Глава 20
Когда лорд Атертон, покинувший комнату вместе с Себастьяном, вернулся один, Абигайль сразу заподозрила неладное. Ее беспокойство все усиливалось, поскольку Пенелопа, вышедшая, чтобы освежиться после обеда, отсутствовала дольше, чем этого позволяли приличия. Неприязнь сестры к лорду Атертону, которая, казалось, пошла сегодня вечером на убыль, вспыхнула с новой силой. И хотя Абигайль не представляла, чем это вызвано, она была уверена, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Пенелопа не сказала графу Стрэтфорду ни слова, а жизнерадостность лорда Атертона казалась несколько натянутой. Охваченная дурными предчувствиями, связанными с исчезновением Себастьяна, и любопытством относительно мрачного настроения сестры, Абигайль с трудом дождалась окончания приема и облегченно вздохнула, когда ее родители наконец откланялись.
Когда они направились к карете, ожидавшей, чтобы доставить гостей к переправе через реку, лорд Атертон слегка задержал Абигайль.
– Вы позволите нанести вам завтра визит, мисс Уэстон?
– Визит? Конечно, милорд.
Виконт улыбнулся.
– Великолепно. Надеюсь, вам понравилось в Стрэтфорд-Корте, – сказал он, поддержав Абигайль под локоть, чтобы помочь забраться в карету.
– О да, сэр, – отозвалась она с рассеянной улыбкой. – Но я беспокоюсь о мистере Вейне. Надеюсь, он не очень серьезно болен. – Лорд Стрэтфорд объяснил отсутствие мистера Вейна тем, что тот почувствовал себя плохо и был вынужден уехать пораньше. Абигайль опасалась, что танцы оказались для искалеченной ноги Себастьяна слишком сильным испытанием, раз он отбыл так внезапно и ни с кем не простившись.
На щеке лорда Атертона дрогнул мускул.
– Уверен, с ним все будет в порядке.
– Но как печально, что это случилось в такой радостный вечер. – Она забралась в карету. – Спокойной ночи, милорд.
– Спокойной ночи, моя дорогая мисс Абигайль. – Его сиятельство отступил на шаг, глядя, как отъезжает семейство Уэстон.
– Какой великолепный обед! – воскликнул мистер Уэстон, пребывавший в приподнятом настроении. – Вот как надо жить, скажу я вам. Что ты думаешь, любовь моя, о камине в столовой? Не заменить ли нам в Лондоне один из наших каминов на камин из розового мрамора?
Его жена улыбнулась:
– На мой вкус слишком шикарно, мистер Уэстон! Спасибо, но я вполне довольна тем, что у нас есть.
Он ухмыльнулся:
– Как скажете, мадам. Но какая кухня! И какие гостеприимные хозяева! Эбби, дорогая, тебе понравилось?
– Да, папа, – отозвалась она.
– Отлично, – сказал он, подмигнув. – Я очень рад это слышать, правда.
Абигайль выдавила очередную улыбку, пытаясь поймать взгляд сестры. Пенелопа забилась в угол кареты и отвернулась, уставившись в окно. Когда экипаж доехал до парома, где ожидал слуга графа, чтобы переправить всех на другой берег, Пенелопа устроилась впереди, где провела все короткое путешествие через реку, скрестив руки на груди и напустив на себя неприступный вид. Она обернулась лишь один раз, когда отец раздраженно воскликнул:
– Где Адам? Я велел ему ждать нас здесь.
– Я отправила его с поручением, папа. Смотри, вон он.
Отец вздохнул, но не стал продолжать. Для Абигайль, однако, не прошло незамеченным, как сестра обменялась парой слов с Адамом, который подъехал к пристани в экипаже. Он что-то сказал Пенелопе, и лицо ее просветлело.
Что происходит в этом мире?
К счастью, Пенелопа не заставила Абигайль ждать долго. Не успела горничная, помогавшая ей подготовиться ко сну, выйти, как она проскользнула в комнату.
– Мне нужно кое-что рассказать тебе, Эби, – сообщила она без всякой преамбулы.
– Очень на это надеюсь! – воскликнула Абигайль, поманив ее к окну и набросив на плечи шаль. – Где тебя носило так долго? Ты пропадала целую вечность! И что за секреты у тебя с Адамом?
Мрачная как никогда, Пенелопа подняла руку, останавливая поток вопросов.
– Неважно. Я всего лишь ходила освежиться, но, когда уже возвращалась в гостиную, увидела в коридоре мистера Вейна. Эбби, он едва мог идти, согнувшись вдвое над своей тростью, с белым, как простыня, лицом, словно заболел. Думаю… он упал на раненое колено.
– Что?! – воскликнула Абигайль, невольно повысив голос.
Пенелопа шикнула на сестру, бросив тревожный взгляд на дверь.
– Он заявил, что прекрасно себя чувствует, но я не поверила ему. Тут, очень кстати, из комнаты позади него появились граф Стрэтфорд и лорд Атертон. Естественно, я предположила, что они кинутся на помощь своему гостю, но ни тот ни другой не сделали и шага в его сторону. Оба прекрасно видели, что мистер Вейн едва переставляет ноги, цепляясь за перила. Однако это не помешало им удалиться, как ни в чем не бывало.
– А Себастьян? – воскликнула Абигайль. – Как же он смог уйти?
– Я послала Адама помочь ему. Мистер Вейн запретил мне звать тебя, – добавила Пенелопа, когда Абигайль возмущенно подняла брови. – Думаю, он не хотел, чтобы ты видела его.
– Но почему? – Абигайль прикрыла рот ладонью, ощутив тошноту. Мало того, что Себастьян заболел и уехал, не попрощавшись. Оказывается, он пострадал, да еще и отказался от ее помощи!
– Если мне будет позволено выдвинуть предположение, я сказала бы, что лорд Атертон и граф оба причастны к тому, что случилось с мистером Вейном. – Глаза Пенелопы сверкнули. – Они не только видели, что он с трудом передвигается, лорд Стрэтфорд еще и казался очень довольным. Ты, наверное, заметила, что он холодный человек – и совершенно мне не понравился. Не думаю, что он сказал мистеру Вейну хоть слово за весь вечер. Тебе не показалось это странным?
Абигайль подавленно молчала. Это она во всем виновата! Если бы не она, Себастьян никогда не отправился бы в Стрэтфорд-Корт обедать у человека, который назвал его вором и убийцей. Должно быть, это далось ему нелегко – в ее ушах до сих пор звучал яростный голос Себастьяна, когда тот передавал ей ответ лорда Стрэтфорда на его просьбу вернуть отцовскую собственность. И все же Себастьян поступился своими чувствами, да еще и танцевал, рискуя своим коленом. А что, если бы оно подвело его во время танца и он упал бы посреди гостиной? Абигайль могла себе представить, что лорд Стрэтфорд вполне способен издеваться над чужой слабостью и увечьем. При мысли, что она могла быть такой эгоисткой, наслаждаясь танцем с Себастьяном и не думая о том, чего это ему стоит, глаза Абигайль защипало от слез.
– Будь я на твоем месте, то отказалась бы принимать лорда Атертона, – продолжила Пенелопа. – Он тоже видел, в каком состоянии пребывал мистер Вейн, прежде чем уйти. Неужели ты способна оправдать подобное поведение?
– Что? – Абигайль покачала головой, очнувшись от своих мыслей. – Виконт собирался приехать завтра с визитом.
Глаза сестры сузились.
– Завтра? С визитом? Ты разве не слышала, что я рассказала? Лорд Атертон видел, каково мистеру Вейну, и ничего не сделал, чтобы помочь ему. Гостю, которого сам же пригласил!
– Его сиятельство спросил, может ли он приехать, и, поскольку ты не удосужилась ни о чем предупредить меня, я согласилась. – Абигайль вскочила и принялась нервно расхаживать по комнате. – Жаль, ты не позвала меня, что бы ни говорил Себастьян. Он такой упрямый…
Пенелопа подтянула колени к подбородку и на секунду задумалась, уставившись в окно.
– Ты влюблена в него, Эбби? – вдруг спросила она.
Лицо Абигайль осветилось теплой, счастливой улыбкой.
– Да. – Она подошла к своему письменному столу и вытащила коробочку с камеей. – Это его подарок.
– О, какая прелесть! – Пенелопа лукаво улыбнулась. – Даже лучше, чем книга.
Абигайль вспыхнула, поглаживая пальцем изящную резьбу.
– Пожалуй. – При воспоминании о поцелуе, который сопровождал вручение камеи, ее сердце пропустило удар. Да, она влюблена и наверняка не очень сильно ошибается, что и Себастьян тоже влюблен в нее.
– Я собираюсь завтра в Монтроуз-Хилл, – сказала Абигайль, глядя на новое украшение. Ей следовало надеть его сегодня. – Мне нужно знать, что с ним все в порядке.
Пенелопа схватила ее за руку:
– Отличная мысль! Я скажу маме, что ты читаешь в оранжерее…
Абигайль покачала головой:
– Очень мило, что ты готова лгать ради меня, но, думаю, я скажу маме, куда собралась.
– Скажешь? Но она никогда не разрешит тебе пойти…
– Я все равно пойду. – Пора заявить свою позицию. Если Себастьян смог выдержать целый вечер в доме графа Стрэтфорда, она сможет выдержать гнев родителей по поводу ее просьбы об отлучке.
К сожалению, на следующее утро планы Абигайль пошли наперекосяк с самого начала. Мать ни на секунду не оставляла ее без дела, давая одно поручение за другим. Обычно Абигайль была предоставлена самой себе и могла делать что пожелает, но сегодня миссис Уэстон, казалось, поставила себе задачу сделать так, чтобы дочь все время находилась поблизости, заполняя вазы свежими цветами, сортируя постельное белье, отвечая на корреспонденцию и даже подравнивая ей волосы. Поначалу Абигайль отнеслась к этому вполне добродушно, уверенная, что переделает все к полудню, а заодно заслужит одобрение матери, которое поможет ей отпроситься в Монтроуз-Хилл. Она считала свое желание навестить Себастьяна весьма разумным и была готова взять с собой сестру и горничную в качестве компаньонок.
Но шли часы, а миссис Уэстон не выказывала ни малейшего желания отпустить дочь от себя. Абигайль начала испытывать раздражение, когда мать попросила помочь ей навести порядок в шкатулке для драгоценностей. Она не видела ни одной причины, почему этим не могла заняться Мария, личная горничная миссис Уэстон.
– Можно мне уйти теперь? – спросила Абигайль спустя некоторое время, положив очередной браслет в предназначенную для него ячейку.
– Еще нет, дорогая, – улыбнулась мать. – Мне кажется, моя шкатулка переполнена. Этим украшениям много лет, и думаю, некоторые уже не подходят мне по возрасту. – Она вытащила жемчужное ожерелье. – Мария, примерь его на Абигайль. Вот так. – Миссис Уэстон склонила голову набок, оценивая результат, когда горничная застегнула ожерелье на шее Абигайль. – Да, на тебе оно смотрится лучше, чем на мне. Можешь взять его себе, Эбби.
– Спасибо, мама. – Абигайль потянулась к застежке.
– Нет, не снимай, – воскликнула мать. – Драгоценности надо носить, а не держать в шкатулке.
Абигайль промолчала, сожалея, что не может надеть кулон, подаренный Себастьяном.
– И пожалуй, эти сережки. Они прекрасно гармонируют с твоими глазами. – Миссис Уэстон вытащила пару аметистовых сережек в золотой оправе. – А вот опалы подойдут Пенелопе…
– Мама, я хотела бы прогуляться, – начала Абигайль.
– Не сегодня, – рассеяно отозвалась миссис Уэстон, продолжая сортировать драгоценности. – Я хочу, чтобы ты осталась дома.
– Почему? – Ей никогда прежде не отказывали. За окном виднелось голубое небо, на котором клубились пышные облака. Ближе к вечеру мог пойти дождь и нарушить ее планы пройтись до Монтроуз-Хилла.
– Потому что таково мое желание, Абигайль.
Абигайль сжала губы.
– Я хочу сходить в Монтроуз-Хилл, мама. Вчера вечером мистер Вейн ушел рано, и я хотела бы убедиться, что с ним все в порядке.
– Не сегодня.
– Пенелопа пойдет со мной, если я попрошу, и я могу взять Джейн, – настаивала Абигайль. – Это было бы только по-добрососедски, мама.
– Если мистер Вейн нездоров, ему не нужна компания. Но я пошлю ему кастрюльку супа и несколько апельсинов с пожеланиями скорейшего выздоровления.
Расстроенная, Абигайль прикусила губу. Пожалуй, следует обратиться к отцу. Отличная идея, заодно мистер Уэстон в очередной раз убедится, какой порядочный человек Себастьян. Абигайль уже собиралась отправиться на поиски отца, когда в дверь постучал дворецкий.
– К вам лорд Атертон и леди Саманта, мадам, – объявил он.
Миссис Уэстон встала, явно довольная таким развитием событий.
– Как восхитительно! Мария, забери шкатулку. Томсон, надеюсь, вы проводили их в гостиную?
– Да, мадам.
– Очень хорошо. Пойдем, Абигайль, не будем заставлять наших друзей ждать. – Она направилась к двери.
Вот и конец надеждам Абигайль сбежать!
Оказавшись в гостиной, Абигайль вежливо поздоровалась с виконтом и его сестрой и села рядом с матерью на диван. Она была не в том настроении, чтобы кого-либо сегодня принимать – отчасти из-за желания проведать Себастьяна, отчасти из-за рассказа Пенелопы о вчерашних событиях, поэтому преимущественно молчала, наблюдая новым критическим оком за лордом Атертоном, который шутил и смеялся в своей обычной непринужденной манере. Неужели столь добродушный и воспитанный джентльмен мог не оказать помощи бывшему другу, своему гостю, наконец? Если он мог так низко обойтись с Себастьяном, значит, в его характере есть черствость, скрытая от посторонних глаз. Абигайль допускала, что в трактовке виконта эта история могла выглядеть иначе, и трудно было винить его в том, что он предпочел последовать примеру отца. Но сердце и душа Абигайль принадлежали Себастьяну, и она не могла не испытывать интуитивного недоверия к его сиятельству, который оказался не так хорош, как она думала.
– Что-то вы сегодня весьма немногословны, мисс Уэстон, – заметил виконт спустя некоторое время. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
Абигайль заставила себя улыбнуться.
– Да, спасибо. Просто немного устала.
– Как и я, – отозвалась леди Саманта. – Вчерашний вечер был таким восхитительным, что я никак не могла заснуть. Я очень рада, что вы согласились отобедать с нами.
– Возможно, прогулка в парке освежит нас, – предложил лорд Атертон. – Вы не возражаете, миссис Уэстон?
– Конечно, нет, – отозвалась та, бросив острый взгляд на Абигайль. – Свежий воздух пойдет всем на пользу.
Абигайль ничего не оставалось, кроме как улыбнуться и отправиться за шляпкой. На террасе они встретили Пенелопу с Майло на поводке.
– Вот вы где, – заметила миссис Уэстон. – Майло, наверное, выбился из сил. Давай я заберу его, Пенелопа. А ты можешь прогуляться с сестрой и нашими гостями.
Пенелопа неохотно отдала матери поводок. Абигайль предположила, что она вывела Майло на прогулку, чтобы избежать встречи с его сиятельством, но попалась так же, как Абигайль. Пенелопа бросила на сестру быстрый взгляд, а когда они вошли в парк, исхитрилась пристроиться к леди Саманте, не оставив Абигайль иного выбора, кроме как идти рядом с лордом Атертоном.
– Мисс Уэстон, – произнес он вполголоса, – я надеялся, что мне удастся поговорить с вами наедине.
– Сейчас как раз удобно, милорд.
Виконт посмотрел на девушек, шагавших на некотором расстоянии впереди.
– Вы не могли бы показать мне благоухающую аллею? Помнится, там было очень красиво.
Сердце Абигайль сжалось от неприятного предчувствия.
– В мире много красоты. Я постоянно нахожу что-нибудь очаровывающее меня прямо в этом парке.
– Не сомневаюсь. Но не могли бы вы сделать мне одолжение на этот раз? – Лорд Атертон одарил ее обаятельной улыбкой.
Абигайль внутренне застонала, но положила ладонь на его согнутый локоть.
– Конечно.
Она пыталась поддерживать непринужденный разговор, пока все неспешно шагали к аллее, но это оказалось непросто. Упоминание о вьющихся по стене розах пробудило воспоминания о том, как за этой стеной она целовалась с Себастьяном. Любое замечание о лесе, подступавшем к самому парку, наводило на мысли о гроте и чувственных наслаждениях, в которые Себастьян посвятил ее в стеклянном зале. А когда разговор коснулся облаков, собиравшихся в вышине, Абигайль обнаружила, что ее глаза устремлены на Монтроуз-Хилл, прекрасно видный из этой части парка.
Лорд Атертон заметил беспокойство своей спутницы и замедлил шаг, остановившись в начале благоухающей аллеи.
– Пожалуй, нам не следует идти дальше.
– Да, лучше вернуться. Тучи так низко, что, боюсь, скоро разразится дождь. – Абигайль сделала движение, собираясь повернуть назад, но он остановил ее.
– Постойте, мисс Уэстон. Я хочу кое-что сказать вам. – Виконт шагнул ближе. – Вы очень красивая девушка, Абигайль.
В ее голове прозвучал сигнал тревоги. Неужели это то, чего она так боялась? Абигайль улыбнулась как можно беззаботнее.
– О, спасибо, милорд. Мне лестно, что вы так считаете.
– Я не единственный, кто так считает. – Атертон взял ее за руку. Улыбка Абигайль поблекла. – Но уверен, я самый восторженный поклонник вашей красоты.
– Вряд ли я могу судить об этом. – Интересно, если она отнимет у него свою руку, он не сочтет это грубым? Словно догадавшись, что у нее на уме, лорд Атертон обхватил ладонь Абигайль обеими руками.
– Неужели никто не говорил вам об этом? – Виконт приподнял брови, играя пуговкой на перчатке Абигайль.
Себастьян говорил. Он назвал ее красоту неземной, такой несравненной, что она лишает его дара речи.
– Почему же? Говорили. – Абигайль старалась держаться непринужденно.
Глаза лорда Атертона слегка сузились, прежде чем он отвел взгляд от ее руки.
– Кажется, я догадываюсь, кто. – Виконт расстегнул пуговку. – Вы верите ему больше, чем мне?
Во рту Абигайль пересохло. Ей хотелось убежать, прежде чем его сиятельство скажет что-нибудь еще.
– Дело не в том, – неловко начала она. – Называя кого-то красивым, человек высказывает свое мнение независимо от того, верит ли ему тот, кому адресован комплимент. Полагаю, это что-то значит только тогда, когда адресат комплимента верит в искренность того, кто его делает.
Он улыбнулся:
– Как вы проницательны, мисс Уэстон! А в мою искренность вы верите?
Впервые в жизни Абигайль пожалела, что рядом нет Пенелопы. Или Майло, который примчался бы из леса со скулящим кроликом в зубах. Все, что угодно, лишь бы прервать этот разговор, становившийся все более неловким.
– Я никогда не сомневалась в вашей честности, милорд.
– Достойный ответ, мисс Уэстон. – Виконт расстегнул все три пуговицы застежки, невзирая на слабые попытки Абигайль высвободить руку, и начал снимать ее перчатку, с каждого пальца по очереди. – Прошу вас, зовите меня Бенедикт.
– Боюсь, это предполагает более тесное знакомство, лорд Атертон.
– Но я же дал вам разрешение. – Его сиятельство подался к ней почти вплотную. – Я совсем не против, чтобы мы… познакомились поближе.
Абигайль промолчала. Почему-то когда Себастьян попросил звать его по имени, она была тронута до глубины души. Никто никогда не обращался к нему по имени, сказал он. Но лорд Атертон предложил ей называть его Бенедиктом, а она отлично знала, что в семье его зовут Бен. Если это было приглашение к более тесному знакомству, то весьма относительное.
Но она вовсе не хотела познакомиться с ним ближе. Наоборот! Нужно положить этому конец. Абигайль сделала глубокий вздох и вновь попыталась вырвать ладонь, но добилась только того, что вытащила ее из перчатки.
– Милорд, – начала она, но виконт приложил палец к ее губам.
– Позвольте мне закончить, дорогая. – Он поднес перчатку к губам, и его глаза блеснули. – Ваши родители были очень добры ко мне.
– А чего вы ожидали? Они хорошие люди.
– Ни для кого в городе не секрет, что ваш отец лелеет честолюбивые планы относительно своих детей.
Абигайль начала испытывать раздражение:
– А разве ваш поступает иначе в отношении леди Саманты и вас?
Он рассмеялся:
– Мой точно такой же.
У Абигайль сложилось впечатление, что граф Стрэтфорд намного хуже ее отца во всех отношениях. В этом аристократе чувствовалось что-то холодное и расчетливое.
– Моя сестра, наверное, гадает, куда это мы делись! – Она выдавила улыбку. – И мама тоже. Она устроит мне головомойку за то, что я так далеко ушла от дома.
– Только не сегодня. – Виконт остановил Абигайль, когда она сделала движение в сторону парка, схватив за обнаженную кисть руки. – Прошлым вечером я поговорил с вашим отцом, моя дорогая Абигайль.
О боже! Абигайль бросила тоскливый взгляд через плечо, но ни Пенелопы, ни леди Саманты видно не было.
– Правда? Надо полагать, это доставило ему удовольствие, милорд.
– Бенедикт, мисс Уэстон. Да, ваш отец был в восторге от нашей беседы.
Абигайль захотелось вырваться и сбежать. Она знала, что собирается сказать его сиятельство – и что так порадовало отца, – и не желала этого слышать. Бенедикт Леннокс был привлекательным молодым человеком, олицетворяя собой все, чего хотели для нее родители, но она не имела ни малейшего желания выходить за него замуж. Абигайль не хотела даже, чтобы он делал ей предложение, ибо это предполагало неловкую сцену, где придется ему отказать.
– Отец сегодня дома, – снова начала Абигайль. – Если мы сейчас вернемся, уверена, он будет рад повидаться с вами…
Лорд Атертон крепче сжал ее руку:
– Абигайль, я пытаюсь задать вам серьезный вопрос.
– Сейчас? Вам не кажется, что еще слишком рано для серьезных вопросов?
Похоже, ее попытки отложить объяснение начали действовать Атертону на нервы. Виконт сердито сдвинул брови.
– Нисколько.
Абигайль обреченно вздохнула и посмотрела на него в упор:
– Хорошо. Что вы хотели спросить, милорд?
Секунду виконт не двигался, глядя на нее со смесью досады и раздражения, и у Абигайль мелькнула надежда, что он передумал.
– Почему вы не называете меня Бенедиктом?
– Я же сказала вам, это слишком фамильярно.
Его сиятельство хмыкнул и прошелся губами по внутренней стороне ее запястья, но его глаза при этом не отрывались от ее лица.
– Вы будете называть меня Бенедиктом, если я попрошу вас выйти за меня замуж?
– Не слишком ли это дорогая цена, чтобы услышать свое имя из моих уст?
– Так каков будет ваш ответ, если я попрошу вас стать моей женой и называть меня по имени всю оставшуюся жизнь?
– Я предпочту, чтобы вы этого не делали, – вырвалось у Абигайль, прежде чем успела обдумать ответ.
Виконт замолчал. В наступившей тишине было слышно, как поднявшийся ветер треплет листья деревьев.
– Себастьян Вейн – пропащий человек, – произнес наконец его сиятельство с сочувственными нотками в голосе. – Наверняка вы слышали, что говорят о нем. Если вы намерены рискнуть ради него своим счастьем…
– Это мой риск и мое счастье, не так ли? – На этот раз виконт отпустил руку Абигайль, когда она попыталась высвободить ее.
– Вы отказываете мне из-за мистера Вейна? – недоверчиво спросил лорд Атертон.
– Нет, милорд, – сказала Абигайль. – Потому что мистер Вейн ничего мне не предлагал. Я отказываю, потому что не чувствую к вам того, что надеюсь чувствовать к своему мужу.
Виконт изумленно уставился на нее:
– Простите мою настойчивость, но… вы уверены? Мы отлично ладим, много времени провели вместе. Я никогда не наслаждался женским обществом так, как вашим. Мне казалось, вы чувствуете то же самое. Наверняка вы понимаете, какие преимущества сулит вам наш брак. Ваш отец уже благословил его! Неужели вы думаете, что мистер Уэстон так же легко одобрит союз между своей дочерью и ожесточившимся отшельником, находящимся на грани разорения, подозреваемым в убийстве и воровстве? Ради бога, Абигайль, вы не можете быть настолько неразумной и сентиментальной!
Абигайль молчала, пока лорд Атертон перечислял преимущества брака с ним. Она понимала, что гордость виконта задета, а его близкие никогда не простят ей, что она пренебрегла честью породниться с ними. Но она не собиралась безропотно слушать, как он поносит Себастьяна.
– Мистер Вейн вовсе не ожесточившийся отшельник, – возразила она. – А слухи… это всего лишь досужие разговоры, за которыми ничего не стоит, кроме человеческой злобы и невежества. И если мистер Вейн чуть не стал парией, то не без помощи вашего отца, который воспользовался болезнью старшего мистера Майкла, чтобы, по сути, украсть у него Монтроуз-Хилл. И не смейте отрицать это, – предупредила Абигайль, когда виконт скорчил насмешливую гримасу. – Где это слыхано, чтобы купить восемьдесят акров земли за пятьдесят фунтов, а потом предложить выкупить ее назад за пять тысяч?
– Все было не так, – начал Бенедикт.
– А как? – перебила его Абигайль. – Неужели вы думаете, что я не заметила, как ваш отец вел себя прошлым вечером по отношению к мистеру Вейну? Мистер Вейн был приглашен в Стрэтфорд-Корт как гость, а граф обращался с ним как с прокаженным! Мне надоело слышать сплетни о чудовищных деяниях Себастьяна Вейна, когда ни у кого, похоже, нет ни малейших свидетельств, не говоря уже о доказательствах. А ведь вы когда-то были его другом. – Она укоризненно покачала головой, глядя на помрачневшее лицо его сиятельства. – Вы можете доказать, что мистер Вейн убил своего отца? Или что-нибудь украл?
Лорд Атертон молчал, стиснув зубы так плотно, что на его щеке пульсировал крохотный мускул.
– Спросите себя, стал бы кто-нибудь рассматривать вас в качестве жениха, если бы ваше поместье сжалось до нескольких акров вокруг многократно заложенного дома? Спросите себя, сколько девушек мечтало бы о знаках вашего внимания, если бы по городу ходили слухи, будто вы одержимы дьяволом? Спросите себя, как выглядел бы виконт Атертон без солидного дохода, щегольского мундира и отцовского титула, который так облегчает жизнь? А затем спросите себя, как вы жили бы под спудом всей этой лжи и подозрений, возведенных на вас людьми, которые когда-то были вашими друзьями?
Лорд Атертон по-прежнему молчал, потрясенно глядя на Абигайль. Ярость ее немного утихла, и она положила руку на его локоть.
– Я не виню вас за то, что сделал ваш отец, – сказала Абигайль уже спокойным тоном. – Вы мне весьма симпатичны, милорд. Вы правы, брак с вами сулит массу преимуществ. Вы красивы, обаятельны, и я получала огромное удовольствие от вашего общества… Но я не люблю вас и по этой причине не могу принять ваше предложение.
– Вы отказываете мне из-за него, – повторил Атертон, но уже без той запальчивости, что раньше.
Абигайль покачала головой:
– Я отказала бы вам в любом случае. Возможно, мы неплохо ладили бы как муж и жена, но я хочу от брака большего… и подозреваю, что вы тоже.
– Это ваше окончательное решение? – произнес виконт, словно в оцепенении.
– Да.
Он удрученно кивнул.
– Понятно. – Отвесив несколько натянутый поклон, Атертон сделал несколько шагов в сторону парка, но затем помедлил, оглянувшись.
– Мисс Уэстон… Не думаю, что вы понимаете, что произошло между моим отцом и мистером Вейном, но… возможно, вы правы насчет Себастьяна. Насколько мне известно, нет никаких доказательств, что он убийца. – Губы его сиятельства изогнулись в слегка ироничной улыбке. – Желаю вам с ним всяческого счастья. – И прежде чем Абигайль успела вымолвить хоть слово, виконт повернулся и зашагал прочь, хрустя гравием, усыпавшим дорогу.
Плечи Абигайль устало поникли. Слава богу, с этим покончено! Могло быть хуже. Впрочем, если бы ее родители слышали, как она кричала на лорда Атертона…
Эта мысль отозвалась тревожным эхом в ее мозгу. Родители! Лорд Атертон говорил вчера вечером с ее отцом, и тот благословил их союз. Можно не сомневаться, что мистер Уэстон поспешил поделиться радостной новостью с супругой. Вот почему мать держала ее поблизости все утро! Родители ожидали, что лорд Атертон явится с предложением руки и сердца, а сейчас им наверняка не терпится поздравить дочь со счастливым событием. Но если виконт вернулся в дом и сообщил, что она отказала ему…
Сердце Абигайль оборвалось. Не может быть, чтобы он это сделал. Лорд Атертон – джентльмен… но он растерян и обижен… и ему стоит только повторить несколько ключевых фраз из ее ответа, чтобы привести отца в ужас.
Охваченная унынием, Абигайль посмотрела на дом. Как она может вернуться туда и улыбаться, словно ничего не случилось?
Себастьян… Неужели она отказала лорду Атертону из-за него? Вряд ли можно так сказать, учитывая, что Себастьян ей ничего не предлагал, но… Он завладел ее сердцем. Как она может выйти замуж за другого мужчину, если ее сердце будет всегда тянуться к Себастьяну?
Абигайль повернулась в сторону Монтроуз-Хилла, глядя поверх деревьев. Отсюда она не могла видеть сам дом, но знала, как он выглядит: одинокое сооружение на вершине холма, с увитыми плющом стенами из выцветшего розового кирпича. Ей отчаянно хотелось знать, как Себастьян себя чувствует после вчерашнего происшествия. Если бы только он пришел навестить ее сегодня вместо лорда Атертона! Если бы он был здесь сейчас, чтобы заверить ее в своей любви, сказать ей, что хочет жениться на ней и что все будет хорошо.
Вдалеке прогремел гром. С тех пор как Абигайль вышла из дома, небо еще больше потемнело, приобретя почти фиолетовый оттенок. Абигайль смутно сознавала, что ей следует вернуться домой, но ее сердце и разум стремились в другую строну, к Себастьяну. И прежде чем осознать, что решение созрело, она подхватила юбки и бросилась к лесу, вверх по склону холма.
