21
Посреди пещеры раскинулось подземное озеро. Из расселины в скале в него низвергался водопад. Вода, срываясь с высоты пятьдесят футов, вспенивала черную как смоль поверхность.
Тут уж поразился и скептически настроенный профессор археологии.
— В черных водах твердыни Паломника, — прошептал он, захваченный открывшимся зрелищем, — тайного знания пленник серебряный свиток отыщет… Уверен, что мы его нашли.
— Где? — воскликнула Пэгги. — Все, что я вижу, лишь большой водоем. Или вы думаете, что сейчас из озера поднимется рука и предложит нам свиток, словно Экскалибур королю Артуру?
— Очень может быть, — пробормотал Холлидей взволнованно.
Он осветил лучом фонаря маленький остров посреди водной глади. Этот клочок суши создавался миллионы лет — капельки воды с потолка пещеры срывались вниз и падали, высыхали, оставляя мельчайшие частички растворенного кальцита, и так год за годом, век за веком пригорок рос над поверхностью озера. Сейчас он и подобное оплывшей свече образование, свисающее с потолка, тянулись друг к другу, словно разлученные любовники. Возможно, через тысячу лет они срастутся, образовав каменную колонну.
— Ну и что с того? — заявила журналистка. — Я вижу самый обычный сталактит, торчащий из воды. Что в нем такого особенного?
— Сталагмит, — поправил ее Вануну. — Сталактиты растут вниз, а сталагмиты — вверх.
— Да мне все равно! — сердито топнула ногой Пэгги. — Здесь холодно, здесь жутко, здесь нет никакого свитка. Хоть серебряного, хоть платинового! Может быть, нам лучше вернуться?
— Посмотрите на основание сталагмита, — остановил ее порыв Холлидей, удерживая луч неподвижно.
— Это не природное образование, — суверенностью сказал Вануну. — Слишком правильные углы. А снаружи натеки, тут я возразить не могу. Словно шоколадная глазурь на печенье.
— Вы имеете в виду, что островок рукотворный? — заинтересовалась девушка.
— Алтарь? — предположил рейнджер.
— Очень может быть… — кивнул профессор.
— Вы хотите сказать, что пресловутый серебряный свиток может находиться под коркой камня? — решила внести ясность Пэгги.
— Может, — согласился Вануну, подходя к кромке воды.
— Тогда давайте пойдем и узнаем.
— Каким образом? — поежился Раффи.
Она пожала плечами.
— Просто сплавайте на скал у и долбите ее молотком, пока не счистите всю скорлупу. А потом заберите то, что лежит под натеками, и возвращайтесь. По-моему, проще, чем банку с пивом открыть.
— Я предпочел бы использовать не молоток, а хорошие инструменты…
— К черту инструменты! Давайте возьмем, что бы там ни было, и уберемся подальше отсюда!
— Я вам не говорил, что пловец из меня никудышный?
— Тут не больше двухсот футов. Даже хомяк способен переплыть!
— Я вообще не умею плавать, — потупился Вануну. — Даже не учился никогда.
— А вы, Док? — не унималась Пэгги.
— Плыть — ваша идея, — ответил Холлидей. — Я предпочел бы вернуться сюда позже… Скажем, завтра. С резиновым плотом и полным набором инструментов. Тогда все можно сделать аккуратно. Как положено.
— И опять спускаться по этой чертовой лестнице? — Пэгги передернуло. — Да ни за что!
Она сбросила босоножки и расстегнула джинсы.
— Что вы делаете? — воскликнул Вануну.
— Собираюсь плыть, — ответила девушка, присаживаясь на обломок скалы и снимая брюки. Потом стянула через голову футболку. Протянула руку. — Молоток!
Холлидей с усмешкой протянул ей инструмент, который Пэгги засунула за пояс трусиков. Раффи смотрел на нее как на сумасшедшую.
— Что? — нахмурилась Пэгги. — Мне нужна эпиляция зоны бикини?
Профессор густо покраснел.
Девушка подошла к озеру и, коснувшись воды кончиками пальцев, вздрогнула.
— Холодная!
— Неужели, детка? — улыбнулся Холлидей. — Если вы купались в ручье позади дома дяди Генри в мае, то уж не замерзнете в израильском озере в августе.
Она обожгла его взглядом и шагнула в воду, обхватив плечи руками.
— Наверняка здесь водится какая-то гадость! — Она обернулась к Вануну и Холлидею. — Дно скользкое и противное!
— Это бактериальные пленки, — пояснил Раффи. — Так образуется ил. Но бактерии не кусаются.
— И никаких слепых змей-червяков?
— Никаких слепозмеек. Они не живут в воде.
Пэгги сделала еще шаг и погрузилась до талии. Вдохнула поглубже и нырнула. Появившись над поверхностью, она взвизгнула так, что эхо пошло под сводами пещеры.
— Ледяная! И соленая!
Но, несмотря на возмущение, девушка поплыла вперед, толкая себя мощными гребками.
— Поразительно! — испуганно прошептал Вануну. — И очень красиво!
— У нас в семье она всегда была дельфинчиком, — с гордостью отозвался Холлидей. — Но такое купание в диковинку даже для нее.
Меньше минуты потребовалось Пэгги, чтобы достичь каменного островка и вскарабкаться на него. Там она ладонями отжала волосы и вытащила молоток.
— Какие будут рекомендации?! — перекрикивая водопад, обратилась она к мужчинам.
— Известковые натеки не такие прочные, как кажутся! — ответил Вануну. — Прикиньте сами, где удобнее их сколоть!
Журналистка занесла молоток, примериваясь ударить.
— Тысячелетняя работа матери-природы… — сокрушенно вздохнул профессор.
Железо грянуло о камень — будто зазвонил церковный колокол. Пэгги подумала и стукнула еще раз.
— Раскалывается! — воскликнула она взволнованно.
После нескольких сильных ударов она остановилась передохнуть.
— Похоже, тут статуя!
И снова тюкнула молотком.
На берегу Вануну вздрагивал от каждого удара.
— Статуя… — шептал археолог. — А она ее разрушает…
Внезапно Пэгги остановилась.
— Что там? — спросил подполковник.
— Там что-то внутри!
Теперь удары стали чаще, но слабее, осторожнее.
— Что там? — повторил Холлидей.
Пэгги не ответила, засовывая молоток за трусики. Когда она выпрямилась, в ее руке был какой-то предмет.
— Что? Что вы видите? — нетерпеливо поднимаясь на цыпочки, спросил Вануну.
— Похоже на флягу или что-то в этом роде… Плохо видно.
Девушка вновь нырнула и поплыла на боку, загребая одной рукой. Через минуту она, цокая зубами и покрытая «гусиной кожей», вышла на берег и вручила находку Джону.
Неизвестный предмет оказался алебастровым сосудом, похожим на бутылку десяти дюймов длиной и трех в диаметре, на одном конце запечатанную черным веществом — то ли смолой, то ли сургучом.
— Мне показалось, что это была статуя Девы Марии, — сказала Пэгги, с трудом сдерживая дрожь, взяла футболку и сунула голову в ворот. — Статуя из глины. А это она держала в руках — я видела пальцы. — Присев на камень, девушка натянула джинсы. — Это свиток? Тот самый, что мы ищем? Вы уверены?
— Кто-то очень постарался, чтобы спрятать его, — задумчиво произнес Холлидей.
— Так давайте откроем!
— Не здесь! — решительно воспротивился Вануну. — Нам понадобятся специальные инструменты.
— Зачем? Самый лучший инструмент — молоток!
— Простите, Пэг, но Раффи прав, — поддержал археолога Джон. — Мы понятия не имеем, что находится в бутылке и в каком оно состоянии. Открывать ее нужно в особых условиях, не в пещере.
— Лучше всего в моей лаборатории в университете, — предложил профессор.
— Ну, если вы настаиваете… — Она пожала плечами. — А теперь мы можем выбираться отсюда?
Из темноты до них долетел приглушенный расстоянием, но вполне узнаваемый звук. Кто-то чихнул.
— Вот дерьмо! — охнула Пэгги.
— Мы здесь не одни! — напрягся Холлидей.
— А кто еще? — нервно спросил Раффи.
— Никто не знал, куда мы отправились… — быстро проговорила Пэгги, вскакивая и застегиваясь.
— Люди Келлермана могли следить за нами, — проворчал рейнджер.
Снова кто-то чихнул, потом послышался скрежет — именно с таким противным визгом открывалась заржавевшая подземная дверь.
— Ben-zona! — выругался на родном языке Вануну.
— Что будем делать? — Пэгги огляделась по сторонам.
— Убираться. И чем быстрее, тем лучше! — В голосе Холлидея страха не слышалось, только озабоченность.
— А какой дорогой? — деловито произнес Раффи. — Тот путь, по которому мы пришли, похоже, отрезан. Не хотелось бы мне идти им навстречу!
— По второму туннелю! — предложила девушка.
— А что, если там тупик? — Холлидей покачал головой. — Они прижмут наши задницы к стене. И что?
— Мы и сейчас в ловушке! — Пэгги подняла молоток. — Может, нужно остаться и сопротивляться?
— Молотком?! — Рейнджер чуть не расхохотался. — В последний раз, когда я видел этих парней, они были вооружены автоматическими пистолетами. Нет, побеждают, если знают, когда можно сражаться и когда нельзя…
— Сунь Цзы? — спросил Вануну.
Холлидей кивнул.
— Философия — это здорово, парни! А что делать-то будем?
Профессор огляделся, подумал мгновение-другое, а потом его лицо озарилось догадкой.
— Вы говорили, вода соленая? — спросил он Пэгги.
— Да!
— А теперь смотрите на эти темные отметки на скалах!
— Прилив! — сообразил подполковник. — Вода в озере поднимается!
— А это значит, что где-то должна быть связь озера с морем! Да в любом случае, если бы ее не было, водопад давно заполнил бы всю пещеру!
— Смотрите! — Пэгги ткнула в темноту.
Там, в темной глотке расщелины, по которой они пришли, мелькали пока еще слабые отсветы фонарей. Лучи бегали по стенам и неуклонно приближались.
— Давайте поторопимся, — скомандовал Холлидей.
Они поспешно зашагали по узкой отмели между береговым срезом и стеной пещеры и вскоре нашли то, что искали, — узкий лаз, почти незаметный в темноте, по дну которого стремительно бежал поток. Вода едва достигала колен, но отполированные породы свидетельствовали, что иногда ее уровень значительно повышается.
— Быстрее! — Джон бросил взгляд на отблески в трещине.
Надо было убираться, иначе люди Келлермана выйдут к озеру и заметят их.
— Там глубже не станет? — сглотнув комок в горле, спросил Вануну. — Я же говорил, что не умею плавать…
— Не бойтесь, профессор, я не дам вам утонуть. — Пэгги обняла археолога за талию, и они вместе нырнули в лаз.
Холлидей последовал за ними, сжимая алебастровую бутылку.
Быстрый поток застал их врасплох — сбил с ног и потащил прочь от озера по узкому, больше похожему на звериную нору проходу. Вануну закричал, но хлынувшая в рот вода заставила его замолчать. Он бестолково размахивал руками и бултыхался, но Пэгги пока удавалось удерживать голову профессора над поверхностью.
— Все в порядке! Все в порядке! — повторяла она словно заклинание.
Оглядываясь, девушка пыталась увидеть кузена, но заметила только свет его фонаря. Внезапно что-то твердое ударило в спину. Несколько мгновений потребовалось, чтобы сообразить — это дно подземной реки, которая вдруг обмелела. Пэгги хотела предупредить Холлидея, но раньше, чем она успела открыть рот, скала, скользкая из-за той же бактериальной пленки, что покрывала дно озера, ушла из-под ног, и течение повлекло их с Вануну с огромной скоростью.
Стремительно скользя в каменной трубе, которую вода точила в скале не одну тысячу лет, они переворачивались, ударялись коленями и плечами, но продолжали сжимать друг друга в объятиях.
Дневной свет больно ударил по глазам, когда поток вышвырнул их в новую пещеру, открывающуюся в море.
Пролетев шесть или семь футов, они шлепнулись на мелководье.
Вануну, потеряв голову от паники, отчаянно бился, захлебываясь и выпучив глаза. Пэгги без всякой жалости схватила его за волосы и поволокла к узкому галечному пляжу, видневшемуся в нескольких ярдах. Почувствовав близкое дно, археолог принялся грести «по-собачьи», поднимая тучу брызг.
Еще три шага, и Пэгги встала на ноги. Вануну нащупал опору раньше и рывком, будто кит, выбросился на берег. Позади раздался громкий всплеск, и девушка, обернувшись, увидела вылетевшего из дыры в скале и упавшего в воду Холлидея.
Через несколько секунд подполковник вынырнул, держа старинную бутылку над головой. Пэгги протянула ему руку, помогая выбраться на сушу.
Наконец они смогли оглядеться и оценить ситуацию, в которой оказались.
— Я потеряла молоток, — сказала Пэгги, отбрасывая упавшие на глаза мокрые волосы.
— Мы в аду? — Вануну, стоя на четвереньках, отплевывал и выкашливал воду из легких.
Холлидей медлил с ответом, рассматривая пещеру. Скорее всего, они оказались в небольшом гроте, пробитом волнами — сто футов в длину и пятьдесят в ширину. Пещерка выходила на озаренный полуденным средиземноморским солнцем песчаный берег, а в глубине, где они очутились, прибой намыл кучу темной гальки. Стены покрывали узоры высохшей соли — следы повышения и падения уровня моря в разные годы и эпохи.
По всей видимости, здесь не так давно были люди. Связанные в цепь ржавые пятидесятигалонные бочки перегораживали вход в пещеру, на галечниковой полоске валялись бухты каната, несколько сломанных корзин и нечто, похожее на портативный компрессор.
На волнах покачивался привязанный к высеченному из скалы пирсу маленький катер, вернее, моторная надувная лодка на жестком каркасе, раскрашенная в разные оттенки серого и коричневого, что выдавало ее военную принадлежность. На носу четырнадцатифутовой посудины Холлидей разглядел эмблему: щит с крыльями летучей мыши.
— Она выдержит нас? — спросила Пэгги.
— Надо посмотреть, получится ли ее запустить!
Подполковник вручил кузине бутылку и, миновав неширокую полоску пляжа, вскарабкался на причал. Довольно быстро он обнаружил ржавое, выглядевшее очень старым кольцо, к которому была привязана лодка. Надежный морской узел удержал бы ее даже во время урагана.
Пульт управления казался простым — пять табличек на иврите, щель для ключа зажигания, рычаг дросселя и маленькое рулевое колесо из пластика. Холлидей открыл коробку под рулем и вытащил пучок проводов. Зеленый, желтый, красный… По всей видимости, красный — это «плюс», рассудил рейнджер, а зеленый — «минус» на аккумуляторе. Он зубами сорвал оплетку и соединил проводки. Таблички осветились. Скрутив жилы проводов, подполковник нажал кнопку стартера. И свершилось чудо, на которое он никак не рассчитывал. Двигатель заурчал.
— Карета подана! — усмехнулся Холлидей, приглашающе взмахнув рукой.
Пока Вануну спускался в лодку, Пэгги развязала узел и присоединилась к мужчинам.
Джон посильнее оттолкнулся от пирса, а потом развернул моторку носом к выходу из пещеры.
— Где здесь показан уровень топлива?
— Вот здесь. — Раффи ткнул пальцем в одну из табличек. — Если прибор не врет, у нас половина бака.
— А до Хайфы далеко?
— Бат-Галим примерно в семи милях, — ответил Вануну. — Гавань чуть-чуть дальше, за мысом.
— Тогда давайте рванем отсюда ко всем чертям на нашем «додже»!
И Холлидей взялся за рукоятку дросселя.
