5
Уснула я, кажется, около семи утра. Почерк у прабабки действительно оказался ужасным, и только благодаря лупе, купленной в канцелярском магазине, мне удалось прочитать несколько страниц. Нельзя сказать, чтобы на них разворачивалось увлекательное и интригующее действо, однако читать все равно было интересно.
В начале дневника Элайза Роуз описывала свою свадьбу. Больше всего меня позабавило то, что серебряный медальон, украшавший шею Родерика Кампа, она описала гораздо подробнее, чем собственное свадебное платье. Еще мне показалось, что прабабка не очень-то радовалась своему замужеству. Во всяком случае, того необычайного трепета, с каким невесты — здесь я, конечно, могу только предполагать, ведь сама-то невестой никогда не была — выходят замуж, в ее описании не чувствовалось. Впрочем, сложно было хранить этот трепет несколько лет — судя по всему, Элайза Роуз-Камп начала свои записи спустя годы после замужества. Вначале я подумала, что речь идет о том времени, когда мой прадед уже умер, но потом поняла, что ошиблась: Родерик Камп на тот момент еще жил и здравствовал.
Дженевра Пейн разбудила меня в половине двенадцатого громким стуком.
— Вставайте, соня! — крикнула она, распахнув дверь. — Вам звонит детектив Соммерс. Говорит, это срочно. А еще вам несколько раз звонил какой-то Лесли и просил передать, чтобы вы ему перезвонили.
— Спасибо, мисс Пейн… — простонала я, подняв ватную голову от подушки.
— Ох уж эти писатели, — покачала головой Дженевра, покосившись на тетрадь, с которой я вчера заснула. — Вы что, и во сне пишете? А зачем вам лупа?
— Я не пишу во сне, — успокоила я мисс Пейн. — А с лупой я читаю. Просто кое у кого неразборчивый почерк.
— Ну да, понятно, — кивнула мисс Пейн, для которой, судя по выражению ее лица, ничего не прояснилось. Однако любопытная старушка все же знала меру и решила не досаждать мне дальнейшими расспросами. — Кэролайн, я приготовила на завтрак блинчики с яблочным джемом. Надеюсь, вы не против такого завтрака?
— Нет, что вы, мисс Пейн. Я обожаю блинчики, особенно с яблочным джемом.
— Ну так вставайте же скорее, Кэролайн. Блинчики ждут вас на столе, а мистер Соммерс висит на проводе.
— Надеюсь, не в прямом смысле? — мрачно пошутила я и с неохотой вылезла из теплой постели.
У мистера Соммерса действительно были причины разбудить меня в такую рань. Оказалось, что в озере Тихое, неподалеку от Адамса, затонула моторная лодка местных рыбаков. Они вызвали бригаду аквалангистов, и те нашли в озере не только затонувшую лодку, но и останки какого-то несчастного или несчастной.
— Уж не знаю, любопытно ли вам на это глядеть, — добавил Соммерс, — да и дело, по-моему, глухое. Но все-таки приезжайте. Если не раскроете преступление, то хотя бы получите материал для романа.
— Спасибо, Мэтью, я обязательно буду. Как вы думаете, мне удастся позавтракать?
— Думаю, удастся, — засмеялся Соммерс. — Хотите я за вами заеду? Прокатитесь в полицейской машине. К тому же это быстрее, чем на велосипеде.
Не скажу, что я горела желанием прокатиться в полицейской машине, но предложение Соммерса экономило мое время, поэтому я согласилась. Позавтракав вкусными блинчиками — мисс Пейн готовила божественно, и в душе я благодарила ее бывших хозяев за то, что их стараниями мне досталось такое сокровище, — я побежала переодеваться.
Натянув на себя теплый фиолетовый свитер с высоким воротом и черные джинсы, я прихватила с собой записную книжку и спустилась вниз. Соммерс не заставил себя ждать: уже через несколько минут я услышала с улицы вой полицейской сирены.
— Господи, — испуганно покосилась на меня мисс Пейн, которая после истории с колье начала побаиваться полицейских. — Это что же, за вами?
— Да, мисс Пейн. Детектив Соммерс хочет отвезти меня к озеру. Там нашли останки какого-то человека.
— И вы поедете?! Вы же только что позавтракали?!
— Не волнуйтесь, мисс Пейн. Я не собираюсь осматривать покойника.
— Надеюсь, — неодобрительно покосилась на меня Дженевра. — Теперь даже не знаю, спрашивать ли вас насчет обеда…
Соммерс ждал меня возле машины, а когда я подошла, галантно открыл передо мной заднюю дверцу. Впереди сидел уже знакомый мне сержант Энистон, которому я подписала книгу в полицейском участке.
— Здравствуйте, мисс Камп.
— Здравствуйте, сержант. Мэтью, вы совсем перепугали сиреной мою несчастную Дженевру, — обратилась я к Соммерсу.
— Извините, не подумал, — смутился Соммерс. — Хотел, чтобы было эффектно, а получилось совсем наоборот. Благими намерениями, как известно… Наверное, и соседей ваших побеспокоил?
— Мнение соседей меня мало волнует. Особенно после того, как их кошка несколько раз пробралась в мой дом и приняла за лоток мой любимый коврик. От коврика, увы, пришлось избавиться.
— Сочувствую, Кэролайн. Я и сам не очень-то люблю кошек. Зато моя бывшая жена их просто боготворила. Завела аж трех. Представляете?
— Вы поэтому развелись?
— Нет. Она нашла себе другого.
— Извините, — устыдилась я своей дурацкой шутки.
— Ничего, я уже пережил. Самое тяжелое — первый год. Да и работа у меня — особенно не затоскуешь…
— Это точно, — поддержала я Мэтью, чтобы хоть как-то искупить свою вину. — Так кого же вы нашли в озере?
— Никто не знает, — развел руками Мэтью. — Эксперты уже там, но пока определили только то, что останки принадлежат мужчине. Надеюсь, к нашему приезду у них будет более полная информация. Кстати, Кэролайн, Майлс Камп ваш двоюродный брат?
— Да, мой кузен, — кивнула я. — Он приходил к вам в участок, я знаю. Майлс тоже претендует на наследство бабушки Агаты.
— Он рассказал мне, — кивнул детектив. — Говорит, ему нужна хоть какая-нибудь зацепка для сюжета. Да уж, забавную штуку отчудила с вами ваша бабуля. Как вы думаете, мне стоит ему помогать?
Сказать по правде, бесовская часть моей души буквально кричала: нет, Соммерс! Ни в коем случае не помогайте этому зазнайке! Но я, как человек справедливый, все-таки ее не послушала.
— У нас троих равные условия, — вместо этого ответила я Соммерсу. — Было бы несправедливо закрыть Майлсу доступ к информации, которой обладаю я.
— А мне показалось, он не очень-то вас жалует.
— Так и есть. Мы с детства друг в друге «души не чаем».
— Почему же, если не секрет?
— Он называл меня лягушкой, а я оставила ему на память шрам. Это, конечно, то, что на поверхности. А истинной причины я и сама не знаю. Он невзлюбил меня с первого же дня нашего знакомства. А я… Может, просто ответила нелюбовью на нелюбовь…
До меня вдруг дошло, что я только что подтвердила недавние слова Лесли. Если бы Майлс вел себя менее холодно и высокомерно, то я, быть может, прониклась бы к нему дружеской симпатией. Конечно, шутник Лесли имел в виду нечто другое, но это немногое меняло. Раньше я думала, что моя нелюбовь к Майлсу обусловлена моей неприязнью, а выходит — ее причиной является все-таки его неприязнь…
Впрочем, Майлс недолго занимал мои мысли. Мэтью поинтересовался, как устроилась Дженевра, и я принялась рассказывать о ней, перемежая похвалы редкими жалобами. Мисс Пейн была идеальной домработницей, но слишком уж привыкла работать в семье, а потому уделяла мне чересчур много внимания. Я стала предметом ее волнений, как раньше, подозреваю, была маленькая мисс N. С одной стороны, это было ужасно трогательно, а с другой — безумно раздражало. Я так привыкла быть кошкой, которая гуляет сама по себе, что уже не представляла, как могу быть предметом чьих-то волнений.
Однако кузен Майлс, о котором я к моменту нашего приезда забыла и думать, снова напомнил о себе. Оказалось, он умудрился приехать на место происшествия даже раньше нашего.
Откуда он узнал об утопленнике? — удивилась я. Ведь Мэтью Соммерс позвонил только мне.
— И снова здравствуй, дорогая кузина Кэролайн, — улыбнулся Майлс и покосился на Соммерса. — Здравствуйте, детектив. Хотите узнать, какими судьбами я здесь? Не поверите, по чистой случайности. Мой неугомонный отец снова потащил меня в Адамс, а местные, вы знаете, тут же выкладывают все новости. Вот вам и Тихое озеро. Кто-то из фермеров даже предложил его переименовать в Озеро утопленника.
— И что же, его поддержали? — поинтересовался Соммерс.
— Обещали подумать.
Майлс разглядывал меня со своей обычной презрительной улыбкой, но сейчас я почему-то не чувствовала к ней привычного иммунитета. Мне было неловко, я старалась спрятать от него глаза, хотя понимала, что ничего плохого ему не сделала.
Наверное, это из-за Соммерса, решила я. Майлс наверняка считает, что я попросила детектива скрывать от него информацию. И теперь он считает меня подлой заговорщицей, а мне от этого ужасно стыдно…
Чтобы не глядеть на Майлса, я подошла к озеру, возле которого стояли эксперты, полицейские, шериф Адамса и даже кое-кто из местных. Вскоре к ним присоединился детектив Соммерс. Приблизиться к этой группе я побоялась, потому что смотреть на покойника, одному богу известно сколько пролежавшего на дне озера, у меня не было ни малейшего желания. Поэтому я встала неподалеку и принялась слушать разговоры.
— И как, по-вашему, сколько он пролежал на дне Тихого? — поинтересовался Мэтью у инспектора, пожилого плотного мужчины с довольно мрачным — пожалуй, еще более мрачным, чем у меня, — чувством юмора.
— Точно не скажу — для этого нужно проводить экспертизу. Но, по-моему, наш утопленник гостит здесь поболее чем полвека. Надо сказать, он неплохо сохранился для своего возраста. Кстати, есть предположение, что он умер еще до того, как попал в воду. Видите трещину на черепе? Может, конечно, он нырял и проломил себе голову о камень. Но зачем ему понадобилось нырять посреди озера? Не клад же он тут искал, в конце-то концов?
— Ничего себе, — присвистнул Соммерс. — Хорошенькие дела. Хотел бы я знать, кто это такой. Как вы думаете, это кто-то из местных?
— Документов при нем обнаружено не было, — хохотнул эксперт. — А выглядит он, сами видите, неважно. На установление личности уйдет время. Если мы, конечно, вообще сможем ее установить.
— Я попробую порыться в архивах, — кивнул Соммерс. — Может быть, удастся найти заявление об исчезновении кого-нибудь из местных. Если он из Рочестера или Адамса, думаю, мы его найдем.
— Мне бы вашу уверенность, — с сомнением покачал головой шериф Адамса. — Дела архивные у нас, сами знаете, в каком состоянии. Что-то пропало, что-то потеряли. Шутка ли — полвека прошло. Конечно, шанс есть, но он невелик.
— Но он все-таки есть, — упрямо добавил Соммерс.
— Мне бы ваш оптимизм, детектив.
— Всегда готов поделиться.
— Несгибаемый Мэтью Соммерс за работой, — услышала я голос, раздавшийся прямо над моим ухом.
Обернувшись, я увидела Майлса, который, по всей видимости, тоже внимательно слушал разговор.
Интересно, сколько он здесь стоит? — подумала я. — А впрочем, чего я так беспокоюсь?
— Я гляжу, ты времени даром не теряешь, — ехидно покосился на меня Майлс.
— О чем это ты?
— Не знал, что вы с Соммерсом такие хорошие друзья.
— Мы знакомы без году неделя.
— Неужели? В таком случае мне кажется очень странным, что детектив Соммерс не только рассказал тебе о находке на озере, но и подвез тебя сюда.
— Мы знакомы заочно, — принялась объяснять я. — Лесли, мой друг, тот что был на похоронах, получал для меня у Соммерса сведения, которые были нужны мне для романов. А недавно мы познакомились лично, благодаря все тому же Лесли.
— Тот самый Лесли, — скептически улыбнулся Майлс. — Я смотрю, он у тебя прямо-таки вездесущий. Вот и Мэгги пришлось устроиться к нему нянькой.
— Земля слухами полнится, — мрачно вздохнула я. — Майлс, поверь, я не заставляла Лесли давать объявление, а Мэгги — приходить по этому объявлению. Все получилось само собой. Троюродная сестра привезла Лесли племянницу, и ему срочно понадобилась няня. А Мэгги…
— Слишком много совпадений, — перебил меня Майлс. — Тебе так не кажется, дорогая кузина? И потом, думаешь, я не догадался, почему Соммерс со мной так неразговорчив?
— Намекаешь, что я настроила его против тебя? — возмущенно поинтересовалась я. Мне не хотелось оправдываться, тем более перед Майлсом, но это вышло как-то само собой. Мне было плевать, что он считает меня лягушонком, замухрышкой и автором паршивых детективов. Но я не могла допустить, чтобы кто-нибудь считал меня подлым и несправедливым человеком. — Я этого не делала, Майлс. Ты можешь думать обо мне что угодно, но в таких вопросах я предпочитаю быть кристально честной.
— Кузина Кэролайн… — начал было Майлс, который не поверил ни единому моему слову, однако начать свою речь ему не удалось.
К нам подошел Соммерс. Он выглядел задумчивым, но вместе с тем довольно бодрым. Я поняла, что он заинтересовался этим происшествием, и понимала его: в нашем городке у полицейских не так уж много возможностей проявить себя в деле, по-настоящему интересном и серьезном.
— Надеюсь, вы не собираетесь учинить драку при полицейских? — шутливо поинтересовался Соммерс, глядя на наши лица, лучившиеся «искренней любовью».
— Что вы, детектив… — покачал головой Майлс. — Я только сказал моей дорогой кузине, что ей везет с такими связями.
— Связями? — улыбнулся Соммерс. — Мы с вашей кузиной познакомились всего несколько дней назад. Я знаю, что вы друг друга не очень-то жалуете, хотя меня это, честно признаться, удивляет. А вы, мистер Камп, не очень-то сердитесь на Кэролайн. Мало кто на ее месте выказал бы такую порядочность. Вы уж мне поверьте, когда речь идет о больших деньгах, люди редко остаются справедливыми.
— Это вы о чем? — недоуменно покосился на детектива Майлс.
— О том, что Кэролайн могла бы попросить меня не оказывать вам никакой помощи и поддержки. И, поверьте, я бы ей посодействовал. Однако наша Кэролайн не только не сделала ничего подобного, но, напротив, она воззвала к моей справедливости и посоветовала мне отнестись к вашей ситуации с должным пониманием, мистер Камп.
Майлс повернулся ко мне. В его глазах я увидела не только удивление, но и раскаяние. Мне снова стало неловко. Только теперь уже по другой причине: меня хвалили за то, что, по-моему, было вполне естественно. Так же естественно было напомнить Мэгги, что по условиям завещания она не имеет права перебирать своих работодателей, как побрякушки на распродаже.
— Я ничего героического не сделала, — пролепетала я, не глядя на Майлса. — По-моему, это в порядке вещей.
— О если бы все так считали, — улыбнулся детектив. — Даже ваш кузен удивлен, по-моему.
— Извини, Кэролайн, — окончательно стушевавшись, пробормотал Майлс. — Я был не прав, когда начал тебя обвинять.
Если бы громы небесные обрушились на мою голову, я бы, наверное, меньше удивилась. Майлс извинялся, да еще таким тоном! И даже без скептической ухмылочки на лице! Не думала, что когда-нибудь стану свидетельницей или участницей подобной сцены!
— Я не обиделась. Я всегда знала, что ты не слишком высокого мнения о моей персоне…
Неизвестно, что ответил бы мне задетый Майлс, но ответить он не успел, потому что к Соммерсу обратился подошедший эксперт:
— Мы тут увидели кое-что любопытное. Хотите посмотреть?
— Что именно? — уточнил детектив.
— На шее у нашего утопленничка висит медальон. Причем, знаете, необычный такой медальон — из разряда семейных ценностей, тех, что передаются по наследству. Не знаю, удастся ли по нему опознать личность нашего приятеля, но чем черт не шутит…
Медальон?! — Я не могла не вспомнить подробного описания в прабабкином дневнике. Нет, это предположение слишком абсурдно для того, чтобы оказаться правдой. И все же я не могла промолчать.
— Простите, что вмешиваюсь, — робко начала я. — А медальон серебряный?
— Серебряный, — кивнул эксперт. — Большой серебряный медальон на толстой серебряной цепочке.
— С александритом, вокруг которого обвивается плющ?
Глаза эксперта полезли на лоб. Он явно не ожидал от меня столь богатейших познаний о предмете, которого я еще не успела увидеть.
— В камнях я не разбираюсь. Но плющ вокруг этого камешка точно обвивается. Скажите, а откуда вам-то это известно?
Вся троица разом посмотрела на меня. Я терпеть не могу, когда мне уделяют слишком много внимания, но в тот момент все мое смущение улетучилось не то от радости находки, не то от предчувствия, что за этой находкой стоит нечто большее, чем обыкновенное совпадение.
Мне не хотелось рассказывать о прабабкином дневнике — это было что-то вроде нашего с ней маленького секрета, — но врать я не умела.
— Помнишь домик нашей прабабки? — обратилась я к Майлсу.
— Тот, что Агата оставила тебе в наследство?
Я взволнованно тряхнула головой.
— Я нашла в нем дневник Элайзы. Не спрашивай как, я сама до сих пор удивляюсь, что мне это удалось. В общем, я начала читать дневник вчера ночью и наткнулась там на описание этого медальона.
— Значит, это медальон вашей прабабки? — опешил детектив Соммерс. — Но как он мог оказаться на утопленнике? Его что, украли?
— Нет, этот медальон не принадлежал Элайзе. Это был медальон моего прадеда, Родерика Кампа. Он достался Родерику от его деда — тот сделал внуку подарок на свадьбу. Если я правильно поняла то, что писала Элайза — а почерк у нее, поверьте, ужасный, мне даже лупу пришлось купить, — прадед, то есть Родерик Камп, носил его не снимая.
— Так что же, это вашего прадеда мы нашли на дне озера? — озадаченно поинтересовался эксперт.
— Этого не может быть, — почти хором ответили мы с Майлсом. Я замолчала, а Майлс добавил: — Наш прадед сгорел в конюшне. И его похоронили на кладбище в Адамсе.
— Значит, медальон все-таки украли, — настойчиво повторил детектив Соммерс. — А того, кто его украл, скорее всего мы и нашли на дне Тихого.
— Может быть… — растерянно ответила я. — Я прочитала всего лишь несколько страниц из дневника. Возможно, о краже Элайза написала позже…
— Воистину наш утопленник загадочная личность, — вздохнул эксперт. — Да уж, прибавили вам работки местные рыболовы. Одно ясно — надо делать экспертизу.
— Я думаю, новых подробностей мы сейчас не узнаем, — обратился к нам Соммерс, когда эксперт ушел. — А медальон я обязательно вам покажу. Может, у вас, ребята, появится шанс получить свое наследство, — подмигнул нам детектив.
— Все может быть, — улыбнулся Майлс. — Кэролайн, я на машине, — повернулся он ко мне. — Если ты не очень сердита на своего недоверчивого кузена, могу тебя подвезти.
— Спасибо, — кивнула я и, все еще не уверенная в том, что это хорошая идея, добавила: — Я согласна.
Машина моего дорогого кузена очень сильно отличалась от тех, что я привыкла видеть в Рочестере и его предместьях. Женщины у нас предпочитают ездить на вэнах — шести- или семиместных микроавтобусах, преимущественно белого или золотистого цвета, а мужчины — на траках, двухместных грузовичках без верха. Как я уже говорила, у нас довольно много велосипедистов, к которым относится и моя скромная персона.
Поэтому черный «лендровер» с ярко-оранжевой полосой пламени, опоясывавшей всю машину признаться честно, меня несколько удивил.
От Майлса не ускользнуло мое замешательство, и он ехидно хмыкнул:
— Что, привыкла к велосипедам и фермерским грузовичкам, кузина? Они для меня сейчас то же самое, что для тебя мой «лендровер». Диковинка.
Я пожала плечами. Можно подумать, он житель мегаполиса. Однако я ничего не ответила и села рядом с Майлсом на мягкое кожаное сиденье. В салоне пахло женскими духами. И, надо сказать, довольно приторными.
Заметив, что я принюхиваюсь, и истолковав это в пользу своего тщеславия, Майлс произнес:
— Отличный освежитель, верно? Я отдал за него кучу денег и не пожалел. Убивает все запахи, даже табачный дым.
Это мой дорогой кузен заметил вовремя: после такого безумного утра мне ужасно хотелось затянуться сигаретой.
— Убивает дым?! — оживленно кивнула я. — Значит, я могу закурить?
Майлс посмотрел на меня с таким возмущением, словно я предложила размазать по сиденьям яблочное повидло.
— Закурить? Ни в коем случае! Я терпеть не могу табачный дым.
— Но ты же говоришь, что у тебя прекрасный дорогой освежитель? — недоуменно покосилась я на кузена.
— Он для экстремальных ситуаций, — буркнул Майлс и завел мотор.
Я уже пожалела, что поехала с ним. Да, он был милым. Но всего одну минуту — когда просил у меня прощения.
— Значит, ты нашла дневник прабабки? — покосился на меня Майлс.
Я кивнула.
— А я и не знал, что Элайза вела дневник.
— Думаю, никто не знал. Она так его спрятала, что искать его никому не пришло бы в голову.
— Кроме тебя, разумеется, — ехидно усмехнулся Майлс. — И как тебе это удалось?
— Я вытащила детективный роман, который стоял на полке. В книге лежала записка. — Я подробно пересказала Майлсу, как именно мне удалось наткнуться на дневник.
— Да, и правда трудно догадаться, — согласился Майлс. Ехидства в его голосе заметно поубавилось. — Наверное, все-таки не зря ты пишешь детективы. Есть в тебе что-то такое…
— Криминальное? — улыбнулась я.
— Нет, конечно. Какая-то любознательность, что ли. Любознательность и упорство. Если бы я нашел такую записку, вряд ли стал бы долго думать над ее содержанием. Придумал бы какое-нибудь простое объяснение и поставил бы книгу на место.
Если бы вы знали моего кузена, то поняли бы, что сказанное им невероятный комплимент. Я почувствовала бы себя польщенной меньше, если бы кто-нибудь из критиков отозвался о моем романе как о шедевре современной литературы…
— Ты уже начал писать роман? — поинтересовалась я у Майлса.
Лицо кузена несколько омрачилось. Судя по всему, он колебался, посвящать меня в свои творческие проблемы или ограничиться парой ничего не значащих фраз. Но, видно, по той причине, что ему совершенно не с кем было обсудить наболевшую проблему, Майлс снизошел до честного признания:
— Я набросал сюжет и написал пять страниц. Все, чем я занимался после, так это вымарыванием этих самых пяти страниц. Не знаю, что пошло не так, но продолжить не могу.
— А что за сюжет? Не бойся: если я и занимаюсь плагиатом, то заимствую обычно у классиков, — пошутила я.
— Я ничего такого не думал, — недовольно проворчал Майлс. — Сюжет в общем-то заурядный. Богатая немолодая женщина выходит замуж за молодого повесу и после свадьбы устраивает бал-маскарад для гостей. Наутро выясняется, что ее отравили. Кто ее отравил: новоиспеченный муж, бывший любовник или кто-то из гостей, завидовавших счастливой новобрачной, — вот в чем вопрос. При этом все мнят себя детективами и активно участвуют в расследовании, тем самым лишь сильнее запутывая дело…
— И кто убийца? — полюбопытствовала я.
Майлс пожал плечами.
— Да я и сам еще не знаю. Молодой муж — слишком примитивно. Бывший любовник — чересчур сентиментально. Я даже подумал было воскресить ее первого мужа — она вдова, и именно он оставил ей богатое наследство, — но это смахивает уже на повесть в духе Эдгара По.
— Может, в ходе расследования выяснится, что вдова убила своего первого мужа? А ее убийца отомстил ей за его смерть? Им мог быть какой-нибудь родственник покойного или его любовница…
— Это не приходило мне в голову, — задумчиво пробормотал Майлс. — Знаешь, все оказалось не так просто, как мне представлялось вначале.
— Знакомая история, — кивнула я. — Я тоже с этим столкнулась. Оказалось, что работа детектива Соммерса гораздо сложнее, чем я представляла ее себе, когда сидела на удобном стуле с чашечкой горячего кофе…
— Наша бабуля знала, что делает, — грустно усмехнулся Майлс. — Интересно, как там Мэгги…
— Это без труда можно выяснить, — улыбнулась я, вспомнив о Лесли. — Меня больше интересует, кто из них сдастся раньше: Лесли или моя дорогая кузина. О племяннице Энджи я даже не говорю — она-то уж точно не уступит ни ему, ни ей…
— Да, не повезло Мэг. Ей даже пожаловаться некому. У нас с тобой по крайней мере похожие проблемы…
— Послушай, Майлс… — Позже я многократно проклинала себя за это предложение, но в тот момент оно с поразительной легкостью сорвалось с моих губ. — А что, если нам с тобой помочь друг другу?
Если уж я не ожидала, что предложу нечто подобное, то о Майлсе и говорить нечего. Он повернулся ко мне и окинул меня взглядом человека, которому только что сообщили, что у него есть клон. Если бы я вовремя не кивнула ему на дорогу, он обязательно примял бы траву на обочине, куда устремился его почуявший свободу «лендровер».
— Ты это серьезно? — вырулив на дорогу, поинтересовался Майлс.
— А почему бы и нет? — воодушевленная своей бредовой затеей, ответила я. — У нас есть утопленник, на котором обнаружили медальон нашего покойного прадеда. У нас есть детектив Соммерс, который готов делиться с нами всеми подробностями еще нераскрытого дела. Из чего ты можешь получить вполне реалистичный сюжет для детектива, а я — преступление, которое, возможно, удастся раскрыть. Я помогу тебе написать роман, а ты поможешь мне узнать, кто такой этот загадочный утопленник и откуда у него взялась наша семейная реликвия.
— Звучит заманчиво, но, по-моему, ты переоцениваешь мои способности, дорогая кузина, — вяло улыбнулся Майлс. — Я критик, но никак не детектив.
— Одна голова хорошо, а две — лучше, — возразила я. — У критика, как ни крути, ум должен быть аналитическим. Что-то мне подсказывает, что происшествие на Тихом озере — это та еще загадка.
— Это в тебе говорит автор детективов, — хмыкнул Майлс. — Хотя, признаюсь, я не меньше эксперта удивился, когда выяснилось, что ты правильно описала этот медальон. Что ж, Кэрол, мы с тобой враждуем уже много лет. Может быть, ты права и нам пора сотрудничать? Не знаю, насколько плодотворным будет наш союз, но точно могу сказать — это будет нелегко.
— Я и не сомневаюсь, — улыбнулась я.
Если бы я знала, как это будет нелегко, в тот момент на моем лице, наверное, появилось бы совершенно другое выражение…
