Новостей никаких не оказалось, что до Голда — то его, по извечной привычке, снедало любопытство. Хотя — это слово не слишком-то подходит к данному человеку. Он просто терпеть не мог, если чего-то не знал или не понимал. В данном случае сопрягалось и то, и другое.

— Пошли, пошли, пошли, — прихватил он меня за рукав, как только я поднялся на холм. — Мне необходимо понять, каких дров ты еще наломал.

— Почему дров? — я скорчил гримаску. — Почему наломал?

— Пока у меня складывается именно такое ощущение, — без какой-либо тактичности ответил мне он. — Судя по тому, что я слышал и даже видел.

— Что у тебя за характер такой, Голд? — посетовала Настя, аристократически зевнув, не разжимая губ. — В каждую кастрюлю плюнуть норовишь.

— Работа у меня такая, — даже не подумал обижаться тот. — Ты с нами или баиньки?

— Баиньки, — подумав, ответила Настя. — Ничего нового сказано не будет, тем более, что всё то, о чем пойдет речь, я своими глазами видела.

— И правильно, — одобрил Голд, таща меня за собой. — И иди.

Если честно — я бы тоже вздремнул, но у меня такой возможности не было, поскольку консильери вцепился как клещ, вытаскивая из меня каждое слово нашей ночной беседы с Салехом.

— Вот что я скажу тебе, — произнес он часом позже. — Больше ты один на подобные встречи не пойдешь.

— Потому что? — откинувшись на спинку стула, я сделал некое движение рукой, подразумевающее продолжение его фразы.

— Потому что ты великий мастер находить приключения на наши задницы, — без малейшего почтения продолжил он. — А Салех — он молодец. Он собирается таскать каштаны из огня чужими руками. Если бы я не боялся поранить твое самолюбие, я бы сказал, что он тебя сделал.

— И с чего ты взял, что я этого не понял? — удивился я. — В смысле загребания жара чужими руками? Мне это давно было понятно. Как и то, что он просчитал как минимум три варианта развития событий. Когда он согласился на политическое убежище, я сразу это понял.

— Верно, — подтвердил Голд. — Его основная задача была втравить нас в эту резню, так или иначе. Ты отказался в открытую выступить на стороне Каганата, но согласился дать ему приют, тем самым все равно вписавшись в эту свару. Так что он, так или иначе, своей цели достиг.

— Было бы интересно узнать, что он припас для того случая, если бы я вообще отказался в этом участвовать? — я сонно поморгал. — Наверняка ведь была какая-то заготовка.

— Возникает ощущение, что ты даже собой доволен, — заметил Голд. — Ты понимаешь, что будет, если всплывет правда? Каган не простит.

— Если будет жив — не простит, — согласился с ним я. — Но выжить у него шансов практически нет. Либо его грохнут «атомщики», либо мы сами поможем ему отправиться в страну вечной охоты. Тут без вариантов.

— Слишком много «но», — недовольно покачал головой Голд. — Сват, я не дурак, мне твой план предельно ясен. Но подобные вещи не терпят слова «приблизительно» или «может», особенно в твоей ситуации. Риск не оправдан, вот в чем дело. Если бы за тобой стояли всего несколько человек — и то это было бы неправильно. А за тобой сейчас куча народа, и в массе своей это не воины. Это просто люди, которые возделывают землю, разводят пчел и виноград, осваивают реку. Ты их под удар подставил, понимаешь?

— Голд, это точно ты? — мне стало немного не по себе, поскольку мой советник был прав. Не полностью, но отчасти.

Ну вот никак я не мог привыкнуть к мысли о том, что все мои решения — они касаются не только моей боевой группы, а приличной оравы народа. Впрочем, я никогда при этом и не считал себя хорошим лидером. Хреновый я лидер — и сам это знаю. Вот только я как-то уже привык к тому, что это лидерство у меня есть и мне с него не соскочить. Все-таки столько сил в это вложено, столько души. Жалко невесть кому все это отдавать.

— Ты заигрался, Сват. — Голд был очень сосредоточен и очень хмур. — И не взвесил все последствия и возможные варианты развития событий. Вот тебе самое простое из них — Каган берется за ум и заключает мир с этим самым Джоном Адамсом. А чуть позже всплывает, куда делся Салех. Ну да, я знаю, что он не самая большая шишка в степи, но при этом он и не просто человечек, отсутствие которого никто не заметит.

— Не факт, что они будут так уж прямо искать его, — засомневался я. — Да и потом — его люди раньше или позже выбредут в степь.

— И что? — Голд с жалостью взглянул на меня. — Это — не подтверждение того, что сам Салех убит. Ты зачем «багги» к нам припер? Его надо было сжечь там — вот тогда да, тогда было бы прямое доказательство того, что он мертв, и грохнули его «атомщики». Сразу двух зайцев одним выстрелом прибил бы — и злобу Кагана к ребятам из-за гор увеличил, и к нам претензий никаких, мы бы даже не рассматривались в этом аспекте. А теперь — и доказательства нет, и улика есть. Я понимаю — вещь изумительная, нужная. Но что ты с ней делать будешь? В ближайшее время на ней ездить нельзя будет. Да что в ближайшее — и насчет будущего я гарантий тоже не дам. Даже если все закончится хорошо. Разве только что в Новом Вавилоне её за немалые деньги продать.

— Голд, я отчасти согласен с тобой, — мягко сказал я. — Если конкретнее — ну да, мне надо чаще вспоминать о том, что я не одинокий авантюрист, что за мной люди стоят. Бывает, заносит меня. Но поверь мне, я для себя вообще ничего не делаю, все только для семьи. Вот — хочешь верь, хочешь — не верь. И в данной ситуации — все тоже для нее.

— Что именно? — ровным голосом поинтересовался Голд. — Что тут для семьи?

— Да все! — рыкнул и я, хлопнув ладонью по столу. — Пусть эти дружные компании пускают друг другу кровь! Мало того — если понадобится, я добавлю им поводов для этого! Вон, десятку волчат черепа выбрею налысо, в тряпье одену и отправлю в степь, искать «атомщиков». Зачем — объяснять или сам поймешь?

— Эта, — подал голос Азиз из-за порога. — Не орите так, народ может слышать, это не надо. А мысль правильный, надо только чтобы там врага два-три человека живым ушел. И чтобы они видел, кто их убивал.

— Успокоились. — Голд взмахнул руками и издал звук вроде «пш-ш-ш-ш». — Спасибо Азиз. Итак, подытожим.

— Не имеет смысла, — не согласился с ним я. — Чего тут итожить-то? Да и времени на это нет, Асланбек на подходе. Блин, забыл! Погоди пару минут.

Я вышел из своего домика и осмотрелся. Улица была почти пустынна, только от колодца, который уже стал местом, где женщины устроили свой клуб по интересам, доносился смех, да неподалеку от меня стояла девчушка лет шести, сосредоточенно глазеющая на Азиза. Она, похоже, была из нашего недавнего детского пополнения, того, что мы забрали с поляны.

— Малая, тебя как зовут? — спросил я у нее по-английски, искренне сожалея, что это не Аллочка или Сережка.

— Моника, — тут же ответила та.

— Моника, ты дядю Женю знаешь? — без особой надежды на успех, поинтересовался я.

— Знаю, — неожиданно бойко сообщила мне девочка. — Он красивый. В форме.

— Не без этого, — признал я. Детям мой друг нравился всегда. — Можешь его найти и попросить прийти ко мне… Э-э-э-э… К дяде Свату.

— Хорошо, — понятливо кивнула малышка и припустила по улице вниз, в сторону утеса.

Вот интересно, она правда сделает то, о чем я ее попросил? Ладно, если что, минут через десять пошлю за Жекой Азиза. Время терпит.

— Так вот, — я вернулся в дом. — Голд, я понимаю, что ты недоволен и что ты, возможно, действовал бы по-другому.

— Беда не в том, что ты сработал неверно, — консильери поморщился. — Решение твое мне понятно, более того — оно вполне себе разумно. Ты частично вывел семью из-под необходимости напрямую участвовать в военных действиях, это правильно. Но дело в том, что Салех — он, в принципе, никто. Есть он, нет его — ничего для нас не изменится. Нет, он может выступать в роли претендента на престол, но и это весьма и весьма сомнительно, здесь есть масса «но». А если его не примет основная масса кочевников в этой роли? А если мы запоздаем, и они выберут себе нового лидера, не дожидаясь нашего кандидата? Слишком много «если», понимаешь? При этом возможные прибыли семьи даже в случае его воцарения не так уж велики. Что мы получим? Относительный мир на определенное время. Скидку на рабов. Ну, может еще умников и магов в чуть большем количестве. Но последнее — не факт, так как он не нынешний Каган, с него станется и тех, и других для себя приберегать, не продавая их нам. Или, того хуже — наладить сторонний рынок сбыта.

— Реку надо перекрывать, — я покрутил головой. — Меня тоже это беспокоит. Шастают по ней туда-сюда всякие Ривкины, портят нам торговлю.

— Да погоди ты с этим! — снова начал сердиться Голд. — Сват, ты как не знаю кто, хватаешься за все и сразу. Проблемы надо решать последовательно, тогда и некая комплексность появится. Так вот — Салех — это не козырь.

— Не козырь, — не стал с ним спорить я. — Но он может быть полезен, потому я и решил его вывести пока из игры. В конце концов, если он станет совсем уж бесполезен, или, что того хуже — опасен, мы ведь всегда сможем его просто убрать с доски. Делов-то — на «зодиаке» один рейс сделать туда-обратно.

— Хорошо. — Голд побарабанил пальцами по столу. — Ладно, уже есть то, что есть. Ну, и что ты собираешься делать дальше? Мне правда интересно — совпадет то, к чему я собираюсь тебя призывать, с тем, что ты сам задумал?

— То есть — совсем я безнадежен, или еще есть возможность того, что со мной стоит все-таки работать? — усмехнулся я.

— Дурак ты, Сват, и уши у тебя холодные, — невесело произнес Голд. — Я с тобой до конца, мы слишком плотно тут все повязаны теперь одной веревочкой. Хотя по таким делам долго его ждать не придется. Выкладывай давай.

— Да особо выкладывать и нечего. — Я подавил зевок. — В списке всего-то два дела и значатся. Первое — по возможности глянуть на Асланбека, и послушать, что он предложит. Точнее — что он нам предложит за то, чтобы мы за них впряглись. Второе — сразу после того, как он отбудет, двинуть лесом в сторону Огненной гряды, к горам. Печально, но наше путешествие по реке немного откладывается.

— Не совсем ты пропащий, — Голд успокоено выдохнул. — А то я уж испугался даже. Сразу уточню — надеюсь, с Асланбеком…

— Нет-нет, — замахал руками я. — Сам общаться будешь, я же куда-то вниз по реке отбыл, и надолго. А я на все это со стороны погляжу.

У меня изначально не было даже мысли о том, чтобы куда-то сваливать из крепости и пропускать такое шоу. И потом — надо было на самом деле глянуть на этого чудо-военачальника, который так лихо взошел по карьерной лестнице. И показать его Марике, чтобы та знала, как выглядит ее будущая цель. В том, что раньше или позже нам придется его убирать, я ни капли не сомневался. Подобных людей я знал, они были уверены, что их влияние напрямую зависит от количества выигранных сражений любого толка. Так что хрупкий нейтралитет Сватбурга и степи — не более чем вопрос времени. Кстати — «атомщикам» надо еще и «спасибо» сказать, если бы не конфликт с ними, то степняки уже очень скоро могли бы оказаться под нашими стенами.

Вот еще вопрос — это понимаю я и, наверняка, хорошо знал Салех. Чего же он молчал?

— Ну и славно. Все правильно — лидер ты, если нет тебя, то нет и окончательного решения по вопросу. И претензий со стороны Каганата тоже, понятное дело, быть не может. — Голд потер ладоши. — Что до последующих действий. Для начала — я иду с тобой. Далее — отряд должен быть не менее шести единиц, причем это должны быть лучшие из лучших. Тор, Джебе…

— Азиз, — подал голос мой телохранитель.

— Куда мы без тебя, — согласился с ним я. — Голд, все принимается оптом. Тянуть нельзя и ты это понимаешь не хуже, чем я. Дело даже не в том, что мы чего-то боимся, дело в том, что они могут начать драку раньше, и мы не успеем сделать то, что следует. Потому я и сказал, что на Асланбека мы будем смотреть «по возможности».

— Два дня максимум, — Голд стал привычно-деловитым. — Не более. Нам к горам еще идти сколько. Хотя, конечно, есть возможность того, что мы «атомщиков» раньше встретим, какую-то из их мобильных групп. Нет, все это авантюра, разумеется, идем искать иголку в стоге сена, но на текущий момент это самый разумный вариант. Галку надо с собой брать, там нам без ее глаз никак.

— Куда вы Галку собрались с собой брать? — в дом вошел Жека. — Привет, Сват. Слушай, у меня к тебе есть масса вопросов…

— Сегодня у всех ко мне есть масса вопросов, — пожаловался я ему. — Ужас просто.

— А ты чего ждал? — Жека ухмыльнулся. — Будят меня, понимаешь, посреди ночи, передают твои указания, которые не могут не удивить.

— Все объясню, — пообещал ему я. — А ты пока вот что сделай. Все ту же Галку определи на холм, с него далеко видать, вся степь как на ладони. И пусть она таращится в сторону Каганата, оттуда скоро Великое Посольство должно пожаловать, его ни с чем не спутаешь.

— Какое посольство? — совсем уже опешил мой приятель.

— Жека, сделай, что прошу, и возвращайся сюда, — не выдержал я. — Галку посади на холм и, как только она заприметит толпу народа, прущуюся в нашу сторону — пусть быстро-быстро бежит к нам.

— Хорошо. — Жека насупился, но пошел выполнять требуемое.

— Самое главное, — продолжил Голд, как только мой приятель покинул помещение. — Что мы можем предложить «атомщикам»? Что у нас есть такого, чего у них нет? Рабов у нас нет, соли у них своей полно, оружия, судя по всему, тоже.

— Ну, есть у меня мыслишка, — я ехидно улыбнулся — Топливо. Слушай, я же тебе забыл рассказать про бензовоз!

— Какой бензовоз? — Голд склонил голову к плечу. — Сват, так дела не делаются! Что за театральные эффекты?

Что мне нравится в Голде — с ним многое можно даже не проговаривать, сначала он сразу понял, зачем я собрался к горам, а после того, как я выложил ему про цистерну, доверху наполненную бензином, он тут же сообщил мне:

— Вилами по воде. Не факт, что она там так и стоит, и это при условии, что эта цистерна вообще есть. Салех соврет — недорого возьмет. Но как вариант, как повод для начала разговора это использовать можно.

Вступить в переговоры с «атомщиками» за спиной Каганата я решил еще там, у колодца, а после того, как услышал про бензовоз, это желание еще и окрепло. Как и мысль о том, что надо отослать Салеха куда подальше. Мне не нужны посредники в беседах с людьми из-за гор. Зачем они мне?

— Сепаратный мир, — Голд помассировал виски. — Ну да, на текущий момент это наиболее разумный вариант. Но на паритетной основе, это не должно выглядеть как прогибание под сильного.

— А то я этого не понимаю? — съязвил я.

— Уже не знаю, — развел руками Голд. — После того, что ты нынче отчебучил, я ни за что не поручусь уже. Хотя да, то, что, Салех жив и спрятан у нас, в свете текущего плана может быть не так уж и плохо. Только вот…

— Что? — я заподозрил, что меня ждет очередная гадость.

— Ты понимаешь, — Голд щелкнул пальцами. — Не ту фигуру ты выбрал. Салех — не пешка, он в подставных долго ходить не будет. Сам же говорил — он даже официально из тебя выбил право на самоопределение. И поверь — как только он займет высокое место, ты из его друга тут же превратишься в того, кто ему неудобен. Ему не нужен человек, который может в любой момент прийти и сказать: «Это я тебя сюда посадил, на это место». Салех — он тиран по натуре своей, а тиранам свойственно избавляться от тех, кто когда-то помогал им взбираться наверх. Любой тиран хочет стать богом, а богам не нужны свидетели того, что они когда-то были людьми.

— Сказано красиво, — признал я. — Но Салех, он как тот же бензин — для начала самое то, а потом… Там будет масса вариантов.

— Главное не пропустить момент, когда настанет это «потом». — Голд был крайне серьезен. — У нас полно проблем и другого толка, но мексиканцы, Рувим и прочие обитатели Нового Вавилона — они далеко, там другие расклады. А Салех все время будет под боком. Если честно, я вообще расстроен по поводу всей этой катавасии. Нынешний Каган — да, он идиот. Харизматичный, сильный и властный идиот. Тем он и хорош, поскольку подобные люди предсказуемы. А Салех — умный и хитрый, мне с самого начала казалось, что я с ним если и не из одной песочницы, то из соседней наверняка. И потому он очень, очень опасен. Ему все время всего будет мало, ему всегда надо будет больше — власти, людей, влияния.

— И снова не буду спорить, — согласился с ним я. — Он мне дал немножко, чтобы потом забрать гораздо больше. Я знаешь, когда это понял? Когда он вдруг так легко согласился принять мою помощь. У него был план, он его выстраивал, такую речугу задвинул — и бац! Сразу меняет его на то, что родилось в момент.

— Этот момент меня как раз беспокоит сильнее всего. — Голд погонял желваки на скулах. — Понимаешь, тут как раз дна, скорее всего, не два, а три. Ты это заметил — так может, он того и хотел? Ну, чтобы это бросилось в глаза? Равно как и того, чтобы ты сделал как раз те выводы, которые ты и сделал? Потом сдал тебе бензовоз, который стоит невесть где, причем до этого места вот так, за пару часов не добраться — и это окончательно тебя уверило в собственной правоте.

— Да? — слова Голда были похожи на правду, и это меня расстроило. — Возможно.

— Но в целом ты на этом не зацикливайся, — посоветовал мне мой советник. — Тут вариантов может быть сильно много. Салех этот — темная лошадка. В любом случае — все уже сделано так, как сделано, теперь мы можем только двигаться вперед. По текущим вопросам ты все мыслишь верно — и с Асланбеком, и с «атомщиками». Вот и будем разыгрывать эти варианты. Что до Салеха — пусть он пока сидит на поляне. Она далеко, быстро оттуда сюда не доберешься, да и не нужно ему этого пока. А если мы поймем, что он нам не слишком-то и нужен, то да — просто пошлем туда пару стрелков, которые решат все проблемы. Подойдут ночью на веслах тихонько и зачистят там всех троих по-быстрому.

— Про то я тебе и говорил, — подтвердил я.

— Все, определил Галку куда надо, — в помещение влетел Жека. — Теперь рассказывайте.

— Давай я, — предложил Голд. — Посиди пока, отдохни.

Что примечательно — версия ночных событий, которую советник изложил Жеке, была значительно короче той, которую он услышал от меня. Голд опустил ряд событий, уж не знаю зачем — то ли чтобы Жека не полез со своими советами, то ли еще по каким причинам. И, что примечательно — я был с ним солидарен. Накой Жеке все эти расклады, все равно он в них задействован не будет. К «атомщикам» я его так и так не возьму, на нем крепость, да и все остальные акции не для него. Впрочем, если Кагана будет валить Марика, что вероятнее всего, может, определю его в группу прикрытия.

— Из двух зол выбирают дальнее, — одобрил Жека наши решения, повернувшись ко мне. — К тому же «атомщики» эти первыми не начинали.

Голд только головой покачал да улыбнулся, услышав это. Нет, Жека никогда не повзрослеет. Какая разница, кто начал первый? Нам главное в этой карусели не угодить под раздачу и по возможности свой интерес не упустить.

— А вообще я тебе, Стас, поражаюсь, — Жека искоса глянул на меня. — Нет, ты и раньше на рожон зря не пер, это да. Но сейчас… Ты не слишком закопался в интриги, а?

— В смысле? — не понял его я. Ну, или почти не понял.

— В прямом. — Жека уже прямо глянул мне в глаза. — Стас, нас здесь три сотни человек, и мы не безоружны. Зачем все эти хитросплетения, закулисные игры и политика, слишком тонкая для моего понимания? Придет кто под наши стены — так по агрессору врежем со всех стволов, что мало ему не покажется.

— Жека, Жека, — я цапнул приятеля за шею и приблизил его лицо к своему. — Можно так было бы, кто спорит. Оно даже лучше — вот ты, вот враг, все просто и понятно. Есть только одно «но».

— Какое? — мой друг улыбался.

— Здесь нет понятий «война объявлена» и «война закончена», — объяснил ему я. — И если мы хоть с кем-то сцепимся, то эта война будет бесконечной. То мы их десяток-другой постреляем, то они нас. Причем у тех же кочевников особо рушить и жечь нечего, а у нас поселение растет. Пасека, жнивье, корабль.

— Добавлю от себя, что эта толпа людей, про которых ты говорил, на шестьдесят процентов состоит из женщин. — Голд закинул ногу на ногу. — Да и из оставшихся сорока процентов мужчин-воинов, дай бог, половина. Так что Сват прав — сейчас лучше играть в эти мутные игры, чем воевать. До поры до времени.

— Потому, брат, мы будем заниматься всей этой ерундой до тех пор, пока не станем по-настоящему сильными, — отпустил я Жеку. — Все, что у нас сейчас есть — это только необходимый минимум. Мне тоже это не в радость, но что поделаешь.

— Меня ты, конечно, с собой в ближайшую вылазку не возьмешь? — утвердительно спросил Жека.

— На тебе крепость, — подтвердил его догадку я. — И безопасность людей. Время наступает веселое, так что мне будет куда спокойней, если я буду знать, что ты здесь бдишь. А по процедуре ты все знаешь — патрули, посты и порох держать сухим.

— Не думаю, что война докатится до наших мест так быстро, — хрустнул пальцами Голд. — Но в целом — это правильно. И еще — «Василек». Около него надо ставить усиленную охрану, во избежание. И пулемет не снимать с него, чтобы он всегда был в боевой готовности. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Да, Евгений, вот еще что. Если мы Асланбека не дождемся, то с ним говорить тебе.

— Мне? — недовольно поморщился Жека.

— А кому? — Голд укоризненно посмотрел на него. — Марика и Дарья не могут, они женщины, Асланбек такого не поймет. Наемник и Ювелир — бойцы, они для такой роли еще меньше, чем ты, подходят. Оружейник смог бы — да он в Новом Вавилоне.

— Это понятно, — мой друг жалобно заморгал глазами. — Просто я тоже боец. Какой из меня переговорщик?

— Какой есть, — Голд дотянулся до него через стол и хлопнул по плечу. — Только ты и остаешься. И потом — учись. А если с нами всеми что случится? Кто рулить процессом будет? Да не пугайся ты, я тебе все объясню. Даже продиктую, если захочешь.

Ну да, Наемник и Ювелир тоже остаются в крепости. Теперь не до зачистки берегов, пока вся эта ситуация куда-то не вырулит. Если все обернется лихо, у нас каждый ствол на счету будет, какие там путешествия вверх и вниз по реке?

Плохо. Мы думали, что у нас только с бойцами будет туго, а оказалось, что у нас туго и со временем. Не успеваем мы ничего. Ни реку мониторить, ни новую смену толком готовить. И отправить часть людей в лес не успели, если что — нет у нас пока запасного аэродрома. То есть — он есть, но под резервную базу совершенно не заточенный. Я же туда хотел еще часть оружия отправить, из того, что идет как относительно неликвидное, вроде части тех же «наганов», как некий резерв, а теперь не рискну. Серьезного отряда сопровождения я дать переселенцам не смогу, а так их отправлять на маршрут — это глупость несусветная. Плюс не стоит забывать, что на той поляне уже может затеплиться жизнь — народу из местных мы там все-таки положили не так уж и мало. Очень может быть, что придется еще раз пострелять, во избежание партизанской войны.

Опасения Жеки оказались напрасными, уже к полудню следующего дня Галка углядела в степи отряд, который по всем параметрам походил на посольский. Два с лишним десятка воинов, что-то вроде гибрида повозки и телеги, на которой восседал некий тучный господин, и с полсотни рабов, часть которых тащилась вслед за отрядом, часть же волокла вышеупомянутое транспортное средство.

— Они, родимые, — потер руки Голд.

Мы с ним мигом примчались на холм, залегли на нем и изучили приближающееся к нам посольство в бинокль.

— А внушительный этот Асланбек, — заметил я. — Одна борода чего стоит!

И ни словом не соврал. Типаж был и вправду тот еще. Высокий, метра под два товарищ, одет в парчовый халат, на боку сабля, через грудь ремень от массивной кобуры, висящей на боку, длинная окладистая рыжая борода и рожа, наглая до невозможности. И еще плеть в руках, которой он погонял рабов, везущих телегу.

Как они вообще ее сюда доперли? Может, остальные рабы — вовсе не подарок? Может, это сменная тягловая сила?

— Экипаж его — произведение искусства, — сказал Жека, который непонятно когда к нам присоединился. — Все-таки хорошие у них мастера, что есть — то есть.

И это тоже было верно. Мы вот как ни старались — а банальное колесо сделать не могли. Вроде бы простая вещь, всем понятная, сложностей не вызывающая, его даже изобретать не надо, просто возьми и сделай. Только вот — фиг. То, что выходило из рук наших мастеров, пока полноценным колесом не назовешь. Позор, конечно, но вот так получилось. Мы знаем все про атомы, космос и органическую химию, но не можем сделать простейшую вещь. Потому что работать руками и работать головой — это разные вещи.

А здесь — да. Не колесо — загляденье, со спицами, вроде как даже железом окованное.

Так вам скажу — если с Салехом выгорит, я у него этого мастера отожму. Есть у меня подозрение, что этот экипаж сотворил тот самый умелец, который некогда и поилку на приснопамятном холме делал. Ну, или он руководил группой мастеров.

— Ну что, пора потихоньку перемещаться в крепость. — Голд отнял бинокль от глаз. — Здесь они будут нескоро, но маячить на холме — это неразумно.

К приему высокого гостя у нас все было готово.

Мы освободили один из домов, который идеально подходил для нашей цели — в нем, уж не знаю в честь чего, была потайная комната, прямо-таки созданная для подглядывания и подслушивания. Хотя — кто знает? Может, она для того и была сделана изначально.

Собственно, в этом доме мы и собирались проводить переговоры, которые закончатся заведомо известным образом.

Еще мы заранее приготовили ответные подарки, которые могут понадобиться, если Асланбек на самом деле задумает мне что-то преподнести. Ничего особенного — револьвер в кобуре, нож в ножнах и всякая мелочевка, вроде фонарика и фляги. Мол — не готовились специально, чем богаты. Обидеться не на что, а разорение от этого невелико.

Обсуждался, правда, еще вариант с подарком для Великого Кагана, но решили — обойдется Великий Каган. Самого меня тут нет, а без моего ведома что-то передавать повелителю сопредельной Степи — не очень удобно.

— Ты знаешь, хорошо все-таки, что он нас застал, — сказал мне Голд, направляясь к тому месту, где некогда в стене зиял пролом. Теперь никакого пролома там не было, а был там очень узкий проход, который при необходимости был бы завален камнями, для этого все было подготовлено. А еще там был постоянный пост из трех человек. — Заодно и еще одно дело доделаю. Давно хотел проверить пару человечков — «барабаны» они или нет.

— В смысле? — даже остановил я его. — Голд, ты имеешь в виду то, что я подумал?

— Понятия не имею, что ты подумал, — невозмутимо сообщил мне мой советник. — Я же не маг и не экстрасенс. Я говорю тебе — как минимум двое поселенцев из относительно недавно пришедших привлекли мой повышенный интерес, а после и вызвали подозрения своим поведением. Сдается мне, любезный лидер, что с ними все не так просто. Вот сегодня и выясним — так это или нет. За каждым из них приглядывают, так что, если они дернутся куда или что-то такое попробуют учудить, то это незамеченным не пройдет.

— А чего раньше мне про это не говорил? — возмутился было я.

— Оно тебе надо? — Голд хлопнул меня по плечу. — Это моя головная боль. Или тебе своей мало?

— Ну, вообще-то хотелось бы знать о подобных вещах, — немного раздраженно сообщил ему я. — Хотя бы для общего развития.

— Вот ты об этом узнал — и что? — Голд улыбнулся. — Ну, и?

Я открыл рот, чтобы что-нибудь сказать — и не нашел слов. А что здесь скажешь?

— Вот и я про то, — Голд поправил ремень автомата. — Сват, это моя работа, и отчасти — Жеки. В таких вопросах спешка не нужна. Надо последить, понять — подсадные они или нет, и если это так — то кто их хозяева.

Я хотел было сказать ему что-то вроде: «А что, есть варианты?», но не стал. Потому что варианты — были. Совсем не обязательно, что эти люди — эмиссары Великого Кагана. Есть еще Новый Вавилон — и ветер мог дуть оттуда. А что? Доставили по реке до того же Дальнего Утеса, оттуда до Сватбурга пешего хода всего ничего. С того же Рувима станется послать недреманное око наблюдать за тем, как отбиваются его инвестиции, да и «мексы» могут оказаться не такими уж опереточными усачами-злодеями. Мы их ждем в виде группы боевиков, а они нам «троянского коня» прислали.

— Они под присмотром, — верно истолковал мое молчание Голд. — Если кто-то из них работает на Степь — скоро узнаем, Асланбек точно захочет выяснить — был ты в крепости или нет. А может, и еще кого прищучим, из тех, кто не под подозрением пока. У меня полтора десятка человек сегодня на это отряжено.

И снова — открытие. Когда он успел разветвленную сеть осведомителей заиметь? Впрочем, и хорошо, что заимел, в конце концов — это его работа.

Но мог бы и рассказать.

— Не обижайся. — Голд слегка ударил меня кулаком в плечо, он опять верно расценил мое молчание и сопение. — Эта часть нашей жизни — она тебе ни к чему. А ты всякий раз будешь получать готовый результат, в виде докладов и отчетов. Остальное предоставь мне и Жеке.

— Как скажешь, — кивнул я и пошел к посту. — Давай, время поджимает. Мне еще надо в конурку спрятаться.

Нет, он прав, но на душе стало как-то… Неприятно, что ли?

— Обиделся, — сказал мне в спину Голд. — Как ребенок, честное слово. Ладно, подумай, а как поймешь, что в данном случае я прав — скажешь мне об этом.

И он поспешил за мной.