Книга 3

Часть 1 — Древний

Глава 1

Скарабей неспешно шуршал колёсами по поверхности очередной мёртвой планеты, а я, сидя в его тесной кабине, ворчал, жалуясь на жизнь самому себе — в виду отсутствия других слушателей. И мне было от чего — Александер, после того как мы покинули территорию пространства обжитую человечеством, быстро покинул меня, сославшись на необходимость кое-что уточнить, как он сказал — по своим каналам. При этом он намекнул, что посторонние ему могут только помешать. Я, конечно, возмутился — это я-то посторонний? На что он ответил — что Лорду Империи, хоть и изгнанному, и Контр Адмиралу Федерации, хоть и не изгнанному, но чьё присутствие на территории Федерации нежелательно, не по чину якшаться с мутными личностями. Ха! Будто я раньше с такими не общался! Но когда надо он умел быть настойчивым и мне пришлось ему уступить. В качестве компенсации он сообщил мне, что почти уже знает на какой планете и в какой системе находится тюрьма с Бродяжкой и осталось только уточнить сущие крохи.

— Ты только учти, — сообщил он мне перед своим отлётом: — это Имперская зона. И она для особо опасных.

— И что?

— Защита там особая. Пробиться нахрапом не сможем. Тут думать надо. Да и просто так там не сесть — сначала надо на охранную платформу зайти. Там получить разрешение, код доступа.

— А, если, вот так, — я показываю рукой крутое пикирование. — Планета большая же? Зайдём с другой стороны — чтобы с платформы нас не видели. Спустимся и потом низенько-низенько прокрадёмся.

— Не пойдёт. Там куча турелей развешена. Едва ниже десяти км — бух! И капут. А потом на орбиталке воскресят. А ты наказание за незаконное проникновение какое — знаешь?

Пожимаю плечами. Нет конечно, откуда.

— Минимум, для первого раза, — прижигание. — он поёживается.

— Это что?

— Три года аутодафе. Сожгут. Воскресят и снова — на костёр.

— Ого!

— Вот и я о том же. Это же ваша епархия, инквизиторская. А ваши орлы имеют весьма богатую фантазию.

— И что делать будем?

— Так я же говорю… Я сейчас смотаюсь тут, недалеко. Кое-что перетру. И возможно мы сможем легально спуститься. Вот правда, — он вздохнул: — Как на саму орбиталку попасть я не знаю. — И он печально развёл руками. — Но я что ни будь придумаю. Обязательно. А тебя я хочу попросить…

И вот я рыщу в своём Скарабее по поверхности мёртвой планеты. Ищу редкие минералы.

Сканер пискнул, привлекая моё внимание и отрывая меня от воспоминаний. На его экране появился новый сигнал — по самому нижнему краю экрана горела тонкая полоска. Мезосидерит, меланхолично констатировал я, где-то метрах в двухстах…

Я развернул свой вездеходик на новый курс и прибавил газу. Эх…, а пару недель назад я бы начал нетерпеливо ёрзать в кресле, стремясь побыстрее добраться до вожделенного камушка. Это была уже шестая или седьмая планета, на которой я побывал собирая ресурсы. Предсказать заранее, что можно найти на поверхности той или иной планеты было невозможно. В своё время учёные накидали просто море гипотез, но ни одна так и не была признана верной. Их споры тянулись не одно десятилетие, пока Академии наук — что в Империи, что в Федерации, не объявили эту тему закрытой и установили запрет на рассмотрение гипотез по данному вопросу. Я оставался сторонником звёздной или солнечной теории, согласно которой состав минералов в системе был привязан к звезде. Но и тут было много спорных моментов, не буду их тут перечислять чтобы не утомлять вас заумными рассуждениями.

Полоска на экране сканера сузилась до нескольких сантиметров и бортовой комп услужливо обвёл рамочкой нужный мне камень.

Тра-трах-тах-таах! — Универсальная турель багги выплюнула несколько очередей, разламывая камень на небольшие куски и я, опустив ковш, начал сбор. Сера… Фосфор… Ну не так чтобы супер, но пойдёт… О! Арсениум! Редкий элемент — за ним и другими редкими минералами я и охотился. Синтезатор корабля, после небольшой доработки очередным знакомым Александера, расширил границы своих возможностей — теперь он мог производить не только воздух, воду и различную еду, но даже и боекомплект. Правда при этом он сжирал просто гору минералов. Скажу просто — за две недели катаний по планетам я мог похвастаться только парой обойм.

Закончив сбор я убрал ковш и направился на поиски следующего сигнала, ориентируясь на какую-то далёкую, красную туманность, висевшую низко над горизонтом. Скарабей полз по равнине, озаряемой неярким светом местной синей звезды и под его мерное покачивание я снова погрузился в воспоминания.

— Нам нужно будет пробить оборону тюрьмы с одного удара, — расписывал мне свой план Александер.

— Один быстрый, мощный удар, потом посадка и рывок к её корпусу на багги.

— А ты знаешь — в каком она содержится? — Прервал я его поток оптимизма.

— Нет. Пока не знаю. Но — узнаю. Ты не отвлекайся. Я свою работу знаю, ты план тюрьмы учи, — и он в который раз принялся водить карандашом по карте.

Для своей тюрьмы Инквизиция выбрала очень грамотное место — в центре огромного кратера. Я ожидал, что все строения будут заглублены в тело планеты, но Святая Инквизиция решила иначе и все строения были размещены на поверхности. По периметру кратера они разместили несколько модулей защиты. Если верить добытым Александером данным, то мне предстояло быстренько уничтожить пару ракетных турелей и подавить отнесённую в сторону от ракет ячейку с импульсным лазерами.

— Но послушай, — мне его план казался бредовым. — Ты же, то есть — у нас же будет разрешение на спуск к планете. Сядем себе прямо в зоне, ну а там придумаем что ни будь.

— Не получится. Сесть не получится. В смысле не сесть а приземлиться. Внутри периметра.

— Угу. Сесть мы всегда успеем, — плоско пошутил я и он поёжился. — Скажи, Александер, а если я тебя отконвоирую? Типа я вот привёз опасного ЗК и передаю.

— Не пойдёт! — он аж вздрогнул, представив такую перспективу.

— Почему? — удивился я. — Мне нравится. Ослабим тебе кандалы, спрячем, — я оглядел его тощую фигуру: — куда ни будь, да найдём куда засунуть, нож то есть. Ты охранников — чик-чик, сзади я их огрею. Заберём ключи, форму и всё! А потом так же и Бродяжку вытащим — вроде как мы её конвоируем на другую зону. Ну, ну а чё? Хорошая идея, согласись.

— Нет, нет и нет!

— Почему?

— Я буду координировать всё с орбиты. Ты же заблудишься там. Один. Без меня.

— Так ты со мной будешь. Рядом! — Я уже понял, что опасность и интендантство есть две противоположности, свести которые невозможно и продолжал уже подкалывать его, стараясь сохранять серьёзный вид.

— Ты не бойся, как только ты их ножичком, я тебе ствол дам. Меня-то обыскивать не будут — Лорд как ни как. — Откуда то из памяти всплыла старая киношная фраза и я добавил. — Я дам вам Парабеллум!

— Не надо. — он даже отошёл на пол шага: — Я лучше головой работать буду.

— Головой бить, бодать в смысле? — Я сделал вид, что понял его буквально.

— Думать буду!

— Ааааа…, - делано разочаровано протянул я. — Значит девку тебе, а рисковать мне, да?

— Ну… — он замялся, — я вас эвакуировать буду. Нельзя же корабль вот просто так оставить. Угонят!

— Это-то на тюремной планете — угонят? — Я скептически посмотрел на него, но он только кивнул в ответ. — А то! Там же эти… амнистированные живут. Это та ещё публика. Нет. Решено и не спорь даже! Спускаемся вдвоём, ломаем защиту, потом ты прорываешься на багги, а я тебя с орбиты навожу. Вытаскиваешь Бродяжку, выбираетесь с зоны и я вас беру на борт. Идеально!

— Идеально? — Я вопросительно посмотрел на него.

— Да! И не спорь!

Сканер снова привлёк моё внимание и я прервал свои воспоминания. На сей раз сигнал был другим — две близко расположенные горизонтальные полоски указывали на близость метеорита, окончившего свой полёт на этой планете и я свернул к нему. В основном такие небесные скитальцы несли в себе никель и железо, но чем чёрт не шутит — там могли оказаться и крайне редкие минералы. Например плутоний или уттриум.

Не свезло — я сопроводил грустным взглядом катящиеся со склона вниз обломки. Олово, железо и никель, а этого добра мне не нужно было от слова совсем. Хех… продолжим. И я снова нацелил нос Скарабея на далёкую туманность.

Но продолжить движение мне не удалось — на панели заморгал символ вызова и я активировал канал связи.

— Привет! — Несмотря на помехи голос Александера звучал бодро. — Ты как там? Сам камнем не стал?

— Тебя бы сюда, посмотрел бы я на тебя.

— Ну, не ворчи. У меня отличные новости! Двигай в HR 1621 1A, я тут тебя жду.

— Где это? — Я вызвал корабль.

— Неподалёку, думаю два или три прыжка, не более. Жду! До встречи! — И он отрубил связь.

На радаре Скарабея появилась метка моего корабля и я вытянул голову следя а его посадкой. Вот он перешёл из пикирования в пологий полёт, выбирая ровный участок для посадки. Вот вспыхнули синим нижние маневровые двигатели, гася вертикальную скорость, выдвинулись опорные лапы и он медленно опустился на поверхность. До него было недалеко — метров

триста — триста пятьдесят и мне было хорошо видно как откинулись люки ангара и вспыхнули приятным жёлтым светом огни, окаймляющие его проём.

Не сдерживаюсь и взбираюсь на соседний с кораблём холмик. В свете моих фар его корпус мерцает матовым чёрным светом. После эпопеи с радикально чёрной краской я довольно долго летал на ослепительно белом корабле. Я свыкся с непривычным цветом и даже начал им гордиться, особенно после того как мне подвернулась старая и потрёпанная книжка, что-то из детской серии. Там говорилось, что особо злобные подводники древности красили свои корабли в ярко белый цвет. То ли, чтобы не выделяться на фоне айсбергов, то ли понты у них такие были.

Но затем Александер приволок откуда-то несколько бочек модного чёрного цвета и мы за неделю перекрасили наш Штурмовик. Хотя и белый был не плох, цвет то есть. Особенно на ледяных планетах. Уже с пары сотен метров его сложно было заметить на фоне ослепительно белых склонов.

Достаточно налюбовавшись я направил машину прямо в световой колодец образованный льющимся из ангарного отсека светом. Мягкое, жёлтое свечение окутало Скарабея и я дал команду на подъём машины в ангарно-гаражный отсек. Зажужжали, складываясь колёса, убрались в транспортное положение стволы турельки и подъёмник втянул меня в корабль.

В корабле я первым делом активировал карту галактики, ища нужную систему. До неё действительно было недалеко — не более двадцати световых лет.

Мягким, нарастающим рёвом отозвались двигатели когда я начал плавно поднимать корабль от поверхности. На высоте около пяти сотен я задрал нос корабля вертикально и выжал тягу до максимума — нужно было подняться хотя бы до двух километров чтобы перейти на сверхскоростной режим, прыгать в гипер от планеты было опасно. По барам, впрочем, гуляли легенды о пилотах, которые умудрялись уйти в прыжок прямо с поверхности, но мне не хотелось проверять эти легенды — ещё больше ходило страшилок о неудачниках, рискнувших повторить подобную попытку. Страшилки обычно заканчивались тем, что кому-то попадались остатки подобных смельчаков, вплавленных в планету или о гигантских кратерах, появившихся в момент прыжка. Самих смельчаков более никто не встречал.

Переваливаю отметку в два километра и перехожу на сверхскорость. Прокладываю курс — по закону подлости первая система в прыжке находится аккурат за планетой. Не свезло. Медленно разгоняясь выползаю из гравитационного колодца планеты и огибаю её по большой дуге.

Путь свободен!

Прыжок!

Корабль шёл по курсу и руки привычно выполняли необходимые действия. Мыслями я был далеко — с Аришей, точнее с тем обломом, который мы получили найдя её.

Александер оказался на высоте. И он и его связи. Сидя в камере, куда нас запихнули после произошедшего в кабинете Тода, он сумел найти общий язык со своим охранником. Уж не знаю как, но вышел он из камеры имея нового друга. Этот друг и сообщил нам, что со Станции, под охраной, отправили пару девушек, одна из которых была бывшей Инквизиторшей. От него Александер получил контакт на следующее звено в цепи наших поисков — на пилота, который вёз Аришу в ссылку. С Бродяжкой было сложнее — её транспортировку поручили пилоту из отряда Карателей, а эти парни разговорчивостью не отличались. Но бывший интендант, хотя — почему бывший? Общаясь с ним я понял, что интендантство это состояние души и вот просто невозможно вот так взять и перестать быть хомяком. Короче — он умудрился через свои связи среди зав складами получить информацию об отгрузке большой партии научного оборудования в одну из тюрем, расположенную вне обитаемого космоса. Дальше получить информацию, что именно туда прибыл черный корабль из известного отряда, было делом техники. Так что место, где томилась Бродяжка у нас было.

Пилот, везший разжалованную Инквизиторшу, особо замкнутым не был. Секретным его тот рейс не был и он с чистой совестью, в обмен на несколько кружек пива, выложил нам конечный пункт своего маршрута. Нужно ли говорить, что мы сразу же устремились туда.

Скажу честно — не самое приятное местечко. Ледяной шарик с бедной атмосферой. Кислорода там едва-едва, чтобы не сдохнуть сразу. Встретиться с ней нам разрешили без особых проблем. Вот только местом встречи определили некое подобие беседки, вырезанной из ледяных глыб. Не спорю — смотрелось это строение красиво. Если смотреть на него из тёплой рубки корабля, с кружкой глинтвейна в руках.

Ариша пришла на встречу в каком-то рванье — поверх старого, засаленного комбез была накинута какая-то мешковина. Сапоги тоже не первой свежести — и это у неё, всегда стремящейся к идеальному состоянию своей формы!

— Ариш, — начал я: — может тебе комбез новый дать, Алекс сейчас сбегает, принесёт.

— Не надо, — она мотнула головой. — Я грешна и должна пройти испытание.

— Испытание? Отморозишь себе всё, какой чёртов придурок тебе такую епитимью назначил? Ты ж девка, тебе детей ржать?!

— Не богохульствуй. — Её голос быт тих и как-то мёртв.

— Так! — я протянул руку и взял её за рукав: — идём на корабль!

— Я не могу. Я согрешила и грех моя тяжёл. Я не распознала козни Врага рядом с собой.

— Это ты Бродяжку уже врагом называешь? Забыла, как вы наряды и купальники выбирали?

Её взгляд на миг изменился, стал прежним, живым, но тут же потух и снова от неё начало исходить равнодушие и обречённость.

— Алекс, — я кивнул стоящему рядом Александару, — я за ноги, ты руки придержи, потащили эту зомби на борт.

Он придвинулся, готовясь помочь мне, но она отступила на пару шагов и откинув рукав продемонстрировала нам широкий, блеснувший металлом, браслет.

— Не смейте! Я должна искупить свою вину!

— Дура! Какую вину, ты о чём?

— Ты всё верно делаешь, дочка. — Из-за её спины выдвинулись ещё две фигуры, одетые гораздо более прилично и по погоде — в комбезы с подогревом. Я пригляделся — пара тёток, далеко уже шагнувших за грань Бальзаковского возраста. Бабок — если говорить не политкорректно.

— Не слушай искушающих голосов, преодолей соблазны и очисти душу через страдания тела, — раскачиваясь в такт своим словам, заныла одна.

— Сейчас я вам страдания обеспечу! — Я придвинулся к ним, сжимая и поднимая над ними кулак.

— Не надо. — Ариша поникла головой. — Сёстры всё верно говорят. Уходите.

— Алекс, хватай её, сдурела девка! — Он придвинулся, но два лазерника, ловко выхваченные бабками, охладили наш пыл.

— Идите, мальчики, летите отсель, голубки, — почти ласково сказала одна из них, не прекращая выцеливать меня ниже пояса. — Дочка выбрала свой путь, летите отсель.

Ариша отвернулась и не прощаясь побрела в сторону жилых блоков. Я сплюнул на снег.

— А вот мусорить — некультурно, — заметила вторая и они начали пятиться, прикрывая Аришу со спины от нашего, возможного рывка.

— Слышь, бабуль, — окликнул я их, когда они отошли на десяток шагов. Одна из них опустила пистолет: — чего, сынок?

— Что ж ты злая такая, а?

— Вали отсюда, — напускная ласковость пропала и перед нами стояла злобная старая бабка.

— А поласковее?

— Вас, — она выплюнула следующее слово с ненавистью, — мужиков, кастрировать при рождении надо. Убирайтесь отсюда! — И она взмахнула стволом.

— Полетели, Алекс, — я повернулся к нему. — Не у всех климакс нормально проходит. У некоторых со сдвигом крыши.

— Вижу, — он согласно кивнул.

— Собьём при подлёте! Только попробуйте сюда сунуться! — Последнее слово осталось за старухой.

После взлёта Алекс подошёл ко мне:

— Не переживай. Вытащим. Я обязательно что-нибудь придумаю. Вот только, — он замолк.

— Что?

— Мозги ей промыли качественно. Как к нормальной жизни возвращать её думаешь.

— Может сама оклемается? Ну — со временем?

— Вряд ли. Скорее наоборот. Чувство вины и всё такое. Ещё и руки на себя наложит. Психолог нужен или… — он склонил голову набок и прищурился. — Ты с ней… ну… было у вас?

— Нет, — я почувствовал как краснею. — Не успел… и… не успели мы.

— Жаль. Это могло бы помочь. Затащил бы в койку и…

— Перестань, — я поморщился. — Что — другого варианта нет?

Алекс развёл руками:

— Это наиболее простой, быстрый и… хммм… приятный. Но можно и по другому.

— Как?

— Тут нужен хороший психолог, но есть риск — бывали случаи когда объект, после выхода из этого, сумеречного, ну того… к психологу.

— Чего того?

— Чего-чего, — передразнил меня он. — Влюблялся. Ну или начинал отеческие чувства, тьфу! Материнские в нашем случае. Испытывать.

— К кому испытывать? — затупил я.

— К врачу.

— И что делать?

— Откуда я знаю? Я что — доктор что ли? Буклет читал в своё время, пока в очереди сидел на флюорографии. Помню, что там советовали плавно выводить, положительными эмоциями. Вот например — она цветы любит?

— Да.

— Какие?

— Ээээ… не знаю.

Алекс осуждающе посмотрел на меня.

— А из еды что любит?

— Да всё она ест. Ела.

Он вздохнул:

— Про привычки, хобби тебя спрашивать тоже бесполезно. Ты про неё хоть что ни будь знаешь?

— Ну… я это… ну неразговорчивая она. Платья любит.

Он снова вздохнул:

— И это говорит человек, который заявляет, что любит её. И она его. Супер!

— Я этого не говорил.

— Не любишь? Тогда чего комедию ломаем? Ах Ариша, ах её надо спасти — передразнил он меня закатывая глаза и прижимая руку к сердцу.

— Но она мой друг и… и член экипажа!

— Сам ты… Ладно. Раз ты про неё ничего не знаешь, значит нам нужен кто-то кто знает о ней по больше.

— Это кто?

— Да подружка её!

— Но я не знаю её подруг! — Заявил я, чем вызвал новый стон Александера.

— Я. Про. Бродяжку. Они же дружили?

Киваю.

— Вот. Меняем план. Сначала вытаскиваем Бродяжку, потом с ней по магазинам. И не морщись, твой счёт выдержит. Потом с ней летим к ней и она её заманивает к нам. Понял?

— Нет. Она, с ней, её… ты нормально объяснить не можешь?

Он только отмахнулся:

— Рули. Мне план прикинуть надо.

И, усевшись в своё кресло, приник к монитору.

Александер выскочил на посадочную платформу едва штурмовик коснулся опорами поверхности.

— Трюм! — заорал он. — Открывай!

Я пожал плечами, удивляясь про себя его спешке и дал команду на открытие. Едва люк распахнулся, как он подогнал к нему транспортную платформу и при помощи пары грузчиков начал перегружать её содержимое в корабль.

— Всё! — Он появился в рубке спустя минут десять, уселся на край пульта — рубка штурмовика просторностью не отличалась, и протянул мне свой планшет, предварительно ткнув в какую-то иконку на его экране.

— Что это? — Я развернул его и начал вчитываться в мелкие строчки.

— Это, — он поставил на пульт баул и начал в нём копаться: — Это, брат, я к нашему походу подготовился. Всё предусмотрел. Ты ознакомься, а мне ещё кое что найти надо. Вот точно помню — брал, но куда засунул… — и он чуть ли не головой влез в сумку. Я только хмыкнул и принялся вникать.

Список внушал. Сразу ощущался подход опытного хомячка — лист был разделён на несколько таблиц, с выделенными жирным курсивом названиями.

Самая первая таблица была обозначена как «Планетарная Часть» и включала в себя ещё ряд подтаблиц — Оружие, Еда, Прочее. Почесав за ухом я нажал надпись оружие и она развернулась открывая внушительный список:

— пистолет лазерный, штурмовой (ПЛШ-44) — 3шт.,

— пистолет пулевой, полицейский (ППП-О) — 3 шт.,

— карабин укороченный, армейский — 5 шт.,

— дробовик, 8 кал., ГК — 5 шт.

— дробовик, 12 кал., ГК — 5 шт.

— винтовка с опт. пр. (17,5мм., ДС) — 1 шт.,

— рейлган Гатлинга, 6 ст. с тур в компл. — 1 шт.,

— граната оборонительная — 25 шт.

— Граната… — Я прервал чтение и помотал головой. Рельсомёт? Вернулся на пару строк выше — да, действительно рельсомёт, или, говоря официально — рейлган. Ткнул пальцем в эту строку и экран, послушно сморгнув, вывел пояснительную картинку. С неё, целясь мимо меня, направив все свои шесть стволов на неведомого врага, грозно смотрела она — мечта свихнувшегося милитариста. Рядом были изображены ещё три фигурки, облачённые в стандартную пехотную броню. Одна фигурка держалась за рукоять блока стволов, а пара других, слегка согнувшись подтаскивали к турели приличных размеров конт. Стволы опирались на массивную даже с вида, трёхногую опору.

— Ээээ… Эй! — окликнул я Александера и, когда он выкопался из сумки, повернул планшет картинкой к нему.

— Это что?

— Класс, да? Чудом урвал! — Он явно гордился собой. — Раритет! Времён второй галактической войны. Я знал что тебе понравится!

— Мне? Понравится? Этот монстр?

— Прелесть!

— Скажи, друг мой, а как я это тащить буду? В вообще — зачем нам столько стволов? Мы что войну начинаем?

— Как тащить? Чёрт! Я об этом не подумал. — Он виновато посмотрел на меня. — Можно на Скарабея поставить!

— Ага! А сопрягать приводы турели с этим? — Я потряс планшетом и картинка сменилась — теперь с экрана на нас смотрел симпатичный броневичок со спаркой этих гатлингов на крыше.

— Во! Это нам и нужно! — просиял Александер с самым воинственным видом.

— Тут и броня, и скорость, и оружие! На нём ты мимо их обороны проскочишь с ветерком! Загрузишь Бродяжку и назад, ко мне.

— Сдурел? А куда мы его запихнём? Он же в ангар Скарабея не влезет!

— Да? — Он отобрал планшет и начал копаться в ТТХ броневика. — Мммм-да. А если на внешнюю? Броневичок — под брюхо и… — увидев мой взгляд воинственный хомячок погрустнел. — Не влезет. Жаль. Очень жаль. У меня как раз друг есть, на планетарной базе. У него должны быть такие. Хмм… Ну да ладно. Оставим на потом.

— Чего оставим?

— И пушку эту и броневик. — и он снова принялся копаться в сумке.

Я только пожал плечами, удивляясь его настрою и вернулся к табличке.

Новое нажатие вызвало список патронов, батарей и прочих расходных материалов войны. Судя по закупленным количествам, Александер ожидал что я перестреляю весь персонал базы. Раза эдак два. С половиной.

— А патронов-то зачем так много? И батарей к лазерникам?

— Пригодится. — Он складировал какие-то коробки на пульте и я торопливо деактивировал его, пульт то есть. Мало ли — нажмёт случайно чего.

Следующее нажатие вызвало список, означенный как прочее и по мере его прочтения я удивлялся всё сильнее и сильнее. Ну скажите — зачем мне, ну, или нам, сеть рыболовная 15х15 капрон? Или три спиннинга, комплект блёсен и четыре двухместные палатки. Когда мне на глаза попался мангал и соседствующие с ним, пардон, презервативы, Виагра и обезболивающие таблетки, моё любопытство не выдержало и вынудило снова отвлечь напарника.

— Ты меня извини, но зачем нам палатки? Сеть, мангал, блёсны и прочие… Презервативы?

— А? Что? — Он закончил выкладывать свои коробочки и теперь вертел в руках какой-то сверкающий зеркальной поверхностью шар размером по более моей головы. — Для этого самого. — Александер переложил шар в одну руку и неопределённо повертел пальцами свободной в воздухе. — Ты что, не знаешь зачем нужны презервативы?

— Знаю!

— Ну? Чего отрываешь?

— Мы. Идём. Спасать. Бродяжку. Так?

Он кивнул.

— Потом мы. Идём. Спасать. Аришу. Так?

Он снова кивнул.

— Так зачем нам эти … Эта резина? Я что — для спасения Ариши, по твоему, должен тех старух того?

— Того? — непонимающе переспросил он, но тут же поправился. — А! Понял! А что — отличная идея!!! Гениально! Посмотри, я не помню, афродизиаки я заказывал?

— Сам смотри! — Я ткнул его планшетом в грудь. — И я не собираюсь с этими, то есть с теми, ну на той планете, холодной. Ясно?!

— Жаль. Это было бы красиво.

— Может тогда ты сам с ними?

— Увы. Я не герентофил, да и Бродяжка будет рядом. Ей забота потребуется. И внимание.

— Родной, а ты не охренел ли часом? — Я начал злиться.

— Почему?

— Бродяжку с зоны мне вытаскивать, — я начал загибать пальцы. — Это раз. Аришу от старух отбивать — это два. А ты? Ты что делать будешь?

— А я уже всё сделал. Информацию добыл? Добыл! К экспедиции подготовился? Подготовился!

— Но это-то нам зачем?

— Командир, не тупи! Я всё продумал. За тебя, кстати, думал, — язвительно добавил он, но заметив, что я не шучу и начинаю злиться по настоящему, торопливо продолжил. — Её из ступора выводить надо? Надо! А лучше чем на природе, на рыбалке, под шашлычок. А чтобы она оттаивала быстрее — тебя обольём этим, ну стимулятором, афро который. Его, кстати, не так-то легко и найти было! В таких количествах!

— В каких таких? — По спине пробежал холодок.

— Пять литров концентрата! Я себе и Бродяжке фильтры прикупил, ну ты понимаешь, чтобы тебя не того. — Он кивнул на одну из небольших коробочек на пульте. — Мы тебя в нём замаринуем, накормим виагрой и запрём в палатке. С ней.

Я откинулся в кресле и застонал — желание спасать девушек таяло на глазах.

Александер же по своему истолковал мой стон.

— Я тебе даже завидую! Тебя ждёт такое… Такое… Ммммм… Нечто! Так что, ты сам видишь — я свою часть работы выполнил. Теперь твоя очередь. А то, пока я пол галактики обежал, груз собирая, кое-кто в Скарабее сидел и толстел. Во как отъелся! — он ткнул меня пальцем в бок.

— Отстань, — я раздражённо оттолкнул его руку. — Это что за хрень? — показал я на сферу.

— А это сюрприз. Для тебя! — Он протянул её мне.

По виду — это был шар. Только пустой. С одной стороны в нём была дыра, как раз голову просунуть. Дыра была окаймлена швом-разъёмом, типичным для скафандра.

— Это что? Шлем? — я покрутил его в руках, заглядывая внутрь.

— Ага!

— Экспериментальный или тоже — эхо войны? — Я не спешил засовывать в него голову.

— Сложно сказать. Он числился как боевой шлем десантника третьей Республики.

— Какой Республики?

— Третьей. Это та, что была после второй.

— Угу. И перед четвёртой, да? Не умничай, рассказывай, зачем он мне.

— Не, четвёртой не было. После неё уже Империя появилась. Потом Федерация Солнц, потом…

— Ну и зачем мне этот хлам? — Прервал я его исторические изыскания.

— С кирасой было бы лучше, но увы, — он развёл руками. — Кирасу найти не смог. А шлем хорош! Держит лазерник в упор.

Я постучал костяшками пальцев по древнему шлему и он отозвался тонким, хрустальным звоном.

— А не? Если об стенку там ударюсь? Не развалится?

— А ты не бейся! В те времена был расцвет лазеров, вот от них защиту и делали.

— Только от лазеров? — я продолжал крутить его в руках не решаясь надеть на голову.

— Это монокристалл хрусталя, с армированием молекулярными нитями углерода. Должен и пулю держать. По идее. Нити — пружинят и сферическая форма помогает.

— С нитями? — я заглянул внутрь. С одной стороны там было что-то вроде небольшой подушечки, мягкой — под пальцами материал приятно пружинил. Напротив её торчали усики — я смог опознать только микрофон, назначение же остальных мне было абсолютно непонятно. Изнутри шлем был прозрачным — сквозь всю его поверхность я мог смотреть как сквозь стекло. Я засунул руку внутрь и посмотрел снаружи — не видно! Зеркальная поверхность не позволяла увидеть содержимое шлема.

— Надевай уже! — прикрикнул он и я надел шлем на голову.

Щёлк! Вжжжж… щёлк-щёлк-щёлк! — Что-то защёлкало, прожужжало в районе ворота скафандра и перед моим лицом загорелись рамочки, индикаторы, иконки и прочие элементы непонятного мне интерфейса.

— Он что, сам питание подключил? — Спросил я у Александера, впрочем без особой надежды, что он меня услышит — как активировать тут связь я не знал.

— Громкость снизь, чего орать? — Он прижал руки к ушам, уронив какую-то коробочку.

— А как? — Шепотом спросил его я.

— Не знаю. Инструкции к нему не было. Кстати — на тебе офицерский вариант. Вот, глянь. — Он достал из своей, воистину бездомной сумки небольшое зеркало.

В зеркале отразился человек в обычном скафандре с зеркальным, новогодним шариком на голове.

— Дурацкий вид. — Проворчал я.

— И… Как это снимать? — Я попробовал повернуть шлем, потом приподнять его, но без толку — он крепко держался за ворот скафандра.

— Как снимать его, ты знаешь?

— Не, — напарник развёл руками.

— Когда забирал, мне сказали, что это офицерский шлем Чистого, третьего ранга. Это что-то немного выше нашего полковника. Новьё, не б/у, прямо с кого-то склада.

— Чистого? — Я снова потянул шлем с головы и тут заметил, что рисунок, узор иконок изменился. Несколько зелёных погасли и вместо них загорелись, запульсировали жёлтые. В шлеме раздался негромкий, мягкий женский голос. Судя по интонации она о чём-то меня спрашивала.

— Слушай, он чего-то хочет. — Сообщил я Александеру и постучал пальцем по сфере.

Голос снова что-то произнёс, затем прозвучало несколько мелодичных тактов и голос продолжил, но — уже на стандартном.

— Голосовая адаптация произведена. Кивните если понимаете.

Я кивнул.

— Вот, теперь по нашему базарит! — Поделился я радостной новостью с напарником.

— Древние. Они … уууууу! Какие были! — Согласно закивал он.

— Оболочка не соответствует стандарту. Неприемлемо. — Меж тем продолжил голос. — Проверка действующих стандартов. — Собеседница замолчала было, но быстро продолжила.

— Стандарт МЮ-Тета-два-восемь признан устаревшим по сроку давности и отсутствию обновлений. Оболочка признана стандартной.

— Слышь, она про оболочку какую-то говорит, — сообщил очередную новость напарнику.

— Наверное про скафандр. Забавно, сколько лет прошло, а разъёмы так и не сменили.

— А что менять-то? Если работает, — поддержал его я. — Вон мы вилками пользуемся. А им сколько лет.

— Ну… — начал он, но тут снова раздался голос.

— Проводится оценка чистоты. Откройте глаза и не шевелитесь.

Я замер.

Один из усиков, до сих пор спокойно лежавших где-то на уровне моего подбородка вдруг распрямился и завис напротив моей переносицы. Левый глаз обожгла короткая белая вспышка и одновременно я ощутил короткий укол в шею справа, под ухом.

— Пробы взяты… Во имя чистоты рядов! — Каким-то патетическим тоном воскликнула девушка и снова замолчала.

— Чего дёргаешься? — Поинтересовался Александер.

— Да меня тут на чистоту проверяют.

— Умывался?

— Угу. И зубы чистил.

— Тогда расслабься. Странные они были, в этой Республике номер три. На чистоте просто помешаны. На любой.

У меня начало появляться нехорошее предчувствие.

— На какой именно чистоте?

— Да на любой. Всеобщей. — Он зевнул. — Я кое что нашёл. Кодекс чистого мира. В нём есть весьма интересные моменты — про чистоту помыслов, деяний и вот — самое интересное, про чистоту сношений.

— Про что? — Мои опасения начали быстро расти.

— Да стандартный бред. Чистое может родиться только от чистого, чистота души, тела, крови…

— Крови? У меня только что кровь взяли! Как эта штуковина снимается?!

Я начал дёргать шлем, но возникший новый, резкий мужской голос заставил меня замереть.

— Ты нечист! Подлежишь безусловной очистке!

Все иконки сменили цвет на красный и шлем заполнил неприятный, стонущий звук.

— Прощаем тебе загрязнение твоё! Усни! — Голос смолк и я почувствовал легкое дуновение на лице. Очень захотелось спать.

— Эй! Убивают! — Я принялся вырывать шлем из креплений.

— Чего? — Не понял Александер. — Ты чего?

Глаза начали слипаться и я с трудом удерживал себя в сознании.

— Газ. — Сонно пробормотал я. — Усыпляют… суки…

Голова закружилась и я повалился на пульт. Напарник попытался удержать меня от падения, но только изменил мою траекторию — вместо того, чтобы комфортно улечься на пульте, теперь я падал лицом на его край, окантованный металлической защитной полосой.

Дзиньк!

По правой части шлема зазмеилась трещина. Из последних сил я приподнял голову и уронил её на уголок, стараясь попасть по нему тем же местом.

Дзинь! От правой части откололся небольшой кусок и я вцепился в дырку, пытаясь расширить её.

Не получилось. Выломать, расширить дырку не получилось — пальцы соскользнули и я со всей дури приложился шлемом о подголовник кресла. При этом мой затылок сильно ударился о подушечку — в ней что-то щёлкнуло, зажужжали приводы ворота и шлем соскочил с замков крепления. Я мотнул головой и шлем слетел с головы.

Некоторое время я сидел глубоко дыша и приходя в себя. Рядом сокрушался Александер.

— Ну ты блииин! Косорукий! Это ж раритет! Не мог просто снять? Ломать-то зачем?!

— Был… Раритет… Но… Что б… Ни… Одного… — я разеваю рот как рыба, выброшенная на берег.

— Ааа… — он расстроено махнул рукой и вытащил из своей сумки термос. — Держи. — напарник протянул мне крышку термоса, заполненную ароматнейшим кофе. — Себе варил. чтобы — пока ты внизу будешь, не уснуть.

— Продашь… Как вынесенный из боя. — Кофе взбодрил и я постарался утешить его. Хотя бы из чувства благодарности.

Он ещё некоторое время ворчал о сложности доставания таких раритетов и о моих кривых руках, но я его не слушал — нужно было готовиться к отлёту на тюремную планету.

Глава 2

До нужной системы мы добрались быстро. Ну — почти быстро. Прыжков так семнадцать заняло.

Выйдя из сверхскорости около местной орбитальной платформы я по плотнее запахнул на груди плащ и надвинул капюшон на глаза.

Плащ я хотел было выкинуть — когда так печально закончилась моя служба в рядах Инквизиции, но Александер настоял, чтобы я его сохранил. Вдобавок к плащу он где-то раздобыл парадный мундир Адмирала Космофлота Федерации, даже с положенным по рангу, коротким абордажным палашом.

— Станция, прошу посадки.

На экране появляется морда дежурного. Сержант, судя по нашивкам, имеет крайне заспанный вид.

— Чё надо?

— Зенки проспал?! Не видишь, кто перед тобой?! Требую срочной посадки!

— Требовать в другом месте будешь! Код гони.

— Я — Лорд Инквизитор Империи! Вам, милейший, этого мало?

— Да ты что? — Дежурный с экрана смотрит на меня ну совсем как-то непочтительно. — Что — взаправду Лорд? И ещё Инквизитор? А что на Федеральном корыте?

Ну я и не в таких дырах бывал — меня хамством не проймёшь.

— Назовите ваше имя, ранг и личный код.

— Может тебе ещё и номер кредитки с пином назвать?

В экране появляется новое лицо — не менее заспанное, но над козырьком его мятой фуражки золотом блестит офицерский кант.

— Мой Лорд! Приношу Вам свои извинения. Сержант будет наказан!

Со стороны сержанта раздаётся:

— Угу. Два раза. А кто работать тут будет? Наказальщики хреновы…

— Я вижу у вас тут проблемы с дисциплиной. — Стараясь держать голос нейтральным и не пропустить в него какие либо интонации говорю, скорее констатирую, офицеру.

— Увы, — он скорбно склоняет голову. — Жуткий дефицит кадров.

— Так что с моей посадкой?

— Извините, мой Лорд. Площадка № 4.

Милостиво киваю и отключаю связь.

Привычно завожу корабль на посадочную платформу и выбираюсь из пилотского кресла, намереваясь покинуть корабль — впереди самая сложная часть — получить разрешение на спуск вниз, к планете. Нужной бумагой Александер обзавёлся, по ней я являлся внезапным Генеральным Инспектором по исправительным и изоляционным комплексам Империи. Правда — только по части поставок хозбыт инвентаря, но я не планировал особо упоминать данный аспект, делая упор на волшебных словах Внезапный, Генеральный и Инспекция.

Каких либо полномочий бумага так же не давала и рассчитывать я мог только на свою наглость, трепет местных перед Столичной шишкой и на чёрный Инквизиторский плащ.

— Ого! — Напарник окликнул меня когда я уже подходил к проёму шлюза. — Как они переполошились! Даже караул построили!

— Боятся — значит уважают! — Величественно, входя в роль Генерального Инспектора, промолвил я и начал неспешно и, как мне казалось, степенно, спускаться на платформу.

На платформе я потянулся, расправляя плечи и повернулся к шеренге солдат, готовясь сказать нечто вроде милостивого «вольно, сынки», но ко мне подскочил сержант, до этого стоявший на правом фланге строя.

— Руки! Замри! — Сходу зарычал он на меня

— Ээ-ммм… Что за дела? Я Лорд Империи, прислан сюда…

— Молчать! Ты тут никто и звать тебя зк!

— Вы что, в натуре охренели что ли? Хоть документы гляньте!

— Ха! Документы гляньте! — Передразнивает меня сержант. — Руки! — Он сверяется с данными наручного комма.

— ЗК № 27-23-43-00LII-8! — диктует набор цифр. — Во исполнение постановления суда № три три ноль два дробь семь дефис один шесть шесть четыре, вы осуждены на пожизненную изоляцию от социума. — Он поднимает глаза на меня. — Руки в гору! Быстро!

Я, продолжая ничего не понимать, поднимаю руки и тут на корабле оживает верхняя турель.

Александер — видя такую хрень, происходящую с отцом-командиром, быстро разворачивает на солдат тяжёлый импульсный лазерник и активирует внешние динамики:

— Эй, на площадке! Охренели? Ну быстро стволы в землю!

— Что?! Мятеж?! — Орёт сержант и крепко хватает меня за ворот плаща.

— Общая тревога!!! — Свободной рукой он достаёт пистолет и буквально втыкает ствол мне в горло. — Из корабля, с поднятыми руками! Иначе!!!

— Ну и убей его, мне-то что? — Доносится из динамиков.

Наверное сержант всё же активировал тревогу — грохоча сапогами к нам подбежала ещё одна группа солдат, на этот раз возглавляемая офицером.

— Сержант! — Заорал, впрочем не выходя на передний край новой шеренги, офицер. — Что тут происходит, я вас спрашиваю?!

— Зек больно наглый, вашвысоблардие! — Не убирая ствола и не сводя с меня взгляда выкрикнул тот. — Думаю, налёт это, вашвысоблардие! Попытка побега! Банда тут у них, вашвысоблардие!

— Сержант! Твою дивизию! Вы. Что. Тут. Делаете?!

— Принимаю зк согласно команде! Налицо злостное неподчинение! Бунт! Вашвысоблардие!

— Сержант! Вы на какой площадке должны принимать зк?!!!

Сержант трясёт рукой, всё ещё держащей меня и рукав сползает, открывая экран кома.

— Так точно!

— Что точно?

— Всё как есть верно! Площадка № 4.

— Сержант! Ты дебил! — Лейтенант осторожно пробирается между солдат и подходит к нам. — Это. Какая. Площадка?!

— Так точно! Четвёртая!

— Дебил! Это! Восьмая! И отпусти уже Господина Генерального Инспектора!

Сержант нехотя убирает пистолет, отпускает мой плащ и отходит на пару шагов, продолжая пристально за мной следить.

— Почему вы перепутали платформу?! — накидывается на него офицер, судя по погонам — лейтенант.

— Вас это не заинтересует, Вашвысоблардие! — Сержант вытягивается по стойке смирно и перестаёт следить за мной.

— Чтоооо?!

— Так что, у нашего меха закончились микросхемы для коммов. Тип ММ-КШ-05Z!

— Сержант… — лейтюха набирает в грудь воздуха готовясь выдать что-то уж конкретно сверхзвуковое и я заранее напрягаюсь в ожидании его вопля.

— МЕНЯ! НЕ! ИНТЕРЕСУЮТ! ВАШИ! СХЕМЫ!

— Так точно! Именно так я Вашвысоблардию и доложил! Как есть!

Лейтенант зависает на пару секунд, то ли обдумывая сказанное сержантом, то ли готовясь к новому залпу.

— На площадку! Восьмую! БЕГОМ!

Сержант перетёк из стойки «смирно» в хорошо известную служившим позу «бегущий египтянин» напрягся, готовясь к рывку и едва первые раскаты офицерского вопля «МАРШ» сорвались с губ лейтенанта — испарился.

— Лейтенант. — Я решил что мне можно напомнить о своём существовании. — Можно я руки то опущу — затекли уже.

Лейтенант перевёл взгляд на меня.

— Извините, ошибочка вышла.

— А руки опустить можно теперь?

— Не знаю. Стойте так. Сейчас Полковник подойдёт — он и решит.

Ну что делать — стою.

Ещё спустя минут десять подошёл Полковник со свитой. Представительный мужик. Без брони, без оружия но с тростью.

— Лейтенант!

— Здесь, мой Полковник!

— Это кто? — тычет в мою сторону тростью.

— Не могу знать! Данное лицо прибыло на площадку № 4 согласно направлению дежурного оператора!

— А чего он с руками в гору стоит?

— Для безопасности, мой Полковник!

— Хм… А вы собственно кто такой? — обращается ко мне.

Называюсь.

— Прибыл к вам с поручением от Отдела Ха-Ке! — Название я придумал сходу. Вообще, как я заметил, подобные, не штатные ситуации, очень способствуют работе моего воображения. А что — вполне достоверно — ХК, то бишь Хозяйственный Контроль. Всё как в бумажке моей записано.

— А… ну вот всё и ясно стало — это он кивает лейтенанту. — я Вас, господин Генеральный Инспектор, уже жду. Что ж вы, батенька так? Не прибыли ещё, а уже влипли. Вы руки то — опустите. Успеете ещё.

Облегчённо опускаю затёкшие руки. Вздыхаю. Он улыбается, а его свита подобострастно хихикает. Ну, ну… посмеёмся, дай срок.

Полковник начинает неспешно прогуливаться и я, следуя его жесту, иду рядом.

— Послушайте меня, Господин Инспектор, — придерживая меня за локоть, полкан неспешно бредёт по ангару. — У нас старая и достойная структура, нам тут шум не нужен. Вы понимаете меня?

Я киваю, пытаясь понять о чём тут вообще речь.

— Там, внизу — он тростью указывает на пол, — там можно много разного увидеть… ну Вы же понимаете меня?

Опять киваю.

— А ведь можно и не увидеть?

Киваю.

— Вы же понимаете… в жизни всякое бывает. Ну не подкупать же вас банально, да и противозаконно это… а так — вот оступитесь, не ершитесь, не надо… Все мы люди, все ошибки делаем, так вот — не дай Бог оступитесь, вас осудят и направят к нам для исправления и изоляции. А тут я, — он расправляет плечи и совсем другим, жёстким тоном продолжает — я тут и Царь и Бог! — и опять включает режим доброго дядюшки — И представьте себе всё один… В обоих ипостасях. Вы же понимаете, я же вижу — вы человек с понятиями.

Он Вздыхает и я следую его примеру — пытаюсь значительно кивнуть и сочувственно вздохнуть одновременно.

— Кстати — вот, обратите внимание — он куда-то показывает тростью. — Тут у нас санаторий для передовиков исправления, с блекджеком и массажем. Массажистки господина Руя очень хороши.

— И бассейн есть? — Спрашиваю.

Он искренне удивляется:

— Конечно! И три вида бань и сауна. Мы же должны поощрять зк, вставших на путь исправления.

Уважительно цокаю языком.

— Рад, что мы поняли друг друга! Ну я вас оставляю, но не прощаюсь — мало ли что нас ждёт. В грядущем.

— Да, господин Полковник, вы правы, грядущее нам не ведомо, — соглашаюсь с ним.

— Вот именно, мой друг! Вот именно!

— Но я тут, увы, по делу. По служебной необходимости.

— Понимаю, понимаю. Добровольно сюда мало кто прибывает. А зря, доложу я вам, батенька, зря! Так что у вас за дело?

Протягиваю ему бумагу, но он отмахивается.

— Да вы так расскажите. Я послушаю, авось и смогу вам помочь.

— Мне необходимо провести инспекцию, — начинаю я и сам же себя обрываю. — Нет. Я не вижу решительно никакой надобности в инспектировании ваших складов. Но, прошу меня понять — я обязан это сделать. Служба.

— Складов? — полковник резко останавливается и поворачивается ко мне. — Каких складов?

— Да всех. Но вам незачем беспокоиться. Я уверен, что у вас, при такой великолепной организации, всё сойдётся. Мы с помощником…

— С помощником? — перебивает меня он.

— Да, он на корабле. Разгильдяй! Представляете — не успел до вылета все данные подготовить. Ну да вы же понимаете, что вам объяснять. Приход, уход и всё такое. Хотя он — ответственный.

— И что, вы вдвоём проверять будите?

— Как и положено. Согласно должностной инструкции отдела Ха-Ке, утверждённой для нас лично Императором.

— Прежним?

— Обоими! Но вы не переживайте. Мы быстро. У нас же норматив — три дня на такую платформу.

— А потом?

— Потом? — Я делаю вид, что не понимаю.

— Ах, потом… Скину данные на сервер Управления Собственной Безопасности и к следующей платформе.

— И что, много вот так уже проверили?

— Да, вы у нас уже восьмые. — Я вздыхаю.

— А что делать? Работа…

Некоторое время мы идём молча, практически замыкая круг по периметру платформы.

— Сочувствую, — произносит полковник, когда мы начали третий круг. — И что же, вот так — без роздыху и мотаетесь?

Вздыхаю.

— Но так же нельзя! Вам же отдых нужен! — Произносит он, но я не чувствую сочувствия в его голосе, только расчет.

— Привык, — стараясь придать в голос толику грусти отвечаю ему. — А вот мой напарник… Ему тяжко. Молодой он. По женской ласке тоскует. Вот данные те, что он не приготовил. Для этой Станции. Представляете — вместо того чтобы работать он у ворот ангара проторчал всё время! Я у него спрашиваю — ты чего не работаешь? А он мне, нет — вы представляете?! Я, говорит, на женщин смотрел. Отдых… Вот вы говорите — отдых! А когда?! У меня ещё в плане четыре! — Я остановился и повернулся к собеседнику. — Вы представляете — шесть! Шесть Станций! Он же свихнётся! Ещё месяц такой!

Я горестно вздохнул.

— А жаль! Хороший парень. Въедливый и настырный! Вот две станции назад — он недостачу выявил — и несмотря на все хитрости того завхоза! Молодец! Ценю его!

— А большую недостачу? — Как бы вскользь, глядя в сторону спросил полковник.

— Не очень. Треть ящика мыла и превышение метража бумаги — на десять процентов от нормы.

— Какой бумаги?

— Туалетной, какой же ещё? — Я постарался натурально удивиться. — Там же его и арестовали.

— Где?

— Как где? Прямо в сортире и взяли. Будет теперь десять лет лес рубить. По году за каждый процент, согласно Указу Императорскому от третьего числа.

— Да, тяжела у вас служба, — похоже он что-то придумал, так как снова взял меня под руку и мы возобновили движение. — Отдых. Вам нужен отдых.

— Да я и не спорю, — совсем грустным голосом согласился я.

— Ну так в чём же дело? — просиял полковник. — Зона отдыха в вашем распоряжении. С бассейном и всем прочим.

— И массаж? — доверительным шёпотом спросил я.

— Конечно! Вам, верным сынам Империи нужен отдых.

— Спасибо! — я протянул ему руку и он вцепился в неё обоими руками пожимая её. — Но я вынужден отказаться.

— Почему???

— Служба! Но — вы настоящий друг!

— Послушайте, — он мягко развернул меня лицом к выходу из ангара. — Здесь, вы сами видите, полный порядок. Вам тут просто скучно будет. Всё сойдётся, вот увидите.

Я согласно закивал, подтверждая его слова.

— Так отдохните! — С энтузиазмом продолжил усиливать натиск полковник. — Сейчас баньку, потом бассейн, массаж. Шашлычок сделаем.

— Не искушайте, прошу вас! — Взмолился я и поверьте, в этом случае я говорил, что называется от сердца. — А как же проверка?!

— Дайте мне бланки, я их лично заполню. Честно! Слово Имперского офицера!

— Да?

— Да!

Делаю вид, что колеблюсь.

— Но…

— Никаких но! Сейчас в баню, а потом…

— Я сауну люблю…

— Отличный выбор! Сейчас тогда в сауну, девочки будут ждать на выходе, шашлык — из осетринки, да под водочку, а?

Я застонал. И опять — от всей души.

— Согласен! — Сказал я абсолютно искренне и мы ещё раз пожали друг другу руки. — Только один момент.

— Да ради вас, друг мой, всё! Абсолютно всё, что пожелаете! — Он наклонился к моему уху и прошептал. — Наркотик какой? Или… мальчика?

— Нет, нет, что вы! — Я натурально замахал руками. — Я обязан облететь планету. На разных высотах.

— Зачем?

— Ну… Я не имею права вам говорить, но раз мы уж такого уровня… Я про доверие… Между нами.

— Никому! Слово Имперского Офицера!

— Некоторые. — Я снизил голос и зашептал ему на ухо. — Прячут ворованные контейнеры на орбите. Кто на высокой, а кто — на низкой. И я обязан, — тут я перешёл на нормальный тон. — Облететь планету, дабы обследовать её и Станцию на предмет возможных нарушений!

— Да ради Творца! Конечно! Вас сейчас заправят. Разрешение — вплоть до посадки, сейчас будет передано на охранные орбитальные модули. Но — с одним условием. — Он поднял вверх палец.

— Каким?

— Сразу после возвращения — в сауну!

— Так точно, господин Полковник! — Я вытянулся по стойке смирно.

— Ну так не будем тратить время! Я организую ваш отдых, летите и возвращайтесь быстрее. Наши девочки могут заскучать. — Он отвесил мне короткий военный поклон и вышел из ангара. Я же, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег двинулся к трапу штурмовика.

— На планету! Мухой! — Скомандовал я Александеру и мы покинули столь гостеприимную орбитальную платформу. Пока мы выбирались с платформы и двигали к планете, Александер поделился со мной последними новостями — он успел познакомиться с местным завскладом и даже подарил ему одну из палаток. Не за так, конечно. В обмен на свежие сплетни. А они были не радостные.

— Из тюрьмы начали вывозить научное оборудование. — Поведал он мне.

— И что?

— А то! Думай — оборудование привезли вместе с Бродяжкой. Сейчас вывозят. Значит что?

— Ээээ… Завершили исследования?

— Да!

— Ну и отлично! Меньше народу значит там.

— Отлично! — передразнил он меня. — Ты головой-то подумай. Если оборудование увозят, значит что?

— Ээээ… Ну…

— Значит закончили исследовать! И теперь — с ней могут сделать что угодно. Как с утратившей ценность, но не утратившей опасность!

— И давно вывозят?

— Вчера начали. Ещё пару дней будут.

— Значит — время у нас есть. Двинули!

И мы направились к нашей цели.

К планете мы спускались по плавной дуге, рыская зигзагом — изображали поиск контейнеров, спрятанных на орбите. Естественно — никаких контейнеров мы не обнаружили, зато засекли расположение тюрьмы и теперь выбирали место для высадки Скарабея. Высадку осложняло то, что окрестности спрятанной в кратере зоны, были ровными как стол и любой объект, оказавшийся бы в зоне действия охранных турелей, не имел никаких шансов спрятаться.

— И что делать будем? — Спросил я Александера после очередной, безуспешной попытки найти относительно безопасный проход.

— А что делать? Полный газ — авось и не успеют выцелить.

— Не успеют? — Я с сомнением посмотрел на него.

— На этой равнине? Не успеют? Да я минут десять буду им виден — до того как в зону досягаемости их стволов попаду. Даже самый сонный наводчик успеет проснуться, сходить в сортир, выпить кофе и снова посетить заведение. А я всё ползти буду.

— Ну, да. — Вынужден был признаться напарник. — Ну а что ты предлагаешь?

— Нужен отвлекающий манёвр.

— Нужен. Какой?

— Наглый. чтобы они удивились и отвлеклись от поверхности.

— Эээ-ммм… Что ты конкретно предлагаешь? — Ты высаживаешь меня тут. — Я ткнул пальцем рядом с высвеченной компьютером дугой зоны поражения турелей.

Спустя полчаса споров я был на поверхности планеты и провожал взглядом набиравшего высоту штурмовика. Всё же это красивое зрелище — стартующий с поверхности корабль. Вот маневровые движки выдали длинный импульс и корпус, вздрогнув, начал медленно подниматься вверх, окутываясь клубами поднятой пыли. По мере подъёма нос корабля начал подниматься вверх, дрогнули и поползли внутрь корпуса посадочные опоры, вот корабль как бы замер, чтобы в следующий миг исторгнуть из кормовых дюз длинный хвост выхлопа и рвануть стрелой вверх. Красивое, завораживающее зрелище. Я вздохнул и перевёл взгляд вперёд, туда, где в паре километрах от меня стояла выбранная нами на роль первой цели турель защиты периметра.

Александер долго не соглашался на мой план. Ему крайне не хотелось подставлять корабль и свою тушку под огонь оборонительных систем тюрьмы. Но я был настойчив и в конце концов он был вынужден сдаться. Он высадил меня за пару километров от цели и занял свою позицию надо мной, выжидая условленного сигнала. Я выжал газ и Скарабей покатил к цели, постепенно набирая скорость.

На одном километре от турельки бортовой комп высветил стандартное предупреждение — типа «Внимание! Вы въезжаете на охраняемую территорию!». Игнорирую его и двигаю дальше. На восьми сотнях меня вызвал пост охраны.

— Неопознанный Скарабей! Остановитесь! Вы находитесь на территории особо охраняемого объекта! — Раздался спокойный голос в моём шлеме.

— Я не неопознанный! Я представитель службы дальней геологоразведки! Проверьте по вашей базе. — В этом направлении я мог врать сколь угодно долго. Скарабей, как и штурмовик, действительно принадлежали к этой структуре.

Некоторое время голос молчал — наверное меня уже просканировали и сейчас сличали полученные данный со своей базой данных.

— Хм, — отозвался голос спустя три сотни метров. — Действительно, геолог. Но это ничего не меняет. Тут нельзя ездить! Разворачивайтесь!

Я отвоевал ещё пятьдесят метров.

— Мужики! — Взмолился я. — Это вам хорошо, вы на окладе. А я? Что накопаю — с того и живу. А у вас тут, под носом, метеорит валяется. Металлический! А в нём всякое может быть.

— Нельзя! Отворачивай! Не то огонь откроем.

— Будьте же вы людьми! Не дайте с голоду сдохнуть! И так — пол года уже из корабля не вылезаю.

— Что так? — Мне показалось, что в голосе проскочили сочувствующие нотки.

— Не прёт. Хлам один попадается. То сера, то фосфор. А кому это нужно? Мне бы Уттриума, Полония или ещё чего б редкого. Разрешите, мужики, а? Я его только проверю и тут же назад. Мигом. Ни кто и не заметит. А, мужики? — Продолжая заговаривать им зубы я отвоевал ещё почти две сотни. Невысокая, приплюснутая башня охранного периметра уже была хорошо видна, и я напрягся — сейчас!

— Ладно, — сжалился надо мной охранник. — Но только быстро! Ты и так уже нарушил. И без фокусов! — грозно повысив голос добавил он. — Ты у нас на прицеле!

— Конечно, конечно. Только вот фары включу. — Я три раза моргнул дальним подавая сигнал Александеру, который плыл где-то надо мной, на высоте около двух километров. Теперь, после этого сигнала начиналась его часть работы.

На радаре появилась зелёная отметка моего корабля, сразу привлекшая к себе внимание охраны.

— Неопознанный корабль! Немедленно покиньте зону! Неопознанный корабль!

Мне было хорошо видно как от чёрной громадины корабля отделились две маленькие, но очень яркие звёздочки и, оставляя за собой хорошо различимый тёмный хвост, помчались к башенке.

— Тревога! Нападение! — Завопил охранник, но было поздно. Мой Скарабей встряхнуло два раза, когда ракеты с усиленными боеголовками, не зря же я ползал по поверхностям планет собирая редкие минералы, нашли свою цель. Ещё две звёздочки накрыли турельную установку и она окончательно превратилась в груду металлолома.

— Дело сделано! — Прохрипел в моём шлеме голос Александера.

— Соседние накрой! — Попросил его я, снова выжимая газ до максимума. Соседние турели, получив сигнал тревоги вполне могли накрыть меня уже на территории тюрьмы.

В шлеме раздался его вздох и я увидел, как штурмовик начал закладывать дугу, направляясь к соседней башне. Я же двинул вперёд, к тюрьме. Пока я добирался до склона кратера, а до него было ещё почти три сотни метров, земля вздрогнула пару раз и в наушниках раздался мат Александера.

— Щиты в ноль! Отхожу на точку «Бе»!

Наверное турель всё же успела зацепить его. Щиты то на штурмовике так себе, мы и не стали их усиливать, понимая, что танковать против наземных турелей шансов нет. Весь расчет делался на один, ну два молниеносных удара усиленными ракетами — с немедленным отходом.

Стараясь держаться между двумя уничтоженными башнями двинулся вниз по склону, притормаживая двигателем. Вот и заветные корпуса тюрьмы. Ищу нужный, лавируя между различных зданий. Искал бы долго — табличек с пояснениями тут нет, а спросить, сами понимаете — не к месту, но мне помог случай. В лице небольшой группы людей, вытаскивающих из очередного неприметного здания какие-то ящики и контейнеры. На всех предметах сверкала, видимая издали, эмблема Имперской Академии Наук. Я подъехал к ним и запарковал Скарабея в ряду таких же машин. Не торопясь выбрался и так же, неспешно, направился к суетящимся людям.

— Н-ну? — спросил я в пространство, по хозяйски заложив руки за спину. — Чего копаемся? Из графика вы уже выбились. Конкретно. А это что значит?

— А вы, простите, кто будите? — От толпы отошёл ко мне человек. Сквозь стекло шлема блеснули золотой оправой очки.

— Инспектор. Генеральный. А вы кто?

— Профессор Арни. Старший над этим… — он протянул руку в сторону работающих людей.

— Над этим бардаком. Понятно. Что же вы, а ещё профессор.

— А что, простите, не так?

— Сроки срываете — это раз. Это я про ваше оборудование. Его же ждут.

— Кто ждёт? Профессор Мартинсонн? Так это моё! Моё и только моё! Оборудование. — Внезапно взвился профессор.

— Оно казённое. — Жестким тоном заявил ему я. — И вы не вправе задерживать отгрузку. Это было раз. Во вторых. — но тут профессор прервал меня и зажал мою руку, не дав мне загнуть второй палец.

— Нет! Он к нему не имеет никакого! Слышите, вы! Инспектор! Ни-ка-ко-го! Права!

— Но позвольте. — Я несколько оторопел от такого натиска и попытался вырвать руку — без толку, профессор крепко в неё вцепился.

— Не позволю! Мо-ло-дой человек! Не позволю! Это — он повёл рукой вокруг и его оправа очков гневно блеснула. — Это моё оборудование! И я не позволю! — Тут он выпустил мою руку и я принялся торопливо растирать пальцы — его хватка была весьма сильной.

— Я не позволю! — он погрозил мне пальцем. — Кому либо посягать на моё оборудование. Нет, нет и ещё раз нет!

Я отступил и приподнял руки как бы сдаваясь.

— Профессор, я не спорю о вашем оборудовании. Ваше оно или нет.

— Моё! — он тут же задрал нос.

— Хорошо, ваше. Просто вы срываете сроки. А мне ещё надо с объектом ваших исследований разобраться. А тут вы с вашими ящиками. А у меня — план.

— То есть, вы не отберёте моё оборудование?

— Нет. Мне с объектом надо.

Он снова прервал меня.

— Хорошо. Я вас понял. Мы приложим все силы, чтобы быстрее убраться отсюда. Но! Вы могли бы прислать солдат — что они без дела шляются. Вот, помогли бы нам, мы бы быстрее бы всё загрузили.

— Не шляются, а патрулируют. Кстати, профессор. У вас же есть план-график движения патрулей?

— Да, конечно. Вот. — Он активировал и протянул мне планшет.

— Так. — Я пробежал взглядом схему движения патрулей. После объявления тревоги они все были стянуты к тем двум уничтоженным башням, и было просто чудо, что я смог проскочить мимо них. Обратно тем же маршрутом пройти шансов не было.

— Вот. — Я вернул планшет профессору. — Вы же сами видите, свободных нет. Вы уж сами. Только поспешайте.

— Да я уже понял, — ворчливо ответил он, убирая планшет. — Помощи от вас никакой. Я могу идти?

— Идите. Хотя нет. Постойте. Объект всё ещё на месте?

— Да, куда она денется-то?

— Камера 320? — Наугад спросил я.

— Голубчик, — профессор снисходительно посмотрел на меня поверх очков. — Может хватит играть в эти игры?! Развели тут, понимаешь, секретность. В 710 она! В 710! Как сидела, так и сидит.

— Извините, — я виновато развёл руками. — Служба.

— Пфафф… Служба. Вот у нас да! Работа на благо человечества, а у вас! — Он повернулся и пошёл к своим рабочим, бурно и негодующе жестикулируя.

В корпус я зашёл потеснив его подчинённых, которые, образовав живую цепь, передавали небольшие, но тщательно упакованные ящики. Я прошёл шлюз и попал в общий коридор, проходящий через весь тюремный блок. У входа аккуратной пирамидкой громоздились коробки. Неловко повернувшись я зацепил их и несколько штук обрушилось на пол. На шум из соседнего закутка выскочил техник, с эмблемой Академии наук. Увидев учинённый мной беспорядок он по-бабьи всплеснул руками и приготовился обрушиться на меня с упрёками на мою неуклюжесть.

— Так! — я решил первым пойти в атаку. — Это что за баррр-дак! Кто позволил? А?! Молчать! Загромоздили проход! А если пожар? Что вы молчите?! Захламили пути эвакуации и молчите?! Вы хоть понимаете, что вы натворили?! Немедленно убрать! — Я замолчал, набирая в грудь воздуха и техник сумел вклиниться.

— Так приказано же. Ускорение для.

— Кем приказано? Кто позволил нарушать технику безопасности?

— Дежурный.

— Ах, дежурный? Где он? — Я подобрал из полуразрушенной пирамиды коробку и потряс ей перед лицом техника. — Я немедленно сниму его с дежурства! Это бардак! Это недопустимо! Где он?!

— Вот. По красной линии идите. — Он показал на красную линию на стене. Под ней, через каждые три или три с половиной метра, было написано — «Рубка дежурного».

Ещё раз встряхнув коробкой, в ней что-то звякнуло, я направился по указателю.

В рубке сидел, подперев щёку рукой, сонный рядовой. Увидев меня с коробкой он начал было подниматься, но я быстро приблизился к его столу и уронил на его поверхность злобно звякнувшую в очередной раз коробку.

— Это что? — Я навис над дежурным, уперевшись руками в стол.

— К-коробка.

— Гениально! — Я выпрямился и заложил руки за спину. — Вы дежурный?

— Так точно! — Он всё же встал и вытянулся по стойке смирно.

— Нет. Вы не дежурный. Я вас снимаю. С занесением!

— За что? — Он побледнел. Ещё бы — снятие с дежурства не самое приятное событие. А с занесением — вообще кошмар. Кто служил — те знают, хуже нет, когда вот так, припирается какой-то мутный тип, орёт и тебя снимают. Офицерам то что? Отбрешутся, а все шишки на него, рядового исполнителя.

— За что? Нет, вы послушайте — за что? — Я снова придвинулся к нему. — Бардак! Пути эвакуации захламлены! А если — пожар?

— Прошу простить, но вы кто? — он слишком быстро приходил в себя.

— Генеральный Инспектор. Вас разве не предупредили?

— Так точно! Но, — он замялся. — Вы же только там, ну — на орбите…

— Внезапная вводная. Ясно?

— Так точно! — Он снова принял стойку смирно.

— Почему бардак?

— Умник… ээээ… Учёные. Ведут эвакуацию оборудования!

— Я в курсе. Почему бардак?

— Не могу знать! Разрешите принять меры?

— Бегом, рядовой. Даю вам, — я сделал вид, что задумался. — Десять минут. Я тут подменю вас. Заодно и журналы проверю. Вы же ведёте учёт в журналах?

— Так точно! — Он рывком вытащил стопку стандартных журналов. — Разрешите исполнять?

Я милостиво кивнул.

— Рядовой… Исправите это безобразие, — я поморщился, будто съел что-то совсем неприятное.

— Забуду об этом. Десять минут. Бе-гом! — На втором слоге рядового уже не было в рубке.

Я же придвинул к себе стопку журналов — так… учёт огнетушителей… не то, котловое довольствие — опять не то, график учёта отпусков ЛС — нет. Нужный мне журнал — учёта перемещение ЗК нашелся в самом низу. Быстро проглядев его я нашёл нужную запись, это было не сложно, учёт ЗК тут вёлся на твёрдую пятёрку. Судя по записи — ЗК под названием «объект Бродяжка» пребывала в камере номер 710. В поле примечаний было указано — вывод из состава. И срок — 48 часов. Однако. Вовремя мы прибыли — от указанного срока уже прошла большая часть. На первых страницах был размещён план камер. Судя по нему — камера 710 располагалась одним уровнем ниже. Едва я закрыл этот журнал и открыл котловой, как в помещении появился запыхавшийся дежурный.

— Разрешитедолложить! — Выпалил он. — Всё устранено! Эвакуационный пути расчищены! Опасность устранена!

— Точно? — Я оторвал взгляд от норм довольствия личного состава.

— Так точно!

— М-де… Похвально. А скажите, рядовой. Что у вас с питанием? Пайка масла была нормальная? Масло не мокрое подавали?

Рядовой не упустил своего шанса переключить внимание проверяющего на такой жизненно важный вопрос.

— Так точно! И масло мокрое и сахар влажный!

— Воруют. — Я даже не потрудился придать голосу вопросительные интонации.

— Так точно!

— Ясно, — со вздохом сказал я. — Разберёмся. С дежурства я вас снимать не буду. Но коридоры — проверю. И если только…

— Никак нет! Так точно! — И он снова вытянулся по стойке смирно.

— Вольно! — и я покинул рубку дежурного.

Спуск вниз особых проблем не вызвал — коридоры были пустыми. А вот отсек с камерами, где содержались «научные» объекты был закрыт решёткой. Охранник тоже присутствовал, на моё счастье он был не внутри отсека.

— Стой! Допуск! — Этот парень службу тащил отменно. Он не сидел — стоял, прикрывая собой пульт управления камерами и его пулевой карабин смотрел мне точно в грудь.

— Отставить! Генеральный Инспектор! — Попробовал я разыграть до этого выручавшую меня карту.

— Допуск! — Он щёлкнул рычажком, снимая оружие с предохранителя.

— Хорошо, хорошо, — я медленно, чтобы не спровоцировать его, достал из нагрудного кармана бумажку, которую раздобыл мне Александер, развернул её и протянул охраннику. Он взял её и некоторое время изучал, не уводя ствол карабина в сторону.

— Это не допуск. Покиньте помещение!

— Как это не допуск? — Деланно возмутился я, делая короткий шажок к нему. — Смотри внимательно. Там внизу, мелким шрифтом.

— Где? — Он опустил глаза и я рванул его карабин, отводя ствол в сторону и вверх. Он дёрнулся, отдёргивая оружие и я тут же отпустил его. Охранник, не ожидая, что я так быстро сдамся, качнулся назад и я тут же помог ему завалиться навзничь. На его несчастье сзади стояла невысокая табуретка, на которой он коротал своё дежурство. Она, крайне невыгодно для него, ткнулась ему под колени и он полетел вверх тормашками. Я быстро подскочил к нему и коротко, без замаха пробил ногой по шлему. Он дёрнулся и обмяк. Не теряя времени я вытащил из контейнера на его поясе наручники и прищёлкнул его руки к решётке, пропустив цепь вокруг одного из прутьев. Вовремя! Охранник начал шевелиться.

— Сдурел? Отцепи! — Потребовал он, пока я разбирался с пультом. — Ты же инспектор, чего дерёшься? — Его голос звучал глухо из под закрытого шлема.

— Угу. Вот и инспектирую. На предмет бдительности. — Я нашёл нужные мне кнопки и решётка, отделяющая закуток с камерами от общего коридора поехала в сторону. Ещё одно нажатие и дверь камеры номер 710 распахнулась. Заблокировав решётку отобранным карабином я прошёл к камере.

На узкой и даже визуально жёсткой скамейке сидела Бродяжка. Когда я закрыл собой проём двери она только вздрогнула и не поднимая головы грустно спросила.

— Что… опять на опыты?

Глава 3

Она была в комбинезоне и я откинул забрало шлема.

— Привет, Бродяжка! — Произнёс я нарочито бодро. — Не надоело сидеть тут?

В ответ она окинула меня изучающим, но каким-то безразличным взглядом.

— Новый галлюциноген испытываете?

Она принюхалась.

— Хм… И без запаха совсем? Или это новая методика гипноза?

— Эй, эй. Это ж я, ты чего?!

— Я это я. А ты это ты. И ты не он. А он это он. — Механически произнесла она и отвернулась от меня, явно собираясь улечься на узкую койку.

— Бродяжка! — Я сделал шаг внутрь камеры. — Не время валяться. Пошли. Нас на орбите Александер ждёт. А ещё выбраться отсюда надо.

— Всё же это — гипноз. — Бродяжка передумала улечься и снова села, привалившись к стене. — Решили мне психику сломать?

— Так. — Я шагнул к ней, взял её за руку и заставил встать. — Пошли. С твоими тараканами я потом разберусь.

— Как интересно! — Она с любопытством посмотрела на мою руку, держащую её за предплечье. — И тактильные ощущения. Круто! Вы превзошли себя, профессор.

Я не стал отвечать и просто потащил её из камеры.

— А как же глаза?

— Что глаза? — спросил я, не оборачиваясь.

— Не завязываете? Ааа… Поняла. Новый уровень погружения.

Мы прошли мимо валявшегося на полу охранника и я вытащил карабин из решётки.

— Начальник. — Позвал меня пристёгнутый к решётке служака.

— Чего тебе?

— Ну ты, это. Отстегни, а?

— Извини. Не могу.

— А чего так? Ну ты ж вроде задачу выполнил. Пленника вытащил, меня обезвредил. Отстёгивай.

— Чего ради?

— Да что я, совсем ничего не понимаю, — Он зашебуршался на полу, пытаясь сесть. — Я ж слышал, туда, — он попытался кивнуть куда-то вверх. — Инспекция прибыла. К нам не должна была прибыть, а ты тут. Значит внезапная проверка. — Он вздохнул. — А я, получается, провалил её. — Он снова вздохнул. — Теперь квартальной лишат. Отстегни, а? Учение учением, а вот так валяться…

— Сам понимаешь, — назидательным тоном сказал ему я. — Всё должно быть достоверно. Лежи, вояка.

— Достоверно… Было б достоверно, ну, был бы ты террористом, ты б меня пристрелил.

— Угу. Всё. Времени нет. Извини, боец, полежать тебе придётся.

Он обиженно засопел и начал что-то говорить, но мы уже прошли мимо.

Перед тем, как выйти в основной коридор я повернулся к Бродяжке. Уж не знаю, какие у неё в голове за это время расплодились тараканы, но сейчас действовать нужно было слаженно.

— Послушай, Бродяжка, — стараясь говорить доверительным тоном начал я. — Сейчас мы пойдём к шлюзу. Ты впереди, я сзади, типа я тебя конвоирую. Держи руки за спиной и делай, что я скажу. Хорошо?

— Хорошо. — она хихикнула. — А ты забавный. Похож на Командира. Только он не такой уродливый. Вам, профессор, надо ещё поработать над галлюциногенной составляющей — выветривается быстро.

— Пошли, — я подтолкнул её вперёд. — Ээээ… погоди. Что ты сказала? Уродливый?

— Ага!

Чёрт! Я легонько подтолкнул её вперёд. Всего-то три дня не брился и вот, пожалуйста. И зачем я её спасаю.

— Вперёд! Руки за спину.

И мы пошли.

Коридор был пуст. Практически. По пути нам встретились от силы два или три человека. При виде ЗК, которого по всем правилам, отступив на три шага, конвоировал человек с карабином, они прижимались к переборкам, пропуская нас. Без проблем мы дошли для шлюза. Куча коробок тут значительно уменьшилась и рядом с уже совсем небольшой горкой стоял давешний охранник.

Он курил.

Я открыл шлем.

— Рядовой! Что за бардак! ЗК — к стене! Лицом! — Бродяжка послушно повернулась лицом к стене.

— Господин Инспектор! — Он вытянулся по стойке смирно, но бычок не выкинул. — Плановый перекур согласно расписанию! Имею пятнадцатиминутное время для отдыха, перекура, приёма пищи и отправления естественных потребностей! Согласно Уставу!

— И даже перекур? — Я удивился. — А разве на территории базы курение разрешено?

— Так точно! — Он сделал шаг в сторону и на переборке открылась скрытая до сего момента табличка: «Место для Курения Табака».

Хм… Действительно.

— Вольно! — Не найдя лучшего решения гаркнул я и он расслабился. — И как давно перекуриваете?

— Только приступил!

— А поесть? Надобности естественные?

— Не испытываю потребности, господин Генеральный Инспектор!

М-да. Не лезть же прямо при нём в шкаф со скафандрами. Или залезть?

— Рядовой! — Я направил на него палец. — Пух! — изобразил выстрел. — Вы убиты. Условно. Ваши действия? Быстро!

— Ээээ… Он выглядел растерянным. — Как убит? Почему?

— Учения. Внезапные. Повторяю вопрос — вы убиты. Ваши действия?

— Ну… Я не знаю. — он поник головой. — Меня ещё не убивали. А кто убил?

Я вздохнул.

— Злоумышленник. — Я ткнул себя пальцем в грудь. — Со своим освобождённым сообщником, — кивок в сторону всё ещё стоявшей у стены Бродяжки. — Воспользовались вашим плановым перерывом и убили вас выстрелом из бесшумного пистолета.

— Что, вот так, с одного выстрела? — Не поверил боец.

— Да! Мы такие. Диверсанты же. Прямо в сердце. — Для наглядности я ткнул его пальцем в грудь, в районе сердца и палец упёрся во что-то твёрдое. — Это ещё что?

Рядовой смутился и покраснел.

— Это… Я…

— Вы — труп! Отвечайте!

— Планшет небольшой. Я ролики на нём смотрел. — Он поднял виноватые глаза и неуверенно продолжил. — Но только во время перерывов…

— Угу. Верю. Как же. — Я насмешливо посмотрел на него. — Порнушку небось гонял?

Он густо покраснел.

— Нет, я играл. В жуков. Давил их.

— Эхх… Боец. Вы меня удивляете. Стоите на посту и… — я разочарованно покачал головой. — Ладно. Даю вводную! — произнёс я нарочито громко. — Злоумышленник проник в рубку дежурного и вывел из строя охранные системы базы! — Пошли, — я потянул его за рукав к двери рубки.

— Так я же — труп.

— Точно. Молодец! Соображаешь! Хвалю! Но ты же не хочешь потом там — кивок в сторону рубки, — Потом заново всё настраивать?

Он часто-часто замотал головой, соглашаясь со мной.

— Я вашей системы не знаю. Нет, ну как не знаю, она же — стандартная для таких объектов. Но ведь везде свои нюансы, да?

Теперь парень так же часто закивал.

— Вот! А, если, я твои настройки собью? Ты уж лучше сам.

В рубке я усадил его за пульт и скомандовал.

— Подать сигнал общего сбора патрулей сюда! — И ткнул пальцем в противоположный от сожженных турелей край карты.

— Да, и не пытайся поднять тревогу. Помни — ты мёртв. Не набирай штрафных баллов.

— Понял. — Он что-то ткнул на панели управления и огоньки, обозначающие патрули, начали сдвигаться в нужном направлении.

— Молодец. Теперь пошли.

— Куда?

— Как куда? На место твоего трупа.

Бродяжка всё так же стояла у стены и я не преминул заметить.

— Вот, боец! Бери пример. Твой коллега — всё чётко выполняет. А теперь ложись на пол и изображай труп.

Он послушно улёгся на пол.

— Разрешите? — Он потянулся к карману за планшеткой.

— Валяй! — разрешил я. — Ты труп, планшет разбит пулей, в общем вы оба на небесах. Логично?

— Так точно! — он попытался принять стойку смирно лёжа.

— Всё, боец. Отдыхай.

— А долго мне так лежать?

— Тебе сообщат. ЗК, ко мне! — я повернулся к шкафу со скафандрами и распахнул створки. — Скафандр проверить и надеть. Исполнять!

Бродяжка послушно проверила скафандр и быстро, но без спешки натянула его.

Снаружи продолжалась загрузка научного оборудования. Показав бродяжке на Скарабея я направился к профессору, приметив его стоящим чуть в стороне от общей толчеи.

— Профессор?

— А, Инспектор! Как ваша проверка?

— Успешно. А ваша погрузка?

— Аналогично! — Он коротко поклонился и отвернулся, возобновляя надзор за погрузкой своего драгоценного оборудования.

Вот и поговорили. Я откланялся и неспешно, временами останавливаясь и по хозяйски оглядывая окрестности, направился к машине.

Базу мы покинули спокойно. Вся охрана носилась по противоположной стороне, там, временами, вспыхивали всполохи выстрелов.

— Интересно, — произнёс я вслух. — Кого они там гоняют?

— Не знаю, — ответила Бродяжка. — И что будет дальше? — Задала она вполне логичный вопрос.

— Сейчас вот отъедем и я вызову Александера. Он нас заберёт и мы свалим с этой планеты.

— Очень интересный ход. Многослойное гипнопрограммирование? Поздравляю, профессор! Вы просто превзошли сами себя!

Я не стал с ней спорить, просто убедился, что мы уже отъехали от базы на почти два километра, и подал сигнал Штурмовику.

— Что так долго? — Вместо приветствия начал было возмущаться Александер, но увидев Бродяжку смолк и крепко обнял её.

— Ты! Я так рад! Я так скучал!

Она высвободилась из его объятий и отстранилась.

— Опять сильные тактильные контакты. И как мило! — Она внимательно осмотрела Александера и повернулась ко мне.

— Профессор, тут у вас прокол. Он какой-то несвежий. Помятый, круги вон, под глазами. Брачок-с!

— Чего? — не понял Александер. — Командир, что с ней?

— Мозги промыли, — устало вздохнул я. — Она считает, что всё происходящее — гипноз того умника, что её там, внизу, мучил.

Александер задумчиво кивнул.

— Хреново. Я думал только с Аришей придётся возиться, а тут эвон оно как. Я ей успокоительного дам, пусть отоспится. А потом подумаем как это лечить. Пойдём, — он взял её за руку. — Я тебя провожу в каюту. — И они удалились.

Мне же пришлось усесться в кресло пилота и заняться рутиной.

— Маневровые! Вверх на полной.

— Есть отрыв. — Подтвердил бортовой компьютер.

— Убрать шасси!

— Посадочные опоры убраны.

Задираю нос штурмовика вверх и плавно прибавляя тяги начинаю подъём от поверхности.

Перевалив отметку в два километра перехожу на сверхскорость. Едва успеваю выйти из гравитационного колодца планеты, как загорается индикатор связи.

— Уважаемый Инспектор, — голосом полковника оживают динамики. — Ну где же вы?! Баня истоплена, водочка охлаждена, девочки истомились…

— Дорогой полковник. Увы. Вынужден покинуть вас. — Отвечаю. — Срочный вызов. На станции в семнадцати световых годах — ЧеПе! Нерадивый завхоз пустил налево все запасы зубной пасты. А к ним цельный Вице Король прибыл. Утром встал — а пасты то и нет?! Вы представляете, что началось? Вот меня и дёрнули… Эхах! Я крайне расстроен. Крайне! У вас-то всё в порядке. Я уже отправил отчёт, дурак, поторопился. Вот меня — как досрочно завершившего дела и срочно направили туда. — Я вздохнул в очередной раз и замолчал, выводя корабль на курс прыжка.

— Что же вы так, батенька! — В голосе полковника явно чувствовалось облегчение. — Но обещайте мне, что как только освободитесь, так сразу сюда.

Рассыпаюсь в обещаниях, заверениях, клянусь дружить семьями и всё такое.

— До встречи мой друг! Жду! — Он разрывает канал связи.

Угу. Ждёт. Угу. Так я и поверил. Сейчас на радостях напарится, нажрётся и… Тоскливо вздыхаю — на его месте должен был бы быть я! Инспектор я Генеральный или нет?!

— Нет! — Комментирует мою последнюю фразу незаметно подошедший Александер. — И завязывай думать вслух.

— Привычка, — я поворачиваю кресло к нему. — Пока один в Скарабее мотался, вот так — сам собой. Как она?

— Ага. Тихо, сам с собою, левою… Не надо подробностей. Проехали. Она? Спит. Тут такое дело, не знаю — как тебе и сказать.

— Погоди. — Я прожимаю кнопку прыжка и корабль уходит в туманный коридор гиперперехода.

— Что ещё случилось?

— Тесно. — Он сразу переходит к делу. — Этот штурмовик, — Александер обводит пространство рубки вокруг себя рукой. — Он на одного рассчитан. Мы и так тут с трудом размещались. Один в каюте, другой тут. А сейчас-то нас трое. Я данные посмотрел — жизнеобеспечение сдохнет через сутки.

— И что делать будем? Могу высадить вас где-нибудь.

— А Ариша?

— Ну… Один за ней слетаю. Оружия ты море натаскал. Да не переживай ты за меня! Пробьюсь. Перестреляю бабок тех, вытащу её и…

— И тебя там пристрелят. — Он отрицательно мотнул головой. — Ты один не справишься.

— А втроём мы туда не долетим. Забыл? Туда почти трое суток лететь.

— Угу.

— А другого корабля у меня нет. Так что… Куда вас высадить?

— Как это нет? — ухмыльнулся Александер.

— Нет. — Пожал я плечами. — Анаконда, она сейчас под вице-королём. А другого корабля нет. У меня нет.

— А корвет?

— Корвет? Так он же не мой.

— Твой. Почти твой. Его же Тод под тебя зарезервировал.

— Ну, зарезервировал. Но кто его мне отдаст? Да и денег — на его выкуп нет.

— Выкупать… А зачем тебе его выкупать? Угони.

— Кх-а! — Я аж подавился. — Мне что по твоему — мало того понижения социального статуса?

— А что такого? — Удивился он. — Ты только что Имперскую тюрьму того. Ну ещё согрешишь. Разок.

— Знаешь, — говорю ему. — Как-то мне твой план не того. Да и — это же Тронная система! Меня расстреляют — едва я от платформы оторвусь! А потом реанимируют, допросят и впаяют — лет десять расстрела.

— Не более пяти. От трёх до пяти. Я ваш Имперский УК знаю. Читал — пока вас на орбите ждал.

— Мне уже легче. Всего-то — три года расстрелов, пыток и сожжений. Не вариант.

— Да не расстреляют тебя. Тебе главное со Станции выбраться — и в прыжок сразу. Кроме того, — он подмигнул. — И со Станции тебя выпустят.

— Ага. Пешком и без скафандра. Нет!

— Так. Законы ты, как я вижу, не знаешь.

— Ну?

— Тод его под тебя — зарезервировал?

— Да.

— По вашим законам — ты, как единственный прямой кандидат на владение или как наследник. А прямой ты — потому, что аукцион объявлен не был. Тут дело как с завещанием. Упомянут только ты, понимаешь? Так вот — по вашим законам…

Я не выдержал и перебил его.

— По короче можно? Сейчас из гипера выйдем, мне рулить надо — иначе в звезду врежемся.

— Короче — можно. Ты имеешь право ознакомиться с имуществом. Дошло?

— Нет. — Корабль вывалился из гиперперехода около звезды и я повёл его сквозь тропосферу, пополняя запасы топлива.

— Не тупи. Ты имеешь право ознакомиться с имуществом до вступление в наследство, то есть — во владение, в нашем случае.

— А чего знакомиться? Я же его и привёл туда. На Станцию. Я и так знаю — что с ним.

Судя по вздоху — Александер закатил глаза.

— Ты. Имеешь. Право. Точка. Остальное никого не должно интересовать. — Он шумно выдохнул. — Ты. Имеешь. Право. Провести ходовые. Перед. Покупкой. Понял?

— Угу. Не тупой.

— Иногда я в этом факте сомневаюсь — не замедлил съязвить он. — Так вот. Морду кирпичом — с этим ты хорошо справляешься, и в ангар. Мол так и так. Проверить хочу. Перед покупкой. Отказать тебе не смогут. Попросят — именно попросят не покидать систему.

— Ага. — Я задумался, выводя штурмовик на курс следующего прыжка. — Может сработать. Вы со мной?

— Нет. Она же всё ещё ЗК. Ей теперь путь в Империю заказан. Карту выведи.

Я подчинился и перед нами вспыхнула объёмная карта обитаемой части Галактики.

— Мы сейчас тут — Александер ткнул пальцем в маркер на карте. — Наш Корвет — тут. — Он показал на ещё одну систему.

— Летим сюда, — он выделил нейтральную систему, невесть как оказавшуюся немного внутри сферы Имперских интересов. — Высадишь нас тут и дальше быстро доберёшься. Три прыжка. Ну а мы тут будем. Тебя ждать.

Люблю нейтральные порты за их гостеприимство. Никто даже не поинтересовался кто мы такие и зачем сюда прибыли. Плати пошлину и не доставай стволы — этим ограничивались все требования и запреты к прибывающим. Для пущей наглядности над выходом из ангара на три краски светился информационный плакат — пачка денег в зелёном круге и перечёркнутые красными линиями крест накрест нож и пистолет. Рядом был изображён силуэт в боевой броне с карабином наизготовку. Всё просто, лаконично и доходчиво.

— А тут мило. — Заметила Бродяжка, когда мы, заплатив положенный налог, вышли из здания космопорта.

С желтоватого неба на нас смотрела небольшая, бледно красная звезда класса «Т», лёгкий ветерок крутил небольшие пыльные смерчики — после многих дней проведённых внутри корабля я был готов с ней согласиться.

Видно было что местные пытались облагородить обжитую территорию — вдоль тротуара, отделяя его от проезжей части тянулся неширокий газончик, заросший коротко подстриженной травой пепельного цвета.

Интересно, — пришла в голову дурацкая мысль, — а как местные говорят? Не озеленить же? Опепелить? Запепелить? Я бы и дальше предавался подобным мыслям, но Бродяжка отвлекла меня от подобных, несомненно важных, измышлений.

— Если это и гипноз, то я про подобный уровень внушений даже и не слышала.

— Это не гипноз, — практически хором сказали мы.

— Ага… Рассогласование при подаче убеждений. — Она повернулась и посмотрела на нас. — Вы должны были сказать это синхронно. Небрежность исполнителя?

— Послушай, — Александер взял её руку и прижал к своей груди.

— Это не гипноз. Невозможно столько деталей предусмотреть.

— Почему? Дали мне общую установку, вот я — мой мозг и подстраивает картинку.

— Уффф…

Тут мы подошли к стоянке наземного такси и Александер открыл дверку первой в очереди машины.

— Удачи! — Он протянул мне руку.

— И тебе! Она тебе понадобится. Она, — я подбородком указал на Бродяжку, хорошо различимую сквозь прозрачную крышу авто. — Она тебе понадобится.

Мы распрощались и я некоторое время наблюдал как авто увозило их в один из престижных отелей городка. По плану Александера — выводить Бродяжку из ступора следовало массой положительных эмоций. Как всегда — кому-то положительные эмоции, тонкие вина, сладкие яства, бассейны, сауны и прочие радости, а кому-то переться на станцию к Инквизиторам. Корабль угонять. И ведь не поспоришь — он всё так логично распределил. Логично-то, оно, конечно — логично, но вот как-то несправедливо. И у полковника не погостил и тут облом — не отдохнуть. Ясно же — стоит мне увести Корвет, как за мной такая толпа ломанётся… Эх-хе-хе…

С такими печальными мыслями я покинул нейтральный порт и проложил курс в Тронную Систему Империи — на станцию, где меня ждал Корвет.

Неприятности начались едва я вошёл в пространство системы. Едва я лёг на курс к Станции как меня выдернули из сверхскоростного режима.

— Служба охраны системы! Сбросить скорость! Приготовиться к сканированию!

— Пожалуйста!

— Чего?

— Вы забыли сказать пожалуйста.

— Шибко умный? Ну так дай нам повод, посмеёмся вместе.

— Хамы! Я всё ещё Лорд Империи! Требую уважительного отношения!

— Скан завершён! Проваливай. Те. Лорд.

Ну что взять — дуболомы как есть.

Пока я добирался до Станции меня останавливали целых четыре раза. И каждый раз — подобным хамским образом. Так что — когда я посадил свой штурмовик на платформу, предварительно провисев в очереди около шлюза с сорок минут, настроение моё было не самым лучшим.

— Цель визита… Лорд? — Нелюбезно буркнул таможенный офицер.

Я пожал плечами.

— А что? Мне запрещено тут бывать? Я вроде бы ещё гражданин и Лорд Империи.

— Цель. Вашего. Визита. — Он проигнорировал мой вопрос.

— Осмотр собственности.

— Какой именно?

— Вопрос не в вашей компетенции, милейший, — я решил не уступать и произнёс эту фразу презрительным тоном, давая понять о пропасти, разделяющей меня — Лорда и какого-то ничтожного офицеришки.

— Хамим значит. — Довольно сообщил, поворачиваясь к напарнику офицер. — Неуважение к представителям власти. — Он снова повернулся ко мне. — С вас штраф, Лорд.

— За что?

— Оспаривание решений представителя власти, — он снова кивнул своему напарнику. — Вить, фиксируешь?

— Так точно! — напарник старательно нажимал виртуальные кнопки на своём терминале.

— Вы что? Сдурели?

— Во! — довольно осклабился офицер. — Ещё одно оскорбление. Фиксируй.

Пришлось стиснуть зубы и тщательно строя фразу и следя за интонацией, спросить.

— Я всё осознал. Какой размер штрафа?

— Вить, сколько с этого лордика?

— Ээээ… Немного до круглой суммы недотягивает. Придумай ещё что-нибудь.

Первый офицер кивнул напарнику и повернулся ко мне.

— Так, лордишка. Чего припёрся сюда на своём вонючем федеральном корыте? Воздух наш поганить? Гадить в наши сортиры, а? Ты не стесняйся, морда баародная, говори смело. Или трусишь? — Он вновь повернулся к сидящему за конторкой напарнику.

— Вить, трусит он. Ща обмочится, того и гляди. И таких вот козлов дворянством награждают. Я же говорил — гнильё одно.

— Слышь, ты, — он повернулся ко мне. — Эк ты покраснел. Не лопнешь? А хочешь, — его тон стал задушевным. — Хочешь — в мору мне дать, а? Так вот он я? Давай, чего боишься.

Я с трудом сдержал порыв влепить ему в челюсть. Он заметил как я дёрнулся и расплылся в улыбке.

— Вот, лордец. Слабо тебе. А почему? А я скажу тебе — трус ты. Трус и ссыкло конченное.

Убью гада, прямо сейчас — вытащу из кобуры ствол и убью. Рука медленно, против моей воли, поползла вниз — к кобуре.

— Фиксируй! — Вопль офицера вернул меня к реальности.

— Налицо замысел против представителя власти. К кобуре потянулся, гад. — Он сноровисто направил на меня свою дубинку и активировал её. Между коротких и толстых шипов её кончиков заплясали весёлые, голубоватые, искорки разрядов.

— Сколько с меня?

— Сколько с этого, а, Вить? — Не убирая направленную мне в грудь дубинку, офицер переадресовал мой вопрос напарнику.

— Двести пятьдесят.

Всего-то? И стоило мне это терпеть — из за каких то двух с половиной сотен монет? Наверное моё удивление проступило на лице, так как первый офицер, злорадно ухмыльнувшись в мой адрес, пояснил.

— Тысяч, Лорд. Двести пятьдесят тысяч! Оплачиваем… или? — Он выразительно поиграл дубинкой.

Охренеть! Четверть миллиона?! Но — деваться было некуда и мне пришлось оплатить. Уже удаляясь из зоны таможенного досмотра я услышал.

— Я ж говорил — дерьмо все эти блаародные. Чуть надави и пшик. Верно наш Император, да продлятся её дни на Троне, чистку эту затеяла. Давно укоротить их надо было! Давно!

Путь до ангара, где меня ждал Корвет, выдался нелёгким. Если раньше толкнувший меня техник или рядовой, не говоря уже об офицере, стремился извиниться, или иным образом высказать своё сожаление случившемуся, то сейчас у меня сложилось такое ощущение, что толкали меня нарочно. Пару раз мне удалось увернуться, но потом, пытаясь прижаться к стенке, пропуская плотную группку докеров, я не заметил выставленной ноги и полетел на пол. Пока я пытался встать меня пару раз пнули пониже спины — и я вновь растянулся на полу под одобрительный гогот.

— Пусть поползает, золотознаковый!

— Верно их матушка приструнить решила!

— Точно, давно пора! — Из окружившей меня толпы раздавались одобрительные выкрики.

Рывком удалось подняться, но новый тычёк в спину заставил рухнуть меня на колени.

— Так и стой, благородный! — Услыхал я очередной выкрик.

— Разойдись! Расходимся! — Толпу оттеснили полицейские и один из них помог мне встать на ноги.

Полицейский смерил меня неодобрительным взглядом и ничего не сказав прошёл дальше, догоняя своих товарищей.

Кое как приведя себя в порядок я направился в кабинку лифта, чтобы спуститься на уровень ангаров, где размещались большие корабли.

— Друг мой, — раздался чей-то голос сзади меня и я обернулся. Сзади стоял мужчина средних лет, в таком же как и у меня стандартном комбинезоне. Что-то в нём было не так и я не сразу понял — в чём дело.

— Снимите это, — он показал пальцем мне на грудь и я скосив глаза вниз понял, о чём он говорил. Там, ниже Золотого Имперского Орла был приколот знак моего ранга — эмблема Лорда. Переведя взгляд на него я понял, что именно меня смущало — у него, ниже Имперской эмблемы проглядывали две дырочки, оставшиеся от рангового значка. Мужчина перехватил мой взгляд и кивнул.

— Да, сейчас лучше не светить своим дворянством.

— Скажите, — я замялся.

— Герцог. — поняв моё замешательство подсказал он. — Имя вам ни к чему.

— Скажите, Герцог, что тут происходит? Я давно тут не был. Что творится?

Он скорбно склонил голову.

— Наша Матушка решила укрепить свой Трон.

— И?

— Она, не знаю — она или её советники, не знаю. Было принято негласное решение о вытеснении прежних родов от Трона. Дабы влить свежую струю, да. Некоторые, — он грустно улыбнулся. — Приняли это решение буквально. Результат… Да вы уже его прочувствовали, я вижу.

— Ничего себе?!

— Дам вам совет — покиньте эту Станцию, покиньте это созвездие. Или снимите это. — Он снова показал на мою эмблему.

— Нет. Я честно заслужил свой ранг.

— Ну как знаете. Но я бы вам советовал последовать моему примеру… Лорд.

Створки лифта разошлись и кивнув ему на прощание я направился к нужному ангару.

Сказать, что я был зол — это ничего не сказать. Я честным трудом заработал ранг Лорда и теперь, из-за политики, пусть и самого высокого разлива, трусливо прятать этот знак отличия? Да никогда! Я бы ещё понял, если б меня из Контр Адмиралов Федерального флота попёрли — то звание у фактически купил, но тут? Нет, ребята. Что-то конкретно прогнило в Империи. Конкретно.

Ангарную палубу охранял один полицейский. Должно было их быть три, но присутствовал только один и я списал это на царящий на Станции всеобщий бардак.

— Куда? — Неласково осведомился он, когда я подошёл к его столику.

— На Корвет.

Полицейский лениво откинулся на своём стуле и неодобрительно покосился на эмблему Лорда.

— Основание?

— Резервация. Он за мной зарезервирован.

— Сейчас проверим.

Он ткнул на сканер.

— Ладонь клади.

— Те.

— Чего?

— Ладонь кладиТЕ.

— Умный больно. Ну уж клади-те.

Я приложил ладонь и сканер, коротко пискнув осветил пластину под моей ладонью зеленоватым мерцанием.

— Да, допуск есть, — с сожалением констатировал страж закона. Он наклонился над своим пультом и щёлкнул тумблером. В коридоре что-то зашумело и одни из ворот начали медленно раскрываться.

— Вы имеете право осмотреть корабль, — скучным тоном начал зачитывать с бумажки охранник. — Вы можете подняться на борт и проверить работу механизмов и узлов. Вам запрещено запускать двигатели и производить отрыв от поверхности посадочной платформы.

— Стоп! — прервал его я.

— Ну чего? — Он оторвался от чтения и посмотрел на меня.

— Я законы знаю. И имею право на ходовые испытания.

— Зачем ходовые? Он и так исправен. Вот, — он ткнул в какую-то строку на невидимой мне поверхности экрана. — Ты же сам его пригнал?! Он так и стоит, ну, с тех пор.

— Вы. Да. Я его пригнал, но кто его знает, кто в нём копался. А мне лететь на нём. Нет, я должен его проверить!

— Ну как ВЫ хотите. ВАШЕ право. — Он выделил «вы» и «ваше» таким тоном, будто на языке у него оказалась какая-то редкостная гадость.

Я молча кивнул и направился в ангар.

— Вам запрещено покидать систему! — Крикнул он мне на прощанье, но я уже заходил внутрь.

Поднять и вывести Корвет из Станции оказалось простым делом. Правда на выходе меня уже поджидал полицейский эскорт, но предъявить мне они ничего не могли и я, проложив курс к нейтральной системе начал готовиться к прыжку.

— Вам запрещено покидать данную систему! — Ожил канал связи.

— Я и не собираюсь, по системе попрыгаю, — соврал я, нажимая кнопку прыжка.

Прыжок.

Привычный полёт по привычному, туманному и каждый раз новому, коридору гиперперехода.

Выход у звезды — первой в серии из шести, до конечной — нейтральной системе звезды класса «Т».

Вышел, развернулся для пополнения баков и тут снова ожил канал связи.

— Значит, нарушаем? Законы нам, благородным, значит, не писаны, да?

Смотрю на экран — о как! Меня окружает пятёрка кораблей. Быстро вызываю левый вспомогательный экран — чтобы убедиться, да — полицейские.

— Так, Лорд. Переходим в обычный полётный режим и готовимся принять абордажную группу. И не пытайтесь от нас скрыться — мы знаем, куда вы можете прыгнуть, во всех системах, в радиусе вашего прыжка силы охраны правопорядка приведены в повышенную боеготовность. Эй, Лорд, вы меня слышите?

— Да. — Отвечаю внезапно пересохшими губами.

— Это хорошо. Не усугубляйте.

— Хорошо, подчиняюсь. — Отвечаю им, пытаясь найти выход. Эх… И Аришу не вытащить и Александер — с Бродяжкой зря меня ждать будут. Не справился. Подвёл я своих. Надо бы курс до той системы стереть, а то ведь эти проверят — зачем я туда летел. Может у Александера хватит мозгов сообразить — когда я не вернусь — что что-то пошло не так? Деньги у них есть, купят Гадюку и полетят куда по дальше. Скарабеев парочку купят — будут ресурсы собирать. Ресурсы…

Какая-то мысль начала оформляться, но меня с неё сбил всё тот же полицай.

— Переходи в обычный космос. Или принудительно вытащим. А это — сопротивление властям! Ещё лет пять накрутим. Не дури, тебе и так долго сидеть уже.

— За что? — Спрашиваю, пытаясь выгадать время и додумать смутную идейку.

— За угон. В особо крупных размерах. За контрабанду.

— Какую контрабанду?! Тут нет ничего!

— Значит будет! Зря мы что ли в такую даль, за тобой, пёрлись?! Не дури…

Но я уже не слушал его.

Вот оно!

Ресурсы! В такую даль! Синтезатор!

В соответствии с последним, нет — предпоследним Указом, а последним был тот, что послужил причиной начала этих гонений, так вот — предпоследним Указом было предписано оборудовать все корабли Империи — синтезаторами.

Выскакиваю из кресла, успев толкнуть рычаг газа в ноль — пусть думают, что я подчиняюсь, и бегу к нему, на ходу доставая пакетики с собранными крошками редких ресурсов.

Вот! Вот нужные — для повышение дальности прыжка на пятьдесят процентов. Высыпаю столь ценные крошки руды в приёмный зев аппарата и жму кнопу запуска.

Бегом возвращаюсь в кресло пилота.

— Ну, чего телишься? Выходи в нормаль! Последний раз говорю!

— Всё, всё, уже выхожу. — Торопливо перепрокладываю курс, установив режим прыжков на повышенный форсаж.

— Всё, сейчас выхожу! — Выжимаю газ до максимума и жму клавишу активации прыжка.

Ну сейчас… Или я прыгну почти на двадцатку — против обычной дюжины и распрощаюсь с ними или… О втором варианте мне даже не хочется думать.

— Эй! Куда?! Стой гад! Держи его! — Несётся мне в след, но бортовой комп уже начинает последний отсчёт и поля их модулей перехвата бессильно соскальзывают с моего корабля.

Прыжок!

Я задерживаю дыхание… Ну?

Корабль выскальзывает из гипера.

Радар чист.

Тут меня не ждут.

Вырвался!

Глава 4

Оторвавшись от преследования я сделал ещё несколько прыжков, надеясь запутать и сбить со следа возможную погоню. Прыгал я хаотично — просто тыкал на карте в ближайшую приглянувшуюся систему. Заправлялся от местного светила, устанавливал курс на любую из имевшихся планет и выскакивал в обычное пространство в произвольный момент движения. Там я висел или двигался куда-то некоторое время, всё время ожидая появления на радаре отметки преследователей и, не дождавшись таковой уходил в новый прыжок — с следующую систему.

Сменив таким образом с десяток систем я решил сделать перерыв — перекусить и выспаться, благо прорыв со Станции и последующие манёвры утомили меня изрядно.

Перейдя в обычное пространство в очередной системе я оперативно перекусил сухпаем, убедился, что отметок на радаре нет, выставил курс в пустоту и направился в каюту, намереваясь следующие минут так 600 предаться борьбе с подушкой.

Проблемы начались когда я уже завалился на койку и начал проваливаться в блаженное состояние засыпания. Уверен, что все хорошо знают этот момент — когда сознание истончается и ты ещё вроде и не спишь, но уже и не бодрствуешь, проваливаешься в сон, ощущая это скольжение уже не имея ни сил ни желания шевелиться или каким либо иным способом нарушать это скольжение.

Вот тут-то всё и началось.

Вместо того, чтобы провалиться в сон я провалился… Трудно сказать куда. С одной стороны я всё ещё ощущал щекой подушку, а с другой стороны я чувствовал в руке тяжесть сабли. И жажду. И жару. И многое другое — с трудом совместимое с ощущением подушки под головой.

Внезапно в меня влились, втекли ощущения человека, в чьём теле я оказался — бойца 237 полка, направленного на данную планету для защиты производственных мощностей. Солдат чуть повернул голову и я, или он? Мы увидели стоящего в паре шагов от меня, или всё же нас, человека, замотанного в какие-то рваные плащи или тряпки.

— Джеллаба, — сказал или подумал солдат, — бандиты из свободных всегда носят их поверх стилсьютов.

Один из свободных что-то хрипло произнёс, неразличимое из за натянутой на лицо маски. Недовольно зарычав он откинул её, отрывая смуглое, бородатое лицо и повторил.

— Твоя вода будет моей! — При этих словах он вытащил из ножен длинный нож, чей клинок блеснул молочно белым поймав солнечный свет.

Тело действовало абсолютно вне моего контроля. Выпад в голову, перевод клинка в горизонталь и попытка чиркнуть по горлу противника. Тот резво отпрыгивает.

— Не так быстро, убийца, не так быстро! — Слышу я его слова. — Я ещё не наигрался с тобой. Ха! — наш противник делает резкий выпад и я отступаю, закрываясь своей саблей.

Вот же влип! — Проносятся наши мысли. А всего-то пошёл в дальний дозор. Добровольцем. Да и кто мог тут, тут — неподалёку от защитной стены а не в глубокой пустыне ожидать подобной встречи. Мы же к ним — к свободным из глубокой не лезем. Мы тут, они там. Мы их не трогаем, они — нас. Что случилось такого, что они из своей пустыни полезли?!

Он снова идёт в атаку, не прекращая что-то говорить и мы сосредотачиваемся на защите. Он быстр. Очень быстр — я с трудом успеваю отступать, блокируя его выпады. В какой-то момент наши сознания сливаются воедино и теперь уже я — и именно я отступаю по гребню песчаного бархана, с трудом сдерживая атаки бородатого.

— Ха! — Я не успеваю среагировать и молочно белый клинок с неприятным скрежетом оставляет глубокую зазубрину на моей нагрудной пластине. Ещё пара таких ударов и броне конец.

— Ха! Ха! Ха! — Он обрушивает на меня серию ударов и я отпрыгиваю назад. — Тебе конец! Я выпью тебя досуха, баггиз!

С запозданием вспоминаю о полуполе защиты и активирую его. Теперь моя правая половина защищена от резких ударов. Он делает очередной выпад и его клинок вязнет в поле — моя очередь атаковать.

Выпад! Бородач отступает, отмахиваясь и оставляя за собой запах давно не мытого тела.

Выпад и переход в вертикальный рубящий удар! Он подставляет свой кинжал под саблю, надеясь провести моментальное блокирование, но я наготове и перевожу рубящий удар в укол. Мой клинок неприятно визжит, скользя лезвием по поверхности кинжала, но я всё же успеваю кольнуть противника. Он отшатывается.

— Я твою воду… — не даю ему договорить, проводя удар по ногам. Бородач подпрыгивает, но неудачно — нога увязает в песке и я достаю его.

— Аррргхх! — Он падает и в падении выставляет свой клинок надеясь блокировать мой рубящий удар, но я без затей провожу укол ему в кисть, сжимающую оружие.

— Ты сдохнешь! Шай Хулуд покарает тебя! — Его кинжал падает на песок. Делаю шаг к нему и провожу укол в шею. Его тело вздрагивает и обмякает.

Отбился!

Поднимаю с песка его кинжал. Белое лезвие отделено от простой костяной рукояти широким кольцом зелёного метала. Знакомый метал… Очень знакомый. Я точно его где-то видел. Только где? Как и положено сну — я точно знаю ответ, только вот не могу его сформулировать.

Внимание отвлекает негромкий треск — будто где-то поблизости заработала вольтова дуга. Оглядываюсь и… О чёрт! Неподалёку из песка бьют в воздух молнии. Память услужливо подаёт кусок инструктажа.

— Никогда! Слышите, вы, тупицы! Никогда находясь в пустыне и не имея скалы рядом — не включайте защитные поля! Подманите червя — они всегда приходят к работающему полю!

Торопливо вырубаю защитное полуполе.

Поздно! Червь засёк меня — моё поле и движется прямо ко мне. Бежать бесполезно — эти твари очень шустры. Были бы гранаты — отвлёк бы, но их, увы, нет. На глаза попадается труп бородатого. А вдруг? Падаю на колени и переворачиваю его тело. Какие-то крючья, пулевой маула пистоль, фляга — редкость для пустынника, им обычно хватает воды костюма.

Вот! Есть!

Вытаскиваю из ремённой петли невзрачную, толстую и короткую палку — тампер. Теперь свернуть ей головку — тампер начинает ритмично биться в моих руках. Бум… Бум… Бум…

По-хорошему его надо бы засунуть в песок поглубже — но времени нет. Широко размахнувшись отбрасываю его в сторону и замираю. Тампер отлетает почти на три десятка шагов и косо втыкается в гребень соседнего бархана. Несколько долгих секунд червь не реагирует на него, но потом, нехотя меняет свой курс к новому источнику беспокойства. Он проходит мимо совсем рядом — шагах в десяти, и я вижу, что это совсем молодой экземпляр, не более шестидесяти шагов. Хотя мне бы и такого хватило — проглотил бы меня и не подавился б. Почти достигнув подошвы бархана он уходит на глубину, чтобы через пять секунд свечой взмыть вверх, заглатывая тампер. Ещё пару минут червь кружит вокруг злополучного бархана и всё это время я так и стою на коленях у тела бородатого, боясь проявить себя хоть малейшим движением. Наконец он уходит и когда бьющие то ли из него, то ли в него, молнии перестают быть различимыми я поднимаюсь с колен.

Пронесло. Я буду жить! Жить, назло всем дикостям этой планеты. Оглядываюсь и приметив около горизонта чернеющую массу скал начинаю осторожно и медленно, не ритмично, как и учил инструктор, пробираться к ней.

Из сна меня выбросило, когда до скал оставалось не более двух тысяч шагов. Я некоторое время сидел на кровати, тупо уставясь на свои ноги и пытался осознать — что это было. Всё было слишком… натурально. Реалистично. Вонь никогда не мытого тела бородатого, его выпученные и залитые синевой глаза, молочно белый клинок и жажда. Ощущение дикой, выматывающей жажды. Я даже провёл рукой по губам — во сне они были сухие и потрескавшиеся. Но тут с ними всё было нормально.

Приснится же такое…

Бортовой комп бодро отрапортовал, что за прошедшее время других кораблей обнаружено не было, нас ни кто не сканировал, не облучал — короче полнейшая тишина. Наскоро перекусив и водрузив кружку с кофе в держатель на подлокотнике пилотского кресла, я начал прокладку курса к той нейтральной системе, где меня ждали Бродяжка с Александером. До них было недалеко — всего где-то чуть более семи десятков световых лет. Четыре, ну пять прыжков на моей Анаконде.

Увы — Корвет прыгал гораздо хуже. После того как я ознакомился с предложенным маршрутом мне стало грустно — более десяти прыжков! Добираться придётся кружным путём — дистанции между звёзд в этом секторе слишком часто превышали допустимые 12 светолет. Но — деваться было некуда, я выровнял корабль по предложенному курсу и запустил процедуру прыжка.

Последовавшую серию прыжков можно было охарактеризовать как «нудную». Ни кто не пытался перехватить, ни кто не выходил на связь — тихо, спокойно и очень скучно.

Едва корвет замер на плитах космодрома как я вызвал Александера.

— Привет. На месте. Как Бродяжка?

— Привет! Добрался? Успешно? Как всё прошло? — Засыпал он меня вопросами.

— Да всё норм прошло. Были ну, шероховатости, но уже всё. Не совсем, но более-менее. Что с Бродяжкой?

— Расскажешь. Интересно же! А с ней… Не здорово. Я уж и так и сяк… Ни в какую! Плотно сидит на своей легенде — что мол это всё вокруг — гипноз. Ну я ей говорю — мол, какой нахрен гипноз?! Мы уже вон сколько времени тут сидим!

— А она?

— А что она… — он шумно вздохнул. — Типа это гипноз и моё воображение. И даже в койке — тож самое. Хорошо, хороший гипноз и всё!

— Какие идеи?

— Нет идей. Да что я говорю, сейчас приедем — сам увидишь.

— Лады. Жду.

Они появились на моей платформе спустя час. Надо признать, что Бродяжка сильно изменилась — увы, только телесно. Посвежела, пропали круги под глазами… Но вот сами глаза всё так же и оставались какими-то пустыми, грустными. Как у голодной собаки, которую поманили вкусной косточкой, а когда она подошла — её, кость то есть, демонстративно сами сожрали.

— Привет, Бродяжка! — Бодрым, полным оптимизма голосом начал я.

— Здравствуй.

— Смотри, чего я урвал, красотища, а? — Я показал рукой на возвышающийся за моей спиной корвет. — Уверен! — всё так же бодро продолжал я. — Ты такого не видела.

— Не видела, — повторила она изображая безжизненное и безразличное эхо.

— Это Федеральный корвет! Новьё!

— Корвет? — В её голосе проскочила искорка слабого интереса и я поспешил раздуть её.

— Да! Корвет! Только с месяц как со стапелей. Ты же раньше не видела корвет?

— Не видела, — снова эхо, но уже более заинтересованное. — Вот! И представить его не могла!

Она задумчиво нахмурилась, встревожив меня своей гримаской.

— Ты чего?

— Пытаюсь представить его внутри.

— И как?

Бродяжка неопределённо передёрнула плечами.

— Не получается. — наконец призналась она.

— Вот! Не можешь! А что это значит? — Произнёс я тоном фокусника, готовящегося достать из цилиндра не кролика а нечто большее — крокодила например.

— Что? — она уставилась на меня.

— А то! Что! Это всё! Не! Гипноз! — Провозгласил я, стараясь скопировать спортивного рефери на ринге.

Её симпатичную мордашку снова обезобразила маска мучительного мыслительного процесса.

— Ну… — неуверенно начала она. — Наверное ты прав. Хотя, я же могу построить конструкцию, не имея данных по ней? Или не могу?

Она растерянно захлопала своими огромными ресницами — надо было ломать её установки и я безжалостно начал добивать её.

— А ты можешь представить себе живой организм, скажем на кремне метановой основе? Ну, быстро опиши? На планете с шестикратной гравитацией? Быстро-быстро!

— Ну… оно должно… — я не дал ей договорить и снова перебил.

— Не можешь! Мозг человека, даже такого как ты мощнее любого вычислителя. А ты не можешь! А скажи мне, что находится под креслом штурмана в этом корвете? А потом мы зайдём и проверим. Это же гипноз — всё выдумано тобой. Вот и скажи — что ты там выдумала? А? Под креслом?

— А там что — есть кресло штурмана?

— Снова промах! Ты не можешь придумать то, что ты не видела!

Бродяжка вдруг зажмурилась и выпалила.

— Там под креслом или ничего или пыль или… или…

— Не знаешь! — Я торжествующе ухмыльнулся.

— А ты знаешь? — Она открыла глаза и посмотрела на меня.

— Знаю! Но — не скажу.

— Ну скажиии… — она преображалась на глазах, появилось любопытство, прорезались просящие нотки.

— Нет! — Я сложил руки на груди.

— Ну пожалуйста… Ну скажи… Ну что же там?!

Нужно было что-то срочно придумать и я быстро перебирал возможные варианты. Сказать ничего? Проигрыш. Окурок? Она и так знает, что я курю. Коробка шоколадных конфет? Банально. Букет? А где я сейчас его достану? И тут не иначе чёрт дёрнул меня ляпнуть.

— Презерватив.

— Что?!

— Ну… Так получилось, понимаешь…

Теперь передо мной стояла не любознательная, сгорающая от любопытства девушка. О, нет! Это была богиня ярости и негодования, фурия и глубоко оскорблённая женщина.

— Меня… Там! Пытали! Мучили! Издевались надо мной, а он?! — Она растопырила пальцы и наверное бы вцепилась в меня, если б не Александер, успевший обхватить её сзади и сдержавший её рывок ко мне.

— Пусти! — Она яростно выдиралась из его объятий. — Я там… А он… Гад! Да пусти ты уже меня! Он там с девками крашенными!

На всякий случай я отошёл на несколько шагов назад, морально готовясь рвануть вверх по трапу — если она всё же вырвется.

— Бродяжка, ну, ты успокойся, — я примирительно поднял руки вверх. — Я пошутил. Шутка.

— Шутка?! — он рванулась и почти было вырвалась из рук напарника. — Шутка?! Да я тебе сама всё оторву, кобель проклятый! Мы значит — страдаем, а он! На наш корабль баб водит?!

— Не было ни кого! Честно! Пошутил я! — Я продолжил пятиться и уже стоял на нижней ступеньке трапа.

— Честно?

— Честно! Ну, правда, никого! По вам скучал… И страдал. Да мы оба страдали! На пару!

— Ты страдал? — Она повернула голову обращаясь к Александеру и тот энергично закивал, впрочем не спеша выпускать её из своих объятий.

— Страдальцы! Тоже мне! — Она фыркнула, но уже куда менее агрессивно. — Отпусти. Не буду бить… вас. Хотя стоило!

— А ты точно не будешь? — Спросил Александер, выпуская её из кольца своих рук.

— Не буду, не буду. Вот только сначала корабль проверю. Кобели!

Спустя час мы пили чай в небольшой и тесноватой кают компании корвета. Бродяжка досконально проверила все закоулки корабля и, не найдя ничего компрометирующего, успокоилась. Так что наше чаепитие с попутным примирением и составлением планов по вызволению Аришы проходило мирно, спокойно и конструктивно.

— Скажи, — я отхлебнул из чашки и поставил её на блюдечко. — Бродяжка, ты же придуривалась? Я про твой типа гипноз. Играла? И давно?

— Ну… — протянула она, внимательно вылавливая ложечкой чаинки. — Ну… Когда охранника у решётки увидела.

— И молчала?

— Я не молчала. — Теперь она пристально разглядывала выловленную чаинку. — Я же разговаривала. С вами.

— Ага! Дурила нас. — Подключился к обсуждению столь интересной темы Александер.

— А мы… Я. Так старался тебя из гипноза вывести. И деликатесы, и цветы! Даже ванну шампанского организовал. Со свечами!

— Это было так мило… — она наконец перестала изучать несчастную чаинку и мечтательно уставилась на потолок кают компании. — За мной же никто ещё не ухаживал, это было…

— Не ври! — Наверное излишне грубо прервал её я. — Я пыль с тебя протирал! Когда ты тем цилиндром была. Оранжевым.

— Фи! — Она недовольно наморщила носик. — Грубиян. Эх… как ты, — она потянулась к Александеру и чмокнула его в щёку. — Красиво ухаживал. И даже ночью…

При этих словах мой напарник начал быстро краснеть и надолго приник к своей кружке с чаем.

— Мне и сейчас кажется, что это всё вокруг, какое-то наваждение, гипноз какой-то.

— Во! — Я протянул в её сторону кулак. — И даже не думай!

— Всё же грубый ты. — Она вздохнула, впрочем без обиды, глотнула чая и сменила тему. — Вы уже придумали, как Аришу вытаскивать будем?

Мы с Александером переглянулись и я ответил.

— Кое какие мысли у нас есть, в общих чертах, так сказать.

— А давайте я угадаю? — Она поёрзала на диванчика, устраиваясь по удобнее. — Вы планировали на этом корвете ворваться в тихую обитель стреляя направо и налево, разогнать старушек монахинь и вынести Аришу на руках из горящих обломков монастыря? Да?

Мы с напарником переглянулись.

— Ну… — Неуверенно протянули мы хором.

— Всё с вами ясно. Мужланы. — Подвела итог нашего планирования она. — Никакого изящества и полное отсутствие фантазии.

— А что? — Набычившись произнёс Александер. — Неплохой же план. Был. Вон и корвет боевой достали.

— Там же бабушки. Старушки. — прервала его Бродяжка.

— Старушки. — Передразнил её я. — Ты бы видела как эти старушки лихо стволами крутят.

— Вот поэтому ваш план никуда и не годится. Неужто не поняли?

— Не-а. — снова, практически хором, ответили мы.

Она вздохнула и печально покачала головой, явно недовольная нашими умственными способностями.

— Ба-буш-ки. Старенькие. Скучают. Ну?

— Ну… На внуков мы не потянем. Разве что угнать школьный шатл, ну, экскурсионный. И к ним прилететь. Типа мы вам деток, вы нам Аришу? — Неуверенно предположил я и получил в ответ тяжёлый, полный разочарования вздох. Судя по нему мой рейтинг IQ перевалил нулевую отметку и начал движение вглубь отрицательных значений.

— А может мы им типа концерт устроим? — Предположил Александер. — Ну там, споём, под фанеру, спляшем. Я в детстве жонглировать умел. — Он помялся и добавил. — Немного, жонглировал то есть. И фокусы делал — из набора «Юный волшебник».

За своё предложение он был так же вознаграждён — правда не вздохом, а смехом. — К-клоуном будешь. — Отсмеявшись проговорила Бродяжка. — Зв-звездой станешь. Точно.

Александер обиделся, буркнул что-то неразборчивое и принялся мрачно пить чай, ожесточённо вгрызаясь в печеньку.

— Ну вы головой подумайте! — Она забросила попытки навести нас на конструктивные мысли и решила поделиться своим планом. — Бабушки. Старенькие. Они не одного Императора пережили. А реформ всяких-разных сколько?

— Ну и?

— И? И трава раньше зеленее была и вода — мокрее? Ну, дошло?

— Не.

— Великий Творец! — она всплеснула руками. — И зачем я только с вами связалась?! Старых хранительницы старых же традиций! Да они будут счастливы с вами поговорить о былых временах. Тем более, — она прищурилась на меня и по моей спине побежали первые мурашки.

— Тем более, если к ним, за умом-разумом прибудет целый адмирал с адъютантом. Теперь-то дошло?! — Она окинула нас довольным взглядом и, с видом полководца, только что одержавшего нелёгкую победу, откинулась на спинку диванчика. Воцарилась тишина.

— Скажи, — я решился первым нарушить молчание, благо моему IQ терять уже было нечего. — И как ты себе это представляешь? Мы с ними что? Чай пить будем? Вот, выходим мы вдвоём из корабля… — меня прервал Александер.

— Ага, я так и вижу — выходит, значит Контр Адмирал и его адъютант, целый Полковник и… — начал было он, но, в свою очередь тоже был прерван Бродяжкой.

— С тортиком.

— С чем?!

— С тортиком. Диетическим. Йогурнтно-бисквитным. С розочками.

— Зачем?

— Ох… Как же с вами тяжело… За кружкой чая вы попросите Хранительниц уделить вам толику их мудрости. Они не откажут — вы только смиренно просите.

— Да пошлют они нас! — заявил Александер и я с ним согласился. чтобы Империя с кем либо делилась? Да бред же!

— Не пошлют. Если вежливо попросите. Да сами подумайте! Им там скучно. А тут — прилетает боевой корабль и два военноначальника, не самого низкого звания, кстати, смиренно просят их — да, да, их — Великих Хранительниц Древних и Единственно Правильных Заветов, поделиться своей мудростью. Не откажут!

— А, если…, - начал было я.

— Никаких если! Садимся. Просите. Слушаете и набираетесь мудрости. Это вам точно лишним не будет.

Я не стал реагировать на её очередную подколку и перешёл к главному вопросу.

— Ну, допустим. Чай этот попьём, тортиком закусим, пыльные байки послушаем. Хорошо. Может даже и поумнеем.

— Это, конечно, вряд ли. — Не замедлила пустить очередную стрелу наша подруга.

— Но, — продолжал я, стараясь не вестись на её провокации. — Аришу-то! Как Аришу мы вытащим!

— Элементарно, мальчики! Вы попросите Мудрых показать вам результат перевоспитания — по их методикам. Они вам покажут. Вы ещё попросите. Они ещё покажут. А потом, вы, как бы невзначай, обмолвитесь — мол это всё хорошо, но вот в Инквизиции вроде как особые методики ментальных тренингов и что их — Инквизиторов-то такой технологией не того.

— И?

— Они, естественно, возмутятся — вашему, точнее твоему — адмиральскому недоверию. Ты тогда извинишься, мол так и так, спасибо за мудрость и всё такое. И откланяешься — со слегка недовольным видом.

— Ну и пошлют они меня.

— Не пошлют! Им гордость не позволит. Уверена! Приведут Аришу.

— Ну а мы их тут всех и перестреляем, да? Я гранат возьму. Термальных! — С воодушевлением продолжил за Бродяжку Александер.

— Нет! — Она даже рукой повела, в корне пресекая зачатки обсуждения подобного сценария.

— Вы тогда сошлётесь, что она, инквизиторша бывшая, такая покорная только в их присутствии. Бабки снова возмутятся, но согласятся отпустить её с вами — чтобы вы могли убедиться в верности их Учения. Вы идёте на корабль и всё! Ну как?

— А как взлетим, можно я их монастырь того? А? — С надеждой спросил Александер.

— Я чуть-чуть. Пару залпов из спарки плазмы? Ну хоть разочек, а? Ну пожалуйста…

Назад: Глава 25

Дальше: Глава 5