Глава 15
Шеф полиции Прозектория был на удивление тупым. Тимур всегда придерживался невысокого мнения об умственных способностях служителей закона, но Бора бил все рекорды.
– Называй меня мистер Бора, сынок, – говорил он. – И лучше бы тебе рассказать все как есть, потому что твои подельники все уже давно посыпались и дают показания против тебя.
Он был маленького роста, с брюшком, в неглаженной розовой рубашке и синих форменных брюках, которые держались на перекрученных подтяжках. На голове его светилась лысина, которую он то и дело протирал платком, а в маленьких и добрых глазках читалось любопытство и простодушная, какая-то детская даже хитрость.
– Вы допрашиваете меня первым, – ответил Тимур. – Мои подельники еще не успели дать показания.
– Ага! – обрадовался Бора и подскочил со своего потертого кожаного кресла. – Вот ты и попался! Говори, угнанный звездолет – твоих рук дело?
В кабинете было тесно и душно. Очень хотелось пить. Бора почему-то вбил себе в голову, что имеет дело с угонщиками звездолета.
– Нет. Звездолет принадлежал мне, – сказал Тимур. – Об этом есть запись в регистрационной палате грузового транспорта Дюка. Проверьте, пожалуйста, и отпустите нас.
– Думаете, мы тут дурачки? – спросил шеф. – Думаете, мы вас отпустим только потому, что где-то там, на каком-то там Дюке, есть какая-то там запись! А?
Он упер руки в бока и усмехнулся. Глаза смотрели лукаво, с чувством собственного превосходства.
– В какой-то там картотеке, – продолжил он, изображая пальцами кавычки. – Подумать только. В таком случае, может расскажешь, что ты перевозил в этом самом твоем, – он снова показал кавычки и закатил глаза, – звездолете.
– Я вез сырье для бумажного производства, – сказал Тимур.
Шеф полиции сделал три шага вдоль алюминиевого стеллажа, развернулся и сделал еще три шага обратно к креслу. Его указательный палец был крепко прижат к губам. Мыслительный процесс давался нелегко.
– Но там все сгорело, – сказал он, наконец. – Как же мы проверим ваши слова?
– А зачем их проверять? – спросил Тимур. – Нет следов, значит и преступления нет.
Бора прищурился.
– А значит, и нет проблем? – спросил он.
– Так точно, капитан.
– А что вам, собственно, инкриминируют? – спросил Бора, почесывая лысину. – Стоп. Молчи.
Он взял со стола коммуникатор.
Через минуту зашел высокий худой мужчина в синем форменном пиджаке и фуражке. Он начал было докладывать с порога, но Бора предостерегающе поднял руку и поманил к себе. Тот подошел к шефу вплотную, и они зашептались. Тимур отчетливо слышал каждое слово.
– Они напали на наш гиперцикл, вырубили патрульных и уехали, – тихонько сказал высокий. – Я вчера вечером указал в рапорте.
– Ах, это, – прошептал Бора. – А я-то думаю… А что со звездолетом? Кто угнал?
– Никто, шеф. Про звездолет ничего не известно. Прямой приказ от заместителя командующего Стражами. Задержать и доставить в спецкамеры. Допросы будут вести они.
Бора недовольно насупил брови.
– Ну, командовать он будет у себя на корабле, – сказал он, уже не шепотом, а в голос. – Здесь моя территория и правила устанавливаю я. И я считаю, что дело это яйца выеденного не стоит. Сейчас допросим и освободим ребят под подписку, – тут он сделал голос потише, зыркнул на Тимура и добавил: – Наши патрульные облажались и не стоит раздувать из этого историю. Кто узнает – засмеют.
– Но шеф, – зашептал высокий. – Прямой приказ. Мы не имеем права ослушаться. Если Стражи вмешались, значит, дело серьезное.
Бора шумно выдохнул, показывая, как ему все надоело.
– Ладно, веди их в камеру. Пусть посидят, подумают над своим поведением.
Высокий попытался еще что-то сказать шефу, но тот раздраженно махнул рукой.
– Убирайся, Рос. Я не собираюсь распечатывать спецкамеры ради прихоти каких-то там командующих. Допрос прекращен, арестованные заперты и находятся под моим личным контролем. Если этих мер недостаточно… – он сделал паузу, подбирая слова. – Тогда я вообще не знаю.
Рос защелкнул наручники на Тимуре и провел его в просторную пустую камеру с бетонными серыми стенами и маленьким зарешеченным окошком под потолком. Там он освободил ему руки и запер дверь, ни сказав за все время ни слова. Тимур решил, что этот кадр не намного умнее своего начальника. Полиция Гаутимы оставляла впечатление жалкое и смешное. Странно, что при таком состоянии органов правопорядка, город еще не потонул в анархии и даже наоборот, казался вполне цивилизованным и спокойным.
Через пять минут в камеру привели Очкарика Дода и Кирика. Первый помощник был все еще необычно бледен, но силы к нему возвращались. Во всяком случае, ступал он твердо и смотрел уверенно.
– Вонючие тупые придурки! – крикнул Дод и забарабанил кулаками по двери, как только она закрылась. – Отдайте кепку!
Без головного убора он выглядел беззащитным и, вероятно, чувствовал себя так же. Он вжимал голову в плечи и дергался сильнее обыкновенного.
– Успокойся, – сказал Кирик. – Без кепки тебе даже лучше. Живенько так.
Он сделал несколько круговых движений кистями у своей головы, изображая прическу Дода. Тот обалдело посмотрел на него. Тимур засмеялся.
– А иногда ты неплохо юморишь, – сказал он. – Молодец.
– Что предпримем? – спросил Кирик, и Тимуру показалось, что к его бледным осунувшимся щекам прилило немного крови.
– Надо бежать, ребята, – сказал капитан. – Очень скоро здесь будут Стражи.
– Мы в бетонной камере, – сказал Очкарик и ударил ногой по стене, от которой тут же отвалился приличный кусок. – Ого!
Он ударил еще и откололся кусок побольше.
– Стой, стой, – сказал Тимур. – Ты что, собрался всю стену снести? Кирик, попробуй дотянуться до решетки.
Окно было слишком высоко, но в камере стоял стул, с которого как раз можно было до него достать.
– Дергай, только не сильно сначала, – посоветовал Тимур. – Главное, не наделать шума.
Кирик потянул, но железные прутья были залиты бетоном наглухо.
– Бесполезно, – сказал Дод. – Даже не шевелится.
Он прилег на нары и заложил руки за голову. Левая нога, согнутая в колене, подрагивала.
– К чему это, Тим? – спросил Дод. – Даже, если мы выберемся, куда нам двигаться дальше? Деньги у меня забрали, так что теперь мы даже билет на автобус купить не сможем.
Кирик напрягся и потянул сильнее, потом дернул что есть мочи. Решетка не поддалась.
– Может, попробовать потихоньку расшатать? – предложил Тимур. – Давай по очереди, Кир.
– Мы попались, капитан, – продолжал Очкарик отчаявшимся голосом. – На самом деле попались. Думали, что мы такие везучие, что это с другими что-то случается.
– Черт тебя подери, Дод! – крикнул Тимур. – Ну что ты заладил.
– Сам подумай, Тим, – сказал Очкарик. – Просто остановись на секунду и подумай.
– Ты с ума сошел, Дод. Ты сошел с ума, потому что у тебя диабет, – сказал Тимур. – А ты не принимал лекарство.
– Нет у меня никакого диабета, – ответил Дод. – Я бы не выжил без лекарств, если бы он у меня был. Правы были врачи.
Капитан схватился за голову. Кирик вцепился в толстые рифленые прутья и пытался их расшатать.
– Я тебя не виню, капитан, – продолжил Дод. – Ты не виноват. Ты спас девушку в баре. На твоем месте так должен был поступить любой порядочный человек. А потом ты не мог ее бросить, потому что чувствовал за нее ответственность. Это не твоя вина, я хочу, чтобы ты это знал.
– Давай я попробую, – сказал Тимур, похлопывая Кирика по ноге.
Тот слез со стула и уступил место капитану.
– Я сам виноват, – бубнил Дод. – Начиная с того момента, когда не пошел учиться, а возомнил себя героем и улетел с Орткора. Посмотрите на меня, – он приподнялся на нарах и сделал жест рукой, приглашая осмотреть тщедушное тело. На него, впрочем, никто не обратил внимания. – Какой я нахрен герой. Мое место – за компьютером в чистой светлой лаборатории. Я головой должен работать, а не сражаться.
Тимур сделал несколько попыток ослабить решетку, но она даже не зашаталась. В раздражении он со всей силы ударил кулаком в стену. Бетон был мягким и сыпучим и на месте удара сразу появились маленькие трещинки. Капитан выругался и потер ушибленную руку.
– Держится все на соплях, но наших сил все равно не хватит.
– Да, – согласился Дод.
– Тебя не спрашивают.
– Если будем постоянно сменяться и тянуть, то рано или поздно стена должна поддаться, – сказал Кирик. – По идее.
– Да, рано или поздно, – сказал Тимур. – Только поздно нам не подходит.
Неожиданно раздался тихий мелодичный посвист. Все замерли. Тимур достал из кармана коммуникатор и посмотрел на экран.
– Неизвестный номер, – сказал он.
– Откуда у тебя коммуникатор? – Очкарик встал с нар и подошел ближе. – Тебя что, не обыскали?
– Нет. Что делать, отвечать? Это, наверное, какой-нибудь знакомый Бриуса.
Он поднес устройство к уху.
– Полагается говорить, алле, – сказал знакомый женский голос.
– Что? – Тимур не мог найти слов и только открывал рот. – Что? Ты… Как ты…
– Я, я, капитан, – это была она. Невозможно было забыть свежесть ее голоса, игривые интонации и вечную, очаровательную издевку. – Только зовите меня теперь Сильвия.
Этой девчонке хватает наглости звонить! Поразительно.
– Пока вы восстанавливаете дар речи, капитан, я вкратце все расскажу, – сказала она. – Мне пришлось прибегнуть к крайним мерам тогда, на кареглазой, и я очень об этом сожалею. Надеюсь, вы не будете сердиться вечно и простите меня.
Дод и Кирик, видя, как лицо капитана багровеет, не решались ничего спрашивать. Застыли и напряженно слушали.
– Что? – сказал Тимур. – Да как ты…
– Я вовсе не плохая, – перебила его Сильвия. – Но вы настолько уперты, что не было никакой возможности вас переубеждать и мне пришлось, я подчеркиваю, пришлось, импровизировать. Но я не плохая. Я вернула гиперцикл этому замечательному юноше, Бриусу и он, между прочим, не держит на меня зла. Я все ему объяснила.
– Ты предала нас! Предала, после того, как мы рисковали жизнями и спасали твою задницу! – заорал Тимур.
Дод успокаивающе похлопал его по плечу и недвусмысленно показал глазами на дверь. Крики могли услышать.
– На карту поставлено кое-что намного более важное, капитан, – ответила Сильвия серьезно. – Но мне, правда, жаль. Простите меня.
– Зачем ты звонишь?
– Как я уже говорила, я вернула гиперцикл, а так же провела небольшое расследование и выяснила, что вы попали в беду и сидите сейчас в камере, – сказала она. – Пока вам, можно сказать, везет, но очень скоро сюда с космодрома Прозектория прибудут Стражи во главе с Рамоном.
– Спасибо тебе за это, милая, – сказал Тимур.
Злость прошла. Кровь медленно отливала от лица.
– Всегда пожалуйста! – весело отозвалась Сильвия. – За транспортировку крупной партии наркоты вас упекут в стазис пожизненно, плюс еще укрытие опасного преступника и невыполнение требования Стражей.
– Это еще пусть докажут, – пробормотал Тимур.
– Как ты понимаешь, капитан, я звоню не просто так, – сказала Сильвия. – У меня для тебя и твоей команды есть интересное коммерческое предложение. Будете рассматривать?
Дод, поняв, кто на другом конце коммуникатора, приблизился к микрофону и прошипел:
– Сдохни, стерва поганая! Сдохни!
Тимур отстранил его и отошел к стенке. Кирик положил длинную руку на плечи Очкарика, успокаивая.
– Давай, говори.
– Сейчас я стою неподалеку от камеры, где вас держат, – сказала Сильвия. – Я могу попробовать вызволить вас оттуда.
У Тимура сладко засосало под ложечкой. На горизонте замаячила свобода. Пусть придется опять бежать и скрываться, но это лучше, чем ожидать приговора в серой бетонной камере.
– И что ты хочешь взамен? – спросил он.
– Всего лишь, чтобы вы меня не растерзали при встрече.
Тут Тимур понял, что необыкновенное чувство, которое он испытал только что, связано не со свободой. Оно представляло собой предвкушение от встречи с девушкой. Нельзя поддаваться, подумал он. Эта симпатия уже обошлась ему слишком дорого.
– Скажи, зачем тебе это? – спросил он.
– Вы спасли мне жизнь. Должна же и я что-то сделать для вас.
– Обещаю, что не растерзаем тебя, – сказал он, понимая, что и так потратил много времени на разговоры. – Во всяком случае, сразу. Вытаскивай нас, если можешь.
Послышался металлический звон и в окошко, сквозь решетку, просунулся конец железного троса.
– Закрепите трос, пожалуйста, – сказала в коммуникатор Сильвия. – Да покрепче. И отойдите от окна.
Кирик мигом встал на стул, в несколько витков пропустил трос между прутьями и завязал узел.
– Готово, – сказал Тимур в микрофон, и они отошли к двери.
Сильвия отключилась. С улицы послышался шум мотора, а в следующее мгновение все задрожало, и часть стены вместе с окном и решеткой с грохотом проломилась наружу. Все заволокло пылью, друзья закрыли глаза и закашлялись.
– Поспешите! – крикнула Сильвия.
В образовавшемся проеме показалась ее голова в грязной вязаной шапке и торс, обтянутый белой майкой. Тимур, Дод и Кирик, по очереди перелезли через разрушенную стену и оказались на воле. Неловко переминаясь с ноги на ногу, рядом с горделивой, уверенной Сильвией, топтался Бриус. Увидев капитана, он расплылся в улыбке.
– А мы пришли вам на выручку, – сказал он.
Неподалеку стоял автобус, с прикрученным к заднему бамперу тросом. Завыла сирена.
– Я за руль, – бросила девушка и скрылась в кабине.
Друзьям ничего не оставалось, кроме как зайти в салон. Мотор был заведен и автобус рванул с места, с лязгом волоча за собой приличный кусок бетона с железными прутьями.
Внутри сидели люди и внимательно осматривали зашедших.
– Что за черт, – проговорил Дод и скорчил презрительную гримасу.
На жестких пластиковых креслах, пристегнутые наручниками к массивным железным поручням, сидели заключенные. Мужчины разных возрастов, все лысые и гладко выбритые, одетые в серые тюремные робы. Ближайший к ним резко поднялся со своего места и ущипнул Дода за руку. Тот вскрикнул и отпрыгнул в сторону. Мужчины развязно засмеялись.
– Полегче, господа, – предостерегающе сказал Тимур.
– Пришлось угнать автобус, – крикнула из кабины Сильвия. От салона ее отделяла приоткрытая бронированная дверь. – Пустых, как вы понимаете, не было, так что у нас тут целая компания. С заключенными я уже познакомилась. Они вроде ребята нормальные, нам не помешают. Правда, ребята?
Лысые, которых было в автобусе, наверное, человек пятнадцать, утвердительно закивали. Сегодняшний день для них явно выдался удачным.
– Что ты тут делаешь? – сурово спросил Тимур Бриуса.
Количество людей, которых он втянул в неприятности, продолжало увеличиваться.
– Я не смогла от него отделаться, – крикнула Сильвия, лихо бросая автобус в занос. – Парень прилепился, как банный лист, ничего не оставалось, как взять его с собой.
– И куда мы направляемся? – спросил Дод, злобно озираясь.
Сзади послышались звуки полицейских сирен. На всех планетах, на любой технике, эти тревожные, не предвещающие ничего хорошего сигналы звучали одинаково. Сильвия добавила газу. Автобус несся по дорогам города. В окнах мелькали бело-желтые невысокие дома, многочисленные кафетерии под тентами и редкие, сухие деревья.
– Нам нужен старый город, – ответила Сильвия. – Фун-Бархан сказал, что там мы сможем укрыться.
Она обернулась и показала на одиноко сидящего в конце салона, очень крупного мужчину. Обе его руки были отдельно прикованы к поручням так, чтобы не было возможности их соединить. Тимур присмотрелся и увидел, что и ноги этого человека были закованы. Толстые металлические кольца плотно их обхватывали и цепями соединялись со специальными креплениями в полу.
Мужчина выглядел так, что сразу становилось понятно, зачем эти оковы и почему рядом с ним никто не сидит.
– У меня тут что-то есть, – сказала Сильвия, шуруя в небольшом сейфе рядом с креслом. – Вот.
Она достала несколько связок ключей, протянула их назад, продолжая следить за дорогой и держа руль свободной рукой. Тимур взял ключи. Его пальцы успели коснуться влажной ладони Сильвии, и ему показалось, что она не убирала ее чуть дольше, чем надо.
– Ты же не собираешься освобождать зеков, – прошептал Дод прямо в ухо.
Кирик, услышав эти слова, едва заметно кивнул и посмотрел на капитана, показывая, что согласен с Додом.
– Эй, что за неловкая пауза? – растягивая слова, громко произнес один из сидящих в наручниках. – Дама обещала нам свободу.
Сильвия обернулась к Тимуру и сделала несколько круговых движений кистью, призывая не сомневаться и поторапливаться.
– Опять эта девка тобой манипулирует! – вскричал Очкарик. – Тим, вспомни, что с нами случилось по ее вине.
Они стояли, ухватившись за поручни над головами. Дод брезгливо морщился, поглядывая на мрачных людей в робах, Кирик прикидывал соотношение сил, Тимур напряженно взвешивал все за и против, а Бриус просто радовался, как щенок, которого вывели на прогулку.
Увидев, что капитан направился освобождать зеков, Очкарик вздохнул и сказал, обращаясь не то к себе, не то к молодому Гаутимцу:
– Какого хрена ты тут делаешь. Сидел бы дома, как нормальный человек.
Бриус повернулся к нему.
– Ты что! У меня таких приключений за всю жизнь не было!
Очкарик еще раз вздохнул и покрепче взялся за поручень. Движение в городе было очень спокойным, водители ездили неторопливо, и Сильвии приходилось много маневрировать и обгонять. Автобус сильно мотало. Полицейская сирена как будто немного отдалилась.
– Когда-то и я был таким же дураком, – сказал Дод. – Теперь жалею, только ничего уже не вернуть.
– Да ладно, брось, – сказал Кирик и потрепал его по спутанным, грязным волосам. – На самом деле ты так не думаешь.
– Не знаю, – серьезно ответил Дод.
Он и правда не знал.
Вскоре заключенные были освобождены. Они потирали затекшие руки и громко шутили. Последним Тимур освободил Фун-Бархана, который сразу же встал, упершись головой в потолок и цыкнул на всех.
– Не время для веселья, – сказал он, когда шумная ватага успокоилась.
– Далеко нам еще? – спросил Тимур, выглядывая в окно.
Показалось, что мелькнула какая-то тень. Не хватало еще летательных дронов, подумал он, и тут же в воздухе загремели гнусавые, тарахтящие от помех, слова.
– Требуем немедленно остановиться и прижаться к правой стороне дороги. Повторяем, немедленно остановитесь и прижмитесь к правой стороне дороги.
Сильвия, разумеется, и не подумала выполнять распоряжение и только добавила газу. Несколько небольших гиперциклов впереди образовали затор, и автобус с треском проехал между ними, расшвыряв в стороны. От удара у Дода клацнули зубы.
– Боевые дроны Стражей, – сказал Фун-Бархан, пригибаясь, чтобы посмотреть в окно. – Дайте коммуникатор.
Тимур достал устройство из кармана и протянул великану. Тот сделал вызов.
– Нужно встретить на подходе, – сказал он вместо приветствия.
– Полицейские гиперциклы и дроны, – сказал он, отвечая на чей-то вопрос.
– Не знаю, – сказал он и отдал коммуникатор Тимуру.
Раздались хлопки выстрелов. Фун-Бархан прошел через салон к кабине. Если бы он расставил руки, то мог бы одновременно дотянуться до двух противоположных окон.
– Стреляют два раза холостыми, а потом врежут боевым, – сказал он. – Рули влево, там самая оживленная магистраль.
– Требуем немедленно остановиться, – трещал голос, многократно усиленный динамиками.
Сильвия резко повернула влево. Автобус занесло. Завизжали покрышки, задний бампер саданул о бетонный разделитель дороги и с грохотом отвалился. Несколько зеков, не успев ни за что ухватиться, попадали в проход.
– Эй, шеф! – послышался жалобный голос. – Чай не дрова везешь, а?
Дод вцепился одной рукой в верхний поручень, а другой в спинку кресла. То, что происходило, ему не нравилось еще больше, чем сидеть в камере в ожидании суда Стражей. Конечно, не хотелось садиться в тюрьму, но внутренне он свыкся с этой мыслью и чем-то она его даже грела. Было в ней зерно справедливости, и к тому же она означала, что их полные опасностей приключения, наконец закончены.
Автобус мчал на предельной скорости, обгоняя и тараня автомобили и гиперциклы.
– Эй, что там впереди? – спросила Сильвия, указывая на скопление транспорта.
Дорожные знаки мигали красным светом. Три раза подряд грохнули холостые выстрелы. Совсем рядом с автобусом.
– Предупреждаем! – опять заладил гнусавый.
– Да пошел ты, – крикнула Сильвия и обратилась к Фун-Бархану. – Куда рулить, верзила? Похоже, тут пробка.
– Давай по тротуару. Потом выскочишь на главную, – ответил он, напряженно всматриваясь вдаль. – Пробки в Прозектории бывают, только, когда пропускают кого-то важного. Значит на главной должно быть свободно.
Девушка крутанула руль и автобус, пробив пустую лавочку и несколько чахлых кустиков, вылетел на пешеходную зону. Народу было не много. Сильвия отчаянно сигналила, люди, уворачиваясь, прыгали в стороны и падали на чистую ухоженную мостовую и друг на друга.
Лысые пассажиры, не выдержав, заулюлюкали. Бриус тоже поддался ажиотажу и завопил. Витрины магазинов мелькали в полуметре от окон автобуса с правой стороны, а с левой проносились кусты, скамейки и ошалелые, испуганные пешеходы.
Пара боевых дронов Стражей летели следом, по разные стороны, на высоте двух-трех метров. Боевой залп дали без дополнительного предупреждения. Две очереди прошили крышу, разорвав половину ее на клочки. Закричал арестант и упал в проход, зажимая рану на боку.
– Быстрее! – крикнул Фун-Бархан. – Быстрее давай!
Но Сильвия и так втопила педаль до упора и не отпускала. Одной рукой она зажала кнопку клаксона, а другой пыталась, как могла отворачивать от зазевавшихся Гаутимцев. Кирик затащил раненого на кресло и сел рядом, пытаясь оказать первую помощь. Кто-то из зеков, сидящих рядом, снял робу и футболку и предложил использовать их, как бинт.
– Требуем немедленно остановиться, – гремел голос снаружи.
Снова послышались сирены. На этот раз впереди.
– Если впереди заслон, нам конец, – сказал Дод.
Он вжал голову в плечи. Его нос и уголки губ все время дергались, словно у осторожного напуганного зверька.
Ветер со свистом гулял по салону, швыряя горстями песка и мелких камешков. Раздалось несколько одиночных выстрелов и снова включилась гнусавая речь.
– Оружия у нас никакого? – крикнул Тимур.
– Никакого, – ответила Сильвия.
– Скажи ей, пусть посмотрит внимательнее, – прикрывая лицо рукой, сказал Дод. – В кабине должны быть, по крайней мере, шокеры.
Действительно, в кабине за алюминиевой шторкой оказались четыре дубинки-шокера. Очкарик взял одну из них, развинтил крышку и замкнул провода. Раздался сухой треск и дубинка, словно волшебная палочка, засеребрилась электрическими молниями.
– Кого будем бить, приятель? – спросил Фун-Бархан.
Очкарик аккуратно протянул оружие.
– Кидай в дронов, – сказал он. – Только не целься долго, а то без предохранителя эта штука быстро расплавится вместе с твоей рукой.
Гигант взял дубинку за основание двумя пальцами, стараясь держать подальше от лица, словно это была ядовитая змея. Быстро прицелился и сквозь дыру в крыше метнул в летящего дрона.
Бросок оказался точным. Блестящий каплевидный аппарат задергался в воздухе, миниатюрные черные крылья завибрировали, пытаясь удержать равновесие, а потом дрон со всего маху воткнулся в землю. Заключенные радостно завопили, а вместе с ними Бриус и даже Дод.
– Молоток, очкарик, – похвалил Фун-Бархан. – Давай еще.
Автобус тем временем объехал по тротуару пробку и, снеся мусорные баки и овощную лавку, выскочил на главную магистраль. Спелые тирмалины разлетелись, как гигантские красные яйца и размазались по дороге густыми кровавыми кляксами. Один разбился о ветровое стекло, заляпав три четверти обзора.
– Куда ехать? – закричала Сильвия.
– Включи стеклоочистители!
Девушка лихорадочно защелкала переключателями, но нужный никак не находился. Она пригнулась к самому рулю, всматриваясь в небольшой чистый участок.
– Поворачивай! – крикнул Фун-Бархан, заметив, что они несутся на заграждение.
В последний момент Сильвия ушла влево. Оставшийся боевой дрон выпустил длинную очередь, не теряя времени на предупреждения и требования. Все заряды прошли справа, распахав дорожное покрытие.
– Кто это впереди? – спросил Тимур, высунув голову в окно, чтобы наблюдать за дорогой.
По пустой магистрали гнал кортеж из шести матово-черных гиперциклов и белого турмобиля, который они окружали. Они двигались в попутном направлении, быстро, но без спешки, не обращая внимания ни на выстрелы, ни на бешено виляющий автобус позади.
– Это принцесса Горцев, – сказал Фун-Бархан, прицеливаясь и бросая приготовленный Додом шокер.
На этот раз промахнулся. Дрон сделал правильные выводы из гибели товарища и летел теперь выше и дальше.
– Требуем немедленно остановиться!
– Получай! – Фун-Бархан со всей своей могучей силы метнул третью дубинку.
Попал точно в лобовую часть. Дубинка звякнула и отлетела, сверкнув на последок острыми электрическими зигзагами. Дрон клюнул носом, качнулся, но быстро выправил полет и дал ответный залп. Остатки крыши превратились в труху и разлетелись, как конфетти. Кто-то в дальней части салона истошно закричал. Тимур заметил, что весь пол и часть окон были в крови.
– Держись ближе к кортежу! – крикнул Фун-Бархан. – Это принцесса Горцев, важная дипломатическая шишка. Стражи не посмеют стрелять.
Они поравнялись с задней группой из трех гиперциклов и немного сбавили ход.
– Предупреждаем, мы будем стрелять на поражение, – раздалось сверху, но выстрелов не последовало.
Какое-то время автобус ехал рядом с кортежем, а боевой дрон Стражей летел на почтительном расстоянии и не предпринимал попыток атаковать.
– Что за принцесса Горцев? – спросил Тимур.
– Дальние рубежи двенадцатого сектора, – ответил один из зеков. – Прилетела на какой-то конгресс. Вы что ребята, телек не смотрите?
– Старый город уже близко, – сказал Фун-Бархан, протягивая длинную руку через всю кабину, чтобы нажать неприметную голубую кнопку.
Заработали стеклоочистители, открывая Сильвии обзор. Как раз вовремя, потому что дорога делала изгиб, и автобус опасно приблизился к одному из гиперциклов кортежа.
Девушка успела отрулить, но угольно-черное бронированное стекло медленно открылось, и из него показалась рука в перчатке такого же цвета из твердого гладкого материала с широким раструбом. Рука сделала жест, который нельзя было интерпретировать иначе, чем приказ убираться как можно быстрее.
– Дотянем до развилки, – сказал Фун-Бархан. – Оттуда резко уйдем на съезд, а там нас встретят.
Тем временем на крыше гиперцикла открылся люк и оттуда выехала аккуратная башня с двумя короткими стволами. Черная рука повторила приказ и скрылась. Бронированное стекло поползло вверх.
– Требуем немедленно выполнить приказ Стражей и остановить автобус, – затрещало в воздухе.
Пулеметы гиперцикла нацелились на кабину автобуса, а боевой дрон сверху готовился выпустить очередь при любом удобном моменте. Сильвия вжала голову в плечи и зажмурила один глаз, вторым продолжая наблюдать за дорогой.
Неожиданно ехавший рядом гиперцикл завилял и ушел в сторону. Дод успел в последний момент бросить приготовленный шокер в закрывающееся водительское окно. Сразу три гиперцикла моментально отделились от группы сопровождения, пытаясь окружить автобус, но уже приближался заветный съезд и Сильвия рванула через ограждение, напрямик к нему. Гиперциклы не стали преследовать, мигом перестроились и продолжили сопровождение турмобиля принцессы Горцев.
Автобус затрясло на полосе крупного гравия, потом подбросило пару раз на ухабах, после чего он вырулил на прилегающую к магистрали дорогу, ведущую к старому городу. Дрон Стражей немного отстал. В момент, когда Сильвия свернула, он пролетел по инерции вперед и теперь возвращался по широкой дуге.
По сторонам от дороги стояли высокие здания из темно-серого камня, совсем не похожие на типичные строения Прозектория. Тимур заметил решетки на окнах и железные двери с кодовыми замками в каждом подъезде. Вместо открытых кафетериев под тентами, которых было так много в центре, здесь зазывали неоном подвалы баров, наподобие тех, в которых он проводил вечера на Дюке. Несмотря на дневное время, мигали вывески, качали силуэтами ног неоновые красотки, в барах явно сидели и пили, и играли в карты люди.
Дрон догнал их, когда позади осталось полквартала и автобус мчался по сужающейся улице, едва не задевая редкие припаркованные гиперциклы и автомобили.
– Требуем немедленно… – начал было вещать дрон, но в воздухе что-то ослепительно вспыхнуло, и он вмиг превратился в искореженную кучу железа.
Обугленном комком он просвистел над разинувшими рты пассажирами и врезался в нижний балкон дома.
– Тормози, – сказал Фун-Бархан. – Приехали.
