Глава 10

– Хорек, ну долго вы там будете еще возиться?! – крикнул Максим из открытого люка механика.

– Щас, барон, ребята уже заканчивают, – отозвался ординарец, контролировавший процесс погрузки в танк снарядов. – Чуточку осталось и можно ехать.

Максим пальцем сбил шлемофон на затылок и вытер пот со лба. За те пять суток, что его отряд находился в музее, была проделана огромная работа по восстановлению боевых возможностей трофейного танка. Двигатель разобрали до последнего винтика, осмотрели, нет ли каких дефектов, и вновь собрали. Здесь все оказалось предельно просто и надежно. Что – что, а бронетанковую технику в Стране Отцов умели делать очень качественно. Затем пришел черед пушки и пулеметов. Они также были в порядке, но нуждались в чистке. Эта крайне утомительная процедура была поручена амбалам. Те поначалу решили только создать видимость работы и, несколько раз прогнав банник по каналу ствола, доложили о том, что все готово. Максиму пришлось, подобно придирчивому, но справедливому капралу, объяснить филонам всю важность чистоты оружия перед боем, после чего заставить их более тщательно подойти к своим обязанностям. Наконец, часа через полтора, когда с ребят сошло семьдесят семь потов, им было милостиво дозволено «оправиться и перекурить».

Полученный урок не прошел даром, и пулеметы амбалы выдраили так, что они, как сказал Хорек «блестели и пахли одеколоном «Букет Столицы». Так что, собственно, танк был готов к походу уже к концу второго дня их командировки. Гораздо больше времени заняло изготовление «хобота» и «хвоста» – специальных приспособлений, о необходимости которых Максим подумал, когда представил, как танк будет преодолевать ров. Можно, конечно, обойтись и без них, забросать в нужном месте канаву камнями, или пробросить колейный мост. Но все это потребует много время и, конечно же, привлечет внимание защитников крепости, которые, несомненно, заинтересуются активностью неприятеля и переведут на данный участок дополнительные силы. И тогда прощай фактор внезапности, который в плане Максима играл очень значимую роль. Да и без жертв не обойтись, а они, в условиях недовольства действиями командования, очень нежелательны. Лучше уж потратить еще некоторое время, и лучше подготовиться к операции, которую Максим уже окрестил «Троянский конь».

«Хвост» и «хобот» были просты по своей конструкции, но для их изготовления потребовалось найти необходимые материалы, сварочный аппарат и достаточно много необходимых инструментов. Все это предоставил субмарин – боцман: при музее имелась достаточно неплохая мастерская. Но основную работу пришлось делать самому, так как его соратники, за исключением Хорька, были способны лишь принести – подать.

Кроме приспособлений, необходимых для преодоления рва, Максим усилил броневую защиту танка, для чего навесил на него некоторое количество стальных экранов, снятых с других экспонатов. Вес машины несколько подрос, а скорость, по идее, должна была снизиться, но решающего значения для успеха операции этот факт не имел. Даже напротив, усилив защиту, Максим страховал себя от таких неприятных неожиданностей, к примеру, как наличие у горожан чего-то вроде базуки, которая могла выстрелить и поразить танк в самый неподходящий момент.

Параллельно со всеми работами, Максим занимался еще одним, совершенно секретным делом – подготовкой своего тайного убежища в боевом отделении, где ему необходимо было остаться, как в «троянском коне», и сыграть роль «хитроумного Улисса», после того, как машина все же будет «подбита». Свободного места было немного, но Максим все же нашел небольшую нишу, где можно было, скрючившись в три погибели, перележать без движения какое-то время. Свое убежище он отгородил гибким пластиковым листом, который выкрасил под общий фон. Теперь туда можно было быстро юркнуть, схоронившись до поры до времени.

Наконец Хорек крикнул, что у них все готово и «уже можно».

– По местам! – скомандовал Максим. – Сейчас я вас, с ветерком…

Он высунулся из люка, отсалютовал поднятым вверх большим пальцем субмарин – боцману, который в эти дни был ему верным помощником, успев привязаться к деятельному барону Турренсоку.

– Пока, старик! Будет угодно богам – увидимся! – крикнул он и надавил на стартер.

Двигатель взревел, Максим осторожно и плавно направил танк по центральной аллее в сторону открытых ворот, а как только миновал их, дал полный газ. Машина рванула вперед, подобно легковому автомобилю, мягко покачиваясь на неровностях грунтовой дороги. Максим немного поманеврировал, потом сделал остановку, и усадил на свое место Хорька. Именно ему надлежало сыграть роль механика – водителя в предстоящем деле. Ординарец быстро понял, что к чему и спустя час уже управлял танком не хуже своего командира.

– Ты чем думаешь заняться после этой заварухи? – спросил его Максим, перекрывая рев двигателя.

Хорек посмотрел ему прямо в глаза, потом потупился и едва слышно ответил:

– Не знаю, наверное, опять пойду воровать. Другого я ведь ничего делать не умею.

– Дай сейчас же клятву, что завяжешь, и я тебя возьму в личные шоферы, – сказал твердым голосом Максим. – Немного подучишься только. А может быть и еще что-нибудь придумаем.

Хорек посопел носом.

– Ну, положим, до конца заварухи нам с тобой еще дожить надо, – сказал он, глядя в сторону от собеседника. – Но если уцелеем, и ты не отменишь своего предложения, то сочту за честь служить тебе в любом качестве, хоть шофером, хоть лакеем. А завязать я обещаю. Это не так сложно. Мне самому это дело уже порядком обрыдло. А что делать, если после смерти моего папаша, мне как-то семью кормить нужно было. Вот с семи лет и приобщился?

– Заметано, – подвел итог Максим. – Ладно, давай на максимальной до той ямы и попробуй еще раз через нее.

Хорек мастерски подлетел к яме и, немного сбавив скорость, перебрался на другой край. «Хобот» и «хвост», выполнявшие роль дополнительных опор, справились со своей задачей на сто процентов.

– Лихо, – похвалил Максим. – Молодца, ничего не скажу. Так, ты пока передохни, а мне нужно проверить вооружение.

Он поднялся и прошел к башне, возле которой, ухватившись за поручни, сидели бледные, как бумага, шкафоподобные братья – амбалы. Похоже, что Хорек их укатал.

– Слезайте пока и отойдите в сторонку, – сказал им Максим. – Я хочу пострелять.

Амбалы посмотрели на него и, вероятно, заподозрив в таком приказе желание от них избавиться и угнать танк куда подальше, дружно помотали головами, не в силах произнести ни слова.

– Ну, не хотите, как хотите, – махнул на них рукой Максим. – Мое дело предупредить. Уши хоть прикройте – оглохните.

Он влез в люк наводчика, прильнув к окулярам прицела, нашел цель – старое сухое дерево, после чего зарядил пушку, еще раз хорошенько прицелился и нажал на спуск. Грохнул выстрел и «мишень» разлетелась мелкой щепой в разные стороны. Проверка пулемета также не заняла много времени. Оружие находилось в полном порядке, и было отлично пристреляно. Максим выпрыгнул наружу, мельком глянул на держащихся за уши амбалов и спустился к Хорьку.

– Ну, все, я закончил, можно двигаться, – сказал он. – Только не гони, а то парни нам всю машину заблюют. На них уже сейчас смотреть страшно.

Хорек коротко хихикнул и тронул танк вперед на самой малой скорости.

Они уже почти подъехали к передовым позициям, когда Максим дал команду остановиться за невысоким холмиком и заглушить двигатель. Он поманил к себе одного из амбалов, и когда тот спустился, сказал:

– Сейчас двигай к Их Величеству и с глазу на глаз скажи ему, что у нас все готово для решающей атаки. Постарайся убедить его в том, чтобы он пришел сюда с минимальным количеством людей. Нам нужно четко определить порядок наших действий, а лишние уши в таких делах – только помеха. Ты все понял?

Детина кивнул и спешным шагом отправился в лагерь осаждавших. Не прошло и получаса, как он вернулся вместе с Дженсом и двумя его телохранителями. Приблизившись, принц широко раскинул руки и улыбнулся.

– Я верил, что вам удастся все сделать как надо, барон. Где вы нашли это чудо техники?

– Там, где и хотел, в музее. Трофейный танк. Мне кажется, властитель должен лучше знать свои владения и все, что в них находится.

– Всего знать – невозможно. Тем более – я еще не властитель. Все еще может повернуться, так или иначе. На все воля великих Богов – Создателей. Но, ближе к делу. Так значит, при помощи этого… – Дженс похлопал танк по броне, – … ты хочешь одолеть неприятеля?

– Да. Именно для того я и позвал Ваше Величество, чтобы обсудить мой план и, если возникнет необходимость, скорректировать его.

– Хорошо, говори, что ты придумал.

– У вас есть с собой план крепости?

– Да, конечно, – Дженс достал из кармана схему и развернул его.

Максим взял из рук принца бумагу, и увлек его немного в сторону. Несколько минут они о чем-то оживленно беседовали, и чувствовалось, что Дженса этот разговор очень заинтересовал. Он внимательно слушал, кивал головой, а то вдруг принимался спорить, размахивать руками. Наконец они закончили и вернулись к танку.

– Все, мы пошли, – сказал Дженс. – Пока отдохните, подкрепитесь. Там кое-что принесли… Значит, сигнал две ракеты, после чего вы начинаете. Ну, до свидания! – он обнял Максима, прижал к себе и шепотом добавил:

– Я очень на тебя надеюсь, слышишь? – после чего легко оттолкнул его от себя, круто повернулся и, не оборачиваясь, пошел в лагерь.

Пока подчиненные Максима отдавали должное яствам со стола принца, главная надежда Империи прилег в тени танка. Есть ему не хотелось, а вот отдохнуть бы совсем не помешало, потому как за эти дни спать ему довелось совсем мало, да и то урывками. Он предупредил Хорька, чтобы тот не зевал, и когда увидит две ракеты, разбудил его.

Максим сразу же провалился в сон, и очнулся лишь тогда, когда ординарец легонько потряс его за плечо:

– Просыпайся, барон, ракеты…

Сон слетел тут же. Максим посмотрел в темнеющее небо и увидел там только след от погасшего сигнала.

– По местам! – подал он короткую команду и, обратившись к своим телохранителям, добавил:

– Вы доезжаете до поста и там спрыгиваете. Остальное мы сделаем сами.

Хорек уже завел машину и ждал сигнала к движению. Максим уселся на свое место и скомандовал:

– Вперед, возле поста сделаешь короткую остановку.

Хорек развернул танк и погнал его по тропинке. Максим высунулся из люка, подставляя лицо прохладному ветерку и сбрасывая с себя остатки сна. До него уже доносились звуки боя: треск автоматных очередей и разрывы ручных гранат слышались все сильнее. Они доехали до поста, где возле часового их охранники спрыгнули на землю. С этой точки вся панорама сражения отлично просматривалась. Максим видел, как, преодолев ров, к крепостной стене, стреляя на ходу, устремились штурмовые группы. Наступление шло сразу на двух участках, которые находились вдалеке от ворот. Медлить дальше было нельзя.

– Хорек, давай сейчас на полной до рва, аккуратно через него переправляйся, и газуй на ворота. Как только почувствуешь запах дыма – тут же уходи через аварийный люк, а обо мне не беспокойся. И не вздумай ослушаться – завалишь все дело. Ты все понял?

Верный ординарец кивнул в знак полного понимания и, не дожидаясь еще одной команды, сходу рванул вперед на максимальной скорости. Максим же зарядил пушку и приник к окулярам прицела, высматривая возможную опасность. Их появления никто не ждал. И защитники Столицы, и солдаты Дженса, по театрам и музеям не хаживали, а потому отродясь не видывали у себя на Островах такого чуда-юда, как танк. Не зная чего от него можно ожидать, они лишь оторопело наблюдали за его движением. Однако первый снаряд, выпущенный Максимом и, разорвавшийся в одной из амбразур, быстро привел всех в чувство. Атакующие, почувствовав могучую техническую поддержку, радостно взвыли, и с еще большим остервенением рванулись к стенам. В рядах же осажденных, особенно после второго снаряда, угодившего в крепостные ворота, мгновенно возникла паника. Воротам не был причинен какой-то особенный ущерб – осколочно-фугасная граната была не в силах пробить мощную плиту, но грохот вызвала порядочный.

Хорек, под этот шумок уже добрался до рва, и осторожно переправлялся через него. «Хобот» плотно лег на противоположную стенку колесами, которые, при помощи гусениц начали двигаться вперед. Вот и они достигли цели, и теперь танку помогал «хвост», на конце которого были такие же колеса, как и на «хоботе». Рывок и бронированная машина, преодолев препятствие, поползла к воротам. Еще один выстрел и вновь ворота загудели тревожным набатом. Теперь Максим внимательно наблюдал за всем тем, что происходит на стене. Вот справа появился человек, стреляющий по танку из своего автомата. Короткая пулеметная очередь заставила его спрятаться. Слева выглянул еще один защитник с гранатой в руке. Пусть бросает ее, она ручная и не принесет никакого вреда, но даст возможность выполнить задуманное.

Взрыв прозвучал на корме и в тот же момент Максим поджег дымовую шашку. Она занялась сразу, и через несколько секунд дым уже клубился вовсю. Звякнул десантный люк – это Хорек, прикрываясь завесой, пошел спасаться. Пора было подумать и о себе. Под восторженные вопли, раздавшиеся со стен, Максим скользнул в свое убежище и притих там.

Лежать, согнувшись в три погибели, было страшно неудобно. Приходилось терпеть и прислушиваться к тем звукам, которые доносились извне. Судя по ним, защитники Столицы, воодушевленные успехом, продолжали вести активные действия против неприятеля, который от паники уже переходил к беспорядочному бегству. Пока все шло так, как и задумывал Максим. Вскоре он получил еще одно подтверждение правильности своего плана – по броне зацокали подковки сапог, и вслед за этим кто-то спустился в боевое отделение. Вначале совсем рядом слышалось лишь тяжелое дыхание, а затем раздался голос:

– Давай сюда, здесь никого нет.

Теперь гостей было двое. Первое время они, похоже, осматривались, знакомясь с незнакомой техникой. Потом тот, что проник в танк первым, произнес:

– Как стрелять из пушки и пулемета – ясно, а вот как развернуть эту сферу?

– Может нужно вращать это колесо? – сказал второй. – Ну-ка, дай я попробую.

Легко заскрипело колесо поворота башни, и это означало, что гости идут по верному пути.

– Стой! – приказал первый. – Нормально. Дай я прицелюсь.

На несколько секунд воцарилась тишина, а затем грохнул выстрел. Судя по довольным восклицаниям, последовавшим после этого, они куда-то попали. Дальше стрельба пошла гораздо быстрее, а возгласы стали более деловитыми, наверняка, попадания стали привычными.

– Бегут! – воскликнул первый. – Давай-ка, вон в ту кучу.

Грянул очередной выстрел.

– Здорово! – выкрикнул второй. – Теперь они не скоро очухаются!

– Все, хорош! Нужно поберечь снаряды.

– А с машиной, что будем делать?

– Тут ее бросать нельзя, всякое ведь может быть. Нужно ее как-то втянуть за ворота.

Максим, лежавший тише пыли, внутренне возликовал. Эти ребята, похоже, читали его мысли.

– А как мы его туда втащим? – спросил второй. – Нет времени разбираться с тем, как он заводится, уже почти темно.

– Можно попробовать лебедкой. Поднять ворота, застопорить, потом отсоединить от них трос и прицепить к этой банке. Там мощность большая – должна справиться.

– Хорошо, пошли.

Опять стало тихо и Максим, лежавший в полной темноте, позволил себе немного расслабиться и даже задремал. Разбудили его громкие голоса, затем танк качнулся и медленно пополз. Через несколько минут движение прекратилось, а гул восторженных голосов стал еще громче.

«Народные гуляния по поводу победы, – подумал Максим. – Ну, погуляйте, недолго уже осталось». Он поднес к глазам часы со светящимся циферблатом. До контрольного времени оставалось три часа и сорок три секунды. Уже сейчас штурмовые группы готовятся к предстоящему штурму, который должен стать решающим. Максим на мгновение представил, что станет с защитниками крепости, когда толпы озверевших уголовников ворвутся в город, и по спине его пробежал озноб. Страшная эта штука – гражданская война, когда брат идет на брата, готовый уничтожить его полностью, так, чтобы не только следа, но даже воспоминания не осталось.

Шум продолжал нарастать, видимо, посмотреть на трофейную диковинку подходило все больше и больше народа. Но в танк никто не лез, или из-за простой боязни чего-то неизвестного, или не подпускала охрана.

Лежа в своем тесном и неудобном убежище, Максиму ничего больше не оставалось, как прислушиваться к пьяным голосам. Преобладали выкрики «Победа!» и здравицы в честь нового императора Агана. Но удалось разобрать и кое – что другое. Например, то, что неприятель наголову разбит, позорно бежал, а Дженсу, скрываться от справедливого возмездия осталось недолго. Кричали и про то, что защитникам Столицы удалось захватить богатые трофеи, в том числе богатый винный запас «самозванца» Дженса.

Спустя час гомон на улицах начал постепенно стихать, а затем и вовсе прекратился. Максим подождал еще некоторое время, и, наконец, решившись, выбрался из ниши. Он привел тело, затекшее от неподвижного лежания, в порядок и бесшумно пролез к десантному люку, который после бегства Хорька, никто и не подумал закрывать. Максим змеей выскользнул наружу, некоторое время лежал между гусеницами, приводя в порядок бешено колотящееся сердце, и давая возможность глазам привыкнуть к темноте.

Наконец он двинулся вперед и почти сразу же понял, что попал в очень необычное место. Танк притащили на довольно большую площадь, которая теперь была, буквально, завалена телами. Здесь вповалку лежали мужчины и женщины, но все они не были мертвецами. Отовсюду доносился густой храп, причмокивание и неясное бормотание, говорившее о том, что людей внезапно, и совершенно неожиданно для них самих, охватил тяжелый сон.

Максим решительно ничего не мог понять. Конечно, можно праздновать и радоваться, плясать от души, а потом падать от усталости и мгновенно засыпать. Все это можно как-то понять, если бы речь шла о каком-то частном случае, но здесь же налицо было массовое выпадение в осадок. Опыт подсказывал Максиму, что такое возможно только в одном случае – когда на толпу оказывается внешнее воздействие. Так было в Стране Отцов, где при помощи специального излучения, подавляющему большинству населения внушались «правильные» мысли относительно политики правительства и прекрасной жизни в государстве, в то время как действительность была, мягко говоря, совсем не радужная. Какое-то время, пока излучение врубали на полную мощность, люди неистово радовались жизни, пели и прыгали от восторга. Многие падали в обморок от чрезмерного напряжения. Так что, здесь картина, в общем-то, похожая. Но каким образом воздействовали на местных жителей, не излучением же?

Максим нагнулся к одному из спящих, богатырского вида мужчине, храп которого выделялся среди других. Густой винный перегар ударил ему в ноздри, и тогда многое стало понятным.

«Ай да Дженс, ай да сукин сын! – подумал он. – Наверняка эти люди пили то самое вино, которое захватили в нашем лагере. И кандидат в императоры догадался подсыпать в него какое-то мощное снотворное! Ну что же, это только облегчает мою задачу. Вот только интересно, есть ли в этом сонном царстве бодрствующие?», – подумал Максим и, приглядевшись, увидел вдалеке несколько фигур, бродящих по площади. Это могли быть обычные мародеры, но встречаться с ними, или с кем-то другим, не входило в планы Максима. Он пригнулся и по бороздам танковых гусениц направился прочь с площади. Следы должны были неизбежно привести его к воротам.

Однако, пройдя метров триста, он понял, что его опасения, были не напрасны. Свет костра и негромкий разговор говорил о том, что дисциплина в армии Агана отнюдь не хромала. Моряки – подводники, вынужденные временно воевать на суше, привычно несли караульную службу, не отвлекаясь на такие мелочи, как празднество по случаю великой победы. Теперь надлежало действовать осторожно.

Максим, плотно прижавшись к стене, подобрался поближе к караульным. Вокруг костра сидело с десяток моряков и негромко обсуждали недавнюю викторию.

– Не рассчитали они своих силенок, – говорил пожилой вояка, наверняка, побывавший во многих переделках. – Вот если бы у них получился этот трюк с машиной, сумели бы сломить ворота, тогда другое дело. С воодушевленным противником воевать сложно. Хлынули бы вслед за своей коробкой, как саранча, чтобы нам делать? Но не судьба – подбили машину, тут у них и упадок сил приключился. А кто, кстати, ее грохнул?

– Да этот, как его… Сиода, кажется, из третьего экипажа, – ответил сидевший рядом матрос. – Стручок, первогодок, а смотри-ка, не испугался, запулил гранатой в железного дракона. Теперь, наверняка, из рук самого Их Величества награда будет, повышение в чине, да и отпуск на родину. Везет же некоторым! Я вот уже третий год служу, а кроме внеочередных нарядов, ничего не знал.

– Удача, она и есть удача, – вздохнул ветеран. – Одним она сама в руки идет, а другим никак не дается.

Максим оценил свои шансы. С десятью, или даже большим количеством бойцов, если действовать неожиданно, он бы справился. Однако без шума здесь не обойтись, и тогда со стен могут сбежаться еще человек сто, не меньше. Столько ему не одолеть, особенно если учесть, что начнется стрельба. Значит, нужно действовать хитростью и быстро, потому что штурмовые отряды уже ждут в нетерпении. Что в такой ситуации можно придумать? Частенько в такие моменты мозг начинает работать в ускоренном режиме, а тогда решение даже самой сложной задачи приходит неожиданно быстро. Этот случай не стал исключением.

Максим бесшумно вернулся на площадь и подошел к тому самому здоровяку с мощным перегаром.

– Извини, братишка, – пробормотал он, приподняв спящего и снимая с него его куртку. – Мне она сейчас нужнее. Как-нибудь при случае постараюсь вернуть.

Он сбросил с себя свой форменный китель и переоблачился в экспроприированную куртку. Новый наряд дополнила широкополая соломенная шляпа, валявшаяся неподалеку. Теперь обратно к воротам. Выйдя на открытое место, Максим, изображая пьяного, направился прямиком к костру. Заметив его, матросы прекратили беседу и уставились на подошедшего.

– Эй, ты откуда, красавец!? – окликнул его пожилой матрос.

– Здорово, мужики! – пьяным голосом выкрикнул Максим. – Вы тут мою собачку не видали?

– Какую тебе еще собаку, чучело!? – воскликнул ветеран. – Ты ведь едва на ногах держишься. Иди – проспись, а твоя сучка сама домой прибежит.

– Она не сучка, а кобель, – возразил Максим. – Породистый, вот такого размера. – Он показал рукой себе на пояс. – Специально откармливал к празднику, а он сбежал. Теперь не знаю, что делать. Жена мне за него голову оторвет.

– Собачка? Ничего себе! – заржали вразноголосицу моряки. – А твоего кобеля, случаем, не Бычком кличут?

– Нет, не надо смеяться, мне и так нехорошо. Люди сказали, что мой песик побежал к воротам. Можно я здесь у вас поищу? – Максим сделал несколько шагов по направлению к стене, пошатнулся и едва не упал.

– Эй, эй, сюда нельзя! – крикнул ему молоденький матрос, поспешно подбежав и пытаясь поддержать. Но не сумел, Максим удачно рухнул под самую стену, туда, где темнота делала его невидимым.

Матросик попробовал было поднять упавшего, но у него ничего не получилось. С тем же успехом он мог бы попытаться сдвинуть бетонную сваю.

– Чё с ним делать, господин субмарин – лоцман? – спросил он. – Тяжелый, зараза.

Субмарин – лоцману ужасно не хотелось уходить от тепла костра и возиться с каким-то пьяным. Чего его бояться…

– Да брось его, – проворчал. – Проспится – сам уйдет.

Бдительность была утрачена, и данным обстоятельством необходимо воспользоваться.

– А если господа офицеры увидят? – спросил матросик.

– Они сейчас сами от радости под самую ватерлинию налились. Раньше, чем к завтрашнему ужину, в себя не придут. А там опять продолжат праздничный банкет. Кстати, чего там этот придурок про свою собачку говорил? Никто ее не видел? Сейчас бы мяска на углях запечь, в самый раз.

Ответом ему было молчание. Потом кто-то предположил:

– Наверное, она в суматохе за ворота сбежала, да там и осталась? Может поднять чуть – чуть, да позвать.

Субмарин – лоцман заколебался. Какие-то остатки дисциплины, вбитые в него очень давно офицерским стеком, сейчас не очень активно боролись с подступившим голодом. Максим, оставшийся без присмотра, понял, что необходимо как-то ускорить процесс дозревания старого служаки. Он вскочил на ноги, и с ловкостью обезьяны вскарабкался на крепостную стену, которая с внутренней стороны не была гладкой, а напротив, имела очень много впадин, за которые так удобно было цепляться. Перевесившись на ту сторону, Максим коротко и отчетливо тявкнул по-собачьи и тут же вернулся на исходную позицию. Караульные не могли видеть этого маневра – пьяный бюргер был скрыт от них каменной лестницей, ведущей на стену. Но, услышав собачий голос, они насторожились.

– Кажется кобель и впрямь там, – произнес один из них.

– Давай, поднимай ворота, – сдался субмарин – лоцман. – Сейчас мы его отловим. Эй, вы, двое, к лебедке – марш!

Караульные кинулись куда-то в сторону, где вскоре раздался скрип двери, а вслед за этим броневой щит ворот медленно пополз вверх и остановился, достигнув высоты человеческого роста. Но в тот же миг перед субмарин – лоцманом и его командой вместо ожидаемого ими пса, появились люди в маскировочных костюмах с короткими десантными автоматами наперевес. Караульные не успели произнести ни единого звука, как оказались уложенными на землю. Только после этого Максим отважился выйти из темноты поближе к костру. Заметив его, командир десантников, не скрывая восхищенного взгляда, шепотом произнес:

– Прекрасно, барон! Выше всяческих похвал! Вы сделали работу целой армии. Нам остается только довершить начатое, и занять город. Думаю, что больших потерь теперь не будет. А вы отдыхайте.

Он повернулся к воротам и махнул рукой. Повинуясь этому знаку, из темноты начали выходить отряды «разгромленной» армии Дженса. Они шли сплошным потоком, и конца им не было видно. Максим, по-прежнему стоявший в сторонке, неожиданно для себя представил возможное развитие дальнейших событий. Воображение нарисовало ужасную картину, заставило сжаться сердце, перехватило дыхание. Он почувствовал себя преступником, с руками по локоть запачканными в крови горожан, вся вина которых заключалась лишь в том, что они сейчас живут здесь и на них автоматически распространяется клеймо врагов. Пока еще возможно что-то сделать, предотвратить неизбежное зло – необходимо как-то действовать. Убедить Дженса не допустить массовых грабежей и насилия по отношению к мирным бюргерам.

Максим сорвался с места и, протиснувшись между стенкой и солдатами очередного отряда, бегом отправился на поиски принца.