— Наверное, начну с разрыва шаблона, — И Синь указал нам жестом на плетеные стулья, стоявшие около невысокого столика. Собственно — стулья да стол — это и была вся меблировка небольшого помещения, в которое мы вошли. — Поведу себя по-американски — сразу перейду к делу. Знаю, что в соответствии со сложившимися в обществе стереотипами я должен лукаво улыбаться, оперировать цитатами из Сунь Цзи и Конфуция и пытаться у вас что-то выведать — но давайте обойдемся без этого балагана. Время дорого, причем крайне. Я знаю, кто вы и откуда, вы уже осведомлены обо мне и доме, который я представляю. Конечно, и у вас, и у меня информация не слишком полная, не сказать куцая, только по сути это ничего не меняет — нам же не жениться друг на друге, а только торговать?

— Соглашусь с огромной радостью, — кивнул я. — Времени и вправду маловато.

— Меня интересуют две плоскости торговли с вашим… — И Синь пощелкал пальцами. — Сват, не хотелось бы вас обидеть, потому сами подскажите мне — как верно называть вас и ваших людей. Дом? Община? Колония? На берегах Реки в ходу разные названия.

— Семья, — и не подумал обижаться я. — Называйте нас «семьей».

— Отлично. — И Синь сплел пальцы рук в «замок». — Итак — две плоскости сотрудничества с вашей семьей. Первое — мы хотим иметь если не эксклюзивное, то, как минимум, преимущественное право на приобретение у вас так называемых «сводиков». Второе и главное — мы готовы выменивать или покупать у вас людей, обладающих магическими талантами. Заметим — речь не идет о людях, которые встроили себе на Старой Земле импланты или что-то подобное. Я говорю только о тех, кто обрел таланты здесь, о тех, кого в этом мире называют магами. Вы ведь понимаете, о ком идет речь?

— Прекрасно понимаю, — подтвердил я.

— Еще раз подчеркну — вторая плоскость отношений, то есть — маги, является для нас приоритетной, — деловито вещал И Синь. — И за них мы будем платить очень и очень хорошо. Я знаю — у вас есть такие люди, при этом вы их практически не используете по назначению. Нет-нет, никаких шпионов, никакой слежки за вашей семьей не было, просто отношение к магам в этом мире практически у любых общин таково. Их не воспринимают всерьез, они что-то вроде бесплатного аттракциона, иногда, впрочем, полезного. Но даже в последнем случае они не используются так, как следовало бы. Так почему бы вам не поменять их на те ресурсы, которые вам будут полезнее, чем они?

Он замолчал, и я понял — пришло время для ответного слова. Мол — я был откровенен, теперь — твоя очередь.

Вообще-то И Синь и вправду рвал шаблон. Не американским подходом, нет. Скорее тем, что вел себя странновато для торговца. Он напрямую говорил — да, маги — это серьезный товар, вы все, ребята, тупые донельзя, их недооцениваете, не то что мы. Это было как-то неправильно. Хотя — может, это и часть стратегии. Например — ценовой.

— Сначала скажу про тех, кого вы называете магами, — откашлявшись, сказал я. — Да, среди моих людей есть такие, что скрывать. Но вот насчет того, чтобы их продать — это вряд ли, и дело тут не в том, что я набиваю цену или в том, что сам собираюсь активно их использовать, хотя и не без этого. В смысле — использовать я их, конечно, стану. Просто они все — члены моей семьи, а своих — не продают, понимаете?

— Прекрасно понимаю, — заулыбался И Синь. — И это достойно уважения. Но, насколько я понимаю, вы ведь активно осваиваете новые земли, так мне говорил ваш советник по вопросам экономики в нашей прошлой беседе. К чему я — ведь там вы можете встретить тех, кто отвечает моим запросам, и не является членом вашей семьи? Так почему бы нам не поговорить о них? Поверьте, плата на самом деле будет высока. Вы, насколько мне известно, высказали восхищение призом «Арены» — пулеметом-«спаркой». Так вот — поверьте, мое предложение будет куда более щедрым, чем тот антиквариат. По секрету вам скажу — этот приз хотя и выглядит представительно, по сути — бесполезная железка, патронов к нему днем с огнем не найти. А я дам вам за магов превосходное крупнокалиберное оружие с более чем достаточным боекомплектом, полностью исправное и высококачественное. К тому же речь может идти о двух или трех пулеметах, все зависит от того, сколько человеко-единиц вы мне доставите.

Знает, черт такой, чем меня подманить. Крупнокалиберный пулемет — это та штука, которая серьезно может поменять расклад сил в отношениях с той же Степью. Особенно, если речь будет идти о двух или трех пулеметах.

Интересно, где они сами их добыли, может, там еще есть?

И еще — откуда он знает, что я запал на «спарку»? Впрочем, мы говорили об этом на улице, может, кто и слышал. Информатор среди моих в данном случае точно отсутствовал, не успели бы его так быстро вербануть. Хотя… При этом разговоре был Щур, он ведь здесь долго ошивался.

— Заманчиво, — потер подбородок я. — Не стану скрывать. Мне бы глянуть на то, о чем вы говорите.

— Данное оружие носит название «Корд-Р96», — немедленно сообщил мне И Синь. — Уверен, ваши военные советники опишут вам все в деталях.

Чего описывать, я и сам все знаю. Одна из модификаций самой популярной в двадцать первом веке модели крупнокалиберного оружия, ориентированная на нанесение максимального урона живой силе противника. Знает восточный человек, в какую точку бить. Тяжело жить в степи без пулемета.

— У вас там дикие места, — продолжала журчать речь И Синя. — Подобное оружие вам необходимо…

— Мы договорились, — достаточно бестактно оборвал его я. — Если у меня появятся подобные люди — я отдам вам их в обмен на такое оружие. Но прежде хотелось бы понять — каков будет курс обмена.

— Все зависит от талантов, которыми будут обладать те, кого вы ко мне приведете, — живо ответил И Синь. — Маг, с умением подчинять себе людей, всегда будет стоить дороже того, кто умеет заставлять деревья расти быстрее. Области применения их навыков — вот что определит цену.

— Сомнительная шкала, — засомневался я. — Откуда я знаю, что вы числите полезным для себя? У меня вот с деревьями у крепости беда, особенно с плодовыми. Мне, например, маг, который их ускоренно растить умеет, очень пригодился бы. Опять же — это бесконечный ресурс стройматериалов. Так что — необъективная точка зрения.

— Давайте так, — примирительно предложил И Синь. — Привозите мне товар — и мы договоримся.

— Другое предложение, — положил руки на стол я. — Я пришлю к вам гонца, он опишет товар, который у нас есть, детально и досконально, и вы назовете мне цену. Если мы сойдемся — я сам приеду и привезу вам этих людей. Если нет — значит, нет.

— Очень долгий выйдет процесс, — заметил И Синь. — Пока сюда гонец прибудет, пока обратно доберется…

— Ну, времена весел уходят, — весело сообщил ему я. — Мы уже добрались до эпохи пара, а там, глядишь, и чего посерьезней появится. Потому и время путешествий сокращается. А у вас что-то кроме пулеметов есть?

— Что до «чего посерьезней» — у «Азиатского дома» имеется много такого, что может послужить оплатой за серьезный товар, — деловито сказал И Синь. — Но первоначальный гонорар за магов — крупнокалиберные пулеметы. Или пулемет — в зависимости от качества товара.

— И боезапас к ним, — добавил я немедленно. — Плюс — запасной ствол к каждой машинке и, как минимум — сошки.

Ну да, кто-то может сказать, что пулеметы — это мой фетиш. Да как бы не так. Просто такое оружие — это та вещь, которая в данный момент может снять массу проблем. Конкретно — сейчас. Как минимум — прикрыть стены крепости и надежно запереть реку. Орудия — это хорошо, не спорю, но крупнокалиберный пулемет имеет куда большие возможности. Монитор или что-то вроде речного теплохода он не остановит, но вот катера, даже бронированные, яхты и прочие мелкотоннажные плавсредства — запросто. Да если сверху, с утеса… Только щепки полетят.

Одно плохо — по боеприпасам я попадаю к азиатам в кабалу. Сколько их не бери — все одно мало будет. Но это ладно, там поглядеть будем.

— Присылайте гонца, — невозмутимо сказал И Синь. — Об остальном — договоримся.

Стало быть — надо встречаться с Салехом. Срочно. И чтобы ни один маг больше в Степи мимо меня не прошел. Плюс предупредить группы зачистки, которые скоро начнут утюжить берега, о том, чтобы они не только давили бандюков по его берегам, но и добирались до их лежек, тщательно просеивая народ, который там проживает. Не все же ходят на промысел, кто-то хозяйство ведет? И шанс наткнуться на предмет, несущий в себе дар, куда выше именно у этих людей. Не сомневаюсь, что здесь, поблизости от города, эти ребята обшарили уже все, но в нашем захолустье чего только нет. Кстати — где-то ведь еще бегает мерзкая девочка, которая меня в свое время обезножила во время стычки, когда мы первую партию стволов везли в крепость, как там ее по имени? Не помню. У нее, помнится, дар был хоть куда, за такой много чего получить можно. Вот только…

— Не все могут пойти сюда доброй волей, — задумчиво глянул на И Синя я. — Люди — они разные.

— Несомненно, — признал тот. — Но этот нюанс нас не волнует.

— Так вам демонстрация дара может понадобиться, — продолжил свою мысль я. — А если упрется человечек — и ни в какую?

— Не беспокойтесь, — азиат просто излучал дружелюбие. — Что нам надо — мы узнаем.

— Тогда данный вопрос будем считать решенным, — хлопнул в ладоши я. — Перейдем к следующему?

Понятное дело, что тех магов, которые есть у меня сейчас, я ему не отдам — без всяких шуток, они члены семьи. И тех, которые могут подчинять себе других людей или читать мысли — тоже, такое мне и самому пригодится. Но вот всяких других, которые из песка воду делают или что-то в этом роде — почему нет? Причем с моральной точки зрения здесь все тоже нормально — я же их не в рабство продаю? Наоборот — сдается мне, что здесь у них жизнь будет такая, что нам и не снилась, будут они тут сыты, пьяны и нос у них будет в табаке.

— «Сводики». — И Синь склонил голову к плечу. — Оплата за них идет исключительно векселями «Азиатского дома», исключение составляют только золотые рецепты. Но потом, разумеется, вы можете превратить эти векселя в то, что вам нужно. Плюс непосредственно вы, Сват, получите трехпроцентную скидку при обмене векселей на товары. Если же мы договоримся об эксклюзивных правах на выкуп «сводиков», скидка для вас и вашей семьи станет пятипроцентной. Так же вы получаете пятипроцентную наценку на свой товар, как знак нашего глубокого уважения к вам.

— Скидка должна быть десятипроцентной, — сказал неожиданно Оружейник. — Пять — это для преимущественных прав, эксклюзив стоит дороже. Плюс — вы берете все «сводики», что мы поставляем, без «это нам не нужно» и «это у нас есть», причем пятипроцентная скидка на них должна распространяться тоже.

— Принимается и то, и другое, — склонил голову И Синь. — Но вы должны помнить, что с этого момента ни один человек из вашей семьи не в праве продать ни одного «сводика» никому, кроме представителей «Азиатского дома».

Что примечательно — ни о штрафных санкциях, ни о том, что последует в случае того, если нами будет нарушен договор, он ни слова не сказал. Но при этом я был уверен как в том, что эти санкции воспоследуют, так и в том, что факт продажи ему станет известен.

Может, конечно, и зря мы подписались на подобное, но я Оружейнику доверяю.

— Речь идет только о торговле в Новом Вавилоне и его окрестностях, — деловито сказал Лев Антонович, причем это было не предложение или вопрос, это было утверждение. — В наших краях или других городах мы оставляем это право за собой.

— Подтверждаю, — немедленно поддержал его я.

— Договорились, — подумав секунд пять, кивнул И Синь. — Но при этом вы не должны продавать «сводики» каким-либо представителям домов Нового Вавилона. Всех домов, кроме «Азиатского». Даже если это будет происходить за тысячу миль отсюда, вы обязаны им отказать.

— Хорошо, — согласился с ним я. — Правда, возможен такой вариант, что мы просто не будем знать, что покупатель чей-то представитель.

— Форс-мажоры могут быть всегда, — признал И Синь. — Ну, вроде все обговорили?

— На бумаге будем закреплять? — уточнил Оружейник. — Или ну его?

— Ну его, — И Синь негромко засмеялся. — Это не тот мир, здесь слово еще имеет силу большую, чем бумага. Наша сделка взаимовыгодна, какой смысл обманывать друг друга?

В принципе, недавно я и сам что-то такое говорил.

— Итак — «сводики», — И Синь потер сухие ладошки. — Цены. Как я сказал — золотые рецепты оцениваются индивидуально. Они, как вы, Сват, знаете, очень редки и представляют собой немалую ценность, даже в разорванном виде. Ну, а если рецепт собран — то это тема для очень и очень долгого торга. Я пока видел только два целиковых рецепта. Один хранится у нас, другой — у славян. Мы пытались его у них купить, но так и не договорились. Они очень щепетильны в вопросах жизни и смерти, а мы настаиваем на том, чтобы все носители рецепта после продажи были умерщвлены.

Вот же. У меня ведь есть один золотой кусочек, что от Сережки достался, да еще три, что от Салеха перепали. Но — пока подожду выкладывать этот козырь.

— Ну, а дальше по убыванию ценности, — продолжил тем временем И Синь. — Простые рецепты, описания ингредиентов, описания магии и ритуалов, связанных с ней, описания мира, описания верований, описания оружия, описания животных. Все остальное — выдержки из книг, цитаты, рассказы о традициях — это вовсе копейки, поскольку не несут в себе никакой полезной информации. Надеюсь, ваш товар уже рассортирован, чтобы мы быстро пробежались по списку и определили его стоимость?

— Стоимость — это очень тонкий вопрос, — Лев Антонович по своему обыкновению сложил руки на животе. — Крайне тонкий.

— Мы с вами это уже обсуждали, — погрозил ему пальцем И Синь.

Нет, это положительно невозможно. Ну почему сразу не сказать мне, что такой важный вопрос, как цена, уже поднимался?

— Если вы помните, то мы так и не достигли тогда согласия, — заметил Оружейник. — Потому я и поднял этот вопрос повторно.

— И я снова скажу вам — у нас есть фиксированные расценки на «сводики», — непреклонно заявил И Синь. — Они неизменны. Плюс вы и так выбили пятипроцентную наценку, это автоматически увеличивает ваш доход, что само по себе для нас беспрецедентно. Я дал вам ее исключительно в надежде на перспективное сотрудничество. Так что дальнейшее обсуждение ценовой политики не имеет смысла.

Оружейник посмотрел на него, на меня и развел руками, как бы говоря: «Ну, что я могу сделать».

— Мне бы вообще понять — что сколько стоит? — обратился я к И Синю. — Может, есть какой-то прайс или что-то в этом роде?

— Разумеется, — азиат достал из складок одежды скрученную бумагу, которую так и подмывало назвать «свиток», и протянул мне. — Здесь все подробно описано, цены указаны в вексельных мерах.

Ага. Все-таки есть в восточном буквоедстве плюсы — все у них по полочкам разложено, — думал я, разматывая листок.

Так-так. Первой шла графа «Простые рецепты», разбитая на подпункты. «Алхимические рецепты», «Зелья жизни», «Зелья силы», «Зелья скорости» — и так еще наименований пятнадцать. И против каждого — цена. Какие-то тянули аж на 1500–3000 мер, какие-то, например, «Зелье жизни — 15 ед.», были совсем дешевые, по 8-10 мер.

— А в чем разница? — потыкал пальцем я в свиток. — Такой разрыв цен впечатляет.

— Все просто, — пояснил И Синь, поднявшись и глянув на строчку, указанную мной. — Дешевые и часто встречающиеся рецепты у нас уже в большинстве своем есть, и далеко не в единственном числе. Мы покупаем их просто так, для того, чтобы люди к нам шли. Скажем так — максимально увеличиваем круг потенциальных продавцов. А каких-то рецептов у нас нет, хотя они и существуют, вот например — «Зелья долгой и счастливой жизни», прибавляющего двести восемьдесят единиц бодрости. Такие рецепты, естественно, стоят куда дороже, конкретно этот — пять тысяч мер.

Маркетинг, однако.

Я просмотрел свиток, поняв, что для его детального изучения мне надо немало времени, особенно в разделах описания мира — там пунктов было невероятно много.

— Заскучал, — Лев Антонович улыбался, глядя на меня. — Что, одолевает священный ужас?

— Мудрено, — не стал скрывать я. — Глаза в кучку.

— Дорогу осилит идущий, — Оружейник хлопнул меня по плечу. — Надо, любезный мой Сват, надо. Предлагаю начать с рецептов. И Синь, звать кого-то на подмогу будете?

— Разумеется, — отозвался азиат. — Я все помнить не могу, у меня для подобных вещей специальные люди есть.

Через час с лишним я дал себе зарок в том, что непременно назначу человека-хранителя-торговца «сводиками». Не Настю — она мне этого не простит и со временем непременно за подобное меня убьет, кого-то другого, разумеется, из доверенных лиц. Возможно — Германа, пусть он таскается с Оружейником сюда торговать. Я же — пас.

— Такой документ у нас есть, — бесстрастно сказал один из четырех молодых людей, невероятно похожих друг на друга, которые пожаловали в эту комнату по приказу И Синя и, повинуясь движению руки Оружейника, начал цитировать: — «Зверь рогонос, опасный, бесстрашный и не знающий боли. Проживает в джунглях Каззоя, а также в долинах рек Ай-Танг и Рувас. Рог сего зверя…»

— Все, — остановил его Оружейник. — Сват? Ага. Все верю, что такой у вас есть.

Если И Синь нам, по крайней мере с его слов, как-то да верил, то мой финансист не верил вообще никому, а потому вариант, в котором нам говорилось: «Такой свиток у нас есть, мы купим его за восемь мер» отмел сразу, как несущественный. Впрочем, мы тут такие не первые были, судя по всему, потому методика была отработана. Нам зачитывалось начало свитка, и если оно совпадало с тем, что у меня в Своде, то вопрос снимался с повестки дня.

— Пять мер, — сказал И Синь.

— Семь, — немедленно отреагировал Лев Антонович.

Слова о том, что цены зафиксированы, для него как будто не прозвучали, он отчаянно торговался за каждый свиток. И, что примечательно, несколько раз даже добился успеха.

— Пять. — И Синь даже не думал злиться, он был все такой же благожелательный и улыбчивый. — Впрочем, готов дать вам в пять раз больше номинала, если вы мне скажете, как добраться до рек Ай-Танг и Рувас. А за карту этих мест заплачу вам еще пять тысяч мер.

— Кабы у меня такая карта была, я бы вообще аукцион устроил, какие пять тысяч мер, о чем вы? — ухмыльнулся Лев Антонович. — Ладно, пять мер, так пять мер, гуляем. Сват, что там у тебя дальше?

— Описание четырехпалого винзига, — зевнув, ответил я. — Есть у вас такой?

Четырехпалого винзига у них не оказалось, и мы стали богаче на четыреста шестьдесят восемь мер.

Рутина этого действия настолько меня утомила, что под конец я чуть не зачитал название золотого листочка.

— Все, — буквально в последний момент остановился я. — На этом — все.

— Еще раз напомню — все то, что вы сейчас нам продали, отныне вы не можете предлагать в открытый доступ, — напомнил нам И Синь. — Я понимаю, что формально этот запрет выглядит смешно — кто и как проверит вещь, на которой нет метки, опознавательного знака или чего-то другого. Но смею вас заверить — мы узнаем об этом. Не расценивайте эти мои слова как угрозу, это не она. Это — предупреждение.

— Заверяю вас, подобное не случится, — произнес я. — Это не в наших интересах.

Вот все-таки интересно — как именно они узнают о том, что слово нарушено? Нет, я не собираюсь его нарушать, но интересно же!

— Пока не продали, — Оружейник навалился грудью на стол. — Пока мы не видели оплаты на общую сумму… Мнэ-э-э-э-э…. Шестьдесят восемь тысяч триста сорок шесть мер, это с наценкой.

И Синь протянул руку и один из молодых людей положил в нее шкатулку, перед этим откинув с нее крышку. Она была набита векселями — доверху.

Он цапнул стопку бумажек и ловко начал их пересчитывать, растасовывая по стопочкам.

— Шестьдесят восемь тысяч триста пятьдесят мер, — сказал он нам через пару минут и пододвинул нам векселя. — Я округлил результат в вашу пользу.

— Очень мило, — выдал улыбку Оружейник. — У меня просьба. Не забудьте сообщить вашим сотрудникам на выдаче товаров о том, что у нас есть скидка на покупку. Это важно.

— Да, чуть не забыл, — И Синь вернул Оружейнику его улыбку. — Со вчерашнего дня любой покупатель, потративший в нашем магазине более пяти тысяч векселей, получает личную скидку в три процента, пятнадцати — в пять процентов и так далее. А если потратит более пятидесяти тысяч — то в целых десять процентов. Я скажу, чтобы все эти скидки плюсовались к вашей личной. У вас будет очень серьезный дискаунт при покупке в «Азиатском доме». Сейчас подумываем о том, чтобы ввести наценку и на скупку товаров, в той же прогрессии.

Черт, а ведь они таким макаром и вправду подомнут под себя всю торговлю.

— Хороший шаг, — оценил действия азиатов и Оружейник. — Внушает уважение. Позволите вопрос, уважаемый И Синь?

— Слушаю вас, — вновь расплылся в улыбке владетель.

— Мой патрон, Сват, скоро покинет Новый Вавилон, — показал на меня Лев Антонович. — Я же останусь. Смогу ли я пользоваться скидками, предоставленными ему в его отсутствие?

— Если он не против этого — то разумеется, — перевел на меня взгляд И Синь. — Но только вы, другие члены вашей семьи лишены этого права.

— Благодарю вас, — встал со стула я. — Был рад нашему знакомству и очень надеюсь, что нас долго будут связывать узы взаимовыгодного партнерства. Они, эти узы, покрепче дружеских и любовных, согласитесь?

— Искренне верю в то же самое, — поднялся на ноги И Синь. — Очень жду гонца от вас. Да, пусть по приходу в наш квартал непременно назовет дежурному продавцу ваше имя и попросит прийти именно меня. Если же случится так, что меня не будет на месте, то ему следует вызвать моего заместителя, Ли Канга, он будет в курсе происходящего. Но, скажу сразу — окончательную цену все равно назову только я.

В чем тогда смысл вызова Ли Канга? Впрочем, какая разница. Просит сделать так — сделаем так, за крупнокалиберный пулемет-то. С такой машинкой не то что степняки — и катера Рувима, случись чего, не страшны. Нет-нет, мы с ним партнеры, но жизнь — она иногда такие кренделя выписывает, что только держись. Сегодня — партнер, завтра… Например — нежелательный конкурент. А что? Берега расчищены, карта составлена, переправы — налажены. Зачем с кем-то доходом делиться?

Не хотелось бы такого, чего греха таить, но мой личный опыт говорит о том, что именно из партнеров со временем выходят самые закадычные враги. Как только все неприятности заканчиваются, те, с которыми в одиночку не справиться, и начинается заработок, тут дружбе и конец.

И еще — уж больно он был щедр с нами. Прямо отец родной. Ну да, тут его родственник, Оружейник, но все равно — по сути незнакомым людям вот так отсыпать добра в обе руки? Так поступают только в тех случаях, если рассчитывают получить прибыль, во много раз превосходящую расходы, или… Или если собираются со временем забрать все обратно.

Есть еще вариант с непомерной человеческой добротой, той, что граничит с клиническим идиотизмом, но здесь явно не тот случай, поскольку идиоты во владетели не попадают, не тот здесь мир. Даже Хорхе, хоть он и подставной, но явно соображает, что к чему, а не только усищи топорщит и по текиле грустит.

Мы с И Синем сказали друг другу еще несколько дежурных приятностей, он вручил мне матерчатую сумочку красно-белого цвета, с вышитым на ней замысловатым иероглифом, в качестве подарка (в нее были сложены векселя, ведь и это предусмотрели, черти такие), мы потрясли друг другу руки — на этом все и закончилось.

— Вот как-то так, — сообщил мне Оружейник, когда наша команда покинула квартал «Азиатского дома». — Можно выдохнуть, Сват, обязательная программа кончилась.

— Знаешь, что я тебе скажу, Антоныч, — огляделся я по сторонам, чтобы убедиться в том, что рядом никто уши не греет. — Рувим-то не дурак.

— Это я и без тебя давно знаю, — хитро прищурился тот.

— С чего это ты сейчас к такому выводу пришел? — спросил меня Голд.

Его явно распирало от любопытства и еще, по-моему, он на меня маленько обиделся за то, что я его с собой не взял. Хотя — наверное, мне это кажется, Голд не тот человек.

— Он правильный вектор выбрал, — подобрал я нужные слова. — Он не собирается делать ставку на город, он делает ставку на Реку. То есть на то пространство, которое эти раскосые ребята сильно не сразу станут под себя подминать.

— Очень хорошо, что ты это понял, — невероятно серьезно произнес Оружейник. — Твоя девочка права, я сознательно провел тебя по трем разным домам, чтобы ты увидел контрасты, чтобы ты понял, кто как к вопросам усиления своего влияния относится. Правда, с «Картелем» я маленько обмишурился, но это ладно. И выводы ты сделал верные. Я так думаю, что не пройдет трех месяцев, как вся власть будет в руках «Азиатского дома» — без всяких спецэффектов, без стрельбы, без мордобоя. Они просто подомнут под себя Новый Вавилон экономическим путем, вот и все. Это как игра в «Монополию».

— Не соглашусь, — сказала внезапно Фрэн. — Без стрельбы все равно не обойдется. Я не знаю, что из себя представляют дома русских или немцев, скажу только за мексиканцев. Когда они поймут, что их подминают под себя, они возьмутся за оружие. Для них это совершенно нормальный способ решения вопросов.

— Соглашусь с ней, — приобнял девушку за плечи Голд. — Так и будет.

— Ну и очень хорошо, если будет именно так, — сказал я им. — Я только за.

— Почему? — удивилась Фрэн.

— Чем больше они будут убивать друг друга, тем меньше вероятность, что кто-то из этих славных ребят вспомнит про то, что где-то вверх по реке есть независимая группа людей во главе с неким Сватом, — пояснил ей я. — А если они весь город спалят — так это вообще будет праздник для нас, мы непременно приедем над чужим огоньком руки погреть. или чуть позже, когда кирпичи остынут, чтобы не обжечься. Времена большого немирья в отдельно взятых местах всегда выгодны для тех, кто там не живет.

Азиз ухмыльнулся, эта тема была ему близка.

— Как цинично, — вздохнула Фрэн. — Но, по сути — так оно и есть. Диалектика.

Диалектика, не диалектика — а так и будет. И вот как тут без автоматического оружия? А еще — десяток-другой портативных ракетометов хорошо бы раздобыть. Кто знает, куда потом те же «мексы» рванут? Азиатов им не одолеть, это рубль за сто. Чесанут вверх по реке — а там мы. Крепость, женщины, раздолье — все, что нужно веселым небритым парням.

— Оставлю я тебе пару ребят, — сказал я Оружейнику. — Следи за обстановкой в городе, если дело пойдет к гражданской войне — сразу мне сообщи об этом, понятно?

— Само собой, — заверил меня он. — Куда теперь? Может — перекусим?

— Дома поедим, — отказался я. — Наши, небось, уже вернулись, надо обсудить, что покупать станем. Душно мне в четырех стенах, надо завтра закупаться и домой отчаливать. Все что надо — я увидел, а остальное не столь важно.

— Тебе не важно, мне важно, — перебил меня Голд. — Давай в деталях — о чем с этим И Синем беседовал.

Наши и впрямь были дома, обсуждали то, что увидели на рынке.

— Блин, чего тут только нет! — затараторила Фира, как только завидела меня. Видимо, за вчерашнее я все-таки был уже прощен. — Представляешь, у них радиодетали на вес продают. Они их лопатками из ящиков черпают!

— Тканей много, — задумчиво произнесла Милена. — Хорошие.

— А еще… — заорал Одессит, но его остановил Арам.

— Сват, не слушай их, — замахал руками он. — Они как дикие, клянусь мамой! «А!», «А!», «Смотри!». Перед людьми стыдно, как с гор спустились!

— Хорошее сравнение, — засмеялся я. — Одессит, черт заполошный, купили тебе «тельник»?

— Купили, — счастливо выдохнул наш наипервейший болтун. — Пока лежит в мешке, натяну его на себя в тот день, как за штурвал встану.

— Значит — послезавтра утром, — поднял указательный палец вверх я. — Завтра шоппинг, послезавтра утром отправляемся домой. Щур — остаешься тут, в качестве курьера.

— Ура! — негромко сообщил всем уже бывший «волчонок». В их ряды ему уже не попасть и «волком» не стать. Для этого есть только одна попытка.

И еще — непременно надо сказать Оружейнику, чтобы он за ним присмотрел. Может, я и ошибаюсь, но все-таки…

— Арам, эта публика сейчас будет орать и перебивать друг друга, — обратился я к южанину. — Ты сможешь сформулировать последовательно и членораздельно, что они присмотрели?

— Конечно, — заверил меня Арам. — Все запомнил, да! И цены, и торговые места.

— Вот и славно, — я сел на стул и вытянул ноги. — Вещай. Места нам неинтересны, а вот цены — очень. Лев Антонович — фиксируй как-то, что почем выйдет, и уложимся ли мы в сумму. Да, десять тысяч, или даже больше оставь себе. Лавку надо все-таки купить, как-то ее обставить… Ну, ты понял.

— Само собой, — заверил меня Оружейник. — Мог бы и не говорить.

— А почему тебе торговые места неинтересны? — спросила у меня любознательная Настя.

— Потому что у меня в одном местном супермаркете есть хо-о-орошая скидка, — сообщил я ей.

При слове «скидка» у девушек, причем у всех сразу, затуманились взоры. Это было слово из той, бывшей жизни.

— У меня было портмоне из натуральной кожи для дисконтных карт, — мечтательно произнесла Милена. — Ох, какие у меня были карты! Даже по двадцать процентов в иные магазины!

— А у меня! — вторила ей Фира — У меня знаешь, какие были!

— Джебе, смену караула к плотам отправили? — негромко, чтобы не вспугнуть девичьи грёзы, спросил я у своего ближника.

— Точно так, — донеслось в ответ.

— Гвозди и прочее Пенко вернули? — это был вопрос репутации.

— Вернули.

— Ну и славно, — я потянулся. — Арам, давай, начинай!