На одной половине поляны возвышался опасный лес, из которого они только что вырвались, хоть и без потерь, но с предстоящим серьезным ремонтом «Охотников». С другой стороны кипело и пузырилось болото, от него пахло плесенью, грибами и кислыми ягодами. Над болотом низко летали стрекозы и тучами вилась мошкара. Вдалеке за деревьями начиналась пустыня.

Борис не мог скрыть своего восхищения. Это же надо, в одном месте сочеталось не сочетаемое: густой лес, напоминающий бурдюк с водой, кипящее болото и выжженная солнцем пустыня. Естественным путем такое в природе не могло произойти, значит кто-то помог. Скорее всего ландшафт искусственного происхождения. И если впереди находился город летиан, то именно они и позаботились о пустыне. Пустыня — ровная ладонь, видная на десятки километров вперед, преодолеть незамеченным эту гладь песка невозможно. Пустыня являлась частью оборонительного сооружения.

«Охотники» остановились на краю поляны. Перед тем как продолжить путь Кейфер предложил перекусить.

— Дальше поесть мы сможем только через часов десять, — предупредил он.

Таус Мыу и Даулс Фух извлекли из «Охотников» рюкзаки с провизией. На стражу возле пулеметов встали Келс Орба и Реут Пру. Хоть здесь и было относительно безопасно, альмаки сюда не сунутся, но излишняя предосторожность не помешает. Перенервничавший Двуликий уснул в «Охотнике».

Кейфер развязал лямки рюкзака и извлек шмат копченного мяса, замотанный в тряпку, бурые овощи, выращенные под землей, и две бутылки с коричневой мутной жидкостью. Развернув тряпицу, Кейфер стал резать мясо и раздавать.

Борис сел на землю возле Поля и взял в руки мясо и бутылку. Принюхался, пахло надо сказать недурно, орехами, сушенными лесными ягодами и спиртом, и отхлебнул. На вкус пойло оказалось, ничего себе, крепкое. Дыхание аж перехватило, а внутри занялся пожар. Но когда первая волна схлынула, Борис почувствовал, как усталость растворилась бесследно. Он с наслаждением впился зубами в мясо и только тут понял, насколько голоден. Рядом с наслаждением поедал мясо Поль, закусывая овощами.

«Хороша бормотуха. Нашему ИНК-Бармену такое и не снилось. Вот разберу я его на винтики, шпунтики и соберу нормальный самогонный аппарат. Будем первач гнать» — пообещал Дизель.

«Это я пас. Пиво мое, а крепкое по настроению, а оно у меня редко бывает» — возразил Магистр.

— Дальше мы пойдем через пустыню, — сообщил Кейфер, оторвавшись от бутылки.

— А не опасно дуриком по пескам на «Охотниках» переть? — спросил недоверчиво Дизель.

Кейфер хитро ухмыльнулся:

— А мы и не пойдем по пескам. Пески ровная простреливаемая со всех концов площадка. А у летиан по периметру города под сотню огневых башен. Правда дисциплинка там еще та, никто же еще ни разу через пустыню не лез, вот и расслабились.

— Я так понимаю, пустыня искусственное сооружение? — спросил Борис, жуя мясо.

— Ее создали летиане. Раньше здесь лес стоял. И он не был таким мрачным и опасным, как Пограничный. Сначала они расчистили пространство под город, а во время строительства стали ровнять и все вокруг, потом насыпали пещанные курганы. Песок возили на своих кораблях откуда-то с юга, думаю что ограбили природную пустыню Ахару или Каймык.

Кейфер погрузился в воспоминание мира каким он был до прилета летиан. Он не мог его видеть, но он много раз слышал о нем от родителей, стариков и Прелата, и в его воображении рисовалась своя сказочная картина. Все молчали, боясь его пробудить. Только слышалась работа челюстей, пережевывающих мясо. Наконец он очнулся и огляделся по сторонам.

— Мыу, Фыу закончили есть, смените Орба и Пру, — распорядился он.

Гореваны послушались.

Кейфер посмотрел на Магистра и Дизеля и заговорил:

— Когда-то мы жили в мире с окружающей природой, но эта сказка закончилась когда прилетели летиане. Мы научились жить в идиллии с природой, мы научились разговаривать с ней, мы доказали миру вокруг нас, что мы братья, друзья, мы будем заботиться и дорожить тем что у нас есть. Мы стали частью Россы. Но прилетели летиане и Росса стала преображаться. Там где они высадились на планету словно появились пятна проказы. Планета жестко реагировала на их деятельность. Проказа распространялась все дальше. Появились «термальные леса» и «гиблые болота», стали появляться новые виды хищников и опасных насекомых. Росса восприняла летиан как вирус, заразивший ее иммунную систему, и пыталась избавиться от него. Беда в том, что Росса не разбирается кто летианин, кто гореван. Мы очень похожи друг на друга, и Росса стала выживать нас с тела планеты. Летианы строят города из камня и стали, а мы живем среди леса и земли. Летиане создают вокруг себя искусственный мир, они отстранились от живой природы и продолжают воевать с ней и с нами, а мы пытаемся жить рядом с Россой дальше. И часто вся агрессия Россы обрушивается именно на нас, — последние слова Кейфер произнес с тоской, обреченного на казнь.

Откровенность Кейфера так напоминала речи Прелата. Перед отъездом он позвал их к себе. Прелат сидел там же, где они встречались в первый раз. Он восседал на коврике, скрестив ноги, с закрытыми глазами и казалось дремал. Когда Борис и Поль вошли, он открыл глаза и посмотрел на них.

— Проходите. Не стоит стоять на пороге. Порог символ неопределенности. А сейчас надо быть решительным, — сказал он.

Поль принял приглашение. Борис чуть задержался. Они опустились рядом с Прелатом на ковер и замерли в ожидании.

— Я хочу чтобы вы понимали, почему мы помогаем вам, — сказал Прелат. — Вы появились для нас неожиданно. Вот уже многие столетия тянется противостояние между нами и гостями Россы. Это напоминает бомбу, упавшую на единственное не охваченное место в костре. Но когда-нибудь огонь доползет и до бомбы, и тогда все взорвется. А огонь все не ползет и не ползет. Нас с каждым годом становится все меньше и меньше. Гореваны вымирают. До полного уничтожения еще далеко, но мы усталая нация. Я вижу в вас тот огонь, что способен взорвать это тихое болото. Выживут ли после этого гореваны, выживут ли летиане, это не важно. Важно что это растительное подвальное существования в вечном страхе перед Цепными Псами и летианами закончится.

— Да что вы такое говорите? Никто не уничтожит гореванов, — попытался возразить Магистр.

Но Прелат поднял руку, останавливая его. Когда говорит старший, удел остальных слушать.

— Ваше появление не случайно, оно послужит детонатором, меняющим все. Но… я знаю как и почему вы оказались на Россе. Я знаю о вашей проблеме, которую вы называете прайан. Вы не можете улететь, пока не добудете его. Так вот. Когда вы спасете своих друзей, оправляйтесь из города летиан на юг. В нужное время вы вспомните направление. Карта находится в вашей памяти. Маленький подарок от Плакальщиц.

Борис поморщился. Похоже от Прелата нельзя ничего укрыть. Он и об этом знал.

— Далеко на юге от улья летиан находится Библиотека. Она находится под землей. В ней накоплены все знания нашей цивилизации. Если гореваны угаснут, вы должны сохранить всю память о нас. Увезите ее с собой.

— Мы сделаем все что сможем, — выпалил Дизель, хлопнув себя по груди.

— Я знаю, что вы не отступитесь от своих слов. Там же в Библиотеке находится последний звездолет гореванов. Когда-то мы тоже поднимались к звездам. Скорее всего он уже не летает, но там вы сможете добыть так необходимый вам прайан. Когда-то мы тоже владели этой технологией. И… самое главное… если бомба взорвется, не пытайтесь нас спасти. Улетайте как можно скорее.

Ни говоря больше ни слова, Прелат поднялся и ушел на темную половину своих покоев…

— Если мы не пойдем по пескам, то тогда как? — выныривая из воспоминаний, спросил Борис.

— А это сюрприз будет, — кисло ухмыльнулся Кейфер.

— Слушай а не многовато ли для нас сюрпризов? А, мужик? — возмутился Поль, расправляя могучие плечи. — Хотелось бы уже какой-то определенности. Мы тебе не пацаны, чтобы нас за уздечку вслепую водить. Давай колись.

— Доели? — не обращая внимания на Дизеля, спросил Кейфер у гореванов.

— Порядок, — ответил Келс Орб, вытирая жирные руки о траву.

— Хорошо пошло, — отозвался Реут Пру.

— Ну тогда тронулись. Таус и Даулс остаетесь на страже, мало ли что. Остальные за мной.

Кейфер поднялся с земли и направился к болоту. Возле невысокого с сухими ветвями дерева, поросшего черным мхом, он остановился, присел на корточки и стал внимательно разглядывать землю под ногами, словно что-то искал.

— А ну-ка ребята помогите, — потребовал он.

Реут Пру и Келс Орба подбежали к командиру и присели рядом. Кейфер что-то откапывал руками, отряхивал, отделял от земли, грязи, листьев и иголок. Это оказалось металлическое кольцо. Борису и Полю его блеск был виден издалека. Рядом оказалась второе такое же.

— А вас, господа пришельцы, отдельно просить надо? — ехидно спросил Кейфер. — Хватайтесь с одной стороны, мы с другой.

Дизель первым взялся за стальное кольцо, Магистр встал напротив и тоже схватил. Все вместе одновременно они потянули на себя, поднимая из земли замаскированный почвой люк. Люк раскрылся на две стороны. Одну крышку отвалили гореваны, другую люди.

Борис с любопытством заглянул внутрь и увидел только неясные очертания какого-то массивного агрегата.

— Под землей и песком проложена железная дорога. Она начинается здесь, а заканчивается в Мирграде. По ней мы возим грузы как сюда, так и обратно. Контрабанда если вдуматься. Редко, но по нашей дороге мы переправляем гореванов и летиан. Сегодня услугами нашего экспресса воспользуетесь вы.

Кейфер распрямился и торжествующе посмотрел на Магистра.

— Келс, запускай генератор.

Гореван присел на край, спустил ноги в яму, нащупал ступеньки на стене, перевернулся и резво скользнул вниз.

— Реут, разбуди Двуликого. Ишь развалился, — приказал Кейфер.

Гореван бросился исполнять его приказания. Скоро из «Охотника» послышалась брань.

— Дальше мы разделимся. Двуликий с парой наших вернется в город. А я и остальные будем сопровождать вас до Мирграда. Не бросать же машины здесь. Подозрительно.

Внезапно от «Охотников» донеслись истошные крики и застучали пулеметы, сначала один, потом присоединился другой.

Борис резко обернулся. Таус Мыу и Даулс Фух оборотили дула пулеметов в сторону болота и поливали его свинцом. Борис присвистнул от удивления, восхищения и ужаса. Из болота медленно поднимался холм, по нему стекала черная грязь и вода, сваливались вниз росшие некогда на ровной поверхности болота кусты с черными и ярко-красными кислыми ягодами. Пули колотились о холм, выбивали из него фонтанчики грязи, но похоже не причиняли ему вреда. Холм продолжал расти, как нарыв.

— Проклятие. Не успеем, — тихо произнес Кейфер и заглянул в яму к Келсу Орби.

— Заводится?

— Пока нет, — донеслось из ямы.

Стоять и наблюдать, как гореваны сражаются с растущим грязевым вулканом Магистру не нравилось. Зачем стоять, когда можно пальнуть как следует. Дизель первым вскинул излучатель к плечу, присел на одно колено и, взяв цель на мушку, выстрелил. Через секунду к его залпу присоединился Магистр. Лучи, дарящие смерть всему живому, понеслись к гнойнику, который в этот момент прорвался. Из жерла вулкана выплеснулась лава зеленых маленьких существ, отдаленно похожих на мышей. Первую волну пожег Дизель, его тут же поддержал Магистр, но гнойник оказался глубоким, мышата все перли и перли.

— Трясинники! — закричал Кейфер.

В этот момент генератор утробно хрюкнул и заработал. Почва низко завибрировала.

Не дожидаясь команды, Реут Пру собрал накрытую поляну в рюкзаки, подхватил их и сбросил в яму Келсу Орби. Он оглянулся на сражающихся с трясинниками, и бросился на помощь товарищу.

Кейфер знал, что трясинники сами по себе не представляют большой опасности. Они обитают глубоко под землей, любят болота, строят свои колонии в основном под трясинами и редко выбираются на поверхность. Стихийное нашествие трясинников наружу вызывали аномальные процессы, происходящие глубоко под землей, или чья-то чужая воля направила их на освоение новых территорий. В любом случае гореванам это не предвещало ничего хорошего. Если это аномалия, в скором времени она точно опухоль расползется по всему лесу, затронет и подземные города гореванов. Если же это чужая воля, то значит где-то поблизости находятся Цепные Псы.

При одной мысли о Цепных Псах Кейфер с трудом поборол чувство страха, давно отравившего душу.

Борис с трудом сдержался, чтобы не броситься на помощь Кейферу. Он читал его, читал точно открытую книгу или канал связи. Все чувства и мысли Кейфера вдруг стали ему доступны. Магистр почувствовал, что еще чуть-чуть и он свихнется. А его «я» пойдет трещинами и расщепится на две половинки. Но Борис все-таки взял себя в руки и отрешился от чужих чувств. Он настроился на одно действие. Теперь он стал машиной для уничтожения трясинников. О том что с ним произошло, он подумает после, когда все закончится. Но даже сейчас Магистр был убежден, что этот подарочек достался ему от Плакальщиц. Эх, говорили ему, нельзя быть таким любопытным. Поплатишься однажды. Не верил.

Из кабины «Охотника» показался Двуликий. В руках он держал автомат с укороченным прикладом. Он спрыгнул на землю, подбежал к Дизелю и стал бить по накатывающей на берег зеленой массе короткими очередями.

В наследство от контакта с Кейфером Борису достались знания о природе трясинников. Их ни в коем случае нельзя допустить до берега. Они накроют лавиной людей, гореванов и «Охотников» и пожрут. Маленькая мордочка трясинника выглядела со стороны умилительно, в особенности если он пучил большие влажные глаза, но в пасти у этих тварей росли в три ряда маленькие острые зубы, способные распотрошить заживо альмака.

Пули убивали трясинников, но на место каждого убитого вставали трое новых грызунов. Излучатели приносили им больше вреда, они выжигали ряд за рядом, но заряда в батареях надолго не хватит. Еще минут десять, и они выключатся, подзарядить их можно только на «ЧУКе». А трясинников все равно меньше не становилось. Опавший холм продолжал исторгать из недр новые полчища тварей.

Кейфер бросился к одному из «Охотников», нырнул внутрь и показался назад через минуту, волоча за собой тяжелый баллон огнемета. Закинув огнемет на плечи, он встал рядом с Борисом, направил дуло на движущуюся на берег живую массу грызунов и повернул вентиль со словами:

— До корочки. До хрустящей корочки.

Лавина огня выплеснулась из дула огнемета и лизнула ближний ряд трясинников, оставляя после себя черные запекшиеся тушки. Кейфер аккуратно водил огнеметом из стороны в сторону, выжигая подступы к берегу.

Двуликий перестал стрелять, рассудил глупо на воздух патроны переводить. Вскоре умолкли и остальные. Борис теперь бил прицельно, отстреливая прорывавшихся мышат, чудом ускользнувших от пламени. Поль его поддержал. Дизель взял на себя правую сторону берега, в то время как Магистр обрабатывал левую.

Вскоре поток трясинников схлынул. Вулкан захлопнулся, затянув внутрь себя вонючую болотную жижу. Кейфер методично зачистил оставшихся трясинников и сбросил баллоны на землю.

Вроде бы опасность миновала, но Магистр ощущал разлившуюся в воздухе тревогу. Ничего не закончилось. Все только начинается.

Борис почувствовал, что Кейфер чего-то боится. Он боится увидеть позади себя…

Магистр резко обернулся.

Похоже Кейфер был прав. Нашествие трясинников отвлекающий маневр, вызванный чужой волей. И те кто наслал на них мышат стояли позади них. Четыре высокие худые фигуры в черных балахонах. Длинные рукава скрывали руки, низко надвинутые капюшоны закрывали глухо лицо. От них веяло уверенностью в своих силах и жутью. Они пришли убивать и мучить, и знали, что добьются своего.

— Псы. Цепные Псы, — выдохнул Кейфер.

Больше он ничего не успел сказать. Невыносимая боль скрутила его. Лицо перекосилось от судороги, в голове взорвалась ядерная бомба. Каждая кость в теле, каждый нерв, каждая клеточка фонтанировала огнем.

Кейфер упал на землю и стал кататься в приступе одержимости.

Дизель недоуменно смотрел на него. Магистр сперва тоже ничего не мог понять, а потом догадался. Цепные Псы воздействовали на гореванов, уничтожая их разум, свободу воли и тело.

«Ставь ментоблок» — успел выкрикнуть Магистр и отгородился от постороннего воздействия, выстроив при помощи «разгонника» блокаду.

Дизель послушался его. Успел.

В это время неподвижные Цепные Псы принялись за остальных гореванов.

Кейфер продолжал кататься по земле, рядом с ним повалился Двуликий. Он опустился на колени, уперся руками в почву, наклонился и стал жрать землю, а в его глазах стояли слезы.

Таус Мыу пошатнулся, точно от лихой пощечины, повернул дуло пулемета в сторону Даулса Фуха и спустил курок. Свинец разорвал тело несчастного горевана. Изо рта Даулса Фуха хлынула густая черная кровь, он завалился на спину лицом к небу, а его глаза были наполнены счастьем.

Дизель матернулся от души, направил излучатель на Тауса Мыу, выставил регулятор на самую большую мощность. Импульс излучения превратил пулемет в руках Тауса Мыу в лужу расплавленного металла в тот момент, когда он собирался открыть огонь по Магистру, Дизелю и оставшимся в живых гореванам. Таус Мыу завыл от боли, его руки обуглились.

Дизель отбросил в сторону бесполезный излучатель. Одним залпом он окончательно посадил батарею.

Оттолкнув в сторону поднимавшегося с колен Двуликого, Поль схватил его автомат и направил на Цепных Псов.

Они пытались дотянуться до них. Они пытались уничтожить их. Они не понимали, почему ничего не выходит. Они настойчиво бились в их разум, но не могли проникнуть. Для Цепных Псов разум людей оставался непроницаем. Тогда они подняли с земли сопротивляющихся Двуликого и Кейфера. Перед ними гореваны были абсолютно беззащитными. Псы бросили их в атаку на людей. И они сильно удивились, когда в голове одного из Псов образовалась маленькая аккуратная дырочка от пули.

От ярости, рвущейся наружу, Дизель плотно сжал зубы. Он вновь отпихнул Двуликого, который пытался впиться зубами ему в ногу, потом добротно приложил его прикладом по голове. Одиночным выстрелом он упокоил навеки одного Пса. Тот бесшумно завалился в кусты, и перенацелил автомат на другого.

Кейфер бросился на Поля, его вела чужая воля, но Борис сбил его с ног, придавил сверху и остался сидеть на дергающемся гореване.

Магистр чувствовал недоумение, исходящее от Цепных Псов, они никак не могли поверить, что человек не подчинился их воле, а теперь их убивает. Они оставили в покое гореванов (Кейфер перестал дергаться) и переключились на Поля и Бориса. Магистр почувствовал, как единая слитная воля Псов пытается продавить его блокаду. Он завыл от злости, нацелил излучатель на одного из Псов, но стрелять было нечем. Батареи сдохли. Зато у Дизеля пуль было предостаточно и время для прицеливания. Еще один Цепной Пес рухнул в кусты с прострелянной головой. И в это время из болота вновь полезли трясинники.

Борис сначала услышал, как задышало болото, а потом увидел новую лавину мышат. Поль тоже отвлекся, дав тем самым Цепным Псам скрыться. Когда он повернулся назад, то увидел только два вражьих трупа.

Кейфер зашевелился и застонал, попытался встать, упал и вновь попытался встать. Подняв голову, он увидел трясинников и не смог сдержаться:

— Опять. Нам конец.

В это время воля Цепного Пса вновь скрутила его. Он завыл и рухнул лицом в грязь.

— Магистр, хватай этих хлюпиков и ныряй в нору. Я прикрою.

В люке «Охотника» бился в агонии боли Таус Мыу. Он колотил обугленными руками по крыше машины, сбивая их в кровь.

Дизель отбросил автомат в сторону и поднял огнемет. А ведь только вздохнули спокойно и все сначала. Разместив баллоны на спине, первой волной он ошпарил кусты, где скрылись Цепные Псы. Трупы мертвых Псов бодро занялись. Потом он обернулся к болоту и пожег первые ряды трясинников

— А как же ты?! — заорал Магистр.

— Всем не уйти. Не успеем. Трясинники не страшно, а вот Псы. Ты же видел. А я их сдержу, пока смогу. Хватай хлюпиков и уноси ноги. Тебя Танька ждет, ты умирать право не имеешь, — затараторил как заведенный Поль.

Борис не хотел слышать его, не хотел понимать. Это была не его правда. Он не хотел спасать свою шкуру, ценой жизни друга, но если он останется, то погибнет и он, и Кейфер, и Двуликий, и Таня с Горцем и Заиром. Магистр понимал, что это единственный выход, но не хотел принимать его. На глаза навернулись слезы злости.

Дизель хладнокровно поливал трясинников огнем. Позади него зашевелились в кустах Псы. Он резко обернулся и залил их.

— Батя, отец родной, не томи, я же долго не смогу их держать. Уходи, Творцом прошу тебя, уходи, — взмолился Поль.

Ноги его не слушались, они были чужими и неверными. Магистр отрешился от чувств, собрал волю в кулак, подхватил с земли Кейфера и Двуликого и взвалил на себя. На дрожащих усталых ногах он зашагал к спасительной яме, стараясь не думать о том, что позади него погибает Дизель.

Перед тем как свалиться в яму, на осторожный спуск не было ни времени, ни сил, Магистр почувствовал, как Цепные Псы навалились на него. «Разгонник» раскалился, поддерживая крепость разума, которую безуспешно, но с ожесточением штурмовала чужая враждебная воля.

Магистр в последний раз обернулся, увидел Дизеля, постарался его запомнить героем. Он стоял, широко расставив ноги, и выжигал трясинников, а глаза его сверкали.

Борис упал в яму вместе с Двуликим и Кейфером. Он ничего не видел, сосредоточившись на защите от Цепных Псов, которые пытались расколоть его калеными щипцами точно твердый орех, но почувствовал, как его подхватили на руки, куда-то потащили, потом погрузили на твердую поверхность и повезли. Сначала медленно, а потом разгоняясь.

Борис уносился вперед в Мирград, оставляя позади обреченного на гибель Поля. Хотелось выть и рыдать от бессилия.