Правило 7
Быть крайне бдительным в незнакомой обстановке

Что именно сподвигло меня на гениальную идею устроить детям поход, до сих пор оставалось для меня загадкой. Что заставило сира де Асти с энтузиазмом ее одобрить – еще большей.

Я проснулась с утра с мыслью, что неплохо бы было студентам потренироваться в реальной жизни, а не только в стенах Академии. К тому же под моим надзором как раз есть две группы восьмого курса: Башня Фор и Башня Рун, почти выпускники. Вполне можно было бы их вытащить в лес на пару дней с ночевкой. Потаскать по чащобам, понатравливать на нечисть, а коли таковая в ужасе разбежится, то и друг на друга. Заодно проверим на практике, как усваивается материал по защите и разрушению.

Этим утром ректор как раз устроил преподавательское собрание, он долго и нудно вещал нам о том, что нельзя стоять на месте и учебный процесс необходимо денно и нощно совершенствовать, затем обвел нас грозным взглядом и спросил, какие есть предложения. Ввиду раннего часа коллеги старательно прятали, а вернее, просто закрывали глаза и зевали в ладошки. Когда очередь дошла до хмурого и язвительного «госпожа эо Ланна, может, хотя бы вы удивите нас новейшими аркхарскими методиками?» – я выложила как на духу эту самую мысль.

Кто ж знал, что сиру де Асти она понравится…

Теперь мне, как инициатору, Хельге и Родерику, как вынужденным представителям обеих башен, а также четырем десяткам студентов предстояло двухдневное путешествие по лесу, полное опасностей, чудовищ и неведомых монстров, по крайней мере именно в этом убеждал всех вокруг Ли Д’арк, делая страшные глаза. Студенты восторженно внимали и предвкушали веселье – вырваться из наскучивших за семь лет стен хотелось всем. А нас ожидала только головная боль.

Для полноты ощущений мы отправились туда не пешком по проторенным дорожкам, а силами преподавателей были перемещены в совершенно неведомую глухомань прямо посередине леса где-то на севере Гремора. Для возвращения Хелл и Родерику были вручены два мощнейших телепортационных амулета. На вопрос «Зачем два?» верящее в наш безоговорочный успех начальство туманно ответило: «На всякий случай». Таким образом, решать, кого из деканов, по их мнению, нам полагалось скормить неведомым монстрам, предполагалось на месте.

Реальная жизнь застала нас врасплох с самого прибытия, телепортировав вместо задуманной поляны в лесу верстах в десяти от Лангона, где проводила свою юность госпожа Тиэльская, радостно присоветовавшая нам здешние места как полные чудесной непуганой нечисти и нежити, на край болота. И хотя купание в нем ограничилось лишь промокшими сапогами половины студентов, дети начали сомневаться, а нужно ли им это так называемое приключение.

– Это странно, – авторитетно заявил Родерик, изучая доверенную ему карту.

Карта – громко сказано. На куске бумаги значился бескрайний лесной массив с парой-тройкой точек деревень и кругляшком Лангона. Место нашей высадки виднелось яркой кляксой, которую госпожа Тиэльская с уверенным видом плюхнула, по мне, так куда придется. Однако я послушно заглянула ему через плечо, чтобы изучить, что же в ней странного. Может, он про кляксу?

– Здесь вообще нет болот, – пояснило мое непосредственное начальство. На мой явно скептический взгляд, касающийся карты, он свернул ее в трубочку, перестав строить из себя великого стратега, и добавил: – Вернее, если верить Зегрисс. Она говорила, что леса здесь сухие.

– Она же утверждала, что здесь полно нечисти. А та сухие леса не любит, – возразила я. – Да и потом, при всем уважении, госпожа Тиэльская уже давно не девочка, и за полвека многое могло измениться. Давай поймаем лесовика, поинтересуемся, куда он поляну дел.

– Поймаем, как же, – вздохнул мужчина. – Они от одного-то мага бегут без оглядки, а тут их вывалилось сорок.

– Сорок два, – радостно объявила Хельга, благополучно закончившая считать учеников по головам, а затем вдруг озадаченно почесала макушку. – А сколько их было-то?

Мы обе с интересом воззрились на декана Росского. Тот несколько смутился, пытаясь припомнить, считали ли мы студентов перед телепортацией, а сообразив, что нет, побледнел и начал судорожно подсчитывать, сколько значилось в группах восьмого курса на обоих факультетах. Общими усилиями навспоминали сорок пять, но Тириса и Тариса забрали на похороны бабушки, а Илина слегла с простудой. Кажется. Утешив себя этим фактом, Родерик повеселел, а мы с Хелл повеселели вдвойне – если что, отдуваться все равно ему – как старшему по званию. Хелл, как ни крути, всего лишь И. О., а я вообще простой смертный преподаватель, что с меня взять.

Декан окинул наше место посадки рассеянным взглядом. Те, кому не повезло искупаться, пытались высушиться: кто магией, кто просто на солнышке, не доверяя ни своим силам, ни доброжелательным соседям, уже спалившим свои сапоги и обещающим, что «теперь-то уж наверняка». Везунчики, избежавшие тесного знакомства с целебной болотной водой, бродили вокруг нас, словно приведения, в ожидании указаний свыше. Впрочем, некоторые занятие себе нашли сразу. Даная и Литана, распустив шнуровки на рубашках и закатав брюки до колен, разлеглись загорать, не обращая внимания ни на близость болота, ни на оживившиеся взгляды молодых людей. Остин воспользовался моментом и просто заснул под прикрытием учебника по практической защите. А кое-кто старательно пытался взломать защитный круг, который я установила, дабы детки не распрыгались, как лягушата, в разные стороны.

Стоящая на страже Полли сжалась в комок, встретившись со мной взглядом, но тут же взяла себя в руки и, задрав нос к небу, начала напевать нечто совершенно невинное. Пусть возятся. Будем считать это практикумом.

– Надо изложить детям наш план, – торжественно объявил Родерик.

– А он у нас есть? – хихикнула Хелл.

Маг озадачился.

– Не то чтобы, но все-таки…

Что «все-таки» мы не узнали. Лесную тишину, наполненную чириканьем и кваканьем, вдруг прорезал дичайший скрипучий вой, болью отдавшийся в ушах. Даже нас троих от неожиданности до костей пробрало, что уж говорить о неокрепших детских душах. Над лагерем зависла тишина, студенты повскакивали, испуганно озираясь.

Хм, кто бы мог подумать, что здесь водится настолько превосходный материал для практики.

– Итак, кто мне скажет, чей плач мы сейчас слышали? – строгим учительским тоном вопросила я на всю поляну.

– П-плач? – переспросила, заикнувшись, Даная.

– Рогар. – Остин произнес это едва слышно, но под нашими ободряющими взглядами продолжил уже уверенней: – Лесная нечисть, категория опасности – наивысшая, в одиночку вступать в схватку не рекомендуется. Частичная невосприимчивость к магии.

Черная молния с весьма похожим завыванием вывалилась из кустов, чтобы получить на щит пару десятков пульсаров и радостно оскалиться во все, сколько там их у пантер, клыки. Ли Д’арку надоело ковыряться с моей защитой, и он нашел себе другое развлечение.

Настоящий рогар то ли оценил оборотневскую интерпретацию его песнопений и теперь спешил засвидетельствовать свое почтение, то ли наоборот, не оценил и решил надавать нахалу по наглой черной морде, но послышался третий по счету вой и треск деревьев, гулко разносящийся по лесу.

А потом и четвертый. На тон ниже и в три раза грознее.

– Госпожа эо Ланна, – почти шепотом поинтересовалась Даная, с ужасом уставившись в чащу. – А почему вы сказали – плач?

Хелл меня опередила:

– Потому что таким воем обиженный детеныш призывает на помощь свою мать.

То, что отразилось на детских лицах, конечно же, не было ужасом, разве могут будущие доблестные защитники и боевые маги чего-то бояться? Это наверняка было выражение священного восторга.

Их можно понять. До сих пор подобную нечисть они видели лишь на картинке в учебнике. О рогарах ходило множество слухов, один другого страшнее. Но и про вампиров мало было добрых и светлых сказок. Я была совершенно спокойна, с этим зверем пусть и с некоторым трудом, но без потерь, могли справиться два-три опытных мага, а в нашем случае хватит и десятка неопытных. Судя по совершенно безмятежному лицу Хельги, та тоже уже имела счастье познакомиться с рогарами, а беспокойство на лице Родерика скорее отражало опасения покалечить кого-нибудь из деток, чем ужас перед «черным лесным кошмаром».

– Все разбились на три группы, – по привычке раскомандовалась я, забыв, что тут не мой отряд, а ватага школьников. Однако «начальство» вроде бы не возражало. – По четырнадцать человек, по семь с каждого факультета.

Самым шустрым оказался Ли, схвативший Полли за руку и шутовски выпрямившийся передо мной по стойке смирно. Как и следовало ожидать, за ним активно потянулись представительницы прекрасного пола, так что первая группа чуть не набрала двадцать человек, вместо четырнадцати.

– Вы идете с госпожой Дарк, вторая группа – с деканом Росским, третья – со мной. Задача – рассредоточиться по лесу, найти и прикончить нечисть. Встречаемся здесь же через… скажем, веску. Та группа, что останется ни с чем, готовит обед и ужин. Вопросы?

– А рогары съедобные? – невинно хлопнул глазками Ли.

– Вот ты и проверишь, – фыркнула Хелл, хватая оборотня за локоть и утаскивая за собой. – Лично я готовить не собираюсь, так что пойдемте прикончим эту тварь.

Хелл в сопровождении учеников исчезла за деревьями. Родерик, поразмыслив, махнул своей группе в противоположную сторону, и скоро на поляне я осталась одна под испуганно-озадаченными прицелами четырнадцати пар глаз. Я же как ни в чем не бывало огляделась, смахнула с пенька труху и уселась на него.

– Госпожа эо Ланна, – осмелился поинтересоваться Остин. – А мы разве никуда не идем?

– А зачем? – я слегка усмехнулась. – У рогаров очень хороший слух и прекрасная ориентация на местности. В родном лесу они знают каждую пылинку, не говоря уже о полянке. Уж не знаю, что означал вопль Ли на рогарском языке, но думаю, мамочка малыша очень скоро будет здесь, чтобы нам это объяснить. Детеныша она оставит в лесу, вот пусть госпожа Дарк и декан Росский за ним и гоняются. А мы подождем.

Представители Башни Рун несколько повеселели, не зря они все-таки в боевые маги идут, а пара девочек с моего факультета явно предпочитала посвятить день готовке, нежели ожиданию того, как на тебя выскочит одна из опаснейших лесных тварей.

– Что вы знаете о рогарах? – Не уверена, что момент идеально проходил для проверки знаний, но детки оживились. Теория им была знакома.

– С ними лучше не встречаться, – хихикнула Литана, но тут же состроила серьезную мордашку и задумчиво почесала нос. – Самая крупная нечисть греморских лесов, практически невосприимчивая к прямому магическому воздействию. В отличие от лесовиков, болотников и прочих, неразумна. Однако сама способна генерировать обрывки заклинаний, а потому немагам на нее выходить не рекомендуется.

– Молодец, – кивнула я. – И как мы будем ее убивать, если невосприимчива к прямому магическому воздействию?

– Натравим на нее Ли. Он ей организует прямое немагическое. – Девчонки снова захихикали.

Кажется, мое спокойствие наконец передалось всем окружающим, и студенты, сообразив, что никто им прямо сейчас умертвиться не позволит, почувствовали себя увереннее.

– Эта привилегия, к сожалению, досталась госпоже Дарк, так что нам придется обходиться своими силами, – я слегка улыбнулась.

Еще один вой, заставивший всех вздрогнуть, раздался совсем рядом. Полагаю, рогар любезно решил напомнить нам, что он-де уже на подходе и закругляйтесь давайте с лекциями. Не стоило этой любезностью пренебрегать, поэтому я перестала терзать студентов контрольными вопросами и перешла к сути.

– Непрямым магическим воздействием, как вам, я надеюсь, известно, считается воздействие на окружающую среду. Скажем, вместо того чтобы обрушить на врага каменный дождь, вы магически толкаете камень, запуская естественную лавину. А вместо огненного шара поджигаете стул, на котором враг сидит. В случае с рогаром можно уронить на него дерево или с разгону телекинетировать заостренную палку за неимением меча. Помните только о том, что он хоть и неразумен, но умен, а потому может отомстить. Так что займемся тем, что вы хорошо умеете. Мои студенты его сдерживают щитами. Те, что против физического воздействия, его остановят, хоть и ненадолго. А Башня Рун…

Закончить я не успела. Рогар решил, что Башня Рун и сама знает, что ей делать, и в советах преподавательницы практической защиты не нуждается, а потому вырвался на поляну перед болотом во всей своей красе.

Увидев здесь вместо одного наглеца целую ораву, нечисть слегка опешила, взвилась на дыбы и сделала пару шагов назад, молотя по воздуху копытами. После чего грузно плюхнулась на землю, выдув из ноздрей пару облаков черного дыма, и угрожающе наклонила голову.

Больше всего рогар походил на лошадь. Массивного черного скакуна с длиннющими гривой и хвостом портили лишь лавовые разломы на месте глазниц, расходящиеся алыми трещинами по морде, и пара рогов за ушами, которыми при желании он мог проткнуть человека насквозь и закинуть на ближайший сук. Да еще, пожалуй, ядовитые клыки, никак не подходящие травоядному. Яд на них был не смертельный, а паралитический, но приятного в этом все равно было мало.

– Какая красавица, – вдруг благоговейно выдохнул кто-то.

«Красавица», заслышав человеческий голос, окончательно рассвирепела и, издав боевой клич, бросилась вперед, наклонив рогатую голову и пуская огненную волну. Та расплескалась о мой щит. Стебли травы взвились вверх, на время спутывая тяжелые копыта.

– Дальше – сами, – невозмутимо пояснила я, покрутив занывшим запястьем. После раскаленных оков в песьем домике некоторые пассы мне все еще не очень хорошо давались.

Студенты опомнились, оперативно и разумно разбились на пары – защитник плюс атакующий – и рассредоточились по поляне. Я осталась восседать на пеньке, предвкушая представление: в кои-то веки полюбоваться на бой с рогаром со стороны. А то вечно прыгаешь, носишься, швыряешься, чем ни попадя… никакого морального удовлетворения от процесса.

«Лошадка» от такой прыти слегка растерялась и озадаченно закрутилась на месте, периодически швыряя в будущих магов то огненные шары, то ледяные стрелы, и раздраженно отмахивалась хвостом от пульсаров.

Я покачала головой. Только зря силу тратят. Но тут вдалеке раздался новый вой детеныша, на этот раз тонкий и испуганный. Рогар завопил в ответ и бешено заметался по поляне, то и дело натыкаясь на щиты. Кто-то воспользовался моим трюком с травой, кто-то пошел дальше. Острые листья осоки вдруг взвились в воздух, стекленея на глазах, и десятком длинных игл впились рогару в бок. Нечисть взвизгнула от боли и отскочила в сторону, едва не раздавив пару студентов, которых я воздушной волной отправила в кусты. На землю закапали тягучие маслянистые черные капли.

Глаза рогара полыхнули алым. Обезумев от боли и страха за детеныша, он начал швыряться заклинаниями почти без остановки, слабея от этого на глазах. К моему удовольствию, больше вмешиваться не приходилось, ученики вполне справлялись своими силами. До них окончательно дошло, что скрывается за понятием «непрямое магическое воздействие», и в рогара полетела уже не только осока, но и камни, сучья и даже тонкое деревце, которое смогло бы стать роковым для нечисти ударом, если бы та не припала к земле, уворачиваясь.

Финальным аккордом повезло стать огромному ледяному осколку, который кто-то сотворил из болотной воды. Тот врезался нечисти точнехонько промеж глаз. Рогар издал предсмертный стонущий звук, покачнулся и рухнул на землю.

Ученики на несколько ударов сердца замерли, неверяще уставившись на темную недвижимую груду, а затем робко приблизились. Я тоже рассталась с полюбившимся пеньком. Правда, не столько из желания поглазеть на мертвую нечисть, сколько чтобы убедиться, что она действительно мертва.

Даная опустилась на колени перед тяжелой головой и коснулась рукой разметавшейся по земле черной шелковистой гривы.

– Жалко, – вдруг произнесла она, шмыгнув носом.

В первое мгновение мне захотелось напомнить ей, что если бы я не задержала рогара сразу, то кого-то из них мы бы уже точно недосчитались, но потом вспомнила, что у меня есть аргументы поубедительнее. И закатала рукав рубашки, демонстрируя ученикам бледный рваный шрам на предплечье.

– Это?..

– Многая нечисть принимает прекрасные обличья. Но она становится от этого не менее, а более опасной. Рогары очень любят людей, особенно на ужин. А еще сильнее любят магов, потому что умеют высасывать из них магический дар. Когда-то давно они, собираясь в стаи, устраивали набеги на поселения, и если там по счастливой случайности не было хотя бы десятка магов – погибали все. После нескольких массовых облав рогары ушли в леса, отвоевав себе право на случайных путников. Тот, что оставил мне этот шрам, тоже был очень красив и приблизился ко мне безо всякой угрозы, дружелюбно помахивая хвостом и ласково ткнувшись в плечо. А потом едва не вырвал это самое плечо с корнем.

Дети вняли, и жалости в устремленных на рогара взглядах уже не было.

Только вот Хелл, как всегда, надо было испортить весь воспитательный процесс.

Сначала мы услышали возбужденные голоса, и лишь затем на поляну высыпали сначала галдящие студенты из первой группы, затем некромантка с довольно-недовольным выражением на лице, а следом…

Полли верхом на рогаре.

Тот следовал за Хельгой по пятам, тычась носом ей в ладонь, та раздраженно ее отдергивала. Крутящаяся рядом пантера топорщила усы и утробно урчала, то и дело срываясь на шипение. Оставалось только неясным, что Ли не устраивало: компания рогара или то, что Полли предпочла ему нечисть.

– Что за хрисс? – совершенно непедагогично поинтересовалась я.

– Спроси, что полегче, – буркнула Хелл, в очередной раз отталкивая жеребячий нос.

Полли ловко соскользнула по гладкому черному боку и подбежала ко мне, сияя от восторга.

– Мы на него охотились! Он нас такой ка-ак станет заклинаниями из-за деревьев осыпать. Некоторым даже куртки опалил. А потом вдруг закричал жа-алобно, Хелл, то есть госпожу Дарк, увидел, шмыгнул за нее и трясется. Все руки ей излизал. Мы его уже не могли после этого убивать. Пошли обратно, а он за нами, совсем как коняшка. Даже покататься мне на нем разрешил, вот! – Демоница недовольно потерла затылок и добавила шепотом, чтобы слышала только я: – Только Хелл на меня за это наругалась. Но ведь он такой миленький, правда?

Рогарский недоросль повернул в мою сторону морду с пробегающими по расколам ало-желтыми отблесками, моргнул огненными провалами глазниц и издал тонкий вопросительный звук, нечто среднее между ржанием и скулением.

– Правда, – невольно согласилась я, но тут же опомнилась и обратила на некромантку взгляд, полный праведного негодования. – Хелл, объяснись, пожалуйста, с каких пор мы прикармливаем нечисть?!

– Никто его не прикармливает, – возмутилась подруга. – Хрисс знает что, с каких пор нечисть признает во мне ближайшую родственницу? Ты посмотри на это!

Она вытянула руку вперед, и рогар тут же по-кошачьи ткнулся в нее носом, выгибая шею, и едва ли не замурчал, блаженно прикрыв глаза. На валяющийся совсем рядом труп своей родительницы он не обращал совершенно никакого внимания.

– У меня рука не поднялась, – раздраженно произнесла Хельга, злясь на саму себя. – Может, ты сама его… того?

Рогар проследил за взглядом Хелл и тоже уставился на меня, с любопытством помахивая ушами. Я уже даже занесла руку, но покосилась на выжидающе замерших деток и поняла, что если сейчас прикончу нечисть, то навсегда мне остаться злобной кровопийцей, не имеющей в жизни ничего святого.

– У Родерика попроси, – буркнула я, отворачиваясь и чувствуя себя совершенной идиоткой. – Он начальство, он пусть и решает.

К тому времени, как вернулся декан Росский, жеребенок уже снискал всеобщую любовь. Девушки заплели ему гриву и хвост в косички, парни отловили пару зайцев, которых он с наслаждением схрумкал вместе с костями. Как мы с Хелл ни гоняли их от «опасной твари», в плане обращения с рогарами наш авторитет был бессовестно подорван очаровательным бархатным носом и невинными алеющими глазами.

Маг несколько ударов сердца переводил озадаченный взгляд с рогара на Хелл и обратно, а потом так же, как и мы, малодушно махнул рукой: мол, пусть разбирается сир де Асти. И да, мы забираем жеребенка в Академию, не оставлять же опасную нечисть без присмотра. После чего он отправился строить своих проигравших студентов на готовку обеда. Хелл тем временем с умным видом крутилась около трупа рогара. Я огляделась в поисках занятия для себя и успела заметить, как черная пантера крадучись исчезла в лесу.

Куда его понесло? Если тут рогары водятся, то хрисс знает, на что еще можно наткнуться, а защитный круг я после нашей «охоты» не успела вернуть на место. С Ли станется «потеряться». Мы его с воплями по всему лесу будем искать, а он потом вылезет, зевая, из-под ближайшего куста и поинтересуется, что за шум. Поэтому я, не раздумывая, поспешила за ним.

Затея была не очень удачная. Стоило поляне скрыться за деревьями, как кошачьи следы исчезли. Впрочем, как и любые другие.

– Ли? – без особой надежды окликнула я.

И чуть не заработала сердечный удар, когда оборотень бесшумно спрыгнул с дерева прямо передо мной.

– О хрисс, – припечатала я и впервые не сорвалась на то, чтобы чем-нибудь в него запустить.

– Вовсе нет, – надул губы Ли. – Я отнюдь не такой страшный, а очень даже наоборот.

– Я с тобой или перестану вообще пугаться, или умру от сердечного приступа, – проворчала я. – Куда тебя понесло? Если все будут разбегаться в разные стороны, мы вас не соберем потом по лесу.

– Пошел осмотреться, – оборотень повел плечами в странном жесте, будто что-то его стесняло. – Мне здесь не нравится.

– Ревнуешь, что появился новый претендент на место всеобщего любимчика, – усмехнулась я.

– Ага, и это тоже… – рассеянно отозвался парень, озираясь.

Его крик «Осторожно!» застал меня врасплох. Я вздрогнула и растерянно оглянулась в поисках опасности. Ли не стал дожидаться, пока до меня дойдет, и просто швырнул на землю, накрывая собой.

Я успела заметить несколько острокрылых теней, промелькнувших в воздухе, странное голубоватое искристое сияние, на мгновение затмившее все вокруг, а затем стукнулась затылком обо что-то очень твердое и потеряла сознание.

Я пришла в себя от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо.

– Киа? – Не кто-то. Ли.

– С задачей меня угробить ты пока что справляешься лучше всех, – простонала я, усаживаясь и обхватывая обеими руками жаждущую развалиться на две части голову.

Однако желание острить и язвить пропало само собой, когда я соизволила оглядеться. Даже увиденный краем глаза пейзаж совершенно не был похож на тот лес, в котором мы находились. Да и вообще на лес не был похож. Вкруг нас в голубоватой густой дымке простирались болотистые кочки, перемежающиеся глубокими прозрачными омутами. Оглушающая неестественная тишина давила на уши.

– Что за… где мы?!

– Я думал, ты знаешь, – фыркнул Ли, поднимаясь и протягивая мне руку.

Теперь выяснилось, что мы стояли на остатках мощенной гладкими серыми плитами дороги. Местами камень порос мхом, местами плитки вообще провалились куда-то вглубь, оставляя зияющие темные дыры.

– Если есть дорога, значит, где-то есть жилье, – оптимистично заключила я.

– Была дорога, – поправил оборотень, не разделяя моего оптимизма.

Он пихнул один из расколовшихся камней носком сапога. Тот плюхнулся в омут с громким всплеском, эхом разлетевшимся по округе. Я напряглась, ожидая, что на нас сейчас выпрыгнет стая какой-нибудь местной нечисти, но ошиблась. Вновь воцарилась абсолютная тишина, только круги беззвучно расходились по воде.

– А что вообще случилось? – поинтересовалась я, выбрав направление наугад, так как на расстоянии трех саженей голубая дымка сливалась в плотный туман, не позволяющий различить вообще ничего. Я даже толком не могла понять, где солнце и откуда идет свет. Все вокруг было погружено в светлые сумерки.

– Стая шишиг вылетела. Я хотел тебя отпихнуть с их дороги, только корень под ноги попался и мы упали. Пока падали, возникло голубое свечение, а когда рассеялось, мы оказались здесь.

– Голубое свечение, – пробормотала я, перепрыгивая через особенно глубокую яму. – Голубое свечение…

И тут на меня снизошло озарение.

– Рогар и шишиги! – я воскликнула это так громко, что Ли уставился на меня с изумлением. – Они же друг друга не выносят и никогда не селятся ближе чем за несколько верст друг от друга. И голубое свечение. Прав был Родерик, хрисс его побери.

– Киа, с тобой все в порядке? – нарочито заботливо поинтересовался оборотень, приобнимая меня за плечи. – Головка бо-бо?

– Я тебе сейчас покажу бо-бо. – Я от души ткнула его в бок, но пояснила, сообразив, что и правда моя предыдущая речь была больше похожа на бред сумасшедшего: – Когда мы телепортировались, декан Росский сказал, что странно, что мы оказались около болота, так как нам про него ничего не говорили. Я не придала этому значения. А ведь он был прав. Мы оказались совсем не там.

– Хочешь сказать, нас закинуло в другой лес?

– Да, и я даже знаю в какой. На весь Гремор есть только один лес, где нечисть разгуливает как у себя дома, изменяя вечным привычкам, а люди то и дело исчезают в голубоватом свечении.

– Черный, – мрачно подытожил Ли. – Вот мы везунчики.

– А мы с тобой везунчики вдвойне, – обрадовала его я. – Ни один из исчезнувших в голубом сиянии не вернулся. Ни живым, ни мертвым.

– Насчет себя я никогда не сомневался, – усмехнулся Ли, однако усмешка отдавала горчинкой. Он и сам это понял, а потому не преминул тут же обнять меня за талию и кокетливо хлопнуть ресницами. – Зато мне суждено умереть в совершенно очаровательной компании.

– Дурак. – Я хотела отпихнуть оборотня, но проще было сдвинуть дерево, поэтому вместо этого отпихнулась сама. Оступилась на камне и с громким плюхом погрузилась в ближайший омут.

Омут оказался не таким уж и глубоким, дно я нащупала, едва погрузившись с головой, и тут же вынырнула на поверхность. Только вот водичка оказалась ледяная, и, уцепившись за руку Ли, на берег я выползла, отбивая зубами варсакские ритмы.

– Нет, ну видеть, чтобы от моего внимания девушки топились, мне еще не приходилось, – почти виновато пробормотал оборотень. – Было один раз, что на дерево забралась, но я тогда был на четырех лапах, и она, кажется, приняла меня за медведя.

Я невольно хихикнула, представив себе деревенскую девушку, восседающую на суку, и бродящую под деревом пантеру, жалобно поскуливая «сами мы не местные…». Ниоткуда взявшийся ветерок пробрал до костей, и я поспешно взмахнула рукой, вызывая на себя поток теплого воздуха – высушиться и согреться. Вот только к тому, что на меня обрушится ведро воды, я явно была не готова.

– Ты не накупалась? – изумился Ли.

– Я хотела… – Я озадаченно уставилась на руки. Подобные заклинания уже давно выходили на автомате, что-то напутать я точно не могла. Может, запястье опять подвело?

Рисковать я не стала и для проверки щелкнула пальцами, вызывая световой пульсар.

Вместо него в воздухе возникла огромная черная жаба, звучно шмякнулась на землю и ускакала вдоль дороги, оглашая округу оскорбленным кваканьем. Ли решил повторить мой опыт. От его щелчка ближайший кустик травы разросся до неимоверных размеров, и оборотень едва успел выдернуть меня из когтистых сучьев.

– Кажется, магию здесь лучше не использовать, – многозначительно заключил он.

Мне оставалось только кивнуть, обхватывая себя за плечи. От холода трясло, мокрая ткань неприятно липла к телу, в сапогах хлюпало.

– К-кажется, я п-понимаю, п-почему н-никто н-не в-вернулся, – озвучила я, клацая зубами.

Ли нахмурился, схватил меня за руку и потащил вперед.

– Там лес, – бросил он через плечо. – Разведем огонь, согреешься.

Спрашивать, где он лес углядел, я не стала. Выдавливать слова отдельными звуками, чувствуя себя последней заикой, не хотелось. Однако оборотень оказался прав. Не прошло и пары десятков ударов сердца, как перед нами вынырнула темная стена деревьев. Дорога упиралась в нее и исчезала, словно ее и не было, только думать об этом сейчас не было сил.

Деревья были странные. Гладкая серебристая кора без шершавостей и наростов, плотные темно-зеленые листья. Я дотронулась до ствола, и он показался теплым. А может, это просто я уже окончательно окоченела.

– Возьми, – голос Ли оторвал меня от созерцания красот природы. Я обернулась, оборотень протягивал мне свою рубашку и куртку. – Переоденься, я пока соберу хворост.

– Н-но… – я осеклась, так как оборотень смешно скривился с видом «избавьте меня от ваших дурацких а-как-же-ты».

Пришлось взять. После чего Ли тут же исчез меж деревьев. Проверять, точно ли он ушел или хихикая подглядывает из-за ближайшего ствола, я не стала, с наслаждением стягивая мокрые тряпки. А потом села, прислонившись к и правда чуть теплому стволу, поджала под себя голые ноги и укуталась в куртку.

Ли вернулся, не прошло и четверти вески, плюхнул передо мной кучу веток и объявил:

– Две новости: плохая и очень плохая. С какой начинать?

– Давай по порядку, – отмахнулась я, прикидывая, как бы эту кучу поджечь, а не утопить.

– Плохая – тут полно человеческих скелетов. Я штуки три нашел.

Я невольно поежилась под курткой, это пусть некромантку присутствие мертвецов воодушевляет, а нормальным вампирам от такого соседства не приятнее, чем нормальным людям.

– А очень плохая?

– Я не могу обернуться. – Ли состроил жалобные глазки, глядя на меня так, словно это я была виновата.

Я хотела сочувственно развести руками, но вместо этого только плотнее завернулась в куртку. Озноб никак не проходил, не хватало еще простудиться. Оборотень тем временем склонился над сучьями. Его спина полностью закрывала от меня происходящее, так что чем он там занимался, я не имела ни малейшего представления, но спустя какое-то время почувствовала запах дыма.

– Как ты это сделал? – изумилась я и уставилась на постепенно разрастающиеся язычки пламени.

– Я не всегда был магом, – хмыкнул он, усаживаясь рядом. – Согрелась?

Я отрицательно качнула головой.

– О женщины! – Ли патетично вздохнул и рывком притянул меня к себе на колени, я даже пикнуть не успела.

Впрочем, ни в очередной раз придуриваться, ни покушаться на мою девичью честь оборотень не собирался. Стащил с меня куртку, укутывая ноги как следует, и обнял, растирая плечи. Моему окоченевшему тельцу его ладони показались просто обжигающими даже сквозь ткань рубашки, а потому кровь быстрее побежала по венам, разгоняя холод.

– Некоторые преподавательницы хуже Полли, право слово, – проворчал Ли. – На вас волшебных шарфов не напасешься. Предыдущий так и сгинул у некромантки, так что не смей болеть, слышишь?

Я понятия не имела, о каком шарфе, да еще и волшебном, идет речь, но согласно покивала, а потом, поразмыслив, еще и ткнулась холодным носом ему в изгиб шеи. Греться, так греться.

Ли и пах как-то тепло, солнечно. Жарким летним полднем на травяном лугу, когда в колышущемся мареве с низким гудением летают мохнатые шмели, горьковатой пахучей смолой, выступающей на соснах, которая в лучах солнца светится капельками янтаря.

– Ты, надеюсь, не собираешься мной пообедать? – шутливо поинтересовался оборотень в ответ на это мое движение.

– Вот еще, – фыркнула я, не меняя, тем не менее, позы. – Я тебя придержу на черный день. Ходячий паек – это же мечта любого путешественника.

– До чего ленивые нынче пошли вампиры, – Ли перестал меня растирать, но рук не убрал, продолжая согревать теплом тела.

– Мы не ленивые, мы практичные, – возразила я, чувствуя, что меня разморило и глаза закрываются сами собой.

Да и в том странном месте, где мы оказались, внезапно наступила ночь. Именно внезапно, буквально только что я сквозь полуопущенные ресницы наблюдала за зависшим над верхушками деревьев почему-то голубым светилом, а, на пару ударов сердца закрыв глаза, обнаружила, что солнце испарилось, погрузив окружающий мир в вязкую темноту.

– Свет выключили, – меланхолично отметил Ли. – Кажется, отбой. Ты там спишь, что ли, кровопийца?

– Сплю, – согласилась я, окончательно закрывая глаза. Повадки местного освещения меня сейчас интересовали меньше всего, утро вечера мудренее.

– Ну и спи, – разочарованно вздохнул оборотень, устраивая меня поудобнее.

– Киа! Киа!

Я проснулась от шепота над ухом и от легкого встряхивания. Встрепенувшись и мигом прогнав сон по стражеской привычке, я рывком выпрямилась, забыв, что засыпала не на земле. Ли оскорбленно зашипел, когда я впилась ногтями в его бедро, но вместо нравоучений на тему того, что кому-то надо подстричь коготки, я услышала:

– Там кто-то есть. И он медленно приближается.

– Кто? – я вгляделась в темные провалы между деревьями, но ничего не увидела.

– Фель в пальто! – буркнул оборотень, одним неуловимо-плавным движением спихнул меня с колен, вскочил на ноги и поднял на них меня, после чего продолжил возмущаться: – Если бы я знал кто, так бы и сказал: там бродит толпа ежиков-людоедов.

Я потянулась за одеждой. Та все еще была влажной, но что-то мне подсказывало, что толпа ежиков-людоедов вряд ли по достоинству оценит красоту моих обнаженных ног. От прикосновения холодной мокрой ткани по телу пробежала неприятная дрожь. Благо рубашку Ли требовать не стал, накинув куртку прямо на голое тело. Он поспешно закидал костер землей и замер, прислушиваясь… или принюхиваясь.

– Кажется, люди, – оповестил он. – Не меньше десятка. Идут сюда.

Он вдруг схватил меня за руку и потащил прочь с поляны.

Я даже не стала спрашивать почему. Как говорил когда-то мой самый первый командир, пока мы преследовали очень шуструю шайку лесных грабителей, – хорошие вампиры по ночам по лесу не бегают. Думаю, к хорошим людям это тоже вполне относится.

Внезапно раздавшиеся где-то за нашими спинами громкие лающие голоса подтвердили сразу две вещи: людей было не меньше десятка, и в покое они нас не оставят.

А потому мы бежали.

Голоса за спиной не звучали громче, но зато расходились все шире, словно нас загоняли, как дичь, силясь заключить нас в кольцо. И несмотря на то что скорость у нас была примерно одинаковая, а Ли то и дело сдвигался в сторону, чтобы вырваться из окружения, «загонщики» тоже были не дураки, и оторваться не удавалось. А спустя какое-то время голоса зазвучали еще и справа и слева, а среди черных гладких стволов мелькнул свет.

Оборотень ускорился, я летела за ним, не чуя ног, когда прямо перед нами словно из-под земли вдруг взвилась вверх, громко хлопая крыльями и надрывно крича, стая перепуганных птиц. Ли отшатнулся, выпуская мою ладонь, а я не успела среагировать и врезалась в него с разгону. Оборотень покачнулся, потерял равновесие и… кубарем скатился в не замеченный нами овраг, из которого, собственно, и вылетели птички. Треск ветвей и шелест листьев, потревоженных падающим телом, заглушил мой испуганный вскрик. Я упала на колени и наклонилась, заглядывая через край.

Ли без движения лежал на дне, парой саженей ниже, и на мой оклик даже не пошевелился. Я мгновенно забыла про звучащие с разных сторон голоса и стала спускаться, цепляясь за торчащие из земли корни и то и дело поскальзываясь на прелой листве.

– Ли! – едва ноги коснулись дна оврага, я склонилась над учеником и потрясла его за плечо.

Никакой реакции. Я осторожно обхватила руками его голову, чуть поворачивая. На щеке красовались несколько свежих царапин, а на лбу слева, теряясь в волосах, уже начала набухать здоровенная шишка. Прикусив губу, я уже хотела потрясти его поактивнее, чтобы привести в чувство, но тут дно оврага озарил желтый факельный свет, и прямо над нашими головами раздалось оглушительное:

– Нашел! Их тут двое!

Радостные и какие-то слегка злорадные интонации в этом голосе мне не понравились. Рука взметнулась неосознанно, чтобы привычным движением откинуть человека воздушной волной. В свою защиту могу сказать, что ошибку я осознала даже раньше, чем на меня обрушился водопад мелкой каменной крошки, забивший глаза и нос.

– И одна из них магичка! – добавил все тот же голос еще веселее, пока я отчаянно чихала и откашливалась.

Спустя несколько ударов сердца вокруг стало светло как днем. Шестеро подошедших людей начали осторожно спускаться вниз. Еще шестеро держали над ними факелы, а у троих были луки, и матовые кончики стрел были недвусмысленно направлены в нашу сторону.

– Кто вы такие? – откровенно говоря, мне с трудом удалось выговорить это так, чтобы голос не дрогнул.

Бесстрашностью идиота я, увы, не обладала, и сейчас в странном мире, где с неработающей магией я оказалась совершенно беспомощной, с бессознательным оборотнем на руках и в окружении чужаков, чьи намерения отнюдь не казались дружелюбными, мне было, мягко говоря, не по себе.

– Местная фауна, – гоготнул кто-то из оставшихся наверху.

– Тебя, хрыщ ученый, уже сколько раз просили не выражаться? – сурово осадил его один из тех, что, наконец, приблизились к нам. – А тебя, девка, не касается, кто мы такие, – он грубо подхватил меня под локоть и вздернул на ноги.

Еще один сноровисто связал мои руки за спиной, да так, что даже пальцами было не пошевелить.

– Второй-то живой? Шевелитесь! Или кто-то вместо него, коли помрет, к Змею на обед собрался?

Мужчины, как один, втянули головы в плечи, непонятно чего испугавшись, и торопливо подхватили Ли, не забыв и его связать. А потом, натужно вздыхая, потащили оборотня наверх. Я с беспокойством отметила, как его голова безвольно болтается из стороны в сторону – в сознание он так еще и не пришел. И вдруг подумала, что «к Змею на обед» вполне может быть не только образной присказкой, распространенной в этих краях, а очень даже реальной угрозой. А «на обед» – подразумевать отнюдь не совместную трапезу, а, куда вероятнее, основное блюдо. Еще ударом сердца позже до меня запоздало дошло, что и «вместо него».

– Что вы собираетесь с нами сделать? – возмутилась я, искренне, хоть и слабо надеясь, что мои домыслы останутся всего лишь домыслами и ребятки просто боятся чужаков. Сейчас притащат нас куда-нибудь в более спокойную обстановку, поговорим, они нас отпустят и любезно подскажут дорогу обратно.

– Не волнуйся, тебе это может даже понравиться, – хихикнул уже знакомый ехидный голос позади.

– Кир!

– А чего Кир сразу? Кто ее знает, вдруг она мазохистка?

– Не прекратишь вытрепываться со своими словечками, тебя в очередь поставим!

По тону было ясно, что угроза эта была, скорее, привычкой, нежели чем-то реальным. Наверное, поэтому некто по имени Кир только насмешливо хмыкнул, хоть и не стал развивать тему.

– А… – я снова открыла рот, но на этот раз провожатый грубо пихнул меня в бок, заставив подавиться начатой фразой, и добавил.:

– А ты молчи, девка, пока рот не заткнули. Не о чем нам с тобой разговаривать.

Все происходящее не нравилось мне категорически. Мужчины вокруг старательно отводили глаза. Для проверки я уставилась на одного в упор, прекрасно зная, что пристальный взгляд начинает давить и заставляет нервничать, но тот только беспокойно поводил плечами да хмурился, а в мою сторону так и не посмотрел.

Где-то спустя четверть вески Ли пришел в себя. Недоуменно вскинулся, дернулся, едва не повалив расслабившихся сопровождающих, за что тут же получил болезненный тычок в спину и сердитый окрик. Оборотень обвел нас всех слегка мутным взглядом, остановив его на мне, открыл рот, но я отрицательно мотнула головой, призывая помолчать пока. Не хватало, чтобы его еще и по голове повторно приложили. А с него станется выдать что-нибудь не менее веселое, чем высказывания местного шутника. Вот только боюсь, что если юмор Кира тут не оценили, то пленнику и подавно не стоит упражняться в остроумии.

Мы шли довольно долго, не меньше полувески, прежде чем вышли к деревне. Лес оборвался внезапно – только-только мы брели меж серебристых стволов, а вот уже вышли в чисто поле, посреди которого виднелся глухой частокол, а из-за него выглядывали неровные силуэты крыш. Только сделав несколько шагов, я поняла по маячащим вдалеке кронам, что это не поле, а, скорее, огромная поляна, да еще и созданная искусственно. По краю виднелись свежие пеньки, и я то и дело спотыкалась об иссохшие корни, но чем ближе к изгороди, тем ухоженнее становилась земля, а под самой стеной были даже разбиты огороды. Очевидно, люди постепенно отвоевывали себе у леса место для жилья.

Ворота оказались заперты. Причем внешне они выглядели как часть стены, я даже не сразу сообразила, зачем мы подошли к глухому участку, да еще и начали по нему барабанить. Но особенно мне не понравились длинные махристые борозды на серебристой коре. Кто бы их ни оставил, этот зверь будет побольше Ли в кошачьей ипостаси.

– Поймали? – донеслось вдруг из-за стены, и послышался грохот отодвигаемых досок засова.

– А то! – гаркнул все тот же мужчина, что до этого покрикивал на шутника. – Двое!

– Слава Лите, – в голосе послышалось нескрываемое облегчение.

Ворота приоткрылись, и нас впихнули внутрь.

– Тю, – при виде нас бородатый мужичок, стороживший вход, округлил глаза, – да это ж никак перевертыш. Оборотень!

– Который из них? – оживился Кир.

– Да этот, – он не стесняясь ткнул в Ли пальцем, – разрисованный.

– Сам ты разрисованный, – недовольно буркнул ученик и, как и следовало ожидать, получил в бок для профилактики.

– Вы поосторожней с ним, – продолжил мужичок. – Они те еще зверюги, даже когда человеки, а уж ежели обратится в кого клыкастого…

– Мог бы, давно бы обратился, – фыркнул главарь и бросил грозный взгляд на слегка струхнувших конвоиров. – Вон магичка колдовать пыталась, много из этого вышло?

Я досадливо скривила губы.

– Тащите их уже в яму, – махнул он рукой. – Как рассветет, отведем к норе. Нечего в потемках лишний раз шастать.

Нас потащили куда-то в сторону по-прежнему в сопровождении всей толпы. Яма обнаружилась быстро: глубокий провал в земле, в который один из мужчин спихнул ногой веревочную лестницу. Ли подволокли к краю, держа под прицелом одного лука. Еще два смотрели на меня.

– Значит, так, – отчеканил главарь, глядя ему в глаза. – Я сейчас сниму веревку, и ты спокойно и без лишних движений спускаешься вниз. Дернешься, – кивок в сторону лучников, – выстрелят. И уж если по тебе он промахнется, то девице твоей ножки прострелим. До утра доживет, а нам больше и не надо. Ясно?

Ли хмуро кивнул. Мужчина поддел ножом стягивающие его запястья веревки, и в какой-то момент мне показалось, что оборотень дернется, неуловимым для человеческого глаза движением выхватит у него оружие, атакует ближайших к себе противников, чудом уворачиваясь от стрел. Почти почувствовала, как свистит воздух, когда две из них сорвутся в мою сторону, даже приготовилась уклониться…

Но нет. Ничего не произошло. Ли только тряхнул затекшим запястьем, заставив конвоиров вздрогнуть, и начал спускаться. Стоило ему с глухим стуком спрыгнуть на дно, как главарь тут же втянул лестницу наверх. Я недоуменно нахмурилась, когда меня повели к краю, но, опережая даже мой мысленный вопрос, мужчина глянул вниз, окликая:

– Эй, оборотень! – Ли вскинул голову. – Лови!

И он спихнул меня вниз.

Я только коротко непроизвольно вскрикнула, а спустя удар сердца уже угодила в вовремя подставленные руки.

– Поймал, – негромко констатировал оборотень с легкой насмешкой в голосе.

Сверху раздался шелест. Мы оба машинально подняли глаза и увидели, как яму накрыла сплетенная из ветвей решетка, голоса зазвучали, удаляясь, как и факельный свет. Яма погрузилась в кромешную темноту.

Ли со вздохом опустил меня на землю и сноровисто распутал веревки.

– Что я пропустил? – поинтересовался он, наблюдая, как я растираю запястья.

– Кажется, поутру нас собираются скормить какому-то Змею. И судя по тому, что у них есть очередь на это благое дело, не мы первые, не мы последние.

– Это мы удачно зашли, – пробормотал ученик, сползая по стенке и усаживаясь на землю, придерживая, очевидно, все еще ноющую голову.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Против ожидания в яме было чисто и сухо. Стены когда-то обмазали глиной и подожгли, оставив лишь несколько отверстий у самого низа, очевидно, чтобы стекала дождевая вода. Я разглядела стоящий на полу кувшин и, подойдя, обнаружила, что он доверху полон. Переведя взгляд с кувшина на прикрывшего глаза Ли и обратно, я решительно подхватила его, со стуком поставила около оборотня и, не обращая внимания на любопытно приоткрывшийся глаз, подцепила когтями край рубашки и рванула. Треск ткани прорезал воздух, а оборотень тут же возмущенно распахнул оба глаза.

– Эй! Это была моя рубашка!

– Была, – согласилась я, после чего опустилась рядом с ним на корточки и, скомкав оторванный кусок в ладони, опустила его в воду.

Стоило коснуться мокрой тканью разодранной щеки, как оборотень зашипел и отпрянул.

– Ты как маленький! – возмутилась я.

– Я и есть маленький! – гордо заявил «крошка», что был выше меня на добрую голову. – Маленький, несчастненький…

Он жалобно состроил брови домиком и даже показательно шмыгнул носом. Ха! Это он пусть на однокурсницах своих репетирует, у меня в отряде было десять маленьких несчастненьких мужчин, которым тоже малейшую царапину надо было обрабатывать с песенкой-сказочкой и обязательно подуть на ранку.

Я отстранилась и поднялась – Ли облегченно выдохнул. И тут же охнул, когда я опустилась на его вытянутые ноги, сдавив коленями бедра, и ухватила пальцами подбородок, поворачивая голову нужной мне стороной.

– Садис-с-стка, – прошипел оборотень.

– Кровопийца, – поправила я.

– Уж лучше бы тогда кусалась! Это… ай!.. по крайней мере приятно. И уж лучше меня съешь ты, чем какой-ни… ш-ш-ш-ш… будь Змей!

Обреченно закатив глаза, я покачала головой и использовала самое сильнодействующее обезболивающее – подула. Ли уставился на меня, широко распахнув разноцветные глаза, а я, воспользовавшись его оцепенением, перешла ко второй царапине, на виске, продолжая то и дело дуть на воспаленную кровоточащую кожу. Вон как притих – говорю же, самое действенное!

Я осторожно отвела в сторону прилипшие ко лбу темные волосы. Шишка уже успела надуться до приличных размеров, если и не с кулак, то с очень крупную сливу. Я приложила к ней смоченную тряпку, и оборотень блаженно прикрыл глаза.

– Болит? – сочувствующе поинтересовалась я.

– Гудит и кружится, – отозвался Ли. – Зато я теперь смело могу говорить, что я на всю голову стукнутый!

– Нашел чем гордиться. И не на всю, а только на половину.

Ученик только пренебрежительно фыркнул.

Ткань нагрелась. Я снова опустила ее в холодную воду, подержала там, чуть отжала и снова приложила. Ли молчал, я тоже притихла, отстраненно наблюдая, как набухла на обрывке крупная капля, как сорвалась вниз, скользнув по щеке и шее под воротник куртки. Взгляд сам собой опустился ниже, словно надеялся и дальше проследить за ее движением. Вместо этого наткнулся на мерно вздымающуюся грудь, виднеющуюся в распахнутой куртке, и едва-едва выглядывающие линии татуировки. Мне тут же захотелось отвести кожаную полу в сторону и рассмотреть, наконец, поближе, что там изображено, но от этой идеи с сожалением пришлось отказаться. Вряд ли ученик оценит подобные поползновения со стороны преподавателя. Хватит того, что этот преподаватель сейчас сидит у него на коленях в его же рубашке, а его рука покоится у меня на бедре. Вцепился, когда первый раз к царапинам полезла, да так и не отпустил.

Кстати! Можно было бы уже и…

Я вскинула голову и обнаружила, что Ли за мной, оказывается, пристально наблюдает из-под опущенных ресниц. Строго-шутливые слова вдруг застряли в горле. Я молча опустила руку с тряпкой, потянулась пристроить ее на краешке кувшина и вздрогнула, когда оборотень вдруг подался вперед, уткнулся носом мне между шеей и плечом и глубоко вдохнул.

По позвоночнику пробежали мурашки, я дернула плечом, поежившись от щекотки, и по привычке покровительственно потрепала Ли по растрепанным волосам.

– Что, голова уже не держится?

– Ага, – оборотень выпрямился как ни в чем не бывало и широко зевнул. – Как думаешь, я успею выспаться до того, как нас кому-то там скормят?

– Змею, – наставительно повторила я учительским тоном и сползла с его колен, пристраиваясь рядом, вытягивая ноги и запрокидывая голову.

На иссиня-черном кусочке неба, виднеющегося в квадратиках решетки, не было ни звездочки. Сколько до рассвета? Веска? Две? А потом? Я начинала догадываться, почему мужчины не стали сами меня развязывать – мало ли чего магичка еще попробует вычудить, а с местным неработающим колдовством это опасно. Вон останется вдвоем со своим спутником – и пусть экспериментирует.

Экспериментировать желания не было. Я попыталась откинуть решетку телекинезом, но ничего не вышло, а колдовать наугад было глупо. Еще не хватало, например, утопиться благодаря собственной же магии или быть заваленными десятью пудами лягушат.

Я подтянула колени к груди, тоскливо уставившись в пол.

– Эй, кровопийца. – Ли положил руку мне на плечи и уверенно привлек к себе. – Ты тут, случаем, не хандрить ли собралась?

– Имею право! – возмутилась я, не пытаясь, тем не менее, отстраниться.

– Нашла из-за чего расстраиваться! Ну, оказались мы хрисс знает где, ну поймала нас какая-то банда полудурков и хочет пустить на корм какому-то Змею. Ну, магия не работает, а я больше не могу обратиться и всех очаровать мокрым носом и бархатными ушками, чтобы они умилились и нас отпустили. Подумаешь! – Я невольно хихикнула. – Может, и нет вообще никакого Змея, и нас просто сбросят со скалы во славу сомнительного божка.

– Последняя фраза должна была меня утешить?

– Мне отчего-то показалось, что разбиться о скалы лучше, чем медленно умирать, пока тебя кто-то жрет. Ты так не думаешь?

Я думала. Только не о том, как лучше умереть. А о том, что впервые ощущала себя настолько беспомощной и нуждающейся в защите. Магия – самый верный спутник – меня здесь предала, а больше я ничего не умела. Даже костер не смогла бы разжечь, если бы не Ли. И так далеко бы не убежала от преследователей. И вообще.

Обнимающая меня за плечи тяжелая сильная рука дарила это самое ощущение уверенности и защищенности. Я вдруг вспомнила, как метнулся его взгляд при словах главаря о том, что его развяжут, – оценивающе, стремительно. Вот почему я готова была к тому, что он сейчас атакует. Даже без второй ипостаси оборотни сильнее и быстрее обычного человека, да и воинское искусство им не чуждо. Только он не стал. Из-за меня.

Я поежилась, и в то же мгновение пальцы чуть сжались на моем плече, одновременно согревая и подбадривая. Кажется, я сейчас начну искренне завидовать Полли и тому, как она без всяких задних мыслей может позволить себе забраться к нему на руки, уткнуться в грудь, а Ли ее обнимет, утешит, поцелует в лоб и скажет, что все будет хорошо. Потому что именно этого мне сейчас отчаянно захотелось.

Только вряд ли я когда-либо смогу себе это позволить.

Ждать рассвета пришлось недолго. А может, я просто вместо того, чтобы задремать, от безделья провалилась в сон, а проснулась от того, что солнечные лучи ударили в глаза, да и гостеприимные хозяева не заставили себя долго ждать.

– Эй, вы! – почти сразу донеслось сверху, и в яму с легким шорохом свалилась веревочная лестница. – На выход! Девица первая. И давай без фокусов.

Лучники по краям ямы, целящиеся в меня и оборотня, тоже ненавязчиво намекали, что шутить ребята не намерены. Я поднялась, чувствуя легкую ломоту в затекших конечностях, оглянулась на Ли, который ободряюще мне кивнул, и начала карабкаться наверх. Стоило зацепиться рукой за край ямы, как меня тут же рывком вздернули и, торопливо связав запястья, оттащили в сторону. С оборотнем проделали то же самое, по-прежнему держа меня на прицеле, и мы двинулись в обратную сторону.

При свете стало возможным разглядеть крепкие дома из знакомых серебристых бревен, утоптанные дорожки и аккуратные палисадники. На крыльце одной из изб стояли две женщины, проводившие нас хмурыми взглядами, в глубине которых читались одновременно жалость и облегчение.

– Эй, ребятки, – вдруг весело произнес Ли, когда мы вышли за ворота и направились в сторону леса. Но не туда, откуда пришли, а правее. – Расскажите хоть нам, неместным, кто нами завтракать-то будет.

– А тебе не все равно? – буркнул кто-то.

– Конечно, нет, – оборотень расплылся в улыбке. – Если это дракон, то я порекомендую ему меня сначала хорошенько посолить, а если химер – то поперчить. Оборотни, знаете ли, продукт деликатный, его с умом подавать надо!

Пара человек даже невольно хихикнули, поддавшись на развеселый тон известного балагура, а вновь сопровождающий нас Кир аж встрепенулся, безошибочно распознав родственную душу.

– Да мы тут все неместные, – хмыкнул он. – Большей частью с Дариола, конечно, у вас там, видать, вообще экологическая катастрофа какая-то приключилась, но и другие иномирцы встречаются.

Остальные мужчины косились на разговорчивого недовольно, но на этот раз почему-то не одергивали. То ли решили, что он нас хоть развлечет светской беседой перед гибелью.

– Хотя вру! Ганс вон уже тут родился. – Кир кивнул на высокого паренька за спиной у Ли. – И Дис, вроде… да, Дис?

– Помолчал бы ты лучше, – фыркнул другой.

– И как вы здесь оказались? – я тоже рискнула вступить в беседу, надеясь, что на этот раз никто за это в бок пихать не будет.

– Гулял-гулял, голубое свечение – та-дам! Привет новый дружелюбный мир!

– Не заметила особого дружелюбия, – пробубнила я, недовольно покрутив связанными запястьями.

– Не повезло вам просто, – Кир пожал плечами. – Здесь все не так уж плохо. И не особенно опасно, если Змея вовремя кормить. Появись вы на пару дней позже, к нему бы отправился кто-то из местной очереди, а так… между чужаками и своими выберут своих, конечно. Без обид.

– Да какие уж тут обиды, – фыркнул Ли. – Так что это за зверюга, что вы с ней целой деревней справиться не можете?

Кир словно даже оскорбился.

– Вот увидишь и поймешь! Здоровенная змеюка. Клыки – во! Когти – во! Наше счастье, что живет в своей норе да только два раза в год пожрать вылезает. А если кормить, то и не вылезает даже. Было дело, решили как-то отпор дать. Так он вместо двоих больше десятка сожрал и не поморщился. То-то же! И человечину ему подавай, дичь не жалует, зараза…

– Что ж вы просто не уйдете от него подальше? – озадачилась я.

– Самая умная, что ли? – хмыкнул Кир. – Тут далеко не уйдешь. Вы, поди, по остаткам дороги досюда добрели? Правильное направление выбрали. Пошли бы в другую сторону – сгинули бы в ядовитом болоте. А в лесу Змей – хозяин, найдет на любом расстоянии. Он-то появился, когда уже деревню строить стали, и то бросили обжитое место, не пожалели. А потом поняли: все одно достанет, где угодно, и вернулись.

Больше нам узнать ничего не удалось. Мы вдруг вышли к черному провалу в земле, уходящему вертикально вниз.

– Что ты там говорил насчет сбросят со скалы? – невольно пробормотала я в адрес Ли, ощутив, как по телу пробежала нервная дрожь.

Оборотень в ответ только едва заметно передернул плечами, и во взгляде его читалась сосредоточенная задумчивость.

– Вы простите нас, Литы ради, – неожиданно произнес главарь, впервые за все время заглянув мне в глаза.

А в следующее мгновение жесткий удар в спину толкнул меня вперед, заставляя сорваться в зловещую темноту, где поймать на этот раз будет некому.

Мы с Ли рухнули почти одновременно и даже довольно мягко приземлились – дно ямы было усеяно влажной палой листвой. Падать в это месиво было, может, и не очень приятно, да и дыхание все равно вышибло на несколько ударов сердца, зато обошлось без переломов конечностей.

– Киа? – тут же обеспокоенно выдохнул оборотень.

– Все хорошо, – я подобрала под себя ноги, съеживаясь, словно гусеница, и села, бегло оглядевшись.

Свет сверху едва добирался сюда. Прямо вперед уходил широкий темный лаз, пахло мокрой землей, прелыми листьями. Вскинув голову, я убедилась, что змеепочитатели расходиться не собираются. Вряд ли они нас видели, потому что когда мы стояли наверху, дна было не различить. Но очевидно, собирались убедиться, что живыми мы отсюда не выползем и загадочная тварь получит положенную порцию пищи.

– Повернись спиной, – скомандовала я поднявшемуся Ли.

В полумраке было видно, как оборотень недоуменно вскинул брови, но подчинился без вопросов. Из-за туго связанных запястий пальцы уже начали неметь, но все еще слушались. Я нащупала узел на веревках Ли и начала его тормошить, пытаясь распустить. Получалось плохо, я нервно прикусила губу, царапнула ее клыком, слизнула мгновенно выступившие капли крови. Ну же…

Да! Узел, наконец, поддался. Оборотень оказался свободен, а спустя пару мгновений и я.

– Что-то Змей запаздывает. Кушать подано, и где он? Остынет же! – негромко хмыкнул Ли, тоже запрокидывая голову. Толпа на краю, напряженно вглядывающаяся в глубокую темноту, его не воодушевила – оборотень покачал головой и крадучись сделал несколько шагов вперед, в мрачный провал лаза.

– Только не говори, что тебя это расстраивает. – Я как-то естественно пристроилась позади, разминая кисти, и решила, что если прямо сейчас нас начнут есть, то замагичу что-нибудь такое, что местным ископаемым и не снилось, – помирать так уж с музыкой! То есть с магией… Посасывала прокушенную губу и буквально чувствовала, как под кожей начинает тихонечко пульсировать сила. Это, конечно, не та убийственная мощь, которая едва не стоила Ли жизни, но, может, на что и сгодится.

Мы продвигались медленно. Бесшумно. Кошачьему шагу оборотня мне, конечно, конкуренцию не составить, но и я все-таки в первую очередь разведчик, а не учитель. Лаз свернул, свет, падающий из провала над нами, уже скрылся за поворотом, а темнее не становилось. Многочисленные гнилушки излучали призрачное зеленоватое сияние, позволяя худо-бедно ориентироваться в пространстве.

Сейчас я начинала уже думать, что слова Ли были не лишены здравого смысла, я бы не отказалась, чтобы пресловутый Змей уже явился на завтрак, потому что напряженное ожидание выматывало нервы похлеще схватки. Меня трясло мелкой дрожью, пальцы рук покалывало скопившейся магией, глаза слезились от темноты и пристального в нее вглядывания.

Ли вдруг замер столбом, ухватив меня за запястье, удерживая. Я от неожиданности чуть не выпустила воздушную волну и нервно стиснула кулаки.

– Слышишь? – он произнес это так тихо, что я сама удивилась, как смогла что-то разобрать в едва заметном шевелении губ.

Первым моим порывом было помотать головой, но затем я прислушалась и действительно различила едва слышное шуршание, словно мелкие камушки скатывались с обрыва. И как назло лаз дальше снова сворачивал.

Шорох приближался. Ли как-то странно дернул рукой, словно хотел завести меня к себе за спину, а в следующее мгновение из-за поворота медленно и величаво показалась огромная змеиная голова. Она вскинулась, вперившись в нас ярко-желтыми глазами с вертикальными зрачками, несколько раз моргнула, раззявила пасть, демонстрируя длинные блестящие клыки, и зашипела так пронзительно, что аж в ушах засвербело.

Я ударила первой. Вскинула руки и, не став мудрить с заклинаниями, швырнула вперед неоформленную волну чистой силы, понадеявшись, что уж она-то здесь не должна перевернуться с ног на голову. Ведь удар кулаком и в чужом мире остается ударом кулаком.

Сработало! Змей схлопнул челюсти, стукнулся головой о потолок лаза, отступил, отчаянно тряся башкой, и тут же бросился на нас, разъяренно шипя. Мы с Ли отпрыгнули в разные стороны, так что рептилия чуть не врезалась в стену. Одновременно с этим выяснился один неприятный факт: Змей оказался ящерицей. Массивные лапы, увенчанные черными когтями, взрыли землю. Длинный хвост разрезал воздух, едва не задев оборотня, и саданул стену так, что сверху посыпались комья земли и какая-то труха.

Ли, сообразив, что выброс силы здесь действует безотказно, тоже ударил. Да так, что Змея протащило мимо меня на десяток шагов. Я вжалась в землю, а потом тут же кинулась к нему, так что когти распахали уже только то место, где я была, и мы оба понеслись, как ошпаренные, дальше по проходу – а вдруг он где-то еще выходит наружу? И там по счастливой случайности уже нет вооруженных мужиков, готовых скинуть нас обратно.

Грозное шипение за спиной придавало ускорения. Пару раз мы по очереди останавливались, чтобы одарить гада еще порцией силы в распахнутую пасть. Тогда шипение на несколько мгновений затихало, но затем возобновлялось с еще большей яростью.

Долго так продолжаться тоже не могло. Чистую силу потому и мало используют, что эффективность и расход энергии несопоставимы. У меня уже начала кружиться голова, да и Ли, до сих пор умудрявшийся то и дело тащить меня за собой, заметно сбавил скорость. Шипение за спиной становилось все ближе и ближе. В какой-то момент мне показалось, что Змей завис уже над самыми нашими головами и вот-вот схлопнет челюсти, сминая мое тело. Я обернулась, чтобы убедиться в этом, споткнулась, уцепилась за Ли, пытаясь удержать равновесие. И мы оба покатились по земле. Я даже успела подумать, что вот он – наш несчастливый конец.

…а потом мир поглотило голубое сияние…

Я рухнула на спину, больно впечатавшись позвоночником во что-то жесткое, а сверху, заставив меня взвыть, навалился оборотень, да так, что из глаз против воли слезы брызнули. Ли тряхнул головой и мгновенно вскочил, а я почти не глядя ухватилась за протянутую для помощи ладонь, мимоходом удивившись, как нас еще не съели, и приготовившись бежать.

Только вот уже не понадобилось. Темный глухой лаз внезапно сменился лесной чащей. Но сребростволых деревьев не было и в помине. И солнце, пробивающееся сквозь листву, было привычным, желтым.

Поверить в случившееся с ходу не получалось. Мы озирались с совершенно глупыми выражениями на лицах (по крайней мере у Ли оно было на редкость глупо-озадаченное, а мое вряд ли сильно отличалось).

– Кажется, мы… вернулись, – наконец решилась озвучить я.

Вместо ответа оборотень сгреб меня в охапку и стиснул в объятиях, отрывая от земли. Я нервно хихикнула от радости и порывисто обхватила его за шею. Определенно в этот счастливый момент можно было забыть о правилах отношений между учителем и учеником… да и вообще обо всем забыть, уткнувшись носом в плечо, зарываясь пальцами в спутанные темные волосы, чуть растерявшие радужный блеск после всех приключений последних суток, прижимаясь так тесно, что биение сердца в его груди ощущается словно в моей собственной, а еще…

О чем ты только думаешь, командир первого разведывательного отряда Аркхарии Кий эо Ланна!

Я торопливо отстранилась, и Ли опустил меня на землю, медленно, словно нехотя.

– Надо найти остальных, – я огляделась, зябко потирая плечи. – Нас уже, наверное, совсем потеряли. Надеюсь, Хелл и Родерик больше никого не выпустили с поляны.

Оборотень бросил на меня какой-то странный взгляд, но тут же привычно ухмыльнулся:

– А что! Отправимся их выручать и так и будем бегать по кругу туда-сюда, пока Змей таки кого-нибудь не сожрет! Новая дариольская забава!

Мгновение спустя на его месте уже сидела черная пантера. Она втянула носом воздух, встопорщила усы и уверенно перемахнула через кусты, скрываясь в лесной чаще. Я буркнула себе под нос «балда!» и зашагала следом, размышляя, работает ли хваленая кошачья способность находить дорогу к дому, когда дело касается временного лагеря.