Глава 20
Когда Старк вышел на ближайшую дорогу, над зеленой равниной была ночь. Небом завладели Три Леди, ясные и величественные. Их свет был почти так же ярок, как и свет Старого солнца, только он был более мягок. Казалось, что половина жителей Скэйта собрались на дороге в Джер Дарод. Старк влился в этот поток.
Его скрытый капюшоном нос отмечал различные запахи. Горячая пыль, запах тел людей и животных и почти отовсюду — одуряющий сладковатый запах наркотиков.
Путники шли с разной скоростью. Старк протиснулся мимо огромной конструкции вроде арбы на колесах, которую волокли голые мужчины и женщины, раскрашенные в священную коричневую краску — цвет Матери Скэйта. Затем он с трудом пробрался через толпу очень медленно идущих людей. Недалеко от Старка, словно танцуя, шел человек в грязном плаще, все время выкрикивая слова молитвы. Трое двигались прыжками. Женщина с волосами до пят шла, вытянув перед собой руки, и пела высоким чистым голосом.
Изможденный святой, татуированный с ног до головы символами солнца, кричал Старку в экстазе:
— Радуйся, мы будем очищены от всех грехов!
Многие паломники были в плащах и капюшонах, у многих были завязаны лица. На Старка никто не обращал внимания. Помня рекомендации Тачвара, он старался идти не слишком быстро и не чересчур решительно — решительность могла оказаться совершенно неуместной.
И все же был ли передатчик у Педралона и его сообщников? Могут ли они им воспользоваться? Сам Педралон теперь, может быть, умер или заперт в недоступном месте. А может быть, раскаялся в грехах и вернул себе благоволение Лордов Защитников? В этом случае даже спрашивать о нем опасно. Даже просто войти в Джер Дарод — и то было громадным риском. Но на этот риск пришлось идти, иначе и он, Старк, и Антон должны будут прожить остаток жизни — если у них будет этот остаток — на Скэйте, а ирнанцам придется забыть мечты о других мирах.
Тачвар говорил, что такое число паломников необычно для этого времени года…
На вершине огромной скрипящей арбы было что-то вроде гондолы. В ней сидела разряженная жрица, которая кричала, что богохульство будет уничтожено, а еретики наказаны. Проехала повозка из позолоченного дерева, наполненная людьми с тропического юга: мужчины и женщины, худощавые, одетые в яркие шелка. Их маленькие задумчивые лица выглядели янтарными камеями. Они тоже что-то кричали о наказаниях и жертвах Старому солнцу. Старк по-прежнему шел вперед, и отдаленные кровли Джер Дарода сверкали перед ним в свете Трех Леди.
Ему показалось странным, что никто не шел навстречу, никто не покидал город.
Он миновал группы людей, полностью одетых в желтое. Хозяева стручков, видимо, решили набраться святости, чтобы вновь заняться стручками, счастливыми и лишенными ума, и вести их в тени объединения к его высшей вершине — смерти.
Появились еще три танцора, на этот раз женщины, держащиеся за руки. Волосы прикрывали их лица. Взлетающие лохмотья обнажали белые руки и ноги.
Многочисленная орда паломников подхватила Старка под руки.
— Истина, пилигрим! Мы услышим сегодня слова истины! Ты готов услышать истину?
Их глаза были стеклянными, а дыхание — тяжелым из-за наркотиков.
— Истина, которая уничтожит ложь и накажет зло!
— Я готов, — звучно ответил Старк, — А вы? Обнимайтесь! Любите друг друга!
Те, смеясь, повиновались. Одна из женщин обняла и поцеловала Старка. Ее губы, казалось, прожигали вуаль.
— Отойдем к краю дороги, и я научу тебя любви, — сказала она. — Зачем ты скрываешь лицо?
— Я дал обет, — сказал Старк, осторожно отодвигая ее.
На дороге образовалось свободное место. Там шел всего один человек, устремив взгляд на белые башни Джер Дарода.
— Они помогают слабым, кормят голодных, укрывают бездомных… Лорды Защитники — наши отцы. Они дают нам все, что нужно… — Он повторял это как заклинание.
Старк посмотрел ему в лицо и увидел, что этот человек идет к смерти.
Позади него раздался какой-то шум. Старк оглянулся. Быстро и решительно приближалась группа всадников. Это были не пилигримы.
Старк смешался с ближайшей группой, которая отодвинулась, давая проход всадникам. Их было шестеро — четверо Бендсменов и еще двое, которые были укутаны в черные капюшоны.
Подняв глаза, Старк увидел в проходе лицо в белой шерсти с огромными блестящими глазами существа, живущего без солнечного света. В течение доли секунды ему показалось, что эти глаза уставились на него в нежном свете Трех Леди.
Он встревожился. Но отряд продолжал свой путь, и даже если человек в черном плаще действительно узнал его, он не поднял тревоги. Видимо, все-таки не узнал. Старк опустил капюшон как можно ниже и пошел дальше, весьма раздосадованный этой встречей.
Это были Дети Матери Скэйта, из людей Келл а Марг, которые жили в катакомбах под горами Ведьминых Огней. Он узнал их: Фенн и Федрик, которые хотели убить его кинжалами в зале Прорицателей.
Зачем они едут в Джер Дарод, так далеко на юг, в мир под открытым небом, от которого они отказались тысячелетия назад? У него и так достаточно врагов, не хватало еще этих двоих…
На стенах Джер Дйрода был виден свет, похожий на отблески костра. Ворота были открыты, они всегда были открыты. Их было двенадцать, и к ним вела дорога. И через эти ворота в город Бендсменов вливались толпы паломников.
Город был не такой сияющий, как казался издали, но он был наполнен мелодичными звуками. Звуки издавали колокольчики, которые висели по краям крыш, на шпилях, вокруг позолоченных куполов. Тысячи маленьких колокольчиков, свободно раскачиваемых малейшим дуновением ветра, наполняли воздух нежным звоном.
На улицах мирно толпился народ, никто не ссорился друг с другом, хотя паломники непрерывно увеличивали толпу. Люди сидели или лежали у стен домов. Балконы были переполнены. Из соображений гигиены в каменных желобах бежали ручьи, в воздухе пахло благовониями, и их жгли не без причины. Невозможно было всех устроить под крышей, да и бродяги предпочитали жить на улице.
Старка интересовало только Убежище, куда бродяги приходили рожать своих детей, а затем там же их и оставляли на воспитание Бендсменам.
По описаниям Тачвара он нашел здание в одиннадцать этажей под ярко-красной крышей и пошел по забитой народом улочке.
Продвигаясь вперед, Старк все яснее отдавал себе отчет о настроениях в городе. Город ждал. Ждал, затаив дыхание. Ждал, как натянутые нервы ждут высшего напряжения, чтобы затем расслабиться. Каждый новый паломник как бы увеличивал напряжение. Город был словно бассейн, наполненный до краев. Туда входили, но никто не выходил. Однако люди там блуждали бесцельно. Они ходили по улицам, заполняли храмы, занимались любовью, молились и распевали псалмы. Множество гостиниц и закусочных с выпивкой работали беспрерывно. Бендсмены доставляли своим детям все, что те могли пожелать. Бендсмены низшего ранга бегали по городу, удостоверяясь, все ли в порядке.
В спокойных закоулках Джер Дарода, между кварталами храмов и Верхним городом, располагались больницы и пансионы для больных и стариков, ясли для сирот и подкидышей, дома для калек. Никому не было отказа, хотя большинство взрослых иждивенцев были бродягами среднего возраста. Они так давно покинули свой дом и свою семью, что теперь, когда их бродяжничество подошло к концу, им некуда было идти.
Храмы были великолепны. Храмы с золочеными кровлями были посвящены Старому солнцу. Другие, не менее прекрасные, служили Матери Скэйта, Морской Матери, Отцу Неба, Богине Льда…
Паломники медленно ходили по этим обширным святым местам, рассматривая богатство и красоту, каких никогда не видели. Они молча отдавали приношения, молились и уходили, считая, что помогли своему миру прожить дольше. Истинные фанатики оставались в храмах до тех пор, пока служители ласково не выпроваживали их.
Но эти большие храмы могущественных богов окружало множество и менее значительных. Даже Тачвар не мог сказать, кто были эти божества и как им служат. По ночам в жилищах учеников рассказывалось много страшного: может, это была правда, а может — ложь. Старк ни в чем не сомневался — на Скэйте было возможно все.
Он дошел до Великого Дома Старого солнца — самого большого из храмов, ошеломляющей пышности, с золочеными крышами и белыми колоннами, отражавшимися в огромном бассейне перед фасадом. Бассейн окружала резная каменная стена со множеством маленьких ниш, в каждой из которых горела свеча. Миллионы крошечных огоньков освещали воду. Пилигримы купались в священной воде при свете свечей, символизирующих свет Старого солнца, изгоняющий тьму.
Старк прошел мимо бассейна, обогнул храм и оказался на улице, где торговцы сувенирами предлагали различные побрякушки. Тачвар говорил Старку, что в конце этой улицы он увидит стены, окружающие Убежище.
Дома Верхнего города были ослепительно белыми под светом Трех Леди и возвышались, как обрыв, над разноцветными кровлями. Бесчисленные ряды одинаковых маленьких окошек свидетельствовали о множестве комнат, находившихся за белым фасадом. За этим зданием скрывались другие: обширный комплекс жилищ, коттеджей, семинарий, административных учреждений. Публика туда не допускалась. Все это венчал дворец Двенадцати, явно бывший вторым после Цитадели в иерархии Бендсменов.
Улица бурлила, как и все остальные. Старк полз, как улитка, не осмеливаясь пробить себе дорогу, опуская голову, как только показывался Бендсмен. Он старался высмотреть Убежище в надежде, что сможет пробраться к нему, не привлекая внимания.
Но ему так и не удалось его увидеть.
Раздался низкий звук колокола откуда-то с белых башен. Нежный перезвон маленьких колокольчиков тут же утонул в этом стеклянном звоне, как щебет херувимов покрывается голосом Бога.
Это и был сигнал, которого ждал город. Во всем Джер Дароде прекратилось бесцельное гуляние, и люди поспешили к какой-то определенной цели.
Захваченный человеческой толпой, Старк двинулся вместе с ней. Толпа увлекла его по соседним улицам далеко от Убежища, на большую площадь в верхнем конце города. Туда, где портал арки, проходящей через белый обрыв с бесчисленными окнами, возвышался над всем. Портал заканчивался туннелем, ступени которого терялись в глубине. Над порталом возвышалась платформа, как сцена в театре.
Глубокий звук колокола несся над сверкающими кровлями. Он звучал размеренно, завораживающе, отдаваясь эхом в бесчисленных куполах. Площадь была до предела забита людьми. Окрестные улицы тоже были заполнены массами народа. Старку ничего не оставалось, как попытаться чуть-чуть продвинуться к краю площади, где не было домов. Толпа была так густа, что невозможно было ничего разглядеть. Но Старк стремился добраться до этого места, потому что здесь был единственный возможный выход из этой движущейся и вопящей западни, состоявшей из множества тел.
Но вот колокол замолчал.
Какое-то время звук еще продолжал стоять в ушах Старка, но затем остались лишь нежные звуки колокольчиков.
Группы Бендсменов в голубых туниках и с факелами в руках спустились по ступеням портала. Они опустили факелы в подставки вокруг платформы и отступили в ожидании.
Группа Бендсменов в зеленом в свою очередь спустилась со ступеней и выстроилась в ряд.
Бесконечное ожидание вызвало болезненный стон у толпы.
Появились Красные Бендсмены. Они шли процессией, по четыре в ряд, и поднимались на платформу. И среди них находились Лорды Защитники в белоснежных мантиях.
Когда семь человек в белом выступили вперед, толпа выдохнула и над площадью пронеслось бормотание:
— Кто они? Какие Бендсмены носят белое?
«Ясно, — подумал Старк, — они ничего не знают. Они никогда в жизни не видели Лордов Защитников…»
В нем появилось нехорошее предчувствие того, что сейчас произойдет. Красный Бендсмен выступил вперед и поднял свой жезл.
— Дети мои! — Его звучный голос разносился удивительно далеко, а там, где он не был слышен, другие голоса передавали его слова. — Дети мои! Сегодняшняя ночь принесет удивительные новости! Это ночь радости, ночь надежды. С высокого севера пришли посланцы Лордов Защитников, чтобы говорить с вами! Молчите и слушайте!
Он отступил, давая место одному из белых Бендсменов.
Ферднал! Даже на таком расстоянии нельзя было ошибиться, видя надменную позу и благородную голову.
Толпа задохнулась в неимоверном усилии соблюдать тишину.
— Дети мои! — сказал Ферднал, и его голос звучал как благословение, как река любви. — Дети мои, вы были очень встревожены в последнее время. Вы слышали о вещах, которые трудно понять… мрачные пророчества, известия о мятежах, о неповиновении, об убийствах Бендсменов… — Толпа заворчала, как гигантский зверь. — Вы еще услышите много всяких сказок. Вам скажут, что пророчество сбылось, что Цитадель пала под могущественными ударами иноземцев и что сами Лорды Защитники погибли…
Подняв руку, Ферднал подождал, пока снова настанет тишина.
— Это неправда, дети мои! Цитадель не пала, она не может пасть! Цитадель — это не камень или дерево, которое можно поджечь факелом. Цитадель — это вера, любовь и надежда. Ее никто не может уничтожить. Лорды Защитники, живущие там, бессмертны, они не могут быть убиты кем бы то ни было. Мы, их скромные слуги, имеющие счастье слышать их желания, посланы сказать правду, чтобы помочь вам забыть эту ложь, и еще сказать, что вы, как и раньше, в безопасности и пребываете под их защитой…
В общей суматохе Старк пробивался к краю толпы. Он радостно рычал, как и другие, в то время как ярость грызла его внутренности. Вот тебе и уничтожение Лордов Защитников! Прекрасное основание построить новую Цитадель в таком же неприступном месте. Он вспомнил циничное замечание Дочери Скэйта: невидимость есть главное условие божественности. Кто теперь скажет этой разнузданной толпе, что семь стариков в белом и есть Лорды Защитники!
Ферднал заговорил снова. Его спокойный голос звучал по-отечески доброжелательно:
— Все несчастья, которые мучили вас, произошли из-за одного-единственного факта — прибытия звездных кораблей. Лорды Защитники терпели это из-за тех благ, которые эти суда могли дать их детям. Они любят всех людей и сами надеялись, что иноземцы, прибывшие из неизвестных нам миров, поймут и разделят эту любовь. — Голос его стал хлестать как бич, — Но оказалось, что это не так. Иноземцы привезли с собой яд. Они подстрекают наш народ к мятежам. Они угрожают нашей вере. Они нападают на основы нашего общества. И теперь Лорды Защитники приняли решение: звездные корабли должны покинуть Скэйт. Покинуть навсегда!
Чуть заметная перемена послышалась в голосе Ферднала. У Старка было странное ощущение, что Лорд Защитник обращается прямо к нему…
— В эту ночь звездный порт будет закрыт. Разговоров об эмиграции больше не будет. — Ферднал замолчал и жестко закончил: — Никаких побегов!
Вопя так же, как и окружающие его идиоты, Старк продвинулся чуть-чуть и увидел каменную балюстраду, которая ограничивала толпу. За ней виднелись вершины деревьев. Еще дальше были стены Убежища, но их не было видно.
А в Скэге, где высились звездные корабли, Гильмар собирает свои отряды!
Вперед вышел Красный Бендсмен, размахивая жезлом и уговаривая толпу успокоиться:
— Тише! Слушайте! Это еще не все! У нас есть основания думать, что сам Темный Человек, зловредное существо из пророчества, находится в Джер Дароде. Возможно, он и сейчас среди нас. В таком случае на нем плащ с капюшоном, а лицо закрыто вуалью, вы узнаете его по…
Старк не стал дожидаться окончания своего описания. Он, как бык, пробрался к балюстраде и соскочил с другой ее стороны.
Проклятое Дитя Матери Скэйта узнало его, вот и все…
Глава 21
Ветви дерева смягчили падение. Внизу был газон, нежный, как пух. Старк приземлился, кубарем прокатившись по газону, и побежал, в то время как первый из его преследователей, чересчур поторопившийся, сломал при падении ногу и завыл от боли.
Треск веток свидетельствовал о других преследователях, более осторожных. На площади стоял неописуемый шум. Мало кто видел, как Старк перепрыгнул через балюстраду. Но даже и они не могли с уверенностью опознать его. В этот момент каждый человек, носивший плащ или капюшон, был занят тем, что либо защищал свою жизнь, либо бежал, как Старк.
Он укрылся в беседке, увитой вьющимися растениями с громадными цветами. Там он снял плащ и капюшон и сунул их под ковры и подушки, зачем-то покрывавшие пол в беседке. Затем он отправился дальше, проклиная Фенна и Федрика, то есть того из них, кто его видел в тот краткий миг на дороге.
Будь прокляты эти Три Леди! Будь прокляты эти кошачьи глаза подземных существ!
Конечно, Фенн (или Федрик) не мог быть полностью уверен, но что ему или Бендсменам терять? Ну, убьет толпа нескольких паломников в плащах — это пустяки в сравнении с надеждой захватить Темного Человека.
Все больше и больше было развилок между фонтанами с душистой водой. Были широкие лужайки со статуями в игривых позах, павильоны с ярко-красными занавесями из шелка, бассейны с серебристой водой, прозрачные клетки на высоких столбах. Теперь Старк понял, что он попал в Сады Удовольствий Джер Дарода.
Если бы не зов колокола, сады были бы наполнены людьми, играющими в различные игры, группами или парами. Старку это не сулило никакой радости. Он бежал и пользовался всеми возможными укрытиями. В безумной жажде крови толпа искала жертв…
Старк чувствовал груз города, от пожирающей способности которого было трудно спастись. Он бежал к Убежищу. Никакое другое место не давало ни капли надежды. Если Педралон был каким-то чудом еще там, Старк с его помощью, может быть, спасет кое-что из того, что разрушил Ферднал.
В садах был один бассейн, вымощенный блестящей мозаикой, изображавшей различные ипостаси Матери Скэйта, например богиню Плодородия. Бассейн окружали высокие колонны, на каждой был насест, где расправили сияющие крылья какие-то создания, громадные и напоминающие гигантских бабочек, у которых не только крылья, но и тела сверкали, как драгоценные камни. От их крыльев исходили волны аромата.
— Они пьяны от нектара, сыты по горло медом, — сказал чей-то голос. — Им снятся сладкие сны…
Старк оглянулся и увидел женщину.
Она стояла у колонны, протягивая к нему руки. Туманносерая одежда мягко облегала ее, позволяя угадать грациозное тело. Черные волосы, высоко уложенные, удерживались серебряной диадемой странной формы, представляющей собой оправу для большого зеленого камня. Ее глаза были цвета зимнего моря, освещенного солнечным лучом. Старк никогда не видел таких глаз. В них были и свет и бездна, от которых кружилась голова.
— Я — Сангалейн из Джубара на Белом юге, — сказала она и улыбнулась, — Я ждала тебя…
— Опять какое-нибудь пророчество? — спросил Старк и тоже улыбнулся, хотя слышал вдалеке вопли своих преследователей.
Она покачала головой. И Старк увидел среди колонн еще одну фигуру.
— У моего товарища Морна дар мысленного общения. Это обычный дар его народа, потому что он живет там, где другие формы общения затруднены.
Морн приблизился и встал позади женщины, значительно превосходя ее ростом. У него были громадные странные глаза.
«Нечеловеческие глаза, — подумал Старк. — Не человек, но и не умышленная мутация, вроде Детей Моря».
Морн был безбородым, с блестящей кожей, так что мог, наверное, существовать и под водой. Гладкая кожа была покрыта потом, а мощная грудь поднималась с некоторым трудом. На Морне были одежды из блестящей черной кожи, вышитой золотыми нитками. Он держал трезубец, длинная рукоять которого была инкрустирована золотыми нитями и жемчугом.
— Когда мы решили, что ты, возможно, в городе, то подумали, что ты будешь искать Педралона. Ничто другое не могло привести тебя сюда. Вот мы и остались возле Убежища, в то время как Морн пытался засечь тебя. Но — так много всевозможных разумов… Вот когда ты покинул толпу, он смог узнать тебя и место, где ты находишься. И мы пошли тебе навстречу. — Она взяла Старка за руку. — Надо торопиться…
И Старк пошел, молча и очень быстро, с Сангалейн из Джубара и Морном с круглыми глазами. Крики преследователей стали затихать по мере того, как они покинули Сады Удовольствий и пошли по переулкам, один из которых неожиданно вывел их на большой двор. Старк увидел карету и повозку с багажом и кучерами. Вооруженный эскорт существ вроде Морна ждал возле животных. Стало темнее: одна из Трех Леди закатилась.
— Как только придет послание, мы немедленно покинем Джер Дарод, — сказала Сангалейн. — Быстрее садитесь в экипаж, Старк.
— Нет. Я пришел, чтобы увидеть Педралона.
— Он уехал. Когда он узнал, что твои отряды взяли Юронну, он нашел средство бежать.
— Где он теперь?
— Не знаю. Но мне обещали отвезти тебя к нему. — В ее голосе появилась повелительная нотка. Она привыкла командовать и не допускала возражений, — Мы и так многим рискуем, чтобы спасти тебя, Старк. Садись, если не хочешь умереть в этом безумном городе…
Что-то печальное и далекое заговорило в его мозгу, как крик далекой морской птицы:
Она говорит правду, мы не можем больше ждать.
В руках Морна зашевелился тяжелый трезубец.
Карета была тяжеловесным экипажем, построенным для долгих путешествий. Она была из черного дерева, резного и полированного, с тонким кожаным верхом для защиты от солнца и дождя. Внутри — мягкая обивка и подушки на мягких сиденьях, чтобы женщины могли путешествовать с удобствами. В задней части кареты находилось отделение, где можно было повесить покрывало и одежду перед сном. Там также висела теплая одежда на случай холодов. Отделение было достаточно просторно, и Старк, повинуясь Сангалейн, свернулся там клубком. Она набросила на него покрывало, пристроила подушку и оперлась на нее.
Он чувствовал ее вес. Как только она устроилась, карета двинулась в путь. Тяжелые копыта грохотали по камню, скрипела сбруя. Других звуков не было слышно. Если Морн и его люди и имели язык, они им не пользовались.
Через минуту карета оказалась на улицах Джер Дарода.
В деревянном ящике звуки имели странный резонанс. Слышались голоса, иной раз неразличимые, иной раз тревожно-ясные.
— Ирнан! Надо взять Ирнан!
Говорили также о Темном Человеке. По карете стучали кулаками, она тряслась от толчков толпы, не обращающей внимания на вооруженных всадников. Двигались они очень медленно, но все-таки двигались. Старку показалось, что они приближаются к одним из ворот. Затем заговорила Сангалейн, сухо и достаточно громко, чтобы он слышал:
— Не шевелись. Бендсмены!
Карета остановилась. Старк услышал звучный голос, который сказал:
— Ты очень спешишь покинуть нас, госпожа Сангалейн.
Ответ был холоднее, чем волна, омывающая подножие айсберга:
— Я приехала просить помощи. Поскольку я ее не получила, мне незачем здесь задерживаться.
— Не благоразумнее ли подождать до утра?
— Если хочешь знать правду, Джел Берта, я нахожу твой голос отвратительным, а весь этот сброд омерзительным. Я хочу как можно скорее уехать подальше и от того и от другого…
— Ты очень строга, госпожа. Тебе объяснили, почему твоя просьба не может быть выполнена. Но ты не можешь не поверить Лордам Защитникам. Со временем все придет в норму.
— Со временем мы все умрем, и нам все будет безразлично. Будь добр, отойди, Джел Берта.
Экипаж снова загрохотал по дороге. Через какое-то время его ход стал легче, шум и толчки прекратились.
Старк впервые осмелился пошевелиться, чтобы облегчить боль в затекших ногах.
— Пока не шевелись, — сказала Сангалейн, — На дороге слишком много народа. — Немного позднее она добавила: — Скоро станет свободнее…
Когда последняя из Трех Леди заходит, настает непродолжительное время полной темноты. Старк не знал, куда они едут, не знал, кто такая госпожа Сангалейн и где находится Джубар. Он не мог быть уверен, что она сказала правду насчет Педралона, хотя это выглядело достаточно правдоподобно. Он был уверен только в одном: она спасла ему жизнь. И он решил удовлетвориться этим, а в остальном вооружиться терпением, забыть о том, как болит тело, и думать о звездных кораблях Скэга, о громе и пламени при их взлете, об Антоне и о себе, ставшем отныне пленником Скэйта…
Неожиданно для него карета сошла с мощеной дороги и медленно покатила по земле, трясясь и подскакивая. Затем она остановилась.
Сангалейн сняла подушки.
— Теперь ты в безопасности.
Он поблагодарил ее и вылез из своего убежища. Была ночь. Он различил ветви на фоне неба, стволы деревьев. Они были в роще. Эскорт спешился и занялся животными.
— Мы остерегались, чтобы никто не видел, как мы сошли с дороги, — сказала Сангалейн. — Здесь мы будем ждать Бендсмена…
Глава 22
Старк смотрел на бледное пятно ее лица, сожалея, что не видит ее глаз. Он очень тихо спросил:
— Какого Бендсмена?
Она засмеялась:
— Ох, как ты грозно спрашиваешь! Никакой опасности нет, Темный Человек. Если бы я собиралась тебя выдать, я могла бы спокойно сделать это в Джер Дароде.
— Какой Бендсмен?
— Его зовут Ландрик. Это тот самый, кто сообщил мне о Педралоне и сказал, что на дороге видели одного из иноземцев в черном плаще и решили, что это ты. Ландрик — друг Педралона.
— Ты в этом уверена?
— Да. Морну нельзя солгать.
— Морн присутствовал при этом разговоре?
— В таких случаях Морн всегда присутствует. Без Морна я не могла бы править Джубаром.
В голове Старка снова зазвучал отдаленный печальный голос, как эхо бури в морских пещерах:
Она говорит правду. Никто и не помышляет об измене.
Напряжение Старка улеглось.
— У Педралона еще есть доступ к передатчику?
— Мне говорили, что да. Это, кажется, такая штука, с помощью которой можно говорить на расстоянии и почти так же быстро, как сусминги.
Сусминги… Слово прокатилось, как волна по камешкам, и Старк понял, что речь идет о народе Морна.
— Где этот передатчик?
— Там же, где и Педралон. Мы должны ждать.
«Терпеливо ждать, — подумал Старк, — а в это время Гильмар со своими фарерами подметает Скэг…»
Кучер экипажа принес вино в кожаном сосуде и две серебряные чаши. Ночь была теплой. Они выпили. Старк слышал только шум листвы и движения животных.
— Что привело тебя в Джер Дарод? Чего ты хотела от Бендсменов и не получила?
Ее отношение к Красному Бендсмену Джелу Берта было явно недружественным.
— То же самое, чего тщетно просили ирнанцы. Наша жизнь стала почти нестерпимой.
— Из-за Бендсменов?
— Нет. Мы слишком далеко живем для бродяг и не так богаты, чтобы привлекать внимание наемных воинов. Мы, в сущности, так бедны и так мало значим, и я подумала, что Бендсмены не станут мешать нашему отъезду. С этой надеждой я и отправилась в эту дорогу к северу…
Она не договорила. Он чувствовал ее гнев, ее бессильную ярость, какую испытывал сам, сталкиваясь с мощью Бендсменов. И он почувствовал также, что слез у нее нет. Сангалейн была слишком сильна, чтобы плакать.
— Где находится Джубар?
— Далеко на юге. Там, где полуостров вдается в Великое море Скэйта. Некогда мы были процветающим народом рыбаков, фермеров и торговцев. Наши галеры плавали повсюду, и нам было чем платить налоги, которыми нас облагали Бендсмены. Но все изменилось. С юга пришли айсберги и ослепляющие туманы. Наши корабли замерзли во льдах. Глубокий снег слишком долго задерживается на наших полях. Дети Морской Матери похищают наш улов, короли Белых островов стали нападать на наши берега. Я и подобные мне имеем некоторую власть, но не можем вылечить умирающую Мать Скэйта. Если мы отправимся на север, нам придется оспаривать каждый метр земли у тех, кто ею владеет, а они сильнее нас. Куда бы мы ни взглянули, везде видим только смерть… — Она сделала паузу и добавила: — Хуже всего то, что среди нашего народа распространяется безумие.
Она замолчала. Старк настороженно прислушивался, но ничего не слышал.
Сангалейн снова устало заговорила:
— Купцы и морские скитальцы рассказали нам о звездных кораблях и о людях, прилетевших с других планет. В этом была возможность спасения для нашего народа. Я поехала на север, в Скэг, чтобы составить собственное представление. Корабли были там, и люди из других миров тоже, но я не могла подойти к ним. Бендсмены не разрешили. Я спросила, где я могу получить разрешение. Они сказали, что в Джер Дароде. А в Джер Дароде мне ответили… ну, ты и сам знаешь. Если Педралон не поможет, значит, мое долгое путешествие было напрасным. — Она горько рассмеялась. — Иноземцы в черных плащах приехали просить отправить корабли обратно, чтобы обеспечить безопасность Матери Скэйта. Но Лорды Защитники и так уже решили это сделать. Значит, они тоже напрасно приехали…
Старк услышал мысль Морна:
Он идет. Один.
Прошло несколько минут, прежде чем Старк услышал тяжелый шум шагов. В рощицу въехала темная бесформенная фигура на темном животном.
— Госпожа Сангалейн?
Голос был молодой, напряженный от возбуждения и чувства опасности. Человек вздрогнул, увидев высокую фигуру Старка возле женщины.
— Кто это?
— Эрик Джон Старк. Меня называют еще Темным Человеком.
Молчание.
Затем приезжий выдохнул:
— Значит, ты убежал! Весь Джер Дарод бурлит. Некоторые говорят, что ты мертв… Я видел много тел. Другие считают, что ты спрятался или убежал, а кое-кто полагает, что тебя там вообще не было. Джел Берта и Дети Матери Скэйта проехали по всему городу, осматривая мертвых…
— Мы хотим видеть Педралона, — перебил его Старк.
— Да. Госпожа, тебе придется оставить здесь твой экипаж и эскорт.
— Кроме Морна.
— Хорошо. Но возьмешь только его одного. Ты можешь ехать верхом?
— Не хуже тебя.
Она взяла плащ, и Морн помог ей сесть в седло одного из животных.
— Дайте другое животное Старку.
— Далеко мы поедем?
— Добрый час по дороге на восток, — ответил Ландрик, недовольный тем, что их будет четверо, а не двое. Он наверняка хотел бы получить сначала разрешение Педралона, но Старку было наплевать на это.
Они выехали из рощи. Звездная ночь на равнине была достаточно темной, чтобы скрыть их, но Ландрик все-таки беспокоился.
— На дороге бродяги, — сказал он. — Бендсмены поставили их в засаду. Трегад послал помощь Ирнану?
— Помощь уже в пути.
— Так же как и армия бродяг, которые пошли через горы.
Много раз они видели вдали факелы. Старк надеялся, что Тачвар и собаки в долине находятся в безопасности. Если ситуация изменится, мальчик должен будет действовать по собственному усмотрению.
Дорога стала более неудобной, более дикой. Равнина уступила место холмам, заросшим травой. Животные часто спотыкались. Тревожно поглядывая на небо, Ландрик торопил своих спутников. Старк прикинул, что прошло не более часа, когда эта дорога кончилась на берегу большого болота, где их ждали маленькие смуглые люди, быстрые и злобные, как выдры.
Они взяли животных за повод и куда-то повели. Сначала по доскам, которые затем были сняты, чтобы не оставить никакого следа за собой, потом по тайной тропе, где вода доходила до колен и стоял тяжелый запах гниющей травы и водорослей. Низкие деревья сводом сходились над путниками и закрывали звезды. Было очень темно, однако маленькие люди без колебаний шлепали по воде, поворачивали, огибали деревья, шли в обход, так что Старк наконец потерял чувство направления.
В конце концов они достигли грязного острова. Встав на землю, они пробежали небольшое расстояние по тропинке, окаймленной пышными кустами растений. Старк увидел луч света, различил низкое строение, практически неразличимое из-за высоких деревьев.
Ландрик постучал условным стуком по сухой поверхности сооружения. Она была не из дерева.
Внутри, за тонкими стенами, слышалось потрескивание. Чей-то голос отчетливо произнес:
— Они растянулись, поднимаются выше. Наверное, половина Скэга в пламени…
Дверь открылась, освещая порог. Человек оглядел их и раздраженно сказал:
— Входите, входите!
Он без церемоний повернулся к ним спиной, явно более заинтересованный происходящим в комнате, чем посетителями. Ландрик вежливо провел госпожу Сангалейн за порог. За ней вошел Старк, опустив голову как можно ниже, чтобы не задеть притолоку. Морн шел позади.
Дом был сделан из тростника, связанного и переплетенного. Техника была такая тщательная, рисунки так сложны и запутанны, что, по мнению Старка, это было делом рук умудренных тысячелетними знаниями обитателей болота. Вероятно, по болоту рассеяны и другие острова, и их тайные деревни, наверное, построены так же. Если появятся без разрешения незваные гости, обитателям стоит только спрятаться и подождать, пока пришельцы, устав блуждать и тонуть, уйдут обратно. А можно даже встретить чужаков с улыбкой и предложить помощь в розысках. Люди болот могли водить чужака целыми неделями, так и не показав ему главный остров. Неудивительно, что Бендсмены не нашли ни передатчика, ни Педралона.
Передатчик находился в дальнем конце длинного коридора. Это была упрощенная модель с практически неисчерпаемым резервом мощности. Металлический голос, возникнув снова, заговорил по-скэйтски с акцентом:
— Лавочка закрыта, Педралон. Мне остается только вернуться домой…
Наступило молчание. Потом снова послышался голос:
— Ты слышишь меня?
На заднем плане невидимое небо пронзило рычание грома.
— Вот, еще один взлетел. Моя шестая очередь.
— Подожди…
Человек в шелковой мантии сидел, поджав ноги, на тростниковой циновке и в запальчивости чуть не стукнул кулаком по передатчику.
— Подожди, Пенквар! Кто-то пришел поговорить с тобой…
Он оглянулся через плечо и вытаращил глаза, увидев Старка.
— Да, кто-то пришел. Ты обождешь?
— Пять минут, не больше. Я тебе уже сказал, Педралон…
— Да-да, я знаю.
Педралон встал. Он был худощавый, гибкий, живой, с янтарной кожей тропических жителей. Старк был удивлен, что самая богатая, самая процветающая, самая привилегированная часть населения произвела на свет мятежника Педралона. Тем более что его собственный народ не был в непосредственной опасности. Старк тут же осознал огромную жизненную силу этого человека, его беспредельную преданность делу, горевшую в темных глазах и сдерживаемую только железной волей. Взгляд Педралона скользнул по Сангалейн, обежал Морна и вернулся к Старку.
— Я ждал госпожу из Джубара. Тебя я не ждал.
— Он был с ней, — сказал Ландрик. — Я был вынужден… я подумал, что ты захочешь… — Он с трудом закончил: — Это Темный Человек из пророчества.
— Я знаю, — сказал Педралон, и на его лице отразилась ненависть.
Открытая, поражающая ненависть…
Глава 23
Через мгновение это выражение исчезло. Педралон медленно заговорил:
— Я уже некоторое время общаюсь с Пенкваром. Я не смог убедить его участвовать в каком-нибудь своем плане, чтобы дать возможность жителям Скэйта эмигрировать. Может быть, кому-нибудь из вас повезет больше…
Старк подтолкнул Сангалейн вперед.
— Поговори с ним.
Она нерешительно посмотрела на черный ящик.
Старк показал ей на микрофон.
— Сюда.
— Пенквар?
— Не будем терять времени.
— Я Сангалейн из Джубара. Я уполномочена сообщить тебе, что половину сокровищ моей страны, которые находятся под моей охраной, я отдам тебе, если ты увезешь мой народ…
Резкий металлический голос перебил ее:
— Куда я его увезу? Где высажу? На какой-нибудь планете, которая никогда о них не слышала и которая не захочет их принять? Их убьют. А если Галактический Союз меня за этим застукает, я потеряю свою лицензию, свой корабль и двадцать лет жизни, а также половину сокровищ твоей страны. Галактический Союз не допускает контрабандных перевозок населения. Кроме того… — Он сделал паузу, а затем продолжил сквозь зубы от раздражения: — Я уже много раз объяснял, что корабль может взять на борт только небольшое количество людей. Для большого числа нужно много кораблей и много посадок, а я не сомневаюсь, что уже второй корабль Бендсмены встретят с комиссией по приему. Из ваших пяти минут уже две истекли…
Охваченная гневом Сангалейн ниже наклонилась к черному ящику.
— Если бы ты захотел, ты бы, конечно, смог…
— Прости, госпожа, — сказал Старк, твердо отодвигая ее в сторону, — Пенквар…
— Кто со мной говорит?
— Скажи ему, Педралон.
Каждая фраза Педралона была безличной и щелкала как выстрел.
— Инопланетянин Старк. Темный Человек пророчества, приехавший с севера. Он захватил Цитадель. Он взял Юронну. Он заставил Лордов Защитников скрываться в Джер Дароде. Он вошел с армией в Трегад. Трегад восстал и послал вооруженные силы в Ирнан, чтобы снять с него осаду…
Пенквар засмеялся:
— И все, друг мой Педралон? Однако я не слышу радости в твоем голосе. Почему бы это? В твоей душе все еще живет Бендсмен?
— Заметь, что ситуация поменялась, — холодно сказал Педралон.
— Еще бы! Скэг в пламени, все инопланетяне бегут с него, спасая свою жизнь. И нам сказано, что мы будем убиты на месте, если еще раз вернемся на Скэйт.
— Итак, — сказал Старк, — я увез из Цитадели Мийона Антона…
— Антона?
Чувствовалось, что человек в корабельной будке выпрямился на своем сиденье.
— Антон жив?
— Да. Увези его на Пакс, и Галактический Союз примет тебя как героя. Возьми, сколько можешь, вождей из Ирнана и Трегада — и ты прослывешь великим человеколюбцем. Они поедут с Антоном на Паке как делегаты, и бюрократы решат те проблемы, которые ты считаешь неразрешимыми. Возможно, они даже вознаградят тебя…
— А я, — сказал Педралон, — уже дал тебе состояние и готов дать еще одно.
— Это интересно, — сказал Пенквар. — Где Антон?
— На дороге в Ирнан.
— Но там идет сражение. Я не могу рисковать кораблем…
— Мы выиграем это сражение.
— Ты не можешь этого гарантировать, Темный Человек!
— Нет. Но ты это можешь сделать.
— Каким образом?
— У тебя на борту наверняка есть «стрекозы».
— Есть. Четыре штуки.
— Их вооружение?
— Они имеют приборы для осмотра местности.
— Именно это я и имел в виду. Ты можешь снабдить их громкоговорителями?
— Да.
— Тогда мне нужны только четыре хороших пилота. Сколько пассажиров ты можешь взять?
— На этот раз не больше двадцати. Моя калоша почти полна, и у меня нет пассажирских кают.
— А как насчет твоих коллег? Их это интересует?
— Могу спросить…
Передатчик щелкнул и замолчал.
Сангалейн пристально смотрела на Старка. Красные пятна горели на ее щеках, а глаза были темно-серые, грозовые, без малейших признаков солнца. Морн возвышался над ней, держа в руках свой трезубец.
— А я, Старк? А мой народ?
Он понимал, что она злится. Он казался ей неблагодарным.
— Поедешь с Антоном и другими. На Паксе поговоришь о своем деле. Чем больше людей будут просить помощи, тем скорее Галактический Союз рискнет оказать ее.
Она по-прежнему не сводила с него глаз.
— Я не знаю Пакса… Я не знаю Галактического Союза…
Дребезжащим от раздражения голосом Педралон прервал ее:
— Мы многого не знаем. Но я предлагаю поехать и…
Морн покачал головой, сделал знак Педралону и мысленно передал Старку:
Моя манера говорить понятнее для Сангалейн. Думай!
И Старк стал думать. Он думал о Паксе — городе, который занял целую планету: высоком, голубом, широком, сложном, наполненном миллиардами существ, приехавших со всех концов Галактики. Пугающий, прекрасный, несравненный город. Старк думал о могуществе Галактического Союза. О его законах, простирающихся на самые отдаленные планеты. О мире, свободе, процветании. И о кораблях, сверкающих между солнцами. Он думал о Галактике.
Его мысли, бесконечно более быстрые, выразительные, чем слова, шли от его мозга в мозг Морна, и тот передавал их Сангалейн.
Выражение лица Сангалейн изменилось.
Морн сказал:
Достаточно.
Сангалейн пробормотала:
— По правде сказать, я ничего не поняла…
— Антон имеет там некоторое влияние. Он сделает все, что в его силах, чтобы помочь твоему народу.
Она неуверенно кивнула и погрузилась в размышления.
Передатчик щелкнул. Пенквар заговорил:
— В свои каюты они никого не берут. У большинства уже есть беженцы в каютах.
У самого Пенквара, по-видимому, беженцев не было.
— Из остальных кораблей многие уже полны, а другие отказываются рисковать. Придется вам договариваться только со мной. Где встретимся?
Они быстро условились о месте встречи.
— Не давайте им подходить слишком близко, когда я буду садиться, Старк. Они, похоже, не очень хорошо это понимают…
Слышно было, как поднялся еще один корабль.
— Теперь моя очередь. Ей-богу, жаль, что вы не видите этого зрелища. Весь город освещен пламенем, очень красиво. Надеюсь, что кто-нибудь из бродяг поджарит здесь свой зад…
Щелчок и молчание.
— Ты хорошо знаешь этого человека, Педралон? — спросил Старк. — Можно ему доверять?
— Не больше, чем всякому другому инопланетянину…
Педралон стоял к нему лицом, и Старк увидел, что опальный Бендсмен старше, чем казался с первого взгляда. Гладкая, без морщин, кожа маскировала зрелость и силу.
— Никто из вас не пришел сюда из любви к Скэйту, у всех свои причины, и все они эгоистичны. А ты, кроме всего прочего, причинил немалые убытки единственно стабильной системе правительства, которой обладает мой несчастный мир. Ты пытался разрушить основы древней структуры и разгромить ее в интересах не Скэйта, а твоих и Антона… Интересы Ирнана, Джубара и Трегада — всего лишь случайные факторы, которыми ты воспользовался для своих целей. За это я ненавижу тебя, Старк. Должен признаться также, что я не принимаю на веру факт существования людей на других планетах. В глубине души я убежден, что только мы на Скэйте — единственные настоящие люди, а все остальные — всего лишь полулюди. Но моя планета больна, и я, как всякий врач, должен пользоваться любыми средствами, которые могут ее вылечить. Только поэтому я и имею дело с тобой, Пенкваром и ему подобными. Со всеми вами, кто приехал сюда глодать кости Скэйта. Удовлетворись тем, что я работаю с тобой, и не проси ничего больше. — Он повернулся к Старку спиной и обратился к Ландрику: — У нас много дел.
Основная часть этих «дел» состояла в том, чтобы информировать свою партию, члены которой находились весьма далеко друг от друга. Педралон не собирался сообщать Старку какие-либо детали, поэтому Темного Человека проводили в другой тростниковый дом, откуда он ничего не мог слышать. Сангалейн и Морна отвели в другой. Один из людей Педралона принес Старку еды, но отказался отвечать на вопросы, сказав только, что он не Бендсмен. Но на один вопрос он все-таки ответил. Педралон был сильной личностью и подчинял членов своей партии как силой своей воли, так и ясностью мысли. Да, он был бы очень полезен Паксу.
На острове было тепло и спокойно. Старое солнце поднималось для своего ежедневного путешествия по небу. Кругом разливалось чувство умиротворения. Старку трудно было представить себе, что его долгое путешествие почти подошло к концу и что обе его цели почти достигнуты.
Почти…
Что-либо предпринимать теперь было бесполезно. События сами принесут свои решения… или не принесут. Старк усилием воли создал пустоту в своем уме и заснул.
Он спал до тех пор, пока его не окликнули, чтобы он присоединился к остальным.
Сияющим золотым днем маленькие смуглые люди проводили их по залитым водой тропинкам обратно. Путешественников было теперь семеро — с ними был Педралон и двое его людей. По дороге двое отстали, свернув в другую сторону, а затем и Педралон оставил группу и исчез среди деревьев. Он собирался отправиться в Джер Дарод. Морн сопровождал Сангалейн. Связь между сусмингами, обитателями моря, и правящим домом Джубара была, по-видимому, очень крепкой и древней.
Они добрались до места, где надо было ждать отряд, и отпустили людей болота. Маленькие люди сели на своих животных и молча удалились.
Морн воткнул в грязь свой трезубец, снял кожаную одежду, погрузился в неглубокую воду и вытянулся там, наполовину прикрыв глаза прозрачными мембранами. Его голос простонал в голове Старка:
Я слабею без холодного моря.
— На Паксе ты получишь его вдоволь, — ответил ему Старк.
Основная часть города-гиганта предназначалась для удобства всевозможных инопланетян. Жилища некоторых существ имели шлюзовые камеры, и общение с ними происходило в изолированных помещениях через стеклянные стены.
Группа сидела на берегу озерка, на сухой земле с обильной растительностью. По другую сторону была широкая мирная равнина, ярко освещенная солнцем.
Долгое время они молчали: каждого занимали свои собственные мысли. Присоединившийся Педралон был в своей национальной одежде — пестрой шелковой мантии, но у него в сумке лежала его туника Красного Бендсмена и жезл. Одежда Сангалейн немного запачкалась. Лицо ее побледнело и осунулось. Старк подумал, что она испугана. Ничего удивительного — она сделала громадный шаг в неизвестность.
— Ты можешь еще передумать, — сказал он.
Она взглянула на него и отрицательно покачала головой. Королевская фея из Садов Удовольствий исчезла — осталась только женщина, по-прежнему красивая, уязвимая и человечная.
Старк улыбнулся:
— Желаю тебе удачи.
— Пожелай ее всем нам, — сказал Педралон с неожиданной горячностью.
— Разве ты сомневаешься в успехе?
— Я сомневаюсь в каждом шаге на этой дороге. Я живу сомнениями. Если бы можно было действовать по-другому… Я сказал тебе, что ненавижу тебя, Старк. Поверишь и поймешь ли ты, если я скажу, что себя я ненавижу еще больше?
— Понимаю…
— Я не смог заставить их выслушать себя. А ведь они все тут, перед глазами! Холод с каждым годом все больше распространяется с севера на юг, гоня перед собой дикие народы. Земля сужается, а тем, что остается, надо кормить все больше и больше ртов. Они и сами знают, что произойдет, если они будут запрещать эмиграцию.
— Они знают. Неизбежная резня их не беспокоит. И они будут править всегда, как после Великого Переселения.
— Тогда мы сделали много добра, — сказал Педралон, — Мы были стабилизирующим звеном. Мы победили безумие.
Старк не стал спорить.
— Мой собственный народ тоже не понимает, — продолжал Педралон, — он думает, что его храмы, священные реки и белые города останутся стоять вечно. Он думает, что оголодавшие волки никогда не бросятся на него. Я злюсь на свой народ. Но я люблю его.
Спокойный воздух наполнился ревом.
Сангалейн подняла глаза и испуганно прижала руку к губам.
Потемневшее небо окрасилось бледным пламенем и гремело. Внезапный ветер согнул тонкие ветви деревьев.
На равнине приземлился корабль Пенквара.
Когда взошла первая из Трех Леди, Старк уже был в планетарной «стрекозе». Он собирался искать Тачвара и собак…
Глава 24
Новейшая технология имеет свои достоинства. Старк с удовольствием смотрел, как под ним бегут километры при свете Трех Леди. К тому же он пробегал эти километры в весьма комфортабельных условиях.
«Стрекоза» была далеко не новая, и Пенквар явно не был фанатиком блеска и полировки. На ней ничего не блестело, даже лазерная пушка впереди. Но шум моторов был нормальным, роторы быстро крутились в девственном небе Скэйта. «Стрекозы» были почти немедленно запрещены Бендсменами, частично для того, чтобы помешать инопланетянам забираться слишком далеко, а частично потому, что некоторые экипажи приземлялись неудачно. Был случай, когда маленькие Сестры Солнца захватили группу в своих горах и принесли в жертву, распевая гимн солнцу. Дикие банды съели экипаж второй «стрекозы», а третья, желая изучить развалины в ста километрах от Скэга, стала пищей Детей Моря. Большинство инопланетян удовлетворялось торговлей в Скэге.
Пилот был энергичным человеком с выпуклыми челюстями, с голубоватой кожей и удлиненными чертами лица незнакомой Старку расы. В правой ноздре он носил золотое украшение в форме насекомого. Он был хорошим пилотом, очень плохо говорил на универсальном языке и вообще был не болтлив. Временами он искоса поглядывал на Старка, как бы намекая, что Старк, небритый, в измятой тунике, взятой в Трегаде, не соответствует его представлениям о герое.
А Старк думал, что командир-пилот не соответствует его представлению о капитане торгового звездного корабля. Ему не понравился Пенквар: он слишком напоминал акулу, особенно когда смеялся, а смеялся он часто и только одним ртом. Он не взял бы Пенквара в щитоносцы в сражении, которое еще не выиграно. Силы, движущие этим человеком, были подчеркнуто корыстными. За это Старк его не порицал — если он выполнит свои обязательства. Пенквар производил на Старка впечатление человека, который заботится исключительно о себе. А это и некоторые характеристики его корабля «Аркешти» заставляли предполагать, что Пенквар был из тех капитанов, чьи торговые дела мало чем отличались от пиратства. Но в конце концов это был корабль Пенквара, и приходилось этот факт принимать, как принимал Педралон…
«Стрекоза» покрыла нужное расстояние удивительно быстро. Старк увидел дороги паломников, почти пустые этой ночью, и свет Джер Дарода вдали на равнине. Он сделал знак, и пилот пошел по длинной дуге к западу, летя почти над самыми деревьями. В лесу были следы. Некоторые вели к проходам в горах, и по ним еще шли банды бродяг, направляясь в Ирнан. Когда «стрекоза» пролетела над ними, они опрометью кинулись под защиту деревьев.
«Стрекоза» перелетела через гребень обрыва и планировала, танцуя, как живое насекомое.
— Куда? — спросил человек с голубой кожей. Старк повернулся, чтобы посмотреть на Джер Дарод и на дороги. Свет Трех Леди был нежным, прекрасным и обманчивым.
— Летим дальше.
«Стрекоза» пролетела еще метров триста.
— Еще дальше.
Пилигримы на ближайшей дороге — маленькие рассыпанные точки — остановились, испуганные странным звуком с небес.
— Там, — сказал Старк.
«Стрекоза» приземлилась.
— Сейчас взлетишь, — сказал Старк, — и следи, чтобы отряды Бендсменов не приблизились сюда.
Он открыл дверцу, выскочил и бросился через кустарник. В это время «стрекоза» снова поднялась вверх.
Найти тропинку, по которой он спустился с обрыва, было делом нескольких минут. Он поднялся, прикинув, что долина, где он оставил Тачвара, примерно метрах в двухстах направо. Настойчивый шум мотора время от времени терзал тишину. Под деревьями лежали густые тени.
Вдруг в его голове громко прозвучал голос Джерда:
Опасность, Н’Чака!
Сквозь гул мотора он почувствовал что-то еще. Почувствовал быстрое, точное движение и отскочил в сторону.
Но было уже поздно, кинжал сделал свое дело: правое плечо Старка парализовала боль. Если бы он вовремя не увернулся, кинжал пронзил бы его сердце или горло. Он увидел блеск инкрустированной драгоценными камнями рукоятки, схватил ее и выдернул. Брызнула горячая кровь, заливая рукав. В кустарнике слышался страшный шум, ломались ветки, раздавались рыдания, лай стаи. Держа кинжал в левой руке, он вернулся на тропинку.
Два человека катались по земле в агонии страха. На них были черные плащи, и, когда Старк откинул капюшоны, он увидел лица Фенна и Федрика. Их вытаращенные в панике глаза смотрели на него.
— Не убивать! — сказал Старк собакам вслух.
Затем он сказал людям:
— Если вы пошевелитесь, вы умрете…
Гордые белошерстые придворные, распростертые в пыли, едва дышали.
По тропинке бежали собаки, за ними в отдалении шел Тачвар.
— Возьми у них оружие, — сказал Старк, когда Тачвар подошел.
Кровь медленно стекала по пальцам Старка и капала на землю. Джерд понюхал ее, зарычал, и шерсть его вздыбилась.
— Летающая штука напугала собак, — сказал Тачвар, наклоняясь над Детьми Матери Скэйта. — А потом они сказали, что ты здесь, и мы немедленно пустились в путь…
Он взглянул на Старка и от счастья, что вновь видит его перед собой живым и невредимым, забыл, что надо делать.
— Возьми их оружие!
Тачвар взял.
— Встать! — приказал Старк.
Дрожащие Фенн и Федрик повиновались, глядя на столпившихся в тени собак.
— Вы здесь одни? Отвечайте!
— Нет. Мы наняли шесть убийц себе в помощь, когда удостоверились, что тебя нет среди мертвых в Джер Дароде. Говорили, что ты на дороге в Ирнан. Мы покинули Джер Дарод в надежде… — У Фенна перехватило дух. Затем он продолжил: — Когда летающая штука прошла над лесом, наши люди убежали, но мы остались посмотреть, что будет дальше. Эта вещь из другого мира… Но нам ведь говорили, что корабли покинули Скэг.
— Не все, — сказал Старк. Он спешил отделаться от них, — Передайте Келл а Марг, что я дарю вам жизнь в уплату за те две жизни, которые я должен был взять у вашей северной двери. А теперь ступайте прочь, пока я не напустил на вас собак.
Оба мгновенно исчезли среди деревьев.
— Старк… — сказал Тачвар в замешательстве.
Грит толкнула мальчика плечом, заставив его отступить. Джерд не переставал рычать, глаза его горели. Не сводя с него глаз, Старк сказал Тачвару:
— Спустись на равнину.
— Но я могу тебе помочь…
— Нет. Иди.
Тачвар не знал, что делать. Скрепя сердце он повиновался, медленно и неохотно.
Старк присел и наклонился вперед, расставив ноги, держа кинжал левой рукой. Он одинаково хорошо владел обеими руками. Кровь все еще стекала по его пальцам. Он не пытался ее вытирать — Джерд не даст ему времени.
Глаза Старка полностью привыкли к темноте и видели почти так же хорошо, как и глаза Детей Скэйта. Он видел, что собаки собрались в кружок, разинув горячие пасти, готовые разорвать его, как разорвали Шкуродера, которого Старк победил на равнине Сердца Мира.
«Твое тело уязвимо, — сказал Гильмар, — и когда-нибудь оно станет кровоточить…»
Теперь оно кровоточило. Собаки приняли Старка как одного из стаи, а не как неприкосновенного господина вроде Мастера Собак, и он должен был встретиться с неизбежными последствиями. Стая считала его сильнейшим. По закону и обычаю, если главарь показывал слабость, его вероятный преемник пытался его победить. Старк с самого начала знал, что этот день наступит. Он не обижался за это на собак — такова была их природа.
Джерд стоял на тропинке, огромный, тусклый, и у Старка было впечатление, что ему в лицо пахнул странный ветер, принесший воспоминания о снеге.
Мысли Джерда были бессвязны. Запах крови поднял в нем дикое, слепое возбуждение. Каким бы ни было чувство, которое он питал к Старку, оно утонуло в кровавой горячке. Он скреб землю, с неуклюжей грацией покачивал телом, в общем, выполнял весь ритуал вызова.
Старк чувствовал, что его охватывает слабость, и сказал:
Все собаки Юронны не могли убить Н’Чаку. Как это сможет сделать Джерд?
Его ударил испепеляющий страх. Атака началась.
Старк метнул кинжал.
Лезвие пронзило лапу Джерда и пригвоздило его к земле, сделав пленником.
Джерд зарычал. Он пытался вырвать кинжал и рычал еще громче.
Старку удалось вытащить из ножен шпагу. Страх наступал на него, и он старался думать только о Джерде, о его качающейся голове, о разинутой пасти, о страшных зубах. Он постарался собрать всю оставшуюся у него силу и быстроту и поднес острие шпаги к горлу Джерда, проткнул толстую кожу Джерда и добрался до мяса. Джерд, напрягшись, поднял на него глаза. Собаки застыли в неподвижности.
Острие шпаги не двигалось. Кровь Джерда стекала на землю, смешиваясь с кровью Старка.
Демонический взгляд затуманился, массивная голова склонилась.
Н’Чака… самый сильный.
Старк вытащил шпагу, сунул ее в ножны, наклонился и освободил лапу Джерда.
Волна головокружения охватила Старка. Он оперся о плечо Джерда.
Пойдем, старый пес. Перевяжем наши раны…
Он спустился по тропинке. Рядом ковылял на трех лапах Джерд. Стая шла позади, опустив головы.
Тачвар, так и не спустившийся в долину, побежал им навстречу, разрывая тунику, чтобы сделать перевязку.
Пилоту «стрекозы» не составило труда держать округу свободной. Он сделал длинный круг над дорогой, и паломники разбежались. Когда он увидел Старка, мальчика и стаю, то приземлился, чтобы взять их на борт. С этого момента полет казался ему не слишком приятным…
Глава 25
Между тем в долине Ирнана, где обычно в это время уборка урожая была в полном разгаре, царило полное опустошение.
Осаждающая армия полностью разграбила ее, сожрала, вытоптала, погубила. Не осталось ни единой травинки. Поля превратились в пыль. Виноградники исчезли в пламени лагерных костров. Только город оставался по-прежнему неприступным, древним и серым. Его стены, измочаленные осадными машинами, были по-прежнему нерушимы. Над воротами мифологическое животное поднимало источенную веками голову с зияющей пастью, готовой проглотить мир.
Люди за стенами умирали от голода. Каждый день раздавались голоса о капитуляции, и они становились все настойчивее. Джеран и его совет старейшин знали, что долго сопротивляться им не удастся. В городе больше не осталось места, чтобы хоронить умерших, а чтобы жечь их — не было древесины для костров. Трупы стали бросать за стены на растерзание грифам…
Сумрачным утром, в промежутке между заходом Трех Леди и восходом Старого солнца, с востока пришел ветер. Он обрушился на лагеря осаждающих, разбрасывая лагерные костры, опрокидывая палатки. Повсюду разлетались горячие угли и ветки. Испуганные огнем стада животных бросились на становища бродяг на краю лагеря. Поднималась и кружилась удушающая пыль.
Ирнанцы за своими каменными стенами озадаченно наблюдали за происходящим. Ветер был странным, в чистом поле не было и признака бури.
В течение трех часов ветер рычал и бушевал то тут, то там. Иной раз он полностью прекращался, как будто набирался сил для следующей атаки. К восходу Старого солнца лагерь представлял собой хаос из разодранных палаток, раскиданной и растоптанной одежды и экипировки. Люди кашляли, закрывая глаза от пыли. Затем самые дальние линии, обращенные к востоку, зарычали и схватились за военные рога.
Там стоял легион, готовый к нападению. Ирнанцы увидели отряды воинов, одетых в черную кожу, вооруженных тяжелыми копьями. Над ними развевался штандарт Трегада. Они видели отряды крестьян, вооруженных серпами и косами. Они видели людей в капюшонах, в пурпурных, красных, коричневых, зеленых и белых плащах, с копьями и штандартами племен, на странных животных с очень длинными ногами. Чуть в стороне была группа крылатых существ — маленьких и смуглых, в сверкающей золотой броне и с развернутыми крыльями. Вокруг них шла охрана — ряды нечеловеческих фигур. У них было по четыре руки, и в каждой руке — длинная шпага.
Ирнанские наблюдатели на стенах вылупили глаза, увидев все это, и решили, что это мираж.
Крылатые существа сложили свои крылья, и их странная песнь смолкла. Ветер стих. Пыль больше не ослепляла. Военные рога звучали громко, угрожающе. Легион напал…
Бродяги, всегда неорганизованные, бежали. Наемников же, хоть и очень озадаченных, не так-то просто было победить. Их собрали рога и пронзительные звуки дудок. Офицеры выстроили их в ряд. Они схватились за оружие, которое смогли найти, и поспешили навстречу врагу.
В первом ряду наемников был отряд извандинцев, великих воинов Внутренней Пустыни, с белыми волосами и волчьими лицами. Когда началось восстание, они были в гарнизоне Ирнана, на службе у Бендсменов, их капитаном был тот самый Кадзимни, который увез Старка и его друзей на север.
Кадзимни узнал обоих всадников, которые ехали во главе солдат Трегада. Они ехали по бокам командующего, грозного старика. Кадзимни засмеялся. Как же зовут этого человека? Короткое агрессивное имя… Халк! Это он издал сейчас боевой клич, родившийся в день, когда Ирнан восстал: «Ярод! Ярод!»
Наблюдатели на стенах услышали. Они тоже узнали гиганта воина с длинной шпагой и вооруженную женщину, едущую рядом с ним. Ее волосы свободно струились по плечам.
— Геррит! Мудрая женщина вернулась! Геррит и Халк!
Джеран, и не он один, вспомнил о судьбе Темного Человека.
Мужчины и женщины подхватили боевой клич. И в это мгновение Ирнан, осажденный город, стал городом нападающим. «Ярод! Ярод!» — кричали защитники, и звук труб поддержал их крик.
Началось сражение.
Первая атака опрокинула наемников и рассеяла их. Но у них был громадный численный перевес над нападающими, и они были испытанными воинами. Перестроившись, они снова бросились в бой. Один отряд кинулся на левый фланг трегадцев, чтобы отделить его от воинов племен. Фалларины, находящиеся в резерве, послали им навстречу порыв ветра, а тарфы засыпали их стрелами. Наемники отступили.
Но им опять удалось сомкнуть ряды, и под их новым натиском трегадцы дрогнули.
Старый Делвур рычал и проклинал все на свете. Его воины яростно сражались, но были подавлены численностью наемников.
Себек собрал воинов своего племени и бросил на фланг извандинцев. Повернувшись, чтобы встретить их, извандинцы образовали квадрат, ощетинившийся копьями. Их лучники, находившиеся позади, стреляли не переставая. Атаки людей в капюшонах разбивались об извандинцев, как разбиваются волны о неожиданный риф.
И тут впервые за много месяцев ворота Ирнана открылись. Каждый мужчина и каждая женщина, еще способные держать в руках оружие, вышли и бросились на наемников сзади.
На юге и на востоке клубилась по дорогам беспорядочная масса людей. Только одно Старое солнце знало, сколько тысяч жителей и бродяг покинули город храмов, чтобы поспешить на помощь своим войскам.
Когда Старк увидел толпу с высоты своего полета, она показалась ему сплошным движущимся ковром. Неорганизованная, необученная, грязная, но многотысячная толпа представляла собой страшный груз на чаше весов противника.
Старк сделал знак пилоту и заговорил в микрофон с пилотами трех других «стрекоз», сопровождающих их:
— Перегородим им дорогу.
С чистого неба упали четыре странные птицы и погрузились в толпу бродяг. Проворные, как настоящие стрекозы, они пробежали перед остолбеневшей и испуганной толпой, бросая на землю ослепительный свет, оглушая грохотом взрывов, от которых падали деревья, крошились скалы и дымилась земля.
Из первого предмета раздался голос бога:
— Возвращайтесь! Идите обратно! Иначе вы умрете!
Летающие предметы разделили толпу на четыре части. Теперь все четыре предмета вещали небесными голосами:
— Возвращайтесь! Назад! Вернитесь обратно!
Почва вокруг людей была вспахана беспрерывными взрывами. Поднялись дикие вопли. Бродяги падали на колени, ложились или ошалело кружились. Даже Бендсмены не знали, что делать перед этой страшной мощью.
Затем летающие аппараты неподвижно зависли над передней линией бродяг, откуда поднимались еще пыль и дым. Они немного подождали, а потом медленно поплыли вперед, бросая огонь поверх их голов.
— Уходите! Возвращайтесь!
Бродяги послушно повернулись и испуганно побежали к горам, оставляя позади себя сотни растоптанных в панике людей.
«Стрекозы» полетели к Ирнану, где продолжалось сражение. «Стрекоза» Старка была во главе. Они летели медленно и низко, потому что на земле не было оружия, способного поразить их. Они пролетели над группами и рядами сражающихся. Искаженные страхом лица поднимались, чтобы взглянуть на них. Старк различал цветные плащи племен и походную форму нескольких групп наемников; все сражались врукопашную, и было трудно отличить друзей от врагов.
— Там, где сможете, стреляйте в землю, но не в людей, — сказал Старк.
«Стрекозы» поднялись выше, и каждый пилот стал действовать по своему усмотрению.
Лазерные удары щелкали и дымились по периметру битвы и на открытых местах, где лежали только мертвые. Любопытно было наблюдать, как сражение успокаивалось и воины застывали, глядя в небо. Никто из них никогда не видел ни летающих машин, ни оружия, которое бросало более яркие и смертельные вспышки, чем молнии небесных богов.
Четыре «стрекозы» снова сгруппировались, и Старк заговорил в микрофон. Его голос, усиленный, гремящий, разнесся по всему полю битвы:
— Я — Темный Человек. Я вернулся из Цитадели, и пророчество Ирнана свершилось. Все сражающиеся против нас, бросьте оружие. Иначе молнии убьют вас всех…
И он стал отдавать приказы. Его «стрекоза» быстро полетела к точке, которую он указал пилоту. Капитаны Ирнана и Трегада, вожди племен восстановили порядок и приказали воинам отступить.
Кадзимни пожал плечами и сказал своим извандинцам:
— Нам платили, чтобы мы сражались с людьми, а не с богами…
Он вложил шпагу в ножны и бросил копье на землю. Все остальные последовали его примеру.
— Соберите их всех и держите в группах, — сказал Старк трем пилотам, — Если кто-нибудь попытается бежать, остановите его, — Он повернулся к пилоту, — Приземлись возле всадника с капюшоном, а потом присоединись к остальным.
«Стрекоза» села. Из нее вышли Тачвар и собаки, потом Старк. Пилот оказал ему первую помощь, а потом хирург «Аркешти» перевязал рану Старка. Пенквар дал ему свою одежду.
Старк пошел с Тачваром и собаками к воинам. Себек подвел ему одно из высоких животных пустыни, и Старк сел в седло.
Отряд разбился на группы: Хонн — пурпурные, Марег — коричневые, Кард — желтые, Торн — зеленые, Туран — белые и Клеф — красные.
Фалларины с тарфами заняли свое обычное место, но Элдерик на этот раз остался с ними, предоставив Старку идти с собаками во главе армии. Антон находился с фалларинами, возле которых он был во время сражения.
Они проехали перед трегадцами, и Делвур крикнул:
— Пусть они войдут первыми, они приехали издалека, чтобы заслужить эту честь!
Халк и Геррит покинули штандарт Трегада и встали рядом со Старком. Они первыми подъехали к городу, и ирнанцы, выкрикивая их имена, приветствовали их.
Старк въехал в массивные ворота. Туннель в толще стен был, как помнил Старк, толстым и темным. За ним находилась большая площадь, окруженная домами из серого кирпича, а посередине ее стояла платформа, где он, связанный, ждал смерти месяц тому назад. Он вспомнил крики жаждущей крови толпы, обнаженную Геррит, с которой Мордах сорвал мантию и Корону. Он вспомнил смертоносный дождь стрел, лившийся на площадь из окон и с крыш, сверкающий смертоносный дождь, который побил Бендсменов и с которого началось восстание в Ирнане.
Джеран и старейшины в изношенных до дыр туниках уже ждали их, исхудалые лица сияли радостью. А вокруг жалкая толпа в лохмотьях, рыдая, приветствовала прибывших.
Вот так Темный Человек вернулся в Ирнан…
Глава 26
У Старка были еще дела. Он оставил Джерана с Геррит и Антоном в Зале совета. Он рассказал им о Пенкваре и корабле. О том, что произошло на севере, должны были рассказать Антон и Геррит. Сам же Старк пошел на поле битвы.
Халк ехал рядом с ним по грязным улицам, где ирнанцы танцевали и плакали одновременно.
— Я вижу, что моя шпага должна остаться в ножнах, Темный Человек, — сказал Халк. — Если я убью тебя сейчас, то мой собственный народ разорвет меня в клочья. Чувство мести покинуло меня…
— Надо было попытаться осуществить ее раньше.
— Так ведь не мне даровали фалларины милость ветров, не за мной пошли племена после падения Юронны. Ради Ирнана я оставил тебя в живых, но все-таки я скажу тебе, Темный Человек: я буду счастлив, когда ты уедешь.
И он пустил свое животное в галоп, чтобы догнать ирнанских воинов.
Старк задумчиво доехал до места, где ждали наемники под бдительным присмотром «стрекоз».
По высокому росту и белым волосам он узнал в них извандинцев и не удивился, увидев, что ими командует Кадзимни. Он чувствовал симпатию к этому человеку во время их ледяного путешествия через Бесплодные земли и ничуть не обижался на него за то, что он продал Старка вместе с его спутниками торговцу Амниру, надеясь разделить с ним богатейшее вознаграждение, когда тот перепродаст купленных заложников Лордам Защитникам. Кадзимни давал им клятвы в верности, и Старк отлично понимал, что тот собирался сделать. Его загнали в ловушку обстоятельства, а не Кадзимни.
— Твоя попытка разбогатеть окончилась неудачей, и теперь ты снова покинешь Ирнан с пустыми руками. Этот город, похоже, не приносит тебе удачи.
Кадзимни улыбнулся. На нем были ожерелье и перевязь командира.
— Может быть, повезет в третий раз, Темный Человек.
— А третий раз будет?
— Так же верно, как приход зимы. Бендсменов нелегко победить. Они соберут другую армию, более организованную. Теперь они поняли, что их возлюбленные бродяги не многого стоят. Война будет, Старк.
— Если наверху, меж звезд, все пройдет хорошо, у Бендсменов не будет больше власти.
— Но война все равно будет.
Старк подумал, что Кадзимни прав, и добавил:
— Возможно. Но сейчас пока мир.
Они пожали друг другу руки, и извандинцы отправились в путь. Один за другим и остальные отряды наемников последовали за ними. «Стрекозы» проводили их до выхода из долины.
Старк объехал поле сражения.
Отряды трегадцев и ирнанцев работали сообща, завозя в изголодавшийся город припасы из покинутых складов, собирали мертвых, перевязывали раненых, сгоняли скот. Воины племен занимались грабежом мертвых и разгромом лагерей. Старк с легким сердцем отдал им эту добычу: много пыльных плащей валялось на земле далеко от их родного мира…
Закончив осмотр, Старк вернулся в город, к Антону. Он нашел его в одной из комнат громадного каменного дома, в котором находился Зал совета. Антон, похудевший, продубленный ветрами, но по-прежнему подтянутый, несколько секунд смотрел на него, а затем сказал:
— Ты решил остаться?
— До прибытия кораблей. Кадзимни считает, что война начнется снова, как только Бендсмены соберут новые силы. Я думаю, что он прав, а я не люблю оставлять дела незаконченными.
— Ладно, — сказал Антон, — я не буду спорить с тобой, Эрик. Очевидно, ты можешь продолжать рисковать собой так же успешно здесь, как и на любой другой планете. — Он сделал паузу и добавил: — Ты, может быть, не знаешь, что Джеран просил Геррит сопровождать экспедицию на Паке, и она отказалась.
— Я этого не знал, — сказал Старк, — и я не буду уверять тебя, что огорчен, услышав об этом.
Он пошел поговорить с Джераном и старейшинами. Там царила лихорадочная деятельность. Люди приходили и уходили, занятые нуждами города. Джеран, находившийся в центре всей этой суматохи, казалось, помолодел лет на десять с тех пор, как Старк видел его на большой площади.
— Я тебе очень признателен, — сказал он, когда Старк сообщил ему свое решение. — Мы будем чувствовать себя спокойнее, если ты останешься в Ирнане.
— Хорошо, — сказал Старк, — Я умею пилотировать летающие машины. Когда вы сговоритесь с Пенкваром насчет цены за ваше путешествие, купите у него одну машину. Тогда Ирнан будет иметь мощное оружие: глаза, которые далеко видят, и голос, чтобы говорить с кораблями, когда они прилетят…
Совет согласился. Только Халк был недоволен, и взгляд, который он бросил на Старка, заставил еще хромавшего Джерда заворчать.
Но мысли Старка были далеко.
— Где Мудрая женщина?
Никто не знал.
Воины племен и фалларины не захотели располагаться в неубранном городе и устроили снаружи свои отдельные лагеря.
Воины племен были довольны. Они взяли хорошую добычу у наемников, да еще старейшины пообещали им вознаграждение. Они решили остаться со Старком. Фалларины не были склонны к этому, только Элдерик сказал:
— Я останусь с тобой, Темный Человек. Двое из моих людей поедут в тот мир, который ты называешь Паксом, чтобы посмотреть и доложить обо всем мне. Тогда мы примем решение. В настоящее время мы в безопасности на севере. Что касается Ирнана — посмотрим. Я ничего не обещаю, а мои товарищи свободны вернуться в Место Ветров, если пожелают.
— А ты останешься?
Элдерик улыбнулся загадочно и насмешливо.
— Я же тебе сказал, Старк. Кому, как не мне, контролировать вихри…
Три «стрекозы» полетели к Трегаду, увозя Делвура и его помощников. Они должны были сообщить жителям о победе и привезти тех старейшин, которые захотят совершить путешествие на Паке. Четвертая «стрекоза» поддерживала контакт с кораблем Пенквара, находящимся на орбите. Он не захотел рисковать «Аркешти», пока место для посадки не будет полностью освобождено.
«Аркешти» приземлился ночью, при свете Трех Леди. Весь Ирнан собрался на стенах, чтобы созерцать это чудо…
Пенквар, антариец высокого роста, с кожей цвета полированного золота и тугими кудрями, вошел в Зал совета вместе с Педралоном. Он поговорил с Антоном и отцами города и не возражал против продажи «стрекозы» и дополнительного генератора. Однако он по-прежнему не очень-то нравился Старку.
На следующий день Старк проводил Антона на борт «Аркешти», чтобы осмотреть помещение для жилья, которое экипаж наспех оборудовал в пустом трюме.
— Сойдет, — сказал Антон, — мне все сойдет, лишь бы только поскорее покинуть Скэйт.
Он пожал руку Старку. Они уже поговорили обо всем происшедшем и простились, сидя вдвоем поздно ночью в комнате Антона за кувшином вина.
Наконец Антон сказал:
— Мы сделаем все, что нужно. Ты видел Геррит?
— Нет, но думаю, что знаю, где она может быть.
— Иди к ней, Эрик…
На борт поднялись и другие пассажиры. Старк коротко поговорил с Сангалейн, Мерном, Педралоном и покинул корабль. Он отослал верховое животное Антона в город с Тачваром и Себеком, которые ошалевшими глазами смотрели на корабль, а сам поехал в долину.
Он шел по этой дороге только один раз, в самом начале своего долгого путешествия, однако без труда нашел то место, где надо было свернуть, чтобы дойти до грота. Армии вандалов разрушили все даже здесь, всю траву скормили животным, срубили для костров все деревья. Он оставил свое животное внизу, а сам поднялся по крутой тропе.
Внутри было темно и холодно, пахло сыростью, как обычно в тех местах, куда никогда не проникает солнце. Грот служил жилищем многим поколениям Геррит, Мудрым женщинам Ирнана. Когда Старк был здесь в первый раз, тут были ковры, лампы, жаровни для обогрева, мебель и большая чаша с Водой пророчества. Теперь же грот был пуст и печален.
Он позвал, и сводчатые помещения ответили ему эхом.
Она вышла из внутренней комнаты, где горела всего одна лампа.
— Почему ты убежала?
— Я не хотела видеть, как ты улетишь. Но я ни в коем случае не хочу уговаривать тебя остаться…
Он сообщил ей о своем решении.
— Так что, как видишь, у меня были основания прийти сюда.
Она подошла и коснулась его.
— Я счастлива.
— И я счастлив. Но почему ты отказалась поехать на Паке, когда тебя попросил Джеран?
— Не знаю. Я видела себя идущей к кораблю, но был какой-то барьер, который я не могла преодолеть. Я поеду в другой раз. Сначала мне надо сделать кое-что здесь.
Она улыбнулась, но он не видел при этом выражения ее глаз, так как они были в тени.
— А что ты должна сделать? Скажи мне.
— Этого я и сама не знаю. Но сейчас мне не хочется об этом думать…
Он обнял ее…
Позднее они вышли на свет Старого солнца, услышали гром и увидели отдаленное пламя, которое извергнул при взлете «Аркешти».
— Мы должны послать гонцов на север, — сказал Старк. — К Харготу и людям Башен…
Он немного помолчал, прижимая Геррит к себе. Потом задумчиво добавил:
— Нужно сказать им, что звездные дороги скоро будут открыты.
