Артаксу пришлось взять себя в руки, чтобы не выдать свое отчаяние. Перед ним на скале ютился крохотный замок, и все было именно так, как сказал тот охотник из гор: к крепостным сооружениям вел только узкий каменный мост. В центре моста зияла брешь в том месте, где прежде, должно быть, были доски. Несмотря на то что она была небольшой, всего шагов пять-шесть, но перепрыгнуть было невозможно.

Следующая трудность заключалась в том, что в конце моста вовнутрь замка вели одни-единственные узкие ворота. Порог был настолько высок, что через него нужно было перешагивать, а притолока настолько низкой, что любому нападающему пришлось бы наклоняться. В душе Артакса всплыли чужие воспоминания. Один архитектор как-то объяснял одному из прежних Ааронов, в чем прелесть подобной конструкции. Воин, протискивающийся через низкие ворота, вынужденно принимал позу, в которой был практически беззащитен. Вход мог легко оборонять даже конюший. Достаточно было вонзить незваному гостю топор в спину.

Таким образом, даже если они заделают брешь в мосте, они не сумеют захватить эту крепость. Всяк, кто решится пройти эту дверь, отправится прямиком на гибель.

За зубцами высоких стен надвратной башни виднелся один-единственный седобородый воин, внимательно наблюдавший за ними. В остальном все казалось заброшенным. Артакс сомневался, что в маленькой крепости находится больше пятидесяти-шестидесяти человек. За надвратной башней, возвышавшейся над уступом, торчавшим со стороны скалы, находился очень маленький дворик. Справа и слева от башни поднимались невысокие, увенчанные зубцами стены. Справа располагался один-единственный громоздкий дом с плоской крышей, на вид такой же массивный, как и башня, часть оборонительной стены.

Это было бедное поместье, без какой бы то ни было роскоши, построенное исключительно затем, чтобы быть непобедимым. До сих пор! Он не испугается этого места и его истории и призовет предателей к ответу. Нужно покончить с этим, пока у мятежа не появились новые сторонники.

Бессмертный обернулся к Ашоту и Матаану, сопровождавшим его при подъеме.

— Есть какие-нибудь предложения насчет того, как нам взять эту груду камней?

— Будем бросать столько воинов в пропасть, пока не сможем подняться в башню по их трупам, — мрачно ответил Ашот. — Эту груду камней еще ни разу не завоевывали. Здесь нам не будет победы, только смерть. Нужно разрушить единственную тропу, которая ведет сюда, и предоставить предателей самим себе. Они не стоят того, чтобы ради них умер хоть один из наших людей.

Матаан согласно кивнул.

— Удивительно, но тут я с Ашотом согласен. Тебе нужно управлять империей и выполнять обещания, чтобы уберечь страну от гражданской войны.

— Там, в этой груде камней, зарылось семя этой гражданской войны. Мы должны подавить это в зародыше, если хотим предотвратить дальнейшее кровопролитие, — с горечью произнес Артакс. Ему тоже не хотелось сражаться за эту скалу, но он был намерен довести дело до конца.

— Мы можем отпустить всех людей из этой крепости и не преследовать их. Кроме Бессоса, конечно, — предложил Матаан.

— Чушь, — прошипел Ашот. — Трусы покинули Бессоса еще на Орлином перевале внизу. Однако те, кто с ним сейчас, готовы пойти ради него на смерть. Их тебе не подкупить.

— Я тоже так считаю, — произнес Артакс и обернулся к худощавому бородачу и его молодому спутнику, молча слушавшим их разговор. — Вы привели нас сюда и хорошо знаете горы. Возможно ли взобраться по другой стороне скалы, чтобы никто в замке не заметил, что мы приближаемся?

— На эту скалу не забраться даже козе, бессмертный.

— Я тоже не собираюсь идти на битву во главе стада коз, — едва эти слова сорвались с его губ, как Артакс тут же пожалел о собственной резкости.

— А я встречал коз, которые будут поумнее королей, — невозмутимо ответил рыжебородый.

Артакс услышал, как рассмеялся за его спиной Ашот. Он заслужил такой ответ и решил не обращать внимания на оскорбление, несмотря на то что голоса прежних Ааронов возмущались.

— Ты знаешь нескольких мужественных мужчин, которые отважатся подняться по стене с канатами и кинжалами?

— Это не имеет никакого отношения к мужеству, бессмертный. Чтобы пойти этим путем, нужно быть безумцем.

— Мне нужно пятьдесят человек, этого будет довольно, чтобы взять замок штурмом, как только мы окажемся на вершине скалы, — не отступал Артакс. — Я сам поведу их.

— Вам потребуется сотня, потому что половина убьется насмерть, прежде чем вы доберетесь до скалы, — ответил охотник, глядя Артаксу прямо в глаза. — В отличие от вас. Вы же бессмертный. Вы не подвергаетесь тем же опасностям, что и остальные… хотя, конечно, намерение вести их благородно.

— Сколько ты собираешься позволять оскорблять себя этому безмозглому козопасу? Думаешь, сможешь когда-нибудь стать правителем, если будешь позволять оскорблять себя всякой немытой деревенщине? Считаешь Бессоса опасным? Этот дурак просто ничтожество. Опасен тот парень, который стоит перед тобой и не проявляет никакого уважения.

— Тогда отбери мне сотню людей и назови мне свое имя.

— Орму, господин. Прошу вас, избавьте меня от этой задачи. Я буду чувствовать себя палачом.

— Я пойду с вами, бессмертный! — Внезапно вперед выступил спутник охотника, глаза его сверкали. — Тот, кто достигнет вершины этой скалы рядом с вами, имя того тоже станет бессмертным. Я пойду с вами, король с мечом духов.

Артакс увидел, как Орму бросил печальный взгляд на юношу, но потом сказал:

— Ну ладно. Я подберу людей. Но правила буду устанавливать я! Мы должны подниматься днем, и у каждого во рту будет кляп.

— Кляп? Что за чушь?

— Люди, которые падают навстречу смерти, кричат, господин. А одного-единственного крика будет достаточно, чтобы насторожить защитников Каменного гнезда. Если они встанут на зубцы и станут бросать в нас камни, никто не выживет в этой атаке. Так что все, кто будет карабкаться вверх, должны взять кляпы. Даже вы, бессмертный. Если, конечно же, в своей безграничной мудрости, не откажетесь от этого предприятия, — охотник единым резким жестом заставил своего спутника, который собирался перебить его, замолчать.

— Тому, кто с помощью жертвы сотни сможет предотвратить гражданскую войну, которая будет стоить жизни десяткам тысяч людей, не о чем размышлять, — ответил Артакс. — Жду тебя на рассвете с добровольцами у подножия скалы.

— Вот это были королевские слова, — возликовали голоса в голове у Артакса.

Артакс замер. Пути назад не было, но ему почему-то казалось, что он перешел черту и встал на путь, который еще на шаг отдалит его от того королевства, к которому он стремился. Впервые ему были благодарны докучливые голоса прежних Ааронов. Они хотели уберечь его от безумия, хоть на самом деле ничего не хотелось им меньше. До сих пор они всегда насмехались над ним, смотрели на его ошибки и поражения с высоты всезнаек. Все остальные, кто был бессмертным Аароном до него, были знатного рода. Для них была невыносима необходимость примириться с крестьянином. Если они поздравляют его, в этом не может быть ничего хорошего. Неужели он начинает мыслить так же, как они? Неужели он собирается стать тираном, для которого одна-единственная жизнь ничего не значит?

Артакс бросил последний взгляд на Каменное гнездо. Нужно выиграть всего один этот бой, и тогда он, наконец, будет свободен и сможет заняться великими реформами.

Голоса в голове рассмеялись, стали насмехаться.

— Ты бессмертный, Артакс. Сколько бы ты ни сражался, всегда будет еще одно сражение, в котором нужно победить. Такова наша судьба. И на этом пути все твои друзья станут врагами, изгнанниками или просто умрут. Такова цена власти. Завтра ты отведаешь этого горького напитка.