Глава девятнадцатая
Далеко от деревни отъезжать не стали, остановились на берегу той же реки, только немного ниже по течению. И пока Харн умывался необычайно чистой водой, спутники разложили на сухом пригорке валяное одеяло и поставили перед ним котелок с жареным мясом, большой круглый хлеб и корзинку, где теснилось несколько горшочков с солёными огурцами, грибами и рыбой. Полосатые звери от еды вежливо отказалось и отправились к берегу, как заявил Ов, напиться вдоволь, пока не ушли от реки, и герцог, проводив их взглядом, приступил к еде, решив немного повременить с расспросами.
Однако первым разговор начал Тарз. Быстро смолов мощными зубами большую половину жаркого и заев его горшочком густой сметаны, огр меховой кучей растянулся напротив и уставившись на Хатгерна своими маленькими глазками, спросил напрямую:
— Ну и как тебе удалось так быстро вырваться из цепких лапок нагард?
— Кого?! — непонимающе нахмурился Харн, — никогда о таких не слышал.
— Это девушки… к которым ты ходил в гости, — не поднимая взгляда от миски с мясом, просветил напарника Ительс.
— Змеи они… а не девушки, — зло огрызнулся герцог, еще остро переживавший в душе свою оплошку.
Ну, вот с чего он решил, будто тут живут такие же существа, как за Граничными горами? Ведь видел уже и фейлов и огра… да и про эльфов с вампирами кто-то упоминал!
— Вот я и говорю… — продолжал настаивать Тарз, — не успел войти в дом и сразу во всем разобрался! А мы собирались там комнаты снять… отдохнуть до завтра. От нагард никто раньше чем через день не выбирается.
— Интересно, — едко прищурился новичок, — Почему тебя так волнует моя удача? Или ты в доле с этими мошенницами? Так скажи… сколько они отдают тебе с каждого кошеля, снятого со своей жертвы? Я сам заплачу!
— Ты! — Яростно взревел Тарз, приподнимаясь с травы, и его налившиеся кровью глаза с ненавистью впились в лицо спутника, — кто тебе дал право… всех тут оскорблять? Тебя сюда никто не звал! А ты мало того, что заявился без спросу, так еще и лезешь везде, куда не просят… и судишь обо всех по собственным правилам!
— С чего ты взял… будто я собирался сюда идти?! — мигом вскочил на ноги герцог, отшвырнул от себя горшочек с грибами, и выхватил из ножен оружие, мельком отметив, что после разлуки с Таэльминой он стал хвататься за кинжалы намного чаще, — мы всего лишь собирались переждать в горах, пока отстанет погоня! А в дом к этим… нагардам, я пошел за вами… там стояла рядом твоя поноска и я принял это место за местный трактир! Вы сами виноваты… могли бы подождать меня, раз так хорошо знаете привычки этих… девиц!
Он покосился на Ительса, так же невозмутимо копающегося в своей миске, на заинтересованные морды окруживших их типаров и резко смолк, только сейчас сообразив, как ловко огр заставил его оправдываться. И теперь слушает так же внимательно, как и полосатые скакуны.
— А дальше? — не выдержал взиравший на чужака почти с детским любопытством Ов, и Хатгерн едко усмехнулся.
— А дальше — только за плату. Больше я не намерен ничего рассказывать вам задаром, сейчас был последний раз. И так же последний раз предупреждаю… всех! Или вы рассказываете мне заранее… какие еще ловушки приготовлены для новичков на пути в Сиандолл, или я отказываюсь от ваших услуг. Можете топать назад… все… — герцог вспомнил послание лаэйры, несколько секунд помолчал и нехотя добавил, — кроме Ительса.
Вот теперь притихли все туземцы, и даже как-то меньше стали, словно сжались… вот только от чего? Почувствовали неизвестную Харну опасность или пытаются придумать, как обойти поставленный им ультиматум?
— Харн… — наконец поднял от миски взгляд Ительс, и в его голосе прозвучало невольное уважение, — они, конечно, могут сейчас уйти… но тогда нам будет намного труднее добираться до Сиандолла. Кстати… откуда ты узнал это название?
— Отличный вопрос, друг мой, — тонко усмехнулся герцог, успевший выдать самому себе строгие указания, как перед важными переговорами, — и ответ на него стоит двух. Кому служат нагарды? И второй… зачем Сиандоллу беглецы с особым статусом или уменьями? Ну а они могут остаться… хотя я все больше склоняюсь к мысли, что не столько лично мне нужна их помощь, сколько им какие-то сведения обо мне. Такое впечатление… будто я попал в одну камеру с десятком подсадных уток.
— Что такое — подсадная утка? — простодушно спросил типар Хатгерна, и Ов, до этого казавшийся герцогу самым слабым и простоватым из полосатиков, тотчас сердито на него фыркнул.
— Не задавай глупых вопросов, Ре! А гоблины и в самом деле, похоже, поумнели.
— Кто такие гоблины? — искоса оглянувшись на ближайшие кусты, холодно осведомился Харн, все сильнее ощущая желанье немедленно сбежать из-под неусыпного надзора этой странной компании.
— Так старшие расы зовут нас… людей, — окинув спутников откровенно язвительным взглядом, едко пояснил Ительс, — и насчет уток ты тоже угадал. Все они идут с нами с единственной целью… изучить по дороге твой характер и намерения, и отправить своим властителям как можно более подробные отчеты. Сами старшие расы с нами не общаются… без крайней нужды, и потому поставили на пути к городу своих созданий. Ну а в Сиандолле они собирают самых просвещенных и одаренных с двумя целями… и об этом каждому положено догадаться самому.
— Чего тут догадываться, — пренебрежительно и зло фыркнул герцог, — чтобы держать под присмотром и иметь возможность в любой момент пришлепнуть, как козявку. Лучше расскажи, кому эти красавцы служит… и могут ли они принимать другой облик? Хотя про огров я помню… они служат вампирам. А типары?
— Дриадам.
— О! Так дриады не сказка? Как интересно! А кому тогда служат нагарды?
— Самой древней и мудрой расе… драконам, — мстительно поглядев на Тарза, сообщил лекарь. — Но сами они никому не показываются, вот и приставили полузмей следить за беглыми гоблинами, хотя именно драконы и создали гоблинов… как я понял. Ну и нагард тоже… потому мы так похожи… внешне.
— Ты что-то слишком болтлив в этот раз, Ительс, — сухо упрекнул лекаря огр и решительно поднялся с земли, — но раз уж мы собирались отправиться в путь немедленно, нечего терять время. Если поспешим, как раз доберемся к вечеру до избушки Линьи.
— А она кому служит? — с деланной наивностью вытаращил на него глаза новичок и Ов ехидно хихикнул.
— А вот попробуй угадать?
— Лучше ты попробуй сообразить, как я поступлю… когда окончательно разочаруюсь в собственном решении взять тебя с собой!
— Снимешь с меня весь груз, и я пойду за вами совершенно свободно?
— Плохо соображаешь! — едко прищурился герцог, принявший потрясшее его сообщение Ительса как личное оскорбление.
Да и кто из людей остался бы равнодушным, когда на него разом вывалили все эти откровения? Мало того, что люди, оказывается, вовсе не седьмая высшая раса, а создания легендарных драконов, так еще и носят презираемое в человечьих землях прозвище — гоблины! Да разве похожи они на кривоногих лысоватых уродцев, которые изображены на картинках в старинных книгах?
— Так ты загодя скажи… буду знать, чего бояться, — пренебрежительно фыркнул Ов, но Харн только ухмыльнулся в ответ на эту попытку получить объяснение бесплатно.
— Обязательно скажу, только плата вперед. Сначала скажи, кто такая Линья, и как выглядят дриады.
— А у тебя, наверное, все предки были купцами?
— Достойные у меня были предки, не сомневайся. А ты теперь должен мне еще два ответа, и вот тебе к ним вопросы, — почему нагард в том поселке так много, и сколько еще таких таможен охраняет область граничных гор?
— По — моему, ты влип, Ов, — садясь на своего типара, ехидно заметил Ительс, — ведь вы не имеете права не ответить на прямой вопрос новичка!
— Ты тоже влип, Ит! — мрачно буркнул его собственный скакун, — потому как не имеешь права подсказывать!
— А вот подсказал я хоть раз — или нет, — неожиданно зло ответил ему наездник, — пусть решают старшие… но могу сразу сказать — о свидетелях я позаботился заранее. Семь фейлов… неплохая защита!
— Где фейлы? — неожиданно встревожились типары, — так нечестно!
— У меня за спиной, в коробе.
— А мы считали тебя другом!
— И доносили о каждой мелочи! Даже про паршивый корешок мраники не забыли! А уж про воду из эльфийского ручья я и не вспоминаю!
Лекарь еще минут пять припоминал примолкшим типарам все свои старые обиды, а внимательно слушавший его герцог все сильнее стискивал зубы, начиная постигать, как непросто живут между собой старшие расы и их создания. А заодно и беглецы из таких родных и милых его сердцу прибрежных земель.
И выжидал удобного момента, жаждя сполна стребовать должок с типаров и напарника, ловко переведшего разговор совершенно на другое. Хотя и не мог не признать, как много полезного он почерпнул из этой перебранки спутников.
Тропа тем временем нырнула в довольно густой ельник, и Ительс смолк, внимательно следя за огром широко шагающим впереди отряда. Типары так и не проронили больше ни слова, и вели себя как обычные верховые животные, отличавшиеся от лошадей только нелепой полосатой окраской. Да еще привычкой бдительно смотреть под ноги и откидывать копытами с тропы все подозрительные предметы.
За несколько часов пути Хатгерн успел по — новому расставить в памяти те немногие знания, какие донесли предки жителей побережья до этого времени, обдумать вопросы, ответы на которые он хотел бы услышать в первую очередь и осознать, насколько мелкими видятся отсюда, из огромного мира высших существ, все его прошлые заботы и проблемы. Но тем не менее, не перестают от этого оставаться такими же важными и насущными для него, как и прежде. Вот только не было у него отныне ни власти, ни званья и ни какой-либо возможности хоть как-то исправить собственные ошибки и хоть немного повлиять на судьбы веривших в него людей.
Отчетливое понимание этой простой истины постепенно ввергло герцога в невыразимую тоску, равную лишь той, что испытал он, услышав из уст Ральены горькую весть. Точно такое же безысходное отчаяние владело им тогда… окрашивая в черные цвета дни и ночи, но необходимость заставила взять на себя дела и заботы, свалившиеся с широких плеч отца и утянула в череду непрерывно сменяющих друг друга проблем.
— Небольшой привал, — остановился на широкой прогалине Тарз, и с неожиданным добродушием пояснил Харну, — ключ тут, вон в ложбинке. Вода необычайно вкусна… грех не испить, раз оказались рядом.
Герцог только плечами пожал, пить после солений и мяса хотелось и ему. Однако первым к источнику не сунулся, неторопливо соскочил с невозмутимо жующего какую-то травинку Ре и остановился, наблюдая за Ительсом, зачерпывающим воду из ручья широким серебряным ковшиком. Не забывая вполглаза приглядывать и за шпионами, мало ли на что там намекал лекарь, но они тут живут уже давно, все передружились и имеют друг на друга не по одному зубу в запасе. А он новичок… со странными правами и привилегиями и наряду с этим — темная лошадка, с неизвестным туземцам ремеслом, боевым опытом и загадочными артефактами. Вот и гадай после этого… с кем они будут объединяться в случае чего.
— Хороша водица, — забрав у Ительса ковш, огр выхлебал его в три глотка, зачерпнул снова и подал новичку.
Браслет напарника внезапно потеплел, и почти одновременно Харн почувствовал покалывание того из камней герцогского пояса, который предупреждал о близости любых зелий усиленных заклинаньями. Не желая выдавать свои артефакты, герцог крепче стиснул зубы, и небрежно усмехнувшись, подсунул ковш кротко потупившемуся Ре.
— Пей, друг… замучился, небось?
— Я могу и из ручья, — отшатнулся тот, но Хатгерн мгновенно состроил оскорбленное лицо.
— Не желаешь из моих рук? Брезгуешь? Или дело в чем-то другом? Ну? Услышу я от кого-нибудь из вас правду, или так и будете лгать и изворачиваться, рожи шпионские?!
Ре резко метнулся прочь с неожиданной для него прытью, но Харн был уже готов к чему-то подобному. И успел выплеснуть зелье в морду зверя прежде, чем тот отскочил на безопасное расстояние.
— Шустер, — разочарованно процедил Тарз, и с силой выхватил ковш у спутника, — и это мне не нравится. За что ты полил его… если угощал тебя я?
— Ты мне должен еще три ответа, — едко сообщил Харн, крепче стискивая рукоять ритуального кинжала, — поэтому сейчас твоя очередь расплачиваться. А вот вопрос задать могу, почему Ре так шарахнулся от этой воды? И зачем ты пытался опоить ею меня?
— Это эльфийский источник правды, и после того, как этой воды, набранной из источника в серебряный ковш, отведает кто-либо из созданий старшей расы, он ровно минуту не может говорить ничего, кроме правды. — Отчеканил Ре, облизывая фиолетовым языком мокрую морду, — но магия этой воды не действует, когда ее набирает кто-то из гоблинов.
— Спасибо… — привычно поблагодарил ошеломленный такой подлостью спутников герцог и вздрогнул всем телом, получив в лицо полный ковш холодной воды.
— Пожалуйста… — язвительно ответил Тарз, — а теперь расскажи нам, как…
Чего там так жаждали услышать от него огр с приятелями, Хатгерн не расслышал, оба защитных артефакта взбунтовались в одно мгновенье, и ему разом стало не до шпионов. Колол под ребра острыми укусами магических игл камень герцогского пояса, стискивал горячей змеей запястье странно потяжелевший браслет напарников, и плыло перед глазами чудное радужное марево. Странное оцепенение хотя и не мешало дышать, зато не давало раскрыть рот, и герцог замотал головой, силясь сбросить его с себя.
— Светлые духи… — озадаченно выдохнул кто-то из типаров, глядя как новичок тяжко застонал сквозь стиснутые зубы, зашатался и схватился за тонкий ивовый стволик, пытаясь устоять на ногах.
— Доигрался… — рявкнул Ительс, бросаясь к чужаку, но добежать до него не успел.
Ударила в руку тонкая игла, заставив вскрикнуть от обжегшей ранку острой боли и резко остановится, и тут из-за кустов взвился темно — серый, как камень скал, огр, и в три прыжка оказался рядом с Харном. Подхватил его в охапку и так же стремительно понесся к кустам, словно не слыша возмущенного рыка Тарза:
— Куда?! Изор! Верни сейчас же! Я кому говорю?!
Опомнившиеся типары ринулись было следом за похитителями, но вдруг замерли, словно охваченные заклятьем вечного льда, не в силах отвести взгляд от поразительного зрелища. Из веток и листьев ближних кустов словно соткалась женская фигурка, одетая в походный невзрачный мужской костюм, уставилась на путников холодно — неприступным взглядом и приказала всем оставаться на местах.
— Иначе мне придется подробно рассказать наблюдателям старших рас о нарушении прав новичков! — звонко отчеканила незнакомка, и ее голосок был полон достоинства и уверенности в своих правах.
А еще в нем явственно звучало горьковатое, как осенний дым, презрение. Успевший выдернуть иглу Ительс морщился как от тройной порции хины, слушая этот заслуженный упрек, и лишь когда девушка отступила на полшага, намереваясь снова исчезнуть среди кустов, взмолился:
— Мин! Погоди! Все не так… как ты думаешь… — я все объясню…
— Завтра утром объяснишь, — с ледяным высокомерием прервала его объяснения Таэльмина и бросилась догонять уносившего свою добычу огра.
— Отпусти меня! Ты, говорящая куча меха! Немедленно поставь на место… иначе я проделаю в твоей шубе несколько дырок! — заслышав голос лаэйры, начал вырываться из мощных объятий огра постепенно приходящий в себя Харн, и вспомнил, наконец, крик спутника, — Изор!
— Ну чего ты дергаешься? — возмутился огр, — я тебя спасаю!
— Отпусти его… — чуть запыхавшись, попросила догнавшая их тень, и ее проводник немедля поставил перед девушкой промокшего и помятого герцога.
А в следующее мгновенье сильные руки Хатгерна сцапали лаэйру и, безжалостно рванув на груди застежки мокрой куртки, крепко прижали девушку к себе.
— Таэль…
— Мин… — тихо поправила лаэйра, не делая никакой попытки вырваться, — ты не сердись на Ительса… он не имеет права тебе помогать. Я уже немного разобралась… мы с Изором ушли из поселка на несколько часов раньше вас… но пробирались через другую заставу. Идем… тут рядом избушка Линьи, она нас пустила на ночлег.
— А кто такая Линья? — откровенно наслаждаясь возвратившимся в душу покоем, мягко осведомился Харн и обомлел, услышав ответ жены.
— Кикимора. Их создают моряне и русалки, это один и тот же народ… вернее, старшая раса, — тень осторожно развернулась в объятьях мужа и настойчиво потянула его вперед, делая вид, будто не замечает затаившихся в кустах зевак разных видов, с жадным любопытством взирающих на нее и Харна.
