Глава 13. Очарую
Вера Разинская
В один из дней корпорация решила дать нам передышку и не отправлять ни на задания, ни на… «осмотр достопримечательностей». Но дабы бравые ребята и милые девушки не простаивали без дела, нас всех пригнали в тренировочный зал. Чтобы мы ближе узнавали друг друга в обычных условиях.
Угу. Да в ходе всех этих вылазок и неприятностей мы уже практически сроднились друг с другом. И сейчас, привычно устроившись на лавочке, я смотрела, как кто-то играет в теннис, кто-то разговаривает, бегает или, объединившись в группу, занимаются аэробикой. Обособленность исчезла.
Рядом на скамейку приземлился Марио.
— Ты поговорила с Евой?
— Нет, но сегодня утром я покопалась в ее чувствах и эмоциях. Отчасти кое-что стало понятным.
Марио склонился поближе ко мне.
— Не поделишься?
Мне сложно было сконцентрироваться на просьбе мужчины, так как я в это время смотрела на тренировку Калеба и Роберто. Сейчас они прервались и о чем-то тихо разговаривали. Однако Родригес в майке и легких спортивных штанах производил на меня неизгладимое впечатление.
Внутри против воли все горело и плавилось, желание накрывало с головой. Отрицать очевидное было глупо — я хочу Родригеса. Никогда еще в моей жизни ни один мужчина не пробуждал во мне подобных чувств.
Калеб неожиданно вскинул голову, словно к чему-то прислушиваясь, и посмотрел на нас с Марио. Я мысленно стукнула себя по лбу, надо же сдерживаться!
— Вера, отвлекись от своего творца и скажи то, что меня интересует.
— Я… — постаралась собрать мысли в кучку.
О чем мы сейчас говорили?
— Вера, ты не против, если я сейчас заберу у тебя Марио на полчасика?
— Э-э-э… — покосилась я на распорядителя, который с настороженностью посматривал на творца.
— Видишь ли, Роберто мне сейчас поведал, что он числится в запасе у безопасников, но давно не проходил тренировок и не сдавал нормативы. Вот заодно, раз выдался свободный день, мы это и исправим. А то время сейчас неспокойное.
Марио посмотрел на меня с осознанием бедственности своей участи и обреченностью.
— Если он не против… — пожала плечами я.
— Я против. Но кого интересует моё мнение? — скривил губы, вставая, распорядитель.
Буквально через пять минут я наблюдала тренировочный бой. Продолжался он тридцать минут, и за это время я заподозрила Калеба в предвзятом отношении. Видимо, творец все еще имеет на него зуб из-за Каталины и отчасти я могла это понять, но принять то, как он методично избивал мужчину, который явно уступал ему и в навыках, и в мастерстве, мне было сложно.
Встретившись глазами с Калебом, выразительно поморщилась и покачала головой. Тот лишь бросил еще более злой взгляд на нашего распорядителя. Теперь отчасти я поняла, как Калеб может быть жестоким. Что ж… В любви и на войне все средства хороши.
После окончания тренировки Марио тяжело опустился рядом со мной на лавочку и сообщил:
— Завоевание Евы придется отложить, пока не заживет лицо. Но от твоей помощи в роли моей девушки я вынужден отказаться. Буду благодарен, если дашь совет.
— Из-за чего перемены?
Помолчав, распорядитель ответил:
— Есть у меня опасение, что это отпугнет Еву. Поэтому только советы и желательно, чтобы никто об этом не знал.
Я пристально смотрела на Марио, было у меня стойкое ощущение, что тот не сказал всей правды.
— Хорошо. Тогда лови первый. Используй свои раны и надави на жалость. Попроси помочь в обработке.
— Думаешь, поможет?
— Если вежливо попросишь, то да. Это сгладит ваши прошлые разногласия, и ты сможешь притупить ее бдительность перед осадой.
— Если бы это была нормальная женщина, я бы согласился с тобой, но Ева… В любом случае попытка не пытка.
Марио поднялся и тяжело заковылял к качающей пресс Еве, а меня вызвали в медицинский корпус.
Впервые Западная корпорация обратилась ко мне за помощью, хотя я не раз подчёркивала, что всегда готова к сотрудничеству. Может, боялись оказаться в долгу у моего филиала, может есть еще причины… Но чувствую, раз уж они решились, то случилось что-то из ряда вон выходящее.
Я постучала и осторожно приоткрыла дверь, но это было лишнее, на меня никто не обратил внимания. Все суетились около раненого человека, лежащего на столе и истекающего кровью. Его била сильная дрожь, а тело содрогалось от судорог, мешающих врачам работать.
— Вера, вы очень вовремя! — воскликнул Алонсо, который сидел в кресле у стены, я сразу его и не заметила. — Нам нужно, чтобы вы успокоили Даниэля, пока он не умер от кровопотери. Врачи уже несколько минут не могут к нему подобраться. Сегодня у него было первое задание и Южная Лемнискату…
Кивнув, я решительно подошла к столу и, пододвинув ближайший стул, разместилась у головы пострадавшего. Абсолютно голый мужчина сейчас лежал на столе, скрючившись, и был практически неадекватным, мучась от адской боли.
Положив руки ему на голову и прикрыв глаза, старалась достучаться до сознания. На меня моментально обрушились потоки боли, огромной и всепоглощающей, сознание творца забилось в самый дальний уголок, не желая сражаться с ней в одиночку. Тело же… тело умирало, и ему вторил голос врача, который твердил это Алонсо.
А я была не согласна. Что они знают, эти врачи? Что они могут понять в нашей природе? Совсем молодой парень, который, наверное, лишь недавно стал совершеннолетним, вот так просто закончит жизнь на этом столе?!
Не дам! Не позволю!
Внутри поднялась волна протеста, и она толкнула меня на решительный шаг. Сконцентрировавшись на теле, я ускорила процессы обновления и регенерацию, вливая в него свои силы и поддерживая его.
Внутренние повреждения организма начали затягиваться, а вот мое сознание уплывало и удержаться мне помогли лишь знакомые и такие родные руки, что сжали плечи, вселяя уверенность и давая опору.
Затянув самые глубокие раны и уменьшив боль, я начала выманивать сознание, которое от болевого шока и ужаса никак не хотело всплывать. Я помогала как могла, отогревала внутренним теплом и неохотно человек начал бороться самостоятельно.
Вынырнув в реальность под гомон удивленных врачей, опираясь на руку Калеба, посмотрела на Алонсо.
— Ему нужны кровь и лечение. Он поправится.
— Феноменально, — вот и все, что вымолвил глава творцов.
А мой список долгов к Южной корпорации все рос.
Это была последняя разумная мысль, а потом сознание стало гаснуть, не выдержав перегрузки, и я полетела лицом вперед. Мне не дали оказаться на полу только руки Калеба, вовремя подхватившие меня.
И мне стало та-а-ак спокойно.
* * *
На следующий день я как могла старалась избегать Калеба, смущение снедало меня, а еще мне было больно. Больно из-за того, что Родригес даже у амазонок, когда мы были практически неодетыми, не реагировал на меня как на женщину. А вот я им, похоже, увлеклась и сильно.
Трудно признаться себе в чувствах, когда не видишь взаимности. Однако, несмотря на то что говорят: подслушивать вредно, именно случайно услышанный разговор позволил мне смириться со своими чувствами.
Направляясь проведать своего недавнего пациента, что полным ходом шел на поправку, я остановилась около смотрового кабинета, услышав доносящиеся оттуда мужские голоса.
Судя по всему, говорившие были одни, так как тема обсуждалась деликатная.
— Калеб, я тебя не понимаю. Ты же сам только что косвенно подтвердил мои слова, почему же ты ничего не делаешь?
— А что ты предлагаешь мне делать? Я же сказал, что твои предположения относительно нее неверны. Ты хочешь, чтобы я ее заставил?
— Не говори чепухи! Все, кто видят вас вместе, замечают, что у вас особые отношения. Да между вами так искры летят, что хочется выйти и покурить!
— Алонсо, я не буду навязывать Вере близкие отношения, услышь меня наконец. Ты знаешь о нашей особой связи, а она хоть и личная, но с интимной стороной отношений не имеет ничего общего. Вот поэтому со стороны все так и выглядит. Ты-то должен знать.
— Я вижу вас каждый день, прожил жизнь и я не дурак. Это ты можешь кому-то другому что-то такое объяснять. Не хочешь заняться Верой ты, я попрошу Марио, кажется она ему симпатизирует.
В комнате повисла тишина.
— Если у тебя есть лишние кадры, можешь ими разбрасываться сколько угодно, — наконец послышался глухой голос Калеба.
Ай-яй, плохая интонация. Стараясь изо всех сил, я принялась гасить вспышку ярости, что разрасталась в Родригесе с ужасающей быстротой.
— Ты думаешь, мы будем стоять и смотреть на твои действия, еще и прикрывать перед законом?!
— Будешь, а куда ты денешься? Творцов первой степени на земном шаре несколько на миллионы жителей. А мы позарез вам нужны. Ты можешь делать что хочешь, но обидеть Веру я вам не позволю, учти это!
— А ты не подслушивай.
Я мысленно застонала. Своими действиями я смирила ярость Калеба, но выдала себя.
— Я прошу только об одном: подумай над моим предложением, я уверен, что Разинская будет с тобой счастлива.
И Разинская в этом уверена, но кого это волнует?
Поняв, что ничего нового мне уже не услышать, я проведала пациента и расположилась в одной из комнат отдыха. Я ждала. Родригес появился спустя минут десять.
— Ругаться будешь? — первое, что спросил творец.
— А надо?
— Нет, конечно. Но я бы не обрадовался, услышав такое.
— И я бы не обрадовалась. Но, во-первых, ты был пусечкой, а во-вторых, мы ведь уже обсуждали этот вопрос. Правда, я не думала, что на тебя так давят.
— Сам не предполагал. И не представляю, что делать дальше, как суметь защитить тебя и оградить от таких разговоров себя.
Я смотрела на Родригеса и понимала, каким я вижу идеального мужчину. Такого можно любить и без взаимности, но и отступить, не попытавшись завоевать, я не могла. Бабушка всегда говорила, что нужно бороться.
А если не получится… Что ж, тогда я буду рада, если счастлив будет он. Любовь не может быть эгоистичной.
— У меня есть выход и решение нашей проблемы. Но он несколько… нестандартный.
— Рассказывай, — усмехнулся Калеб. — В нашей жизни все нестандартное.
— Я предлагаю закрутить роман.
Родригес поражённо вскинул голову и впился в меня взглядом, словно что-то ища.
— Ну… Не серьезно, а понарошку.
— Не могу сказать, что понял тебя, — нерешительно заметил творец.
— Раньше мы совмещали приятное с полезным и, помимо повседневных забот, еще и подыскивали мне молодого человека. Не думаю, что теперь, когда вскрылась еще одна грань моего дара, от этого будет толк.
— Почему ты…
Я подняла руку, останавливая Калеба.
— Давай не будем спорить, это и так ясно. Но для тебя еще не все потеряно. Вот я и предлагаю, чтобы мы закрутили роман понарошку и заставили Каталину ревновать. И раз уж со мной ничего не получится, так хоть тебе поможем.
— Понарошку, — пробормотал Родригес, уставившись на свои руки.
Кажется, он не в восторге от моей идеи.
— Да. С одной стороны, это будет выглядеть, словно ты внял доводам Алонсо и он оставит тебя в покое. С другой — наши отношения сподвигнут Каталину на решительные действия. Я же вижу, что она жалеет о разрыве с тобой. Так мы достигнем своей цели.
Немного помолчав, Калеб кивнул.
— Знаешь, я верю, что таким образом каждый из нас получает возможность достичь желаемого и согласен с твоим планом. Только у меня будут сложности с его реализацией, потому что я буду бояться обидеть тебя. Да и не соблазнитель я по натуре, это больше к Марио.
— Тогда я буду инициатором и подскажу, как лучше очаровать женщину. Это в обольщении мужчин у меня пробел, а как обольстить женщину, я покажу. Значит, ты согласен с таким планом?
— Да, только имей в виду, пока для всех ты со мной, то не сможешь завязать отношения с другим, иначе я ему хребет сломаю. Прости, ничего личного.
— А ты не думаешь, что эта палка о двух концах? Сам готов соответствовать?
— Да.
Мы смотрели друг другу в глаза, словно проверяя решимость.
Наконец я, улыбнувшись, протянула руку:
— Договорились.
Мы пожали руки, и тут я услышала от Калеба:
— Тогда готовься к первому туру нашего плана. Завтра отправляемся.
* * *
Машины, высадив нас, плавно поднимались в воздух, а я стояла на посадочной площадке, осматривалась вокруг и не могла поверить своим глазам. Кругом были джунгли, один из крупнейших заповедников дикой природы.
Зря я не до конца вняла словам Калеба, когда он сказал: мы идем в поход.
Сейчас мы находились на перевалочном пункте, который состоял из площадки для посадки машин и домика для связи с внешним миром. Там, в ячейках, мы оставили все средства связи с цивилизацией и были готовы к путешествию по джунглях с ночевками.
Нам предстояло отправиться в заповедник «Бассейн Амазонки», это самая большая низменность на Земле, где почти всю территорию занимают джунгли, осью которых является Амазонка — наиболее полноводная река мира.
Именно здесь самое большое в мире разнообразие растений и деревьев. А так как этот заповедник и в наше время мало исследован, то многие представители местной флоры и фауны науке не известны. Какая радость!
Это вам не у нас за грибами сходить.
— Ну что, готовы отправляться? — радостно спросил нас Калеб. — Сегодня плюс тридцать, сезон дождей только начался и не разгулялся в полную силу, поэтому время обогатиться впечатлениями у нас есть.
Группа обернулась посмотреть на главного активиста. Кстати, о группе.
С нами как всегда были безопасники, четверо (куда же без них?), я, Калеб, Ева, Марио и Каталина. Девушка была не в восторге от идеи идти в джунгли, даже ради Калеба, но после прямого приказа начальства отказаться не могла.
И вот мы, нагруженные стандартными походными сумками, не раз повторившие правила техники безопасности, наконец двинулись по намеченному маршруту.
Калеб шагал рядом, готовый в любое мгновение поддержать или спасти, если что. Фактически каждый из группы получил по безопаснику, что имели опыт подобных вылазок. Роберто шел рядом с Каталиной и хитро посматривал на нас.
— Дай угадаю: такие вылазки тебе привычны?
— Да, мы часто с другом и его ребятами выбираемся в походы. Джунгли дарят ту атмосферу, которой нигде больше нет.
— Не сомневаюсь, — закивала я. — Напомни-ка мне, что тут водится?
— Змеи всяких видов и размеров, некоторые виртуозно убивают людей, например бушмейстер или анаконда; от насекомых мы привиты, тут плюс, как и против летучих мышей-вампиров. В воду без кого-либо из нас лучше не лезть, ибо пираньи водятся там и по сей день, не говоря уже о крокодилах.
— Как же без них, родимых!
— Ну, из самых опасных хищников остался, пожалуй, ягуар.
— Кися!
— Опасная кися. Сейчас путешествовать по джунглям гораздо безопаснее, чем раньше: мы привиты от многих вирусов, на нас спецодежда, которая защищает тело, на яды многих змей появился иммунитет и так далее. Но я вижу, ты и сама подготовилась. Правильно одета и двигаешься, экономя силы.
— С волками жить — по-волчьи выть, — усмехнулась я.
— Умница!
Двигались мы неторопливо и осторожно, ненадолго останавливаясь и устраиваясь на особенно разлапистых деревьях, чтобы перекусить. Еда имелась в количестве, необходимом лишь для поддержания сил, а значит, ближе к вечеру мужчинам придется охотиться.
Когда мы расположились на первый десятиминутный привал, я заметила, что Ева постаралась дистанцироваться от Марио, а вот Каталина подсела вместе с Роберто поближе к творцу.
Тут я и решила привести свой план в исполнение и, подойдя к Калебу, уселась прямо ему на колени, обхватив шею руками и наблюдая за реакцией мужчины.
Тот, слегка замешкавшись, обнял меня одной рукой за талию и прижал к себе.
— Твой план нравится мне все больше и больше.
— Не паясничай, на нас смотрят.
И я не солгала. Вся команда старательно занималась делами и косилась на нас, отмечая новый этап в наших отношениях. А кое-кто принял к сведенью.
Мы с Каталиной встретились взглядами, мои глаза блеснули зеленым, а девушка опустила голову и принялась рассматривать свой бутерброд. Она так просто не отступится. Как и я!
— Что прикажешь делать мне?
— Проявить инициативу.
— Ты мне потом за нее по лицу не надаешь?
— Буду сдерживаться, но гарантий нет. Просто сделай то, что тебе хочется сделать, если не со мной, так хоть с Каталиной.
Обхватив затылок, Калеб уткнулся мне в шею, сжав при этом так, что ребра затрещали, и принялся поглаживать спину.
Я готова была сидеть с ним так вечность, и пусть хоть крокодилы, хоть змеи ползают мимо нас. Но десятиминутный перерыв быстро закончился, и мы снова зашагали вперед.
Калеб держался около меня и проявлял трогательную заботу, что доставляло мне истинное удовольствие, делало счастливой. Я старалась не задумываться, что им движет — наш план или дружба, но когда Каталина споткнулась и, ухватившись за первый попавшийся ствол дерева, пропорола руку чёрными шипами, а шипы обломились и из ранок брызнула кровь, то Родригес лишь кивнул Роберто и тот, достав из сумки специальное средство, залечил пораненную кисть.
— Кто сегодня отправится на охоту?
— Я и Идальго, один из ребят Роберто. О пожеланиях не спрашиваю, принесем то, что удастся поймать.
— А мне можно с тобой?
— Ни в коем случае! — вспыхнул Калеб. — Мы отправимся уже в сумерках, и я не смогу тебя защищать.
— Вообще-то Вера и сама может защищаться, — хмыкнул сзади Роберто.
— Не начинай! — рыкнул Родригес в ответ.
— Друг, ты начинаешь походить на наседку.
Этот выпад творец проигнорировал, а мы с Роберто лишь хитро переглянулись.
Мы шли, местность менялась и я поняла, что мы целенаправленно движемся к воде. Деревья по берегам реки другие, особенно в сезон дождей. Обросшие мхом стволы напоминают цилиндрические губки: заденешь нечаянно и по руке течёт влага, а под ногами либо хлюпает грязь, либо вовсе стоит вода.
— Калеб, мы ведь не будем купаться или перебираться через реку?.. — взволнованно начала я.
— Нет, конечно.
И только я облегченно выдохнула, как он добавил:
— Мы поплывем по Амазонке, высадимся на берег, сделаем небольшой крюк и переночуем, а на следующий день двинемся обратно.
— А зачем крюк? — машинально в полном ужасе спросила я.
— Вера, я бы не рискнул оставаться ночью около воды, это ведь не Россия.
Посмотрев на раскачивающуюся на ветке обезьяну, я согласилась — не Россия.
— А что, у вас в империи рядом с водой безопасно? — впервые за полдня вступила в разговор Каталина.
— Да, — усмехаясь, ответила ей Ева, которая все время общалась преимущественно с Марио. — У нас хищники в основном сухопутные, но, как и у вас, если не провоцировать, не нападают. В большинстве случаев.
На этом разговор пришлось прервать, так как мы вышли к небольшой речной переправе с лодками и начали распределяться для путешествия по воде. В лодку к нам с Калебом, оттеснив всех, забралась Ева, показав при этом Марио язык, четвертого мы взять не могли.
Едва мы отплыли, как Родригес, как бы между прочим, спросил у девушки:
— Вы с Марио успели близко познакомиться? Он большой сердцеед, будете осторожнее.
— Не переживайте, я его перевоспитываю и, как мне кажется, уже на полпути к успеху. Вот увидите, скоро вы его не узнаете.
Отчасти Ева была права. Но в их паре происходит перевоспитание не только Марио, сама девушка тоже сильно меняется и тем интереснее наблюдать, что получится.
Калеб впился в меня глазами.
— Какие интересные у вас планы! Всех ли они устраивают?
— А его никто не спрашивает, — Ева поняла слова творца по-своему.
— Ты, кажется, обещал показать мне реку, — я поспешила поменять тему разговора и, судя по глазам творца, он это понял.
— Конечно. Что здесь плавает, я тебе уже рассказывал, на размеры можешь полюбоваться сама. Сейчас еще только начало сезона дождей, к концу вода поднимется и река разольется намного шире.
— А с каких это пор ты так интересуешься природой? — удивилась сидящая рядом девушка.
— Я и раньше ее очень любила. С чего такой вопрос?
— Вот думаю, как сильно ты изменилась. Говорят, это началось еще в Петербурге, но сейчас изменения еще заметнее. Более открытая, раскрепощённая, смелая и решительная. Не связано ли это с новыми отношениями?
— Не замолчишь — скормлю крокодилам, — обронила я, внимательно рассматривая воду.
Какая зелененькая, грязненькая…
Калеб только хмыкнул.
— Мы обязательно поговорим с тобой об этих изменениях.
— И не мечтай, это все глупости.
Дальше мы плыли, слушая рассказы Калеба о том, как меняются в зависимости от сезонов джунгли, как это влияет на жизнь животных и растений. Увлекательные рассказы вытеснили наш страх перед водой и грозной Амазонкой, превратив опасный поход в увлекательную экскурсию.
Мы и не заметили, как наше путешествие по реке подошло к концу, а высадившись на берег, группа в еще более быстром темпе начала продвигаться по новой тропинке, витиевато петляющей среди деревьев.
Что-то мне подсказывало, что не везде в джунглях так легко и спокойно и нас ведут по щадящему туристическому маршруту.
— Куда мы так спешим? — поинтересовалась у Калеба.
— Путешествие по реке длилось дольше, чем мы рассчитывали, и мы выбились из графика. А в джунглях лучше ложиться спать с наступлением темноты — около половины седьмого вечера и вставать в шесть утра — с первыми лучами солнца.
Всегда была «совой» и чувствую, мне будет непросто уснуть этой ночью, тем более неизвестно где.
Небольшой крюк действительно был небольшим, и я сама не заметила, как ребята, объявив привал, начали скидывать на землю рюкзаки.
Путешественник из меня никакой, поэтому я лишь помогала Калебу ставить навес и цеплять гамаки, которые весили прилично, но это вполне искупалось их удобством и защищенностью. В такой гамак к тебе ночью ничего не заползет. Наверное.
И уже примерно через час, когда начало смеркаться, палатки были поставлены, место под лагерь расчищено и весело потрескивал костер, вокруг которого ребята расставили удобные компактные лавки.
Теперь дело оставалось за ужином и я, поймав взгляд Родригеса и подмигнув ему, крикнула, что предпочитаю змей. Он лишь отсалютовал и скрылся в зарослях. А я осталась сидеть у потрескивающего костра, наблюдая, как возятся, доделывая мелочи, ребята Роберто и какое удовольствие они получают от этого легкого, с их точки зрения, похода.
Сам Роберто объяснял Еве и Марио, как экономно расходовать воду и где находится туалет. Как у нас, здесь от лагеря не отойдешь, особенно ночью.
И лишь Каталина, не обращая ни на что внимания, задумчиво смотрела на огонь костра. Видимо, почувствовав мой взгляд, девушка подняла глаза, я дежурно ей улыбнулась, а она…
— Я тебя ненавижу.
Я вздрогнула, подумав, что плохо расслышала, но она смотрела остро и… жалко.
— Твои проблемы.
Девушка скривилась и отвернулась, а я принялась гадать о причинах такого откровения и таких слов. Если бы у нее была великая любовь к Калебу, я бы еще поняла, но не в этом случае.
Мужчины вернулись часа через два. Я уже устала маяться от безделья, когда Калеб с Идальго вернулись в лагерь. Сбросив дичь, Калеб сразу направился ко мне.
Я привстала и он, сев рядом, уже сам усадил меня себе на колени.
— Ну что, заскучала тут?
— Угадал. Готовить будет кто-то из женщин?
— Нет уж. Готовят те, кто не охотился. Пишу на костре еще надо суметь зажарить. Я не уверен, что можно будет есть то, что изобразите вы.
— Какие мы привередливые! — и, прижавшись еще ближе, шепнула Калебу на ухо: — Наш план действует. Каталина только что призналась мне, что ненавидит.
— Не может быть, — хмыкнул творец.
Он, тесно прижавшись, снова уткнулся в мою шею.
— Точно тебе говорю, сама.
— Ты просто молодец, а значит, достойна награды — я принес тебе змею.
— Фу! Ты же это не серьезно?
— Еще как серьезно. Мы поэтому и задержались. У нее очень нежное мясо, ты обязательно должна попробовать.
— О-о-о! Я не смогу!
Но я смогла. Если не думать о том, что ешь, было действительно вкусно. Остаток вечера я нежилась в объятиях Родригеса и блаженствовала. Даже небольшой дождь не испортил настроения.
Все изменилось, когда мы легли спать. Я никак не могла поверить, что нахожусь в безопасности, что не проснусь среди клубка змей или что во сне меня не съедят. Крутилась и так и эдак.
— Что ты возишься?
— Мне неуютно. Вокруг одни хищники и мне тяжело уснуть.
Рядом послышался тяжелый вздох.
— Если не побоишься хищника рядом, то иди ко мне под бок. У меня гамак большой и я обещаю вести себя прилично.
Теперь с моей стороны раздался тяжелый вздох, после чего я вылезла и перебралась к Калебу. Уютно устроившись у него под боком, окутанная теплом его тела и неповторимым мужским запахом, сама не заметила, как провалилась в сон. Мелькнула лишь мысль, что слово свое он сдержал.
А вот утром… Утром я просыпалась в знакомых родных объятиях. Калеб привычно притянул меня к себе и, уткнувшись носом в макушку, сопел. Солнце вставало над джунглями, а я встречала рассвет совершенно, ужасно довольной. Лежала, не двигаясь, боясь спугнуть свое счастье.
— Я, конечно, стесняюсь вам мешать, но пора бы вставать, — послышался рядом голос Роберто.
Вот ведь, все испортил!
Калеб сразу завозился и сел, потирая лицо руками.
— Надо же, никогда больше шести часов не спал, а тут…
И встретился со мной взглядом. Несколько секунд мы смотрели друг на друга и не могли насмотреться, а потом снова прозвучал голос Роберто:
— Калеб!
Утопить, что ль, его в Амазонке?
Остаток утра мы суетились, собираясь в обратный путь, который должен был быть покороче, а там нас уже будет ждать транспорт.
— Ну что, готова к еще одному рывку? — улыбаясь, спросил творец.
— А ты во мне сомневаешься? — приподняла брови я.
И Родригес, взяв меня за руку, повлек вслед за всеми по тропинке. А я шла и знала: это путешествие я не забуду никогда. И обязательно буду вспоминать его, когда вернусь в Петербург.
