Глава 8

Ветеринар и его ассистентка как зачарованные смотрели друг на друга. Звоницкий был впечатлен внезапно найденной разгадкой тайны, а чем была потрясена Яна Казимирова, выяснилось скоро. Девушка мечтательно вздохнула и произнесла:

— Здо-о-орово, Глеб Аркадьевич! Эх, до чего же у вас интересная жизнь, оказывается! Семейные тайны, странные завещания, баронесса, кот-миллионер… И вы все это расследуете, идете по следу преступников… Погони, перестрелки… Слушайте, я тоже так хочу! Возьмите меня с собой, Глеб Аркадьевич, миленький! Я буду вашей ассистенткой и в качестве сыщика тоже! Как доктор Ватсон.

Звоницкий закашлялся. Кажется, у бедной девочки создалось о нем неправильное мнение…

— Яна, что вы такое говорите! Какие погони, какие перестрелки… Я — мирный человек, ветеринарный врач… по следу преступников я не бегаю.

— А что же вы делаете?

— Просто беседую с разными людьми, делаю выводы, сопоставляю факты. И, кстати, в отличие от Шерлока Холмса, который считал, что сыщики Скотленд-Ярда ему в подметки не годятся, я вовсе не считаю себя умнее полицейских. К тому же у них передо мной преимущество…

— Какое? — заинтересовалась Казимирова.

— Специализация. Следователь ведет дело, эксперты проводят исследования и составляют заключения, патологоанатом, трассолог, токсиколог выполняют свою работу… Просто в этом деле у меня личный интерес, понимаете?

— Убитый был вашим другом? — сочувственно кивнула Яна.

Звоницкий не успел ответить — зазвонил его телефон.

— Здорово, Глеб! — приветствовал его Коломиец, приятель из УФМС. — Знаю, человек ты занятой, поэтому тянуть кота за хвост не буду! В общем, так — с тебя причитается! Ты мне, злодей, задал работенку! Я-то думал, управлюсь за пару часов, а пришлось возиться гораздо дольше.

— Ты что-то нашел? — нетерпеливо спросил Глеб. — Говори, не томи!

— Нашли мы твою Алевтину. Правда, не в базах для приезжих из стран СНГ, а среди граждан иностранных государств. Никакая она не Алевтина, и тем более не казашка. Она гражданка Канады Александра Смит. А по происхождению знаешь кто?

— Кто? — выдохнул Звоницкий.

— Индианка из племени оджибва. Ну, или чиппева — я специально справки навел. Проживают в провинции Онтарио.

— И как давно она в России? — задал Глеб один из самых важных вопросов.

— Въехала около полугода назад по гостевой визе. Приглашение ей оформил Электрон Васильевич Ковалев.

Звоницкий замер с трубкой в руке. Из задумчивости его вывел голос из динамика:

— Эй, ты там что, в обморок упал, как барышня?! Ты давай, старых друзей не забывай, понял, Глеб Аркадьич?

— Понял, понял! — отозвался Звоницкий. — Спасибо тебе, Сергей. С меня причитается — тут ты прав. Ну, до скорого!

Он еще немного посидел, прикидывая, какое из срочных дел необходимо сделать в первую очередь. Ну вот, дело о смерти Ильи Старикова, так долго буксовавшее на месте, наконец-то сдвинулось с мертвой точки. И понеслось, ускоряясь, к своему финалу… Собственно, это оказалось не одно дело, а несколько, и Глеб почему-то подумал о матрешках.

— Глеб Аркадьевич, — вывел его из задумчивости голос ассистентки. — О чем вы думаете, а? У вас такой отсутствующий вид… Так о чем?

— О матрешках, — честно ответил Звоницкий. — И, конечно, об убийствах. Понимаете, Яна, я болван.

— Да что вы?! — фыркнула девушка.

— Я сразу не понял, что это не одно дело, а по меньшей мере три, тесно связанных друг с другом. Точнее, одно в другом — как матрешка, понимаете?

— Значит, вы разгадали все-все загадки? — восхищенно посмотрела на шефа Яна.

— Не все, — поморщился Глеб. — Я уже знаю, что именно произошло. Но пока не знаю, почему. В самое ближайшее время мне предстоит это выяснить…

— Ладно, босс! Можете заниматься своим расследованием, а клинику оставьте на меня. Я справлюсь. Я же вижу, как вам не терпится довести это дело до конца… — Яна, погрустнев, задумалась, потом решительно сказала: — Только у меня к вам одна просьба, Глеб Аркадьевич. Вы это… сами поговорите с Игорем, ладно? Заставьте его вернуть деньги. А я не хочу его больше видеть.

Глеб пообещал, что разберется со злодеем самостоятельно, и она заметно повеселела, предвкушая возмездие, которое должно было обрушиться на ее коварного возлюбленного.

Звоницкий взял телефонную трубку и набрал номер, который выписал из документов фонда «Феликс», поскольку хозяйка ему своего телефона не давала.

— Анна Сергеевна? Это Звоницкий вас беспокоит. Помните такого?

Знакомая долгая пауза завершилась нелюбезным:

— Помню. Что вам надо?

— Да мне, собственно, ничего не надо, уважаемая Анна Сергеевна, — задумчиво произнес Глеб. — Обстоятельства непреодолимой силы кое-чего требуют. А лично я люблю отдыхать на диване с хорошим детективом…

— Вы что, пьяны? — деловито осведомилась Вострецова. — Какие еще обстоятельства?

— Непреодолимой силы, — все так же ровно повторил Глеб Аркадьевич. — А именно — распоряжение юридической фирмы «Томкинс и сыновья». Я тут пролистал еще раз документы фонда, потом прочитал повнимательнее…

— Ну? — нетерпеливо спросила личная помощница кота-миллионера.

— Ну и обнаружил, что по уставу фонда наш дорогой Феликс должен проходить медицинский осмотр не реже чем раз в три месяца.

Пауза в очередной раз затянулась. Наконец Вострецова сердито проговорила:

— Так вы ж его осматривали! Вы осматривали Феликса на днях! У вас что, с памятью проблемы?

Совершенно не реагируя на откровенную грубость, Звоницкий промурлыкал в трубку:

— С памятью у меня все в полном порядке. Закавыка совершенно в другом. На днях я проводил поверхностный осмотр. Как говорится, «на глаз». А устав фонда предполагает полное медицинское освидетельствование. Так что жду вас с нашим пушистым другом у себя в клинике не позднее чем в четыре часа сегодняшнего дня. Не опаздывайте — некоторые манипуляции занимают довольно много времени. Например, анализ крови или ультразвуковое исследование…

— Слушайте, вы издеваетесь, что ли? — Вострецова уже и не пыталась быть вежливой. — Феликс совершенно здоров! Ему не нужен никакой медосмотр!

Звоницкий прямо-таки зажмурился от удовольствия. Приятно, когда твои догадки находят подтверждение…

— А вот об этом, глубокоуважаемая Анна Сергеевна, предоставьте судить профессионалам. Или… скажите честно, может быть, есть какие-то обстоятельства, о которых я не знаю, но которые препятствуют нашей с вами встрече?! — добавил он обеспокоенности в голосе.

— Нет, — отрывисто бросила Анна. — Никаких таких обстоятельств нет. Ждите, будем ровно к четырем. — И, не прощаясь, отключилась.

Звоницкий азартно потер руки.

— Сейчас мы с вами сыграем в одну очень интересную игру! — сказал он. Но договорить не успел, так как телефон затрезвонил снова.

Да, все как он и предполагал: круговорот событий набирает обороты. Все действующие лица этой драмы заволновались и принялись действовать — каждый в собственных интересах…

Номер был незнакомым. Но вот голос в трубке оказался знаком — молодой, женский, задыхающийся:

— Добрый день, Глеб Аркадьевич. Это Ирина Старикова. Мне нужно с вами встретиться. Прямо сейчас.

— Что ж, Ирина Витальевна, давайте встретимся, — доброжелательно ответил Звоницкий.

— Жду вас через пятнадцать минут на углу напротив вашей клиники. — И связь прервалась.

Глеб побарабанил пальцами по колену.

— Глеб Аркадьевич, вы похожи на довольного кота! — засмеялась Яна. — На кота, который только что получил в подарок миску сметаны.

Он тоже расхохотался и, пообещав, что скоро будет, вышел, прихватив ключи от машины.

Судя по всему, вдова Ильи находилась где-то поблизости. Так что вполне можно было бы поговорить и в клинике — комфортном и безопасном месте, где чужие любопытные уши им не грозят. Но девушка настаивала на конспирации — что ж, подыграем ей.

Спустя четверть часа «Паджеро» Звоницкого притормозил на углу, и стройная фигура в черном скользнула на пассажирское сиденье. Глеб тут же нажал на газ, и автомобиль рванулся с места. Правда, далеко он не уехал — до первой пробки, но все необходимые элементы конспиративной встречи были соблюдены.

Глеб бросил быстрый взгляд на Ирину. Вдова была в темных очках и, как обычно, выглядела так, будто вот-вот заплачет. Интересно, какими тайнами она решила поделиться с другом покойного мужа? И почему только сейчас, а не сразу после похорон Ильи? Что встревожило красавицу? Что заставило ее действовать? Что ж, посмотрим…

Помня о предыдущих встречах, он настроился на то, что информацию из Стариковой придется тянуть по крупицам буквально клещами. Но девушка его удивила. Ирина сняла темные очки, повернулась к Звоницкому и решительно заявила:

— Я люблю Эдуарда Ковалева.

Звоницкий слегка растерялся. Такого он точно не ожидал… Да и что можно было ответить на это смелое заявление?

— И он любит меня, — сообщила Ирина Витальевна. Вид у вдовы был непривычно деловитый.

— Э-э… я могу вам чем-то помочь? Или вы собирались мне что-то рассказать?

Выслушивать не относящиеся к делу истории о чужих амурных похождениях Глеб был как-то не готов. Со смерти Ильи прошло всего несколько дней, а его вдова уже нашла супругу замену. Оперативненько… Помнится, принц Гамлет упрекал свою мамашу в том, что она повторно вышла замуж, еще не износив башмаков, в которых шла за гробом первого мужа. Ну, в таком случае Ирина еще не доела бутерброды с поминального стола…

— Да! — решительно продолжала вдова. — Вы можете мне помочь. Вы знаете, что Эдуарда арестовали?

Глеб молча кивнул, ожидая, что же будет дальше.

— Так вот, он ни в чем не виноват! — заявила Ирина.

— Почему вы так уверены? Следствие располагает записью с мобильного телефона, на которой видно, как Эдуард Валентинович прячется в сарае. Вы можете объяснить, зачем он это сделал?

— Могу! — тряхнула волосами Старикова. — Эдик не убивал Илью. Он просто пришел поговорить с ним. Как мужчина с мужчиной.

Звоницкий внимательно изучал лицо красавицы. Ирина кусала губы и терзала в руках платок. Лжет? Или просто нервничает?

— А не могло случиться так, — осторожно начал он, — что в процессе этого… мужского разговора Эдуард вышел из себя и убил вашего мужа?

Неожиданно вдова звонко расхохоталась:

— Кто?! Эдик?! Да вы его просто не знаете, раз говорите такое! Эдик — тряпка, а не мужчина. Он не то что человека убить не способен — для него комара прихлопнуть проблема! Он их берет аккуратно за крылышки и выпускает! Говорит: «Не хочу портить свою карму!»

Что ж, самому Звоницкому Эд тоже не показался человеком, способным на насилие. Однако же яд — оружие таких вот слабовольных типов. Ударить противника они органически не способны, зато подлить яду в стакан и удалиться, чтобы не видеть агонии врага, — это запросто. Из гуманистических, так сказать, соображений…

— Ну хорошо. А о чем Эдуард Валентинович собирался беседовать с Ильей? — спросил наконец Глеб.

— Как это? — изумленно уставилась на ветеринара вдова. — Обо мне, конечно. О нас. О разводе, в общем.

Глеб молчал, и она торопливо добавила:

— Знаете, мы с Эдиком уже давно любим друг друга!

— Скажите, а почему разговор о разводе ваш… э-э… возлюбленный решил вести именно в день юбилея Ильи Петровича? — задал резонный вопрос Звоницкий. — Тем более ночью? Что, это дело не могло подождать до утра?

Вдова поднесла ко рту платок и впилась в него белыми зубками. Наконец она повернула к нему лицо в красных пятнах, и Глеб поразился произошедшей перемене. До этой минуты он видел в Ирине всего лишь милую кошечку, бывшую манекенщицу, декоративное растение без малейших признаков интеллекта. Сейчас, глядя в ее лицо, ставшее почти некрасивым, он впервые задумался, какую жизнь в доме его друга вела эта молодая женщина, какие мысли крутились в ее голове. Какие чувства она испытывала. И вдова, словно прочтя его мысли, заговорила о том же:

— Илья был вашим другом. Конечно, вы полностью на его стороне… Но вы напрасно думаете, что Илюша был таким уж ангелом.

Глеб бросил взгляд на часы. Времени у него было катастрофически мало — слишком много важных дел предстояло сделать сегодня. Но жалость к бедной бывшей манекенщице заставила его на время забыть о делах.

— Вы думаете, я была с ним счастлива? Эта красивая картинка, что вы видели на юбилее, — просто фикция. Страничка из глянцевого журнала. Илья любил пускать пыль в глаза, любил, когда ему завидовали… И никогда не признавался, если у него бывали серьезные неприятности, даже перед близкими делал вид, что, мол, «все хорошо, прекрасная маркиза». А потом срывал злость на мне или своей дочке…

— Вы не любите Арину? — спросил Глеб. Хотя ответ он знал и так — давно догадался.

— Я терпеть не могла эту богатенькую сучку! — нежно улыбнулась Ирина. — И она платила мне тем же. Презирала меня за то, что я вышла за ее отца ради денег… Заслуженно, это правда. Но она постоянно меня терроризировала. Унижала перед всеми. Выставляла полной дурой… — Ирина всхлипнула, но сдержалась. — Чего еще можно было ожидать, если мачеха и падчерица — ровесницы… Но в одном она не права — я вышла за Илью не потому, что он был богат. Да, кстати, не так уж много у него было денег… Он просто умел пускать пыль в глаза. Дорогая машина, дом… А мне приходилось самой перешивать себе платья, потому что появиться дважды в одном и том же наряде жена Старикова, видите ли, не может! Я вышла за него не из-за денег. Он вам, конечно, рассказывал, что «снял меня с подиума»? Он всем это говорил. Да еще таким тоном, будто не с подиума, а с панели снял… Вокруг меня всегда было достаточно состоятельных мужчин. И я могла бы выбрать кого-то помоложе и куда богаче старого адвоката. Но Илья умел пустить пыль в глаза. Он попросту вскружил мне голову, и я позабыла обо всем на свете. У меня были свои планы, моя карьера была на подъеме… но я бросила все и вышла замуж за этого старого борова. — Голос вдовы задрожал от жалости к себе. — Засела дома, вела хозяйство, терпела и его насмешки, и презрение его дочки, и снисходительное отношение его друзей и гостей…

Глеб подумал, что девушка вовсе не так глупа, как пытался представить это Илья.

— Вы ведь тоже решили, что я полная дура, признайтесь? — усмехнулась Ирина.

Глеб промолчал, и она продолжила с мрачным видом:

— Через неделю после замужества я поняла, что с Ильей у нас нет ничего общего! Цветы, подарки, Венеция — все это осталось в прошлом. Я обнаружила, что рядом со мной пожилой человек, с гастритом и запорами. Он постоянно поправлял ошибки в моей речи. Да, иногда я говорила «ло́жит» и «зво́нит», ну и что?! Зато я была самой перспективной моделью в нашем агентстве! А с Ильей нам даже не о чем было поговорить. Он слушал ужасную музыку — «Милая моя, солнышко лесное…» Чушь какая-то! И все время ставил мне в пример свою первую жену. И умница она, и красавица, и готовит как богиня… при чем тут я?!

Глеб снова взглянул на часы, стараясь делать это незаметно. Время утекало сквозь пальцы, а вдова, кажется, задумала рассказать ему историю всей своей непростой жизни.

— Ирина, я понимаю, что ваша жизнь с Ильей была не сахар… Но давайте вернемся к Эдуарду.

— Да-да! — спохватилась вдова. — Я давно собиралась развестись с Ильей и выйти за Эда. Просто я знала, как важен для Илюши этот юбилей… Еще одна глянцевая картинка — преуспевающий адвокат и его милая семейка… Я не хотела портить Илье удовольствие. Собиралась поставить его перед фактом на следующее утро — сообщить, что ухожу. Мне так не терпелось, что я даже подстерегла его в коридоре… Помните, вы встретили меня?

Глеб молча кивнул. Помнится, Стариков тогда сказал своей жене: «Зайка, мне некогда! Потеряйся где-нибудь…»

— Но Илья почему-то решил поговорить с вами, а меня даже не стал слушать! А накануне он меня ударил. Не по лицу — нет, боже упаси, могли остаться следы! Ударил за то, что я не смогла ответить, сколько именно гостей ожидается на его юбилее!

Глеб догадался, что произошло:

— И тогда вы позвонили Эдуарду и пожаловались на мужа?

Ирина кивнула, глотая слезы:

— А этот дурачок не придумал ничего умнее, как приехать тайком и затеряться в толпе гостей. Когда Эд понял, что поговорить с Ильей не удастся, он спрятался в сарае, где наш садовник хранит свои инструменты. Хотел подождать, пока разойдутся гости… Но прихватил бутылочку с собой — для храбрости, понимаете? Прикладывался к ней несколько раз, ну и заснул… Проснулся глубокой ночью. В доме было тихо и темно. Эду стало стыдно, что не получилось совершить такой важный поступок, и он вернулся домой… Позвонил мне на следующее утро. Я даже не знала, что Эдик побывал здесь! Вы мне верите?

— Да, я вам верю, — кивнул Звоницкий. — Послушайте, а вас не смущало, что ваш избранник, с которым вы собираетесь связать судьбу, э-э… имеет пагубную привычку?

Ирина утерла слезы, весьма прозаически высморкалась в свой платочек и деловито проговорила:

— Это вы про то, что Эдик — алкоголик? Так это меня не пугает. Во-первых, он обещал мне бросить пить сразу же после свадьбы…

Видимо, на лице Звоницкого что-то такое отразилось, поэтому она торопливо закончила фразу:

— А во-вторых, у меня и отец, и оба брата алкоголики. Так что я знаю, как с ним обращаться. Главное — не выяснять отношений во время запоя. И не держать дома спиртного. А в промежутках между запоями алкоголики вполне нормальные люди… Ласковые и внимательные.

Глеб предпочел оставить это заявление без комментариев. Вместо этого он спросил:

— Так вы уверены в невиновности Эдуарда Ковалева? А как же запись с мобильного?

— Запись доказывает только то, что Эдик в ночь смерти Ильи находился в нашем саду, — хладнокровно произнесла вдова, — а никак не факт убийства. К тому же вспомните: чей это телефон? Ну, тот, с которого полицейские сняли видео?

— Арины Стариковой?

— Вот именно! Эта сучка меня ненавидит так, что готова посадить в тюрьму невиновного, лишь бы насолить мне! Будь на записи кто-то другой, а не мой Эдик, разве она побежала бы в полицию?!

— Она что, в курсе ваших отношений с Ковалевым? — удивился Глеб.

— Да, — кивнула Ирина. — Эта змея как-то раз застукала нас в моей машине. Заметьте, папочке она ничего не сказала! — Голос красавицы понизился до свистящего шепота. — Предпочитала наслаждаться моей беспомощностью — ведь теперь она в любой момент могла меня уничтожить. Ей нравилось тянуть время и трепать мне нервы!

Неприязненные отношения падчерицы и мачехи волновали Звоницкого мало, поэтому он вернулся к предыдущей теме:

— Ирина, почему вы сказали, что Арина Ильинична не побежала бы в полицию, будь на записи кто-то другой? Я вас не совсем понимаю…

— А тут и нечего понимать! — оскалилась вдова. — У девочки у самой рыльце в пуху! Ей тоже есть что скрывать!

— Например?

— Например, вот это! — Ирина, усмехнувшись, полезла в свою сумочку и вынула из нее завернутый в салфетку серебристый телефон. Дорогая навороченная модель, явно великоватая для того, чтобы быть женским гаджетом.

— Что это? — спросил Глеб, еще не веря своей догадке.

— Это мобильный Ильи, который таинственно исчез в ночь его смерти, — любезно сообщила вдова.

— И… где вы его нашли?

— В комнате этой сучки! Арины!

Вдова протянула Глебу телефон. Тот поколебался мгновение — но все процессуальные нормы, необходимые для того, чтобы телефон считался вещдоком, уже были нарушены. После того как Ирина Старикова таскала мобильный в своей сумочке, снять с него отпечатки пальцев кого бы то ни было не получится, салфетка стерла их начисто. Да и момента изъятия его из комнаты Арины Стариковой никто не видел. Поэтому Звоницкий взял телефон.

— Оставляю его вам. Вы лучше знаете, что с этим делать! — сверкнула зубами вдова. — Пусть мисс Совершенство возьмут за жабры! А Эдика выпустят — ведь он ни в чем не виноват. До свиданья, Глеб Аркадьевич! — И Старикова выскользнула из машины.

Глеб хотел бы задать вдове еще несколько вопросов, но время уже поджимало. Вот-вот в клинику должен был приехать кот-миллионер в сопровождении Анны Сергеевны Вострецовой. Поэтому он помчался в клинику.

Яна как раз выпроваживала престарелого пекинеса в сопровождении удивительно похожей на своего питомца хозяйки.

— До свидания, и больше не оставляйте мешки с кормом в доступном месте! — помахала им вслед рукой ассистентка. Пекинес виновато косился на хозяйку.

— Что-нибудь серьезное? — поинтересовался Глеб.

— А, ерунда! — отмахнулась Яна. — Одна клизма, пара дней диеты — и все будет нормально. Ну что? Вы уже наказали зло и спасли принцессу от дракона?

— Как раз сейчас собираюсь этим заняться, — засмеялся Звоницкий. — Только мне понадобится ваша помощь. Слушайте меня внимательно!

Яна уселась напротив, снизу вверх глядя на шефа.

— Значит, так. Сейчас к нам пожалует кот, о котором вы уже слышали. Нам придется провести полный осмотр животного. На самом деле меня интересует только одна из медицинских манипуляций, но сопровождающая кота дама ни в коем случае не должна этого заподозрить. Так что осмотр проведем по полной программе, включая УЗИ, рентген и томографию. Задача ясна?

Казимирова кивнула. Глеб внимательно посмотрел на нее и добавил:

— И вот что, уважаемая Яна! Попрошу вас воздержаться от ваших обычных выходок. С этой дамы и кота мы будем сдувать пылинки, как бы мы на самом деле ни относились к этой парочке… Предупреждаю: дама с характером! И сегодня она не в лучшем настроении. Скорее всего, она будет вас провоцировать. Но не забывайте, что вы не просто ассистент ветеринара, а подруга сыщика!

— Буду стараться, Глеб Аркадьевич! — кивнула девушка с самым серьезным видом.

— А сейчас, Яна, — азартно потер руки Звоницкий, — на ваших глазах разыграется последний акт одной драмы!

Вострецова возникла на пороге клиники минута в минуту. «Карменсита» вошла, стуча каблуками, и сразу заполнила своим присутствием приемную. Оглядела интерьер клиники и сверкнула зубами:

— О, надо же, как у вас тут все… неказисто. Бедненько живете! А я думала, что вы лучший вы городе специалист…

— Я — лучший! — без всякого смущения заявил Звоницкий. — Просто я еще и скромный. Да вы проходите, не стесняйтесь…

Мысль о том, что такая яркая дама может «стесняться», показалась Яне настолько смешной, что девушка фыркнула в ладошку, но, помня наставления шефа, тут же сделала строгое лицо. Вострецова сверху вниз глянула на ассистентку и поморщилась:

— Девочка, у тебя что, стригущий лишай? Глеб Аркадьевич, надеюсь, ваша помощница ничем не заразит Феликса?

Звоницкий еще ни разу не видел, чтобы человек так краснел. Яна, прикусив губы, отвернулась, чтобы скрыть пылающие щеки. Да, «Карменсита» — та еще штучка!

— Яна, давайте начинать! — подчеркнуто вежливо обратился Звоницкий к ассистентке.

Девушка справилась с эмоциями, и они начали осмотр. Вострецову Глеб попросил подождать в приемной, но та сказала, что по условиям контракта должна неотлучно находиться рядом с питомцем, поэтому никуда не уйдет.

Глеб поставил кота на стол, почесал под подбородком, чтобы привести в хорошее расположение духа. Феликс попытался выпустить когти и достать ветеринара, но Глеба такими штучками было не удивить. Котяра был слишком ленив, чтобы причинить вред.

— Анна Сергеевна! — укоризненно произнес Звоницкий. — Я же предупреждал вас насчет диеты! А бедный Феликс набрал у вас еще лишний килограмм! Придется обратить внимание на состояние его пищеварительного тракта. Яна, готовьте аппарат УЗИ…

Полный осмотр со всеми анализами занял больше часа. Кот не проявлял ни малейшего нетерпения и позволял делать с собой все, что угодно. Но нельзя было сказать того же о госпоже Вострецовой. Анна часто поглядывала на часы, постукивала длинным ногтями по столу и всячески демонстрировала, что они даром теряют время.

Наконец Глеб завершил осмотр и вручил кота Вострецовой:

— Прошу вас! Держите нашего красавца.

— Ну? — нахмурилась «Карменсита». — И что на выходе? Здоров он или вы нашли какие-то заболевания?

— Простите, Анна Сергеевна, так быстро это не делается, — развел руками Глеб. — Мне нужно еще описать результаты рентгена и томографии, дождаться анализов… Давайте поступим так, — рассудительно произнес он. — Сейчас вы спокойно вернетесь в особняк, а завтра утречком я вам позвоню… или лучше подъеду и доложу о результатах обследования. Договорились?

Если Вострецова и была недовольна, то никак этого не показала. Она ухватила Феликса, засунула его в переноску и поинтересовалась:

— Мне что, из своего кармана платить за этот ваш медосмотр?

— Не беспокойтесь, Анна Сергеевна, платить вам не придется, — широко улыбнулся Глеб. — Все уже оплачено «Томкинсами» и их сыновьями. Всего хорошего.

«Кармен» вышла, громко хлопнув напоследок дверью.

— Ну-у, Глеб Аркадьич! — восхищенно присвистнула Яна. — Это прямо-таки выдающийся экземпляр змеи в женском обличье! Коллекционный, я бы сказала.

Глеб не мог не согласиться с ассистенткой, только добавил:

— На мой взгляд, глубокоуважаемая госпожа Вострецова — самый наглядный случай контраста между тем, как женщина выглядит, и тем, что она представляет собой на самом деле…

Ему настолько не терпелось получить разгадку тайны прямо сейчас, что он сразу уселся проявлять рентгеновские снимки. Наконец на одном из них обнаружил то, что и рассчитывал найти. Точнее, не обнаружил того, что там должно было быть.

Звоницкий откинулся на спинку кресла и довольно улыбнулся. Ну, вот и все! Одной тайной стало меньше…

Но «дело ленивого кота» могло и подождать. А у Глеба были куда более неотложные дела.

Пока ассистентка приводила в порядок смотровую, он достал полученный от Ирины Стариковой телефон. Пожалуй, пора звонить Ковалеву. Наконец-то у него есть что предложить следствию кроме собственных блестящих умозаключений…

Но набрать номер Глеб не успел. Его собственный мобильный зазвонил и поехал по столу — уже в который раз за сегодняшний день. О, знакомый номер!

— Здравствуйте, Арина! — приветливо сказал в трубку Звоницкий. — А я как раз думаю о вас.

— Глеб Аркадьевич! — Задыхающийся голос в трубке был едва узнаваем. — Мне нужно срочно с вами встретиться! Срочно!

— Я тоже не прочь с вами встретиться! — Настроение у Глеба было превосходное. — Встретиться и обсудить всякие интересные темы. Но к чему такая спешка, дорогая Арина Ильинична?!

— Я все вам объясню! Только приезжайте побыстрее! Случилось нечто страшное… Я не могу по телефону… Жду вас в нашем доме! — И задыхающийся голос сменился гудками.

Звоницкий вышел в приемную и сказал ассистентке, которая как раз приглашала в смотровую здоровенную игуану:

— Яна, я должен отлучиться по делам. Мне придется выехать за город, так что сегодня на работу я уже не вернусь. Закроете клинику без меня?

Игуана имела бледный вид и как-то нехорошо икала. Видимо, в горле у нее застряло инородное тело. Хозяйка — строгая дама средних лет — смерила Звоницкого неприязненным взглядом и заявила:

— Мужчина, не отвлекайте доктора. Мы надеемся, что нам будет оказана квалифицированная помощь!

— Поезжайте, Глеб Аркадьевич. Я все закрою, — едва сдерживая смех, кивнула Яна.

Глеб прибыл на место не так быстро, как хотелось, — потолкался в пробках в черте города, зато дальше мчался по шоссе без всяких помех. К дому Старикова он подъехал, когда летние сумерки только начали сгущаться. Коттеджный поселок нежился в прохладе вечера, какие-то насекомые стрекотали в траве, и все вокруг дышало покоем. Скоро, совсем скоро это дело завершится. И он, Глеб Звоницкий, тоже сможет отдохнуть. Осталось совсем недолго.

Дом Ильи выглядел нежилым, свет не горел. Впрочем, еще недостаточно стемнело… Но почему лужайка перед домом так заросла травой? Неужели вдова и дочь Старикова уволили садовника и теперь некому присмотреть за садом?

Запоздалая тревога кольнула сердце, но Глеб выбросил из головы мысли о возможной опасности. В конце концов, он же не на заброшенный завод приехал. Обычно в триллерах финальные сцены случаются в таких местах, куда человек в здравом уме вряд ли полезет. Холодильные камеры, лесопилки, химические заводы и мясоперерабатывающие комбинаты годились на роль декорации к фильмам ужасов. Но дом покойного Ильи Старикова для этого совершенно не подходил.

Глеб немного посидел в машине, собираясь с мыслями. Солнце уже село, и в саду стремительно сгущалась темнота. Какая-то птица пронзительно вскрикнула, громадная осина под ветром затрясла всеми своими листьями, и Глебу сделалось совсем неуютно. Что ж, если Арина и в самом деле нуждается в помощи, надо спешить. Он вылез из машины и двинулся к дому, прихрамывая больше, чем обычно. Нога к вечеру начала побаливать. Странно, в последнее время она его почти не беспокоила…

Звоницкий толкнул дверь, и та открылась. Не заперто… В наше время оставлять открытой дверь в загородном доме очень неосторожно и глупо, тем более что в нем остались одни женщины.

— Арина! — позвал Глеб. — Арина, где вы? Я приехал!

Дверь зловеще скрипнула у него за спиной, закрываясь. Мистическая атмосфера дома начала действовать Звоницкому на нервы, он пошарил рукой по стене и щелкнул выключателем. Тусклый светильник озарил просторный холл, и Глеб толкнул следующую дверь.

Да, это именно та комната. Он переступил порог, зажег свет и здесь. Люстра из муранского стекла свисала с потолка зловещей громадой. Она была закутана в какие-то полупрозрачные полотнища, словно мумия в истлевшее полотно.

Глеб выключил свет и вернулся в холл. Лестница на второй этаж привела его в кабинет Ильи. На столе стоял работающий компьютер, в пепельнице дымилась сигарета, измазанная яркой помадой.

— Арина! — еще раз позвал Глеб и прислушался. В доме было тихо — так тихо, как бывает только в пустых домах. Становилось ясно: в особняке Старикова никого нет. Куда же подевался весь обслуживающий персонал? Где молодая вдова? И где, наконец, Арина Старикова, назначившая ему встречу?!

Он присел за стол, щелкнул мышкой. На рабочем столе была открыта папка с фотографиями. Глеб принялся листать яркие картинки. Вот Илья на отдыхе — сверкая искусственными зубами, одной рукой держит лыжные палки, а другой обнимает за талию смуглую красотку. А вот Стариков на каком-то тропическом острове. Улыбка все такая же, вот только красотка уже другая — маленькая мулатка в юбочке из перьев, на шее ожерелье из тропических цветов.

А вот семейные фото. Арина и Илья играют в шахматы на террасе этого дома. Лица у обоих комически-важные. Вот Ирина стоит в длинной шубе на лестнице, и лицо у бывшей манекенщицы очень несчастное.

Последняя из фотографий была старой — оцифрованная копия их студенческого снимка. Вот Илья, совсем молодой, сверкает настоящими зубами. Рядом с ним Татьяна с гитарой. А вот и сам Глеб — как всегда, чуть в стороне. Илья обнимает друга за шею, притягивая к себе, а Глеб упирается — он никогда не любил фотографироваться, даже в те времена, когда его лицо было вполне фотогеничным.

Эх, Старик! Во что же ты влез, дружище…

Глеб уже понял, что адвоката убили из-за кота. Точнее, из-за миллионов баронессы Баух.

А еще точнее — чтобы скрыть подмену. Кот, да не тот…

Звоницкий понятия не имел, куда делся настоящий Феликс. Очевидно, когда поверенный юридической фирмы «Томкинс и сыновья» приезжал в Россию, наследник еще был на месте. Что с ним случилось потом — неясно. Убежал? Помер от внезапной болезни?

Главное, что все эти люди, окружавшие кота, — те, кого Глеб называл «камарильей», — были чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы четвероногий наследник и дальше оставался в их распоряжении.

Эти ребята где-то раздобыли похожего кота и были уверены, что обеспечили себе безбедное существование на ближайшее десятилетие. А что? Зарплата всех служащих фонда была весьма неплохой, а работенка непыльной… Может быть, кому-то суммы, о которых шла речь, не показались бы заслуживающими внимания. Но все эти люди — охранник, грумер, ветеринар и, главное, сама госпожа Вострецова — так не считали. Никто из них не был состоятельным человеком, Илья подобрал их практически с улицы. И для них это были неплохие деньги, стабильность, гарантированный заработок… Десять лет спокойной жизни. Люди и за меньшее шли на преступления.

Разумеется, они были заинтересованы в том, чтобы любой ценой скрыть подмену. Любой ценой… Именно из-за этого и погиб адвокат Стариков. Он встревожил преступную шайку тем, что сообщил, будто утром привезет к ним ветеринара. Посторонний ветеринар, не замазанный в их криминальных схемах, был для них опасен. Юриста они не боялись — видимо, кот-подменыш был достаточно похож на настоящего Феликса, чтобы обмануть неспециалиста. На взгляд адвоката, все полосатые коты похожи друг на друга. Сибирский? Да! Полосатый? Так точно! Пушистый? Ну еще бы! Но вот ветеринар мог обнаружить подмену.

И тогда они каким-то образом отравили Илью…

Кстати, Звоницкий еще при первом осмотре заподозрил, что дело нечисто. Нет, о подмене он тогда не думал. Просто поведение «Карменситы» показалось ему несколько странным. Дама так нервничала… И все остальные тоже. Достаточно вспомнить бледную физиономию ветеринара… как его — Виктор Петрович. Он еще называл Звоницкого «коллега».

Ну а после сегодняшнего осмотра все стало окончательно ясно. А помог Глебу разоблачить обман Эдуард Валентинович Ковалев. Когда мужчина рассказывал, как подобрал котенка со сломанной лапкой и принес его тетке, Глеб еще тогда отметил в памяти, что этот перелом — особая примета. Несмотря на то что кот молодой, после серьезной травмы должна была остаться костная мозоль на месте перелома. А на рентгене все четыре лапы Феликса оказались без малейших следов повреждений. Какие еще доказательства нужны?

Жаль, но теперь фонду «Феликс» придет конец. А «Томкинс и сыновья» получат чувствительный щелчок по носу. Надо же, юридическая контора ведет свою родословную со времен Чарльза Диккенса, а ее обвели вокруг пальца четыре мелких жулика!

Интересно, кто теперь получит наследство баронессы Баух?

За спиной вдруг послышался шорох.

— Арина? Ну наконец-то!

Глеб обернулся в кресле. Но это была вовсе не Арина Старикова. Перед ним, уперев руки в бока, стояла Анна Вострецова. Женщина была одета в камуфляж. За ее спиной маячили высоченные фигуры охранника Павлика и грумера Анатолия.

— Добрый вечер, Глеб Аркадьевич! — приветствовала его «Карменсита». — Пора умирать!