Глава б
— Так, значица, этот Дражеглот…
— Граджелут, — поправил Банкан.
— Так, значица, он — купеза, и в придачу не нашенский, и в придачу ленивец. — Сквилл рыхлил пяткой влажный песок пляжа. — Ну, и че в нем еще приметного, кроме лени?
Они лежали на широкой излучине Обрубка. Жилеты и штаны грудой валялись рядом. Ниина резвилась в воде, ее коричневая лоснящаяся спина то и дело вспарывала речную гладь. Банкан, как и все прочие невыдры, мог лишь смотреть и завидовать.
— Он бывалый и мир повидал, — сказал юноша.
— Богат?
— Трудно сказать. Ленивцы редко преуспевают.
— Да ты их в Колоколесье не больно-то много и видел.
— У этого есть фургон и пара ящериц.
— Надо ж было пилить в такую даль, чтоб толкнуть речугу перед нашим твердокорым старикашкой. — Задней лапой Сквилл прогнал пресноводного крабика и, наблюдая, как тот семенит по дну, сказал: — Об этом Великом Правдивце много всякого болтают. Похоже, занятная штучка.
— А Клотагорб думает, что его не существует.
Найдя подходящий для метания камешек, выдр прицелился и запустил им в сестру, когда она в очередной раз появилась на поверхности. Ниина без труда увернулась.
— Шеф, но ведь ежели тебе верить, старый клювощелк долго купчишку слушал. Тебе это ни о чем не говорит?
— Только то, что Клотагорб хорошо относится к чужеземным гостям.
— Ну, ты и сказанул! Да наш панцирный педрилка только и знает, что шкуры с них драть.
Банкан отправил плоский камешек печь «блинчики». Он был сильнее Сквилла, но не столь ловок.
— Значит, нам остается подумать над альтернативой, то есть предположить, что в словах коммивояжера есть доля истины.
— Никогда не бывал на северо-западе, — задумчиво пробормотал Сквилл. — Эхма, а где я ваще бывал?
Из воды вышла Ниина и встряхнулась, осыпав безмятежную гладь ослепительными жидкими искорками.
— Так, значица, Клотагорба не тянет выяснить, правда это или лабуда?
— Похоже, не тянет, — ответил Банкан. — Но он пригласил Граджелута переночевать. Впрочем, купец наверняка уже уехал.
— Ну, а Джон-Том че?
Она стряхнула с уха обрывок водоросли.
Банкан смотрел на реку.
— Да папаша у меня вообще-то… тяжеловат на подъем. Ты ж понимаешь, как мама смотрит на все эти путешествия и приключения. Виджи небось тоже вашего батю по головке не погладит, если он к ней с чем-нибудь таким подойдет.
— Старье, че с них взять.
Сквилл пренебрежительно оттопырил нижнюю губу.
— Ты только Маджу этого не говори, — предостерегла Ниина, тщательно вытирая усы.
— Сквилл отчасти прав. — Банкан отправил в воду вторую гальку. — Наши предки притомились и обленились, забыли вкус настоящих испытаний. Слишком прочно вросли в быт.
— Ну, я-то ни в какой быт не врастал. — Сквилл поднялся и поправил перья на кепи. — Че до меня, так я бы присоветовал догнать этого клепаного Грыжелупа, или как его там, и поговорить по душам. Ежели врет, мы его как-нибудь расколем.
— Точняк, — поддержала его сестра. — Может, он просто бабки старается вытянуть у тех, кто их в ящике на пузе держит. Или хотя бы на бесплатную помощь раскрутить.
— Клотагорб задаром услуг не оказывает, — прошептал Банкан.
— Эт точно, он не дурак. — Сквилл кивнул. — Просто лежебока.
— А мне вот интересно, далеко ли отсюда до этого Великого Правдивца? — сказал юноша.
— Да какая разница? Времени у нас вволю. — Сквилл пододвинулся к Банкану. — Так ты говоришь, купчина рядом с Л'бором ошивался, когда повстречал умирающего наемника? Он не сказал, куда ехать собирается? Можа, как раз в ту сторону?
Банкан напряг память.
— Кажется, он говорил что-то о тех краях.
— Он знает, где Л'бор, — Ниина натягивала шорты. — И мы можем это узнать. Лупоглазый ведь к Клотагорбу за помощью приезжал, верно?
— Верно.
Банкан тоже встал и стряхнул песок со штанин.
— Ну, и?
Выдры переглянулись.
— Какого хрена мы тут кукуем? — спросила Ниина.
— Думаешь, он согласится взять нас с собой?
— Верняк. — Она захлопала ресницами, глядя на своего высокого приятеля. — Он ведь всего-навсего купчишка. И в волшебстве ни бельмеса не сечет. Ежели ему нужна помощь чаропевцев, он ее получит.
— Айда за ним! — Сквилл уже шагал к лесу. — Чем дольше мы телимся, тем больше придется вдогонку пилить. Попробуем для начала на юго-западную дорогу выйти.
— Что, так сразу? — Банкан едва нагнал возбужденного выдра. — Даже родителям не скажем?
— А на фига? Чтоб благословили в дорогу? — Ниина подбежала и шлепнула его по заду. — Одежка и оружие при нас, и дуара твоя. Значица, мы ко всему готовы, скажешь, нет? Щас споем, сварганим себе защитный кокон, и Джон-Том нас обратно уже не затянет. А больше беспокоиться не о чем. Предкам наши отлучки не в диковинку, мы ж по нескольку дней в лесу живем. Они не сразу хватятся.
— И чем дальше мы уберемся, пока не хватились, — привел довод Сквилл, — тем труднее будет нас остановить.
— Ежели этот Грошелюб… — начала Ниина.
— Граджелут, — терпеливо поправил Банкан.
— Ежели он окажется самым обыкновенным деревенским пройдохой, мы сразу поворотим домой. Клотагорб нам еще спасибо скажет, когда подтвердится его догадка.
— А мне всегда хотелось Л'бор повидать, — тихо добавил Сквилл.
— Как же мы без денег справимся? — поинтересовался Банкан.
— Э, кореш, с деньгами любой дурак справится. Мозгой шевелить надо. Маджа всю жизнь только башка и выручала, он это по сто раз на дню талдычит.
— Ну, твоему папаше соврать — что плюнуть.
— Знаю. У него это чуть ли не самое главное достоинство. Айда.
— Так ты говоришь, у ленивца колеса есть? На колесах-то быстрее, чем пешкодралом. — Ниину переполняли уверенность в себе и энергия. — Ниче. Как-нибудь догоним.
Опрос прохожих показал, что торговец действительно направлялся на север. Это означало, что он опередил погоню по меньшей мере на день.
— Не, пехом фургон не догнать, — заключил Сквилл. — Вот ведь скотство! Я-то думал, ленивец в городе маленько поторчит.
Его сестра кивнула.
— Надо бы и нам раздобыть че-нибудь движущееся.
— Как? — осведомился Банкан. — Денег у нас кот наплакал.
В глазах Ниины мелькнули искорки.
— Все-таки я дочка неподражаемого Маджа, и, как это ни печально, Сквилл — мой братан. Всю жизнь слушаем батины россказни. Трудненько этим заниматься, не мотая на ус кой-че полезное.
Банкан нервно оглядел людную улицу.
— Очень уж близко от дома. Обязательно вызовем подозрения.
— В жилу, шеф. Но мы не будем ничего тырить. — Сквилл указал на удобный пустой бочонок в ближайшем переулке. — Давай садись да жди нас тута. Мы с сеструхой живенько обернемся.
— Только, пожалуйста, осторожней! — крикнул им вдогонку Банкан.
Выдры, видимо, не услышали, а если и услышали, не придали значения его словам.
Приведенные выдрами две четвероногие ящерицы оказались выносливыми и послушными. Вскоре Линчбени остался позади, и чаропевческое трио вновь очутилось в густом Колоколесье. Шустрой иноходью рептилии несли их на север.
Напрасно Банкан старался поминутно не оглядываться. Но погони на ровной грунтовой дороге было не видать. Сквилл и Ниина ехали в одном седле спиной друг к другу.
— Ежели хозяин стойла нас поймает, он шкуры сдерет, не дожидаясь объяснений.
— Да хорош тебе брюзжать, чувак! Прям как старая бабка. — Ниина пригладила мех на мордочке. — Как догоним Граджелута и подрядимся ему в попутчики, враз отпустим одров. Распрекрасно доберутся. А хозяин подумает, че они с привязи сорвались.
Банкан, держась за узкий повод, оглядел крупного, с добрую лошадь, желтого в синюю полоску скакуна.
— А я и не знал, что у ящериц есть инстинкт гнезда.
Ниина рассеянно отмахнулась.
— Ниче, дочапают. — Ее иноходец бежал вперевалку, и приходилось держаться за одну из многочисленных лук. Седло было рассчитано на все многообразие наездников, а не только на выдр или людей.
— И ваще, — сказал Сквилл, — нас еще поймать надо. А ежели и поймают, мы соврем, че нашли ящериц на дороге, и хрен кто че докажет. Расслабься, кореш. Никто нас не видел.
Банкан сделал все возможное, чтобы последовать совету друга.
Почти всю ночь они провели в седлах и лишь незадолго до рассвета улеглись спать под огромными ветвями старого колокольного дерева, чьи листья позвякивали в самой низкой тональности. Подобно своим дневным сестрам, прозрачным бабочкам, травяные мотыльки порхали среди ночных цветов. Свет прибывающей луны и звездное сияние превращали их крылышки в цветные блестки. Над биваком пронеслись две совы, держа курс на Л'бор. «Не нас ищут, — с надеждой подумал Банкан. — Возможно, это гонцы, а скорее всего, просто молодожены присматривают красивое дерево под жилье».
Выдры проснулись с первыми лучами солнца. Запас энергии у них был поистине неисчерпаем, хотя при желании они запросто могли проспать больше суток.
В разгар утра путешественники по-прежнему не замечали преследователей. Сквилл указал на свежие борозды в дорожной пыли.
— Видите? — Он изо всех сил натянул повод, тормозя здоровенную ящерицу. — Фургон нашего купезы.
— Почем ты знаешь? — спросил Банкан. — Это главная дорога между Л'бором и Линчбени, телег тут хватает.
— Я пока ни одной не вижу, — возразила Ниина. — Не сезон.
— Ниче, скоро выясним. — Сквилл пришпорил ящерицу, и Банкан поспешил вдогонку.
«Не хватились ли нас родители?» — озабоченно подумал юноша.
После завтрака они приложили максимум усилий, чтобы обзавестись чарами индивидуальной защиты. По идее, Джон-Том уже не мог выследить их с помощью магии. По идее. Банкан пожал плечами. Они сделали все, что могли. Как гласила легенда, Джон-Том и Мадж остановили Броненосный народ у Врат Джо-Трума. Трудно поверить, что сейчас один из этих славных героев почти безвылазно обретается в семейном дереве, латает прохудившийся водопровод и жарит рыбу на лужайке. По плечу ли этому сибариту расколоть незамысловатую, но прочную скорлупу чар уединения?
Он дернул повод, и ящерица тихонько зашипела, поворачивая узкую голову с шорами на глазах.
— Давай пошевеливайся, — приказал он неразумной скотине. — Надо догнать купца, пока ночь не пришла.
Волей-неволей ящерица прибавила шаг. И вот уже вечер грозит явиться во всей своей красе…
Внезапно Сквилл резко натянул повод. Банкан поравнялся с выдрами.
— В чем дело? Что-то не так?
— А ты че, не слышал?
— Я слышала.
Ниина извернулась в седле, чтобы поглядеть вперед.
— Ну, а я — нет, — проворчал Банкан.
— А че так? У тебя ухи шире, чем у нас.
— Но не такой острый слух. Ни над водой, ни — под.
— Ты, кореш, завсегда — под, — рассеянно заметил Сквилл.
По примеру друзей Банкан спешился и привязал ящерицу к ближайшему дереву. Они двинулись привычными короткими перебежками, пользуясь кустами как укрытием. Только на этот раз Сквилл и Ниина не играли, Банкан это сразу понял. Впрочем, пускай его слух и не отличался тонкостью, хрусткие гнилые сучки и сухие листья Банкан обходил не менее ловко, чем выдры. Довольно скоро он тоже услышал звуки, которые насторожили Сквилла: оживленную перебранку. Два голоса были достаточно басисты, чтобы принадлежать крупным существам, прочие — слишком высоки.
Лес поредел, чаропевцы снова увидели дорогу. У обочины приткнулся фургон ленивца — Банкан его сразу узнал, хоть и видел прежде всего раз возле Древа.
Сейчас он разглядел крупную надпись на борту фургона. Она была заряжена чарами, и канареечно-желтые буквы то и дело вспыхивали:
«ГРАДЖЕЛУТ. ВЫЕЗДНАЯ ТОРГОВЛЯ».
Кузов опирался на четыре броско раскрашенных деревянных колеса с толстыми спицами. Сзади в туго натянутом тенте виднелась дверца. Хлипкая лесенка рядом с ней обеспечивала доступ к крыше. Под дверцей были прикреплены две ступеньки. Вдоль бортов шли пеньковые веревки и проволочные тросы, на них, точно уродливые фрукты, висели кастрюли, сковородки и прочий кухонный скарб. Мускулистые, приземистые ящерицы в парной запряжке праздно стояли, потирая шоры передними лапами и розовыми тонкими языками пробуя землю на вкус.
Перед кибитки был не виден, но над крышей возвышался силуэт возницы, сидящего на козлах. Голова ленивца не была покрыта, на густом сером мехе виднелись свежие следы расчески, только под мышками шерсть свалялась из-за энергичной жестикуляции во время спора с теми, кто окружал фургон.
Перед упряжкой стоял, держась за дышло, некто могучего телосложения в маске. Маска была естественной, поскольку некто принадлежал к племени очковых медведей. Он носил длинные штаны, выцветшую светло-коричневую рубаху и тяжелую кожаную шапку. Рост позволял ему выделяться в толпе вооруженных мечами и топорами виверр и енотов, из которых по большей части состояла шайка.
Рядом с повозкой высокий, гибкий и щеголеватый коати возбужденно размахивал тонкой рапирой, и Граджелут вздрагивал всякий раз, когда к нему приближался клинок. На одежде разбойника поблескивали медные шипы. Изрядное расстояние не помешало Банкану уловить сверкание длинного алмазного клыка в пасти.
— Ух ты! — прошептала Ниина. — До чего же клевая возможность! Щас мы спасем педика, и он будет нам обязан по гроб жизни.
Она выхватила короткий меч и шагнула вперед.
Банкан поспешил удержать ее.
— Э, погоди-ка. — Он приподнял голову над кустами, служившими им укрытием. — Их там… полдюжины енотов и кольцехвостых, да еще коати с медведем. А нас всего трое, да и косолапый поздоровее меня.
— Эт точно, чувак, — радостно согласился Сквилл. — Значица, драка будет честной.
— Вы что, спятили? Нахватались у отца бравады заодно с безрассудством? Да они нас в два счета затопчут. Не забывайте, зачем мы сюда приехали.
Один виверр с интересом посмотрел в их сторону, и Банкан поспешил спрятаться.
— Банкиз, ты прав. — Ниина вложила меч в ножны. — Мы пришли доказать купчишке, че без нашего чаропения ему не обойтись. — Она азартно потерла ладоши. — Ну, так за работу!
Сквилл не разделял энтузиазма сестры. Он тронул пальцем тетиву лука.
— Прежде чем нас затопчут, мы запросто могем двоих-троих продырявить. А ежели запоем, лишимся и позиции, и преимущества внезапности.
Банкан уже отстегивал дуару.
— Пение собьет их с толку. А может, они и вовсе не обратят внимания. К тому же за оружие схватиться никогда не поздно. Надо что-нибудь срочно предпринять, а то они прикончат купца, и придется нам несолоно хлебавши поворачивать оглобли.
Выдр поразмыслил и кивнул.
— Лады, рискнем, хоть и не по нутру мне это… Ежели че, хватаемся за оружие.
Пальцы Банкана легонько пробежались по струнам, и над грифом появился еле заметный шарик голубоватого тумана. Дуарист выжидающе посмотрел на певцов.
— Ну, и че нам выть?
Сквилл неуверенно взглянул на сестру.
— Банкан?
— С этим — не ко мне. Кажется, вы у нас поэты.
Он снова выглянул из кустов.
По всей видимости, диспут возле фургона переживал стадию конвульсий. Если не поторопиться, удар рапиры очень скоро оставит чаропевцев не у дел.
— Ребята, вам бы лучше поспешить. У меня такое чувство, что бандитам надоела болтовня Граджелута.
— Видать, у него чей-то стоящее в телеге, иначе бы уже отдал бандюгам.
Ниина наклонилась к брату — пошептаться.
Банкан нетерпеливо ждал. Ростом и силой он превосходил любого разбойника в этой шайке, кроме, пожалуй, медведя. А ловкостью никто не может сравниться с выдрой. Но бандитов восемь, и у них больше опыта в таких делах, как бой не на жизнь, а на смерть. Особенно бывалым рубакой выглядел покрытый шрамами денди с рапирой.
Впрочем, чаропение запросто может свести на нет любые преимущества. И Банкан не без оснований надеялся, что у выдр мозги работают ничуть не медленнее лап.
— Как мне начинать? — прошептал он.
— Бренчи че-нибудь медленное и тяжелое, — посоветовал Сквилл. — Помнишь, как мы кита вызывали? Че-нибудь в этом духе.
— Ладно, только на этот раз давайте в басовом ключе. — Пальцы Банкана в нетерпении зависли над струнами. — И, по возможности, без кровопролития.
— Эт еще почему? — Ниина уставилась на него своими ясными глазами.
— Потому что ни к чему. Да и купца пугать не стоит.
Сквилл посмотрел в сторону фургона.
— Испугаешь его, как же! Он и так уже ни жив ни мертв. Ряженый все сильнее рапирой тыкает. — Выдр повернулся к сестре. — Ну че, губки бантиком? На счет «три». Раз, два… Жарь!
Банкан заиграл.
Че там за свара под сенью лесною?
Че за разборка под старой сосною?
Ну-ка, замяли! Ну-ка, довольно!
Ша, крикуны! Здесь шуметь не позволено!
Стыдно! У нас не пройдут эти штучки!
Живо построиться! Взяться за ручки!
У Граджелута просите прощенья
Или останетесь все без варенья.
Разбойники все до единого — от медведя до самого нерасторопного енота — повернулись и вытаращили глаза. Пальцы Банкана отплясывали на струнах. Он чувствовал бьющую из инструмента энергию, он безоглядно верил в свою мелодию, которая идеально ложилась на рэп выдр. С тех пор как они создали группу, у них с каждым разом получалось все лучше и лучше, и Банкан не сомневался, что со временем быть им настоящими мастерами. Разве что… хоть музыка ободряла и освежала, больше ничего не происходило. Коати возбужденно переговаривался с тремя енотами. Через секунду-другую тяжеловооруженная компания направилась к источнику музыки. Два енота помахивали топорами, третий — пикой с жутким зазубренным наконечником.
— Ничего не выходит. — Банкану пришлось кричать во весь голос, чтобы его услышали. — Что-то с текстом не так или с голосами.
— Мне ни хрена лучше не сочинить, — огрызнулся Сквилл.
— А кто у нас умником считается?
Его сестра зло сверкнула глазами.
— А че я-то, че я? Кабы ты и впрямь была такой офигенно умной, какой себя воображаешь!
— Ради Древа! — взмолился Банкан. — Только не подеритесь! Нашли время.
Шествующий впереди енот носил шейный платок в шахматную клетку, а его спутник с топором — неуместный цилиндр, украшенный пучками перьев. На ушастой голове пикинера ерзал кожаный берет. Все трое на ходу взяли оружие на изготовку.
— Сделайте же что-нибудь! — в страхе прошипел Банкан.
— Я стараюсь, — отозвалась Ниина, — да от брательника толку никакого.
— Ничего подходящего в башку нейдет.
Сквилл затравленно глянул на приближающихся лиходеев.
— Хоть что-нибудь! — простонал Банкан, подумывая, не пора ли отложить дуару и взяться за меч.
— Один момент. — Выдр часто заморгал. — Помнишь песенку с того диска? — скороговоркой прошептал он сестре.
Округлив глаза, она кивнула, и выдры запели снова. Их голоса взлетели над кустарником.
Настало время, и пробил час
По носу двинуть, врезать в глаз!
Помогут бутсы сладить с теми,
А этим — битой погладим темя.
А ну-ка, Молот, король квартала,
Добавь тому, кому еще мало,
Вломи по морде, по тыкве съезди.
Настало время для нашей мести!
Давай-ка, Молот, вожак оравы,
Круши налево! Круши направо!
Над кустами между музыкантами и разбойниками взвился блистающий серебристый туман. Со стороны фургона он был виден превосходно. Неприятный разговор Граджелута и его раздраженного мучителя прервался, оба повернули головы. Казалось, серебряный парок состоит из металлических частиц. Он не сулил ничего хорошего — напротив, был перенасыщен угрозой. Банкан инстинктивно пятился, пока не наткнулся на дерево. Но даже в этот момент ему хватило мужества играть. Он не знал, что на уме у сверхъестественного явления, однако это вовсе не делало туман безобидным. Выдры присели на корточки, но тоже не умолкли. Выставив перед собой оружие и разинув пасти, еноты укоротили шаг, а потом и вовсе замерли перед невиданным и непонятным зрелищем.
Облако сгущалось и вскоре превратилось в узкий и длинный кристалл, увенчанный цилиндром из того же материала, но намного короче и толще. Они образовали красивую букву «Т» высотой с фургон Граджелута. Строго говоря, это был огромный инструмент, цельнометаллическая кувалда. Она висела над кустами и молодыми деревцами и слабо вибрировала в ритме музыки.
Еноты двинулись в обход, боязливо косясь на отполированное до блеска привидение.
«Дохлый номер», — подумал Банкан. О чем и сообщил выдрам. Не пропуская ни такта, они дружно изменили текст сообразно ситуации. Кувалда задрожала, отклонилась назад, замерла на миг, а затем нанесла удар чудовищной силы. От ближайшего бандита осталось мокрое место — с таким же успехом чаропевцы могли уронить на него синего кита. Развязка была шумна и суматошна. Смотреть, как кувалда занимает исходное положение и выбирает себе новую жертву, было до такой степени неприятно, что двое уцелевших енотов с воплями обратились в бегство, отшвырнув никчемное оружие.
Банкан заставил себя взглянуть на переполох, учиненный молотовидным призраком в относительно спокойном лесу, и почувствовал, как его желудок вдруг заработал автономно. Но юноша был слишком занят игрой, чтобы срываться с места. А ликующие выдры простерли поэтическую фантазию до верхнего предела своего внушительного воображения.
Кувалда развернулась и пустилась в погоню за разбойниками. То и дело раздавались тяжелые удары, в плотном грунте появлялись все новые идеально круглые вмятины. И всякий раз под ногами у Банкана вздрагивала земля. Видя остервенелый слесарный инструмент, несущийся вдогонку за их приятелями, остальные бандиты заколебались. В критический момент коати храбро бросился вперед и предпринял доблестную, но неудачную попытку ободрить деморализованных бойцов. Он ткнул в кувалду рапирой, но клинок отскочил, не оставив ни царапины на гладком астральном металле. Зато кувалда стукнула по хвосту и сломала его в нескольких местах. Тявкнув от боли, разбойничий атаман лишился чувств и повалился навзничь. Виверр и медведь подхватили его и поволокли в гущу леса, а остальные бросились врассыпную. Кувалда на миг растерялась, а затем стала гоняться за бандитами, все время промахиваясь, но тем не менее наводя жуть своей неутомимостью.
Банкан играл, пока не скрылся за поворотом последний грабитель. Смеяться не хотелось — кровавый блин из мяса, шерсти и размозженных костей, останки злополучного енота, надолго, если не навсегда, запечатлелись в памяти. От запаха крови свербило в носу. С безмолвным возгласом «Спасибо!» он убрал пальцы с грифа. Сияние над дуарой померкло.
— Неплохо, — сказал он выдрам. — А теперь поглядим, что поделывает наш торговец.
Трио с треском проломилось через кусты, чтобы не идти по кровавому пятну.
— И че мы ему скажем? — поинтересовался Сквилл, когда они вышли на обочину.
— Я — ниче. — Его сестра машинально оправляла мех. — А он, похоже, маленько сдрейфил.
Действительно, Граджелут был ни жив ни мертв от потрясения. Ничего странного, если учесть, что он видел только убийственную кувалду, а не ее повелителей. «Когда мы ему все объясним, он, конечно, будет благодарен, — предположил Банкан. — Все-таки мы ему, похоже, жизнь спасли, уж не говоря об имуществе».
За деревьями раздался громкий треск, Банкан оглянулся. Вновь появилась кувалда, она бешено лупила направо и налево, кроша деревья, кусты и небольшие валуны. Обретя жизнь с помощью чаропения, она не собиралась исчезать за здорово живешь. Вдруг она замерла, будто высматривала что-нибудь новенькое, еще не надоевшее. Пауза не затянулась — кувалда обнаружила фургон и, лупя по земле, двинула прямехонько к нему. С козел донесся стон Граджелута.
— Еще не унялась! — возопил Сквилл.
— Сам вижу.
Руки Банкана крепко сжали дуару, а ноги понесли его спиной вперед, к дороге.
— Спойте, чтобы сгинула!
— Играй! — крикнула Ниина. — Банкип, ты должен играть!
Возгласы подстегнули его, он пустил пальцы по отзывчивым струнам. Первые аккорды прозвучали не в лад и действия не возымели. А тем временем металлический призрак грозно наступал.
Чаропевцы пятились строем, Банкан отчаянно щипал струны, а выдры голосили в предельном темпе. Вот и середина дороги, позади — фургон, и не видать укрытия. Кувалда настигла их и заколебалась. Задрав лапы над головой, Граджелут съежился на козлах. Кувалда повернулась к нему, словно разглядывая, а затем целеустремленно двинулась к дрожащим музыкантам.
— Врассыпную! — рявкнул Сквилл в самый последний момент, когда кувалда уже ринулась к ним.
Человек и выдры бросились в разные стороны, а исполинская железяка врезалась в утрамбованный грунт там, где они только что стояли. Взметнулись камешки и комья земли.
Уворачиваясь и отстреливаясь на бегу аккордами, Банкан вскричал:
— Прогоните эту хреновину! Спойте что-нибудь другое! Пусть убирается, откуда взялась!
— А откуда она взялась? — Сквилл пытался одним глазом смотреть на друга, а другим — на смертоносное привидение. — Е-мое, почем я знаю, откуда она взялась?! С верстака чертовых богов!
Кувалда устремилась за Банканом, повторяя его зигзаги.
— Ты у нас чаропевец клепаный!
Банкан скакнул в сторону, и кувалда промазала буквально на сантиметр.
— А вы — певцы!
Выдры снова пустились в импровизацию, но безуспешно. Они уже малость утомились петь и одновременно увертываться, а безжалостный призрак явно не желал униматься.
Внезапно усилился ветер, стволы и сучья деревьев качнулись к дороге. Ветер быстро перерос в полновесный шквал. С козел вытаращенными от страха и изумления глазами взирал Граджелут. Вокруг Банкана дребезжали листья и трещали ветки. Все быстрее уходили силы — где ему тягаться с выдрами в выносливости и проворстве! Если эта штуковина в конце концов на него опустится… Перед глазами живо встала картина кровавых останков бандита.
Упругая ветка свалила его с ног, из обессилевших рук выпала дуара. Пульсирующее сияние сразу исчезло. Заметив это, выдры оборвали песню — без мастерского аккомпанемента Банкана она была бесполезна.
Задыхаясь, Банкан повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть молот, зависший над ним для финального удара. Юноша закрыл глаза.
Внезапно ветер стих. Два согнутых дерева резко распрямились, подхватили кувалду с двух сторон и швырнули вверх. Потом хлестнули несколько раз взад-вперед, подрожали и замерли. Гигантский молоток плотно засел между ними, как в зажиме на стене плотницкой мастерской. И, похоже, наконец утихомирился.
Хрипя от изнеможения, Банкан перевернулся на спину и окинул взглядом небо. Потом кое-как поднялся на ноги и поплелся за дуарой. На гриф упало несколько листьев. Два просто высохли и обуглились, а третий превратился в топаз. Банкан смахнул их и с тревогой осмотрел музыкальный инструмент. Вроде бы цел и невредим. Струны порвутся — не беда, есть запасные, — но если пострадает корпус… Несколько пробных аккордов окончательно успокоили юношу. Вешая дуару на спину, он ощутил прикосновение чьей-то лапы к своей руке. Сквилл сочувственно глядел на него.
— Все путем, шеф?
Банкан кивнул, а затем, прищурясь, посмотрел на плененную деревьями кувалду.
— Интересное решение.
У Сквилла дрогнули усы.
— Ниче в башку не лезло, кроме инструментов в мастерской старикашки Гертона. И ведь сработало!
— Долго ли она там задержится — вот вопрос.
— Пес его знает. — Ниина спокойно созерцала запредельное оружие массового уничтожения. — Неохота воображать, как такая хреновина вдруг появляется среди ночи за окошком спальни.
— Нету у тебя в спальне никаких окошек, — заметил Сквилл.
Ниина фыркнула, усы встрепенулись.
— Твоя правда, братуха. Давай пляши и дальше на моей репутации.
— Всегда пожалста. — Сквилл выпрямил спину. — Ну, и че мы скажем бедному спасенному путешественнику, када он преклонит колена и осыплет нас заслуженными благодарностями?
Он направился к фургону.
— Схожу-ка я за нашими ящерицами, — вызвался Банкан.
Граджелут неподвижно сидел на козлах и следил за приближением троицы. Банкан мигом вернулся к товарищам, глаза его метали молнии.
— Кто скотину привязывал?
— Я, — ответила Ниина.
— Нет у нас больше ящериц.
— Че значит — нет? — Морду Сквилла перекосила злобная гримаса, он повернулся к сестре. — Ты, острячка куцехвостая! Когда ж наконец научишься узлы толком вязать?
— А то я не умею! Хошь, прям щас на твоих усах покажу?
Она кинулась к брату с явным намерением вцепиться ему в физиономию, и мохнатый вопящий клубок меха покатился к дороге, пока не остановился под фургоном.
Банкан наклонился проверить, целы ли выдры, затем выпрямился и простер руку.
— Это Сквилл и Ниина, мои друзья.
— Я так и предполагал. — Ленивец медленно кивнул. Черные полосы, окружавшие его глаза и сбегавшие к нижней челюсти, придавали облику неизбывную печаль. — Выдры. — Крепко держа одной рукой вожжи, другую он протянул Банкану. Она оказалась горячей.
«Это из-за густого меха», — подумал юноша.
— Рад встрече. Я Банкан Меривезер.
Торговец извлек ладонь из его руки и прижал ее к сердцу.
— А я Граджелут, коммерсант по профессии и по призванию. Вижу, спасением своей жизни и всего имущества я целиком обязан вашему своевременному вмешательству. Я только одного не понимаю: почему вы, юные создания… — Банкан поморщился, но ничего не сказал, — …решили за меня заступиться? Быть может, вы душевнобольные альтруисты? Надеюсь, что это не так.
— Успокойтесь, мы в здравом уме. Рад сообщить, что мы действовали, исходя из самых прагматичных побуждений.
— В самом деле? — Граджелут улыбнулся, на широком плоском лице сверкнули удивительно чистые зубы. — Счастлив узнать, что вы не безумны, а всего лишь безрассудно храбры. — Его лапа порылась под козлами и извлекла большую котомку. — Позвольте отблагодарить вас за помощь, мой юный друг. Хоть я и не слишком богат, но вполне могу позволить себе достойное вознаграждение. Я сожалею лишь о том, что вы не прикончили побольше этих разбойников.
Банкан улыбнулся краем рта.
— Сказать по правде, мы очень не хотели никого убивать и даже калечить. По крайней мере, я не хотел.
— Я слышу речь благородного создания, посвятившего себя изучению магических наук.
— Да, мы еще учимся.
Торговец выпрямил спину, кивнул и глубокомысленно изрек:
— Что есть жизнь, если не вечное постижение? С концом учебы начинается смерть. — Он достал из котомки кошелек, делая вид, будто что-то ищет в нем. — Я отплачу вам чем смогу, хоть вряд ли можно расплатиться за спасенную жизнь. Оставлю себе чуть-чуть денег, чтобы добраться до Л'бора, а там опять займусь торговлей.
— Помилуйте, ваши деньги нам ни к чему.
Банкан слышал возню выдр под колесами фургона.
Граджелут со счастливой улыбкой поклонился и рывком затянул шнурок кошелька.
— В таком случае что-нибудь из товаров? У меня очень широкий ассортимент. Как насчет превосходных оружейных новинок в дополнение к магическим навыкам? Или изысканнейших одеяний, дабы приглянуться избраннице вашего сердца? Есть человеческая одежда, но боюсь, для вашего роста ничего подходящего не найти.
— Нет, ничего такого нам не нужно.
Ленивец широко развел лапы.
— Но если так, чем же я вас отблагодарю? Неуплаченный долг — тяжкое бремя для души. — И тут на его физиономию вернулась подкупающе искренняя, обманчиво наивная улыбка. — У вас есть что-то на уме! Несомненно. Ведь недаром вы упомянули некие прагматичные побуждения.
— Честно говоря, сударь, наши побуждения — сделать для вас кое-что еще.
Ленивец деликатно посопел.
— Банкан Меривезер, не откажите в любезности, объясните, что вы имеете в виду. Ваши слова согревают мне сердце, но смущают разум.
Банкан прикинул, с чего бы начать:
— Видите ли, уважаемый Граджелут, мы скучаем.
Ленивец ухмыльнулся.
— Ах, вот оно что! Скука — специфическое бедствие начинающих взрослых. Но, боюсь, для избавления от этого недуга вам следует обратиться к более искушенному врачу, нежели ваш покорный слуга.
— Пару дней назад вы рассказывали моему отцу о своих путешествиях.
У Граджелута полезли вверх густые брови.
— Ваш достойный отец — черепах?
Пришел черед Банкана улыбаться.
— Едва ли такое возможно. Он человек и мастер чаропения.
— Откуда вам известно о нашей беседе?
— Я стоял в коридоре и услышал довольно много.
— Понимаю. И вас не поймали за этим занятием. Вы очень находчивый молодой человек.
— А вы — очень интересный пожилой ленивец. Можно предположить, что Клотагорб не ошибся и ваша история — тщательно продуманный способ привлечь к себе внимание, или получить от волшебника бесплатную помощь, или еще что-нибудь в этом роде. Но все же я склонен считать, что вы говорили вполне убедительно.
— Да, ибо я говорил правду, — торжественно подтвердил Граджелут.
— Мои друзья тоже так думают. И если Клотагорб с Джон-Томом не уверены, что вам стоит помогать, из этого вовсе ничего не следует.
Сонные веки ленивца поднялись, в глазах отразилось понимание.
— Вы предлагаете свое содействие?
— А чем мы плохи? — Из-под фургона появился Сквилл, отряхнул кепи от пыли, надел набекрень. — Мы ж тебе верим. Ну, можа, и не всей лабуде, но половине — точно. Мы, молодые, на подъем легки, не то что старая скорлупа. А самое главное — мы готовы предложить тебе свои услуги, во!
— Готовы и предлагаем, — добавил Банкан.
Граджелут безмолвствовал, разглядывая своих юных избавителей и возможных компаньонов. Наконец отрицательно покачал головой, потряхивая длинным серым мехом.
— Весьма сожалею, но вы не можете меня сопровождать.
— Эт почему же, а, шеф? — Из-под колес появилась Ниина. — Мы че, рылом не вышли?
— Ну что вы, ваш облик, как и задор, вовсе не вызывает у меня раздражения. Я беспокоюсь о ваших родителях. Особенно о родителях этого юноши. — Он указал на Банкана. — Вы говорите, ваш отец — великий чаропевец Джон-Том. Едва ли я заслуживаю упрека за предположение, что он, отказывая мне в содействии, вряд ли хотел, чтобы вы предложили свои услуги. Я не могу себе позволить ссору с таким могущественным волшебником, тем более что его деловой партнер — не кто иной, как знаменитый Клотагорб.
Банкан поудобнее устроил дуару за плечами.
— Так-то оно так, но ведь он не поверил вашему рассказу, а значит, не думает, что тут есть хоть какой-нибудь риск. Разве то, чего нет, может представлять собой опасность?
— Кажется, волшебник Клотагорб считает, что может. Да и само по себе подобное путешествие связано со многими трудностями. Но я заметил, что вы спорите, как опытный юрист. Несомненно, у вас есть кое-какие способности.
— Например, к чаропению, — похвастался Банкан.
— Во, разве мало? — Сквилл указал туда, где кувалда угодила в ловушку. — Шеф, че, по-твоему, ты щас видал? Фокус-покус? Ловкость лап и никакой магии? — Он обнял Банкана. — Мы с сеструхой поем, а Банкан на дуаре бацает. Такое трио, как мы, фига с два где сыщешь.
— Мы тебе жизнь спасли, между прочим, — поддержала брата Ниина.
— И при этом едва не лишились собственной. Сейчас, по зрелом размышлении, я склоняюсь к выводу, что вы еще не хозяева своим чарам.
— Видишь ли, чувак, тут проблема в том… — начал Сквилл, но Банкан ладонью зажал ему пасть.
— Не надо, Сквилл. Будем откровенными от начала и до конца.
— До конца? Да мы на паршивую пядь не продвинулись.
— И все-таки. — Банкан вновь обратился к купцу: — Мы не претендуем на звание мастеров. Нам еще учиться и учиться. Но я всю жизнь наблюдал за отцом и перенимал его науку. У меня лишь одна мечта — стать таким, как он. Я и сам немного пою, но у выдр голоса получше, и мы не жалеем времени, чтобы притереться друг к дружке. Да к тому же мы с самого рождения — группа. Потому-то и сумели разогнать этих бандитов, пускай не совсем так, как хотелось бы. Мы еще слабовато управляем чарами, но у моего отца, когда он начинал, была та же проблема. Допустим, мы не такие сильные, как он, но уж точно покруче любого, кто попадется вам на пути. А теперь скажите, положа лапу на сердце: вам еще нужны особые услуги, услуги волшебников? А если нужны, от кого вы надеетесь их получить?
Он умолк и пристально посмотрел на торговца. Тот вздохнул.
— Мои юные друзья, ваш стиль чаропения для меня совершенно нов. Признаюсь как на духу: я изрядно напуган.
— Ну, еще бы, — проворчал Сквилл. — У самих портки мокрые. Все новое маленько пугает, че, спорить будем? Зато действует.
— Еще немного, и оно бы подействовало на вас.
— Мы учитываем риск, — сказал Банкан, — и идем на него добровольно. А вы?
Ленивец снова тяжко вздохнул.
— Кому-нибудь из вас случалось надолго оставлять родной дом, пускаться в дальние странствия?
— А то нет! — глазом не моргнув, соврал Сквилл. — Да за кого ты нас держишь, за молокососов писклявых? Даром, че ли, наш батька — Мадж Колоссальный!
На физиономии Граджелута отражались раздумья.
— Мне доводилось слышать это имя, хоть и в связи с колоссальными долгами либо колоссально возмутительным поведением.
Ниина кивнула.
— Эт точно папаня.
— Да, я знаком с его репутацией. Мадж — колоссальный пьяница, колоссальный бабник, колоссальный…
— Ну, по крайней мере, прилагательное не меняется, — проворчал Сквилл.
— Вы решительны и отважны, — признал Граджелут. — Я даже не могу представить, сколь велика ваша смелость.
— Уж не меньше, чем у любого клепаного купчишки, — запустил пробный камешек выдр.
— И хоть я по-прежнему обеспокоен вашей неопытностью в магическом искусстве, — продолжал ленивец, — не берусь утверждать, что меня осаждают многочисленные волшебники, предлагая свои услуги. Бывают случаи, когда юность имеет преимущества. А посему… я позволю вам сопровождать меня до тех пор, пока ваше присутствие не станет более обременительным, чем полезным.
Банкан не удержался от довольной улыбки.
— Почтенный торговец, надеюсь, у вас никогда не возникнет повода пожалеть об этом решении.
— Ну, так че мы ждем? — подала голос Ниина. — Двинули в Л'бор.
— В Л'бор? — Граджелут поерзал на козлах, освобождая местечко для Банкана. — Мы не едем в Л'бор.
Юноша недоуменно посмотрел на него.
— Но ведь это дорога на Л'бор. Разве вы не туда направлялись?
— Да, но лишь в поисках совета и помощи магов. А теперь, благодарение Великому Прилавку, у меня целых три волшебника в приказчиках. Так что незачем терять время на Л'бор. Пополним запасы в Тимовом Хохоте — отсюда до него лапой подать, — а после направимся на северо-запад.
— На северо-запад? — У Сквилла брови наползли друг на дружку. — Но там же Нижесредние болота!
— Совершенно верно.
Граджелут пристально оглядел троицу чаропевцев.
Сквилл сплюнул.
— Фигня. Хреноватая погода, телепатическое нытье подыхающих со скуки грибов, ну, можа, два-три лоховатых, но занятных великана-людоеда. Все мы про эти торфяники знаем от Маджа и Джон-Тома. Они там прошли. И мы пройдем.
— Мой юный друг, бравада лишь тогда полезна, когда означает обоснованную веру в себя, а вовсе не чрезмерную самоуверенность. — Ленивец посмотрел на Банкана. — У вас есть при себе деньги?
— Чуть-чуть.
Торговец понимающе кивнул.
— Мои ресурсы тоже ограниченны. И теперь, похоже, им придется туговато. Но ничего, как-нибудь справимся. В непогоду укроемся в моем фургоне, хоть и тесновато будет вчетвером. — Он помял в ладонях вожжи. — Ну что ж, пора ехать, наверное. Великие тайны ждут, когда с них сорвут покровы.
Ленивец хлестнул ящериц вожжами, и повозка загромыхала по дороге. Сквилл и Ниина устроились на подушках за козлами.
— Вы надеетесь захватить или как-нибудь приобрести Великого Правдивца? — спросил Банкан у своего работодателя.
— Ну что вы, я не столь самонадеян, — серьезно ответил торговец. — Я хочу всего лишь убедиться в искренности доблестного Джуха Фита. Однако при этом вовсе не помешает иметь под рукой трех молодых и сильных спутников.
Банкан подавил ухмылку.
— Вы забыли, что я слышал тот разговор.
Казалось, Граджелут слегка сконфузился.
— А впрочем, что аморального в поисках выгоды?
Вожжи в руках ленивца не давали серым ящерицам покоя. Протестующе шипя, они побежали прытче, повозка загромыхала пуще. Банкан расположился поудобнее, насколько позволяли деревянные козлы с мягкой обивкой. Он в пути! Стало быть, вот какие чувства переживал отец, пускаясь в очередной головокружительный вояж. Впрочем, если они с Клотагорбом правы, никаких приключений не будет. Одна лишь тряская, утомительная езда.
Но ведь это все-таки путешествие. В его возрасте поход в чужие края сам по себе увлекателен. Как ни крути, все, что увидел Банкан с тех пор, как покинул отчий дом, было новым, а потому захватывающим. Судя по возбужденному трепу за спиной, Сквилл и Ниина испытывали, в общем, то же самое. Мысль, что эта парочка рядом, внушала Банкану уверенность в себе. Нет на свете трудностей, которые они не преодолеют сообща. Нет препоны, способной их остановить.
Юным романтикам свойственны подобные переживания, поэтому вряд ли стоит осуждать Банкана за идиотские мысли.
— Вперед, Граджелут! Если Великий Правдивец — не миф, мы обязательно его разыщем и погрузим в ваш фургон, как кастрюлю или горшок. Глядишь, и выручим несколько золотых.
— Нет на свете невозможного дня тех, кто еще не познал разочарования в жизни, — задумчиво произнес торговец, не отрывая глаз от упряжки. — Скажите, мой юный друг, вам не страшно?
— Страшно? Чего мне бояться?
— Что разделите судьбу Джуха Фита. Или встретите неведомые, а может быть, и неодолимые ужасы и преграды. Или сам Великий Правдивец окажется чем-то таким…
— Это всего-навсего вещь, — храбро ответил Банкан. — Я еще ни разу не видел вещи, которую стоило бы бояться. — Он откинулся на спинку козел и заложил ногу за ногу. — Если она вздумает шутки шутить, мы ее живо успокоим с помощью чаропения.
— В самую жилу, кореш, — воинственно пролаял за его спиной Сквилл. — Пусть только попробует возникать, от нее враз пустое место останется. Подумаешь, Великий Правдивец. Нам, заклинателям огромадных молотков, теперь все нипочем!
— Чем бы он ни был на самом деле, — тихо молвил Граджелут, — я надеюсь, нам удастся дожить до встречи с ним.
* * *
В придорожных кустах несколько пар глаз проводили фургон до поворота. Их измотанные, покрытые ссадинами владельцы еще не пришли в себя после отчаянной беготни по зарослям от волшебного молота. Некоторые боязливо поглядывали на застрявшего призрака. Он по-прежнему не шевелился, но там, где в игру вступает магия, ни о каких правилах не может идти и речи.
— Да чтоб у них зенки полопались! — выругался виверр. — Ну, кто мог знать, что они чаропевцы?
— Да, этого никак нельзя было предвидеть, — согласился предводитель шайки. Глаза его сверкали под стать алмазному клыку. — Дети! Подумать только, дети сумели обратить вас в бегство!
— Меня — не сумели, — возразил другой кольцехвостый кот. — Я в жисть ни от чьих детенышей не драпал. Другое дело — от молотка…
— Волшебство даже в детских руках остается волшебством, и если ты не дурак и не самоубийца, то будешь его бояться, — задумчиво проговорил енот.
— Повезло им, только и всего. — Коати указал на висящую кувалду. — Видели, как это чудище взялось за своих создателей? Зеленые они еще, неопытные.
— А мне плевать, чем оно занималось после того, как нас едва не прикончило, — прорычал енот. — Видали, что оно с беднягой Джачау сделало? Эх, был у меня друг, а осталось только мокрое место.
— Да, — промолвил виверр. — Что касается меня, то я бы не хотел еще разок померяться ловкостью с этаким монстром. Особенно ради паршивой кибитки какого-то бродячего торговца.
Другие бандиты покивали, один лишь коати не унимался:
— Они захватили нас врасплох! Так ведь и мы не промах. В следующий раз подкрадемся, кинемся со всех сторон и скрутим их, не дожидаясь, пока сотворят что-нибудь поопаснее серого дымка. — Голос его зловеще понизился. — Трудно песенки петь, когда у тебя глотка перерезана!
— А вдруг не получится? — осведомился кольцехвостый. — Что тогда? Скажем: «Простите, отпустите, мы больше не будем», — да?
— Не, это не для меня. — Енот взвалил боевой топор на плечо и направился к дороге, но не в ту сторону, куда уехал фургон, а к Линчбени.
— Давай, Врочек, проваливай! — крикнул ему в спину коати. — Беги под защиту Воровской гостиницы, на безопасную койку.
— А что, меня это тоже устраивает.
Один из кольцехвостых затрусил вдогонку за енотом.
Их позорное дезертирство повергло шайку в смятение. Даже очковый медведь заковылял вслед за уходящими товарищами.
— Синвахх, и ты бежишь от жалких младенцев? — По пятам за дезертирами мчался презрительный смех коати. — Тоже мне, храбрые лесные братья! Испугались троих детенышей и дурацкой музыки! Трусы, слабаки! Сыновья дешевых шлюх! Нет вам доли в добыче!
— А есть ли добыча, о наш славный атаман Чамунг? — озабоченно спросил оставшийся енот.
— Да, верно, — присоединился к нему лояльный виверр. — Похоже, ленивец — самый что ни на есть обыкновенный купец.
С перекошенной от злости мордой атаман повернулся к жалким остаткам своей грозной до сего дня шайки.
— Неужели вы в это верите? Если да, то вы ничуть не лучше этих бесхребетных трусов и глупцов. Да где это видано, чтобы обыкновенного купца спасали сразу трое чаропевцев, пусть даже молодых? Где это видано, чтобы случайные прохожие по доброте душевной рисковали своей шкурой? И ради чего? Ради сомнительной благодарности ленивца? — Он посмотрел на пустую дорогу, исчезающую среди деревьев на севере. — Нет, в этой игре на кону не только горшки и сковородки. Есть в кибитке что-то такое, ради чего стоит головой рискнуть. Может, куча золота, целое состояние. Или драгоценные камни, по дешевке на берегу Глиттергейста скупленные у пиратов. Или даже что-нибудь подороже, чего нам и не вообразить. Достойное опеки юных колдунов. — Он повернулся к оробевшим разбойникам. — Сисарфи, ты прав. Этот фургон не стоит беспокойства обыкновенных воров. Но я — необыкновенный, и вы, оставаясь верными мне, под моим предводительством тоже обрящете славу исключительных разбойников.
— Правда? Ну, спасибо.
Смятение чувств не помешало кольцехвостому коту сообразить, что настаивать на подробном толковании пророчества невежливо. Он почесал голову в том месте, где ее много лет назад украшало левое ухо. Оно было утрачено в крайне авантюрной попытке ограбить речное судно.
— Эх, дураки, дураки. — Взор Чамунга обратился на юг. — Не найдут они поживы в Линчбени. Голодать будут, каяться. В городе ворья и без них хватает, и у половины даже карточек Гильдии за душой нет. Удача всегда связана с риском, а мы не боимся маленько рискнуть, правда, братцы? Идем. — Он решительно зашагал на север, к дороге. — Добудем себе богатство, а заодно отомстим за нашего несчастного брата Джачау. В моей голове уже не умещаются соблазнительные сцены долгого и методичного потрошения!
Прежде чем последовать за атаманом, виверр и енот обменялись откровенно задумчивыми взглядами.
