Глава 14
– Просыпайся, – меня аккуратно подергали за плечо.
– Ммм, – промычала я, все еще цепляясь за ощущения прекрасного сна.
– Давай-давай, а то пропустишь представление.
– Мне все равно, хочу спать, – пробурчала я, повернулась на другой бок и тут же застонала от боли в голове.
– Вот и отлично, – недовольно раздалось рядом. – А теперь умываешься, пьешь воду и топаешь за мной.
– И никакого сочувствия, – прошептала я, зевая. – Неужели тебе так хочется посмотреть на мою казнь?
– Очень.
– Я так и знала, – расстроенно ответила ему.
Я открыла глаза. Солнце еще не взошло. Сколько мы спали? Час? Два? Я приподнялась на локтях, Мак запихивал в сумку сложенный плащ. Он бросил на меня беглый взгляд и я, тут же вспомнив про сон, покраснела. Это же надо?! Как, как я могла сравнить его глаза с небом и наслаждаться прикосновением? Сумасшествие! Скорее бы прибыть на место назначения.
Я быстренько встала на ноги, поправила комбинезон, который не мешало бы уже постирать, и подошла к сумке. Открыв явно пустую флягу, потрясла ею над ладонью.
– Эй, водичка, сжалься! – прошептала ей.
– Держи, – Макианэль, безуспешно пытающийся не улыбаться, протянул свою. – Не трать все, к реке спустимся не скоро.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась ему. Он кивнул и отвернулся.
Я умылась, прополоскала рот и сделала пару больших глотков. Стало лучше, хотя желание помыться становится уже невыносимым. Да и кожу на голове от крови стянуло.
Макианэль ждал в сторонке, что-то высматривая на небе. Я отдала флягу, он помог мне собрать вещи.
– Оливия, пора, – позвал, поднимаясь на холм.
Я бросила сумку и побрела следом.
– Нас могут заметить. Как только поднимемся на холм, сразу ложись. Еще лучше доползти, но, – он окинул меня взглядом, – ты не в том состоянии.
Я поморщилась и кивнула.
Уже через несколько минут мы лежали на ковре влажной травы и смотрели, как на соседней горе суетятся люди, подготавливая место моей казни. Стало жаль даже свою копию. За что, спрашивается, я такое заслужила?
Я положила подбородок на сложенные перед собой руки, Макианэль лежал на спине, пожевывая тонкую длинную травинку.
– Засуха, – усмехнулась я.
– Для кого-то засуха, а для кого-то глоток воды. Так можно сказать о каждом, не бери в голову.
– Не каждый является смертью другого человека, а она имела в виду именно это.
– Значит, на то есть причины. Она испугалась, очень сильно. А чего может бояться человек?
– Чего угодно.
– Нет, Оливия. Из-за чего угодно не убивают. Она испугалась своей смерти.
– Но причем здесь я? Мне нет дела до этой старухи!
– Видимо, есть для кого-то другого.
– Для кого?
– Это ты мне скажи.
Даже смешно стало.
– С этой Амугой я никак не связана, уверяю.
– Тем не менее, она целый праздник готовит для твоего смертельного ухода. Все не просто так. Но, как видишь, ни ты, ни я ответа не знаем.
Я посмотрела на лиэля:
– Если она видящая, почему не увидела наш побег?
– Мы постарались, – довольно ответил Мак, я рассмеялась.
– Ты как мальчишка сейчас, грозный охотник.
– Это все твое подростковое влияние. С кем поведешься, как говорится…
Я прыснула и отвернулась.
– Значит, я на тебя имею влияние? – смеясь, спросила его, снова уперев взгляд на вершину соседней горы. – Очень интересно.
– Ты его на всех имеешь, и понятия не имею, как тебе это удается. Семинэль готов ради тебя горы свернуть, его семья встретила тебя, как давно знакомого лиэля, при том, что ты– человек, Диметрий мне прожужжал все уши об обворожительном маге-творце, а сестра Семинэля очень расстроилась, когда ты решила отправиться в это опасное путешествие. А самое интересное: племянница великой ведьмы клана Ушуров отпустила тебя, зная, что за это ей грозит наказание, понимая, что это может стоить жизни ее тетушке. С чего бы, Оливия?
– Мне лестно слышать сказанное тобою, – я снова посмотрела на мужчину, – но я понятия не имею, почему перечисленные тобой люди и лиэли хотят со мной общаться.
– Не общаться, Оливия. Они хотят, чтобы ты была рядом, чтобы ты жила.
– Даже племянница ведьмы? – засмеялась я.
– Но ведь и такое может быть, – предположил он.
– Ты тоже хочешь, чтобы я была рядом? – осторожно спросила я.
Он молчал. Я смотрела на его серьезное лицо затаив дыхание. Зачем спросила? И почему так важно знать ответ на этот вопрос?
– Ты вызываешь странные желания тебя защищать. И если честно, то меня это очень раздражает.
Я отвернулась:
– Извини.
Макианэль вдруг рассмеялся и повернулся ко мне, подперев рукой голову.
– Оливия. Всего несколько часов назад, небольшая стая волков доказала, что ты не оборотень. Но уже до этого, не зная наверняка, я взял тебя за руку, как обычного человека, мне хотелось видеть тебя живой и здоровой. Извини, но это не вписывается в мои принципы. Чтобы ты чувствовала на моем месте?
– Но ты сказал, что тебя это раздражает, в настоящем времени, уже зная, что я– человек.
– Нет, Оливия. Не человек. Пока что нечто странное, для меня необъяснимое.
– Сам ты– нечто, – буркнула я.
И он снова рассмеялся.
– Хватит смеяться надо мной! – прошипела я, смерив его грозным взглядом.
– Прости, но смешно.
Честно говоря, я не обиделась, мне было все равно. Я испугалась его искренности. Никогда бы не подумала, что он с легкостью будет отвечать на вопросы, на которые не каждый захочет ответить. Я ему не безразлична, это приятно, но страшно. Возможно, Семинэль прав, Мак может найти ключик к любому человеку, но почему-то хочется верить, что все сказанное им– не пустые слова, обернутые в нужную оболочку, чтобы получить мое расположение. Нет, оно ему не нужно. Значит, нужно что-то еще?
Я прикрыла глаза. Не стоит придумывать того, чего, может быть, и нет. И в хорошем искать плохое– глупо.
– Не проспи.
Я поморщилась:
– Разбудишь, когда начнется.
– Никогда бы не подумал, что женщина может выглядеть так очаровательно, будучи испачканная в крови, грязи, с не расчёсанными волосами и в мятой одежде.
Мои глаза распахнулись от удивления:
– Это сейчас был комплимент? Мне?
– А ты видишь здесь кого-то еще, красавица? – сладко пропели над ухом.
Я посмотрела на лиэля, тот улыбался, пристально меня рассматривая. Но улыбка была такой хитрющей…
– Вот только не надо включать эти сладкие нотки, – поморщилась я, широко улыбаясь.
– Ммм? – вскинул он вопросительно брови. – Не понимаю, о чем ты.
– О, Макианэль! Все ты понимаешь.
– Зато ты проснулась.
– Другое дело, – отвернулась я. – Хотя бы понятно для чего была эта сладкая песня…
– Ты очаровательно не права.
Я прыснула. Это же надо такое сказануть!
– Это как?
– Вот так, красавица.
Я закатила глаза, и голова рухнула на руки. И я знала, что он смотрит и улыбается.
– А знаешь, Мак, ты сейчас такой же, как в нашу первую встречу, – вспомнила я и снова посмотрела на охотника. – С возвращением.
– Не торопись делать выводы, – вдруг серьезно ответил он. Опять обидела.
– Спасибо за предупреждение, не буду. Когда они уже начнут?
– Скоро.
– Не обижайся, я не со зла. Просто люблю искренность.
– От того и сама прямолинейна. Не всегда полезное качество.
Я пожала плечами, не опровергая, но и не подтверждая.
– Мак, а когда Семинэль пошел дальше?
– Какая разница? – спросил он, перевернувшись на живот.
– Интересно.
– Мы пошли за вами следом. Видели, как тебя оставили в доме одну, потом повели к ведьме. Мы заблокировали ее видения и стали выжидать удобный момент. Когда все было готово, отправили Року, чтобы предупредила. А та вернулась с твоим волосом. Это означало, что с тобой что-то случилось.
– Ты позвал, – улыбнулась я.
– Ты слышала? – удивился охотник.
– Да. Я объясню, но позже.
– Заинтриговала, – улыбнулся он. – Семинэль должен был уйти, как только мы покинем дом.
– Всего несколько минут, – прошептала я. – Мог бы и подождать.
– Не волнуйся, он извинится.
– Дело не в этом, – поморщилась я.
– А в чем?
В том, что он знал, что со мной не все в порядке, но не поинтересовался насколько. Да много в чем дело.
Но я ничего не ответила.
– Макианэль, смотри! – встрепенулась я.
– Вижу.
Видно было плохо, мешало расстояние, но маленькую фигурку, облаченную в белое платье с развевающимися темными волосами, заметила. Ее окружали люди в коричневых балахонах. Она шла не сопротивляясь. Я смотрела, и было противно. Противно от того, что все вокруг нее ликовали, шумели, что-то выкрикивали и явно радовались происходящему.
Все длилось не больше десяти минут. Привязали и подожгли. Я не могла на это смотреть, положила на руки лоб и закрыла глаза. Раздавшийся взрыв, заставил меня снова поднять голову. Вдалеке бушевало пламя, люди суетились, разбегаясь в спешке.
Макианэль вскочил на ноги. Он был зол:
– Идем.
– Что там случилось? – спросила я, с трудом поднимаясь на ноги не без помощи охотника.
– Я им слегка подпалил брови. Маленький магический взрыв.
– Ничего себе маленький, – хмыкнула я.
Мы похватали сумки, и, наконец-то, пошли дальше.
– С ними ничего не случится? – засеменила я за охотником, пытаясь не отставать.
– Оливия, ты слишком много думаешь о тех, кто только что тебя убил и несказанно этому радовался.
– Наверно. Но я все еще здесь.
– Ничего с ними не случится. Там несколько боевых магов. Не переживай.
– Спасибо, – сказала я через некоторое время.
* * *
Мы шли не спеша, периодически делая остановки, чтобы я могла полежать. На первом же привале я вкратце рассказала о себе все, что посчитала нужным. Без подробностей, но и ничего не утаивая. Макианэль не задал ни одного вопроса и ни разу меня не перебил. Он слушал внимательно, а когда я замолчала, рассказав о Марии, чему-то кивнул и, встав, ушел, оставив меня одну. За это я была благодарна. Мне слишком хотелось побыть в тишине. Я ненадолго уснула, а потом мы вновь продолжали наш путь. Мое самочувствие оставляло желать лучшего. Совершенно не хотелось разговаривать, и Макианэль молчал, хотя постоянно был рядом и помогал. Это молчание было уютным. Я впервые им так наслаждалась. Сколько лет я болтала постоянно, сама с собой и со всеми подряд, хотя никто и не слышал? Сколько времени я боялась, что разучусь говорить, что сойду с ума? И подумать не могла, что так устала сама от себя.
К обеду нас нагнала гроза, мы шли по тропе, через лес, что у подножия очередной горы.
– Остановимся, – Мак свернул вправо, я засеменила следом.
Мы нашли поваленное дерево, которое образовало невысокую арку. Накинув на него плащи, соорудили небольшой шалаш. Как раз вовремя– пошел дождь.
От раскатов грома, которые усиливались эхом в горах, хотелось прижаться к земле и закрыть уши. Я постоянно вздрагивала. Дождь лил сплошным потоком, вода просачивалась и в наше укрытие. Мы молча сидели рядом.
– Иди сюда, – Мак потянул меня за руку. Я пересела и прижалась спиной к его груди. Стало теплее и не так страшно. Подумать только, не страшно с тем, кто опаснее всех в округе. Как же быстро все изменилось.
– Странно, я все еще человек. Семинэль не обновлял заклинание?
– Нет.
– Еще интереснее.
– Что, скучаешь по кошачьему телу? – насмешливо спросил охотник.
– Я солгу, если скажу, что нет. Тоже бы посмеялась, если бы зависимость от предыдущего тела оставила меня в покое. Можешь представить, сижу сейчас, а руки так и чешутся, чтобы поиграть вот с этими, – показала я пальцем на край плаща, – каплями.
Мак тихо рассмеялся.
– Не смейся, – легонько толкнула его локтем. – А еще я иногда ловлю себя на том, что очень хочется за ухом почесаться, или запрыгнуть на стул. Не сесть на него, а запрыгнуть! И я так и не отучилась пристально смотреть на людей. Ведь раньше этого никто не замечал. А порой мне так хочется кого-нибудь поцарапать своими острыми когтями!
– Не удивлюсь, если я вхожу в это «кого-нибудь», – смеясь, ответил он.
– О да! Но ты в этом виноват сам, – усмехнулась я.
– Ну и вредина же ты.
Я запрокинула голову, прислонившись затылком к плечу, чтобы взглянуть на охотника.
– Что? – спросил он, рассматривая пространство перед собой.
– Просто. Рассматриваю тебя со всех сторон, ветреница.
– Почему ветреница? – нахмурился он.
– Она отличает тебя от остальных лиэлей.
– Хм, интересно, – усмехнулся охотник. – А что еще меня отличает?
– Нахальная улыбка, хитрющий взгляд и порой отвратительное поведение, – не задумываясь, ответила я.
Макианэль тяжело вздохнул:
– Я и не ожидал услышать из твоих уст о себе что-нибудь хорошее.
– Ну почему же. Это ты зря.
Я замолчала.
– Тем не менее, ты молчишь.
– А ты думаешь, что соловьем запою? Сам же сказал, что прямолинейность– не лучшее качество. Полная картина о тебе еще не готова, поэтому я промолчу, – я поерзала в его объятьях, устраиваясь удобнее, и опустила голову– шея затекла. Хотя смотреть на охотника приятнее, чем на вспышки молнии, видимые из-под полы плаща.
– Я бы хотел услышать полную характеристику о себе, когда она будет готова.
– Без проблем, охотник, – надменно ответила ему. – Но помни, что каждый твой поступок на нее влияет.
– Извини, у меня иногда плохая память. Я такой, какой есть.
– Тем лучше, – зевнула я, прикрыв рот ладонью.
– Поспи. Как только закончится дождь, пойдем дальше.
Я пыталась заснуть, но не получалось. С тем, кто сидит за спиной, чье сердце бьется быстро, не так легко расслабиться. С ним я словно маленький пучок сухой травы рядом с костром. В любую секунду могу вспыхнуть. Если с Семеном я теку по спокойной реке, то здесь сплошные пороги. И страшно признаться, чем дальше, тем сильнее нравится.
Дождь затих, листва перестала шуршать, и гром теперь сотрясает вершины далеких гор. Мы одновременно встрепенулись и стали вставать. Собрались быстро. Мокрые плащи посушили с помощью магии. Пошли дальше.
Голубое небо, солнце, духота и снова редкие низкорослые деревья– на протяжении всего оставшегося пути. Грязный комбинезон неприятно прилип к телу, в голове поселилась пустота. Макианэль выглядел не лучше. Мы шли молча, пока он, наконец-то, не притормозил перед небольшой рощицей. Слева красовался крутой обрыв, за ним, на некотором расстоянии, верхушка соседней горы. Жаль, что солнце теперь с другой стороны, эта гора его обязательно бы закрыла.
– Стой здесь, – бросил Мак и пошел к обрыву на небольшой выпирающий клочок земли. На нем он остановился и слега наклонился влево, что-то высматривая впереди, а потом, повернулся ко мне, довольно улыбаясь, и приветливо махнул рукой.
Я нехотя пошла к нему. Передвигаться становилось все сложнее.
– Что там? – устало спросила, не понимая чему тут можно радоваться. Даже красота гор опостылела.
– Подойди поближе.
– Хочешь от меня избавиться, столкнув вниз? – проворчала я, но все же шагнула вперед.
– Глупая, – хмуро бросил он. – Наклонись немного и смотри.
Я подчинилась и чуть не упала. Впереди, за рощицей, неширокая, но бурная река падает водопадом вниз с головокружительной высоты, а за ней, немного в отдалении, практически на краю обрыва, стоит небольшой двухэтажный деревянный домик. Но самое удивительное, что подножие высокой горы, на которой мы находимся, омывается голубым морем, которое меняет свой оттенок, смешиваясь с водами горной реки, вытекающей из ущелья.
– И нам туда? – чуть ли не завопила я от радости. – Мы почти пришли? И нам туда?!
Макианэль, держащий меня за руку, потянул от обрыва к себе:
– Идем. А то упадешь еще от радости, не дойдя совсем чуть-чуть.
– Добрый ты, – покачала я головой, но увести себя разрешила.
Рано радовалась. Рощицу преодолели быстро, но дорогу нам перегородила та самая, шумная река. Я присела у берега и потрогала воду.
– Ледяная, – вынесла вердикт.
– А кто говорил, что будет легко? – пробурчал Макианэль. – Идем. Надо пройти вдоль против течения. Есть место, где русло немного приподнимается, образуя мелководье. Там камни, по ним и пройдем.
Шли мы недолго. Река расширилась, и в ней стали видны огромные валуны, спрятанные неглубоко под водой.
На первый скользкий камень прыгнули без труда, а дальше пришлось сосредоточиться. Добравшись до середины, устала корячиться, пытаясь поймать равновесие, и соткала магическую дорожку, потратив весь запас магии. Макианэль обернулся и одарил меня таким взглядом! Хорошо, что у виска не покрутил, а то моя самооценка упала бы ниже некуда.
Оказавшись на берегу, я рухнула от бессилия и прикрыла глаза. Охотник подошел, загородив собой лучи заходящего солнца, просачивающиеся через крону невысоких деревьев.
– И что мне теперь делать с тобой? – недовольно спросил он. – Может быть, здесь оставить, чтобы в следующий раз головой думала?
– А чем я, по-твоему, думала сейчас? – с трудом прошептала в ответ.
– Не унижай свои мыслительные способности. Мне приятнее считать, что ты вообще забыла подумать.
– Ты благороден, – я прикрыла глаза.
– Это ты зря, – зло бросил он.
Послышались удаляющиеся шаги, потом приближающиеся. И тут я завизжала, вскакивая на ноги.
– Я убью тебя! – прокричала, улыбающемуся нахалу, который стал пятиться назад.
Меня трясло от холода и ярости. Ледяная вода, которую вылил на меня охотник, ручьем стекала, заливаясь в сапожки.
– Силенок не хватит, – усмехнулся он и словно мальчишка побежал. И никак не пойму, зачем я понеслась следом, сорвав вовремя подвернувшуюся под руку крапиву? Откуда взялись силы?
Мы бежали быстро. Догнать того, кто может с легкостью поймать оборотня не так легко, скорее, это не возможно. Я отставала. Впереди, сквозь невысокие кусты уже виднелся дом, но я смотрела лишь на того, кто ловко перепрыгивал препятствия, увеличивая между нами расстояние. Он взбежал на невысокое крылечко, сбросил сумки, распахнул дверь и тут же закрыл ее с обратной стороны. Когда я подлетела к крыльцу, дверь открылась сама. Не глядя, я кого-то обогнула и вбежала в просторную комнату, громко закричав, увидев в паре метров от себя, смеющегося охотника:
– А ну иди сюда, пока в моих руках еще и палка не появилась!
– Думаешь, меня этим напугаешь? – смеясь, ответил он, сверкая своими голубыми глазищами, положив руки в карманы.
Недолго думая, ибо по-другому уже не могла, я швырнула в него крапиву, и, развернулась, чтобы уйти. Но увидев знакомое и такое родное лицо, счастливо взвизгнула:
– Семинэль!
Он подхватил меня на руки и, крепко прижав к себе, закружил. Несколько секунд полета и я снова на ногах, но все еще в объятьях своего мага. Он улыбался и смотрел на меня так, будто не видел год. Но улыбка быстро померкла.
– Почему на ней кровь? – обратился он к охотнику, отпустив меня на волю.
От его тона я покрылась мурашками.
Так, стоит попытаться разрядить обстановку:
– Сем, не переживай, – пролепетала я, схватив его за рукав льняной рубахи. – Это пустяк. Все в порядке. Макианэль тут вообще не причем.
– Все в порядке, Оливия? – насмешливо раздалось за моей спиной. – Тебе нужен покой и хороший лекарь. А ты, – посмотрел он на Сему, – если так переживаешь, мог бы и удостовериться, что с ней ничего не случилось, прежде чем оставлять одну.
– Я оставил ее с тобой! – повысил голос маг.
– Нет, Семинэль. Ты оставил ее одну.
Охотник обогнул нас и вышел, громко хлопнув дверью.
Мы с Семеном переглянулись. Сзади раздалось легкое покашливание. Я обернулась.
Итак, что у нас тут?
За небольшим столом, развалившись на стуле, сидит темноволосый молодой мужчина, облаченный в потертый дорожный костюм черного цвета. У большого окна, сложив руки на груди, стоит высокая симпатичная блондинка, в светло-голубом легком платье ниже колена и волосами, собранными в тугой пучок. Если первый смотрит на нас заинтересованно, то вторая не смотри вообще, устремив взгляд за стекло.
Да, наверно, наше эффектное появление их удивило.
Я приветливо улыбнулась:
– Вы, наверно, брат Семинэля?
– Да. А вы, наверно, та, кто растопил обледеневшее сердце?
– В смысле? – не поняла я, а потом спохватилась:– Нет-нет! Я просто друг.
– Хорошо, просто друг, – засмеялся он и, встав, подошел ко мне, протянув руку. – Ларинэль.
– Оливия, – представилась я мужчине, коснувшемуся губами моей руки. Хорошо, что в реке немного помылась…
– Очень приятно, Оливия, – улыбнулся Ларин, который совершенно не похож на брата.
– Мне тоже. А прекрасная девушка, наверно, ваша невеста? – вежливо поинтересовалась я, чтобы хоть как-то расшевелить статую у окна, которая, кажется, и дышит через раз.
– К сожалению, она утверждает, что больше нет, – серьезно ответил Ларин, одарив Семинэля недовольным взглядом.
Я захлопала глазами, пытаясь переварить услышанное.
– То есть как– нет? – у меня получилось так сердито, что Далиранэль наконец-то обернулась.
Она посмотрела на меня с заметным раздражением, поджав красивые губы.
– А какое вам до этого дело? – спросила девушка высоким голоском.
– А вы посмотрите на меня и подумайте, – сердито ответила ей и повернулась к Семинэлю:– Мне бы помыться.
– Идем, провожу, – кивнул он.
Мы вышли из дома и побрели по тропинке к одиноко стоящему маленькому строению.
– Как это понимать? – сердито спросила я и сдула упавшую на лицо прядь волос, выбившуюся из косы.
– Недопонимание. Он не сказал ей, что тоже обязан жениться на выбранной семьей девушке. Она думала, что только одна бежит от ненавистных обязанностей.
Я притормозила.
– Неприятно, конечно, но не повод, чтобы так сильно ссориться! Мы, между прочим, жизнью рисковали, чтобы донести до них благую весть. Тоже мне, нашли повод…
Семен поморщился.
– Не согласен? – растерялась я.
– Попробуй ее понять.
– Извини, нет, – категорично ответила я и снова устремилась вперед.
– Нет? – удивился Семинэль.
– Нет.
– Тебе, кажется, нужно отдохнуть.
– Бесспорно, – кивнула я, подбегая к помывочной. – Мне нужна какая-то одежда, потому что эти пятна крови навряд ли теперь отстираются.
– Что-нибудь придумаю.
Я остановилась у двери посеревшего строения.
– Сама там разберешься? – спросил Сема.
– Конечно.
Я, не оборачиваясь, зашла внутрь и громко хлопнула дверью.
И почему, спрашивается, так сильно разозлилась?
«Это же не мое дело! Не мое!», – твердила себе пока мылась, но так и не успокоилась.
Я слышала, как за стеной открылась дверь и через некоторое время закрылась, а когда вышла в соседнюю комнатку на лавке нашла одежду и белое полотенце. Натянув серую льняную приталенную тунику с коротким рукавом и такого же цвета узкие длинные штанишки, я вышла и побрела к реке. Совершенно не хотелось идти в дом.
Мне тяжело понять, как можно поссориться из-за такой глупости, когда столько всего пережито?! Зачем создавать проблемы на ровном месте, когда решение лежит на поверхности, когда улажены все недоразумения?
Я дошла до места, где Макианэль вылил на меня воду, и присела, прижав руками колени к груди. Солнце практически село, его лучи уже не касались чистой воды. Я наблюдала за резвящимися в реке маленькими рыбками и проваливалась в сон.
– Коли в лес чужой пришла, поздоровайся с хозяином, – раздалось рядом.
Я вздрогнула и повалилась на бок, но тут же села обратно. Передо мной, прямо на воде, появился зеленобородый мужичок-мухоморчик с большими глазами синего цвета.
Я бросила взгляд на небо. Темнеет, солнце село, тропы рядом нет. Вот попала, так попала.
– Ну чего испугалась, зеленоглазая?
– Испугаешься тут, когда положение дел не в мою пользу, – растерянно ответила ему, медленно поднимаясь с земли.
– Ага. Понимаешь, значит, кошка.
– Я– не кошка, – устало прошептала, отряхиваясь.
– Ну что это такое? – смешно возмутился старичок, всплеснув руками. Он пошлепал к берегу и, выбравшись на траву, подпер своими веточками бока. – Ты здороваться собираешься, девонька?
– Простите, – приветливо улыбнулась я и, приложив правую руку к груди, низко поклонилась. – Рада видеть хранителя леса. Разрешите представиться, человек– житель Страналесска.
Приветствие, как по книжке. И вежливо и без имени. Преподаватель по нечистеведению был бы горд собой. Ведь вспомнила же я, спустя столько лет…
– Хитра, – засмеялся мухоморчик, сощурив глаза.
– Может быть, – согласилась с ним. – Вы простите, что сразу не среагировала, сонная.
– Что же, прощаю, – ответил, внимательно меня рассматривая.
– Дозвольте некоторое время поприсутствовать в вашем лесу. Обещаю, не стану угрозой для его жителей.
Леший опустил руки и покачал головой. Не сказав ни слова, он обошел меня кругом, я поворачивалась следом. Кто их знает, лесных человечков… Пускать его за спину не рискну.
– Умнааа, – протянул он и остановился, поправляя шляпу. – Дозволяю остаться тут, но лишь в обличие человека. Кошкам здесь не место.
– Постараюсь, – заверила его.
Сбоку послышались легкие шаги. Мухоморчик обернулся и широко улыбнулся, я тоже. К нам шел Макианэль. Почему-то у меня от сердца отлегло. Напряжение, которое все-таки присутствовало, отпустило. Хотелось побежать охотнику навстречу, но в присутствии нечисти, это может быть очень опасно.
– Привет, старый гриб, – хмуро поздоровался Мак, притормозив в трех метрах от нас.
– И тебе привет, мальчик с кинжалом, – обрадовался старичок.
– Я давно не мальчик, – и опять он положил руки в карманы, крепко сжав губы.
– Вижу-вижу. Чего пришел-то? За эту, – показал он на меня своей веточкой, – тревожишься? Не стоит, она знает, что делает. А вот ты– нет.
– Она хотела побыть в тишине, – упрекнул его охотник.
– Тебе откуда знать? – обиженно засопел леший. – Она, между прочим, спала тут. А это опасно. Зверей много.
– А ты, значит, из лучших побуждений? Защитить хотел? – спросил Макианэль, наклонив голову на бок.
– Конечно! – кивнул дед. – Оно мне надо, отвечать потом за нее?!
– Что-то, леший, ты не договариваешь, – хмуро заявил Мак.
Но старик не ответил, он посмотрел в промежуток между мною и охотником и совсем повеселел.
– О, слетелись-то, слетелись-то, – покачивая головой забормотал. Я проследила за его взглядом и увидела спешащего к нам Семинэля.
– Ну привет, старый пень, – усмехнулся подошедший маг, пробежав по нашей компании глазами.
– И как только не обзывают! – возмутился леший, всплеснув руками, хотя все равно продолжал улыбаться. – Ни стыда у вас нет, ни совести.
– Не ворчи, – будто приказал Семинэль.
– Хочу– ворчу, хочу– не ворчу. Мой лес, что хочу, то и творю.
– Зачем пришел? – поинтересовался маг.
– Все-то вам расскажи, – смешно надулся дед, сложив веточки на груди.
С реки подул холодный ветер, сумерки опустились на землю, притупив наше зрение. Над водой появился туман. Он показался мне каким-то зловещим, не естественным. Я сделала к нему пару маленьких шагов, и тот потянулся ко мне, словно живой. Убежать бы, да ноги от страха к земле приросли, а туман плотным кольцом закрутился вокруг. Я чувствовала чьи-то холодные мокрые пальцы, каждые пару секунд касающиеся спины, но и слова произнести не могла. Захотелось спать, голоса друзей, все еще препирающихся с нечистью, теперь доносились откуда-то издалека.
– Оливия! – вторгся в мой сон наяву голос Семинэля. Я бы что-нибудь ответила, да окутала слабость. Хотелось в воду, где не чувствуется вес тела. В воде теплее, чем здесь, на берегу. Я прикрыла глаза, а потом меня сбило с ног. Казалось, полет длится вечность. Два плюса– приземление вышло мягким и отрезвляющим.
Я открыла глаза:
– Что случилось?
– Водяной случился, – сердито ответил Макианэль, на котором я отличненько так распласталась.
Неподалеку раздался звонкий девичий смех.
– Скорее водяная, – поморщилась я. – Никогда не видела.
– Теперь у тебя есть возможность увидеть.
– Да, познавательно. И как всегда не повезло мне, – округлила я глаза, рассматривая его лицо.
– Тебе вообще везет, как утопленнику, – усмехнулся охотник.
– И ты опять меня спас, – скривилась я, – если так дальше пойдет, мне придется нанять тебя для сопровождения.
Макианэль вдруг расхохотался:
– Денег не хватит, Оливия.
– Если я начну продавать свое изобретение, то хватит, – заверила его.
– Ну раз уж на то пошло, тебе придется еще и Семинэля нанимать. Ведь это он в кольце тумана сделал разрывы, чтобы я смог вытянуть тебя.
– Значит, и его попрошу о вечном сопровождении, – тяжело вздохнула я.
– Ага. Значит как меня– так нанять, а как его– так попросить, – усмехнулся Мак.
– Мы вам не мешаем? – вторгся в нашу беседу визгливый голосок.
– Нисколечко, – заверила я.
– Оливия, ты не хочешь встать? – поинтересовался охотник.
Я смутилась и, виновато улыбнувшись, перекатилась на спину. На большее пока не хватало сил.
Макианэль тут же вскочил на ноги. К нам подошел Семинэль:
– Ты как? – спросил он.
– Сил нет, а так нормально. Спасибо вам обоим, – поблагодарила я. Оба лиэля кивнули.
– Ты сказал, что добыча будет легкой! – снова завизжала водяная.
– Она совсем без сил. Слабая и рана есть большая. Кто же знал, что эти двое снова крутятся вокруг оборотня?! Да еще и охраняют, – засопел дед.
– Проверять надо, – послышался шлепок по воде. – Теперь с тебя две жертвы. В следующий раз думать будешь!
Я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на это чудо природы.
Действительно, чудо… в тумане. Вместо ног– туман, вместо волос– тоже туман. Лицо синее, губы фиолетовые, нос большой и крючковатый, глаза такие же огромные, как у лешего, только черные. Но если лесная нечисть вызывает чувство умиления, то водяная– отвращения. Хорошо, что стемнело и не видно мелких деталей ее внешности, кажется, это не очень приятное зрелище. В учебниках написано, что кожа у этих существ тонкая, и видно как под ней течет вода с водорослями.
– Ребят, может, мы пойдем, покушаем. Что-то мне надоело это нечистепредставление, – призналась я.
– А вы, – вдруг повернулась к нам синюшная, – прекратите водить сюда всех подряд! Сколько можно? Уже однажды связались с оборотнем и опять туда же!
– Рады были тебя вновь увидеть, – вдруг улыбнулся ей Семен, и, удивительно, водяная растянула губы в приветливой улыбке.
– Мальчик мой, – всплеснула она своими руками с длинными белыми когтями. – Ты всегда так мил. Если бы еще не разменивал себя на всяких дев страшненьких, цены бы не было. Зачем тебе она? Я ведь всегда рядом…
Я расслабила руки и рухнула на землю, вовремя удержав голову, чтобы не удариться. Это же надо! Водяная глазки строит лиэлю…
– Кажется, у меня слуховые галлюцинации… – прошептала я. – Лекарь нужен, срочно.
– Сгиньте, – вдруг выдал Мак и, подхватив меня на руки, куда-то понес.
– А тебя я когда-нибудь перевоспитаю! – пригрозила водяная охотнику. – Невоспитанный мальчишка!
– А я тебя когда-нибудь убью, чтобы не квакала, – пробурчал Мак.
Мы зашли в дом. Охотник отнес меня на второй этаж в небольшую комнатку и положил на широкую кровать.
– Я попрошу Дали принести тебе еду. Будь добра, не высовывайся на улицу одна, – хмуро попросил Мак, направляясь к двери.
– Постараюсь, – смущенно ответила ему. – Спасибо, Макианэль.
– Всегда к вашим услугам, – сказал он и закрыл дверь.
Не знаю, приносили мне ужин или нет, потому что как только ушел Мак, я крепко заснула.
