Глава 18. Хранители
Впервые я открыла глаза несколько дней спустя. Медики корпорации с помощью современных технологий откачали меня, заставив сердце снова биться. Если бы они еще и мою душу оживили, цены бы им не было. Увы, они могли повлиять только на телесную оболочку.
Первые сутки я лежала без движения и просто смотрела в потолок.
Мне сложно понять, что так на меня повлияло, но я чувствовала себя словно обожженной изнутри. Не первый раз человек погиб от моей руки, но творец — впервые!
В глубине души я так жаждала мести, хранила ее, так холила и лелеяла, так терпеливо выжидала… Создавая историю, я знала — возможность наверняка представится. И оказалась права.
Почему же так больно?
Меня навещала вся наша группа и вместе, и по одному, Калеб вообще дневал и ночевал у меня в палате, и однажды я смогла услышать, как он зовет меня. Вот он, лучик, что смог пробудить меня к жизни, человек, ради которого я готова на все.
Повернув голову, увидела заросшие щетиной щеки, круги под глазами и сами глаза с блестящими в них слезами.
— Привет, — улыбнулась я, а Родригес, шумно выдохнув, прижал меня что есть силы к себе.
— Никогда, никогда больше не пугай меня так!
Калеб сжимал меня так, что было больно, и тяжело дышал, словно пробежал несколько миль.
— Что случилось?
Уложив меня обратно, но продолжая держать за руку, Калеб присел рядом и жадно смотрел, а сам в это время отвечал на мой вопрос:
— Ты уже несколько дней лежишь, напоминая труп, и ни на что не реагируешь. Ты даже не представляешь, что я почувствовал, когда очнулся в Цитадели после последнего нападения! Я с ума сходил, пока они боролись за твою жизнь. Почему, почему ты не вывела яд?!
— Тогда бы мы упустили Ашера, а ты бы умер.
— Зато ты бы жила!
Я лишь покачала головой и снова посмотрела на потолок, и в то же мгновение Калеб закричал:
— Хорошо, хорошо! Я понял! Только не уходи больше в себя!
Я лишь улыбнулась и сжала его руку.
— Прости, что напугала.
— Это больше чем страх. Когда твое состояние стабилизировалось и врачи сказали, что ты не возвращаешься по причинам психологическим… Этот твой взгляд, пустой и отсутствующий… Он сводил с ума. Не смей так больше поступать со мной.
— А мои родные? — внезапно встрепенулась я. — Им сообщили?
— Конечно. Твоя бабушка каждый день звонит Алонсо и кричит, требует и обвиняет. Лемнискату ее не отпустила, сейчас затишье перед бурей, но она сказала, что если ты не придешь в себя в течение трех дней, то она прилетит и тогда мы все пожалеем.
— Узнаю бабушку, — улыбнулась я.
— В мой адрес тоже прилетело несколько посланий и напутствий.
— Ох! Не принимай их близко к сердцу.
— Твою бабушку нельзя игнорировать. Анастасия необычная и чрезвычайно сильная личность. И отчасти она права. А уж как Алонсо ее боится! Вздрагивает от каждого вызова. Думаю, ему сообщили о том, что ты пришла в себя, и он уже докладывает твоей бабушке.
Немного помолчав, я нерешительно спросила:
— А что с Ашером?
Калеб поджал губы.
— Он умер. Остановка сердца.
— Это я его убила, — прошептала, но внутри ничего не почувствовала.
Переболела и восстановилась?
— Ты выполняла свой долг. Вспомни о Лилии, вспомни о других творцах, которых они убивали.
— Я все понимаю, но, видимо в связи с моими особенностями, мне нельзя убивать себе подобных. Или дело еще в чем-то.
— Мы обязательно это выясним. А пока лежи и отдыхай.
— Но я хорошо себя…
— Отдыхать!
Несмотря на настойчивость, надолго удержать меня в постели никто не смог, тем более что заключение врачей было предельно ясным — полностью здорова. И уже на следующий день я под хмурым взглядом Калеба прогуливалась по саду.
— Не будь букой и улыбнись, — посоветовала я.
— Тебе следовало бы еще пару дней оставаться в постели.
— Нет, не следовало. Не вижу смысла зря тратить время, когда ситуация стала по-настоящему непредсказуемой. Южная корпорация потеряла двух творцов. А загнанный зверь — самый опасный.
— Не спорю. Но с другой стороны, пора со всем этим заканчивать, слишком часто в последнее время то ты, то я стоим одной ногой в могиле. Плохая тенденция.
— Да, но как предугадать их следующий шаг?
— Вот вы где!
Обернувшись, я увидела идущего к нам Диего. В прошлую нашу встречу я была подвергнута проверке с его стороны и не скажу, что это оставило у меня приятные впечатления. Но он наставник Калеба и близкий для него человек.
— Добрый день, Диего, — вежливо поздоровалась я.
— Рад, что вам лучше, Вера. Я как раз искал вас. Нам нужно поговорить.
— Может, отложим… — начал Калеб, но его наставник покачал головой.
— Нельзя. Я предлагаю вам присесть и выслушать меня. В последнее время я много работал и выяснил кое-что очень важное.
Переглянувшись, мы с Родригесом опустились на ближайшую лавочку, а Диего встал перед нами и заявил:
— Вы — Воин и Хранительница.
Мы с Калебом переглянулись, не особо понимая, о чем идет речь.
— Вы не знаете, — пробормотал мужчина. — Что ж, начну с самого начала. А именно с моего воспитанника. Все творцы — очень странные люди, но Калеб с самого начала выделялся даже среди них. Своей жесткостью, агрессивностью и непримиримостью. Немного попроще стало, когда в его голове появился голос. После разговоров с психиатрами он больше не признавался в его наличии, но я знал, по поведению Калеба догадывался, что голос остался и оставался с ним на протяжении всех этих лет.
И я помнила момент, когда мы с Калебом нашли друг друга. Отразилась ли наша встреча на моем поведении? Возможно.
— Но что еще сильнее насторожило меня, так это когда мифический друг оказался реальностью из плоти и крови, а еще — творцом первой степени. Я сразу понял, что вы общаетесь мысленно и очень изменились, когда встретились. Сначала я не мог понять, что к чему, а потом вспомнил легенду.
— Слушай, он в себе? Может, твой наставник с возрастом немного того?
— Наставник никогда не говорит просто так. Поверь, к нему стоит прислушаться.
И мы продолжили внимать.
— Есть в корпорации предание о Воине и Хранителе. Именно они основали ее, с их помощью мир увидел Лемнискату такой, какая она сейчас. Шло время, и между филиалами произошел раскол. Но не это главное. В легенде говорится, что двое — мужчина и женщина — обладали невиданной силой. Она хранила творцов, оберегая и помогая им, но также и обладала огромной властью над их жизнями. Воин был великим стратегом, наделенным силой защищать и оберегать творцов. Они всегда появлялись в трудное для корпорации время и дополняли друг друга.
Не могу сказать, что эти слова не отозвались трепетом в моем сердце, особенно последние.
— Эти двое не могут жить порознь, для них гармония возможна только когда они вместе. И нет силы, способной противостоять им. Насчет последнего: я бы не советовал вам задирать нос, все-таки это легенда, эпос, но тем не менее вы очень сильны. И раз родились в наше время, значит это неспроста, что и доказывают нам последние события.
— То есть во всем виноваты мы? — пораженно выдохнул Калеб.
— Ты, как обычно, невнимательно слушаешь, — проворчал Диего.
— Нет. Но мы должны все исправить, — озвучила догадку я.
— А вот она зрит в корень. Все правильно, вы — единое целое.
— Не то чтобы я был против, — иронично заметил Калеб, — но с чего ты взял, что все это правда?
Диего пристально посмотрел на нас.
— Я могу доказать. Но для этого вам придется отправиться в прошлое.
* * *
У меня перехватило дыхание. Передо мной лежал сказочно прекрасный древний город. На фоне сочной зелени высились десятки каменных зданий: обсерватория, храмы, жилые дома и многое другое.
Город, каким он предстал пред нами в шестнадцатом веке, чем-то разительно отличался от того города, что поражает нас в двадцать втором столетии. Может потому, что когда мы вошли в него, нас встретила лишь красота и пустота его зданий и скелеты людей повсюду?
— Ну, как первое впечатление? — спросил Калеб, сжав мою руку.
— Довольно гнетущее. Обычно это мы изображаем призраков.
— Да, атмосфера здесь довольно необычная. Смотреть будем, раз уж мы здесь?
— Нет, обойдусь, — заверила я, огибая скелет.
— Тогда пойдем в пещеры.
— Мне все это уже не нравится.
— Их использовали для захоронения. И, судя по данным корпорации, в этом месте, вероятно, покоятся мумии умерших владык города, а может быть, и самих владык империи.
— Я под впечатлением, — нервно передернула плечами.
— Чего больше боишься — мумий или узнать правду?
— Это лишь одно из хранилищ с данными о нас, — напомнила я.
— Думаю, самые простые истины и оно сможет подтвердить.
Следуя за Калебом мимо тюрьмы к пещерам и мавзолеям, я все больше волновалась. Вопрос был даже не в том, подтвердится информация или нет, а в том, что с ней делать?
Пробираясь по извилистым, искусно отделанным коридорам, я то сжимала, то разжимала пальцы, переплетенные с пальцами Родригеса. В конце концов он остановился и, развернув меня лицом к себе, попросил:
— Вера, послушай меня. Независимо от того, что мы узнаем, это ведь не изменит того, кем ты есть на самом деле. Все останется по-прежнему, окажешься ты хранительницей или нет. А теперь успокойся и пойдем посмотрим на старые манускрипты.
— Хочу тебе напомнить, у инков не было письменности.
— Зато у творцов корпорации она была. И что-то мне подсказывает, что будет достаточно того, что мы знаем испанский.
Спустившись на несколько уровней вниз, Калеб отсчитал камни в кладке стены и нажал на один, в ответ раздался угрожающий щелчок.
— Ты ведь знаешь, что потолок может упасть на нас?
— Строения инков одни из самых надежных.
И точно: что-то где-то зашуршало и каменная стена отъехала в сторону, пропуская нас в темное пыльное помещение. Свет неонового фонаря заметался по стенам, и стало видно, что одна из древних библиотек корпорации уходит как вниз, так и вверх. А в искусно вырубленных углублениях лежал как пергаменты, так и дощечки.
— Это наша усыпальница, — прокомментировала я увиденное.
— С чего ты так решила? — удивился Родригес.
— Посмотри на это помещение. Да мы здесь упокоимся, пока все это пересмотрим. Я уже не говорю о чтении.
— Не переживай, есть у меня наводка.
— Нам вниз или вверх?
— Вниз.
— Так и знала.
Делать нечего, раз пришли, и мы начали спускаться в черный бездонный колодец диаметром метров десять. Очень, очень тонизирует.
Спускались мы медленно и осторожно, поэтому, когда достигли дна, я уже успела основательно устать и разозлиться. Зачем мы вообще полезли в этот забытый богами город?
Осмотревшись, Калеб сказал:
— Постой здесь, я сейчас вернусь, — и полез уже по другой лестнице наверх, оставив меня на дне библиотечного колодца.
— Конечно, можешь не торопиться, — подбодрила я его, включая нео-освещение на своем костюме.
— Осторожнее, Вера, а то я подумаю, что ты боишься темноты, — прозвучало насмешливо сверху.
Проигнорировав провокационное замечание, я решила тоже осмотреться в поисках «сокровищ». Может, хоть что-нибудь интересное почитать найду?
Перебирая манускрипты, подмечала испанские рукописи, французские и даже старославянские. Особенно меня заинтересовала одна, на английском.
Вчитавшись, уже не могла оторваться ни на минуту и подняла задумчивый взгляд, лишь когда меня окликнул Калеб.
— Я нашел манускрипт, где рассказывается о Хранителе и Воине. Очень старый. Я не могу его прочесть полностью, знаний языка не хватает, но общий смысл понял: все так, как и рассказывал Диего. Видимо, в современной библиотеке корпорации тоже есть похожие сведения. Единственное, что я уяснил, что за все время существования творцов мы с тобой далеко не первые такие.
— Это слабо сказано. Я тут тоже наткнулась на интересный документ. Однако это не хроника, а скорее монография. Сочинение о том, что перекраивать устройство корпорации способны только такие, как мы с тобой. Впрочем, это же касается и мировых глобальных временных проблем.
— А это значит…
— Что корпорация помочь не сможет и нам придется справляться самим.
* * *
После всех этих треволнений нам с Калебом требовалась передышка, чтобы побыть вдвоем и хоть немного, хоть на короткое время отрешиться от проблем с корпорацией и мыслей о том, что делать дальше.
Единственное место, где нет шанса, что нас увидят, это прошлое. Даже если встретим знакомых, притворимся, что мы в настоящем. Но мы не встретим. Когда знаешь, что искать, проще отследить опасность.
А значит, мы отправились в красивейшее, по уверениям Калеба, место — Ботанический сад Рио-де-Жанейро.
Этот сад был основан королем Жуаном в тысяча восемьсот восьмом году. Разбит он у подножия горы Корковаду, на которой находится статуя Христа-Искупителя, и только половина всей территории культивируется агрономами, остальное — дикий тропический лес, поднимающийся на склоны горы. Здесь можно отдохнуть от жары, прогулявшись по аллее пальм, освежиться у гигантских водопадов, посетить небольшой музей, библиотеку.
Поистине, в подобном месте я никогда ранее не была. Так как сад в первое время после открытия был доступен только королевской семье и их приближенным, мы прыгнули в недалекое прошлое, чтобы затеряться среди огромной массы людей, отдыхающих здесь по выходным.
Был полдень, солнце нещадно палило, а я шагала по дорожке из гравия и, приоткрыв рот, смотрела по сторонам. Виды были впечатляющими. Калеб только тихонько посмеивался надо мной.
К нам подбежала обезьянка и уставилась на меня, явно чего-то ожидая.
— Какая прелесть! Она что-то хочет? — повернулась я к Родригесу.
— Да, чтобы ей дали поесть.
— Но у меня ничего нет.
Тут Калеб достал из кармана пакетик с орешками.
— Только не отдавай все. Таких попрошаек мы встретим много.
Довольная я схватила пакетик и подкормила пушистика, что смотрел на нас удивительно умными глазами. А Калеб уже повлек меня в боковую оранжерею, где росли весьма причудливые растения.
— Они такие милые, — улыбнулась я.
— И наглые. Отдай пакетик, пока они тебя не обобрали, — протянул руку Родригес, скрывая улыбку.
— Скареда, — пробурчала, тоже улыбаясь и прижимая к себе пакетик. — Успокойся, здесь одни растения и кормить некого.
— Как сказать… Можно, конечно, наловить насекомых хищным растениям, что здесь растут. Они ими питаются.
Услышав такое, я тут же потащила творца прочь.
— Ты специально меня дразнишь?
— Разве что немного, — признался творец, сжимая меня в объятиях и целуя. — Все-таки теория, что мы созданы друг для друга, созвучна моему сердцу.
— А твои слова — моему.
Я поцеловала его в ответ и пошла опять к обезьянкам.
Когда мы подходили к дикой части сада, орешки предсказуемо закончились. Калеб, видя мое расстройство, достал еще один пакетик.
— Откуда они у тебя?
— Купил около входа.
Радостно улыбнувшись, поблагодарила:
— Спасибо.
Мою руку сжали.
— Я теперь всегда буду заботиться о тебе. А в последнее время тебе нужно было проветриться и отвлечься. Почему-то полученная нами информация повлияла на тебя больше, чем на меня.
— Просто это правда и она окажет влияние на нашу с тобой жизнь.
— С чего ты решила?
— Просто… я знаю.
— Да. Все обретает смысл. И полярность наших характеров из-за того, что мы находились вдали друг от друга, и изменения после того, как встретились. Мои военные таланты и умение сплотить творцов, твои лекарские умения и знания, способность управлять творцами. Кстати, а на меня действует?
— Нет, — покачала я головой.
Калеб прищурился.
— Проверяла?
— Да, практически сразу как узнала.
— Все сходится. Как все просто, если знать ответ на загадку, правда?
— Что-то мне подсказывает, что проникнемся ею мы полностью в последующие годы, — и тут запнулась. — Или нет? Наш план все еще в силе?
Вздохнув, Родригес повлек меня к скрытой от глаз тенистой аллее. Здесь он сначала усадил меня на траву, а потом уже ответил:
— Конечно. Не забывай, мы не сможем быть вместе при другом раскладе. После того как будет одержана победа над Южным филиалом, противостояние усилится. Ты хочешь участвовать в нем?
— Нет. Но имеем ли мы право бросить своих?
— Думаю, да. Все равно, когда мы порознь, толку от нас мало.
— В чем-то ты прав.
Я прижалась к Калебу теснее.
Некоторое время мы так и сидели предоставленные сами себе и наслаждались обществом друг друга. В последнее время я начала больше ценить именно такие минуты затишья.
Мы уже собирались уходить, когда услышали голоса двух человек. Сами по себе они нас ничем не заинтересовали, но вот сказанное ими…
— На данный момент в корпорации сложилась такая ситуация, что надо действовать, а значит, придется решиться осуществить задуманное, — произнес довольно высокий молодой голос.
— Но жертвы. Не думаешь же ты, что они не отомстят? А мы не можем себе этого позволить, у нас совсем не осталось творцов, — ответил ему человек явно постарше.
— У вас есть я и если сделаем, как было задумано, то ослабим их, деморализуем, а там дело за малым. Отступать поздно, слишком много всего уже произошло.
— Согласен. Завтра возвращаемся домой, там и отдадим команду. На этом проклятом континенте меня все угнетает и кажется подозрительным.
— Согласен. Даже в общественных местах нельзя расслабиться. Надо как можно быстрее разрушить их основу, уничтожить ее. А потом, без них, корпорация окажется ни на что не способной.
Голоса удалялись, а я в панике смотрела на Калеба.
— Что нам теперь делать?
— Рассказать руководству корпорации.
Уронив голову на руки, я застонала.
