Глава 17. Сойти с ума
Калеб Родригес
Я ожидал Веру в вестибюле, сидя на подлокотнике дивана. Хотел пойти с ней на тренировку. С того матча чувствую ее боль и переживания. Не понимаю, почему она так расстроилась из-за слов Алонсо, но сегодня, один на один, обязательно выясню.
И надо проявить смелость и прояснить наши отношения. Играть в игры дальше нельзя, слишком сильны мои чувства. Я и так затянул с откровенным разговором.
Если Вера не готова быть со мной, без потерь обойтись уже не удастся. Да и была ли такая возможность с самого начала? Сомнительно.
— Калеб, ты не мог бы уделить мне минуту?
Вскинув голову, я увидел, как ко мне, мягко улыбаясь, подходит Каталина. Что-то ее поведение мне напоминало.
— Конечно. Но недолго. Я должен увидеться с Верой.
— Ты знаешь, я наблюдала за вашими с ней отношениями немного с недоверием. Ведь она из Восточной корпорации и значит, вам никогда не быть вместе. Поэтому то, что ты продолжаешь с ней встречаться, это так смело!
Внутри начало подниматься раздражение.
— Не совсем понимаю, как это касается тебя.
— Я хотела бы тебя утешить, когда Вера уедет.
Девушка придвинулась ближе и, добавив в улыбку и во взгляд нежности, прижалась ко мне, даже положила руки на плечи.
Благодаря Вере никакие женские штучки на меня теперь не действовали, но я еще и некоторое время после нашего разрыва наблюдал за Каталиной и уже хорошо знаю все ее уловки.
Только я хотел снять с себя ее ладони и отодвинуть, как из-за моего плеча вышла Вера и, отбросив от меня руки Каталины, заставила ее развернуться и врезала по лицу кулаком.
Каталина упала навзничь, схватилась за нос и застонала, а я обхватил свое солнышко руками и крепко сжал, чтобы она не пошла бить лежачих.
А она хотела, я чувствовал это в ее душе, чувствовал жгучую ревность, которую она ранее скрывала от меня, а вот теперь не смогла утаить.
В душе танцевал и пел бразильский карнавал!
* * *
Вера Разинская
Когда я увидела, как эта гадина обнимает Калеба, в моей душе начала разрастаться боль, мне захотелось сбежать, скрыться. Непроизвольно потянулась за утешением к Калебу — и не почувствовала внутри него никаких чувств или переживаний, за исключением раздражения.
После этого сдерживать себя сил уже не осталось и, не отдавая себе отчета, я подошла к этой двуличной негодяйке, оттащила ее и со всей силы врезала по лицу. В этот момент ничто не казалось мне более правильным, словно боевое искусство я изучала столько лет только ради этого момента.
Вокруг меня сомкнулись сильные руки, крепко притискивая к мужскому телу.
— Ты с ума сошла?! — прогнусавила Каталина.
— Я и раньше не отличалась особенной вменяемостью. Знаешь, голоса в голове, путешествия во времени… А сейчас вот стою и думаю: простят ли мне убийство секретарши?
— Ты совсем больная! — отползая назад и вставая, крикнула Каталина.
— Вот еще раз к нему подойдешь и узнаешь, насколько. Ты меня поняла?
Бросив на меня злой испуганный взгляд, девушка удалилась, а я услышала над ухом тихий вопрос:
— Это сейчас была сцена ревности? Очень интересно, как это поможет мне в построении отношений с ней? Может, все это было для убедительности?
Я замерла, в голове просветлело, мысли заполнила паника.
— Да-а…
— Ну, если так, тогда я со своей стороны тоже поддержу легенду.
И накрыл мой рот своим.
Калеб нежно касался моих губ, слегка прихватывая зубами, а в следующее мгновение углубляя поцелуй, лаская более жарко и страстно.
Как всегда с Родригесом, я забыла обо всем, мысли разлетелись, словно стайка испуганных птиц, а тело начала наполнять нега.
— Калеб!
Услышав голос Алонсо, я пискнула, отстранилась и сбежала. Щеки горели, мысли в голове метались, словно испуганные тараканы. Что теперь делать? Что он подумает?
Скажу, что перед этим покурила запрещенные травки!
И тут же сникла. На творцов они не действуют.
Глупо полагаться на то, что Калеб не понял, что я ревную его, что я к нему неравнодушна. Стыдно-то как!
Телефон звякнул: электронное сообщение. Открыв, я прочитала высветившиеся передо мной буквы:
«Не забудь про сегодняшнюю встречу. Проводить не смогу и буду ждать уже на месте по адресу…».
А что, если мне заболеть?
Тут я прочитала приписку внизу:
«Не придешь, прилечу за тобой и притащу на плече».
Зная Калеба, с него станется.
Что ж, бабушка учила встречать трудности лицом к лицу. Так мы и поступим.
* * *
Когда я подходила к клубу, уверенности во мне значительно поубавилась. Колени ослабели, руки слегка подрагивали. Каждый шаг давался все тяжелее и тяжелее.
Остановившись перед дверью, никак не могла решиться ее открыть. Я находилась в районе Вила Мадалена, где сосредоточены самые веселые бары Сан-Паулу, популярные среди молодежи ресторанчики, множество книжных магазинов, бутиков с антиквариатом, модных домов, интересных художественных галерей и, зачастую анонимных, арт-объектов. Сами улицы и дома района представляют собой в большинстве своем своеобразные произведения современного уличного искусства граффити.
Это чудо удалось и по сей день сохранить нетронутым.
Известный клуб находился в переулке Бетмена и вечером сюда со всего города стекаются любители веселой ночной жизни, танцев и живой музыки. И самых лучших вечеринок.
Вздохнув, я дернула на себя ручку клуба и, представившись охране, позволила занести себя в список посетителей. А дальше… Дальше мне открылась ночная жизнь самого модного клуба района, который никогда не спит.
Танцы, весёлая музыка, раскрашенные и светящиеся тела, на которых практически отсутствует одежда.
Бросив взгляд на свою короткую джинсовую юбку и белую майку с рисунком в стиле граффити, я поняла, что одета просто сверхцеломудренно.
— Рад тебя видеть.
Сильные руки обхватили за талию и повлекли сквозь танцующий и двигающийся народ, ловко маневрируя в толпе.
Я не знала, как вести себя с Родригесом, и решила, что сделаю вид, будто ничего не было. Пусть все идет как идет.
Мы подошли к столу, возле которого было полно народа, устроившегося на удобном диване, огибающем стол. Здесь были и знакомые ребята из корпорации и несколько человек, которых я не знала.
— Кто не знаком — ребята, это Вера.
— Привет! — прозвучал хор голосов.
Будучи несколько деморализованной, я не сразу заметила, что на диване оставалось мало места. Разве только для Калеба. А тот уселся как ни в чем не бывало, даже не подумав предложить свободное место мне. Каков наглец!
Но уже в следующее мгновение рука творца вновь по свойски обхватила мою талию, и он усадил меня к себе на колени.
Смутившись, я покорно приняла бокал с какой-то сиреневой жидкостью.
— Все хорошо? — спросил Калеб, заглянув мне в глаза.
— Что происходит? — вырвалось у меня.
Улыбнувшись, Родригес притянул меня ближе к себе и крепко поцеловал.
— Выпей коктейль и пойдем поговорим.
Слово «поговорим» сильно напугало меня и одновременно взволновало. Я залпом опорожнила бокал, а потом позволила взять себя за руку и отвести на танцплощадку.
Обхватив шею Калеба руками, я принялась внимательно разглядывать ткань футболки. Синенькая, такая интересная!
А Родригес просто обнял меня, притиснул к себе и уткнулся носом в волосы.
— Вера, я должен сказать тебе сразу несколько важных вещей.
Я напряглась — вот он, момент истины.
— Во-первых, нам нужно прекратить эту игру с Каталиной.
Ох!
— То, для чего она была мне нужна, уже произошло.
Уверена, Калеб сейчас чувствовал себя так, словно танцует с каменной статуей. Тело застыло и сжалось, ожидая его следующих слов, как удара.
— Я решился согласиться на твое предложение лишь из желания заполучить тебя. Все-таки отношения напоказ предоставляли мне много возможностей доказать, что тебе будет хорошо со мной.
Подумав, что ослышалась, я остановилась и, обхватив лицо Калеба ладонями, попросила:
— А ну-ка повтори то, что ты сказал.
— Я тебя люблю.
— Не то, но так даже лучше, — хрипло признала я.
— Тебя… радует этот факт? — настороженно поинтересовался он.
— Не то слово! Я ведь тоже тебя люблю!
На этот раз я сама поцеловала Калеба.
Чувства вновь охватили и закружили, вознося все выше и выше. Впервые не нужно было сдерживаться, и этот факт окрылял, позволял отдаться чувствам полностью и безоговорочно.
Внизу живота начало разливаться сладкое томление, я чувствовала, что Калеб тоже хочет меня. Его рука заскользила вверх по ноге, проникла под юбку и ласкала уже там.
Оторвавшись от меня, он взглянул мне прямо в лицо, в его глазах я увидела немой вопрос, который прекрасно поняла. И просто кивнула в ответ.
Мы ни с кем не прощались, просто добрались до ближайшего отеля, где сняли первый попавшийся номер. Поцелуи пришлось прервать на то время, пока шли по коридору, но, едва оказавшись в номере, вновь приникли друг к другу.
В предвкушении я облизала губы… Совсем скоро утихнет мука, снедающие душу желания реализуются, а откровенные образы воплотятся в реальность. Да!
Калеб не прекращая поцелуев снимал мою одежду позволяя мне немного нервно и не умело раздевать себя. Желание упасть в его объятия, стремясь к самому полному ощущению друг друга делало меня порывистой и неуклюжей.
— Не спеши, — негромкий шепот, и теплые ладони мягким движением останавливают мои ладошки.
Плавно обхватив их своими большими руками, Калеб нежно погладил подушечками больших пальцев изгибы линий судьбы. И этого едва ощутимого прикосновения оказалось достаточно, чтобы я задрожала.
Задрожала всем телом, охваченная возбуждением небывалой остроты. И осознанием силы собственных эмоций, поразивших меня бездонной глубиной. Они словно дремали до сего момента, лишь изредка яркими всполохами страсти прорываясь на поверхность моего сознания. Сейчас же…
Ладони Калеба, собирая одежду в складки, медленно скользнули вверх окончательно снимая мешавшие тряпки. Его губы, всего на секунду коснувшись в мимолетной ласке уголка моего рта, пропутешествовали к уху.
Сейчас мужчина, целуя избавился от расстёгнутой мной рубашки и уже прижав меня к обнаженному торсу, нежно коснулся ключицы и изгиба плеча, втянул в рот мочку уха.
Играя со мной, мужчина изредка позволял себе осторожно прикусывать мою кожу зубами.
И сейчас, вопреки всем своим порывам, я осознала, что таю даже от такой простой ласки. Прикрыв веки, вся отдалась этой его нежности, его силе, его лидерству. Мне хотелось одного — полного растворения друг в друге, самой жаркой и нестерпимой близости тел и душ.
Вопреки собственному нетерпению, Калеб явно был настроен прежде свести с ума меня. Знал бы он, насколько я уже близка к грани!
Мужские руки жадно обхватили, притиснули меня к твердому телу. Ладони накрыли полушария возбужденно напрягшейся груди, заставив меня застонать от смеси болезненной сладости и восторга.
Я ожидала… надеялась… что вот сейчас мы окажемся на кровати, край которой был заметен в проеме приоткрытой двери, ведущей в спальню. Но Калеб неожиданно остановился.
Прежде чем я успела оглянуться, в надежде понять причину такой перемены, вновь почувствовала на своих плечах тяжелые руки. А следом — страстный и долгий поцелуй в основание шеи… В место, где начинается спина…
Странным образом прикосновение сухих и твердых губ опалило волной разнообразных ощущений — от упоительной неги до едва сдерживаемой ярости нетерпения. Я с трудом устояла на ногах, покоренная нежностью этого поцелуя.
Меня подхватили на руки и понесли на постель. Простони холодили разгорячённую кожу, но не приносили облегчения.
Сильную мужское тело накрыло меня, крепкие рук жарко сжали и я поняла, Каллеб не будет сдерживаться.
Я не боялась потери невинности, понимая, что самое важное — это быть с любимым мужчиной. Особенно, когда все впервые. Раздеваться было невероятно сложно, ибо не хватало сил оторваться от жадных мужских губ.
В какой-то момент — а я, полностью погруженная в ощущения, которые дарили губы, прокладывающие дорожку из поцелуев вниз, забылась, потеряла счет времени — осознала, что Калеб сжимает обеими ладонями мою талию. Тепло его дыхания, вслед за очередным возбуждающим прикосновением губ, чувствовалось там же, немногим выше этого места.
Снова ощущение его жаркого тела. Волнующее трение и нежность прикосновений. Обезумев от страсти, не в силах больше ждать и терпеливо принимать его ласки, я выгнулась, стараясь оказаться как можно ближе к источнику наслаждения.
И раздвинув мои ноги, Родригес резко вошел в меня заставив нас обоих напряженно замереть. Легкий дискомфорт не ослабил желания и лишь Калеб сверкнул на меня глазами.
Наши тела светились показывая миру силу страсти и любви, что горела внутри нас. Не выдержав долгой передышке Калеб возобновил наш древний танец любви.
Мы сливались в единое целое в истовом и изначальном ритме жизни, обменивались вздохами и стонами восторга. Стремились к общей цели — абсолютной свободе, которая возможна лишь на самом пике удовольствия.
И мой счастливый вскрик бы лучшей музыкой для него.
Наконец я получила то, что мне было просто необходимо, чтобы жить дальше — моего творца! Это ли не есть счастье?
* * *
Лежа на плече Калеба в мягком полумраке комнаты, я была абсолютно счастлива.
— Ты в порядке? — подал голос Родригес, продолжая нежно поглаживать мои волосы.
— Да, все хорошо.
— Тебя выпороть надо за то, что не предупредила.
Приподнявшись и посмотрев на Калеба, хитро улыбнулась.
— Грозный творец любит ролевые игры?
Меня перевернули и начали щекотать.
— А-а-а… Сдаюсь!
Калеб прижал меня к себе и поцеловал. А я, погладив его по щеке, спросила:
— И когда же это случилось?
Он понял.
— Еще тогда, когда ты была голосом в голове, мысленным образом, я чувствовал к тебе любовь, сильную, крепкую, нерушимую. Ты была идеальным женским образом.
Я радостно улыбнулась.
— Все изменилось, когда я тебя увидел. Поначалу в голове была каша, я не знал, как себя вести, что сказать, что сделать. Внутри поселился страх, что один неосторожный шаг — и то сокровенное, что храню внутри себя, то особенное чувство исчезнет, сомнется, сломается.
— Я тоже этого боялась. Ты единственный, благодаря кому я не была одинока.
— Но незаметно для самих себя мы начали общаться как раньше и даже лучше, ближе. Я обрел внутренний покой, которого не знал прежде, словно нашел часть себя. Это такое прекрасное чувство, когда ты не один, когда ты не одинок. И незаметно для себя я понял, что неравнодушен к тебе.
— Ты искал мне мужчину, несмотря на то что любил?
— Я в любом случае не позволил бы никому быть с тобой, — он нежно коснулся моей щеки. — Прости, но допустить, чтобы другой мужчина касался тебя, любил, делил с тобой хоть что-то, было выше моих сил, это больше чем инстинкт. Ты изначально была обречена быть или со мной, или одна.
— Прекрасный выбор!
— Я знал, что не прав, но не мог ничего изменить. Легче было бы перестать дышать, чем отпустить тебя. В тот день, когда судьба свела тебя со мной, твоя жизнь была предопределена.
— Жаль, я этого не знала. Я так ревновала тебя, так боялась надеяться на взаимность, что это заставляло меня осторожничать во всем. Возможно, даже слепой.
— А вот меня мучили сомнения, что ты испытываешь ко мне хоть какие-то чувства. Ты хорошо их скрывала, всегда была сдержанна. Отдельные твои действия можно было трактовать по-разному. Тогда, у амазонок, ты сказала, что я твой и только ты сможешь иметь от меня потомство, собиралась драться за меня. У меня тогда чуть сердце не остановилось от этих слов. А твой вид…
— По твоему виду было не заметно, что он тебя поразил.
— Конечно, поразил! Я несколько часов провел в агонии после того, как очнулся и увидел тебя, практически обнаженную, на камнях. Я еле сдержал себя, чтобы не наброситься, не заняться с тобой любовью. Посетила даже малодушная мысль, что, может, ты и не узнаешь. Наверное, она меня и отрезвила.
— Бедный…
Слова Калеба сейчас лились живительным бальзамом на мое сердце.
— Все, что ты говорила, все, что делала… Ты нравилась мне все больше и больше, каждое слово, каждое движение влюбляло меня все сильнее, если такое только возможно. Я искал в тебе недостатки и не находил их. А после задания у амазонок ты мне снилась в совершенно непотребном виде и то, что я делал тогда с тобой во сне, обязательно сделаю теперь и наяву.
От таких слов в животе вновь разлилось томление.
— Как ты смогла сделать глаза зелеными без применения силы?
— Сияние вызывает не только наш дар, но и сильные чувства. Я просто представила, что они могут сделать с тобой, если отберут, и у меня все внутри вспыхнуло от ревности. Удивительно, что я не разорвала их голыми руками.
Рука Родригеса скользнула по моему телу, губы жарко накрыли мои.
— Потом начался период, когда ты учила меня ухаживать за Каталиной. Вера, может, я и не знаю всех секретов, но я умею это делать. А в то время все мои усилия уходили на то, чтобы не облапить тебя и не выдать силу своих чувств и желания. Тогда это испугало бы тебя.
— Нет.
— Нет?
— Спустя часов двенадцать после нашего знакомства твои чувства меня бы точно не испугали.
Родригес прикрыл глаза и выругался по-испански.
— А кто-то прилагал усилия, чтобы не показать мне этого! Я упивался радостью, что могу прикасаться к тебе, и терзался болью из-за того, что не нужен. И боролся с собой. Все мои силы уходили на эту борьбу. Каким, наверное, я казался тебе неумехой и дураком! Ты объясняла мне прописные истины, а я думал только… Впрочем, неважно.
— Не выглядел, ибо я таяла от твоих прикосновений, и мне было все равно, что послужило их причиной. Я чувствовала твое желания и твои эмоции, но думала, что они направлены на Каталину. Как я ее не убила за то время, не знаю.
— Я согласился на это сводничество, чтобы отвлечь тебя от идеи найти себе парня, а заодно и приучить к моим прикосновениям, приручить. А потом… потом я бы что-нибудь придумал.
— Да, впечатлений у нас — хоть отбавляй.
— Это был самый мучительный и сладкий период в моей жизни. Я после встреч с тобой по несколько часов проводил под холодным душем и не только, но ничего не помогало. В последнее время уже подумывал даже о специальных препаратах для снятия напряжения.
— Теперь тебе это не нужно, — улыбнулась я, целуя Калеба, и наш обмен воспоминаниями на этом прервался.
Еще через некоторое время я задала вопрос, что волновал меня больше всего.
— Что мы будем делать дальше?
— В каком смысле? — склонился надо мной Калеб.
— Ты же знаешь, как только мы завершим нашу миссию, мне придется вернуться в свою корпорацию и оставить тебя здесь.
Сердце стиснули тиски боли при одной только мысли об этом.
— Не оставляй.
Я пристально посмотрела на Родригеса, ожидая пояснения.
— Почему мы должны выбирать? Просто оба оставим корпорацию, поселимся где-нибудь на берегу океана и будем жить.
— А мы сможем?
— Почему нет? Доведем дело до конца и уйдем на покой. В корпорации со временем появятся и другие творцы. Конечно, я буду скучать по работе, но ты и наша семья для меня гораздо важнее. Ты ведь выйдешь за меня?
— Какое романтичное предложение! — радостно улыбнулась я. — Выйду, конечно. И ты прав, возможность быть вместе стоит того, чтобы ради нее пожертвовать любимым делом.
— Вот и отлично! Но пока придется молчать о нашем решении. Пусть считают, что это временный роман.
— Думаешь, нас отпустят? — с тревогой спросила я.
— А куда они денутся? — уверенно ответил Калеб.
И, наклонившись, крепко поцеловал меня.
* * *
Я парила, сидя на подушке, что зависла в воздухе на удобной для меня высоте, и любовалась пейзажем. Ледниковые долины и отвесные скалы, чистейшие горные озера, красивые водопады и морские заливы со скалистыми берегами, прибрежные низменности, горные плато — все это национальный парк Грос-Морн.
И сейчас, восседая над одним из высоких плато, я могла любоваться открывающимися мне видами парка.
Но прибыли мы сюда не ради развлечений или туризма. Прошло несколько дней после того, как мы пленили творца Южной корпорации и теперь каждый день ждали ответной реакции, а она должна была последовать, это несомненно.
Когда Западная и Восточная части корпорации объединились, они выделили часть творцов для борьбы с Южным филиалом, но остальные творцы продолжали выполнять плановые задания Лемнискату, не позволяя делам пойти вниз. Юг был лишен такой возможности, ведь только творцы первой степени создают и кроят историю, остальные лишь поддерживают.
А значит, расчет был на наше уничтожение в короткие сроки, теперь же процесс затянулся и Южному филиалу придется идти на риск. Поэтому они будут искать шанс убить нас, несмотря на наличие охраны и опасность для самих исполнителей.
И вот мы сидим на плато, все такие как на ладони — приходи и бери.
— Волнуешься? — шепнул на ушко, присаживаясь рядом, Калеб.
— Да, мне не по себе и вся эта ситуация сильно раздражает. Мы уже побывали во всех парках Северной и Южной Америки. Какой шанс, что они отправятся из Австралии в Канаду?
— Большой, и именно потому, что мы меньше всего этого ожидаем. Потерпи, ты же знаешь: нам есть ради чего стараться.
Улыбнувшись, я поцеловала Калеба.
— И как я раньше жила без тебя?
— Мучилась и страдала!
Я рассмеялась и ткнула Калеба в бок, а тот встал и, взяв меня за руку, повлек за собой.
— Куда мы?
— Пойдем пройдемся к водопаду. Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Внимательно посмотрев на творца, увидела в его взгляде хитринку и, заинтригованная, позволила увлечь себя по тропинке вниз.
Конечно, я знала, что за нами бдительно следят безопасники и все равно было чувство, что в этом уголке природы мы отрезаны от всего мира, а значит, можем говорить, не таясь.
— Как прошел разговор с Алонсо? — подняла я волнующую меня тему.
— Прекрасно. Я легко сумел убедить его, что у нас временный, хоть и бурный роман. Потом ты уедешь и все встанет на свои места.
— А как же идея заманить меня в вашу корпорацию?
— Думаю, сейчас он рад и малому.
— А чем ты хотел поделиться со мной?
На меня хитро взглянули.
— Каждый мужчина в южной Америке знает, что главное — это обеспечить семью соответственно своим возможностям.
Я с любопытством смотрела на Калеба. Мы продолжали спускаться по тропинке, уже был слышан шум водопада. Эх, романтика!
— Вот я и подумал: куда мы отправимся жить после того, как… завершим все дела?
— У меня есть дом в Индии.
— Это замечательно. А у меня — остров в Карибском море.
Я остановилась.
— А дом на острове есть?
— Да. Довольно большая вилла. Давно строил на случай создания семьи. Мужчина должен предусмотреть все.
Мы, снова взявшись за руки, двинулись дальше.
— Знаешь ты, как поразить девушку! Твое предложение намного заманчивее.
— Не для всех. Кто-то любит шум городов.
— А я люблю Карибы. Осталось только определиться, чем будем заниматься.
Тут я почувствовала укол в ногу и, опустив взгляд, увидела металлический дротик.
— Не думаю, что вам стоит об этом беспокоиться, не доживете.
Я упала на колени, кровь в голове зашумела, но Калебу помешали броситься мне на помощь. Да и чем он мог помочь?
Ашер успел обездвижить его силой своего дара и поднимал все выше и выше, намереваясь сбросить в пропасть. Наши безопасники уже не могли достать его с земли, а с воздуха им мешали силы противника.
А я лежала на земле и, не обращая внимания на суетящихся вокруг людей, смотрела на Ашера, одновременно пытаясь, пока еще была такая возможность, помешать яду распространятся по организму.
Я не могу позволить творцу убить Калеба, как он убил Лилю! На этот раз я сделаю выбор, не совпадающий с его расчетами.
Я замедлила процессы в своем организме — яд победит меня не сразу, а сама направила все силы на творца. Я видела, как он дернулся, видела, как начал задыхаться, но все равно продолжал подъем вверх, видела, как он начал синеть…
Остановив приток крови к его голове, я целенаправленно била в самое уязвимое место на теле человека и — добилась своего.
Когда они с Калебом полетели вниз, сердце Ашера еще билось, но он был уже мертв.
Я пошла против своей природы, суть которой сохранять жизнь и исцелять. Ошеломленная осознанием содеянного, медленно погружалась во мрак и меньше всего в данный момент меня волновало, успеют ли распознать яд и ввести антидот.
Я спасла Калеба и отомстила, только вот цена оказалась слишком высокой.
