Книга: ПТУ для гоблинов, или Понтийский тактический университет

Назад: Часть первая. Тяжело в учении, легко в бою

Дальше: Часть третья. В любви и на войне

Часть вторая. Рука и сердце

Я сидела около костра, весело потрескивающий огонь дарил тепло и уют, что особенно радовало в ситуации, когда мое нагое тело прикрывала лишь пропаленная рубашка Ревана. Носить ее было невозможно — одежда сильно пострадала, — и я в полной панике уже с полчаса ждала, когда доблестный гоблин спасет положение.

Старший группы, склонившись над сумкой со снаряжением, сосредоточенно там копался.

— Ну как? — в очередной раз спросила я.

Повернувшись ко мне, сидевший на корточках гоблин чуть улыбнулся:

— Почему вы так стесняетесь? Ведь вы же видели меня совсем без одежды.

— Издеваетесь? — зашипела я, сжавшись под взглядом.

— Ну, хотите, я сниму штаны? Они единственное, что уцелело.

— Нет-нет, — замахала я рукой. — Спасибо, обойдусь.

— Тогда единственное, что могу предложить, — это легкая палатка. Она входит в стандартную экипировку, но в пещерах нам не понадобится. Легкая, и ею можно обмотаться.

Окинув критическим взглядом зеленовато-грязного цвета ткань, я со вздохом протянула руку, стараясь не обращать внимания на широкую мускулистую грудь. Вскинув взор, я наткнулась на внимательный взгляд Ревана.

— Не примите на свой счет, но одаренные очень свободных нравов и ведут довольно откровенный образ жизни. Почему же вы… не такая?

— Многие из нас не такие, не стоит судить по большинству, — покраснела я и ухватилась за возможность перевести тему: — Если вы не одобряете образ жизни одаренных, то как случилось, что ловушка выудила из вашего сознания именно этот образ.

Гоблин молчал, я ждала и думала, что уже не ответит. Но Реван, чтобы не мешать мне, отвернувшись, заговорил:

— Когда я был юн, еще до поступления в университет и наработки опыта, то собирался жениться на своей преподавательнице. Ее нанимали мои родители для обучения меня манерам, но долго она не проработала.

— Простите, наверное, вам неприятно рассказывать…

Гоблин пожал плечами.

— Молодая женщина обратила на меня тогда внимание, только вот я не сразу понял его истинный смысл. Я относился к ней серьезно, а она забавлялась. Когда я сделал ей предложение, то она довольно спокойно отклонила его и объяснила, что хочет составить гораздо более выгодную партию, нежели со мной.

Завернувшись кое-как в легкую, но скользкую, немного жесткую ткань, я обвязала ее на поясе, сделав импровизированное платье-тунику.

— Но ведь вы будете…

— На тот момент мой статус был еще не определен.

— И что в итоге?

Это не мое дело, но червячок любопытства снедал меня.

— Через несколько лет, когда я поступил в университет, она написала мне, сообщив, что теперь готова принять мое предложение.

— Не может быть. Даже при дворе это за гранью приличий.

— Еще как может. Но предложение гоблина можно получить лишь раз, о чем ей и сообщили. Но с этой историей у меня связаны сильные эмоции, поэтому ловушка сработала именно на них.

Только я собралась сказать что-то утешающее и приободряющее, как появились остальные парни из группы, наконец-то нашедшие нас. Разглядев меня, они нерешительно переглянулись.

— Все в порядке? — осторожно спросил Надар.

— У вас что, любовь? — прямо брякнул Идар.

Интересно, у этого гоблина существует фильтр между мозгами и языком?

— Я попал в ловушку, и магистр спасла мою жизнь, рискуя своей, — объявил всем Реван.

Последовала минута молчания, затем множество рук схватили меня, подняв вверх, и с каким-то кличем подкинули вверх. И еще раз, и еще. Я едва не сорвала голос, пока кричала и старалась не позволить импровизированному платью задраться вверх.

Очень вовремя уже знакомые сильные руки вырвали меня из этого безумия, иначе бы мой разум повредился бы от кошмара последних суток.

— Осторожно, не помните магистра, — смеялся старший группы.

А Идар, подойдя, с улыбкой шлепнул меня по плечу:

— Теперь вы одна из нас!

Зашипев, я в тот момент раздумывала о другом. Будет ли синяк или нет? А то как бы дело не дошло до боевых шрамов.

А на меня смотрели зеленые счастливые лица и улыбались до ушей.

***

Ночь прошла вполне спокойно, дополнительных сюрпризов не было, но заснула я не сразу. В этом импровизированном платье чувствовала себя неуютно. Хотя не сомневалась, что никто из группы не будет посягать на мою честь, но для таких как я и сам факт еле прикрытого тела уже слишком.

Однако события утра заставили позабыть и это: мы подошли к огромным воротам. Каменные глыбы возвышались на много метров вверх, а из-за них доносился тихий, приглушенный рык.

— И что дальше? — повернулась я к Ревану.

— Теперь мы должны его выманить.

Я посмотрела на остальных:

— Погодите, правильно ли я вас поняла: вы не только должны победить ужасного ящера, но и уговорить дракона с вами сразиться?

Группа переглянулась.

— Ну, как-то так, — нерешительно ответил Надар.

— Немыслимо, — пробормотала я. — И как вы собираетесь его выманивать?

— Не беспокойтесь, у нас есть в этом опыт, — авторитетно заявил Андар.

Реван же был задумчив и молчалив.

Решив предоставить профессионалам заниматься привычным делом, я под защитой Идара отошла в сторону и принялась наблюдать. Но прошел час, второй, однако противный ящер не желал вылезать и складывать свою голову во славу бравых гоблинов. В чем-то я его понимала.

В который раз посовещавшись, измученная попытками выколупывания дракона из убежища группа, к моему изумлению, направилась ко мне. Я настороженно притихла, спешно дожевывая бутерброд.

— Как вы проводите время, магистр? — начал Реван, явно чувствуя себя неловко.

— Спасибо, неплохо…

Переводя взгляд с одной зеленой мордуленции на другую, я начала подозревать нехорошее, и изобретательные ребята не обманули моих ожиданий.

— Не могли бы вы нам оказать небольшую помощь в поимке дракона? — начал Надар, но я замотала головой.

— Я ничего в этом не смыслю и буду только мешать.

— Вы не переживайте, мы все сделаем сами, от вас требуется лишь пассивное участие, — успокоил меня Андар.

И лишь Реван нашел убедительные доводы, сказав:

— Пока испытание не завершится, нас отсюда не заберут, а запасы еды подходят к концу.

Посомневавшись, я решила довериться и кивнула, после чего меня связали.

***

Я висела справа от ворот, над озером, прикрепленная к крюку, и молилась только об одном: лишь бы этот дракон не вылез из своего убежища. По руке текла кровь из совсем небольших порезов, а где-то за стенами бесновался дракон.

Чуяло мое сердце, что, несмотря на мои мольбы, выдержки у него надолго не хватит. А я боялась, ужасно боялась быть съеденной! И этих ужасных гоблинов предупредила, что после своей смерти буду являться им и сведу в могилу.

Думаете, они испугались? Эти доморощенные охотники на ящеров лишь кивали и уверяли меня, что я в полной безопасности и они этого дракона одной левой.

— Р-р-р-р-р-р…

От такого рыка я вздрогнула и забилась. Несмотря на все меры предосторожности и страховки, сильно болели руки и спина. Однако с каждым новым ревом все ощущения отступали перед паникой на задний план.

Пред моими глазами располагалась большая площадка, на которую вылетела группа гоблинов, что загоняла огромную черную зверюгу. Дыхание перехватило. Впервые увидев дракона воочию, я поняла, почему так боятся этих ящеров.

Огромный зверь метров сто в длину, а то и больше, с массивной чешуей, которая словно броня защищала его тело. Раскосые светящиеся глаза с вертикальным зрачком посмотрели на меня, и время словно застыло. Первобытный огонь воззвал ко мне, пробежался по венам, глаза защипало, значит они светятся красным огнем.

Я как могла подавляла в себе свой дар много лет и сейчас не позволю ему вырваться!

Дракон заревел и, хвостом, когтями раскидывая всех и вся, сметал препятствия со своего пути, лишь бы добраться до вожделенной цели, своей добычи — меня. Ведь мы с ним знали то, что не знали другие: почему любой дракон готов умереть за такую добычу, как я.

Гоблины сдерживали его из последних сил. Некоторых сильно ранило, остальные пробивали броню ящера, нанося одно повреждение за другим, но тот все равно полз, из последних сил. В глазах дракона стояла одержимость.

Я кричала до хрипоты и, наверное, вывернула руку, бултыхаясь в воздухе. Голова дракона была совсем близко, я чувствовала горячее дыхание. Пасть уже в предвкушении раскрылась, когда Реван, прыгнув, распорол зверю горло.

Судорожно дернувшись, ящер сделал еще одну попытку добраться до меня, и старший группы метнул в мою сторону огромный нож.

Как я в тот момент не рехнулась, не знаю. Сто раз готовая умереть, в том числе от руки своего студента, я взвизгнула, когда нож рассек веревку, и полетела в воду.

Испытание было завершено.

***

Хлюпая, совершенно невозмутимо я шла по каменным коридорам университета в свою комнату. Вода стекала с меня ручьем, оставляя следы на холодном полу. Сейчас шли лекции, и пара студентов, которых я встретила на своем пути, наверно еще долго недоуменно смотрела мне в след.

Но мне было все равно. Главное, добраться до комнаты и снять поскорее с себя эту палатку.

Вот, наконец, родная дверь. Я сняла защиту, закрыла дверь на ключ и сразу подошла к зеркалу. Несколько капель нужного состава — изображение пошло рябью и наконец-то передо мной появилось лицо канцлера.

Разглядев мой внешний вид, мужчина поинтересовался:

— Что случилось?

— Я готова отправиться в казематы, на рудники, да куда угодно, лишь бы не оставаться здесь!

— Габриэла, успокойся.

— Вы меня обманули! Обещали, что можно будет здесь укрыться и переждать опасность. А я вместо этого получила группу гоблинов, что хотят меня извести, и дракона! Спасение вредных студентов, поиск убийцы! Готовите на свое место?

— Обойдешься. Габриэла, сейчас везде небезопасно. Твой, мой и весь окружающий мир могут сильно измениться, если сменится власть. Поэтому не ной, а помоги общему делу. Я не предполагал, что ты окажешься в одном из эпицентров. Теперь придется как-то крутиться.

Я смотрела на канцлера и понимала, что выхода действительно нет, как бы мне не хотелось обратного.

— Единственное, чем могу порадовать, мне удалось провести тебя как спасаемую жертву. Теперь ты можешь письменно изложить и подать ректору впечатления об испытании, и в том числе о своем спасении.

— Я просто счастлива, — мрачно сообщила я. — Будут новости, сообщите.

— Непременно. И помни, Габриэла: личные отношения со студентами в ПТУ запрещены.

Связь прервалась, изображение расплылось.

На что это он намекал?!

Прикрыв глаза, я постаралась успокоиться. На что я там имею право? Губы непроизвольно расползлись в хищной улыбке. О да! Я напишу им свои впечатления.

***

Донат Реван

Едва нас подлечили в медпункте, как наставник вызвал меня к себе. Уже по тому, как прошло испытание, я знал, что ничего хорошего не услышу, но идти все равно придется.

В приемной меня ждать долго не заставили: Зара, сочувственно взглянув, срезу пригласила в кабинет.

Катарт сидел в кресле и листал кукую-то папку, то и дело приподнимая брови и хмыкая. Труд был довольно обширный, и, сразу было видно, ректор изучал его скрупулезно, делая пометки на листе.

— Добрый день. Может, мне зайти попозже?

— Нет-нет, — не поднимая глаз, ответил хозяин кабинета. — Мне осталось всего пара страничек. Очень милый отзыв магистра Дакар, с рекомендациями по поводу вашего испытания.

Я напрягся. Габриэла подала жалобу? Сложившееся о ней мнение шло в разрез с услышанным.

— Ты ведь знаешь, что твой отец провел ее в испытании не только как вашего куратора, но и как добровольца, оценивающего ваши методы.

Я чуть улыбнулся: все встало на свои места.

— И что, все плохо?

— Просто прекрасно! — потешался наставник.

А я сидел и удивлялся сам себе, так как был абсолютно спокоен и уверен, что магистр не сделает нам ничего плохого. Я побывал с ней в сражении, в трудной ситуации, она спасла мне жизнь. Очень достойная во всех отношениях женщина, тем и притягательна.

— Теперь у вас добавятся часы физической подготовки, так как, по словам магистра, вы медленно двигаетесь, плохо бегаете и недобросовестно кидаете.

Улыбка расползлась на моем лице еще больше.

— Также магистр выразила недовольство плохим качеством защитных костюмов.

— Нам выделят другие? — удивился я.

— Если учесть, что копия отзыва ушла императору, то да. Так же магистру в отношении вашего обучения ядам дается полный карт-бланш. Реван, не мешайте ей.

— Не буду, — покачал головой я, продолжая улыбаться.

— И хочу вам напомнить, личные отношения между преподавателем и студентом строго запрещены.

— И не думал об этом, — заверил я ректора.

— Может, и не думали… — задумчиво заметил тот. — Но подумаете. Я хорошо знаю, когда гоблин влюбляется. Держите голову холодной, а сердце спокойным.

— Как я могу? Магистр Дакар — мой преподаватель, — нахмурился я на столь явные намеки.

— У вас уже есть опыт личных отношений с преподавателем.

Вспомнил ту давнюю историю!

— Я буду осторожен, — пришлось пообещать мне.

Хозяин кабинета лишь покачал головой и вздохнул.

— Идите и помните, до окончания не так много времени. Постарайтесь, чтобы вас не застали в постели Дакар.

— Как скажете, — кивнул я и вышел.

Бросив в окно взгляд, определил по солнцу время — скоро лекция по ядам, а значит поговорить с Дакар сейчас не удастся, придется ждать вечера. У меня есть для магистра предложение, от которого я не позволю ей отказаться.

***

Габриэла Дакар

— Сегодня на уроке мы будем снова пробовать изготовить противоядие. Вы мне, кажется, обещали, что в этот раз сознательнее подойдете к делу, вот и посмотрим. Только противоядие будет не от яда, а от одного зелья, что влияет на человека и его действия.

Группа притихла, неуверенно переглядываясь.

— Если старший группы вам еще не сообщил, то это сделаю я: ректор дал мне в проведении уроков полную свободу действий и велел вас гонять по максимуму.

Я так же знала, что нагрузки у группы увеличились и без моего предмета, но те не обиделись на мой отзыв об испытании, наоборот, скорее прониклись симпатией.

С Реваном стало сложно. Каждый раз встречаясь с ним глазами, я старалась не покраснеть и избегала смотреть прямо на старшего группы.

— На приготовление состава у вас около часа. Приступайте.

И студенты приступили. Сейчас все действовали более уверено, более слаженно, заметно было, что они нашли информацию, только вот какую именно, непонятно.

Действия за столами и с приборами были понятны, но обращение с материалом для зелья — просто безобразное. Чем больше я смотрела на группу, тем больше понимала, что не смогу сделать из них опытных зельеваров: времени очень мало, да и им это не надо. Как же их защитить тогда?

Нужно первую алхимическую книгу, может, там есть средство решения проблемы.

За такими раздумьями прошел час. Когда сработал таймер, я присмотрелась к тому, что сотворили мои студенты. Взять, к примеру, хотя бы самый дальний котел, от которого валил черный дым.

— Э-э-э… Кто будет пробовать свое противоядие?

В комнате стояла гнетущая тишина, все с опаской косились на чудо, что было ими сварено.

— Кто не решается, прошу к столу.

Первый в мою сторону двинулся Реван, но не направился, как все, за бокалом, а подошел ко мне.

— Магистр, мне нужно поговорить с вами после занятия. Сможете ли уделить мне время?

Официальный тон Ревана никак не вязался с выражением его глаз.

— О чем…

Меня прервал звук падающего тела и хрипы. Обернувшись, я увидела, как Надар катается по полу с пеной изо рта. То, что его отравили, я поняла мгновенно, вот только как успеть приготовить противоядие?!

Бросившись к открытому шкафу с ингредиентами, я быстро набрала необходимое и кинулась к стакану смешивать жидкости. Вот только нужно время, чтобы из раствора выпал осадок.

— Сдавите ему горло и не давайте дышать.

— Он умрет! — взвыл Андар.

— Нет, он умрет, если не сделаешь, как я сказала! Быстро!

Решающую роль сыграло то, что горел огонь горелки — я смогла быстро сделать все, что нужно.

Когда я опустилась на колени перед гоблином, тот почти не дышал, Осторожно влила жидкость ему в рот.

— Давай, ну давай…

Гоблины обступили меня и Надара и смотрели на нас широко раскрытыми глазами. Через несколько секунд тело отравленного мужчины засветилось и дыхание выровнялось.

— Отнесите его в медпункт, — пробормотала я, поднимаясь.

Двое из ребят тут же подхватили отравленного и вынесли прочь. А я пыталась понять: зачем? Жестоко, бессмысленно…

— Вот пример того, что значит быстро приготовить товарищу зелье и спасти ему жизнь, — словно на автомате сообщила я.

— Магистр, вы его отравили? — спросил кто-то сзади.

А я смотрела в одну точку, у меня в голове складывалась мозаика только что случившегося.

— Да… Так просто и совершенно безопасно.

— Нет! — Реван встряхнул меня за плечи. — Не вы это сделали. Кто? Для чего?

— Это сделал убийца, чтобы убрать меня из ПТУ. Я стою у него на пути и мешаю добраться до всех вас.

— Значит, нужно его найти! — воскликнул Реван.

Но меня интересовало другое: как спасти группу! Почему-то именно это было для меня важнее всего. Странно…

***

Я сидела в кабинете у ректора и отрешенно смотрела в окно, все еще не в силах поверить в случившееся. Да, мне говорили, зачем я здесь, в чем заключается мой долг, но знать и увидеть, что жизни этих сильных, волевых, правильных мужчин в моих руках…

— Магистр, вы в порядке? — спросил ректор, прерывая спор с преподавательским составом и Реваном, которому тоже было дозволено присутствовать на совещании.

— Нет. Я в ужасе.

— Мы понимаем ваши чувства, но испытания на то и даны, чтобы встретить их с честью, — начал преподаватель по ведению войны.

— Не то, — качнула головой я. — Слишком объемная задача стоит передо мной. Я не могу обеспечить полную изоляцию лаборатории и своих комнат, чтобы убийца не пробрался и не отравил ингредиенты или что-либо другое.

— А что, можно что-то еще? — удивилась Ава Айсан, гоблиниха, начитывающая историю.

— Все что угодно.

— Мы сделаем все необходимое, — нахмурился преподаватель по безопасности. — Но почему вы уверены…

— Я знаю, понимаю его действия.

Пока снова не начался спор между присутствующими, я посмотрела на все двенадцать человек основного преподавательского состава.

— Являясь, как и он, алхимиком, я могу его понять, просчитать, предотвратить все, что он делает. И его это не устраивает. Он отличный профессионал, если судить по работе, но очень жесток, беспричинно.

— С чего вы решили?

— О-о-о… Его замысел с эпидемией. Да, это сложно, но возможно же. А второй попытки не будет. При этом его совершенно не волнуют невинные жертвы. Но нужно убрать меня, иначе я могу умудриться спасти ненужных ему людей. Или сегодня: он отравить хотел не всю группу, нет, но добавил яд в ингредиент.

— И отравили вы их сами, — хмыкнул стратег. — Умно.

— Да, убийца умен. Сегодняшняя попытка в любом случае достигла одной из целей — убрать меня из академии. А бонусом бы стало убийство нужных людей. Я лишь не устаю радоваться, что выпили не все разом.

— В одном убийца точно ошибся: никто не собирается предъявлять вам обвинение, — поставил меня перед фактом глава ПТУ.

— Почему? — растерялась я.

— Хотели бы убить студентов, логично было бы сделать это на испытании. У вас было море возможностей, — сообщил ректор, и безопасник кивнул.

— Что же делать? — спросила Айсан.

— О противнике есть масса информации, нужно только выявить, кто из троих обладает такими качествами. Магистр Дакар будет выявлять, коль она так хорошо понимает душегуба, остальные помогают, — распорядился Катарт.

Тактичность из него прямо так и сочилась.

— Мы тоже хотим помочь, — подал голос Реван.

— Запрещаю.

— Но…

— Я все сказал.

Приказы начальства у гоблинов не обсуждаются, но я видела, что Реван хочет нарушить и, главное, может это сделать. Его сила духа сильнейшего позволяет.

Нас отпустили, и мы один за другим покинули кабинет главы университета. В коридоре старший группы остановил меня и тихо сказал:

— У нас есть план, как найти алхимика. Вы поможете?

— Реван, даже не думайте… — начала я.

— Я предполагал, что вы так ответите, — тихо заметил Реван и, оглянувшись по сторонам, проверяя, что коридор опустел, решительно добавил: — Пользуясь правом, что мы с вами знакомы ближе, чем допускают приличия, и тем, что мы провели ночь вместе…

— Что?! — задохнулась я от наглости мужчины.

— Я зову вас замуж.

Вот, значит, какой выход нашел гоблин. Что ж, умно. Как заявивший на меня права, он со стороны магической защиты университета теперь имеет некоторые послабления. Например может выйти за пределы университета после отбоя. Если поймают — накажут, но защита теперь ему не страшна.

— А если я откажусь?

— Я применю все возможности своего положения для того, чтобы давить на вас и вашу семью. Кроме того, вы никогда не выйдите замуж, ибо я истреблю всех, кто хотя бы отдаленно будет походить на соперника.

— Не посмеете! — зашипела я.

— Посмею. Мне очень хочется жить, магистр.

— Знаете, Реван, вы искушаете меня всеми силами. Я ведь могу и согласиться, и тогда вам не отвертеться. Браслеты свяжут нас на всю жизнь воедино, и даже любовницы не завести.

В ответ усмешка.

— Я ведь видел вас без одежды, — шепнул гоблин. — Уверяю вас, любовь у меня будет только с законной супругой.

Это невыносимо.

— Я…

Мой рот закрыли рукой.

— Тс-с… Вам ведь поручили спасать нас, магистр? Внесите свою лепту в общее дело.

Не знаю, что меня удержало в этот момент от укуса. А ведь я кусалась последний раз, когда мне было три.

Отпустив меня, гоблин заспешил прочь, видимо не зря говорят, что у них сильно развито чувство самосохранения. Мне же оставалось решить, что же делать дальше?

Бредя по темным сырым коридорам замка, я пыталась разобраться в сложившейся ситуации.

Взрослый мужик, а ведет себя как ребенок. С другой стороны, он вояка, его учили завоевывать, истреблять, уничтожать. В интригах он не сведущ. Вот канцлер, проработав при дворе двадцать лет, уже битый, обладает нужными навыками и знаниями, в отличие от его сына, что все свое время нарабатывал боевой опыт.

А ведь за старшим идет вся группа и изменить данный факт невозможно. Я примерно представляла, что он собирался сделать, но его попытки не принесут желаемого результата. Я должна оставить гоблинов в покое, попросить за ними присмотреть и дальше идти своим путем.

Времени до выпуска немного, предстоит еще несколько испытаний. Убийца может ими воспользоваться, как воспользовался прошедшим. Отравленное оружие не дело рук университета. Больше такой возможности у главных заговорщиков не будет.

Значит, чтобы спасти гоблинов, нужно найти убийцу и предотвратить его попытки нападения. Проще простого задача!

Впрочем, при помощи других преподавателей она выполнима. Алхимика можно вычислить, у нас есть профессиональные особенности, к тому же он может раскрыться и на моих уроках. А чтобы обезопасить гоблинов, я поищу средства в алхимической книге. Что-то должно быть.

***

Ближе к вечеру у меня по расписанию стояло занятие с общей группой, к которой я теперь относилась с большим вниманием. Перед лекцией я внимательно просмотрела их досье и теперь вглядывалась в каждого, изучала, чтобы потом приступить и к проверке навыков. Должен же убийца где-то проколоться.

Уже ближе к концу лекции я провела проверочную работу, специально давая непростые задания. Посмотрим, какие результаты получатся по факту.

Когда время вышло и я собирала готовые работы, дверь широко распахнулась и на пороге появился массивный гоблин.

— Магистр, вас вызывают в центральное управление поселка.

Мысленно перебрав возможные причины такого события, я едва не застонала. Проклятая группа сведет меня в могилу!

— Спасибо, я скоро буду. — И, повернувшись к студентам, добавила: — Сдавайте работы быстрее и можете быть свободны.

Не все с энтузиазмом восприняли эту новость, у кого-то листы с заданиями пришлось чуть ли не выдирать из рук. И последние студенты ушли словно побитые собаки, чуть ли не скуля.

Покачав головой, взирая на закрывшуюся дверь, я взяла сумку, накинула плащ и отправилась вызволять своих дураков, что свалились на мою голову.

Дорога до поселка была недлинная, но передвигаться в нашем мире можно на дирижаблях по воздуху, на лошадях (это эконом класс) и на бизликах — чешуйчатых зверюгах, что бегают очень быстро. На них еще и ездить нужно уметь. Увы, подобного навыка у меня не было, поэтому в повозке я тряслась целых полчаса.

Поселок Гоблинские Забытки был довольно-таки большим, кое-где даже стояли двухэтажные дома, но тем не менее не настолько запутанным, как крупные города, и тюрьму я нашла очень быстро.

Начальник караула удивился мне несказанно: куратор гоблинов — хрупкая девушка, да еще и алхимик… Поверили мне не сразу и, лишь связавшись с ректором ПТУ, которому лично вмешиваться на данном этапе запрещалось, допустили к задержанным. Всенижний побрал бы эти правила!

Спускаясь в след за сопровождающим, я рассматривала тюрьму, можно сказать я здесь впервые. Решетки из специального сплава и толщиной с мою руку, где-то поменьше, видимо для одаренных или измененных. Довольно чисто, хотя мне сложно судить, но я не удивлюсь, если и здесь заставляют провинившихся все мыть.

К нужной камере я подошла с любопытством и, посмотрев на заключенных, обомлела. С кем же они дрались, если их так отделали?

Открыв камеру, меня пропустили внутрь. Гоблины смотрели упрямо, угрюмо и виновато.

— М-да… Какая радость видеть вас, — улыбнулась я.

Мазнув по всем взглядом, я остановилась на Реване.

— Значит, решаете проблемы? В связи с некоторыми событиями я упустила из виду, что не только ваш преподаватель, но и куратор. Если никто до сего момента не озаботился простимулировать вас думать головой, то этим должно озаботиться мне.

— Магистр… — начал старший группы.

— Не перебивать! — И, успокаивающе выдохнув, продолжила: — Сейчас я попытаюсь вытащить вас из этих казематов, а потом мы отправимся в университет. И выйдите вы из него не скоро и только под присмотром.

Реван поднялся и плавно, словно крадучись, приблизился ко мне.

— Магистр, помните, о чем мы говорили? — очень тихо спросил он у меня.

— Даже не рассчитывайте запугивать меня, Реван, — вздернула я подбородок. — Совершенно точно знаю — у вас доброе сердце, и я всячески буду этим пользоваться, чтобы оградить вас же самого и от опасности. Не переживайте, я позабочусь о вас и, пока вы все со мной, буду защищать.

Когда я выходила, у старшего группы было очень забавное выражение лица, и я, не сдержавшись, хмыкнула в кулачок. Пора их вызволять, а то если не враг потравит, так тюремная еда угробит бедненьких гоблинов.

И я отправилась к коменданту.

***

Комендантом оказался невысокий пухленький измененный с чешуйками на лице и руках. Пушистый хвост нервно помахивал все то время, которое он мне в красках расписывал, какие мои гоблины нехорошие.

— Я искренне возмущен! Не ожидал от ведущей группы гоблинов таких действий. Ладно остальные, но они…

— Господин Тирнак…

— Всегда все было нормально, а тут на ровном месте вспыхивает драка между гоблинами в трактире. Конечно, ваши были самые сильные, но там имелись и наемники, и рабочие, что заняты на тяжелых работах, а те дерутся жестоко и без правил.

— Я полагаю, с ними все в порядке…

— И ваши их так отделали — все в больнице! Рабочие смены сорваны, с гильдией наемников ректор разбирался лично, они еле утрясли этот конфликт.

— Не просто же так…

— Я не говорю про господина Ронтрю с супругой: ваши бравые молодцы ворвались к ним в номер, когда гнались за одним из наемников, и прервали их медовый месяц, что говорится, в процессе.

Устав слушать уважаемого коменданта, я подошла и присмотрелась к вещам, что были изъяты как улики. Одна из них — кружка, что разбили о голову кого-то там, я не запомнила. Именно на ее стенках обнаружился характерный серый налет.

— Репутация постояльца гостиницы испорчена.

— Я могу доказать, что гоблинов опоили. Тогда вы снимите обвинение?

Комендант замер.

— Сниму. Но мне нужен виновный и доказательства.

— Доказательства есть, виновного доставим, — кивнула я.

— Только без членовредительства! — поставил условие мужчина.

— Виновный будет жив.

Комендант, поджав губы и побарабанив пальцами по столу, подписал-таки временное освобождение. Сжимая в руках драгоценную бумагу, я спустилась вниз и полчаса спустя вывела свою отару гоблинов из тюрьмы.

— Мы направляемся в ПТУ? — осторожно спросил Реван.

— Нет, добывать доказательства вашей невиновности, чтобы вас всех не выкинули из университета, едва вынесут судебный приговор.

— Но как?.. — спросил Надар.

— Вас опоили зельем, всех, кто был в трактире. О том, зачем вы туда отправились, мы поговорим после, когда вы будете мыть подвалы. По счастливой случайности я знаю кто приготовил редкое зелье.

— Кто он? — спросил Идар. — Я найду и вырву ему сердце.

— Не он, а она.

Идар сразу приуныл. Вырывать сердце у женщины, с его точки зрения, было не по-геройски. Отчасти я была с ним согласна. Но сейчас нужно выяснить, где именно Белла работала.

Бывшая одногруппница ничего не создает там, где живет. Ее зелья иногда могут взрываться, хотя нет, чаще всего взрываются, и портить каждый раз жилище неэкономно. Многие алхимики по самым разным причинам не работают там, где живут.

— Где заброшенные здания в поселке, много таких?

— Несколько на окраине и одно за пределами поселка, старая мельница, — просветил Надар.

— Кто хозяин?

— Гранс, гоблин, который содержит сеть трактиров.

— Нам к нему. Проводите.

— Зачем? — спросил Надар.

— Пытать будем, — догадался о моих планах Реван.

— Ну, может, он сам расскажет, — не согласилась я, в задумчивости помахивая хвостом.

— Не расскажет, — уверил меня Андар.

И как в воду глядел. Хозяин трактиров сразу встретил нас неприветливо: понял, видимо, по какому вопросу мы к нему пришли. Его охрана в доме напряглась, но гоблины обступили кольцом, давая понять, что будет конфликт.

— Чем я могу помочь? — спросил темноволосый, как и ожидалось, крупный мужчина, развалившийся в кресле.

Я повернулась к Ревану:

— Можно ли сделать так, чтобы нам не помешали?

Старший кивнул и дал знак группе, сам заслоняя меня от опасности, еще двое сторожили хозяина. Я же смотрела, как двигаются воины: быстро, гибко, по их телосложению и не скажешь, что они могут драться так, словно это у них в крови. Впрочем, может, именно так есть.

Когда проблема с охраной была решена, я подошла и села в кресло рядом с хозяином дома. Гранс внимательно меня разглядывал, и взор его мне не понравился. Среди гоблинов, как и у любой расы, есть порода, а передо мной была дворняга.

— А по городу говорят, что данная группа сидит в каталажке. Неужели врут?

Намеренно Гранс игнорировал присутствующих и обращался ко мне: хотел спровоцировать конфликт.

— Врут, как видите. У вас охрана официально оформлена?

На мой вопрос мужчина промолчал. Я так и думала: мало кто легально обеспечивает себе безопасность, только если крупные заведения, с зарплаты надо платить налоги.

— Значит, про наше посещение никому не расскажете, ибо и нам есть чем поделиться. А показания, мои так точно, обязательно вызовут проверки собственности. Там у вас точно не к чему докопаться? — ворковала я с хозяином дома.

— Чего хотите?

— Не хами, — прищурился Реван.

— Мы хотим узнать об одной девушке, алхимичке, которая снимала у вас помещение для работы. А точнее ее адрес проживания.

— Не разглашаю информацию о клиентах.

— Дагар, — приказал Реван, и, не успела я вмешаться, как гоблина вырвали со своего места и, мгновенно войдя в боевую ипостась, саданули о стену.

Идар лишних слов не говорит.

— Может, не стоит… — начала я, но старший группы выпроводил меня из комнаты.

— Дальше мы сами. Поверьте, у ребят богатейший опыт.

— Он пострадает.

— Войдет в боевую ипостась, все срастется, — отмахнулся Реван.

— Так просто…

— Магистр, гоблинов, которые пошли на военную службу, с самого начала учат быстро обращаться и терпеть боль. Он — гражданский. У них этот процесс протекает намного дольше, хоть и не такой болезненный.

— Не понимаю я вашей работы. Как можно мучиться…

— А я — интриг. Они жестоки и приносят больше боли и несчастий людям, чем что-либо другое.

— Даже война? — тихо спросила я.

— Возможно.

Стены снова содрогнулись, и я нервно дернула хвостом.

— Не переживайте, все будет хорошо.

Может, так и было — мне не дали в этом убедиться лично, — но адрес мы получили. Белла, как я и предполагала, жила в самом центре поселка, в самом роскошном доме, что здесь имелся. Могла бы догадаться, зная ее слабость.

Дверь нам открыли без промедления, и симпатичная девушка с темными длинными волосами и кошачьими ушками присвистнула:

— Эла, да ты, я смотрю, работаешь над собой. Раньше с тобой не было такого эскорта, лишь твой идиот Рунеро. Однако приятная неожиданность.

— Привет, Бель, пригласишь войти?

— Конечно, особенно твоих спутников.

Я вошла и стала рядом с Беллой, смотря, как вся группа, один за другим, проходит внутрь. Когда алхимичка протянула руку к Ревану, собираясь того коснуться, я щелкнула хвостом по пальцам. Всегда она определяет главного безошибочно.

Одногруппница лишь хмыкнула и подмигнула.

— Присаживайтесь. Чай, кофе?

— Советую здесь ничего не пить, — предупредила я, опускаясь в кресло напротив хозяйки дома.

— Эла, это больше ты по ядам, у тебя к ним прирожденный дар. Я вообще не понимаю, зачем ты еще развивала и алхимические вещества, — улыбнулась Белла и уже гоблинам: — Она настоящая мастерица.

— Спасибо, что всем все разъяснила, — побарабанила я пальцами по креслу.

— А они не знали, да? — хихикнула одногруппница.

Гоблинам сейчас было не до меня. Они неуверенно стояли, переминаясь с ноги на ногу, и с опаской осматривались. Комната была обставлена по вкусу алхимички: везде рюшечки, все розовое, изящное и миленькое. Кукольный домик.

— Ладно. С чем пожаловали?

— Ты знаешь. Мне нужно имя заказчика твоего фирменного раствора.

— Зачем мне выдавать его? Я честно имею лицензию на продажу своего изобретения, и не мое дело, как заказчик его использует.

Я помолчала.

— Говори, чего хочешь.

Алхимичка взглянула на гоблинов, Реван неосознанно шагнул за мое кресло, словно прячась. Уж очень хищный взгляд стал у Беллы.

— Что за мужик пошел, — покачала головой та и бросила старшему группы: — С тобой все понятно.

Встав, она приблизилась к гоблинам, что разом подались назад, — и не скажешь, что всего час назад пытали свидетеля.

— Хочу его, — указала девушка на Идара.

Гоблины в полном шоке смотрели на Беллу, но только не я. Как-никак пять лет жили в одной комнате.

— Зачем он тебе?

— От него будут прекрасные детки, — провела девушка коготками по груди бравого гоблина.

Тот сделал еще шаг назад и осел на диван. Изящная мебель не выдержала напора, и ножки подломились, ухнув вниз вместе с гоблином.

— Я куплю диванчик побольше, специально для тебя. И готовлю хорошо, ты будешь доволен.

Вся группа смотрела округлившимися глазами на меня. Я же пожала плечами.

— Решение за Идаром, он взрослый мужчина, его выбор.

Тут, видимо, гоблин вспомнил, что действительно взрослый и, вообще, боевая единица империи. Встав, он частично преобразился в боевую ипостась и, позеленев, сверкая клыками, наклонился к девушке и прорычал:

— Вырву сердце.

Белла, улыбнувшись и обхватив лицо мужчины, поцеловала того в губы. Глаза Идара округлились.

— Определенно, хочу именно его!

Вздохнув, я пошла на выход и, открыв дверь, мотнула головой гоблинам:

— Оставим их поговорить. Белла, не обижай его. Я проверю потом на приворотное зелье!

— Обижаешь, мне никакие зелья не нужны.

— Идар, мы ждем внизу.

Получив в ответ неуверенный кивок, я закрыла дверь и пошла в след за группой. Около калитки со мной поравнялся Реван:

— И после этого вы еще спрашивали о том, почему я к вам пришел в тот первый вечер?

— Из-за того, что и от вас получаются прекрасные детки? — приподняла брови я. — Жаль, я тогда не знала.

И двинулась вперед искать транспорт в столь позднее время. Судя по погасшему свету в окнах Беллы, ждать нам Идара только к утру.

***

Я оказалась права. С первыми лучами солнца, перед тренировкой, Реван занес мне имя заказчика и всю информацию, что удалось вытрясти из Гранса. После этого я связалась с канцлером, доверив дальнейшее ведение дела ему.

Не сомневаюсь, его люди при наличии малого разгребут многое и ребята получат помилование. Единственное, для меня было странно, что Реван не общается напрямую с отцом.

Первую половину дня я смотрела проверочные работы по алхимии. Как и предполагала — все не сдали. Мой план начинал действовать. Теперь у каждого будет отработка: попробую проверить учащихся в рутинной работе, когда люди не следят за собой.

А после обеда у меня стояла практическая пара по этикету. После последней практики у нас было несколько теоретических занятий, и, сколько бы я не оттягивала, пора теорию проверить на практике.

Снова наша светлая, располагающая к отдыху и общению аудитория, снова меня ждет неуверенная, с опаской смотрящая группа. Что же это я такое для них приготовила?

— Добрый день. Сегодня на практике мы закрепим новый материал. Прошу спуститься со своих мест и сесть за накрытые столы. Ведь когда вы примете от императора поздравления с удачно пройденными испытаниями, то вас пригласят отужинать на грандиозном банкете. Это не обычное светское мероприятие, и вы особые гости — все внимание на вас.

Парни переглянулись и, судя по взглядам, уже мечтали оказаться на грандиозном приеме.

— Столы накрывают, как вы видите перед собой, только на пышных праздниках. Как известно, у канцлера свои приборы из особого сплава, вам никто такой милости не окажет, вы при дворе впервые. Расскажите мне, для чего по-вашему нужны приборы.

Ну конечно, первым вызвался Реван, я уже могу предсказывать коллективное мышление группы.

— Вилка, лежащая рядом с тарелкой, — большая обеденная вилка для мясных блюд. Она используется при классических пытках. Если, к примеру, нужно заставить человека говорить, то берем ее, подтачиваем зубцы… Можно и так, но очень уж жестоко и негуманно. Далее, можно втыкать ее в стыки…

— Все, хватит, — подняла я руку. — Я спрашивала про несколько иное применение, например в еде.

— Да по сути используется в трапезе для того же самого. На нее насаживают мясо.

— Действительно, то же самое, — пробормотала я и попросила: — Андар, продолжайте.

— Ну, потом идет вилка для рыбных блюд, она меньше размером и у нее прямее кончики. Это позволяет вскрывать, но…

— Стоп, — выдохнула я. — Дальше.

— Для пищи непригодна, — добавил гоблин. — В руках гнется при легком нажатии.

Я прикрыла глаза, пока дальше студенты продолжали рассказывать, для чего им эти приборы пригодны. А пред моим взглядом так и стояла картина, как группа гоблинов в меховых трусах, гнет вилки за столом и рубит топором мясо.

Рассказ о применении столовых ножей я не забуду, наверное, до конца дней. Только ложка порадовала: очень ей, видите ли, удобно давить глаза.

Не в силах что-либо сказать, я расхаживала перед сидящими гоблинами взад-вперед не находя себе места и не могла придумать, как исправить ситуацию.

— Магистр? — вырвал меня из раздумий Реван.

Я вскинула на него глаза.

— Мы прекрасно знаем, что это за приборы и для чего нужны, но именно для еды используем только три, ибо остальные для нас непригодны. Может, некоторые гоблины и могут пользоваться, мы — нет. А вы спросили, именно для чего используем. Поверьте, все смирятся с нами такими, какие мы есть.

— С лучшей боевой единицей, возможно, — кивнула я. — Но вы займете слишком высокие посты.

— В этом случае тем более. Или мы поступим как канцлер.

— Хорошо-хорошо… Тогда стоит отработать поведение в обществе. При дворе есть свои негласные законы, которыми гоблины часто не пользуются. Нужен доброволец.

Реван сделал шаг вперед. Ах, я бы предпочла кого-нибудь другого. Этот гоблин все больше и больше смущал меня.

— Допустим, вам понравилась в обществе девушка. И вы решили обратить на себя ее внимание. Ваши действия?

— Предложу потанцевать со мной, — склонился в поклоне старший группы.

— Благодарю вас, — приняла я руку и закружилась в объятиях Ревана.

Танцевать с таким крупным мужчиной было в новинку, как и возникшие при этом чувство защищенности и ощущение, словно мы одни в мире.

Тряхнув головой, я остановилась, сделав комплимент партнеру:

— Вы прекрасно танцуете.

— Спасибо, — тихо ответил старший группы, выглядя несколько странно.

Он задумчиво смотрел в пол, сжимая и разжимая ладонь в кулак.

— А теперь скажите мне, что вы сделаете, если кто-то захочет разбить вашу танцующую пару. Идар?

— Выкину в окно. Чтобы не пробовал меня разлучить с любимой.

М-да, потребуется ну очень много педагогической работы.

— Я имела в виду, разобьет во время танца.

Но никакие мои слова не помогали: судя по лицу гоблина, тот никак не мог расстаться с мыслью об окне.

— Уступить временно, чтобы выиграть время для маневра и задушить там, где никто не видит. В идеале устроить несчастный случай, — высказался Реван.

— За эти методы можно серьезно поплатиться при дворе, да и не только. Поэтому возвращайтесь на свои места и записывайте: «Как правильно гнобить противника в высшем свете».

Парни засияли довольными мордуленциями: тема пришлась по вкусу всем.

***

Моя повседневность стала похожа на День сурка: все время одно и то же и жизнь замкнулась в четырех стенах. Единственное развлечение теперь — ловить предателя, и то сомнительного толка.

После занятия по этикету моих гоблинов перебрасывали на какую-то практику, я вознесла молитву за то, что без меня, обрадовавшись, что ненужно присматривать за своей отарой.

У меня были дела поважнее, например посидеть и подумать. Учитель всегда говорил, что если не понимаешь, что за каша заварилась в котелке, то желательно не кидать новые ингредиенты, а пораскинуть мозгами.

Что у нас получалось: попыткой отравить группу убийца пошел на риск и частично выдал себя, теперь я точно знала, что он студент одной из двух групп. Первая уехала на учения, зато осталась вторая, которая провалила контрольную и сейчас выполняла нудную работу в лаборатории.

Теперь там у меня сверкают все углы — чище, чем в спальне. А еще эти учащие разбирали бардак среди ингредиентов. Вторая группа небольшая, и шестерых из нее я отмела. Те только себя отравить в состоянии, что с ними делать, не представляю, ужас какой-то.

За оставшимися продолжала наблюдать, и выявила уже несколько кандидатов, которые наиболее подозрительны. Особенно двое новичков в этом году.

Также я переговорила со всеми преподавателями, чтобы они, если заметят что-то странное на тренировках или учениях, сразу сообщали мне. Алхимики не получали хорошей физической подготовки. Если убийца не подстраховался в этом отношении, то однозначно есть пробелы.

Вынырнув из мыслей, я посмотрела в котелок, в котором булькал редкий состав: готовится около двух недель, редкие ингредиенты и специальное разрешение, которое раздобыл канцлер. Зато результат… Бальзам, нанесенный в правильный день и закрепленный магией, дает неуязвимость к яду, поразившему тело извне.

Еще раз помешав состав, я услышала крики в коридоре. Прикрепив магическую следилку, пошла посмотреть, что же происходит. И пожалела.

Едва открыв дверь, я отпрянула назад, так как мимо меня пролетело крупное тело, в котором, присмотревшись, опознала Идара.

Группа вернулась.

— Что тут происходит? — поинтересовалась я, спеша к кучке народа, что стояла обступив дерущихся.

Все молчали.

— Они не скажут, драки между студентами запрещены, — послышался голос Авы Айсан: к нам присоединилась преподавательница по истории. — Но, по счастливой случайности, я краем уха слышала разговор — его товарищи были против того, что Идар посещает город, в тайне ото всех.

За такое могут исключить! Вот что за дурак?

— Он посещает не тайно: я выписала разрешение.

Вернее, выпишу, как только вернусь к себе в кабинет.

— Уважительная причина? — приподняла брови Айсан.

— У него решается вопрос отцовства, — сдала я Идара.

Недавно связывалась с Бель. Все две недели уже решается. Она хочет детей, он тоже, но после свадьбы. Ей свадьба не нужна, ее устраивают дети без регистрации. Они видятся, ругаются и проводят ночи вместе, а группа его прикрывает.

— А старший группы утверждал, что это он отпустил, — хмыкнула Айсан.

Вот еще один дурак во имя чести. Нет бы прийти ко мне, не-е-ет… Отправим голову в петлю.

— Он врет.

Реван, который стоял недалеко от меня, приблизился и злобно рыкнул прямо в лицо. Отстранившись, я отвесила ему пощечину.

А тот снова оскалился, обнажив клыки.

— Я знаю, что вы не бьете женщин, а тем более преподавателей, — иронично заметила я.

Глаза Ревана блеснули.

— Это зависит от обстоятельств и от того, одни мы или нет.

Развернувшись, гоблин направился прочь, а я шокировано смотрела ему в след, щеки пылали. Неужели он посмел преподавателю говорить непристойности? Намекать?! Немыслимо!

Его товарищи не менее удивленно взирали на своего предводителя.

— Гоблины очень редко могут поднять руку на женщину, только как показательное наказание при несоблюдении закона. Обычно проводится принародно. Но об этом непринято говорить, и он сейчас очень удивил своих товарищей, — широко улыбалась Айсан.

Кашлянув, я сказала:

— Я так сразу и подумала.

Теперь у меня пылало не только лицо, но еще и уши.

— Всегда поражалась тому, как многое в нашей жизни значат гены, просто немыслимо.

Я удивленно посмотрела на коллегу.

— Не обращайте внимания, это я так. А вы, кстати, знаете, кто родители у вашего старшего группы?

— А должна? — напряглась я.

Беззаботно пожав плечами, Айсан двинулась прочь, а меня взяло в плен любопытство. Чего же такого не знаю? И при чем тут наследственность?

***

Этим же вечером был готов и мой редкий состав. Догадайтесь, на ком я собиралась его опробовать?

Едва взошла луна, как я уже переоделась и, разложив все необходимое по мисочкам, волновалась словно перед первым экзаменом. Если раньше все наши неприличные встречи с Реваном были спонтанными, то теперь я знала, что он должен прийти ко мне раздетым, и мне, преподавателю, необходимо быть благоразумной и не возжелать своего студента.

Да нужно быть трупом, чтобы не возжелать!

Скрипнула дверь, послышались тяжелая поступь, шуршание одежды, шлепанье, и старший группы занял свое место. А я все боялась повернуться к нему лицом, хорошо помня, что увижу.

— Добрый вечер, магистр.

— Добрый, — хрипло сказала я и откашлялась.

И повернулась. Пару секунд было ощущение, что из меня выбили весь воздух. В комнате, где свет был приглушен, блики и тени играли на идеальном, практически скульптурном теле, состоящим из одних мышц. В каждом движении, в каждом действии ощущались затаенная мощь и сила.

Только одна талия мужчины была чуть ли не в два раза шире моей.

Сглотнув, я вскинула глаза и встретилась с темными омутами, которые завораживали и горели… страстью?

Так, Габриэла, возьми себя в руки, ты же не подросток.

— Как прошли учения? — спросила я, опуская кончики пальцев в бальзам.

Решив начать с лица, встала на табуреточку. Осторожно коснувшись пальчиками лба, я провела дорожку и легкими движениями начала втирать.

— Может, я сам? — выдохнул Реван.

— Вам нельзя. Тем более чтобы узнать, насколько хорошо работает состав, сначала делаю я.

— У всей группы?

Невольно, из-за странного тона посмотрев на старшего группы, я сглотнула, по спине пробежали мурашки.

— В общем, да, узоры для магии однозначно рисовать мне, с нанесением бальзама кто-то может и помочь. Так как там, на учениях?

— Мы показали прекрасные результаты, можете нами гордиться. Скоро следующие испытания.

— Ох…

— Ректор работает над тем, чтобы вы с нами в них не участвовали.

— Но безрезультатно.

Мои пальцы погладили скулы, щеки, скользнули к шее, на мышцах которой непроизвольно принялись вырисовывать одной мне ведомый рисунок.

— А как прошли ваши дни, магистр?

— Я сократила круг подозреваемых вдвое.

— Вы не должны заниматься поиском. Ваша задача помочь нам избежать отравления.

Бросила взгляд на лицо — хмурится.

— Заблуждаетесь. Канцлер ясно дал понять, что ждет от меня результатов, мне и убийцу искать. По сути, в данной ситуации его действительно может вычислить только алхимик, жаль, что вы не можете с этим согласиться.

Положив уже обе ладони на грудь, я начала наносить бальзам дальше, пытаясь отделаться от мысли, что мои прикосновения похожи на ласки. И снова посмотрела на старшего группы.

Губы Ревана были поджаты. Все-таки не клеятся у него отношения с отцом.

— Сегодня в разговоре Айсан упомянула ваших родителей и то, что с их личностями связано что-то интересное. С канцлером все понятно. Не будет ли вольностью спросить о вашей матушке?

— Нет. Моя мама одаренная, у нее сеть ресторанов в столице.

— «Пляски»? — вспомнила я любимое место.

— Точно.

Мои руки замерли на прессе, так как я почувствовала, как напрягся Реван. Молча перетащив табуретку за спину гоблину, я принялась за шею и спину. Если спереди мужчина прикрылся тканью, закрепив ее на бедрах, то сзади ничего не было.

Нервно сглотнув, я решила не думать о… Так! Не думать!

Начав наносить бальзам на шею, я спросила, чтобы вновь отвлечься:

— А кто у вас бабушка?

— Обе, и со стороны отца и со стороны матери, одаренные. Одна ловит браконьеров в южных лесах, вторая живет в северной деревне и занимается садоводством.

— Оу…

Я начинала понимать, почему Айсан говорила про наследственность. Стукнув хвостом по ноге гоблина, что бы немного подвинулся я продолжила свое занятие.

— Почему вы так просто мне рассказываете о родственниках, Реван? Гоблины чаще скрытный народ, если дело касается их семьи.

— Я сделал вам предложение.

— Ну, это же вы несерьезно, — отмахнулась я, втирая бальзам в бока и низ спины.

И тишина.

— Реван…

— Вполне серьезно.

Зачерпнув следующую порцию, я перешла к ягодицам и, стараясь не думать, что делаю, начала быстро наносить бальзам.

— Я могу вам отказать.

— Нет, я не позволю.

— Что?.. — задохнулась я.

Пытаясь хоть как-то собраться с мыслями, я, особо не задумываясь, перешла к ногам.

Допустимо ли вести подобные беседы со студентом? С другой стороны, ситуация вообще не слишком стандартная.

— Заставите согласиться?

— Нет, вы сами согласитесь. Я вам нравлюсь, магистр, как и вы мне.

Переместившись, чтобы натереть ноги мужчины спереди, я непроизвольно заметила доказательства симпатии, которые не могла скрыть ткань. Щеки запылали, низ живота сдавило, так что гоблин был прав: может, это аморально, против правил и недопустимо, но я желала его.

— Неправда, — хрипло сказала я через пару минут, заканчивая с ногами и бедрами.

Видит Всевышний, чего мне это стоило.

— Правда. Я же вам говорил, на каких женщинах женятся гоблины.

Взяв магическую кисть и окунув в жидкую манну, я нанесла первый узор на грудь.

— Говорили, но не понимаю, каким образом это относится ко мне.

— Вы с самого начала меня заинтересовали, необычная, прямая, со своим кодексом чести.

Рука слегка задрожала, но кисточка, несмотря на это, продолжила выписывать нужные узоры на груди и торсе.

Гоблин же рассказывал:

— Вы меня заинтересовали, а на испытании поразили и пленили. Спасли мне жизнь.

— Мне кажется, ваша благодарность заходит слишком далеко, — пробормотала я, спустившись к ногам.

Лицо горело, мне было очень неудобно, но в душе разливалось тепло от каждого его слова.

— Я много думаю о вас.

— Правила запрещают…

— Знаю! Но решения своего не изменю.

Перешла к спине, и снова кисть скользит по мощному телу, создавая, замыкая защиту.

— Сдается мне, тут и я имею права голоса.

— За вас говорят тело и ваши глаза. Я не сразу заметил, что вы отвечаете мне взаимностью.

А кисть скользит все ниже и ниже.

— А вы не предполагаете, что у меня могут быть жених, любовник, возлюбленный или какие-либо обязательства?

— Возлюбленного нет, я достаточно вас узнал, чтобы понять — вы не пойдете на измену. С остальными я вопрос решу, не переживайте.

Завершив рисунок, я положила на стол кисть и повернулась лицом к гоблину. Тело его сияло золотыми узорами — магия вступила в свои права.

— Вам бы со мной вопрос решить.

— Магистр, вам ведь должны были говорить, что с гоблинами нужно быть осмотрительнее, — двинулся на меня Реван. — А вы имели неосторожность мне понравиться, завладеть моими мыслями. Теперь вы моя и со временем ответите на мое предложение согласием.

Гоблин навис надо мной, практически прижимаясь.

— Я смогу вас защитить. У вас сильный характер, но вы такая маленькая. — Палец Ревана заскользил по моей щеке. — Такая хрупкая. Моя. Сейчас я не могу заявить на вас право, но пройдет совсем немного времени… Все изменится.

— Вы еще мне в любви признайтесь, — улыбнулась я.

— Нет. Но я очень хочу вас.

Комочек тепла в душе сжался, и его разорвало как хомяка. Взглянув в глаза старшего группы, я нащупала первый попавшийся котелок и врезала им что есть силы прямо по дурной голове этого идиота.

— Ау! За что?

— Реван, вы забываетесь. Я вам не безвольная кукла и не заведу роман со студентом. Надеюсь, это понятно. Советую впредь учитывать мое мнение. Я, может, и не напишу на вас докладную, но протянуть с ответом лет двести вполне могу! Дождусь момента, когда вы не только жениться, но и наплодить себе подобных не сможете!

Смотря в прищуренные глаза гоблина, я подняла его одежду, бросила в руки и вытолкала за дверь.

— Вон!

Уже прислонившись к ней спиной, я услышала голос ректора:

— Реван, почему вы в коридоре практически в чем мать родила?

***

Утро выдалось пасмурным, как и мое настроение. Не радовало даже то, что сегодняшнее занятие будет проходить в отдельной, магически изолированной лаборатории. Ибо, поняв, что склонности к ядам у группы никакой, я решила рассказать и о других зельях, которые можно смешать или сварить.

И пока аудитория постепенно заполнялась студентами, просматривала список их будущего домашнего задания по предмету. Я провела две бессонные ночи, старясь вычислить, что же будет ожидать их на нелегком пути войны и что пригодится.

Ну, помимо ножа в спину и истребления противника.

Реван зашел спокойный, невозмутимый, как дракон на яйцах, и, встретившись со мной взглядом, чуть улыбнулся.

Самоуверенный гоблин!

— Доброе утро! В конце занятия на столе будут лежать задания для индивидуального изучения. Проверять буду тщательно, на практике, чтобы пробелы в знаниях исправить. А именно буду травить. Умереть не умрете, но много незабываемых минут я вам точно подарю.

Группа посмотрела настороженно: видимо, в таком плохом настроении гоблины меня еще не видели.

— Сегодня мы будем варить зелье, которое все студенты прозвали «Бада-бум». Это взрывоопасная смесь, которая может поднять на воздух хороший дом. Правда, ингредиенты для его изготовления запрещены к использованию, но для вас я их добыла. Так сказать, ради науки.

Какой энтузиазм проклюнулся в студентах при моих словах! За свою жизнь они бы так переживали!

— Рецепт вы должны были выучить еще неделю назад, ингредиенты в сейфе. Перед началом активируйте каждый защитный костюм. Приступайте.

Я надеялась, что увиденное мной рвение группа будет демонстрировать и дальше. Все как один бросились к столам, параллельно активируя защиту: гоблинов одного за другим обволакивали красные прозрачные коконы. Распределенные мною порции быстро исчезали из сейфа. Работа закипела.

Я же, сложив на стол перепроверенные задания, активировала защиту и села наблюдать. Как проходили первые занятия по созданию жидкой взрывчатки, мне известно. Сейчас состав и количество ингредиентов в рецепте были указаны только такие, чтобы продукта получилось мало и с низкой мощностью взрыва, а профессионалы готовят самые разные его модификации. Несмотря на это, находиться рядом со студентами было страшно.

Непроизвольно глазами отыскала Ревана. Тот послушно выполнял задание, периодически посматривая на меня, и было в его взгляде что-то такое…

Неожиданно дверь аудитории открылась и в помещение влетел окруженный зеленым маревом сверток, осторожно опустившись на стол. В воздухе появилось изображение герба ПТУ, и передо мной упало письмо.

Следом рядочком проплыли огромные рюкзаки и расположились рядом с каждым студентом. Передо мной плюхнулась сумка поменьше вместе с амулетом странного вида.

Распечатав послание и пробежавшись по строкам глазами, я горестно вздохнула.

— После лекции у вас испытание, мне надлежит отправиться со старшим группы. Телепорты прилагаются к снаряжению. — Оторвав взгляд от написанного, я посмотрела на студентов. — И часто такое бывает?

— Следующее испытание представляет собой элемент неожиданности, — ответил за всех Реван. — Мы не знаем, что будет и куда нас перенесет портал.

От обсуждения важного вопроса меня отвлек странный запах, немного острый, с нотками паленой древесины. Со страхом переведя взгляд на котелки, я крикнула:

— Ложись!

И секунды через две прогремел взрыв. Кто же не следит за зельем жидкой взрывчатки?! Всевышний, почему ты не дал им мозги?

Я полетела со своей котомкой на пол, на меня посыпалась каменная крошка. Замок дрогнул, но устоял, а в руке в это время вибрировал амулет, напоминавший раковину белого цвета, с различными красными иероглифами на нем.

— Держитесь! — прокричал кто-то над ухом, а следом меня засосало в телепорт.

Желудок сжался, в нем все перевернулось, и меня выкинуло на какую-то каменную поверхность, которая еще и поддерживала меня.

Подняв голову, я попробовала сфокусировать зрение и наткнулась на встревоженный взгляд старшего группы.

— Реван, я об вас чуть не разбилась, — брякнула первое, что пришло в голову.

Еще немного дезориентированная взрывом и не привыкшая к таким экстремальным случаям, я с трудом пришла в себя.

— Что случилось? Почему везде белый туман? — спросила, поднимаясь.

Я видела, как гоблин в тревоге осматривается, и понимала, что ничего хорошего уже не услышу.

— У меня плохая и очень плохая новость.

— Нет, нет, — догадалась я о его мыслях. — Мы никак не могли попасть в туман. ПТУ — серьезное заведение и никогда бы не пошло на это.

— Это не ПТУ, это заговорщики. Они через убийцу сумели перенастроить амулеты. Другого объяснения нет. Я не знаю, где сейчас ребята, но это спонтанное испытание. И в тумане нас не будут спасать. Но пока все не так плохо, мы можем попробовать вернуться домой.

— Лично я не понимаю, что может быть хуже? — мрачно сообщила я.

И в этот момент увидела, как с рыком из тумана к нам направляется дракон. Огромный дракон!

Язык мой — враг мой!

— А-а-а-а…

Через секунду в нас полетело пламя и я оказалась сбита с ног.

— Быстро за меня. Не отходите далеко, потеряетесь в тумане.

Послушалась я беспрекословно, словно так и надо было. У Ревана больше опыта общения с драконами, кто я такая, чтобы мешать? А гоблин тем временем скрылся в тумане.

Ничего не понимая, я начала отступать назад, чувствуя, что скоро мне будет крышка. Огромная тварь ревела и подходила все ближе и ближе. Кожистые крылья дракона разрезали туман, а огромная пасть открылась, готовая выдать еще одну струю смертоносного пламени.

— А-а-а-а… — завопила я.

И тут же монстер поднялся на задние лапы, завыв. Я ошалело уставилась на него круглыми глазами. Неужели это мне в ответ? Но тут заметила Ревана, который, цепляясь за чешую, взбирался вверх по ящеру.

Дракон, что был крупнее, чем на прошлом испытании, рычал и собирался сбросить гоблина, когда в меня вселился нечистый.

По-другому я свои действия объяснить не могу. Подняв камешек с земли, я бросила им в дракона, по несчастливой случайности попав прямо в нос. Многотонный ящер разозлился и, выдохнув пар прямо на меня, потопал в мою сторону.

Развернувшись, я что есть силы пустилась наутек, а настырное животное нагоняло. Корешок на дороге подвернулся очень не вовремя, и я, зацепившись за него, растянулась, сжавшись в комочек. Меня сейчас раздавят!

Но туша дракона упала рядом, всего в паре метров от меня. Мое тело, схватив, подняли крепкие руки и, развернув, начали хаотически ощупывать.

— Ты в порядке?!

— Кажется, да, — выдохнула я, проигнорировав неуважительное обращение на «ты».

— Ты с ума сошла? Что ты сделала?

— Я бросила в ящера камушком, — заторможено ответила, еще не придя в себя.

— Ты… В многотонного дракона камушком? — задохнулся гоблин, у него не было слов.

— Надо было отвлечь от тебя. А чем ты его так?

— У него на голове есть уязвимое место, а у меня арбалет за спиной.

Изловчившись, я посмотрела — да, действительно есть.

— Что нам делать? Как нам выбраться из тумана?

Отпустив мои руки и отступив на шаг, Реван глухо ответил:

— Не знаю.

— Куда ты? — спросила я в спину уходящего старшего группы.

— За нашими рюкзаками. Сейчас они одна из главных гарантий нашей жизни.

Нагнав своего студента, я поинтересовалась:

— А дальше?

— Предлагаю идти вперед.

— Куда вперед? — не поняла я, смотря, как гоблин подхватывает вещи.

— То есть прямо, — ответил мне тот, взял за руку и пошагал.

— Вы знаете, куда мы идем? Вообще, что здесь есть?

— Пока не выберемся отсюда, думаю, разумно будет перейти на «ты». В условиях опасности неразумно тратить время на реверансы.

— Хорошо, — быстро согласилась я, меня сейчас интересовало совсем не это. — Ты не ответил на вопрос.

Послышался тяжелый вздох. Из-за тумана лицо Ревана не было видно, и это было очень досадно.

— Гражданские мало знают о тумане. Вам лишь известно, что это дымка, накрывшая значительную часть суши, а все люди, попавшие в нее, исчезают бесследно. На самом деле это не так. Эта земля окутана магией, и тут много зияний, телепортов. А еще это территория драконов: именно из тумана приходят ящеры.

— Дымка же была всегда…

— Сложно сказать, но сейчас это неизученное опасное место. Как только поймают предателей, их ждет жестокая казнь. Цена за отправку сюда высока.

— У нас есть шанс выбраться? — тихо спросила я.

— Шанс есть всегда, гарантий нет. Но надо бороться. Одного дракона убить нетрудно, двух — проблема, а вот если будет больше…

— Какие они, ящеры?

— Кровожадные, сильные, выносливые и похожие на нас. Кто-то умнее, кто-то совсем тупой. Но все они прирожденные убийцы.

— Порадовал…

— Смешного вообще мало. Выбраться бы отсюда живыми — и это будет самая большая удача в нашей жизни.

— Ай! — вскрикнула я, почувствовав тянущее чувство, и секундой спустя меня выбросило на ночную дорогу. Лицом в землю.

Сверху, приземлившись на руки и практически меня не задев, рухнул Реван, и я была очень признательна за такую заботу.

— Где мы? — осмотрелась я вокруг.

Ночь, полная луна, деревья без листвы и довольно прохладно. А вокруг лес…

— Телепортом перебросило в другое место: судя по климату, мы намного севернее.

Заметив, что я ежусь, Реван снял с себя куртку и накинул на меня.

— Нет, — попробовала воспротивиться я. — Ты замерзнешь.

— Нас приучили выносить даже низкие температуры, а этот холодок мне и подавно нестрашен.

Неуверенно покосившись на мужчину, я действительно не заметила, что ему прохладно, и плотнее закуталась в куртку.

— Сейчас нам нужно найти любое укрытие и спрятаться там на ночь, — продолжил гоблин. — Я не знаю, что здесь водится.

— То есть мы пойдем ночью через лес в поисках укрытия? Ничего, скоро мы перезнакомимся с местной фауной. — И уверенно двинулась прямо.

Мне надоело бояться, надоели все эти поиски предателя. За последнее время я столько пережила, сколько с другими за всю жизнь не случается.

Мое гордое шествие быстро прервали и, подняв с земли, вручили магический пульсар.

— Против дракона это оружие бесполезно. Ну, только если маленького убьет. А вот против хищников самое то.

— Куда нажимать?

— Сначала на эту кнопочку, потом на эту, — показали мне на оружии.

— Понятно. — И пошла дальше.

— Что-то я нервничаю, когда он у тебя в руках.

— Не переживай, в тебя я буду стрелять в последнюю очередь, ведь ты мой гарант выбраться отсюда.

— Очень успокоила… — пробурчали сзади.

Но чем дальше мы продвигались по лесу, те страшнее мне становилось: казалось, отовсюду что-то трещало, шуршало, порыкивало… А моя душа уходила в пятки, и хвост нервно постукивал по ноге.

Неожиданно Реван зажал мне рот:

— Тихо!

Глаза у гоблина светились желтым светом, тело частично трансформировалось.

— Сейчас отходишь к дереву, залезаешь на него и не шумишь. Поняла?

— Не вопрос, — пропищала я.

— Вперед.

Из темноты начали показываться светящиеся глаза.

— Ай-яй, — промолвила я, отступая, пока не уперлась в дерево.

Ну и что, что раньше не лазила, не беда. Всегда хорошо осваивать новые горизонты!

— Ау-у-у! — завыли вокруг.

И я, ломая ногти и сдирая кожу, рванула вверх на дерево. Не преграда, оказалось, что сучки высоко, не преграда, что подготовки у меня никакой. Забравшись наверх, я не помнила себя от счастья.

А внизу завязался бой. Человекообразные существа, поросшие шерстью, с мордами как у волков, обступили Ревана, собираясь напасть. К дереву подбиралась всего одна особь.

Видимо, за противника меня не считали. Взглянув в черные, словно бездна, глаза, я пробежалась взглядом по фигуре. Мужчина или женщина?

Треск на секунду меня отвлек: Реван сражался как настоящий гоблин, но противников было много. Подошедшая тварь внизу думала так же — она ухмыльнулась, проследив мой взгляд.

Внутри что-то щелкнуло, и, прищурившись, я прошипела:

— Гадина, ну погоди!

Я нажала одну кнопочку на оружии, затем вторую. Из дула вылетел золотистый шарик и помчался вниз, а меня отдачей откинуло на ствол, больно приложив макушкой. Под деревом лежал поверженный противник. Может, у меня талант?

Повернувшись к Ревану, я заметила, что его теснят к дереву, и, прицелившись, начала стрелять. С талантом это я погорячилась, но когда палила без разбору, то косила многих.

И вот, в очередной раз нажав кнопку, я отметила, что шарики не вылетают. Все…

Осмотрев поле боя сквозь листву, заметила лишь лежавшие на черной земле тела.

— Реван! — крикнула я, не помня себя от ужаса.

За парой сложенных друг на друга мертвых тушек зашевелилось темное пятно, которое при ближайшем рассмотрении оказалось моим гоблином.

— Ты живой! — радостно бросилась я на шею старшему группы, едва спустилась.

— Большая удача в моей жизни, — выдохнули мне на ухо, тем не менее рук на талии не разжали. — Магистр, зачем было отстреливать всю популяцию? Я бы убил несколько особей, остальные сбежали бы сами, животный инстинкт.

— Я случайно застрелила их самку, она была уверенна, что тебя убьют. И я не жалею. — Упрямо поджав губы, покосилась на волосатую тушку.

— Не сомневаюсь, притом ты намеренно положила всех остальных. И кстати, убитая около дерева особь мужская.

— Не-е-ет… Посмотри, она изящнее, более мелкая.

Мученически вздохнув, Реван неожиданно бросился вперед. Схватив что-то около ноги, подлетел к большому странному наросту на земле и со всей силы по нему ударил.

Наблюдая, как Реван перевернул нарост набок, также имела счастье лицезреть, как с хлюпаньем оттуда начала вытекать странная слизь и через пару мгновений на земле оказалась неопределенного вида субстанция.

— Что это? Улитка? — не поверила я своим глазам, подходя ближе.

А гоблин уже нашел на земле странную пластину и сгибал ее взад и вперед.

— Да, очень большая улитка, но нам на руку ее размеры: на ночь можем там спрятаться.

Я брезгливо заглянула внутрь.

— А может…

— Можно остаться в лесу, без защиты. Пульсар ты разрядила теперь до утра, и при таких обстоятельствах есть шанс, что нас съедят.

— Раковина вполне подойдет, — закивала я.

— Вот и хорошо. А изнутри закроем вход драконьей чешуей.

— Тут водятся такие крупные драконы?! — во все глаза посмотрела я на нашу дверь чуть ли не в полтора метра шириной.

— Да… Это-то меня и беспокоит. Залезай.

Брезгливо сморщившись и подавляя желание броситься обратно на свежий воздух, я забралась в затхлую раковину и чуть не завыла от омерзения, когда гоблин, пролезая следом, прижал меня к склизкой стенке.

— Бр-р…

Упершись ногами в чешую, закрывшую вход, а спиной в стенку раковины, Реван поманил меня к себе.

— Что?

— Иди ко мне. На мне спать ночью теплее и не так противно, — слегка улыбнулся гоблин.

Мгновение поколебавшись, я, скрепя сердцем, согласилась. Но забравшись на колени и прижавшись к широкой теплой груди, не могла не опустить смущенно взгляд. Очень интимная обстановка, даже при таких декорациях.

Руки крепко обхватили меня, прижимая сильнее, в волосы уткнулись носом.

— Реван, я понимаю, что мы перешли на «ты», но помни: я все еще твой преподаватель.

В ответ мне показали татуировку, что была у всех студентов на запястье: ее контуры были практически незаметны на руке.

— Нет, здесь ты мне не преподаватель. — И, усмехнувшись, прижался к моим губам, целуя.

***

Утром все мое тело болело, голова гудела. Когда собралась с силами и пошевелилась, то поняла, что Реван давно встал. Злобно покосившись на спокойного, как дохлый дракон, гоблина, я отодвинула его ноги и направилась на выход.

А там картина радовала взгляд.

Когда я обошла груду слизи стороной, то узрела поле боя в рассветных лучах солнца. Земля оказалась золотистой, немного в песке, а воздух — теплым. Думаю, к обеду будет даже жарко.

— Умываться не будем, нужно беречь воду, лишь перекусим и в путь, — порадовал меня старший группы, выбравшийся следом за мной.

Молча взяв еду, я присела на ближайший камень и, отвернувшись от места схватки, начала есть, даже не вникая, что жую.

— Габриэла, хватит обижаться. Я же заранее предупредил, что намерения у меня серьезные.

Я ничего не ответила, лишь дернула хвостом. Предупредил он!

Вчера, когда гоблин меня поцеловал, я от неожиданности поддалась чувствам и эмоциям — страсть замутила голову — и очнулась незнамо сколько времени спустя, когда губы начали неметь.

Осмыслив произошедшее, я влепила по наглой моське пощечину, но гоблину все как с гуся вода. И даже мои слова о неразумности столь близких отношений и чтобы губу не раскатывал полностью проигнорировали. Молча прижав сильными руками к груди, диалог вести отказались.

Лишь засыпая, я почувствовала ласковые поглаживания волос.

Мои раздумья прервала дрожь земли, что шквалом прошлась к горизонту. Вскочив, я заозиралась, но ничего подозрительного не заметила, лишь округлившиеся глаза гоблина указывали на то, что это не игры помутившегося разума.

Настороженно развернувшись, я удивленно наблюдала, как деревья засасывало под землю: они одно за другим исчезали, оголяя огромное пространство, полное млекопитающих, улепетывающих в сторону горного кряжа.

— Побежали, быстро, — не своим голосом выдал Реван и, схватив меня за руку, потащил вперед.

— Что такое? — прокричала я, еле успевая переставлять ноги.

— Сзади нас мчится песчаная буря, а вместе с ней здесь скоро будет и дракон. Нужно поторапливаться.

И не слушая моих вопросов дальше, меня подхватили на руки, как поклажу, и припустили вперед. Трясло ужасно и я, вцепившись в плечо гоблина, смогла посмотреть, что происходит сзади.

На горизонте клубилось пыльное облако, и оно очень быстро двигалось прямо на нас. Оценив расстояние впереди до горы, пришла к выводу — не успеем.

А в вышине, порыкивая, летел огромный дракон. Он время от времени прекращал махать крыльями, планируя на потоках воздуха, и высматривал жертву. Поэтому, когда Реван добрался до ближайшего выступа горы и мы забились в щель, в вышине раздался разочарованный рык и гигантская тень мелькнула над нами.

— Реван, если мы побежали сюда, то и другие хищники поступили, скорее всего, так же. Может, не пойдем дальше? — тоненько спросила я.

— Выбор такой: или мы пробираемся через горы и ищем выход, куда бы он ни вел, или остаемся здесь, я убиваю всех, кто на нас покусится, но ночью мы будем идти куда глаза глядят. Вчерашний поход ты помнишь, чем закончился. Про дракона я молчу.

Оценив перспективы, я воскликнула:

— Так чего же мы ждем?

— Умница, — улыбнулся гоблин.

Продвигались по узкой щели в скале вперед мы очень медленно, света становилось все меньше и меньше, Реван — все мрачнее и мрачнее. Неожиданно он ухнул вниз, утащив меня за собой.

По чему мы скользили и куда летели, я так и не разобралась. Еще более странным оказалось то, что выпали мы не под землей, а на песчаное поле с горой.

Больно приложившись попой при приземлении, я не сразу выровняла дыхание, а вот Реван давно стоял и смотрел вперед, не двигаясь. Это было странно для его деятельной натуры. И я, приподняв голову, тут же подскочила на ноги.

Перед нами высился огромный дракон, который совсем недавно искал, чем бы перекусить. Он опирался на согнутые крылья, низко пригнув голову. Ящер принюхивался, прислушивался и был готов приступить к трапезе.

— Очень умная особь, — прошептал гоблин.

— Не говоря уж о размерах, — добавила я, осторожно присаживаясь и зарываясь в рюкзак.

Я специально просила у ректора снаряжение и сейчас надеялась, что меня укомплектовали согласно всему моему списку. Потому что очередная грандиозная идея пришла мне в голову.

— Ты его побьешь? — невозмутимо поинтересовалась я.

— Нет, — порадовал Реван.

— Не переживай, я спасу тебя, — успокоила я гоблина, нащупывая в сумке нужную вещь. — Кинжал дай.

— Что?

В это время дракон пригнулся еще ниже.

— Быстро дай кинжал! Сейчас же!

Мне в руку сунули кинжал.

— Бежим. Даже если шансов нет, нужно бороться. Гоблины не сдаются.

И пока Реван подхватывал наше снаряжение, я прошептала: «И я тоже» — и молча бросилась прямо на дракона.

— Куда?! — зарычал сзади старший группы не хуже чешуйчатой твари.

Но я продолжала сокращать расстояние, чтобы в меня не плюнули огнем. Где-то я слышала, что ящеры выдаю огонь, только если воюют, а этот собрался перекусить. И когда за мной сомкнулись зубы дракона, изо всех сил воткнула в язык нож, чтобы удержаться и не упасть в горло.

Снаружи послышался вой Ревана, и параллельно дракон зарычал от боли. Я же, изловчившись из последних сил, выдернула затычку из прихваченного флакончика и вылила яд на рану. Жидкость зашипела, мгновенно проникая в кровь.

Ящер заревел в десять раз сильнее, опустив морду вниз, а я, встретившись глазами с безумным взглядом Ревана, отпустила кинжал. Гоблин бросился вперед, но поймать не успел. Однако наше столкновение телами помешало мне получить серьезные травмы: я только сильно ушибла бок.

Схватив за плечи и подняв над землей, Реван начал вертеть меня в разные стороны, осматривая.

— Как ты?

— Прекрати меня дергать! Поставь. — И тут же оказалась на ногах. — Вроде все хорошо, только бок сильно болит, видимо ушиб.

Рядом заревел дракон, который полз по песку и не мог взлететь.

— Что ты сделала?

— Отравила. Есть очень сильный яд, человека убивает мгновенно, а ящер из-за большой массы будет мучиться.

— Тебя это сильно печалит?

Развернувшись, я зашипела на Ревана:

— Да! Убивать живое плохо, тем более обрекать на мучительную смерть существо, которое охотилось ради пропитания. Это недостойно!

— Недостойно? — нахмурился гоблин. — Ты знаешь лишь статистику смертей, разрушенных и сожженных городов, когда одна такая ящерица проникает в наш мир, а я видел, как умирали женщины, дети, как люди горели заживо в их пламени. Не нужно рассказывать про жестокость, ты ее еще не видела.

Осознав, что по этому вопросу мы не найдем понимания, я, развернувшись, направилась куда глаза глядят, все равно без разницы куда идти. И двигалась все вперед и вперед, прислушиваясь к шагам за спиной.

От дракона мысли перенеслись на то, что сегодня произошло: я прокручивала события в голове и понимала, что Реван за меня беспокоился, был готов сражаться и умереть. Это было невообразимо приятно и важно для меня, а за него и я сама готова рисковать жизнью. Эти открытия пугали меня и окрыляли одновременно.

Задумавшись, сама не заметила, как песок подо мной просел и я провалилась в дыру, которая затягивала меня все сильнее и сильнее. Реван, вместо того чтобы помочь, отцепил мои руки от края и прыгнул следом.

Конечно, мы снова провалились в телепорт и выпали ночью, на каменном выступе, а рядом низвергался сверху вниз водопад.

Все это я отметила про себя мимоходом, пытаясь отдышаться от боли в другом боку, на который свалилась. Больно было, словами не передать, и я, стиснув зубы, пыталась осознать, насколько серьезна травма.

— Габриэла, все хорошо? — Надо мной склонилось лицо Ревана.

— Пока не знаю.

Подняв меня на руки, гоблин отнес чуть дальше и усадил, прислонив спиной каменной стене, уходящей вверх.

— Зачем ты сбросил меня в портал? — Мне было больно, я была зла и хотела выяснить причину моих бед.

— Потому что там, где мы были, местность очень плохая: много хищников, мало укрытий, да еще и песчаная буря. Охотиться практически негде, а у нас заканчивается пропитание.

— Какая отличная новость!

— Габриэла, все будет хорошо.

— Донат, ты совсем ничего не понимаешь? Что будет хорошо? В моей жизни уже ничего не наладится. Я жила спокойной жизнью, с отличными перспективами, впереди было безоблачное будущее. А что теперь? Я живу в постоянном напряжении, что кого-то из вас отравят. К этому прибавились и драконы, которых я раньше в глаза не видела, а сейчас успела побывать у них в пасти!

— Идея твоя… — начал Реван.

— Потому что иначе бы нас убили!

— Хорошо, хорошо… Ну смотри, твои перспективы сейчас намного лучше. Не знаю, за какого де… м-м-м… мужчину ты собиралась замуж, но мое положение выше, и когда ты за меня выйдешь, то займешь причитающееся тебе по праву место. И будешь заниматься своими исследованиями сколько влезет, но только без ущерба для наших детей.

То ли это вокруг так потемнело, то ли мои глаза заволокла красная пелена.

— Отравлю! — рыкнула я, силясь встать.

— Понятно… У тебя кризис, но ничего, посиди пока здесь. Я быстро разведаю местность и сразу вернусь. Только никуда не двигайся! Я поставлю защитный периметр.

— Что захочу, то и буду делать! — взвился во мне дух противоречий, приправленный злостью.

— Габриэла, не глупи, а то свяжу.

— Я все сказала!

***

Как же я ненавижу гоблинов! Кто бы только знал!

Мы, алхимики, умеем мстить и ждать. О да, я подожду! И потом месть моя будет сладка.

Такие мысли вертелись в моей голове, пока я, крепко связанная, лежала на куртках, постеленных прямо на скале. Ну, спасибо, хотя бы на голый камень не уложил. И все равно возмутительно!

Я его преподаватель и кто-то совсем об этом забыл! Но ничего, ничего…

Шаги Доната я расслышала, когда он уже ступил на площадку и пристально на меня посмотрел. Оценивающе так…

— Как твое настроение?

— Отравлю!

— Понятно. Как насчет того, чтобы искупаться? Через пару десятков метров выступ расширяется и там, в углубление, стекает ручейком вода, а потом течет с обрыва. Получился небольшой пруд.

— С удовольствием, только если без тебя.

— Как ты себе это представляешь? А если, пока ты плескаешься, подкрадется дракон? — усмехнулся Реван.

— Я больше переживаю, что, когда я буду плескаться, подкрадешься ты.

— Буду лишь охранять, — пообещал гоблин.

Настороженно косясь на личность, что потеряла всякое мое доверие, я, порывшись в сумке, взяла все необходимое и направилась вслед за Донатом.

Мы прошли по краю обрыва, нырнули под своеобразную низкую арку и оказались на довольно протяженной террасе, на которой находились небольшой водоем, куда по откосу поступала вода, и несколько деревьев, что цвели совершенно потрясающими розовыми цветами. Глаз не отвести!

У нас эти деревья никогда не цветут…

По краям пруда росли дикие колючки, без листвы, немного скрюченные, они придавали дополнительное очарование месту, под лунным сиянием.

Зачарованная, я не сразу отметила, что Реван отошел чуть в бок и присел на камень, повернувшись ко мне спиной. Это мне напомнило эпизод, что был раньше, когда я собиралась обработать себе рану.

Бока болели и сейчас, поэтому я очень осторожно разделась и осмотрела поврежденные места. Ссадины, уже намечающиеся синяки, но ничего серьезного.

Легко ступив на камни, выточенные водой, я начала медленное погружение, чуть прикрыв глаза. Прудик оказался теплым: видимо, здесь днем жарко. Влага омывала кожу, принося ей облегчение и обновление.

Я, едва не мурлыкая от удовольствия, окунулась с головой.

Плескалась я примерно с полчаса, и все это время меня отвлекали мысли о сидевшем рядом гоблине. Может, слишком часто я видела его раздетым или мне пора было завести отношения с мужчиной. Сказать точно я не могла, однако понимала его слова, сказанные мне не так давно: «Я слишком часто думаю о вас».

Вот и я о нем тоже очень часто, а еще очень пошло. Веки полностью закрылись, и перед глазами замелькали картинки, образы, наши поцелуи, переплетенные тела, жаркие объятия.

Мои руки против воли скользили по телу, словно повторяя ласки Доната, когда другие, более широкие и сильные, ладони опустились на мои плечи. Сзади прижалось горячее, совершенно обнаженное тело, и я, не в силах противиться своим желаниям, откинулась на широкую грудь.

Гоблин гладил мои плечи, груди, мягко сжимая полушария. В поясницу красноречиво упиралось свидетельство его желания. Я выгнулась и повернулась к Донату, встречая теплые губы, — все мое существо охватило удовольствие. Я жадно пила его поцелуи и не могла ими насытиться.

Не устояв от соблазна потрогать литые мышцы, тискала сильные руки и мощный торс желанного мужчины. Он нетерпеливо порыкивал, пока спускался поцелуями по шее, груди, целовал вершинки, заставляя выгибаться и просить большего.

Наши ласки и поцелуи заходили все дальше и дальше, все двигалось к главному. Реван подался назад, ища опору для удобства продолжения, когда ночную тишину разорвал его вопль.

Вздрогнув, я отшатнулась, мгновенно придя в себя. Что это мы сейчас чуть не сделали?

Вскинув ошеломленный взор на гоблина, отдирающего от своей пятой точки колючку, я прошипела:

— Где там был пульсар?

— Зачем? — замер Реван.

— Сейчас я кое-что отстрелю!

— Не надо, — прикрылся он руками. — Я тебе еще пригожусь. Ты же не против детей в браке?

Я бросилась из прудика к берегу, не желая смотреть, как довольный гоблин плавает и плескается.

Грязную одежду, что осталась на берегу, одевать не хотелось, как и идти на компромиссы со своими желаниями. Все равно Донат меня видел обнаженной и не раз, поэтому я невозмутимо вернулась обратно к воде и, перестирав вещи, разложила их на камне неподалеку.

Накинув куртку, я вернулась обратно к сумкам и, достав очередную порцию пайка, принялась есть. Луна в небе светила ярко, освещая впереди прекрасную панораму. Вода, снова вода и ничего кроме воды.

В крови гулял адреналин, тело все еще ныло от неудовлетворенного желания, и очень хотелось продолжения. А ведь у Ревана серьезные намерения, женится хочет… Но в любви не признается.

Вот дура! Даже думать нельзя об этом всерьез!

— А не поудить ли рыбу? В водопаде часто можно нацеплять ее во время падения.

— И ты уверен, что это съедобно?

— Есть захочешь, будет съедобно, — пробормотал Реван, роясь в сумке.

Я же с сомнением посмотрела на водопад, а оттуда высунулись голова и полтуловища дракона. Сначала я решила, что это глюки, а потом морда ящера нырнула в воду и, вытащив оттуда исполинскую рыбу, в два захода проглотила добычу.

— Донат… — тоненьким голосом проскулила я.

— Погоди немного.

— Ты должен это увидеть, прямо сейчас…

Тут голова дракона снова нырнула в водопад и выловила себе еще одного исполина. Довольный ящер ползал по скале, потоки воды были для него словно ручеек.

— Дракон, — пискнула я.

Реван вскинул голову, и я увидела, как его лицо меняется.

— Поднимаемся и медленно-медленно отходим в сторону, — последовала команда, и я поползла.

Приподнявшись и встав на ноги, продолжили отступление, не прекращая смотреть на дракона. Вот и порыбачили. Даже если бы поймали, то неизвестно, кто бы кого съел.

Когда вернулись обратно к пруду, воспоминания о произошедшем снова нахлынули, и непонятно, что больше всего тревожило: мое странное поведение или дракон совсем неподалеку.

Заметив, что Реван расстилает походные мешки, я удивилась:

— Мы что, будем спать?

— Конечно. Завтра будет трудный день: придется охотиться и двигаться дальше, идти на разведку. Нужны будут внимательность и силы, поэтому отдохни. Сейчас ты уже вряд ли что-то сможешь изменить. Да и ящер, наевшись, не тронет тебя.

Я не стала спрашивать про остальных, которые, несомненно, здесь водятся: выбора действительно не было. Только о каком сне может идти речь? Ведь если я закрою глаза, то тут же представлю…

Но стоило улечься в мешок и положить голову на мягкий валик, как я провалилась в сон.

— Габриэлла, быстро вставай.

Кто-то сильно тормошил меня, но вставать совершенно не хотелось, однако неизвестный не отставал.

— Габриэла, летят драконы.

Меня подбросило вверх.

— А?! Драконы?!

Реван завороженно смотрел на меня, не в силах отвести взгляда, напомнив мне, что я без одежды. Покраснев, я бросилась к своим вещам, гоблин, отмерев, — к нашим мешкам со снаряжением. И тут небо закрыла стая драконов, что неслась куда-то за горизонт.

Только бы нас не заметили, только бы не заметили.

Словно дождавшись моих молитв, трое ящеров, снизившись, один за другим сели.

— Хорошие дракоши, хорошие, — проблеяла я.

— Отступаем, медленно, — велел Донат.

— Сзади обрыв, — напомнила я, делая шаги.

— Лучше в пропасть, чем быть разорванным на куски.

Тут сверху спикировала еще одна ящерица, задев нас крыльями, и мы, резко подавшись назад, сорвались со скалы в воду.

— Ненавижу драконов! — только и успела крикнуть я.

***

Ожидая сильного удара при падении, я очень удивилась, когда вода ласково приняла меня в свои объятия. Вынырнув и ошалело осмотревшись, я на всех парах устремилась к берегу.

При мысли о том, какие рыбины водились в водопаде, меня пробирал жуткий страх. На берег я выбралась из последних сил и, кое-как нацепив чудом со мной оставшуюся одежду, раскинув руки, упала на песок. Следом за мной присел и Реван.

— С места не двинусь, даже если сейчас налетит куча драконов и попробует меня съесть. Сил моих больше нет. И откуда их столько взялось?

— Мы на их родине.

Я села:

— И везде, где мы побывали, — это их родина?

— Да. Мы привыкли, что драконы всегда приходят из тумана, но не смогли выяснить, из чего туман состоит и что находится за ним. Из того, что с нами уже случилось, могу сделать вывод: та территория, которую знаем мы с тобой, — это лишь часть суши.

— После того как магия пришла в наш мир, люди были везде, но потом появились эти порталы, дымка и мы остались лишь на стабильной территории, — пробормотала я, выстраивая цепочку событий.

— Да, и, мне кажется, это большая часть суши. На территориях с магическими аномалиями рождаются драконы, и порталами их перекидывает, как и нас. Так они достигают нашей земли.

— Теоретически?

— Да, теоретически.

— И так мы можем попасть домой?

— Да, теоритически.

— Что же делать сейчас?

— Идти охотиться. Долго без еды мы не протянем.

Сердце кольнуло беспокойство. Поднявшись, я осмотрелась по сторонам. Мы попали в интересное место: горы, поросшие лесом. Здесь явно водится живность. Но какая? Идти в неизвестность…

— Не опасно ли?

— Думаешь, там водится что-то, пострашнее драконов? — приподнял брови Донат. — Оставайся здесь и разведи костер, я быстро. Если появится хищник, заходи в воду.

— Еще неизвестно, где опаснее, — пробормотала себе под нос.

Оглядев пляж, я засомневалась, что огонь запылает так же скоро, как прибудет ужин. Дров здесь не наблюдалось от слова «совсем».

Впрочем, около кромки леса…

Хоть в этом простом деле мне улыбнулась удача. Я не встретила ни страшных хищников, ни драконов, и уже спустя минут пятнадцать на пляже весело трещал костер.

А я сидела рядом с ним, завороженно смотря на пламя и размышляя о своей нелегкой участи. Возможность попасть домой зародила в душе надежду. Своего будущего в этих странных землях, которых населяли одни ящеры, я себе не представляла.

Как же дом, дети?..

Не то что бы здесь не было кандидата, от кого родить, но все время быть настороже и готовым защищать семью, жить в постоянном страхе… Это очень тягостно.

Когда солнце начало садиться за горизонт и практически наступила ночь, из леса показалась человеческая фигура, которая тащила за собой огромную тушу.

И едва Реван приблизился, я, обозрев тушу непонятного происхождения, сразу спросила:

— Зачем такой большой?

— Этот еще маленький, — хмыкнул Реван.

Я нервно сглотнула.

— Не хочу никуда завтра идти.

— Не стоит беспокоиться, я присматривался к местной живности: очень много травоядных, хищников заметно меньше. А теперь мне предстоит его разделать.

— Всего?!

— Нет, отрубим часть и зажарим на костре.

— Донат, — нерешительно начала я, — как алхимик, должна тебя предупредить: употреблять в пищу незнакомые виды животных и растений крайне не рекомендуется.

— Габриэла, — в тон мне ответил гоблин, — как специалист в области ведения боевых действий и выживания, должен сказать: если мы не поедим в ближайшее время, то очень сильно ослабнем и тогда съедят уже нас. Думаешь, стоит рискнуть?

Это меняло дело!

— Я тебе помогу.

***

Мы уже несколько часов шли по тропическому лесу. Один раз ненормальный хищник решил напасть, получил в прямом смысле слова по зубам и отстал.

Почему я раньше не понимала, как гоблин с боевой трансформацией полезен в быту и не только в быту? Воды у нас осталось очень мало, зато еда бегала вокруг. Силы покидали меня, было жарко, душно, а мы преодолевали километр за километром.

В какой-то момент я просто не смогла идти дальше.

— Донат, предлагаю бросить меня здесь, — села я прямо там, где стояла.

— Что за глупости? — нахмурился гоблин.

— Не приспособлена я, как гоблиниха, выживать.

— Ты любой гоблинше дашь сто очков вперед. Перед огромными драконами не спасовала, а теперь отступаешь.

Нагнувшись, старший группы подхватил меня под мышки и вздернул вверх.

— Не пойду, — посмотрела я исподлобья.

— Ну и ладно, — ответил гоблин.

Я растерялась. Он меня все-таки бросит?

Реван же, улыбнувшись моей реакции, наклонился и крепко поцеловал. Сладко, долго, вдумчиво. Я сама не заметила, как обхватила его шею руками, прижимаясь теснее и теснее. Ближе.

А потом меня просто перекинули через плечо и понесли дальше, а я, болтаясь вниз головой, просто глупо улыбалась. Но моя эйфория длилась до тех пор, пока земля не начала уходить из-под ног Ревана и мы не полетели вниз.

***

Выпала я из портала лицом прямо в снег, тело сразу сковал холод. Встав, я поежилась на пронизывающем ветру. Даже куртка не спасала.

— Мы дома, — выдохнул вскочивший рядом Реван.

— Что? — обернулась к нему я. — Почему ты так уверен?

— Потому что недалеко отсюда находится деревня, в которой живет моя бабушка. И нам нужно к ней.

— Зачем? — сделала я шаг назад.

Мне хватило знакомства и с отцом Ревана.

— До ближайшего дирижабля путь не близкий, а нам нужно приодеться и поесть. Долго мы на холоде сами по себе не протянем.

Взяв у Доната свой рюкзак, чтобы было теплее, я, застегнув куртку и подняв воротник, отправилась вслед за гоблином в знакомую для него деревню.

Сначала я нервничала из-за встречи с его бабушкой, но спустя полчаса мне стала не до этого. За большое счастье было дойти хоть куда-нибудь, неважно куда. Рук и ног я практически не чувствовала, тело заледенело, хотя и продолжало на автомате переставлять ноги.

Хвост замерз до такой степени, что я его уже практически не чувствовала.

Когда мы преодолели очередную возвышенность и перед нами предстали черные домики, присыпанные снегом, сразу открылось второе дыхание. К воротам деревни мы шаркали уже в сумерках, но гораздо веселее.

Однако, едва мы радостно их достигли, возникли трудности: на наш стук никто не откликался. И только когда Реван долбанул по воротам так, что с забора попадал снег, по другую сторону послышались шаги.

— Кто пришел к ночи?

— Я Донат Реван, внук Аны Ловс.

— Что ты мне сочиняешь?! — парировал мужчина за стеной. — Ее внук учится в университете, далеко на юге. Пропал недавно. Проваливай.

— Или ты мне сейчас откроешь, или я одним ударом вышибу эту дверь и расскажу тебе об истории своей семьи и покажу, где в данный момент нахожусь! — рявкнул Донат так, что чуть уши не заложило.

Сначала было молчание, потом звук отодвигающегося засова, после чего слегка приоткрылась дверь.

— Что-то ты не похож.

Гоблин склонился и рыкнул изо всех сил.

— Ну, теперь да, но сходство все равно небольшое.

Дверь отворилась, и мы с Донатом зашли внутрь поселка.

— А что это за деваха? — уже в след спросили у нас. — Может, она опасная какая.

— Очень, — заверил старший группы. — Драконов забивает с одного удара.

За спиной охнули, но мне уже было все равно, что происходит. Теплый дом и горячая вода стали пределом моих мечтаний, я буквально бредила ими, мечтала о них.

Мы вновь остановились, Реван постучал. На этот раз дверь отворилась без лишних вопросов.

— Внук? Что это ты тут делаешь? — изумленно выдохнула женщина, которую я из-за широких плеч гоблина не видела.

— Случилось непредвиденное, дома расскажу.

Посторонившись, внучок вытолкнул меня вперед.

— Это мой преподаватель — магистр Дакар.

Удивленно посмотрев на Ревана, я с трудом удержалась, чтобы не перевести взгляд на руку: мы дома, а значит, сила всевидящей татуировки снова с нами и мы от нее зависим.

— Проходите, — посторонилась, пропуская нас, пожилая женщина. — Вам сначала нужно отогреться. Дон, принеси воды, печка топится, сейчас погреем.

Пройдя в помещение, я огляделась, чувствуя себя очень неуютно. Везде чисто, уютно. Дом большой, разгороженный на несколько небольших комнат, а в центральной стоит большая печка.

— Разделась, проходи. Меня Аной звать. Сейчас Донат принесет ванну и воду.

Скинув куртку и сапоги, я надела протянутые мне толстые носки, пока хозяйка дома пристально меня изучала.

— Худая, низенькая, совсем не спортивного телосложения, да еще и из одаренных. Что же ты преподаешь моему внуку в ПТУ?

— Я алхимик, начитываю им яды и зелья. Для второй степени мастерства у них не хватит знаний.

— А как осваивают первую?

— Плохо. Предмет мало интересен им и это сильно мешает, — поделилась наболевшим.

— Так и думала! А ведь говорила его матери, чтобы она уделила этой области внимание. Но нет, та вся в делах и забыла позаботиться о сыне. А ведь у гоблинов отрава — слабое место. А внук маленький, не понимает коварства жизни.

— Ба! — раздалось возмущенное из соседней комнаты.

— Не возникай! Живым бы тебе остаться.

— А откуда вы?.. — начала я, не понимая, как это старушка узнала про заговор.

О нем, что, вообще все знают?!

— Дочь рассказала, когда была здесь.

— Мама здесь была?! — послышался шокированный голос гоблина.

— А ты как думал? Когда ты и твой учитель пропали, полстраны поднялось на ноги. Твой ведь отец знал о диверсии, но не знал точно, что это будет. И специально ее не предотвратил. Теперь он официально может начать расследование и пользоваться своей властью.

За стеной послышались нецензурные выражения, я покраснела.

— Но когда диверсия случилась, всех ребят из вашей группы разбросало на испытание, тут твой отец-идиот и понял свой просчет. Забрать по правилам он их не может, каждый сам должен это преодолеть, да еще и след вашего переноса вел в туман. Скандал разразился, аж у нас слышно было.

— Кто же так удружил? — не выдержала я, помня о своих злоключениях.

— Да говорят, кто-то учителя вашего опоил. Ту, что преподает историю.

И тут в голове что-то щелкнуло: я поняла, что ранее цепляло мое внимание, но ускользало. Поняла, чем отличались женщина в кабинете директора и заговорившая со мной в коридоре, после драки. А еще я теперь точно знала, кто алхимик.

— Какая дура! — вскочила я и забегала взад-вперед. — Все же так очевидно.

— Не кори себя, ты же не провидица, — утешающе заметила бабушка, так и не поняв меня.

— Где теперь родители? Вернулись домой? — спросил Реван, зайдя за водой.

— Нет, в соседней деревне со штурмовым отрядом.

— Зачем? — нахмурилась я.

— Дракон недавно появился.

— На севере? — удивилась я.

Обычно самое безопасное место от ящеров, тем не подходят климатические условия.

— Да. Видимо, что-то взбаламутило то место, откуда они приходят, вот и полезли. Три дракона за месяц.

— Месяц?! — хором воскликнули мы с Донатом.

— Конечно. Сколько, думаете, вас не было? — недоуменно спросила хозяйка дома.

Мы с Реваном лишь переглянулись.

— Иди, ванну я приготовил, — сообщил гоблин, задумавшись, и только я заметила, как его бабушка внимательно посмотрела на нас обоих.

По привычке Реван забыл, что обращается ко мне не как к преподавателю, а я не стала его одергивать. Моральная усталость ото всех этих испытаний давила на плечи.

Как же хочется обратно в ПТУ!

***

Утром, открыв глаза, я впервые за последнее время почувствовала себя человеком. Вчера вечером я помылась, отпарилась, поела, мне дали чистые вещи. Не новые, но чистые! Это счастье.

Но главное, мы снова вернулись в человеческие земли и теперь можно подвести итог.

Полоса туманов разделяет империю людей и территорию драконов. Но благодаря телепортам, которыми наполнена вся местность обитания ящеров, они попадают к нам. Хорошо, хоть не в большом количестве.

Но мы с Реваном сделали невозможное: не только побывали у чешуйчатых тварей, но и сумели вернуться оттуда живыми и здоровыми. Невероятно.

Решив не разлеживаться, а помочь хозяйке, я, встав и умывшись, направилась в общую комнату. Там пожилая женщина что-то вязала и напевала себе под нос.

— Доброе утро. Может, чем помочь?

— Да чем поможешь? Зима ведь. Внук уже почистил снег, натаскал дров и пошел на охоту. Еда есть.

Я припомнила, как Донат вчера говорил, что в этих краях принято благодарить людей за добро, и мне пришла в голову идея.

— Скажите, а в ваших лесах растут на деревьях, около кромки снега, такие белые наросты, бранники?

— Да, всегда, и летом тоже.

Я улыбнулась:

— Значит, сварю вам хорошее средство от простуды.

— Да зачем ты беспокоишься? В лес, одна… Дон будет ругаться.

— Ему бы беспокоиться, как бы я на него не ругалась, — пробормотала я, роясь в мешке, да и после драконов перед хищниками страху у меня поубавилось.

— Ишь какая, — довольно прищурилась бабка, рассматривая меня.

Одежда теплая для меня нашлась. Правда, Реван забрал с собой пульсар, что давал мне ранее, поэтому пришлось брать его арбалет. И вот уже снег хрустит под моими ногами, а я медленно продвигаюсь по деревне, с любопытством оглядываясь.

Одноэтажные деревянные дома из бревен, крыши, засыпанные снегом, детвора, бегающая и играющая в драконов и завоевателей…

Засмотревшись на непривычный мне быт и течение жизни, я не заметила направляющегося ко мне парня. Тот был высок, светловолос, явно гоблин и первый парень на селе, заводила.

— Добрый день, уважаемая.

Я остановилась, поздоровалась и молча стала ждать продолжение. Уж очень было любопытно.

— Я вот подошел узнать: вы невеста Ревана?

— Почему вы так решили? — вскинула я брови.

— С ним приехали. Раньше с ним женщины не приходили.

— Все когда-то бывает в первый раз, — уклончиво заметила я.

Парень воспринял мои слова как отрицательный ответ и воодушевился.

— А хотите, я с вами здесь похожу, все покажу?

У меня закралось подозрение, что со мной так завуалировано флиртуют.

— Знаете, попозже, если будет время, обязательно. Я сейчас спешу, дела.

Махнув раздумывающему над моими словами блондину, я поспешила ретироваться в сторону ворот, только сейчас обратив внимание, как все ненавязчиво меня рассматривают.

Зато пройдя ворота, я весело зашагала по снегу, скрипя сапогами и любуясь деревьями под белыми шапками, большими сугробами и красными ягодами на черных ветвях.

Зайдя на опушку леса, я принялась осматривать деревья в поисках самых лучших наростов. Там, где я родилась и училась, не бывает столько снега и вообще выпадает белой прелести крайне мало, если бывает, а тут — красота.

И главное, никаких драконов. Теперь я уже не на их землях, всех прорвавшихся отловили и жизнь снова начала налаживаться.

Подозрительная тень мелькнула сверху. Я боялась поверить в увиденное. Нам же вчера сказали: дракон в соседней деревне. Кто же здесь такой крупный летает?

Выглянув из-за дерева, я наблюдала, как серый, довольно крупного размера ящер, заложив вираж, плюхнулся в снег и начал подозрительно принюхиваться. Видимо, с людьми у него не заладилось, и сейчас дракон злой и скорее всего голодный.

Что эта недоделанная ящерица высматривает, я увидела примерно через минуту, когда к нам присоединился Реван.

Какой мужик молодец, а? Нормальное оружие дома, нет чтобы сходить, недалеко ведь. Дракон если улетит, все равно ничего не сделать. Но нет, мы с маломощным пульсаром пошли на дракона. Вот где мозги, а?!

Достав арбалет, я старалась продумать план действия. Обычно с этим оружием ходят на чешуйчатых тварей, наконечник стрел разрывной, но я ведь никогда им не пользовалась. Как раз решала, как передать его гоблину, когда началось действие в нашей трагикомедии. Донат неожиданно куда-то пропал, дракон пошел на меня, все время к чему-то принюхиваясь.

Я, отступая, краем глаза заметила подкрадывающегося сзади к ящеру Ревана. Тварь меня заметила и, припав к земле, осторожно двинулась в мою сторону, я же, периодически оглядываясь, — от нее.

И вот дракон, поднимаясь на задние лапы, рычит, собираясь броситься, а я, наведя арбалет и зажмурившись от страха, стреляю. Следом меня накрывает волна крови, окатывая с головы до ног.

Где я была, там и осела прямо в снег, отплевываясь и стараясь удержать свой завтрак в желудке. Рядом крики незнакомых людей, топот ног…

Ко мне подбежал Донат и, подняв из снега, встревоженно спросил:

— Все в порядке?

Оттерев кровь с лица и сплюнув, твердо ответила:

— Больше никаких драконов.

— Как ты… как вы здесь очутились, магистр?

— Я пришла набрать бранников. Никак не ожидала встретить здесь дракона, но хорошо, что додумалась взять арбалет. Жаль, что до этого не додумались вы, Реван, а ведь на первый взгляд неглупый мужик!

Прорычав это, я обошла застывшего гоблина и направилась в сторону деревни, намеренно проигнорировав наблюдающих за мной канцлера со стоящей рядом женщиной и отряд зачистки, которые странно на меня смотрели.

Видимо, впервые видел одаренную, ходящую на дракона с закрытыми глазами. Как говориться, совсем ку-ку. Не храбростью же они моей восхищались?

Я же вся была в теплой крови здоровенного ящера и мечтала только о том, где бы взять тазик с водой. С тех пор как я заключила сделку с канцлером, моя жизнь двигалась куда-то не туда. Я постоянно кого-то спасала или пыталась выжить.

А драконы… Несмотря на то, что я не вхожу в боевой отряд, в моей жизни их больше, чем людей. Совсем не удивлюсь, если проснусь как-нибудь утром, а ящер лежит вместо коврика у постели.

Когда я вошла в деревню, время в ней словно застыло, люди уж точно: так и стояли на своих местах, открыв рот. Я же направлялась прямиком к бабушке Доната, с просьбой, чтобы она закрыла меня где-нибудь в подвале и никого туда не пропускала.

Неужели я многого прошу?!

Пожилая женщина, увидев мой вид, с моей помощью сделала мне ванну и, пока я отмокала, подробно расспросила. Я поведала все честно, ничего не тая и попросила, чтобы сутки меня никто не трогал, вообще никто не заходил. И когда мне кивнули, предложив поесть, я отказалась.

Мысль о еде была непереносима.

А потом, оттерев кожу докрасна и переодевшись, я легла в постель и задремала. Просыпалась, лежала и снова дремала. Когда в очередной раз открыла глаза, рядом с кроватью на корточках сидел Реван и задумчиво поглаживал свою татуировку студента ПТУ. Теперь она вновь светилась, разделяя нас правилами.

Он молчал, ничего не говорила и я, но его пронзительный взгляд трогал за душу и забирал мой покой. Когда мои глаза снова закрылись, погружая меня в сновидение, я больше не принадлежала себе.

Назад: Часть первая. Тяжело в учении, легко в бою

Дальше: Часть третья. В любви и на войне