ЧАК МАРТИН

Адвокат

И под этим еще одна дощечка:

Агроуслуги

Правление компании

Судя по нескольким дыркам от гвоздей в штукатурке, раньше здесь было больше таких «правлений». От вывесок вел узкий вход на лестницу, забранную тяжелой металлической решеткой. Там нас ждала еще одна открытая дверь. За столом сидела дородная женщина.

- Добрый день, меня зовут Дебби Теббит, - обратилась к ней Дебби. - Я хотела бы встретиться с мистером Мартином.

- У вас назначена встреча? - спросила женщина, с сомнением разглядывая нас поверх очков.

Девятнадцатилетняя Дебби умела при необходимости настоять на своем.

- Нет. Но ради встречи с ним мы приехали из Англии.

- О господи… Подождите минутку, - и она исчезла за дверью.

В следующее мгновение к нам вышел маленький, худой, покрытый морщинами седой человек. Он жестом пригласил нас войти. При виде офиса нельзя было не вспомнить романы Диккенса: темная мебель девятнадцатого века и кипы пожелтевших от времени бумаг.

Он с любопытством разглядывал нас поверх очков, сделанных в форме двух полумесяцев.

Дебби начала разговор без всяких прелюдий:

- Вы послали моему отцу бумаги, принадлежавшие одному из ваших клиентов. Сам клиент скончался.

Юрист кивнул:

- Все правильно, мисс Теббит. Это был некий мистер Синклер. Нелишне было бы позвонить заранее и предупредить о визите.

- У нас не было времени.

В ее голосе зазвучала истинная Теббит.

- Ваш отец наделил вас соответствующими полномочиями? - спросил Мартин. - Вы имеете право обсуждать данный вопрос?

- Мой отец умер на прошлой неделе, - спокойно сказала Дебби. - Я унаследовала все его состояние.

- Ваш отец умер? Очень жаль…

Юрист умело изобразил печаль, вызванную смертью ни разу не виденного им человека.

- Я забыл о хороших манерах. Хотите кофе? А может быть, замечательной холодной колы?

- Спасибо, не надо. Я буду вам очень признательна, если вы расскажете нам об этом Уинстоне Синклере. Видите ли, мы никогда не слыхали, что у нас есть такой родственник.

Чак Мартин откинулся назад, достал из ящика стола жестяную коробку и взял с полки трубку.

- По правде говоря, я сам узнал о его существовании лишь две недели назад. Он был бедняк из бедняков. Насколько мне известно, без семьи. Жил на Уэстроуд, один, в однокомнатной квартире. Уэстроуд находится в ТренчТауне. Даже ямайцы предпочитают туда не забредать. Домовладелица нашла его мертвым.

Он лежал в постели, а рядом валялась пустая бутылка изпод рома. Наводя порядок у него в комнате, она нашла коробку, на которой значилось имя вашего отца и адрес. Коробка была принесена сюда. Вот и все, что я могу рассказать.

- Должно же у него быть какоето происхождение, - сказал я.

Юрист холодно улыбнулся:

- Несомненно. Домовладелица сказала, что он был не совсем черным. Какаято белая кровь в нем присутствовала. Несомненно, Уинстон Синклер откудато произошел.

Он открыл жестянку и начал пересыпать в трубку темный табак, подталкивая его указательным пальцем. Кажется, один высушенный листик я заметил у него на плече.

- А узнать, как бумаги попали к нему, нельзя? - спросил Долтон.

- За неимением других версий, я склонен признать, что ему они тоже достались по наследству.

Теперь он уминал табак, запихивая его поглубже в чашечку.

- А откуда у него имя и адрес вашего отца, мисс Теббит, и почему он считал себя вашим родственником - это для меня загадка.

- Те бумаги - дневник, мистер Мартин, - сказал я. - Отчет о путешествии в Америку, состоявшемся в елизаветинские времена. Корабль, на котором находился автор, сел на мель в районе Каролины. Как дневник попал из Америки сюда - еще большая загадка.

- Уж всяко не своими ногами пришел. Думаю, дневник прихватил ктонибудь с испанского военного корабля или корабля, перевозящего невольников.

Юрист дотронулся до дужки своих очков, словно поправляя их, и посмотрел на Дебби:

- Что именно вас интересует, мисс Теббит?

- Генеалогия.

Враньем это назвать было нельзя.

- Европейская ветвь нашей семьи прослеживается на тысячу лет назад. Но об американской стороне нам ничего не известно.

- Поиски завели вас довольно далеко, мисс.

Интересно, поверил он ей? Порывшись, Мартин нашел на захламленном столе коробок и почемуто чиркнул спичкой о нижнюю поверхность столешницы. Юрист раскурил трубку, и по тесному офису поплыл синий дым. Он удовлетворенно откинулся.

- Во времена Елизаветы Ямайка принадлежала Испании. Если хотите в этом удостовериться - зайдите в Испанский архив. Должен признаться, что мало верю в удачу такого предприятия. В те времена на Ямайке жили только испанцы, рабы и индейцыараваки. Вряд ли вы происходите от когонибудь из них.

Он улыбнулся, показывая, что шутит.

- Где находятся эти архивы? - спросила Дебби.

- В СпанишТауне, разумеется. Идти туда сегодня смысла нет: они скоро закрываются. Сдается мне, что ваши поиски ни к чему не приведут. Боюсь, вы проделали весь этот долгий путь зря, мисс Теббит.

Он вытряхнул из трубки золу.

Мы поблагодарили его, спустились по узкой лестнице и опять оказались на жаркой улице. Полдюжины молодых людей раскачивали машину из стороны в сторону, а Зоула сидела внутри, вцепившись в переднее сиденье. Один из юнцов, в желтой вязаной фуфайке и надетой задом наперед бейсболке, вожделенно посмотрел на Дебби и сказал:

- Хочешь забраться на мой большой бамбук, белая девушка?

Она одарила его фирменным теббитовским взглядом.

Долтон напустил на себя местную развязную манеру и приблизился к парню. Он встали лицом к лицу.

«Это лишнее, - подумал я. - У них могут оказаться ножи». И тут Долтон заговорил «поямайски». Мягко так, примирительно. Я разобрал «брат», «жены» и «что ты сказал».

Его слова совершили чудо. Юнец почтительно отступил, и вот мы уже в машине и несемся прочь. Дебби опять за рулем. Я повернулся к Долтону и обалдело на него посмотрел. Тот ухмыльнулся.

- С меня хватит, - сказала Зоула.

Она была напряжена и сидела с плотно сжатыми губами. Я не знал, что она имела в виду - машину, город или весь остров.

- Они просто валяли дурака, - сказал Долтон.

Дебби тем временем вела машину вполне целенаправленно.

- Куда мы едем? - поинтересовался я.

- В БлуМаунтинс. Я сняла для нас номер в тамошней гостинице, «МунлайтШале». Тут есть такое место - называется «Край света». Эта гостиница как раз за ним.

- Почему именно туда?

- В журнале «Хеллоу» писали, что там прятался от публики Мик Джаггер.

- К такому совету стоит прислушаться?

- Найди «Край света» на карте, если сможешь, Гарри. Раз Мик Джаггер смог там спрятаться, то мы тем более. Это - нигде.

- Так вы родом с Ямайки, Долтон? - спросил я.

- Вообщето я из Бирмингема.

Переход от городской суеты к горному одиночеству удивлял своей резкостью. Только что была шумная площадь, очереди на автобусной остановке, и вдруг - однополосная колдобистая дорога, круто берущая вверх, к БлуМаунтинс. Не прошло и десяти минут, как мы оказались на территории бедноты. Казалось, что отсюда до любого места не меньше миллиона миль. Мимо тянулись лачуги. За нами угрюмо наблюдали потомки беглых рабов.

Подъем стал еще круче. Поначалу вдоль дороги тянулись парапеты, но и они сошли на нет. Дебби с ходу брала «тещины языки», перед которыми не было никаких указаний, что нас ждет по ту сторону. Тут и там были разбросаны валуны - результат проливных дождей и оползней. Я сидел спереди. Ладони у меня вспотели, а челюсти свело от напряжения. Она вела машину так, что до края тысячефутовой пропасти бывало не больше нескольких дюймов. Сзади стояла мертвая тишина. Уже почти на вершине мы въехали в облако, и Дебби включила фары. По крайней мере, теперь я ничего не видел за пределами дороги. Наконец из тумана, словно в фильме про Дракулу, выплыли ворота с надписью: «МунлайтШале». Это место было столь же удаленным, сколь и безопасным - как любая другая точка этого острова.

- Откуда они узнали, что мы на Ямайке? - спросил я.

Мы сидели вокруг джакузи с бурлящей теплой водой. Вдоль края выстроились высокие стаканы с розовым пуншем. На такой высоте воздух был прохладным. Кингстон раскинулся собственной картой, миллионом мерцающих огней внизу. За ним темнело Карибское море. Сквозь облако пробивалась луна. Вокруг едва угадывались силуэты гор, а между ними вкрадчиво пробиралось своими пальцами облако. Джакузи была подсвечена. Такой опрокинутый свет придавал лицам загадочность, даже неестественность. В нескольких ярдах от нас резвилась в бассейне пожилая американская чета.

- Слежки за мной не было - если ты об этом.

Дебби из всех синих бикини выбрала самое крошечное.

- ПикардиХаус с дороги не видно, так что об отбытии и прибытии никому ничего неизвестно.

- У нас с Гарри то же самое, - ответила ей Зоула. - Мы приняли меры.

Я согласно кивнул.

- А о моем существовании они вообще не знают, - сказал Долтон. - Во всяком случае, я на это надеюсь.

- Ты комунибудь говорила, что собираешься на Ямайку, Дебби?

Она свирепо на меня посмотрела.

- Разумеется, нет! Что я, идиотка?

И добавила:

- Только дяде Роберту. Разругались мы вдрызг.

Он считает тебя мошенником, захотевшим получить мои денежки.

Вот оно что! Дядя Роберт…

Дебби охнула.

- Что ты можешь рассказать нам о своем дяде Роберте? - спросила ее Зоула.

Дебби махнула рукой:

- Я понимаю, к чему вы клоните, но все это глупости. С какой стати дядя Роберт стал бы трепаться? Откуда ему вообще знать этих людей?

- Все равно расскажи, - продолжала осторожно давить Зоула. - О своем дяде. Например, как у них складывались отношения с твоим отцом?

Дебби сделала несчастное лицо. Ее голос звучал теперь както подавленно.

- Каждый приезд дяди Роберта заканчивался ссорой. Я не должна была это слышать, но я слышала и знаю, о чем они ругались.

- Вам долить?

Из темноты возник служащий с чемто вроде длинной рыболовной сети в руках. Мы отрицательно покачали головами, и он исчез в темноте, словно корабль ночью.

- Речь шла о деньгах, - продолжила Дебби. - Дядя Роберт держал лошадей. Он все время выставлял их на скачках, все время ставил на них деньги, все время проигрывал и все время попадал в переделки.

Я предполагаю, что папа то и дело выплачивал за него залог. Из моих денег. Или, - добавила она, - из денег, которые должны были стать моими.

- Значит, твой дядя - идиот. Вот и все, - сказала Зоула.

Я не знал, как перейти к следующему пункту. К вопросу о наследстве.

- Полагаю, ПикардиХаус завещан вам? - спокойно спросил Долтон.

- Скорее всего. А что?

Я почувствовал себя эдаким чурбаном.

- Дебби, а если ты попадешь под автобус, кому перейдет собственность?

- Какая чушь!

Я ждал. Наконец Дебби произнесла:

- Разумеется, дяде Роберту. У папы не было других братьев или сестер.

И она заплакала.

- Мы устали, у нас сбиты биоритмы и все такое, - сказал Долтон. - Я иду спать. А ты, Дебби?

Дебби, обливаясь слезами, кивнула. Когда они ушли, Зоула на меня накинулась:

- Ты что, не понимаешь? Дядя Роберт, возможно, ее единственная родня! А ты тут рассуждаешь о том, что он может захватить икону или вообще угробить собственную племянницу!

- Тогда почему он ведет себя так враждебно? Я что, единственный из присутствующих, кто не утратил чувства реальности?

- Чувство? Она - ребенок, оставшийся без отца! А ты, Гарри Блейк, самый бесчувственный идиот из всех встреченных мною идиотов!