ГЛАВА 25
- Раньше полуночи нам не управиться.
- Я оставил в машине фотоаппарат, - сказал Долтон.
- Фотографировать не разрешается, - сказала хранительница. - У нас с этим строго.
Я осторожно пролистал ломкие страницы.
- Вчетвером мы справимся часа за четыре.
- Мы договаривались остаться до полуночи, сэр. Это через пятьдесят минут.
- Жаль, - откликнулась Дебби. - А то я хотела внести еще пару тысяч долларов на ремонт и переплетные услуги…
- Раз вы так ставите вопрос… Я переговорю с дежурной, - ответила хранительница.
- Я тоже с ней переговорю, - сказала Дебби. - Как ее зовут?
- Рут.
Я разделил кипу на четыре части. Долтон, Зоула и я начали переписывать так быстро, как только могли. Спустя минуту вернулась Дебби.
- Мама Рут сидит с ребенком. Она все равно собиралась остаться на ночь. Рут не имеет права принимать подарки, но двойная оплата ее вполне устраивает. А помощь бабушке никаким правилам не противоречит.
Около двух ночи мы поблагодарили изможденных служащих и выбрались наружу. На улице буйствовал ветер. За руль опять села Дебби. Кажется, ей нравилось водить. В столь поздний час машин в Кингстоне было немного, но на проезжей части все равно царила анархия. Дебби умело лавировала в этом потоке. Я потихоньку начал осваиваться и, сверяясь с картой, указывал дорогу. Сначала на ОлдХоупроуд до МатильдасКорнер, потом направо и по дороге, огибающий ВестИндский университет. Мы въехали в горы. Ветер усилился. Я начал беспокоиться насчет падающих деревьев, не говоря уже о том, что нас могло сдуть с дороги в пропасть.
Мы благополучно добрались до своего «убежища». Было гдето три часа ночи. Приглушенные огни освещали круто вздымающуюся обсаженную кустами подъездную дорожку. Бассейн и джакузи попрежнему были освещены. Насекомые больше не зудели. Им на смену пришли мощные порывы ветра и шум деревьев.
Наше «шале» - а на самом деле солидная вилла - было одним из полудюжины раскинувшихся на нескольких акрах, очищенных от тропического леса. Позади зияло ущелье, спереди светился бассейн. Дебби разложила свои записи на обеденном столе. Долтон отправился на кухню. Зоула вышла из спальни в тех же пижаме и халате, что я видел на ее квартире в Гринвиче.
Мы достигли той степени усталости, когда остановиться уже невозможно. Долтон, Зоула и я потягивали кофе, а Дебби с головой ушла в составление своего семейного древа. Тишину то и дело нарушали ее «Да!» и «Ух ты!». Так прошел час. Наконец она появилась в дверях и позвала:
- Идите, гляньте!
Мы наклонились над ее маленьким древом. Джеймс Огилви взял в жены Фиону Маккей; у них было трое детей, все девочки. Самая младшая, Агнес Огилви, родилась в 1630м, на закате жизни Джеймса. Мармадьюк СентКлер взял в жены Инесу Териаку - судя по всему, местную испанку. Их ребенок, Эдуардо СентКлер, женился на Агнес Огилви. Они, надо думать, дружили семьями. У них родились Инеса СентКлер (1649) и Эдуардо СентКлер (1651). Инеса СентКлер вышла за муж за Роберта Теббита, и линию Теббитов продолжили Джеймс и Марта Теббиты, умершие на Ямайке. Линия Эдуардо СентКлера продолжалась до недавно почившего Уинстона СентКлера.
- Хорошо поработала, Дебби, - сказала Зоула. - Значит, семьи Огилви и СентКлер породнились через брак, затем один из их потомков вступил в брак с Теббитом, дав начало ямайской линии Теббитов, а другая шла прямиком до Уинстона СентКлера.
- Одной загадкой меньше, - сказал я. - Теббиты оказались ближайшими родственниками Уинстона.
Долтон склонился над работой Дебби, словно Роммель над картой:
- Значит, мы на верном пути. Молодец, девочка!
- Чудесно, - сказала Зоула. - Но как Джеймс Огилви и Мармадьюк СентКлер добрались до Ямайки?
- Вот именно! Как? - поддакнула Дебби. - И разве Ямайка не принадлежала тогда Испании? Почему им разрешили там поселиться? Почему испанцы не сожгли их на костре или не сделали еще чтонибудь не менее ужасное?
- Возможно, записки Огилви расскажут нам об этом.
Мне не терпелось до них добраться.
- Возможно, - откликнулась Зоула.
В ее голосе слышалось еще большее нетерпение.
- А Джеймс Огилви женился на Фионе, - заметил я.
- Его детская возлюбленная? - улыбнулась Дебби, очарованная романтичностью предположения.
- Наверняка!
Я пытался представить себе Джеймса, проделавшего весь этот путь до Туидсмьюра лишь затем, чтобы забрать свою невесту. Скорее уж он послал письмо, а уж тогда Фиона оставила дом, семью и сама пересекла океан.
- Для тогдашней молодой девушки путешествие то еще!
- А Мармадьюк женился на местной женщине. Они не могли не дружить семьями: ведь их отпрыски поженились.
- Интересно, почему они не вернулись в Англию? - пробормотала Дебби.
Я зевнул. Каждый мускул моего тела был изнурен.
- Я иссяк. Иду в постель - вместе с дневником Огилви.
- Можно я с тобой? - спросила Зоула, и мы все рассмеялись.
Легши в постель, я глянул на часы: четыре утра.
Я был чуть живой. Выключив свет, я закрыл глаза и стал слушать вой ветра в лесу, стоны и скрипы нашей виллы. А потом провалился в беспробудный сон.
Не знаю, что заставило меня проснуться всего час спустя. Я лежал в темноте, слушал ветер, который стал еще сильнее. Я заставил себя встать и доковылять до окна. Что я ожидал там увидеть? В нескольких ярдах, справа, на подъездной дорожке стояла машина.
Фары были выключены - силуэт автомобиля угадывался в приглушенном свете бассейна. Когда мои глаза привыкли к темноте, я разглядел внутри двух человек.
Ктото с ними разговаривал, наклонившись со стороны водителя. Потом машина сдала задним ходом и исчезла внизу. На фоне огней Кингстона я увидел ее очертания.
А идущий по дорожке человек крепко прижимал к груди кипу бумаг. Это был Долтон.
