Глава 33

За первые две недели пути мы преодолели достаточно большое расстояние. Климат стал меняться. Если в начале пути он был теплым, и вокруг росла сочная зелень, иногда даже попадались знакомые деревья, то теперь все чаще дорога становилась каменистой. Зелени и тени стало на порядок меньше, и солнце жарило, а не грело. Никогда я не была столь загорелой, как за время нашего путешествия. Девушкам моего класса, как и аристократкам не положено иметь смуглую кожу. Но после нескольких месяцев на море моя кожа успела приобрести стойкий загар. Теперь же я и вовсе казалась себе копченой.

Мои спутники ничем не отличались от меня, разве что загорелыми были и их тела, потому что с некоторых пор с мужчин исчезли рубашки, и только жилеты и штаны скрывали полную наготу. А вечерами Бонг лечил ожоги на их коже. Я же даже боялась представить, как буду выглядеть, когда окажусь без одежды. Это просто ужас! Белое тело, вечно скрытое под одеждой, а лицо и руки, едва ли не черные от загара, маска и перчатки, бр-р. Хвала Всевышнему, капитан разрешил, пока мы ехали без случайных встречных и попутчиков, снять жилет и размотать опостылевшую ткань, перетягивавшую мою грудь на суше. Дышать стало сразу гораздо легче, да и жара уже не угнетала так сильно. И самое любопытное, мужчины, мои попутчики, даже не реагировали на меня, как на женщину. Я окончательно и бесповоротно стала их Ангелочком. Пожалуй, только капитан немного хмурился и окидывал взглядом, далеким от добродушного, наш отряд, когда ветер бессовестно обтягивал тканью признаки моего пола. Похоже, кроме него никто на них внимания не обращал. Но под палящим солнцем мне было вовсе не до смущения.

Еще через некоторое время начались трудности с водой. Мы еще не ощущали ее нехватки, но уже тревожился Самель, поглядывая на пустеющие бурдюки, к которым стали прикладываться гораздо чаще. И вскоре Вэй велел беречь воду. А еще мы стали чаще заезжать в поселения. Если до этого момента мы не объезжали деревни и города только тогда, когда нужно было пополнить запас провизии, то теперь искали колодцы. И чем дальше мы забирались, тем неохотней нам позволяли наполнять бурдюки.

Люди, местные жители, тоже становились другими. Все подозрительней и колючей были их взгляды. Все реже мы находили тех, кто понимал нас. От нечего делать, Лоет стал учить меня тому языку, на котором он разговаривал с местным населением. Но чем дальше мы забирались, тем реже встречались люди, говорившие на нем. И однажды, устав от жары и пыли, я в сердцах воскликнула:

— Да лучше бы Дамиан был на плантации! Какого черта его занесло в это преддверие Преисподней?!

За моей спиной усмехнулось несколько человек, а я устыдилась. Конечно, мой муж не выбирал, где ему оказаться в неволе. К тому же, будь у него возможность что-то изменить, полагаю, он вовсе остался бы в Маринеле. А я очень нехороший человек, потому что позволяю себе подобные слова. Папенька всегда говорил, что человеком нужно оставаться в любых условиях… Знал бы он, где сейчас его дочь! Впрочем, папенька изначально был против этого брака, считая, что участь жены моряка не для меня. Однако я не только стала женой моряка, черт возьми, я сама почти стала моряком, быстро приспособившись к жизни на корабле. И хоть соблюдать гигиену было сложно, но я же смогла это делать в течение четырех месяцев!

Конечно, хуже всего с гигиеной было в дороге, особенно сейчас, но приходилось терпеть и выкручиваться, как могу. И больше всего я сейчас мечтала даже не о горячей ванне, а о простой бочке с водой, да просто о воде, хотя бы холодной, чтобы освежить свое тело. Но ручьев, а тем более рек, нам пока не попадалось. Капитан уже давно не заглядывал в свою карту, потому что неточности в ней обнаружились очень быстро. Мы шли по звездам и его карманному компасу. Из-за неточности карты, которая была рассчитана на морские маршруты, мы сильно отклонились от пути, и вот теперь выбирались из этих злоключений, как могли.

В начале четвертой недели мы оказались недалеко от пустыни. Это было истинным потрясением потому, что, даже веря неточной карте, этого не должно было быть. В одном из последних больших поселений мы сменили лошадей на верблюдов, так нам посоветовал один милый человек. Он сказал Вэю, что дальнейший путь нам проще пройти на этих забавных животных. Он же и подсказал, что мы вновь отклонились от верной дороги, и теперь наш путь лежал через пустыню. К счастью, нам обещали, что мы минуем ее за два-три дня. К тому же где-то впереди нас ждал островок зелени, называемый оазисом. Тот милый человек сказал, что оазис обитаем, но добрым путникам там не откажут: ни в постое, ни в том, чтобы набрать воды. В общем, вступали мы в раскаленные пески полные надежд на успешность нашего предприятия.

— Ангелок, — я обернулась и посмотрела на Мельника, — вы ведь знаете, как я вас люблю, — слова мужчины озадачили меня, но я, на всякий случай, кивнула. — Но сейчас мне так хочется вас придушить, — сказав это, мужчина вяло улыбнулся сухими потрескавшимися губами. — И капитана. Вэй, я люблю тебя всем сердцем, жизнь за тебя отдам, но чтоб тебя дьявол драл. Что-то легче не стало, — он махнул рукой и больше с нами не разговаривал.

— Не стало? — Кузнечик тоже вздохнул. — Тогда я промолчу.

— И я, — отозвался еще один матрос.

Лоет утер пот со лба, осмотрел наш маленький отряд и ответил просто:

— Идите на…

Никто даже не обиделся, потому что измождены все были до предела. Мне же стало стыдно. В отличие от мужчин, у меня был зонтик и лишняя пайка воды, об этом позаботился капитан. И никто не был против, когда мы только пересекли границу пустыни. Но сейчас, когда морские волки задыхались от жары и песчаной пыли, на меня недобро посматривали почти все, исключение составляли Самель, Красавчик и капитан. Даже Эрмин, кажется, проклинал себя за свою решительность, которую он проявил в Маринеле, взбежав на борт «Счастливчика».

А где-то сейчас нашего возвращения ожидает наш бриг. Волны плещутся о его борта, покачивая корабль. Матросы сидят на палубе, изнывая от тоски. Господин Ардо, как всегда хмурый и злой, ругается на них. Только он не злой, это я уже точно знаю, и матросы знают, потому слушаются его хуже, чем Вэя. Но все равно слушаются, потому что уважают. Перед «Счастливчиком» большой белый город, а позади только море, море и море… Море — это невероятно большое количество воды…

— Ада!

Вэй подхватил меня, когда я начала сползать с верблюда, и я удивленно оглянулась. Мой зонтик валялся на песке, а над головой пылало раскаленное добела солнце. И ни облачка. Как же тошно.

— Черт возьми, Ада! — я снова мотнула головой. — Держись.

— Я держусь, — согласно кивнула я, облизывая пересохшие губы.

Во рту была такая же засуха, как и вокруг. И невыносимо жарко. Даже воздух был невыносимо горячим.

— Чертова печка, — проворчал Самель, утирая пот.

— Уже второй день едем, а ни оазиса, ни конца этой душегубки не видать, — хрипло произнес Красавчик. — Всевышний, хоть капельку дождя!

— Очистите души свои, — усмехнулся капитан. — Не каждому выдается испытать муки Преисподней при жизни, чтобы понять, что ждет его после смерти.

— Совсем сдурел, — сокрушенно покачал головой Кузнечик.

— А Ангел наш в чем провинился, раз уж тут с нами сдыхает? — поинтересовался господин Даэль.

— Нож воткнула в человека — раз, — вяло отозвалась я. — Пила до беспамятства — два. Бранилась — три. Подстрелила Ога — три.

— Ангел мой, три уже было, — заметил Лоет.

— Три, три, дырка, — хмыкнула я.

— И Ангел туда же, — покрутил у виска пальцем Кузнечик.

Я посмотрела на него и погрозила пальцем.

— Мой ум при мне, просто он немного поджарился, — пояснила я. — Подстрелила Ога — четыре. Целовалась с Вэем — пять, — я продолжала загибать пальцы, мало соображая, что говорю. — А еще я жалею, что скоро все закончится. А приличной замужней женщине не положено жалеть о том, что она больше не сможет жить среди такого количества мужчин, еще и пиратов. Я жалею, и это тоже грех. И, кажется, я уже меньше люблю своего мужа, потому что увлеклась капи…

Рот мне вдруг закрыла ладонь Вэя, перегнувшегося со своего верблюда.

— Ангел мой, ты не в себе, — сказал он. — Лучше помолчи, чтобы потом не жалеть о произнесенном вслух.

— Да чего уж там, — я махнула рукой, но замолчала.

После этого вновь воцарилась тишина. В этом неприятном отупелом состоянии мы пребывали до вечера. Пару раз кому-то из нашего отряда мерещилась вода, и один из этих двух раз был моим. Я так отчаянно представляла себе бриг и море, что, наконец, их увидела. Протерев глаза, я ошалело взглянула на Вэя и протянула вперед руку:

— «Счастливчик»! — воскликнула я.

— Что? — не понял капитан.

— Там! — закричала я и рассмеялась. — Там «Счастливчик»!

И, понукая своего верблюда, заставила его бежать вперед.

— Черт, — выругался Лоет и поспешил за мной.

А когда до моря и корабля оставалось совсем немного, они вдруг растаяли, обратившись маревом. Разочарованно охнув, я обернулась и посмотрела на Вэя. К нему подъезжал Бонг. Напоив водой и снова укрыв голову, меня вернули к отряду. Следующим был один из матросов, но его поймали раньше, чем он помчался к своему миражу. На моем примере научились.

До вечера мы дотянули и вздохнули облегченно, когда солнце превратилось в быстро тающий красный диск. Тогда же мы и увидели его, оазис. Сначала мы приняли этот островок зелени за мираж, посетивший разом всех, но Бонг разуверил нас, сказав, что это не галлюцинация. Откуда-то появились силы, и отряд направился прямо к оазису, чей размер из-за наступающей темноты уже не удавалось разглядеть.

Достигнув границы вожделенного островка, мы повалились на траву. Это было единственным, чего нам так хотелось. И когда прохладное дыхание ночи успокоило разгоряченные за день тела, до слуха донесся далекий плеск воды. Должно быть, если бы мертвецы могли оживать, то именно так они бы шли за вожделенной живой плотью, покачиваясь и стеная. Вот на что был похож наш отряд в эти мгновения.

Но дойти нам не удалось. Из-за пальм вдруг показались люди с оружием и факелами. Они встали перед нами, закрывая дорогу. Вэй задвинул меня себе за спину, кто-то зазвенел вытаскиваемым оружием. Отчаяние овладевало сознанием так близко от вожделенной воды. Даже я положила руку на эфес. Но удержал нас всех от необдуманного поступка капитан. Он поднял руку и велел:

— Убрать оружие!

После этого показал руки вооруженным людям и сделал им навстречу насколько шагов. Он заговорил на языке, которым пользовался в дороге, и я поняла лишь: мир, путники и вода. Старший среди отряда хозяев оазиса мотнул головой, указывая идти за ним. И мы пошли. Нас вывели к поселению, где дома заменяли шатры. Нас подвели к самому большому и богатому на вид. Оттуда вышел крепкий коренастый мужчина в шелковом халате и широких шароварах. На поясе его висел изогнутый кинжал, и его вид сразу привлек Самеля.

Мужчина подошел к нам, и Лоет почтительно склонил голову. Он снова заговорил о мире и воде. Мужчина выслушал его, кивнул головой и ответил. Нас поняли, и это было так здорово! Он еще о чем-то разговаривал с капитаном, а после нам разрешили пройти к небольшому озеру. Но прежде, женщина, опустившая голову, от чего ее лицо скрыли распущенные волосы, вынесла нам воды. Она вручила чашу Лоету, бросив на него быстрый взгляд подведенных темных глаз. Капитан тут же отдал чашу мне, и я с жадностью припала к ее краю, насыщаясь прохладной водой. Мне казалось, что я никогда не остановлюсь, так велика была жажда, но все-таки заставила себя и вернула чашу Вэю. Женщина подлила воды из кувшина, но он снова не выпил, хоть и облизал губы, глядя на драгоценное содержимое чаши, а передал ее остальным. Пил капитан последним, когда все утолили первую жажду. Его тихий стон подсказал, чего ему стоила его выдержка. Он выпил все до капли, утер рот тыльной стороной ладони и произнес:

— Теперь я знаю, что такое истинное наслаждение. — И я почему-то обиделась, хоть и устыдилась этого.

После этого нас отвели к озеру, разрешив искупаться. Оно блестело, подобно зеркалу, отражая блик белой луны, заливавшей своим блеклым светом благословенный островок зелени посреди песков. Мы замерли на берегу, завороженные блеском воды. Кто-то крепко выразился от переполнявших его чувств. О, да, я была с ним полностью согласна. Это было настоящим чудом!

Мужчины, сейчас забыв обо мне, стягивали одежду и ныряли в воду. Я еле успела отвернуться и отойти за деревья. Тоскливо вздохнув, я слушала их смех и всплески. Мне это счастье было недоступно. Как мне обнажиться, даже когда они выйдут? Я ведь женщина, которая изображает юношу.

— Они тебя напугали? — услышала я и подняла голову.

Рядом стоял Вэй. Он был все еще в одежде.

— А ты почему не купаешься? — спросила я.

— Не хочу оставлять тебя одну, — Вэйлр сел рядом и прикрыл глаза. Его повязка давно была снята и выкинута.

— Я рядом, — улыбнулась я. — Если что, закричу. Иди, ты ведь хочешь искупаться.

— Ты потом тоже обязательно искупаешься, — сказал он. — Я их всех прогоню и посмотрю, чтобы никого не было рядом.

— Иди, — я подтолкнула его. — Хватит действовать мне на нервы.

— Подожди, минуем эту песочницу дьявола, и я вспомню, как это делается, — негромко рассмеялся капитан.

— Убирайся, Вэйлр Лоет, — я подтолкнула его и улыбнулась, ловя ответную улыбку.

И Вэй ушел к озеру. До меня донесся его голос, а затем плеск воды. Закрыв глаза, я постаралась ни о чем не думать, просто на это уже не было сил. Даже на переживания за то, что сказала, разморенная зноем. Незаметно я клюнула носом и задремала, попав в мир, полный бредовых видений. То мне опять чудился чудовищный зной. То слышался писк бедняжки Оли, над которой Бонг вился, как над малым ребенком, пытаясь хоть как-то защитить от солнечных лучей. То вдруг виделось море и уплывающий «Счастливчик», забывший меня на берегу, я прыгнула в воду и плыла, плыла, пытаясь догнать его.

— Вэй! — вскрикнула я и открыла глаза, ошалело глядя на капитана, присевшего рядом со мной и гладившего по щеке прохладной влажной рукой. — Ох, Вэй, — я порывисто подалась вперед и крепко обняла его.

— Приснилось что-то нехорошее? — спросил он, гладя меня по спине.

— Мне приснилось, что ты меня бросил, — ответила я и отпрянула, страшно смутившись.

— Глупая, — капитан с улыбкой смотрел на меня. — Куда же я от тебя денусь? Ты ведь меня зафрахтовала.

— Дурак, — вдруг обиделась я, и даже слезы выступили на глазах.

— Дурак, — согласно кивнул он. — Идешь купаться? Все уже ушли, а мне дали вот это. — Он показал мне большой кусок полотна. — Можешь замотаться в него сразу после купания, чтобы не бегать голышом. Одежду тут не стирай, нельзя.

Я кивнула и направилась к озеру. Раздевалась я, постоянно оглядываясь, но Вэй стоял спиной ко мне и не оборачивался. В озеро я нырнула так быстро, что, только оказавшись под водой, ощутила, что озеро совсем не холодное. Вода была приятной, и я расслабилась, наслаждаясь этим маленьким счастьем. Смех сам собой сорвался с губ.

— Как же чудесно! — воскликнула я и встала, нащупав под собой дно.

Но тут же охнула и опять погрузилась в воду по шею. Вэй стоял теперь лицом к озеру и смотрел на меня. Кажется, он даже не сразу заметил, что я это вижу. А когда заметил, все равно не отвел глаз, и мы замерли, я в воде, он на берегу, глядя друг на друга. Наконец, мужчина ожесточенно потер лицо и отвернулся, произнеся:

— Прости, я не хотел. Твой смех… я не удержался.

Чувство неловкости воцарилось над озерной гладью, отравив всю прелесть моего купания. Но я все-таки не спешила на берег и окунулась с головой, смывая с волос, сильно отросших за это время, пыль пустыни. После вздохнула и направилась к берегу. Мне осталось сделать несколько шагов, чтобы выйти из воды, когда я оступилась и вскрикнула.

— Что с… — Вэй снова обернулся и гулко сглотнул, — случилось, — все же договорил он. — Дьявол…

— Отвернись, — дрожащим голосом попросила я.

Капитан выругался совсем уж витиевато и отвернулся. Я бросилась к полотну, спеша спрятаться за ним. Такое нелепое желание вдруг овладело мной. Нелепое, преступное, ненужное. Поколебавшись, я сделала шаг к мужчине, стиснувшему руки в кулаки. Затем еще один и охнула, испугавшись того порыва, который вдруг обуял меня. Мне так невыносимо захотелось вновь ощутить вкус поцелуя пирата, такого же сумасшедшего, как этот мужчина. Обругав себя последними словами и призвав на помощь Всевышнего, я поспешно схватила свой заплечный мешок, который Лоет принес вместе с полотном. Порывшись, я нашла более-менее чистую одежду и поспешно натянула ее на себя, думая о том, что скоро конец путешествия, что я близко к желанной мне цели, и только это имеет смысл.

— Всевышний, — прошептала я, — зачем ты сотворил со мной это? Чем я провинилась?

— Я его спрашиваю о том же, — услышала я глухой голос капитана и вскинула голову.

Лоет стоял за моей спиной и прожигал взглядом. Он сделал шаг ко мне, склонился, и я закрыла глаза, ожидая того, мысль о чем так усердно только что гнала. Но капитан медлил. Я все еще стояла с закрытыми глазами, когда моей щеки коснулась теплая и немного шершавая ладонь.

— Открой глаза, Ада, — тихо сказал он. — Я не сделаю того, чего ты ждешь.

Распахнув глаза, я ощутила вдруг острый приступ гнева, отбила его руку от своего лица и, бросив злое:

— Ничего я от тебя не жду, — первой покинула берег озера, борясь со слезами, то ли обиды, то ли разочарования, то ли благодарности.

Лоет догнал меня, заглянул в лицо, но я отвернулась. Это все глупости, это все наваждение ночи и скоро все пройдет. Обязательно пройдет… Ну, хоть когда-нибудь должно пройти!

— Ада…

— Я очень устала и хочу спать, — отчеканила я.

— Да, я и хотел предложить тебе ложиться, если не хочешь есть, там нам накрыли, — кивнул он в сторону, и я тихо зарычала.

— Одичала совсем, — сокрушенно вздохнул капитан, но я почувствовала в его голосе напряжение и фальшь.

Не ответив, я дождалась, пока Вэй указал мне место, где нам разрешили разбить стоянку, и сразу легла. Буркнув:

— Спокойной ночи, — я завернулась в плащ и закрыла глаза.

— Добрых снов, мой ангел, — ответил мужчина и отошел от меня.

Я еще какое-то время слушала разговор наших мужчин и того человека в шелковом халате, а после уснула. Через какое-то время я проснулась от того, что рядом ложился капитан, и снова провалилась в сон, забравшись ему на плечо. Так спать я уже привыкла за время похода по суше. А вот пробуждение было очень резким. Разбудил нас мужской крик.

— Что это? — я села, ошалело оглядываясь вокруг себя.

Вэй тоже сел, потирая лицо. Поднялись еще несколько человек, удивленно озираясь. Кричали на чужом языке, надрывно, даже подвывая. В этот момент из-за деревьев выскочил растрепанный Красавчик. Ворот его рубашки был распахнут, и приводил себя в порядок он на ходу. Посмотрев на капитана огромными глазами, молодой пират упал рядом с Кузнечиком, притворяясь, то ли мертвым, то ли спящим. Нет, все-таки спящим, потому что через мгновение его громкий храп обрушился на нас небесным громом. Красавчик чуть приглушил его, и стало выглядеть более натурально.

— Потрох, кастрирую, — прорычал Лоет, заваливая меня на землю и падая следом сам.

Головы проснувшихся так же спешно опустились на прежние места, и мы продолжили старательно спать. Через пару минут послышался шорох быстрых шагов, и к месту нашего лагеря выскочили вооруженные люди. Они закричали что-то злое и непонятное, будя нас. Я сжалась в комок, глядя, как встает Вэй, протирает глаза и удивленно спрашивает, что произошло.

На стоянку вбежал хозяин оазиса. Он огляделся и ткнул пальцем в Красавчика, ожесточенно что-то говоря, периодически сбиваясь на родной язык. Угнаться за его речью со своими скудными познаниями я не могла, потому просто следила за развитием событий.

— Красавчик, ко мне! — рявкнул Лоет.

Я повернула голову к Эмилу и восхитилась им. Это была великолепная актерская игра. Не знаю, могут ли актеры из Королевского театра сыграть пробуждение лучше. Красавчик сел, удивленно моргая сонными глазами, широко зевнул, настолько широко, что я испугалась, как бы его рот и щеки не треснули, затем встал и тяжело вздохнул, как вздыхает невыспавшийся человек. Почесался, снова зевнул и посмотрел на капитана.

— Что случилось, батя? — спросил он, переводя любопытный взгляд на бранящегося мужчину в шелковом халате.

В руке того был зажат его кривой кинжал, и мужчина кинулся к Эмилу. Лоет заступил ему дорогу, и люди шейха, как назвал его капитан, вновь взметнули оружие. Пираты похватали свои сабли, но движение руки Вэя, и все замерли. Капитан продолжал что-то говорить шейху. Тон его был ровный, спокойный, ни одной нервной или гневной нотки. Но все изменилось, когда он обернулся к Красавчику. Правда, выразилось это лишь во взгляде, сам Лоет остался спокойным.

— Красавчик, ты был возле шатра уважаемого шейха? — спросил он.

— Был, — кивнул молодой человек. — Вместе со всеми, вы же знаете, капитан.

— Был ли ты там после? — доброжелательный тон Вэя мог обмануть шейха и его людей, но мы прекрасно знали, что Красавчик напросился на разговор с капитаном. Он это тоже знал, но отыгрывал свою роль до конца:

— Какой шатер? Я с ног валился! — возмущенно воскликнул он. — Два дня по чертову солнцу всю душу вымотали. А что случилось-то? — в его голосе вновь засквозило любопытство.

— Какая-то твар-рь, — эмоции Лоет на мгновение прорвались сквозь броню непробиваемого спокойствия, — оприходовала супругу уважаемого шейха, оскорбив его этим и нарушив местные, да и законы Всевышнего. Но если со Всевышним этот кто-то будет договариваться лично, то перед уважаемым шейхом, позволившим нам воспользоваться его гостеприимством, нужно держать ответ сейчас. И, если мы не найдем виновного, чтобы отдать его для справедливой расправы, то могут пострадать все! — голос капитана на краткое мгновение зазвенел. — Ты понимаешь, мой талантливый друг, что гнев уважаемого шейха заденет и Ангела? Можешь представить, как я взбешен? — и все это было сказано все тем же добродушным тоном. — Ангелок когда-то спасла твое барахло, только зачем, вот вопрос? Чтобы сейчас из-за него лежать с перерезанным горлом?

Эмил бросил взгляд на меня и помрачнел. Затем выдохнул и поднял вновь честные глаза на Лоета. Капитан смерил его ледяным взглядом и заговорил с шейхом. Тот выслушал и побагровел. Эмил стоял все такой же невинный и непонимающий. Я накинула жилет, застегнулась и начала собирать заплечный мешок. Пираты занялись тем же самым, пока Вэйлр продолжал объясняться с шейхом.

— Даэль, готовьте верблюдов, никому не расходиться, оружие держите рядом, — отдал нам распоряжение капитан, пользуясь тем, что хозяин оазиса не понимает наш язык. — Не нарываться. Бонг и Красавчик за мной.

— Батя… — Красавчик немного растерял свой апломб.

Лоет схватил его за грудки и рванул на себя, прошипев в лицо:

— Ты ублюдок, Красавчик. Но ты мой ублюдок, и рвать тебя я буду лично, а не какой-то там шейх, — поле этого выдохнул и спокойно повторил. — За мной.

Мой взгляд капитан проигнорировал, только бросил, чтобы с меня не спускали глаз, и ушел вместе с невозмутимым лекарем и слегка побледневшим Красавчиком вслед за шейхом. Господин Даэль и Самель окружили меня с двух сторон, заключая в тиски. И вроде каждый занимался своим делом, но стоило мне сделать шаг в сторону, как один или второй оказывался рядом. Впрочем, я и не рвалась никуда. Упросила лишь один раз отпустить по неотложным делам. Со мной пошел боцман, напевавший гимн нашего королевства, пока я не вернулась к нему.

Вскоре мы уже стояли рядом с готовыми в путь верблюдами. Капитан и его спутники все еще не вернулись, и я начинала волноваться. Кроме того, люди шейха стояли недалеко от нас, не скрывая своей воинственности. Пираты их игнорировали, а я настороженно поглядывала, опасаясь возможной атаки.

— Спокойно, душенька, — подбодрил меня боцман. — Если за дело взялся капитан, значит, все получится. Лоет видит на несколько ходов вперед.

— Да он даже пьяный в стельку может такое выдумать, потом только диву даешься, — поддержал Самель.

— А Красавчику стоит хозяйство оторвать, — пробурчал Мельник.

— А бабе-то что будет? — спросил Эрмин, и господин Даэль пожал плечами.

— Я бы рыло начистил и в одном исподнем у всех на глазах прогнал через весь город… оазис, — вмешался один из матросов.

Мы посмотрели на него и ничего не ответили. Если Всевышний будет милостив, дело разрешится недоразумением. Так думала я, забираясь на верблюда, которого ловко опустил на колени боцман. Но не обошлось. Через некоторое время послышался шорох быстрых шагов. Капитан, Бонг и мрачный Красавчик вышли к нам, бросив быстрый взгляд на вооруженных людей шейха. Те переглянулись, но не напали. Должно быть, им для этого требовался приказ.

— Уходим, — бросил вполголоса Лоет.

Когда мы уже пересекали границу оазиса и пустыни, позади раздался крик. Вэй бросил взгляд назад и выругался.

— Нашли, — спокойно констатировал Бонг.

— Что там произошло? — не вытерпела я.

— Ангел мой, я ценю твою тягу к знаниям, но сейчас просто закрой ротик, — вежливо попросил Вэйлр, и я не смогла противиться такой убедительной просьбе.

Мы передвигались быстро, насколько это было возможно. Даже солнце сейчас не так раздражало, как погоня, которая виднелась позади. Первым тишину нарушил сам виновник сложившегося положения.

— Капитан, да не лез я никуда! — воскликнул он. — Я же спать лег, вы сами видели. Полежал, чувствую — надо отлить, ну, отошел. Стою, никого не трогаю, а тут из-за лохматого дерева ручка женская высовывается и манит. Женщина просит, я подошел. А там жемчужина такая. Бать, ну уже сколько без бабы, не сдержался. А как сдержаться, когда такая фиалка об тебя трется и мурлычет что-то по-своему. Вот и взял ее, прямо там. Ни в каком шатре я не был. С дуру только провожать пошел, ночь же. Вот и заметили меня. Оборачиваюсь, ее нет, а ко мне мужик бежит. Ну и я рванул.

— Да заткнись ты, — рявкнул на него господин Даэль. — Не усугубляй.

Постепенно наша скорость уменьшилась, и дальше мы вновь шли неторопливо, но постоянно оглядываясь. Потому что наши преследователи все так же были где-то позади. Неожиданно песок перешел в растрескавшуюся, но твердую землю.

— Да хранит нас Небо, — прошептала я, и теперь скорость снова возросла, увеличивая расстояние между нами и людьми шейха.

А еще через какое-то время нам начала попадаться скудная и чахлая зелень. Впереди замаячили горы, и Лоет облегченно выдохнул.

— Выбрались.