Полдень
Глава 1
Освободив Аззи из плена Бриджит, Илит сразу же связала прочной пеньковой веревкой два помела. Аззи устроился за спиной ведьмы, крепко обнял ее, и они полетели назад в Аугсбург. Ощущение плотно прижавшегося к ней сильного, молодого демона неожиданно оказалось для Илит очень приятным. Когда лапы Аззи, вцепившиеся в плечи Илит, случайно касались ее груди, по всему ее телу пробегала счастливая дрожь.
Какое блаженство лететь вдвоем с любимым существом над облаками! Илит неслась в небесной синеве, сквозь верхушки фиолетовых облаков самых невероятных форм, исчезавших и вновь возникавших перед ее глазами, и в эти минуты она совсем забыла о грехе и грешниках, о всех проблемах добра и зла. Аззи тоже нравилось это путешествие, но он торопил Илит. Что ни говори, а прежде всего им нужно было быстрей добраться домой и забрать своих актеров у гарпий.
Дома Илит успела вымыть голову, уложить и скрепить заколками волосы. После этого она была готова к следующему путешествию.
На заряженном свежими заклинаниями помеле Илит быстро набрала высоту. Теперь она мчалась одна, легко ориентируясь в воздухе. Скоро Земля исчезла из вида, и Илит оказалась в сверкающем царстве небес. Она обследовала все закоулки, но не нашла и следов гарпий. Илит облетела вокруг света по его внешней границе и нигде ничего не обнаружила. К счастью, откуда-то появился неторопливый пеликан. Он сказал Илит:
— Ты ищешь гарпий с двумя замороженными трупами? Они просили меня передать тебе, что это занятие им надоело, они пристроили пару в надежном месте и вернулись к своим сестрам.
— Больше они ничего не сказали? — спросила Илит, переходя на бреющий полет, чтобы в мгновение ока не улететь стрелой от медлительного пеликана.
— Только что-то об игре в маджонг, — ответил пеликан.
— Они не сказали, где надежное место?
— Даже не намекнули! Я только успел подумать, не спросить ли у них, но они уже взлетели, а догнать их я никак не смог. Ты же знаешь, какие скорости они развивают с этими своими новыми модными бронзовыми крыльями.
— В каком направлении они улетели? — спросила Илит.
— На север, — ответил пеликан и показал кончиком крыла.
— На истинный север или магнитный?
— На истинный север, — уточнил пеликан.
— В таком случае, кажется, я знаю, где их найти, — сказала Илит.
Она повернула на север и увеличила скорость до предела, хотя знала, что от встречного ветра у нее покраснеют глаза и вообще она потеряет свою привлекательность. Илит в мгновение ока пролетела над землями франков, потом над изрезанными глубокими фьордами берегами, на которых норманны все еще поклонялись своим древним богам, а воевали, вооружившись топорами, молотами и другими сельскохозяйственными орудиями; затем миновала земли лапландцев, которые вместе со своими оленьими стадами бродили по бескрайним заснеженным равнинам.
Лапландцы почувствовали ведьму, но притворились, что ничего не видят, ибо, если сталкиваешься с непонятным явлением, всегда лучше всего сделать вид, что ты ничего не заметил. Наконец Илит подлетела к Северному полюсу, настоящему полюсу, существующему только в пределах воображаемой точки истинного и абсолютного севера и недостижимому для простых смертных. Проскользнув через складку реальности, в которой находился полюс, Илит заметила внизу деревню Деда Мороза.
Деревня располагалась на огромной прочной льдине, прикрывавшей Северный полюс. Строения деревни, сложенные наполовину из бревен и обшитые деревянными панелями, были просто великолепны. На одной стороне деревни Илит заметила мастерские, где гномы Деда Мороза готовили подарки для всяких смертных. Об этих мастерских знают все. Гораздо менее известен тот факт, что за мастерскими есть особая комната, в которой из тайных хранилищ Земли добывают квинтэссенции добра и зла. В каждый подарок гномы вкладывают немножко счастья или немножко несчастья. Кому достанется подарок со счастьем, кому с несчастьем, заранее угадать нельзя. Илит прошлась по мастерским, наблюдая за работой маленьких человечков, ловко орудовавших своими молоточками и отвертками, и ей показалось, что попадание счастья или несчастья в подарок статистически более или менее равновероятно.
В центре большого верстака стоял ящик, в который сверху падали блестящие кусочки счастья и несчастья, напоминавшие крохотные букетики трав. Гном опускал руку в ящик, не глядя доставал букетик и вкладывал его в подарок, не обращая ни малейшего внимания на то, что это за букетик.
Илит спросила гномов, не пролетали ли здесь недавно гарпии с парой замороженных человечьих тел. Гномы только отрицательно покачали головами, всем своим видом выражая неудовольствие. Изготовление и начинка рождественских подарков требуют точности и аккуратности; если тебя кто-то отвлекает разговорами, нарушается ритм работы.
Один из гномов молча кивнул в направлении дальнего угла мастерских. Илит пошла в тот угол и в самом конце длинной комнаты заметила дверь, на которой было написано: «Контора Санта-Клауса». Илит подошла к двери, постучалась и вошла.
Вообще-то Санта-Клаус был большим, добродушным, вечно улыбающимся толстяком. Но внешность изменчива, и в тот момент Санта-Клаус хмурился, а его лицо вытянулось и осунулось. Он кричал в волшебную морскую раковину:
— Алло! Это отдел снабжения? Мне необходимо поговорить с кем-нибудь из этого отдела.
Ответ прозвучал из выделанной головы бабуина, висевшей на стене:
— Отдел снабжения слушает. С кем я говорю?
— Санта-Клаус говорит.
— Слушаю, господин Санта-Клаус. У вас есть разрешение на непосредственную связь с отделом снабжения?
— Кажется, вы никогда не слышали обо мне. Я тот самый
Санта-Клаус, который каждый год 25 декабря по новому стилю разносит подарки.
— Ах, тот самый Санта-Клаус! А когда вы начнете разносить подарки демонам?
— Я замучился и с подарками для людей, — ответил Санта-Клаус. — У меня возникла одна проблема...
— Минуточку, — отозвалась голова бабуина, — я соединю вас с тем, кто ведает проблемами.
Санта-Клаус тяжело вздохнул. Опять от него просто отделались. Только сейчас он заметил Илит, которая незадолго до того вошла в его контору.
Санта-Клаус три раза подряд быстро мигнул за стеклами маленьких прямоугольных очков.
— Боже милостивый! Так ты не гном? Я не ошибся?
— Не ошибся, — ответила Илит. — Я не гном и не олень. Но я могу облегчить решение задачи. Я прилетела сюда на помеле.
— Значит, ты ведьма!
— Угадал.
— Ты хочешь заколдовать меня? — спросил Санта-Клаус, слегка размякая от прелестей Илит, которые растрепанное ветром платье почти не скрывало. — Знаешь, я бы не стал возражать, если бы меня заколдовали. Никогда никому и в голову не приходило заколдовать Санта-Клауса. Как будто мне тоже не нужно время от времени развлечься, да? Разве кто-нибудь принесет подарок Санта-Клаусу? Хоть одно существо на свете над этим задумывалось? Всем только дай, дай, дай. А что я получаю от этого?
— Удовлетворение. Ты наслаждаешься всеобщей любовью.
— Все любят подарки, а не меня.
— Приносящий дар сам становится частью этого дара, — сказала Илит.
Санта-Клаус задумался.
— Ты действительно так считаешь?
— Как же может быть иначе?
— Если так, то еще куда ни шло. Могу я поинтересоваться, что ты здесь делаешь? В этих краях, кроме гномов и северных оленей, никого никогда не бывает. Ну и кроме меня, конечно.
— Я прилетела, — объяснила Илит, — чтобы забрать оставленные здесь для меня два тюка.
— Два тюка? Что за тюки?
— Один с существом мужского пола, другой с существом женского пола. Оба существа человечьего рода. Оба заморожены. Сюда их принесли гарпии.
— Ах, эти ужасные гарпии! — недовольно сказал Санта-Клаус. — После них снег желтеет на мили вокруг.
— Так как насчет замороженных людей?
— Они вон там, в сарае.
— Я их забираю, — сказала Илит. — Да, и еще одно. На Земле есть девочка, которую зовут Бриджит Скривнер.
— Маленькая нахальная грязнуля? — Санта-Клаус всегда помнил всех земных детей.
— Да, это она. Я бы хотела, чтобы в этом году ты принес ей игрушечный домик. Такой, какой обычно ты даришь только принцессам. С движущимися фигурками людей, с обоями, радио и прочими волшебными штучками.
— Эта девчонка так хороша?
— Не важно, хороша или плоха, — ответила Илит. — Один демон обещал выполнить ее желание. Игрушечный домик — часть этого желания.
— Почему же за ним не прилетел сам демон?
— Потому что он занят другими делами. Ты же знаешь демонов.
Санта-Клаус кивнул:
— Хорошо, она получит подарок. Хочешь, я присмотрю, чтобы туда вложили кусочек счастья?
Илит серьезно обдумала предложение и решила:
— Нет, пусть в подарке будет то, что туда само попадет. Игрушечного домика достаточно. Как и любому другому человеку, ей придется положиться на волю случая.
— Мудрое решение, — похвалил Санта-Клаус. — Прежде чем ты улетишь, разреши преподнести подарок и тебе.
— Что ты имеешь в виду?
— Вот это! — закричал Санта-Клаус, срывая с себя одежду.
— Благодарю, — сказала Илит, легко оттолкнув его от себя, но сейчас мне твой подарок не нужен. Осчастливь им какую-нибудь другую даму.
— Но сюда никто никогда не заглядывает! — расстроился Санта-Клаус. — Одни гномы и олени!
— Тяжело тебе приходится! — посочувствовала Илит.
Она пошла к сараю и вынесла Прекрасного принца и Спящую красавицу. Замороженные тела были жесткими, как бревна, и тяжелыми, как смертный грех. Чтобы поднять их в воздух, Илит пришлось приложить все свои ведьмины силы.
— Пришли ко мне свою подругу! — крикнул ей вслед Санта-Клаус. — Скажи, что я приготовил ей подарок!
— Скажу, — пообещала Илит. — Ведьмы любят подарки.
Вместе с Прекрасным принцем и Спящей красавицей она поднялась высоко в небо, взяла курс на дом Аззи в Аугсбурге и сразу набрала предельную скорость.
Глава 2
Во внутреннем дворе Аззи нервно расхаживал взад-вперед. Фрике, показывая на восточное небо, сказал: «Хозяин, кажется, это она!»
Аззи внимательно наблюдал за приближавшейся Илит. Она медленно летела на четырех метлах; с них свешивались веревки, которыми были привязаны два замороженных трупа. Илит спланировала, выискивая место для посадки.
— Осторожней приземляйся, смотри за телами! — крикнул Аззи.
— Не учи ведьму летать на помеле, — отозвалась Илит, изящно опуская свою ношу возле входа в алхимическую лабораторию.
— Наконец-то! — сказал Аззи и поспешил к телам. — Я вижу, ты не очень торопилась.
— Ну спасибо! — возмутилась Илит. — В следующий раз сам мотайся за своими дохляками! И сам доставай глаза!
Аззи мгновенно изменил тон:
— Прости меня, Илит, но мне действительно приходится торопиться, иначе к состязанию я никак не успею поставить эту пару на ноги. Я достал еще немного ихора. Принц пока полежит в ихоре, а красавицу мы отнесем в замок и оживим.
— Как хочешь, — сказала Илит.
— Великолепно, — резюмировал Аззи, когда они покончили с принцем. — Надеюсь, в замке все готово. Мы полетим туда немедленно.
Так они и сделали. Илит несла все еще насквозь промерзшее тело Спящей красавицы, а Аззи пришлось использовать всю свою подъемную силу, чтобы, кроме Фрике, унести еще и мешок с провизией и заклинаниями, которые, по его мнению, могли там пригодиться.
Они без приключений добрались до заколдованного замка и расположились на верхнем этаже, где для Спящей красавицы была уже приготовлена комната. Разумеется, прежде всего нужно было оживить героиню.
— Разожги этот камин, — приказал Аззи Фрике и обратился к Илит: — Ты захватила глаза?
— Вот они, — ответила Илит. — Эта пара принадлежала Шодлосу, тому художнику, который писал с нее Магдалину.
— А для Прекрасного принца?
— Для него я приготовила глаза дракона Скандера.
— Прекрасно, — сказал Аззи. — Почему здесь все еще так холодно?
Фрике подкладывал дрова в огромный камин уже больше часа, а в спальне по-прежнему было холодно. Казалось, каменные стены бесследно поглощают все тепло. Такими темпами Спящая красавица не оттаяла бы и через столетие. Слой голубоватого льда немного искажал черты ее лица. Казалось, красавица отдыхает. Наложенные Фрике швы были почти незаметны. К туловищу натурщицы Магдалины он пришил ноги танцовщицы, и шов, пришедшийся на середину бедра, легко было принять за подвязку. Иногда Фрике проявлял удивительное мастерство и сноровку.
Но почему она так долго не оттаивает? Неужели этот лед тоже удерживается каким-то магическим заклинанием? Аззи постучал когтями по льду; похоже, лед почти не размягчился.
Пламя камина никак не согревало комнату. Аззи уже давно заказал заклинания, предназначенные для обогрева помещений, но они до него так и не дошли. Теперь он повторил заказ, воспользовавшись нелимитированной кредитной карточкой, которая должна обеспечивать мгновенную доставку. Через секунду в воздухе что-то негромко взорвалось, и на пол свалилось новейшее обогревающее заклинание, аккуратно упакованное в полупрозрачную яичную скорлупу.
— Наконец-то! — воскликнул Аззи, разбивая скорлупу.
Заклинание с негромким свистом вылетело из упаковки, и температура в комнате почти сразу поднялась на добрых десять градусов.
— Теперь принимаемся за оживление, — сказал Аззи, когда тело красавицы начало заметно оттаивать. — Фрике, ихор, быстро!
Фрике наклонился над лежащей красавицей и плеснул ихором ей в лицо.
— Теперь оживляющее заклинание, — сказал Аззи и нараспев прочитал заклинание.
Бледное, как сама смерть, комбинированное создание, которое они нарекли Спящей красавицей, лежало без движения. Потом по ее щекам пробежала чуть заметная дрожь, ее прекрасные губы дернулись и раскрылись; ожившим язычком красавица попробовала, каков на вкус ихор. Вскоре ожил и задышал ее изящный носик, все тело зашевелилось и снова застыло.
— Глаза! — приказал Аззи. — Быстро!
Глаза легко встали на свое место. Теперь нужно было еще одно, очень редкое заклинание, помогающее включить зрение. К счастью, в отделе снабжения удалось найти и его. Аззи пропел заклинание; веки Спящей красавицы дернулись, задрожали и поднялись. На мир красавица смотрела новыми глазами цвета благороднейшего сапфира. На ее лице появилось осмысленное выражение. Она осмотрелась и чуть слышно застонала.
— Кто вы такие? — были ее первые слова.
Аззи сразу не понравился ее громкий, раздраженный голос, который к тому же весьма недвусмысленно говорил о довольно капризном характере. К счастью, Аззи не нужно было любить ее. Для этого у демона был Прекрасный принц.
Как у всякого вновь созданного существа, у красавицы отсутствовала память. Теперь Аззи предстояло объяснить ей ситуацию.
— Кто вы такие? — снова воскликнула красавица.
— Я — твой дядя Аззи. Ты, конечно, помнишь меня?
— Ну конечно, — ответила она, хотя, разумеется, ничего не помнила. Смерть стерла все воспоминания, как плохие, так и хорошие, и ее сознание возвратилось в мир в первозданном виде. — Дядя Аззи, что здесь происходит? Где мамочка?
К этому вопросу Аззи был готов. Почему-то все живые существа считают само собой разумеющимся, что у них есть мать. Им никогда не приходит в голову, что они могут быть собраны из разрезанных частей множества других существ.
— Мамочка и папочка, — объяснил Аззи, — точнее, их королевские высочества заколдованы.
— Ты сказал «королевские высочества»?
— Да, дорогая моя. А ты, естественно, принцесса, принцесса Скарлет. Ты хочешь снять с родителей заклинание, не так ли?
— Что? О, конечно, — сказала Скарлет. — Значит, я — принцесса.
— Заклинание можно снять, — продолжал Аззи, — но для этого сначала нужно расколдовать тебя.
— А я тоже заколдована?
— Совершенно справедливо., дорогая.
— Ну... тогда расколдуй меня!
— Боюсь, что этого я сделать не в состоянии, — сказал Аззи. — Я не тот человек.
— Ага. А каким я заклинанием заколдована?
— Ты заколдована сонным заклинанием. Каждый день ты спишь или дремлешь двадцать с чем-то часов. Поэтому тебя называют Спящей красавицей. Снять заклинание может только один человек, и этот человек — Прекрасный принц.
— Прекрасный принц? Кто это?
— Прежде ты его не встречала, дорогая. Прекрасный принц — благородный красивый юноша из знатного рода. Он лишь недавно услышал о твоей мольбе. Он направляется сюда, чтобы разбудить тебя поцелуем и наполнить твою жизнь счастьем.
Скарлет задумалась.
— Звучит неплохо, — сказала она. — Но ты уверен, что это не сон?
— Это не сон, если не принимать во внимание теорию, согласно которой сном могут являться все наши ощущения независимо от того, бодрствуем мы или спим, живы мы или мертвы. Но если оставить метафизику, то все происходящее реально и тебя на самом деле усыпили заклинанием. Поверь мне. В этом ты можешь полностью положиться на меня. Вероятно, в настоящий момент ты не спишь только потому, что мне необходимо поговорить с тобой и дать тебе несколько советов.
— А может быть, злые чары не действуют? — усомнилась Скарлет.
— Боюсь, действуют, — ответил Аззи, вынимая на всякий случай из кармана сонное заклинание и нажимая крохотную шпильку, служившую для его активизирования.
Скарлет зевнула.
— Ты прав, мне ужасно хочется спать. Но я даже не обедала!
— Мы приготовим обед к тому времени, когда ты проснешься, — успокоил ее Аззи.
Принцесса закрыла глаза; не прошло и минуты, как она уже крепко спала. Под бдительным оком Илит Аззи отнес принцессу в спальню и укрыл одеялом.
* * *
Через несколько дней стало ясно, что принцесса Скарлет отличается крайне несговорчивым характером. Она никак не хотела слушаться Аззи. Даже спокойная и рассудительная Илит, представившаяся ее теткой, не могла найти общего языка с принцессой. Скарлет была прекрасна, сомневаться в этом не приходилось. В ее чары немалую толику вносило своеобразное сочетание роскошных светлых волос, алебастрово-белого тела и оливково-коричневых, безмерно красивых длинных ног танцовщицы. Из-за темного цвета ног казалось, что принцесса никогда не снимает шелковых чулок. Ее красоте это нисколько не вредило.
Ноги принцессы сами по себе породили целую проблему. Создавалось впечатление, что они несут свою собственную карму. Принцесса была в плену магии танца. Аззи пришлось перепробовать немало заклинаний, прежде чем ему удалось приглушить неудержимое стремление Скарлет к танцам. Впрочем, лишь приглушить, и не более того.
Даже находясь под чарами сонных заклинаний, Скарлет вставала, ее длинные ноги сами несли ее вниз, в большой танцевальный зал, где под музыку, слышную лишь ей одной, она танцевала фламенко. Аззи пришлось считаться с лунатическими блужданиями принцессы, и он обратился с просьбой к ведьме:
— Илит, не можешь ли ты остаться и присмотреть за принцессой? Боюсь, ее психика немного неустойчива. К тому же она может упасть и что-нибудь повредить. Но у нее есть характер; уверен, она оправдает наши надежды.
— Надеюсь, — сказала Илит. — Между прочим, я попросила Санта-Клауса подарить Бриджит на рождество игрушечный домик.
— Ах да. Благодарю.
— Я подумала, ты, наверное, забыл свое обещание. Ты хотел прислать ей такой домик.
— Я не забыл, — соврал Аззи; на самом деле и игрушечный домик, и Бриджит давно вылетели у него из головы. — Но в любом случае я тебе очень признателен. Так присмотри за принцессой, хорошо?
— Соглашаюсь только ради тебя, Аззи, — нежно проворковала Илит.
— Очень ценю твое внимание, — сказал Аззи тоном, который свидетельствовал как раз об обратном. — Теперь нужно срочно ставить на ноги принца. Встретимся позже, хорошо?
И Аззи мгновенно исчез в ярком фейерверке. Илит только покачала головой. И почему она полюбила демона? А если уж демона, то почему именно этого? Ответить на эти вопросы Илит не могла. Мягко выражаясь, пути судьбы неисповедимы.
Глава 3
— Остается только надеяться, что с этим персонажем у нас будет меньше хлопот. Фрике, глаза дракона готовы?
— Да, хозяин, — отозвался Фрике. Он раскрыл водонепроницаемый мешочек из оленьей кожи, в котором в смеси ихора, подсоленной воды и уксуса мокли глаза дракона. Фрике вытащил глаза из раствора, не забыв предварительно вытереть руки о холщовый халат, потому что даже в те дни в таких ситуациях большое внимание уделяли гигиене, в каком бы рудиментарном состоянии она ни находилась.
— Прекрасные глаза, ты согласен? — спросил Аззи, вставляя их в глазницы принца и капая по краям ихором.
И в самом деле глаза были прекрасны — цвета дымчатого топаза с искорками в глубине.
— Мне они не нравятся, — ответил Фрике. — Глаза дракона, насколько я знаю, должны видеть ложь.
— Герою это и нужно.
— Но не увидит ли он всю эту неправду? — засомневался Фрике, показывая рукой поочередно на Аззи, его дом и на себя.
— Нет, бедный мой Фрике, — ответил Аззи, — глаза дракона не способны замечать фальшь в самом себе. Они легко обнаруживают изъяны в других, но только не в себе. Нашего принца будет нелегко сбить с пути, но у него не хватит мудрости, чтобы разобраться, в каком положении находится он сам.
— Ой! — воскликнул Фрике. — Он зашевелился!
Аззи уже принял необходимые меры предосторожности и принял обличье доброго дядюшки.
— Спокойно, спокойно, юноша, — приговаривал он, приглаживая золотистые волосы молодого человека.
— Где я? — недоуменно спросил принц.
— Тебе следовало бы прежде поинтересоваться, кто ты такой, — ответил Аззи. — Потом узнать, кто я. «Где» — это будет лишь третий пункт в списке жизненно важных вопросов.
— Что ж, ладно... Кто я такой?
— Ты — знатный принц, твое настоящее имя забыто, и все называют тебя Прекрасным принцем.
— Прекрасным принцем, — повторил молодой человек и задумался. Через минуту он приподнялся и уточнил: — Надо полагать, отсюда следует, что у меня в жилах течет кровь древнего благородного рода, не так ли?
— Думаю, ты прав, — ответил Аззи. — Итак, ты — Прекрасный принц, а я — твой дядя Аззи.
Эту новость принц принял без возражений.
— Привет, дядюшка Аззи. Я тебя не,помню, но, раз ты говоришь, что ты мой дядя, я ничего против не имею. Если мы с этим разобрались, то могу ли я поинтересоваться, где мы находимся?
— Конечно, — ответил Аззи. — Мы в Аугсбурге.
— Прекрасно, — без особого энтузиазма прокомментировал принц. — У меня такое ощущение, что я всегда хотел осмотреть Аугсбург.
— Осмотришь, — сказал Аззи, с удовольствием отмечая про себя, какое же послушное существо он создал. — Ты познакомишься с городом во время обучения и когда отправишься совершать свой подвиг.
— Мой подвиг?
— Да, юноша. Ты был знаменитым рыцарем, но после несчастного случая потерял память.
— Что за несчастный случай, дядюшка?
— Ты храбро сражался с целым войском врагов. Ты убил многих — знаешь, ты очень искусно владеешь мечом, — но один негодяй подкрался к тебе со спины и ударил палашом по голове, когда ты этого совсем не ожидал!
— Но это нечестно!
— Людям свойственно совершать подлые поступки, — сказал Аззи. — Впрочем, ты слишком невинен, чтобы понять это. У тебя чистое сердце и возвышенные помыслы, и ты завоюешь авторитет и уважение везде, где будешь появляться.
— Это неплохо, — заметил принц. — Ничего не имею против того, чтобы меня высоко ценили.
— Так и будет, мой мальчик, ибо тебе суждено совершить великий подвиг и тем прославиться на века.
— Что за подвиг, дядюшка?
— Тебе предстоит преодолеть все препятствия и опасности, разделяющие тебя и принцессу Скарлет, Дремлющую красавицу.
— Какую принцессу? О чем ты говоришь?
— Я говорю о великом подвиге, который прославит тебя на весь мир. А ты будешь безмерно счастлив, больше, чем любой другой человек на свете.
— Ага. Звучит недурно. Продолжай, дядюшка. Ты упомянул Спящую красавицу.
— Дремлющую, а не спящую. Но все равно это очень серьезный недуг, ибо сказано, мой мальчик, что только твой поцелуй может снять злые чары и разбудить принцессу. Она проснется, увидит, кто ее спаситель, и безумно полюбит тебя. Ты ее тоже полюбишь, и все будут счастливы.
— А она ничего, эта принцесса, или так себе? — поинтересовался принц.
— Поверь мне, прекраснее ее нет никого на свете, — ответил Аззи. — Ты разбудишь ее своим поцелуем, она откроет глаза и посмотрит на тебя. Ее руки нежно обовьются вокруг твоей шеи, ее лицо приблизится к твоему, и ты узнаешь такое блаженство, какое редко испытывает простой смертный.
— Будет очень весело, да? — не понял принц. — Ты это хотел сказать, дядюшка?
— Веселье — слишком скромное слово для того счастья, которое ты ощутишь.
— Неплохие перспективы, — сказал Прекрасный принц. Он встал и неуверенно прошелся по комнате. — Почему бы нам не заняться этим прямо сейчас? Ты покажешь мне, куда идти, я ее поцелую, а потом мы с ней будем веселиться.
— Так быстро не получится, — возразил Аззи.
— Почему не получится?
— До принцессы добраться непросто. Тебе придется преодолеть много преград.
— Каких преград? Опасных?
— Да, к сожалению, опасных, — подтвердил Аззи. — Но не беспокойся, в конце концов ты победишь. Только сначала ты должен поупражняться в военном искусстве. Я и Фрике будем помогать тебе.
— Мне показалось, ты говорил, что я и так все умею.
— Да, — согласился Аззи, — но кое-что вспомнить не помещает.
— Честно говоря, — неуверенно сказал Прекрасный принц, — вся эта затея мне кажется немного опасной.
— Она и на самом деле опасна. Не бывает преград без опасностей. Но это не важно, с тобой все будет в порядке. Фрике и я обучим тебя обращаться с оружием, и ты отправишься в путь.
— Оружие — это опасно. Оружием и меня могут убить. Это я помню.
«Конечно, это ты запомнил, трус несчастный», — подумал Аззи, а вслух сказал:
— У тебя будет непобедимое оружие, такое, которому не сможет противостоять никто. И магические заклинания. Но самое главное, у тебя будет волшебный меч.
— Меч! — воскликнул Прекрасный принц, и на его лице появилось выражение крайнего отвращения. — Теперь я вспомнил меч! Это такие ужасные острые штуки, которыми люди протыкают друг друга, протыкают насквозь!
— Подумай о деле! — убеждал его Аззи. — Подумай о принцессе! Конечно, тебе предстоят сражения, но, я уверен, ты победишь.
— Не могу, — возразил принц. — Извини, но я просто не могу.
— Почему ты не можешь? — возмутился Аззи.
— Я вспомнил. Я — принципиальный противник насилия, — ответил принц.
— Что за чепуху ты несешь? Ты только что родился заново! Я хотел сказать, пробудился от глубокого сна, вызванного ранами. Когда ты успел стать принципиальным противником насилия?
— Потому что я себя знаю, — пояснил принц. — Стоит мне оказаться в ситуации, где неминуемо насилие, я сразу упаду в обморок, вот и все.
Аззи бросил взгляд на Фрике. Тот внимательно изучал пятно на стене и делал вид, что все происходящее его не интересует. Впрочем, такое внешне невинное поведение слуги имело свой подтекст. Аззи был уверен, что в душе Фрике смеется над ним, так как он потратил столько времени и сил на создание Прекрасного принца и при этом имел глупость дать ему сердце труса.
— Ладно, давай начистоту, — сказал Аззи, обращаясь к принцу. — Ты получишь кое-какую подготовку. Потом я дам тебе волшебный меч, который сам расправляется с любыми врагами. А потом ты отправишься совершать свой подвиг.
— А если меня ранят?
— Послушай, Прекрасный принц, — строго сказал Аззи, — тебе придется побороть свой страх. Смею заверить, что у тебя только два выхода: или ты выйдешь отсюда с волшебным мечом в руках и сам убедишься, насколько он хорош в бою, или тебе придется иметь дело со мной. Поскольку у меня много друзей среди демонов, то иметь дело со мной будет намного неприятнее, чем ты можешь себе представить. А теперь отправляйся в свою комнату и умойся. Скоро мы будем обедать.
— А что будет на обед? — спросил принц. — Я бы хотел что-нибудь французское, обильно политое соусом.
— Говядина и хлеб, — ответил Аззи. — Здесь воспитывают бойцов, а не танцоров.
— Хорошо, дядя, — сказал принц и вышел. Даже походка у него была неуверенная, будто он крался тайком.
Аззи еще раз взглянул на Фрике, как бы провоцируя того на язвительные замечания. Фрике предпочел уйти молча. Аззи подвинул кресло поближе к камину и сел. Он задумчиво смотрел на огонь. Хочешь не хочешь, придется что-то выдумывать. Сомневаться не приходилось, такой Прекрасный принц побежит от первой же опасности, после чего над Аззи будут смеяться во всех трех мирах. Этого Аззи допустить не мог.
Глава 4
На следующее утро Аззи приступил к обучению Прекрасного принца. Прежде всего они начали упражняться с мечом. Надо сказать, что в руках молодого рыцаря, готового встретиться лицом к лицу с опасными сверхъестественными препятствиями, меч всегда был могучим многоцелевым оружием; если рыцарь хорошо владел мечом, он мог поразить почти любого противника. В обращении с мечом Прекрасный принц проявил большой врожденный талант. Дело в том, что его туловище и правая рука ранее принадлежали искусному рыцарю. Это искусство бросалось в глаза, когда принц делал выпады, парировал удары, наступал, грозно топая выставленной вперед правой ногой, или отступал, вращая меч с такой быстротой, что казалось, это вовсе и не меч, а блестящий стальной щит. Даже Аззи, сам далеко не последний фехтовальщик, не раз оказывался в затруднительном положении перед ловкими выпадами и стремительными атаками принца.
В то же время Прекрасный принц, по-видимому, был органически не способен развить достигнутый успех. Аззи, одетый в старую спортивную тунику и защищенный только отвращающим меч заклинанием умеренной силы, снова и снова повторял с принцем основные приемы.
— Наступай! — кричал запыхавшийся Аззи. Он и принц упражнялись на тенистой тренировочной площадке за домом. — Разозлись! Атакуй меня!
— Дядюшка, я не хотел бы ранить тебя, — говорил принц.
— Поверь мне, ты не можешь даже коснуться меня мечом. Ну, давай же, нападай на меня!
Принц искренне старался, но природная трусость сковывала движения. Как только он приближался к Аззи так близко, что можно было нанести решающий удар, его будто останавливала неведомая сила. Принц тушевался, медлил, и ловкий демон успевал не только отразить удар, но и коснуться принца своим мечом.
Хуже того, когда Аззи нападал, выкрикивая страшные ругательства и топая ногой, все умение принца куда-то исчезало, он поворачивался к демону спиной и постыдно бежал.
Наблюдавший за этими занятиями Фрике только качал головой. Кто бы мог подумать, что такая мелкая деталь, как сердце труса, станет управлять и поведением, и характером принца!
В надежде вдохнуть в принца храбрость с помощью колдовства, Аззи перепробовал все имевшиеся у него подходящие заклинания, но какая-то неодолимая сила делала принца одинаково невосприимчивым и к заклинаниям, и к увещеваниям.
В свободное от упражнений и фехтования время Прекрасный принц уединялся в небольшом домике, расположенном в дальнем углу поместья Аззи. Здесь он хранил свои сокровища; несмотря на мужественную внешность, искренней привязанностью принца были куклы. Он с увлечением играл с ними, одевал их, устраивал для них обеды. Аззи хотел было отобрать куклы и не возвращать до тех пор, пока принц не научится обращаться с мечом, но Фрике отсоветовал.
— Если ребенка, — сказал он, — лишить его детских радостей, он может серьезно заболеть. Прекрасного принца и так нельзя назвать здоровым, что же будет, если ты заберешь его игрушки?
Аззи пришлось согласиться. Ему было ясно, что необходимо предпринимать какие-то экстренные меры. Но прежде всего нужно было достать для принца волшебный меч.
Адский отдел снабжения целую вечность отделывался одними обещаниями. Снабженцы говорили, что они никак не могут достать подлинный волшебный меч. Разумеется, у них не было недостатка в сравнительно удачливых мечах, но ни один из них не был по-настоящему заколдован так, чтобы с его помощью можно было прорваться через любые преграды, чтобы он сам рассекал чешую дракона и вонзался в самое сердце врага. Все известные волшебные мечи уже были розданы другим героям, ведь в те годы далеко не один Аззи просил у снабженцев волшебные мечи. Аззи умолял, убеждал, объяснял, что его состязание особое, ибо успех или поражение в нем будут определять ни больше ни меньше, как судьбу сил зла на следующее тысячелетие.
— Конечно, — отвечал снабженец, — все так говорят. Исключительно важно, сверхсрочно... Поверь мне, все это мы уже не раз слышали.
— Но я говорю правду!
Снабженец мерзко улыбался.
— Конечно, правду, точно так же, как и все другие!
Аззи решил обучение принца временно поручить Фрике, который, судя по всему, наводил на принца почти такой же страх, как и сам демон. Аззи поспешил в замок принцессы Скарлет, чтобы проверить, все ли подготовлено на этом участке.
Он приземлился на опушке заколдованного леса, на который он потратил уйму времени, продумывая каждую деталь. На первый взгляд здесь адский отдел снабжения оказался на высоте и выполнил почти все пожелания демона.
Аззи немного постоял на опушке, всматриваясь в лес. Как ему и полагалось, лес был зеленым и состоял в основном из деревьев и кустарников. Аззи вошел в лес. Стоило ему приблизиться к деревьям, как те пришли в движение, медленно опуская свои ветви и неуклюже стараясь схватить и пленить демона. Аззи без труда уклонился от коварных ветвей, которые двигались так медленно, что даже такой увалень, как Прекрасный принц, смог бы легко убежать. К тому же в лесу явно отсутствовал минимально необходимый ассортимент сказочных животных и других диковинных созданий. «Проклятие, — подумал Аззи, — почему отдел снабжения экономит именно на мне?»
Рассерженный Аззи вылетел в Аугсбург, чтобы понаблюдать за успехами Фрике в обучении принца. Каково же было удивление Аззи, когда он увидел, что Фрике сидит на ступеньке крыльца и грызет яблоко.
— В чем дело? — возмутился Аззи. — Почему вы не занимаетесь?
Фрике пожал плечами:
— Он сказал, что с него хватит. Еще он сказал, что решил дать обет не убивать ни одно живое существо. Ты не поверишь, он стал вегетарианцем и всерьез думает постричься в монахи,
— Это уж слишком, — заметил Аззи.
— Согласен, хозяин, — сказал Фрике, — но что ты сможешь поделать?
— Мне нужно посоветоваться с экспертом, — ответил Аззи. — Приготовь мои магические порошки и экспедиционный амулет. Настало время вызывать духов.
Глава 5
Сначала Аззи решил, что его заклинания вообще не действуют. Гермес не появлялся, что бы Аззи ни предпринимал. Он попытался еще раз, теперь пустив в ход огромные свечи, вытопленные из мертвецов; их он приберегал для особенно трудных ситуаций. На этот раз скоро уже стало ясно, что свечи подействовали. Аззи вложил в заклинание максимум энергии и почувствовал, как оно помчалось через эфир, волчком вонзилось в трещину между мирами, повсюду выслеживая цель, как хорошо выдрессированная охотничья собака, взявшая след. Потом Аззи услышал сварливый голос:
— Ладно, я уже проснулся.
Через несколько мгновений перед Аззи появилась мраморно-белая мужественная фигура Гермеса. Античный бог еще расчесывал длинные темно-каштановые волосы; по его виду нетрудно было догадаться, что он изрядно раздражен.
— Дорогой Аззи, тебе следовало бы осмотрительней обращаться с такими мощными заклинаниями и не вызывать меня столь бесцеремонно. Знаешь, у духовных консультантов тоже есть личная жизнь. Согласись, малоприятно, если приходится все бросать лишь потому, что какой-то молодой демон решил тебя срочно вызвать.
— Прошу прошения, но раньше ты был так добр ко мне... Меня заставила жестокая необходимость.
— Что ж, послушаем, что это за необходимость, — сказал Гермес. — Конечно, у тебя не найдется чаши ихора?
— Конечно, найдется, — живо отозвался Аззи, наливая ихор в кубок, вырезанный из единого кристалла аметиста.
Пока Гермес не торопясь потягивал напиток, Аззи поведал ему о непредвиденных осложнениях, возникших при обучении Прекрасного принца.
— Дай подумать... — сказал Гермес. — Да, теперь я вспоминаю: о подобных случаях я читал в древних сказаниях. В классической литературе поведение Прекрасного принца называли «отказом героя от подвига».
— Никогда бы не подумал, что герои способны на такое, — удивился Аззи.
— О, очень даже способны. Что тебе известно о семье твоего героя?
— Нет у него никакой семьи! — воскликнул Аззи. — Я сам его создал!
— Это мне известно. Но вспомни, мы ведь знаем кое-что о судьбе его ног. Все части его тела, особенно сердце, в какой-то мере сохранили память о своих прежних владельцах.
— Да, у него сердце труса, — признался Аззи. — Что же до других подробностей его биографии, мне как-то не приходило в голову их узнавать.
— Хорошо, я сделаю это за тебя, — сказал Гермес и тотчас исчез, но не в клубах дыма, как исчезают обычные демоны, а в огромном столбе огня.
Аззи восхищенно смотрел на эффектный уход бога. Такому он и сам был бы рад научиться.
Гермес вскоре возвратился.
— Так я и думал. Твой герой с сердцем труса был средним из трех сыновей.
— Ах так? Ну и что же?
— Древняя мудрость гласит, что средний сын обычно самое никчемное создание. Старший сын наследует корону. Младший сын отправляется на поиски приключений, совершает подвиги и завоевывает королевство. Средний сын без толку околачивается; он не способен ни на что путное. Так природа компенсирует достоинства одного человека недостатками другого.
— Черт побери! — воскликнул Аззи. — Ну и влип же я с этим средним сыном, ко всему еще и трусом! Что же мне делать?
— Пока характер принца окончательно не сформировался, остается какая-то надежда его изменить. Может быть, тебе удастся убедить принца, что он — младший сын? Возможно, тогда он перестанет увиливать от подвига.
— А трусом он так и останется?
— Боюсь, останется навсегда, — ответил Гермес. — Конечно, чего-то ты сможешь добиться, особенно если расскажешь ему о храбрости и отваге его предков, но трусость — врожденный порок, который невозможно излечить уговорами.
— Что же ты предлагаешь? — спросил Аззи.
— Мне известно только одно средство от трусости, — ответил Гермес, — и это средство — трава, которую называют храбрицей вечнозеленой.
— Где она растет? — сразу спросил Аззи. — Она в самом деле действует?
— Ее эффективность не вызывает сомнений. Храбрица — ее называют также травой мужественности — вселяет в человека смелость и решительность. Но траву нужно давать только малыми дозами, иначе смелость обернется безрассудством, и героя убьют, прежде чем он успеет встать на тропу совершения подвигов.
— Трудно представить Прекрасного принца безрассудно храбрым.
— Дай ему каплю настоя травы, и ты будешь безмерно поражен, насколько сильно она действует. Но запомни, во всех случаях лучше сочетать храбрицу с чем-нибудь другим, например с хладандрией, травой осторожности и предусмотрительности.
— Запомню, — заверил Аззи. — Так где же найти эту храбрицу?
— Найти ее непросто, — признался Гермес. — В золотом веке она росла повсюду. Никто ее не собирал, ибо тогда храбрость была не нужна; людям было достаточно уметь наслаждаться жизнью. Потом наступил бронзовый век, в котором люди научились воевать друг с другом, и, наконец, железный век, когда человек стал воевать не только с человеком, но и со всеми другими существами. В те годы люди поглощали траву в огромных количествах, и в этом кроется один из секретов безумной храбрости древних. Но бесчисленные войны вместе с безрассудной смелостью воинов привели к тому, что человеческая раса едва не вымерла. Потом изменился климат, и храбрица исчезла с лица Земли. Теперь ее можно найти только в одном месте.
— Что это за место, скажи мне! — потребовал Аззи.
— Самые дальние полки склада адского отдела снабжения, — ответил Гермес. — В свое время все оставшиеся растения собрали, высушили, приготовили из них настой на ихоре и оставили там на вечное хранение.
— Но я столько раз просил у снабженцев что-нибудь в этом роде! Мне неизменно отвечали, что они и слыхом не слыхивали ни о чем подобном.
— Это на них похоже, — сказал Гермес. — Тебе придется найти способ заставить их заняться более тщательными поисками. Извини, Аззи, но другого средства я не знаю.
Перед Аззи встала нелегкая задача, потому что адские снабженцы все более и более открыто увиливали от выполнения его заказов. У Аззи складывалось впечатление, что снабженцы отказали ему, не потрудившись даже посмотреть, есть ли на складах нужная Аззи вещь, и теперь дремлют в надежде, что все образуется само собой. Аззи не на шутку встревожился.
Он поговорил с принцем, рассказал ему о героических деяниях его выдуманных предков и убеждал брать с них пример. Принца эти убеждения нисколько не тронули. Аззи принес ему портрет принцессы Скарлет, написанный демонами-художника-ми; можно было ручаться, что они не упустили ни одной привлекательной черты принцессы. Прекрасный принц остался равнодушным к портрету и вместо того, чтобы восхититься красотой принцессы, начал пространно рассуждать о том, что, когда он станет немного постарше, непременно откроет дом моделей.
Глава 6
Был ранний вечер. За день жаркое августовское солнце основательно прогрело аугсбургский дом демона. Аззи сидел перед камином в большом грубо обтесанном кресле и листал последний выпуск экспресс-информации Министерства адских дел. Это был самый обычный выпуск, с призывами к каждому вершить зло ради общего дела, с перечнем намечавшихся адских общественных мероприятий, с календарем дней рождения созданий, которых помещали в детские колыбельки взамен похищенных настоящих человеческих младенцев (тех потом немного переделывали и переправляли в Новый Свет, к ацтекам, кровавые жертвоприношения которых вызывали всеобщее восхищение), с объявлениями о праздничных пожарах в людских жилищах и о распродаже в преисподней, короче говоря, обычная ерунда с изредка встречавшимися там и сям репортажами о настоящих новостях. Аззи читал выпуск без особого интереса. В этих сообщениях из родного дома редко встретишь что-то полезное.
Веки Аззи отяжелели, и он задремал. В этот момент в высокую дверь парадного входа кто-то забарабанил так громко, что Аззи чуть не свалился с кресла. Прекрасный принц перерисовывал с глиняной таблички на пергамент модели греческих туник; не успело в поросшей лесом соседней лощине замолкнуть эхо последних ударов, как принца и след простыл. Только старый Фрике внешне оставался невозмутимым, что, впрочем, совсем не объяснялось его исключительной храбростью; неожиданный грохот перепугал его настолько, что он буквально оцепенел, как, говорят, цепенеет кролик, когда на него стрелой падает сокол, сложив крылья и выставив вперед острые когти.
— Для гостя поздновато, — вслух размышлял Аззи.
— И громковато тоже, хозяин, — поддакнул Фрике, вышедший из оцепенения и теперь дрожавший от страха.
— Возьми себя в руки, приятель, — сказал Аззи. — Наверное, это всего лишь заблудившийся путник. Поставь на огонь большой чайник, а я посмотрю, кто к нам пожаловал.
Аззи подошел к двери и откинул массивные задвижки, выкованные из дважды закаленной стали.
На пороге стоял гость — высокое, ослепительно белое человекоподобное существо. На его голове блестел простой золотой шлем с голубиными крыльями по бокам. Гость был в с нежнобелых доспехах, а с его плеча свешивался горностаевый плащ. У него были крупные правильные черты лица и большие голубые глаза. Гостя можно было назвать красивым, но его красота казалась почему-то безжизненной и бесцветной.
— Добрый вечер, — сказал гость. — Кажется, я попал по адресу. Это резиденция демона Аззи Элбуба, не так ли?
— В этом ты прав, — ответил Аззи, — но я тебя не приглашал. Как ты осмелился вторгаться в мой дом, когда я отдыхаю?
— Я искренне сожалею, что пришлось нарушить ваш покой, но мне было приказано явиться сюда как можно быстрее.
— Кем приказано?
— Руководством Комитета по подготовке к состязаниям в честь тысячелетия сил света.
— Так ты послан силами света?
— Да. Вот мои верительные грамоты. — С этими словами гость вручил Аззи свиток, перевязанный розовой лентой. Аззи развернул его.
Трудночитаемым готическим шрифтом Комитет извещал, что предъявителю сего, Гавриилу, ангелу второй гильдии сил света, настоящим предоставляется право посещать все места под солнцем по его усмотрению и наблюдать за всеми событиями, привлекшими его внимание, и что это право в первую очередь распространяется на демона Аззи Элбуба, к которому предъявитель сего направлен в качестве наблюдателя.
Аззи возмущенно смерил незваного гостя взглядом:
— По какому праву силы света тебя прислали? Все, что здесь совершается, это дело сил тьмы, и другая сторона не имеет права вмешиваться в наши действия.
— Уверяю вас, у меня нет намерений вмешиваться в ваши дела. Могу я войти в дом и объяснить причину моего появления?
Аззи был настолько шокирован нахальством посланца сил добра, что даже не сумел ничего возразить. Высокий златовласый ангел беспрепятственно вошел в дом и осмотрелся.
— Прекрасный дом! Мне особенно нравится ваша символика, — сказал Гавриил, показывая на правую (или западную) стену. Там, в нишах, стояли скульптурные изображения демонов, вырезанные из черного оникса. Демоны имели разные обличья: обезьяны, сокола, аспида и представителя Нового Света росомахи.
— Глупец, это вовсе не символы, а бюсты моих предков.
— И это тоже ваш предок? — усомнился ангел, показывая на голову росомахи.
— Это мой родной дядя Занзибар. Вместе с Эриком Рыжим он эмигрировал в Гренландию и там стал идолом.
— У вас прямо-таки семья путешественников! — восторженно воскликнул ангел. — Меня всегда искренне восхищали энергия и живость представителей сил зла. Их поступки, конечно, неправедны, но все же заслуживают восхищения. Между прочим, меня зовут Гавриил.
В разговор включился пришедший в себя Фрике:
— Если ты ангел, то где твои крылья?
Гавриил расстегнул доспехи, под которыми оказалась пара тщательно сложенных крыльев. Он расправил крылья и продемонстрировал их роскошную кремовую окраску.
— Так что тебе нужно? — спросил Аззи. — Я занят важным делом, у меня нет времени на пустяки и праздную болтовню.
— Как я уже говорил вам, меня послали силы добра и света. Наш Верховный совет решил, что участие сил тьмы в состязаниях в честь тысячелетнего юбилея представляет для нас большой интерес. Принимая во внимание огромную важность события, мы сочли весьма целесообразным направить наблюдателя, с тем чтобы убедиться в отсутствии мошенничества с вашей стороны. Пожалуйста, не подумайте, что мы вас в чем-то обвиняем. Просто нам казалось разумным понаблюдать за вашими действиями. Мы ни в коей мере не собирались оскорбить вас.
— У меня и без вас хватает забот, — проворчал Аззи. — Теперь еще ангел постоянно будет совать свой нос в мои дела.
— Я хотел бы лишь понаблюдать со стороны, — возразил Гавриил. — Там, откуда я пришел, мы многое слышали о силах зла и тьмы, но мне ни разу не удавалось увидеть кого-либо из вас достаточно близко.
— Должно быть, там, откуда ты пришел, чертовски скучно, — заметил Аззи.
— Да, скучно, но нас окружает добро, и, разумеется, нам это нравится. Однако редкая возможность увидеть настоящего демона за работой — я имею в виду, творящего зло... Должен признаться, идея зла почему-то всегда волновала меня.
— Так она нравится вам, да? — уточнил Аззи.
— О нет! Это было бы слишком. Но идея зла действительно интересует меня. Возможно, я даже смогу быть вам в чем-то полезным.
— Мне? Ты издеваешься?
— Понимаю, это должно показаться вам странным. Но, видите ли, по своей сути добро всегда стремится оказать помощь, даже если речь идет о деяниях сил зла. Уверяю вас, настоящее добро не имеет никаких предубеждений по отношению к злу.
— Был бы рад, если бы все ваши дела этим и ограничились, — сказал Аззи. — Надеюсь, ты не миссионер и не хочешь обратить демона в иную веру. В любом случае это бесполезно. Ты понял меня?
— Уверяю, я не причиню никаких беспокойств, — еще раз заверил Гавриил. — Между прочим, ваше руководство дало согласие на мою миссию.
— Твой свиток выглядит очень солидно, — согласился Аззи. — Ладно, мне-то что, гляди куда тебе захочется. Только не пробуй стащить какое-нибудь из моих заклинаний.
— Я сам отрублю себе правую руку, если позволю украсть что-либо у вас, — торжественно заявил Гавриил.
— Верю. Похоже, ты в самом деле дурак, — сказал Аззи и, глядя на озадаченную физиономию ангела, добавил: — Не принимай близко к сердцу, просто я люблю образные выражения. В кладовой уйма съестного. Впрочем, нет, думаю, это тебе придется не по вкусу. Фрике, сбегай в деревню, принеси гостю цыплят.
— Но я буду только рад разделить трапезу с вами, — возразил Гавриил.
— Нет, этому ты не обрадуешься. Можешь мне поверить. Так как идут дела у сил добра?
— Мы готовимся успешно, — ответил Гавриил. — Уже сооружен фундамент и все такое. Трансепты, неф, хоры вместо...
— Готовитесь? О чем ты говоришь?
— Об участии сил добра в состязаниях в честь тысячелетнего юбилея.
— Вы что-то строите к состязаниям?
— Да. Мы внушили архитектору мысль о создании величественного храма и вдохновили целую деревню на строительные работы. Это будет нечто великолепное, зовущее человека к высшим идеалам — истине, красоте, доброте.
— Как же вы называете эту штуковину?
— Мы предпочитаем называть храм готическим собором.
— Гм. Ну ладно. К вам тоже приставлен наблюдатель?
— Да. За нашими работами следит Бестиалиал.
— Не очень удачный выбор, — фыркнул Аззи. — Что он понимает в наших делах? Канцелярская крыса. Впрочем... Сойдет, если он будет повнимательнее. Так ты считаешь, ваша идея неплоха, да?
— О да. Нам это создают силы добра. Правда, как говорят, нет предела совершенству.
— Это точно, — заметил Аззи. — Пойдем в мой кабинет, я угощу тебя ихором.
— Я лишь слышал об этом напитке, но никогда не пробовал, — признался Гавриил. — Он опьяняет?
— Он делает свое дело, — пояснил Аззи. — Я хочу сказать, такова жизнь.
Гавриилу последние слова Аззи показались, мягко говоря, туманными. Впрочем, если уж на то пошло, когда добро понимало зло? Он последовал за Аззи в его кабинет.
— Ну ладно, — сказал Аззи, — если ты собираешься остаться, то оставайся, черт с тобой. Насколько я понимаю, ты хотел бы жить в этом доме?
— Для успешного выполнения моих функций это был бы идеальный вариант, — ответил Гавриил. — Я могу платить за жилье...
— Ты принимаешь меня за крохобора? — возмутился Аззи, хотя мысль о возможности немного заработать за счет ангела пришла ему в голову еще раньше. — Ты — мой гость. Там, откуда я пришел, гость — святое понятие.
— Точно так же и там, откуда пришел я, — сказал Гавриил.
— Подумаешь! — фыркнул Аззи. — Для вас, созданий света, что-нибудь святое, хотя бы тот же гость, дело самое обычное. А вот для сил тьмы назвать гостя святым — это из ряда вон.
— Только это я и хотел сказать, — поддакнул Гавриил.
— Не пытайся втереться в доверие, — сказал Аззи. — Я знаю все ваши трюки и ненавижу вас, да и все ваше дело.
— Так и должно быть, — с улыбкой заметил Гавриил.
— Значит, ты меня тоже ненавидишь?
— Ни в коей мере! Когда я сказал, что так и должно быть, я имел в виду только вас. Вы относитесь к числу тех созданий, которых наши архангелы называют самородками. Видеть вас наяву — большая удача.
— Лестью ты ничего не добьешься, — сказал Аззи и с досадой отметил, что Гавриил начинает ему нравиться. «С этим надо бороться», — подумал Аззи и обратился к Фрике: — Проводи его в ту комнату на чердаке.
Фрике взял масляную лампу и поковылял к лестнице, постукивая перед собой неизменной палкой и согнувшись чуть не до пола, так что его горб стал похож на спину всплывшего кита. Гость последовал за ним. Поднимавшимся вверх лестницам, казалось, не было конца. Фрике и гость миновали обитые полированными панелями коридоры и комнаты нижних этажей. Постепенно лестницы становились все уже и круче; то тут то там вместо ступенек зияли провалы. Фрике поднимался, не замедляя и не ускоряя шага, а за ним неотступно следовал высокий, прямой Гавриил, лишь изредка наклонявший голову, чтобы не задеть самые низкие облака. Белые одежды ангела чуть заметно блестели в неровном свете масляной лампы.
Наконец они добрались до небольшой площадки почти под самой крышей старинного дома. В конце короткого темного коридорчика оказалась дверь. Фрике распахнул ее и вошел. В мерцающем желтом свете лампы Гавриил не без труда разглядел крохотную комнатушку, настолько низкую, что он не мог распрямиться, не стукнувшись головой о потолок. Под самым потолком было маленькое освинцованное окошко, выходившее прямо на скат крыши и потому заметно наклоненное. В комнате не было никакой мебели, кроме железной койки и деревянной тумбочки. Вся комната была ненамного длиннее койки. Она пропиталась въедливым запахом мартовских котов и дохлых мух; пол покрывал толстый слой пыли.
— Очень мило, — сказал Гавриил.
— Может быть, чуть тесновато, — заметил Фрике. — Если ты попросишь хозяина, наверное, он даст тебе пару комнат на четвертом этаже.
— Нет нужды, — ответил Гавриил. — Эта комната вполне меня устраивает.
В этот момент в дверь постучали.
— Кто там? — спросил Фрике.
— Небесное транспортное агентство. Прибыл груз для ангела Гавриилу.
— Ах, уже прибыл. Благодарю вас, — сказал Гавриил и распахнул дверь.
На пороге стоял среднего роста мужчина в фуражке служащего агентства. Он вручил Гавриилу бумагу и ручку. Гавриил расписался и отдал бумагу агенту. Агент дернул за выбившуюся из-под фуражки прядь волос и тотчас исчез.
— Это мой багаж, — объяснил Гавриил. — Где я могу его пристроить?
Фрике с сомнением оглядел комнатушку:
— Может быть, на койке? Но тогда тебе негде будет спать.
— Он сам найдет свое место, — загадочно сказал Гавриил и втащил сундук в комнату. Сундук был очень большим, и койка действительно оказалась единственным подходящим для него местом, потому что большую часть свободной площади уже заняли Гавриил и Фрике.
Гавриил огляделся и спросил:
— Как вы думаете, он войдет в тот угол?
Фрике с недоумением уставился на острый угол между стенами и сказал:
— Сюда не затолкнешь и дохлую мышь, не то что этот огромный сундук.
— Все же давайте попробуем, — не согласился Гавриил.
Он столкнул сундук с койки и подвинул его вплотную к стене. Хотя койку отделяло от стены не больше нескольких дюймов, сундук продвигался все дальше и дальше; стена не останавливала, а, наоборот, отступала и отступала сама. Другие стены тоже разошлись в стороны, а потолок заметно поднялся. Скоро
Фрике с удивлением обнаружил, что он стоит в центре довольно большой комнаты.
— Как ты это сделал? — спросил Фрике.
— Когда приходится много ездить, таким приемам учишься по ходу дела, — скромно пояснил Гавриил.
Комната стала не только больше, но и намного светлее, хотя источников света вроде бы не прибавилось. У Фрике от изумления широко раскрылись глаза. Но и это было не все. Вдруг Фрике услышал странный звук, будто кто-то бегал у его ног. Он испуганно посмотрел вниз, но успел лишь заметить, как непонятное существо размером примерно с крысу торопливо скрылось из виду. Фрике закрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел свежевымытый и тщательно отполированный пол. А ведь всего лишь мгновение назад его покрывал толстый слой пыли и кошачьего дерьма толщиной не меньше дюйма. Фрике был близок к обмороку.
— Я сообщу хозяину, что ты хорошо устроился, — сказал он и поспешно вышел.
Через пять минут в комнату Гавриила вошел Аззи и осмотрелся, невольно сравнивая увиденное с тем, что он видел здесь в последний раз. Комната увеличилась по меньшей мере в два раза, была ярко освещена, уютно обставлена, сверкала чистотой, благоухала ладаном и миррой, а в одной из стен появилась небольшая дверь, приоткрыв которую Аззи обнаружил выложенную изразцами прекрасную ванную. Черт побери, Аззи готов был поклясться, что этой ванной здесь раньше не было.
В комнате появился и большой гардероб. Его дверца была приоткрыта, и Аззи разглядел десятки нарядов Гавриила самых разнообразных фасонов и покроев: одни с орденами, другие с огромными воротниками и манжетами. Гавриил как раз переоделся в один из таких нарядов, который дополняла остроконечная шапочка. Аззи этот наряд казался ужасно нелепым и даже немного зловещим.
— Я рад, что ты хорошо устроился, — сказал Аззи.
— Я позволил себе немного переделать комнату. Но перед отъездом я охотно верну ей первоначальный вид.
— Об этом можешь не беспокоиться, — сказал Аззи. — Если бы я знал, что тебе нравятся такие штуки, я бы предложил другую комнату. А это что за шарик?
Аззи показал на свешивавшийся с пояса ангела шар из перламутра и золоченой бронзы.
— Ах это! — ответил Гавриил. — Это мой телефон. Он позволяет мне поддерживать постоянную связь с вышестоящими организациями.
Аззи не мог отвести завистливого взгляда от аппарата.
— Наши не выпустили еще ни одного!
— Это так удобно! Уверен, скоро вы обзаведетесь своими телефонами и будете от них в восторге, — сказал Гавриил.
Глава 7
Наступил сентябрь, и установилась прекрасная погода. Аззи более или менее смирился с постоянным присутствием в своем доме живого ангела. Гавриил продолжал расширять свою комнату, и Аззи пришлось просить его установить подпорки, потому что тяжеленная надстройка под самой крышей грозила опрокинуть весь дом. Обучение Прекрасного принца пошло успешнее. Вроде бы этот молодой человек обретал наконец уверенность в своих силах. Аззи постоянно подкармливал его всевозможными травяными экстрактами и настойками, а также другими экзотическими снадобьями, в том числе истолченным в порошок рогом единорога, сушеными экскрементами привидения-плакальщицы и перегнанным трупным потом. Принц уже не бегал от Фрике, когда они сражались деревянными мечами. Правда, чтобы уравнять силы фехтовальщиков, Фрике держал меч в левой руке, которой он владел неважно. В общем, налицо был явный прогресс, хотя по-прежнему было неясно, когда же молодой принц сможет достойно встретить настоящего врага.
Дни и ночи проходили спокойно. Аззи сожалел только, что с ним нет Илит. Ее пришлось оставить в заколдованном замке присматривать за принцессой Скарлет, своенравие которой все еще доставляло немало хлопот. Однажды вечером, когда Аззи сидел в гостиной, покуривая трубку и наслаждаясь изысканным блюдом — сердцем росомахи под соусом терияки, наверху раздался подозрительный шум. Гавриил, читавший одно из своих бесчисленных руководств по творению добрых дел, удивленно поднял голову: он отчетливо слышал, как по крыше застучали копыта. Потом топот уступил место шуршанию, шарканьям и проклятиям. Звуки приближались к камину, постепенно перерастая в громкое ворчание и стоны. Наконец из дымохода в камин упало нечто довольно крупных размеров.
Перед Аззи и его друзьями предстал Санта-Клаус в перепачканном красном костюме, в съехавшей набок шапочке с кисточкой и со скорбным выражением на измазанном сажей лице.
Можно сказать, ему повезло с погодой: стояли теплые вечера, и камин в этот день не растапливали.
— Почему вы закрыли задвижки? — возмутился Санта-Кла-ус. — Через них было очень трудно пробираться. И ваши дымоходы не чистили тысячу лет.
— Извини, Санта-Клаус, — сказал Аззи. — Я никак не ожидал увидеть тебя в это время года. Да и вообще ты не часто заглядываешь к демонам.
— Потому что наш устав предписывает подарки приносить сначала людям. А их день ото дня становится все больше и больше.
— Я тебя понимаю, — поддакнул Аззи. — Ладно, как бы там ни было, у нас есть свои способы получать и дарить. Но почему ты решил навестить нас? Если это светский визит, ты мог бы войти через дверь.
— Я по делу, а не со светским визитом, — возразил Санта-Клаус. — Я принес срочный заказ для одной молодой красивой ведьмы, которая и дала мне этот адрес. Ее зовут Илит. Она дома?
— К сожалению, сейчас ее нет, — ответил Аззи. — Не могу ли я чем-нибудь помочь?
— Можешь получить заказ вместо нсс. — С этими словами Санта-Клаус вытащил из своего мешка большой, красочно упакованный сверток.
— Конечно, с удовольствием.
— Не забудешь передать ей? — засомневался Санта-Клаус. — Это подарок для девочки, ее зовут Бриджит. Илит ей обещала.
— Я прослежу, чтобы девочка получила подарок.
— Благодарю, — сказал Санта-Клаус. — Между прочим, я говорил Илит, что на Северном полюсе стало ужасно скучно. Она обещала прислать пару ведьм; я бы дал им подарки и развлек их.
— Достоинства ведьм часто переоценивают. Боюсь, они тебе не понравятся.
— Думаешь, не понравятся? Попробуй поживи с одними гномами и оленями, потом посмотрим, что ты скажешь о ведьмах. Ладно, мне пора.
Аззи проводил гостя до дверей. Санта-Клаус на удивление ловко для столь грузного мужчины вскарабкался по подпоркам на крышу. Скоро снова послышался стук копыт, и Санта-Клаус исчез. Аззи вернулся в дом и распаковал сверток. В нем оказался игрушечный домик с крохотными окошками, с зеркалами, столами и стульями; в домике и в дворике при нем стояли великолепно выполненные фигурки людей и домашних животных.
— Не хватает только игрушечной гильотины, — вслух размышлял Аззи. — Кажется, у меня тут одна завалялась...
