Глава 26

Жене все-таки удалось вылечить раненых мангареванцев, хоть это и было, судя по его виду, совсем не просто: он даже малость спал с лица и похудел в талии. Трое суток, пока шла борьба за их жизни и здоровье, все остальные беженцы сидели перед клиникой, не выходя за пределы огороженной флажками площадки. Сначала Ханя объяснила им, что это нельзя, ибо табу, а потом Поль конкретизировал, что на Хендерсоне обычно случается с теми, которые это самое табу нарушают.

Но наконец наш доктор, отоспавшись после трехсуточного дежурства, добрался и до них. В результате один малыш остался в клинике, у него было что-то с животом. Вместе с матерью, ясное дело. Еще нескольким было велено приходить к клинике через день, а остальные объявлены здоровыми и, следовательно, свободными. Мы же с дядей Мишей потихоньку начали за вечерним чаем обсуждать дальнейшие планы.

– Значит, предлагаешь еще немножко поработать по прямой специальности, – хмыкнул он, узнав про мои планы относительно парня и старика с Мангаревы. – Почему прямой? Да потому что готовить повстанцев – оно и было моей основной работой. Правда, в Полинезии делать этого еще не приходилось. Но тогда заранее реши, чем ты их будешь вооружать и какие рации выделишь.

– Рации сам скоро спаяю, а оружие пусть забирают самодельное, шестьсот третий «крыс» и восемьсот четвертый. Можно добавить «макаров», оставшийся от генерала, но ведь к нему всего две обоймы.

– Это как раз не проблема, таких патронов за пару дней достану, и почти даром. Заодно и ножиков надо купить, а то твоими кухонными воевать хоть и можно, но как-то неудобно. И крахмала, потому как я уже подумал насчет начинки для мин и гранат. Шимоза, которую ты предлагал, оно, конечно, хорошо, но только больно уж опасно при кустарном производстве. А вот нитрокрахмал – самое то, что надо. И прикинь, как попроще сделать огнемет: против плотов и долбленых лодок он хорошо подойдет. Лучше, конечно, чтобы работал на каком-нибудь местном сырье вроде пальмового масла.

– Эх, дядя Миша, – вздохнул я, – пальмы бывают разные. В частности, из тех, что растут у нас, ни капли масла не выжмешь, я уже проверял. Отчего, думаете, все пытаюсь разводить подсолнухи? Ладно, сочиню что-нибудь, на новом месте тоже пригодится.

– Кстати, насчет нового места, – сменил тему майор. – Ты ведь не собираешься вывозить туда всех подчистую?

– В общем-то, да, там нужны в первую очередь молодые, причем те, которые сознательно пойдут в новые земли. Консерваторы, конечно, пусть остаются здесь, но только мне как-то жалко их внуков. У них небось не будет никакой перспективы.

– Это ты зря. Остров вполне способен прокормить человек сто, а вместе с Питкэрном – и двести. А такого количества уже вполне хватит, чтобы эффективно защищаться вплоть до середины девятнадцатого века. Потом, конечно, начнутся трудности, но ведь они могут возникнуть и у переселенцев, если те не создадут мощную в военном отношении страну. Причем даже чуть раньше. Если же создадут – ей наверняка понадобится база в этой части океана. Хендерсон – почти готовый аэродромный комплекс: самую малость поработать бульдозером и катком – и сажай сюда хоть стратегические бомбардировщики. И мол за северным мысом сделать не очень трудно, тогда получится неплохой порт. А Питкэрн – отличное место для РЛС, там вершина выступает почти на полкилометра. И кстати, Поль тут недавно высказал довольно интересную мысль. Говорит, что его народу нельзя бросать место, откуда все началось, а следует сделать из него святыню, объект паломничества будущих поколений. Тут тебе и пирамида священного зверя, и дом, который своими руками построил великий Ник-ау, и место, откуда вышли в океан первые корабли. Да, к чему все это говорится… Знаешь, Коля, я ведь в душе тоже консерватор, причем довольно старый.

– Так что, вы не хотите участвовать в переселении?

– Что значит «хочу – не хочу», если надо. Но все-таки желательно вахтовым методом. Поработал, а потом сюда, домой. Тебе же спокойней будет – никто не тронет острова, пока осваивается Австралия.

– Может, так будет и лучше, – согласился я. А про себя подумал, что наверняка тут не обошлось без влияния Маши. Похоже, лимит ее готовности к переездам был исчерпан переселением с Питкэрна на Хендерсон.

Пятого декабря одна тысяча пятьсот восемьдесят первого года у дяди Миши родилась дочь, названная Надеждой. Впрочем, в ее документах, когда таковые появятся, дата рождения наверняка будет записана несколько иначе. Ибо Поль, разобравшись с летоисчислением, заявил, что счет от рождества Христова его народу решительно не подходит. Поэтому сейчас на островах заканчивался третий год новой эры, начавшейся с явления на Хендерсоне пришельца по имени Ник-ау. Правда, я сюда прибыл не первого января, но такой мелочью было решено пренебречь во избежание путаницы с календарем.

Через неделю на свет появился еще один малыш, на сей раз Женин, а сразу после новогодних праздников, которые мы отметили весьма скромно, всего лишь одним днем загула, начался давно ожидаемый демографический взрыв. Причем не только у нас, но и на Питкэрне, из-за чего Зябликов вынужден был сплавать туда аж два раза. Несмотря на то что теперь рейсы совершались на «Мечте», то есть более комфортабельном, безопасном и быстроходном судне, чем «Аврора», оба раза он, едва сойдя на берег, первым делом напоминал про обещанный ему самолет. В силу чего пятого января мы с дядей Мишей сели конструировать аэроплан.

По поводу прототипа особых дискуссий не было – разумеется, за него следовало принять Ша-2. Потому как полеты на сухопутном самолете над океаном никого не прельщали, а чистый гидроплан был бы неудобен при хоть сколько-нибудь заметном волнении, особенно при посадке у Питкэрна. Другое дело, если она будет аварийной, но штатно лучше все-таки взлетать с суши и садиться на нее же. Поэтому наш будущий самолет должен являться амфибией.

Но вот с движком так просто вопрос не решался. Во-первых, идея летать над океаном на одномоторном самолете мне как-то не нравилась. А во-вторых, не очень понравился выбор дяди Миши.

Он тоже считал, что моторов должно быть два, но выбрал «Ротакс-582».

– Замечательный мотор, – без особого энтузиазма согласился я, – довольно простой, надежный и мощный. Но вот стоит он, зараза, одиннадцать тысяч евро. Умножаем на два – и получаем совсем нехорошую сумму.

«А запчасти-то, запчасти! – завопила моя вроде бы впавшая в спячку после финансовой операции дяди Миши жаба. – Да где же мы столько генералов наберем, чтобы покупать эти железяки по таким ценам?»

Я, естественно, тут же озвучил майору ее соображения, а потом выложил свои:

– Пару моторов мы, конечно, купим и не разоримся. Но дальше-то что? С десятком уже возникнут трудности, а про сотню лучше даже и не мечтать. Но ведь хочется сразу создать базу для развития авиации на десятки лет вперед! Поэтому я предлагаю взять за основу самый мощный из движков для генераторов и мотоблоков, хондовский «джи-икс шестьсот девяносто». Даже в фирменном исполнении он стоит в шесть раз дешевле «Ротакса», а китайская копия вообще тянет где-то на тридцать тысяч рублей. Запчастей полно, и они копеечные. Причем если такому движку поставить коммутатор без ограничителя и прошарошить каналы, его мощность как минимум удваивается, то есть получим мы где-то сил пятьдесят. Значит, два «джи-икса» дадут как раз ту мощность, что имел «эм одиннадцатый», изначально устанавливаемый на Ша-2, а весить будут почти в полтора раза меньше. Кроме того, к ним выпускаются готовые редукторы один к двум, причем с упорным подшипником на выходном валу.

Подумав, дядя Миша согласился с моими доводами, и где-то за неделю основные чертежи были нарисованы. То же, что там не отразилось, мы будем делать по месту, как довольно часто поступают самодельщики.

Основные отличия от прототипа заключались в конструкции шасси – все-таки сейчас в Москве не конец двадцатых годов прошлого века, в силу чего имелась возможность сделать этот узел заметно прочнее и с куда лучшей амортизацией при том же весе. Кроме того, наш самолет имел совершенно другую мотораму, потому как моторов предполагалось два вместо одного и они были с иными креплениями. Все остальное мы собирались делать практически один к одному.

Но перед этим пришлось пройтись по острову с целью найти наилучшее место для будущего аэродрома. Кстати, выбор был не самой простой задачей, ибо, как уже говорилось, для сооружения взлетно-посадочной полосы годилось практически любое место. В общем, кончились все эти поиски тем, что мы решили не мудрствовать и начинать полосу сразу за огородами дяди Миши. И тянуть ее на юго-запад, вдоль преобладающего направления ветров, до упора, то есть того места, где остров кончался, а начинался океан. В таком варианте ее длина должна была составить километр триста метров.

Разумеется, для Ша-2 отродясь не требовалась ни столь длинная полоса, ни даже вдвое короче. Вполне хватило бы трехсот метров, причем с запасом, но ведь мы собирались строить не обычный, а испытательный аэродром. При испытаниях же очень желательно иметь возможность разогнаться, чуть взлететь, потом опустить хвост и сесть, причем никуда не сворачивая.

Постройка полосы началась с посещения двадцать первого века, где утром я отвез дядю Мишу к его райцентру Пено, а потом до ночи ждал его в условленном месте. Майор, как и предполагалось, явился туда на гремящем и коптящем бульдозере ДТ-75, к которому сзади был прицеплен еще и каток. Правда, с ценой он малость погорячился – машина обошлась нам в двадцать пять тысяч, но это было вполне терпимо. И, что меня особенно удивило, дядя Миша по дороге успел разжиться патронами для «макарова», где-то надыбав полторы сотни штук.

Я быстро пропустил на Хендерсон пополнение в семействе тракторов, а потом сам проехал туда на «девятке», ибо тащиться триста километров до Москвы мне было просто лень.

И вот патриархальная тишина острова посреди океана, веками нарушаемая только криками птиц да рокотом прибоя, а с моим появлением – еще и шумом инструментов да плюс иногда выстрелами, была окончательно опохаблена рыком дизеля притащенного дядей Мишей древнего советского трактора. На водительском месте после нескольких дней учебы уверенно обосновался Поль, хоть я поначалу и сомневался, что у него хватит сил ворочать тугие рычаги, да еще и управляться с педалями, имея по сути дела полторы ноги, но мои опасения оказались напрасными. Если парню и было трудно, то он никак этого не показывал. Впрочем, могу сказать по себе: ей-богу, есть что-то завораживающее в управлении пусть и медлительной, но мощной машиной, которая без особых усилий сносит не только кусты, но и небольшие деревья.

Однако пополнение нашего машинного парка явно требовало создания чего-то наподобие нефтебазы. Ибо таскать канистрами бензин и дизтопливо мне решительно надоело, из чего следовало: пора навестить дачу.

Но перед этим я подал заявку на патент про сваезабойную машину – нужно же было чем-то оправдывать существование своего ИП. Затем заказал в специализирующейся на подобных делах компании доставку на свой участок двух бочек бензина и пяти – солярки, после чего сам отправился туда.

Как выяснилось, моего появления ждали. Бригада, бравшая на прокат трехногий механизм, мало того что осталась им очень довольна, но и сделала рекламу. И вот ко мне приехал мужик аж из Коломны, который уже захотел купить эту помесь копера с минометом. Я не поддался искушению задрать цену – и вскоре стал беднее на две трубы с тремя ногами, зато богаче на четырнадцать тысяч рублей. Учитывая, что изготовление вместе с работой обошлось мне в одиннадцать, можно было начинать говорить про огромную экономическую эффективность таких приспособлений, чем я и занялся на следующий день в технопарке райцентра Пруды. Там было заказано комплектующих еще на четыре сваезабивалки плюс под шумок на столько же настоящих минометов, то есть без дополнительных возможностей. Отличались они в основном тем, что эти трубы были вдвое короче и имели другое расположение отверстий.

Вообще, конечно, технопарк оказался очень полезной организацией. Например, мне захотелось монтажных патронов МПУ-3. Без него бы пришлось долго лазить по интернету, ибо это не такое уж распространенное изделие, потом договаривался бы с посредниками, потому что завод-изготовитель со мной дела иметь не будет, и так далее. Здесь же потребовалось просто зайти в контору, ранее бывшую отделом снабжения завода, и сказать, что мне нужно. Меня угостили кофе и пирожным, а когда я с ними расправился, сообщили, что десять цинков, в каждом из которых по тысяче патронов, обойдутся мне в сорок шесть тысяч рублей со сроком доставки дней десять. Офигеть и не встать! Я, конечно, и раньше подозревал, что на самом деле патроны стоят куда дешевле, чем за них просил мужик на строительном рынке, но не думал, что настолько.

Жаба была потрясена не меньше своего хозяина и всю дорогу до дачи убеждала меня отныне покупать всякие железяки и прочее исключительно через этих приятнейших людей. Да так на одних только кофе и булочках выйдет огромная экономия!

Вечером приехала машина с горючим. Экспедитор даже не стал спрашивать, зачем это все мне понадобилось, потому как участок представлял собой яркую картину строительного разгрома, чуть в стороне от которого приткнулась бытовка, а точно посредине торчал длинный гараж. Правда, увидев в нем полтора десятка больших огнетушителей, привезший бочки одобрительно сказал, что я правильно делаю, что забочусь о противопожарной безопасности. Но в добавление к этим лучше приобрести еще и пенные, потому как они эффективнее при тушении бензина. И был столь любезен, что даже написал мне, как они называются.

На самом деле о пожаре при покупке данных изделий думалось в последнюю очередь. Я собирался использовать углекислотные огнетушители как реактивные двигатели для своих пенопластовых торпед, а то монтировать винт на стартер, а потом еще и крепить все это дело мне надоело уже на третьей торпеде. С огнетушителем же все куда проще – открыть кран, и он начнет толкать грозную пенопластовую хреновину. Метров на четыреста его хватит, и скорость при этом выйдет больше, чем на стартере от «жигулей». Опять же огнетушитель – это довольно массивная стальная труба, которая наверняка выдержит прямое попадание мягкой средневековой пули.

Получив топливо, я запер гараж и отправился в Москву – следовало сходить на работу, а в свободное время посмотреть в интернете, какие бывают луки, из чего и как их делают, приемы стрельбы и все такое прочее. Потом пробежаться по магазинам и купить того, что необходимо для сравнительно массового производства этого неогнестрельного оружия, чего нет ни на Хендерсоне, ни на Мангареве. Ибо то самодельное устройство, что я сваял для Марика, отнюдь не потрясало воображение своими данными, да и лыж у меня больше не было.

Вообще-то на нашем острове росли деревца с прочной и упругой древесиной красного цвета, но практически все хоть сколько-нибудь крупные из них пошли на изготовление «Авроры» и «Мечты». Но от строительства осталось много сучьев, которые вполне можно будет пустить на вооружение будущих повстанцев.

Дядя Миша уже третий месяц тренировал парня и старика, причем, по его утверждению, они будут более или менее готовы примерно через полгода, так что мы успеем забросить их еще до отплытия в сторону Австралии, которое планировалось на ноябрь.

Кстати, парня, вытащенного Зябликовым с того света, звали Че. Я уж не знаю, кем надо быть, чтобы с таким именем да не поднять народ на освободительную борьбу! Естественно, старику тут же было присвоено имя Фидель, которым он очень гордился, и сейчас эта пара усиленно готовилась к высадке на родной остров. Нам же оставалось надеяться, что она пройдет успешнее, чем в свое время штурм казарм Монкада у Фиделя Кастро.