На следующий день я полетел обратно в Лас-Вегас, чтобы пробыть там еще три дня и протолкнуть свои идеи для управляющих гостиничной сети. Потом я отправился в Портленд на два дня с последующим заездом на один день в Сиэтл. Мне надо было проверить презентацию, которую одна из моих команд готовила для крупной кофейной компании. Оттуда я заскочил в самолет и полетел через всю страну в Нью-Йорк на трехдневную сессию по стратегическому планированию.

Когда я наконец вернулся в Сан-Франциско, до дня рождения Хоуп оставалось всего четыре дня. Первый прошел в многочасовых встречах с местной креативной командой. Я помогал ей понять, в каком направлении по желанию управляющих отелей нам надо было двигаться в связи с их предстоящим маркетинговым блицкригом.

Анна позвонила мне во время обеда, чтобы узнать, нашел ли я время купить Хоуп гитару.

– Завтра, – сказал я ей. – Дела должны немного улечься.

На следующий день я получил аналогичный звонок. И на следующий после него день. Когда я пришел домой в тот вечер, за два дня до вечеринки по случаю рождения Хоуп, Анна не спала. Она сидела на диване и смотрела какое-то шоу. На ее лице были видны следы недавних слез.

– Мелодрама? – спросил я, прекрасно зная, что ее слезы не имели никакого отношения к тому, что она смотрела. Анна была мужественным человеком, иногда чересчур.

Не считая потери ребенка, обычно единственный, кто был способен заставить ее плакать, был я.

– Что?

– Твое лицо… Оно выглядит так, словно ты…

Она бросила в мою сторону раздраженный взгляд.

– Это не фильм.

– Что тогда происходит? Все в порядке?

Я сел на диван рядом с ней.

– Нет, – с трудом произнесла она. – Все ненормально. Я… ты… меня… нас – у нас уже все ненормально, Итан. Я чувствую, что едва держусь. Я не могу больше это терпеть. Надо что-то решать.

– Что ты не можешь больше терпеть?

– Для начала, у меня постоянно такое чувство, что все лежит на моих плечах. Словно я мать-одиночка! Тебя никогда не бывает рядом. Постоянно. И Хоуп, и я в конечном итоге сидим здесь одни, просто желая быть такими же важными для тебя, как твоя работа. Ты знаешь, что бы мы отдали лишь за то, чтобы провести с тобой немного времени?

– Разве мы уже не разговаривали на эту тему раньше, чуть ли не сто раз? Единственное, что мне нравится в моей работе, это то, что она обеспечивает нашу семью. И я думаю, что будет трудно просто взять и бросить ее. Поэтому до тех пор, пока ты не говоришь, что готова снова начать работать и помогать оплачивать счета, я не понимаю, по какому поводу ты плачешь.

Она, выпрямившись, села на диване, вытерла лицо и сделала сенсационное заявление:

– Я готова.

– На что?

– Я больше не хочу никаких оправданий от тебя, почему ты всегда так занят. Так что я готова начать работать, если это так необходимо.

– Ты серьезно?

– Я рада, что у тебя есть хорошая работа. Это здорово. И я благодарна тебе за то, как ты нас обеспечиваешь. Но деньги – только часть уравнения, и мы могли бы обходиться гораздо меньшей суммой, чем ты зарабатываешь. Когда я вышла за тебя замуж, я вышла за тебя, а не за твой доход.

Анна сделала паузу, достаточно длинную для того, чтобы схватить с журнального столика знакомый белый рвотный пакет и бросить его мне на колени.

– Ты бы очень удивился, если бы узнал, как часто я его вытаскиваю и читаю, Итан. В бедности и богатстве, помнишь? Если богатство означает, что у меня есть деньги, но у меня нет тебя, то прямо с этого момента я выбираю бедность.

Я не был уверен, что сказать. Я давно пришел к выводу, что Анна была так привязана ко всем приятным вещам, которые у нас были, что она никогда охотно не расстанется с ними. Тем не менее, прямо сейчас, она была готова пожертвовать всем этим. Мы когда-то договорились обменять время на деньги, и теперь она была готова сделать этот самый обмен в обратном порядке.

– Итан, ты понимаешь, что я говорю?

– Что я должен немного сократить свои часы на работе?

Она развернулась, чтобы посмотреть мне в лицо.

– Нет, не немного. Я говорю, что я не могу больше терпеть. Такое чувство, словно мы вообще не женаты. За последние несколько лет мы были как два сверхскоростных поезда – может быть, мы едем по одним путям, но, кажется, мы быстро удаляемся в противоположных направлениях. Мне нужен муж. А Хоуп нужен отец. Жизнь ускользает, и я не могу просто сидеть сложа руки и ждать, когда в будущем наступит какое-то волшебное время, и мы вдруг снова станем счастливой семьей. Ты нужен мне и ты нужен мне сейчас.

Она указала на список свадебных обетов, которые я записал на пакете много лет тому назад.

– Если ты не желаешь жить согласно этим вещам… Ну тогда…

– Тогда что? – наседал я. Намек на развод был очевиден. Я хотел, чтобы она честно призналась и сказала об этом.

Анна пристально смотрела на меня, с трудом сдерживаемые слезы, которые я видел, готовы были вот-вот пролиться из ее глаз.

– Пожалуйста, не дай этому случиться, Итан. Я не могу себе представить, как это будет больно. Я хочу, чтобы наш брак продолжался. Я действительно этого хочу. Но, честно говоря, для того чтобы это произошло, надо, чтобы ты был тем человеком, который записал все эти замечательные вещи в день нашей свадьбы. Я знаю, что вела себя неидеально, но я стараюсь и хочу, чтобы ты тоже попробовал. Я устала от невыполненных обещаний.

Я как будто кивнул и покачал головой в одно и то же время. Я понял, о чем она говорила, но последствия от осуществления ее идей было трудно спрогнозировать.

– Я хочу того же, что и ты, Анна. Но это чертовски похоже на ультиматум: брось работу или потеряешь семью. Я в некотором роде считаю, что отказ от работы приведет к тому, что наша семья тоже пойдет ко дну. Это замкнутый круг.

– Я не прошу тебя перестать работать. Есть другие рабочие места.

– Таких, как эта, нет.

– Конечно есть! Найди работу, где начальник не диктатор.

– Но на таких работах не платят столько, сколько здесь.

– Неужели ты не слышишь меня? Меня не волнуют деньги. Может быть, раньше волновали, но сейчас уже нет. Они не стоят того.

Я откинулся на диване, утонув в мягких кожаных подушках, и испустил долгий глубокий вздох. У меня было такое чувство, словно вместе с воздухом я прямо сейчас выдохнул все то, что мне с таким трудом удалось сделать. Мой разум хватался за соломинку.

– Может быть, – медленно сказал я, – я смогу поговорить с Джессикой об удаленной работе из дома, хотя бы изредка. Или, возможно, она разрешит гибкий график. Тогда у меня будет больше свободного времени за счет компенсации переработок.

– А если это не поможет?

Я знал, что она хотела мне сказать, но перспектива ухода с действительно хорошей работы представлялась мне катастрофой. Марк Ллойд сделал это, но в его случае имело место прекрасное выходное пособие. То, о чем меня просила Анна, было равнозначно профессиональному самоубийству, и я не был готов нажать на курок. Что я буду делать потом? Если я не смогу найти другую работу, куда нам деваться? А если мы не сможем платить ипотеку? Обратно к отцу Анны, как это произошло, когда у нас сгорела квартира? Это было нормально, когда мы были молодоженами, но сейчас, когда нам уже по тридцать и у нас на руках ребенок? Это все казалось таким легкомысленным. Должен быть какой-то другой выход, сказал я сам себе.

– Я что-нибудь придумаю, – уверил я Анну.

Хоуп и Анна обе еще крепко спали на следующее утро, когда я уехал в офис. Я тихонько поцеловал Анну в лоб и затем выскользнул за дверь. Как и в большинство других дней, мой график был забит встречами. С семи утра и до семи вчера у меня был единственный девятиминутный перерыв, который я сумел урвать во время обеда, чтобы пойти и купить гитару для Хоуп.

В полдень, когда я уже надевал пиджак, чтобы уйти из офиса, прозвучал звонок от Джессики из Нью-Йорка.

– Итан, – сказала она, не поздоровавшись, – я только что отправила тебе по электронной почте файл. Это макет для одного кинотеатра, который подыскивает стильную рекламу для продвижения нового инди-фильма. Продюсер составил сценарий, чтобы дать вашей творческой команде понять, что он хочет получить. Он желает с тобой встретиться, чтобы тщательно все обсудить. Я дважды перепроверила, и Лиза сказала, что ты сегодня в офисе только до половины второго, так что он на пути к тебе сейчас.

– Ммм…

– Что-то случилось?

У меня все пересохло во рту.

– Нет, – хрипло произнес я. – Я просмотрю файл и буду готов, когда он приедет.

– Хорошо, – категоричным тоном сказала она и отключилась. Через двадцать секунд я разговаривал с Анной по телефону. Я клялся и божился, что ничего не могу поделать в сложившейся ситуации, что мне необходимо продемонстрировать безупречное профессиональное поведение, перед тем как я предприму слишком кардинальные шаги.

– Можешь меня выручить с днем рождения? Может быть, сбегаешь после обеда и заберешь гитару? Я просто не успеваю. Магазин работает до восьми, и я не уверен, что успею добраться через весь город до его закрытия.

Прошло довольно много времени, прежде чем она ответила. Ее голос прорывался эмоциями, когда она, наконец, заговорила:

– У тебя никогда не хватает времени. Ты даже не можешь сдержать обещание, данное на один день. Только вчера ты клялся, что изменишь ситуацию к лучшему, что начнешь ставить семью на первое место. И при первой же возможности ты в очередной раз показал, где на самом деле находятся твои приоритеты.

– Анна, я должен делать работу.

– Ты не можешь даже сделать перерыв на обед? Ты генеральный менеджер, разве ты не в состоянии хоть немного контролировать ситуацию? Перестань приседать перед боссом! Я не могу больше так жить, Итан. Я просто не могу. Что-то должно измениться или наша семья – наш брак – не выдержит этого.

– Послушай, Анна, все изменится. Я клянусь. Это больше не повторится. Давай еще поговорим об этом сегодня, но… ты можешь просто забрать гитару для Хоуп во второй половине дня? Я не хочу разочаровать ее. Затем, после сегодняшнего дня, я буду разговаривать со своим боссом об изменении графика работы или о пересмотре обязанностей, чтобы я мог проводить больше времени дома.

– Это звучит как очередное пустое обещание, Итан.

– Это не так. Доверься мне. Я люблю тебя, и после сегодняшнего дня дела пойдут по-другому.

– Конечно, пойдут.

– Пойдут!

– А как насчет завтра днем?

– Что ты имеешь в виду?

– День рождения Хоуп. Ты взял отгул?

Черт побери! В течение нескольких недель я держал в голове, что мне надо запланировать короткий рабочий день, но меня продолжали отвлекать более насущные проблемы. Я не хотел быть нечестным с Анной, но видя, как она расстроилась из-за гитары, мне показалось разумным не раздувать огонь еще сильнее.

– Конечно, я уже говорил тебе, что я обо всем позаботился. Моя помощница забила для меня это время.

Анна, не таясь, заплакала в телефон.

– Я разговаривала с ней сегодня утром… Я сразу поняла, что она понятия не имеет об этом. Ты лжешь мне, Итан! Откровенно врешь! Есть много вещей, с которыми я буду мириться, но не с этим. – Она сделала паузу, чтобы отдышаться. – Я не знаю, смогу ли забрать гитару вместо тебя. Я не уверена, что хочу это делать. Я просто… мне нужно немного времени, чтобы обо всем подумать. Мне надо решить, достаточно ли моей любви к тебе, чтобы продолжать пытаться сделать это возможным. Может быть, я эгоистка, когда желаю время от времени видеть своего мужа рядом, но я не прошу ничего больше того, чего заслуживает эта семья.

Она повесила трубку, прежде чем я смог ответить. Единственное, что я понял после того как телефон замолчал, что она была права. Я во многих отношениях потерпел фиаско. Я был так сосредоточен на финансовом обеспечении семьи, что потерял из виду их настоящие нужды. И что еще хуже, я позволил Джессике издеваться над собой. Даже если допустить, что она была распоследней бабой на всем белом свете, но я сам позволил ей вытирать о меня ноги, не проявив ни малейшего сопротивления. Но я был готов измениться, я просто был вынужден сделать это. Лиза, мой помощник, всунула голову в мой кабинет в тот момент, когда я обсуждал сам с собой, как лучше открыто поговорить с начальницей о важности соблюдения баланса между работой и личной жизнью.

– Продюсер здесь. Могу ли я его направить к вам?

– Да, спасибо. Ой… и Лиза, не могли бы вы сделать отметку завтра в моем календаре? Я собираюсь взять немного свободного времени.

– Будет сделано, мистер Брайт.

Она повернулась, чтобы уйти.

– Подождите! – позвал я ее прежде, чем дверь закрылась. – Отменяется. Я хочу не только завтра выходной. Завтра и еще две ближайшие недели.

– А бронирования для ваших командировок?

– Отмените их, пожалуйста. Я пришлю Джессике по электронной почте объяснительную по поводу моего отсутствия. Если она позвонит в офис, то пусть перезвонит на мой сотовый телефон.

Я сделал паузу, а затем добавил, в основном для самого себя:

– Я уже больше года не отдыхал. Мне давно пора.