Ты сидишь на заднем сиденье такси.

В салоне машины пахнет пережаренным кофе, моющим средством с сосновым ароматом и потом – твоим потом.

Прохладный ветерок из приоткрытого окна водителя остужает твое разгоряченное лицо.

Посмотри через опущенное боковое стекло на улицу.

Перед тобой типичные сюрреалистические картинки ночного города. Тротуары. Магазины. Любители выпивки, толпы которых торопятся в бары, в эти светящиеся неоном храмы алкоголиков.

Кондор и Фэй, спотыкаясь, добрели по переулкам до пересечения Седьмой и Одиннадцатой улиц. Там Фэй остановила такси. Кондор наврал водителю, рассказывая, куда именно им нужно попасть. Водитель наврал ему и Фэй, рассказывая, как именно лучше и короче всего проехать по указанному адресу. И повез их через Джорджтаун, через скопища бутиков, баров и ресторанов, сетевых магазинов, торгующих одеждой по договорам франшизы. В этом районе, казалось, стоял густой запах денег. Любой из домов в Джорджтауне стоил миллионы. В районе еще можно было встретить седых местных жителей, которые помнили восхождение на президентский престол Джона Кеннеди, но подлинными хозяевами местных улиц были уже не они, а владельцы франшиз, чьи фабрики находились в Гонконге или Ханое.

Таксист включил приемник, и салон машины наполнила музыка – громкая и явно не американского происхождения.

Кондор внимательно смотрел в окно и в какой-то момент заметил его, стоящего в толпе с красным цветком в руке.

– Человек с розой, – прошептал Кондор.

– Что? – переспросила Фэй, то и дело переводя взгляд с одного бокового зеркала на другое, затем на зеркало заднего вида, после чего снова зорко оглядывая запрудившую тротуары толпу.

– Тогда президентом был Джимми Картер. Здесь, в Джорджтауне, было полно иранцев, которые бродили в ресторанах от столика к столику и продавали розы по доллару за штуку. Они были шпионами, сотрудниками САВАК, иранского Министерства государственной безопасности, и работали на шаха. Эти люди занимались тем, что следили за диссидентами и ссыльными и попутно вербовали себе помощников.

– Это было до меня, – сказала Фэй. – Мое детство пришлось на эпоху президентства Рейгана.

– И кто же люди с розами сейчас?

– Это ты мне скажи.

Такси покатило по погруженным в темноту жилым кварталам, и вскоре Кондор и Фэй проехали мимо нужного им места, внимательно глядя по сторонам. Они искали припаркованные у обочины фургоны без окон или с тонированными стеклами, силуэты людей, притаившихся в кустах, небрежно прогуливающихся по окрестностям крепких парней, спрятавшихся на крышах снайперов.

Когда они отъехали на два квартала, Кондор попросил таксиста остановиться на перекрестке.

– Вы уверены, что вам нужно именно сюда? – поинтересовался водитель.

– Уверен, – ответил ему пожилой мужчина в черной кожаной куртке и добавил, указывая на Фэй: – Она выросла в этих местах.

Женщина, которая по возрасту вполне могла быть его дочерью, расплатилась, прекрасно зная, как и сам таксист, что поездка не стоила той суммы, которую показывал счетчик. Водитель помедлил немного – ровно столько, сколько было нужно, чтобы понять, что сдачи с него не требуют, и укатил, довольный тем, что ему удалось еще и сорвать хорошие чаевые.

Кондор и Фэй посмотрели вслед машине, исчезающей в темноте. Затем Фэй продела руки в лямки рюкзака. Оба шагнули в тень, выйдя из конуса света от стоявшего на углу фонаря.

Фэй вгляделась во мглу и спросила:

– Ты уверен, что мы действуем правильно?

– А мне ничего другого не осталось, – ответил Кондор. – И не задавай мне больше никаких вопросов. Или предложи что-нибудь получше – если есть что предложить. Причем побыстрее. Я еле на ногах стою. Кажется, сейчас упаду и подохну.

– Рановато тебе еще умирать, – сказала Фэй. – По крайней мере мне так кажется.

Она послушно последовала за Кондором туда, где ему никогда раньше не приходилось бывать, хотя место, куда они направлялись, нередко всплывало в его сознании в виде дежавю.

– Мне кажется, здесь многое изменилось, – прошептал он в темноте.

– Сконцентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас, – сказала Фэй, и Кондор услышал в ее голосе нотки беспокойства.

Воздух пах мокрой листвой, трава и тротуары были влажными от прошедшего прошлой ночью дождя. Ветви деревьев сплетались над головами Кондора и Фэй в некое подобие узорчатого потолка.

До них донесся звук работающего где-то рядом телевизора. Кто-то явно листал каналы с помощью дистанционного пульта: взрывы смеха в студии, где шло очередное шоу, тут же сменялись воем полицейских сирен из какого-то детективного сериала, а затем диалогом героев научно-фантастического фильма.

Навстречу им по улице шла женщина в желтом дождевике с семенящей за ней на поводке маленькой собачкой. Оборачиваясь, женщина то и дело подбадривала животное: «Давай, ты можешь, я точно знаю, что можешь. Вот умница».

Из дома неподалеку вышел гладко выбритый мужчина, на ходу застегивая молнию кожаной куртки – коричневой, а не черной, в отличие от той, что была на Кондоре. Фэй и Кондор замедлили шаги, но мужчина их даже не заметил и, усевшись в машину, уехал куда-то в темноту, мелькнув на повороте красными стоп-сигналами.

– Ты уверен, что это правильный адрес? – спросила Фэй, когда они остановились перед стеклянной дверью, ведущей в вестибюль семиэтажного многоквартирного дома, который, судя по всему, был построен еще во времена корейской войны. С улицы было видно, что в вестибюле никого нет, как и на площадке у лифтов.

Кондор указал на табличку, прикрепленную рядом с цифрой 513 и кнопкой звонка. На ней было написано: «М. Мардиджиан».

На всякий случай Фэй потянула за ручку стеклянной входной двери. Дверь оказалась заперта.

Она постучала пальцем по табличке с именем жильца 513-й квартиры.

– Если мы позвоним и нас не захотят принять, мы окажемся в настоящей заднице, – сказала Фэй.

Они с Кондором оглянулись, но позади никого не было.

– Мы не можем торчать тут у всех на виду и дожидаться, пока нам представится возможность проникнуть внутрь, – заметила Фэй.

Кондор нажал большими пальцами сразу на несколько кнопок квартир, находящихся на седьмом этаже.

Раздалось жужжание, затем электрический замок на входной двери лязгнул.

– Кто там? – раздался в динамике недовольный мужской голос.

Фэй распахнула стеклянную дверь и сказала в динамик:

– Спасибо. Извините, мне показалось, что я потеряла ключи, но я их уже нашла.

Они с Кондором проскользнули в вестибюль.

– Мне кажется, люди сейчас уже знают все шпионские трюки, – пробормотала Фэй.

– Если бы это было так, мы бы с тобой до сих пор торчали на улице.

Стальные двери лифта разошлись в стороны. Кондор заколебался, и его неуверенность тут же передалась его спутнице.

– Ладно, поехали, – сказала она, немного помедлив. – У нас все равно только одна дорога – наверх.

Они вошли в кабину. Кондор нажал на кнопку пятого этажа.

Двери закрылись, лифт тронулся.

Фэй смотрела на Кондора со скептическим выражением на лице.

Кабина лифта остановилась, блестящие двери открылись.

Перед ними предстал оклеенный зелеными обоями коридор и черные двери с медными номерами квартир над дверными глазками. Пол коридора был застелен темно-зеленым ковром, который, судя по потертостям, давно пора было заменить.

Вот и квартира 513. На двери ни таблички с фамилией жильца, ни каких-либо украшений – ничего такого, что выделяло бы квартиру среди остальных. Только номер и пластиковый кружок глазка.

– Постарайся выглядеть как обыкновенная женщина, – шепнул Кондор на ухо Фэй.

Затем он поднял руку и постучал в дверь.