Глава 27
УДАР ПО СВОИМ
Не обращая внимания на приветствующих его солдат, Гарет Брин шел по лагерю, который разбили по его приказу восточнее брода на арафельском берегу, в нескольких сотнях шагов от границы с Кандором. С одной стороны от него быстрым шагом шла Суан, с другой — посыльный с докладом. Следом тащился хвост из охраны и порученцев с ворохом карт, бумаг и письменных принадлежностей.
Вся растреклятая местность содрогалась от взрывов, порожденных Единой Силой. Этот грохот и разрушения… Словно находишься посреди горного обвала.
Его больше не тревожил запах дыма. Теперь он был повсюду. Хотя часть пожаров уже погасили. Направляющие этих Шончан расположились у реки и заливали пламя потоками воды.
Лагерь содрогнулся от очередного удара Единой Силы, и пирамида оружия неподалеку с грохотом завалилась на землю. Брин пошатнулся, их с Суан осыпало землей — по его шлему и нагруднику защелкали камешки.
— Продолжай доклад, парень, — прикрикнул он на посыльного по имени Холком.
— Э, да, милорд. — Посыльный был высоким худощавым парнем с лошадиным лицом. — Айз Седай на Красном, Зеленом и Голубом холмах держатся. С Серого отступили, а с Белого докладывают, что их силы на исходе.
— Остальные Айз Седай устали не меньше, — сказала Суан. — Я ничуть не удивлена, что первыми это признали Белые. Для них в этом нет ничего постыдного, просто констатация факта.
Брин зарычал, не обращая внимания на очередной обрушившийся на них фонтан земли. Он должен постоянно перемещаться. У Тени теперь в распоряжении слишком много Переходных Врат. Враги наверняка попытаются атаковать его штаб. Именно так на их месте поступил бы он сам. Лучшей тактикой противодействия было не иметь постоянного штаба, либо иметь такой, который непросто обнаружить.
В целом битва шла по плану. Когда подобное вдруг случается, это большой сюрприз. На поле боя нужно постоянно быть готовым при любом повороте событий полностью пересмотреть свою тактику, но в кои-то веки все шло гладко.
Айз Седай обрушивали на шаранцев удары Силы с вершин холмов к югу от брода; их постоянным градом стрел поддерживали лучники, расставленные ниже на склонах. Благодаря этому командующий армией Тени — Демандред собственной персоной — не мог выдвинуть против защитных порядков у реки все силы. Как не мог и навалиться всей массой на Айз Седай — те просто Переместились бы оттуда. Так он лишь поставил бы под удар свои войска, ничего при этом не достигнув. Поэтому Демандред разделил свои силы, перенаправив с правого фланга к холмам троллоков, которые, даже несмотря на большие потери, не дадут Айз Седай передышки, а шаранцев бросил на основные силы Белой Башни у реки.
Шончан отвлекли на себя почти всех вражеских направляющих, но это не мешало некоторым шаранцам то и дело метать через реку огненные шары в лагерь Брина. Никакого смысла бояться, что в тебя попадут, не было. Здесь для него было так же безопасно, как в любом другом месте, если не считать отступления к самой Белой Башне. Но мысль о том, чтобы укрыться в безопасном месте, находящемся в сотнях миль от поля боя, была невыносима.
«Свет, — думал он. — Может, именно так и станут руководить боем полководцы будущего. Защищенный от всех угроз штаб, доступный только через Переходные Врата». Но генералу нужно чувствовать течение боя, а это невозможно, если он находится за много миль от места сражения.
— Как держатся пикинеры на холмах? — спросил Брин.
— Очень хорошо, милорд, — ответил Холком. — Насколько это возможно после нескольких часов сдерживания троллоков.
Брин расположил оборонительные линии пикинеров на склонах холмов так, чтобы прорвавшиеся через оцепление троллоки оказывались под обстрелом расположенных выше лучников, не отвлекая Айз Седай.
— Однако пикинерам, прикрывающим Красную Айя на холме в центре, скоро потребуется подкрепление, так как во время прошлой атаки они понесли значительные потери.
— Им придется потерпеть еще немного. Красные достаточно сильны, чтобы совладать с любыми троллоками, которые прорвутся через ряды пикинеров. — Он надеялся, что это так. Очередной взрыв снес шатер неподалеку. — Как обстоят дела у лучников? — спросил он, отбрасывая пинком попавшую под ноги алебарду.
— У некоторых заканчиваются стрелы, милорд.
Что ж, с этим он не мог ничего поделать. Он бросил взгляд в сторону брода, но там царила полная неразбериха. Было невыносимо находиться так близко к полю боя и не знать, что происходит с войсками.
— У кого-нибудь есть сведения, что творится у брода? — крикнул он, оборачиваясь к своим адъютантам. — Я ничего не могу разобрать, будь все проклято Светом. Только мешанина из тел и летающие туда-сюда огненные шары, которые всех слепят!
Холком побледнел.
— Эти шончанки направляют так, словно у них раскаленное железо в… Я хочу сказать, они хорошенько мутузят шаранцев, милорд. Наш левый фланг понес существенные потери, но пока дает достойный отпор.
— Разве я не назначил там командовать копейщиками Джони?
— Капитан Шагрин убит, милорд, — ответил другой посыльный, шагнув вперед. На его голове была свежая рана. — Я как раз оттуда.
«Чтоб мне сгореть». Что ж, Джони всегда хотел пасть в бою. Брин постарался сдержать свои чувства.
— И кто там сейчас командует?
— Уно Номешта, — ответил посыльный. — После гибели Джони он сплотил нас, но просил сообщить, что нажим очень силен.
— Хвала Свету! Номешта — отличный офицер! — Уно много лет занимался обучением тяжелой кавалерии, и никто лучше него не умел держаться в седле. — Хорошо, ступай назад и сообщи, что я высылаю ему подкрепление.
Брин обернулся к Холкому:
— Отправляйся к капитану Денхолду и передай приказ переправить его резервный эскадрон через брод для подкрепления левого фланга. Посмотрим, на что способны эти иллианцы! Нам нельзя отдавать реку!
Посыльный убежал.
«Я должен что-то сделать, чтобы поскорее ослабить давление на Айз Седай».
Он выкрикнул:
— Анна, ты где?
Двое беседующих неподалеку солдат отлетели в сторону, когда молодая, крепко сбитая женщина, когда-то охранявшая купеческие караваны, а ныне солдат и личный курьер генерала Брина, оттолкнула их со своего пути.
— Милорд?
— Анна, отправляйся к этому имперскому чудовищу — к шончанской правительнице — и спроси, не будет ли она так любезна одолжить нам немного своей треклятой кавалерии?
— Мне следует повторить слово в слово? — с улыбкой уточнила Анна, отдавая честь.
— Если ты это сделаешь, девочка, то я скину тебя с обрыва и позволю Юкири Седай испытать на тебе ее новые плетения против падений. Ступай!
Женщина улыбнулась шире и умчалась в сторону площадки для Перемещений.
Суан смерила Брина взглядом:
— Ты становишься настоящим ворчуном.
— Твое благотворное влияние, — огрызнулся он и поднял взгляд, заметив промелькнувшую над головами тень. Он потянулся было к мечу, опасаясь очередного налета Драгкаров, но оказалось, что это всего лишь очередная летучая тварь Шончан. Он вздохнул спокойно.
В летящую тварь врезался огненный шар. Существо завертелось, хлопая объятыми пламенем крыльями. Брин выругался и отпрыгнул назад. Чудище рухнуло на дорогу чуть впереди — как раз туда, где бежала Анна. Тело животного подмяло женщину под себя, перекатившись через нее, и врезалось в один из шатров с припасами, в котором толпились солдаты и интенданты. Спустя мгновение наземь упал наездник ракена.
Брин опомнился и ринулся вперед, пробравшись под перегородившими дорогу стойками и полотнищами рухнувшего шатра. Двое его телохранителей вытащили из-под издохшей твари солдата, придавленного ее крылом. Суан опустилась рядом на колени, доставая из кармана свой ангриал, и приступила к Исцелению.
Брин направился туда, где погибла Анна, и нашел ее раздавленное тело, через которое перекатился упавший ракен.
— Чтоб ему сгореть! — Он отбросил мысли о погибших, решая, что делать дальше. — Кто-то должен отправиться к Шончан!
Из его свиты в лагере остались только два телохранителя и один писарь. Брину было необходимо, чтобы Шончан прислали ему больше кавалерии. В нем все сильнее росла уверенность, что очень многое зависит от того, сумеют ли они обеспечить безопасность Айз Седай на холмах. В конце концов, там вместе с другими сестрами находилась Амерлин.
— Похоже, нам придется идти самим, — сообщил Брин, отходя от тела Анны. — Суан, с этим ангриалом у тебя хватит сил открыть Переходные Врата?
Она поднялась, скрывая усталость, но его ей было не обмануть.
— Могу, но проход будет настолько крохотным, что нам придется сквозь него ползти. Кроме того, я недостаточно хорошо знаю эту местность. Нам придется вернуться к центру лагеря.
— Чтоб мне сгореть! — выпалил Брин, оборачиваясь на, донесшийся со стороны реки грохот и серию взрывов. — У нас нет на это времени.
— Я могу поискать других посыльных, — предложил один из телохранителей. Второй в это время помогал исцеленному Суан солдату, стоявшему на подгибающихся ногах.
— Не уверен, есть ли вообще другие посыльные, — ответил Брин. — Давайте просто…
— Я пойду.
Брин заметил неподалеку Мин Фаршав, поднявшуюся на ноги и отряхивающую с себя пыль. Он почти забыл, что направил ее помогать писарям из подразделения снабжения.
— Похоже, что писарь здесь понадобится еще не скоро, — заявила Мин, оглядывая поваленный шатер с припасами. — А бегать я могу не хуже иного курьера. Так что от меня требуется?
— Отыщи Императрицу Шончан, — ответил Брин. — Ее лагерь в паре миль к северу отсюда, на арафельском берегу. Отправляйся на площадку для Перемещений. Они знают, куда тебя переправить. Передай Императрице, пусть пришлет мне немного кавалерии. Наши резервы исчерпаны.
— Сделаю, — ответила Мин.
Она не была солдатом. Что ж, кажется, еще пару недель назад половина его армии не были солдатами.
— Ступай, — сказал он, улыбнувшись. — Я засчитаю этот день в счет отработки твоего долга.
Она покраснела. Неужели женщина считала, что он позволит ей забыть данную клятву? Неважно, с кем она водит компанию — клятва есть клятва.
* * *
Мин мчалась через тыловые порядки армии. Чтобы заменить утраченные во время первого нападения шаранцев шатры и телеги, в лагерь из запасов Тар Валона и Тира доставили новые. Пришлось огибать эти препятствия по пути к площадке Перемещений.
Площадка была разгорожена веревками на квадраты, отмеченные вколоченными в землю дощечками с нарисованными цифрами. Неподалеку тихо беседовали четыре женщины в серых шалях. Одна из них держала открытыми Переходные Врата, через которые проезжала нагруженная стрелами телега. Флегматичные волы даже не подняли головы, когда рядом, словно комета, пролетел огненный шар и врезался в землю, взметнув в воздух раскаленные докрасна камни. Часть из них попала на сложенные в кучу походные постели, которые тут же задымились.
— Мне нужно попасть в лагерь шончанской армии, — объявила Мин Серым. — Приказ лорда Брина.
Одна из Серых сестер, Ашманайлла, повернулась в ее сторону. Она поглядела на штаны и кудри Мин и нахмурилась:
— Элминдреда? А ты-то что здесь делаешь, милое дитя?
— Милое дитя? — переспросила одна из Айз Седай. — Она же одна из наших писарей, не так ли?
— Мне нужно попасть в лагерь Шончан, — тяжело дыша после бега, повторила Мин. — Приказ лорда Брина.
На этот раз они ее, похоже, услышали. Одна из женщин вздохнула.
— Четвертая площадка? — обратилась она к остальным.
— Третья, дорогуша, — поправила Ашманайлла. — На четвертой в любой момент могут открыться Врата из Иллиана.
— Ступай к третьей, — сказала первая сестра, махнув Мин рукой. Над указанной площадкой воздух прорезали маленькие Переходные Врата. — Все курьеры проползают, — добавила она. — Нам нужно беречь силы, поэтому приходится открывать Врата настолько маленькие, насколько это разумно.
«Разве это разумно?» — недовольно подумала Мин, подбегая к небольшой дыре в воздухе. Чтобы пробраться сквозь нее, Мин пришлось опуститься на четвереньки.
Она вылезла в кольце выжженной дочерна травы, которым было отмечено место для площадки. Рядом стояли двое шончанских часовых с копьями, на которых красовались кисточки. Их лица были скрыты забралами шлемов, похожих на головы насекомых. Мин направилась было вперед, но один из них упреждающе поднял руку.
— Я посланец от генерала Брина, — объявила она.
— Все вновь прибывшие курьеры ожидают тут, — ответил один из часовых.
— Но это срочно!
— Все вновь прибывшие курьеры ожидают тут.
Никаких других пояснений они не дали, так что Мин, сложив руки на груди, вышла из черного круга на случай, если там решат открыть новые Переходные Врата, и стала ждать. Отсюда ей была видна река и раскинувшийся вдоль берегов огромный военный лагерь. «Шончан могли бы переломить ход этой битвы, — подумала Мин. — Их так много». Здесь она находилась далеко от боя — в нескольких милях к северу от лагеря Брина, но все же достаточно близко, чтобы видеть вспышки от смертоносных плетений, которыми обменивались направляющие.
Она поняла, что нервно расхаживает, поэтому заставила себя встать смирно. Отсюда взрывы плетений казались глухими ударами. Звуки запаздывали за вспышками так же, как раскаты грома раздаются вслед за молниями. Почему происходит именно так?
«Да не все ли равно», — подумала Мин. Ей нужно добыть кавалерию для Брина. По крайней мере, она делает что-то полезное. Всю прошлую неделю она провела, хватаясь за любую попавшуюся работу, где требовалась лишняя пара рук. Удивительно, сколько дел найдется в военном лагере помимо сражения. Это была не совсем та работа, для которой требовались ее навыки, но уж лучше так, чем сидеть в Тире и переживать за Ранда… или злиться на него за то, что запретил идти с ним в Шайол Гул.
«Там ты стала бы только обузой, — убеждала себя Мин. — И тебе это известно». Он не мог одновременно думать и о спасении мира, и о том, как защитить ее от Отрекшихся. Порой было трудно не ощущать себя ничтожной рядом с направляющими вроде Ранда, Илэйн или Авиенды.
Она покосилась на часовых. Только над одним из них возник образ. Окровавленный камень. Ему суждено умереть, свалившись откуда-то с высоты. Похоже, миновали десятилетия с тех пор, как она видела над головами людей хоть что-то обнадеживающее. Только смерть, разрушение, символы страха и тьмы.
— И кто тут у нас? — невнятно на шончанский манер произнес чей-то голос. К ней подошла сул’дам без дамани. В одной руке женщина держала ай’дам, похлопывая серебристым ошейником о ладонь другой.
— Новый курьер, — объявил часовой. — Раньше она через Врата не проходила.
Мин глубоко вздохнула:
— Меня послал генерал Брин…
— Ему следовало согласовать с нами всех своих посланцев, — ответила сул’дам, темнокожая женщина с кудрявыми волосами до плеч. — Жизнь Императрицы, да живет она вечно, необходимо охранять. В нашем лагере все делается в установленном порядке. Каждый порученец должен быть согласован, чтобы не допустить проникновения наемных убийц.
— Я не наемный убийца, — спокойно ответила Мин.
— А зачем ножи у тебя в рукавах? — уточнила сул’дам.
Мин вздрогнула.
— Это очевидно, дитя, по тому, как оттопыриваются твои манжеты, — пояснила сул’дам, хотя выглядела не старше самой Мин.
— Женщине глупо расхаживать по полю боя совсем без оружия, — ответила Мин. — Позвольте передать послание одному из ваших генералов. Прежний курьер погиб, когда один из ваших ракенов был подбит и рухнул с неба прямо на наш лагерь.
Cул’дам вскинула бровь:
— Я — Катрона, — произнесла она. — И пока ты в нашем лагере, будешь делать то, что я скажу. — Она повернулась и махнула рукой Мин, чтобы та следовала за ней.
Мин с благодарностью поспешила следом через поле. Лагерь Шончан разительно отличался от лагеря Брина. Сообщения и доклады у них передавали ракены, а еще им приходилось охранять Императрицу, поэтому они разместили лагерь в стороне от боевых действий. Кроме того, шончанский лагерь выглядел организованнее, поскольку лагерь Брина был почти уничтожен и снова восстановлен, к тому же в нем находились люди разных народностей и с разной степенью военной подготовки. Лагерь же Шончан был однородным, в нем находились только обученные солдаты.
По крайней мере, этим Мин объяснила для себя царивший здесь порядок. Шеренги шончанских войск безмолвно стояли в ожидании приказа вступить в бой. Отдельные части лагеря были размечены столбами с натянутыми веревками. Все было хорошо организовано. Никакой суматохи. Люди либо молча шли по делу, либо стояли по стойке вольно. Чего бы плохого ни говорили о Шончан — и Мин могла немало добавить от себя лично — дисциплина у них была на высоте.
Cул’дам отвела Мин в какую-то часть лагеря, где находилось несколько человек, занятых учетными книгами, разложенными на высоких столах. Их одежда и наполовину выбритые головы говорили о том, что это слуги высшего ранга. Они молча делали какие-то записи. Между столами ходили нескромно одетые молодые женщины с лакированными подносами, расставляя на столах белые чашки с черной дымящейся жидкостью.
— В последнее время, совсем недавно, мы теряли ракенов? — спросила Катрона у этих людей. — Мог один из них оказаться сбитым в воздухе вражеской марат’дамани и упасть на лагерь генерала Брина?
— Только что поступил доклад о подобном происшествии, — с поклоном ответил слуга. — Я удивлен, что вы уже знаете.
Брови Катроны чуть-чуть приподнялись, когда она воззрилась на Мин.
— Не ожидали услышать правду? — спросила Мин.
— Нет, — ответила сул’дам. Она вернула нож в ножны, висевшие на боку. — Иди за мной.
Мин облегченно выдохнула. Что ж, прежде ей доводилось справляться с Айил, вряд ли шончан окажутся более вспыльчивыми. Катрона повела ее по другой тропинке лагеря, и Мин поняла, что теряет терпение. Сколько времени назад Брин отправил ее за подмогой? Может, уже поздно?
Свет, как же Шончан нравилось, чтобы все охранялось на совесть. На каждом пересечении дорожек дежурила пара солдат в этих жутких шлемах и с поднятыми копьями в руках. Может, вместо этого стоило отправить их сражаться? Наконец Катрона привела ее к самому настоящему зданию, которое Шончан построили здесь в чистом поле. Это был не шатер. Стены здания были задрапированы шелком, натянутым на деревянные рамы. Внутри был настоящий деревянный пол, а крыша покрыта тонкими планками. Скорее всего, для перевозки его можно было быстро разобрать, но здесь оно выглядело излишеством.
На страже у входа стояли здоровенные парни в черно-красных доспехах. Вид у них был свирепый. Они отдали честь прошедшей Катроне. Мин последовала за женщиной, которая, зайдя в здание, поклонилась. Не до земли, так как Императрицы в помещении не было, но все равно низко, поскольку внутри оказалось много Высокородных. Катрона бросила сердитый взгляд на Мин:
— Кланяйся, идиотка!
— Думаю, я лучше постою, — ответила Мин, сложив руки на груди и оглядывая находившихся внутри военачальников. Фигура стоявшего впереди показалась знакомой. Мэт — Мин слышала, что он находится в этом лагере — был разодет в шончанские шелка, но на голове была знакомая шляпа. Один его глаз закрывала повязка — выходит, ее предсказание все-таки сбылось?
Мэт поднял на нее взгляд и расплылся в улыбке:
— Мин!
— Какая же я идиотка, — сообщила она. — Мне нужно было просто сказать, что мы с тобой знакомы. Тогда меня сразу привели бы сюда, безо всей этой суеты.
— Не уверен, Мин, — ответил Мэт. — Им нравится подобная суета. Не так ли, Галган?
Широкоплечий мужчина с тонким гребнем седых волос на выбритой с обеих сторон голове покосился на Мэта, словно не знал, как его понимать.
— Мэт, — опомнилась Мин. — Генералу Брину нужна кавалерия.
Мэт вздохнул.
— Нисколько не сомневаюсь. Он слишком загонял свои войска, даже Айз Седай. За это ему положена медаль. Ни разу не встречал мужчины, способного хоть на шаг сдвинуть этих женщин с места, даже если их просят зайти в дом из-под проливного дождя. Как думаешь, Галган, Первый Легион?
— Сгодятся, — согласился Галган, — до тех пор пока шаранцы не смогут перейти брод.
— Не перейдут, — ответил Мэт. — Брин занял хорошую оборонительную позицию, с которой сможет задать Тени приличную трепку при нашей небольшой поддержке. Лаэро лендаэ ан индемела.
— Что это означает? — нахмурившись, переспросил Галган.
Мин тоже ничего не поняла. Что-то о флаге? Последнее время она изучала Древнее Наречие, но Мэт произнес фразу слишком быстро.
— Гм, что? — спросил Мэт. — Никогда раньше не слышали? Это же поговорка Павшей Армии Кардии.
— Кого? — переспросил удивленный Галган.
— Неважно, — ответил Мэт. — Тайли, ты не откажешься вывести свой легион на поле боя, если наш добрый генерал позволит?
— Почту за честь, Принц Воронов, — ответила стоявшая неподалеку женщина в нагруднике, подмышкой она держала шлем с плюмажем из четырех перьев. — Я бы хотела понаблюдать за действиями этого Гарета Брина поближе.
Мэт посмотрел на Галгана, который, почесывая подбородок, разглядывал карты.
— Отправляйте ваш легион, Лейтенант-Генерал Кирган, как предложил Принц Воронов.
— И, — добавил Мэт, — нам нужно присмотреть за теми шаранскими лучниками. Они собираются выдвинуться вдоль реки на север, чтобы нанести крепкий удар по правому флангу Брина.
— Почему вы так думаете?
— Это же очевидно, — ответил Мэт, ткнув пальцем в карту. — Но если хотите, отправьте ракена проверить.
Галган секунду колебался, потом отдал приказ. Мин не была уверена, что ее присутствие здесь еще необходимо, поэтому она развернулась, чтобы уйти, но Мэт поймал ее за руку.
— Эй, Мин, могу я… хм… использовать тебя?
— Использовать? — ровным тоном переспросила она.
— Воспользоваться твоими способностями, — поправился Мэт. — В последнее время у меня что-то неладно с формулировками. Едва раскрою рот, лезет полная чушь. Тем не менее, не могла бы ты… ох… ну ты понимаешь…
— Не вижу вокруг тебя ничего нового, — ответила она, — хотя, похоже, ты наконец-то понял, что означал глаз на чаше весов.
— Да, — поморщившись, согласился Мэт. — Это треклятски очевидно. Что насчет Галгана?
— Кинжал, вонзенный в сердце ворона.
— Проклятый пепел…
— Не думаю, что речь о тебе, — добавила она. — Но не могу сказать почему.
Галган в это время беседовал с кем-то из низшей знати. По крайней мере, на их головах было больше волос, чем на голове генерала, что по шончанским меркам отмечало более низкий в иерархии класс. Они говорили приглушенными голосами, и Галган то и дело поглядывал на Мэта.
— Он не знает, что со мной делать, — тихо произнес Мэт.
— Как странно, Мэт. Не могу припомнить никого, кто бы так на тебя реагировал.
— Ха-ха. Значит, ты уверена, что треклятый кинжал не предназначен мне? Вороны… ну, вороны же означают меня, верно? Иногда. Я ведь теперь проклятый Принц растреклятых Воронов.
— Это не ты.
— Он решает, когда удобнее организовать мое убийство, — тихо сказал Мэт, прищурившись в сторону Галгана. — Меня назначили его первым заместителем в командовании армией, и он беспокоится, что я его подсижу. Туон говорит, он преданный своему делу солдат, так что дождется, пока не закончится Последняя Битва, и только тогда нанесет удар.
— Но это же ужасно!
— Знаю, — ответил Мэт. — Главное, что он не сядет играть со мной в карты. Я надеялся расположить его к себе, преднамеренно сдав несколько партий.
— Не думаю, что у тебя бы получилось.
— Вообще-то, я научился проигрывать еще сто треклятых лет тому назад, — похоже, он говорил совершенно серьезно. — Туон утверждает, что если он не попытается меня убить, то проявит неуважение. Мин, они — сумасшедшие. Все до единого — растреклятые сумасшедшие.
— Я уверена, Мэт, если ты попросишь, Эгвейн найдет способ тебя вытащить.
— Эй, я не говорил, что с ними скучно. Они просто свихнулись, — он поправил шляпу. — Но если кто-то из них еще раз растреклято попытается…
Он умолк на полуслове, едва стоявшие за дверью стражники хлопнулись на колени и распластались ниц. Мэт вздохнул.
— Помяни Тьму, и она тебя увидит. Ялу казат д’Замон патра Даэ-сейя аса дарши.
— …Что-что? — переспросила Мин.
— Как, ты и этого не знаешь? — удивился Мэт. — Проклятье, неужели больше никто не читает книг?
В комнату вошла Императрица Шончан. Мин с удивлением заметила, что одета она была не в платье, а в широкие серебристые штаны. Или… хотя, возможно, это как раз платье. Мин не могла сказать точно, были ли это очень широкие штанины или разделенная для верховой езды юбка. Верхняя часть наряда Фортуоны была из облегающего алого шелка, поверх была надета голубая распашная накидка с очень длинным шлейфом. Это было очень похоже на одеяние воина, своего рода форму.
Люди в помещении опустились на колени, потом склонились до самой земли, даже генерал Галган. Мэт остался стоять.
Стиснув зубы, Мин опустилась на одно колено. В конце концов, эта женщина была Императрицей. Ни Мэту, ни генералам Мин кланяться не собиралась, но из вежливости было нужно выказать уважение Фортуоне.
— Кто эта женщина, Кнотай? — с любопытством спросила Фортуона. — Она считает себя высокопоставленной особой.
— Ну, собственно, — буднично ответил Мэт, — это просто женщина Дракона Возрожденного. — Катрона, склонившаяся у стены здания до самого пола, издала странный придушенный звук. Она посмотрела на Мин выпученными глазами.
«Свет, — подумала Мин. — Видимо, она решила, что оскорбила меня или что-то в этом роде».
— Как интересно, — ответила Фортуона. — Это делает ее равной тебе, Кнотай. Впрочем, похоже, ты сам снова забыл поклониться.
— Это бы оскорбило память моего отца, — ответил Мэт. — Сколько помню, он был тем еще гордецом.
— Ты снова прилюдно ставишь меня в неловкое положение.
— Не больше, чем самого себя, — он улыбнулся, потом помедлил, словно повторно обдумывая сказанное.
Императрица тоже улыбнулась, хотя ее улыбка вышла отчетливо хищной. Когда она прошла вглубь помещения, люди начали вставать, и Мин тоже поднялась на ноги. Мэт немедленно начал подталкивать ее в сторону выхода.
— Мэт, подожди, — прошептала Мин.
— Не останавливайся, — ответил он. — Не стоит давать ей опомниться. Вдруг решит тебя схватить. Если что-то попало ей в руки, вряд ли она это отпустит. — В его словах при этом сквозила гордость.
«Ты такой же ненормальный, как они», — подумала Мин.
— Мэт, окровавленный цветок.
— Что? — продолжая подталкивать ее, переспросил он.
— Над ее головой окровавленный цветок, — повторила Мин. — Лилия смерти. Кто-то очень скоро попытается ее убить.
Мэт застыл на месте. Фортуона резко обернулась.
Мин даже не заметила, как оба стража сдвинулись с места, пока не оказалась прижатой к земле. Это были те самые странные парни в черных доспехах, хотя теперь, оказавшись совсем близко, она поняла, что доспехи скорее темно-зеленые.
«Вот идиотка, — подумала она, когда они вдавили ее лицом в пол. — Нужно было сперва позволить Мэту вывести меня наружу». Уже много лет она не допускала подобной ошибки — говорить о своих видениях вслух на людях. Что с ней случилось?
— Прекратите! — сказал Мэт. — Дайте ей подняться!
Может Мэт и стал Высокородным, но, очевидно, стражи не сочли нужным выполнить его прямой приказ.
— Откуда ей это известно, Кнотай? — спросила Фортуона, подходя к Мэту. Она была разозлена и, возможно, расстроена. — Что происходит?
— Все совсем не так, как ты думаешь, Туон, — сказал Мэт.
«Нет! Не надо…»
— Просто она видит всякие вещи, — продолжил Мэт. — Так что не стоит так кипятиться. Просто такая вот причуда Узора, Туон. Мин видит над людьми различные образы, словно крохотные картинки. Она просто ляпнула не подумав. — Он рассмеялся. Вышло натянуто.
В комнате повисла тишина. Стало так тихо, что Мин вновь услышала отдаленные взрывы.
— Видящая Рок, — прошептала Фортуона.
Стражи внезапно отпустили Мин и отпрянули назад. Она, застонав, села. Телохранители окружили Императрицу, а тот, кто дотрагивался до Мин, скинул перчатки и бросил их на землю. Он даже вытер руки о нагрудник, словно пытался их очистить.
Фортуона не выглядела испуганной. Она подошла к Мин, приоткрыв от благоговения рот. Юная императрица коснулась рукой лица Мин:
— То, что он сказал… это правда?
— Да, — неохотно подтвердила Мин.
— Что ты видишь вокруг меня? — спросила Фортуона. — Говори, Видящая Рок. Я распознаю твои знамения и пойму, лжешь ты или говоришь правду!
Это прозвучало угрожающе.
— Как я сказала Мэту, я увидела окровавленную лилию смерти, — ответила Мин. — И три плывущих корабля. Насекомое в темноте. Красные огни, рассыпанные по полю, которому следовало бы колоситься и давать урожай. Человек с волчьими зубами.
Фортуона резко вдохнула и оглянулась на Мэта.
— Ты преподнес мне великий дар, Кнотай. Он с лихвой оплатит твой проступок и даже более того. Воистину великий дар.
— Ну… я…
— Я никому не принадлежу, — произнесла Мин. — Разве только Ранду. А он — мне.
Фортуона отвернулась от нее, величественно приосанившись.
— Эта женщина — моя новая Соэ’фейя. Видящая Рок, Говорящая Правду! Священная женщина, которой никто не смеет коснуться. Нас почтили благословением. Да будет это известно всем. У Хрустального Трона не было истинного толкователя знамений более трехсот лет!
Ошеломленная, Мин продолжала сидеть, пока Мэт не поднял ее на ноги.
— Это хорошо? — спросила она шепотом.
— Да будь я проклят, если знаю, — ответил Мэт. — Но помнишь, я говорил, что тебе нужно поскорее от нее убираться? Так вот, можешь об этом забыть.
