Глядя, как дверь открывается наружу, в сторону коридора, Фэй изобразила на лице улыбку, хотя ждала чего угодно и к чему угодно была готова – бежать, стрелять…

Однако женщина, открывшая дверь, стояла в дверном проеме, загораживая вход.

Слегка седеющая блондинка, на вид моложе своих пятидесяти трех лет. Волосы у нее длиннее, чем у большинства живущих в Вашингтоне женщин, – они опускаются ниже лопаток. Она выглядит именно так, как должен выглядеть человек, регулярно занимающийся йогой и даже преподающий ее по два-три часа в день начинающим, – движения у нее медленные, текучие, однако во всем крепко сбитом, плотном теле чувствуется сила. Приятное лицо прямоугольной формы, ресницы и губы не накрашены. Вот только глаза, похоже, посажены чересчур широко.

– Ну надо же. Никогда не знаешь, кто постучится в твою дверь, – холодно, без тени улыбки сказала женщина.

Фэй почувствовала легкое беспокойство. У нее возникло ощущение, будто остальные жильцы прильнули к дверным глазкам, рассматривая их с Кондором.

ВПУСТИ НАС!

Женщина окинула Фэй внимательным взглядом, затем так же тщательно осмотрела с головы до ног Кондора.

– Вы что же, с дочерью сюда пожаловали? – спросила она, слегка приподняв одну бровь.

– Нам не настолько повезло, – ответил Кондор.

– Кому это нам?

Фэй достала один из трех имевшихся у нее документов.

– Департамент внутренней безопасности. Давайте войдем внутрь, мисс Мардиджиан. У вас нет никаких проблем, так что не беспокойтесь.

– Раз вы здесь, значит, это не совсем так.

– Я могу называть вас Мерль? – спросил Кондор у женщины, загораживающей вход.

Она бросила на него еще один долгий, изучающий взгляд, после чего сказала:

– На работе про вас поговаривают, что вы какой-то шпион или вроде того.

Женщина сделала шаг назад, давая Кондору возможность пройти. Следом скользнула Фэй и закрыла дверь. Она оторвала от хозяйки квартиры взгляд всего на мгновение – чтобы закрыть задвижку и накинуть изнутри цепочку.

– Мне почему-то кажется, что я не нахожусь в безопасности, – сказала Мерль чуть хрипловатым голосом.

– Извините, – отозвался Кондор, – но так оно и есть.

– Благодаря вам?

– Скорее по моей вине. В личном плане я виноват перед вами.

– Так это все имеет личный подтекст? – уточнила женщина, глядя на Фэй. – Ну и что же вы от меня хотите?

«Мы уже получили то, что хотим, потому что мы находимся здесь, – подумала Фэй. – Главное, чтобы мы продолжали контролировать ситуацию».

– Окажите мне любезность, мисс Мардиджиан. Сядьте, пожалуйста, на диван, – попросил Кондор.

Хозяйка квартиры была одета в золотистый пуловер и темно-синие джинсы. Бесшумно ступая по полу босыми ногами, она прошла к черному кожаному дивану и села. Фэй заметила, как она усилием воли заставила себя расслабиться и откинулась на спинку дивана, делая вид, что ничего особенного не происходит.

– Спасибо. Так могу я называть вас Мерль? – повторил Кондор свой вопрос.

– У вас достаточно полномочий для того, чтобы делать все, что вам угодно, независимо от того, возражаю я или нет.

Кондор сел на один из двух имевшихся в комнате вращающихся стульев, который стоял у стеклянного кофейного столика напротив дивана.

«Хорошо», – подумала Фэй. Так Кондор был ближе всех к выходу. В случае, если Мерль предпримет попытку бежать и бросится к двери, он сумеет перехватить ее прежде, чем она справится с задвижкой и цепочкой.

– Кон… Вин побудет с вами, пока я буду выполнять обычную процедуру. Мне нужно быстро осмотреть вашу квартиру. Чтобы мы могли быть уверены, что здесь никого больше нет и что мы в безопасности.

Пройдя на кухню, Фэй быстро окинула ее взглядом. Никаких ножей, находящихся в пределах досягаемости, не было видно. На стене висел обычный стационарный телефон.

За окнами квартиры на пятом этаже царила темнота. «Господи, – подумала Фэй, – ведь сейчас только десять часов вечера». Оказалось, что в квартире женщины по имени Мерль имеется балкон, достаточно большой, чтобы на него можно было выйти. И с которого можно было прыгнуть. При необходимости группа ликвидаторов могла проникнуть на балкон с крыши и уничтожить всех находящихся в квартире огнем из автоматов прямо через балконное стекло.

Фэй прошла в спальню, услышав, как Кондор спросил Мерль:

– Что вы знаете обо мне?

Войдя в соседнюю комнату, Фэй оставила выкрашенную белой краской дверь открытой и потому услышала ответ:

– Явно недостаточно.

Оказалось, что в спальне есть еще один балкон, также вполне пригодный для того, чтобы при желании совершить самоубийство, бросившись с него вниз. Из мебели в комнате имелась двуспальная кровать и два комода. В стенном платяном шкафу висела одежда, там же на полу выстроилась дюжина пар туфель.

До Фэй продолжали доноситься голоса из гостиной.

– Что вам от меня нужно? – спросила Мерль.

– Это… довольно трудно объяснить, – ответил Кондор.

Нижнее белье, колготки, свитера. Джинсы, трико для занятий йогой. Никакого оружия.

– Думаю, вас бы такой ответ не устроил.

– Давайте подождем, пока Фэй…

– Так, значит, она босс? Кого из вас я должна в первую очередь слушать?

На бюро в спальне стояли фотографии в рамках. Мать. Отец. Дом семейства среднего достатка где-то в пределах окружного шоссе. Мерль в возрасте приблизительно тридцати лет, молодая и цветущая, спускается по ступенькам здания Конгресса на Капитолийском холме. Сделанное на камеру сотового телефона фото, на котором она демонстрирует растяжку на занятиях по йоге, в то время как за ней наблюдают ее ученики.

– Вы должны проявить благоразумие.

– А кто здесь решает, что считать благоразумным? Вы?

Ни свадебных фотографий, ни фото детей. Ни снимков мужчин, ни снимков женщин. Ни групповых фото, сделанных на какой-нибудь вечеринке в офисе. Фотографии племянников, внуков, детей каких-нибудь знакомых тоже отсутствуют. Над прикроватной тумбочкой висели открытки с изображениями площади в каком-то итальянском городе, театрального района в залитом вечерними огнями Лондоне, горгулий на соборе Нотр-Дам в Париже. На тумбочке стоял еще один стационарный телефон, рядом с ним заряжался сотовый.

При виде парижской открытки Фэй почувствовала жжение там, где на ее теле остался шрам. Она была хорошо подготовленным агентом и потому не забыла взглянуть на обратную сторону открыток. Никаких штампов или памятных надписей. Было непонятно, бывала ли Мерль в Италии и Франции или просто купила открытки в каком-нибудь книжном магазине в Штатах.

– Пожалуйста, верьте нам.

– Господи, сколько раз я слышала это раньше.

На прикроватной тумбочке Фэй увидела также две книги – «Великолепные руины» Джесса Уолтера и сочинение некоей Мейл Мэлой «Я хочу, чтобы это было и так, и этак». Внутри тумбочки оказались баночки с увлажняющим кремом и витамином Е и коробочки с лекарствами, в том числе со средством от головной боли.

– Для вас не имеет никакого значения, верю я вам или нет.

– Нет, имеет.

Под кроватью Фэй обнаружила картонную коробку из магазина одежды. В ней оказались фотографии, письма, меню из кафе, которое давно перестало существовать. Закрыв коробку, Фэй запихнула ее обратно под кровать. Под подушками на кровати ничего не было.

– Что у вас с лицом? Оно у вас как будто чем-то испачкано.

– Это остатки грима. Я не хотел, чтобы меня узнали.

– И как, сработало?

– Как видите. Я все же добрался сюда.

С другой стороны кровати, рядом с платяным шкафом, располагалась еще одна тумбочка, на которой стоял портативный компьютер. Фэй включила его и вошла в электронную почту хозяйки – там были только письма от руководителя школы йоги по поводу расписания занятий в какой-то студии, где Мерль, как видно, вела также воскресные семинары для продвинутых учеников. У хозяйки квартиры не было аккаунтов ни в «Фейсбуке», ни в других социальных сетях. Нажав на пусковую кнопку, Фэй подержала ее несколько секунд, пока монитор лэптопа не погас.

– Кто вы такой сейчас?

– А вот это уже лучше.

В выдвижном ящике второй тумбочки оказались всякие мелочи, среди которых Фэй обнаружила небольшой пластиковый мешочек с четвертью чашки марихуаны.

Фэй закрыла ящик.

– Лучше? Что вы хотите этим сказать? У вас есть какой-то план?

– Он появился всего час назад.

Второй платяной шкаф показался Фэй выбивающимся из общей картины. Он был заполнен не до конца, между развешанными на крючках юбками, платьями, брюками и пиджаками легко можно было заметить интервалы. Внимание Фэй привлекли три пары вышедших из моды туфель на очень высоком каблуке – такую обувь женщины раньше надевали вместе с «маленьким черным платьем» на сомнительные вечеринки, которые могли закончиться где угодно.

– Если я не была частью вашего плана, зачем вы за мной охотились?

Фэй понимала, что она не в состоянии провести полноценный обыск квартиры, но полагала, что это и не понадобится. Глаза ее пробежались по корешкам стоящих на полках книг. Было ясно, что Мерль предпочитает беллетристику.

– Боюсь, мне нечего вам предложить в качестве объяснения.

Фэй положила сотовый телефон Мерль в карман своего черного плаща. Потом закрыла крышку портативного компьютера и взяла его с тумбочки. Затем прихватила той же рукой стационарный телефонный аппарат.

Ванная, соединенная дверью с платяным шкафом. Душевая кабина. Свободной правой рукой Фэй открыла дверцу стенного шкафчика. Маникюрные ножницы – предмет, который может представлять смертельную опасность, но только в том случае, если противник знает, как именно им нужно действовать. Флаконы с шампунями и лосьонами. Полупустой флакон с пилюлями, в которых Фэй, помня визит в дом Кондора, узнала дженерик-антидепрессант.

В ванной голоса Кондора и Мерль были едва слышны – слов разобрать было нельзя, только неясное бормотание.

Фэй открыла шкафчик под раковиной. Туалетная бумага и прочие гигиенические принадлежности. На стенных полках лежали полотенца. На крючке с внутренней стороны двери ванной комнаты висел белый купальный халат.

Фэй вернулась в гостиную. Заметив у нее в руках компьютер и телефон, Мерль осведомилась:

– Ну как, вы нашли то, что хотели?

Фэй молча положила свою ношу на стеклянный кофейный столик. Затем распахнула дверцы шкафов в гостиной и быстро окинула взглядом осеннюю и зимнюю одежду, сапоги, подушки и одеяла. После этого, открыв дверь рядом со шкафом, Фэй убедилась, что за ней находится еще одна небольшая ванная комната.

Фэй сняла рюкзак, потом плащ, положила то и другое поверх телефона и компьютера не слишком гостеприимной хозяйки и тут же почувствовала, что Мерль смотрит на кобуру с пистолетом и патронташ у нее на поясе.

Сев рядом с Кондором на второй вращающийся стул, Фэй сказала:

– Вы должны понять наше положение.

– Не хочу я ничего понимать. Я чувствую, что будет очень хорошо, если мне удастся хотя бы остаться в живых после вашего визита.

– Вы можете добиться куда более впечатляющего результата, – сказал Кондор.

«Пора брать разговор в свои руки», – подумала Фэй.

– Я – федеральный агент, – заговорила она. – ЦРУ перевело меня в департамент внутренней безопасности. Кон… Вин – один из нас, хотя сейчас вам это знать не обязательно. Кто-то проник в нашу систему и очень серьезно подставил Вина, а теперь, похоже, хочет его убить. И меня тоже.

– Вызовите подкрепление, потребуйте защиты. Мы все-таки живем в Америке.

– Если мы кому-нибудь позвоним или отправим электронное сообщение, те, кто за нами охотится, тут же определят наше местонахождение. И неизвестно еще, кто придет за нами раньше. Да, это Америка, но кто-то гонит нас по улицам, словно дичь.

– Вот как? А что будет, если я сейчас встану и просто выйду за дверь?

– Простите, Мерль, но это невозможно, – сказала Фэй и вонзила в сидящую на диване женщину взгляд, похожий на лезвие кинжала.

– О, – прошептала Мерль. – Ладно, я поняла. А почему вы называете его Коном?

– Дело в том, что его секретная кличка – Кондор.

– Такие люди, как он, когда-нибудь кому-нибудь рассказывают о себе правду?

– Он – да, – сказала Фэй. – Вот только…

– Проблема в том, что я немного сумасшедший, – перебил ее Кондор. – Иногда на меня что-то находит. Я вижу призраков. Предполагается, что есть вещи, которые я не должен помнить. А я стараюсь восстановить их в памяти.

– Что вы не должны помнить? – спросила Мерль.

– Так, разное, – сказал Кондор.

– Мне очень жаль, – заговорила Фэй, – но вам придется какое-то время побыть в нашей компании. Нам нужно место, где мы можем на время укрыться. Нам необходимо отдохнуть и подумать, что делать дальше. Мы в определенном смысле взяли вас в заложники – просто потому, что ваша квартира сейчас, похоже, единственное место, где нас не будут искать. Боюсь, нам придется побыть здесь какое-то время – до тех пор, пока мы не поймем, что можем уйти. Мы очень просим вас помочь нам. Не пытайтесь кому-либо звонить, отправлять письма по электронной почте или контактировать каким-либо иным образом.

– Понимаю. Но ведь я могу какое-то время пожить в отеле и…

– Мы не можем пойти на такой риск.

– О каком риске вы говорите?

– Я не хочу вам лгать. Видите ли… нам пришлось поучаствовать кое в каких стычках. Результатом стали несколько трупов.

– Несколько трупов?

– Мы этого не хотели, – пояснил Кондор. – Но бывают вещи, которых невозможно избежать.

Мерль покачала головой.

– Смерти. Стычки. А теперь вы хотите втянуть в свои дела меня, в результате чего я, совершенно посторонний человек, могу пострадать. Стать тем, что в военных сводках называется потери среди гражданского населения.

– Нет, – возразила Фэй. – Никто не знает, что мы здесь. И никто не узнает о том, что вы предоставили нам временное убежище. А потом нам на выручку придут те, кого принято называть «хорошими парнями», и все закончится.

– Ваши слова ничего не стоят. – На лице Мерль появилась страдальческая улыбка. – Было бы неплохо знать, что происходит.

– Это невозможно, – сказала Фэй. – Мы сами не понимаем, что происходит. На данный момент нам известно только то, что мы находимся здесь, что будем защищать вас все то время, пока вы с нами, и что мы готовы отдать свою жизнь за то, чтобы вам не причинили вреда.

– Серьезное обещание для первой встречи. – Моргнув, Мерль окинула взглядом обоих незваных гостей. – И это все, что вам нужно, – временное убежище?

– Откровенно говоря, нам нужно все, что мы можем получить, – заявила Фэй.

– Вот как.

Мерль обвела взглядом стены квартиры, которую еще совсем недавно считала своим жилищем, и невольно вздрогнула. Фэй видела, что она старается принять обрушившуюся на нее новую реальность и как-то примириться с ней.

– И что же мы теперь будем делать? – шепотом спросила Мерль.

– Ничего особенного, – ответила Фэй. – Нам надо на время затаиться. Здесь мы в безопасности, но оба измотаны до предела.

– Вы голодны? – Мерль нерешительно пожала плечами. – Знаете, я обычно покупаю огромные замороженные лазаньи, пеку их в духовке, режу на куски, а потом снова замораживаю и достаю из холодильника по мере необходимости… в моей обычной жизни.

– Сейчас ваша жизнь на какое-то время перестала быть обычной и привычной. Но есть нам в самом деле хочется, – сказала Фэй.

– Тогда давайте займемся решением этого вопроса, – предложила Мерль. – Могу я…

Фэй утвердительно кивнула, дав понять, что хозяйка квартиры может встать с дивана, пойти на кухню, достать завернутую в фольгу смесь из теста, мясного фарша, помидоров и пасты и положить ее на разделочный столик…

На всякий случай Фэй последовала за ней.

Внезапно Мерль застыла на месте.

– Господи! – прошептала она.

«Вот оно, начинается», – подумала Фэй.

– Вы ворвались ко мне в дом. У вас оружие, вы убили нескольких человек. А я просто…

– Просто дышите глубже, и все пройдет, поверьте мне. Вы справитесь с этим, – подбодрила женщину Фэй.

– Всю свою жизнь я постоянно слышу эти слова, – с горечью пробормотала хозяйка квартиры, и взгляд ее затуманился. – Ты справишься. Ты сможешь сделать это. Ты сможешь сделать то. И никто никогда не спрашивал, хочу ли я… Этот вопрос никогда ни у кого не возникал. Ты сильная, ты сможешь это сделать – и ничего больше.

– Все хорошо, вы прекрасно справляетесь с ситуацией, – сказала Фэй, внутренне готовая к тому, что женщина отшвырнет завернутую в фольгу лазанью, бросится к двери и попытается позвать на помощь соседей.

– Если все хорошо и я прекрасно справляюсь, то почему я здесь? – тихонько пробормотала Мерль чуть хрипловатым голосом.

Кондор встал со стула, прошел на кухню и остановился в двух шагах позади нее. Он до сих пор так и не снял черную кожаную куртку.

– Вы здесь из-за меня, – сказал он. – Поверьте, я вовсе не хотел, чтобы вы оказались в таком положении. Но вы – все, что у меня есть, мой единственный шанс.

– Не надо было мне вчера ходить в кафе, – прошептала Мерль.

– Никто никогда не знает, где начинается цепочка дел, которые нам не следовало бы делать. Каждый делает то, что должен, – заметил Кондор.

«Я тоже здесь, – подумала Фэй. – И должна спасти этих двух практически незнакомых мне людей, да еще и умудриться уцелеть самой».

– Есть еще остатки салата, – сказала Мерль.

Микроволновка пискнула пять раз подряд. Ножки стульев заерзали по белым плиткам пола, зазвенели тарелки и вилки. Через пару минут все трое сидели за кухонным столом – Мерль рядом с плитой, Кондор напротив нее, Фэй у самой двери, спиной к ней. Перед каждым стояла тарелка с куском разогретой лазаньи и несколькими листьями салата и стакан с водой.

«Эта кухня – западня, в которой оказались мы все», – продолжала размышлять Фэй.

Кондор и Фэй уже почти покончили с едой, которая в другой ситуации вполне могла бы показаться вкусной, когда Мерль спросила:

– И все-таки, что случилось?

– Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас, – ответил Кондор.

– В самом деле? Вы считаете, что неведение – залог безопасности? – Мерль недоверчиво покачала головой. – Не стоит пытаться внушить мне подобную чушь – по крайней мере в ситуации, когда я не могу встать и выйти из собственной квартиры.

Фэй взглянула на Кондора. Глаза его, усталые, запавшие, оставались внимательными и настороженными.

– Так что же произошло? – шепотом повторила свой вопрос хозяйка.

Фэй вздохнула.

– Все, что мы можем вам рассказать… – начала было она.

– Нет, – перебила ее Мерль. – Я сейчас говорю не об этом.

– Представьте себе, что вы идете по улице, – заговорил Кондор. – В витрине магазина вы видите отражения машин, других людей, но не видите собственного. Потом оно вдруг появляется, но вы едва можете узнать собственное лицо.

– Вы, похоже, в самом деле сумасшедший. Что у вас за болезнь?

– Старость, – ответил Кондор.

Они с Мерль невольно рассмеялись.

Фэй заметила, что, сидя на стуле, Кондор сильно ссутулился, и вспомнила целую батарею лекарств, которую видела в стенном шкафчике его ванной комнаты.

– Ваши лекарства у вас с собой? – спросила она своего седовласого напарника.

– Да. Кроме тех, которые мешали мне видеть окружающее.

Из карманов рубашки и черной кожаной куртки Кондор выудил несколько флаконов с таблетками и расставил на столе рядом с опустевшей тарелкой со следами кетчупа.

Фэй заметила, что хозяйка квартиры внимательно изучает этикетки – в том числе на флаконе, содержавшем препарат для контроля мочеиспускания, помимо прочего, он способствовал укреплению потенции. Уловив это, Фэй, разумеется, не могла понять по лицу Мерль, о чем она при этом думает.

– Вы работаете в Библиотеке Конгресса? – поинтересовалась Фэй.

– С ума сойти. У вас на боку пистолет, дверь квартиры заперта, а вы задаете мне типичный светский вашингтонский вопрос: «Чем вы занимаетесь?» Это довольно-таки смешно, – улыбнулась Мерль. – Лет двадцать назад меня никто не принимал за библиотекаря. Сейчас я вполне могла бы уйти на пенсию и спокойно доживать годы, отпущенные мне богом. Извините, обычно я не пускаюсь в подобные разговоры, но… Да, я работаю в Библиотеке Конгресса. В киноархиве. Смотрю черно-белые киноленты. Каталогизирую их, готовлю списки картин для перевода на цифровой формат – разумеется, тех, которые для этого еще пригодны. Само собой, при этом я учитываю художественную ценность, плюс качество пленки, плюс… Впрочем, вам, вероятно, все это неинтересно. Если вдуматься, я провела большую часть жизни, сидя в темной комнате и глядя на то, как другие люди реализуют свои идеи на экране с черно-белым изображением. Но сама я не имела к этому никакого отношения. По сути, я занималась не тем, чем мне хотелось бы.

– Как и большинство из нас, – тихо сказал Кондор.

Мерль внимательно посмотрела на него и повернулась к Фэй.

– Итак, каким образом вы собираетесь выбираться отсюда и чего вы добиваетесь – кроме того, чтобы вас не убили? Какие аргументы вы будете использовать при переговорах?

– Пока что с нами никто не ведет никаких переговоров, – ответила Фэй.

– Ерунда, – неожиданно горячо возразила Мерль, удивив тем самым и себя саму, и своих собеседников. – В этом городе все решается путем переговоров. Предпринимая какие-то действия, вы тем самым убеждаете другую сторону, обладающую властью, что будет лучше, если она предоставит вам то, что вы хотите.

– Все несколько сложнее, – возразил Кондор.

– Даже слушать не хочу. Я провела на Капитолийском холме много лет, работала в аппарате конгрессмена, в аппарате сенатора. Здесь все вертится вокруг власти и вопроса о том, что вы можете у нее для себя выторговать.

– У нас об этом пока речь не идет, – сказала Фэй.

Мерль кивнула в сторону седого мужчины, устало сидевшего за кухонным столом.

– Вы думаете, с ним вы чего-нибудь добьетесь?

– Он, – отозвался Кондор, – может вас здорово удивить.

– Ему это уже удалось, – заметила Мерль. – Но я буду называть вас Вин, а не Кондор.

Губы Кондора растянулись в улыбке, но Фэй заметила, что улыбка была вымученной. Ее напарник, несомненно, падал с ног от усталости.

– Послушайте, вам необходимо привести себя в порядок, – сказала Мерль, глядя на Вина, истекающего потом, со следами коричневого тонального крема на лице, пропахшего пороховой гарью.

– Больше всего нам сейчас нужен сон, – сказала Фэй. – И вам тоже.

Мерль повернулась спиной к неожиданным пришельцам, загружая в раковину грязные тарелки.

– Есть несколько вариантов действий, – снова заговорила Фэй после небольшой паузы, глядя на Кондора, но обращаясь к хозяйке квартиры. – Первый и самый лучший – накачать его таблетками и запихнуть в душ…

– Между прочим, я пока еще здесь и все слышу, – запротестовал Кондор.

– Вот и оставайся здесь. Но тебе надо как следует выспаться. Так вот, лучше всего уложить его на диване. Другой возможный вариант – снять с дивана подушки и устроить его на полу. Я могу лечь на кушетке – для него она коротковата, так что на ней ему будет неудобно.

– А я? – осведомилась Мерль.

– Вы можете лечь в спальне. Не хочу лишать вас этой возможности, – подытожила Фэй.

– Плюс ко всему так я буду подальше от входной двери, и потому мне труднее будет убежать.

– Так безопаснее.

– Ну разумеется. – Мерль пожала плечами. – Пусть он устраивается на кровати. А я могу поспать на полу или… тоже на кровати, рядом с ним.

– Я буду в отключке, поэтому даже не узнаю об этом, – улыбнулся Кондор.

– Ладно, можно и так. Но свое оружие ты на всякий случай оставишь у меня, – твердо сказала, обращаясь к нему, Фэй.

– На всякий случай? – переспросила Мерль. – На какой такой всякий случай? Чтобы его оружием не воспользовалась я?

Фэй, не отвечая, помогла Кондору отстегнуть кобуру с пистолетом сорок пятого калибра. Затем подробно расспросила его, какие таблетки он должен принять после душа, и, тщательно отобрав нужные, сложила их в чашку, которую вручила ему. Затем протянула ему стакан с водой.

– У вас найдется для него какая-нибудь пижама?

– Наверное, – неопределенно пожала плечами Мерль.

– Мы хотя бы раз сказали вам спасибо? – спросил Кондор и, не дожидаясь ответа, добавил: – Впрочем, одного только спасибо в данном случае недостаточно.

С этими словами он направился в спальню. Мерль хотела пойти следом за ним, но Фэй остановила ее прикосновением руки.

Хозяйка квартиры не вздрогнула, не отшатнулась, но…

– Он – ключ к нашему спасению. Без него нам с ним не выбраться из той истории, в которую мы попали. Поэтому нужно, чтобы он чувствовал себя как можно лучше. Я прошу вас присмотреть за ним. Если вы увидите, что ему плохо или что он ведет себя странно…

– Странно? Что вы имеете в виду?

– Сразу же сообщите мне, если с ним что-то будет не так.

– И не притрагивайтесь к его пистолету, верно? – Мерль едва заметно улыбнулась. – Ах да, вы же его забрали.

Фэй увидела, как голубые глаза женщины внезапно стали такими же полными жизни, как на той фотографии, где она спускалась по ступеням здания Конгресса – но это продолжалось всего одно мгновение.

Мерль направилась в спальню и со щелчком затворила за собой дверь.

Прежде чем улечься на черный кожаный диван и заснуть, Фэй разложила на стеклянном кофейном столике свой «глок» и пистолет Кондора таким образом, чтобы до них легко можно было дотянуться, не вставая. Затем поплескалась в расположенной рядом с гостиной ванной комнате, достала из стенного шкафчика зубную нить и соединила с ее помощью дверь, ведущую в спальню, со стоящим на кухонной стойке высоким стаканом. Затем придвинула один из вращающихся стульев вплотную к входной двери. Разумеется, эта преграда могла задержать продвижение группы захвата лишь на секунду, может быть, на две.

Но одна-две секунды могли иметь очень высокую цену.

Потом она выключила свет на кухне. Прежде чем щелкнуть выключателем в гостиной, Фэй несколько секунд пристально смотрела на закрытую дверь спальни.