Глава 20. Соперник
Этим вечером меня опять позвали в библиотеку. Я зашла, поздоровалась с мужчинами, потом прошествовала к креслу, даже не бросив взгляд на Кристиана.
— Алира, не могли бы вы нам помочь составить список мер, подобных тем, что предлагали тогда на совете. Просто перечисляйте их, а Кристиан будет записывать.
Я кивнула и начала потихоньку перечислять то, что пришло мне в голову уже давно, добавляя новые меры, до которых додумалась совсем недавно. Пришлось несколько раз отпить воды из кружки, чтобы совладать с собственным голосом.
Когда я перечисляла примерно десятый по счету пункт, дверь отворилась, Бенедикта позвали в холл. Председатель извинился и поспешно вышел, мы остались с Кристианом вдвоем. Я замолчала, чувствуя, как перехватило горло от волнения.
— Продолжай, — тихо попросил Вильдан.
Я подняла глаза и столкнулась с его внимательным изучающим взором. Открыла рот, чтобы продолжить, но не смогла вспомнить, о чем сейчас говорила. Синий омут утягивал в свою глубину, где я беспомощно барахталась, не в силах выплыть. От недостатка воздуха закружилась голова, потому что я позабыла сделать вдох. Кристиан вдруг поднялся из кресла, а я замерла, ожидая, когда же он подойдет, но именно в этот миг со стуком отворилась дверь, и оцепенение спало, а взгляд метнулся в сторону вошедшего. Глаза мои расширились от удивления, когда узнала во вновь прибывшем Неля Луиса.
— Господин инквизитор, — проговорил мужчина, поклонившись и даже не заметив, что в комнате есть кто-то еще, — я выполнил ваше указание и привез документы, о которых вы просили. Найти их было нелегко, но мы справились. Надеюсь, вы останетесь довольны.
— Вы превосходно выполнили задачу, Нель. Только я отныне не верховный инквизитор, а член совета.
— Для меня вы всегда останетесь начальником, господин Вильдан. Это честь — служить человеку, подобному вам.
— Благодарю.
В этот миг я попробовала подняться, чтобы покинуть библиотеку, и взгляды обоих собеседников скользнули в мою сторону. Вильдан смотрел спокойно, а вот Нель… Сказать, что мужчина был поражен — значит не сказать ничего. Он весь побледнел, рот раскрылся, как у вытащенной на сушу рыбы. Вздрогнув всем телом, бывший сосед ринулся ко мне, кажется, совершенно позабыв, что мы не одни.
— Алира, вы живы! — вскричал он, хватая меня за руки и поднимая из кресла.
— Да, — прошептала я, невольно кидая взгляд на Кристиана, который, скрестив на груди руки, безмолвно наблюдал за нами.
— Я очень боялся, что вы погибли! Я пытался отыскать хоть малейшие следы, хоть какую-то зацепку! Как я счастлив встретить вас здесь!
— С-спасибо, Нель. Я тоже рада вас видеть.
— Вы… — тут до Неля, кажется, дошло, где мы находимся, и он обернулся взглянуть на Кристиана, а потом отпустил мои руки и сделал шаг назад. — Прошу прощения за свою несдержанность, — слегка поклонился он. — Господин Вильдан, простите, просто мы уже давно знакомы с госпожой Данази и я не чаял встретиться с ней вновь. Я должен сознаться, Алира, что не являюсь вашим соседом, но вы это и так сейчас поняли. В то время я лишь выполнял просьбу господина Бенедикта проследить за вами.
— Проследить? — переспросила я, Кристиан же продолжал хранить молчание, только поза стала более скованной.
— Да. Господин Бенедикт не ставил в известность о цели этой слежки, просто просил докладывать ему о вашей жизни, что мы исполняли со всей точностью.
Я промолчала, склоняя голову, а Нель вдруг снова шагнул вперед, беря мои ладони.
— Умоляю, не сердитесь на меня. Ведь когда мы расстались в последний раз, я даже не чаял встретить вас снова. Я так рад! Я невероятно рад, что вы здесь, что вы живы. Вы… простите, вы здесь в качестве…?
— Госпожа Данази находится в нашем доме на правах гостьи, — раздался холодный голос Вильдана, — она помогает нам в разрешении проблем с ведьмами.
У Неля заметно отлегло от сердца:
— О, какое облегчение узнать, что вы не пленница. Ваш муж также находится в этом доме?
— Нет, — ответила на этот раз я, — мой муж погиб. Сантана убила его.
— Приношу свои соболезнования, — проникновенно промолвил мужчина, не отпуская однако моих ладоней, вот только голос его сделался значительно бодрее.
— Госпожа Данази, простите за дерзость, но в память старой дружбы не согласитесь ли пройтись со мной по саду, если позволит господин инквизитор? Хотя бы уделите мне несколько минут.
Я посмотрела на Кристиана, а мужчина смотрел мне в глаза, пока я не опустила их, не в состоянии более выдерживать этот изучающий холодный взор.
— Я не буду возражать, Нель. Госпожа Данази свободна в своих действиях в нашем доме.
— Благодарю, — поклонился мужчина, а я закусила губу.
Как бы я хотела, чтобы он возразил!
Бенедикт
Я вернулся в кабинет и застал там странную картину. Кристиан стоял у стола, вся его поза выражала сильнейшее душевное напряжение. Алира оперлась спиной о кресло, а рядом с ней, держа ладони девушки в своих руках, стоял мой давний шпион Нель Луис.
Я с первого взгляда понял, что происходит. Нель рассказал о моем задании обоим, и теперь племянник готов рвать и метать, а вот девушка… девушка выглядит огорченной. Неужели этих двоих связывало что-то помимо соседских отношений. Пытаясь разобраться в происходящем, я открыл было рот, но заговорил племянник:
— Бенедикт, у нас еще не решены важные вопросы, думаю, мы продолжим вдвоем. Алира желает побеседовать со старым знакомым.
— Конечно, — согласился я, потому что иного сказать и не мог.
Девушка осторожно высвободила ладони и не прощаясь вышла за дверь, а довольный Нель отправился следом. Я перевел взгляд на племянника, который медленно опустился в кресло, подтягивая к себе какую-то бумагу, но, кажется, даже не видя ее.
— Вильдан, что происходит?
— О чем ты, дядя?
— Почему ты так ведешь себя? Ведь я замечаю, как ты порой смотришь на нее, а она на тебя. Да в комнате можно камин разбирать! От этих ваших взглядов все вокруг воспламеняется! Даже у меня дыхание перехватывает от того, как воздух искрит, а у меня, знаешь ли, возраст уже не тот.
— Может, ты видишь то, что хочешь видеть?
— Я стар, но еще не выжил из ума.
— Напротив, Бенедикт, ты достаточно умен, чтобы уже давно выбрать именно эту девушку на определенную роль, а потом медленно подводить все к тому, чтобы у нее не осталось выбора.
— Проклятие, племянник! Но ты же хочешь ее! Ты был с ней там, в саду, и не говори, что это неправда. Чего ради ты не проводишь ночи в ее комнате? Ведь она сейчас полностью в твоей власти!
— Дядя, а не заняться ли тебе своими делами и перестать совать нос в мои?
— Да ты видишь, что происходит? Ты видел, как этот парень на нее смотрел? Зачем отпустил ее в сад?
— Да потому, — подскочил из кресла Кристиан, упирая ладони в столешницу и гневно глядя на меня, — что у нее есть право выбирать! Я не буду заставлять ее, понятно! Я не буду играть на желании ведьмы, отрезая для Алиры все остальные пути!
— О каких путях речь?
Племянник промолчал, вновь садясь в кресло.
— Ты собираешься отпустить ее? — я с неверием глядел в его непроницаемое лицо. — Ты сошел с ума?
— Не сошел.
— Тогда не понимаю тебя. Ты или любишь ее так сильно, что совсем обезумел, или не любишь вообще!
— Дядя, у нас достаточно дел. Впереди еще много бессонных ночей и кропотливого труда, направленного на достижение конкретной и очень важной цели, важной для нас, для Алиры, для всех остальных людей. Мы ведь не зря составляем все эти указы, приказы и прочее, доводя до умопомрачения остальных членов совета. Задача слишком важна, чтобы отвлекаться на прочие мелочи. Давай займемся делом.
— Иногда, Вильдан, даже я поражаюсь твоей холодности, — обреченно промолвил я, бессильно опускаясь в кресло.
Алира
— Как вы здесь оказались? — приступил к расспросам Нель, выведя меня в сад.
— Сперва расскажите о том, почему шпионили за мной.
— Но я ведь сказал все в библиотеке. Бенедикт попросил проследить за вами, докладывать о вашей жизни, отношениях с мужем.
— Бенедикт? Не верховный инквизитор?
— Нет. С чего вы решили, что он мог просить об этом?
— Просто так решила.
— Бенедикт не объяснял причин. Мне поначалу было удивительно, отчего он отправил двух хороших ищеек следить за некой ведьмой, но потом перестал задаваться этим вопросом, познакомившись с вами. Вы такая удивительная, не похожая на остальных колдуний. Я понял, что Бенедикт не зря заинтересовался именно вами. Наверное, эти сведения нужны были ему, чтобы больше узнать о ведьмах.
— А чем занимались после того, как я ушла?
— Перешел служить под начало Вильдана, но, к сожалению, не удалось принять участие в решающей битве, так как меня и еще нескольких инквизиторов отправили за особыми секретными документами, которые я и доставил сегодня.
— Понятно.
— Вы сердитесь на меня?
— Нет.
— Правда? Я боялся, что вы разочаруетесь во мне. А ведь я так желал нашей новой встречи, Алира. Когда мы расстались в последний раз, я успел заметить ответный блеск в ваших глазах. Алира, я не ошибся тогда? Я действительно понравился вам?
— Понравились, Нель. Вы не были похожи на тех мужчин, с которыми судьба сталкивала меня раньше. Вот только с момента…
— Подождите, Алира, не стоит продолжать. Позвольте насладиться этим счастьем, осознав, что не безразличен вам. Я ведь мечтал о вас все это время, я тогда едва сдерживался, чтобы не поцеловать, я дико завидовал вашему мужу, который имел все права на вас.
— Нель, я…
Мужчина внезапно коснулся моих губ своей ладонью, призывая замолчать, а потом нежно отвел от лица запутавшиеся пряди и склонился вниз, приникая в ласковом поцелуе, раскрывая мои губы, нежно и умело лаская приоткрытый рот своим языком, проводя другой ладонью по спине и привлекая ближе. Я закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, ожидая, когда вторая сущность откликнется на зов мужчины и тягучая патока страстного желания потечет по венам. Я жаждала забыться. Чувственное влечение к инквизитору настолько измучило меня за последнее время, что я восприняла Неля как собственное спасение. Я даже крепче прижалась к нему, чтобы ощутить тепло тела, чтобы мужской запах пробудил огонь в груди. Я ощутила напрягшиеся мускулы под ладонями, легшими на его плечи, сжала их пальцами, ощущая, как его поцелуй становится еще более страстным, прижимаясь еще ближе и… и едва не застонала от чувства полного бессилия. Мерзкая ведьма не желала откликаться на прикосновения другого мужчины, кроме безжалостного проклятого Вильдана.
Я осторожно отстранилась, опустив голову, пряча от Неля свои полные разочарования глаза.
— Алира, — шепнул он, беря мою ладонь и касаясь ее горячими губами. — С тобой рядом я лишаюсь рассудка. Ты изумительна, твой поцелуй столь сладок, он подарил мне удовольствие, которое я не в силах буду позабыть.
Я промолчала, потому что слишком хорошо понимала, каково это, когда разум отключается напрочь.
Спустя два дня, за которые я ни разу не видела Кристиана, и лишь раз-другой столкнулась с вечно спешащим куда-то Бенедиктом, я подошла к двери в библиотеку и постучала. Знакомый голос пригласил войти, а я сжала ладони, сдерживая дрожь в руках. Отчего я так волнуюсь при каждой нашей встрече? Когда научусь воспринимать его столь же спокойно, как он меня?
Зайдя в библиотеку, поняла, что застала Кристиана одного. Он сидел за большим столом, заваленным бумагами, и смотрел на меня, ожидая, пока заговорю.
— Нель пригласил меня завтра на прогулку. Но поскольку в городе появляться нельзя, он предложил прогуляться по лесу. Я согласилась. Зашла поставить тебя в известность.
— Собираешься отправиться с ним в лес?
— Да, — кивнула я, подходя к полкам и проводя пальцем по корешкам книг, чтобы отвлечь свое внимание от поднявшегося из кресла мужчины.
— Ты этого хочешь?
— Хочу.
— Мой ответ нет.
— Что? — я удивленно взглянула на Вильдана, который обошел стол и оперся спиной на столешницу, скрестив руки на груди.
— Вскоре, Алира, ты сможешь вернуться в свое поместье, и тогда вправе встречаться с кем пожелаешь, но пока я несу за тебя ответственность, ты останешься здесь. Не стоит выходить на улицу, не стоит отправляться в лес. Пусть выводит тебя в наш сад, если так жаждет этих встреч, но не за пределы города.
— Как это — выводит в ваш сад? Я уже превратилась в домашнюю собачонку, Вильдан? Меня нужно выводить?
Мужчина промолчал, склоняя голову, а я не выдержала и, вытащив с полки первую попавшуюся книгу, запустила ему прямо в грудь. Кристиан поморщился, когда тяжелый уголок ударил его по руке, и в несколько шагов быстро дойдя до меня, выхватил из ладоней другой, еще более увесистый фолиант. Потом обхватил мои руки своей, медленно провел другой по волосам, призывая успокоиться.
— Отчего ты злишься, ведь я выполняю твои желания?
— Мои желания?
— Да. Ты хочешь встречаться с Нелем — я позволяю это. Желаешь, чтобы ведьмы получили другую жизнь — я днем и ночью работаю над этим. Чего ты еще хочешь?
Едва сдержала готовое сорваться с губ тебя, отметив, как потемнели его глаза, а потом он отпустил, вновь отступая к столу.
В дверь постучали и, дождавшись разрешения, заглянул слуга:
— Господин Вильдан, там привезли ваш заказ.
— Какой заказ? — устало спросил инквизитор.
— Тот, что вы сделали около недели назад.
Кристиан слегка нахмурился:
— Я позабыл о нем. — Помолчав какое-то время, он велел:- Заплатите им и пусть увезут обратно.
— Господин, но там сам хозяин явился, хочет вас поблагодарить. Все повторяет, что это такая честь, что он очень благодарен, хочет лично вам спасибо сказать.
— Передай, что я занят.
— А как же заказ?
Кристиан устало махнул рукой:
— Несите сюда.
Слуга с готовностью кивнул и исчез за дверью, за которой вскоре раздался непонятный шум, а потом трое слуг внесли в нее разноцветные коробки, прошли к камину и сгрузили их возле него живописной кучкой. Не совладав с собственным любопытством, я подошла ближе и прочитала надпись: Магазинчик диковинных чудес.
Я не сдержала собственного удивленного возгласа, а слуги тем временем вышли за дверь, Кристиан же вновь оперся о стол спиной, равнодушно разглядывая коробки.
— Это мне? — спросила у замершего в задумчивости инквизитора.
Он кивнул. Я хотела задать еще вопрос, но сдержалась, понимая, что выше моих сил понять этого непредсказуемого человека.
Кристиан заговорил сам:
— Хотел как-то отблагодарить тебя за спасение и помощь и заказал то, что любишь, в том самом магазине, про который ты упоминала.
— А почему велел увезти?
Кристиан тихо произнес:
— Обстоятельства изменились.
И весь ответ? Но почему он ничего не объясняет? Я вновь ощутила в душе злость, и потому склонилась к подаркам, чтобы скрыть ее, отвлечь себя чем-то. Я стала распаковывать коробки, вытаскивая на свет удивительные вещички, любуясь хрустальными шариками, которые катались по тонкой металлической дорожке, приводимые в движение крохотным серебряным молоточком, маленькой, но очень искусно выполненной ветряной мельницей — поворачивала ее в руках и пыталась разобраться, как сделать так, чтобы ее лопасти завращались, потом достала из шуршащей бумаги игрушечный вулкан, и дыхание прервалось — ощутила, как слезы навернулись на глаза. Вздохнув, потянулась к следующей коробке, неосознанно поднимая взгляд на Кристиана. А он смотрел на меня, смотрел так ласково, изучающе, чуть задумчиво, с особой горьковатой нежностью во взоре, с таким затаенным чувством, что дыхание перехватило. Коробка выпала из рук, а выражение его лица мгновенно приняло прежний отрешенный вид, но мне было все равно, я уже увидела то, что мечтала увидеть все это время. Поднявшись на ноги, подошла к нему и, привстав на цыпочки, обхватила ладонями лицо.
— Спасибо, — прошептала, проводя кончиками пальцев по его скулам, щекам и губам, любуясь, как меняется выражение его глаз, как темнеет их цвет, а в следующий миг он одной рукой смахнул со стола бумаги, поднимая и усаживая меня на широкую столешницу, а томящиеся в ожидании губы обжег желанный поцелуй.
Буря чувств накрыла с головой: от наслаждения до почти физической боли, от дикого неутоленного желания прикоснуться до невыносимой жажды почувствовать его прямо сейчас. Будто в тумане ощутила, что уже лежу на столе, а Кристиан целует меня безумно, неудержимо, а я отвечаю на его поцелуи и просто умираю в огне своей страсти. Наконец-то могу запустить пальцы под его рубашку, ласкать твердые мышцы, проводя ногтями по загорелой шее, притягивая ближе его голову. Я готова была возликовать, готова была кричать во весь голос о своем счастье. Наконец-то я чувствую его наяву, а не во сне, наконец-то он вновь касается меня, утоляя этот дикий голод, что терзал столь долгое время! Сильные руки ласкали тело, а я затаила дыхание и вздрагивала, когда знакомый огонь обжигал кожу. Откинув голову, впитывала кожей его поцелуи, ощущая сладкое дразнящее прикосновение губ к шее, чувствуя, как легко сетью горячих страстных касаний они перемещаются ниже, как зубами он отводит ворот платья, открывая грудь, как ласково проводит языком, как вновь внизу живота сжимается тугая пружина, а пальцы сами зарываются в серебристые волосы. Я развела в стороны колени, чтобы он приник еще ближе. В разгоряченное желанием и окутанное сладким дурманом сознание вплетались последние бессвязные мысли о том, что я, кажется, ненавижу нас обоих: себя за слабость, а его за стальную выдержку, не позволяющую желанию одержать верх над одними ему понятными помыслами. Вот только все это было бесполезно, потому что меня уже скрутило в тугой узел от сказочных предвкушений, и только он один вызывал такую бурю чувств, такую жажду ощутить его внутри, почувствовать сильные страстные толчки, ловить губами его хриплые стоны, слышать мое имя.
Кристиан
Я повторял себе, что нельзя, нельзя касаться ее, и не мог остановиться. Тяга к колдунье, как сладкий яд, проникла в кровь и сердце. Попробовав раз, не мог заставить себя отказаться испытать эту нежную сладость вновь. Ее кожа казалась такой вкусной, что я мог целовать ее бесконечно. Кровь воспламенялась, стоило лишь слегка притронуться к ней.
Наплевав абсолютно на все свои убеждения, склонился над девушкой, захватывая в плен ее губы, целуя, покусывая, освобождая из плена темно-синего платья пышную нежную грудь, коснулся острых вершинок и ощутил, как они твердеют в моих пальцах, как дрожь проходит по ее телу, как учащается дыхание. Спустившись ниже, провел дорожку из поцелуев до маленького пупка, прикусывая молочную кожу и обхватив ладонями тонкую талию, приподнял ее повыше, чтобы удобнее было ласкать языком нежную впадинку. Дыхание девушки превратилось в прерывистые вздохи, стон вырывался из приоткрытых чувственных губ, тело выгибалось мне навстречу, а тонкие пальцы сжали пряди моих волос. Я ощутил, как прошла по ее телу дрожь желания, и искусительница прошептала:
— Пожалуйста, сейчас. Я очень хочу…
У меня нет сил противиться ее мольбе, тому, как она откидывает назад голову в особом приглашающем жесте, беззащитном, но полном скрытой чувственности. Я горел в том же иссушающем огне, что и она. И пальцы сами потянулись к широкой юбке, чтобы скинуть эту ненужную помеху, а потом накрыть желанную плоть своим телом, ощутить, как стройные ноги обхватывают меня вокруг поясницы, притягивая еще ближе, заставляя проникнуть глубже, и насладиться тем, как полно она отдается своей страсти.
Нетерпеливо провожу ладонями по шёлковой коже тонких лодыжек, поднимаюсь выше, скользя вдоль хрупких коленок, выше, к манящим бедрам, задираю плотную ткань, но руки замирают на полпути, а я вздрагиваю, резко приходя в себя, когда понимаю, что в дверь громко стучат.
Алира
Сквозь пелену страстного дурмана вдруг почувствовала, как Кристиан отстранился, и застонала от дикого разочарования, раскрывая глаза и ловя взгляд потемневших глаз. Он тяжело дышал, приподнявшись надо мной и вцепившись ладонями в стол, пальцы побелели — так сильно он сжал столешницу. Только теперь услышала настойчивый стук в дверь, но не желала, чтобы он оставил меня сейчас. Я потянулась к нему вновь, но мужчина резко отпрянул, перехватив одной рукой запястья, а второй оправляя на мне платье.
— Кристиан, — раздался голос Бенедикта, который усиленно стучал в дверь, хотя мы совсем забыли запереть ее. — Кристиан, у нас гости. Жду в кабинете. Приведи, пожалуйста, Алиру!
С трудом перевела дыхание, поняв, что сейчас как никогда близка к тому, чтобы слезно молить о продолжении, но инквизитор уже отстранился, замкнулся в себе. Я упустила миг, когда еще имела над ним власть, и снова не получила желаемого. Опустив голову, пыталась изо всех сил сдержать слезы горечи и разочарования, а Кристиан осторожно обхватил за талию и поставил меня на пол, аккуратно поправляя ворот платья, застегивая пуговицы и проводя ладонью по растрепавшимся волосам.
— Идем — позвал он, и я только сейчас ощутила, как слегка подрагивают его пальцы, придерживающие меня за локоть.
— Нет, не пойду, ступай один.
— Алира, — он нежно отвел с моего лица шелковистую прядку, — там ждут нас обоих.
— Я никуда не пойду! — я все больше злилась, и в первую очередь на себя, а потому не знала, на ком сорвать досаду.
Инквизитор же молча потянул меня за собой, а я начала упираться из чувства дикого противоречия, потому что сейчас более чем когда-либо не желала идти за ним. Я была уже просто не в состоянии выдерживать эту пытку. Кристиан вновь остановился и развернулся ко мне:
— Бенедикт не просил бы привести тебя, если бы это было не важно. Идем, иначе понесу.
— Оставь меня в покое! — Я вырвала руку и в следующий миг успела лишь громко вскрикнуть, когда оказалась на широком плече, а он, осторожно придерживая ноги, быстро вынес меня в холл, направляясь в кабинет. Не давая времени опомниться, поставил на пол возле двери, открыл ее и легонько втолкнул внутрь, где я замерла как истукан, заметив в кресле у окна Матильду.