10
Грэй остановил машину неподалеку от дома Ди. Притворится, что подъехал позже, – так она ни о чем не догадается. Глупо, конечно… Наверняка она сразу поймет, кто это сделал…
Его отношения с Ди запутались окончательно. Как клубок ниток, с которым поиграл шаловливый котенок. Главное, чтобы эти нити не разорвались – иначе связать их потом будет очень сложно…
Он никак не мог понять, что чувствует к нему Ди. Иногда Грэю казалось, вот-вот – и он будет близок к разгадке. Еще немного – и он наконец-то разберется в том, что происходит с ней, узнает, чем она дышит, чем живет… Но проходило несколько минут или часов, и Грэй вновь оставался ни с чем. Ее душа, ее чувства ускользали от него, как легкое полотно, уносимое ветерком. И он снова переставал понимать ее. Вновь терялся в лабиринтах ее взглядов, улыбок, слов и движений…
Считает ли она его другом? Или отводит ему в своем сердце более важное место? Этим вопросом он мучился постоянно, но задать его Ди по-прежнему не мог. Как мальчишка – настоящий влюбленный мальчишка, губы которого никогда не шептали слова «люблю», а уста не вкушали поцелуя… Давно ли он был другим? Совсем недавно. Приезд Ди перечеркнул всю его прошлую жизнь, открыл новую страницу и написал на ней огромными буквами слово «ЛЮБОВЬ».
Безумная выходка, до которой он, сам того не желая, довел ее вчера, казалось бы, расставила все на свои места: своей ревностью она ясно дала ему понять, что он ей не безразличен. Но кто сказал, что это не было очередной причудой взбалмошной девчонки, которая сидела в Ди и периодически выпрыгивала из нее, как чертик из коробки? Что, если она, поддавшись внезапному влечению, пошла у него на поводу, а потом попросту забыла, стерла из памяти свой каприз? Это объяснение было очень и очень похоже на правду, потому что оно было похоже на Ди – легкую, увлекающуюся и не терпящую никакой определенности… Как же ему хотелось ошибиться!
Грэй тихо проскользнул в незапертую калитку позади дома. Вот будет потеха, если Ди или тетя Герти увидят его, крадущегося с этим огромным свертком в руках… Каким же идиотом он будет выглядеть в их глазах! Хорошо еще, если Ди не засмеет его – этого он уже не вынесет. Ну вот, слава богу. Кажется, это ее окно. Не перепутать бы – тетя Герти, конечно, хорошая женщина, но это задумано не для нее…
Он взял в правую руку блестящий сверток и, размахнувшись, бросил его в открытое окно. Убедившись, что не промазал, Грэй поспешил ретироваться через заднюю калитку. Кажется, пронесло… Выйдя из калитки, он, весело насвистывая, направился к тому месту, где оставил машину. А вот теперь с чистой совестью можно «официально» приехать к Ди…
– Настоящие хоромы! – Ди восхищенно оглядела огромную гостиную Джейкоба Кинсби, в которой вполне можно было устроить танцплощадку.
Дом, выглядевший снаружи весьма внушительно, изнутри представлял собой мечту любой домохозяйки. Просторная гостиная в золотисто-коричневых тонах, обставленная дорогой мебелью, большая светлая кухня, выходящая на задний двор, засаженный цветами, семь или восемь комнат – и все оформлены в разных тонах и в разном стиле – от традиционной спокойной пастели до вопиющего авангарда цветов и форм.
– Интересно, много ли здесь от Джейкоба? – обратилась Ди к Грэю. – Ведь до него здесь жили его родители…
– Джейкоб почти ничего не менял. Насколько мне известно…
– С чего начнем?
– Поле деятельности у нас такое огромное, что я даже не знаю, что сказать. Если бы мы хотя бы четко знали, что ищем… Это бы упростило дело.
Но Ди и сама толком не знала, что хотела найти… Это должны быть какие-нибудь улики, говорящие о том, что Джейкоб умер не своей смертью… Только какие и где их искать?
– Если мне не изменяет память, Конрад Скидли говорил, что Джейкоб умер именно здесь – в гостиной. Значит, отсюда и нужно начинать поиски. Если Джейкоба убили, то преступник наверняка замел следы сразу же, как только… сделал свое дело. Так что нам очень повезет, если мы хотя бы на что-то наткнемся…
– Да уж… Рассчитывать особенно не на что, – мрачно согласился Грэй.
– Побольше оптимизма, – подбодрила его Ди. – Если бы Джейкоб Кинсби содержал слуг, все было бы куда проще… По крайней мере, были бы хоть какие-то свидетели. Кстати, почему у него не было прислуги?
– Не знаю… У него был только повар, но и тот жил не в доме, а в пристройке. Похоже, как говорила Сибил, Джейкоб любил одиночество. Может, посторонние люди в доме его смущали… Когда он вернулся в Гринвуд, здесь еще была прислуга. Но он всех уволил. Всю постоянную прислугу, которая служила при его родителях… Правда, выдал им хорошее пособие и написал отличные рекомендации. После этого Джейкоб нанимал лишь приходящих слуг. Думаю, Сибил права – Джейкоб погряз в одиночестве. Я подозреваю, что он сделал ей предложение потому, что хотел наконец вырваться из этого болота. Болота одиночества… Но так и не сумел…
Ди задумчиво обошла гостиную, пытаясь зацепиться взглядом за какую-нибудь деталь, пусть даже самую незначительную. Все было аккуратно расставлено, прибрано, только пыль говорила о том, что шкафов и столов уже давно не касалась рука служанки. Краем глаза она взглянула на Грэя. Он с явным интересом осматривал гостиную – заглянул под журнальный столик, поднял диванную подушку.
Ди подтянула зеленую резинку, сползающую с хвостика, и вздохнула. Горе-сыщица… Ничего-то у нее не вышло – дело, по всей видимости, провальное. Странно, что раньше это не приходило ей в голову. Хотя… почему же странно? Ее голова буквально плавилась от самых фантастических предположений, и Ди никого не хотела слушать… Правда, Грэй ее поддержал. Настоящий друг, с горечью подумала она. И, видимо, кроме дружбы у них ничего не получится…
– О чем задумалась? – Грэй оторвался от диванной подушки и посмотрел на Ди.
Она смущенно поймала его зеленый взгляд и поняла, что сейчас ей снова придется говорить опостылевшую полуправду…
– Думаю, что ты прав – рассчитывать особенно не на что, – понуро ответила Ди. – Когда я шла сюда, мне казалось – вот он, ключ к разгадке… Я думала, это так легко – искать улики… А теперь мне кажется, что все мои домыслы полная ерунда. Чувствую себя подростком, перечитавшим детективов…
– А ты читала в детстве детективы? – полушутя-полусерьезно спросил Грэй.
– Угу, – ответила Ди, которой было уже совсем не до шуток. – Агату Кристи.
– Правда?
– Правда… Слушай, – в рыжих глазах появился тот особенный блеск, который так нравился Грэю, – помнишь, Сибил говорила, что у Джейкоба началась книгомания?
– И?
– Я хочу посмотреть, что он покупал…
– Какой в этом смысл? – удивился Грэй.
– Не знаю. Но смысл есть во всем. Тебе не интересно знать, чем так увлекся Джейкоб Кинсби перед смертью?
– В общем, интересно, – пожал плечами Грэй. – Хотя…
– Как ты думаешь, здесь есть библиотека?
Ди уже не слушала его. Расстроенный ребенок, потерявший любимую куклу, вновь превратился в оживленную, полную надежд и решимости девушку… Грэй не переставал удивляться метаморфозам, которым постоянно подвергалась Ди. Иногда у него возникало ощущение, что она жила ими и без них ее попросту не было бы.
Два пушистых золотистых хвостика мелькнули перед его глазами, и их обладательница решительно направилась к большой лестнице, ведущей на второй этаж дома.
Библиотека, объединенная с рабочим кабинетом Джейкоба Кинсби, была последней в веренице комнат, располагавшихся наверху. Это был просторный, светлый и довольно уютный кабинет. Рядом с окном стоял внушительных размеров стол с множеством разнообразных ящичков и полочек. Вдоль стен располагались стеллажи, заставленные книгами. Возможно, среди них были и те, что хотела найти Диана…
Грэй оглядел кабинет и присвистнул. Им предстоял тот же поиск иголки в стоге сена, от которого они отказались в гостиной. Он посмотрел на Ди, решимость которой, кажется, немного поугасла, и спросил:
– Ну и что ты об этом думаешь? Не многовато ли книг придется перелопатить для того, чтобы понять, какие именно Джейкоб купил последними?
– Может быть… – Ди нерешительно подошла к одному из высоких стеллажей. Неужели и эта идея окажется такой же провальной, как остальные? Она с тоской оглядела стеллаж и повернулась к Грэю. – Наверное, ты прав… Никакой зацепки, никакой логики… Я хотела понять, почему Джейкоб так увлекся книгами, но эту тайну, как и многие другие, он, по всей видимости, унес с собой в могилу… – Ди вновь повернулась к стеллажу, подошла к нему вплотную и сняла с полки одну из книг. – «Финансист» Драйзера, – озвучила она свою находку. – Интересно, чем занимался Джейкоб до того, как вернулся в Гринвуд? Он же не всегда выращивал тюльпаны… – Она хотела было поставить книгу на место и отойти от стеллажа, но ее взгляд упал на соседнюю полку. Наверное, показалось… Ди наклонилась и посмотрела вблизи на то, что ее так заинтересовало. Нет, она не ошиблась… Сердце в груди стучало радостно и тревожно – неужели это и есть то самое, что они с Грэем пытались найти? – Грэ-эй, – протянула она, – иди сюда…
По ее взволнованному, немного дрожащему голосу и застывшему взгляду Грэй понял, что Ди добилась-таки своего. Несколько шагов – и он встал вплотную к спине Ди, подавляя желание прикоснуться губами к золотистому затылку. Однако она позвала его не за этим, а посему он должен терпеливо стоять, ожидая ее объяснений…
– Посмотри-ка сюда, – указательный палец Ди ткнулся в одну из полок.
Грэй разочарованно вздохнул – полка как полка, ничего особенного в ней нет. И на ней, кстати, тоже…
– И что я должен увидеть? Маленького зеленого человечка?
– Не остри, – шикнула на него Ди. – Пыль… – Она многозначительно помолчала, надеясь, что недогадливый Грэй сам поймет, в чем дело. – Пыль и книги…
Грэй пригляделся к полке внимательнее. А ведь она права. Стеллаж, сделанный из темного дерева, был отличным индикатором пыли. То место, куда Ди ткнула пальцем, было практически чистым, хотя вокруг него лежал пушистый слой пыли. Складывалось впечатление, что совсем недавно кто-то вытаскивал отсюда книги, а потом ставил их обратно. Только вот кто? Явно, не Джейкоб Кинсби, воскреснувший из мертвых…
– Смотри. – Грэй указал на полку, которая располагалась как раз под той, которую они разглядывали. – А здесь не хватает нескольких книг. Черта с два! – возбужденно выкрикнул он. – Как же мы сразу не заметили! Снята почти целая полка… И пыли нет вовсе – книги забрали совсем недавно… – Грэй провел пальцем по поверхности стеллажа – палец остался практически чистым… – Вот тебе и на! Как ты думаешь, кто мог это сделать?
Ди задумчиво крутила хвостик, с которого почти сползла резинка. Если бы она знала, кто мог это сделать… Разве только…
– Сибил Льюис – только она приходит мне в голову. У нее были ключи от дома, она знала, что Джейкоб скупает книги…
– Маленькая деталь, – покачал головой Грэй. – Сибил сказала, что она не была в этом доме с тех пор, как умер Джейкоб. И книги эти ее совершенно не интересуют…
– Послушай, Грэй… – Лицо Ди прояснилось, пальцы перестали теребить пушистый хвостик. – Что, если это были не просто книги?
– Как это?
– Дорогие книги, в которые Джейкоб решил вложить деньги. Букинистическая литература… Есть люди, которые способны истратить целое состояние на какой-нибудь редкий экземпляр… Как-то раз я даже брала интервью у такого человека – настоящий фанатик… Если эта догадка верна, то становится ясно, почему Джейкоб оказался не так уж и богат. Он вкладывал свои деньги в книги, как кто-то вкладывает в картины… И кроме Джейкоба о ценности его коллекции знал кто-то еще… И решил воспользоваться этим знанием, отправив Джейкоба на тот свет.
– Уж не думаешь ли ты, что это Сибил? – Грэй с сомнением посмотрел на Ди и покачал головой. – В таком случае, зачем ей давать нам ключи? Это то же самое, что оставлять сыр мышам. Без мышеловки, разумеется… К тому же она могла бы не заикаться о книгах – никто не знал об этом. Сибил не дура – она не стала бы предоставлять нам столько улик против себя.
– Кто знает, какие у нее были мотивы… Может, она поверила в эту сказку о статье… Может, она решила, что мы с тобой – пара сопляков, которые все равно ничего не найдут. А если и найдут, то не смогут доказать. И в этом она не ошиблась.
– Нет, Ди. Это не Сибил, – отмел предположение Грэй. – Не знаю, что именно, но что-то подсказывает мне – Сибил Льюис здесь совершенно ни при чем.
– Тогда кто? Книги забрали не раньше, чем позавчера. А может быть, даже и вчера… И кто мог это сделать, кроме Сибил?
– Вчера?! Пошевели мозгами, Ди! Вчера ключи были уже у нас…
– Дубликат?!
– Откуда она могла знать, что мы не заявимся сюда сразу после визита к ней?
– Она могла сделать это после твоего звонка.
– Не знаю… – сдался Грэй. Спорить с Ди было бесполезно. Раз уж она вцепилась в эту версию – она с нее не слезет до конца. Упрямство, пожалуй, самая неприятная ее черта… Но говорить ей об этом сейчас, наверное, не стоит… – Давай посмотрим, что еще стоит на полках. Может, еще на что-нибудь наткнемся.
– Ладно, – кивнула Ди. – Попробуем.
Слава богу, хоть с чем-то согласна, с облегчением подумал Грэй. Его сюрприз, скорее всего, еще не был обнаружен. Или был, но Ди не догадалась о том, кто его сделал. Или догадалась, но опасается прямо спрашивать об этом… И зачем он вообще сделал эту глупость?..
Золотистые хвостики Ди мелькали то там, то здесь, и Грэй едва успевал следить за ее передвижениями. Она придвинула к стеллажу высокий стул, который вытащила из-за рабочего стола, и теперь с маниакальным упорством осматривала каждую полку. Может, напрасно он предложил ей продолжать этот мартышкин труд? Едва ли они найдут еще какую-то зацепку. А ему так хотелось смотреть в ее рыжие глаза, говорить с ней, слушать музыку ее звонкого голоса… Теперь остается только любоваться мелькающей оранжевой футболкой и лицезреть золотистый затылок, к которому так хочется прикоснуться губами…
Через полчаса пыл сыщика в Ди немного поутих. Она устало опустилась на стул и посмотрела на Грэя тоскливо-рыжими глазами.
– Ничего. Везде пыль и книги. Пыль и книги. Самые обычные книги – ничего особенно интересного. А у тебя?
Грэю стало стыдно. Ди, как сумасшедшая белка, прыгала по полкам, а он, ленивый медведь, удосужился проверить только один стеллаж. Да и тот – с грехом пополам…
– Ничего, – пожал плечами Грэй. – Конечно, у меня нет твоей бешеной энергии. Поэтому я не очень-то хорошо поработал… Честно говоря, мне кажется, что мы зашли в тупик.
– Похоже на то, – грустно кивнула Ди. – А ведь все только начало проясняться… Может, стоит пойти к Сибил и поговорить с ней начистоту? Хотя, наверное, это глупая затея… Если Сибил знает – она ничего не скажет. А если нет, то мы будем выглядеть полными дураками.
– Это точно, – поддакнул Грэй, все еще чувствующий себя неловко из-за того, что отлынивал от работы. – Давай прогуляемся до озера. Там и обсудим, что нам делать. Погода отличная, а мы каждый день бегаем по городу, высунув языки, и не замечаем ничего, что творится вокруг нас…
– Прости, – смутилась Ди. – Моя голова не дает покоя ни мне, ни тебе… Ты прав – нечего зацикливаться на этом расследовании. Тем более – ничего нового мы, боюсь, не придумаем. А жаль… Знаешь, – она подтянула резинку, болтающуюся почти на кончике хвостика, и окинула Грэя каким-то тоскливым взглядом, – когда я ехала сюда, то была уверена, что отдохну на природе и посвящу весь месяц раздумьям о своей жизни. Не вышло…
– У тебя что-то произошло? – Грэй пристально посмотрел в ее рыже-золотые глаза, пытаясь угадать, правильно ли он прочитал подтекст, который крылся за ее словами.
– Произошло? – Ди поерзала на стуле. – Что ты имеешь в виду?
Неужели она опять замкнется в себе и скажет, что это ее личное дело – маленький дикобраз вновь выпустит колючки… Но почему? Ему казалось, что уж кем-кем, а друзьями они за это время точно успели стать…
– Перед твоим приездом сюда. Ведь ты не просто так приехала в Гринвуд после восьмилетнего отсутствия…
– Не просто так? А тетя Герти? – Ди сделала было попытку увильнуть от вопроса, заданного Грэем… Но, в конце-то концов, сколько можно говорить ему полуправду? К тому же она ничем не рискует… – Да, ты прав, Грэй. У меня была причина поехать в Гринвуд. Точнее, две причины. – Не зная, чем занять руки, Ди начала чертить воображаемые узоры пальцем на красно-коричневой обивке стула. – Первая – редактор моей газеты был не очень доволен работой, которую я делаю. Я вечно во что-то влипала, я постоянно совала нос туда, куда не следовало… Но самое обидное – отсутствие результата. Если бы я хотя бы чего-нибудь добилась, сделала хотя бы один стоящий репортаж… Гил Джордан – мой босс – дал мне отпуск, чтобы я поразмыслила над тем, что мои «случайности» – это закономерности… – На лице Ди появилась горькая улыбка, и Грэй понял, что ей не так-то легко говорить об этом. – Вторая причина – это Стив. Мой бывший парень. Он бросил меня в тот же день, когда меня отправили в отпуск… Сказал, что ему нужна нормальная жена, а не безумное существо, постоянно попадающее в переделки. Надеюсь, он ее найдет…
Она наконец подняла голову и посмотрела на Грэя. В его нефритовых глазах светилось сочувствие. Он понял ее, он не осуждал… Хотя мог бы… После всех тех сцен, что она ему устраивала…
– Ди…
– Что?
– Твой Стив – самый обычный педант. Он не увидел в тебе самого главного – ты необычная женщина. Ты – самое лучшее, что может случиться с мужчиной. В тебе ключом бьет любовь к жизни, интерес к жизни и свобода. Ты соткана из свободы, и связывать тебя нельзя. А он хотел, чтобы ты добровольно связала себя и села в клетку, как Брокер… – Грэю стоило большого труда произнести эту речь – он не знал, как это будет выглядеть в глазах Ди… Не подумает ли она, что он пытается обольстить ее сладкими речами? А ему сейчас хотелось только одного – поддержать ее, стать ей опорой, хотя бы ненадолго…
– Неужели ты действительно так считаешь? – В ее глазах вновь появился тот блеск, который так надеялся увидеть Грэй. Они светились радостью и благодарностью.
– Да. И мне казалось, все, кто тебя знает, должны думать именно так. Твой Стив просто тебя не знал. И не хотел знать… Прости. – Грэй на секунду смолк. – Может быть, ты до сих пор любишь его…
Эта мысль, неожиданно пришедшая ему в голову, болезненно откликнулась в сердце. Он не думал, что будет так больно. Он не думал о том, что Ди может кого-то любить. Грэй подозревал, что она могла любить раньше – хотя почему-то больше склонялся к тому, что ее сердце еще не знало любви. Той горькой и сладкой одновременно, той обжигающей и влекущей, той желанной и томительно-болезненной, что теперь рвется у него из самого сердца и просится наружу… Что, если она чувствует то же самое к этому Стиву? Что тогда?
– Нет… – Если бы Грэй мог показать свое ликование, он, наверное, подпрыгнул бы до потолка и сшиб головой керамическую люстру. – Сейчас я понимаю, что не любила его… Да, была привязанность. Да, были чувства. Но не те, что он ждал от меня… Стив хотел меня целиком, а я всегда скрывала, берегла часть себя, видно для настоящей любви… Я так хотела расшифровать этот иероглиф…
– Иероглиф?
– Иероглиф любви. Видимо, его понимают только посвященные… – Ди резко поднялась со стула и так же резко оборвала разговор, который мог зайти очень далеко… Куда дальше, чем ей хотелось. – Ты все еще хочешь прогуляться до Грин-лэйк? – Ди задвинула стул за рабочий стол и увидела на одной из полок альбом с фотографиями. – Смотри. – Ди указала Грэю на красно-бархатный переплет альбома. – Фотографии…
– И не рассчитывай, что тебе удастся избежать прогулки. – Грэй шутливо пригрозил ей пальцем. – Раз ты приехала сюда отдохнуть, я помогу тебе это сделать… Думаю, что фото семейства Кинсби могут подождать… А вот прогулка – нет.
Ди не очень-то возражала – настойчивость Грэя рождала в ее душе смутный призрак надежды. Надежды на то, что они все-таки могут быть не только друзьями…
До Грин-лэйк они добрались уже затемно. Серебристая плоскость озера спряталась в причудливо искаженных темнотой силуэтах деревьев и кустарников. Ди сразу же окунулась в сон, который так и не смогла забыть: манящую озерную гладь, окруженную заколдованными деревьями, и маленькую Диану, почему-то одетую в белое, которого она никогда не носила. Может быть, белый цвет – это предупреждение о смерти, которой ей совсем недавно удалось избежать? Сон – в руку… А вещих снов у Ди никогда еще не было…
Ди подняла глаза – те же молчаливые звезды, которые она видела во сне… Одинокие, холодные – они никогда никого не смогут обогреть теплом, потому что тепло и радость им недоступны. Ди почувствовала на себе взгляд Грэя. В зеленых глазах, ласковых – или ей только казалось, что они были таковыми, – застыл немой вопрос: почему ты молчишь и смотришь на звезды? И Ди решила ответить – не важно, правильно она истолковала этот взгляд или нет. Сейчас это уже не важно… Тем более – в этом она уверена – он ее поймет…
– Виски сжимает обруч тишины, Утрачены слова, забыты звуки, Я молчаливых звезд увижу сны, Как только ночь ко мне протянет руки… И сердце будет вышито тоской, Чужими, неумелыми стежками, Нет тех дорог, что сблизят нас с тобой, Нет тех мостов, что станут между нами…
– Дневник Мелины Джилс? – восхищенно улыбнулся Грэй. – Неужели ты запомнила? Ты же читала его всего один раз…
– В школе я лучше всех читала стихи – и лучше всех запоминала, – не без гордости объяснила Ди. – Со мной занималась мама, а у нее это – от природы… Мелина считала звезды Гринвуда молчаливыми… Холодными, пустыми, равнодушными… Иногда мне кажется, что они действительно такие…
– И сейчас?
– Да…
– Человек видит то, что хочет видеть. Во всяком случае, если речь идет о неживой природе. Если у тебя легко и весело на душе – солнце ласковое и доброе. Если тебе грустно – ты думаешь, что оно светит напрасно, потому что тебе не становится легче. Мелина Джилс видела звезды, когда ей было горько и одиноко. Потому они и были молчаливыми. Тебе сейчас тоже одиноко?
Грэй наклонился и проник своим взглядом в ее глаза. Этот взгляд был устремлен в самую сердцевину души, туда, куда Ди никогда и никого не впускала. Грэй стал исключением. Она открылась, распахнулась навстречу этому взгляду, потому что была уверена, как бы больно ей не было – эта боль принесет ей облегчение. Очищение через страдание… И Ди уже не боялась этого очищения – она была уверена, что никогда не пожалеет о своей доверчивости. Что бы ни чувствовал к ней Грэй, он никогда ее не предаст. Скорее заговорят эти холодные и молчаливые звезды, для которых она – мелкая песчинка в огромном круговороте вселенной… А кто же она для Грэя?
– Да, – честно ответила Ди. – Одиноко…
– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой. – Он приблизился к ней, взял ее руку в свою горячую ладонь, и Ди разомлела от этого ласкового и жгучего прикосновения. – Можно, я хотя бы попытаюсь это исправить?
Не дождавшись ее ответа, Грэй обнял ее и прижал к себе. Почувствовав жар его тела, его запах – приятный, сладковато-пряный, его томление, Ди окончательно потеряла голову. Его жар передался ей. Его нежность стала ее нежностью. Его нефритовые, потемневшие от страсти глаза в один миг стали ее глазами, потому что она утонула в них и растворилась в этом водовороте нежности и желания.
Лицо Грэя приближалось к ее лицу – через несколько секунд его чувственный рот уже касался ее маленьких и удивительно сладких губ. Ему казалось – он способен навсегда потеряться в этом мираже, в этом призрачном мире желания и наслаждения. Он уже не мыслил себя без Ди, а Ди не понимала, что она такое без Грэя.
Это был их второй поцелуй, и он был совсем другим… В нем не было любопытства, той агрессивной страсти, которая овладела Грэем восемь лет назад. Теперь на смену любопытству пришла любовь, а необузданная страсть сменилась желанием полного обладания – не только телом, но и душой… И за этот поцелуй Ди уже не хотелось дать Грэю пощечину. За этот поцелуй она готова была отдать ему все, что у нее было…
Ди открыла глаза, сомкнутые наслаждением. Но посмотреть на Грэя она не успела – ее внимание отвлекла очень странная картина на противоположном берегу озера. Ошарашенная увиденным, она отстранилась от Грэя и во все глаза уставилась на пологий склон, заросший травой. Там, на другом берегу, кружилась в танце… девушка в алом шарфе. Ди протерла глаза – не может быть! Неужели она совершенно утратила чувство реальности? То, что еще совсем недавно представлялось ей полным бредом, теперь удивительным образом вошло в ее жизнь. Она оторвала взгляд от танцующей девушки и, заикаясь, обратилась к недоумевающему Грэю:
– Там… Посмотри туда, – она указала на другой берег. – Там…
Грэй повернул голову, но никого и ничего не увидел. Он пожал плечами и раздосадованно произнес:
– В чем дело, Ди? Там ничего нет.
– Но я видела там девушку… в алом шарфе… Она танцевала…
– Что?! Да что с тобой, Ди? Неужели рассказы наших тетушек настолько запали тебе в голову?
– Но я видела… – почти с отчаянием в голосе оправдывалась Ди. – Я видела…
– Значит, тебе померещилось. – Грэй убрал прядь волос, упавшую на его высокий лоб, и взглянул на Ди не то с укором, не то с сочувствием. – Наверное, ты просто устала. Пойдем, я провожу тебя до дома.
Она все испортила! Своими же руками, точнее, глазами… Кажется, он ожидал от нее слов, эмоций, хотя бы какой-то реакции на то, что произошло, а она была занята невесть откуда взявшимся призраком Мелины Джилс… Полный бред…
Что Грэй теперь будет думать о ней? Наверное, он решил, что Ди ненормальная. И не удивительно – то ему приходится вытаскивать ее из-под машины, то выслушивать рассказы о призраках, которые ей померещились… после поцелуя. Сердце Ди упало. Краем глаза она наблюдала за лицом Грэя – мрачным и суровым. Если бы она могла хоть что-то сказать в свое оправдание… Рассказать о том, что она чувствовала, когда он целовал ее, о том, как она таяла, растворялась в его взгляде, в его прикосновениях… Но это уже невозможно. Она опоздала – эти слова могли быть сказаны только после того, как он поцеловал ее.
Грэй попрощался с ней довольно сухо. Впрочем, Ди даже не могла осуждать его – кто знает, как она вела бы себя, окажись на его месте… Душу обволокла вязкая грусть, к которой вскоре добавилась тревога. Если Ди померещилось – значит, она чрезмерно впечатлительна. А если нет… Тогда призрак Мелины Джилс действительно бродит по окрестностям Гринвуда. Или кому-то очень хотелось, чтобы именно Ди увидела этот «призрак»… Только кому? Какая жалость, что она не смогла разглядеть лица этой девушки… Или – какое счастье?
На полу в своей комнате Ди увидела сверток – что-то, завернутое в блестящую переливающуюся бумагу. Наверное, здесь была тетя Герти и забыла сверток. Только почему на полу? Уронила? Любопытная Ди не удержалась и развернула бумагу – внутри оказался очень симпатичный плюшевый мишка, в лапках которого красовалось сердце, обшитое атласом. Сердце Ди радостно забилось – этот мишка едва ли был оставлен здесь тетей… Улыбаясь, она посмотрела на распахнутое окно – Ди всегда оставляла его открытым, потому что не любила духоты. Это Грэй… Кто еще способен на такой милый мальчишеский поступок… Зря она сомневалась в нем. Завтра она обязательно поговорит с ним и попробует загладить свою вину. Если ее видение можно так назвать…
И все же… Кто она – девушка в алом шарфе? Призрак, человек или плод воспаленного воображения Ди? Эта мысль не оставляла ее в покое. Как и поцелуй на берегу озера…
Нет никаких сомнений – этот поцелуй был полной противоположностью первому. Грэй Годри стал совсем другим. Лишь бы только он не разочаровался в ней, не увидел в ней то же, что и Стив, – эгоистичную девчонку, которая не способна ни на нежность, ни на любовь… Хотя сегодняшним своим поведением Ди вполне могла доказать Грэю, что она именно такая. Только бы было не поздно все исправить…
