Денис вернулся в СИЗО. Его привели в камеру человек на двадцать. Дали сверток со свернутым одеялом, тонкой подушкой, показали место. Он сел, сверток положил рядом. Задумчиво рассматривал новые «хоромы». Потом встал, подошел к металлической двери и постучал. Открыл контролер:

– Чего тебе?

– Здесь должна быть библиотека, я читал. Мне туда нужно.

– Вот так прям приспичило сильно?

– Да, сильно.

– Ладно, спрошу у начальника, у следователя твоего. Можно ли тебя туда пускать. Из дурки вообще привезли. Еще спалишь там все.

– Нет. Я книги не поджигаю. Да и нечем мне, вы могли бы догадаться.

– Странный ты, – заключил контролер и закрыл дверь.

Через час пришли другие обитатели камеры. Кто с допросов, кто с прогулки, кого-то использовали для работ.

– Гляньте, – удивился крупный мужик. – Пацана какого-то нам привели.

Денис поднялся, поздоровался, сказал, как его зовут.

– Денис? – с иронией спросил пожилой человек с массивным лицом со свежими шрамами. – А чего тебя к нам? Мест других, что ли, нет? Тут обвинения серьезные. А ты, наверное, такое страшное преступление совершил – шоколадку в магазине спер?

– Нет, – ровно ответил Денис. – Шоколадку я не брал. У меня две статьи. Покушение на убийство и убийство. Покушение на известную тележурналистку, убийство известного телемагната.

– Ты так шутишь? – в тишине спросил мужчина со шрамами.

– Нет, все правда.

– Нифигасе, пацаненок, – выдохнул кто-то.

Земцов шел по коридору, хотел посмотреть, как устроили Дениса.

– Вячеслав Михайлович, – обратился к нему контролер. – Там ваш, этот, которого из дурки привезли, просится в библиотеку. Ему вообще можно?

– Нужно, – ответил Слава. – Насчет дурки, бросайте вы эту ерунду разносить. Психиатрическую экспертизу проходит большинство заключенных. У Василевского серьезные обвинения. Это было необходимо. Он совершенно нормален, сообщаю на всякий случай. На тот случай, чтобы тут не было никаких издевательств. Парню восемнадцать лет. Любые развлечения со стороны заключенных и персонала будут иметь жестокие последствия.

– Понял. Уж и спросить нельзя.

Контролер открыл дверь камеры, и они увидели такую картину. В центре, у стола, сидел Денис и что-то чертил на листке бумаги ручкой, которые ему дали. Объяснял что-то. Остальные – взрослые и немолодые мужчины – внимательно смотрели и слушали, как в школе на уроке.

– И все, – сказал Денис. – Тесноты не будет, если мы так сделаем. Появится ощущение простора и воздуха. Это один из классических принципов архитектуры.

– Слушай, – произнес мрачный сокамерник. – А ощущение свободы ты нам нарисовать не можешь?

– Каждый человек свободен, – ответил Денис. – В любой ситуации. Внутренне свободен, разумеется. А в остальных отношениях все в той или иной степени ограничены и зависимы.

– Добрый день, – произнес Слава. – Ничего, что я прервал ваше интересное занятие? Денис, я пришел посмотреть, как ты устроился.

– Хорошо, – сказал Денис. – Мама приехала?

– Завтра приедет.

– А что вам сказали по поводу моей психиатрической экспертизы?

– Мне и сказали. И уже написали. Нормальный ты абсолютно.

– Конечно, – улыбнулся Денис. – Но мы там так хорошо обо всем поговорили.

– Ты понял, о чем речь? Это значит, по всей строгости закона. Если ты хоть как-то не начнешь защищаться. Адвокат отказывается с тобой работать. Ты ничего не принимаешь, никакие предложения.

– Что же тут поделаешь, – грустно сказал Денис. – Если нет ни одного обстоятельства, которое бы меня немного оправдало. Ни одного!

– Подставили пацана, гады, – сплюнул себе под ноги мужчина со шрамами.