Глава 21
Повороты судьбы

Странно, конечно, что в моей, пусть и безусловно уютной тюремной камере не было защиты от побега посредством свитка переноса. Активируя свою недавнюю находку, я не особо надеялась на удачу. Ан нет! Повезло. И вот стою на портационной площадке родового замка. По-ночному свежий ветерок ласкает кожу, в небе звезды, а на душе…

Одним словом — погано. Слишком много всего навалилось за последние недели. Да, список дел, как ни крути, сдвинулся с мертвой точки, и ряд изначально запланированных пунктов оказался вычеркнут, однако легче не стало, ибо появились новые.

Погрузившись в размышления, распахиваю входную дверь и… в изумлении взираю на мелькающие в холле едва различимые фигурки. Магические светильники не включены, поэтому просторный зал почти полностью погружен во тьму. Не ту, что приходит с проклятием, от нее мы благополучно избавились, а обычную, свойственную закрытым помещениям, когда единственными источниками света являются луна и звезды за окнами. И в этой темени то тут, то там нет-нет да и мелькнет чья-то призрачная фигурка!

От этой картины сердце разок сбойнуло, а потом понеслось вскачь. Хотелось плакать и смеяться, танцевать и…

Мое дыхание вновь остановилось, когда в помещение грациозно вплыла герцогиня.

— Бабуля! — если честно, я хотела крикнуть, но почему-то прошептала.

Какова же была моя радость в тот миг, когда родственница обратила ко мне свой взгляд! Слышит! Значит, не все потеряно. Осталось лишь молиться, чтобы метод, совершенно случайно испытанный на Редерике, сработал и здесь. Да, я понимаю, что это не панацея и что, возможно, принц лишь частично сумел воплотиться, а дальше потребуется помощь магов, но сейчас надо хотя бы начало положить.

Герцогиня подплыла ко мне, и я заметила в ее взгляде тревогу. Она пыталась что-то сказать, но, увы, ничего расслышать так и не удалось.

— А вы меня слышите? — спросила я и, заметив ее кивок, продолжила: — Это хорошо. Замок очищен от тьмы… — произношу и вижу, что у бедного призрака глаза начинают из орбит вылезать. — Как вас вернуть… У меня есть мысль, но это всего лишь теория, поможет ли? Не знаю. Но я обязательно что-нибудь придумаю. Если хотите сказать что-то очень срочное и важное, попробуйте написать на стене или на полу, — предлагаю я.

Герцогиня попробовала. Не вышло. Видимо, Редерик не вот так сразу сумел, а на протяжении долгих лет искал способ общения с окружающим миром. Ну что же… Имеем то, что имеем.

— Ладно. Тогда я буду говорить.

Бедная женщина замотала головой и замахала руками, будто пытаясь выгнать меня прочь.

— Бабушка, мне ничего не грозит, — попыталась успокоить ее я. — Вопрос: вы можете общаться друг с другом? — интересуюсь и, дождавшись утвердительного кивка, говорю: — У нас в доме есть люсцен? Где?

Герцогиня подозрительно прищурилась, поджав губы, но все же поплыла в сторону лестницы, не забыв при этом приглашающе взмахнуть призрачной ручкой. Женщина явно недоумевала, зачем мне потребовалось одно из самых дорогих веществ на этой планете. Да, люсцен содержался в мизерной дозировке в водных источниках столицы, но добывали его не здесь, и стоил он, как мне уже успели пояснить, неимоверно дорого. К примеру, той дозы, что я стянула в универе, хватило бы на покупку пары вот таких вот замков в столице. Так что, чую, мне еще влетит в университете по самое не балуй.

Пройдя до последнего этажа, герцогиня повернула в уходящий куда-то вглубь и странно петляющий и разветвляющийся коридор. Вскоре она остановилась возле одной из дверей. Дергаю ручку. Закрыто. Непонимающе смотрю на женщину. Нет, то, что столь дорогое вещество не станут бросать у всех на виду, это-то как раз понятно, но где искать ключ? Она опять пытается что-то сказать. Увы. Я по губам читать так и не научилась.

Постаралась отвлечься. Закрыла глаза. Максимально, насколько смогла в данной ситуации, расслабилась и взглянула на дверь ментальным взглядом. Хм… Вот оно в чем дело-то! Замок механический имеется, но исключительно для вида. Фактически закрыто магией. Но одно дело — увидеть ментальные преобразования в структуре материи, а другое — оказать требуемое воздействие. У меня ведь совершенно нет ни знаний на эту тему, ни практики! К тому же не исключено, что неудача может оказаться фатальной.

Около часа я потратила на анализ имеющихся данных. Спасибо проклятию «жажда знаний» за уникальную память и способность вычленить из некогда услышанного или прочитанного крупицы информации, полезной именно здесь и сейчас. Все-таки что-то, как оказалось, я знала.

Перекрестилась, взглянула на замершую возле стены герцогиню. Вдох. Выдох. Начинаю эксперимент. Минута. Две. Ментал, словно гладкие шелковые нити, так и норовит выскользнуть из нервно подрагивающих рук. Но я плету дальше. Вроде ничего не происходит. Это немного обнадеживает. Ведь в случае провала обязательно что-нибудь случилось бы. Перед финальными изменениями еще раз перепроверяю всю цепочку накрученных изменений в ментальной структуре вставшей на моем пути преграды. Может, ошибка где-то и есть, но я ее не вижу. И вдруг перед глазами появляется аура активно жестикулирующего призрака.

Открываю глаза и вижу на лице герцогини довольную улыбку, и тут же женщина выставляет руки вперед. Одна полностью раскрыта и повернута ладонью ко мне, на второй выставлены вверх указательный и безымянный пальцы.

Хм… одна ладонью ко мне, другая тыльной стороной… Что это? Может, единицы и десятки?

— Двадцать пять? — озвучиваю предположение, но призрак отрицательно мотает головой и вновь показывает руки. — Пятьдесят два? Хм… Семь?

На этом слове герцогиня едва ли не запрыгала.

— То есть надо повторить семь раз? — уточняю, а она кивает. — Ясно. А интервал времени какой-то нужен? Нет? Ну и ладно, так даже проще.

Следующие попытки, к моей величайшей гордости, также увенчались успехом. Когда вошла внутрь, непроизвольно присвистнула, чем вызвала осуждающий взгляд герцогини.

— Постойте снаружи, — говорю. — Неизвестно, какое влияние могут оказать на вас хранимые здесь вещества.

Призрак как-то невесело усмехнулся и, пожав плечами, отплыл в сторону, показывая, что будет ждать здесь. Вот и чудно. Найти люсцен оказалось непросто. Это тебе не покрытая тьмой лаборатория универа, где по отсутствию той самой тьмы и удалось обнаружить искомое вещество. Помыкавшись вдоль бесконечных стеллажей, заставленных бесчисленными колбами, баночками, пробирками и мензурками, я сдалась. Да — здесь все было подписано, но… Такими темпами и за неделю не найду требуемое. Пришлось все же рискнуть и позвать герцогиню, благо та знала, где что стоит, и справилась с задачей буквально за пару минут, которые ушли на то, чтобы добраться до нужных стеллажа и полки.

Одно радовало — вещества было довольно много.

Остаток ночи прошел в метаниях по замку. Я носилась как угорелая, наполняя водой все найденные крупные емкости, способные вместить в себя человека: бочки, ванны, огромные чаны из прачечной, котлы из столовой. В каждую емкость под неодобрительным взглядом герцогини добавлялась щепотка люсцена. Вот спрашивается: чего жадничать? И так уже призрак, а все жмется. В ее комнате давно приготовлена ванна, а она все носится за мной, высматривая, сколько же еще драгоценного порошка я собираюсь потратить?

Кстати, папу и маму я как раз в процессе заполнения емкостей и нашла. В отличие от кажущейся спокойной герцогини, они произошедшее переносили с большим морально-психологическим надрывом: забившись за ширму в ванной комнате, сидели в обнимку и беззвучно рыдали. Кое-как успокоила. Относительно, конечно. Но хоть так.

Опять пришлось объяснять, что тьмы больше нет, что мне проклятие не грозит, ну и уговаривать забраться в воду, где сидеть надо будет долго и безвылазно. Сдались они довольно быстро, в отличие от упертой бабули, однако мама упорно пыталась донести до меня какую-то информацию. Кстати, заслышав о тьме, она тоже вытаращила глазищи. Интересно, к чему бы это?

— Мам, ты пока сделай то, о чем прошу. Я все организую и вернусь. К тому времени, возможно, начну тебя слышать.

Ее полный скепсиса взгляд весьма красноречиво говорил о том, что она думает по этому поводу. Но мне было наплевать. Я устала, а впереди еще куча работы. Вот так и ношусь. Подтаскиваю то, на что хватает сил, поближе к кранам, а к неподъемным емкостям приходится носить воду в ведрах. Сначала дело шло довольно споро, потом… В общем, открылось так называемое второе дыхание, затем, очевидно, третье. И только сейчас, под конец этой жутко изматывающей эпопеи, я со стыдом осознала: герцогиня не жалела люсцена — она волновалась, хватит ли на всех? Переживала не только за себя и родных, но и за слуг!

Стоило герцогине, с сочувствием глядящей на мои титанические усилия, развести руками, мол, все, и я тут же буквально упала там, где стояла. То есть на холодный каменный пол. Сил подняться не было. Организм требовал отдыха, а мозг кричал: нельзя! И я вынуждена была признать — он прав, в любой момент могли за-явиться люди его величества. А значит…

— Вы идите, бабушка, — вымученно улыбнулась я, пытаясь показать, что еще способна пободаться. — Я сейчас кое-куда слетаю, отдохну и обратно к вам. Вы даже заметить моего отсутствия не успеете.

Герцогиня явно вздохнула, покачав головой, но спорить не стала. Да и бессмысленно спорить, ведь я все равно не слышу.

Как я умудрилась в таком вот состоянии перенестись в родительскую квартиру на Землю? Сама не поняла, но стоило очутиться в безопасности, и я уснула где была — на мягком паласе.

Сколько времени прошло до того момента, как я пришла в себя, не знаю. Может, сутки, а может, и двое. Умом понимала — спешить некуда, но все равно тянуло поскорее вернуться и завершить начатое. Вот только как это сделать? Ну отлежатся они в воде с люсценом, а дальше что? И тут меня осенило: маэстро! Как же я умудрилась забыть о кладезе знаний, переселившемся на Землю.

Связаться с маэстро проблем не составило, благо координаты теперь имелись. Да и ждать его прибытия долго не пришлось, ибо телепорт открыть — дело считаных секунд. И вот, спустя несколько минут, мы уже сидели на кухне и потягивали душистый земной чай.

Я поведала обо всем, что приключилось с нашей последней встречи. На какое-то время маэстро впал в задумчивость. А потом сказал:

— В общем, не пробовал, но в теории… Тебе надо ощутить ментальным взглядом ауру начинающих материализацию людей. Там должна появиться такая, будто бы туманная, связка с их физической оболочкой. Так вот, на сущность этой связки ты и должна будешь повлиять. Насколько мне известно, занятие очень энергозатратное, поэтому сразу же после первой процедуры возвращайся сюда и копи силы. Иначе ты просто перегоришь и никакой «драконий гнев» тебе не поможет, наоборот, усугубит…

Он говорил еще что-то. Наущал, поучал, старался вразумить, чтобы не наделала непоправимых глупостей. Да, я слушала, но краем уха, хотелось поскорее вернуться, хотя и понимала — в тот же миг еще никто не будет готов к эксперименту и все равно надо ждать. А перемещаться с переносом во времени было страшно. Все-таки сейчас я как по накатанной дорожке прилетела на Землю, а попытки что-то изменить в отработанном мной алгоритме могут привести к потере столь драгоценных сил.

По возвращении первым делом бросилась к маме, ведь она одна из первых прошла погружение и, возможно, благодаря повышенной концентрации люсцена могла уже начать обретать связь с физическим телом. Увы. Оставалось лишь ждать. Спать не хотелось. Но и предпринять для ускорения процесса я ничего не могла. Бессилие раздражало до нервной дрожи по всему телу.

Сидя возле ванны, не заметила, как задремала. И в этот раз мне снились сны. Странные, путаные, чрезмерно насыщенные событиями и эмоциями. В них были король, магистр, маэстро, Кир, Редерик, мама и Екатерина! Вот последнюю я меньше всего желала бы видеть, но сон на то и сон, что приходится его смотреть вне зависимости от желания.

— Лиса… — донесся до меня до боли знакомый голос, и остатки грез вмиг улетучились.

Над краешком ванны высунулось мамино лицо.

— Мам? — неуверенно позвала я, до сих пор сомневаясь, что успела проснуться и все это не мой затянувшийся сон. — Ты меня звала?..

— Да! — радостно воскликнула она, а я лишь вздохнула с облегчением — сработало!

А дальше… дальше был неимоверно информативный и обильный словопоток. Я только и успевала кивать, показывая, что слушаю и понимаю, о чем идет речь. А если вкратце… хотя какое тут вкратце? Но все же картина вырисовывалась следующая: что задумала Екатерина, мама не успела узнать, так как в жизнь графини, словно ураган, ворвалась Селена. И тут понеслось…

К чести Екатерины, она, осознав глобальность и мрачность Селениных стремлений, рискнула про-явить непокорность. Пусть графиня и алчная стерва, но не враг всему и вся, а сумасбродный план Селены заключался именно в уничтожении всего живого вокруг. Ей было плевать, что править пустыми землями неинтересно и скучно. Ощутив свою силу, девица возо-мнила себя Богом и считала своей миссией уничтожение жалкого быдла, коим считала населяющих планету людей. И не важно, что обиду ей учинили единицы. «Остальные ничем не отличаются от них и только ждут момента, чтобы доставить мне неприятности», — говорила она.

— И что, Селена вот так вот взяла и начала разглагольствовать о своих планах перед сборищем «лемборнских ведьм»? — уставилась я на маму.

— Не-е-ет, — невесело усмехнулась она. — То, что она делала, ни в какие рамки не лезет. Кстати, зря мы думали, что Екатерина слаба как маг, ведь она единственная, кто смог противостоять Селениному воздействию. Ну, по крайней мере, никто более не посмел оспорить ее планы. Хотя даже самый глупый понял бы, к чему они ведут. А как можно согласиться с перспективой собственной смерти?

— То есть она так и говорила — вы все умрете?

Мама покачала головой — мол, нет — и на мгновение задумалась. А я тем временем пытаюсь нащупать ту ментальную связь, о которой мне вещал маэстро, и… Ничего не вижу! Обидно до слез! Я же, если верить всем этим пророчествам и прочей ерунде, сейчас супер-пупер магически одаренная! Вот и спрашивается — где все мои способности?!

— Это было что-то типа гипноза, — после недолгого молчания вырывает меня из задумчивости мамин голос. — Стоило им собраться в заброшенном актовом зале, и девушки будто потеряли контроль над собой. Причем касалось это не только тела, но, судя по всему, и разума. Екатерина в некоторой степени тоже успела ощутить воздействие, но вовремя заблокировала внешнее вторжение.

— И в итоге мы так и не узнаем, что пыталась внушить эта стерва. А с чего ты решила, что она желает уничтожить весь мир?

— Екатерина как-то хитро защиту себе сделала. Помимо слов, она и сигнал, исходящий от Селены, получала, при этом умудряясь все это анализировать совершенно трезвым, незамутненным внешними воздействиями разумом.

— Так что же втирала Селена окружающим? — не выдержала я.

— Ее слова были сладки как мед, но имели двойное дно, а вот тот самый подсознательный посыл… Именно он и нес основную угрозу окружающим. Девицы под его воздействием плавились, как пластилин на солнце, — лепи не хочу. Селена им вручила ка-кие-то вещицы и внушала ехать сначала в родной дом, распространяя там тьму, а затем отправляться в турне к друзьям и родственникам, и девушки с улыбками кивали, соглашаясь! Вот тут-то Екатерина и спалилась — в какой-то момент не выдержала и возмутилась, высказав все, что думает об умственных способностях ораторши, а потом… потом заявился ректор.

— Ну ты меня, конечно, удивила. Наша ведьма решила сыграть роль хорошиша. Хотя… По сути, это ведь требование уничтожить всех близких и родных. Любой здравомыслящий человек интуитивно воспротивится таким внушениям.

— Если будет в силах им противостоять, — кивнула мать.

— Это же цепочка… — задумчиво произношу я.

— Что-то мне подсказывает, мы увидели лишь вершину айсберга, — вздохнула мать. — Скольких еще она сумела обработать подобным образом? Не исключено, что уже сейчас тьма распространяется по всему королевству, а возможно, и за его пределами…

Я пыталась припомнить, видела ли в универе девиц из общества после того разгона шабаша в общежитии факультета бытовой магии. Владлена точно мелькала, Екатерину тоже помню. В голове все спуталось. Столько событий за считаные дни! Да и важно ли это сейчас?

— Стоп! — я будто очнулась, осененная идеей. — А что было дальше? В смысле, с Екатериной? И как вышло, что с вами такое случилось? — я повела вокруг рукой.

— А кто его знает? — чуть больше прежнего высунувшись из ванны, мама пожала своими призрачными плечиками. — Потом произошло то, что произошло. К нам никто не приходил, гостей официально в замке не было. Хотя кто знает? Помню, как внезапно потеряла ко всему интерес. Я понимала, что это ненормально, и осознавала причины случившегося, но апатия не оставляла мне сил на то, чтобы бороться. А потом выяснилось, что это проклятие заразно. Герцогиня это тоже поняла и запретила кому бы то ни было входить и выходить из замка.

Перед мысленным взором тут же пронеслись удивившие меня закрытые ворота и решетки на окнах… Вместо того чтобы звать кого-нибудь на помощь, они собирались героически погибнуть, лишь бы не допустить распространения проклятия.

— Странно… Ведь та тьма, которая была на территории универа… Она не передается от подвергшегося проклятию к окружающим, — вспомнила я.

— Это, видимо, была экспериментальная версия проклятия, — поджав губы, ответила мама. — Та, что мы огребли, была очень даже заразна. И беда в том, что я сделала привязку…

— Да-да, — припоминая предположения Кира, киваю я. — Если Селена обратила тьму против рода Екатерины, то это же самое проклятие сработало и на нас. Так?

— В этом-то и проблема, — вновь вздыхает мама. — Да, ты нашла способ убрать тьму. Да, я уже могу говорить. Но я не могу разорвать эту связь и буквально ощущаю, как их род тянет наши силы…

— Давай я попробую разорвать…

— Не выйдет, милая, — со вздохом оборвала мама мою самонадеянно пылкую речь. — Это заклятие мною создано. Когда-то я написала по нему огромную научную работу. Но, как оказалось, никто, кроме меня, не может им воспользоваться, некая магическая аномалия, зацикленная только на мне. Такое встречается крайне редко. И вот теперь я завязана на Екатерине, и Селенино проклятие постоянно просачивается. Я это чувствую. Но ведь вечно сидеть в воде нельзя. Однажды кто-то придет и опустошит емкости. Понимаешь, к чему я?

— Догадываюсь. Рано или поздно Селена заметит, что род Мальденских упорно цепляется за грань миров, и вряд ли ей понадобится много времени, чтобы определить причину и способ ее устранения… — прошипела я, ощущая, как внутри зарождается уже знакомое мне тепло «драконьего гнева».

Спокойствие! Спо-кой-ствие… Злость мне сейчас явно ни к чему, и гнев этот тоже. Мне трезвый ум нужен. Как бы ни раздражала меня Екатерина, но участи Редерика я ей не желаю. А значит… значит, надо искать магов и выдвигаться в замок Екатерины. Хорошо хоть, люсцена у меня осталось достаточно. По сути, практически весь запас, взятый из университетской лаборатории, сохранился. И тут… Мои губы растянулись в ехидной усмешке.

— Ты чего? — насторожилась мама.

— Представила реакцию Екатерины на спасение ее семейства моими руками, — ответила я, начиная ломать голову над следующим вопросом: как добраться до замка Мальденских, не попавшись на глаза страже.

— Да уж… — усмехнулась мама. — Считай, у тебя появятся высокопоставленные рабы.

Меня аж передернуло от этих слов. Злая шутка. Хорошо, что рабства здесь нет. Все! Хватит сидеть. Надо вставать и идти. Вот только совершенно нет сил на то, чтобы подскочить и бежать не ведая куда. И в то же время понимаю, что нельзя сидеть сложа руки, ведь время идет, и в любой момент сюда могут ворваться люди короля. Я встала и уже возле двери вспомнила об еще одном вопросе:

— Кстати! А почему все так странно реагируют на мои слова о тьме? Неужели и здесь настолько устоялись предрассудки о тьме и свете?

— Тьма… Это очень страшное проклятие, — вздыхает мама. — С его помощью чуть больше двухсот лет назад была полностью уничтожена целая империя к югу от Элансии.

Неужели никто не смог найти решения проблемы? Странно. Пусть как носитель проклятия «жажда знаний» я, вне зависимости от наличия теоретической и практической базы, априори быстрее самых выдающихся умов справляюсь с решением поставленных передо мной задач. Уж это-то магистр и маэстро хорошо вбили в мою непутевую голову, но целая империя? Там что, никого с этим проклятием не было?!

Очевидно, все мои мысли отразились на лице, так как мама произнесла:

— В той империи не было люсцена. Вообще! И причина проста. Некогда один из императоров был отравлен ядом, одним из важнейших компонентов которого являлся именно этот минерал, после чего его ввоз на территорию был строжайше запрещен. Ну а собственных месторождений в империи не было. Как-то так. А ты молодец, что додумалась.

— Это не я, мам. Это моя «жажда знаний», — отвечаю. — Ладно, побегу я… — уже на ходу, вылетая из ванной, выкрикнула я.