14
Древняя Индия
Когда огненный бог появился в небе над Паталипутрой, величайшим и славнейшим городом на земле, известной повсюду как Индия, знаменитый ученый Даттака работал над своим великим трудом, посвященным роли блудниц в практике Камасутры, искусства любви.
Основной текст рукописи, описывающий способы плотского совокупления, имел многовековую давность, и задачей ученого было добавить к массиву устоявшихся истин заметки, основанные на собственном опыте и наблюдениях. С этой сугубо научной целью, невзирая на возражения жены, он нанимал самых известных блудниц города.
От протестов жены он просто отмахивался. Что могло значить мнение женщины в стране, где она, будучи замужем, не имела права владеть собственностью — ей не принадлежало даже собственное тело. В браке мужчина и женщина составляли единое целое, но распоряжаться этим единым целым мог только мужчина.
И уж конечно, он не мог допустить, чтобы ее вздорная ревность помешала его исследованиям. Жена утверждала, будто ему не пристало устраивать оргии с блудницами в их семейном доме, но он резонно указывал, что это его дом, где ему принадлежит решительно все, включая ее.
Чтобы внушить женщине уважение, он бил и унижал ее, а как-то раз, в порядке поучения, выставил на рыночной площади с мертвой курицей на шее. Но, как ни странно, это публичное поношение лишь добавило его супруге воинственного духа. Споря с ним, она дошла до того, что заявила: если он считает себя вправе предаваться утехам с блудницами, стало быть, и она может нанять мужчину, дабы он доставил ей плотское наслаждение.
Этот спор утвердил ученого в правильности вывода, к которому он в результате исследований, размышлений и наблюдений пришел относительно некоего малого, похожего на пуговку органа, пребывающего у женщины между ног, у входа в лоно. Органа, способного к возбуждению, лаская который, можно было доставить женщине наслаждение.
Слова жены, по сути угрожавшей ему супружеской неверностью, явились для него неоспоримым аргументом в пользу того, что для обеспечения непорочности замужних женщин сей пробуждающий похоть орган надлежит удалять. В конце концов, единственной целью плотских совокуплений замужней женщины должно быть деторождение, и нет никакой надобности в том, чтобы во время исполнения супружеского долга она еще и получала удовольствие.
До сих пор кастрации подвергали только мужчин, рабов, являвшихся слугами или охранниками жен и наложниц царей или князей, но о том, чтобы лишать органа удовольствия женщин, в здешних краях мало кто слышал. Правда, в иных землях, например в Египте и Эфиопии, нечто подобное практиковалось, причем в разных вариантах, от удаления одного лишь клитора до вырезания и срамных губ, что оставляло влагалище открытым.
Приняв решение, он привел в дом лекаря с повитухой и велел им удалить жене бугорок удовольствия. Женщина отчаянно сопротивлялась, однако они связали ее, бросили на спину и раздвинули ей ноги. Лекарь, муж высокой учености, искренне считавший крысиный помет средством от боли в груди, достал острый нож, которым ранее удалял бородавки прокаженному, и показал ей, насмешливо приговаривая:
— Не беспокойся, женщина. Один надрез, и ты обретешь покой, избавившись от всех нездоровых желаний.
Жаркой, влажной ночью Даттака поджидал блудницу, приглашенную им для научных опытов, прогуливаясь по саду с лампой, огонь которой привлекал насекомых, и порой поднимал глаза, чтобы взглянуть на огненную звезду. Эта пламенеющая точка была видна на небе днем и ночью уже двое суток и нагоняла на народ страх, граничивший с паникой. Царские звездочеты утверждали, что это комета, но столь яркой кометы никто раньше не видел.
У Даттаки комета вызывала любопытство, но ничуть его не пугала. Он не считал это явлением божества либо же знамением, хоть добрым, хоть злым. Образованный человек, известнейший в Паталипутре ученый, он был чужд предрассудкам.
Паталипутра, как и остальная Индия, обменивалась товарами и знаниями с державами Востока и Запада. Расположенный на берегу Ганга, в трехстах милях от Бенгальского залива, город контролировал торговый путь по реке, что делало его не только богатым, но и весьма космополитичным по части верований и традиций.
Как и некоторые другие городские ученые, Даттака был знаком с трудами Аристотеля, воспитателя юного Александра, того самого, который, возмужав и став царем, несколько столетий назад завоевал значительную часть Индии.
Аристотель учил, что небеса совершенны и неподвластны скверне. Постоянство и упорядоченность — вот что увидит каждый, подняв глаза ввысь. Но кометы выбивались из этого порядка: они были непредсказуемы, появлялись внезапно, проплывали по небу, а потом исчезали. Из-за их несовершенства Аристотель не признавал кометы порождениями небесной сферы, полагая, что их извергает сама земля.
Исходя из этой логики, Даттака пришел к выводу, что висящая сейчас над Паталипутрой комета представляет собой огненный шар, выброшенный ввысь одним из вулканов, которые периодически извергались на островах Индийского океана.
— Может, она спустится и унесет тебя прочь! — простонал он.
По прибытии блудницы Даттака первым делом внимательно ее осмотрел, оценивая ее по критериям, которые обозначил в своей книге, и пришел к выводу, что она хоть и не прекрасна, но чувственна и экзотична.
Она привела с собой еще одну женщину, чье лицо было скрыто под вуалью.
— Это моя лучшая ученица, — сказала Даттаке гетера. — Она будет мне помогать.
— Скажи ей, чтобы сняла вуаль.
Блудница покачала головой:
— Не сейчас. Она снимет ее в нужный момент любовной игры.
Даттака провел обеих женщин в спальню, благо жене и слугам было строго-настрого запрещено соваться в эту часть дома и мешать его научным штудиям.
— Ты должна продемонстрировать мне те любовные движения, которые, как подсказывает твой опыт, ведут к наибольшему успеху в твоей работе, — заявил ученый блуднице.
— Тогда предлагаю тебе сначала понаблюдать все со стороны, не принимая участия. В конце концов, с твоим телом любовью занимались не раз — пора тебе узнать, как можно заняться любовью с твоим сознанием.
На глазах Даттаки гетера встала на колени на мягкой Циновке, и женщина под вуалью стала медленно снимать с нее одежду. А когда на ней не осталось ни клочка ткани, принялась ласкать нагое тело блудницы губами и пальцами.
«Она права, — подумал Даттака. — Я возбужден куда больше, чем если бы занимался этим сам».
Женщина под вуалью уложила блудницу на циновку и начала ласкать языком ее груди, сначала дразня каждый сосок легкими касаниями, а потом поцелуями. Затем поцелуи стали спускаться по телу все ниже, пока блудница не раздвинула ноги.
— Стоп! — приказал Даттака. — Теперь займетесь любовью со мной. Вы обе.
— Сначала нам надо тебя обрить, — сказала блудница.
— Зачем?
— Это сделает твою плоть чище и восприимчивей к прикосновению. Волосы притупляют чувствительность плоти.
Они медленно сняли с него одежду и уложили на постель. Потом блудница исчезла, оставив Даттаку наедине с ее ученицей, склонившейся над ним с острой бритвой.
Она стала брить его, используя лезвие, чашу с ароматической водой и мыло. Когда острое лезвие оказалось рядом с его членом, он сначала напрягся, но затем расслабился: близость бритвы даже начала возбуждать его. Покончив с бритьем, она смазала его пенис ароматным кремом, который стала растирать языком.
Уже возбудившись до крайности, он простонал:
— Сними свою маску. Я хочу, когда войду в тебя, увидеть твое лицо.
Женщина, сидевшая на краю постели, медленно убрала вуаль.
— Ты! — изумился ученый.
Его жена улыбнулась горестно и насмешливо. Он начал было подниматься, но упал обратно, когда лезвие укололо его мошонку.
— Что ты делаешь? Мне больно!
— Не беспокойся, муж мой. Помнишь, что говорил мне лекарь? Один надрез, и ты обретешь покой, избавившись от нездоровых желаний.
Он снова попытался встать, но острое, холодное лезвие, прижатое к чувствительной, нежной плоти, уложило его назад.
— Ты сошла с ума! Убери сейчас же! Я накажу тебя за это безумие!
Она поводила плоскостью бритвы по его мошонке, туда-сюда, словно затачивая лезвие. Его ноги дрожали нервной дрожью.
— Ты за это заплатишь.
— Нет, муж мой. Ты лишил меня женского начала: ничего хуже этого тебе со мной уже не сделать.
Она прижала острый металл к мягкой мошонке.
— Знаешь, как называют мужчину, лишившегося своего мужского достоинства?
Он заорал.
Она отрезала ему мошонку.
