Глава 20
Не исключено, что болезнь под названием СПИД появилась в Африке — не совсем ясно, каков был ее истинный источник. Но известно наверняка, что кончилось все именно в Африке, и вместе с болезнью исчезло и африканское население. К началу «Звездной войны» каждый день в мире умирало от СПИДа десять тысяч мужчин и женщин. Год спустя — в десять раз больше. Вакцина появилась вовремя, чтобы спасти жалкие миллионы уцелевшего населения. Но в Африке просто не хватало ресурсов, чтобы бороться с болезнью. В Африке не хватало всего. Америка лихорадочно строила дамбы и польдеры, пытаясь спасти береговые районы от затопления, Европа всеми силами боролась с ураганами, неожиданными заморозками и выжигающим посевы ультрафиолетом — чтобы помочь «развивающимся» странам третьего мира, не оставалось ни сил, ни времени. Они были брошены на произвол судьбы, и ресурсов, чтобы выжить самостоятельно, у них не хватило. Сейчас в Африке процветают слоны, носороги, гориллы и мухи цеце, они получили обратно свои былые владения. Им больше не нужно бороться за выживание с фермерами и браконьерами, потому что все люди вымерли. Но не
СПИД убил африканцев. Их погубило забвение.
* * *
В первый раз после высадки на Землю Лизандр проспал всю ночь напролет. Когда он проснулся, ярко светило солнце, и, если бы его не разбудила Полли, он наверняка продолжал бы спать дальше. Полли без лишних церемоний тряхнула его за плечо и крикнула прямо в ухо:
— Вставай, Лизандр! Чин Текки–то желает поговорить с тобой сразу же и без промедления! Поднимайся скорее!
Лизандр лениво открыл глаза, посмотрел на Полли.
— Я приду, — сказал он. — У меня есть пара вопросов к нему.
Передай, я буду через минуту.
— Передать? Вопросы? Лизандр, отвечать на вопросы будешь ты, а не Вышестоящий! Он недоволен тобой.
Лизандр потянулся и зевнул.
— Взаимно, — сказал он по–английски.
— Теперь ступай.
— Вот за это, — зловеще пообещала Полли, — проглотишь собственную слюну!
— Кипя от злости, Полли поспешила к радиопередатчику в собственной спальне.
Лизандр не стал торопиться. Он аккуратно оделся, потом зашел в ванную комнату облегчиться, потом умылся и, наконец, вошел в спальню Полли. К этому времени он успел обдумать план действий. Полли присела на корточках, нависая над передатчиком. Она злобно взглянула на Лизандра и зашипела пораженно, когда он приказал:
— Оставь нас. Я хочу поговорить с Чин Текки–то без свидетелей.
— Глупо и непристойно, Лизандр! — воскликнула она. — Почему я обязана уходить?
— Потому что, если не уйдешь, — хладнокровно объяснил Лизандр,
— я не стану разговаривать с Чин Текки–то.
Он терпеливо выждал, пока Полли покинет комнату — от изумления она нервно облизывалась. Потом повернулся к передатчику.
— Чин Текки, — начал он по–английски, опустив почетную степень «то», которая полагалась его собеседнику как Вышестоящему.
— Почему я не знал, что готовится высадка в Африке?
Ответ пришел с секундным запозданием. Тон у Чин Текки–то был ледяной.
— О таких вещах, Лизандр, ты должен говорить только по–хакхлийски! — приказал он.
— Почему ты задаешь подобные вопросы таким непочтительным тоном?
— Потому что от меня скрывают информацию, держат меня в неведении, — сказал Лизандр.
— О планах хакхлийцев я узнаю от землян, а не от самих хаклийцев.
На этот раз пауза была продолжительнее, чем требовало прохождение радиосигнала.
— Раньше ты со мной иначе разговаривал, Лизандр, — медленно произнес Чин Текки–то.
— Что изменило тебя?
— Наверное, я повзрослел.
— Наверное, ты все больше становишься землянином, — задумчиво сказал Чин Текки–то.
— Ты причинил вред одной из женщин, Лизандр, совершая амфилакс. Зачем ты это сделал?
Лизандр вспыхнул.
— Я не причинил неисправимого вреда. И разве земной мужчина не имеет права на амфилакс с земной женщиной? Разве я не мужчина?
— Очевидно, да, — вздохнул Чин Текки–то.
— В самом деле. Ты больше не настоящий хакхлиец, потому что настоящий хакхлиец в таком тоне не посмел бы разговаривать с Вышестоящим.
— Возможно, — отрывисто бросил Лизандр. — У хакхлийца не было бы причины. Меня же о высадке в Африке в известность не поставили.
— Но зачем? — резонно поинтересовался Чин Текки–то.
— И почему не можем мы высадиться в Африке? Африка для землян бесполезна, никакой ценности не представляет.
— Но она принадлежит им!
Он услышал, как Чин Текки–то осуждающе зашипел.
— Африканский континент не используется, — упрямо настаивал Чин Текки–то.
— Мы много от землян не просим, лишь малую долю. Мы попросили предоставить нам остров для строительства катапульты, полезной и для хакхлийцев, и для землян, но земляне заявили, что жители острова против.
Может быть, теперь они скажут, что и безлюдную Африку нам не дадут? Потому что слоны возражают?
Лизандр хмуро выслушал Чин Текки–то.
— Не понимаю. Зачем хакхлийцам Африка?
— Это решать Главным Вышестоящим, — строго сказал Чин Текки–то, — а не юным особам, далеко еще не созревшим.
— Наступило недолгое молчание, потом голос в радиопередатчике произнес угрюмо:
— Я надеялся на более плодотворную беседу с тобой, Лизандр. Понимаю теперь, что напрасно. Больше разговоров с тобой не будет. Сейчас я побеседую с Ипполитой без посторонних. А ты, Лизандр, как следует подумай над собственными поступками — и помни, что жизнь тебе дали хакхлийцы, а не земляне!
Когда Лизандр приехал в больницу, Маргарет в палате не оказалось. Медсестра провела его в солярий. Маргарет разговаривала по телефону. Она была одета и, кажется, готова покинуть больницу, но, когда закончила разговор, приглашающе похлопала по диванчику рядом с собой. Она вопросительно посмотрела на Сэнди.
— Что–то стряслось?
Сэнди рассмеялся.
— О каком из нескольких «что–то» тебе рассказать?
— На твой выбор, — предложила она и внимательно выслушала рассказ Сэнди о неприятном обмене мнениями с Чин Текки–то.
Сэнди отметил про себя, что Маргарет выглядит не так, как обычно: она хорошо себя чувствует, она дружелюбно настроена, она не замыкается в собственных мыслях, но в то же время настроена серьезнее, чем раньше. Когда он закончил рассказывать, Маргарет заметила:
— Кажется, насчет Африки у них есть планы, и в планах они идут намного дальше, чем рассказывали нам. Он что–нибудь упоминал об установке, которую хакхлийцы начали собирать, там, наверху?
Лизандр удивился.
— Об установке? Нет. Разве они что–то монтируют?
— Такое создается впечатление. — Помолчав, она спросила:
— Лизандр, ты знаешь, что мы записывали все радиопереговоры хакхлийцев между кораблем и посадочным модулем. Ты согласился бы перевести их на английский?
Наморщив глубокомысленно лоб, Лизандр обдумал предложение. Оно ему не понравилось.
— Ведь разговор ведется на хакхлийском именно для того, чтобы люди не узнали, о чем идет речь, — заметил он.
— Естественно. Но если хакхлийцы ничего опасного для людей не задумали, что им скрывать?
Еще один крепкий орешек. Пока Сэнди думал, Маргарет добавила тихо:
— Ты ведь сделаешь мне одолжение, хорошо? — И тут же, видя измученное выражение Сэнди, спохватилась:
— Что с тобой?
Сэнди сказал хрипло:
— Я запутался. Мы влюблены друг в друга или нет?
Маргарет ответила без тени улыбки:
— По–моему, нужно подождать и посмотреть, что у нас получится. И тогда мы узнаем.
— Да, правильно, но… все смешалось! Кто мы? Друзья? Влюбленные? Мы поженимся? Или тебе приказано увлечь меня, чтобы за мной шпионить?
Маргарет вспыхнула.
— Да, таково было мое задание вначале, — возмущенно сказала она.
— Ну и что? Разве тебе не приказывали шпионить за нами?
Он нахмурился.
— В общем… да, пожалуй.
— Значит, мы квиты, правильно? Сэнди, милый, — сказала она, положив ладонь на его руку.
— Это ведь две разные вещи. Ты и я — это одно, и пусть случится так, как должно случиться. Другое — работа. И работа не ждет. Времени мало, пора принимать решение: на чьей ты стороне? На стороне землян или на стороне хакхлийцев. Решай.
Он сердито взглянул на нее.
— Я обязан выбирать? Почему?
— Потому что есть две стороны, — твердо сказала Маргарет, — и больше ничего. Третьего не дано. Ты будешь переводить?
Сэнди начал думать и думал довольно долго. Потом принял решение.
— Если хакхлийцы ничего плохого не скрывают, то не будет и вреда, если я переведу записи, правильно? А если они что–то задумали… Ладно.
— Он поднялся с кушетки. — Я сделаю перевод. Поедем домой.
Маргарет тоже поднялась.
— Вот и умница! — захлопала она в ладоши.
— Только сейчас, мы домой не поедем.
— Но я думал, что приехал за тобой.
— Милый Сэнди, — сказала она ласково и в то же время строго, — ты отвезешь меня домой потом. Может быть, ты еще не раз будешь меня отвозить. Но сейчас времени нет. Мы должны выполнить важную работу. Мы едем в другое место.
«Другое место» оказалось зданием с глухими стенами из серого гранита, на котором были высечены слова:
«ИНТЕРБЕЗ.
СОДРУЖЕСТВО ЙОРК.
ОТДЕЛ ПРЕСТУПЛЕНИЙ».
Надпись Лизандра не удивила, но и уверенности не придала. Они задержались на въезде в гараж, где Маргарет предъявила через опущенное окно какой–то жетон. Охранник пропустил их машину в подземный гараж.
Возле лифта их ждал Гамильтон Бойл.
— Сюда, — велел он, указывая на что–то вроде арки с плоским верхом.
Маргарет молча, только движением руки предложила Сэнди идти первому. Оказавшись на другой стороне, Сэнди заметил сбоку от арки женщину в форме, сидевшую перед экраном. Он догадался, что его проверяли, нет ли у него с собой оружия.
— Что все это значит? — резко спросил он.
— Увидишь. Нам на третий этаж, — сказал Бойл.
По крайней мере, Маргарет взяла его за руку, когда
они вошли в лифт. Бойл заметил, но ничего не сказал. Дверь лифта открылась, и Сэнди увидел высокую, уже немолодую женщину в форме и с пистолетом на поясе. Она стояла перед панелью пульта. Кивнув Бойлу, женщина нажала кнопку. Решетка, закрывавшая дверной проем справа, бесшумно отъехала в сторону, и Бойл кивком головы пригласил Сэнди пройти вперед.
Вооруженный охранник! Дверь, как в тюрьме! Все это Сэнди видел только по телевизору, но понимал, что из этого следует.
Он отпустил руку Маргарет и повернулся лицом к Бойлу.
— Я арестован? — воинственно спросил он.
Бойл посмотрел на него неприязненно.
— Почему? Я надеюсь, мы на одной стороне.
— Тогда зачем все это?
— Хочу вам кое–что показать, — хмуро сказал Бойл, жестом понуждая их войти в комнату.
В центре ее стоял большой стол для заседаний — он заполнял почти все пространство, — а вокруг с десяток стульев. На одной из стен висел большой телеэкран.
— Присаживайтесь, — велел Бойл и подошел к пульту.
Свет в комнате начал меркнуть, Маргарет попыталась
ободряюще улыбнуться Сэнди, но получилось плохо. Потом вспыхнул экран.
Перед ними вновь возник хакхлийский межзвездный корабль. Он излучал яркий свет, как и раньше. Только сам корабль изменился.
Лизандр озадаченно смотрел на экран. На корпусе корабля появилась некая конструкция. Она еще не была закончена, но уже начала приобретать очертания. Виднелись занятые работой хакхлийцы–пустотники. С помощью маленьких ракетных буксиров они перемещали вогнутые листы металла, устанавливали в промежутки еще не заполненных секций… непонятно что.
— Вот она, — сказал Бойл. — Монтаж начался вчера. Ты можешь сказать, что это такое?
Лизандр покачал головой.
— И никогда не видел раньше? — настаивал Бойл.
— Нет. Каким образом? То есть я хочу сказать: эта конструкция кажется достаточно хрупкой. Во время полета ее собирать нельзя. Понадобится целая система креплений и расчалок, иначе она просто оторвется.
— Может быть, до сих пор не было нужды, — предположил Бойл.
Скрипнул стул, на котором сидела Маргарет.
— Не исключено, что мы напрасно встревожились, — сказала она. — Помнишь, хакхлийцы упоминали о передаче энергии по микроволновому лучу? Возможно, они собирают антенну.
Бойл повернулся и пристально посмотрел на нее — в полумраке комнаты смутно выделялся его силуэт.
— И ты в это веришь?
Маргарет пожала плечами, взглянула на Лизандра.
— Честно говоря, я так не думаю, — сказал он. — Передача энергии не моя специальность, но элементарным сведениям меня обучили. По–моему, используется другой тип антенны.
— Что же это тогда? — резко сказал Бойл. — Громадная чаша, я ничего подобного не видел. Она больше, чем старая тарелка в Аресибо. — Он сделал паузу, потом громко и грубо спросил:
— Это оружие?
— Оружие? — изумился Лизандр, которого вопрос застал врасплох. — Ни в коем случае! У хакхлийцев вообще нет оружия. И землянам в вину они постоянно ставили… это их ужасало… они то и дело упоминали, что земляне используют друг против друга оружие. У меня в голове не укладывается, что хакхлийцы сами вдруг применят какое нибудь. — Он энергично замотал головой. — Нет, не может быть. А что, если права Маргарет — это микроволновая антенна новой конструкции?
— Лизандр, — она протянула руку, вновь взяла его ладонь в свою. — Микроволновый луч — тоже оружие, понимаешь? Представь, что произойдет, если луч такой мощности ударит в Гудзон–сити, или в Денвер, или в Бразилию?
— Зачем гадать? — предложил Бойл. — У нас есть накопители, на которых записаны все переговоры между хакхлийцами. Если бы ты только перевел их…
Лизандр посмотрел на него, потом на Маргарет, потом — опять на экран.
— А знаете, — сказал он с энтузиазмом, — что вот эти рабочие для наружного обслуживания — специально выведенные хакхлийцы? Они сильнее и больше других и поэтому могут выполнять тяжелую работу в открытом пространстве. Но живут они недолго. Когда я был маленьким, мне хотелось стать рабочим–пустотником.
Маргарет и Бойл словно не слышали его слов. Они сидели и молча смотрели на него.
— Ты обещал, — напомнила Маргарет.
Лизандр вздохнул.
— Включайте, — сказал он. — Хорошо, я переведу.
Перевод оказался непростым делом. И потребовал изрядного времени. Оказалось, что все время, пока корабль находился над горизонтом Инуитского Содружества, тот или другой хакхлиец, из находившихся на Земле, вел с ним разговор. Даже если вычесть разговоры, уже слышанные Лизандром, и те, что велись на английском, накопилось на двенадцать часов записей — и все их необходимо было прослушать. Часть записей были звуковые, часть — в сопровождении изображения.
Ничего полезного извлечь из них не удалось.
После первых тридцати минут работы Лизандр отвернулся от экрана и попросил:
— Остановите на минутку. Вы слышали, что я только что перевел?
— Конечно, — сказал Бойл. — Погоди.
Он нажал несколько клавиш, в громкоговорителе заверещало, потом раздался голос Лизандра:
— Чин Текки–то говорит, что они продолжат работы по третьему варианту. Основа говорит, что они закончили оснащение модуля новым экраном и готовы взлететь по первому приказу. Чин Текки–то говорит, что им необходима дозаправка, чтобы перелететь к участку дважды двенадцать. Основа говорит, что они справятся у землян насчет горючего…
— Да, они просили помочь с горючим, — вставил Бойл.
— Мы обещали помочь при условии, что получим образцы спирта и перекиси водорода. Что такое «третий вариант»?
— Вот именно, — с унылым видом сказал Сэнди. — Никогда не слышал ни о каком третьем варианте. И никогда не слышал об участке дважды двенадцать.
Поразмыслив, Бойл поднялся со стула.
— Мне нужно уладить несколько дел, а вы продолжайте. Вдруг наткнетесь на
что–нибудь полезное.
И Лизандр снова начал переводить — и переводил, переводил, целый долгий день. Рядом постоянно находился кто–нибудь — то ли Маргарет, то ли Бойл. Они приносили ему бутерброды, и Сэнди подкреплял силы, продолжая с набитым ртом переводить в микрофон записывающего устройства. Дикция роли не играла. К тому же ничего интересного для них Сэнди в записях не нашел.
Поздним полуднем он вспомнил, что не предупредил Полли. Не позвонить ли ей, чтобы она не тревожилась за его безопасность?
— Не стоит, — сказала Маргарет. — Хэм с ней разговаривал уже. Она знает, что ты со мной.
— Да, но она захочет узнать, чем мы так долго занимаемся, — возразил он.
— Сэнди, — сказала она с улыбкой и на этот раз улыбка получилась искренняя, — она знает, чем мы занимаемся, — как ей кажется. Давай продолжим перевод.
Настроение у Сэнди на некоторое время поднялось. К сожалению, больше ничего веселого не происходило. Когда кончилась последняя кассета, он откинулся на спинку стула, потер усталые глаза.
— Я не могу понять, что задумали хакхлийцы, — уныло сказал он. — И не хочется думать, что они задумали злое. Хотя, как оказалось, происходит много всякого, и я об этом понятия не имел. Они от меня скрывали.
Маргарет с сочувствием тронула его плечо.
— Ничего, Лизандр, — сказала она.
— Я думаю иначе, — возразил он.
— Ну, хорошо, — сказал Бойл с видом философа,
— по крайней мере, теперь мы знаем больше, чем знали. — Он перехватил вопросительный взгляд Маргарет и с улыбкой кивнул.
— Кстати, Лизандр, хочу тебе сообщить: наши лингвисты успели кое–что узнать о языке хакхлийцев. Они проверили твой перевод и пришли к выводу, что он заслуживает доверия. Надеюсь, ты рад?
— Вы думали, я вас обманываю? — возмущенно воскликнул Лизандр.
Лицо Бойла внезапно стало серьезным.
— Мы должны были убедиться. Мы не в игрушки играем, Лизандр. Речь идет о выживании человечества, возможно. И для безопасности людей мы делаем все, что обязаны делать. — Похоже, он хотел что–то еще добавить, но передумал. — Ну, для одного дня довольно, — сказал он добродушно, и на лице его вновь заиграла привычная улыбка.
— Я ушел.
— И мы тоже, — сказала Маргарет, поднимаясь. — Сэнди, ты, в самом деле, хотел бы отвезти меня домой? Тогда сейчас самое время.
Квартира Маргарет на тридцать пятом этаже старого высотного дома выходила окнами на озеро Джерси.
— Когда–то здесь были болота, — объяснила Маргарет, — потом болота засыпали. Началось строительство — смотри, еще виден старый футбольный стадион. Но уровень моря начал подниматься, и местность опять оказалась под водой.
Лизандр кивал, глядя вокруг. Квартира поразила его воображение, несмотря ни на что — он никак не мог привыкнуть к мысли, что один человек может владеть таким количеством свободного места. «Кухня», «ванная», «гостиная», «спальня». На пороге последней он задержался, осматривая комнату с особым любопытством. Но и остальные комнаты вызывали немалый интерес. Ведь впервые Лизандр оказался в настоящем доме настоящего землянина, то есть землянки — фермеры в счет не шли.
— Здание довольно старенькое, — сказала Маргарет, словно оправдываясь.
— Поэтому и высотное — таких больше не строят. Но я дома редко бываю. Да присядь же!
Он подчинился. Но сначала посмотрел вокруг, оценил прочность стульев и кресел и пришел к выводу, что доверять им не стоит. Маргарет догадалась, в чем причина затруднения и засмеялась. Она хлопнула по дивану рядом с собой.
— Эта мебель должна тебя выдержать. — Он присел рядом и она посмотрела на него выжидающе. Сэнди показалось (он не был уверен, конечно, но впечатление было такое), что Маргарет ждет поцелуя.
Он сделал то, что от него ждали. Наверное, поцелуй получился не очень, потому что немного спустя Маргарет отстранилась и спросила:
— Тебя что–то тревожит?
Лизандр откинулся на мягкую спинку дивана. Мысленно перебрав все тревожившие его проблемы, он остановил выбор на одной.
— Я голоден, — сообщил он.
— Повар из меня неважный, но можно заказать пиццу.
— Она внимательно смотрела на него. — Ты говоришь правду? Это все, что тебя волнует?
— Не только. Плюс миллион прочих проблем, например, предательство. Я предал хакхлийцев, которые меня вырастили, и самое главное — спасли мне жизнь.
— Но ты ничего не выдал, — заметила Маргарет.
— То есть не смог вам помочь. Еще хуже. Я — бесполезный предатель!
Маргарет помолчала, размышляя над его словами, потом заявила:
— Лизандр, если ты и бесполезный, то не для меня. — И добавила:
— Знаешь, я тебе не рассказала… не знала, как ты воспримешь.
— Проклятье! — застонал он. — Ты решила, что мы останемся просто друзьями? Не больше?
Она засмеялась, глядя на него.
— Нет, наоборот. Но… знаешь, почему меня продержали в больнице до утра? Они ждали результатов анализов. Но не моих.
— А чьих же?
— Твоих, солнышко. Помнишь, у тебя взяли образцы тканей? Так вот, с их помощью врачи выяснили причину аллергии. Сэнди, милый, у меня была аллергия на тебя.
Он смотрел на нее как громом пораженный. От ужаса глаза его стали большими. Потом начал отодвигаться, но она его остановила.
— Ты не внимательно слушаешь, — упрекнула она Лизандра. — Я ведь сказала «была», в прошедшем времени. Но с такими проблемами врачи умеют справляться. Они ввели мне гистаминные подавители и так далее. Теперь ты меня даже чихнуть не заставишь.
Потом она замолчала, с безмятежным видом глядя на Лизандра. Лизандр нахмурился: как это понимать? Она подает ему знак? Маргарет не спешила прийти на помощь, просто сидела спокойно. Лизандру понадобилось довольно много времени, чтобы сообразить, что же ждет от него Маргарет; потом он потянулся к ней, обнял и поцеловал, и все стало совершенно ясно.
Она откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Наверное, пицца обождет, — рассудительно сказала она. — Вот только выдержит ли кровать. Но все равно, нужно же проверить, действуют гистаминные подавители или нет?
Подавители сработали отлично. И кровать не подвела. И служба доставки пиццы тоже, хотя Лизандру смесь сыра, помидоров и растительного масла не очень пришлась по вкусу. Зато компания за столом — более чем.
В шелковом халате, наброшенном прямо на обнаженное тело, Маргарет казалась ему прекраснее, чем в любом из костюмов, в которых он ее видел. Когда она встала, чтобы принести тарелки и стаканы с молоком и маленькие стеклянные баночки с оливками и орехами, Лизандр почувствовал, как улетучиваются, растворяются где–то вдали все проблемы и вопросы, не дававшие ему в последнее время спокойно жить. Он не спускал с Маргарет глаз. Довольна ли она? Честно говоря, он не мог припомнить, «мычала» ли она как «корова» на этот раз или нет. Но в общем–то она во всех отношениях казалась удовлетворенной и счастливой, с немного рассеянным видом хлопоча на кухне.
Маргарет покончила с едой намного быстрее, чем Лизандр. Сидя напротив, она маленькими глотками пила кофе и рассматривала Лизандра.
— У тебя хороший аппетит, — заметила она.
— А потом — «мертвый час»?
Он решил, что она «шутит», но ответил серьезно:
— Нет, «мертвый час» бывает только у хакхлийцев. Пищеварительный транс.
— Понятно. И когда они в трансе, они совсем отключаются? Без задних ног?
Лизандр не понимал, продолжает ли Маргарет с ним шутить, но все–таки ответил:
— Да, они крепко спят. Как ты говоришь, «без задних ног». Если хакхлиец вошел в послеобеденный транс, его ничем не разбудишь.
— Ага, так я и думала, — задумчиво протянула Маргарет.
— Но у меня не бывает транса, потому что я человек, — заключил Лизандр и стал ждать, когда ему объяснят в чем соль шутки.
Оказалось, что Маргарет шутить не собиралась. Она с сомнением посмотрела на Лизандра, а потом сказала:
— Значит, ты человек все–таки?
Лизандр широко улыбнулся.
— Мы только что доказали это, разве нет?
Но Маргарет не улыбнулась в ответ.
— Нет, не доказали. Я другое имею в виду. Если случится беда, чью сторону ты примешь? Сторону людей? Против хакхлийцев?
— Ведь я уже принял вашу сторону!
— Ты перевел для нас записи, — согласилась она. — Это обнадеживающий знак. Но едва ли — доказательство.
Вкус у пиццы, которая с самого начала ему не понравилась, стал и вовсе отвратительным. Лизандр проглотил резиновый кусок, так и не прожевав как следует, а недоеденный ломтик положил на тарелку.
— А знаешь, — сказал он как бы, между прочим,
— я себя снова чувствую как на допросе.
Маргарет села прямо и пристально на него посмотрела. Даже сидя за столом, она была на голову выше Лизандра.
— У меня есть несколько вопросов, кстати. Не желаешь ли удовлетворить мое любопытство?
— С огромным удовольствием, — проворчал Сэнди, давая понять, что овладел искусством иронии.
Он зря старался.
— Хорошо, — спокойно сказала Маргарет. — В криогенных хранилищах хакхлийцы накопили огромное количество яиц. Они хотели бы их разморозить раньше или позже. Правильно?
— Конечно. Но пока нет возможности.
— Почему?
— Вопрос довольно глупый, Маргарет, — невесело вздохнул он. — Яиц накопилось миллионы. Некоторые были заморожены столетия тому назад и даже больше, чем столетия. Причина простая — на корабле нет места.
— Зато в Африке места много, — зловеще сказала Маргарет.
— Снова Африка! Вы буквально помешались на Африке! — воскликнул Сэнди, не выдержав.
— Неужели вы воображаете, что хакхлийцы вот так просто ее присвоят? Хакхлийцы не варвары!
Маргарет отвернулась, а когда вновь посмотрела ему в лицо, Лизандр, пораженный, увидел в ее глазах слезы.
— А мы, Лизандр, по–твоему — варвары?
Ничего не понимая, он покачал головой.
— Ты говоришь загадками, — произнес он с упреком.
— Как тебя понимать?
— Хотела бы я сама знать ответы к этим загадкам.
— Послушай, ты рассказывал, что некоторые фильмы хакхлийцы показывали всему экипажу примерно раз в неделю или около того…
— Раз в двенадцать дней, правильно, — уточнил он.
Маргарет нетерпеливо взмахнула рукой.
— И ты упоминал названия некоторых из них: «Доктор Стрейиджлав», «Слишком далекий мост», «Битва за Британию». Названия показались нам любопытными, поэтому мы отыскали копии фильмов. Ты помнишь еще какие- нибудь из фильмов?
Лизандр нахмурился.
— Их столько показывали! Сотни, наверное. Так, помню, один фильм назывался «Сражение за высоту», и в нем все время гремели танки и расстреливали пленных. И еще «На западном фронте без перемен» и «Молодые львы» — да, были и другие фильмы, не американские, на других языках. Один фильм назывался «Ганс из гитлер–югенда», в нем убивали русских и американцев, потому что они — военные преступники…
— Лизандр, — мягко сказала она, — получается, что все фильмы до единого были о войне, так? Хакхлийцы показывали своим какие–нибудь другие фильмы, такие, где земляне не выглядели маньяками, помешанными на кровопролитии?
— Ну, у себя в когорте мы самые разные передачи смотрели. И с танцами, и бытовые комедии…
Она нетерпеливо перебила его:
— Нет, я не о вашей когорте говорю. Я имею в виду — всей команде. Создается впечатление, что команду корабля психологически обрабатывали. Старались убедить в том, что люди Земли — безумные убийцы. Вот почему я спрашиваю тебя, Лизандр: какими видят нас хакхлийцы? Что мы за существа, по их мнению? Если они считают нас убийцами, то разве не благоразумнее ли будет, с их точки зрения, первыми нанести удар?
Он с ужасом смотрел на Маргарет, а потом, когда немного пришел в себя, медленно произнес:
— Не верю. Не могу поверить, что Главные Вышестоящие решатся… дадут приказ напасть на вас.
— Не можешь? Или просто не хочешь? — Маргарет едва сдерживала гнев, потом вдруг вскочила, перегнулась через стол и обняла Лизандра. Она крепко поцеловала его, и он ощутил влагу слез на ее щеках.
Отодвинувшись немного, Лизандр взмолился:
— Маргарет, в какую игру мы играем? «Я-шпион» или «мы–любим–друг–друга» ?
— Иногда, — безрадостно сказала она, — игры переплетаются, и невозможно сказать, где начинается одна и кончается другая.
Они молча смотрели друг на друга, потом Лизандр заметил:
— Игра «мы–любим–друг–друга» мне больше нравится.
— Отлично, — без колебаний согласилась Маргарет.
— Давай поговорим о любви.
— (Лизандр озадаченно нахмурился, потому что тон ее совсем не совпадал с предложенной темой.)
— По этому поводу у меня тоже есть несколько вопросов, — продолжала она.
— О том, как это происходит у хакхлийцев, как они занимаются любовью. Ты говорил, что женщины у них всегда готовы, и как только у парня появляется желание, они, не тратя времени даром, приступают к делу.
— Да, это так, — согласился Сэнди, одновременно смущенный и сердитый. Конечно, поговорить о любви после того, как они ею занимались — весьма приятно, но к чему такой холодный медицинский тон?
Казалось, Маргарет интересуют только клинические детали.
— А у хакхлийских парней такая же сарделька, как у тебя?
Лизандр залился краской: правильно ли он понял Маргарет?
— Сарделька?
— О, черт подери! Ну, пенис — он у них похож на твой?.
— Гм, то есть половой орган? Ну, я детально не изучал, знаешь ли…
Впрочем, когда у хакхлийца наступал сезон активности, все окружающие без особого труда могли видеть все подробности его аппарата. Он сообщил об этом Маргарет, и она пожелала узнать все возможные физиологические детали.
И касательно вывернувшегося на всеобщее обозрение мужского органа.
И о мясистой воронке у женщин. И о самом акте амфилакса. И что хакхлийцы делают в этот момент. И как долго он продолжается, и каким образом все хакхлийки на корабле в любой момент готовы удовлетворить мужчин — потому что откладывать оплодотворенные яички для них самое большое счастье, которое только они могут вообразить себе.
Маргарет то и дело неодобрительно морщилась, но продолжала упорно задавать вопросы.
— А как узнают они о том, что у мужчин наступает период активности? Запах? Феромоны? Или просто видят эрекцию?
Ей пришлось объяснить Сэнди, что означают все эти термины, и он с сомнением покачал головой.
— Ни то и ни другое, мне кажется. Просто хакхлийки всегда готовы. То есть никакого труда для них не представляет, понимаешь? Им не нужны ласки и такое прочее, просто берут и совершают амфилакс, яички оплодотворяются, и через полчаса она их откладывает — и делу конец.
— Почему амфилакс нравится мужчинам — это мне понятно, — сказала Маргарет. — Но, что же получают их женщины?
— Я ведь говорил! Они откладывают яички!
Маргарет сказала как–то печально:
— Значит, яички для них даже важнее, чем тра… то есть, амфилакс?
— Ну, да, по–моему. Отложить яйца — это самое главное, все прочее в счет не идет, для девочек, по крайней мере. — Он хихикнул.
— Самое страшное оскорбление — сказать девочке, что спустишь ее яички в туалет или что- нибудь в этом роде. Они придут в ярость, будут готовы разорвать обидчика на месте в куски. Впрочем, чтобы такую гадость сказать, нужно самому как следует рассердиться сначала, иначе язык не повернется. Представь себе, кто–нибудь скажет Полли, что… Нет, я на его месте не хотел бы быть.
Обдумав услышанное, Маргарет вроде бы немного успокоилась.
— Да, — сказала она, помолчав, — все это крайне интересно.
Лизандр ждал очередного поворота беседы, но энергия как будто покинула Маргарет. Она улыбнулась.
— Хочешь еще кофе?
Он покачал головой. Маргарет и себе не стала наливать новую чашку. Она о чем–то размышляла.
— Знаешь, — сказала она, — в некотором смысле земным женщинам больше повезло. Для них половой акт — штука более приятная.
— В самом деле? — с сомнением сказал Сэнди. Он имел представление о том, сколько труда занимает у землян рождение и воспитание ребенка — совсем другое дело у хакхлийцев, с их системой инкубаторов и профессиональных наставников.
— Почему ты так думаешь?
— Ну, ты ведь сам сказал, что главное для хакхлиек — отложить оплодотворенные яички.
Значит, им приходится ждать, пока созреет очередная порция.
— Да, но они очень быстро созревают. Так что, все зависит от мужчины в итоге. Потому что, в организме хакхлийки каждый день созревает несколько яиц, и уже через неделю после амфилакса она опять готова все повторить.
— В то время как земные женщины, — вздохнула Маргарет, — могут заниматься любовью снова и снова. Если мужчина в состоянии продолжать.
От взгляда Маргарет у Сэнди побежали по коже горячие мурашки. Неожиданные резкие повороты темы заставили его насторожиться. С другой стороны, кто не рискует, тот не выигрывает…
— Если тебе любопытно, — начал он, — то перед тобой сидит мужчина, который, представь себе, вполне в состоянии…
И он, в самом деле оказался в состоянии продолжать. Более того, он с гордостью повторил подвиг, но сперва Маргарет заставила его обождать, — ему показалось, прошла вечность, — пока она сама удалилась в ванную комнату. Лизандру ее долгое отсутствие показалось довольно странным. Он слышал шум бегущей воды и даже, если ему не послышалось, голос Маргарет, очень тихий и неразборчивый. Кто знает, что обычно делают земные женщины перед амфилаксом, после или между? Сэнди решил спросить у нее, но, когда Маргарет наконец вошла в спальню, она была такая красивая, такая желанная, что у Сэнди перехватило дыхание и он позабыл все вопросы.
Затем он сделал неожиданное открытие.
Оказывается, среди прочего множества вещей, которых Лизандр Вашингтон не знал о сексуальной стороне человеческой жизни, был обычай спать совместно после совершения акта любви. Мужчина и женщина, покончив с любовью, не размыкали объятий и спали в одной постели до утра.
Открытие помог совершить случай — Сэнди неожиданно задремал. Когда он открыл глаза, то увидел, что Маргарет лежит рядом. Он хотел подняться, но она пробормотала: «Не уходи» — и прижалась к нему.
Это повлекло более или менее неизбежное последствие — они снова занялись любовью, полусонные, но все равно счастливые, и когда он опять проснулся, был уже день и Маргарет хлопотала на кухне.
Она улыбнулась ему, подставила щеку для поцелуя, как будто утро это было обычным из миллиона таких же.
— Для тебя пакет, — сказала она, показав на толстый коричневый конверт с именем Лизандра на лицевой стороне.
— Доставили сегодня утром, — объяснила Маргарет. — В нем — записи и тексты переводов, которые ты вчера сделал. Хэм хочет, чтобы ты еще раз прослушал и перепроверил перевод — нет ли ошибок. Я покажу тебе, как включать плеер.
Без особой радости Сэнди взял пакет. Пакет оказался довольно увесистым. Сэнди надеялся, что сегодняшний день окажется поинтереснее.
— Может быть, я сначала загляну в гостиницу, — предложил он. — Полли волнуется, наверное.
— Нет, — строго сказала Маргарет. — Полли волноваться не будет.
— Она бросила взгляд на часы. — Ого! Мне нужно позвонить!
На кухонном столе стоял телефон, но им Маргарет не воспользовалась.
Лизандр услышал, как в ванной, куда удалилась Маргарет, зашумела бегущая вода. Вот еще один неприятный сюрприз. Значит, в ванной комнате у нее есть другой телефон. Вчера ночью она не пела, она разговаривала по телефону. И делала это в ванной, чтобы Сэнди ее не услышал.
Когда Маргарет вышла в кухню, он приготовился услышать очередную плохую новость.
И предчувствия его не обманули.
— У меня срочные дела, — сказала она с непроницаемым лицом. — Мне нужно уехать на некоторое время, но ты, пожалуйста, оставайся здесь. Пойдем, я покажу тебе как включать плеер.
Сэнди еще не успел поверить, что все это происходит на самом деле, как остался в квартире один.
Она не обманула. Ей действительно пришлось уехать на «некоторое время» — достаточно долгое, чтобы Лизандр прослушал все записи и внес мелкие, совершенно несущественные поправки в текст перевода. Он успел проголодаться трижды, но в холодильнике, обнаружил лишь какие–то малосъедобные крохи.
Но он не покидал квартиры. Маргарет велела ждать, и он терпеливо ждал. Сэнди решил, что ему все это начинает надоедать. Он устал делать только то, что ему велят другие. Очень устал.
К тому времени, когда в замочной скважине щелкнул ключ, обида и гнев перегорели, перешли в подавленность. Но, судя по лицу Маргарет, она сама пребывала в изрядной депрессии. Она тихо вошла в комнату, в руке она держала свою летнюю шляпу и очки от солнца. Она не положила их, а продолжала стоять, задумчиво глядя на Сэнди. Потом сказала печально:
— Ах, Лизандр! Если бы ты только знал больше и если бы того, что ты знаешь, нам было достаточно…
— Что–то случилось?
— Начинается игра в шпионов, Лизандр, — вздохнула она.
— Собирайся, мы едем в штаб–квартиру. Гамильтон Бойл должен показать тебе кое–что.
