1.4. Не просто ряд знаков

Системы письма и их вариации. История цивилизации знала 2050 алфавитов. Только 50 дожили до наших дней. Из них около половины встречаются в Индии, их употребление имеет местный характер. Остальные – вариации трех систем письма – латинского, арабского и китайского. При этом самым распространенным считается латинский, на нём пишут более трети населения земного шара.

Почему одни алфавиты были приняты многими народами, а другие (например, рунический) угасли навсегда? Удача или неудача во многом обусловлена формой знаков. Можно изобрести знаки любой сложности, но на практике в качестве основы букв обычно употребляются простые формы: кружок, крестик, чёрточка, треугольник, квадратик и тому подобное. Их легко писать, нетрудно запомнить.

Не последнюю роль в утверждении тех или иных форм букв играли и психофизиологические особенности человека. Многообразие начертаний букв в различных типах письма достигается комбинированием всего-навсего двух движений: вертикальных колебаний и горизонтального перемещения руки.

При этом само письмо – процесс ритмический. В жизни человека такие процессы (например, чередование работы и отдыха) издавна играют важную роль. Видимо, для организма выгодны ритмические процессы, в том числе и чередующаяся работа мышц при письме. Обычное курсивное письмо варьирует этот процесс, создавая различные узоры букв путем одновременного передвижения пера по горизонтали. Вот почему современное курсивное письмо, получившее широкое распространение в латинице и кириллице, наиболее выгодно, оптимально для руки. Геометрический же стиль письма, нарушающий ритм изломами, не отвечает природе естественных движений. Еще и поэтому одни алфавиты прижились, а другие нет.

Виды почерков, в свою очередь, нередко связаны с реалиями окружающего мира. Так, римские заглавные буквы олицетворяют собой солидные, рациональные здания Римской империи. Буквы «А» и «М» крепко упираются в землю своими широко расставленными ногами, буква «I» напоминает колонну, «Т» и «Г» – перемычки окон и дверей, «Д» и «С» похожи на арку акведука или моста. Готическое письмо, нервное и чувствительное, идет от остроконечных крыш и окон, от общей устремленности всего стиля вверх. Византийскому великолепию храмов и облачению священнослужителей соответствует рукописная вязь средневековых греческих и русских письмен.

В Европе до VI–VII вв. господствовал унциал, который сменил каролингский шрифт, вышедший из каролингской «Дворцовой школы» во времена Людовика Благочестивого. В конце IX в. его сменил более торопливый курсив, названный примитивным готическим шрифтом в период с 1150 по 1250 г., когда из Италии пришел романский шрифт, которому типография Мануция придала достоинство ясного начертания.

Искусство письма в Средние века осваивали немногие. Оно было очень трудным, потому что означало не просто умение держать перо: надо было знать латынь, труды античных авторов, философов, отцов церкви, все, что составляло предмет грамматики и риторики. Нужно было владеть словами, их разными смыслами и противоречивым содержанием…

Арабские каллиграфы создали более сотни видов почерка, настолько разнообразных, что арабески стали составным элементом всякого орнамента. Арабские буквы под рукой каллиграфа приобретают круглую, квадратную, пятиугольную форму, очертания плодов, цветов, птиц; самим надписям придаются фигурные формы – в виде соловья, розы и т. п. Еще и сегодня арабские письмена-орнаменты, именуемые арабесками, действуют на европейцев завораживающе. Но об этом подробнее – в одной из следующих глав.

В древности во многих регионах Земли процветало так называемое узелковое письмо. Но сохранилось оно, как обычно считают, только в Южной Америке, у потомков инков. В империи инков узелковое письмо, кипу, играло важнейшую роль: специальные гонцы мчались от одного населенного пункта к другому с указами и сообщениями, выполненными этим способом. Так передавали даже многочисленные цифровые данные, например сведения о податях.

«Письма» были разноцветными: важное значение имели не только узелки, но и цвет нитей. Так, красный цвет обозначал воинов, желтый – золото. Почти семьсот образцов кипу сохранилось в музеях и частных коллекциях Перу, Боливии и других стран. В хрониках упоминается и другая письменность, которую, однако, уничтожили еще до прихода конкистадоров. Сам факт печален, но он свидетельствует о том, что кипу было конкурентоспособной системой письма.

В литературе можно найти не очень ясные свидетельства существования в древности аналогичных систем узелкового письма и счета не только в Южной Америке, но и в Европе, в особенности у кельтов, а также у славян. Правда, в Европе ход развития культуры был иным – сначала пиктограммы, потом слоговое письмо, а затем и более привычные для нас буквенные алфавиты постепенно вытеснили узелковые письмена. К тому же завязывание узлов церковники приравнивали к колдовству, а последнее всегда порицалось. К нашему времени от узелкового письма остались только следы вроде выражения «узелок на память», а также различных народных обычаев, гаданий, узоров.

Еще в 1981 г. археолог Корнельского университета Роберт Асчер высказал предположение, что кипу – особая форма письменности. По подсчетам ученых, кипу содержат около 1500 единиц информации – отдельных знаков. Это немногим больше, чем в шумерско-вавилонской клинописи и почти вдвое больше, чем в египетской иероглифике или иероглифах майя. Сейчас многие ученые полагают, что цветные узелки инков постепенно развились в сложную систему трехмерной письменности (наподобие азбуки для глухонемых Брайля).

Математики определили, что при создании кипу инки использовали бинарную кодировку наподобие той, которая лежит в основе современных компьютерных языков. Ученые предполагают, что если кипу – действительно форма письменности, то она не предает обычную разговорную речь, а является чем-то вроде нотной записи или того же компьютерного кода. Расшифровка кипу дала бы поистине уникальные возможности для подробного изучения истории и культуры империи инков, остающейся на сегодняшний день одной из самых таинственных цивилизаций прошлого. Поэтому попытки расшифровать узелковое письмо не прекращаются.

Пользовались инки и так называемыми говорящими квадратами (иероглифами), которые удалось частично расшифровать при изучении 2000 тканей паракас, хранившихся в запасниках Национального археологического музея Перу. Скажите на милость, в какой еще письменности время глагола обозначается… цветом знака? То есть, если какой-то знак обозначает, скажем, глагол «идти», то, начертанный зеленой нитью, он значит «шел», красной – «иду», а синей – «пойду».

О языках и письменности майя. В Америке до ее завоевания бледнолицыми насчитывалось около 160 языковых групп, распадавшихся на 1200 диалектов, т. е. больше, чем во всем остальном Древнем мире.

Разговорный язык древних майя в значительной степени дошел до наших дней. Этому способствовал тот факт, что и поныне на полуострове Юкатан и Гватемальском плато на неомайянских языках, ответвившихся от языков древних майя, говорят более 2 млн человек. Понятно, что на протяжении прошедших веков языки претерпели некоторые изменения, в особенности лексика, обогатившаяся новыми терминами, главным образом испанского происхождения.

Языки майянской ветви пенутьенских языков объединяются в две главные группы: северную, или юкатанскую, и южную, каждая из которых характеризуется своими фонетическими и лексическими особенностями. Последние проистекают из разделения с течением времени древних языков на диалекты, которые постепенно развились в современные неомайянские языки, отличные от исходных. На юкатанских диалектах говорили представители нескольких племен, живших вдоль левого берега реки Усумасинты. На других юкатанских диалектах общалось население по берегам залива Гондураса и в долине реки Матагуа. Южные диалекты использовало население тихоокеанского побережья Гватемалы, а также верхнего течения Усумасинты.

Фонетическую и грамматическую структуру, а также идиоматическую лексику языка майя можно считать изученными. В прошлом диалектные различия были менее значительными, целый ряд терминов, особенно связанных с религиозным культом, с управлением городов и торговлей, были общими для всей территории, заселенной племенами майя.

Тексты многочисленных памятников, в частности каменных монументов, показывают, что различные знания свободно распространялись из города в город, что свидетельствует в пользу существования единого языка уже в эпоху Древнего царства. Майя были первыми на американском континенте, кто пользовался письменностью. Есть обоснованное мнение, что они унаследовали письмо от своих предшественников – ольмеков, письменность в стране которых появилась не позднее I в. до н. э. Во всяком случае, они развили тольтекскую письменность, усовершенствовали её, приспособив к своим главным целям – составлению астрономических и календарных расчетов, записей на монументах и в кодексах памятных событий.

Каждый раз, когда сооружалось новое здание или воздвигался монумент, в иероглифических текстах, высеченных на них, неизменно указывалась точная дата этого события. Так было всегда. Поэтому в цепочке прочитанных календарных надписей, начиная со стелы из Вашактуна, каждый цикл имел своё обозначение в иероглифах. До VIII в. н. э., т. е. до апогея в развитии культуры майя, нет отсутствующих звеньев. И на этом она обрывается. В течение IX в. на всей обширной территории майя сооружение датированных стел прекратилось. Это произошло внезапно и без всяких видимых причин. Во всяком случае, их не удалось обнаружить при археологических раскопках.

По мере углубления знаний о календарных надписях из северной области выяснилось, что многие их даты относятся к V–X вв. н. э. На притолоке из города Ошкинток (запад полуострова) обнаружена иероглифическая надпись с датой – 475 г. н. э. В Коба – большом разрушенном городе в Кинтана-Роо – найдено пять стел с датами от 623 по 652 г. н. э. В одном из храмов Чичен-Ицы есть надпись, соответствующая 879 г. н. э.

В 1939 г. в городе Трес-Сапотес была найдена каменная стела с календарной надписью, соответствующей 31 г. н. э. Это древнейший датированный монумент, найденный до сих пор в стране ольмеков. Он на 131 г. старше статуэтки из Тустлы (162 г. н. э.) и почти на три века – «Лейденской пластинки». Всего при раскопках найдено свыше 50 стел и алтарей с резными изображениями и надписями.

На первый взгляд, письменность майя кажется странной. Глифы в богатых орнаментах скорее сходны с живописью, чем с письмом. Это побудило исследователей XIX в. счесть письменность майя чисто пиктографической, что и задержало её дешифровку. Действительно, некоторые знаки майянского письма соответствуют обозначениям предметов и абстрактных понятий, но другие обозначают звуки и их сочетания. Главными материалами для записей у майя служили замша и что-то наподобие бумаги, сделанной из волокон агавы. Иногда надписи делались на ткани, пропитанной особым крахмалистым веществом. Однако до наших дней прежде всего дошли надписи, высеченные на камне, в Храме Солнца в Паленке и на стелах из Киригуа.

В период испанских завоеваний во дворцах и храмах Мексики хранилось множество исторических хроник, в которых жрецы записали историю не только ацтеков, но и древних индейских народов – майя, тольтеков и ольмеков. Писали они удивительными и искусными картинными письменами на различном материале: на камне, кости, раковинах, керамике, в настенных росписях, а также на хлопчатобумажном полотне, на мягкой, хорошо обработанной коже, а чаще всего – на бумаге из агавы магей, напоминавшей египетский папирус.

Иероглифика майя. Сложные индейские иероглифы вселяли в испанцев суеверный страх: они считали их знаками сатаны, обладающими силой злых чар. Поэтому конкистадоры с рвением фанатиков начали выискивать и систематически уничтожать их, не заботясь о том, что многие из этих документов, уже благодаря своим цветным иллюстрациям, являлись настоящими памятниками искусства.

По всей Мексике запылали костры, на которых горели собранные отовсюду записи и хроники – неисчерпаемые источники сведений о завоеванной стране. То, что уцелело после дикого, варварского погрома, послужило лишь шатким основанием для воссоздания истории этой несчастной цивилизации, развитие которой было столь грубо прервано.

Не прошло и сотни лет, как культура индейских народов канула в небытие. Никто уже не знал тогда секрета чтения индейских иероглифов. 300 лет историки и археологи относились с непонятным безразличием к этим древним, чрезвычайно богатым и самобытным цивилизациям.

Литература древних майя находилась на очень высокой ступени развития. Их книги, или кодексы, как их часто называют, представляют собой одну полосу бумаги, изготовленную из растительного волокна и натурального клейкого вещества. Эту бумагу покрывали с обеих сторон белой известью. На её поверхности индейские жрецы старательно выводили сложные иероглифические знаки, раскрашивая их растительными и минеральными красками. Затем манускрипт складывали и заключали в деревянную или кожаную обложку, создавая том или кодекс, напоминающий по внешнему виду современную книгу. К сожалению, до наших дней сохранилось всего лишь три таких кодекса майя.

Удалось прочитать примерно треть этих письмен – тех, которые содержат астрономические календарные вычисления: знаки дня, месяца, года и символы чисел. Это тем более прискорбно, что майя – единственный народ доколумбовой Америки, который создал письменность более сложную, чем простые пиктографические изображения.

После конкистадорских походов уцелело лишь несколько оригинальных рукописей эпических произведений майя. Это «Пополь-Вух», «Анналы Кокчикелей», «Родословная владык Тотоникапана». Все остальные древние рукописи майя были уничтожены в первые же годы после испанского завоевания как языческие. Поэтому для изучения языков майя и дешифровки знаков их письменности учёным приходится пользоваться источниками уже послеконкистадорского периода, написанными латиницей. Это майянско-испанский словарь, включающий около 10 000 слов, священные и легендарно-исторические тексты из книги Чилам Билам (книга пророка Ягуара), а также заметки католического епископа Диего де Ланды.

Чилам Билам – название целого цикла литературных произведений, созданных индейцами в XVI–XVII вв. Все эти книги написаны на языке майя, но буквами испанского алфавита. В основу их содержания легли сведения по мифологии и истории из неизвестных нам древних иероглифических текстов либо из легенд и преданий. Эти и другие менее значительные письменные источники позволили лингвистам изучить не только словарный запас древних языков майя, но и их письменность. Диего де Ланда, в числе прочего, указал в своей книге значение 69 знаков майянского письма: 20 из них – названия дней, 18 – названия месяцев и 31 знак – фонетический.

Особенно много времени де Ланда уделял поискам способа дешифровки иероглифов майя. Он записал такие важные для современных ученых вещи, как названия и обозначения иероглифов дней, месяцев и годов, на которых базировался календарь майя. Но его попытки составить «алфавит» для чтения иероглифических текстов неастрономического характера – рисунков, фигур или предметов, в произношении майя имевших звуки, сходные с буквами испанского алфавита, – оказались тщетными.

Хотя епископу Ланде не удалось создать настоящий алфавит, он сделал множество подробнейших записей о структуре календаря майя. Он установил, что некоторые знаки соответствуют определенным периодам времени – дню, месяцу, году или более длительным календарным циклам. Каждая группа таких иероглифических знаков сопровождается числами, которые обозначают количество связанных между собой циклов, истекших с начала указанного времени. Благодаря этому другие ученые смогли впоследствии полностью расшифровать календарь майя.

На многих камнях разрушенных зданий и почти на каждом крупном обломке скульптуры имелись характерные знаки. Они появлялись в самых различных сочетаниях, но встречались постоянно. Создавалось впечатление, что это буквы, а не просто декоративные мотивы, т. е. иероглифы, с помощью которых жители города хотели увековечить свою историю и накопленные знания.

Археологические раскопки позволяют изучить материальную культуру исчезнувшего народа. Но они почти ничего не дают для познания его духовных достижений – философии, астрономии, математики и т. д. Сведения этого рода можно получить только при анализе иероглифических надписей и культурных традиций современных потомков древних майя.

Но где те простейшие знаки, на основе которых жрецы майя создали иероглифическую письменность? Практически не удалось найти никаких фактов, которые указывали бы на постепенное развитие в этих областях, развитие, предшествующее их расцвету. По-видимому, цивилизация майя возникла из какого-то неведомого источника, на роль которого может претендовать цивилизация ольмеков, считающихся древнейшим цивилизованным народом Мексики.

Предполагается, что зачатки иероглифической письменности и календаря майя были запечатлены не на камне, а на деревянных дощечках, кожаных свитках или каких-либо других легко разрушающихся материалах. Как бы то ни было, календарь и письменность стали решающими факторами развития культуры, истоками более поздних достижений майя.

Цивилизация майя появилась на свет уже с развитой каменной архитектурой, ступенчатым сводом и с иероглифической письменностью, которая использовалась для записи дат возведения стел. Великолепная расписная керамика и древние монументы с иероглифическими надписями датируются серединой IV в. н. э. В 1864 г. в окрестностях Пуэрто-Барриос (Гватемала) нашли нефритовую подвеску 8,5 дюймов длиной и 3 дюймов шириной. На ее отполированной поверхности вырезана замысловатая человеческая фигура. На обороте сделана иероглифическая календарная надпись, соответствующая 320 г. н. э. Все дешифрованные до сих пор иероглифические надписи относятся к области религии – предсказаниям, ритуалам, богам и астрономии.

Для майя сам ход времени имел очень глубокий смысл. Он превратился в навязчивую идею, вокруг которой вращалась вся их повседневная жизнь. Фактически они стали рабами своего календаря. Историю, философию или религию майя невозможно понять, не имея ключа к календарю. Даже архитектура была связана с астрономией. В науке о времени майя намного опередили все остальные цивилизации Древнего мира. Но как пробиться сквозь многовековое молчание календаря майя и прочитать их загадочные письмена? Решение этой проблемы представляется крайне необходимым для дальнейших исследований.

Майя неутомимо изучали разнообразные аспекты времени, чтобы понять их сущность и уменьшить их таинственное влияние на судьбы людей и империй. На основе этих трудов выросла календарная система, охватывавшая миллионы лет. Она, в свою очередь, породила необычайно сложную философию. Майя никогда не считали время чисто абстрактным понятием, благодаря которому устанавливалась определенная последовательность событий. Оно казалось им скорее таинственной, потусторонней и всемогущей силой созидания и разрушения.

Майя верили, что сменяющие друг друга последовательные циклы – дни, месяцы, годы – несут с собой милость или гнев богов. Каждый бог являлся покровителем (патроном) определенного священного числа и получал соответствующие обозначения в иероглифах. Отрезки времени считались «ношей», которую несут на своих спинах небесные стражи. Каждый цикл имел свое обозначение в иероглифах.

Возглавляет пантеон майя бог Ицамна, который, как полагают, был сыном могущественного Хунаб Ку. Он изображается в виде старика с беззубым ртом, впалыми щеками и большим носом. Ицамна уступал по могуществу только своему отцу. Его считали «создателем книг и письменности» и называли различными именами – Повелитель дня, Повелитель ночи и Повелитель небес.

Каждый день и месяц получали собственное имя и определенный иероглиф. Для каждого иероглифа существовала так называемая нормальная форма написания (обычно такой абстрактный отвлеченный знак использовался в мирских, гражданских надписях) и заглавная (персонифицированная) форма – стилизованные знаки, изображающие фигуры людей, животных и мифологических существ. Заглавные знаки применялись обычно для официальных или ритуальных надписей.

Точка равнялась одной единице исчисления, а черточка – пяти. Числа от одного до девятнадцати изображались путем различных комбинаций этих двух элементов. У майя существовала двадцатеричная система чисел. Принцип ноля – одно из самых выдающихся достижений майя в математике. К этому абстрактному понятию, характерному для всех систем счета, кроме наиболее простых, никак не удавалось прийти ученым самых передовых цивилизаций Старого Света, за исключением Индии. Впоследствии принцип ноля попал в Аравию, откуда его заимствовали мавры, которые в свою очередь познакомили с ним средневековую Европу. Но майя стали использовать ноль даже раньше, чем индийские математики. Он изображался в их иероглифических текстах в виде раковины, разжатой руки или же различных их деталей.

Три сохранившихся майянских кодекса – Парижский, Мадридский и Дрезденский (названы по местам хранения) изучены до мельчайших подробностей, что позволило разгадать систему записи дат и цифр. Хотя структура языка была изучена, дешифровка письменности фактически стояла на месте. Высказывались самые различные гипотезы: о том, что записанный де Ландой «алфавит» неверен, что письменность майя вообще не имела знаков, обозначавших определенные звуки, а была идеографической, т. е. знаки соответствовали каким-либо понятиям, а также что пиктографические знаки майянской письменности – зашифрованное, чисто жреческое письмо.

Истина, однако, была где-то посередине, и до нее сумел докопаться российский лингвист Ю. В. Кнорозов, впервые предложивший в 50-х гг. прошлого века способ дешифровки майянской письменности и доказавший, что она сходна с китайской и шумерской, что её знаки могут иметь разное значение: одни соответствуют понятиям, другие представляют собой слоги, третьи – звуки. Ю. В. Кнорозов прочитал все сохранившиеся майянские рукописи XII–XV вв. и доказал, что иероглифика майя подчиняется тем же основным закономерностям развития письма, что и все другие иероглифические системы, например, иероглифика Египта и Шумера. Глифы, пиктограммы, календарные даты и все знаки из текстов были им обработаны на компьютере по специальной программе с учетом частоты встречаемости определенных слов, слогов и знаков в языке и письменности майя.

Это позволило установить, что разговорный язык к моменту испанской колонизации мало отличался от языка рукописей. Выяснилось фонетическое значение наиболее часто встречающихся знаков, было доказано, что де Ланда правильно записал майянский «алфавит». Удалось расшифровать и сравнить между собой календарные иероглифические надписи по меньшей мере из 60 различных городов. Дрезденский и Мадридский кодексы расшифрованы почти полностью. В них содержатся астрономические сведения и календарные расчеты древних майя, излагаются подробности религиозных ритуалов, некоторые космогонические мифы, особенности верований. Работа над Парижским кодексом продолжается. Можно сказать, что письменность майя почти расшифрована, основные ее загадки разгаданы.