Скоро я вновь расположился в кресле первого пилота и взглянул на объёмное изображение, смоделированное кристаллами. Противник догонял. По виду: странная модификация боевого крейсера с надстройкой под оружейной палубой – данный тип судна напоминал гигантскую рыбину с большой и уродливой головой. Если это те, кто наделал дырок в «Сайгнатау», то назначение их пристройки становилось ясным и скрывало орудие ужасающей мощи, от которого если верить россказням капитана не спасает и мощное силовое поле.

Поначалу мы получили небольшое преимущество, сразу оторвавшись от преследователей на значительное расстояние, но оно постепенно сокращалось. Слабые сомнения в том, что преследователь всё же принадлежит императорскому флоту, отпали сразу после того, как те не ответили на стандартные общепринятые военные коды.

– Встряли, – выдохнул Костров, опустившись в соседнее кресло. Он тоже внимательно разглядывал данные с главной консоли, и нравились они капитану всё меньше. – Какой у нас план? А он у тебя есть, иначе – зачем вся эта чехарда…

– План есть, – потёр я расстроено свою переносицу. – И похоже он медленно накрывается медным тазом.

– В чём он хоть состоит? – спросил Грек спокойно. Мы столько уже раз умирали за последние сорок восемь часов, что у меня и у него опасность уже не вызывала тошнотворного присутствия страха, скорее так: лёгкое волнение и раздражение. Впрочем, у Кострова оно должно было вообще атрофироваться, он же бывший десантник. Приятель протянул мне боевую пилюлю – памятный презент из «Колизея». Я взял её, и сунув в рот, проглотил – на языке остался кисловато сладкий привкус.

– Сектор сто сорок три тысячи пятьсот шестнадцать от нашего местоположения не очень далеко. Границу разделяет плотное астероидное поле, хочу на скорости войти поглубже и затаится.

– Думаешь справишься? Это всё же не истребитель, а грузовое судно – манёвренность у него как у бревна.

Ничего. Справлюсь. Чуть замедлимся и пройдём, тряханет конечно, но будем надеяться – защитное поле выдержит мелкий град. От особо массивных обломков можно и увернуться. Главное найти астероид покрупнее, желательно с высоким содержанием металла. Попробуем спрятаться и переждать.

– Да, – ответил я. – Нам главное починиться: дроны закончат сварку, и уйдём гипер. Там уже нас не достанут.

– А если они воспользуются гипер катапультой, как в прошлый раз?

Серж старается проработать все варианты, тут у меня тоже есть аргумент.

– Ни чего страшного, чтобы выудить корабль из подпространства им понадобиться знать наши перемещаемые координаты, в этот раз у них нет маячка. Случайное попадание катапульты – вероятность один к десяти миллионам.

– Ладно, хорошо. А что на счёт прыжка в гипер посреди астероидного поля. Вероятность гибели серьёзно выше единицы – любой осколок между вратами и нашим кораблём – стопроцентная смерть.

Я улыбнулся, вспомнив какой неожиданностью для офицеров было то, что во время экзамена сотворила наша группа из трёх человек, за минуту создав коридор и нырнув в изменённое поле на боевом крейсере. Это шло в разрез с уставом безопасности, но только мы предусмотрели такой вариант и разработали свою систему, позволяющую безопасно совершать гиперпрыжки из района с плотной плавающей массой. После консилиума по поводу несанкционированных действий отцы командиры признали действенность метода. Надо думать, военные сразу взяли на вооружение и засекретили его, на время.

– На самом деле это пустяки. Меня волнует другое: скорость преследователя выше нашей, и в течение ближайшего часа попадём в зону действия их орудий. К астероидному полю подойдём только через два часа. И ускориться не можем, и принять бой тоже: есть сильное подозрение, что это те самые кто наделал дырок в «Сайгнатау».

Приятель молчал, я тоже. Между нами всё уже сказано, добавить не чего. После стольких раз когда избегаешь смертельной опасности, как то привыкаешь оставаться живым. Ни ему, ни мне не хотелось верить, что наш путь сегодня завершиться.

– Только Линн ничего не говори.

– Сам предупредишь?

Грек покачал головой.

– Нет. Она там, в медицинском отсеке – вся поглощена лечением над потерпевшими, которых мы извлекли из капсул. Пусть спокойно работает.

– Может спустишься к ней, поможешь.

– Вообще-то так и собирался сделать. – Он встал и направился к выходу из рубки управления, но задержался: – Эй, пилот. Если придумаешь, как выбраться, и всё получиться – я обещаю, что приложу старые связи и все средства, чтобы ты стал военным офицером. Пусть у тебя будет лучший боевой корабль – ты достоин этого, а военный трибунал ошибся!.. Я и Линн верим в тебя, Макс.

Сказал и вышел. А у меня комок подкатил к горлу. Чёртов десантник! Растрогаться только не хватало… Хотелось крепко выругаться – но слов не было. И почему я перед самим собой, стараюсь выглядеть хуже, чем есть – тогда как рядом присутствуют люди подобные им.

Я собрался и принялся набрасывать в уме план, которому не суждено было осуществиться, как и обещаниям моего приятеля. Хотя почему приятеля – друга!

«Прямое попадание в заднюю полусферу щита», – проверещал бортовой компьютер. Скорее предупредительный выстрел – отметил я.

«Принят запрос на связь от неизвестного корабля и требование снизить скорость. Сигналы не имеют стандартной кодировки», – продолжал надрываться корабельный комп.

– Скорость поддерживать на максимуме! Создать односторонний канал связи и вывести на главный экран изображение! – отдал я приказ компьютеру. Пираты, всё-таки чёртовы пираты! Или «Содружество», маскирующееся под них – одно от другого не слишком далеко ушло: в обоих случаях ожидать можно самых поганых действий…

– Макс, – нет, это не внешний вызов, а внутренняя связь – приглушённый голос капитана. – Регистрирую непонятную активность в грузовом отсеке. Это не поддаётся…

Помехи?!

На главном экране в рубке грузового звездолёта появилось азиатское одутловатое лицо с заплывшими глазами.

– Говорит генерал Арчибальд Вонг. Вы находитесь в зоне действия моего корабля, прошу остановиться и принять на борт досмотровую группу. В противном случае мои люди будут вынуждены открыть огонь.

Грек стремительно ворвался в рубку, бряцая амуницией.

– Что происходит?

Я сказал:

– Нас догнали раньше, вернее мы в зоне обстрела.

Он озабоченно поинтересовался:

– Попадание было?

– Да, но щиты не пробило, – ответил я, про себя удивляясь беспокойству приятеля, он же поспешил объяснить.

– В грузовом отсеке твориться чёрте-что. К Линн не пробиться. Заклинило дверь, но сама она в полном порядке.

– Кто Линн или дверь? Кстати, – я быстро проверил целостную структуру, – Внутренняя обшивка цела, утечек воздуха не наблюдается…

Мой приятель сначала видимо подумал, что я издеваюсь, но вовремя осознал, что это не так.

– Линн конечно же! Отвечает по внутренней связи, а вот с рубкой из ангара не соединиться. По поводу остального: сходи и посмотри сам – там серьёзная иллюминация, и такой звук будто в корпусе солидная дыра…

Только тут он соизволил обратить внимание на толстую в половину экрана рожу.

– А это ещё кто?

Но я не успел ему ответить, голова заговорила сама своим чуть гнусавым раздражительным голоском:

– Повторяю! Говорит капитан Арчибальд Вонг. Вы находитесь в зоне действия моего корабля, прошу остановиться и принять на борт досмотровую группу. В противном случае…

– Вот дрянь, – высказался капитан. – Вонг! Эта сволочь всё ещё жива…

– Вы знакомы?

– Не то слово! После твоего отца он второй человек в свободном братстве, но методы у него, как сам понимаешь – несколько отличаются в худшую сторону. – Капитан опустил щиток своего шлема, а мой протянул мне. – Вот держи, если будет бой пробоин не избежать. У Линн в лаборатории есть свой комплект жизнеобеспечения, да и медицинский отсек защищён хорошо. Чёрт! Как же не хочется повторять судьбу учёных… Предлагаю остановиться и дать им бой внутри нашего корабля.

Предложение мне понравилось, тем более что я и сам склонялся к чему—то подобному. Стравить воздух изо всех отсеков кроме медпункта и поиграть в арену. Риск был в том, что наверняка они для начала пришлют небольшую группу на десантном боте, с которой мы естественно справимся. Но потеряв со своими бойцами связь – пират больше не станет рисковать и продырявит наш корабль, как и «Сайгнатау». Выход – устроить бойню на их корабле? Однако попасть туда тоже будет довольно проблематично…

Хот моих размышлений был прерван ужасающей силы звуком, словно разом взорвался весь грузовой отсек нашего «Сателлита». Дрожь прошла по внутренней обшивке.

– Что это?

– Не знаю! – я глянул на приборную панель, на голограмме структура корпуса была цела. Значит это…

«Аномальная активность в грузовом отсеке», – пискнул бортовой компьютер.

Не сговариваясь, капитан и я похватали свои винтовки и рванули вниз. По дороге я едва успел защёлкнуть на плечах шлем…

Грузовой отсек одновременно напоминал гигантскую дискотечную площадку и испытательный полигон. Пол под ногами ощутимо трясся – без магнитов на подошвах мы бы попадали враз, внутри стояла сумасшедшая иллюминация, мощный источник в центре слепил глаза, даже сквозь фильтры забрала невозможно было смотреть на весь калейдоскоп лучей. У меня зарябило в глазах, и я опустился на одно колено – этот свет, казалось проникал под кожу, пронзал мышцы и кости, просвечивал тело словно рентген.

Капитан Серж Костров был чуть позади, и действие света на него было не настолько сильным. Он увидел, как я упал, сунулся вперёд пытаясь поддержать, поднять и оттащить, протянул руку чтобы ухватить и не встретил сопротивления. Стальные пальцы сошлись вместе в кулак. Пилот Макс растворился у него на глазах.

– Что это? Что происходит?! Макс!

Словно вычеркнут из реальности…

…И рождён в другой. Я слышал, но не мог ответить. Чувствовал растерянность, а сам словно потерялся в чёрном пространстве. Ощущения были как в том сне про коридор. Однако не было ни воды, ни света над головой… Было иное… В первый раз с тех, с тех пор как человечество в первый раз покинуло свой родной дом, оживала древняя легенда. Оживала на моих глазах…

Словно из сна, из пустоты возникали слова: «Поток жизни пронзает всё. Нет ни чего, что он игнорирует. Как искра порождает огонь, так дух возжигает жизнь везде, куда проникает его дыхание. Миры наполняют души, что рождаются в том потоке. Со временем мир сам становиться источником и его дыхание вливается в общий огонь жизни, где плетёт свой собственный узор»…

Что бы это не значило, слова разбудили меня. Заставили очнуться…

Глаза открывались поочерёдно – все двадцать. Очень скоро я видел всё вокруг себя, огромное количество тьмы и крупиц света впаянных в неё на заре создания вселенной. Некоторые слабо тлели словно искорки, другие горели ровным пламенем, третьи полыхали словно пожар. Кто-то неведомый словно раскручивал моё сознание, заставлял понять: что это тот самый огонь, о котором говорил неведомый рассказчик и есть поток жизни, он же и пламя. Среди постоянно пламенеющих искр были и другие – не смотря свой постоянный свет лишённые огня совершенно, жизнь на них давно умерла или только готовилась родиться – он были молчаливы и глухи… Знания постепенно возникали в глубине разума, будто всегда хранились там. В какой-то момент я стал видеть и понимать, то что раньше не замечал в упор, не мог ощутить и даже представить. Я видел, как планеты, звёзды, галактики, туманности – составляющие ветви древа мира двигались сквозь пространство с огромной скоростью, порой в один миг проделывая путь, на который ушли бы сотни лет для обычного корабля. За общей хаотичностью прослеживалась странная синхронность и даже слаженность перемещения светил. Иногда участки космоса, разбитые для меня на объёмные фрагменты, наползали друг на друга и тогда – всё что в них было, сталкивалось друг с другом: в таких случаях жизнь, если она там находилась – или стремительно затухала или разгоралась с удивительной силой. Все источники потока звучали и выглядели каждый по-своему, и все они вливались в общий хор музыки вселенной… Прекрасной музыки изменчивой вечности…

– А как же наша галактика? – Спросил я сам у себя, и мне неожиданно показали.

Млечный путь, уменьшенный прежде до размера горошины, вдруг разросся. На общем фоне выделилась дисковидной формы вращающаяся галактика. Поток жизни в ней был ровным, со своим особым тёплым золотистым и голубым – чистым звучанием, он занимал лишь малую часть. Перед людьми лежал увлекательный и познавательный путь…

В глазах стало темнеть, казалось моё странное, новообретённое тело готовилось рассыпаться на части. Это была расплата за абсолютное знание…

«Несоответствие форм слияния в виду неготовности объекта для перехода на высший уровень. Опасность аннигиляции и смерти. Приведён в действие второй протокол безопасности: капсуляция объёкта и извлечение… – отменить! Синхронизация соответствует – выше девяноста и пяти процентов; потенциал на последние пять – преодолим. Принятые меры: возвращение к изначальному состоянию и воссоздание форм предложенных объёктом. Поправки приняты!»…

Этот поток информации я уловил краем гаснущего сознания. И в тот же миг мощный водоворот подхватил меня и, закружив, выбросил в прежнее измерение.

«Тёмная звезда активирована. Тип – звёздный боец; трансформы – доступно. Пилот Максимус Регул-Крайм, состояние – полностью реанимирован; память – частичная блокировка, ограничение по времени последние семь микросекунд».

Пробуждение вышло не совсем обычным. Для начала я не понял, где конкретно нахожусь. Пришлось приподнять голову в знакомом боевом шлеме и покрутить шеей по сторонам. Каким-то образом я оказался болтающимся в открытом космосе внутри прозрачного колпака боевой кабины. На спину и седалище удобно давило эргономичное кресло. Впрочем, давило оно исключительно на внешнюю поверхность моей стрелковой брони, но всё равно было очень удобно. Под правой и левой рукой находились электронные панели управления, стандартный боевой штурвал торчал чуть впереди, изредка подрагивающий аккурат между ног. Истребитель, … штурмовик, … рейнджер?! Но уж больно незнакомо всё вокруг… или?! Двоякое чувство родства с окружающими приборами пробудили странные ассоциации из недавнего сна… Десять пар глаз, … галактики, … огоньки, … искорки?! Что за бред! Как я здесь вообще оказался?!

Память услужливо нарисовала большегруз, на котором я сбегал от атакующего крейсера неизвестной модификации. Ага – со мной были Грек и его женщина Линна Скайн, она же Док. Нас преследовал некий… – Лонг?.. Вонг! Потом Линн оказалась запертой внутри медотсека, капитан и я пошли её вытаскивать и напоролись на разноцветное излучение в грузовом ангаре корабля.

Так до данного момента всё ясно. Но как я оказался внутри другого звездолёта – неужели (!), то самое излучение забросило меня сюда?!… Или я сам забрался? Из тупой задумчивости меня вывел знакомый и взволнованный (?) голос капитана, прозвучавший внутри шлема.

– Макс? Макс, ответь паразит! – И грек присовокупил целый поток ругательств к своей фразе – эхм, как он меня оказывается любит! Пришлось включить передатчик на обратную связь и достойно ответить.

– Слушаю, а вы вечный матерюшник, капитан! – Я немного гордился этим словом, потому как придумал его наставник по рукопашному бою однажды во время одной из тренировок. Тогда я как раз сдавал норматив по подтягиваниям и успешно перевыполнил норму, и перевыполнил бы ещё, только Рауль решил подшутить (вернее, его заела ревность – ведь ещё немного и его собственный рекорд оказался бы под угрозой), подлетел со спины и своим ремнём перехватил меня пониже спины. Естественно от неожиданности и под смех кадетов я слетел с турника, а когда поднялся, то обложил приятеля трёх этажным матом, за что был назван как раз этим самым словом. Тренер так и сказал: «Лучше бы сразу дал в морду, а так ты…» – ну и это слово, под новый смех кадетов. А Раулю я потом всё же врезал от души во время тренировочного поединка.

– Кто? – удивился Грек, и разразился следующей дурной тирадой.

Дождавшись, когда поток ругательств иссякнет, я с удовольствием повторил:

– Матерюшник! – Затем, решил внести некоторую ясность в окружающую действительность, поскольку с другой стороны установилась тишина – Я внутри боевой рубки военного корабля, как попал сюда не помню. А ты за место, того чтобы поносить своего друга, мог бы и ответить где вы с Линной, и что с преследователем?

Через некоторое время Костров мог говорить спокойно, хоть и в своей манере начав с конца.

– А ни хрена с ним не случилось идёт позади не приближаясь и не отставая. Со мной и Линн тоже полный порядок, мы на борту «Сателлита» – дверь в её медицинский отсек тоже открылась… Вот только с тобой проблема… Даже не знаю, как сказать… Ты сам понимаешь где оказался?

Признаться, меня смутила неопределённость последнего предложения и растерянные интонации в голосе Сержа.

– Э..м!.. Последнее что помню, смотрел на яркий свет недалеко от грузового шлюза, а сейчас… – я ещё разок огляделся по сторонам, на самостоятельно двигающийся штурвал. – Могу только повторить, что нахожусь внутри кабины, на сколько могу судить – боевого космолёта, который летит куда-то без моего участия… Очень сильно надеюсь, что это не глюк… Можешь сказать, что со мной?

Х-хех, – выразительно выдохнул приятель. – Не волнуйся – не глюк. Или сейчас мы оба под действием одной и той же галлюцинации, а твоя корма маячит на обзорных экранах. Прямо глазами по вектору движения.

– Что значит моя корма, в смысле звездолёта? Как я в него попал? – проклятье, я начинал нервничать, в происходящем вокруг мало приятного, а ещё этот сон незадолго до пробуждения…

А Костров рассказывал странную историю, от которой у меня холодок прошёлся по спине… Много я слышал я легенд о Тёмной звезде, но чтобы вдруг одна из них стала реальностью, и случилась со мной… Трудно оказалось поверить…

– … Короче когда ты упал, то растворился прямо в воздухе,… вместе с тем грузом который мы перевозили. Последнее я обнаружил уже после того как пропала иллюминация. Сначала я не поверил своим глазам, но потом БК (бортовой компьютер) – сообщил, что рядом обнаружен неизвестный объект идущий на той же скорости. Я сложил в уме «два и два» и тут же ломанулся на мостик… По показаниям получается, что неизвестный корабль возник рядом с грузовозом буквально из пустоты… Ни меток гиперскачка, ни искажений в обычном космосе – ничего! В общем – я голову опять ломал не долго и послал запрос… Через минуту или около того ты вышел на связь. Вот и всё… Мне остается поздравить тебя, пилот!

– С чем именно?! – понуро поинтересовался я.

– Как это с чем? С тем, что оседлал Чёрного Витязя, приятель, – разъяснил очевидное Грек. После всехэтих у меня в горле пересохло, как руки только не затряслись. Корабль, который не покорился ни одному пилоту, никому из сверхсекретного подразделения «Витязь», ни ассам Империи, ни шпионам Содружества, теперь был в моих руках. Было от чего разволноваться.

– Думаю, что для наших преследователей возникший из ниоткуда военный космолёт – тоже оказался неожиданностью. Только этот факт объясняет то, что они до сих пор не разнесли в пыль наш неповоротливый лайнер, – так Серж отозвался о «Сателлите» и нервно рассмеялся. – Понимаю, что у тебя сейчас куча мыслей, но может рискнёшь с ними потягаться. У меня анализирующий сканер зашкалило от количества оружия, напиханного в твою птичку.

– Попробую, – ответил я без особой уверенности и сглотнул. Но штурвал сам просился в руки, а дрожь в пальцах улеглась. Незнакомые символы на сенсорах и кнопках управления стали вдруг понятны. Я словно опомнился и как следствие – моментально успокоился. Кабина для меня словно преобразилась, и я «узнавал» назначение тех или иных рычагов и устройств, окружавших меня. Всё происходило так, как будто некто или скорее нечто делилось со мной своими знаниями.

Корабль, больше не кому – решил я, и решительно обхватил ладонями штурвал, потянул на себя и слегка изменил курс. Пропустив грузовой корабль на пару сотен километров вперёд, пристроился «Сателлиту» в хвост. Преследующий нас крейсер маячил на радаре в десяти километрах позади – лишь только я задумался о нём, передо мной развернулась объёмная голограмма с кучей числовых характеристик (масса, величина хода и возможный разгон, количество и тип вооружения – и это далеко не всё). Так же сканер высветил и главную опасность – гаусс-пушку невероятных размеров, установленной на носовой палубе корабля пиратов. Что мне не понравилось, так это тот факт, что она была активирована, там явно готовились к выстрелу.

– Грек, они готовят своё основное орудие, это та самая… – договорить мне не дали, голограмма оружия налилась оранжевым цветом и произвела подряд три выстрела. В тот же миг мой кораблик ощутимо тряхнуло ровно три раза.

– Нападение! Команд не поступало. Автоматически приняты антимеры: дестабилизирующее поле включено. Грузовой перевозчик «Сателлит» принят под защиту. Статус… жду команды. – пропел мне в уши мягкий и уверенный голос.

Вот это да! Умная автоматическая защита… Уф, я шумно выдохнул.

– Макс, что случилось? – Вновь вышел на связь капитан. – Мне идут данные, что был выстрел – метили в тебя. Они попали?

Не один выстрел, а целых три – аппаратура Тёмной Звезды определённо совершеннее, чем на грузовом судне – автоматически отметил я. Затем поспешил успокоить друга.

– Да стреляли из гаусс-пушки, со мной всё в порядке. Я ими займусь, продолжайте следовать к астероидному полю – скоро догоню.

– Принято! Удачи, береги себя, пилот!

Что-ж, легенда полетаем!

– Говорит командир боевого корабля, советую преследующему нас космическому судну отвалить или я разнесу ваше корыто на составные части.

Похоже, пираты не ожидали такой отповеди, однако гонора их командиру было не занимать, и с мостика противника вновь вышли на связь.

– Судя по интонации и акценту, со мной говорит имперский щенок. Ты не представился, сопляк! Не знаю, откуда ты появился, солдатик, но это я рекомендую тебе отвалить по-тихому – в следующий раз мы не промахнёмся! Тот улепётывающий грузовик моя добыча, а встанешь поперёк дороги на своём крохотном кораблике тоже к ним присоединишься!

Невероятно, но они посчитали свои выстрелы за промах, интересно – что, же за поле у моего судно, если оно не регистрируется военным сканером, или дело в другом? Нормальный капитан, увидев, как его выстрелы не приносят никакой пользы, давно бы развернулся. Значит Вонг или слишком упёртый, или правда не разобрался в чём дело.

– Мистер Арчибальд, меня зовут Максимус Регул-Крайм. Вольный пилот. Ваши выстрелы не прошли мимо, а были поглощены защитным полем моего корабля. В данный момент я не нахожусь ни на Имперской, ни на какой другой службе, и только поэтому я не атаковал вас сразу. Грузовой корабль под моей защитой, рискнёте пальнуть ещё раз или продолжите преследование, я сделаю то, что обещал ранее.

По большому счёту я говорил без особой уверенности и только надеялся, что способности инопланетного корабля в легенде не преувеличенны…

Тишина в эфире продолжалась не долго. Потом хриплый азиат вновь вышел на связь:

– А ты храбрец, пацан, хвалю! Даю тебе последний шанс: присоединяйся к моей команде – такие люди мне очень нужны. Но если не согласишься – не появился ещё тот пилот, который может меня задвинуть! Все кто пытался давно сдохли! Я их убивал лично, и крайне жестоко! Да и в твою байку, честно говоря – не очень верится – выстрелы из моего орудия ни что не способно отклонить! – Предводитель из свободного братства говорил уверенно, со значимостью. Когда убеждал то будто мёдом мазал, когда угрожал – словно калил в огне стальной прут.

– Поэтому выбирай, малец! Или со мной, в этом случае догони и расстреляй грузовую калошу перед собой, или если будешь и дальше возражать – окажешься моим, но уже в разобранном состоянии!..

К тому времени как он закончил я уже разобрался в пиктограммах и немного в том, каким оружием обладала «Тёмная Звезда». Понятое было лишь малой частью, но и этого должно было с лихвой хватить.

– Выбираю третий вариант. Предупреждаю, он вам не понравиться – тихо произнёс я и одновременно ввёл команду в боевой компьютер. Корабль тут же сбросил скорость, развернулся и пошел на сближение с целью.

– Бальной, са-авсем бальной! – прокомментировал невидимый собеседник мои действия.

А потом я взялся за штурвал, выбрал тип вооружения, сбросил предохранительный колпачок с гашетки и выжал пуск.

Война фигня, главное манёвры – сказал кто-то из великих. Сражение в открытом космосе – не одно и то же что участвовать в около планетарном бою, здесь следует учитывать иные факторы, в том числе и скорость снарядов. Даже если бой предстоит на лучевом оружии, особенно если на нём.

Активировав внешнюю связь, с одновременным залпом ядерных излучателей я выдал длинную и поносящую Вонга с его командой фразу. Кажется, первый же выстрел с Темной звезды снес половину их отражающих щитов. Гаусс-пушка цели вновь стала наливаться опасным оранжевым свечением на сканирующей голограмме.

Вот только выстрела не последовало. Программный код введенный чуть ранее начал действовать. на мгновение затормозил мой корабль, полыхнул синей вспышкой уже обычного защитного поля (работа гравикомпенсатора, преобразовавшего силу инерции в электрический импульс громадной мощности), и снова разогнал его до скорости близкой к световой. Расчёт оказался верным: тысяча километров, разделяющие наши суда пролетели в один миг. Враждебный крейсер сам догнал меня, а потом наши скорости выровнялись, и система наведения зацепилась за уродливый вырост на передней палубе пирата. Всего один километр до цели – в космосе не считается за серьёзное расстояние. Я нажал гашетку, и гаусс-пушка развалилась на составные части – мощь плазменных деструкторов моего корабля эффектно снесла всю носовую часть крейсера.

Я присвистнул – глядя на параметры и цифры поступающие с анализирующего обстановку компьютера. Как и предполагалось – впереди рейдер был прикрыт мощным силовым полем, уберегавшим в том числе и магнитную установку для разгона снарядов. Однако угол и направление атаки, которые выбрал я, по расчётам именно тут в обороне корсара должна была быть слабина – как раз для моей позиции.

Деструкторы излучателей, работающие на особой волне, и плазматические снаряды, что быстрее скорости света – должны легко найти брешь и пробить её. В итоге так и произошло. Меня поразила сила выстрела, который по идее должен был вывести из строя лишь главное оружие нашего врага, а по ходу досталось всему кораблю.

Едва полыхнув, пламя в месте попадания погасло. Это воздушный шар из внешних отсеков, что поддерживал огонь, стремительно развеялся в вакууме. Внешняя обшивка крейсера стала трескаться, от неё стали отпадать крупные куски брони, которые уносились назад по движению корабля. Из трещин стал выходить воздух, в них искрила проводка, а затем огонь обрёл новую силу и пожар стал стремительно распространяться внутри пиратского судна. Так происходит всегда, пока есть кислород, будет и пламя. Вероятно экипаж рейдера не особенно стремился поддерживать систему безопасности в порядке – на любом военном корабле, уже давно бы захлопнулись те переборки, которые не были повреждены, отгородив людей от огня и потери необходимого воздуха. Агрессивная среда открытогокосмоса не прощает ошибок.

Скоро потерявший в весе крейсер стал снижать свою скорость. «Тёмная Звезда» автоматически замедлялась вместе со своим противником, по-прежнему сохраняя удалёние в один километр.

– Скотина! Сволочь! – красное узкоглазое лицо капитана пиратов появилось на внешнем коммуникационном канале. – Я запомню твоё имя Регул-Крайм! Лучше добей меня и мою команду, в противном случае ты станешь мишенью для нашей мести…

– Громко сказано, Вонг! Особенно для потерпевшего поражение! Я передумал и не стану уничтожать ваш корабль – слишком много чести! Просто обеспечу вам долгое и муторное плавание далеко от обитаемых миров. Ещё обещаю: когда я и мои друзья встретимся с имперским флотом, обязательно укажу им ваши координаты.

И не тратя более слов, несколько раз выстрелил, на сей раз – метя по двигателям рейдера.

Те моментально погасли, и пират стал заметно сбавлять ход. Я же наоборот, ускорил свой корабль и направил его вдогонку улетевшим далеко вперёд товарищам. Внешний канал связи пришлось оборвать: мой лексикон на ругательства за время странствий ощутимо вырос, зачем слушать, то что и без того известно…

«…И да изверг тот пламя, но стоял на пути нерушимый щит. Отразился всё пожирающий огонь и обрушился на безликого, породившего его. Сгорел тот в собственном пожаре, и не кому более было угрожать одухотворённым душам» … – процитировал капитан один из отрывков легенды, когда «Сайгнатау» принял нас на борт. Меня и мой корабль. К «Тёмной Звезде» я теперь относился как к живому существу – на столько послушным и исполнительным показал себя великолепный звездолёт. Порой он словно опережал мои команды, реагируя на одни лишь мысли. Чего и следовало ожидать от сверх корабля.

– Молодчина, пилот! Отлично сработано, – добавил он чуть погодя – когда грузовой звёздный носитель (так теперь гордо именовался Сателлит) надёжно закрепился чуть ли не на самом крупном обломке среди астероидного поля.

– Нам всё было видно на голограмме. Не думал, что такое вообще возможно…

– Честно – я и сам не ожидал такой эффективности. Оказывается – легенды не лгут… Линн, – обратился я к доктору. – Как там ваши пациенты?

Ремонт был в самом разгаре и шёл довольно медленно. Во время спешного бегства мы потеряли двух астродронов, оставшиеся два упрямо устраняли критические повреждения и поломки, готовя судно к гиперперелёту. Доктор Линна Скайн, после исчезновения вместе со мной «Тёмной Звезды» прямо из грузового трюма, сумела открыть непонятно с чего заблокированную дверь медотсека. Теперь она уставшая от недавних волнений сидела в своём медицинском халате в рубке управления рядом с Сержем Костровым. Мы трое отдыхали и наслаждались выпавшей передышкой…

– В полном порядке, … Макс – произнесла она с некоторой задержкой. – Я ввела им снотворное и восстановительный препарат, он постепенно восстановит их организм. Часов через пять-шесть они придут в себя. Вы вовремя спасли их, насколько я смогла разобраться в тех криогенных капсулах – ещё немного, и аппаратура отказала бы…

Док замялась и смущённо отвернулась в сторону.

– В чём дело, Линн? – Недоумённо посмотрев на женщину, спросил Грек.

Ответ вышел неожиданным для нас обоих.

– Дело в вас, – она запнулась, произнося моё имя. – …Максимус Регул-Крайм!…

– Во мне, – удивился я. – Но почему?

Женщина зарделась, опустила взгляд в пол, но потом одёрнула подол платья и распрямилась в своём кресле. В её глазах горела решимость и твёрдость. Краем зрения я уловил, как нахмурился капитан.

– Да именно в вас! – повторила Док, и стойко продолжила: – Есть ещё одна легенда, которую, видимо ни кто из вас не знает, или скрывает намеренно от остальных! Прошу не перебивайте, – торопливо сказала она, когда увидела, что я хочу что-то произнести. – На самом деле был ещё один человек, который мог управлять ЭТИМ кораблём. И та легенда не из хороших. Все вы слышали про мёртвый мир? Там нет ни чего. Совершенно! Только лишь одна пустая оболочка. Ещё ту планету называют проклятой.

– Допустим, слышали. И что из этого, Линн? Что ты хочешь нам этим сказать, – спросил Грек свою возлюбленную. – Признаться, я не совсем улавливаю…

– Терпение! – Девушка изящным жестом заткнула фонтан красноречия, своему мужчине, – Я уже начала. Давным-давно, когда был найден неземной артефакт, и вокруг него создали «Тёмную Звезду», и затем долгое время не могли найти того, кто смог бы управлять этим супермощным кораблём. Но всё же он нашёлся – один пилот с чёрной душой для темного корабля. Когда его пустили внутрь, он обратил всю мощь корабля против тех, кто создал смертоносную машину. Так появилась мёртвая планета. Раньше полнившаяся жизнью, цветущая и зеленая. Никто не выжил ни человек, ни зверь! Говорят, там до сих пор бродят тени умерших, и они забирают с собой живых. Несколько раз Империя и Содружество пытались создать там свои поселения, но каждый раз все живые исчезали, а базы становились заброшены. Таково проклятье «Тёмной Звезды» в этой легенде… После того случая и пилот и корабль пропали, вроде как уничтоженные своей собственной разрушительной мощью. А ещё говорят, что тёмный звездолёт появиться на закате времён и за его штурвал будет держаться воплощение зла и гибели для всего живого. И своим дыханием эти двое спалят и сожрут всю известную жизнь во вселенной…

Последние слова Дока перебил беспечный смех Кострова. Капитан смеялся громко и от души вытирая крупные слёзы.

– Ты хочешь сказать, что Макс – есть воплощение вселенского зла?! – сквозь смех, едва выдавил он. – О не ешьте меня сер злобный пилот, только не прямо с курткой! Она очень дорога мне как память!

И снова зашёлся смехом. Идиот со своеобразным чувством юмора! Мне вот даже было несколько обидно, хотя…

– Линн, уверяю вас, я не… зло… – заверил я нашего врача с небольшой заминкой, чем вызвал новый приступ хохота со стороны капитана и сам тоже неожиданно улыбнулся. А дальше чем больше говорил, тем сильнее улыбался – Я не изрыгаю огонь изо рта, и не жру младенцев на новолуние… И уж тем более я не настолько древний, чтобы давать мне более тысячи лет…

– Злобное старпёрное существо! – прокомментировал рядом откровенно ржущий приятель. Я не выдержал и захохотал вместе с ним. Линн отвернулась.

– Да ну вас, – сказала обиженно она. Тонкие плечи сотряслись раз-другой – кажется, Док плакала. Мы с приятелем враз построжели.

– Линн, да брось! Было бы из-за чего, – Серж подкатил сзади к любимой, и обнял её за тонкую талию. Я отвернулся, чтобы заняться пиктограммой. Скоро убедился, что на приборах всё в порядке и нам ничего не угрожает среди постоянно движущегося пояса астероидов. В ближайшем будущем траектории сторонних булыжников не пересекались с нашим большим камушком – точно не в ближайшие сутки. Потом бросил взгляд назад. Увидел целующуюся парочку, поднялся и вышел из рубки управления.

Мой путь мог привести лишь в грузовой отсек. Я подошёл к своему кораблю, занявшему в лучшем случае половину грузового пространства. Футуристические очертания, длинный и приплюснутый корпус одновременно напоминал и хищную птицу, и первобытного ската с большим размахом крыльев, по дуге стянутых назад. Поверхность корпуса казалась монолитной, без единой щелочки и тёмной. Корабль спал. На нём не было откровенных швов и заклёпок – как на большинстве современных судов, абсолютно гладкая броня из неизвестного материала. Лишь один отряд в Империи мог похвастать чем-то подобным, спецподразделение «Витязь» – но по тому, что я о них знал – даже их корабли были далеки от возможностей «Тёмной Звезды», хотя и считались самыми мощными судами во всём человеческом космофлоте. Впрочем, это если верить легендам. А их скопилось за двести лет не мало! Если доставить пропавший корабль на Сторм и передать властям, наверняка все сомнительные вопросы отпадут сами собой. возможно меня даже зачислят с почётом в ряды боевых офицеров и дадут в распоряжение рейнджера… Вот только необходимо ли мне всё это… Обелить репутацию – да, определённо требуется. Но вот отдать корабль, к которому прикипел всей душой… Пусть за очень короткое время, но я чувствовал связь с темным звездолётом, чувствовал всей душой. Что будет если разорвать эту связь – выдернуть часть себя?! Хочу ли я этого? Ответ напрашивался сам собой…

Размышляя над выпавшей мне удачей, я неведомо как очутился в медицинском отсеке, очнулся лишь, когда понял, что стою напротив восстановительной капсулы и смотрю сквозь прозрачный колпак на одно из самых прекраснейших лиц во вселенной. Сомнения пропали сами собой, мысли текли ровно, а сердце наоборот стучало громко и яростно – я наслаждался тем, что без помех мог рассматривать её черты. Чуть подрагивающие прикрытые ресницы, заострённый аккуратный носик, припухлые, изящной линии чувственные губы, длинная шея. Ниже девушку не позволяла разглядеть бесформенная одежда ученого. Спустя полчаса я засыпал в своей каюте. И чудесное видение всё не желало покидать моё сознание…

Через два часа спокойного сна, я был разбужен Линной Скайн и приглашён для знакомства с двумя спасёнными потерпевшими с научного корабля Сайгнатау. Войдя в медицинский отсек, я сразу натолкнулся на внимательный взгляд высокого, сухопарого и пожилого человека. Грек тоже был здесь и помогал Линн мешать какую-то настойку в герметичной лабораторной таре, заливая её кипятком. За ширмой в углу лаборатории происходило шевеление, вероятно поразившая меня девушка на борту Сайгнатау, находилась именно там. Спасённый, встал мне на встречу, и протянул руку. Не смотря на общую телесную худобу и некоторую измождённость, его ладонь встретила мою крепким рукопожатием

– Меня зовут профессор Элайзо Гринч. А вас, по всей видимости, капитан Макс. Спасибо, что вовремя пришли на помощь. Не знаю насколько могло ещё хватить ресурса древней техники. Ваши друзья сказали, что именно вас мы должны благодарить за спасение…

Я закашлялся. Грек подмигнул мне из-за лабораторного стола.

– Боюсь мои друзья, слегка преувеличивают мои заслуги. Вот без них мне бы нипочём не справиться…

Подошла док и усадила потерпевшего обратно, сунув в руки горячую кружку какого-то лекарства. Мужчина глянул в неё и немного недовольно поморщился. Из-за ширмы в углу медотсека вышла невероятной красоты девушка. Она проплыла мимо меня и скромно села рядом с бородатым мужчиной.

– Это моя племянница Юлинь Кентари. Я забочусь о ней с тех самых пор как погибли её родители. И я очень признателен, что вы спасли нас обоих.

Девушка разительно отличалась от своего дяди. Невысокая, отлично сложенная, шелковистые чёрные как смоль волосы свободно ниспадали на хрупкие плечи, округлая грудь вызывающе вздымалась и опускалась – вверх и вниз; свои большие выразительные глаза Юлия прятала, предпочитая смотреть куда угодно только не на меня.

– Рад знакомству с вами, Элайзо, и с вами мисс, – с поклоном в её сторону произнёс я, потом обратился к дяде. – Док у нас первоклассный, поэтому доверьтесь ей и выпейте лекарство… А вместо благодарности, мы хотели бы услышать рассказ о том, как вас угораздило оказаться в подобном бедственном положении. Признаться, и я и мой приятель были чрезвычайно удивлены, когда обнаружили вас плавающими внутри странного вида капсул.

– Да, извините. Просто не люблю принимать лекарства, – произнёс тот интеллигентно и начал свой рассказ: – Всего нас было двадцать человек: учёные самого разного профиля – геологи, биологи, археологи, плюс команда судна из пяти человек – матросы, механик и капитан корабля. Мы вели глубокий поиск в удалённых секторах, нас интересовали планеты пригодные для заселения, полезные ископаемые и старые реликвии – археологические ценности. Кое-что обнаружить удалось, это была действительно потрясающая находка – целый работоспособный отсек жизнеобеспечения для анабиозного сна, чтобы избежать старения во время долгих перелётов времён первой волны колонизации. В научном сообществе это произведёт настоящий фурор, а международный институт археологии готов будет заплатить немалые деньги за неё. Как и за то, чтобы продолжить исследования в этом уголке космоса, ведь есть серьёзные основания подозревать, что на той планете есть и другие части древнего корабля. У нас заканчивались ресурсы и энергия. Мы уже были готовы возвращаться на Сторм. Но во время последней подготовки получили странный сигнал. Лично я был против, но остальные решили иначе и захотели исследовать его природу. Уж больно не похож он был на обычные излучения от кораблей, звёзд или планет – да и источник находился в абсолютно пустом пространстве. После недолгого заседания наш корабль совершил гиперскачок. Но когда после перемещения мы оказались в видимом космосе, то попали в ловушку. В неисследованной звездной системе нас ждал враждебный корабль. Нам он представился как боевой рейдер Содружества, после чего открыл огонь. Я в тот момент находился в лаборатории и разбирался с одной находкой. Со мной была моя племянница – работала ассистенткой… Помогала разбирать устройство древнего механизма. Когда раздалась тревога, оповестив о повреждениях, и воздух стал покидать отсек, я втолкнул её в работоспособную капсулу и пустил усыпляющий газ. Затем быстро подключил к приборам и закрыл. А после и сам залез в анабиозную камеру… Неожиданное решение, но в тот момент долго раздумывать времени не было. Ещё раз огромное спасибо, что спасли и её и меня!

– Присоединяюсь к словам благодарности дяди, – девушка, наконец перестала стесняться и посмотрела на меня. Её голос был нежным и чудесным, а большие тёмные глаза смотрели открыто и весьма дружелюбно.

– Очень интересная история, благодарю вас за рассказ, – едва выдавил я из себя, с чего-то вдруг перехватило дыхание.

– К слову мы едва спаслись от тех самых рейдеров, когда вытаскивали вас и вашу прекрасную племянницу с погибшего корабля, – произнёс я и чуть поклонился девушке.

Та снова опустила взгляд. Может, я произвожу на неё гнетущее впечатление? В задумчивости я потёр подбородок, и наткнулся на недельную щетину. Проклятье! Впредь буду ходить всегда выбритым!

– Да нам сказал об этом сэр Костров. Но также он упомянул и о том что благодаря вам пираты понесли наказание. Слабое утешение для старого учёного, потерявшего своих коллег, но всё же моя признательность от этого нисколько не меньше. Будьте уверенны, когда мы высадимся в любой из колоний я сообщу в научный комитет Империи и вас подобающе наградят, и выпишут не малую премию за наше спасение…

– Прошу вас достаточно! – Я почувствовал, как красная краска заливает моё лицо. Грек едва не смеялся за пробирочным столом – негодяй! Вряд ли капитан упомянул с ними в разговоре про Тёмную Звезду. Но вот заставить чувствовать меня неловкость – у него здорово получилось. – Располагайтесь и будьте на этом корабле как дома. Здесь вам ничего не угрожает, отдыхайте и набирайтесь сил…

Сказав это, я вышел из медицинской каюты. Когда закрылась автоматическая дверь, прижался спиной рядом к сталлепластиковому косяку. Вроде сделал всё правильно, но при этом чувствовал себя буквально не в своей тарелке. Скоро следом вышел Костров прислонился к стене рядом, закурил. Я не стал ему ни чего говорить, готов поспорить он догадывался сам. Вместо этого мы стали разговаривать совершенно о другом.

– Сколько часов осталось до конца ремонта?

– Порядка четырёх, – сказал он.

– Хорошо… Каково общее состояние корабля?

Приятель помял зажжённую сигарету между пальцев, глубоко затянулся, выпустил дым и только потом ответил:

– Удовлетворительно. Пробоины были, но дроны их стянули довольно быстро. Утечка воздуха минимальна, но пополнить запас не помешает. Небольшая проблема с едой и водой, – он кивнул в сторону медицинского отсека, нам теперь потребуется несколько больше – на два пайка в день. Не критично конечно, но запас ограничен. Меня больше волнуют запасы энергии: постоянная запитка щитов требует большого расхода особенно во время перехода, а энергосферы этого корабля изрядно подсели после нескольких сражений. Но в принципе если отключим кое какие отсеки от питания – энергии хватит. Можем смело продолжать полёт после окончания ремонта…

– Понятно. Потребуется мощный гипередатчик.

– Зачем? Нам же не требуется просить помощи, – не понял Грек.

– Нет, запустим его в глубокий поиск в узком диапазоне имперских частот. Кодировки я введу сам. Как только пойдём внутри прокола, начнётся сканирование и если передатчик натолкнётся на нужную волну, то мы по ней проследуем до ближайшего источника: планеты, платформенной базы, космической станции…

– Ага, ясно уже оттуда ты хочешь потребовать поддержки…

– Да, если не будет другого выхода. Но вообще-то лучше нам своим ходом добраться до расположения военных сил звёздного флота. Так что, скорее всего мы просто пополним недостаток припасов и полетим дальше. Надеюсь, твои коммерческие счета ещё не заблокированы?

Серж нахмурился.

– Нет, всё должно быть в порядке. А что собираешься делать с пассажирами?

Неприятный вопрос, и всё же я сделаю как считаю нужным и разумным… Хотя сердце твердило об обратном.

– Высадим их на ближайшей цивилизованной остановке. Посадим в спасательную капсулу. Там пусть связываются со своим комитетом, а заодно со службой безопасности… – комок подкатил к горлу, когда я говорил это, и всё же закончил: – Когда мы запасёмся кислородом, припасами то будем ждать вооружённый эскорт. Если эскорт не прибудет в течении двух суток, двинемся дальше самостоятельно…

– Опасаешься погони?

Да. Если содружество знает о корабле на нашем борту, то думаю – они обязаны организовать её. Рисковать гражданскими не хочу, предлагаю и вам с Линн покинуть судно при первой же возможности. С остальным управлюсь я сам…

Нелегко мне дались последние слова. И всё же эти люди мне были дороги, и я сказал так, не следовало подвергать опасности их и дальше, лично мне хватило одной арены. Грек внимательно смотрел на меня, пуская дым через собственные ноздри. Настало время откровений…, и капитан со мной не согласился:

– Знаешь, всё верно, – начал он, – Но загвоздочка – ты не офицер флота, и не обязан рисковать собственной жизнью. Я понимаю, обелить репутацию и всё-такое прочее, но почему бы не сдать корабль вместе со всем грузом прямо на какой-либо имперской станции военному патрулю, а самим свалить подальше от всей этой истории… Безопасно и по затратам абсолютно минимально!

– Не получиться…

– Почему? Заляжем на дно. Сбережений у меня хватит…

– Да чёрт побери – ты и сам знаешь! – повысил я голос, сам того не желая. – Во-первых, если я пойду с вами – нас будут искать и найдут в любом случае. Во-вторых – слишком многим мы наступили на больную мозоль. Если не имперские агенты, то уж шпионы Земли или убийцы из синдиката. Шутка ли разворотить арену, спереть секретный корабль, заставить его работать, а после этого скрыться в неизвестном направлении… Не выйдет. С пеной у рта нас ищут самые могущественные враги в галактике. И если с Империей есть шанс договориться, то с другими шансов нет, совсем! Вдвоём с Линн у вас есть неплохие шансы уйти незамеченными из этой истории, у нас втроём – никаких!

Костров тоже завёлся:

– Ага. Именно поэтому ты решил поиграть в героя и самолично сдать судно империи! А если тебя вперед найдут те другие?! Конечно у тебя есть Темная звезда, первоклассный корабль, способный сокрушить любой линкор, любой крейсер? Но то если их будут сотни, тысячи?! Тогда почему бы сразу не влезть на твою Звезду и не дать полный газ? Ты что, кретин, такое удумал?! Решил всех преследователей увести за собой, а нас оставить в безопасности в тылу? Да ты же погибнешь в одиночку! Даже не надейся, что я тебя брошу! Понял?!

Потом он резко сбавил тон:

– Ясно что все будут искать наш грузовой корабль – значит решил поиграть в догонялки. Если империя, сдашься им. Если кто еще – вступишь в бой. Наверняка, когда погоня обнаружит себя, они постараются сбить Сателлит, а их будет ждать полностью готовый к бою спец корабль… Интересно… – протянул Серж. – Что ж решено! Полетим вместе, надеюсь у легендарного корабля есть место для второго пилота?

Я посмотрел на решительно настроенного друга и улыбнулся, мысленно посылая все к черту.

– Не пойдет, Серж! Место есть, но Темная звезда не примет тебя на борт. Мы разделимся. Я пошумлю по секторам, отвлеку внимание. Постараюсь найти империю раньше, чем меня перехватят содружество или синдикат с пиратами.

Капитан пробовал протестовать, но я остановил его жестом.

– Подумай сам. Рядом с тобой красивая женщина. Так которую ты искал очень долго. Та, которую ты спас из настоящего ада. И вдруг хочешь ввергнуть вас обоих в едва ли не худший кошмар. Я, например, сомневаюсь, что Империя будет чертовски рада видеть и меня и мой корабль. Награждения медалями?! Дом на Сторме за особые заслуги?! Ей богу не знаю. Хорошо если так, тогда я вспомню о вас двоих. Но что если меня и темную звезду упрячут в очередную секретную лабораторию, как вариант для опытов и попыток создать более мощное оружие? Но даже если нет и все пойдет по первому сценарию, нет гарантий, что нас оставят в покое Содружество или мафия. Темная звезда и я тот, кто ей управляет – всегда будем целью для покушений, угроз и шантажа. А через кого удобнее это делать?! Правильно стоит похитить родных, друзей. Тебе это надо, для тебя и твоей возлюбленной?!

Приятель выслушал это все не моргнув и глазом. Да какой он к черту приятель и не капитан, а друг. Настоящий друг!

– Дурак ты Макс! Умный, но дурак! – приятель выдохнул ещё одну затяжку, так словно только что и не злился совсем. – Хотя отослать Линн не помешает, и остальных тоже. Тут ты прав – могут пострадать. Ей конечно не понравиться, да и той кажется девчонке тоже, но… Хех, теперь ясно, зачем нужна эта остановка. Пойду, подготовлю транспорт и передатчик.

Я усмехнулся.

– А ты бальной, савсем бальной! Лезть в эту заваруху, когда спокойно можешь нежиться в объятьях любимой женщины…

– Да, такое уж наше братство свободных пилотов! – Серж щелчком отправил недокуренную сигарету в полёт в глубину грузового отсека, – И потом я уже очень устал получать удары судьбы, пора бы ударить в ответ!

Сказал капитан и направился к эвакуационным шлюпам.