Глава 21
НЕПРОСТИТЕЛЬНАЯ ОШИБКА
Суан пошевелила плечом и скривилась от резкой боли.
— Юкири, — проворчала она, — тебе надо еще поработать над этим плетением.
Миниатюрная Серая тихо выругалась, поднимаясь от солдата, потерявшего руку. Она не Исцелила его, передав вместо этого на попечение обычным лекарям с бинтами. Его Исцеление будет пустой тратой сил, ведь он никогда больше не сможет сражаться. Им нужно сохранить силы для солдат, которые смогут вернуться в бой.
Жестокое правило — для жестоких времен. Суан с Юкири перешли к следующему солдату в длинной веренице раненых. Человек с ампутированной рукой выживет и без Исцеления. Скорее всего. Оставались еще Желтые в Майене, но все их силы уходили на Исцеление Айз Седай, выживших при отступлении, и тех солдат, которые были способны вернуться в строй.
По всему временному лагерю, разбитому на арафельской земле к востоку от речного брода, раздавались всхлипы и стоны солдат. Еще столько раненых, а Суан с Юкири оказались среди немногих Айз Седай, у которых еще оставались силы для Исцеления. Большинство сестер были измотаны созданием Врат для вызволения войск, зажатых между двумя вражескими армиями.
Шаранцы атаковали напористо, но захват лагеря Белой Башни немного их задержал, позволив армии спастись бегством. Во всяком случае, ее части.
Юкири обследовала Искательством следующего в очереди и кивнула. Суан опустилась на колени и сплела потоки для Исцеления. Ей не слишком удавалось это плетение, и даже с ангриалом оно отнимало слишком много сил. Она спасла этого солдата от неминуемой смерти, Исцелив рану в боку. Он судорожно вздохнул — ведь бóльшая часть сил для Исцеления черпалась из его собственного тела.
Суан пошатнулась и от изнеможения опять рухнула на колени. Свет, ее шатало, как благородную дамочку, впервые оказавшуюся на палубе корабля!
Юкири внимательно посмотрела на нее и протянула руку за ангриалом в виде маленького каменного цветка.
— Ступай отдохни, Суан.
Суан стиснула зубы, но отдала ангриал. Единая Сила ускользнула от нее, и, лишившись прелести саидар, она глубоко вздохнула — отчасти облегченно, отчасти печально.
Юкири перешла к следующему солдату. Суан легла прямо там, где сидела; все ее тело ныло от боли и множества ушибов. Она смутно помнила битву. Помнила, как юный Гавин Траканд влетел в штабной шатер с криком, что Эгвейн приказывает армии отступить.
Брин действовал быстро, бросив написанный приказ в Переходные Врата в полу. Это был его новый способ отправки приказов — древко стрелы, к которому были привязаны записка и длинная лента, падало из Врат, расположенных высоко над землей. У стрелы не было наконечника, лишь маленький камешек в качестве груза.
Что-то тревожило Брина еще до появления Гавина. Ему не нравился ход битвы. Передвижения троллоков предупредили его о том, что Тень задумала что-то недоброе. Суан была уверена, что приказы он заготовил заранее.
А затем начались взрывы в лагере. И Юкири закричала, чтобы все прыгали в отверстие в полу. Свет, Суан решила, что та вконец свихнулась. И, как оказалось, настолько свихнулась, что спасла всем жизни.
«Чтоб мне сгореть, если я буду валяться здесь, словно остатки вчерашнего улова на палубе», — решила Суан, уставившись в небо. Она заставила себя подняться на ноги и пошла через новый лагерь.
Юкири утверждала, что ее плетение не так уж и неизвестно, хотя Суан никогда о нем не слышала. Плотная подушка Воздуха должна была смягчить падение с большой высоты. Ее создание привлекло внимание шаранцев — шаранцев, только представьте себе! — но им удалось улизнуть: ей, Брину, Юкири и нескольким адъютантам. Чтоб ей сгореть, но они выбрались, хотя о том падении она до сих пор вспоминала с содроганием. А Юкири продолжала настаивать, что в этом плетении, возможно, ключ к умению летать! Глупая женщина. Создатель не зря не дал людям крыльев.
Она нашла Брина в совершенном измождении, сидящим на пне на краю нового лагеря. На земле перед ним были расстелены две придавленные камнями карты. Карты были измяты — он сгреб их по пути, когда в шатре все начало взрываться.
«Глупец, — подумала она. — Рисковать своей жизнью ради пары клочков бумаги».
— …если верить рапортам, — докладывал генерал Хаэрм, новый командир Иллианских Спутников. — Мне жаль, милорд. Разведчики не решаются подобраться слишком близко к старому лагерю.
— Ни следа Амерлин? — поинтересовалась Суан.
И Брин, и Хаэрм покачали головами.
— Продолжай искать, юноша. — Суан погрозила Хаэрму пальцем. Тот удивленно выгнул бровь, услышав, как она назвала его «юношей». Да чтоб сгореть ее юному личику! — Именно так. Амерлин жива. Ты найдешь ее, слышишь меня?
— Я… Да, Айз Седай. — Он выказал толику уважения, но недостаточно. Эти иллианцы не знали, как вести себя с Айз Седай.
Брин отослал его, и впервые оказалось, что никто не ждет в очереди, чтобы с ним встретиться. Видимо, все слишком устали. Их «лагерь» более походил на сборище погорельцев, чем на армию. Большинство завернулись в плащи и спали. Солдаты даже лучше моряков приноровились спать при малейшей возможности и где угодно. Она не могла винить их в этом. Она была вымотана до предела еще до появления шаранцев. И сейчас она до смерти устала. Она присела на землю у пня, на котором сидел Брин.
— Рука все еще болит? — спросил Брин, потянувшись, чтобы помассировать ей плечо.
— Ты и сам это чувствуешь, — проворчала Суан.
— Просто пытаюсь быть вежливым, Суан.
— Не думай, будто я забыла, что именно ты виноват в этом ушибе.
— Я? — весело спросил Брин.
— Ты столкнул меня в ту дыру.
— Мне показалось, ты и с места сдвинуться не можешь.
— Я как раз собиралась прыгнуть. Почти.
— Уверен, так и было, — ответил Брин.
— Это ты виноват, — настаивала Суан. — Я споткнулась, хотя не должна была. А плетение Юкири… ужасная штука.
— Оно сработало, — сказал Брин. — Сомневаюсь, что найдется много людей, способных рассказать о том, что упали с высоты в триста шагов и выжили.
— Слишком уж она рвалась его проверить, — ответила Суан. — Знаешь, ей, похоже, ужасно хотелось заставить нас прыгнуть. Вся та болтовня о Перемещении и плетениях для путешествий… — она умолкла — отчасти потому, что была зла на саму себя.
Весь этот день шел скверно и без перепалок с Брином.
— Какие потери? — Не лучшая тема для разговора, но она должна знать. — Уже есть отчеты?
— Среди солдат — почти каждый второй, — тихо ответил Брин.
Больше, чем она ожидала.
— А Айз Седай?
— Осталось где-то двести пятьдесят, — ответил Брин. — Но часть из них находятся в шоке из-за потери своих Стражей.
А вот это уже можно было назвать катастрофой. Сто двадцать Айз Седай погибли за пару часов? Белой Башне потребуется очень много времени, чтобы оправиться.
— Мне жаль, Суан, — сказал Брин.
— Пф, — ответила Суан. — В любом случае большинство из них меня и за рыбьи потроха-то не считали. Возмущались, пока я была Амерлин, смеялись, когда меня свергли, а когда я вернулась, сделали из меня служанку.
Брин кивнул, все еще массируя ей плечо. Он чувствовал, что, несмотря на произнесенные слова, ей больно. Среди убитых было много хороших женщин. Много хороших сестер.
— Она там, — упрямо повторила Суан. — Эгвейн удивит нас, Брин. Будь настороже.
— Если я буду настороже, как же она меня удивит?
— Глупец, — проворчала Суан.
— Ты права. В обоих случаях, — сказал он серьезно. — Уверен, Эгвейн нас и вправду удивит. И я все же глупец.
— Брин…
— Так и есть, Суан. Как я мог упустить, что они просто тянут время? Они хотели задержать нас, пока не прибудет другая армия. Троллоки отступили в те холмы. Оборонительный маневр. Троллокам такое не свойственно. Я подумал, что они лишь собираются устроить засаду, потому и уносят трупы и готовятся ждать. Если бы я атаковал их чуть раньше, всего этого можно было избежать. Я был слишком осторожен.
— Тот, кто целый день жалеет об упущенном из-за шторма улове, и в ясный день будет попусту тратить время.
— Мудрая пословица, Суан, — ответил он. — Но среди генералов есть расхожее изречение, написанное Фогом Неутомимым: «Если не будешь учиться на своих ошибках, они станут диктовать тебе образ действий». Не могу понять, как я допустил это. Я слишком хорошо обучен, слишком хорошо подготовлен, чтобы совершать подобные ошибки. Такую ошибку я не могу себе простить, Суан. На кону сам Узор.
Он потер лоб. В тусклом свете заходящего солнца он выглядел старше — морщинистое лицо, дряблые руки. Как будто этот бой состарил его на десятилетия. Он вздохнул, сгорбившись.
Суан поняла, что не знает, что сказать.
Так они и сидели в тишине.
* * *
Лирелле ждала за воротами так называемой «Черной Башни». Ей требовались все ее навыки, чтобы не выдать своего разочарования.
Вся эта затея с самого начала была полной катастрофой. Сначала им отказали в посещении Черной Башни до тех пор, пока Красные не закончат свои дела. Затем начались проблемы с Вратами. И это не считая последовавших за этим трех пузырей зла, двух попыток Приспешников Темного их перебить и предупреждения Амерлин о том, что Черная Башня перешла на сторону Тени.
По настоянию Амерлин Лирелле отправила бóльшую часть Айз Седай на помощь Лану Мандрагорану. Сама же осталась с несколькими сестрами следить за Черной Башней. А теперь… еще и это… И что с этим прикажете делать?
— Уверяю вас, — утверждал молодой Аша’ман, — опасность миновала. Мы изгнали М’Хаэля и тех, кто примкнул к Тени. Все оставшиеся идут в Свете.
Лирелле повернулась к своим спутницам. Среди них были представительницы от каждой Айя вместе с подкреплением из тридцати сестер, за которым они в отчаянии послали этим утром, когда к ней впервые обратились Аша’маны. Если эти сестры и признали лидерство Лирелле, то явно неохотно.
— Нам нужно все обсудить, — ответила она, отсылая юного Аша’мана кивком.
— Что будем делать? — поинтересовалась Мирелле. Зеленая была с Лирелле с самого начала. И она была одной из немногих, кого Лирелле не отправила прочь — отчасти потому, что желала иметь под рукой ее Стражей. — Если кто-нибудь из них сражается на стороне Тени…
— Мы снова можем создавать Врата, — сказала Сине. — Что-то изменилось здесь с тех пор, как мы почувствовали, что внутри направляют.
— Это не вызывает у меня доверия, — произнесла Мирелле.
— Мы должны знать наверняка, — ответила Сине. — Мы не можем оставить Черную Башню без присмотра во время Последней Битвы. Так или иначе, мы должны убедиться, что об этих мужчинах позаботились.
Аша’маны утверждали, что лишь немногие из их числа перешли на сторону Тени, а Силу направляли, когда на них напала Черная Айя.
Ее возмутило то, что они воспользовались именно этими словами. Черная Айя. Веками Белая Башня отрицала существование Приспешников Темного среди Айз Седай. К сожалению, правда вышла наружу. Но это не значило, что Лирелле хотелось слышать, как мужчины столь небрежно бросаются подобными словами. Особенно такие мужчины.
— Если бы они хотели напасть, — размышляла вслух Лирелле, — то напали бы, пока мы не могли сбежать с помощью Врат. А сейчас, надо полагать, они решили свои… внутренние проблемы. Так же как от Белой Башни когда-то потребовалось решить свои.
— Значит, мы войдем? — поинтересовалась Мирелле.
— Да. Мы свяжем узами тех, кто был нам обещан, и вытащим из них правду, если ее будут скрывать.
Лирелле беспокоил запрет Возрожденного Дракона на связывание узами полноправных Аша’манов, но, прибыв сюда, она сразу же придумала план. Он все еще должен был сработать. Сперва она попросит, чтобы мужчины показали, как они направляют Силу, и затем свяжет узами того, кто покажется ей сильнейшим. А потом она заставит его рассказать про наиболее способных учеников. И ее сестры свяжут их узами.
После этого… что ж, она надеялась, что это поможет обуздать большинство этих мужчин. Свет, что за кавардак. Мужчины-направляющие разгуливают как ни в чем не бывало! Она не верила в россказни о том, что Источник очищен. Конечно же, эти… мужчины… будут утверждать подобное.
— Иногда, — пробормотала Лирелле, — мне хочется вернуться в прошлое и влепить себе затрещину за то, что ввязалась в это.
Мирелле рассмеялась. Она никогда не принимала события настолько всерьез, насколько следовало бы. Лирелле почувствовала раздражение из-за того, что упустила столько шансов за время своего долгого отсутствия в Белой Башне. Воссоединение, сражение с Шончан… В такие времена можно проявить себя лидером и заслужить репутацию сильной личности.
Во время смены власти возникает столько возможностей. Теперь упущенных для нее. Свет, как же невыносима эта мысль.
— Мы войдем, — крикнула она, обращаясь к тем, кто находился на стене над воротами. Затем, понизив голос, она добавила женщинам: — Удерживайте Единую Силу и будьте осторожны. Мы не знаем, чего ожидать.
В случае чего ее сестры будут достойными соперниками для численно превосходящих их, но необученных Аша’манов. Правда, если рассуждать логически, ничего случиться и не должно. Конечно же, они, скорее всего, уже безумны. Поэтому, вероятно, ждать от них логичных поступков будет опрометчиво.
Большие ворота открылись, позволяя въехать ее спутникам. То, что обитатели Черной Башни решили достроить стены еще до того, как началось строительство самой башни, говорило о многом.
Она направила коленями свою лошадь вперед, Мирелле и остальные под стук копыт последовали за ней.
Лирелле обняла Источник и сплела новинку — плетение, позволяющее определить, не направляет ли поблизости мужчина. Но у ворот их встретил отнюдь не тот молодой человек, с которым они недавно имели дело.
— Что это значит? — спросила Лирелле, увидев Певару Тазановни. Лирелле знала Красную Восседающую, хоть и плохо.
— Меня попросили составить тебе компанию, — весело ответила Певара. — Логайн посчитал, что тебе будет спокойнее среди знакомых лиц.
Лирелле сдержала презрительную усмешку. Айз Седай не следует веселиться. Айз Седай должна быть спокойной, собранной, и, если понадобится, суровой. Едва взглянув на Айз Седай, мужчина должен начать ломать голову, в чем он провинился и как это исправить.
Певара пристроилась рядом, и они въехали на территорию Черной Башни.
— Логайн, их новый предводитель, шлет вам свой привет, — продолжила она. — Он был тяжело ранен во время нападения и еще до конца не оправился.
— С ним все будет хорошо?
— О, определенно да. Он будет на ногах через день или два. Полагаю, ему придется повести Аша’манов на Последнюю Битву.
«Жаль», — подумала Лирелле. Без Лжедракона во главе Черной Башней было бы легче управлять. Лучше бы он умер.
— Уверена, его помощь будет полезна, — сказала Лирелле. — Однако его руководство… Что ж, посмотрим. Скажи мне, Певара. Мне говорили, что связывание узами способного направлять мужчины и обычного отличается. Проделывала ли ты уже нечто подобное?
— Да, — ответила Певара.
— Так это правда? Обычных людей можно заставить подчиняться через узы, а этих Аша’манов — нет?
Певара мечтательно улыбнулась.
— Ах, на что бы это было похоже? Нет, узы не могут принуждать Аша’манов. Тебе придется придумать более изощренные методы.
Это плохо.
— Насколько они послушны? — спросила Аледрин, ехавшая с другой стороны от Лирелле.
— Подозреваю, что это зависит от мужчины, — ответила Певара.
— Если их нельзя заставить, — спросила Лирелле, — будут ли они повиноваться своей Айз Седай в битве?
— Вероятно, — ответила Певара, хотя в том, как она это произнесла, и было нечто двусмысленное. — Я должна вам кое-что сказать. Всем вам. Моя миссия, да и ваша тоже — пустая затея.
— Разве? — спокойно спросила Лирелле. Едва ли она станет доверять Красной после того, что они сделали с Суан. — И почему же?
— Когда-то я была на вашем месте, — ответила Певара. — Я была готова связать всех Аша’манов, чтобы ими управлять. Но, скажите, отправились бы вы в другой город, чтобы связать узами Стража пятьдесят первых попавшихся человек? Связывание Аша’манов узами ради связывания — огромная глупость. Это не позволит вам ими управлять. Я уверена, что из некоторых Аша’манов получатся замечательные Стражи, но, как и с большинством мужчин, из многих — нет. Я бы посоветовала вам отказаться от плана связать ровно сорок семь и связывать лишь тех, кто этого желает. Стражи из них получатся гораздо лучше.
— Интересный совет, — произнесла Лирелле. — Но как ты сама сказала, Аша’маны будут нужны на поле боя. Времени нет. Мы свяжем сорок семь самых сильных.
Певара вздохнула, но ничего больше не сказала. Они проехали мимо нескольких мужчин, облаченных в черные кафтаны с двумя значками на высоких воротниках. У Лирелле побежали мурашки по коже, как будто под ней копошились насекомые. Мужчины, способные направлять.
Лилейн чувствовала, что Черная Башня жизненно необходима для планов Белой Башни. Что ж, Лирелле не принадлежала Лилейн. Она была сама по себе и Восседающей являлась по праву. Если бы она нашла способ заполучить себе власть над Черной Башней, то, возможно, смогла бы наконец вырваться из цепкой хватки Лилейн.
Ради этого стоило связать узами Аша’манов. Свет, но приятного в этом было мало. Всех этих мужчин нужно каким-то образом подчинить. Но Дракон наверняка все сильнее теряет рассудок, запятнанный прикосновением Темного к саидин, и на него уже полагаться нельзя. Можно ли этим воспользоваться и добиться от него позволения связать оставшихся мужчин?
То, что их нельзя контролировать через узы… Это будет опасно. Она представляла, как отправится в бой вместе с двумя или тремя дюжинами Аша’манов, связанных узами и покорных ее воле. Как же ей этого добиться?
Они подъехали к строю мужчин в черных кафтанах, ожидавших на окраине деревни. Лирелле вместе со своими спутниками направилась к ним и быстро подсчитала Аша’манов. Сорок семь мужчин, включая одного, стоящего впереди. Что за уловку они задумали?
Стоящий впереди Аша’ман подошел к ним. Крепкий мужчина средних лет, он выглядел так, словно недавно попал в тяжелую переделку. У него были мешки под глазами и болезненно бледная кожа, но, тем не менее, его поступь была твердой. Он выдержал взгляд Лирелле глаза в глаза, затем поклонился ей.
— Добро пожаловать, Айз Седай, — поприветствовал он.
— А ты кто такой?
— Андрол Генхальд, — ответил он. — Меня назначили ответственным за сорок семь ваших мужчин, пока они не будут связаны узами Стражей.
— Мои сорок семь? Я вижу, вы уже забыли условия. Нам позволено выбрать любого Солдата или Посвященного, и они не вправе отказать нам.
— Да, конечно, — ответил Андрол. — Все верно. К сожалению, если не считать этих людей, в Черной Башне сейчас остались лишь полные Аша’маны, все прочие отозваны по важным делам. Конечно же, если бы они здесь были, то подчинились бы приказу Дракона. Но мы постарались, чтобы осталось сорок семь человек специально для вас. Точнее, сорок шесть. Видите ли, я уже связан узами с Певарой Седай.
— Мы подождем, пока вернутся остальные, — холодно произнесла Лирелле.
— Увы, — ответил Андрол. — Сомневаюсь, что они вернутся в ближайшее время. Поэтому, если вы хотите отправиться на Последнюю Битву, вам придется выбирать быстро.
Лирелле, прищурившись, посмотрела на Андрола, затем на Певару. Та пожала плечами.
— Это уловка, — ответила Лирелле Андролу. — И весьма глупая.
— А мне она показалась остроумной, — невозмутимо ответил Андрол. — Может, даже достойной Айз Седай. Вам было обещано, что любой член Черной Башни, кроме полных Аша’манов, ответит на вашу просьбу. И они ответят. Те, к кому вы можете с ней обратиться.
— Вы, конечно же, отобрали слабейших из своих рядов.
— Вообще-то, — ответил Андрол, — мы отобрали добровольцев. Они хорошие парни, все до единого. И все они захотели стать Стражами.
— Возрожденный Дракон непременно узнает об этом.
— Насколько мне известно, — парировал Андрол, — он вот-вот отправится к Шайол Гул. Вы собираетесь к нему присоединиться только затем, чтобы высказать свои претензии?
Лирелле поджала губы.
— Дело вот в чем, Айз Седай, — сказал Андрол. — Сегодня утром Возрожденный Дракон передал нам послание. Он дал нам наказ выучить последний урок: нам не следует считать себя оружием, мы — люди. Что ж, люди могут выбирать свою судьбу, а оружие — нет. Вот ваши люди, Айз Седай. Уважайте их.
Андрол опять поклонился и двинулся прочь. Певара поколебалась, затем развернула лошадь и последовала за ним. Лирелле заметила, с каким выражением лица та на него смотрела.
«Вот оно что, — подумала Лирелле. — Ничуть не лучше Зеленой. В ее-то возрасте. Я ожидала от нее большего».
Лирелле хотела было отказаться плясать под дудку Аша’манов, отправиться к Амерлин и высказать ей свое возмущение. Вот только… новости, доходившие с поля боя, где сражалась Амерлин, были сумбурными. Неожиданное появление какой-то армии. Детали не ясны.
Конечно же, в такой момент Амерлин будет не рада слышать жалобы. И, конечно же, призналась себе Лирелле, она также хотела, чтобы вопрос с Черной Башней был решен.
— Каждая из вас выберет двоих, — обратилась Лирелле к своим спутницам. — Некоторые свяжут лишь одного. Фаолайн и Теодрин, это касается в том числе и вас. Действуйте быстро. Я хочу убраться отсюда как можно скорее.
* * *
Певара догнала Андрола на входе в одну из лачуг.
— Свет, — произнесла она. — Я и забыла, какими бесчувственными могут быть некоторые из нас.
— Ну, не знаю, — ответил Андрол. — Я слышал, что кое-кто из вас вполне ничего.
— Будь осторожен с ними, Андрол, — предупредила она, выглянув наружу. — Многие будут считать вас лишь угрозой или полезным инструментом.
— Мы склонили тебя на свою сторону, — произнес Андрол, входя в комнату, где его ждали Канлер, Джоннет и Эмарин с чашками горячего чая в руках. Все трое начали оправляться после схватки, и Джоннет — быстрее прочих. Эмарину достались самые глубокие раны — большей частью душевные. Его, как и Логайна, пытались Обратить. Порой Певара замечала безучастный взгляд на его лице, искаженном гримасой страха, как будто он вспоминал что-то ужасное.
— Вас троих здесь быть не должно, — сказала Певара, уперев руки в бедра и оглядывая Эмарина и двоих остальных. — Я знаю, что Логайн обещал вам повышение, но вы все еще носите только мечи на своих воротниках. Если кто-нибудь из тех женщин увидит вас, то может сделать своими Стражами.
— Они нас не увидят, — рассмеялся Джоннет. — Андрол Переместит нас еще до того, как мы успеем выругаться!
— Ну и что нам теперь делать? — спросил Канлер.
— Все, что пожелает Логайн, — ответил Андрол.
Логайн… изменился после того, через что он прошел. Андрол по секрету сообщил ей, что тот стал мрачнее. Стал молчаливым. Логайн все еще хотел отправиться на Последнюю Битву, но в данный момент собрал всех и вместе с ними изучал найденные в комнатах Таима вещи. Певара опасалась, что Обращение в нем что-то сломало.
— Он считает, что военные карты, найденные в покоях Таима, могут пригодиться, — сказал Эмарин.
— Мы пойдем туда, где, по мнению Логайна, от нас будет больше всего пользы, — ответил Андрол. Прямой, но малосодержательный ответ.
— А что насчет лорда Дракона? — осторожно спросила Певара.
Она чувствовала неуверенность Андрола. К ним прибыл Аша’ман Нэфф, принеся с собой новости и распоряжения Возрожденного Дракона. И стало кое-что понятно. Возрожденный Дракон знал, что не все в порядке в Черной Башне.
— Он бросил нас нарочно, — ответил Андрол.
— Говорю тебе, он бы прибыл, если б мог! — возразил Джоннет.
— Он бросил нас, чтобы мы либо выкрутились сами, либо пали, — сказал Эмарин. — Он стал жестоким человеком. Может, даже черствым.
— Неважно, — сказал Андрол. — Черная Башня научилась обходиться и без него. Свет! Она всегда обходилась без него. Он почти ничего для нас не сделал. А Логайн дал нам надежду. И именно ему я буду верно служить.
Остальные кивнули. Певара почувствовала, что происходит что-то важное. «Так или иначе, — подумала она, — они не могли вечно на него полагаться». Возрожденный Дракон погибнет в Последней Битве. Намеренно или нет, но он дал им возможность стать хозяевами самим себе.
— Тем не менее, мне по сердцу последний приказ Возрожденного Дракона, — сказал Андрол. — Я не буду лишь оружием. Саидин очищена. Мы сражаемся не ради смерти, а ради жизни. У нас есть причина, чтобы жить. Известите остальных, что мы присягнем Логайну как нашему предводителю. А затем — отправимся на Последнюю Битву. Но не как прислужники Возрожденного Дракона и не как марионетки Престола Амерлин, а как Черная Башня. Сами себе хозяева.
— Сами себе хозяева, — кивая в знак согласия, повторили все трое шепотом.
