Глава 8. Угнать за 60 секунд
И вновь на тебя лишь
мы уповаем!
Подвигнись на поиск,
если отважен.
«Беовульф»
Лето 454 г. Ингена
Насколько помнил Саша, Ингеной назывался Авранш. Будущий Авранш, епископ которого, Обер, когда-то основал… оснует на близлежащем скалистом острове знаменитое аббатство Святого Михаила. Покуда же никакого аббатства не было, как не было и Авранша, а была Ингена – небольшой городок римского типа, расположившийся на вершине крутого холма. Все как полагается – прямые улицы, площадь с базиликой-храмом, зубчатые стены и башни, большей частью разрушенные от лихих набегов, но бережно восстанавливаемые – уже с раннего утра рабы (или преступники?) под бдительным присмотром вооруженных короткими копьями часовых аккуратно закладывали прорехи камнями.
Порт располагался не в самом городе, рядом – километр-полтора – в удобной бухточке с великолепным видом на остров-гору – будущий Мон-Сен-Мишель. Собственно, путникам туда и было нужно – не в город, а в гавань, кстати, полную рыбацких судов, уже поднимающих паруса и выходящих в море.
– Ну, выбирайте! – глядя с соседнего холма вниз, Александр обвел бухту руками, словно бы все, стоявшие там, корабли, принадлежали ему. – Нам нужен парусник, желательно небольшой, но крепкий и быстрый. Какое-нибудь купеческое судно.
Золотом отражаясь на синих спинах волн, ярко сверкало только что показавшееся из-за дальних лесов солнышко, и почти вся бухта находилась сейчас в тени холма, впрочем, быстро убегающей, прямо на глазах делавшейся все короче, короче…
– Короче, спустимся и поглядим! – усмехнулся вождь. – Фредегар, Рутбальд – останетесь здесь, Гислольд – с нами.
Рутбальд уже ходил – колдунья не обманула – правда, все еще сильно прихрамывал. Почти весь путь до Ингены его пришлось нести на носилках. Слава богам, добрались успешно, без всяких особых приключений, если не считать попытки налета разбойников, успешно отбитой. Да лесные сволочи и сами предпочли скрыться в лесу, сообразив, что нарвались вовсе не на крестьян или мирных торговцев, и никаких попыток к преследованию не предпринимали, видать, и без того хватало добычи – дорожка оказалась людной, и «верная дружина», как гордо именовал своих спутников Александр, предпочитала передвигаться ночью, в призрачном свете располневшей луны.
Отыскав ведущую вниз тропинку, все трое – Саша, Гислольд и Оффа – спустились в бухту, невольно любуясь покачивающимися у выложенного из черных камней причала судами. Их тут неожиданно оказалось много, причем как раз таки более-менее подходящих – купеческих, «круглых», не очень-то быстроходных, но вполне надежных, с палубой, вместительными трюмами и каютами на корме. И – самое главное – с парусами. Две, три и даже четыре мачты!
– Даже две для нас – много, – прищурив глаза, вскользь заметил вождь. – Ищите судно с одной.
– А ту, маленькую мачту на самом носу – считать? – поинтересовался Гислольд.
– С парусом артемоном? Не надо – этот парусенок нам очень даже сгодится.
– Тогда – вот! Во-он, за той лодкой.
– Не пойдет! Слишком уж неповоротливый – мы на нем уж точно никого не догоним.
– Тогда – этот, с красной кормой!
– А эта развалюха потонет в первый же шторм!
Александр был привередой, у в чем, в чем, а в парусниках он разбирался, сам когда-то служил на бриге «Товарищ», в память о котором осталась наколка на левой руке – баловался по молодости да по глупости. Да и потом, уже будучи профессиональным каскадером, Саша не оставил парусный спорт, вовсе даже наоборот – в работе все пригождалось. И это уже не говоря о том, что там, в Вандальской Африке, у него был свой корабль… да что там корабль – флот!
То, что, отомстив, они поплывут в Африку, для «дружинников» не составляло секрета и даже вызывало некую тихую радость – о мощном флоте короля вандалов все были наслышаны, и каждый считал, что ж такие умелые моряки, как они, всяко обретут под штандартами Гейзериха и славу, и честь, и богатство. Да по большому-то счету всем все равно было – особых планов они на свою жизнь не строили, не имели такой привычки. Кто строил, обычно погибал в первой же схватке, а боги хохотали – как может слабый и жалкий человечишко планировать свою судьбу? Для этого существуют куда более могущественные силы.
Кстати, «черная циула», «Тремелус» (он же – «огнедышащий дракон») тоже направлялся в Африку, о чем Александр и поведал, правдиво указав, что подслушал сии сведения в разговоре вражин на лопнувшем «драконьем» кораблике. Так что в этом плане все складывалось просто отлично: было желание, была цель, имелась и верная дружина, пусть пока небольшая, но… дело оставалось за кораблем, за ним сюда и явились.
Все трое прикидывались паломниками, отправившимися по святым местам, да, в общем-то, никто их особенно и не спрашивал – кругом царил самый настоящий бардак, никто ничего не охранял, ну, разве что сами хозяева судов выставляли охрану. И вместе с тем торговлишка тут велась шустрая – по спущенным с кораблей сходням взад-вперед сновали рабы-носильщики с мешками. Что-то выгружали, таскали на то и дело подъезжавшие по хорошей мощеной дороге возы, таскали и с возов – и много. Признаться, посвященного во многие исторические тонкости Сашу эта картина удивляла – он-то читал, что в раннее средневековье (или – в позднюю древность) вся торговлишка замерла из страха перед пиратскими флотами варваров. А тут вот… ничуть не боялись, что ли?
Гислольд так и спросил первого же попавшегося парнишку с высокой плетеной корзиной на правом плече:
– А что здесь так много кораблей? Варваров-разбойников не боятся?
– Как раз боятся! – усмехнулся парень. – Потому здесь все и трутся – дальше не идут.
– Ага… понятно. А мы – паломники, добираемся в Цезарею. Не подскажешь ли подходящий корабль?
– В Цезарею?! – юноша присвистнул. – Это где хоть?
– В Африке.
– У-у-у-у!!! Не знаю, не знаю… Вряд ли кто здесь есть оттуда. Хотя… торговцев из Бетики, думаю, вы здесь найдете. Идите во-он туда, в самый конец.
Поблагодарив парня, путники направились в указанную сторону, зорко посматривая по сторонам.
– Вот, кажется, подходящий корабль! – Гислольд указал на изящный одномачтовый парусник с высокой кормою. – И вот еще!
Еще один – почти такой же – покачивался на другой стороне причала.
У сходней, вроде как без всякого дела, болтался мускулистый полуголый моряк в коротких шерстяных штанах – браках – и остроконечной шапке из козлиной шкуры.
– Эй, малый! – останавливаясь, подозвал Саша. – Мы тут с приятелями поспорили – какое судно быстрей, это или вон то?!
– Поспорили? А на что? – морячок сразу же оживился, смуглое лицо его исказила та самая полуухмылка-полуулыбка, что выдает обычно не слишком-то чистых на руку людей. Вообще, это был колоритный тип – чернокудрый, с вьющейся короткой бородкой, и длинным, с заметной горбинкою, носом, он чем-то напоминал цыгана… хотя подобных человеческих типов здесь ошивалось во множестве.
– На что спорили, спрашиваешь? А на вино! На пять кувшинов! – расхохотавшись, хевдинг подмигнул.
Моряк осклабился:
– На целых пять?
– Ну, так какой же корабль быстрее?
– Можете не сомневаться – этот! – незнакомец кивнул через плечо. – «Голос сирен» – прекрасное судно, хоть и не большое. Но очень, очень быстроходное. Вы не смотрите, что у него она мачта, при попутном ветре «Голос» несется, как птица. А может еще и ходить круто… Очень, очень хороший корабль!
Александр усмехнулся:
– А тот?
– «Гнев моря» тоже неплох.
Оба так понравившихся Саше кораблика относились к тому классу посыльно-торговых судов, что в Римской империи называли керкурами. Высокая, чуть наклоненная вперед мачта несла квадратный парус, а при острой необходимости можно было поставить и косой – акатий. Впрочем, для всех необходимых маневров на маленькой мачте – мачтеночке – на самом носу имелся небольшой артемон – нечто вроде блинда. Им и ловили ветер.
– Как же мы проверим твои слова, добрый человек? – внимательно осмотрев корабли, снова улыбнулся Саша. – Ведь не устраивать же гонки!
– Не устраивать. Вы, господа, просто загляните в любую таверну и спросите. Уж там вам скажут! Если хотите, так я вас провожу… только ближе к вечеру.
– Хорошо, – уговорившись встретиться, Александр обернулся к Гислольду. – Эй, парень! Хватит таращиться, идем.
– Эй, любезнейший… – новый знакомец (звали его Каллодием) нагнав, схватил чуть поотставшего от своих спутников хевдинга за плащ. – Еще пару слов, господин. Уговориться конкретней.
– Конкретней так конкретней, – молодой человек рассмеялся и махнул своим: – Идите, я догоню.
– Эти ваши спутники, верзила и мальчик… Они вам кто? – Темные глаза нового знакомца пытливо сверкнули.
– Слуги, – без раздумий отозвался Александр и угодил в точку – судя по довольной усмешке Каллодия, именно это он и ожидал услышать.
– Я так и подумал, мой господин. Здоровяк, как видно, охранник… а мальчик? Он вам так уж нужен?
– Да нет, – с нарочитым безразличием хевдинг пожал плечами. – Он просто мой слуга… раб. Не такой уж и нужный. Просто втроем веселее, чем парой, знаешь ли.
– Понимаю, – Каллодий шумно сплюнул в воду и хитро прищурился. – Играете в кости?
– Иногда.
– Приходите сюда после вечернего колокола. Я сам отведу вас в таверну!
– Хорошо, – опустив глаза, быстро кивнул Александр. – Придем.
– Жду вас на этом же месте!
Пройдя по причалу, хевдинг нагнал своих спутников – те как раз покупали у разносчика жаренную на вертеле рыбу, хлеб и вино, используя в качестве платежного средства все те же серебряные бляшки с пижонского пояса Гислольда.
– Что там еще сказал тебе этот хмырь? – с усмешкой обернулся Оффа.
– Спросил, играю ли я в кости.
– Ха! – сложив только что купленные припасы в заплечную суму, Гислольд вскинул глаза. – А кто ж не играет?
– Все… но я, к сожалению, не очень-то хорошо. Поэтому уж придется вечером проиграть тебя, парень!
– Меня? Проиграть? – удивлению юноши не было предела. – Но… за что, хевдинг?!
Саша громко расхохотался:
– А ни за что, просто так! Но… – оглянувшись вокруг, он заговорщически мигнул. – До вечера мы еще должны кое-что проделать. Ты ведь хорошо плаваешь, парень?
Примерно через пару часов, еще до полудня, на причале появилась забавная парочка бродяг – патлатый и хромой. Видно, хорошо уже подвыпившие парни громко ругались, горланили песни и всячески задирали моряков, правда – только словесно. Впрочем, на один из кораблей они все-таки вторглись, устроив на сходнях настоящий дебош, утихомиренный лишь силами всей команды. По случайному стечению обстоятельств – ну, чисто случайному – корабликом этим оказался керкур «Голос сирен».
Одному из буянов даже подбили глаз – вот незадача! Да и вообще, бродяги едва ноги смогли унести, и не унесли бы, если б не смешно подпрыгивающий хромоножка.
– Ой, смотри, смотри на убогого! Ой, не могу!
– А ведь быстро бежит, черт хромой! Можно сказать – несется.
– Понесешься тут, коли такая погоня!
– Нет, ты только посмотри, сколько на этом керкуре бездельников! А ведь с виду – совсем небольшой кораблик.
На берегу, средь торговцев снедью – опять-таки случайно – прохаживался какой-то угрюмый верзила со здоровенной сушиной на правом плече – видать, притащил продать ее на дрова… И – когда погоня приблизилась – как-то уж очень неловко он повернулся, сразу трое из бегущих с воплями полетели в воду. Заругались:
– Но ты, оглобля деревенская! А ну, пошел отсюда!
– Это вы мне?! – детинушка подкинул деревину в руках, и морячки вмиг сообразили, что сморозили что-то не то.
– Это вы меня оглоблей обозвали? Ах, вы…
Теперь догоняльщики бросились уже в обратном направлении, с прежнею сноровкой и пылом. Подставить свои бока под удар этакой дубинищи охотников что-то не нашлось. Впрочем, верзилу быстро успокоили… а буянов, из-за которых и началась заварушка, давно уж и след простыл.
Они встретились на холме, под раскидистыми кустами дрока. Александр все никак не мог удержаться от смеха:
– Видел, видел я ваши подвиги! Хорошо повеселились, молодцы, парни! А ты, братец Оффа – так и вообще выше всяких похвал.
– А я? – на холм поднялся мокрый Гислольд.
Саша вмиг обернулся:
– Сплавал уже?
– Угу.
– Все сделал?
– Все.
– Ну, значит, не зря мы бучу устроили.
Оранжево-желтое солнце уже клонилось к закату, опускаясь в сиреневые воды моря, скрытые мягкой вечерней дымкою. Тень скалистого островка – будущего Мон-Сен-Мишеля – и без того длинная, вытянулась еще больше, связав остров с материком узенькой темной дорожкой, впрочем, еще совсем недавно – пока не начался прилив – до острова и так можно было свободно дойти по обнажившейся песчаной отмели, плотной и изрезанной многочисленными, стекающими в море ручьями. Над морем, на берегом, над возвращающимися с уловом рыбачьими лодками, крича, кружили чайки, белые, как рвущаяся на берега пена. На зеленых лугах, тянувшихся вдоль бухты подковою, паслись овцы, издалека напоминавшие маленькие, присевшие отдохнуть, облака или тучки.
– Красиво! – Александр обернулся у самой тропы, махнул рукой Фредегеру с Рутбольдом. – Будьте начеку, парни. А ты… – он посмотрел на шагавшего рядом Гислольда. – Делай все, как сказано… но и сам, ежели что, не теряйся!
– Не беспокойся, мой вождь. Все будет сделано, как надо! – юноша приосанился и гордо надул щеки.
Что и говорить – от него сейчас много что зависело, очень много.
Славный город Ингена утопал в садах. Некогда привезенные римлянами яблони уже дали крупные плоды, в большинстве своем еще не успевшие налиться терпким кисло-сладким соком, однако распространяющие вокруг такой аромат, что не облизывался только ленивый. А ведь, кроме яблонь, здесь еще росли вишни и сливы, пусть дикие, пусть не очень-то сладкие, но от того не менее ароматные.
– Ну и запах! – восхищенно вертел головою Гислольд. – Ах, что за запах! Кажется, его пить… нет – ложками есть можно!
– А ты у нас, оказывается, поэт, дружище! – хохотнул Александр, сворачивая к таверне.
Каллодий, уже встретив каких-то свои знакомых, убежал с ними вперед, но постоянно оглядывался, проверяя – не заблудились ли гости? Точнее сказать – гость, по доброй римской привычке, слуг здесь никто за людей не считал, а Оффа и Гислольд, обряженные с примерной бедностью, как и положено рабам, почтительно шагали позади своего господина.
– Сюда, сюда, друг мой! – стоя у распахнутых дверей таверны, Каллодий нетерпеливо махал рукой. – Я познакомлю тебя, Александр, с одним важным и небедным человеком. Он может оказаться полезным. И он – игрок. – Моряк неожиданно подмигнул и, оглянувшись по сторонам, зашептал прямо в ухо: – Советую ему проиграть, поддаться… ты понимаешь, о чем я? Такой… такой человек!
– Он что, местный вождь?
– Нет… просто торговец. Но очень и очень богатый. Кстати, «Голос сирен» как раз принадлежит ему. Не самый большой корабль, но самый любимый!
Пригнувшись, молодой человек вслед за своим провожатым вошел в прохладное чрево закусочной. Именно прохладное, летняя кухня, как понял Саша, располагалась во дворе, рядом.
– Как же зовут этого важного господина?
– Валентин Флер. О, его многие здесь хорошо знают. Он и рассудит ваш спор! В этой таверне нет человека более уважаемого… А вот, кстати, и он – в синем плаще, седобородый.
– А, вижу! Такой благородный старец.
– Что ты, что ты, любезнейший, он вовсе не стар! Нет-нет, сразу мы не подойдем… неудобно. Там, во дворе, есть место для слуг.
Александр тут же обернулся:
– Слышали?
Оффа и Гислольд дисциплинированно поклонились и тут же вышли.
– Хорошие у тебя слуги, – ухмыльнулся моряк. – Понятливые. Сядем пока вот за этот стол.
Его, видно, здесь хорошо знали – вмиг подскочивший служка с вытянутым лицом молча поставил на стол кувшинчик с вином и две деревянные кружки.
– Это – для начала, – пояснил Каллодий. – Рыбу, креветки, устрицы принесут чуть позже. А вино уже разбавлено, можете пить.
Саша с ходу намахнул полкружки… и чуть было не подавился. Редкостная гадость, вот уж чего не ожидал!
– Не привык к морской воде, друг мой? – добродушно хохотнул морячок. – Именно ею здесь принято разбавлять вино. Для пикантности. Впрочем, можно попросить разбавить обычной, родниковой.
– А можно не разбавлять? – вытерев рукавом губы, недовольно пробурчал хевдинг. – Зачем хороший продукт портить?
– Ого! – Каллодий, неожиданно развеселившись, хлопнул собутыльника по плечу. – Да ты пьешь, как житель Константинова града, дружище! Это отколовшиеся ромеи не дураки выпить.
– Да знаю, – молодой человек, наконец, дождался нового кувшина вина. На этот раз принесли неразбавленное, как он и просил… очень хорошее оказалось вино, терпкое, с теплым привкусом яблок. Впрочем, в этом городе все было с привкусом яблок, даже козье молоко и сыр.
Немного еще посидев, морячок вдруг исчез куда-то – сказал, что ненадолго, по каким-то делам. Саша заметил его у стола того самого, седобородого… Валентина Флера. Угодливо изогнувшись, Каллодий что-то шептал… Затем вдруг выпрямился и, встретившись с Сашей взглядом, жестом подозвал…
Допив вино, молодой человек не торопясь подошел и с достоинством поклонился:
– Меня зовут Александр.
– Я – Валентин. Говорят, ты играешь в кости?
– Люблю иногда раскинуть.
– Так садись, не стой. Эй, слуга… а ну-ка, тащи сюда еще вина. Что ты там шепчешь, Каллодий? Ах, не разбавленного? То-то я и смотрю, такое имя – Александр! Ты, верно, ромей?
– Наполовину, – хевдинг не счел нужным вдаваться в подробности.
В руках старика… нет, все же Валентин Флер не был таким уж стариком, наверное – лет сорок пять, ну, пятьдесят – максимум… в руках его возник позолоченный стаканчик с костяшками.
– Ну, что, дражайший мой Александр? Играем?
– Играем!
– Для начала – по маленькой?
– По маленькой, – Саша с готовностью бросил на стол серебряху… нет, не монету – бляшку с пояса Гислольда. Эх, хороший оказался у паренька пояс!
Усмехнувшись в бороду, Валентин достал из кошеля три серебряных денария:
– Уж можешь мне поверить – по весу они подходят.
– Верю… Начинай, любезнейший!
Закатив глаза, купец привычным жестом потряс стаканчик и, метнув кости на стол, замер…
– Пять и четыре, всего же – девять! – заботливо подсчитал Каллодий.
Александр скривил губы:
– Неплохой бросок. Что ж…
Он взял стаканчик… Метнул… Выпали две пятерки!
– Ого! – скривился напарник. – Да тебе сегодня везет!
– Все в руках Божьих, – философски изрек молодой человек. – Только вот у меня совсем нет серебра… если проиграю… Может, теперь – по крупной?
– А! Пока не исчезла поддержка богов? – Валентин хохотнул. – Что у тебя есть предложить? Говорят, раб?
– Да, раб. Его и поставлю. Скромный такой мальчик.
– Знаю, Каллодий рассказывал. За таких мальчиков можно выручить неплохие деньги… если знать, куда продать. Ставлю раба против раба! – купец хлопнул в ладоши. – Извекул, подойди!
Откуда-то из-за колонны тут же выскочил голый по пояс негр с черной лоснящейся кожей. Мускулистый, крепенький…
– Очень хороший слуга, – отрекомендовал Валентин. – К тому же знает несколько языков. Очень, очень полезен. Извекул, изыди пока.
Невольник убрался.
Раскачав стакан, Саша метнул кости…
И выиграл!
– Что ж – судьба! – купец снова хлопнул в ладоши…
В течение десяти минут Александр выиграл трех рабов, позолоченные носилки, жемчужную диадему, огромного черного кота и молодую красивую невольницу. Звали ее Гитой. Кстати, она была из Мавритании – из Цезареи или откуда-то еще.
Видит Бог, хевдинг и вовсе не хотел выигрывать – это просто-напросто шло вразрез с его планами, но… Но вот выигрывалось, словно бы само собою! И никаких усилий к этому Саша не предпринимал… наверное, правду говорят, что новичкам везет. И еще говорят, что везет – дуракам. А вот дураком Александр как-то не очень хотел становиться, хотя – к тому все и шло.
Эта игра, это необычайное его везение, вызвала нездоровый интерес всех собравшихся в таверне людей, судя по испитым, не внушающим никакого доверия рожам – истинного портового отребья, опаснейшего во всех отношениях сброда! Валентин был для них своим, хотя бы отчасти, а Саша… кто его вообще здесь знал?
Каллодий уже не подмигивал, уже шептал, намекал прямо…
Хевдинг махнул рукой:
– Пойду, отдышусь.
Вышел, встал у дверей, у самой коновязи, глядя в синее вечернее небо и с наслаждением впитывая в себя терпкий яблочный воздух. Ах, как здесь пахло, как пахло…
– Ты что – идиот? – чуть погодя рядом возник Каллодий. – Ты не понимаешь, что нельзя столько много выигрывать… тем более – у такого человека! Я же сказал – поддайся… Проиграй раба… И Валентин решит все твои проблемы – а я вижу, они у тебя есть! Оглянись, посмотри вокруг! Видишь этих людей с кинжалами под плащами? Не очень-то они и прячут оружие. Не поможет и твой здоровяк-слуга. Убьют и выкинут в море. И меня заодно, ведь я ж тебя рекомендовал.
– Так как мне проиграть-то? – Саша лишь руками всплеснул. – Ну, не получается, неужели, не видишь?
– Да вижу… – собеседник ненадолго задумался. – Есть одна штука… давай, я буду передавать стаканчик тебе, а уж там…
– А не заметят? Валентин, кажется, хочет выигрывать честно.
– Чертов игрок! Именно это его когда-нибудь и погубит. Или – принесет большие неприятности.
Хевдинг опустил глаза – а вот в этом разбитной морячок вполне мог оказаться пророком. Только надо было перестать выигрывать, срочно перестать.
Он вернулись в таверну, весело переговариваясь, словно два закадычных друга… Да-а, на Каллодия здесь уже тоже начинали нехорошо коситься.
– Твоя очередь, милый друг!
Валентин с ухмылкою протянул стакан.
Саша сделал вид, что не хочет тянуться:
– Каллодий, дружище, подай!
Вообще-то это было не по правилам, чтоб до игрального стаканчика дотрагивался чужой… Но этот везунчик ведь сам попросил.
У соперника вылетело всего три очка.
Саша метнул…
Два!
Господи!
Молодой человек перевел дух, тщательно скрывая радость. Ну наконец, ну наконец-то!
Первым делом он проиграл кота – на кой черт ему сдалось это животное? Затем – носилки, затем раба… рабыню… отыграл рабыню обратно – Каллодий все же был достаточно хитер, делал так, чтоб казалось – игра идет по-настоящему, взаправду, честно, если этот эпитет вообще приличен любой азартной игре.
Наконец, все же пришло время… щелкнул пальцами, подозвал:
– Эй, раб!
Войдя, Гислольд скромно стал у стеночки. Валентин окинул его взглядом и ухмыльнулся. Метнул…
Восемь!
Что ж – прилично…
Морячок протянул стаканчик.
Семь!
– Что ж, забирайте раба! Он вообще-то спокойный, но… советую до утра запереть его в трюме, мало ли.
Купец довольно рассмеялся:
– Не беспокойся, запрем! Ордаунт, отведи мальчишку… Ну, что, любезнейший Александр, может, немного отдохнем да сыграем еще?
– Я не против, – молодой человек улыбнулся, глядя, как служки проворно тащат еду. – Да, пусть накормят моего второго слугу, он там, во дворе.
– А, тот здоровяк… Накормите!
Как выигравшая – и сильно выигравшая – сторона, Валентин, по неписаному обычаю, угощал сейчас всех. Хотя всех, – все же не очень хорошо сказано: за столом сидели только Саша, прохиндей Каллодий и еще парочка каких-то непонятных личностей, судя по всему – местных завсегдатаев.
Тускло горели свечи. Трещали под ногами рыбьи кости. Рекою лилось вино. Снова пошла игра…
Александр и Оффа покинули таверну лишь к утру – все как раз и начинали расходиться. Ночная стража Ингены не реагировала на это никак… хотя, нет – Валентин ловко опустил в ладонь подошедшему воину приятно блеснувший кружочек. Ухмыльнулся:
– Если вам надо в гавань…
– Надо!
– Так они откроют ворота. Я попрошу. Хотя лучше бы остались здесь, на постоялом дворе. Уверяю вас, там спокойно и тихо. И нет таких азартных игроков, как мы!
В гавань игроки шли не одни – с Каллодием и другими, столь же подвыпившими моряками. От которых нужно было поскорее отстать…
– Пора сматываться, – улучив момент, шепнул хедвинг Оффе, и оба – «господин» и «слуга» – исчезли, потерялись по дороге к порту.
Однако на холм не пошли, спустились вниз к морю.
– Они должны быть где-то там, за островом, – Александр до боли в глазах всматривался в море – темное и вроде бы как живое.
– Думаю, они там и есть. Ничего, скоро светает – увидим.
– Что толку увидеть, брат? Нужно искать челнок.
Как всегда, Оффа Лошадиная Челюсть был прав, рассуждая в высшей степени логически, ничего не оставалось делать, как с ним согласиться, да пойти вдоль по пляжу… по окутанному предутренним туманом пляжу, внимательно вглядываясь в молочно-белый берег. Ну, и как найдешь здесь челнок? Разве что споткнешься.
– Эй, эй, подождите! – позади вдруг послышался женский крик.
Побратимы удивленно переглянулись:
– Это еще кто?
– Думаю, сейчас мы это увидим.
Чьи-то легкие шаги быстро приближались, и вот уже из тумана вынырнула девичья фигурка, закутанная в длинную хламиду. Улыбнулась:
– Ну, слава Богу, догнала.
– А ты вообще кто?
– Я – Гита, мой господин, – девушка низко поклонилась вождю.
– Ммм… – тот в задумчивости взъерошил затылок. – Напомни-ка, оттуда ты взялась?
– Ты меня выиграл в кости! – улыбнулась Гита. – И еще – вот его… кис, кис…
Из тумана, сверкая желтыми глазищами, выскочил огромный черный кот!
– Это еще что такое?
– Это Мурр, очень хороший котик.
– Да-а, – взглянув на едва сдерживающегося от смеха Оффу, Саша покачал головой. – Котов нам сейчас только и не хватало. Как, впрочем, и девушек. Слышь, ты, Гита… шла бы ты куда-нибудь, а?
– Ты прогоняешь меня, мой господин? За что? Что такого сделала? – Серые, блестящие глаза девушки вдруг наполнились слезами. – О, не прогоняй меня, мой господин!
– Да с чего ты взяла, что я твой господин? Ну, подумаешь, выиграл.
– Нет, господин – не подумаешь! – обиженно возразила Гита. – Весь город об этом знает. И если ты меня прогонишь – куда мне идти? Кому я здесь нужна? Моя родина далеко… да и там давно нет дома. За что ты хочешь моей гибели, господин?
Саша сконфуженно потупился: а ведь девчонка все верно сказала. Это только в старых советских книжках несчастные рабы только и думали, как бы поскорее сбежать от своих сволочуг-хозяев. Не-ет, на самом-то деле все было куда как сложнее. Прав Маяковский, ох, как прав – «единица – вздор, единица – ноль». Здесь и вождь без дружины – ноль без палочки, что уж говорить о какой-то рабыне! Не выживет она одна, как и никто бы не выжил – это уж точно. Правда, девушка красива – длинные темные волосы, серые глазки… такая красавица, по всему, уж не останется без покровителя. Однако его еще нужно найти. А до этого где жить? Что кушать?
– Ладно, – хевдинг обреченно махнул рукой. – Коли уж ты навязалась на наши головы, тогда хоть посоветуй – где тут можно украсть лодку?
– Украсть лодку?! Ты хочешь украсть лодку, мой господин?! – В глазах девушки снова вспыхнул недоверчивый ужас.
– Ну, да – лодку, – нетерпеливо пояснил молодой человек. – Потому что корабль мы уже украли… хотелось бы верить, должны бы украсть. Тут такой туман, ни черта не видно.
– Я знаю, где взять челнок, – успокоившись, негромко промолвила Гита. – Здесь, в нескольких стадиях… идем.
– Ну, что ж – веди нас, прекрасная незнакомка!
Александр тряхнул головой и быстро зашагал следом за девушкой. Собственной, между прочим, рабыней, честно выигранной в кости.
Шли недолго, но постоянно спотыкались – туман становился гуще, да и небо над головой только еще начинало светать.
– Тсс! – девчонка неожиданно остановилась, обернулась, приложив палец к губам. Хорошие у нее были губки… сладкие… впрочем, сейчас это к делу не относилось.
– Тихо… Слышите?
– Нет, – прислушавшись, шепотом отозвался хевдинг. – Ничего не слышу.
– Ну, вот же… слышите – песня!
Александр навострил уши и в самом деле услыхал чье-то мычание.
– А это – не отставший от коровы теленок? – тихо засмеялся Оффа.
– Нет… Тсс! Это поет Летиций, мальчишка. Поет, чтобы не заснуть. Он и сторожит лодки…
Оффа приосанился:
– Так мы его…
– Нет! Тут нам поможет Мурр… – девушка опустилась на колени и подозвала кота: – А ну-ка, иди сюда мой милый… беги во-он туда, ты знаешь. Там вкусная рыбка… а ну-ка, давай!
Словно поняв, котище мотнул головой и исчез в прибрежном тумане…
Гита улыбнулась:
– А теперь нужно чуть-чуть подождать.
Но ждать не пришлось – скрытое туманом мычание вдруг сменилось руганью:
– Ах, это опять ты, мерзкий котище! Снова явился воровать рыбу? А ну прочь, прочь, дьявольское отродье! Погоди, сейчас ты у меня получишь…
– Сейчас он погонится за Мурром, так всегда бывает, – пояснила девчонка. – Ну, что ж вы стоите? Или вы больше не собираетесь красть челнок?
Не прошло и пары минут, как вся честная компания, включая невесть каким образом запрыгнувшего в лодку кота, налегая на весла, ходко плыла к острову. Лошадиная Челюсть ухмылялся, Саша тоже радовался и молил Господа, чтобы корабль оказался на месте.
– Куда вы так мчитесь? – погладив кота, спросила Гита. – Не дай бог, еще разобьемся о скалы.
– Все может быть, – обернувшись, хевдинг всмотрелся в туман. – Хочу тебе сказать, милая, ты связалась с очень опасными людьми, можно даже сказать – с варварами!
Девушка расхохоталась:
– Сказать по правде, не очень-то ты похож на варвара, мой господин. А вот твой слуга…
– Оффа – не слуга мне, а побратим и друг!
Лошадиная Челюсть вдруг привстал в лодке и цыкнул:
– Тсс! Что это там такое?
– Где? Ах, это…
Какой-то странный звук… вот исчез, затихая. Вот – снова повторился, но Саша никак не мог определить, что же это такое?
Словно бы лопнула рояльная струна…
– О, боги… Это же меч! – встрепенулся верзила. – Такой звук бывает, когда чуть согнешь клинок… и резко отпустишь. Но так можно испытывать только добрый меч, плохой – сломается.
– А что, у наших парней мечи добрые?
– Я им оставил свой. – Глаза Оффы вдруг зажглись неподдельной тревогой. – Не с ним ли они и играются?! Так ведь не долго и сломать. Охламоны! Вперед, мой вождь, – это точно они!
Саша пожал плечами и подмигнул Гите:
– Наверное, теперь уж придется крикнуть. Ничего не видно – туман.
Он привстал на скамье, приложив ладони ко рту, и громко закричал:
– Эге-гей! Фредега-а-ар! Гисло-ольд! Вы где, бездельники?
Ответом была вдруг наступившая тишина. Даже тот странный звук прекратился.
Саша закусил губу – неужели…
– Хэй! Хевдинг! Оффа!
Долетевшие из тумана слова показались двум побратимам самой прекрасной музыкой!
– Да-да! Это мы!
– Держите конец!
Бух! – разогнавшийся челнок стукнулся носом во внезапно возникший из стены тумана борт. Сверху – такое впечатление, что прямо с неба – спустился канат…
– Ну, слава богу! – взобравшись на палубу, Александр обнял Гислольда и, обернувшись, протянул руку девушке. – Давай лезь, помогу…
Котище же забрался на судно без всякой посторонней помощи… как Оффа. Ох, как загремел его гневный голос:
– А ну, признавайтесь – кто из вас трогал мой меч?
