Глава 19
Мертва тварь, мертв и ее яд
С полудня до вечера я просидела на небольшом холме, у подножия которого громоздились руины замка. Мужчины неподалеку затеяли игру в шинти. Мне было не понять, что такого интересного они находили в этой откровенно жестокой забаве, когда в каждую секунду противник мог ударом палки сломать тебе ногу. Нил довольно быстро покинул игру и присоединился ко мне. Какое-то время мы вместе наблюдали, как игроки изогнутыми палками гоняют по полю кожаный мяч.
– Надоело играть? – спросила я с улыбкой.
Он показал мне пару синяков на ноге и поморщился.
– Эта игра не для меня. Вот кости и карты – другое дело!
– Но ведь проигрыш в карты тоже оставляет свой печальный след – пусть не на коже, но в кошельке уж точно!
Моя шутка пришлась ему по душе.
– В карты я играю неплохо, миссис Макдональд! – заявил парень, поглаживая бородку.
Потом он потер горло и обратил ко мне взгляд своих задорно блестящих глаз.
– Давно хотел сказать вам спасибо за ваши добрые советы, – вдруг выпалил он.
Щеки его слегка порозовели.
– Моя Джоан не смогла мне отказать! Вы были правы, когда говорили о… о поэзии. Она ворковала как голубка в моих руках!
Я улыбнулась, искренне радуясь его успехам.
– А что папаша Макмартин? Он тоже ворковал в твоих объятиях или обошлось без этого?
Плечи Нила как-то сразу поникли.
– У меня так и не хватило смелости к нему подойти. Я решил, что лучше сделаю это в Клунсе, когда вернемся из Линахана. Может, узнав, что мы разогнали банду Кэмпбелла, он так обрадуется, что отдаст мне в жены свою дочку?
– А почему бы ему и не отдать за тебя дочку? Ты хороший парень, Нил!
– Спасибо за добрые слова, миссис Макдональд! У меня, конечно, как и у остальных, есть свои недостатки. Но надо знать папашу Макмартина! Джоан – его единственная дочка, и с тех пор, как Макмартин овдовел, он на всех ее ухажеров волком смотрит! Вот думаю, а не познакомить ли его с моей тетей Мэгги…
И Нил расхохотался.
– Она с ним быстро справится… Ха! Ха! Ха! Мэгги – отличная хозяйка и знатная повариха, так что он всегда будет сытый и добрый, а мне не придется ни с кем делить мою Джоан!
– Она очень хорошенькая, я видела, – вставила я.
– Это правда… – мечтательно протянул Нил.
Яростные крики снизу, со стороны игрового поля, снова привлекли наше внимание.
– Вы уже слышали историю этого холма? – спросил у меня Нил, вытягивая вперед изрядно побитые ноги.
– Нет. А что это за история?
– Этот холм у нас называют Uaigh a ‘Choigrich – Могила чужака. Это старая история. Лет пятьдесят назад жил на свете один Кэмпбелл, и звали его Черный Дункан. Он был главой клана Кэмпбеллов из Гленорхи. Так вот, этот Дункан отнял у Макгрегоров из Баллоха озеро Тай, а потом ему захотелось заполучить еще и Ахаладер, чтобы построить на его месте другой замок. На тот момент Ахаладер с окрестными землями принадлежал семье Флетчеров. Ну и Дункан, хитрый и подлый, как и все Кэмпбеллы, решил во что бы то ни стало добиться своего. Однажды он приехал в эти места и приказал своему слуге отвести коня пастись на во-о-он то кукурузное поле. Слуга сделал, как было приказано. Но бедняга ни слова не знал по-гэльски, поэтому не понял угроз мистера Флетчера, а тот ему прямо заявил, что выстрелит в него из мушкета, если он не уберется с его поля вместе с лошадью. Мистер Флетчер сделал, как и сказал, застрелив слугу. Черный Дункан явился на место убийства и немного поохал над трупом своего слуги, а потом объявил Флетчеру, что его жизнь теперь на волоске, поскольку об этом преступлении вскорости станет известно властям, и посоветовал бежать во Францию. Однако Флетчер опасался, как бы власти не конфисковали его земли и не пустили его семью по миру. Дункан его выслушал и предложил свою помощь: Флетчер продаст ему свои земли, а потом, когда получит прощение от короля и вернется домой из Франции, он, Кэмпбелл, ему эти земли вернет обратно. Флетчер подписал бумаги и со спокойной душой уехал за море. Когда же король все-таки даровал ему помилование, Черный Дункан отказался возвращать Ахаладер и не дал ему за замок и земли ни пенни из оговоренной в соглашении суммы. А холм зовется Могилой чужака, потому что под ним похоронили того слугу-англичанина.
– Ужасная несправедливость! – выразила я свое отношение к услышанному.
Мы пообедали ветчиной и вареной репой и обильно оросили съеденное пивом. Мужчины шутили, и я часто смеялась. Я даже поймала себя на мысли, что привыкла к обществу этих парней. Временами, конечно, я ловила на себе чей-нибудь оценивающий, а то и нескромный взгляд, но в целом они относились ко мне уважительно и держались на расстоянии.
Я потянулась за куском хлеба и поморщилась от боли в плече. Лиам следил за тем, чтобы я съедала все, что он клал мне на тарелку.
– У тебя болит плечо?
Он сидел напротив и внимательно наблюдал, как я вымакиваю кусочком хлеба остатки бульона. Я пнула его ногой под столом, и он поморщился.
– Почему ты все-таки согласился показать мне, как нужно стрелять? – спросила я, пережевывая хлеб.
– Если у тебя войдет в привычку угрожать моим людям пистолетом за каждый малейший проступок, то будет лучше, если ты, по крайней мере, будешь знать, как пользоваться оружием!
– Но я бы не стала стрелять в Макаллена, ты же знаешь! – возразила я.
Лиам наклонился ко мне и вскинул брови в притворном удивлении.
– Да неужели?
– Ну… не думаю, – ответила я без особой уверенности.
Я проглотила последний кусок хлеба и запила его пивом. Потом набрала в грудь побольше воздуха и посмотрела Лиаму в глаза.
– Лиам, я хочу кое-что у тебя спросить… – начала я, нервно постукивая пальцами по столу. – Скажи, тебе приходилось…
Я замолчала, потому что мне было ужасно неловко. Но его настойчивый взгляд заставил меня продолжить:
– Тебе приходилось… насиловать женщину?
Лицо его моментально стало хмурым, а взгляд голубых глаз – злым.
– Как ты можешь спрашивать такое, a ghràidh?
– Забудем! И правда, глупо было…
– Но это уже сделано, – зло отчеканил Лиам. – Поздно идти на попятную.
– Пойми, Брайан казался таким славным парнем, а потом… Когда я увидела его и ту девушку… Теперь я не знаю, как к нему относиться! Для него это было развлечение, безделица! И тогда я подумала, что во время рейдов мужчины наверняка делают с местными женщинами все, что хотят, а потом преспокойно возвращаются с награбленным добром к своим семьям!
Странное дело, но Лиам на это ничего не ответил. Молча взял со стола стакан, опрокинул в себя драм виски и пристально посмотрел на меня. У меня сжалось сердце. Подумав, что лучше поскорее выйти на улицу, чтобы ненароком не дождаться грубого ответа, я вскочила на ноги, однако муж удержал меня за руку.
– Нет, – сказал он, холодно глядя на меня.
– Что – нет? – проблеяла я едва слышно.
– Ответ на твой вопрос: «Нет».
Я опустила глаза. Мне почему-то стало стыдно, но в то же самое время я испытала огромное облегчение.
– Я мог бы, a ghràidh, возможностей было море… И я видел, как это делают мои товарищи. Стыдно признаться, но временами меня это даже возбуждало и мне тоже хотелось… Но тогда я вспоминал о своих сестрах. Я говорил себе, каково бы мне было видеть, как кто-то берет мою сестру силой… И поверь, желание пропадало сразу же.
Я не нашлась, что сказать в ответ на это признание. Лиам поигрывал своим пустым стаканом.
– А как бы ты поступила, если бы я ответил «да»?
– Взяла бы у тебя пистолет и… – недоговорила я и язвительно усмехнулась.
Он улыбнулся в ответ, плеснул в два стакана по драму виски и поднял свой.
– Air do shlàinte, Ban – abhistar Dubh!
Мы едва закончили ужинать, как во двор трактира влетел всадник на взмыленном коне. То был Гиббон, и он принес долгожданное известие: добыча клюнула на приманку! Колин с двумя приятелями решили отложить свой отъезд еще на несколько часов, чтобы дать нам время перебраться в условленное место. У нас в распоряжении была вся ночь, вот только я терпеть не могла ехать верхом в темноте. Способность хайлендеров находить дорогу в этих горах, казавшихся мне похожими друг на друга, как близнецы, вызывала у меня недоумение. Наверное, у них было какое-то особое чутье, которое не давало им заблудиться…
Лиам ехал впереди меня рядом с Катрионой Кэмпбелл. В свете луны я могла отчетливо рассмотреть тоненький силуэт девушки, покачивающийся в ритме движений лошади. Странно, но она не пыталась сопротивляться и послушно выполняла все приказы. Во время отъезда мне довелось перехватить ее взгляд. Он казался пустым, лишенным всякого выражения. Я не прочла в нем ни страха, ни гнева. Как если бы девушке было абсолютно безразлично, что ее ждет…
После многочасового перехода мы наконец достигли берега озера Лох-Трейг. Я очень устала, меня одолевал сон, и я начала клевать носом. Еще километр, и я наверняка свалилась бы под копыта своей Роз-Мойре, если бы Лиам не взял меня к себе в седло. Я бросила сонный взгляд на великолепный пейзаж – воды озера раскинулись во все стороны, насколько хватало глаз, обрамленные изрезанными скалистыми берегами и искрящиеся тысячью огоньков. Скоро мы вышли на перевал Лихакан, откуда было рукой подать до цели нашего путешествия – Линаханского леса.
Солнце давно уже встало, когда сойки, пытавшиеся перекричать друг друга, разбудили меня. Я осмотрелась. Укутанная в шерстяную накидку, я лежала на мягком ложе из мха, приятно пахнувшего влажной землей. Вокруг не было ни души, если не считать Нила, которого оставили присматривать за мной. Нил накормил меня подсохшими овсяными лепешками, дал напиться воды из фляги и отвел туда, где мужчины дожидались Колина и faolean, как они между собой называли Кэмпбелла и его приспешников.
Итак, сети были расставлены, оставалось только ждать, когда в них попадется добыча. Лиам вместе с двумя товарищами вернулись чуть назад. Им предстояло дождаться бандитов и привести их в западню. В условленном месте между деревьями поперек дороги натянули веревку – всадник, который рискнул бы теперь проехать по этой тропе, моментально бы вылетел из седла. Остальные члены отряда спрятались в зарослях папоротника и кустарника у дороги и стали ждать «гостей».
Адам Кэмерон как раз присматривал за тем, как двое его помощников натягивают еще одну веревку, чуть поодаль, когда заметил меня.
– Хорошо выспались? – спросил он, одарив меня обаятельной улыбкой.
– Спала, как ребенок! Даже не помню, как спустилась с лошади!
Он кашлянул, огляделся по сторонам и снова посмотрел на меня. Выглядел он усталым, глаза покраснели от ночного бодрствования, однако никакого особого волнения, как мне показалось, он не испытывал.
– Кейтлин, вам нельзя здесь оставаться! Это слишком опасно.
Заранее зная, что мне не разрешат присутствовать при решающей схватке, я молча ждала дальнейших указаний.
– В километре отсюда есть хижина. Вы побудете там с мисс Кэмпбелл, а Нил за вами присмотрит. Похоже, Лиам доверяет ему, как никому другому.
– Нил – славный парень! А где сейчас Катриона?
– Ее уже отвезли туда.
– А Лиам?
Адам помолчал немного в нерешительности, глядя на мое встревоженное лицо, а потом попытался меня успокоить:
– За Лиама можете не опасаться! Кейтлин, он владеет мечом так, словно с ним родился!
Я не ответила. Слова застряли у меня в горле.
Солнце клонилось к закату, когда мы подошли к той самой хижине. С дороги ее не было видно, но к ней вела тропинка, по которой мы и отправились. Глядя на небольшой домик из глиносоломы с проваленной местами крышей, я подумала, что здесь, наверное, когда-то давно жила семья фермеров. Лежащий у стены старый проржавевший лемех наполовину зарос травой, постепенно отвоевывавшей обратно некогда отнятые у нее владения.
Нил знаком пригласил меня войти в дом. Внутри оказалось темно, горела одна-единственная свеча. Катриона, которая сидела в углу на лавке, сложив руки на коленях, подняла голову. Увидев меня, она вздрогнула, но мгновение спустя ею снова овладело все то же полнейшее безразличие к происходящему. Парень, охранявший девушку до нашего прихода, вышел, и Нил, удостоверившись, что мы не испытываем ни в чем нужды, тоже удалился, поскольку было условлено, что он будет охранять нашу дверь снаружи.
Я устроилась в уголке комнаты напротив девушки и стала исподтишка ее рассматривать. Только теперь я поняла, что она совсем молоденькая, не старше шестнадцати лет. Она снова обратила ко мне взгляд своих черных, чуть раскосых глаз. Во взгляде этом не было заинтересованности, только усталость и отчаяние. Ее лицо с тонкими чертами почему-то напомнило мне лицо Меган. У нее была такая же, как у Меган, тонкая стройная фигурка и такие же грациозные, чуть томные жесты. Я посмотрела ей в глаза и улыбнулась.
– Меня зовут Кейтлин Макдональд, – негромко представилась я.
Она по-прежнему молча смотрела на меня.
– А вы – Катриона Кэмпбелл, сестра…
– Вы собираетесь его убить?
Ее голос прозвучал твердо и решительно, а вопрос застал меня врасплох. Я не знала, какой ответ лучше дать. Ну не могла же я рассказать бедняжке, что брат ее уже приговорен и граф Бредалбэйн пожертвовал им ради благополучия своего клана? Я встала и начала мерить комнату шагами. Она не спускала с меня глаз, дожидаясь ответа.
– Вы собираетесь его убить? – повторила девушка свой вопрос.
– Я… Не знаю!
– Вы считаете, что я такая дура, что совсем ничего не понимаю? – сердито спросила она и посмотрела на меня с явным вызовом.
Такого я точно не ожидала. Мне подумалось, что, судя по всему, этим вечером скучать мне не придется. Что ж, по крайней мере выяснилось, что эта девчушка не немая…
– Я не могу дать вам точный ответ, потому что неизвестно, как у них там, на дороге, все выйдет…
– Вы устроили ему ловушку! Некоторые ваши мужчины считают, что все женщины из рода Кэмпбеллов идиотки, но это не так!
– Я не думаю, что вы глупы, Катриона. Но я правда не могу вам ничего сказать.
– Мой брат знает, что вы меня похитили?
Выражение ее лица внезапно переменилось, озлобленность уступила место страху.
– Вот этого я не знаю!
Она задумалась. Нахмурилась, потом потерла виски кончиками пальцев. Они были длинные и красивые, как и пальцы Меган, только ногти были обкусаны до самой плоти, а кожа рук огрубела от домашней работы. Девушка со вздохом уронила голову на грудь. Коса у нее была очень длинная, до середины бедер.
– Лучше бы он не знал, что я здесь! – шепотом сказала она.
– Но это не в моей власти. Я не в силах помешать вашему брату узнать, где вы находитесь, Катриона. Надеюсь, вы понимаете…
– Скажите, а ловушка, которую вы ему устроили, надежная? Ваши люди наверняка поймают его?
– Мне жаль вашего брата, но он сделал много нехорошего… И пострадавшие кланы хотят получить обратно то, что у них отняли.
– Я знаю, что он сделал, – живо отозвалась девушка и вскочила на ноги. – Он убивал, крал и насиловал! Я хорошо знаю Эуэна и знаю, на что он способен!
– Значит, вы должны понимать, почему его хотят поймать.
– Но они ведь хотят убить его, верно? Они убьют его? Скажите мне, умоляю! Скажите мне правду! Кейтлин, я хочу знать, к чему мне готовиться!
Глаза ее наполнились слезами, и я отвела взгляд – настолько ее отчаяние меня растревожило. Но что я могла ей ответить?
– Скажите мне правду! – умоляюще произнесла Катриона, чуть повысив голос.
Напряжение нарастало. Теперь девушка смотрела на меня холодно, скрестив руки на груди.
– Да, думаю, именно этого они и хотят, – медленно выговорила я.
Руки мои дрожали. Господи, как бы я хотела в этот миг оказаться где угодно, только подальше отсюда! Как сказать человеку, что тот, кого он любит, обречен на верную гибель? Девушка вздохнула, села на прежнее место и обхватила голову руками. Мне хотелось утешить ее, однако слова просто не шли на ум.
– С этим я ничего не могу поделать. И мне очень жаль вас, поверьте, – пробормотала я наконец.
– Вам меня жаль? Из-за того, что Эуэна заманивают в ловушку? Но… Ну конечно, откуда вам знать…
– Что знать?
– Скажите, у вас есть оружие?
– Да, но я не могу вам его отдать. Если вы попытаетесь сбежать, на жалость рассчитывать не придется…
– Нет, не тревожьтесь, я и не думала убегать! Если ваши люди не прикончат Эуэна, я сделаю это сама!
Я остолбенела. Нет, наверное, я все-таки не расслышала ее слов…
– Не понимаю…
– Я хочу увидеть его бездыханное тело! Хочу сама убить этого мерзавца, – прошипела она сквозь стиснутые зубы.
Ее мокрое от слез лицо исказилось в гримасе гнева.
– Вы хотите, чтобы вашего брата убили?
– Эуэн мне не брат… Может, по крови, но в душе – нет! Я убила его в своем сердце в тот день, когда мне исполнилось четырнадцать… Он… Он меня…
И она разрыдалась. Я подошла к девушке и обняла ее. В дверном проеме показался обеспокоенный Нил. Я сделала ему знак, дав понять, что все в порядке и что он может вернуться на свой пост. Я принялась нашептывать бедняжке на ухо слова утешения, надеясь, что они произведут желаемый эффект.
Выплакавшись, Катриона стала понемногу успокаиваться. Я дала ей свой носовой платок, чтобы она вытерла слезы.
– Кейтлин, я не хочу, чтобы он нашел меня! Я не хочу возвращаться с ним домой. Он не человек, он – чудовище!
– Но почему?
Судя по всему, от меня ускользало что-то крайне важное. Заложница не желает возвращаться домой… Разве такое возможно?
– Он… Эуэн продает меня.
– Как это – продает? Заставляет на кого-то работать, а плату берет себе?
Она помотала головой и снова всхлипнула.
– Нет. Он продает меня мужчинам. И они заставляют меня делать такое…
Я смотрела на нее и не могла поверить в услышанное.
– Ваш брат заставляет вас отдаваться за деньги? Вас, свою собственную сестру?
Девушка не ответила – она сидела и неотрывно смотрела на носки своих башмаков.
– Катриона, я правильно поняла?
Девушка кивнула.
– Он мой брат только наполовину. Его мать умерла, когда он был совсем маленький. Отец женился на другой, и у них родилась я. Моя собственная мать умерла шесть лет назад. Для нее смерть стала освобождением! Отец наш был пьяницей и часто бил ее, а когда ее не оказывалось под рукой, то побои доставались мне. Эуэн поступает, как и его отец, только ему это доставляет еще больше удовольствия. Наш отец умер через год после смерти матери во время рейда, когда красть нашу скотину пришли люди из Лохабера…
Она посмотрела на меня блестящими от слез глазами.
– Я не держу на них зла, это был несчастный случай. Они не хотели его убивать. Он был такой пьяный, что свалился с лошади и напоролся на свой собственный нож. Но Эуэн для себя решил по-другому, он жаждет мести! Поэтому он и начал убивать тэксменов. Он крал деньги, чтобы выкупить участок земли, который когда-то принадлежал нашей семье, а наш дядя Роберт его пропил, и теперь им владеет один из злейших врагов Бредалбэйна… Я понимаю, что, убивая сборщиков подати и забирая деньги, он навлек на себя ненависть нескольких кланов, и, поверьте, не считаю, что тут есть чем гордиться. Конечно, я горжусь тем, что я – Кэмпбелл, но иногда мне бывает противно, когда я узнаю́, что члены моего клана делают во имя Кэмпбеллов. Но мы ведь не все одинаковые! Скажите, вы ведь из Гленко, верно?
– Да. Мой супруг – из местного клана Макдональдов.
Она отвела взгляд.
– Я ушам не поверила, когда услышала, что сделали с той долиной мой дядя Роберт и его люди… Он обесчестил имя Кэмпбелла. Теперь мы все прокляты! Все знают, что даже заклятые враги не нарушают законов гостеприимства, и все-таки он их нарушил. Это проклятые англичане омрачили его разум, и без того разъеденный виски! Я не могу вернуться домой… Я не хочу возвращаться в Гленлайон!
– Но что тогда с вами станет?
Она вцепилась в мою руку и умоляюще посмотрела мне в глаза.
– Заберите меня с собой! Я стану вам хорошей служанкой! Я умею готовить и делать все по дому…
– Катриона, я не могу забрать вас с собой, – перебила я ее. – Но я могу попробовать устроить вас в хороший дом…
– Я не хочу, чтобы брат нашел меня здесь! Я лучше умру, чем вернусь с ним в Гленлайон! Клянусь, я убью себя!
Она побледнела как полотно. Мое сердце сжалось. Я поняла, что просто не смогу сидеть здесь сложа руки и ждать, чем все разрешится. Мне вспомнился день, когда Эуэн обменял меня на ящики с оружием. Нанесенная мечом рана, капли крови, капающие на грудь из-под прижатого к шее лезвия кинжала… Святая правда, этот Кэмпбелл и впрямь мерзавец, каких поискать! Нельзя допустить, чтобы он нашел свою сестру. Поэтому я решила вернуться на то место, где была устроена засада, и попросить Адама увезти Катриону подальше отсюда.
Нил, высокий и широкоплечий, прогуливался взад и вперед перед домом. Нет, он точно не разрешит мне уйти… Значит, надо что-то придумать!
– Послушайте меня, Катриона! – тихо сказала я, глядя на девушку. – Вы должны помочь мне выйти из дома. Мне нужно поговорить с кем-нибудь из наших, тех, кто остался там, у дороги!
Девушка кивком подтвердила свое согласие.
– Нилу приказано охранять меня. Сейчас я пойду и скажу ему, что вам надо выйти в лес по нужде. Пока он будет следить за вами, я потихоньку выскользну из дома. Договорились?
– Да!
Она встала со скамейки, расправила юбку и попыталась улыбнуться мне.
– Нил – хороший парень, он вас не обидит.
Катриона опустила глаза.
– Я хотела сказать вам спасибо за ту ночь, – прошептала она едва слышно.
– Не стоит благодарности, – ответила я и погладила ее по руке.
Я на ощупь пробиралась меж деревьев и уже начинала волноваться, не ошиблась ли в темноте тропинкой. Нил, не проронив ни слова, повел Катриону к деревьям на краю леса, а я поспешила скрыться в кустах с противоположной стороны поляны. Наконец в просветах между вершинами деревьев у меня над головой замелькало фиолетового оттенка небо и тропинка расширилась. На душе у меня стало спокойнее.
Когда я прибежала на место засады, вокруг было тихо. Веревка так и лежала поперек дороги, чтобы натянуться в нужный момент, но людей не было видно. Внезапно чья-то рука схватила меня за предплечье, и я рухнула в заросли папоротника. Тот, кто на меня напал, оседлал меня и заткнул мне рукой рот.
– Какого черта вы тут делаете? – выругался он едва слышно.
Лицо его я рассмотреть не успела, но по голосу догадалась, что это Аласдар Макдональд.
– Мне нужно поговорить с вами о Катрионе!
– Кейтлин, сейчас не время для разговоров! – сердито заявил Аласдар. – И я буду вам признателен, если вы вернетесь туда, где вам велено быть!
– А где Адам? Он точно поможет! Поймите, Катриону нужно поскорее увезти отсюда…
– Поздно увозить отсюда кого бы то ни было, дорогуша! Стюарт Макфейл только что сообщил, что наши приближаются, а бандиты преследуют их по пятам. Нам осталось ждать считаные минуты. Кейтлин, вы хоть понимаете, в какое положение меня ставите? Да Лиам с меня шкуру спустит, если узнает, что вы здесь! И куда смотрел этот кретин Нил?
– Он тут ни при чем. Я обвела его вокруг пальца, – сердито сказала я. – Он даже не знает, что я сбежала.
– Ладно, слушайте меня, я не стану повторять дважды! Сейчас вы отправитесь обратно в лес и получше там спрячетесь, причем как можно дальше отсюда! Укройтесь за деревом, за камнем, да где угодно, лишь бы вас не задели, и сидите тихо!
– Но тут так темно, что я даже не вижу, куда идти! – возразила я.
– Сейчас не время притворяться беспомощной, – громыхнул Аласдар, толкая меня в спину. – У вас есть оружие?
– Охотничий нож и кинжал!
– Вот и прекрасно! А теперь, ради всего святого, идите и спрячьтесь!
В полнейшей темноте я несколько минут спешным шагом пробиралась между деревьями, пока наконец не остановилась у широкого, поросшего мхом ствола. Здесь я присела и сжалась в комок. Долго ждать не пришлось: послышался частый топот копыт. Мое сердце забилось быстрее, и я ощутила странную тяжесть в груди – мне стало трудно дышать. И вдруг лес наполнился скрежетом извлекаемых из ножен мечей…
Жуткий крик приковал меня к месту, когда мимо, словно бы в двух шагах от дерева, за которым я стояла, пронеслись лошади и, повинуясь приказу своих седоков, рассыпались по лесу. Галопом приближалась вторая кавалькада. Секунда – и начался хаос.
Глухой стук упавшего на землю тела, ржание лошадей…
– Bas orra! – крикнул кто-то, и ответом ему стали разъяренные вопли.
У меня душа ушла в пятки. Бой был в самом разгаре. Моя рука сама собой потянулась к кинжалу. Кровь стучала в висках, страх попросту парализовал меня.
Стук мечей приглушил крики и стоны. Все перемешалось, стало хаотичным и нереальным. Много долгих минут я просидела на корточках в своем укрытии, боясь шевельнуться и непрерывно молясь о спасении жизни Лиама и его товарищей.
Внезапно мое внимание привлек новый звук. Снова хрустнула ветка, и слева от меня, близко-близко, будто бы из воздуха появился силуэт мужчины. Я вскрикнула от испуга. Мужчина замер на месте и посмотрел в мою сторону. Невозможно было определить, кто это – наш или чужак, а мне совсем не хотелось в такой момент столкнуться нос к носу с одним из «волков» Кэмпбелла… Поздно! Он учуял меня и направился к моему укрытию, на ходу извлекая из ножен меч.
Я медленно встала на ноги, скользя спиной по стволу, и выставила кинжал острием вперед. Мое сердце готово было выскочить из груди. Мужчина прошел сквозь полосу лунного света, и я увидела, что его плед, в отличие от тартанов Макдональдов и Кэмеронов, не яркий, а темный. Неужели это Кэмпбелл?
Я выскочила из своего укрытия и побежала, петляя между деревьями, но преследователь мой не отставал. Мои легкие горели огнем. Я спотыкалась о корни деревьев и камни, ветви больно хлестали меня по лицу и плечам, заставляя замедлить бег. Растительность становилась все гуще и удерживала меня, смыкаясь над моей головой. Топот ног у меня за спиной – все ближе, ближе…
Я поняла, что он настигает меня. В отчаянии хотела крикнуть, но сил уже не было. Внезапно что-то тяжелое навалилось на меня сзади, и я упала на землю. Я едва не задохнулась – преследователь буквально душил меня своим весом.
Тошнотворная смесь запахов мокрой шерсти, пота и виски ударила мне в нос. Я забилась под ним, крича как умалишенная. Мужчина заткнул мне рот рукой, но я изловчилась ее укусить. Он выругался сквозь зубы и так стиснул пальцами мое горло, что у меня потемнело в глазах.
– Заткнись, мерзавка, или перережу тебе горло!
Его прерывистое дыхание обдавало мне лицо. Он вскочил на ноги, схватил меня за руку и резким движением заставил подняться, а потом развернул к себе лицом. Хоть в темноте я и не могла как следует рассмотреть его, эта фигура и этот профиль были мне, к несчастью, знакомы. Схватив меня за подбородок, он повернул мое лицо к свету, просачивавшемуся сквозь кроны деревьев.
– Вот это встреча! Ты – та самая шлюшка, что была с Макдональдами! Раны зажили, как на собаке, да, крошка?
– Эуэн Кэмпбелл! – выдохнула я, не помня себя от ужаса.
– Вижу, ты тоже меня запомнила, красавица! Что ж, надо признать, у Лиама хороший вкус на девчонок! Вот только надо быть болваном, чтобы таскать их за собой на дело! Наверно, он без тебя и ночи прожить не может! – И он хрипло захохотал.
Моя безуспешная попытка спастись бегством заставила меня забыть о кинжале, который я, как оказалось, до сих пор крепко держала в правой руке. Я дернулась было к нему навстречу, но Эуэн успел разглядеть блеснувшее в свете луны лезвие, перехватил мою руку и завел мне за спину, заставляя разжать пальцы. Мгновение – и мой кинжал утонул в куче мертвых листьев.
– Чертова кукла! – выругался он сквозь зубы.
Я вскрикнула от боли, но Эуэн только ухмыльнулся. Оглянувшись по сторонам, он снова устремил взгляд на меня.
– Где Катриона?
– Не знаю, – дрожа всем телом, пробормотала я.
– Лжешь! Я знаю, она где-то недалеко. Я сразу понял, что эта история с конвоем – ловушка. Зачем бы людям из Лохабера приезжать в Гленлайон и рассказывать, что они будут везти деньги через наш лес?
– Тогда вы – вдвойне болван, раз в эту ловушку попали! – бросила я ему в лицо.
И получила пощечину, которая наверняка свалила бы меня с ног, если бы Эуэн не удержал меня за руку.
– Я пришел за Катрионой. Я узнал, что ее силой увезли мужчины в ваших тартанах. Если ты думаешь, что я позволю этим слизнякам Макдональдам опозорить мою сестру…
– А почему бы и нет? Ах да, вы же не рассчитывали, что они вам за это заплатят!
Мертвая тишина повисла над нами, и я судорожно сглотнула.
– Где она? – дрожащим от ярости голосом спросил он. – Ты знаешь, где ее спрятали, ты с ней говорила!
Он еще сильнее выкрутил мне руку, так что хрустнул сустав.
– Ничего я не знаю! – выкрикнула я, чувствуя, как из глаз брызжут слезы боли. – Я не знаю, где она! Было слишком темно!
– А я, кажется, знаю! – тихо проговорил он и отпустил меня. – Я хорошо знаю этот лес.
Он сунул меч в ножны, подобрал с земли мой кинжал и прижал острием к моей груди.
– Иди вперед! Крикнешь – зарежу! – пригрозил он, нажимая на нож. – Ты меня поняла?
Мне вдруг вспомнилась лужа крови Меган. Если что, этот мерзавец и меня зарежет, как цыпленка, в этом я не сомневалась… Вспомнилась и призрачная фигура банши – предвестницы скорой и верной смерти.
– Ладно!
Рукой он указал направление и толкнул меня вперед. По мере того как мы углублялись в темную чащу леса, шум боя у нас за спиной понемногу затихал. Складывалось впечатление, что Кэмпбелл знает, куда надо идти, и у меня появилось плохое предчувствие, что я тоже это знаю.
Опасение сменилось уверенностью, когда мы вышли на опушку, на краю которой притулилась хижина. Нил стоял перед входной дверью. Увидев его, я горько пожалела, что сбежала. Он наверняка беспокоится обо мне и в то же время не может оставить пленницу без надзора, чтобы отправиться на поиски…
Вцепившись в мою руку, Эуэн толкнул меня себе за спину и стал обходить хижину так, чтобы Нил нас не заметил. Наконец мы подобрались к углу дома, обогнув который можно было оказаться прямо у входной двери. Острие кинжала уперлось мне в шею и разрезало кожу, напоминая, что меня ждет в случае неповиновения. Эуэн встал рядом со мной и прижал палец к губам, приказывая мне молчать.
Кинжал мой он сунул за пояс, и в руке теперь сжимал рукоять пистолета. У меня оборвалось сердце. Он взвел курок, вытянул руку с пистолетом перед собой. Затем, придерживая меня другой рукой, Эуэн медленно завернул за угол.
– Не-е-ет!
Я услышала свой собственный вопль словно бы со стороны. Громыхнул выстрел. Я успела увидеть изумление на лице Нила, потом его тело соскользнуло по стене на землю, оставив темную полосу на беленой известью стене.
– Мразь! – выкрикнула я и попыталась вырваться.
Эуэн что было силы пнул меня коленом в живот. Задохнувшись от боли, я упала на землю и согнулась пополам. В дверном проеме появилась Катриона и пронзительно вскрикнула.
– Dùin do beul! – приказал ей Кэмпбелл.
Втолкнув сестру в дом, он вернулся за мной. Я лежала на боку, парализованная страшной болью в животе. Видела я только его башмаки, и у меня не было ни сил, ни желания смотреть выше. Закрыв глаза, я пыталась отдышаться.
– Вставай, мерзавка! – И он пнул меня носком башмака.
Мне было так больно, что я даже не шевельнулась. «Мой малыш… Господи, только не это!» Мысль, что я могу потерять ребенка, привела меня в ужас.
– Вставай! – снова заорал он, на этот раз ударив меня по ноге.
Я стала медленно подниматься. Голова кружилась. Было ощущение, что вокруг меня все танцует. Нил сидел на земле едва ли не в метре от меня. На его рубашке расплывалось темное пятно. И вдруг его рука дернулась. Я уже готова была подумать, что это движение мне только померещилось, но пальцы его медленно подползли к пистолету и вынули его из-за пояса. Наши взгляды встретились. Он словно бы пытался мне что-то сказать… Пистолет соскользнул по килту и упал возле его колена. Еще одно усилие – и он толкнул его в мою сторону.
Я поняла: Нил хотел, чтобы я взяла его пистолет. В следующее мгновение ко мне вернулись силы. Я медленно привстала на одно колено, стремительно соображая, что делать дальше. Эуэну, очевидно, надоело ждать. Он схватил меня за руку и потянул вверх. Я сделала вид, что споткнулась, и упала на траву рядом с Нилом, накрыв пистолет юбкой. Рука его так и осталась лежать на земле. Я успела ласково погладить ее, встала на ноги и вошла в хижину.
– Марш в угол! Сиди там! – нервно приказал Кэмпбелл.
Катриона воззрилась на меня расширенными от ужаса глазами. Взглядом я попросила ее сохранять спокойствие. Я крепко держала пистолет в руке, пряча руку в складках юбки, и думала только о том, как им лучше воспользоваться. Эуэн стоял, прислонившись к стене, и смотрел на меня с дьявольской усмешкой на устах.
– Что же мне с вами двумя делать? Убить? Жалко, вы такие хорошенькие!
– Меган Хендерсон вы тоже убили? – зло спросила я.
Он нахмурился, глаза его превратились в две узкие щелки.
– Какую Меган? А, вспомнил! Та красотка с огненными волосами!
– И вы убили ее, мерзавец!
Эуэн посмотрел на меня с удивлением, которое даже мне не показалось наигранным, и передернул плечами.
– Убил ее? Ну, это слишком сильно сказано!
Он с минуту молча смотрел на меня, потом медленно подошел и коснулся моей щеки. Я попыталась оттолкнуть его руку свободной рукой, однако он моментально перехватил ее и больно стиснул мои пальцы. И тут он увидел золотой ободок у меня на пальце. Губы Эуэна растянулись в глумливой усмешке.
– А это что такое? Обручальное колечко? И за кого же мы успели выскочить замуж? Неужто за одного из братьев Макдональдов?
Я не удостоила его ответом. Меня беспокоило другое. Странно, но мне показалось, что известие о смерти Меган стало для Эуэна Кэмпбелла неожиданностью. И мне не терпелось узнать больше.
– У нас есть доказательство, что вы были на том месте, где ее убили!
Он заговорил не сразу – учуял ловушку. После минутного раздумья спросил:
– Доказательство?
Последовала еще одна пауза, правда, не столь длинная.
– Какое еще доказательство?
Я посмотрела на его брошь. Она была не похожа на ту, что нашли на берегу озера. Мы знали, что она принадлежит кому-то из клана Кэмпбеллов, но как узнать, кому именно? То, что эта брошь некогда принадлежала Эуэну Кэмпбеллу, было предположением, не имевшим под собой ни малейших оснований. Настоящих, достоверных доказательств у нас не было.
– Брошь!
Его рот растянулся в улыбке, и хижина содрогнулась от громкого хохота.
– Вы меня рассмешили, дорогуша! Думали, я задрожу и признаюсь? Как вы докажете, что то была моя брошь? Да ее кто угодно мог обронить! Хотя, если подумать, у меня есть предположение, кто мог посягнуть на…
Глаза его угрожающе сузились. Он медленно разжал пальцы, отпуская мою руку, и отступил. Взгляд его был пустым, отстраненным. Казалось, Эуэн видит нечто недоступное мне и это зрелище ему очень приятно. Он улыбнулся, но улыбка быстро исчезла, и он снова посмотрел на меня.
– Что ж, это правда, я заглядывал к ней на огонек, когда ее братец уезжал по делам. Огонь, а не девчонка! В постели Лиам с ней не скучал, это точно!
Его последняя фраза хлестнула меня, как пощечина. Он сразу это понял, и на лице его отразилось злобное удовлетворение.
– Могу я узнать, как именно и когда она… умерла? – спросил Эуэн.
– Два месяца назад. А как это случилось, нужно спрашивать у вас, а не наоборот!
– Два месяца назад? – переспросил Эуэн. – Невозможно! Я ее…
Он замолчал, подумал немного, и губы его сложились в кривой ухмылке, выражавшей сомнение.
– Нет, она еще нужна мне! От нее я узнал много интересного! К тому же мне нужна шкура одного парня из вашего клана. А у Роберта личные счеты с Лиамом.
– У какого Роберта?
Он улыбнулся, показав сломанный зуб.
– У бывшего сержанта Барбера! Ему пришлось проститься с надеждой сделать карьеру в гвардии, и он до сих пор по этому поводу печалится! И Лиам прекрасно знает, почему так случилось… Но мы с Робертом свое получим! В любом клане найдутся доносчики, да и средств заставить человека делать даже то, что он не хочет, как вы уже знаете, предостаточно!
– Мерзавец! Вы пользовались Меган, чтобы добраться до Лиама, а когда она вам стала не нужна, безжалостно от нее избавились! Вы, вы…
– Я не убивал Меган, – резко оборвал меня Эуэн.
По его тону я поняла, что далее обсуждать эту тему он не намерен. Однако подозрения мои не рассеялись, вовсе нет! Но то, что я узнала, ошеломило меня. Меган предала Лиама! Предала свой клан! Если так, то нападение на нас в том лесу вовсе не было случайностью. Бандиты поджидали Лиама в условленном месте, и о том, когда он там появится и с каким грузом, ему сообщила не в меру болтливая красотка Меган! Но что еще она ему рассказала? Часто ли они с Эуэном виделись? И как давно началась эта их слишком близкая «дружба»? Много вопросов и так мало ответов…
Эуэн между тем не спускал с меня глаз. Тишину нарушали лишь всхлипывания Катрионы, которая так и сидела в своем уголке. На улице ухнула сова, и Эуэн очнулся от задумчивости. Подойдя к двери, он выглянул наружу, убедился, что Нил мертв, потом посмотрел по сторонам. Удостоверившись, что все спокойно, он вернулся в дом.
– Ты еще можешь мне пригодиться, – сказал он негромко. – Братья Макдональды к тебе неравнодушны. Прикрываясь вами, я получу то, что хочу – голову Мунго Макфейла. Может статься, они согласятся обменять его на тебя. По вине Мунго погиб мой отец.
– Неправда, и ты это прекрасно знаешь, Эуэн! – выпалила Катриона.
– А ты не вмешивайся! Я знаю, что делаю. Если бы у меня была возможность, я бы весь клан передушил своими руками!
– Ты – мерзавец и убийца, Эуэн, – сказала Катриона. – Отец умер по своей вине. Он был пьян, и…
Звук пощечины заставил меня вздрогнуть. Катриона прижала руку к щеке и, рыдая, скорчилась в своем уголке. Это стало последней каплей. Я выпрямилась, выпростала из-под юбки руку с пистолетом и взвела курок.
Эуэн смотрел на меня так, словно не верил своим глазам. Потом взгляд его сосредоточился на дуле пистолета, а рот открылся от удивления.
– Ни шагу, иначе я выстрелю! – крикнула я, мелкими шажками передвигаясь поближе к Катрионе, которая была удивлена не меньше, чем ее братец.
– А ты точно умеешь обращаться с пистолетом? – спокойно спросил у меня Эуэн.
Он не сводил глаз с уставившегося прямо на него дула.
– Хотите, чтобы я показала?
Пальцы мои дрожали, однако я крепко держала пистолет обеими руками, вытянув их перед собой. Сердце молотом стучало у меня в груди. На нас обрушилась тяжелая тишина. Напряжение было так велико, что его, казалось, можно было потрогать рукой. Я смотрела Кэмпбеллу в глаза, и его взгляд, в котором, словно в зеркале, отражалась обуявшая его жажда убийства, не пугал меня.
– Если ты меня пристрелишь, то тебе не спасти своего драгоценного Макдональда!
– Лиама? – встревожилась я.
– Значит, я угадал! Ты выскочила замуж за него!
Руки мои по-прежнему дрожали. Однако понять, на что он намекает, я так и не смогла.
– У Лиама много влиятельных врагов… Барбер, к примеру, не прочь заполучить груз оружия, обещанный вашему клану. И дорого заплатит, чтобы все вышло, как он хочет!
Шаг в сторону… А потом еще один, но уже – вперед. Отвлекая мое внимание, хитрец медленно приближался ко мне.
– Нам сказали, что осенью к восточному берегу придет большой груз оружия, и забирать его явится Лиам…
Еще шажок… Он приближался ко мне, словно змея, – почти незаметно, бесшумно. Волна страха накатила на меня, грозя лишить остатков храбрости. Я знала, что рано или поздно мне придется нажать на курок. Однако Кэмпбеллу снова удалось задеть мое любопытство. Я хотела знать, к чему он клонит, о чем говорит…
– Объяснитесь, Кэмпбелл!
– Как, по-твоему, откуда у меня такие сведения?
– Неужели от… Меган?
Он медленно покачал головой из стороны в сторону. Теперь нас разделяло не больше метра. Сейчас он протянет руку, без труда схватит пистолет за дуло и отведет в сторону, вырвет у меня из рук… Я отступила на шаг и уперлась спиной в стену.
– Нет, не от нее. Но тот человек тоже хорошо знает Лиама и его планы.
Он усмехнулся. Взгляд его по-прежнему был прикован к пистолету.
– Что вам нужно?
Он не ответил, но вселяющая ужас ухмылка исказила его лицо. Катриона шевельнулась рядом со мной и, скользя спиной по стене, привстала.
– Кейтлин, не слушайте его! Он вас убьет.
Эуэн решился сделать еще один шаг. Последний. Я подняла пистолет повыше, и палец мой натянул спусковой крючок. Я намеревалась убить, убить еще раз. К горлу подкатила тошнота. Это неизбежно, я обязана это сделать! Я ждала только, чтобы он дал мне повод, который оправдал бы меня в глазах Господа, и этот безумец не замедлил исполнить мою немую просьбу.
– Cuir as dha! Cuir as dha! – крикнула Катриона.
Эуэн потянулся было к своему кинжалу. Грянул выстрел. Катриона закричала, громко и пронзительно. Эуэн посмотрел на меня с немым изумлением, а потом рухнул. Пуля угодила ему в грудь.
Дрожа всем телом, я смотрела на тело, лежащее у меня под ногами.
– Я его убила! – прошептала я. – Убила! Боже, прости меня! Я его убила… – повторяла я снова и снова, будучи не в силах остановиться.
Откуда-то издалека до меня донесся голос Катрионы. И только когда она начала трясти меня за плечи, ко мне вернулось ощущение реальности происходящего.
– Кейтлин, нам нельзя здесь оставаться! Бежим! – кричала девушка. – А вдруг кто-то из шайки придет на выстрел? Они наверняка слышали, они могут прийти! Надо бежать…
Я закрыла глаза и снова их открыла. Вокруг все осталось, как было минуту назад… «Его жизнь против твоей…» Силы и способность мыслить медленно возвращались ко мне, но сердце по-прежнему стучало так, словно желало вырваться из груди. Видно, мне не суждено узнать всю правду о Меган… Убил ли ее Кэмпбелл или все-таки нет? Он отверг мои обвинения, посеяв тем самым зерно сомнения. И зачем Эуэну было врать? Катриона подобрала с пола нож брата, протянула мне мой кинжал, а потом взяла меня за руку и потащила к выходу. Я перепрыгнула через бездыханное тело Кэмпбелла, но, когда мы подошли к тому месту, где лежал Нил, я остановилась и встала на колени рядом с ним. Мертвые глаза Нила смотрели в пустоту. Дрожащими пальцами я закрыла их и всхлипнула.
– Пожалуйста, прости меня, Нил! Я так перед тобой виновата! Если бы я не сбежала, ничего бы не случилось и мы бы с тобой сейчас болтали о всякой ерунде… И Джоан, которая тебя ждет… Прости! Я никогда тебя не забуду…
Слезы потекли у меня по щекам. Я нежно поцеловала Нила в лоб. Лицо его было безмятежно. Он спас мне жизнь, но, к несчастью, тем самым обрек на гибель себя. Сердце мое саднило под бременем вины.
– Кейтлин, бежим! – позвала меня откуда-то сзади Катриона.
Я положила пистолет Нилу на колени и подошла к изнывающей от нетерпения девушке. Вместе мы побежали к тому месту, где мужчины клана устроили бандитам засаду. В лесу теперь царило гробовое безмолвие. Мне стало страшно. Стих шум сражения, и только скорбный шепот листьев и нервное ржание лошадей чуть дальше на дороге нарушали тишину. От мысли, что Лиама могли убить, у меня подкосились ноги, и я прикусила губу, чтобы не начать звать его по имени. Луна скрылась за вереницей облаков, и нам с Катрионой пришлось идти в темноте, выставив перед собой ножи и спотыкаясь о невидимые корешки и ветви.
Внезапно моя нога задела что-то мягкое, и я вскрикнула от неожиданности. Поперек тропинки лежало бездыханное тело. Уж не Лиам ли это? Я наклонилась было, чтобы прикоснуться к трупу, но вовремя передумала, и мы обошли его. Катриона все так же шла за мной следом, держась за мою юбку. Где-то в лесу послышался крик, а следом за ним – звук выстрела. Я остановилась как вкопанная. Нервы сдали, и я поняла, что больше не могу сделать ни шагу. «Но где же наши?»
И тут чьи-то железные пальцы стиснули мою талию. Испустив дикий вопль, я попыталась развернуться и замахнуться на обидчика ножом. Но мое запястье моментально сжали все те же сильные пальцы, причинив мне сильную боль. Я уронила свое оружие.
– Тише, a ghràidh, – шепнул низкий голос мне на ухо.
Воздух словно бы застыл у меня в груди, чтобы мгновение спустя вырваться наружу болезненным спазмом. Я прижалась к Лиаму и разрыдалась. Он дрожал, сердце его билось часто-часто под рубашкой, испачканной потом и кровью, и я поспешила прильнуть к нему щекой. Он издал звук, похожий на стон, и еще крепче прижал меня к себе.
Вокруг уже звучали мужские голоса, но я различала только снующие меж деревьев темные силуэты. Судя по всему, битва закончилась и товарищи Лиама разыскивали раненых и убитых. Лиам принялся меня ощупывать.
– Ты не ранена? – шепотом спросил он.
– Я цела.
Он подхватил меня на руки и понес в лес. В зарослях папоротника он осторожно усадил меня на землю и прилег рядом. Тело его сотрясалось от нервной дрожи.
– Кейтлин, ну почему ты не осталась в хижине? Почему ты никогда не слушаешься? – глухим от усталости голосом спросил он. – Мало того, что мне приходится рисковать своей жизнью, но ты делаешь все, чтобы я думал еще и о том, в какую переделку ты попала, стоило мне отвернуться! Мне надоело бегать за тобой…
– Перестань меня ругать! – сердито отозвалась я. – Я ведь не нарочно! Катриона… Да, я знаю, мне нельзя было уходить… Это глупо с моей стороны…
Он взял меня за плечи и потряс, как грушу.
– Глупо? Это еще слабо сказано! – Лиам задохнулся от возмущения. – Это был верх неосторожности! Да ты могла… Тебя могли… Кейтлин, ну почему, почему?
Он обнял меня и страстно поцеловал. У губ его был вкус крови и соли, а от его запаха – дикой смеси соснового духа, запахов пота, пороха и страха – у меня пошла кругом голова. Я вспыхнула, словно факел, ответной страстью и пылко ответила на поцелуй.
Мы обнимались и целовались так отчаянно, словно жизнь наша могла оборваться в любой момент. Ничего не имело теперь значения, кроме жизни, бившейся у нас под пальцами, и тепла наших тел. Оба мы испытывали необходимость пережить это мгновение во всей его полноте, словно оно должно было стать последним.
– Я решил уже, что потерял тебя! – едва слышно пробормотал Лиам и положил голову мне на грудь. Его пыльные волосы липли к лицу и шее. Я взяла одну прядку, убрала ее и погладила Лиама по влажной колючей щеке.
– Я тоже, mo rùin, – выдохнула я, прижимая его к сердцу. – Я тоже!
Мужчины разбили лагерь на опушке, возле хижины. Трупы уложили на границе леса и поляны и накрыли пледами. Всего их оказалось девять. Из наших погибли Чарльз Сорли, Дугал Кэмерон и Нил Маккоул. Остальные шесть были бандиты из шайки Эуэна Кэмпбелла. Еще одного бандита взяли живым, двоим удалось ускользнуть, и они наверняка уже были очень далеко. И все же из предосторожности было решено, что лагерь всю ночь будут охранять четверо часовых.
Смерть Нила очень огорчила Лиама. Отец парня погиб в битве при Килликранки, и Лиам с тех пор опекал Нила, учил обращаться с оружием.
Катриона с отрешенным выражением лица сидела возле трупа своего брата. «Как зло шутит судьба!» – подумалось мне. Мы воспользовались ею, чтобы заманить Эуэна в наши сети, а эта девушка нашими же руками отомстила за все перенесенные по воле брата издевательства и освободилась от своего мучителя. Я успела замолвить Адаму слово за бедняжку, и участь ее уже была решена: мужчины клана Кэмерон заберут ее с собой и она станет жить в господском доме в Лохиле и служить на кухне.
Пленника, некоего Александра Гранта, от которого давно отреклись его клан и семья, трое мужчин отвели в сторону, чтобы допросить и предложить сделку: он отдает награбленное бандитами добро, и ему оставляют жизнь. Я была уверена, что им не придется долго стараться, прежде чем он «расколется» и все расскажет.
Я вся дрожала. Мое тело понемногу оправлялось после пережитого шока и возвращалось к жизни, холод все сильнее донимал меня. Лиам протянул мне фляжку с виски. Я сделала несколько глотков, чтобы немного согреть внутренности. Лиам накинул мне на плечи мою шерстяную накидку и сел рядом со мной.
Ярко горел костер, и деревья отбрасывали странные танцующие тени. О раненых побеспокоились, лошадей привязали возле хижины. Больше мужчинам пока было заняться нечем. Чтобы «прибраться» в лесу, нужно было дождаться рассвета.
– Катриона сказала, что это ты застрелила Кэмпбелла. – Лиам искоса посмотрел на меня.
– Так и есть, – ответила я и отвела глаза.
Он взял мою руку и поднес ее к губам. Прикосновение горячих губ заставило меня вздрогнуть.
– Не так-то просто научиться убивать, a ghràidh! Но это разные вещи – убивать ради удовольствия и убивать, чтобы выжить!
Прижав мою руку к щеке, он продолжал:
– Это закон природы: выживает тот, кто сильнее. Dura lex, sed lex, «суров закон, но закон». Понимаешь?
– Думаю, да, – шепотом отозвалась я.
– Не вини себя. И за смерть Нила тоже. Он погиб не по твоей вине.
– Нет, Лиам, его смерть на моей совести! – воскликнула я, глядя мужу в глаза. – Если бы я не сбежала… Если бы смирно сидела в хижине, как мне и было приказано, Нил был бы сейчас живой!
Слова застряли у меня в горле. Лиам пересадил меня к себе на колени и накрыл нас обоих своим пледом.
– Что случилось – случилось, и ничего уже не поделаешь. Так решил Господь. Кто знает, что бы было, если бы ты не убежала искать Адама? Очень может быть, Эуэн Кэмпбелл все равно бы вас нашел. И последствия могли бы быть куда более печальными!
– Не знаю… Нил был такой славный парень! И Джоан… Она наверняка опечалится! Они ведь хотели пожениться… Нил собирался в Клюн просить ее руки у папаши Макмартина…
Лиам поцеловал меня в шею, в то место, где под кожей пульсировала кровь.
– Ты сильная, Кейтлин! Я это понял сразу, в ту самую ночь, когда мы сбежали из поместья. Я понял, что ты не из тех, кто легко опускает руки. Ты из породы борцов, и именно такая женщина мне и была нужна, чтобы снова стать самим собой. Я не смогу жить, если потеряю тебя, a ghràidh. Ты должна быть сильной. Ради меня… Ради себя…
«И ради него…» – подумала я, кладя обе руки себе на живот. Боль прошла, и все же я беспокоилась о малыше. Кэмпбелл ударил меня так сильно!
Лиам взял меня за подбородок и повернул мое лицо к своему лицу. Через правую щеку протянулась глубокая царапина, но кровь уже успела засохнуть, и, если не считать ее и неглубокого пореза на бедре, он был невредим, за что я поспешила возблагодарить Господа. Взгляд Лиама проникал мне в самую душу.
– Если тебе и в будущем придется убивать ради того, чтобы выжить, убивай, не раздумывая ни секунды…
– Лиам! Кэмпбелл сказал, что не убивал Меган.
Он ничего не ответил и посмотрел в сторону, туда, где его товарищи пили за свою победу. После недолгого молчания он сказал:
– Может, и не он ее убил. Правды мы никогда не узнаем. Но наши считают, что это он убийца, его судили и наказали по нашим законам. Кэмпбелл ее убил или нет, но козлом отпущения все равно бы пришлось стать ему.
– Еще он упомянул какого-то сержанта Барбера…
Лиам поморщился, потом слегка отодвинулся и посмотрел на меня с подозрением.
– Он говорил о Роберте? Роберте Барбере?
– Он сказал, что ты сразу поймешь, о ком речь.
– Если так, то это тот Барбер, который убил моего отца.
– Лиам, этот человек хочет убить тебя! И он знает, что скоро из Франции тебе привезут по морю оружие. Кто-то из наших – предатель…
– Не может быть… – выдохнул Лиам.
Мы прижались друг к другу, свернувшись калачиком. Он закинул на меня ногу, крепко обхватил меня руками. Я положила его руку себе на сердце и закрыла глаза. «Я тоже не смогу жить, если лишусь тебя, mo rùin!»
Ухнула сова, и стало тихо, если не считать раскатистого храпа спящих, потрескивания веток в костре да приглушенных голосов часовых. Одни только мертвые были безмолвны.
