Глава 18
Человек человеку волк
Мое утро началось с легкой головной боли, которая, однако, усилилась во время многочасового пути в Карнох, который я проделала в седле. Я ехала, накрывшись с головой своим пледом, – мелкий противный дождь не прекращался, и мы промокли до нитки.
Теперь отряд насчитывал двадцать шесть воинов, вооруженных длинными ножами, мечами, пистолетами, мушкетами и знаменитыми лохаберскими секирами со специальным крюком для сбрасывания противника с седла, столь ценимыми многими. Когда я смотрела на них, мне казалось, что мы отправляемся на войну, и я ощущала себя почти беззащитной со своим кинжалом и охотничьим ножом.
У многих в отряде настроение было приподнятое, даже лихорадочно-возбужденное. Я отдавала себе отчет в том, что грядущие несколько дней, а то и недель, ничего хорошего нам не сулят, но мужчины, похоже, радовались предстоящему «карательному походу», словно это была увеселительная прогулка. Один только Лиам не разделял всеобщего веселья. Я видела, что его что-то тревожит.
– Как твоя голова, a ghràidh? Не болит?
– Нет, – не задумываясь, соврала я.
Он с сомнением покачал головой и кончиками пальцев погладил меня по щеке.
– Так что, повторим нашу шалость? – спросил он с улыбкой.
– Лиам!
Я оглянулась, чтобы посмотреть, нет ли кого поблизости.
– Какую еще шалость? – раздался голос у меня за спиной.
Я натянула плед на лоб, чтобы скрыть свой румянец, и предоставила Лиаму объясняться с только что поравнявшимся с нами Адамом Кэмероном.
– Пойти купаться на реку среди ночи.
Лиам искоса посмотрел на меня и пожал плечами, словно хотел сказать: «А что ты хочешь, чтобы я ему ответил?» Я показала ему язык, и улыбка моего муженька стала еще шире. Адам из вежливости сделал вид, будто ничего не заметил, и обратился к Лиаму:
– Джон Кэмерон хочет с тобой поговорить.
Лиам повернулся в седле и нашел взглядом Джона, а потом сказал мне:
– Я скоро вернусь!
– Можешь не торопиться, она в хороших руках! – сказал Адам.
– Ты с ней поосторожнее, Adhamh!Она кусается! – смеясь, предупредил его Лиам и направил коня к хвосту нашей кавалькады.
– Вы и вправду селки, – сказал мне Адам, когда Лиам скрылся из виду.
– Почему вы так говорите?
– С вами он переменился. Да, полагаю, «переменился» – это правильное слово, – добавил он и кивнул.
– Неужели? И каким же образом?
– Потеряв жену и сына, Лиам стал очень замкнутым и нелюдимым. Он на много дней, а иногда и на несколько недель уходил в горы, и, как мне кажется, в компании диких котов ему было уютнее, чем в обществе себе подобных. Я очень давно не видел, чтобы он вот так искренне смеялся.
Адам протянул мне фляжку с виски, но я, невольно поморщившись, отказалась. Он сделал добрый глоток и продолжал:
– Поэтому я и зову вас селки. Лиам избегал общества женщин… по крайней мере тех, кто желал обрести супруга. И вот в один прекрасный день мы узнаем, что он женился на чужестранке с черными как ночь волосами. Не отпирайтесь, вы его околдовали!
И он окинул меня взглядом, в котором я прочла неприкрытое вожделение.
– В вас есть все, что отличает селки от обычной женщины. Говорят, они неотразимы в своей прелести.
Я покраснела от смущения и отвела глаза.
– Вчера я наблюдал за вами с Лиамом, – продолжал Адам. – Он и правда очень изменился. То, как он на вас смотрит, говорит о многом. Остается надеяться, что он надежно спрятал вашу тюленью шкурку.
– Но вы же не думаете, что легенды – это правда? – спросила я с улыбкой.
Он улыбнулся в ответ.
– Сказки и легенды добавляют красок в нашу жизнь, временами весьма мрачную. Не верить в них – это все равно что гулять по саду, в котором не растут цветы, или смотреть на ночное небо, на котором нет звезд.
– Пожалуй… Вы с Лиамом давно друг друга знаете?
Он прищурился и ненадолго задумался.
– Лет восемь, я полагаю. Тогда я еще не знал Джинни. Это Лиам нас с ней познакомил. Мы с Лиамом участвовали в рейдах на земли Аргайла и Бредалбэйна. Уже тогда он был тот еще сорвиголова… Умел управляться с клеймором одной рукой, представляете? Никто не решался сразиться с ним один на один. Похищение скота для него в то время было детской игрой, но кто воспринимает жизнь всерьез, когда ему всего девятнадцать?
– Думаю, это у всех по-разному, – сказала я.
Он украдкой посмотрел на меня, осознав, что мне как раз столько, сколько было тому беззаботному дикому жеребцу, которого он только что мне описал, и кашлянул, чтобы скрыть смущение.
– Наверное… – Адам выдержал небольшую паузу и продолжил свой рассказ: – Лиам учился в Королевском колледже в Абердине, и весьма неплохо, однако место его было здесь, в горах и долинах, поросших вереском, где по-настоящему ценно только одно – твои собственные силы и выдержка.
Он убрал со щеки прядь мокрых черных волос и посмотрел туда, где ехал Лиам.
– И вот однажды он женится на Анне.
Он замолчал, а я стала с нетерпением ждать продолжения.
– А потом? – спросила я, стараясь, чтобы мой вопрос прозвучал непринужденно.
– Мне казалось, что Лиам не приспособлен для семейной жизни. Что он слишком любит приключения и свою свободу, а брак заставляет мужчину возложить на себя бремя ответственности за семью… Но Лиам очень любил Анну и оказался хорошим мужем. Иногда мне кажется, что в нем уживаются два разных человека.
Во взгляде его промелькнуло смущение.
– Простите меня, Кейтлин, я не хотел…
– Мистер Кэмерон, я прекрасно понимаю, что до нашей с Лиамом встречи у него была своя жизнь.
– Да, конечно. Но прошу вас, пожалуйста, называйте меня Адам. Мы ведь с вами теперь родичи.
– Хорошо… Адам.
Ростом и фигурой Адам напоминал мне моего брата Патрика. У него были такие же тонкие пальцы, но черты лица – более крупные и грубые, хотя и по-своему привлекательные. На вид Адаму было не больше тридцати пяти.
– Вы намереваетесь быть с нами до конца похода? – спросил он, нахмурив брови.
– Да.
Он окинул меня оценивающим взглядом, потом пожал плечами.
– Что ж, Лиам наверняка знает, что делает.
– Я не стану ждать, пока Лиам скажет, что мне делать, Адам, – возразила я с ноткой раздражения в голосе. – Я не оставила ему выбора.
– Кейтлин, как я погляжу, смелости и силы духа вам не занимать! – воскликнул он с улыбкой. – Наверняка Лиаму не приходится скучать с вами.
И он посмотрел на охотничий нож, высунувшийся из-под полы моего мокрого пледа.
– Вы умеете постоять за себя?
Я невесело усмехнулась.
– Полагаю, что да.
– Лиам рассказал мне, что вы переехали в Шотландию из Ирландии два года назад, с отцом и двумя братьями.
– Верно. А что еще он вам рассказал? – спросила я с некоторым волнением.
– Ничего. О вас он почти ничего не рассказывает. А я не расспрашиваю.
И Адам снова протянул мне флягу с виски. На этот раз я ее приняла. Наигранно безразличным тоном он добавил:
– В любом случае это не мое дело.
– А вы, Адам? Каковы ваши обязанности в клане Кэмеронов? – спросила я, желая переменить тему разговора.
– Я – fear sporain. Мы с Джоном Кэмероном выросли вместе, почти что как братья, и он слепо верит мне. Я никогда не предам его доверия, пусть даже это будет стоить мне жизни. А поскольку я ловко жонглирую цифрами, после смерти старого Дугласа Маквейла, год назад, Джон доверил мне казну дома Лохил. А до этого я был gillecoise сэра Эуэна Кэмерона.
– А зачем казначею участвовать в охоте на человека?
Роз-Мойре поскользнулась в грязи, и я едва не упала. Вцепившись в переднюю луку седла, я сумела сохранить равновесие и вздохнула с облегчением. Адам покосился на мой мокрый корсаж, обрисовывавший грудь.
– Вы в порядке?
Я закуталась в плед и кивком поблагодарила его за беспокойство. Он одарил меня очаровательной улыбкой, а потом уже ответил на мой вопрос:
– Доходами и расходами клана ведаю я, значит, мне надлежит отыскать похищенные деньги и вернуть их на место. Если у нас похищают скотину, еду или какие-то вещи, то надежды, что это добро удастся вернуть, обычно нет. Однако если речь идет о звонкой монете, то где-то она обязательно должна отыскаться. У нас украли почти все деньги, собранные с арендаторов к югу от реки Спин, и часть денег, которые мы должны были получить из Глен-Глоу.
Он помолчал немного и продолжал невесело:
– А еще у меня есть к Кэмпбеллам личные счеты. Они украли у меня часть моей жизни – Джинни и нашего нерожденного малыша.
Взгляд его ожесточился.
– И раз уж я не могу добраться до горла главного виновника, который подвизается где-то во Франции, то придется довольствоваться его племянником!
– Но, насколько я знаю, Эуэн Кэмпбелл не был в то время солдатом Аргайлского полка! – возразила я с долей возмущения. Мне было не понять, как можно перекладывать вину одного человека на плечи другого.
– Такие у нас обычаи, дражайшая Кейтлин. И потом, Эуэн Кэмпбелл тоже отнюдь не невинная овечка. Не думаю, что даже соплеменники будут долго его оплакивать.
Заполучить голову хотя бы одного Кэмпбелла стало для мужчин из Гленко и их союзников единственно возможным актом мести, который они могли совершить безнаказанно, правда, при условии, что Бредалбэйн даст на это свое благословение. Я затрепетала при мысли об участи, уготованной этому человеку, пусть даже он ее и заслужил.
– Наверное, вы до сих пор тоскуете по Джинни.
– Да, – грустно согласился он.
– И вы больше не женились?
– Нет. Хотя, быть может, однажды я тоже встречу свою селки, – едва слышно прибавил он и улыбнулся мне.
Дороги были до такой степени размыты, что в Карнох мы приехали только к вечеру. Проведя целый день под холодным дождем, я с замиранием сердца думала о своем уютном доме и тепле очага. Возможно, это была последняя возможность поспать в мягкой постели на много дней вперед. На следующее же утро отряд отправлялся в замок Финлариг, расположенный недалеко от Киллина, на берегу озера Тай в Бредалбэйне. Финлариг был крепостью сэра Грея Джона Кэмпбелла, одиннадцатого лэрда и первого графа Бредалбэйна. После своего племянника Арчибальда Кэмпбелла, нынешнего герцога Аргайла, он был вторым по богатству и степени влияния властителем в Хайленде.
Мы уже почти подошли к порогу нашего дома. Лиам беседовал с Адамом, которого пригласил переночевать, когда я застыла на месте.
– Лиам!
Мужчины на мгновение умокли. Последовало мучительно долгое молчание, потом Лиам толкнул меня в объятия Адама, а сам вырвал длинный гвоздь, забитый посередине двери.
– Это еще что такое? – сердито спросил он.
На гвоздь был насажен завернутый в платок мертвый ворон. Несколько секунд Лиам озадаченно рассматривал страшную находку, потом ударом ноги распахнул входную дверь. Я же не могла отвести глаз от тонкой струйки крови на двери. Лиам вернулся, схватил меня за руку и втащил в дом.
– Лиам! – вскрикнула я.
Словно бы не услышав мою мольбу, он подошел к очагу и стал разжигать в нем огонь. Как только пламя разгорелось, он швырнул в него мертвую птицу. Комнату переполнил тошнотворный запах паленого мяса. Никто из нас не решался нарушить тяжелую тишину, внезапно повисшую в доме. Я села в кресло и стала ждать, пока колдовской предмет – а это именно он и был, вне всяких сомнений, – сгорит дотла. Я узнала свой платок, который в свое время пропал у меня из шкафа.
Лиам стоял перед очагом и задумчиво смотрел на пламя. Адаму, судя по всему, было неловко, что он оказался свидетелем такой сцены, и он стоял чуть поодаль и не решался заговорить. Наконец Лиам повернулся ко мне.
– Ты, случайно, не знаешь, кто мог сыграть с нами эту… злую шутку?
Я помотала головой.
– Скажи, Исаак вел себя достойно, пока… пока меня не было дома?
– Да. Но это не мог сделать Исаак, он ведь ездил в Лохабер с нами!
Лиам чертыхнулся и снова стал смотреть на огонь.
– А кто-нибудь из женщин? Может, кто-то смотрит на тебя косо?
– Нет.
Он вздохнул и протер глаза. Я встала, подошла к большому шкафу, открыла его, сунула руку между мешочками с крупой и фасолью и извлекла на свет божий маленькую деревянную шкатулку. Когда я протянула ее Лиаму, он посмотрел на вещицу с нескрываемым изумлением.
– Откуда она взялась?
– Я ее нашла несколько дней назад, когда составляла перечень недостающих продуктов. Она лежала под стопкой полотенец. И в ней…
Я знаком попросила Лиама взять шкатулку. Он пару секунд смотрел на нее пустыми глазами, потом послушно взял и откинул крышку. Увидев содержимое шкатулки, он побледнел как полотно. Из его горла вырвался хрип.
– Что это значит? – после продолжительного молчания с усилием вымолвил он.
Тряхнув волосами, он осмелился наконец прикоснуться пальцем к пряди рыжих волос. Он знал, чьи это волосы, но не мог произнести и звука. Правда оказалась слишком ужасной, чтобы ее хотелось облечь в слова…
Лагерь разбили на поляне недалеко от Киллина. Отряд из восьми человек, в числе которых были Аласдар Макдональд, представлявший интересы дома Кеппох, Джон Кэмерон, восемнадцатый глава и военачальник клана Лохила, и Адам Кэмерон, отправился в Финлариг на встречу со старым хитрецом Бредалбэйном. На плечи остальных пятерых легла почетная обязанность охранять парламентеров и защищать их в случае нужды.
На костре жарилось мясо украденного в окрестностях теленка. Ножи, броши и белые зубы мужчин посверкивали в отсветах пламени. Главы кланов строжайшим образом запретили своим людям красть скот во время похода. Исключение можно было сделать только ради пропитания, но не ради обогащения.
В лагере ощущалась некоторая напряженность. Люди с нетерпением ждали ответа из Финларига. Лиам говорил меньше обычного. Недалеко от лагеря, но вдали от нескромных взглядов, мы с ним нашли укромное местечко: полускрытая кустами тропинка привела нас к выложенному из камней кругу.
Первой моей реакцией при виде этого таинственного сооружения, возведенного представителями древней языческой цивилизации, о которой мы почти ничего не знали, был страх. Но потом нахлынули воспоминания. Я прижала ладошки к гранитной стеле, поросшей мхом и лишайником цвета охры. Она была очень гладкая, словно бы отполированная временем. Я закрыла глаза и прижалась щекой к холодному камню. Картинки из прошлого стремительно проносились у меня перед глазами.
Мне девять или десять лет… Тетушка Нелли собралась навестить сестру Дейрдре в Антриме, городишке в окрестностях Карнкасла, и взяла меня с собой. По рассказам тетки я знала, что Дейрдре – друидка и жрица. То было 30 апреля, в ночь Белтана, праздника огня Белена, кельтского бога Солнца.
Я вспомнила мужчину в длинном белом одеянии на фоне костра, разожженного в центре каменного круга, очень похожего на этот. Дейрдре разрешила мне посмотреть на празднование, но взяла с меня обещание, что я спрячусь в кустах, чтобы меня никто не увидел. Но зрелище, представшее моим глазам, было до такой степени увлекательным, что я почти забыла, как дышать, а о том, чтобы не выдать себя неосторожным движением, и подавно.
Замогильный голос разнесся над поляной. Друид воздел руки к небу: «Мы собрались, чтобы восславить Дану, богиню земли, и Белена, бога Солнца. Мы славим их и просим благословить и оживить своим светом и теплом нашу землю…» Я чувствовала, как все во мне вибрирует в ритме заклинаний и песен, плывших над землей вместе с клубами золотистого тумана. Может, это кровь моих далеких предков-друидов проснулась и откликнулась на знакомый напев?
Я словно бы оказалась в настоящей сказке. Зазвучали бодраны, и в круг ввели юную девственницу под покрывалом, которой предстояло совершить ритуальное совокупление. В танце кружила она вокруг юноши в венке из дубовых веток. Суть этого ритуала я поняла много позже, когда тетя Нелли объяснила, что на Белтан язычники празднуют обновление земли и людей и просят богов даровать и земле, и людям плодородие.
Я открыла глаза, но не сразу вернулась к реальности. Лиам наблюдал за мной сквозь ресницы, прислонившись спиной к соседней стеле.
– О чем ты думала? – спросил он.
– Так, детские воспоминания… В день Белтана я видела праздничный ритуал друидов, вот в таком же каменном круге, как этот. Недалеко от Антрима, в Ирландии, – шепотом ответила я и поежилась.
– Ты улыбалась…
Он подошел ко мне, и я прижалась к его крепкому теплому телу. Ночная прохлада уже пробралась под мой плед. До поляны долетела трель волынки. Мгновение – и музыка окутала нас. Я вслушалась в жалобный напев. То был ceol mor. Мужчины готовили свои души к сражению… Я закрыла глаза, унесенная волной музыки, которая заставляла вибрировать тело и возвышала разум. Лиам вздрогнул, и я поняла, что им овладели те же эмоции.
Небо потихоньку прояснялось, и на нем появлялись звезды по мере того, как ночь накрывала долину своим плотным покрывалом. За деревьями виднелось пятно лагерного костра, и наши ноздри уже щекотал аппетитный запах жареной говядины.
– Почему ты не поехал с ними? Мне показалось, Аласдар хотел взять тебя с собой, – спросила я ни с того ни с сего.
– Я не мог оставить тебя одну с дюжиной мужчин, у которых сейчас виски бродит по жилам вместо крови! Но и взять тебя с собой было нельзя.
– Но как найти Кэмпбелла в этих горах?
– Мы просто будем ждать. Он сам придет. Рано или поздно он отправится домой, в Карнуврахан.
– Что, если ждать придется долго?
– Впереди сентябрь, и он обязательно вернется. В конце сентября пастухи перегоняют стада с горных пастбищ и ведут на рынок в Криф. Он наверняка не устоит перед искушением поживиться чужим добром. Тогда-то мы его и схватим.
– Я боюсь за тебя, Лиам! – прошептала я, уткнувшись носом в его рубашку.
Он заставил меня посмотреть ему в лицо и поцеловал.
– Я тоже за тебя боюсь, a ghràidh! Мне бы хотелось, чтобы ты ждала меня дома, но… Пока мы не узнаем, кто пытается тебя напугать, будет лучше, если я буду рядом.
– Я бы все равно заставила тебя взять меня с собой, Лиам!
– Знаю. Ты упряма, как ослица, – добавил он с улыбкой. – Может, это одна из причин, почему я так тебя люблю. В нас горит один огонь, в тебе и во мне.
Он провел пальцами по моим длинным распущенным волосам и расправил их по моим плечам.
– У тебя великолепные волосы… Они словно ночное небо, расцвеченное звездами!
Рука его соскользнула по моему пледу и нырнула в вырез моего корсажа. Он потянул за шнурок, и мое плечо чуть оголилось. Лиам прикоснулся губами к обнаженной коже.
– Твоя кожа… Такая белая… словно луна, и нежная, как самый лучший китайский шелк!
Я закрыла глаза, трепеща от ласки, которой полны были его речи.
– A ghràidh gile mo chridhe, – пробормотал он и поцеловал меня в шею. – Рядом с тобой я так счастлив, что у меня перехватывает дыхание… Стоит мне только прикоснуться к тебе, как мое тело обжигает огонь желания… Я сгораю от любви к тебе!
Кончиками пальцев он погладил меня сначала по шее, потом по щеке.
– Наша встреча – от Бога…
Наши губы слились в долгом поцелуе. Одной рукой Лиам ласкал мои волосы, другой крепко прижимал к себе.
– Во Франции я чуть с ума не сошел! Я чуть было не послал сделку насчет оружия к черту – так спешил вернуться…
– Зачем покупать оружие во Франции? – спросила я, прислушиваясь к ощущениям, порождаемым ласковыми прикосновениями его пальцев к моей спине.
– Ну, не у англичан же нам его покупать! Тем более что с французами можно договориться об обмене. Они нам – оружие, а мы им – виски. Если ты хочешь продавать виски в стране, то придется платить кучу налогов, и прибыль будет мизерная. Поэтому мы контрабандой везем его на континент, чтобы продать или обменять на оружие.
– А откуда берется столько виски? Не может быть, чтобы такое количество могли сделать в одном Гленко!
– Да отовсюду! С островов Айлей и Скай, из Мьюлла… Из тех мест, где нам готовы продать его по приемлемой цене.
– А кто получает прибыль от этих сделок?
– Клан, – ответил он, обхватывая мою талию своими широкими ладонями и прижимаясь нижней частью живота к моему животу.
Я обняла широкие плечи Лиама и привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его и заглянуть ему в глаза.
– Ты тоже имеешь свою небольшую долю, правда?
– Пожалуй, но совсем небольшую, – согласился он и едва заметно улыбнулся.
– А как на это смотрит глава клана, Джон? – спросила я, поглаживая его рыжеватые кудри.
– Он закрывает на это глаза. Если меня поймают, то отвечать за все буду я сам, а не клан.
– И никто не придет тебе на помощь?
– Никто. Ты должна понять: после той расправы клан не может и не должен давать правительству повод снова подвергнуть его репрессиям. Возможно, попадись я, меня бы отправили в колонию работать на плантациях. Но это не конец света, и ты могла бы ко мне приехать и остаться, – добавил он с хриплым смешком.
– Лиам! – Я укоризненно покачала головой. – Это не смешно! Зачем же тогда ты это делаешь?
– Надо же как-то выживать…
Он помолчал немного и нахмурился.
– Груз придет к нашим берегам примерно через месяц.
– В Арброат?
– Нет. В Арброате нас уже знают. Корабль придет в залив Лунан, к мысу Ланг-Крейг, это севернее Арброата. Рыбацкое судно отплывет из Фландрии под голландским флагом – отводной маневр для англичан.
– Я поеду с тобой!
– Тогда тебе придется научиться стрелять и размахивать клеймором, a ghràidh, – насмешливо произнес он.
– Я готова, mo rùin! И тогда я стану самой грозной и страшной женщиной в Хайленде!
– А нашим детям будет о чем рассказать своим детишкам у очага зимним вечером! – подхватил, засмеявшись, Лиам.
При мысли о ребенке, которого я уже носила под сердцем, у меня внутри все похолодело. Мне очень хотелось сообщить радостное известие мужу, но я знала, что он тут же отправит меня домой в Карнох под многочисленным эскортом. Значит, оставалось лишь ждать, когда эта история с поимкой банды закончится, и молиться, чтобы это произошло поскорее.
Три часа спустя парламентеры вернулись из замка Финлариг с договором, подписанным лично графом Бредалбэйном. Теперь охоту можно было считать открытой.
На следующее утро мы отправились в Гленлайон. Киллин мы объехали по широкой дуге – отряду вооруженных до зубов мужчин в тартанах кланов Лохабера трудно было бы проехать через город Кэмпбеллов незамеченными. Полдня проездив по горным дорогам, мы разбили новый лагерь на горе Карн-Горм, недалеко от Карнуврахана. Кэмерон отправил двух лазутчиков разузнать, где обретается Эуэн Кэмпбелл, но выяснилось, что с неделю никто из местных его не видел. А через два дня мы сами неожиданно наткнулись на банду.
Мы – Лиам, я, Алан Кэмерон, Робби Маклир и Исаак – объезжали окрестности Инверара и уже собирались повернуть обратно, когда из-за поворота показалась группа всадников. Лиам приказал нам укрыться в сосновом леске, вплотную примыкавшем к дороге. Кавалькада проехала буквально у нас под носом: одиннадцать мужчин, трое из которых делили седло с дамами. Лиам решил последовать за ними, но так, чтобы они не заметили слежки.
Шайка остановилась возле приютившейся у склона холма полуразрушенной каменной хижины, построенной, вне всяких сомнений, пастухами или погонщиками скота. Скоро из дыры в крыше потянулась к небу тонкая струйка дыма. Судя по всему, эти люди намеревались провести здесь ночь. Двое мужчин несли дозор, трое занимались лошадьми, привязанными к одиноко стоящему дереву, один черпал воду из колодца, а еще один вываливал на землю содержимое седельных сумок и пересматривал его.
Присев на корточки, Лиам притаился в зарослях густых молодых сосенок и стал наблюдать за чужаками. Чтобы белая рубашка не выдала его местонахождение, он закрыл плечи и грудь пледом. Если бы нас обнаружили, мы бы оказались в незавидном положении. Вид у этих одиннадцати был самый что ни на есть разбойничий.
– Что ты намереваешься предпринять?
Лиам ответил не сразу. Еще какое-то время он наблюдал за передвижениями бандитов, а потом шепотом сказал:
– Ничего.
– Но как же…
– Tuch!
И он снова сосредоточился на наблюдении. Мужчины между тем преспокойно занялись приготовлением обеда.
– Не понимаю, почему мы не…
– Нужно оценить их силы. Понять, с кем мы имеем дело.
– Ясно.
Исаак похлопал Лиама по плечу.
– Это точно банда Эуэна Кэмпбелла. Я узнал четверых. Имен двоих я не знаю, а еще двое – Александр Грант и Арчи Макгрегор.
– Гм… Этих голыми руками не возьмешь! Придется заманивать их в наши сети хитростью!
Лиам провел ладонью по волосам и вздохнул. Не вставая в полный рост, он повернул назад, к нашим лошадям, и потянул меня следом. Наконец мы спрятались за большим валуном.
– Кейтлин, сиди здесь и жди меня, – сказал он. – Я зайду с другой стороны, может, узнаю еще кого-то из бандитов. Много времени это не займет. Ты меня поняла?
– Да.
– Исаак, не спускай с нее глаз. Если с ней что-то случится…
Во взгляде Лиама ясно читалась угроза. Исаак понял это молчаливое послание, кивнул и встал в нескольких метрах от меня, за деревом. Лиам углубился в лесок. Робби и Алан последовали за ним. Я присела на корточки, прислонилась спиной к камню и стала ждать.
Солнце стояло высоко, и мне было очень жарко. Рубашка под мышками быстро намокла от пота. Я попыталась размять затекшие ноги, стараясь при этом как можно меньше двигаться, потеряла равновесие и ухватилась за камень, но тут же со сдавленным криком отдернула руку. Меня едва не стошнило при виде черного слизняка длиной в несколько сантиметров, которого я случайно раздавила. Я с отвращением вытерла липкую ладошку о юбку. Сзади послышался смешок, и я обернулась. Исаак смотрел на меня и улыбался. Убедившись, что мне ничего не угрожает, он вернулся на свой пост. Я проводила его взглядом и показала язык.
Внезапно со стороны хижины послышался хохот. Я замерла. Бандит отпустил неприличный комплимент в адрес одной из женщин, та тоже засмеялась и наградила шутника таким же сальным ответом. Я рискнула выглянуть из-за камня. Женщина скрылась в хижине с кавалером, а тот, что говорил и смеялся, направился в нашу сторону. Исаак напрягся, вынул из ножен кинжал и притаился в тени дерева.
Я услышала, как хрустят опавшие иголки, потом рядом зажурчала вода. Округлив глаза от страха, я затаила дыхание и сжалась в комок за камнем, с обратной стороны которого бандит пристроился помочиться. Исаак не шевелился, растворившись в тени, но я знала, что он начеку.
Кровь застучала у меня в висках. Молниеносное движение в траве рядом со мной – и я, повернув голову, увидела скользящую среди травы змею. Увы, но крик ужаса я сдержать не смогла. И хотя тут же зажала себе рот рукой, было поздно: мужчина отвлекся от удовлетворения природной потребности. Я в отчаянии посмотрела на Исаака, однако он дал мне знак ничего не предпринимать. Повисла тяжелая тишина. Я уж было обрадовалась, что мужчина ушел, но тут же послышались шаги и щелчок заряжаемого пистолета. Полуживая от страха, я поползла в противоположном направлении. Внезапно на земле рядом со мной появилась тень человека и стала медленно расти, причем уже по тени я видела, что он целится в меня из пистолета. Я посмотрела вверх, и наши взгляды встретились.
Несколько секунд он смотрел на меня с нескрываемым удивлением, потом лицо его прояснилось.
– Вот это да! Потерявшаяся овечка!
Я вскочила на ноги, чтобы дать деру. Бандит предугадал мой порыв, дернулся вперед, пытаясь схватить меня, но споткнулся, и я вырвала руку, в которую он успел вцепиться. Падая, он испустил страшное ругательство, которое закончилось почему-то странным всхлипыванием. Я с ужасом смотрела, как на траву струей хлещет кровь. Исаак отпустил волосы убитого, и тело повалилось на окровавленную траву. Исаак холодно посмотрел на меня, и странный огонек появился и погас в его взгляде… Он отвернулся, вытер кинжал о плед убитого и отволок тело подальше, в заросли папоротника, чтобы оно не сразу бросилось в глаза.
– Хотите, чтобы нас обнаружили? – резко спросил он, вернувшись ко мне.
– Нет! Я испугалась змеи…
По глазам его я прочла, что он обо мне думает, и ответила ему таким же презрительным взглядом. С самого первого дня нашей безумной вылазки Исаак держался от нас с Лиамом подальше, и я частенько замечала, что он смотрит на меня со странным выражением. Однако он так ни разу со мной и не заговорил. Теперь он взял меня за руку и оттащил на прежнее место, за камень. В этот момент вернулся Лиам. С недоумением посмотрев сначала на меня, а потом на Исаака, который сразу же отшатнулся, он машинально встал между нами.
– Она испугалась змеи. Один из людей Кэмпбелла оказался поблизости, и пришлось его убрать.
Покончив с объяснениями, Исаак повернулся и ушел в лес. Лиам наклонился ко мне и быстро осмотрел меня с головы до ног. Ни слова не говоря, он повел меня за собой к нашим лошадям. Даже я понимала, что дольше здесь задерживаться опасно.
– Из Инверара приехали все наши, – объявил Робби.
Аласдар задумчиво потирал подбородок.
– Нужно устроить Кэмпбеллу ловушку, но только не на их земле. И было бы неплохо разделить их банду на две части, если, конечно, это возможно.
– У Кэмпбелла есть сестра, – сказал один из наших. – Может, взять ее в заложницы?
– Она замужем?
Говоривший пожал плечами. Ответа на этот вопрос он не знал.
– Если у нее есть муж, в заложницы мы ее брать не станем. Финли, Чемберс и братья Макфил, вы отправляетесь с рассветом и привозите мне девушку, но только если она не замужем. Я хочу заполучить Эуэна Кэмпбелла, а не целый клан с мечами наголо. Это ясно? Гиббон, Сорли, Маклир и Колин – постарайтесь распустить слух, что собираетесь присоединиться к отряду сборщиков арендной платы, который в конце будущей недели поедет через лес Линахан. И не спускайте глаз с людей Кэмпбелла. Как только станет ясно, что наживка проглочена, ты, Гиббон, сразу едешь на постоялый двор «Черный петух». А мы пока подготовимся к встрече!
Отряд стал готовиться к отъезду. Колин с тремя своими спутниками отправился сразу, чтобы успеть объехать как можно больше таверн и трактиров в окрестностях Инверара. Еще четверо уехали на рассвете в Карнуврахан, где жила сестра Кэмпбелла. Приехали они вечером следующего дня уже в Ахалладер, где мы остановились в трактире, и привезли с собой высокую темноволосую девушку, связанную и с кляпом во рту. Она смотрела на нас округлившимися от ужаса глазами, и мне было искренне жаль бедняжку, которой приходилось страдать из-за мерзавца брата.
Девушку поселили в комнате между комнатами Джона Кэмерона и нашей с Лиамом. Один часовой постоянно дежурил у ее двери, а еще двое – под окнами. Мы подкрепились бараньим рагу и пивом, и я поднялась наверх отдохнуть, оставив Лиама с мужчинами перед бутылкой с виски обсуждать детали предстоящей охоты.
Меня разбудил жалобный скрип ветхой кровати: Лиам присел, чтобы снять ботинки. Он разделся, повесил кинжал на столбик кровати в изголовье, лег и накрылся одеялом.
– План готов? – спросила я хрипловатым со сна голосом.
– Решили, что напасть лучше внезапно, – буркнул он в ответ.
От него сильно пахло виски, однако пьян Лиам не был.
– А я что буду делать в это время?
Он повернулся и посмотрел на меня.
– Ты останешься здесь с девчонкой и Нилом.
– А ты?
– Моя роль – заманить Кэмпбелла в наши сети. Если все пойдет, как задумано, он нападет на отряд в лесу Линахан.
– И ты станешь наживкой? – воскликнула я, моментально сев на постели.
Лиам притянул меня к себе, обнял и улыбнулся.
– Не беспокойся так, a ghràidh, мне не привыкать! Когда мы крали скот, я обычно отвлекал внимание, пока другие уводили стадо с пастбища.
– Но ведь это не рейд! – возмутилась я. – Люди Кэмпбелла будут вооружены до зубов! Это же убийцы, Лиам!
– Мы тоже убийцы, Кейтлин.
Я смерила его мрачным взглядом.
– А девушка? Что с ней будет? Лиам, мне с самого начала не понравилась эта идея с похищением! Девушка здесь совершенно ни при чем!
– Знаю, – буркнул мой супруг. – Но, к несчастью, с этим я ничего не могу поделать. Аласдар хочет иметь дополнительный козырь. Эуэн совсем не дурак. Рано или поздно он поймет, что это ловушка. И держать у себя его сестру – последний шанс прибрать негодяя к рукам. А ты не беспокойся, наши ее не обидят.
– А если все пойдет не так, как задумано? – вдруг испугалась я.
Лиам посмотрел на меня с недоумением, потом губы его сложились в насмешливую улыбку.
– Что ж, будем молиться, чтобы этого не случилось! – сказал он, запуская руки мне под ночную рубашку.
Я попыталась его оттолкнуть. Сцены одна другой ужаснее вставали у меня перед глазами, и мне было совсем не до шалостей. Однако Лиам и не думал сдаваться. Он уложил меня на постель боком и после непродолжительной борьбы завел мои руки мне за спину и крепко сжал запястья.
– Больно, Лиам! Перестань! – воскликнула я.
– Я хочу тебя, Кейтлин, перестань вырываться!
– Ах, «перестань вырываться», значит? – собезьянничала я. – До меня только что дошло, что к концу недели я могу овдоветь, а ты, словно самец во время гона, думаешь только о том, как бы меня…
Он сжал ладонями мои груди и засмеялся.
– Почему бы и нет?
Внезапно мне в голову пришла ужасная мысль: ребенок, которого я ношу, возможно, никогда не увидит своего отца, не почувствует тепла его рук… На глаза навернулись слезы. Чувствуя себя последней дурой, я горько разрыдалась. Лиам отпустил меня, в его глазах застыло неподдельное изумление. Я инстинктивно схватилась руками за живот и свернулась калачиком. Так мы лежали несколько долгих минут. Лиам по-прежнему недоуменно взирал на меня, а я рыдала в подушку.
– Почему ты плачешь, a ghràidh? – наконец спросил он нерешительно. – Неужели ты думаешь, что я позволю этому негодяю Кэмпбеллу убить меня? Неужели ты настолько не веришь в своего мужа?
Я повернулась к нему. Было ясно, что он и правда расстроен. В его взгляде я почувствовала горечь.
– Нет… То есть да, конечно, я в тебя верю! Дело не в этом! – всхлипнув, пробормотала я. – Наверное, я просто слишком много беспокоилась в последние дни. Прости меня, Лиам!
– Ты мало ешь и выглядишь усталой. Вдобавок у тебя слишком несдержанный нрав. Я уже жалею, что взял тебя с собой. Лучше бы тебе остаться в Карнохе! Ты совсем извелась, Кейтлин! Ты так долго не выдержишь!
– Вот уж нет! – моментально вспыхнула я. – Я все выдержу! Просто… Боже мой! Поцелуй меня, Лиам!
Я чуть было не открыла ему правду! Он поцеловал меня страстно, требовательно, ворвавшись в мой рот своим ненасытным языком. По моему телу прошла волна удовольствия. Осознав, что я больше не отталкиваю его, он резко потянул кверху подол моей рубашки.
– Не надо за меня бояться, – прошептал он, обхватив мое лицо ладонями.
От него пахло виски, и этот запах пьянил и возбуждал меня.
– Я знаю, – пробормотала я, трепеща и закрывая глаза.
Я погладила его по спине, пробежалась пальцами по рельефным мускулам, игравшим под горячей кожей. Он вздрогнул от прикосновения и издал стон удовольствия. Его многодневная, но не жесткая щетина приятно покалывала нежную кожу моей груди.
– Кейтлин, a ghràidh, ты превращаешь меня в своего раба! Ради тебя я совершу любое преступление, сделаю что угодно…
Он привстал на постели и заставил меня посмотреть ему в глаза. Его волосы щекотали мои набухшие соски, и с каждым вдохом я невольно подавалась вперед, чтобы быть к нему поближе.
– Посмотри, ты превратила меня в своего послушного пса! – прошептал он едва слышно.
– Тогда возьми меня, как пес, mo rùin! – воскликнула я, умоляюще глядя на него.
Мгновение Лиам смотрел на меня из-под ресниц, потом встал на колени и перевернул меня на постели лицом вниз. Крепкие ладони скользнули мне под живот, и резким движением он приподнял меня. Я тоже оказалась стоящей на коленях, словно готовая к случке кобылица. Его прерывистое дыхание ласкало мне спину, обжигающе-горячие руки прокладывали себе путь меж моих влажных бедер.
Вздрагивая от удовольствия, я зарылась лицом в подушку, и она заглушила мой стон. Я вцепилась пальцами в простыню, ища опору, в то время как тело мое сотрясалось и вздрагивало от яростных толчков, пока он двигался во мне. Скоро, очень скоро я взлетела на гребень волны наслаждения, чтобы в следующий миг утонуть в море чувственного удовольствия.
Его пальцы массировали мое тело, направляли движения. Он издал стон, похожий на рычание животного, и мы, опустошенные и обессиленные, упали на постель. Он прильнул к моей спине, и его сердце стучало так сильно, что мне казалось, что оно бьется у меня в груди. Он схватил меня за волосы и тихонько потянул назад, заставляя меня оглянуться. Взгляд его ожег меня.
– Этого ты хотела, a ghràidh mo chridhe? – с придыханием спросил он, поглаживая меня по шее.
– Да, – пробормотала я.
Он отпустил мои волосы, уткнулся в них лицом и наконец расслабился.
Посреди ночи меня разбудил шум в соседней комнате. Лиам мирно посапывал рядом со мной. Я бесшумно соскользнула с кровати, надела рубашку, закуталась в плед и вышла в коридор. Судя по всему, пленнице не спалось.
– Брайан? – шепотом позвала я.
В коридоре было темно. Парень, которому поручили стеречь сестру Кэмпбелла в эту ночь, не ответил. Мелкими шажками я прошла вдоль стены, ожидая в каждую секунду споткнуться о прикорнувшего на полу Брайана, однако его в коридоре не оказалось. В смежной комнате стало тихо. Я остановилась, прислушалась. Тишина… Однако стоило мне сделать шаг к своей двери, как послышался сдавленный крик. Господи, куда подевался этот Брайан? С бедной девушкой точно что-то неладно!
Я медленно открыла дверь и остолбенела. Бедняжка с кляпом во рту лежала на кровати и тщетно пыталась вырваться из-под навалившегося на нее Брайана. На мгновение я увидела отчаяние в ее глазах, и юбки, задранные едва ли не до ушей, снова закрыли ее лицо. Насильник, который был повернут ко мне спиной, одной рукой удерживал ее бедра раскрытыми, а другой копался меж полами своего килта.
У меня потемнело в глазах, и я почувствовала, как меня накрывает волной тошнотворного отвращения и ярости. Пистолет, который Брайан в спешке бросил на пол, серебрился в тусклом свете горевшей свечи. Я подобрала пистолет, двумя руками стиснула рукоятку и направила дуло на насильника.
– Отпусти ее, мерзавец!
Парень резко сел на кровати, словно его муха укусила, и, едва переводя дух от испуга, повернулся ко мне лицом. Несколько секунд Брайан Макаллен смотрел на меня так, словно не верил своим глазам. Потом отдернул руку, и девушка моментально спрыгнула с кровати и забилась в угол комнаты.
– Тише, миссис Макдональд! – проговорил Брайан, поднимая руки вверх и не сводя глаз с пистолета.
Раньше мне не доводилось даже брать пистолет в руки, к тому же я так дрожала, что мне было трудно держать насильника на мушке. Целилась я почему-то в гениталии, и Брайана это испугало еще больше.
– Я решил с ней поразвлечься, а что тут такого? Ее ведь от этого не убудет! – пробормотал он, и вид у него при этом был ужасно глупый.
– Не убудет? Поразвлечься? – взорвалась я. – Для вас изнасиловать девушку – это развлечение?
– Так она ж из Кэмпбеллов!
Сверля его ненавидящим взглядом, я сделала шаг вперед, и парень понял, что оправдания его не возымели эффекта, даже наоборот. Он попятился и скоро уперся спиной в стену.
– Нет ничего забавного в том, когда тебя насилуют, Макаллен! Поверьте, я знаю, о чем говорю! – выкрикнула я.
– Ну, вы же не будете в меня за это стрелять! – испугавшись за сохранность своих мужских органов, проблеял парень.
– Я еще не решила!
Однако лицо Брайана прояснилось – его спаситель уже стоял у меня за спиной.
– Опусти пистолет, Кейтлин, – прозвучал низкий звучный голос.
Я вздрогнула, едва не нажав на спусковой крючок, что, конечно же, для Брайана означало бы конец карьеры задирателя юбок.
– Он пытался изнасиловать девушку, – зло сказала я.
– Все уже закончилось. Положи пистолет, пока ты случайно никого не пристрелила.
– Случайно? Он это заслужил!
– Кейтлин!
Тень Лиама на стене дрогнула. Он тихонько коснулся моей руки, заставляя опустить пистолет, и вынул его из моих судорожно стиснутых пальцев. Брайан вздохнул с облегчением и выбежал из комнаты. Я рухнула к супругу в объятия и, дрожа всем телом, разрыдалась.
– Он хотел ее… изнасиловать… – повторяла я снова и снова.
– Tuch! Кейтлин, он этого не сделал. Я сам им займусь.
Комнату заливал солнечный свет. Я протерла усталые глаза и осмотрелась. Лиам уже встал и вышел. Громкие голоса в коридоре нарушили мой беспокойный сон. Ощущения у меня были такие, словно ночью по мне пронесся кавалерийский полк. Воспоминания о событиях минувшей ночи обрушились на меня подобно удару молнии. Я закрыла глаза и с трудом проглотила комок в горле.
Чтобы отвлечься, я попыталась разобрать, о чем говорят мужчины в общем зале, расположенном на первом этаже постоялого двора. О чем идет речь, я так и не поняла, однако различила возмущенный голос мужа. Судя по всему, беседа протекала не слишком спокойно.
Я встала, умылась и не спеша оделась. Взгляд мой случайно упал на пистолет Лиама, который так и остался лежать на столе вместе с другим его оружием. «Ты была в шаге от того, чтобы застрелить этого парня, Кейтлин… – промелькнуло у меня в голове. – Да, муж прав, мне нужно как можно скорее научиться владеть собой и… стрелять из пистолета!»
Брайан Макаллен был родом из Кеппоха. Познакомились мы недавно, и он всегда был со мной вежлив и услужлив. Теперь я увидела его совсем с другой стороны и невольно задалась вопросом, не совершали ли и мужчины из Гленко, включая Лиама, такие же отвратительные поступки?
Я погладила блестящий полированный латунный замок пистолета. В оружии я совершенно не разбиралась, однако поняла, что этот пистолет сделал мастер. На потемневшей рукояти из орехового дерева была изображена змея – инкрустация золотой нитью.
Скрипнули дверные петли. Я обернулась и быстро положила пистолет на место. Вошел Лиам с подносом, на котором громоздились миски с самыми разными кушаньями.
– Как себя чувствуешь? – спросил он нерешительно.
– Нормально.
Он пытался выглядеть веселым, но удавалось ему это плохо. Я догадалась, о чем он только что говорил со своими людьми, и была ему за это признательна. Он поставил поднос на стол и притянул меня к себе.
– Поешь обязательно, a ghràidh, – приказал он с притворной строгостью. – Ты бледная, как утопленница, и похудела – кожа да кости!
Он взял меня за запястье, поднял мою руку и сделал вид, будто ощупывает меня, словно я курица, которую принесли продавать на рынок.
– Ты не переживешь зиму, если не нагуляешь немного жирка!
– Лиам! – возмутилась я, отдернув руку.
– Кейтлин, я не шучу. Зимы в наших краях суровые, и тебе надо поправиться.
Он протянул мне краюшку хлеба и кусок домашнего сыра.
– Я хочу, чтобы ты съела все, до последней крошки! Это понятно?
– Ладно, – согласилась я, без особого воодушевления глядя на еду.
Нельзя сказать, что по утрам меня мучила тошнота, и все же вид пищи был неприятен мне. Я заставила себя немного поесть и пообещала, что остальное доем до обеда.
– Я слышала, как ты пререкался с парнями, – сказала я и быстренько сунула в рот кусок холодного окорока.
– Мне пришлось серьезно поговорить с Аласдаром, – холодно отозвался Лиам.
– О поведении Брайана?
Муж не ответил. На лице его не отразилось никаких эмоций. Судя по всему, обсуждать этот вопрос со мной он не хотел.
Остаток дня каждый из нас занимался своим делом. Мыслями я часто возвращалась к запертой в соседней комнате Катрионе. За целый день к ней никто не входил, не считая визитов слуги, который приносил девушке поесть. Я попросила позволения поговорить с ней немного, чтобы ей не было так одиноко и страшно, но получила отказ. Мне объяснили, что врага не принято развлекать и утешать…
На следующий день вечером мы с Лиамом отправились на прогулку к разрушенному замку Ахаладер, принадлежавшему графу Бредалбэйну. Солдаты из Гленко, Кеппоха и Аппина сожгли его, когда возвращались на родину после первого якобитского восстания и битвы при Килликранки в 1689 году. От замка остался лишь черный каменный скелет, ныне, по прошествии многих лет, укрытый покрывалом из лишайника и мха.
– Зачем вы его сожгли? – спросила я, обрывая лепестки с ромашки.
Они падали на грудь Лиаму, который лежал на земле, устроив голову у меня на коленях. Он открыл один глаз, посмотрел на меня и снова смежил веки.
– Выполняли приказ. Полковник Кэннон опасался, что генерал Маккей оставит в замке гарнизон.
Лиам лукаво усмехнулся.
– Хотя мы и так его сожгли бы, я думаю…
– Я бы удивилась, если бы не сожгли, – отозвалась я.
Я запустила пальцы в его рыжеватую гриву, на солнце отливавшую медью. Он тихонько заурчал от удовольствия и посмотрел на меня своими голубыми глазами.
– И в тот же день мы совершили самый большой за всю историю рейд на Гленлайон! Вся долина, от Фортингола до озера Лайон, в нем участвовала. Отряд из Гленко захватил поместье местного лэрда «Честхилл», люди из Кеппоха – «Кэмбюсли», поместье брата лэрда, а Роберт Стюарт – западную часть долины.
– Но зачем? Вы ведь уже выиграли сражение, а Кэмпбеллы в нем даже не участвовали. Почему вы решили отыграться и на них тоже?
– Дело было в октябре. У себя дома мы не были с начала лета, некому было работать в поле и растить скотину. Мы – солдаты, за службу нам платят, но очень мало, и эти деньги не покроют потери, которые мы понесли за упущенные летние месяцы. В общем, для нас это был единственный способ раздобыть для своих семей пропитание на предстоящую зиму.
Я нахмурилась.
– Неудивительно, что Кэмпбеллы теперь вредят вам, как только могут…
Лиам мрачно посмотрел на оборванную ромашку.
– Ты хочешь сказать, что, в определенном смысле, мы сами навлекли на себя беду?
– Я… Нет, я не это хотела сказать, Лиам.
– Не бойся, я и сам задавался этим вопросом, – проговорил Лиам, рассеянно поглаживая мою щиколотку. – Но нельзя изменить прошлое. Того, что сделано, не изменить, хотя я полагаю, что, даже если бы мы тогда и не разграбили долину Кэмпбеллов, судьба нашего клана от этого не переменилась бы. Мы живем по законам нашего клана больше тысячи лет, а Кэмпбеллы столько же – по своим законам. Это в нашей крови, mo chridh. Но теперь, я думаю, пришло время перемен. Нужно найти другой способ выживания. Может, заняться торговлей? Но у нас в Хайленде главный товар – это домашний скот. Скотина – основной источник дохода, в горах ведь намного труднее выращивать растения, чем в Лоуленде. И как быть, я не знаю… Поэтому пока понемногу занимаюсь контрабандой.
– Замкнутый круг… – прошептала я, роняя последний лепесток ему на шею.
Трава и заросли вереска красиво волновались под порывами мягкого юго-западного ветра. Я закрыла глаза и подставила лицо нежному бризу, раздумывая, как перевести разговор на тему, которая заботила меня со вчерашнего дня. Лиам лежал с закрытыми глазами и жевал травинку. Рыжеватые кудри обрамляли его загорелое лицо. Я прижала ладошку к его теплой щеке.
– Лиам!
– Что? – протянул он лениво.
– Я хочу, чтобы ты показал мне, как стрелять из пистолета, – попросила я едва слышно.
Мышцы моментально напряглись у меня под пальцами. Он медленно открыл глаза и устремил на меня ошеломленный взгляд.
– Это шутка?
– Нет, – ответила я. – Я хочу, чтобы ты научил меня заряжать пистолет и стрелять.
– Пистолет не игрушка и совсем не подходящее для женщины оружие! Тебе ни за что не попасть противнику в сердце. Самое большее – пуля угодит в ногу, и он все равно нанесет ответный удар. И это в случае, если ты попадешь в ногу ему, а не себе!
– Я все равно хочу попробовать!
Лиам сел, потер свежевыбритый подбородок и посмотрел на меня.
– Надеюсь, мне не придется об этом жалеть! – буркнул он сердито.
Вынув пистолет из-за пояса, он протянул его мне рукоятью вперед. Я взяла оружие обеими руками, помахала им, взвесила одной рукой. Он оказался очень тяжелым. Лиам наблюдал за мной, по-портновски подогнув под себя ноги и опершись локтями о колени.
Металл ярко поблескивал на солнце. Над курком я заметила какую-то надпись.
– Ламарр… – прочла я, щурясь от яркого света. – Это имя бывшего владельца?
Лиам прыснул.
– Нет, это клеймо мастера, Жака Ламарра. Я купил пистолет в Париже два года назад.
– Ясно! Ну, теперь остается только показать мне, как им пользоваться.
– Первое правило: никогда не наставляй на человека пистолет, разве только ты точно решила продырявить ему шкуру, – сказал Лиам, отводя устремленное на него дуло пистолета. – Кейтлин, он заряжен!
У меня подкосились ноги.
– Правило второе: нужно крепко сжимать рукоять ладонью, вот так, – начал объяснять он, поправляя положение моей руки. – Потом оттягиваешь взвод до упора, целишься и нажимаешь на спусковой крючок!
– Да с этим любой ребенок справится! – воскликнула я.
– Может, и так. Но главное – это научиться прицеливаться и уметь сдерживать отдачу. Хочешь попробовать?
– А можно?
Он встал, протянул мне руку, чтобы помочь подняться, и подвел меня к полуразрушенной каменной стене. Потом взял у меня пистолет и показал, какую нужно принять стойку.
– Опирайся о стену, вот так! Оружие держи обеими руками, палец – на спусковом крючке. Удержать пистолет одной рукой ты все равно не сможешь.
Он вернул мне пистолет, и я, встав у стены, взяла его так, как мне было велено. Рука моя заметно дрожала.
– При выстреле идет сильная отдача. Вытяни руку перед собой и держи ее напряженной, иначе пистолет отбросит тебя назад и ты можешь пораниться.
Страх, отразившийся на моем лице, позабавил его.
– Ты точно хочешь попробовать?
– Точно! – заявила я сердито.
Я сжала рукоять обеими руками, на мгновение закрыла глаза, чтобы вдохнуть поглубже. Руки у меня дрожали, сердце билось как сумасшедшее. Наконец я заставила себя нажать на курок.
Выстрел грянул, как раскат грома. Отдача оказалась такой сильной, что меня отшвырнуло назад. Лиам успел подхватить меня и не дать упасть на спину. Пороховое облако стало медленно рассеиваться. Я кашлянула и протерла глаза, которые немилосердно щипало.
– Ты в порядке?
– Да, только руки́ не чувствую, – пробормотала я, все еще находясь под впечатлением происшедшего.
– Еще одна попытка? – насмешливо спросил Лиам. – Для первого раза у тебя неплохо получилось! Может, со второго выстрела ты даже попадешь в стену!
Я одарила его сердитым взглядом.
– Покажи мне, как перезарядить пистолет, и на сегодня хватит.
Я отдала ему оружие и потерла больное плечо. Лиам порылся в патронташе и вынул бумажный патрон.
– Ладно, – сказал он, беря пистолет в левую руку. – Для начала открываешь полку ружейного замка и очищаешь ее пальцем. Потом зажимаешь патрон зубами, надкусываешь вот так, чтобы высыпать порох в замок, а потом его закрываешь. Слишком много пороха засыпа́ть нельзя, иначе он рванет тебе в лицо.
Он показал, как именно это делается, и движения его были быстрыми и уверенными.
– Потом поднимаешь пистолет, всыпаешь остатки пороха в дуло, вкладываешь пулю и патрон. Держите, миссис Макдональд! Ваш пистолет заряжен!
– Но пока я буду перезаряжать пистолет, меня раз десять успеют убить!
Лиам положил руку на рукоятку своего ножа.
– Поэтому никогда не забывай о кинжале, – ответил он и лучезарно улыбнулся. – Он тебя точно не подведет.
Внезапно из-за полуразвалившейся стены замка галопом вынеслись всадники. Их было двое – Нил и Дональд, и оба держали в руке по пистолету.
– Что случилось? Это ты стрелял, Лиам? – спросил Дональд, соскакивая на землю.
– Нет, не я, – ответил Лиам, честно возвращая пистолет на место, за ремень. – Это стреляла моя жена.
Вид у парней был такой ошарашенный, что я засмеялась.
– Твоя жена? – вскричал Дональд недоверчиво.
– Да, Макенриг, – ответила я с вызовом. – Раньше я не умела управляться с огнестрельным оружием, и мы с Лиамом решили это исправить.
Дональд поднял глаза к небу и вздохнул.
– Со вчерашнего дня парни называют вас не иначе как Ban – aibhistear Dubh, вы ведь наставили на Макаллена его собственный пистолет. Думаю, это прозвище придется вам как раз впору!
И мы дружно расхохотались.
