Из кабинета ректора я уходила с тяжелым сердцем. Я ведь так и знала. И бабуля говорила, и мама предупреждала… Нельзя! Нельзя говорить! А я? Вот зачем сказала? Могла же выкрутиться!
Вздохнув снова, ускорила шаг, крепко зажимая в руке несколько листов, среди которых был не только список предстоящих экзаменов с рекомендуемой литературой, но и копия приказа на зачисление, которую необходимо показать мастеру Примквелу.
Оказывается, после гибели мастера Броквила, который числился в академии завхозом и смотрителем общежития, его обязанности временно взял на себя мастер Примквел, но лишь частично, то есть хозяйственную часть. За общежитием присматривали преподаватели — кураторы курсов, но для меня пока это было неактуально.
Сейчас главное — мастера Примквела найти и клятвенно заверить, что, несмотря на зачисление, я все равно доделаю всю обещанную работу. Потому что дала слово не только ему, но и артефакту.
Судя по положению солнца, время неумолимо близилось к вечеру, так что я прибавила шагу. Требовалось не только предъявить копию приказа, но и получить форму, а также выбрать комнату в общежитии и перенести туда свои вещи. По словам Азарина, с комнатой проблем не должно возникнуть, так как на четвертом курсе учились только лучшие из лучших, прошедшие суровый отбор на первых трех курсах. А посему…
— Добрый вечер, мастер. — Я постаралась улыбнуться не так нервно, как себя чувствовала, когда после вежливого стука в личную комнату гнома мне открыл дверь мастер Примквел. — У вас есть для меня пара минут?
— Пара? — Меня придирчиво осмотрели и, кажется, что-то заподозрили. Мастер вернулся к столу, где лежал раскрытый огромный древний фолиант, и махнул рукой на свободный стул. — Ну проходи, присаживайся, рассказывай. Надеюсь, ни с кем снова не подрался?
— Нет-нет, что вы. — Я даже рассмеялась, но смех получился откровенно неестественный, и я торопливо его оборвала. — Просто тут такое дело… Меня ректор в студенты зачислил. На ведьмачий факультет, как вы и пророчили.
— Опа… — Гном как стоял, так и сел.
Благо стул прямо позади него стоял. Крякнул, покачал головой, погладил вставшую торчком бороду и только после этого с подозрением поинтересовался:
— А с чего энто?
— Да понравилось ему, как я полосу препятствий прошел. — Я в двух словах рассказала мастеру о случае, который произошел сразу после выписки из лазарета. — Он еще тогда предложил, да я все как-то сомневался, потяну ли… А тут… — С досадой почесала затылок, прикидывая, какую долю правды стоит рассказать. Все-таки лгать невероятно доброму дедуле не хотелось. А ведь все равно скоро узнает правду. — В общем, прошлое меня настигло. Нужна мне защита академии, жизненно нужна. Я понимаю, звучит не очень красиво, но…
— Погодь. — Гном поднял ладонь и недовольно нахмурился. — Что значит, прошлое? Ты что, преступник?
— Нет! — Я торопливо замотала головой. Поморщилась, с досадой сжала кулаки и выпалила: — Я не совсем сирота. Моя мама умерла, а отец жив. Но у меня с ним очень плохие отношения, а он… в общем, он меня ищет. По политическим причинам. И как найдет, заставит вернуться домой. А я не хочу. Я книги люблю, а там меня только пакости и интриги ждут. Извините, больше рассказать не могу.
— Дела-а-а… — Мастеру явно не нравилась укороченная версия, но настаивать, как Азарин, он не торопился. Вместо этого прошелся по мне изучающим взглядом и вдруг выдал: — Так ты у нас голубых кровей, оказывается, раз причины политические?
— Да. — Я предпочла смотреть куда угодно, лишь бы не на мастера. — Немного.
— Эх, мальчик… — Гном раздосадованно пожевал губами. — Ладно, не буду в душу лезть. Только как насчет должности помощника? Небось бросаешь меня?
— Нет, что вы!
Я поторопилась заверить своего обожаемого начальника, что учеба это, конечно, хорошо, но лично для меня книги и выполнение обязательств по первоначальной договоренности намного важнее. И, может, у меня станет меньше времени, но точно не усердия.
Мастер подобрел и уже более благосклонно прочитал переданную копию приказа, удивленно крякнул, когда увидел, что зачисляют меня не куда-то там, а аж на четвертый курс, и с сочувствием уточнил, справлюсь ли.
Справлюсь.
Как будто у меня выбор есть.
А дальше мы занялись подбором ученической формы, потом выбором комнаты (на втором этаже общежития, в конце коридора сразу за комнатой Фаруха нашлась прекрасная пустая комната, причем размерами превосходящая ту, где я жила раньше), ее обустройством всем необходимым (тут нам помогли соседи-парни, очень удивившиеся пополнению, но при этом беспрекословно подчинившиеся мастеру, когда он попросил о помощи), а затем и переносом вещей из административного корпуса. С легкой руки Примквела все эти пожитки стали моими. Он решил их не забирать, решив тем самым сделать мне небольшой подарок по случаю поступления.
Была бы собой — зацеловала бы!
А так просто от души поблагодарила, крепко обняла и заверила, что как только выдастся свободная минутка между зачетами и экзаменами — тут же засяду за окончательный разбор коробок.
На том и расстались.
Мастер, довольно улыбаясь в бороду, ушел к себе, а я, принципиально не смущаясь под подозрительными взглядами почти однокурсников, высыпавших в коридор, подмигнула Фаруху и закрыла дверь с внутренней стороны.
Любопытство — чувство хорошее, но мне не нравится, когда вызываю его у других. И вообще! Время к ужину! За столом и поболтаем.
А пока…
Окинула придирчивым взглядом комнату, которая радовала своими размерами и чистотой, затем перевела тоскливый взгляд на уйму вещей, которые возвышались в центре внушительной горкой, вздохнула и приступила к их разбору.
И кто бы сомневался, но всего минут через десять ко мне в комнату довольно вежливо пару раз стукнули. Громко так.
По-орочьи.
Тихо хмыкнула себе под нос, но тянуть не стала и крикнула погромче, чтобы точно услышали.
— Открыто, заходи!
— Привет. — Фарух неуверенно мялся в дверях, словно растерял всю свою решительность. — Можно?
— Да, конечно. Проходи. — Я сидела на полу, неторопливо сортируя обычную одежду и ту, которую мне выдали сегодня.
И ее, между прочим, было довольно много. Одной формы только четыре комплекта: два для повседневной носки на лекции, один праздничный и последний для физических тренировок. К ним прилагались две пары обуви, нижнее белье и кое-что по мелочи. Вот и сидела я, потихоньку вникая, что есть что.
Орк, потоптавшись еще пару секунд, наконец вошел и, бочком обойдя гору моих вещей, будто стесняясь, аккуратно присел на стул. Я следила за его передвижением с откровенным непониманием. Что это с ним? Не думала, что такой грозный бугай может вести себя настолько зажато.
Начинать разговор старшекурсник не торопился, а я не представляла, о чем с ним говорить. Нет, понятно, что его заело любопытство и очень хочется узнать, как это у меня получилось. Но кому это надо? Уж точно не мне.
— Ты это… — Фарух почесал затылок. — Как так?
— Ты о чем? — Я уже сдерживала смех с превеликим трудом.
— Ну, эта…
Кажется, орк забыл все слова. А красноречием тут даже и не пахло. Понаблюдав за моральными терзаниями одногруппника, я все-таки сжалилась над ним и махнула рукой, мол, была не была.
— Помнишь, как на полосе препятствий меня ректор хвалил?
— Ну.
— У нас с ним сегодня с утра обстоятельная беседа состоялась. Его заинтересовал мой потенциал, который можно раскрыть при грамотном подходе, а меня его предложение о защите и кураторстве.
— О защите? — Орк выудил из моих слов главное.
— Да-а-а. — Я недовольно поморщилась. — Тут такое дело. Отец меня ищет, а у меня с ним не очень отношения.
— А-а-а… — Фарух вроде понял. По крайней мере, с пониманием кивнул. Затем снова почесал затылок, посмотрел на меня с откровенной жалостью и добавил: — Микаэль, это, конечно, не мое дело, но зря ты в это влез и с ректором связался. Он же отморозок полнейший. Сказал бы нам, мы бы твоего настырного батю к ногтю сами прижали. Че он там к тебе, какие претензии имеет?
Я предпочла прикрыть рот ладонью и сделать вид, что задумчиво чешу нос, чтобы орк не увидел моих кривящихся губ, едва сдерживающих нервный смех. Бедный Азарин. Стоит несколько недель помучить студентов — и сразу «отморозок».
— Да мутное там дело. — Я все же взяла себя в руки и отмахнулась. — Фарух, спасибо, конечно, за сочувствие, но все в порядке, я уже урегулировал вопрос. А ректор… Нормальный он мужик. Взрывной, правда, и немного себе на уме, но кто не без греха?
— Взрывной? — Орк аж воздухом поперхнулся. — Да от него все курсы воют! Он как магистра Закыра подменять начал, так словно с катушек съехал!
— Хм…
Дверь открылась без предупреждения, являя нам милорда ректора, в чьих руках лежала до сих пор спящая Клара. И если я просто слегка смутилась, то на Фаруха было жалко смотреть. Орк сначала побледнел, затем посерел, под конец густо позеленел, что означало крайнюю степень смущения. Резко подскочил, сдавленно поздоровался и предпочел ретироваться, когда Азарин отступил в сторону, освобождая проход.
Бедненький…
Демон же, проконтролировав, чтобы орк скрылся в своей комнате, зашел, плотно закрыл за собой дверь, затем сделал несколько пассов, ставя магический полог от подслушивания и подглядывания, и только после этого подошел ко мне и сел рядом на пол.
— Сплетничаем?
— Ой, ну конечно. — Я не удержалась и хихикнула, с благодарным кивком принимая из рук Азарина Клару и перекладывая ее в сторонку на прикроватный коврик. — Просто мне рассказывают о предстоящих фееричных месяцах учебы и заодно стращают каким-то жутким инкубом. Не знаешь, кем именно?
— Понятия не имею. — Азарин поддержал мой шутливый тон и криво усмехнулся. — Сам знаю только одного, но он практически образчик здравомыслия. Но если тебя кто-то рискнет кошмарить, ты не стесняйся, говори. Разберусь. На правах куратора, естественно.
Я звонко расхохоталась, представив эту забавную картину, а демон, дождавшись, когда я отсмеюсь, посерьезнел и уже совсем другим тоном продолжил:
— Рад, что у тебя настолько позитивный настрой. А теперь давай по делу. Нормально устроился, проблем не возникло?
— Все хорошо. — Сдерживая улыбку, я заверила своего «куратора», что все просто прекрасно. — И мастер Примквел просто чудо, и ребята с мебелью помогли. Да и сам слышал — Фарух меня вроде как опекать решил.
— Да уж. — Азарин усмехнулся. — Смотрю, ты уже вошел во вкус и всех окружающих очаровываешь…
И с каким-то таким нехорошим подтекстом это прозвучало, что улыбка медленно сползла с моего лица. Нахмурилась, смерила Азарина изучающим взглядом и тихо поинтересовалась:
— Это что сейчас такое было?
А он, тоже не сводя с меня глаз, в которых скользило нечто трудноопределимое, но при этом явно хмурое, задал встречный вопрос:
— Ревность?
— Ревность? — недоверчиво переспросила я. — Ты шутишь?! Какая в Бездну ревность? Я парень!
— И что? — Демон вздохнул с откровенным страданием, я даже испугалась.
За окружающих.
— Что с тобой? Мы же вроде договорились. Неужели тебе уже… — замялась, подбирая слова, и неуверенно предположила: — Тебе снова плохо? Или это из-за моего признания о богине?
— Можно сказать и так. — Демон, видимо, решил ответить честно. Подвинулся, затем еще и оказался за моей спиной. Обнял, переплетя пальцы рук на моем животе, и положил подбородок мне на плечо, продолжив тихо говорить на ухо: — Теперь ты не будешь круглыми сутками прятаться в библиотеке, начнешь общаться с остальными, дружить, весело проводить время… А я… А мне даже посмотреть лишний раз в твою сторону будет нельзя, чтобы на тебя не стали коситься с «тем самым» подозрением. А еще как подумаю, что тело моей любимой Снежинки из месяца в месяц целую неделю будет занимать древняя сущность, так все внутри переворачивается. Понимаешь?
— Э-э-э…
Я растерялась окончательно. Не только от честного признания, но в большей степени от того, какими словами оно было озвучено. Смутилась, неосознанно прижалась лопатками к мужской груди и тихо-тихо переспросила:
— Любимой? Но мы…
— Что? Только не говори, что безумно удивлена. — Азарин тепло фыркнул в мое ухо, и я поежилась от щекочущих мурашек. — Как по-другому мне назвать чувства, которые я к тебе испытываю? Уж поверь, это не похоть и не минутная слабость, я в этом прекрасно разбираюсь.
— Ну не знаю…
— А я знаю.
Мочку моего уха аккуратно прикусили, и по позвоночнику моментально прошла горячая волна возбуждения, которая испугала меня намного больше признания.
— Азарин! Не надо!
— Извини. Не буду. Просто знай это. — Демон легко поцеловал меня в шею и отстранился, а затем и вовсе встал. — Я пойду, осваивайся. Если заметишь кого-нибудь из приспешников Пса или его самого, сразу сообщай, даже если решишь, что показалось. Ты нужна мне здесь. О сдаче зачетов и экзаменов решим завтра утром, я сообщу преподавателям о тебе и своем решении. Подойдешь к секретарю ближе к десяти. Хорошо?
— Да. — Я немного настороженно рассматривала милорда ректора, который взял себя в руки и вновь принял прохладно-отстраненный вид. Вот он шагнул к двери, снял первый слой защиты… — Азарин…
— Да? — обернулся.
— Я тоже… Ну… — прикусила губу, шумно выдохнула и выпалила: — Ты мне нравишься. Очень. И я искренне признательна тебе за все. Особенно за твое терпение и понимание в первую очередь.
Синие глаза на мгновение потеплели, уголки мужских губ дрогнули…
И милорд ректор ушел.
Ох, милосердная праматерь! Как же это, оказывается, сложно!
Минут через десять, когда я окончательно определилась с одеждой и начала раскладывать ее по полочкам комода (в комнате было довольно много относительно новой и очень добротной мебели: шкаф, комод с зеркалом, тумбочка, стол с двумя стульями, полка под книги и большая кровать), очнулась Клара и сразу начала с паники и ругательств:
— Кар-р-рау-у-ул! Ир-р-роды! Садисты! Маньяки! Гр-р-рабят! Насилую-у-ут!!!
— Кого? — На последнем слове я хихикнула и, все еще смеясь, уточнила: — Кто посмел приставать к самой грозной из всех пернатых воительниц?
— А? Что? Нет? — Ворон очумело вращал глазами и нервно осматривался, потихоньку бочком подбираясь ко мне. — Мы где?
— Мы в общежитии академии. — Я взяла окончательно дезориентированную подругу на руки и начала ее потихоньку гладить. — Сегодня утром очень своевременным приказом милорд ректор зачислил меня на четвертый ведьмачий курс. Вот, обживаюсь.
— А… Ага. Э… — Кларисса растерянно заморгала и жалобно попросила: — А поподробнее?
— Чуть позже. — Мой чуткий слух уловил шебуршание за дверью. И это при всем при том, что моя комната была предпоследней по коридору, а последняя вообще пустовала.
Клара тоже насторожилась, а затем понятливо каркнула:
— Ну да, все верно. У нас, кстати, что за окном? Вечер? — и многозначительно покосилась на окно, занавешенное довольно плотным серым тюлем до пола.
— Вечер.
— А мы уже ужинали?
Точно!
— Еще нет, но, думаю, сейчас самое время. — Встав с пола в два счета, пересадила окончательно пришедшую в себя Клару на плечо и направилась к двери. Резко открыла и радостно улыбнулась тем, кто не успел сбежать, — трем смутно знакомым демонам-ведьмакам, с которыми проходила ту самую полосу препятствий. — Всем привет. Меня зовут Микаэль, и я буду учиться с вами. Вы что-то хотели или просто познакомиться пришли?
— Э-э-э… Да.
Парни, сделав вид, что все в точности так, как я предположила, наперебой представились, а я постаралась запомнить имена, хотя это было непросто — демоны были все как на подбор высокими, широкоплечими и черноволосыми, да и одетыми в форму, которая еще больше их усредняла.
Под шумок нашего знакомства открылась соседняя дверь, и из комнаты вышли Фарух и еще один орк. Парни подошли к нам, и я поняла, что если хочу сегодня поужинать, то придется с этим делом поторопиться.
— Ребят, а вы уже в столовой были? Голодный, как вурдалак!
Орки меня поддержали, демоны, немного подумав, тоже покивали, и мы достаточно шумной толпой отправились вниз. Как-то незаметно обросли по пути еще тройкой спутников, затем еще… И в итоге к столовой подошли чуть ли не всем курсом.
Понятно.
Сегодня я сплетня номер один. Что ж, буду отдуваться.
Стараясь вести себя максимально непринужденно, я довольно гармонично влилась в поток желающих поужинать и вместе со всеми села за длинный стол, закрепленный именно за нашей группой. Парни уже слегка отошли от шока, и стоило всем утолить первый голод и перейти к чаю, как посыпался ожидаемый поток вопросов: как, почему, зачем. И конечно же главный — в своем ли я уме соглашаться на подобное сумасшедшее предложение.
— Почему бы и нет? — Я принципиально отказывалась признавать в ректоре безумного маньяка-садиста, каким его уже начали считать бедолаги-студенты, подвергающиеся издевательствам во времена приступов плохого настроения инкуба. — Милорд Азарин озвучил блестящие перспективы и пообещал сделать из меня настоящего профессионала, тем более есть основания считать, что из меня будет толк. Знаете, мне это показалось весомым доводом.
— Ну да, как же. — Кто-то из демонов скривил губы. — Я вот тоже еще пару месяцев назад думал, что перспективы самые радужные. А сейчас мечтаю день простоять да ночь продержаться. Нашел бы он себе бабу подходящую наконец, с ним же просто невозможно рядом находиться! Была же у него любовница вроде в столице! Что там у них произошло, если он как с цепи сорвался? И вообще все беды от баб! А страдаем мы!
Демона поддержали остальные, и разговор плавно перешел с меня на бессовестных баб.
Чудно. Я не против.
Интересно, я выживу, когда они узнают, что я тоже слегка… баба?
Стараясь не улыбаться и не хмыкать, я внимательно слушала разглагольствования парней и, если так можно было выразиться, мотала на ус. Вы говорите, говорите, а я послушаю. Всегда полезно знать точку зрения противоположной стороны. В пылу беседы ведьмаки так разошлись, вспоминая своих подружек и подружек подружек, что из столовой нас практически выгнали уходящие в город посудомойки, прямым текстом заявив, что мы засиделись. А ведь и верно, время-то к девяти вечера будет.
Но я не жалела. В любом случае время проведено с пользой, и в целом я очень даже легко и гармонично почти влилась в довольно дружный коллектив четвертого ведьмачьего курса. Вот, допустим, Фарух пообещал лично поднатаскать меня в рукопашной; один из демонов, Альберт, предложил помощь в подготовке к экзамену по эликсироведению, между делом отметив, что у него сохранилась тетрадь с лекциями; а еще один орк с забавным именем Змейго намекнул, что если понадобится помощь по подготовке к зачету по нежитеведению, то он с радостью мне подскажет, где кто водится и каким способом максимально эффективно уничтожается.
Естественно, поблагодарила всех, не забыв пообещать, что обращусь в случае нужды.
А если честно, то мне показалось, что парни решили помочь мне с экзаменами только для того, чтобы увидеть — выживу ли я после того, как за меня возьмется милорд Изверг. Поди еще, ставки делать будут, как быстро я взвою.
Если бы они только знали…
Распрощавшись с ведьмаками в коридоре и зайдя к себе, первым делом закрыла дверь на щеколду. Клара предусмотрительно перелетела на тумбочку, а я плюхнулась на кровать и блаженно простонала. Разговоры разговорами, а мозг, притомившийся контролировать свои слова при посторонних, требовал отдыха.
Два месяца. Осталось всего два месяца.
Я справлюсь!
— А теперь давай проси артефакт поставить полог тишины, и пошепчемся. У меня уже крылья чешутся от нетерпения! Рассказывай!
