Глава 14
— Внимание! Биологическая опасность! Угроза заражения! — громкие вопли динамика заставили меня подскочить на койке. По общим правилам — любой корабль, находящийся на Станции, всегда подключался к системам экстренного оповещения. Мы, пилоты, всегда старались отделаться от этого подключения. Ну представьте себе. Прилетел ты, после тяжёлого дня, на Станцию. Принял на грудь для снятия стресса, девушку пригласил на борт и тут, на самом интересном месте, раздаётся вопль о проводимых учениях. Так и импотентом стать недолго.
Но вчера я был слишком усталым и просто забыл отсоединить кабель общей трансляции. То есть корабль бы продолжал получать сигналы, сообщения со Станции, комп даже бы пытался их транслировать по корабельной сети, честно подавая туда сигналы… но сама-то сеть — отключена! Разъёмчики-то вот они! Простейший лайфхак.
— Внимание! Это не учения! Биологическая опасность! Угроза заражения!
Я уселся на койке и потёр лицо руками. Господи… как же они все задолбали… Наши время. Не могли, что ли парой — тройкой часов позже замутить всё это?
Протерев лицо влажной салфеткой — идти в ванную было лень, я кое как натянул комбез и направился на кухоньку.
Приготовив кофе и разморозив несколько мини пицц, я перебралсо на своё любимое обеденное место — в кресло пилота.
Бортовая трансляция опять разродилась тревожными воплями и я поморщился. Надоели!
— Комп! Отключить оповещение и давай новости.
Обычно, после команды «новости», комп начинал проецировать на лобовуху экран новостей. Но не в этот раз. Передо мной ничего не появилось.
— Комп? Новости!
— Новостные каналы отключены.
— Что, все?!
— Вхходные новостные каналы отсутствуют. Есть канал общего оповещения. Включить?
— Мля… Нет, в смысле. Не включать.
Твою ж мать! Серьёзно они к учениям подошли. Даже интересно, что это они так.
— Комп! Телеметрия Станции. Доступ есть?
— Подключаю.
Лобовой экран разбился на несколько прямоугольников, и они осветились, демонстрируя мне происходящее внутри доково-шлюзовой зоны Станции.
Станцию было не узнать. Зона доков, то место где обычно маневрировали корабли готовясь покинуть её или наоборот — произвести посадку, было не узнать. Огромного, гигантского помещения просто не было. Нет, сама Станция никуда не делась, просто многокилометровое пространство было занято. И не кораблями. Во всех направлениях, соединяя собой стены протянулись толстые, янтарного цвета, стволы. Они были какими-то рубчато-кольчатыми и мне пришли на ум дождевые черви — я их копал, собираясь на рыбалку. Точно такие же, опоясанные более светлыми кольцами, со странными утолщениями из которых выходили более тонкие отростки, оканчивающиеся совсем уж тонкими веточками, напоминавшими растопыренные пальцы. Хотя — не такие уж они и тонкие — в поле зрения камеры попал корабль, Вультура, чей пилот, отчаянно маневрируя, стремился выбраться из этого лабиринта.
Он счастливо увернулся от одного отростка, отработал боковыми маневровыми, сдвигаясь влево и обходя толстенный ствол и, наплевав на все стандартные запреты, дал залп лазерами по хищно растопыренным прямо перед ним ветками-пальцами.
Попал!
Шестерня, а эта гроздь напоминала именно обычную человеческую ладонь, но с ещё одним большим пальцем у мизинца, вспыхнула ярким синим огнём. Пилот поднял корабль немного выше, намереваясь обойти горящий куст, но тут на него сверху упала другая лапа — с соседнего ствола. Ветви моментально сомкнулись вокруг корпуса Вультуры и, несмотря на выданный кораблём язык форсажного пламени, повлекли его к стволу. К утолщению на стволе. Прошло меньше минуты их борьбы — Вультура отрабатывала маневровыми, меняла направления тяги — ничего не помогало, утолщение неотвратимо приближалось. Я увидел, как в брюхе корабля открылся грузовой люк и оттуда выплыла крохотная фигурка пилота, осознавшего бесполезность своих попыток спасти корабль. Влекомая центробежной силой она начала медленно опускаться к внутренней поверхности Станции, а корабль, прекративший борьбу, рывком влип в ствол. Утолщение тут же уменьшилось, раздавшись вширь и начало активно обволакивать корпус корабля.
От фигурки к корабля протянулись тоненькие лучи — пилот стрелял по своему кораблю, целясь в открытый трюм. Несколько выстрелов прошли мимо и, отразившись от корпуса исчезли в пространстве, но очередной — четвёртый или пятый выстрел был точен. Луч скрылся в черноте трюм, а, в следующий миг Вультура взорвалась!
Оранжево-белый комок разрыва вспух скрывая от камер вид на ствол, а когда он опал — ствола не было. Сильно ниже и выше от места катастрофы торчали обломанные пеньки некогда гигантского растения или существа. Из них сочилась ярко янтарная жидкость, постепенно заливая расщеплённые места и тягучими каплями свисая вниз. Сквозь открывшееся пространство проглядывал край шлюза. Чистого, не закрытого переплетением ветвей.
— Диспетчер, — позвал я, пятясь от экрана.
— Диспетчер! — обычно комп сам, вычленив ключевое слово устанавливал соединение, но на сей раз ответа не последовало.
— Комп! Связь с управлением полётов!
— Соединение установлено.
— ДИСПЕТЧЕР!!!!
— Не ори, — послышался из динамиков усталый и сильно раздражённый мужской голос.
— Чего разорался? Не видишь?!
— Взлёт давай! Прошу срочного вылета!
— Не могу, — со вздохом признался диспетчер и я подумал, что он, напуганный взрывом Вультуры и опасениями за свою Станцию опасается подрыва Корвета. А уже было приготовился начать заверять его в обратном, но некое шевеление у нижнего пенька заставило меня подавиться своими словами.
Повинуясь моему жесту комп увеличил заинтересовавший меня участок экрана. Там, растягивая липкую даже на вид, субстанцию тянулся вверх тоненький росточек.
— Диспетчер!!!! Срочно!!! Вылет давай!
— Да не могу я! Автоматика скисла! Мы сами на резервных аккумуляторах!
Упс… Если ЦУП (Центр Управления Полётами) сидит на аккумуляторах, наличие которых тоже — дань традиции, то дела действительно хреновые, с большой буквы Жо.
— И… что мне делать? Как выбраться отсюда?!
— Ты, главное, не паникуй.
— Спасатели скоро прибудут?
— Не скоро, — честно, со вздохом, признался диспетчер.
— Там внизу, на планете, тоже эта зараза. Только сам понимаешь…
Он не стал продолжать, но я и так понял. Если эта зараза так расплодилась на Станции, с её обеднённой кислородной смесью, то что говорить о планете?
— Так что делать то? — враз упавшим голосом поинтересовался я.
— Есть вариант… — мой собеседник некоторое время помолчал раздумывая.
— У каждой платформы есть резервное питание. Для внештатных ситуаций. Вообще то посторонним его активировать запрещено, но, в виду всего этого, я расскажу тебе что и как делать. Ну а сделаешь или накосячишь — твоё счастье. Без нашей ответственности. Согласен?
— Да!
— Хорошо. Подтверди согласие принять на себя ответственность за действия, предпринятые тобой для аварийного покидания Станции. — его голос стал сухим, он чётко проговаривал слова и я понял, что страхуя себя диспетчер включил запись.
— Я подтверждаю принятие на себя ответственности за мои действия, направленные целью покинуть Станцию аварийным способом. — так же чётко выговаривая слова произнёс я, продиктовав в конце свой личный номер.
— Зафиксировано! — в динамиках раздался щелчок отключаемой записи и я усмехнулся — парень был не прост. А что? Ответственность теперь на мне, а фиксировать свои возможные косяки при проведении инструктажа — это лишнее. Молодец. Ловко провернул.
— На самом деле всё просто, — уже совсем другим, дружеским тоном, продолжил он.
— Выходишь на платформу и идёшь не к выходу из ангара, а к противоположной стенке. Там, вроде около правого угла, есть небольшой терминал. Снимешь крышку — увидишь там много кнопок. Тебе нужны две — «резервное питание» и «ручной подъёмник». Клацаешь сначала питание — кнопка загорится. Как загорелась — жми подъемник. Прижми её и держи, пока платформа не встанет штатно.
— И всё? — я удивился простоте системы.
— Не перебивай. Как платформа встанет — сам увидишь, ты кнопку держишь, а она не двигается больше, сойди с платформы. При посадке домик такой — с антенной, ну она всё время крутится, замечал? Спереди, при посадке она, за платформой.
— Да. Я думал там механики отдыхают.
— Угу. Иногда. Тебе внутрь не надо. Рядом с дверью есть ещё один терминал. Тож под крышкой. Снимешь её — там четыре рубильника. Это замки. Перекинешь их — откроются. Ну и всё.
— Скажи, — осторожно поинтересовался я.
— А эти терминалы. Вы их хоть обслуживаете?
— А как же! Четыре раза в год! По договору ТО с производителем. У нас всё на отлично!
Мне его чрезмерный оптимизм не понравился и я решил переспросить.
— Честно? Когда последнее ТО было?
— Ну…было. Когда-то. — менее оптимистично признался он.
— И вообще. Я — диспетчер, не механик. По отчётности — всё должно работать.
— Вы проворачивание хоть делаете?
— Что ты ко мне пристал? Не знаю я. Боишься — сиди, жди спасателей.
— Ладно, не кипятись. Понял я. Сначала на платформе две кнопки, потом четыре рубильника у домика. Так?
— Верно. — он вздохнул.
— Удачи тебе, и… — он заколебался, но продолжил.
— Там, у будки этой, ящик должен быть. Серый такой. Если что, то там кувалду возьмёшь. Мало ли что.
— Спасибо, — начал было благодарить его я, но он уже отключился.
Из Корвета я выбрался в полной боевой готовности, держа в руке снятый с предохранителя пистолет.
В ангаре было пусто и ни что не говорило о наличии непонятной формы жизни всего в нескольких метрах выше моей головы. Работало освещение, жужжали, нагнетая воздух, вентиляторы, даже рекламные голограммы всё так же, строго по таймеру смаргивали, рекламируя всё новые товары и услуги.
Крадучись и замирая чуть ли ни на каждом шагу, я проследовал к передней части ангара. Действительно, в правом углу возвышался небольшой прямоугольный столбик со скошенной верхней частью.
— ТО, говорите, проводили? Проворачивали? — недовольно пропыхтел я, отворачивая слегка прикипевшие барашки, удерживавшие верхнюю крышку. Победив последний я откинул крышку и присвистнул — кнопок было много. Пять рядов, штук по шесть в каждом. Задачу, с одной стороны, упрощало наличие табличек с пояснениями ниже каждой, но они — эти пояснения, были настолько лаконичными, что античные жители области Лакон удавились бы от зависти увидев такою краткость. Ну на пример — «вент 1». Что это? Первый вентилятор? Или вентиль пожаротушения? «Св дал» — Святой Дал? Не помню такого, или дальний свет? В ангаре. Угу…актуально. Или Свете дала? Чертыхнувшись — время поджимало и было тем самым вторым, увы негативным, фактором, я ткнул в кнопку с подписью «рек гол», надеясь, что ангар не заполнит река голых…чего то голого короче.
В ответ на моё нажатие сморгнули и отключились рекламные голограммы. Так… я потёр руки, вроде ясно, идём дальше. Поизучав панель ещё с минуту я поднёс палец к кнопке с надписью «ав пита», молясь, что речь идёт об аварийном питании. С лёгким щелчком кнопка застыла в утопленном положении и начала медленно наливаться приятным зелёным светом. Дальнейшие поиски, усиленные не то моей фантазией, не то банальным страхом, обнаружили — в нижнем правом углу «под ав» и я тут же ткнул её пальцем.
Что-то громко зажужжало прямо под кораблём, а затем платформа качнулась и двинулась вперёд и вверх, стандартным путём к внутренней поверхности Станции.
Матерясь я вцепился свободной рукой в тумбу, продолжая удерживать второй кнопку подъёмника. Мягко говоря — мне было совсем не по себе. В нескольких сантиметрах от подошв сапог скафандра открылась многометровая пропасть в которой что-то загадочно мерцало, мигало и двигалось. Сорваться и пропасть в чреве Станции в мои планы не входило точно.
Наконец, крыша ангара раздвинулась и платформа, завершив свой короткий, но показавшийся мне очень долгим путь, замерла в штатной позиции ожидания. Медленно отпустив кнопку я прислушался — ничего. Скрытые под платформой двигатели смолкли и я осторожно отлип от терминальной стойки-тумбы.
Сделав несколько шагов по направлению к домику я поднял голову и тут же перекатом ушёл вправо — прямо над моей головой слегка шевелились, как языки многоглавой змеи, тонкие, янтарные ветки.
Я вжался в пол, благодаря себя за то, что не поленился и натянул скафандр для внешних работ. Его магнитные вставки не позволили мне мячиком отскочить от пола, надёжно приклеив меня к поверхности. Меня, но увы — не моего пистолета. Наверное от удара об пол защёлка глухой кобуры открылась и сейчас он неторопливо плыл надо мной, приближаясь к язычкам-веткам. Зона малой гравитации, что поделать. Вот он пролетел ещё немного и зацепил стволом одну из веток и тут же, все они, одним рывком, оплели его. Я замер, ожидая выстрела и гадая — ставил ли я его на предохранитель или нет? Выстрела не последовало — ставил. Убедившись, что форма жизни занята и осторожно, на карачках, пополз к домику.
Добравшись до него я осторожно приподнял голову и, с облегчением, выдохнул — веток над моей головой не было. Быстрый взгляд назад показал, что их большая часть всё ещё возилась с моим пистолетом. Они поймали его прямо посредине между двух небольших утолщений и теперь ветви двух сучьев, выраставших из одного толстого ствола, вели между собой спор решая — к какому именно утолщению тащить добычу. Со стороны это выглядело как если б проволочный клубок делили два шотландца. Он то растягивался, принимая форму неровного цилиндра и тогда я видел своё оружие, то сжимался плотно-плотно. Пока ни одна из сторон верха не одерживала — пистолет пребывал практически на одном месте.
Произведя с крышкой этого терминала те же манипуляции, что и с его собратом на платформе, я откинул крышку, с трудом сдерживая желание подуть на пальцы. Тут барашки прикипели гораздо сильнее.
Под крышкой обнаружились, в строгом соответствии со словами диспетчера, четыре рубильника. Самые простые, перекидные рубильники с чёрными, блестящими рукоятями. Я перекинул первый и спустя пару-тройку секунд услышал короткий лязг — первый замок, или группа замков, открыта.
Второй — есть!
Третий… третий… тишина.
Перекидываю четвёртый — есть лязг.
Возвращаю третий в первоначальное положение, жду и снова перекидываю. Тишина, потом её робко прорезает негромкое, но какое-то натужное жужжание. Кручу головой, пытаясь определить направление.
Передняя левая опора.
Её соседка спокойно стоит на платформе, окружённая разошедшимися в стороны захватами, а вот она всё ещё в плену.
Так…Несколько раз перекидываю рубильник — только жужжание чем-то заклиненных приводов. Ну хоть работают! Команда проходить — уже плюс, плюсище.
Вскрываю серый ящик с инструментами. И он мне говорил, что тут механики свои инструменты держат?! Хм…не. На этой станции я ТО делать не буду. Кувалда, пара молотков, отвёртка и топор. Самый натуральный топор. На космической станции. В зоне ремонта кораблей. Топор. Нормально. да? Вот объясните мне — зачем тут топор? Я не понимаю. Не понимаю, но беру его — всё же, держа его в руках чувствуешь себя хоть как-то вооружённым. Вроде бы он раньше на вооружении абордажных партий стоял.
Слегка пригнувшись и медленно переставляя ноги, низкая гравитация! Пробираюсь к заклинившему замку. До него остаётся всего ничего — шажков десять, как над моей головой, с каким-то птичьим клёкотом завершается спор двух ветвей.
Падаю на колени и замираю.
Победитель резво уволакивает свой трофей к своему утолщению, а проигравшая распушает свои веточки, перекрывая мне доступ к лапе. И ладно бы просто перекрыла, обошёл бы с другой стороны, пройдя под брюхом! Так эта сволочь умудряется коснуться одной веткой посадочной опоры и оплести её. К ней немедленно присоединяются её товарки и вскоре вся опора начинает больше смахивать на веретено, полное жёлтых ниток.
И что делать?
Рубить топором? Поймают, оплетут и сожрут. Был бы пистолет — можно было бы попробовать пережечь их, но увы, его самого сейчас доедают. И ведь не подавятся!
Вспомнив детский фильм про покорение какого-то материка, дело было на старушке Земле, там колонисты с местными что-то не поделили и постоянно друг другу пакостили, я примериваюсь к рукояти топора.
Вот как-то так они, те полуголые местные, его кидали.
Размах… бросок! И закономерный промах.
Топор звонко бьёт лезвием о броню сильно выше и опутанной опоры, оставляя на чёрном корпусе короткую серебристую царапину. Отскакивает и крутясь летит вниз, попутно задевая одну из спешащих к опоре нитей. Нить тут же дёргается за ним, но не дотягивается — топор летит быстро. Новый звонкий удар — моё метательное оружие рикошетит от пола, бьётся о расположенную рядом с платформой пластиковую бочку, та прогибается как резиновая и, с силой, отбрасывает его назад и вверх. Угу. Прямо в корпус моего Корвета. Снова!
Сразу несколько нитей устремляются на ним следом, хотя их большая часть продолжает конвульсивно дёргаться, пытаясь сдвинуть мой корабль с места.
Удар, новая царапина и — смена курса. Прямо на нити!
Топор врезается в них обухом, заставляя их прогнуться и отбросить его назад. Но тут же, едва он отлетает от нитей, они спохватываются! Добыча уходит! Веретено исчезает — толстый пучок щупалец начинает гоняться за топором, повторяя все его манёвры. Очередной рикошет отправляет его в сторону конкурента, успешно дожёвывающего мой ствол и ветви снова сцепляются между собой. Каждая из сторон подтягивает всё новые и новые силы — ком разрастается до приличных размеров, как бы не нескольких метров в диаметре, а я, пригнувшись подбегаю к опоре.
Главная, ну, я так считаю, что она главная — самая большая же. Так вот эта шестерня заклинена пробкой. Пивной пробкой! Металлической пробкой от пивной бутылки!
Пинком выбиваю её и замки тут же расходятся, освобождая опору.
Можно лететь.
Воровато оглянувшись — поблизости точно никого не было, я, размашисто раскачав её, запускаю кувалду прямо в окошко домика механиков.
Бум-С!
Кувалда громко бьёт в стенку… Метра так в два ниже окошка. Мде…в спортсмены — те, которые молот кидают, мне рано. От удара кувалда отскакивает от стены, оставив, правда, там приличную вмятину, и летит назад — ко мне. Уворачиваюсь и ловлю её, после очередного отскока от пола.
Ещё разок?
Я с сомнением смотрю на клубок в стороне и выше площадки. Он больше не растёт, наоборот — он сжимается становясь всё плотнее и плотнее.
Ладно, оставим на следующий раз. В конце концов — нельзя сразу все мечты воплощать, надо что-то и оставить. На потом, на будущее.
Усевшись в кресло я потянулся было к ремням — пристегнуться, но, в последний момент, передумал и, натянутые было ремни, с тихим шелестом втянулись в пазы кресла. А стоит ли пристёгиваться? Если те веточки меня поймают — удирать придётся как тому пилоту, через грузовой люк. Вот только у меня ничего взрывоопасного в трюме нет…
Так и не пристегнувшись я вызвал ЦУП.
— Диспетчер?
— А… это ты? Всё ещё живой?
— Угу. Готов к взлёту. Добро даёшь?
— Гы! Даю, чего ж не дать. Всё одно я ничего тут уже не контролирую. Автоматика на глазах скисает.
— Пасиб! Я пошёл. Конец связи. — я протянул руку к кнопке связи, намереваясь отключить канал, но диспетчер снова вышел на связь.
— Слышь, пилот… Тут такое дело. Я понимаю, это нарушение и всё такое, — он замялся.
— Короче. Ты около шлюза притормозить на мог бы?
— Зачем? Ты ж меня пристрелишь за карусель в узкости?!
— Да не пристрелю! Автоматика, говорю же тебе, скисла.
— А нахрена?! — я плавно выжал мини джой управления маневровыми и Корвет начал плавно, и что самое главное — не привлекая внимания ветвей, приподниматься над площадкой.
— Мы к тебе на корпус залезем.
— Чего? Вы, что — охренели?! Это же запрещено! Меня же моментом лицензии лишат?! Не, ребята. Не пойдёт. — я приподнял корабль уже метров на тридцать и теперь разворачивал корпус, вращая джой — мне надо было проскочить в узкую щель между начавшими пускать ростки пеньком и целым стволом.
— Ни кто не узнает!
— Ага. А на вылете со Станции наверняка Патруль уже висит. Вас на корпусе увидит…и что?
— Пилот! — голос диспетчера стал сухим и официальным.
— Я, старший дежурный смены, приказываю вам зависнуть перед шлюзом для оказания содействия при проведении эвакуационных работ. Ответственность за последствия беру на себя. Напоминаю, что неоказание помощи…
— Да ладно, понял я уже. Сделаем. — говорить мне особо было некогда. Я даже высунул кончик языка, старательно протискивая немаленькую тушу Корвета между стволов.
Есть!
Проскочил!
Теперь — к шлюзу!
Странно, но чем ближе я подбирался к шлюзу — тем меньше мне встречались стволы. А последняя треть Станции была вообще пустой. Ни стволов, ни кораблей — летай не хочу.
Выровняв корабль по плоскости щели шлюза я аккуратно повёл его к сиявшему синим проёму.
— Тормози! Стопори ход! — заорал мне диспетчер, явно опасаясь, что я забуду обещание и свалю нафиг.
— Да торможу я, торможу. — я застопорил ход и немного отработал маневровыми, заставляя Корвет неподвижно зависнуть перед шлюзом.
— Жди.
Спустя минуту, может четь больше, я заметил пару фигурок в скафандрах, медленно опускавшихся на корпус корабля, метрах в ста от меня. Едва они коснулись поверхности, как одна из них резво замахала рукой, указывая на шлюз, и я медленно прибавил тяги.
Честно — так осторожно шлюз я ещё не проходил!
Очень боялся — ещё бы, одно неловкое движение и от двух диспетчеров останется кровавая каша, щедро размазанная по корпусу.
Но — обошлось. Протиснулся. Наверное это был мой самый чистый вылет со Станции.
Едва за моей кормой закончилась обрешётка шлюза как я начал плавно прибавлять тягу, стремясь по быстрее удалиться от зачумлённой Станции.
Угу. Как же…
— На Корвете! Говорит Патруль! Немедленно застопорите ход.
— Выполняю. — кораблей вокруг Станции собралось уйма, я заметил не менее пятёрки Анаконд, тройку Питонов и даже штуки три Девятки. Мелочь типа Орлов и Кобр я даже и считать не стал — они носились огромными стаями, замыкая сферу защиты вокруг Станции.
— На Корвете! У вас на корпусе люди! Вы что себе позволяете?! Это же…
— Провожу эвакуацию персонала.
— Медленно отойдите от Станции на пять тысяч. Мы пришлём спасателей. Попытка скрыться будет пресечена огнём на поражение!.
Не отвечая плавно повысил скорость и погрёб от шлюза. Когда расстояние приблизилось к пяти тысячам ко мне подгрёб Асп, раскрашенный оранжево-серебристыми полосами.
— Здесь Спасатель 76. Стопорите ход. Начинаю приём выживших.
Торможу.
Асп, ловко маневрируя, зависает в считанных метрах надо мной и диспетчеры перебираются к нему на борт, цепляясь за выдвинутую штангу.
Минута и он срывается с места вместе со спасёнными.
— Эй, Патруль? — выхожу я в эфир спустя минут пять.
— А мне-то что делать?!
— Жди…те. Разбираемся. И помните — попытка бегства будет пресечена.
— Да-да-да, помню. Огнём на поражение.
Жду.
Медленно тянутся минуты. От безделья начинаю рассматривать окрестности, но, кроме сине-коричневого шара планеты ничего не видно.
Коричневого? Странно. Ещё вчера шарик был сине-голубым. Прошу комп дать увеличение. Он исправно выполняет мою просьбу и планета стремительно приближается ко мне, заполняя собой всё лобовое стекло.
Охренеть…
Поверхность планеты густо покрыта коричневыми пятнами, с высоты они напоминают перезревшие фурункулы. Некоторые уже прорвались и выбросили от себя многокилометровые полосы всё того же коричнево-зелёного цвета. Местами эти полосы соединились и попавшая в такое окружение поверхность выглядит какой-то блёклой и тусклой. Кажется, что даже облака, белыми шапками до этого покрывавшими значительные пространства планеты, теперь избегают приближаться к заражённым местам.
Я потрясённо рассматриваю зачумлённую планету, с трудом представляя, что там творится. Кислорода то там по более, чем на Станции, вот эта форма и рванула в рост. Как её теперь вычищать? Выжигать разве что? А что с планетой будет? Был нормальный морской — курортно-рыбоводческий мир, морепродуктами весь сектор снабжал. А теперь что?
От печальный мыслей меня отвлекает вызов Патруля.
— На Корвете?
— Внимательно!
— Что внимательно?! Вы эти свои шуточки бросьте!
— Есть!
— Заткнись, а? — с тяжёлым вздохом произносит мой собеседник и уже другим, вполне человеческим голосом продолжает.
— Значит так. Свободен.
— Эээ… что?
— Вали отсюда. Не видишь — что творится? Не путайся под ногами, короче.
— С радостью! — я начинаю разворачивать корабль курсом прыжка на ближайшую соседнюю систему.
— Но, господин Патрульный. Мне, разве, премия за спасение служащих Станции не положена? И ещё — что тут произошло? Я спал — вдруг тревога…
— Премия?! — внезапно взрывается Патрульный.
— Премия говоришь? А лишение лицензии за транспортировку людей на корпусе при прохождении узкостей — не хочешь?
Я молчу, разгоняя корабль для прыжка.
— Премию ему, — остывая от своей вспышки продолжает ворчать Патрульный.
— Слушай сюда, пилот. За нарушение у тебя лицензию отобрать надо. Ясно.
— Угу.
— Но за спасение — благодарность. Плюс на минус короче понял? Считай повезло тебе. Диспетчер заступился. Понял?
— Угу.
— Да не угукай ты!
— Всё понял, я уже ухожу. Но всё же — что случилось то?
Некоторое время Патрульный молчит, но потом вздыхает и рассказывает.
— Кто-то контрабанду на станцию приволок. Артефакт Чужих, судя по всему.
— Когда? — ощущая холодок спросил я.
— Да чёрт его знает! Дебил! — в сердцах выругался патрульный.
— Может месяц назад, а может и вчера. Мы про эту форму жизни ничего не знаем. Сколько у неё период инкубации, есть ли он вообще?! Хотя бы — что это? Эххх… — он вздохнул.
— Мы даже не знаем сколько откуда эта зараза пришла — с планеты на Станцию или со Станции — на планету. Одно точно — это любит воду, кислород и органику. Неорганику и низкое давление не переносит. Иначе б мы тебя не отпустили б. Топлива у тебя мало, сосалка есть — сделаешь прыжок, и у звезды заправляться будешь, так?
— Ну да.
— Ну вот заодно и простерилизуешь корпус.
— Да я поглубже в фотосферу залезу. Мне ещё раз так выбираться — желания нет.
— Мы тоже так думаем. А теперь — лети отсюда. Сам видишь — тут сейчас не до твоей персоны.
— Спасибо!
Я ткнул кнопку прыжка и пока модуль отсчитывал секунды до ухода в гипер смотрел на планету. Возможно, мне показалось, но коричневого в её цвете стало больше…
