Дошла. Замерла.
Азарин взял мою руку и, чуть сменив положение, усадил к себе на колени. Крепко обнял, шумно выдохнул и тихо пробормотал мне в шею:
— Значит, нельзя тебе замуж до весны?
— Нельзя, — поторопилась я подтвердить.
— И почему, ты мне не скажешь.
— Мм… нет, — ответила я уже не очень уверенно, справедливо опасаясь, что разозлю его своим отказом.
— Это как-то связано с тем, что ты хранитель?
Вопрос был невероятно прозорливым, но при этом я очень не хотела развивать эту тему. Это тайна! Моя тайна!
Недовольно сморщила носик, передернула плечами. И, естественно, Азарин сделал верный вывод.
— Значит, связано. А мне это чем-нибудь грозит?
— Нет, — ответила я сразу. Громко, уверенно. Даже голову повернула, чтобы твердо посмотреть в сомневающиеся синие глаза. — Во время брачного обряда муж хранителя получает определенную силу. Больше ничем это тебе не грозит.
— Понятно… — очень задумчиво протянул инкуб и тут же уточнил: — Значит, князь Серых Псов хочет получить силу артефакта?
— Да.
— А ты против его кандидатуры?
— Очень!
— А почему?
Я возмутилась. Что за допрос?!
— Мика, успокойся. — Азарин перехватил меня покрепче. — Я просто хочу узнать, во что ввязался и к чему готовиться. Вопрос в том, станешь ли ты моей женой, даже не обсуждается. Станешь. Но при этом я хочу понять, что, гхырт побери, происходит и готовиться ли мне к войне! И вообще! — Тут он откровенно вспылил, прищурился и вкрадчиво поинтересовался: — А может, мне все-таки настоять и провести обряд завтра? Какая разница, когда я получу силу артефакта? Зато с полным правом стану твоим защитником, и никто не посмеет тебя тронуть. Как считаешь?
Обиженно поджав губы еще на середине его эгоистичного вывода, я отрицательно мотнула головой. Нельзя! Нельзя!
— Почему? Объясни. — Тон Азарина похолодел. Он снова приказывал.
Гад бессовестный!
— Потому что… — Я лихорадочно искала правдивый ответ, который не выдал бы меня с головой. — Потому что если я выйду замуж до совершеннолетия, то никогда не стану магичкой. Магия проснется только в двадцать один год при условии, что я не буду связана ни одним обязательством. А я хочу! Понимаешь? Я очень хочу стать магичкой!
— Подожди… — Азарин с явным сомнением нашел взглядом амулет, лежащий на моей груди. Ворот халата чуть разошелся в стороны, и артефакт было прекрасно видно. — Но ты ведь пользовалась магией, когда сменила пол.
— Это не я. Это он. — Я благоговейно прикоснулась к мордочке серебряного песца. — Я храню его, а он оберегает меня. И иногда, когда очень надо, он помогает мне магически. Вся магия, полагающаяся мне по праву рождения, заключена в нем.
— Как глупо.
— Не глупо! — Я раздраженно возмутилась.
Вот как объяснить далекому от древней магии инкубу, что это все не глупо! Не может быть глуп завет праматери! Просто…
Нет, этого я ему не скажу. Не поймет. Не одобрит.
Недовольно фыркнув, насупилась и нахохлилась.
— Мика?
Скосила взгляд на Азарина, молча интересуясь: «Что?»
— Ты ведь далеко не все мне рассказала, верно?
С легкой усмешкой вновь отвела взгляд. Все верно, милый. Все верно. Просто не положено тебе знать это «все». Не положено. И точка!
Азарин шумно и раздраженно выдохнул. Несколько минут мы просидели в тишине, пока я неожиданно широко не зевнула, не успев прикрыть рот ладонью. Ой позорище!
— Ладно, давай спать.
И так спокойно это прозвучало, словно было в порядке вещей и более чем естественно.
— Э-э-э…
Стоило мне смущенно почесать кончик носа, как Азарин моментально напрягся.
— Что?
— Ну ка-а-ак бы тебе сказать… А мы вот так просто вместе спать будем, да?
— Да.
И снова с насмешкой. У, ирод! А вот мне не смешно, между прочим!
— Что-то не так?
— Я… да.
— Что? — Азарин терпеливо вздохнул.
— А мы сейчас где?
— В смысле?
— Нет, я понимаю, что в спальне. — Я немного нервно взмахнула рукой, широким жестом обводя помещение. — Но где находится эта спальня?
— Мы на территории академии. Это преподавательский корпус. Конкретно — третий этаж, крыло ректора, то есть мое. — Азарин ответил развернуто и одновременно с этим настороженно.
— Здорово! — Я с легким нервным возбуждением хлопнула в ладоши, встала с мужских колен, оправила халат и, стараясь выглядеть естественно, закончила: — Тогда я пойду к себе. Спокойной ночи.
Как я и предполагала, Азарин впал в ступор, так что никто не помешал мне поторопиться к ширме, чтобы забрать свои вещи.
Никто не мешал мне аж три шага.
— Ты никуда не пойдешь. — Шипящий приказ, отданный очень злым голосом, заставил напрячься, но я не остановилась.
Лишь обернулась через плечо, недовольно прищурилась и мотнула головой. Может, я и согласилась на брак, но это еще ничего не значит.
— Микаэла! — Азарин сорвался с места и в два счета сократил между нами расстояние, при этом переходя в первую боевую ипостась, будто это что-то меняло. — Я непонятно выразился?
— Понятно. — Я натянуто улыбнулась. — Но, понимаешь, как бы тебе сказать… У меня сейчас немного иные желания. Да и оборот…
— Что — оборот? — Демон напрягся еще сильнее.
— Мы договорились с артефактом, что я побуду девушкой лишь на время праздника.
— Что?!
На Азарина было больно и неприятно смотреть. Перекосившееся лицо, остекленевшие глаза, нервно дергающаяся жилка на виске…
— А я не сказала, да?
— Мика! — Рявк был такой силы, что у меня заложило уши, а в окне тонко задребезжало стекло.
— Что-о-о? — обиженно протянула я и тут же пошла в наступление: — Я не виновата! Это защитная реакция на сложную ситуацию с моей свободой! Тем более меня обнаружили на балу! А если он поймет, кто был под маской, и узнает тебя? Он же придет сюда!
— И что? — Демон скрипнул зубами.
— И будет меня выкрадывать! — Я пыталась объяснить Азарину прописную истину. — Или вообще заявит ноту протеста через правителя, и тебе придется выдать княжну Микаэлу по политическим причинам! А я не хочу! И поэтому я буду библиотекарем Микаэлем!
— Ну ты и… — Он шумно выдохнул и выругался. — Да я просто уничтожу его!
Подспудно я понимала, что этот вариант был бы идеален, но еще я знала методы Пса.
— А если придет не он? А если придут наемники? Ты будешь убивать каждого?
— Зачем? — Азарин откровенно озадачился. — Или ты думаешь, я не смогу добраться до виновника твоих страхов?
— Ну… сможешь, наверное… — Все происходило невероятно стремительно, и требовалось тщательно обдумать такое весомое заявление.
— Зря ты во мне сомневаешься. — Азарин явно обиделся. — А теперь не капризничай и иди в кровать.
— Я не капризничаю! — От досады я даже ногой топнула.
— Ну что еще? — Стон был полон досады и безысходности.
Вот только очень наигранной.
— Я к себе хочу!
Азарин простонал снова; закрыл лицо ладонями, затем пропустил сквозь пальцы волосы, и мне достался очень напряженный взгляд, в котором я прочитала приговор.
— Объясняю для маленьких северных лисичек. — Азарин говорил тихо и проникновенно. Аж мурашки по позвоночнику пробежали. — Ты никуда не пойдешь. Будешь жить здесь, со мной. Я пойду тебе навстречу и подожду со свадьбой до весны. Но если ты хочешь, чтобы я вел себя адекватно, то, пожалуйста… — тоном выделив слово, демон придавил меня к полу еще и взглядом, — пожалуйста, очень тебя прошу. Не перечь. Будь хорошей и послушной, и тогда все будет хорошо. Я уничтожу всех, кто мешает тебе быть девушкой. Женщиной. Только моей женщиной. Так понятно?
Вздохнула. В целом было понятно.
Но в частности…
— Но я все равно снова обернусь в парня. Такова договоренность.
— С кем?
— С артефактом. — Я уже не поднимала глаз на Азарина, в ужасе ожидая, что он сейчас по этому поводу скажет.
Я не буду жить с ним, пока буду парнем!
А он молчал. Долго молчал. И я уже думала, что ничего не скажет, когда Азарин все-таки глухо уточнил:
— Когда и на какой срок?
— Завтра… уже сегодня в полдень. До дня рождения.
— Как непредусмотрительно… — Шепот был едва слышным, но я все равно разобрала. — А если… А если я убью его сегодня?
И столько надежды было в вопросе, что я подняла голову и, глядя прямо в черные от напряжения глаза, отрицательно качнула головой.
— Договоренности с артефактом необходимо выполнять неукоснительно. Его не интересует, жив или мертв Пес. Его интересует моя неприкосновенность от любого желающего.
— Хм… — Азарин задумался снова. Напряженно, сурово сдвинув брови и потирая подбородок. — Не понимаю. Все равно не понимаю.
Еще бы. Это ведь воля Древнего. Ее не надо понимать. Ей можно лишь подчиниться.
— Я пойду?
— Нет. — Азарин моментально вынырнул из раздумий и даже за руку меня взял. Потянул на себя, обнял за талию и начал поглаживать поясницу и спину. — Мне плевать, кем ты станешь в полдень, хоть порождением Бездны. Ты остаешься со мной.
Вот и поговорили.
Ладно, озвучу главный аргумент.
— Я не хочу жить с тобой, пока буду парнем, — смутилась и даже, кажется, покраснела. — Я не смогу… ну, это…
И потупилась, не сумев озвучить главное.
— Это? — В уточняющем вопросе мне почудилась откровенная насмешка.
— Это! — возмутилась и через силу договорила: — Я не смогу заниматься с тобой сексом, когда буду парнем! Это противоестественно!
— Вообще-то есть разные виды секса. И удовлетворить мои потребности можно различными способами, не прибегая к той самой противоестественности, которая тебя так смущает. — А демон, видимо, решил поиздеваться. Глаза блеснули глубоким синим, уголки губ дрогнули, а рука по-хозяйски развязала пояс на халате. — Не бойся, я тебя научу.
— С ума сошел?! — Взвизгнув, попыталась отобрать полы, которые оказались в крепком захвате мужских пальцев, но потерпела поражение. Секунда — и халат полетел на пол, а я оказалась на плече у Азарина и еще через три секунды в постели. — Пусти! Я не хочу!
— А придется. — Придавив меня своим телом к кровати, Азарин медленно, выделяя тоном каждое слово, продолжил: — Я предупреждал? Предупреждал. Я согласился подождать? Согласился. О большем не проси. Не реально.
— Так нечестно! — Я все еще пыталась воззвать к совести отдельно взятого инкуба, но уже видела, что это бесполезно — в глазах горело не просто пламя, там бушевал пожар, который можно погасить лишь одним способом.
— Согласен. Твой артефакт просто дрянь. Бесчестная дрянь.
На этом Азарин счел разговор завершенным и приступил к делу.
А я… А я сдалась сразу. Просто спорить и сопротивляться было бессмысленно.
По крайней мере, сейчас.
Но потом…
Потом я покажу ему, что тоже имею право на свою точку зрения!
— О-о-о…
На этот раз все было иначе. Намного чувственнее и ярче. Я даже в какой-то момент осмелела и тоже начала ласкать Азарина, вызвав в нем хриплое урчание, которое откликнулось во мне счастливым попискиванием. Это было так волнующе! Так странно… Но очень приятно.
А потом…
— А-а-ах!
Это произошло очень неожиданно. В эти мгновения я наконец поняла, о чем так красочно говорилось в книгах. Волшебная пульсация прошла по всему телу, внутри что-то взорвалось, стало очень жарко, кости расплавились, сознание взмахнуло хвостиком и попрощалось, а я…
Кажется, очень неприлично закричала.
Не помню.
Но было здорово!
Во всяком случае, когда я смогла внятно осознать реальность и сфокусировать взгляд на Азарине, лежащем рядом с невероятно блаженным выражением на лице, то поняла, что выгляжу примерно так же.
И как бы пошло это ни звучало, я впервые в жизни чувствовала себя удовлетворенной, ничего не желающей и ни о чем не жалеющей.
Помедлила, подумала… И все-таки озвучила очень волнующую меня мысль:
— А так всегда будет?
Азарин посмотрел на меня ласково-ласково… Я даже потупилась, не в силах смотреть на него, когда он такой «блаженный».
— Я искренне надеюсь, что с каждым разом будет лишь лучше.
Смущенно потеребила мочку уха, кивнула, соглашаясь с тем, что тоже на это надеюсь (а разве лучше бывает?).
— Рад, что тебе понравилось. А теперь спи. Скоро утро.
Легко сказать. Я еще ни разу не спала в одной кровати с мужчиной. Да я просто не смогу заснуть!
Тяжело вздохнула, когда меня заботливо накрыли одеялом и по-хозяйски обняли, но послушно закрыла глаза, и все мои чувства моментально обострились. Я слышала размеренное дыхание Азарина, чуяла его мужской запах с терпкими нотками пота и даже, кажется, слышала, как в его голове бродят крайне собственнические мысли.
Где-то через полчаса, когда я с раздраженным вздохом перевернулась на другой бок уже раз седьмой, Азарин недовольно проворчал:
— Тебе тоже кажется, что мы можем потратить эту ночь с большей пользой?
Недоверчиво замерла, повернулась, всмотрелась в его сосредоточенное лицо и, немного смущаясь, уточнила:
— В смысле? Ты… опять? Опять меня хочешь?
— А что? Ты в курсе, сколько недель воздержания у меня было? — Азарин ответил вроде иронично, но в то же время несколько нервно. — И все из-за кого?
— Понятия не имею. — В груди что-то сладко екнуло, и я, поражаясь своей смелости и развратности, прокралась пальчиками по мужской груди, легонько сжала ладошками рельефные плечи, а затем тихонько и завлекательно промурлыкала: — Но ты же мне расскажешь?
— Я тебе покажу. Так будет понятнее, — жарко прошептали мне прямо в губы и невероятно крепко поцеловали.
Мика наконец уснула, а он думал. Думал и думал.
Она права, это не вариант.
Но как быть?
Можно поступить подло, но…
Вздохнул и снова посмотрел на спящую лисичку. Нельзя. Нельзя поступать подло. Он знает, каково это — остаться без магии. Она никогда ему этого не простит.
А он планировал прожить долго и счастливо.
Но как бы это сделать так, чтобы с наименьшими потерями здесь и сейчас?
С одной стороны — его репутация, которая в принципе мало пострадает, ведь он инкуб. С другой — Мика действительно не сможет переступить через свое воспитание. А если попытается, то будет чувствовать себя крайне неловко и подавленно. Он понял это сразу, стоило лишь вспомнить ее глаза, полные дикого ужаса, когда она была парнем.
А тут еще политическая сторона вопроса…
И даже смена пола не спасет северную лисичку, если в академию поступит официальный запрос на выдачу подданного другой страны. Правда, не совсем понятно, как будет происходить процесс бракосочетания между двумя мужчинами. Такое ни один священник не провернет. Обряд элементарно не получит благословение богов.
Тупиковая ситуация!
Хотя сам факт того, что у него могут забрать его счастье, причем абсолютно официально, его уже сильно нервировал.
Брак невозможен, сожительство сомнительно, защита парня, который ему никто, под угрозой.
Как быть?
Азарин нервно взлохматил волосы и нахмурился, пытаясь найти приемлемый выход из ситуации. Просто взять и убить (запугать, посадить в казематы до весны) князя Серых Псов глупо. Где возник один, там может появиться и другой, тут Мика права.
Нужна официальная защита. Настолько официальная, что не уступит брачным узам, которые, гхырт задери этот Дхаров артефакт, пока под запретом.
Хм…
А что говорят учредительные документы академии по этому вопросу?
В принципе, зная, что Мика рядом и под его неусыпным присмотром, он сможет продержаться эти два с хвостиком месяца и не поставить лисичку в неудобное положение.
Снова прошелся жадным взглядом по плечику и девичьей руке, лежащей поверх одеяла, закрыл глаза и глубоко вдохнул ее умопомрачительный запах.
Да, сможет.
Ему хватит одного знания, что в первый день весны она станет его женой.
А она обязательно станет его. Навсегда.
Скоро!
Утреннее пробуждение было для меня непривычным, но при этом очень понравилось. Началось оно с поцелуев, продолжившись легким расслабляющим массажем преимущественно попы и бедер, а затем…
— О-о-охр-р-р…
Быстро, страстно, ярко!
Азарин был прав — с каждым разом я ощущала его все острее, позволяла все больше и почти перестала стесняться, когда он начинал вытворять…
— Мм…
Утро утонуло в чувственности, и, казалось, даже воздух был наэлектризован. По крайней мере, крохотные волоски на затылке, казалось, были в этом уверены, встав торчком, когда Азарин легонько подул в ухо.
И это было лишь начало.
Я потеряла счет времени, заблудилась в подсчете тех ярких вспышек удовольствия, которое мне раз за разом доставлял ненасытный инкуб, а под конец, когда он сам, хрипло и отрывисто дыша, рухнул рядом, тихонько заурчала и обвила его руками и ногами.
Он был таким… мокреньким и вкусно пахнущим!
Хихикнула, потерлась носом о его плечо и тут же сдавленно охнула, когда внутри меня прозвучал тревожный звоночек первой боли, оповещающий о начале оборота.
— Мика? Что? — Азарин напрягся сразу, пристально всмотрелся в мое лицо, но я лишь закусила губу и мотнула головой. — Что случилось?
— Полдень…
Прохрипела и зажмурилась. Обняла себя руками, сжалась в позу эмбриона, поджав ноги и запрещая себе кричать и плакать. Я не выпила ни один из заготовленных эликсиров, и теперь внутри меня разгорался пожар из дикой боли.
Боль, боль, боль…
Плата за свободу. Плата за обращение к артефакту.
Он ничего не делал бесплатно.
Кажется, Азарин меня обнял. Что-то шептал, гладил. В какой-то момент стало очень больно, и я начала подвывать, не в силах удержать эту жуткую боль в себе, а демон глухо выругался и куда-то пропал.
Пусть. Пусть лучше так, чем он видит, как меня корежит.
— Пей. Пей! — Меня дернули, посадили, что-то влили, и я захлебнулась. Подождали, когда откашляюсь, влили еще, терпеливо дождались, когда сумею проглотить, и снова положили.
И обняли. Крепко-крепко.
Не сразу, но стало легче. Я даже удивилась. Распахнула глаза, увидела полный тревоги взгляд инкуба и стеснительно улыбнулась, благодаря одним взглядом. Боль постепенно отступала, принося взамен дикую слабость. Слегка тянуло мышцы, особенно в паху, немного в плече и почему-то крутило кишки. Не сильно, но противно.
Точно! Есть хочу!
Сообразила и тут же хрипло прошептала:
— Спасибо за помощь. А у тебя есть что покушать? Я голоден.
— Нет. Но сейчас будет.
