Назад: Глава 3 Там лес и дол видений полны…

Дальше: Глава 5 Кто ты, что посягнул на этот час…

Глава 4
Много крови, много песен, ты же та, что всех прелестней

Наступило утро, как всегда прозрачное и свежее. Елене даже показалось, что ночное происшествие ей только приснилось. Однако, к сожалению, она прекрасно знала, что это не так. Надо было выпить кофе и собраться с мыслями. Сложить воедино все, что удалось узнать. И лучше это сделать у себя в домике.

Оказалось, что запах любимого напитка прекрасно сочетается с пением птиц и ласковыми лучами солнца, по косой стелющимися за окном. И с легким шуршанием шагов по опавшей хвое.

Елена ехидно усмехнулась. «И дождалась… Открылись очи, она сказала: это он!». Кофе, слава богу, хватило на две чашки.

— Привет, — радостно улыбаясь, поздоровался Андрик, заходя в дом. — Двери принципиально не закрываешь?

— Что? Недоволен, что лишила тебя возможности вежливо постучать? — отозвалась она и криво улыбнулась, наблюдая, как он скользит взглядом по ее фигуре. В принципе понятно, что ее так радовало в этих его взглядах. Он всегда смотрел на Елену довольно, одобрительно и с некоторым собственническим чувством. Однако весьма ненавязчиво.

— А может, я не стал бы стучаться, а открыл дверь с ноги? — хитро спросил он.

— С тебя станется, — пожала Елена плечами и передала ему чашку с кофе. — Какими судьбами у меня?

— Мимо проезжал.

Она рассмеялась. Мимо он проезжать никак не мог. До основной базы ехать совсем в другую сторону, от моста сворачивать направо, а к ней — налево.

— Я бы сказала что-нибудь про привычки некоторых нездоровых животных и про то, как они измеряют расстояние от одной точки до другой, — вкрадчиво начала она. — Но на данный момент ты мой заказчик. А с клиентами так не разговаривают.

— Собаки расстояние мерить не умеют, — важно выдал он в ответ. — Рад видеть тебя живой и здоровой.

— С чего бы это? — подозрительно сощурилась она. — Кто успел нажаловаться?

— Настучать, еще скажи, — уточнил Андрик, проходя мимо, чтобы поудобнее устроиться на кровати. — Прасковья звонила. Как только ты ушла. Подробности мне уже известны. Что еще нового сообщишь?

— О моих ночных похождениях или вообще по делу? — серьезно уточнила она.

— И то, и другое.

— Тогда поделюсь некоторыми наблюдениями, — решила Елена. — Во-первых, искомых мною тварей как минимум две. Во-вторых, исходя из опыта общения с одним из них сегодня ночью, могу заключить, что этот один упырь является то ли сотрудником лагеря, то ли гостем.

— Ты его вроде ранила, — припомнил Андрик.

— Да, — подтвердила Елена. — В плечо. Но если ты предлагаешь искать его по этой метке… То проще выбрать себе жену по хрустальному башмачку.

— То есть? — не понял Андрик.

— Сказок не читал? — удивилась Елена. — Была такая юная карьеристка. Золушкой звали…

— Я в курсе, как там мужик попал, — прервал Андрик ехидно. — Но почему мы не можем найти этого гада по ране на плече?

— Во-первых, — опять начала перечислять Елена, — как ты собираешься это осуществлять? Поставить всех в ряд, раздеть по команде и осмотреть? — Судя по лицу Андрика, именно так он и собирался поступать. — Ты ненормальный. Я же сказала, либо служащий, либо гость. Своих ты, может, и построишь, а гостей? И ты считаешь, что это тебе так с рук сойдет? Криков и соплей не оберешься. Даже если ты только своих осматривать будешь, то все равно привлечешь внимание и лишние вопросы. Чем, кстати, спугнешь нашего героя.

— Это он? Я правильно понял? — уточнил Андрик.

— Мужик это. Молодой, судя по всему, — разъяснила Елена. — Во-вторых, есть одно маленькое «но»… Не факт, что на нем эта царапинка выглядит, как свежая. И даже не факт, что она на нем есть вообще.

— Да уж… — Андрик насупился, занервничал. — Я же вообще ничего в этой мистике не понимаю.

— А тебе и не надо, — раздраженно напомнила Елена. — Это не барское дело. Не забивай глупостями голову. И вообще «не думай о таких вещах, а то сойдешь с ума».

Как и всегда, она отделалась цитатой из Шекспира.

— Не знаю, какого умника ты сейчас цитировала, — ответил Андрик, улыбнувшись. — Но он прав не во всем. Будь он с тобой знаком, эта фраза звучала бы иначе. Типа: «Не знакомься с ней, не то сойдешь с ума».

— С Шекспиром мы разминулись слегка, — ехидно ответила она. — Веков так на пять, по-моему. И не очень понятен твой парафраз. Можно подумать, я сюда этих тварей притащила.

— Слушай, Лен, — совершенно не обращая внимания на ее слова, начал Андрик. — Ты мне все же объясни, как он жертв приманивал?

— Сексом, — кратко ответила Елена.

Он практически рефлекторно пробежался глазами по ее фигуре с таким видом, как будто представлял ее в своей постели, а также и то, чем они там вдвоем могут заниматься, в подробностях.

Елена поставила чашку на стол, мягким, плавным движением, прижалась спиной к косяку двери, посмотрела на него немного лукаво и улыбнулась победно, чуть злорадно.

Достаточно аккуратно, незаметно скрестить пальцы, и мир меняется. Как всегда, труднее дышать, как всегда, плотнее становится воздух. Приятное покалывание в подушечках пальцев. Другое зрение. И атмосфера…

Она всего лишь припомнила, как бывает после… Когда два уставших от наслаждения человека вытягиваются на кровати рядом. В воздухе висит нежность, страсть и запах секса. А в голове бьется только одно желание — продолжить. И тело помнит прикосновение и зовет… Тысячи флюидов тянутся в сторону. И воздух опять густеет, и желание мешает дышать, и глаза смотрят на мир по-другому, повелевая прикоснуться руками, губами, всем телом прижаться…

Она начала произносить нараспев слова. Обычные стихи, но необычно. Будто все свои ощущения вкладывая в звуки, приглашая, притягивая, передавая звучанием голоса сладкую иллюзию, желание, страсть:

— Ты станешь моим! Рождественской ночью, когда не спешат по гостям поезда, и нежности теплой таить не захочешь, останешься здесь и сейчас, навсегда. Наполнив мой дом столь привычным стремленьем поднять каждый день в невесомый полет, листать календарь к поворотам весенним и верить, что март неизбежно придет. Из трепетных, верных тебе расстояний ты выберешь те, что к приводят к любви. Изменятся сны моноцветности ранней, откроется дверь, и все тайны мои…

Она прервала зачаровывание, как всегда, резко. Спиной Елена по-прежнему была прижата к косяку двери, а Андрик стоял совсем близко, обняв ее одной рукой за талию, а другой — зарывшись в ее волосах. Он пристально смотрел на ее губы с одним, но вполне определенным желанием. Нетрудно по его виду было догадаться, что поцелуй, с его точки зрения, станет только началом…

— Еще вопросы есть? — чуть резче необходимого спросила она.

— Да, — немного хрипло ответил он, уже приходя в себя, правда, отпускать ее и не собирался. — Что это было?

— Зов, — сухо констатировала Елена и положила руки ему на плечи. — Учти, я только его немного копировала. А если в полную силу?..

В общем-то от слов Андрик уже готов был переходить к делу и без всякого Зова. Что называется, хотел воспользоваться ситуацией. Елена терпеливо ждала, когда же он все-таки решится.

— Дорогой, я не понял! — раздался с порога немного визгливый мужской голос со скандальными женскими интонациями. — Я тебя жду, истомился весь, а ты тут с какой-то…

«Какая-то» насмешливо подняла брови, заглядывая Андрику через плечо. В дверях в позе базарной торговки стоял весьма впечатляющий образчик сексуальных меньшинств. Обтягивающие кожаные брючки, белая рубашка, расстегнутая до пупа, набриолиненые волосы, неброский макияж. Вообще это чудо в своем мужском обличье можно было бы назвать красавчиком, а если более грубо, то «породистым самцом». Однако, судя по всему, самцом-то он как раз быть и отказывался.

— А это что за девушка? — иронично поинтересовалась Елена. — Андрик… Вот уж не ожидала!

— Это для клиента, — немного злобно отозвался ее работодатель, убрал руки и даже отступил на шаг назад. — Тебе было велено из машины не высовываться, — грозно рыкнул он на вошедшего.

Однако на «душку» плохое настроение владельца «Глубинки» не произвело ни малейшего впечатления.

— Ой, лапа, там так душно, — пожаловался «не-самец», растягивая гласные и манерно обмахиваясь наманикюренной ручкой. — И мне скучно без тебя. Все кругом такие злые, незнакомые…

— Я сейчас тоже буду очень злой, — предупредил Андрик. — Вот как сломаю тебе пару пальцев…

— Не пугай зайку, — развлекаясь, попросила Елена. — Он на тебя запал.

— Хоть бы его… — Андрик вовремя осекся.

— А что вы тут пьете? — игриво поинтересовался объект их недолгого диалога.

— Кофе, рыбонька, — охотно ответила Елена. — А еще о делах говорим. Тебе мама в детстве не говорила, что мешать взрослым серьезным людям нельзя.

— Видел я ваши дела…

Он что-то еще хотел добавить, но тут откуда-то донесся душераздирающий женский вопль. Стартанули они все трое. Причем, что удивительно, первым рванул на помощь незнакомой испуганной женщине именно «зайка», сразу же выйдя из образа.

Пока они бежали сквозь кусты, отделяющие Еленин домик от остальных, Андрик успел посмотреть на нее вопросительно. Ничего озвучивать не пришлось, Елена прекрасно поняла, что его интересует, и обреченно кивнула в ответ.

Их цель, как оказалось, была рядом. Соседний коттедж. Дверь нараспашку, первые зеваки в количестве шести человек. Олежек с двумя своими ребятами. Каким-то чудом Елена, Андрик и «зайка» умудрились втроем протиснуться в дверь. «Зайку», правда, тут же вынесло обратно. Его желудок протестовал против увиденного. Судя по шуму на улице, зевак прибавлялось.

Этот коттедж был раза в два больше, чем Еленин. И обставлен побогаче. Аляповатые красно-коричневые обои, алые шторы на малюсеньких окнах, даже ковролин на полу. Ярко-розовый. Шкаф темного дерева в спальне, широкая двухместная кровать, все в тех же тонах. Прямо-таки загородный досуговый секс-центр для отдельного клиента. Елена успела заметить, что клиент этот, судя по всему, был небедным. Дорогой одеколон, навороченная бритва, шмотки, свисающие с кресла, пусть не авторские модели, но все же далеко не ширпотреб. Из-под кровати торчали носки кожаных туфель, также не дешевых. В этом гламурном антураже посреди кровати лежал труп. Все тот же сладковатый запах смерти висел в комнате, сводя с ума тяжелым амбре. Труп выглядел, как свеженькая мумия. То есть полностью выпитый. Желтовато-коричневая кожа облепила череп и кости, на неузнаваемом лице злобным оскалом разверзлась улыбка.

Елена тут же почувствовала приступ тошноты и головокружение. Не столько от удушающего смрада и вида теперь уже жалких останков, сколько от страха и… чувства вины. Сценарий прошлой ночи был дописан, к сожалению, без ее участия, хотя, не перепей она с Прасковьей, легко бы могла догадаться о таком ходе событий.

— Черт! — разозленно прокомментировал Андрик.

Елена выразилась более образно и нецензурно. Олег лишь шевелил губами, явно повторяя половину слов за ней.

На простыне еще виднелись небольшие бурые пятна. Похоже, тут крови было больше, чем осталось в трупе.

— И какой он по счету? — поинтересовалась Елена напряженно.

— Не помню, — так же натянуто ответил Андрик. — Надо полицаев звать. Медиков. И так далее.

— Подожди, — остановила Елена, когда он достал сотовый. — Какие полицаи при такой толпе? Олег, разгони их.

Олег повернулся к двери и зычно и строго выступил с речью.

— Господа! Разойдитесь, пожалуйста. Не надо поднимать панику. Ничего страшного не произошло. Разойдитесь, пожалуйста. У человека просто сердечный приступ.

— Впечатляюще, — не удержалась Елена от комментариев.

— Сердечный приступ! — вдруг кто-то повторил сердито за ее спиной. — И это вы называете — сердечный приступ! Да как вы можете…

Олег, раздав распоряжения своим ребятам, очень вовремя закрыл дверь. Никто, к счастью, на улице криков не слышал.

Елена обернулась к очередному недовольному. Он стоял у самой двери. Ворвавшись внутрь, Елена, Андрик и «зайка», каким-то чудом его не зашибли. О чем сейчас Елена жалела. Худой, длинный молодой человек, в круглых очках, с растрепанной шевелюрой и в висящей на нем, как на вешалке, одежде, он весьма трогательно прижимал к себе Нинку. Судя по всему, именно она была автором того истошного крика, что был слышен даже в Еленином домике.

— Вы не имеете права скрывать все это от общественности! — грозно, но неубедительно вещал парень.

Елена поморщилась от такого нелепого выговора и от вони трупа, висевшей в комнате.

— Это что за ботаник? — недобро глядя на субъекта, поинтересовалась она у Олега.

— Муж этой, — коротко, но ясно объяснил Олежек, ткнув невежливо пальцем в сторону зареванной Нинки.

— Значит, и правда, ботаник, — все так же неласково усмехнулась Елена и чуть распахнула куртку. Как раз настолько, чтобы показался пистолет. — Слышь, ты. Тебе сказали, сердечный приступ, — с угрозой произнесла она. — Значит, сердечный приступ. И я тебе и твоей благоверной не советую распространяться на эту тему.

— Вы мне угрожаете? — тем же истеричным тоном переспросил ботаник, таращась на пистолет. — Я в полицию сообщу. Это нарушение моих прав. Моей свободы…

— Ты еще в Общество по правам человка сообщай, — предложил Андрик с той же угрозой в голосе, что и Елена. — Хочешь дальше свои травки тут собирать, так молчи. Нет — скатертью дорога. А мы тебя аккуратно проводим. До исторической родины.

— Вы не имеете права! — уже не так уверенно сообщил им ботаник.

Елена прищурилась, сразу став похожей на недовольную кошку. Говорить ей было необязательно, просто она высвободила свое настроение, угрозу, недовольство, усталость от практически бессонной ночи и даже похмелье. И все это разом обрушилось на ботаника, немного усиленное по Елениной воле. Он как-то сразу весь сжался, притих и, кажется, поумнел. Даже кивнул почти понимающе.

— Паника в лагере не нужна, — спокойно растолковал ему Олежек. — Как и истерики. Так что заткнись и забудь все, как страшный сон.

Ботаник с тоской глянул на закрытую дверь. Елена посторонилась, не мешая ему исчезнуть. Нинка посмотрела на нее со страхом, ненавистью и отвращением. А потом опять разразилась потоком слез. Ехидно улыбаясь, Олежек обнял ее за плечи и повел к двери. Елена прекрасно поняла, что в комнату к своему ботанику Нинка попадет далеко не сразу и уже не такая расстроенная, а довольная, как кошка, наевшаяся сливок. Олежек, удаляясь, хитро подмигнул своей давней приятельнице. Елена ему ответила понимающей улыбкой, потом обернулась к Андрику.

— Надо бы труп осмотреть, — деловито предложила она.

— Не сейчас, — немного рассеянно, думая о другом, ответил он. — Я полицию вызвал. До них ничего не трогать. Я потом договорюсь для тебя. А пока — исчезни.

— Замечательно, — пожала Елена плечами. — Я спать пойду.

— Что? — Андрик был явно удивлен.

— Да ничего, — недружелюбно отозвалась она. — Я, между прочим, ночью почти не спала.

— И чем это ты занималась? — уже забыв, что это ему хорошо известно, грозно поинтересовался Андрик.

Елена лишь многозначительно улыбнулась и направилась к двери.

— За «зайкой» присмотри, — посоветовала она ему напоследок.

Андрик поморщился, как от зубной боли.

* * *

Когда она проснулась, было уже около двух дня. Солнце светило вовсю. Но не жарило, а ласково покрывало землю ровным желтым ковром. Слабый ветерок шуршал в хвое, освежая этот почти летний день.

Елена свесила ноги с гамака и вздохнула. Работать не хотелось совсем. Не хотелось травить свои легкие этим пакостным смрадом трупа, который наверняка еще лежал в соседнем домишке. Не хотелось прикасаться к этим жутким человеческим останкам. Думать тоже не хотелось. Однако информации она накопила уже достаточно, пора было переходить к самому скучному виду деятельности — бумажной работе, к поиску по спискам, методом исключения. Но для начала хорошо бы просто заставить себя двигаться.

Самым разумным решением было сходить на реку. Во-первых, холодная вода быстро смоет остатки сна и лености, да и голова прочистится, во-вторых — это пусть и не долгая, но все же отсрочка от патолого-анатомических изысков, которыми ей предстоит заниматься.

Пока Елена плескалась в реке, к сожалению, уже здорово прогретой майским солнышком, она прокручивала в голове, все ли успела сделать, ничего ли не забыла. Что-то постоянно ускользало. Да и лишних данных было выше крыши. В общем, купание не помогло. Остался полный сумбур в голове, неприятная необходимость общения с трупом и неотступившая лень, лишь еще больше подогретая солнцем. Очень хотелось верить в чудо, что все это — страшный сон, что домика соседнего вообще уже нет, да и труп благословенно исчез.

Однако чудес не бывает. Домик стоял на месте, труп лежал на кровати, кем-то заботливо накрытый простыней. Елена от двери еще раз оглядела владения последней жертвы. Да… Новоиспеченный покойник при жизни, видимо, был молодым парнем, любившим развлечения, склонным двигаться за модой, и жил он исключительно для собственного удовольствия. Сказали, видимо, парню, что есть такой кемпинг, ездят сюда оттянуться на природе, а заодно и потрахаться на свежем воздухе. Ему захотелось экстрима. Вот и получил…

Елена вошла внутрь. Запах с первого посещения стал еще насыщеннее, еще удушливее. И этот смрад упорно не хотел покидать уютный гламурный альков через приглашающе открытую дверь и окна. Еще выяснилось, что прежде чем заняться трупом, надо спросить на это разрешения у сидящего в кресле представителя правоохранительных органов. Елена смотрела на полицейского с интересом и нескрываемым восхищением. Во-первых, он носил форму. Легкие сизые брюки с идеальными «стрелками» и голубую рубашку, как ни странно, все это ему очень шло. Как и короткая стрижка — под фуражку. Сейчас, правда, головного убора на парне не было. Темно-русые кудрявые волосы были растрепаны, будто он не единожды расчесывал их пятерней. Во-вторых, молодой полицейский работал. Он, видимо, сидел здесь давно, в ожидании, когда все же увезут труп, и писал что-то в блокноте. Очень усердно, нахмурившись в задумчивости. Возможно даже, он уже успел пообщаться со свидетелями. Тут же, как говорится, не отходя от кассы. В общем, он выглядел настоящим олицетворением Закона в действии.

— А вы весь блокнотик за сегодня уже успели исписать? — полюбопытствовала Елена. — Здравствуйте, кстати.

Звучало это все немного нагло. Но дело в том, что Елена в душе была очень стеснительной. А разговор завязывать надо. И лучше на своих условиях. Пришлось вот так вот сразу начинать наглеть.

— И вам, кстати, тоже, — не поднимая головы, ответил он. — Почти весь. А разрешение на ношение оружия у вас, естественно, есть?

— Естественно, — пожала она плечами. — Я так понимаю, ботаник нажаловался?

Полицейский тяжко вздохнул.

— Вы, похоже, произвели на него сильное впечатление.

— Да я так на всех мужчин действую, — иронично сообщила Елена.

Он взглянул на нее мельком, хотел уже вернуться к своим записям, но потом передумал и окинул ее более внимательным взглядом, после чего улыбнулся.

Елена тут же поймала себя на мысли, что к уважению, вызванному его упорством и самоотверженностью, прибавилась и чисто женская симпатия. Улыбнувшись, весело, открыто и как-то по-мальчишески радостно, он из сурового мента тут же превратился в просто хорошего парня с редким, но ценным плюсом. Такой тип мужчин встречается сейчас крайне редко, а потому особенно привлекателен. Эти уникумы уверены, что каждая встретившаяся им по дороге женщина является как минимум феей или языческой богиней, спустившейся с небес. А потому обращаться с женщинами надо соответственно, как с редкими драгоценностями, со всем присущим уважением, восхищением и вниманием. По крайней мере, в данный момент взгляд этого парня обещал Елене именно такое восхищение, внимание и обожание. Она даже немного смутилась.

— Так разрешение на оружие принести?

— Не срочно, — отмахнулся он и отложил блокнот в сторону.

— Значит ли это, что в совершенном злодеянии меня нисколечко не подозревают? — поинтересовалась Елена.

— А смысл? — пожал он плечами. — Почерк тот же, что и в предыдущих случаях. А вас тогда здесь еще не было.

Елена показалось, что факт ее отсутствия его искренне огорчал.

— Логично, — согласилась она. — Хотя, как вижу, отсутствие подозреваемых вас не очень-то печалит.

— Хотя начальство не в восторге от такого количества трупов на моей территории, но, знаете ли, как-то не особенно и хочется с этими подозреваемыми встречаться, — искренне ответил полицейский.

— Тогда вас совершенно не расстроит, когда вам придется встретиться с их… так скажем, с останками преступников? — уже серьезно предположила она.

— Как я понял, это ваша работа? — парень тоже посерьезнел.

— К моему великому сожалению, да, — отозвалась Елена. — А вот интересно, как ваше начальство отреагирует на тот факт, что трупы преступников будут выглядеть старше, чем трупы жертв?

— Придется сильно напрячь фантазию, составляя рапорт, — кисло улыбнувшись, ответил он. — Слушайте… Ой! представиться забыл!

— Я тоже, извините. — Елена приветливо улыбнулась и протянула руку. — Елена Васильевна Давыдова. Можно просто Лена.

Он галантно поцеловал ей руку. Причем этот красивый жест выглядел очень естественно, будто он так всю жизнь здоровается с женщинами. И не ради понтов, а потому что по-другому не умеет. Без всякого желания произвести впечатление.

— Артем, — представился он. — Можно Тёма. И давай на «ты»?

— Ладно, — легко согласилась Елена. — Нам с тобой еще долго общаться придется.

— Было бы желательно, — обрадовался Тёма чисто по-человечески, как радуется любой, кому только что обещали помочь в каком-то очень нелегком и занудном деле. — В принципе я догадываюсь, что… ну, ты сказала, что трупы преступников будут выглядеть старше трупов жертв. Я… знаю я, одним словом, кого мы ищем.

— Трудно быть полицейским и демонологом в одном лице, да? — поддразнила его Елена.

Он усмехнулся.

— Ладно, — продолжала она. — Дашь труп осмотреть?

— Нет.

У Елены появилось желание расхохотаться. Вот тебе и дамский угодник! «Нет» парень произносил все с той же задорно-радостной мальчишеской улыбкой и взглядом, полным обожания. Артем становился в ее глазах все более симпатичным.

— Честно, не очень-то и хотелось, — ответила она.

— Верю, — искренне согласился Тёма.

— Тогда скажи мне всего одну вещь, — попросила Елена. — На нем ведь две ранки?

— Откуда знаешь?

— Умная очень. И такие и раньше были, да?

— Да. А в чем суть?

Елена все же рассмеялась.

— Давай определимся, мы работаем вместе или мешаем друг другу?

— Вместе, — тут же подтвердил Тёма.

— Тогда пошли отсюда!

Парень сильно удивился такому повороту.

— А как же он? — Артем указал на труп.

— Извини за грубый юмор, но он не сбежит, — напомнила Елена.

— Но кто-то любопытный может забежать сюда.

— Не проблема. — Она достала сотовый. — Звоним Олегу, и он выставляет здесь пост.

— Вот… — чуть не выругался Тёма. — А я тут уже несколько часов сижу.

— Ну, ума-то палата, — пожала Елена плечами.

Через минуту вопрос с «постом» был решен.

— Идем курить, а? — предложил Тёма.

— Вообще идем отсюда, — решительно покидая домик, ответила Елена. — Несколько часов, говоришь, просидел? Упорный ты парень. И правильный. И чего ты с такими способностями в деревне торчишь? Тебя бы в любом отделении в городе как родного встретили.

— Да не люблю я ваш город, — поморщившись, сообщил он, поднося зажигалку к ее сигарете. — Шумно, суетно, гадостно.

— Понятно. А здесь — скука.

— Если бы! — усмехнулся Тёма. — Знаешь, сколько тут работы? Одни пьяные драки кого хочешь достанут.

— А ты еще и непьющий? — достоинств у парня было, похоже, через край.

— Не спивающийся, — уточнил он. — Так, душевно посидеть люблю. Но не до белой горячки и не каждый день.

— Небось, один такой на всю округу, — предположила Елена. — На тебя девки небось молятся.

— Я скромный, — хитро улыбнулся он. — И с принципами. Хотя сестра рада-радехонька. Два почти непьющих мужика, и оба ее.

— Почему два? — не поняла Елена.

— Так мой напарник такой же. Только еще и зануда.

— А сестре твоей зануда кем приходится?

— Мужем.

— Тогда радости ее намного меньше, чем ты предполагаешь, — рассудила Елена. — Пошли ко мне. Это рядом. И Олежековы ребята будут знать, где тебя найти. А чего ты там, кстати, сидел?

— Напарника ждал, он за экспертами поехал и за труповозкой.

— Ясно.

Они вошли в ее коттеджик, и Елена тут же развила бурную деятельность.

— Значит, так, — распорядилась она. — Ты ел? Нет? Сейчас закажем обед с доставкой. И выпьем. Мои нервы такого зрелища и вони без подпитки не выдерживают. А нервные клеточки, сам знаешь, не восстанавливаются. Вино или водка?

— Вино, — согласился он. — Но мне же на работе пить нельзя.

— До белой горячки допиваться не будем, — пообещала она.

Обедать устроились на крылечке, вышли со стаканами и тарелками. Рядом пристроили пепельницу.

— Итак, начнем, — предложил Тёма. — Кто тут, по-твоему, на людей охотится?

— Упыри, — спокойно сообщила Елена и стала краем глаза наблюдать за его реакцией.

— Да это понятно, — пожал он плечами. — Но какие именно?

— По-моему, мавки. — Она была несколько разочарована таким спокойным отношением к ее сообщению.

— С чего ты взяла? — удивился Тёма. — Мавки — это южнославянское название навьев. Это восставшие из могилы дети или молодые девушки, которые умерли без крещения или были прокляты своими родителями.

— Это на Ридне Крайне все так наивно и мирно, — не согласилась Елена. — А на Руси мавки — разновидность упырей, которые заманивают своих жертв Зовом, занимаются с ними сексом и параллельно пьют из них кровь. Но в том, что это могут быть молодые девушки и дети, ты прав. Упырем вообще может стать каждый.

Она отсалютовала ему стаканом.

— Ну да, — вынужден был он с ней согласиться. — Некрещеных сейчас пруд пруди, но вот девственниц среди них, я думаю, процентов двадцать.

— Слушай, философ, а откуда у тебя такие познания?

— По поводу девственниц? — не понял Тема.

— По поводу мавок и прочей нечисти, — уточнила она.

— Из Интернета, естественно, — хитро улыбнулся он.

— Ох уж мне эти продвинутые пользователи, — ехидно улыбнулась Елена. — А тебе такое слово, как цензура, известно? Сейчас даже в библиотеке тебе книжку по русской демонологии выдадут, где написано, что вся нечисть — это Адамовы дети.

— Почему Адамовы? — не понял Тема. — Адам не русское имя.

— Да это такая подкорректированная легенда, — объяснила Елена. — Прогнал Бог Адама и Еву из рая. Пока они к климату суровому земному привыкали, роды у Евы не складывались. Все уродики в свет являлись. А Адам, чтоб жену не расстраивать, прятал их. Кого в лесу, кого в доме, кого в бане…

— Оттуда лешие, банники, домовые, — понял Тема. — Да! Могучая наша матушка-церковь, так глядишь, лет через пять окажется, что Велес — святой великомученик православный.

— Именно, вот только не через лет пять, а уже давно. Великомученик Власий, — усмехнулась Елена. — А вообще, оставь некрещеных мертвецов в покое.

— И девственниц тоже оставлю, с превеликим удовольствием, — решил Тема. — Мороки с ними…

— Давай пока без лишних откровений, — предложила Елена. — Значит, с видом определились.

— Не совсем. Говорят, у мавок в спине дырища. Что их и выдает, — поделился он.

— Ага. Три дырищи, — усмехнулась она. — Сказки это, как про чеснок, кресты и нелюбовь к человеческой пище. Хотя насчет последнего это спорно.

— Да… — задумавшись, согласился Тема. — Черт их знает, как у них организм работает. А с серебром?

Он покосился на арбалет, который Елена пристроила около себя.

— Не знаю, — честно ответила она. — Но как-то оно на них влиять должно. Про осину тоже ничего сказать не могу.

— У тебя ее нет?

— Я не знаток древесины, — призналась она. — Мне могут что угодно подсунуть, а я поведусь, что осина. Вот вроде болты арбалетные из нее. Так ведь я проверить не могу.

— Понятно, — мирно согласился он. — А пистолет у тебя чем заряжен?

— Сейчас обычными, гражданин начальник, — съехидничала она.

— А ты стерва по природе или просто по обстоятельствам? — достойно ответил он.

— По настроению. Это тоже в протокол занесешь?

— Нет. Это я для себя спрашивал. А дневного света они боятся, как думаешь?

— Уверена, что нет. — Елена приняла у него вновь наполненный стакан. — Сам посуди, они мертвы, им без разницы — день, ночь, зима, лето. Человеческие правила, и мораль в том числе, на них не действуют. На фига они им, если они и не люди, и не покойники?

— Да эти законы и на людей-то не на всех действуют, — грустно сказал Тема.

— Ты мент до мозга костей, — усмехнулась Елена. — Пусть и умный. Кстати, эта дырища в спине, которая тебя интересовала, всего лишь символ необычности этих тварей. А на самом деле они ничем от нас внешне не отличаются.

— А как их вычислить? — задал важный вопрос Тёма. — Дневного света не боятся, в гробах, естественно, не спят, кровь из них может течь, если не голодные, как я понимаю…

— Правильно понимаешь, — поддержала его Елена. — Более того, если ранишь гада, то через некоторое время рана, конечно, полностью не зарастет, но будет выглядеть, как старый шрам. Но! Они не чувствуют боли. Нервная система все же умирает у них или просто отказывает частично. И еще они не переносят алкоголь. Тут Лукьяненко был прав.

— Нет, ты все же стерва от рождения, — решил Тема, угрюмо глядя в свой стакан.

— А ты думаешь, если у тебя погоны на плечах, то ты вне подозрений? — ехидно поинтересовалась Елена.

— Как жена Цезаря, — усмехнулся он. Рейтинги полицейского по Елениной шкале уже били все рекорды. — Слушай, сдается мне, тут какая-то магия есть, — подумав, решил ни о чем не подозревающий парень.

— Есть, — согласилась опять Елена. — По крайней мере, некоторая ритуальность. И та же инициация…

— Погоди ты. Не углубляйся в свои профессиональные примочки, — остановил ее Тема. — Это ты с чего взяла все?

— Это я уже непосредственно про нашу историю тебе говорю.

— Ага, — обрадовался он. — Эту часть уже и в протокол заносить можно.

— Попробуй, конечно. — Она скептически усмехнулась. — Но… В общем, слушай сказку. Было это в те времена…

— Когда боги еще ходили по земле?

— Нет. Когда заброшенные деревни еще обитаемыми были. И жил там один странный дядька. Были у дядьки книжки тайные, знания необычные, а заодно и умения. А еще этот дядька любил девок на сеновал таскать…

— Особенно одну, — подхватил Тема. — Тетку Прасковью.

— Именно, — согласилась Елена. — Тебе она тоже эту историю рассказывала?

— И про него, и про сына, — стал перечислять он.

— А как того дядьку звали-то? Я у нее забыла спросить.

— Олег.

Елена ехидно хмыкнула.

— Вот так и рождаются легенды…

— Не понял, — признался Тема.

— Все дело в этом имени, — объяснила она. — Вот в Англии самая-самая популярная легенда об Артуре. А на Руси?

— О Вещем Олеге, — ответил полицейский, сообразив, куда она клонит. — Вообще, что-то в этом есть. Его сына, кстати, тоже звали Олегом. Вот тебе и возвращение Вещего.

— В том-то и дело, милый, что никакого сына не было, — усмехнулась Елена.

— Как? — удивился Тема. — Что, по-твоему, у Прасковьи маразм? Может, и у меня тоже? Я же его знал!

— Вот не фиг было меня перебивать, — наставительно сказала она. — Вернемся к началу. Был колдун. Звали Олег. Сильный, я тебе скажу, колдун был и знал много. И вот… Тут достоверное неизвестно. То ли пришел его срок, и он, чувствуя старость и близкую смерть, прочитал нужную страничку в своих книжках, ушел в лес и провел самоинициацию, после чего помолодел и стал упырем. То ли просто с кем на охоту подался, а мужик ему не вовремя обиду припомнил, подрались, оба ранены до смерти, а кровка мужицкая колдуну кстати пришлась, омолодился, стал упырем. То ли вообще все банально было, пошел на медведя, загрызли друг друга, зверь помер, колдун — омолодился и стал упырем. Это нам уже точно не важно. Но! Важен сам факт…

— Омолодился и стал упырем, — послушно повторил Тема.

— Именно, — победно подтвердила Елена. — Это даже бабка Прасковья поняла.

— Прасковья… О Господи! — в глазах полицейского отразилась такая боль и тревога за эту необычную женщину, что Елена даже позавидовала и, как говорится, всем сердцем пожелала, чтобы ее близкие так же могли заботится о ней. — Ты хочешь сказать, что она…

— Не хочу я ничего такого сказать, — поспешила она его успокоить. — Не поверишь, но он ее любил. Искренне. А ее почти вечная молодость — это просто подарок.

— Уф! — Тема схватился за сигареты. — А я уж подумал…

— Иногда это вредно, — авторитетно заметила Елена. — Слушай дальше. Помолодевший и упыристый вернулся Олег в родной дом. И быстренько пристрастился к старым привычкам.

— За юбками таскаться? — уточнил парень, записывая каждое ее слово.

— Да. Говорить помедленнее?

— Да, пожалуйста, я записываю, — рассеянно заметил он.

Елена усмехнулась и продолжала:

— Дальше все просто. Одна из новых пассий, видать, полюбилась Олегу. Вот он ее и инициировал. Произошло это, как я понимаю, где-то позапрошлым летом. То есть за полгода или месяца за три до открытия «Глубинки». Сначала парочка осторожничала, заманивала своих соседей по деревне в лес и… употребляла. А уж с появлением «Глубинки» тварям раздолье настало. Народу уйма, все чужие, ешь — не хочу.

— Так… — задумчиво проговорил Тема. — Значит, надо все еще раз проверить. Пропавших без вести в то время, когда первые трупы появились. Кстати, пока очень все складненько выходит. У первых трупов точно по две ранки, и шли они один за другим.

— Не сомневаюсь, — пожала Елена плечами. — Я отчеты видела, мне их Андрик подобрал. Там все и почерпнула. Но! По поводу пропавших без вести, ты прав, проверить надо. И особенно тех, кто в лесу терялся, но потом вернулся.

Артем все записал.

— Дальше дело было так, — продолжала Елена, прикуривая. — В какой-то момент девочке нашей Олег поднадоел. Причин, увы, не знаю. Да и не важно это. В общем, она его убила. Знать бы чем…

— Знать бы, тут ты права, — согласился Тема. — А потом, как я догадываюсь, она инициировала себе нового любовничка?

— Да. Как я думаю, все же это женщина, — размышляла она вслух. — Не стал бы такой козел на старости лет менять пристрастия. Да и вообще. Все эти байки про мужеложство — это тот же черный PR христианской церкви.

— Как и в случае с ведьмами и их сношениями с дьяволом, — блеснул эрудицией Темка.

— Неужто мой дорогой служитель порядка еще и «Молот ведьм» на сон грядущий почитывает? — осведомилась насмешливо Елена.

— Между прочим, это, считай, первая книга по криминалистике и правилам ведения уголовного дела, — авторитетно заявил он.

Елена вспомнила, как Алек заявлял ей нечто подобное, разъясняя, что каждая глава «Молота» соответствует этапам следствия. Первая рассказывает о разновидностях преступлений. Вторая — о мотивах и методах выявления. И третья — о допросах, то есть о способах выбивания из задержанного показаний. По мнению Елены, некоторые способы допросов из третьей части используются до сих пор Темкиными и Алековыми коллегами.

— На данный момент у девочки два любовничка. На совести нашей упыристой дамы и ее первого хахаля все местные трупы. Они ими закусывали на пару, потому гости трупами и становились, — вернулась Елена к основной теме разговора. — Второго любовника она инициировала только прошлой ночью. И труп, который сейчас лежит в соседнем домике, был как раз такой нужной для проведения инициации закуской.

— Предлагаю опять же просмотреть еще раз результаты осмотров тел, выявить, когда появился первый любовник, — внес Тема неплохое предложение.

— Да, а еще устроить перепись «мертвых душ» на местных кладбищах, — решила Елена. — Так мы сможем более точно установить размах деятельности нашей дамы и, возможно, более четкое время ее собственной инициации. А там посмотрим самую подходящую кандидатуру на роль первого любовника-упыря из тех, кто в лесу пропал, или… еще необходим список постоянных гостей «Глубинки», персонала, их истории жизни в деревне, контакты…

— Имена, пароли, явки, — подсказал Тема.

— Точно. Но это еще не все, — обрадовала его Елена, наблюдая, как он стенографирует разговор в блокнотик. — Смотри, какая фишка получается. Человек умирает, если из него выкачать около двух с половиной литров крови. Что и произошло с нашими жертвами. Но! Кроме того времени, когда они охотились вдвоем, трупы появлялись не так часто.

— Ты хочешь сказать, что все это время им тоже надо было кем-то питаться? — продолжил он ее мысль.

— Да. А потому нам еще надо пообщаться с местным медиком, с врачом в деревне и составить очередной списочек. Знаешь, что мне Прасковья рассказывала? Говорит, девки по Олегу сохли. В прямом смысле слова. Вроде ходит румяная, задорная, а потом худеет, бледнеет и так далее.

— Заодно узнаем, среди покойничков не отмечалось ли каких странных заболеваний, — пометил в блокноте Темка. — Слушай, а ты в медицине хоть что-то понимаешь? Как мы спрашивать-то будем? Не обязательно ведь доктора просвещать насчет того, что мы ищем неумерших жертв упырей.

— Ничего я в медицине не смыслю, — призналась Елена. — Но это не проблема.

Она достала сотовый и быстро нашла нужный номер.

— Привет, подруга. Вновь твоя помощь нужна — радостно сказала Елена в трубку.

— Ну вот, нет бы просто пообщаться, — наигранно обиженно отозвалась Юля. — Что еще приключилось?

— Я звоню узнать, какие симптомы отмечаются у людей с большой потерей крови.

— По-моему, в прошлый раз мы это уже обсуждали, — припомнила подруга. — При большой потере крови они становятся трупами.

— Нет, ты подожди, — забеспокоилась Елена. — А если у них не два с половиной литра выпьют. А, например, донорскую дозу? Ну, на крайняк, две донорские дозы?

— А это идея, — оживилась Юля. — Может, никаких вампиров у тебя там и нет? Просто шайка придурков собирает кровь у людей, а потом сдает, куда положено, по сходной цене?

— Не важно, — объяснять подруге, что она не права, было бы слишком долго. — Блесни все же своими медицинскими знаниями, пожалуйста. Видишь, я и волшебное слово сказала.

— Ну, в общем, так, — начала Юля профессиональным тоном. — Вялость, бледность, раскоординация движений, если он вообще ходит.

— Апатия, — подсказала Елена, записывая симптомы в блокнот.

— Апатия, — согласилась Юля. — Зрачки расширены обычно. Если ты собираешься присматриваться.

— Лады, я думаю, этого достаточно, — решила Елена. — Спасибо.

— Как там у тебя?

— В норме. Сегодня даже выспаться умудрилась, — похвасталась она.

— То есть умерила свой темперамент? — ехидно переспросила Юля.

— Нет. Просто завязала с выпивкой, — нагло соврала Елена, отпив вина из стаканчика.

— Ладно, — смилостивилась подруга. — Береги шею, Лена.

— Хорошо, доктор.

Елена отключила звонок.

— Вопрос решен, — доложила она полицейскому.

— Так вы в команде работаете? — поинтересовался он.

— Нет, — улыбнулась она. — Просто у моих друзей очень удачные профессии. А вообще, про команду неплохая идея. На будущее.

— Погоди ты с будущим, — остановил ее Тема. — Давай с настоящим закончим. Нам тут работы на трое суток.

— Нет у нас этих трех суток, — огорчилась она.

— Вот именно! — многозначительно напомнил парень. — Я, знаешь ли, хочу тебе еще одну тему для размышления подкинуть. Не кажется ли тебе странным, что инициация второго любовничка произошла в ту же ночь, что и нападение на тебя? И вообще, не кажется ли тебе странным, что к тебе гость приходил именно после того, как ты шлялась по заброшенным деревням? И после разговора с Прасковьей?

Елена недовольно нахмурилась. К ней мгновенно вернулось то чувство вины, которое впервые вспыхнуло при виде трупа в соседнем домике. Конечно, она прекрасно понимала, что столь бурное развитие событий связано именно с ее приездом. Но кто сказал, что ей нравится в этом признаваться!

— Весьма возможно, что нападение — это попытка отвлечь мое внимание от инициации, — пожала она плечами.

— А вот у меня другой взгляд на события прошлой ночи, — заявил Тема очень серьезно.

— Вот зашибись! — наигранно недовольно раздалось из-за кустов. — Я тут по жаре за экспертами мотаюсь, с трупами вожусь, а он с городской фифой прошлую ночь обсуждает!

Напарник Темы выглядел забавно. Во всем. Вид у него такой был. Смешная блондинистая прореженная челочка, круглое, чем-то крайне довольное лицо со здоровым румянцем, хитро блестящие глаза, полноватая фигура, перетянутая на поясе ремнем, и туфли лакированные, с острыми носами.

— Ага! — обвинительно продолжал он. — А они тут еще в середине дня и винище хлещут!

— Водка в душевой, — спокойно оповестила его Елена.

— Где? — хором недоверчиво переспросили полицейские.

— В душевой, — повторила Елена, оправдываясь. — Холодильника же у меня нет.

Сотоварищ Темки отправился в душевую.

— Стакан сейчас принесу, — пообещала она ему в спину.

— Я сам, — важно ответил тот, по-хозяйски шагнув в коттедж. — Странная, Темка, у тебя леди. В душевой только вещи лежат, кровать явно ни разу не перестилали, хоть кухня пользованная, и то плюс.

— Слышь, Шерлок, — немного недружелюбно отозвалась Елена, — ты бы лучше так преступников ловил, а не давил на девушку дедукцией. Тебя хоть как звать-то? Или тебя вообще не зовут, ты сам приходишь?

— Второе более верно, — иронично прокомментировал Темка.

— Василий Сергеевич! — гордо представился напарник и залпом уничтожил первую дозу водки. — Так что скажете в свое оправдание?

— Что нечего хлебать мою водку, если чем-то недоволен, — аргументировала Елена.

— Логично, — согласился Тема. — Но что скажете, подозреваемая, насчет прошлой ночи и некоторых других обстоятельств этого дела. Связанных непосредственно с вами?

— Ладно, Тема, — сдалась она. — Давай восстановим ход событий. Я вчера утром отправилась с двумя проводниками в заброшенные деревни. Нашла там еще два трупа и некую улику. С этой уликой отправилась к Прасковье. Где имела весьма важный разговор, который закончился нападением на меня одного из упырей. В это время еще одна подозреваемая инициировала нового упыря, А напоила своего нового обращенного дружка девонька кровушкой одного из гостей сего славного кемпинга. И труп этого самого гостя мы сегодня и наблюдаем. Теперь ты утверждаешь, что нападение на меня и такое скорое решение об инициации еще одного упыря вызвано именно моим появлением здесь и походом в деревни?

— Именно так, — согласился Тема. — Кто знал, что ты идешь в деревни?

— И все, и никто, — пожала Елена плечами.

— Она явно уклоняется от ответа, — заметил Василий напарнику. — А как часто вы, мадам, вообще посещаете наши края?

— Я здесь впервые, — уточнила она. — Что легко проверить. И, кстати, я здесь, чтобы сделать вашу же работу и изловить преступников.

— Очень любезно с твоей стороны, — ответил Василий. — Но как может быть, чтобы все знали и никто?

— Шерлок, это же элементарно, — пожала она плечами. — Я даже по внешнему виду отличаюсь от местных лагерных поселенцев, да и веду себя несколько нестандартно, как мне объяснила одна из местных сотрудниц. Естественно, это вызывает подозрения и любопытство. Кому это было особенно интересно, мог проследить и мои дальнейшие передвижения.

— А ты до деревень одна моталась? — поинтересовался Василий.

— Нет. С проводниками, — ответила Елена. — И это тоже версия. Они могли сообщить о нашем походе кому угодно. В первую очередь своим родственникам, а дальше пошло-поехало. У нас в городе слухи разлетаются с быстротой ветра, а тут уж и подавно… Со скоростью света. А кому это было особенно интересно…

— Мог проследить твои перемещения, — закончил Тема. — Тупиковая версия. И все, и никто. А что ты там нашла?

— Некое колечко, принадлежащее ныне покойному Вещему Олегу.

— Ого! — восхитился Василий. — А он разве местный?

— Вась, остынь, а? — предложил Темка. — Это наши заморочки.

— Но в одном ты прав, — деловито сменил тему Василий. — Эти все события прошлой ночи связаны с ее появлением.

— Он всегда такой пафосный? — поинтересовалась Елена у Темы.

— Да. Но я привык.

— Сочувствую. — Она встала на ноги. — Пора.

— Ладно, — покладисто согласился Тема. — Ты Вась, топай к трупу, а мы… А мы?

— На кладбище, — решила Елена. — Сначала на местное, потом дальше.

— А! вот! — вспомнил Тема. — Вась, как закончите, пришли ко мне местного медика и нашего, лады?

— Лечиться будете?

— Нет. Их залечивать, — ответила Елена, проверяя арбалет.

— Ничего себе! — восхитился Васька. — Они вооружены и очень опасны! А ты уверена, что это поможет?

— Нет, — честно ответила она. — Но мне так спокойнее.

Мужчины хмуро переглянулись.

— Слушай, так это все сказки? Ну… то, что мы про них знаем? — решил уточнить Василий.

— По большей части, — созналась Елена.

— И еще… — немного переварив информацию, опять спросил он. — Вот ты здесь впервые, но по заданию. Значит, тебя сюда позвал кто-то из знакомых…

Елена нахмурилась. К сожалению, этот забавный зануда был умницей. Понять, на что он намекает, не составляло труда.

— Забудь, — посоветовала она и аргументировала: — Во-первых, как я выяснила, эта кутерьма началась раньше, чем организовалась «Глубинка». То есть истоки этого дела в деревне. Сейчас, конечно, уже не факт, что кто-то из подозреваемых не живет в лагере. Но все же… Пригласил меня владелец «Глубинки». И он вне подозрений.

— Еще одна жена Цезаря, — усмехнулся Темка. — В общем-то его и правда глупо подозревать. Он теряет в данной ситуации больше всех, и даже если бы это был он… не верю я, что у этих тварей, как, например, у серийных маньяков, есть подспудное желание быть пойманными.

— Это точно опровергают события прошлой ночи, — напомнила Елена. — Тем более я Андрика не раз уже проверяла, и не только выпивкой.

Будь Андрик упырем, ее имитация Зова пропала бы втуне, а самой Елены уже не было бы в живых.

— Выпивкой? — подозрительно переспросил Василий.

— Видишь ли, — злорадно разъяснил Тема, — упыри плохо переносят алкоголь.

— Он не очень хорошо действует на кровь, — таким же тоном продолжала Елена. — То ли разжижает ее, то ли еще что… Ну, в общем, они трезвенники.

Они стояли и ждали гневных воплей Василия. Но к их удивлению, он начал вдруг покатываться со смеху.

— Забавно в данном случае звучит мысль об оборотнях в погонах, — задыхаясь от смеха, объяснил Вася.

Мысль и впрямь была забавной.

— Слушай, а еще вопрос, — подождав, пока они отсмеялись, серьезно спросил Василий. — А кроме владельца «Глубинки» у тебя здесь знакомых не обнаружилось?

Это было совсем плохо. Вот ведь у полицейских привычка: как вцепятся в одну версию, так не собьешь. Елене эта версия совсем не нравилась. По вполне небезобидным причинам. Она же не дура, мысль, что кто-то хорошо знал о ее вчерашних приключениях, да и о цели ее приезда вообще, не откидывала. Подозрения, что это кто-то хорошо знакомый, ее не покидали. Но это ее личное дело! И не только из-за заказа. Просто это ее люди, ей с ними и разбираться. Да и кому будет приятна мысль, что кто-то из твоих знакомых кровопьющая тварь. Да еще норовит тобою же и полакомиться.

— Хорошо, — хмуро сдалась она. — У меня здесь есть знакомые.

Тема тут же открыл свой блокнот, готовый к записи показаний.

— Я знаю уже много лет Олежека, начальника местной службы безопасности, — начала она перечислять. — Но мы с ним несколько лет не виделись. Хотя я его и проверяла. Но кто сказал, что за два дня он не мог быть инициирован, находясь в трезвом виде? Знаю одну из сотрудниц кемпинга. Ее тоже проверяла. Но не выпивкой, а болью. Это Нинка, жена того ботаника, что на меня настучал.

Оба мужчины досадливо поморщились. Нинка тут была широко известна. А Елена в очередной раз поразилась широте ее изысканий. Да, крайне голодная девушка.

— Дальше, — перечисляла она. — Местный водила — Петя. Я его не проверяла. И, более того, года два мы не виделись. Что с ним могло случиться, неизвестно. Еще мои проводники. Серега и Макс. Давние приятели. Проверены, и в принципе… Ну, в общем, тут тоже все неточно. И… они были со мной в деревнях и у Прасковьи. Да еще и тот факт, что перстень нашел Макс. Более того, неизвестно, сколько в данный момент в лагере отдыхает городских. И сколько из них моих знакомых.

— Пусть тебе Андрей Сергеевич выдаст список жильцов, — посоветовал Тема. — Посмотришь, может, еще кого знаешь.

Елена согласно кивнула.

— Я бы на вашем месте на моих знакомых не зацикливалась, — посоветовала она. — Когда всю информацию соберем, то большая часть из них отпадет сама собой.

— Это каким же образом? — поинтересовался Василий. — И как ты эту информацию будешь собирать?

— Все просто, — начала она объяснять. — Сейчас составим списки погибших в деревнях за три года. Потом выделим из них в отдельный список тех, кто погиб по известной причине. Той, которая нас больше всего интересует.

— То есть установим общее число эпизодов по делу, — резюмировал Тема.

— Именно, — согласилась Елена. — Потом нужен список болезненных и в лагере, и в деревне. Выясним, кто из жертв был убит не сразу. И еще… Посмотрим круг знакомств этих товарищей. Вдруг что общее есть. Посмотрим, кто болеет сейчас. Вдруг такие найдутся.

— Опять обработаем круг знакомств, — продолжил за нее Тема.

— Точно. Еще нужен список всех, кто в последние два года пропадал в лесу. Кто из них вернулся, кто нет, — продолжала она, стараясь не запутаться. — Определим круг подозреваемых, сравним с данными по знакомствам жертв с последним списком. И кто из лагерных жертв с ними в лес гулял. Как часто, кто, когда.

— А еще проверим, кто из них знаком с тобой, из последнего списка, — напомнил Василий.

— Главное, не запутаться в списках, — решил Тема. — В общем, странноватый и муторный метод, но своя логика в нем есть.

— Женская логика, — уточнил ехидно Василий.

— Ага, — рассеянно согласился Темка. — Ну, мы тогда по кладбищам. Потом к врачам, потом сравнивать списки.

— Поторопитесь, — посоветовал Василий. — Скоро ночь.

— И что? — не поняла Елена.

— Ну, охотятся же они ночью, — напомнил полицейский.

Елена уже хотела раздраженно заново объяснять, что для упырей нет разницы между днем и ночью, но Тема ее остановил.

— Тут он прав. В данном случае эти гады действуют, как обычные преступники. Ночью спокойнее, никто не помешает насытиться.

Своя логика в его словах была. Полицейская логика. Елена пожала плечами и, махнув Василию на прощание рукой, пошла в деревню.

В принципе, Елена очень любила пешие прогулки по свежему воздуху. Особенно прогулки налегке. Добрый галантный Тема забрал у нее сумку, в которой была упакована заветная папочка со страшными фотографиями, колчан с арбалетными болтами и куртку. И кое-что еще довольно объемное и тяжелое. Он даже пытался отнять у нее арбалет, но Елена категорически воспротивилась. Так надежнее и круче. Она себе очень нравилась. Стильно одетая женщина с внушительным оружием за спиной, в сопровождении верного оруженосца, шагает по бескрайним сельским просторам родной страны. Не хватало только не менее верного Росинанта и ветряных мельниц впереди…

Первое селение они прошагали без приключений, миновали и местное кладбище. Все необходимые данные по переписи «мертвых душ» Елена сделала еще в день своего приезда. Приключения начались в большой деревне. Тут, как и в первое ее посещение, было очень много любопытных. Милые деревенские старушки таращились на них во все глаза. Во-первых, слух о городской охотнице на вампиров уже давно распространился по всей округе, и, естественно, каждому хотелось рассмотреть ее повнимательнее. Во-вторых, интерес вызывал и тот самый арбалет, что висел у нее за спиной. Не зря же ей так нравился ее фэнтезийный вид. Да и Еленин сопровождающий привлекал взгляды. Людям просто необходимы выдуманные романтические истории и легенды. Для пущего эффекта Елена взяла Тему под руку.

— Очень мило, — несколько удивленно прокомментировал он ее решение.

— А то! — важно ответила она. — Если уж я тут прогуливаюсь с первым парнем на деревне, то делать это надо по всем правилам.

— А! Мадам у нас еще и собственница, — сделал Артем забавный вывод.

— Вот только не говори, что тебя это не радует, — предупредила Елена, глядя в его совершенно счастливое лицо.

Еще метров через двадцать дорогу им перегородило стадо коров. Елена инстинктивно прижалась к Темке.

— Ты чего? — не понял он.

— А то не понятно, — ворчливо отозвалась она, недобро косясь на животных и инстинктивно поправляя арбалет.

— Ты их боишься? — недоверчиво уточнил полицейский.

— Да, боюсь, — с достоинством призналась Елена. — Они большие и с копытами и рогами, а у того рога и вовсе огромные.

— А кого еще ты боишься? — развлекаясь, решил полюбопытствовать Тема.

— Гусей, они щиплются. Кур, они суматошные.

— И клюнуть могут, — услужливо подсказал парень.

— Да, между прочим. А еще лошадей. — Они благополучно разминулись со стадом, и Елена опять зашагала гордо и безбоязненно. — Эти большие, с копытами, да еще кусаются, и у меня аллергия на шерсть.

— Просто исчадья ада, — ухмыльнулся Темка. — Деревня для тебя полна опасностей.

Она не удостоила его ответом.

Наконец впереди показалась уже знакомая колоколенка в окружении тополей. Елена как-то сразу почувствовала себя увереннее. Она вообще любила кладбища. Самое спокойное место на земле. Мертвые не кусаются — как сказали в одном полицейском сериале. В их ситуации это был довольно смешной вывод, но все же…

— «Я люблю кладбищенской сторонки нежилой, пугающий уют, дальний звон и с крестиками ложки, в чьей резьбе заклятия живут», — процитировала Елена Николая Клюева.

— Ха! — гордо заявил Темка. — «Когда умру, смиренно совершите по мне обряд печальный и святой, и мне стихов надгробных не пишите, и мрамора не ставьте надо мной». Языков, между прочим. Моя сеструха филфак заканчивала. По нему диплом писала. Мне его стихи нравились. Но запомнил только одно. Звучит, да?

— Сильно! — похвалила Елена. Парню так явно хотелось ей понравиться… Но пора было заняться делом, и она добавила немного смущенно: — Может, это прозвучит несколько странно, но в городе, на кладбищах есть какой-то особый порядок. Ну, правила, что ли? Как хоронить. Порядок могил…

— Я понял, — совершенно спокойно ответил Темка. — Это везде так. И тут у нас тоже. Около церкви — старые захоронения еще с прошлого века, в смысле с позапрошлого. А дальше, к пруду, новые. Современные, в смысле.

Они прошли по какой-то малозаметной тропе, обогнули церковь и очутились как раз в нужной части кладбища, у самой последней могилы. За стандартной железной оградкой и такой же стандартной песочницей, укрытой венками, начиналась небольшая поляна, дальше виднелись молодые клены и березки, собранные в аккуратную рощицу. А слева стояло какое-то непонятное квадратное сооружение, подозрительно напоминающее склеп.

— Это что? — поинтересовалась Елена, указывая на странное сооружение.

— Склеп, — подтвердил Тема ее подозрения. — Такое вот у людей было желание. В смысле, хотели быть похороненными именно так.

— Новые русские? — слегка поморщилась она.

— Нет. Почему? — удивился Темка. — Старые русские. Дворяне. Давно он тут стоит. Неподалеку когда-то была старинная усадьба.

— Но склеп…

— Да католиками они были. Или, может, даже протестантами, — начал защищать неизвестных владельцев захоронения Тема. — Может, просто такие ориентированные на западные традиции дворяне. Чего ты к нему пристала?

— Ладно, фиг с ними, с дворянами вашими, — отмахнулась она. — А там что?

— Пруд, — смирившись с тем, что допрос не закончился, отвечал полицейский.

— Ох ты! — восхитилась Елена. — Священный пруд Дианы в священной роще. Искупаться надо!

— Как мне помнится, одну знаменитую гетеру предупреждали, что такое удовольствие ей может стоить жизни, — заметил Темка, мило улыбаясь.

Рейтинг парня вырос еще на пару пунктов. Мало кто счел нужным прочесть роман «Таис Афинская» Ивана Ефремова. Но у этого полицейского сестра — филолог, да и его собственное отношение к женщинам… Видимо, рассказ о знаменитой гетере лег на благодатную почву.

— Таис, как я помню, не послушалась, — ответила Елена иронично. — Но все равно спасибо.

— За что? — не понял он.

— За столь лестное сравнение, — пояснила она. — Для меня с детских лет именно эта женщина была идеалом, единственным, достойным подражания.

— Тогда не за что, — усмехнулся он. — Что-то общее в вас есть.

Елена царственно кивнула в ответ и скрылась в дубовой рощице. Артем, заранее усмехаясь, присел на край оградки и прикурил.

Как и ожидалось, появилась она скоро, хмурая, по-детски обиженная. Темка смеялся в голос.

— Животик не надорви, — недобро отозвалась Елена. — И вообще! Хохотать на кладбище — это как-то дико. Некультурно. А еще служитель закона называется…

— Ох, — наконец-то смог заговорить он. — Есть землянику с кладбища тоже не комильфо. Как искупалась?

— А ничего, что я до ужаса боюсь лягушек? — обиженно возразила она, засунув в рот еще несколько ягод с ладошки. — Конечно, ты прав. Я могла бы и догадаться, что это явно не священная роща Дианы. А пруд зацвел давно. Но…

— Ты еще и лягушек боишься? — продолжал веселиться парень. — А их-то за что? Ни копыт. Ни клыков.

— Да так… — Елена немного засмущалась. — Понимаешь, когда я была маленькой, у нас недалеко от дома был старый карьер песчаный. Тоже весь зацвел давно. И вот мы там играли, кидали камушки. Я попала одной жабе в лоб…

Темка снова разразился хохотом.

— Тебе-то смешно, — с упреком заметила она. — А мне вот было не до смеха. Эта жаба за мной круга три вокруг карьера пропрыгала.

— Ты меня убить хочешь? — осведомился Темка, задыхаясь со смеху.

— Да, конечно! — проворчала она. — Чтоб землянику собирать не мешал.

— Заботиться о народном имуществе — моя прямая обязанность! — напомнил полицейский.

Они перекурили, сидя на оградке одной из свеженьких могилок, а потом принялись за работу. Осуществлять перепись мертвых душ можно было двумя разными способами. Или разделиться и списывать могильные данные с разных сторон кладбища. Или стоять у каждого трафаретного надгробия двоим. Они выбрали второе. Елена не доверяла полиции, полиция не доверяла ее методам. В результате она списывала фамилии и даты смерти, а он комментировал причины гибели, если знал. Также они заранее определяли круг своих клиентов и список тех, о ком надо было бы поподробнее уточнить у местных светил медицины.

Как ни странно, погибших в расцвете сил и молодости было много. Однако причины гибели по большей части оказывались весьма банальны. А потому наводили грусть. Самый частый летальный диагноз, аккуратно вписываемый Еленой сбоку от фамилии, был — «по пьянке». Ее это бесило. Тему, похоже, тоже. Он все чаще просто кивал, когда она поднимала голову от блокнота, подтверждая все ту же причину смерти.

Стариков, естественно, тоже было немало. Деревня продолжала вымирать. Еще по дороге сюда Елена заметила то, на что не обратила внимания в первый раз, — дома с заколоченными окнами. Их хозяева, как она теперь понимала, не переезжали в город. Они оставались здесь. И теперь она кропотливо переписывала их имена. В результате ее настроение все ухудшалось.

— Вроде все, — сообщил деловито Тема, оглядываясь.

— Ладно, — устало согласилась она, просматривая список. — По нашей части примерно человек двадцать. Кто точно наш и кого надо проверять.

— Не слабо, — оценил он. — Теперь к эскулапам?

Он при этом досадливо поморщился: то ли врачей не любил, то ли не видел необходимости в их посещении в связи с этим делом.

— Юля, — вопрошала Елена в трубку сотового телефона, стоя на крылечке местной поликлиники. — У меня вопрос по твоей части. Смотри, вот если пациент умер…

— Это уже плохо, — прокомментировала тут же подруга.

— Это я понимаю, — чуть усмехнувшись, согласилась она. — Но дело не в этом. Есть поликлиника. В ней был пациент, и он умер…

— Это все равно плохо, — упорствовала Юля.

— Да знаю я, — начала раздражаться Елена. — Он умер, и все тут! А вот что будет с его историей болезни?

— Ее закроют, — разумно рассудила медик.

— А бумаги денут куда? — наконец-то задала Елена волнующий ее вопрос.

— Сдадут в архив.

— А архив где?

— При поликлинике должен быть, — успокоила ее подруга. — Вот я сама видела. Лежат эти истории болезни в коробочках. Прямо в регистратуре. Так и написано: «Умершие за такой-то год». Но только это в районе было.

— А я, по-твоему, где? — ехидно поинтересовалась Елена.

— По-моему, где-то в параллельном мире, — в тон ей ответила подруга. — Только там есть упыри.

— Вот-вот, — обрадовалась она. — Мне и нужны истории болезней загрызенных товарищей.

— А посмертный диагноз тебе ни о чем не говорит? — наигранно удивилась медик.

— Говорит, но я хочу знать, как долго их грызли, — уточнила Елена.

— Там это записано, только если врач и есть вампир, — попыталась логично мыслить Юля.

— Там это в любом случае записано, — возразила Елена. — А также и периодичность… обедов упырей. Мне это и надо сверить.

— Удачи, — скептически пожелала Юля и отключила связь.

Елена с Темой вошли в поликлинику.

Причину досады полицейского Елена поняла сразу, как только им представилась возможность потолковать с заведующим поликлиникой. Это был очень раздражительный, недружелюбный молодой человек, примерно ровесник Елены. Явно было видно, что медик и Артем друг друга терпеть не могут. Хотя при первом же взгляде на доктора складывалось впечатление, что он вообще людей не любит. Так уж ему на роду написано.

Его звали Александром. В мединституте он явно был любимчиком преподавательниц всех возрастов, а заодно и согруппниц. Вполне недурственная фигура, смазливое личико. Классика жанра. Общее обожание делало необязательным хорошие оценки по дисциплинам, читай — основательные знания. Но, видимо, в институте не все пленялись его внешностью, иначе бы этот красавчик не оказался здесь, в сельской поликлинике. Вот такого плевка в лицо от судьбы герой никак не ожидал. Он явно сделал ставку на внешность. И, как и многие до него, проиграл. И, как многие, вину за случившееся возложил не на себя, а на окружающий несправедливый мир. Естественно, такой обиженный жизнью субъект никак не мог прийтись по душе трудолюбивому, правильному и ответственному Теме.

— Я не понимаю вашего любопытства, — надменно вещал эскулап. — Это старые истории болезней давно умерших людей. Какой тут может быть интерес следствия? Какого следствия?

— То есть вы не наблюдали случаев насильственной смерти среди ваших пациентов за последние два-три года? — профессионально холодным тоном осведомился Тема, что-то чирикая в блокнотике.

— Все случаи насильственной смерти были вам известны, — так же царственно продолжал эскулап.

— В таком случае я имею полное право просмотреть интересующие меня документы, — заключил Темка.

— Я не понимаю, какой в этом смысл, — упрямился Александр не-Великий.

В общем-то Елена прекрасно понимала, что ему до интересов следствия, как до лампочки, просто товарищ не хочет подниматься со своего насиженного кресла, тащиться в регистратуру и рыться в каких-то бумагах. Да и местный служитель порядка этому медику совсем не нравился.

— Послушайте, — Елена одарила несговорчивого субъекта лучезарной улыбкой и уселась на край его стола. — Раскрывать тайну следствия мы не можем, сами понимаете. — Якобы для того, чтобы загладить свою несуществующую вину, она чуть склонилась вперед, улыбнулась призывнее: — Но вы, как честный и порядочный человек, окажете помощь в раскрытии преступлений? Не правда ли?

Аккуратно провела пальчиком по галстуку вниз. Тема за ее спиной недовольно заворчал. Но парень явно остался доволен. Даже если Елена как женщина его на самом деле не привлекала, эскулап считал, что просто обязан получить от любой представительницы слабого пола толику особого внимания.

— В принципе я готов предоставить вам необходимые документы, — с достоинством сдался он. — Но вы должны предоставить мне какое-то свидетельство, письменное требование на эти данные.

— Ой! Ну конечно, — немного растягивая слова, произнесла Елена. Ее взгляд обещал эскулапу все больше и больше. Темка был на взводе. Ему такой расклад совсем не нравился. — Я занесу вам все бумаги… Позже… — Теперь Елена осторожно смахнула с его плеча несуществующую пылинку, проехалась ладошкой по предплечью.

Она практически видела, как в голове парня забегали шестереночки, как он рассчитывает возможные изменения своих планов на вечер, что планирует теперь уже совместные мероприятия для себя и для нее. Врач прекрасно видел, что Елена не местная деревенская простушка, а городская барышня, с претензиями, и возможность уложить ее в постель льстила его самолюбию.

— Ладно, — улыбнувшись, согласился он. — Я сейчас позвоню в регистратуру, вас пустят в архив, и вы сами найдете все, что вам необходимо.

— Но… — Елена капризно надула губки. — Это займет столько времени… — еще один многозначительный взгляд. — Может, ваши сотрудники все же помогут нам в поиске амбулаторных карточек?

Парень теперь соображал быстро. Пока дамочка на все согласна, время и правда терять не стоит.

— Хорошо. — Он решительно снял телефонную трубку. — Ольга, к тебе сейчас спустятся представители полиции. Помоги им, там какие-то амбулаторные карты умерших пациентов нужны. Ага… Спасибо. Ну вот, — довольно оповестил он Елену. — А к ужину, часиков так в девять, занесете мне документы.

— Да без проблем, — совсем другим, насмешливым тоном заявила Елена, соскользнув со стола. — Тема, звякни Васе, чтоб он товарища навестил. Лады?

Темка разразился злорадным довольным хохотом.

— Надеюсь, ты больше не дуешься? — спросила она, спускаясь в регистратуру по узкой грязной лесенке.

— Куда там! — ответил Тема насмешливо. — Ты его лицо перед уходом не видела!

— А я уж испугалась, будто ты поверил, что я на это поведусь! — Под «этим» она подразумевала эскулапа.

В регистратуре их встретила приветливая милая девушка. Очень понятливая и весьма склонная к сотрудничеству. Особенно с Темкой. Елена лишь ехидно усмехнулась, открывая блокнот. Полицейский смущался, но все же принимал вместе с амбулаторными картами все ее знаки внимания.

Без десяти семь они, наконец-то, покинули поликлинику. Елена с удовольствием вдохнула свежий воздух. Полюбовалась косыми солнечными лучами, просачивающимися сквозь молодую листву кленов, и закурила.

— Неплохо, — поделилась она впечатлениями с Темой. — Расклад вырисовывается. Похоже, инициировал упырицу наш Вещий где-то в середине лета. И заметил? Время охот совпадает с выходными днями. В этом что-то есть!

— Например, она приезжала сюда из города, — предложил свою версию полицейский. — Типа отдохнуть на уик-энд.

— Ага, — согласилась Елена. — И для кого-то это всегда был «энд».

— Плотно ребята гуляли, — поделился он в свою очередь выводами. — И твоя версия про постепенное питание сходится.

— Чего? — не поняла Елена.

— Ну… — Тема подбирал слова. — Версия о том, что он один поедал свои жертвы не сразу. Выпивал постепенно.

— Естественно, — самодовольно согласилась она. — А чего это тут лагерная «буханка» торчит?

Неподалеку и правда была припаркована «буханка» грязно-желтого цвета с крикливо-яркой надписью: «Российская глубинка». Опираясь на ее борт, стоял Петька и неспешно жевал травинку.

— Приветище! — радостно приветствовала его Елена. — Саид, ты здесь чего?

— Стреляли, — ответил Петька, робко улыбаясь. — Олег велел вам медика доставить.

— Клево! — обрадовалась Елена. — Давно стоите?

— Да уж с полчаса, — поделился он, не выразив по поводу ожидания никаких эмоций. Все такой же дружелюбный и ровный тон. Елену это всегда удивляло. Как все же классно парень себя контролирует. Она вот терпеть не могла ждать. За полчаса убила бы уже кого-нибудь. Особенно если ждать приходилось тех же, кто вызвал.

— Ну, ты нас извини, — на всякий случай сказала она, из вежливости. Все же против Петьки она ничего не имела, да и вообще он в принципе был ей симпатичен. Милый парнишка, в чужие дела не лезет. Лишнего не скажет. Просто замечательный тип. Правда, иногда его неразговорчивость бесила. Но это лучше жалоб на жену, которыми он раньше часто Елену потчевал. Хотя она вспомнила, что сейчас Петька в разводе. Да еще, похоже, и курить бросил. Раньше дымил одну за другой.

— Где врач? — поинтересовался между тем Тема. Ему все эти скитания надоели.

— Тут. — Петька, не торопясь, обошел машину и чинно открыл дверь.

Внутри оказался невысокий, мило улыбающийся дядечка очень интеллигентного вида.

— Ой! — заволновалась Елена. — Здравствуйте. Извините, что заставили ждать. Что же вы все в машине сидите? Там же душно небось?

— Ничего страшного, — вежливо отозвался он. — Я за сегодня набегался, а тут хоть отдохнуть можно. Вы Елена, да? А вы Артем?

Он дружелюбно пожал им руки. С профессиональной сдержанной улыбкой на губах.

— Меня зовут Алексей Юрьевич, — представился он. — Мне звонил Андрей Сергеевич, сказал, что я могу вам чем-то помочь. В связи с этим неприятным делом, да?

— Именно, — подтвердил Тема с такой же профессиональной улыбкой. — Давайте присядем где-нибудь.

Они разместились на лавочке прямо у входа в поликлинику. И Елена, и Тема приготовили свои блокноты. Полицейский кивнул ей, предоставляя право вести беседу.

— У нас к вам несколько вопросов по вашим бывшим пациентам, — объяснила Елена. — Но давайте начнем вот с чего: как давно вы работаете в «Глубинке»?

— С первого дня, — охотно поделился Алексей Юрьевич. — Точнее, с двадцать первого сентября позапрошлого года.

— Символично, — прокомментировала Елена, вспомнив, что именно на этот день приходится обычно осеннее равноденствие. Тема лишь усмехнулся.

— Спасибо за точность, — тут же поблагодарил он врача. — Не могли бы вы сказать, кто из умерших на территории лагеря за это время обращался к вам за медицинской помощью?

— Да в общем-то мне приходилось оказывать всем сотрудникам лагеря медицинскую помощь по тем или иным причинам, — подумав, сообщил медик. — Вы не могли бы сказать, кто именно вас интересует?

Елена полезла в свой рюкзак и извлекла на свет божий папочку все с теми же страшными фотографиями.

— Ага. — надев очки, Алексей Юрьевич стал внимательно их изучать. — Да-да, я помню все эти случаи. Вы заметили, что они не все идентичны?

— Заметили, — подтвердил Тема. — А можно все же поподробнее.

— Дело в том, что на некоторых из них повреждений больше, чем на других. Вот эти, — доктор осторожно отложил ряд фотографий, — отличаются тем, что на них лишь по одному повреждению. Глубокая единичная резаная рана на шее, приходится на артерию. Именно это повреждение и послужило причиной смерти в ряде случаев.

Елена, кивая в такт его рассказу, заносила в блокнот имена и фамилии покойников, которые были указаны на оборотной стороне фотографий.

— Теперь следующие. — доктор отложил еще пачечку. — Здесь по два повреждения. Того же вида, что и в первом случае, но одно на шее, другое чуть ниже локтевого сгиба на тыльной стороне руки. То есть там, где обычно берут кровь на анализ.

Елена с Темой продолжали строчить в блокнотиках. Делая одинаковые пометки, проверить еще и даты смерти указанных лиц.

— А вот эти самые интересные. — Алексей Юрьевич потряс третьей стопкой фотографий. — Все эти случаи приходятся примерно на один период. На самое начало моей работы в «Глубинке». Я их отложу в сторону и буду вам рассказывать про каждый случай отдельно. И вот эти тоже отложу. — Он тут же выполнил обещанное и аккуратно сложил стопочки с двух сторон от себя. — Сначала о первых, а потом об оставшихся. Они относятся к другому периоду, но симптомы у тех пациентов были идентичны первым.

— О симптомах расскажите, пожалуйста, — попросила Елена. — Полный набор такой: апатия, вялость, бледность, раскоординация движений, возможны жалобы на головокружение, расширенные зрачки? Правильно?

— Да, — немного удивился Алексей Юрьевич. — Очень точный подбор.

— Такое бывает при большой потере крови, — объяснила Елена.

— Совершенно верно, — согласился доктор. — Однако, как вы сами понимаете, такие симптомы могут появляться и в случае других заболеваний. Вот, например, в случае с первой жертвой. Я бы в жизни не заподозрил потерю крови. Его звали Игорь Андреевич. — Он вытащил из пачки нужную фотографию. — Ученый. Жил здесь, наверное, с месяц. Еще и лагерь-то не был официально открыт. Работал постоянно. Лишь изредка позволял себе расслабиться, сходить на охоту. Сначала начал жаловаться на головокружение и раскоординацию движений. Я предположил, что он слишком много времени проводит в закрытом помещении за компьютером. Посоветовал ему побольше бывать на воздухе. У Игоря Андреевича еще наблюдались проблемы с давлением, так что прогулки были весьма полезны. Прописал медикаменты. Потом я заметил, что он стал бледным, вялым, каким-то потерянным. Стал жаловаться на плохой сон.

— Бессонница? — несколько удивилась Елена.

— Нет, — тут же опроверг доктор. — Говорил, странные сны какие-то снятся. И еще я заметил у него довольно глубокие порезы на руках и шее. Игорь Андреевич объяснял их появление, будто порезался при бритье. Или ножом для бумаг случайно. В общем, неубедительно. Я забеспокоился всерьез. Даже ходил к Андрею Сергеевичу, просил разрешения отвезти пациента в город к специалистам. Прежде всего к психотерапевту. Игорь Андреевич стал раздражителен, рассеян. Мне это совсем не нравилось. Но… отвезти я его не успел.

— Понятно, — прокомментировал Тема.

— Кстати, вы заметили, что к первому периоду работы «Глубинки» относятся в большей степени смерти мужчин? — поинтересовался врач.

— Естественно, — пожала плечами Елена, делая соответствующие пометки в блокноте. — Это обозначает, что где-то к концу сентября, а на это время и приходятся первые смерти, она уже охотилась одна.

— Кто? — не понял доктор.

— Подозреваемая, — пояснил Тема, посмотрев на Елену с упреком. — В остальных случаях болезнь развивалась так же?

— Не совсем, — признался Алексей Юрьевич. — Иногда больной умирал в течение недели. То есть дней за десять. Так точнее. Вот, например, эти два случая. — Он протянул соответствующие фотографии. — Евгений Васильевич только успел обратиться ко мне с жалобой на сильный порез на шее. Он сказал, что испугался чего-то, когда брился, и резко дернул бритву. Он предпочитал опасные станки. Вообще все это выглядело очень натурально. Я даже не стал сомневаться. Наложил швы. Все симптомы потери крови были налицо.

— А вы у себя его принимали или к нему ходили? — уточнил Тема.

— У себя, — ответил врач. — Вас, скорее всего, интересовало, видел ли я реальную потерю крови, да? В смысле, доказательства? Нет, он пришел сам. Я еще выписал ему витамины и железо. Для скорейшего выздоровления. А буквально в следующие выходные он уже был мертв.

— В выходные? — переспросила Елена.

— Я точно это запомнил, — подтвердил Алексей Юрьевич. — Он приходил утром в понедельник. А в следующий понедельник уже умер. А вот Юрий Геннадьевич на втором фото. Его на охоте поранил какой-то зверь. А недели через две тот же результат.

— Странно, — прокомментировала Елена. — Но в принципе объяснимо.

Она сделала еще кое-какую пометку в блокноте.

— Еще две смерти. — Он взялся за оставшиеся фото из этой стопки. — Они ко мне даже не обращались. Я видел только трупы. Но! На каждом по нескольку порезов.

— А по каким-либо другим поводам эти ребята к вам не приходили? — решила уточнить Елена. Темка глянул на нее изумленно.

— Странно, что вы спросили, — тоже удивился доктор. — Оба обращались по вполне определенной части.

— Венерология? — уточнила Елена.

— Именно. Но намного раньше. До убийств. К моменту летального исхода и тот, и другой были совершенно здоровы в этом плане. А почему вы спросили?

— Видите ли, — немного смутилась Елена. — У нас своя специфика. Подозреваемая, которую мы ищем, скорее всего приманивала своих жертв чем-то вроде гипноза. Вы же видели, что нет следов насилия, кроме тех ранок? Но эта разновидность гипноза, назовем ее так, лучше действует на людей с… буйным темпераментом. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Очень даже, — обрадовался Алексей Юрьевич. — Вот вам тогда такой случай. — Он тут же нашел в последней стопке нужное фото. — Сотрудница «Глубинки», Зинаида Аркадьевна. Зинулю тут знали многие. Милая задорная девочка. Приехала сюда за личным счастьем. Как же! Иностранцы, богатые клиенты… В результате мужа себе не нашла, а…

— А в постель к клиентам попадала часто, — докончил Тема.

— Твоя знакомая? — полюбопытствовала Елена.

— Да, — подтвердил полицейский сухо. — Специализировалась не только на клиентах «Глубинки». Бывала и у нас в деревне на дискотеках. Иногда приходилось тормозить девушку, когда особо разгуляется.

— Слышал я об этом, — подтвердил доктор. — И ко мне обращалась с теми же проблемами, что и предыдущие пациенты. Но где-то за месяц до смерти она переменилась. Ее подруга мне говорила, что Зина вроде влюбилась. Но в кого, не скажу. Вы сами можете спросить у Надежды. Я просто не знаю. Ни к чему мне это. Так вот, у Зины отмечались все симптомы, как у Игоря Андреевича. Я собирался вести ее к психиатру. Видите ли, там потеря крови наблюдалась точно. У нее все руки были исполосованы. Я подозревал склонность к суициду.

— А в остальных четырех случаях? — спросил Тема, перебирая оставшиеся фото.

— Ничего такого интересного о течении болезни сказать не могу, — поправив очки, ответил Алексей Юрьевич. — Но во всех случаях множественные раны. На руках и шее. Заметьте, тут и мужчины, и женщины.

— Да, — согласилась Елена, захлопнув блокнот. — Спасибо вам большое за помощь.

— А вы не могли бы поделиться с нами их историями болезней? — попросил Тема. — Нам бы даты уточнить. Еще кое-какие детали.

— Хорошо, — легко согласился покладистый медик, поднимаясь с лавочки. — проедемте со мной в мой офис, пожалуйста.

Они быстро согласились. И, рассыпаясь в благодарностях, забрались в «буханку». Ехать оказалось не долго. Елена всю дорогу проболтала с Петькой. Прямо как в старые добрые времена на телевидении. Он рассказывал с воодушевлением про новую работу. Про окрестные леса, про свое увлечение охотой. Говорил, что хочет попросить Андрея Сергеевича разрешить ему по совместительству работать проводником на следующий год.

В лагере они забрали амбулаторные карты, поужинали в обществе Олега и его бравых ребят, а потом наладились обратно в деревню. По дороге заглянули к Надежде.

— Да в общем-то она ничего такого о нем не рассказывала, — вспоминала девушка. — Скрытная стала. Все боялась, что мы с девчонками ее милого уведем. Знали бы…

— Но что-то же она говорила? — выспрашивала Елена.

— Практически ничего. — Надежда лукаво покосилась на Тему. — Кроме постельных подробностей. Тут уж мы наслушались. Все интриговала, мол, он с ней такое выделывает, что и говорить страшно.

— А вам не показалось странным, что при всем своем счастливом состоянии у нее отмечались суицидальные наклонности? — поинтересовался Артем профессиональным тоном.

— Да какие там наклонности! — Надежда махнула рукой. — Это следы их забав постельных. Она сама говорила.

— Мило, — прокомментировала Елена. — И вас это не пугало?

— Пугало, конечно, — пожала Надежда плечами. — Такого и уводить у нее нет желания. Извращенец. Что самое странное, он, похоже, из наших. Я после Зинки даже боюсь тут с кем-то романы заводить. А вдруг…

— Из ваших, в смысле, из сотрудников «Глубинки»? — уточнил Темка.

— Да, — подтвердила Надежда, — только вы уж никому не говорите, что я вам это сказала. В принципе они ребята все нормальные с виду.

— А почему вы считаете, что он из ваших? — спросила Елена.

— Да так. — девушка опять пожала плечами. — Март был. Клиенты ненадолго заезжали. Пересменок. Да и мы же про всех знаем. Кто с кем. Кому из города возят. Мы бы поняли, на кого Зинка глаз положила. Да и как-то она так о нем рассказывала, что становилось понятно, он из наших. Ей даже это нравилось, что мы все с ним знакомы, а она его имя не говорит.

Елена кивнула, понимая, что больше ничего ценного Надежда им сообщить не могла.

— Ох, — пожаловался Тема, когда шагали обратно в деревню. — Ну и вымотался я. А ты как?

— Да тоже не очень-то здорово, — поделилась Елена. — Да еще такое чувство, что часа через полтора опять есть захочу. У меня так всегда, если не высыпаюсь.

— Странный у тебя организм, — прокомментировал он. — Слушай, я обычно дома работаю. В конторе обезьянник шумит, Васька гудит, некомфортно. Если ты не из пугливых, поедем ко мне, а? Ужин гарантирую.

— Я не из пугливых, — успокоила его Елена. — Могу даже помочь с готовкой.

— Ну уж нет! — воспротивился он гордо. — Женщине на моей кухне делать нечего!

Елена только пожала плечами. Ей вообще везло на мужчин, которые брали на себя всю домашнюю работу. Особенно кухню. Видимо, так уж ей на роду написано. А вообще она прекрасно и сама умела готовить. Но уж если парень такой принципиальный, она спорить не собиралась.

— Только вот я думаю, не судьба нам так сразу в комфортные апартаменты нагрянуть, — уныло сообщила Елена. — Есть еще один вопросик… А если и сейчас в деревне есть кто-то с нашими симптомами?

— А если здесь есть кто-то с нашими симптомами? — переспросил Тема.

— Нету, — обрадовала она. — Я перед уходом этот вопрос с Алексеем Юрьевичем провентилировала. И Олежеку звонила. Они сами проверяли. Наученные уже.

— Это радует, — немного поразмыслив, признал Тема. — А вот про деревню… Это ж надо к Сашке опять тащиться… или к Ольге. И то и другое радости не добавляет. Совсем!

— Давай сыграем на личном обаянии, — предложила Елена. — Ты дуй очаровывать Ольгу, благо она и так вся твоя, а я к этому…

— Видишь ли, зайка, — немного пафосно начал Артем. — Мне-то проще, я с Ольгой таких фортелей, как ты, не выкидывал.

— Дело поправимое, — отмахнулась она. — Сейчас напиши мне эту фитюльку, какую ваш светила медицинский требовал, а я ему отнесу. Типа раскаялась, типа только перед спутником своим кочевряжилась…

— И ты думаешь, для тебя это так просто сойдет? — усомнился Темка. — Солнце, ты когда-нибудь задумывалась, как такой самовлюбленный кобель будет не рад подобным опускаловам? Думаешь, мне так хочется заводить еще одно дело? Теперь еще и об изнасиловании?

— Это ты явно горячишься, — возразила Елена. — Он струсит. Да и я, знаешь ли, совсем не хочу проходить по такому делу потерпевшей. Мы сейчас с тобой махнемся, так и быть. Ты мне мою курточку вернешь, в ней пистолет с глушителем. А я тебе дам арбалет потаскать.

— Ой! Как мне это надо! — наигранно обрадовался Тема.

— Да брось, — отмахнулась она. — Ты мужчина. А мужчины любят красивое оружие.

— Спасибо, что это заметила, — прокомментировал Темка.

— Что заметила? Про оружие?

— Нет, что я мужчина.

Она игриво улыбнулась и состроила полицейскому глазки, наградив его вдобавок еще и воздушным поцелуем.

У врача был аккуратненький оштукатуренный домик, больше похожий на небольшой коттедж. И, конечно, никакого огорода. Так, пара грядок с какими-то цветочками да лавочка возле крылечка. Он только успел открыть дверь, как Елена поняла одну неприятную истину. Темка оказался прав. С такими, как этот, шутить нельзя.

Самое интересное, он ее ждал, именно ее, а не какую-нибудь другую даму, и уж точно не Василия.

— Привет, — немного робко сказала она, улыбнувшись.

Александр самодовольно хмыкнул и втащил ее за руку внутрь. В принципе она пыталась протестовать, всем своим видом показывать недоумение и возмущение. Ему было абсолютно наплевать.

— Какие мы кокетливые, — насмешливо проговорил он, прижимая Елену к стене в сенях и стаскивая с ее плеч куртку. — Типа для полицая старалась? Посмеялась хорошо?

— Подожди немного, — пытаясь оттолкнуть его, попросила Елена совсем некокетливо.

— А чего ждать? — Он швырнул ее куртку на пол. Елена надеялась, что он в своем запале не обратит внимание, что шкурка чересчур тяжеловата. — Я и так тебя давно жду.

— Я вот тут вам принесла документы, как обещала…

— Да забудь. — Он одну ладонь запустил в ее волосы, другую спокойненько положил ей на грудь. — Теперь моя очередь развлекаться.

Елена просчитывала варианты. Можно посильнее оттолкнуть его, но не факт, что у нее будет возможность дотянуться до куртки, да и пистолет вытаскивать долго. Можно просто заорать, но кто сказал, что тут ее кто-то услышит. Можно поступить так, как обычно советуют американские психологи: расслабиться и получить удовольствие. Но проблема в том, что Елена была слишком упряма. Она привыкла сама решать, с кем ей спать, а не подчиняться чужому решению. Она вообще не привыкла подчиняться! К тому же она была строгой противницей насилия в любом его проявлении. Если это было насилие над ней.

— Я вообще-то по делу, — чудом уворачиваясь от его губ, серьезно и строго предупредила она. Ей необходимо было просчитать, где его предел трусости. Дать ему последний шанс остановиться по собственной инициативе.

— Это и есть дело, — заявил Александр и, удерживая ее голову ладонями, дорвался все же до губ.

В принципе для коллекции, так сказать, можно было бы ответить на его поцелуй, разобраться в нюансах того, насколько умело он это делает. Но она хотела есть, она хотела отдохнуть, она хотела к Темке, в конце концов!

Елена осторожно обвила его плечи руками, почти нежно прильнула к его телу, а в тот момент, когда парень окончательно расслабился, от души пнула его коленом в пах. Как и ожидалось, он охнул, согнулся и схватился за ушибленное место. Не позволяя Александру расслабиться, она врезала ему ладошками по ушам. Он взвыл, замотал головой и стал мучиться проблемой, как так схватиться за все больные места, чтобы рук хватило.

Елена аккуратно обошла его, подобрала куртку и достала пистолет. Ее трясло. Очень хотелось устроить себе продолжение банкета и просто избить парня, чтоб на всю жизнь запомнил. Избыток адреналина. Однако, к счастью, мозги у нее работали четко. Она ограничилась тем, что сбила его с ног, присела на табуретку над корчащимся противником и стала ждать, пока сама подобреет. Возникла необходимость покурить. Пришлось перехватить пистолет в другую руку и отложить куртку. Прикуривая, она не спускала глаз с неудачливого поклонника.

— Ну? Полегчало, — спросила она, сделав пару затяжек.

— Дрянь, — зло высказался он.

— Не спорю, — спокойно ответила Елена. — Я предупреждала, что я по делу. Глаза подними.

Как всегда бывает в подобных ситуациях, такой спокойный тон часто напоминает угрозу. Он послушался, посмотрел на нее и на оружие в ее руках, нацеленное четко ему в лоб.

— Хочешь, чтобы я ушла? — предложила она.

Он кивнул. Вид у парня был не столько испуганный, сколько усталый и расстроенный.

— Слушай симптомы, — продолжала она, добившись полного внимания. — Вялость, бледность, апатия, раскоординация движений, жалобы на плохой сон, расширенные зрачки.

— Потеря крови, — как ни странно, очень четко ответил он.

— Знал или догадался? — поддразнила Елена. — Да сядь ты уже. Где тут пепельница?

— Может, тебе еще и вина налить? — угрюмо и саркастично предложил Александр, устраиваясь на полу поудобнее.

— Спасибо, не стоит, — королевским тоном отказалась она. — Вот ты ведь неплохой мужик, а такая скотина бываешь. Так что у нас с потерей крови?

— Жаль, это не про тебя, — сквозь зубы прокомментировал он. — А бить меня было обязательно?

— А тебе никто не говорил, что женщин обычно спрашивают, согласны они или нет?

Он промолчал. Ей даже жалко его стало. Да, он был на нее зол. Может, реально, он даже и не стал бы применять силу. Просто хотел хорошенько отыграться за ее недавнюю шутку. Она сама пришла к нему даже после собственной дурацкой выходки. Главное, он ведь просчитал: другая бы на ее месте точно пришла. Лично Елену он не знал, а потому имел полное право приравнивать ее к остальной массе женщин, которые были ему знакомы и поступили бы именно так, как он предполагал.

— Есть такая, — вдруг сказал он.

— Реально? — выйдя мгновенно из образа, обрадовалась Елена. — Кто, где искать?

— Скажи полицаю своему, что это Алька, — продолжил Александр. — Все симптомы налицо. И еще… на руках следы порезов. То ли суицид, то ли еще дурь какая.

— Второе вернее, — сообщила Елена. — Если пистолет уберу, глупостей не наделаешь?

— Да иди ты…

Она встала, спокойно убрала оружие на место.

— Подумай, есть кто еще?

— Да весь вечер думаю, как вы из поликлиники убрались. — Он тоже встал с пола, поправляя волосы, одергивая одежду и морщась. — Вроде нет. Да и не факт, что Алька ваш вариант. Но сколько я книг читал, подходит.

— Ничего себе, — усмехнулась Елена. — Целая деревня демонологов да охотников за вампирами, а меня из города сюда тащат.

Он бросил на нее насмешливый взгляд. Да, ему жаловаться было глупо. Елена поняла, в чем она с этим парнем просчиталась. Да, он был красавчиком и неплохо жил за счет женского обожания в городе. Но и специалист он был в общем-то неплохой. А его к черту на кулички. Есть от чего начать расстраиваться и злиться на всех и вся.

— Сваливай отсюда, — предложила Елена искренне. — В городе куча частных клиник. Работу найдешь.

— Вот спасибо, благодетельница, — зло ответил Александр. — Лучше сама вали отсюда. Вон, там тебя твой полицай дожидается.

— Уверен, что все? — напоследок решила переспросить она.

— Да отвали ты! — взорвался он. — Думаешь, так они все по больницам и шляются? Либо дома травками и самогоном лечатся, либо вообще не замечают таких мелочей!

— Ладно-ладно, — успокаивающе проговорила она. — Пока. Приятного вечера.

Ей вслед полетело что-то нецензурное.

Тема хмуро посмотрел на домик врача, потом так же хмуро на нее.

— И как?

— Нормально, — пожала она плечами как ни в чем не бывало. — Он сказал про какую-то Альку.

— Сволочь, — в сердцах обласкал Темка эскулапа.

— Ты чего? — искренне удивилась Елена.

— Да это же пьянь запойная! От нее ни фига не добьешься. Он тебе специально ее назвал. Из вредности.

— С отшибленной промежностью и пистолетом перед мордой вредничать не очень тянет, — авторитетно рассудила она. — Мне так кажется.

— И это у тебя называется нормально? — устало спросил полицейский.

— Вполне, — беспечно пожала она плечами.

— Вообще я тебя арестовать должен, — решил Тема. — За нанесение телесных повреждений и вреда здоровью.

— А его за попытку изнасилования, — продолжала Елена. — А тебя за пособничество в нанесении телесных повреждений и вреда здоровью.

— А я здесь при чем? — возмутился полицейский.

— Я тебя предупреждала, что захвачу курточку, где пистолет лежит, — напомнила Елена. — Значит, ты знал о готовящемся преступлении и не предотвратил его, а преспокойно отпустил меня туда. Соучастие чистой воды!

— Ты по образованию кто? — спросил Тема.

— Филолог.

— Сразу ясно, что не юрист.

— А что?

— Ничего. Пошли.

— Куда?

— К Альке. Алевтине Игоревне Спиридоновой. Двадцати трех лет. Место рождения — деревня Сбруевка. Место проживания — деревня Сбруевка, улица вторая, дом пять. Задерживалась за изготовление и распространение нелицензированных алкогольных напитков, за нарушение общественного порядка, дебош и даже мордобой.

— Какой милый послужной список, — прокомментировала Елена, шагая рядом с ним. — Судимость?

— Отсутствует. А жаль… — Темка мечтательно посмотрел вдаль, будто представляя тот день, когда эту нарушительницу порядка в кандалах провезут по деревне в какую-нибудь тюрьму строгого режима.

— Аля! — тряся нечто бесформенное за дряблую руку, вещала Елена с нотками отчаяния в голосе. — Аля! Да проснись ты!

В ответ тело промычало.

— Я предупреждал, — напомнил Тема. — Гражданка Спиридонова! Очнись ты, блин!

Тело продолжало невнятно мычать.

— А на кой мы паримся? — сказала Елена решительно и пошла в кухню. — Помогай.

Они общими усилиями приподняли голову Альки и быстро опустили ее лицом вниз в тазик с холодной водой. Тело ожило и задвигалось. Голова, естественно, резко дернулась назад, потом Алька отползла от тазика, разлепила глаза и осмотрелась.

— Че? — промямлила она, увидев Артема.

— Да не че, — передразнил он. — Это у тебя откуда?

Полицейский указывал на глубокие порезы на руке девицы.

— Не знаю, — тупо отозвалась она.

— В тазик, — предложила Елена.

— Не! — воспротивилась Алька. — Это… В лесу порезала.

— Зачем?

— Не знаю.

— Убить милосерднее будет, — прокомментировала Елена.

— Не! Это… не помню. Пьяная я.

— А тогда тоже была пьяная? — спросил Тема.

— Не! На работе не пью, — гордо выдала девица.

— И кем она работает? — поинтересовалась Елена у Темы.

— Никем, — усмехнулся он. — Работает, значит, самогон варит.

— А! Ну да. Аля, а ну вспомни! Где и когда порезалась.

— Травки рвала, — подумав, ответила та.

— Где?

— У деревни. Там, ну… пустая деревня.

— Прогресс, коллега, — поиздевался полицейский. — Когда?

— А сегодня какое число? — Законный вопрос запойной тетки.

— Двадцать восьмое, — устало констатировал Темка.

— А день?

— Вторник.

— В воскресенье, — посчитав, гордо сообщила Алька.

— Один раз было?

— Не!

— А еще когда?

— Не помню. Но было! — Она важно показала на них пальцем.

— Обо что порезалась?

Алька нахмурилась. Тут память совсем отказывала. Все всполохи какие-то и что-то очень приятное. Мужик, что ли?

— У мужика спроси.

— У какого? — быстро переспросила Елена.

— У того, — удивилась Алька. Ей-то было понятно, о ком речь.

— Зовут его как? — решил уточнить Тема.

Алька опять нахмурилась. Какое там «зо-вут», она его и не помнит, как выглядел и откуда взялся.

— Ну, в лесу был, — чем смогла помогла она. — Хороший! Он меня любит!.. Но… кто такой?

Она удрученно пожала плечами. Тема и Елена переглянулись, и оба тяжело вздохнули.

* * *

Дом у Артема был очень даже уютный. Темно-желтого цвета шторы на окнах, обои под дерево, минимум мебели. Печь так аккуратно встроена, что и не мешает, в глаза не бросается. Стоит, так сказать, на кухню передом, в комнату задом. Рядом у стены кровать. Большая, широкая, двуспальная, застелена покрывалом под цвет штор. В красном углу — стол и компьютер. У окна — тумбочка. На ней телевизор, DVD-плеер, ряд дисков в красочных коробочках. Тут же несколько полок с книгами. Судебная медицина, криминалистика, пара энциклопедий по мистике и демонологии, еще несколько томов той же тематики, фэнтези и вампирская «готика». Елена улыбнулась, их вкусы явно совпадали.

Посовещавшись, они пришли к соглашению по ходу дальнейших действий. Часа два поработать, потом поужинать, обменяться идеями, попить кофе, а там видно будет. Елена засела за компьютер. Кстати, не очень-то и древний.

— Хорошо честные служители порядка нынче в деревнях живут, — заметила она.

— А чего это нам плохо жить? — усмехнулся Тема. — Комп купил на материно наследство. Оставались у нее сбережения. На телек накопил, стоит он нынче не особо дорого. А плеер сеструха с напарником подарили.

— Вот и говорю, хорошо живешь. Может же честный человек жить хорошо!

Темка улыбнулся и пошел на кухню готовить. Елена открыла блокнот, разложила бумаги и задумалась. Не о деле.

Последние года два или три у нее сложилась определенная, довольно циничная традиция: вечером, попадая на квартиру к очередному предполагаемому любовнику, она задавалась вопросом: «Почему бы и нет?», а утром, покидая его, на заветный вопрос: «Когда я тебя опять увижу?», отвечала также вопросом: «А смысл?» Если уж ей приходил в голову первый вопрос, то она обычно начинала как-то моделировать ситуацию, чтобы все разрешилось однозначно в постели, чтобы, в конце концов, был повод перейти утром ко второму вопросу. На этот раз все было немного иначе. Темка ей нравился чисто по-человечески. Классный парень! И задавать второй вопрос совсем не хотелось. Но! Ей не хотелось и моделировать соответственно ситуацию. Не хотелось строить ему глазки, флиртовать. Не нужны ей были особые многозначительные фразы. Якобы случайные прикосновения. Ее на этот раз не устраивал этот старый, как сама жизнь, сценарий. Она не была влюблена. Но, оглядываясь на прожитый день, понимала, что закончиться все должно именно постелью. Нельзя сказать, что она этого не хотела. Она здоровая женщина! Просто почему-то возникало желание не торопить события, а пустить дело на самотек. Чтобы все это было естественно, красиво и… как-то правильно, что ли? Или, вернее, честно по отношению к Темке.

Предмет ее размышлений вернулся с кухни, уселся на полу по-турецки, раскрыл папку, предоставленную Олежеком, и блокнот.

— Лена! — вдруг обратился он к ней. — Ты как предпочитаешь есть? На кухне или здесь, но на полу перед телевизором?

— Здесь, на полу, но без телевизора, — решила она.

— Его вынести?

— Нет. Просто не включать. Кстати, я захватила вино.

Бутылка того французского вина, одна из тех, что она выпросила у Андрика, как раз и была тем самым увесистым предметом из Елениной сумочки. Нельзя сказать, что девушка сразу планировала закончить вечер здесь. Но опять же, как и в первую ночь своего приезда, ожидала любых встреч, а свое спиртное на таких встречах — спокойнее.

— Здорово! — искренне порадовался Тема. — А я все думал, чего у тебя такой рюкзак тяжелый.

Они углубились в работу. Их мнения об объектах поиска разделились. Тема был уверен, что с помощью Олежековой папочки и сведений из деревни выявит упырицу. Елена твердо была убеждена, что легче начать с соучастника. В результате Темка начал с установления всех эпизодов дела в хронологической последовательности, с тем чтобы четко определить время инициации их дамочки. Елена обрабатывала списки. В принципе у них получалась совершенно одинаковая картина. Цепочка преступлений, совершенных группой неизвестных лиц.

Тема изредка бегал на кухню проверять ужин. Елена отрывалась от дела на перекуры. Он устанавливал количество лиц, возможно, подозреваемых, сверяя «имена, пароли, явки» укушенных в «Глубинке». Елена сверяла известные им «имена, пароли, явки» со списком сотрудников и постоянных гостей лагеря. Он рисовал в блокноте схемы, она сверяла свои списки, кого-то вычеркивая, кого-то вписывая в новые своды. Воодушевляло их только одно: в конечном результате складывалась не очень-то и многочисленная группа подозреваемых.

Несмотря на муторность Елениного метода, он неплохо себя оправдывал. Сначала она пронумеровала списки. И внесла их в реестр. Толку от этого было немного, зато выстраивалась логика поиска. Под первыми номерами шли списки с кладбищ, третьим она вписала список жертв из «Глубинки». Под номером четыре шли фамилии и имена тех, кто обращался с симптомами потери крови в поликлинику за последние два — два с половиной года. Далее шли списки пропавших без вести в лесу и тех, кто потом возвращался. Список сотрудников лагеря и отдельно — список гостей. Далее она просмотрела все списки заново, сравнивая имена, и вычеркнула совпавшие. Так получилось еще три списка. Полный список жертв. Список выживших после укусов. И список вернувшихся из лесу и работающих в «Глубинке». Последние два списка требовали добавочных данных. У нее появилось подозрение, почему эти товарищи остались в живых. Она передала список Теме.

— Скажи мне честно, вот у этих семьи большие? — попросила она.

Он пробежал список глазами, сравнил со своими данными из блокнота.

— Да, — немного удивленно согласился он. — А они у тебя по какой статье проходят?

— Пока ни по какой, хотя… — Она пожала плечами. — Просто это для упырей группа риска. Родные могли заметить, что кто-то в семье стал себя плохо чувствовать. Начали бы к ним относиться особенно внимательно, следить. Понимаешь?

— Вроде да, — подумав, опять согласился Тема. — Интересно, что у них у всех есть родственники, близкие к жертвам по возрасту. Братья, сестры… Вот у двух девушек женихи были.

— Правильно! — похвалила себя Елена.

— Тебе еще этот список нужен? — спросил Темка.

— Только на минутку.

Она забрала листок, сравнила его со списком сотрудников лагеря. Два имени совпадали. Она записала их отдельно.

— Теперь можешь забрать.

Тема кивнул и протянул руку за листком.

После этого Елена созвонилась с Алексеем Юрьевичем и поинтересовалась у доктора о состоянии здоровья вернувшихся товарищей. Оказалось, что еще у четырех из ее списка отмечались странные симптомы, в чем-то близкие симптомам потери крови. Этих она тоже внесла в тот новый список, где уже значились два имени из предыдущего.

— У тебя список сотрудников и гостей? — спросил Темка.

— Да.

— Отдай на время, — попросил он.

— Меняюсь на Олежекову папку.

Они произвели обмен. Теперь Елена решила уточнить, с кем из жертв контактировали вернувшиеся из леса сотрудники из ее последнего списка. В результате одного из них пришлось вычеркнуть. Пока у нее получалось пять подозреваемых.

Тема, тяжело вздыхая, принялся рисовать какую-то огромную схему, сверяясь с блокнотом.

— Экий у тебя масштабный проект, — прокомментировала заинтригованная Елена.

— Да уж, — согласился полицейский. — Попробую вычислить кое-что графически.

— Помочь? — Ей в принципе было чем заняться, но ведь любопытно же!

Тема кивнул и начал объяснять свой замысел.

— Сейчас я склею скотчем несколько листов и буду рисовать план деревни. На нем я сначала черным отмечу все дома жертв. Потом синим — дома выживших. Красным — сотрудников «Глубинки». Обведу кружком тех, кто вернулся из лесу и работает в «Глубинке».

— И чего ты этим хочешь достичь?

— Посмотрю концентрацию замешанных в это дело. Кстати, может, завтра пообщаемся с выжившими?

— Смысла нет, — напомнила Елена. — Ни черта они не помнят.

— Я рискну, — упрямо заявил полицейский.

— Вперед. Тебе подиктовать?

— Давай.

Таким образом они развлекались целых полчаса. Картинка у них получилась довольно запутанная и пестрая.

— Хоть ты меня убей, но я никаких связей не вижу, — всматриваясь в схему, заметила Елена. — То пусто, то густо.

— Вот именно! — довольно заявил Темка. — Видишь, вот тут концентрация значков. Вот! Твои двое подозреваемых как раз сюда и попадают. А вот еще один, нами не учтенный.

Он продиктовал ей имя и фамилию нового подозреваемого.

— Он работает в лагере, но в лесах не был, среди укушенных не числится, — сверилась Елена со своими списками. — Попробую посмотреть, кого он выгуливал из погибших гостей, с кем из жертв-коллег контактировал.

Елена долго все сверяла и пересматривала.

— Шестой! — в результате объявила она.

— Давай проверим вторую деревню, — предложил Тема.

— И лагерь тогда уж, — поддержала его Елена.

Так прошел еще час, и список подозреваемых пополнился еще тремя именами.

— Девять, — подвела Елена итоги. — Уф!

— Да уж, — поддержал ее Тема. — Слушай, давай прервемся и поужинаем. У меня голова гудит уже.

— А меня мучают сомнения, что мы чего-то упустили.

— Все! Я накрываю на стол.

Ели они на полу в комнате, как и договаривались ранее. Ели молча, так как Елена что-то сверяла по своим спискам, а Темка читал досье умерших из Олежековой папки.

Мозги у обоих вскипели основательно.

— Жуть! — пожаловалась Елена, наконец-то оторвавшись от блокнота и всех своих списков. — Никак не могу понять, что я пропустила.

— Тогда лучше отвлекись, — посоветовал Тема, откладывая папку. — Как тебе ужин?

— Нечто потрясающее! — искренне ответила она.

Он приготовил что-то вроде итальянского ризотто по-русски. Разница между классическим рецептом и «новым русским» была значительная. Во-первых, рис Тема отварил со специями, а потому он был островат, во-вторых, как добавку к ризотто приготовил мелко порезанное и хорошо протушенное в каком-то соусе мясо. А еще он совершил просто чудо и добавил в эту итальянско-русскую сборную солянку тушеный кабачок. Все вместе получилось очень вкусно.

— Надо будет запомнить рецептик, — решила Елена. — Попробую потом приготовить сама.

— Ради бога, — щедро разрешил Тема.

— Ну? И что теперь будем делать? — поинтересовалась она.

— Давай совещаться, — предложил полицейский.

— Посуду тебе помочь убрать?

— Не надо. Я быстро. А потом сверим данные.

Темка вымыл посуду, вернулся, и сели совещаться.

— Давай пока прикинем расклад в целом, — предложил парень. — Ну, то есть расставим по времени все эпизоды и появление подозреваемых.

— Хорошо, — согласилась Елена, проглядывая свои записи. — Итак, Вещий Олег овампирился года три-четыре назад. В принципе точная дата самоинициации мастера нам не важна, так как он ныне, слава богам, упокоен окончательно.

— Это ты круто сказала, — прокомментировал Темка иронично. — Грамотно. Так! Тогда приступим к перечислению эпизодов. До инициации дамы у нас, по скромным расчетам, за год-полтора шесть трупов и несколько случаев, когда пострадавшие остались в живых.

— Далее, — подхватила Елена. — Инициация дамы по времени практически четко совпадает с открытием «Глубинки». Или нет… Нет! Инициация произошла летом. Где-то в конце июля, начале августа.

— Даже точнее, — заметил Темка, — с двадцать пятого июля по десятое августа.

— Верно, — согласилась она. — Последнее убийство Вещего приходится на двадцать пятое. А вот первый труп с двумя ранками на десятое.

Елена также отметила, что десятое августа как раз было выходным днем. Но говорить об этом полицейскому не пожелала. У него наверняка тоже кое-что припасено, что он не станет раскрывать ей. Доверие — вещь хорошая, но… Конечно, они не устраивали соревнований, кто первый изловит упыря. Просто у них были, похоже, немного разные цели и, что самое главное, немного разные критерии, предъявляемые к подозреваемым.

— Далее, — продолжал Тема. — Двадцать восьмого сентября, буквально в первые дни работы «Глубинки», у нас новые трупы. Теперь уже мужские.

— А до этого преобладали женские, — уточнила Елена. — Это нам дает повод думать, что она где-то в двадцатых числах сентября успела упокоить Вещего. И вовсю начала развлекаться сама. К тому же первая жертва, как ты помнишь, служила донором некоторое время до своей смерти.

— Таким образом, можем спокойно перейти ко второму этапу деятельности нашей ОПГ, — предложил Тема.

— Вот вампирская организованная преступная группа — это круто! — прокомментировала она. — Но, если уж твоему сердцу так близок полицейский жаргон, то так тому и быть. Запишем, что период до следующей инициации у нас занимает… всего-то чуть больше месяца. И два трупа.

— Но! В деревне еще два! — напомнил Тема. — И также, скорее всего, убила она их не сразу.

— Похоже, дело было так, — начала размышлять Елена. — Она сначала шла по написанному мастером сценарию, тихо питалась от нескольких доноров, пока одного из них случайно не убила. А потом, как по классике. Почувствовала власть. Ну… тут легко вспомнить все психологические выкладки по серийным убийцам. Почувствовала вкус к убийствам, безнаказанность и так далее. Результат — грохнула остальных.

— Вполне катит, — согласился Темка. — я даже могу это использовать в своих бюрократических целях.

— Я за тебя рада, — царственно кивнула Елена. — А вот дальше тебе текстик. Как уже говорилось, нашими подозреваемыми движут две основные страсти: кровь и секс. А потому, не теряя времени даром, наша девочка быстро находит себе любовничка и тут же его инициирует.

— Это происходит где-то в первых числах ноября, — заметил Тема. — Тут у нас остальная куча трупов. Разгулялись ребята.

Елена сделала еще кое-какие пометки в блокноте. С появлением любовничка даты смертей перестали совпадать с выходными днями. Парень сильнее дамочки, надо ему больше или жажда убийства сильнее. Было и еще одно возможное объяснение. Она переехала в деревню на постоянное жительство.

К тому же Елена заметила и еще одну деталь. Практически все жертвы были одинокими людьми. Или же приезжали в лагерь без семей. Вообще это мало что значило. Просто этот факт доказывал осторожность искомых тварей. Не больше. Но…

— И последний момент, — закончил Темка. — Вторая инициация прошлой ночью.

— Которая нам вообще ничего не дает, — огорчила его Елена. — Если у нас есть еще хоть какие-то шансы выявить по нашему списку подозреваемых первого сообщника и что, практически невероятно, саму дамочку, то второго любовника нам не в жизнь не найти.

— Пока мы имеем лишь предположение, подтверждаемое фактами. Что дама — деревенская, а первый любовник работает в «Глубинке», — подытожил полицейский. — Что мы упустили?

— Не знаю, — подумав, призналась Елена. — Но! Даже то, что не упустили, мало нам поможет. Это только умозаключения, не больше. И все надо досконально проверять. Понимаешь, мы с тобой теоретики. Как и любой другой, кто попал бы в нашу ситуацию. Вот до всего случившегося ты мог себе представить, что упыри существуют?

— Нет, — честно признался полицейский. — По большому счету я и сейчас не очень в это верю.

— Вообще я тоже, — так же искренне созналась она. — Мы нормальные цивилизованные люди, и поверить в подобную дикость нам трудно. Более того, даже приняв существование вампиров за аксиому, мы мерим их человеческими мерками. Да и вообще, что мы о них знаем? Только то, что доступно из литературы и кино. А это ничто! Все наши выводы могут быть в корне неверными. Кроме очевидных фактов, конечно.

— К тому же, как ты сама говорила, — вспомнил Тема, — то, что мы берем из литературы и кино, в основной массе является вымыслом. Знаешь, все это сильно расстраивает. Похоже, мы в тупике.

— Ну так уж сразу-то не надо, — начала она его успокаивать. — Давай исходить из того, что в прошлом наши преступники все же люди. И после перерождения они не знают других законов жизни, кроме человеческих. Так что наши выводы могут оказаться верными.

— К этому опять же можно добавить, что и у них все знания о своем новом существовании наверняка тоже могут быть почерпнуты только из кино и литературы. Причем из литературы художественной. Они же не ты. Кто занимается нечистью профессионально, — рассудил Тема.

Елена кивнула. Хотя последний довод Темки и его вера в ее профессиональность вызвали у нее желание расхохотаться. Да, так сложилось, что с детства ей приходилось сталкиваться с какими-то паранормальными явлениями. Так часто, что они стали для нее нормой жизни. Но столкнуться с живой, настоящей, реальной нечистью! Такого ей бы не привиделось и в страшном сне. Да, она встречала вампиров. Но не в этом мире, который привыкла называть реальностью. Более того, сегодняшняя ситуация вообще не вписывалась в ее представление об этом мире.

— Знаешь, — немного грустно поделилась она. — Всегда считала верной одну старую теорию, что магнитное поле нашего мира настолько истощено, что никаких явных проявлений магической активности невооруженным взглядом не заметить. У нас может существовать только эмоциональная магия. То есть та часть магии, которая позволяет влиять непосредственно на человека. На его мысли, эмоции, руководить его действиями. Ну, может, еще стихийная магия. Влияние на погоду, на воду, на огонь. На стихии. Да и то по мелочи. Говорят, последним магом, способным в реальности создать файербол, был Мерлин. Это Средние века. А после… В общем, я говорю о том, что, по идее, существование упырей не вписывается в реальность в принципе. Оно претит законам жизни. Пусть это и не имеет отношения к использованию магии, но… Вместо души в них что-то вложено. Что-то иное. А душа и этот ее суррогат являются не чем иным, как все тем же сгустком магнитного поля Земли. Какой-то энергетической эманацией. Оно есть, но оно не видно. Неощутимо нормальными органами чувств. И вот этот суррогат неестественен. Значит, имеет искусственное происхождение, которое не может существовать в нашем мире. А получается, что они есть!

— Я честно пытался понять все, что ты сказала, — ответил ей Артем. — Все это очень научно, и я от такого далек. Но! Во многих религиях, особенно в восточных, есть довольно недвусмысленные замечания о том, что такая нечисть может существовать. Как и в языческих текстах. Так что, в общем и целом…

— Видишь ли, религии — это миф о возникновении мира прежде всего, — возразила Елена. — Считай, первое фэнтези. Основанное на страхах первобытных племен. Вот, например, самое яркое упоминание о вампирах в маздеизме. Ахура-мазда создал мир. Он ждал рождения двух сыновей: Ахримана и Озмонда. Озмонд — солнечный бог. Но Ахура-мазда знал, что этот сын родится вторым. А первым будет Ахриман. Что и случилось. И тогда Ахура-мазда создал людей, войско для своего солнечного сына, способное помочь ему удержать Добро. Победить изначальное Зло Ахримана. А тот в свою очередь создал гулов — оживших мертвецов, которые стали войском Зла. Это же стопроцентная сказка, оправдывающая более ранние верования, построенные на культе мертвых. Кстати, культ мертвых силен и до сих пор. Даже у нас. Так что вера в упырей как бы лежит на оборотной стороне нашего сознания. Но именно на оборотной!

— Знаешь, это трудный спор, и он ни к чему не приведет, — сказал Тема. — Давай выпьем?

— По-моему, мы это заслужили, — согласилась Елена.

— Я открою твое вино, и у меня заначка есть, — прикинул парень. — А завтра я проверю выживших, вдруг что вспомнят. И тех из нашего списка, кто в деревне живет.

— А я в «Глубинку» пойду, — соврала Елена.

Вообще она и правда туда собиралась. Но и не только туда. Ее беспокоили два имени из того же списка. Сильно беспокоили. Этих людей она и собиралась проверять, хотя от подозрений на сердце становилось тяжело. Пока она сверяла все свои записи, пока выверяла подозреваемых, в голове вертелась одна мысль: «Только бы не они!» Но на удачу не рассчитывала.

Тема принес вино и сыр. Они расселись на полу, глядя друг на друга. Оба невольно улыбнулись, прекрасно понимая, о чем сейчас думает каждый из них. Говорить ничего не хотелось. Все и так очевидно, а нарушать этот безмолвный договор банальностями было бы глупо. И каждый боялся сделать первый шаг. Наконец, мило улыбнувшись, Темка указал на телевизор. Елена плавно поднялась и пошла посмотреть диски.

— Классика! — ехидно усмехнулась она, доставая с полки копполовского «Дракулу».

Назад: Глава 3 Там лес и дол видений полны…

Дальше: Глава 5 Кто ты, что посягнул на этот час…

Глава 4 Много крови, много песен, ты же та, что всех прелестней

* * *

* * *

Глава 4
Много крови, много песен, ты же та, что всех прелестней