Глава 3
ЗАПАДНЯ
5 июля, 0 часов 25 минут
Такома-Парк, штат Мэриленд
– Черт побери, что здесь происходит?
Не знаю, папа.- Грей поспешил к отцу, и они вдвоем закрыли раздвижные ворота гаража.- Но намереваюсь узнать.
Предварительно они оттащили мотоцикл убийцы в гараж. Грей не хотел оставлять его на виду. Больше того, он не хотел, чтобы здесь были хоть какие-то следы присутствия Сейхан. Пока тот, кто стрелял ей в спину, еще никак не проявил себя, но из этого вовсе не следовало, что он вот-вот не появится.
Грей сбегал за матерью. Профессор биологии Университета имени Джорджа Вашингтона, она преподавала также и на медицинском факультете и знала основы врачевания. Ей удалось перебинтовать рану Сейхан и остановить кровотечение.
Женщина-убийца то теряла сознание, то приходила в себя.
Похоже, пуля прошла навылет,- заметила миссис Пирс – Но потеряно много крови. «Скорая» уже выехала?
Минуту назад Грей сделал звонок с сотового телефона – но не на номер 911. Везти Сейхан в одну из местных больниц нельзя. Огнестрельное ранение вызовет слишком много вопросов. С другой стороны, необходимо было срочно оказать ей квалифицированную медицинскую помощь.
Где-то на улице хлопнула дверь. Грей вздрогнул, напряженно вслушиваясь в ночную тишину. Его нервы были как натянутые струны. Послышался беззаботный голос, смех.
– Грей, «скорая» уже выехала? – более резким тоном повторила мать.
Грей молча кивнул, не решаясь лгать вслух. По крайней мере матери. Он повернулся к отцу. Тот подошел к ним, вытирая ладони о рабочие джинсы. Родители Грея были уверены в том, что их сын работает техником в научно-исследовательской лаборатории в Вашингтоне – это незавидное место объяснялось тем, что по приговору суда военного терминала его вышвырнули из армейского спецназа за драку с офицером.
Однако это тоже не соответствовало действительности. Это было лишь прикрытие.
Родители ничего не знали о работе Грея в «Сигме», и он хотел, чтобы так оставалось и впредь. Следовательно, ему нужно немедленно уматывать отсюда. Любой ценой.
– Пап, можно взять твой «тандерберд»? С этими праздниками «скорая» перегружена вызовами. Мне лучше самому отвезти раненую в больницу.
Подозрительно прищурившись, отец тем не менее указал на дверь кухни:
– Ключи на крючке.
Подбежав к крыльцу, Грей одним прыжком очутился у двери. Распахнув ее, он протянул руку и сорвал с крючка звенящую связку ключей. Его отец восстановил кабриолет «тандерберд» выпуска 1960 года, черный как вороново крыло, с красным кожаным салоном, оснастив его новым двухкамерным карбюратором, пружинами передней подвески и катушкой зажигания. На время вечеринки машина была выведена на улицу.
Подбежав к ней, Грей распахнул водительскую дверь и плюхнулся за руль. Мгновение спустя он уже с ревом сдал назад, выезжая на дорожку. Резко дернувшись, машина налетела на бордюрный камень, и Грей подскочил на сиденье. Отец до сих пор не успел отрегулировать сцепление. Втиснув громоздкий «тандерберд» во внутренний двор, Грей не стал глушить двигатель и поспешил к родителям, присевшим на корточки рядом с распростертой на земле Сейхан. Отец начал поднимать раненую.
– Предоставь это мне,- попытался остановить его Грей.
– Быть может, ее лучше не трогать,- предложила мать.- Ей здорово досталось при падении.
Пирс-старший пропустил мимо ушей слова обоих. Он выпрямился, держа бесчувственную Сейхан на руках. Пусть у него отсутствовала половина ноги и временами пробуксовывал рассудок – физически он был по-прежнему силен как ломовая лошадь.
– Открывай дверь,- приказал отец.- Нужно уложить ее на заднее сиденье.
Решив не спорить с отцом, Грей помог ему занести Сейхан в машину. Открыв дверь, он откинул переднее сиденье вперед. Отец забрался назад и подчеркнуто осторожно устроил там раненую, уложив ее голову себе на колени.
– Папа…
Тем временем мать заняла переднее правое место.
– Дом я заперла. Поехали.
– Я… я и один смогу ее отвезти,- пробормотал Грей. Он вовсе не собирался везти Сейхан в больницу. Со своего сотового он позвонил в дежурную часть «Сигмы» и попросил тотчас же связать его с директором Кроу. Слава богу, тот оказался на месте.
Грею было приказано немедленно ехать в охраняемый дом, куда также направится бригада медиков, которая оценит состояние Сейхан и окажет ей первую помощь. Пейнтер решил не рисковать. Вдруг это западня? Сейхан ни в коем случае нельзя было доставлять в штаб-квартиру «Сигмы». Знаменитая террористка и убийца, Сейхан занимала первые места в списках самых разыскиваемых преступников, составленных Интерполом и правоохранительными органами двух десятков стран, разбросанных по всему земному шару. Ходили слухи, что израильская разведка «Моссад» распространила среди своих сотрудников секретный приказ при встрече с Сейхан немедленно ликвидировать ее.
Родителям Грея здесь не место.
Он посмотрел в стальные глаза отца. Мать упрямо скрестила руки на груди. Сдвинуть их будет нелегко.
– Вам нельзя ехать со мной,- как мог твердо произнес Грей.- Это… это небезопасно.
– Как будто здесь безопаснее,- фыркнул отец, махнув рукой в сторону гаража.- Кто может поручиться, что сюда сейчас не направляется целая банда тех громил или наркоторговцев, которые подстрелили эту девчонку?
У Грея не было времени объясняться с родителями. Директор «Сигмы» уже распорядился прислать специальную группу, которая присмотрит за ними. Группа должна быть здесь с минуты на минуту.
– Машина моя, и правила устанавливаю я,- не терпящим возражений тоном проворчал отец.- А теперь трогай, пока повязки не промокли и сиденья не запачкались кровью.
Застонав от боли, Сейхан возбужденно зашевелилась. Одна ее рука потянулась к повязкам, но Пирс-старший перехватил ее и задержал в своей руке, ласково, но твердо.
– Поехали,- повторил он.
Решающим фактором, повлиявшим на Грея, стала именно эта не свойственная отцу нежность. Грей сел за руль.
– Пристегните ремни безопасности,- бросил он родителям, понимая, что чем быстрее доставит Сейхан в охраняемый дом, тем будет лучше для всех. А с побочными последствиями можно разобраться позже.
Включая передачу, Грей поймал на себе пристальный взгляд матери.
– Знаешь, Грей, мы с отцом не такие уж и дураки,- загадочно промолвила она, отворачиваясь.
Грей раздраженно насупился, не понимая, что имелось в виду. Отпустив педаль сцепления, он рванул по дорожке и довольно резко вывернул на улицу.- Поосторожнее! – рявкнул отец.- Я же поставил новенькие покрышки «Келси»! Если ты их сотрешь, черт побери…
Но Грей уже мчался по улице. Он сделал несколько крутых поворотов, стараясь беречь покрышки. Езда на восстановленном «тандерберде» доставляла одно удовольствие. Восьмицилиндровый двигатель мощностью триста девяносто лошадиных сил ревел, словно дикий зверь. Сквозь пелену отчаяния нехотя пробилась искорка уважения к отцу, мастеру на все руки.
Увидев, что Грей повернул в противоположную от ближайшей больницы сторону, мать вопросительно посмотрела на него, но, промолчав, только больше вжалась в сиденье. Грей понял, что, когда они доберутся до охраняемого дома, его будет ждать неприятное объяснение с родителями.
Машина неслась через погруженный в полуночную темноту городок. До сих пор время от времени вдалеке слышался треск фейерверков. Праздничная пальба уже подходила к концу, однако Грей опасался, что главная перестрелка еще впереди.
О часов 55 минут
Вашингтон
«Увы надеждам на спокойные выходные…» Директор Пейнтер Кроу быстро шел по коридору к себе в кабинет. Малочисленная ночная смена, дежурившая в штаб-квартире «Сигмы», быстро разбухала. Была объявлена общая тревога. Кроу уже дважды звонили из Министерства внутренней безопасности. Не каждый день к вам прямо в руки сваливается террорист международного масштаба. И не простой террорист, а член теневой преступной сети, известной под названием «Гильдия».
Нередко соперничая с «Сигмой», «Гильдия» охотилась за новейшими разработками в самых различных областях: вооружении, биологии, химии, ядерной физике. При существующем мировом порядке знания представляли собой самую грозную силу – более могучую, чем нефть, более могучую, чем любое оружие. Но только «Гильдия» продавала похищенные знания тому, кто предлагал за них самые большие деньги, в том числе ближневосточным террористическим организациям «Аль-Каеда» и «Хезболла», японской религиозной секте «Аум Синрикё» и перуанской левацкой группировке «Сенде-ролуминосо». «Гильдия» осуществляла свою деятельность через сеть обособленных ячеек, разбросанных по всему миру, при этом на нее работали осведомители в правительственных учреждениях, разведывательных ведомствах, «мозговых центрах» и даже международных научно-исследовательских центрах.
И был такой момент, когда у «Гильдии» появился свой человек в УППОНИР. Пейнтер до сих пор остро чувствовал боль предательства.
Но вот теперь у них в руках один из ключевых членов «Гильдии».
Когда Пейнтер вошел в приемную своего кабинета, его секретарь и помощник Брэнт Миллфорд отъехал от своего стола. Этому человеку приходилось пользоваться инвалидным креслом после того, как его позвоночник был поврежден при взрыве начиненной динамитом машины, которую террорист-смертник направил на контрольно-пропускной пункт в Боснии.
– Сэр, вас вызывает по спутниковой связи доктор Каммингс.
Удивленный, Пейнтер остановился. Лиза не должна была связываться с ним так скоро. Пейнтер ощутил укол тревоги.
– Я возьму трубку в кабинете. Спасибо, Брэнт. Пейнтер переступил порог. На стенах вокруг письменного стола висели три плазменных монитора. Сейчас их экраны были погашены, но с рассветом на них выплеснется обилие всевозможной информации, поступающей в центральную штаб-квартиру. Однако пока что с этим можно подождать. Подойдя к столу, Пейнтер протянул руку к телефонному коммутатору и нажал на мигающую кнопку.
Лиза должна была выйти на связь с первым донесением только рано утром, когда в Индонезии настанет ночь. Пейнтер попросил ее подготовить к этому времени подробный отчет о событиях дня, перед тем как она ляжет спать. Помимо всего прочего, такое расписание дало бы ему возможность пожелать молодой женщине спокойной ночи.
– Лиза?
Связь оказалась неважной, с помехами.
– Господи, Пейнтер, как же я рада слышать твой голос. Знаю, что ты очень занят. Брэнт обмолвился о том, что у вас там какое-то чрезвычайное происшествие, но уточнять не стал.
– Не беспокойся. Это не столько чрезвычайное происшествие, сколько неожиданно открывшаяся возможность.- Пейнтер присел на край стола. – Почему ты звонишь так рано?
– У нас тут кое-какие новости. Я направила вам большой объем данных для анализа. Я хочу, чтобы кто-нибудь из наших перепроверил результаты, полученные доктором Барнхардтом, токсикологом, работающим в составе группы ВОЗ.
– Я прослежу за тем, чтобы все было сделано как надо. Но отчего такая спешка? – Пейнтер чувствовал напряжение в голосе Лизы.
– Возможно, ситуация здесь гораздо серьезнее, чем мы предполагали.
– Знаю. Я уже слышал о том, что ядовитое облако, образовавшееся вследствие заражения моря, накрыло весь остров.
– Нет… то есть, да, разумеется, это было ужасно. Но похоже, дело становится еще хуже. Изучая случаи вторичной инфекции, мы выявили какие-то странные генетические аномалии. Все это очень тревожно. Поэтому я решила как можно скорее связаться с научно-исследовательским отделом «Сигмы», чтобы наши специалисты вели анализы параллельно с доктором Барнхардтом.
– Монк помогает токсикологу?
– Он все еще на месте, собирает образцы. Нам понадобится все, что он принесет.
– Я предупрежу начальника научно-исследовательского отдела Дженнингса, чтобы поднял своих ребят на ноги. Он будет осуществлять координацию работ с нашей стороны.
– Отлично. Спасибо.
Несмотря на решимость сохранять спокойствие, Пейнтер никак не мог избавиться от чувства тревоги. Отправив Лизу на задание, он старался изо всех сил сохранять профессиональный подход, ставить на первое место свои обязанности директора «Сигмы», но это плохо у него получалось. Пейнтер кашлянул, прочищая горло:
– А ты сама как держишься?
Ответом ему стал знакомый смешок, хотя на этот раз в нем слышалась усталость.
– У меня все в порядке. Но после всего этого я больше ни за что на свете не отправлюсь в морской круиз.
– Я ведь пытался тебя отговорить. Нарываешься на неприятности – так получи на полную катушку. «Я хочу вложить свою лепту! Хочу быть полезной!» – слабо улыбнувшись, промолвил Пейнтер, изображая голос Лизы.- Вот видишь, что все это тебе дало. Билет на корабль, следующий в преисподнюю.
Молодая женщина рассмеялась, но сразу снова заговорила серьезно и слегка запинаясь.
– Пейнтер, быть может, с моей стороны это была ошибка… мой приезд сюда. Понимаю, я не являюсь штатным сотрудником «Сигмы». Кажется, тут я бессильна.
– Если бы я считал, что это ошибка, то ни за что бы не послал тебя. Больше того, ухватился бы обеими руками за любой предлог, лишь бы тебя удержать. Но как директор «Сигмы» я обязан направлять на место экологической катастрофы тех медицинских специалистов, кто лучше справится с работой. У тебя высшее медицинское образование, диплом по физиологии, опыт практической работы… я выбрал именно того, кого нужно.
Последовала долгая пауза. Пейнтеру даже начало казаться, что связь оборвалась.
– Спасибо,- наконец прошептала Лиза.
– Так что не подведи меня. Мне нужно следить за своей репутацией.
Она снова фыркнула, и на этот раз более искренне.
– Знаешь, тебе надо поработать над умением завершать разговор.
– Ну тогда как тебе нравится вот это: желаю тебе всего самого наилучшего, береги себя и побыстрее возвращайся домой.
– Уже лучше.
– В таком случае я сразу шагну к золотой медали.- Его голос стал твердым.- Я по тебе соскучился. Я тебя люблю. Я хочу тебя обнять.
Пейнтер действительно очень соскучился по ней; у него в груди поселилась самая настоящая физическая боль.
– Вот видишь,- сказала Лиза,- если немного потренируешься, из тебя получится неплохой оратор.
– Знаю,- улыбнулся Пейнтер.- Один раз я уже это проделал с Монком.
Он услышал в трубке звонкий смех, разбивший вдребезги остатки терзавшего его беспокойства. У Лизы все будет хорошо. Он в нее верит. Кроме того, рядом с ней Монк, он ее защитит, заняв место Пейнтера. То есть если у Монка хватит духа снова показаться здесь…
Прежде чем Пейнтер успел что-либо ответить, в дверь тихо постучал помощник. Директор жестом предложил ему говорить.
– Прошу прощения за беспокойство, господин директор. Но вам еще один вызов. На ваш личный номер. Из Рима. Это монсиньор Верона. Похоже, у него что-то неотложное.
Нахмурившись, Пейнтер сказал в трубку:
– Лиза…
– Я все слышала. Ты занят. Как только я переговорю с Монком, мы свяжемся с Дженнингсом и введем его в курс дела. Занимайся работой.
– Береги себя.
– Хорошо,- сказала она.- И я тоже тебя люблю. Лампочка на коммутаторе, мигнув, погасла, обозначая окончание связи.
Пейнтер набрал полную грудь воздуха, собираясь с духом, затем развернулся и ткнул кнопку своей личной линии. С какой стати монсиньор Верона ему звонит? Пейнтеру было известно, что у коммандера Пирса была романтическая связь с племянницей папского прелата, однако все это закончилось почти год назад.
– Монсиньор Верона, говорит Пейнтер Кроу.
– Директор Кроу, благодарю вас за то, что ответили на мой звонок. Вот уже два часа я пытался связаться с Греем, но безрезультатно.
– Вы меня очень огорчили. Вы хотите, чтобы я передал ему от вас какое-то сообщение?
Пейнтер не стал объяснять прелату, в чем дело. Хотя в прошлом монсиньор Верона один раз уже помог «Сигме», в данном случае речь шла об информации, уже получившей гриф совершенно секретной, доступ к которой будет открыт лишь для узкого круга избранных.
– Тут у нас в Ватикане произошло одно происшествие… если точнее, в хранилище Тайного архива. Я не могу точно понять его смысл, но мне кажется, речь идет о некоем послании или предостережении. Предназначенном для меня и, возможно, для коммандера Пирса.
Спрыгнув со стола, Пейнтер подошел к креслу и опустился в него.
– Что еще за сообщение?
– На прошлой неделе кто-то проник в хранилище и нарисовал на полу символ ордена дракона. Пейнтер откинулся на спинку кресла. Два года назад Грей и монсиньор Верона объединились, чтобы разоблачить и уничтожить страшную секту, именующую себя орденом дракона. Это им удалось – но для этого они были вынуждены прибегнуть к посторонней помощи, вступить в союз с заклятым врагом, оперативным агентом «Гильдии».
С Сейхан.
И вот убийца пришла к ним.
Пейнтер был не из тех, кто верит в случайные совпадения. Он не верил в них в прошлом и уж определенно не собирался поверить сейчас. Работа в должности директора «Сигмы» отточила его осторожность, граничащую с манией преследования, до остроты бритвы.
– Кто-нибудь видел этого нарушителя? – спросил Пейнтер.
– Лишь мельком. Кто бы это ни был, он пришел в одиночку. Проскользнул через все рубежи охраны Ватикана. Одна из камер наблюдения зафиксировала его, но снимок смазанный. Речь идет не об обычном воре. Я знаю только одного человека, способного проникнуть во внутреннее хранилище и выбраться обратно, практически не оставив следов. Это тот самый человек, который в прошлом уже имел отношение к нашему совместному столкновению с орденом дракона.
Судя по всему, получалось, что монсиньор Верона в подозрительности не уступает Пейнтеру.
– И изображение дракона на полу,- продолжал Вигор.- Несомненно, это послание, возможно, даже напоминание о неоплаченном долге.
– Вы считаете, это была Сейхан, агент «Гильдии»,- сказал Пейнтер.- Та самая, которая помогла вам разгромить орден дракона?
– Совершенно верно. Если бы нам удалось ее разыскать, задать ей пару вопросов…
Пейнтер понял, что дальнейшие недоговорки лишь помешают оценить истинные масштабы угрозы. Похоже, узкий круг избранных распространился до Рима.
– Сейхан у нас,- сказал он, прерывая папского прелата.- Мы ее задержали.
– Что?
Пейнтер вкратце рассказал о ночном визите террористки, появившейся из ниоткуда, окровавленной, спасающейся бегством. Какое-то мгновение пораженный Вигор молчал, затем поспешно заговорил:
– Ее необходимо допросить. Хотя бы для того, чтобы узнать, зачем она нарисовала на полу дракона.
– Мы этим займемся. Как только Сейхан получит медицинскую помощь, мы с ней очень подробно побеседуем. За прочной решеткой.
– Вы ничего не поняли. На самом деле речь идет о чем-то большем. Возможно, более серьезном, чем сама «Гильдия».
– Что вы хотите сказать?
– Изображение дракона было нарисовано вокруг древней надписи, высеченной на полу одного из помещений хранилища. Вероятно, высеченной еще тогда, когда Ватикан только строился, во времена Галилея. Эти символы, очевидно, принадлежат к древнейшему письменному языку. Более древнему, чем древнееврейский. Возможно, предшествующему появлению самого человечества.
От Пейнтера не укрылось возбуждение в голосе прелата.
– Что вы имеете в виду? Язык, предшествующий появлению самого человечества? Но как такое возможно?
Вигор ему объяснил.
Пейнтер постарался скрыть свое изумление, смешанное с недоверием. Положив трубку, он нахмурился. Предположение папского прелата было просто невероятным, и все же не вызывало сомнений, насколько сильно потрясен случившимся монсиньор Верона. Необходимо как можно скорее допросить Сейхан – пока с ней ничего не произошло.
Поспешно уточнив ожидаемое прибытие медицинской бригады, Пейнтер попросил помощника связаться с агентом, дежурящим в охраняемом доме. Кто там сейчас? Вызвав Брэнта, Пейнтер попросил его связаться с охранником и выдать изображение с видеокамер наблюдения, установленных в охраняемом доме, на плазменные мониторы в его кабинете.
У него в голове звучали слова Вигора:
«Эти символы… высеченные в камне…»
Пейнтер тряхнул головой.
Это невозможно.
«…. Это язык ангелов».
1 час 4 минуты
Грей мчался по шоссе Гринвич в сторону элитного поселка Фоксхолл-Вилледж. Доехав до конца, он повернул налево на обсаженную деревьями улицу и сбросил скорость. Мощный двигатель «тандерберда» тащил машину вперед даже на холостых оборотах. Впереди показался охраняемый дом, двухэтажное здание из красного кирпича в стиле эпохи Тюдоров, с сочно-зелеными ставнями в тон листве парка Гловера-Арчибольда, к которому оно примыкало.
Верх кабриолета был опущен, и в машину проникал аромат влажного леса.
Приблизившись к дому, Грей отметил, что на крыльце горит свет, как и в верхнем угловом окне. Условный знак, показывающий, что все чисто.
Он свернул к дому, и машина затряслась на вымощенной булыжником дорожке. Раненая пассажирка глухо застонала.
– Куда мы приехали? – спросила Грея мать.
Тот затормозил под навесом с левой стороны дома. Впереди в нескольких шагах была дверь черного входа. Грей несколько раз безуспешно пытался уговорить родителей выйти из машины, однако с каждой больницей и медицинским центром, мимо которого они проезжали, их упорство только возрастало. По крайней мере, возрастало упорство матери. Отец пребывал в одном и том же состоянии недовольной раздражительности.
– Это федеральный охраняемый дом,- сказал Грей, не видя больше причин притворяться.- Медицинская помощь уже в пути. Оставайтесь на месте.
Заглушив двигатель, он вышел из машины.
Впереди открылась дверь черного хода. Дверной проем заполнил огромный темный силуэт. Рука находилась на кобуре с пистолетом на бедре.
– Вы Пирс? – отрывисто и резко спросил верзила, подозрительно косясь на лишних пассажиров.
– Да.
Мужчина шагнул на освещенное место. Внешне он напоминал громадную гориллу с могучими толстыми конечностями и короткой щетиной темных волос. Одет он был в камуфляж армейского образца. Нельзя сказать, что охранник старался не привлекать к себе внимание.
– Моя фамилия Ковальски. Даю вам директора Кроу. Подняв другую руку, он протянул сотовый телефон. Грей обошел вокруг машины. Ему не хотелось объясняться с директором, рассказывать про разбитую «легенду». О какой секретности можно говорить, если он притащил с собой родителей?
Похоже, даже охранник был озадачен присутствием в открытом кабриолете пожилой пары. Сдвинув брови, Ковальски оглядел новоприбывших и почесал подбородок.
– Триста пятьдесят две? – спросил он подошедшего Грея. Тот понятия не имел, что имеется в виду. С заднего сиденья ответил отец Грея:
– Нет, головка блока цилиндров от трехсотдевяностосильного. Это восстановленный восьмицилиндровый движок от «форда гэлакси».
– Классная тачка.
Судя по всему, охранник изучал не пассажиров, а машину.
На заднем сиденье зашевелилась Сейхан, вероятно почувствовав отсутствие ветерка и тряски. Она слабо попыталась сесть.- Вы не поможете занести ее в дом? – спросил Грей у Ковальски.
Принимая у него телефон, он обратил внимание на татуировку в виде якоря военно-морского флота у него на бицепсе. Бывший военный. Впрочем, тут нет ничего удивительного. Если бы в толковом словаре слово «громила» сопровождалось иллюстрацией, там точно поместили бы физиономию этого охранника.
Мать открыла дверь машины:
– Ну и где же медицинская помощь?
Казалось, присутствие верзилы-охранника ее нисколько не успокоило. Она крепче прижала к груди сумочку. Грей поднял руку, призывая мать к терпению.
– Мэм,- сказал Ковальски, указывая на кухню,- на столе в кухне есть аптечка первой помощи. Шприц-ампулы с морфием и нюхательная соль. И еще я приготовил набор для наложения швов.
Миссис Пирс посмотрела на него уже более одобрительно:
– Спасибо, молодой человек.
Бросив испепеляющий взгляд в сторону Грея, мать направилась в дом.
Отступив в сторону, Грей произнес в телефон:
– Господин директор, коммандер Пирс слушает.
– Это твоя мать только что вылезла из машины? Каким образом, черт побери?…
Подняв взгляд, Грей рассмотрел под навесом спрятанную видеокамеру наблюдения. Судя по всему, изображение с нее поступало в реальном времени в штаб-квартиру. Грей почувствовал, как горят щеки.
– Сэр…
– Не важно. Объяснишь потом. Грей, мы получили информацию из Рима, имеющую отношение к нашей гостье. Как она себя чувствует?
Грей обернулся. Охранник и Пирс-старший обсуждали, как лучше перенести бесчувственную Сейхан в дом. Грей обратил внимание на свежее кровавое пятно, расплывающееся на бинтах.
– Нам срочно нужен врач.
– Помощь прибудет к вам с минуты на минуту. Вдалеке послышался гул двигателя большой машины.
Грей обернулся. На улицу свернул черный микроавтобус.
– Кажется, она уже здесь,- облегченно вздохнул он. Подъехав к дому, микроавтобус остановился, перегородив дорожку. Грей поморщился, недовольный тем, что его заперли. Однако он узнал микроавтобус. Это была машина бригады экстренной медицинской помощи в составе «Сигмы». Замаскированная под обычный микроавтобус, карета «скорой помощи» была точной копией машины, сопровождающей президента. При необходимости в ней можно было провести сложную хирургическую операцию.
– Как только наши медики оценят состояние раненой, дай мне знать,- сказал Пейнтер.
Судя по всему, он тоже увидел микроавтобус: Боковые двери микроавтобуса отъехали назад. Из машины с отточенной слаженностью вышли четверо – трое мужчин и одна женщина, все в зеленых медицинских костюмах и свободных черных куртках. Двое мужчин вытащили складную каталку и раскрыли под ней колеса. Все четверо направились к Грею. Третий мужчина, судя по всему, старший бригады, протянул руку.
– Доктор Амен Насер,- представился он.
Грей с удовольствием пожал его сильную сухую руку. Чувствовалось, что доктор Насер абсолютно спокоен и уверен в собственных силах. На вид ему было не больше тридцати, однако в его движениях сквозила непоколебимая твердость. Кожа его напоминала цветом и фактурой полированное красное дерево, в отличие от женщины, чья кожа была близка по оттенку к светлому меду.
Грей с любопытством смотрел на нее.
Хотя в жилах женщины несомненно текла азиатская кровь, она определенно старалась это скрыть. Волосы ее были коротко острижены и выкрашены в светло-соломенный цвет. На запястьях красовалась татуировка из переплетающихся кельтских мотивов. Хотя прежде Грей ни за что не обратил бы на подобную внешнюю суровость никакого внимания, сейчас он поймал себя на том, что находит в женщине нечто соблазнительно-манящее. Быть может, все дело было в изумрудной зелени ее глаз, которые не требовали дополнительных прикрас. Впрочем, возможно, все объяснялось ее движениями, по-кошачьи грациозными, упругими, сильными. Вероятно, подобно большинству сотрудников «Сигмы», в прошлом она была связана с армией.
Женщина молча кивнула Грею, не называя себя.
– Меня ввели в курс дела,- продолжал старший бригады, раздельно выговаривая каждое слово. В его речи чувствовался едва заметный акцент.- Я должен попросить всех вас отойти в сторону и дать нам выполнить свою работу. Мы перенесем раненую в операционную внутри микроавтобуса. Как только у нас будут данные о ее состоянии, я направлю к вам Анни с отчетом.
Наконец он назвал женщину по имени.
Двое других мужчин быстро прошли к «тандерберду» с каталкой. Доктор Насер направился следом за ними, а Анни осталась стоять на месте, подбоченившись.
У Грея в руке завибрировал сотовый телефон, и он отступил в сторону. Старший бригады быстро произнес несколько слов. Грей наконец понял, что у него за акцент.
Доктор Амен Насер.
Египтянин.
1 час 8 минут
Пейнтер стоял перед монитором, висевшим на стене прямо за его столом. На плазменные экраны двух других мониторов выводились в реальном времени изображения первого и второго этажей охраняемого дома. А на тот, что сзади, поступал цифровой сигнал с наружной камеры наблюдения.
– Грей, возьми же телефон! – заорал Пейнтер, обращаясь к экрану.
Органы управления видеокамерой находились этажом ниже, в главном центре безопасности. Пейнтер не имел возможности ее повернуть. Он видел в углу экрана подъехавший микроавтобус, но только мгновение назад ему представилась возможность взглянуть на двух санитаров, прошедших перед Греем.
Ни один из них не работал в «Сигме».
Пейнтер знал своих людей всех до одного. Быть может, микроавтобус принадлежал «Сигме», но вот те, кто в нем находился, не имели к «Сигме» никакого отношения.
Ловушка.
На экране было видно, как Грей наконец раскрыл телефон и поднес его к уху.
– Господин директор?…
Но прежде чем Пейнтер успел сказать хоть слово, мелькнувшая худая нога впечатала телефон Грею в висок. Хрустнула раздавленная электроника. Застигнутый врасплох, Грей упал на землю.
– Грей…
Изображение на экране дернулось – и погасло.
1 час 9 минут
Первый выстрел разбил видеокамеру. Сквозь гул в ушах Грей услышал приглушенный хлопок и звон осколков. Он обернулся.
– Какого черта? – воскликнул его отец, осыпанный обломками видеокамеры.
Он все еще сидел на заднем сиденье, держа на коленях голову Сейхан.
Охранник Ковальски находился у противоположной стороны машины. Он застыл словно олень, выхваченный в темноте светом фар,- здоровенный, весом двести фунтов. Но приставленное к затылку дуло пистолета стало веским аргументом, чтобы не двигаться. Мнимые «санитары» толкнули каталку во внутренний двор. Один направил пистолет на Ковальски, другой жестом приказал отцу Грея вылезать из машины.
– Не шевелись, – услышал Грей за спиной резкий оклик. Он оглянулся через плечо. Анни держала черный «ЗИГ-Зауэр», направленный ему в лицо. Она стояла на некотором удалении, так что Грей не мог достать ее ногой, но все же достаточно близко, чтобы не промахнуться.
Мгновенно осознав все это, Грей повернулся лицом к «тандерберду». Доктор Насер держал в руке такой же пистолет. Почему-то Грей сразу понял, что именно из этого оружия была ранена Сейхан.
Обойдя машину, Насер приблизился к отцу Грея и посмотрел на распростертую на заднем сиденье Сейхан. Печально покачав головой, он приказал своему подручному, стоящему рядом:
– Убери старика из машины. Проверь, держит ли сучка обелиск при себе, после чего оттащи ее в микроавтобус.
Обелиск?
На глазах у Грея его отца грубо вытащили из машины. Грей мысленно прочитал молитву, чтобы отец не усугубил свое положение еще больше. Однако, как выяснилось, в этом не было необходимости. Ошарашенный происходящим, Пирс-старший не оказал сопротивления.
– Обелиска при ней нет,- наконец доложил боевик, выпрямляясь.
Насер подошел к машине и лично осмотрел салон. Судя по всему, он не нашел то, что искал. Но единственным свидетельством недовольства стала маленькая складка, появившаяся у него между бровями.
Отступив от машины, Насер повернулся к Грею:
– Где он?
Грей спокойно выдержал его пристальный взгляд.
– Кто? Насер вздохнул:
– Не сомневаюсь, эта дрянь тебе все рассказала, иначе ты бы так не старался ради врага.
Не оборачиваясь, он подал знак боевику, который обыскивал Сейхан. Тот приставил пистолет к виску отца Грея.
– Я не привык спрашивать дважды. Вероятно, ты этого не знаешь. Поэтому я сделаю для тебя исключение.
Увидев в глазах отца неприкрытый страх, Грей сглотнул подступивший к горлу комок.
– Обелиск,- заговорил он,- тот, про который вы спрашиваете, был у Сейхан с собой, но разбился, когда она упала с мотоцикла у нашего дома. Сейхан отключилась, не успев ничего про него рассказать. Насколько я знаю, обелиск по-прежнему там.
Что, скорее всего, соответствовало действительности. Грей начисто о нем забыл, торопясь решить проблему с раненой. Куда он подевался?
Насер не отрывал взгляда от лица Грея, оценивая его с холодной расчетливостью.
– Надеюсь, коммандер Пирс, ты действительно говоришь мне правду,- наконец сказал египтянин.
Но все же он подал знак своему подручному. Прогремел оглушительный выстрел.
1 час 10 минут
Мгновение назад Пейнтер заметил какое-то движение на том плазменном экране, что висел слева от него. Видеокамеры, установленные внутри охраняемого дома, продолжали передавать изображение. Пейнтер увидел миссис Гарриет Пирс, спрятавшуюся за кухонным столом.
По-видимому, нападавшие не догадывались о том, что в доме есть еще кто-то.
Никто, кроме Грея, не знал о том, что он едет в дом с двумя лишними пассажирами. Микроавтобус появился после того, как мать Грея скрылась в доме. Нейтрализовав единственного охранника, нападавшие решили, что полностью владеют ситуацией. Пейнтер понял, что в этом его единственная надежда. Позвонив на центральный пост, он распорядился открыть линию связи с охраняемым домом, не посылая сигнал вызова. На телефонном аппарате лишь замигала желтая лампочка.
«Обрати же на нее внимание!» – мысленно взывал Пейнтер к матери Грея.
То ли действительно заметив мигающую лампочку, то ли просто поддавшись интуитивному порыву позвонить и вызвать помощь, Гарриет Пирс на четвереньках проползла к телефону, сняла трубку и поднесла ее к уху.
– Не говорите ни слова,- быстро остановил ее Пейнтер.- Это Пейнтер Кроу. Не надо предупреждать нападающих о том, что вы в доме. Я вас вижу. Если вы меня поняли, кивните.
Она кивнула.
– Хорошо. Помощь уже в пути. Но я не уверен, что она успеет прибыть вовремя. Вероятно, нападающие также это понимают. Они будут действовать быстро и жестоко. Мне нужно, чтобы вы действовали еще более быстро и более жестоко. Сможете?
Кивок.
– Очень хорошо. В ящике стола под телефоном должен быть пистолет.
1 час 11 минут
Выстрел прозвучал оглушительно громко. Он был произведен не из пистолета с глушителем.
Грей понял правду за долю секунды до того, как боевик, приставивший пистолет к голове его отца, повалился на бок, разметав свои мозги по приборной панели «тандерберда».
Он понял, кто стрелял.
Его мать.
Уроженка Техаса, она выросла в семье нефтяника, работавшего на том же месторождении, что и отец Грея. И хотя миссис Пирс постоянно выступала за ужесточение контроля за продажей оружия, обращаться с ним она умела.
Грей надеялся на то, что его мать каким-либо образом отвлечет внимание нападавших, и в то же время боялся этого. Но он приготовился к такому развитию ситуации, напружинив ноги. Не успел труп боевика упасть на землю, как Грей резко прыгнул назад. Он все время наблюдал за азиаткой Анни в полированную хромированную поверхность заднего бампера.
Громкий раскат выстрела и внезапный прыжок Грея назад застигли женщину врасплох. Подняв правую руку, Грей заломил женщине руку, в которой та держала «ЗИГ-Зауэр». Одновременно он обрушил свой ботинок ей на щиколотку и сильно ударил головой назад. Что-то хрустнуло и внизу, и позади.
Тем временем Ковальски ткнул второго боевика локтем в живот, а затем, схватив за шиворот, швырнул его лицом вниз на острый угол открытой двери кабриолета.
– Поешь стали, козел!
Боевик рухнул на землю словно куль с мукой.
Не медля ни мгновения, Грей развернул руку Анни с зажатым в ней пистолетом в сторону доктора Насера, нажимая своим пальцем на ее палец, лежащий на спусковом крючке. Однако Анни отчаянно сопротивлялась. Прицел сбился, и выпущенная Греем пуля ударилась в кирпичную стену, высекая искру.
И все же этого оказалось достаточно. Доктор Насер метнулся вправо и скрылся в кустах, растущих перед домом.
Выдернув пистолет из руки Анни, Грей пнул ее ногой. Та отлетела в сторону, но удержалась на ногах. С разбитым в кровь лицом, она развернулась и понеслась, словно газель, к микроавтобусу, не обращая внимания на покалеченную ногу.
За новым оружием.
Грей не хотел второй серии «Анни, возьми свой пистолет». Он вскинул пистолет, целясь вслед убегающей женщине, но, прежде чем успел выстрелить, прямо перед носом у него просвистела пуля. Выпущенная из кустов.
Насер.
От неожиданности Грей отскочил назад, укрываясь за навесом. Он несколько раз выстрелил вслепую в кусты, не зная, где прячется негодяй, пятясь до тех пор, пока не наткнулся лодыжкой на задний бампер «тандерберда». Только тогда он сделал пару выстрелов в сторону микроавтобуса. Однако азиатка Анни уже успела скрыться внутри.
Выпущенные Греем пули отлетели от микроавтобуса, не причинив ему вреда. Как и машина медицинского сопровождения президента, он был бронированным.
– Всем в машину! Живо! – заорал Грей.
В дверях кухни появилась его мать, сжимая в руке дымящийся пистолет. В другой руке она держала сумочку, словно собралась за покупками.
– Ну же, Гарриет! – поторопил ее отец Грея. Схватив жену за руку, он буквально затолкнул ее в машину. Ковальски просто перескочил через борт, плюхнувшись на заднее сиденье. Грей испугался, что своим весом великан прикончит Сейхан быстрее, чем все то, что замыслил для нее Насер.
Сам Грей прыгнул за руль и повернул ключ, по-прежнему торчавший в замке зажигания. Горячий двигатель взревел с полуоборота.
Грей бросил взгляд в зеркало заднего вида.
Анни стояла в дверях микроавтобуса, удерживая на плече реактивный гранатомет.
«Эй, сучка, в мюзикле говорилось про пистолет, а не про гранатомет!»
Включив передачу, Грей до отказа выжал педаль газа. Триста девяносто лошадиных сил дружно раскрутили задние колеса, с визгом сжигая покрышки. Запахло горелой резиной.
На соседнем сиденье застонал отец – как заподозрил Грей, переживая не столько за свою собственную жизнь, сколько за новенькие покрышки.
Наконец колеса зацепились за землю, и «тандерберд» рванул вперед, вышибая деревянные ворота, ведущие во внутренний двор. Грею сразу же пришлось выкрутить руль, чтобы не врезаться в раскидистый столетний дуб. Прорыв покрышками двойную дугу в мягкой почве газона, машина свернула за дом.
Позади послышался громкий свист, за которым последовала яркая вспышка. Реактивная граната врезалась в дуб, превратив его в кучу пылающих ветвей. Высоко к небу взметнулись куски вспыхнувшей коры. Повалил густой дым.
Не оглядываясь назад, Грей нажал на газ. Выбив ограду в конце двора, «тандерберд» выскочил в лесистый массив парка Гловера-Арчибольда.
Теперь Грей знал наверняка лишь одно.
Охота только начиналась.
