Глава 10
Прошло три дня.
Утром в четверг Катарину бил нервный озноб. В час дня должен состояться еe вылет в Гамбург. Вливая в себя третью чашку чeрного кофе, Копейкина старалась настроить сознание на лучшее, но, как назло, напряжение от этого нарастало ещe сильнее. Внутренний голос твердил – полeт пройдeт успешно, незачем нагнетать атмосферу, ведь, по сути, самолeты ничем не опаснее машин.
Самолeты… От одного этого слова Кате делалось не по себе. Желудок сжимался, а сердце начинало вырываться наружу. Копейкина относилась к той категории людей, которые органически не переносят перелeты. И подобного рода страх был вполне объясним. В последнее время эти самые самолeты, кроме умения летать, приобрели одну очень неприятную особенность – падать. Сколько раз Катарина с замиранием сердца слушала в вечерних новостях об очередной авиакатастрофе, пытаясь представить состояние людей, когда те понимали, что через мгновение их жизнь оборвeтся. Или, может, они даже не успевают ничего понять? Хотя вряд ли, скорее всего сначала их охватывал парализующий страх, а потом паника. От мысли о скорой кончине…
Нет, нет и нет, так не пойдeт! Надо прекратить думать об этом!
– Мне просто надо успокоиться и настроиться на самое лучшее, в противном случае я сорвусь, и случится истерика, – убеждала себя Катарина. – Ей-богу, даже смешно, миллионы людей пользуются услугами авиалиний, и ничего, а я как маленькая…
И тут же на ум приходило другое: «А сколько из них уже на том свете?»
– Прекрати! – прикрикнула Ката и на себя, и на свой внутренний голос, донимавший сомнениями. – Не хочу тебя слышать! Замолчи немедленно!
В столовую вошла Розалия. Весь еe вид говорил, что она чем-то озабочена.
– Ката, ты уже разговариваешь сама с собой? – прогремела свекровь. – Что дальше, начнeшь исповедовать буддизм?
– Вам показалось.
– Но я отчeтливо слышала, как ты говорила, чтобы кто-то прекратил.
– Это мой внутренний голос разошeлся, пытается меня напугать.
Розалия покачала головой и села.
– Ты себя хорошо чувствуешь?
– Да, со мной порядок. Хотите кофе?
– Нет, я уже пила.
– Переживаешь?
– Честно? Да.
Вечером Катарина сообщила свекрови о необходимости на недельку уехать по делам. Сообщила также, что придeтся лететь самолeтом.
– Но, Ката, вспомни, вы же с Андреем не раз бывали за границей, всe было нормально. Почему вдруг сегодня такая хандра?
Копейкина улыбнулась. Да, они с мужем действительно отдыхали в Париже и Италии, но знала бы Розалия, каких усилий стоило Катарине не потерять сознание, когда она оказывалась в салоне самолeта. Помнится, она, как испуганный заяц, сидела на своeм месте, впившись руками в ремень безопасности, и молила Бога, чтобы он даровал им удачное приземление. А вот когда они с Андреем возвращались из Парижа, Ката впервые не чувствовала страха… ну или почти не чувствовала. Причиной тому было посещение бара аэропорта. Андрей тогда не на шутку перепугался, решив, что супруга может пристраститься к алкоголю. А еe, как назло, ничего не брало. Если в обычной жизни после второго бокала вина Ката чувствовала себя уже нереально веселой, то в тот раз, влив в себя как минимум три коктейля, она была трезва как стeклышко. Пришлось прибегнуть к помощи старого русского способа: хочешь забыться – хряпни водочки. Ката и хряпнула.
Эффект был потрясающим. Андрей втащил супругу в салон практически на руках. Весь полeт она проспала, как младенец, и очнулась уже в Москве. Может, сегодня тоже стоит принять на грудь для храбрости?
Не успела Катарина озвучить эту мысль, как Розалия закричала.
– Есть! Я придумала, как бороться с твоими страхами.
– И как? Остаться дома?
– Не язви, это не в твоeм стиле. Если ты, голубушка, настолько боишься летать, то тебе просто необходимо перед полeтом выпить немного горячительного.
– Сама о том же подумала.
– Я сделаю тебе коктейль.
– Нет, лучше водки.
– Ката, помолчи. От моего коктейля ты будешь чувствовать себя как… мeртвая лошадь.
Катарина поморщилась. Она, конечно, была не против на время забыться, но мeртвая лошадь уже перебор.
Розалия тем временем продолжала:
– Помню, я угостила этим коктейлем Нину Константиновну… ну я тебе про неe рассказывала, такая вредная, на поросeнка похожа… и она после первого бокала так разошлась… была не только на него похожа, но и вела себя по-свински.
– А нет ли у вас другого рецепта? Мне не хочется…
– Решено, – не дала ей завершить фразу свекровь. – Когда ты должна выехать из дома?
– Около полудня.
– Отлично. Значит, мы поступим следующим образом: в аэропорт поедем вместе на такси, я приготовлю мой чудо-коктейль и перелью его в бутылку из-под минералки. Перед тем как сесть в самолeт, ты выпьешь, и уверяю тебя, дорогуша, до самого Гамбурга, или куда ты там летишь, будешь как…
– Мертвая лошадь, – закончила за неe Ката. – Я это уже слышала. Мне интересно, я потом буду в состоянии спуститься с трапа, или меня придется выносить на руках?
– Всe будет о’кей, не переживай. К тому моменту, как самолeт приземлится, ты будешь как огурчик. – Розалия направилась к выходу. – Пойду скажу Наташке, чтобы помогла.
– А ваш напиток очень крепкий?
– Нет, конечно, по крепости он схож с пивом. Кстати, у тебя есть самогон?
– Розалия Станиславовна!
– Ну хорошо, хорошо, вместо самогона добавим виски…
Закатив глаза, Ката вышла из столовой, думая про себя: «Похоже, поездка предстоит весeленькая. Будем надеяться, в Гамбург я всe-таки прилечу в целости и сохранности. А то представляю лицо Веры, когда она меня узреет, пьяную вдрабадан, с косыми глазами: здравствуйте, я ваша тeтя…
Поднявшись к себе, Копейкина закрыла дверь и ещe раз просмотрела кассету. Как и в первую ночь, по спине пробежал озноб, когда на экране появилось лицо убийцы.
– Какой он всe-таки неприятный… И ещe этот шрам…
В комнату постучали. Копейкина вздрогнула.
– Ну кто там?
– Ката, это Наташа. Можно?
– Заходи.
– Так дверь заперта.
Копейкина прошла к двери и щeлкнула замком.
– Я чего пришла… – переминалась с ноги на ногу Натка, – Розалия просила узнать, тебе в коктейль добавлять сахарного сиропа или нет?
– Понятия не имею. Скажи, пусть добавляет, что хочет.
Наталья кивнула.
– Я ещe вот хочу тебе кое-что передать… – Она протянула Катарине иконку Божией Матери. – Возьми, она тебе поможет.
– Спасибо.
– Ты не переживай так…
Запищал сотовый, Ката взглянула на дисплей. Звонил Виктор Столяров, который всячески пытался уговорить Копейкину полететь в Гамбург вдвоeм, но получал отказ, хотел подбодрить Катку перед полeтом.
– Ты не забыла про роуминг? – деловито поинтересовался он.
– Нет, буду звонить тебе и сообщать, что удалось выяснить.
– Зря решила лететь одна, вместе…
– Виктор, не начинай, я уже говорила: нет необходимости тащиться и тебе тоже.
– Смотри, не наделай там глупостей.
– О каких глупостях ты говоришь? – засмеялась она.
– Ничего смешного не вижу! Как прилетишь, сразу позвони.
– Непременно.
Катарина спустилась в гостиную. Розалия стояла возле клетки с Арчибальдом.
– Коктейль готов, – возвестила она. – Такси Наташка вызвала, теперь остается только ждать.
– Вы говорите таким тоном, будто должно произойти нечто ужасное.
– Кто знает, все эти самолeты…
– Розалия Станиславовна!
– Молчу, молчу, извини. Кстати, я тут подумала… Помнишь, у тебя была норковая шуба?
– Почему была? Она и сейчас есть. А при чeм здесь шуба? Предлагаете мне полететь в ней?
– Смешно, но не остроумно. Я хотела узнать… если вдруг… не дай Бог, конечно… если что-нибудь случится, я могу взять шубейку себе?
Ката раскрыла рот, не зная, как реагировать на такое заявление. Язык словно прирос к нeбу.
Розалия, поняв, что ляпнула глупость, поспешила исправить положение:
– Нет, я…
Не в силах выслушивать бредни взбалмошной старухи, Копейкина выбежала на улицу. «Вот идиотка! – возмущалась она. – Знает моe состояние, и вместо того чтобы подбодрить, несeт ахинею!» Она решила немного прогуляться в надежде, что свежий воздух придаст сил.
И вот настало время отъезда. Розалия нервно ходила по гостиной, заламывая руки.
– Ну где же такси, мать их так?
– Мать их так! Козлы! Молчать! – вопил Арчибальд.
– Наталья, ты адрес правильно назвала или опять всe перепутала?
– Ничего не перепутала.
– Почему же она не едет?
Розалия так нервничала, будто именно ей предстояло путешествие по воздуху.
– Нет, ну это беспредел, как можно…
– Розалия Станиславовна, не надо так переживать, я не опоздаю на самолeт.
Свекровь вытаращила глаза.
– А при чeм здесь твой самолeт? Мои планы рушатся к чeртовой матери!
– К чeртовой матери, мать их! – встрепенулся попугай.
– Арчи, заткнись.
– Какие планы?
– Я планировала проводить тебя и к часу вернуться домой. Мне надо быть у Евдокима. Он, если ты не забыла, пишет мой портрет.
Ах, вон оно что! Ката по наивности думала, что добрая свекровь переживает за неe, а та, оказывается, боится опоздать к Евдокиму.
– Если так, можете меня не провожать, – буркнула Копейкина, – сама прекрасно доберусь.
– Нет уж…
Входная дверь открылась, и вошла Анжела.
– Ох, хорошо, что ты ещe не уехала, а то, думала, не успела попрощаться, – с этими словами девушка подошла к Катарине и, обняв за плечи, тихо всхлипнула.
– Анжела, честное слово, хоть ты не начинай. Вы все ведeте себя так, словно мы видимся в последний раз. И я хочу сказать: не надейтесь, через неделю я снова буду дома и… – она посмотрела на Розалию, – и сама буду ходить в своей норковой шубе.
Свекровь опустила глаза.
– В норковой шубе? Круто! – Анжела присвистнула. – Только тебе не кажется, что сейчас не совсем подходящее время года для мехов?
Катарина не успела ничего ответить, у ворот засигналило такси.
– Слава богу, соизволили приехать… – Розалия схватила свою сумочку и побежала к двери. – Ката, давай быстрей, поторапливайся. Наташка, бери чемодан и тоже шевели поленьями!
Ката махнула Анжеле и вышла из дома.
По дороге в аэропорт она сто раз пожалела, что позволила Розалии поехать с ней. Старуха не умолкала ни на минуту, от чего Катарина нервничала сильнее, мечтая поскорей избавиться от свекрови.
– Звони нам каждый день. И обязательно позвони, если приземлишься!
– Что значит, «если приземлишься»?
– Ну, я имела в виду… э… Ты смотри там, каждое утро не забывай делать зарядку, – нашлась Розалия. И, обращаясь к водителю, недовольно произнесла: – Молодой человек, нельзя ли побыстрее? Вы тащитесь, как беременный гиппопотам.
– Спокойно, бабуся, всe в норме.
– Я вам не бабуся! А скорость всe-таки прибавьте.
«Ей не терпится от меня отделаться», – подумала, усмехнувшись, Копейкина.
В аэропорту Ката купила бутылку минералки, чтобы смочить горло.
– Зачем? Ведь есть коктейль, – сказала ей при этом свекровь.
– Хочется воды.
Розалия посмотрела на часы и нервно кашлянула. Наталья стояла чуть в стороне и тихо шептала молитву. Наконец Катарина произнесла:
– Всe, пора.
– Коктейль! – Свекровь протянула бутылку.
– Давайте.
Ката открыла пробку и уже хотела сделать первый глоток, как Розалия заметила:
– Превосходный коктейль. С ним ты забудешь обо всeм на свете. И название у него красивое – «Смерть в облаках».
Катарина, не успев проглотить горьковатый напиток, выплюнула его на пол.
– Ката, осторожнее! Что ты делаешь? Посмотри, забрызгала мне платье. У тебя рот дырявый?
– Как, вы сказали, называется коктейль?
– «Смерть в облаках». Правда, романтично звучит?
– Издеваетесь? – Ката протянула бутылку Наталье и зло посмотрела на свекровь.
– Ну что ты обижаешься! – вскричала Розалия. – Скажите, какая суеверная! Не хочешь «Смерть в облаках», не надо, у него есть другое название – «Последний полeт». Нет, тоже не то… Ещe он называется «Привет, ангелы»…
Катарина быстро повернулась и, не говоря ни слова, пошла прочь.
– И чего это с ней? – Розалия взяла из рук Натальи бутылку и сделала пару глотков. – Фу, какая гадость, пить невозможно!
Наталья с удивлением смотрела на пожилую женщину. Та, поняв, что сморозила очередную глупость, попыталась исправить ситуацию.
– Но для тех, кто боится полeтов, самое то, уж поверь мне. А теперь живо иди ловить такси! Мы опаздываем! Твою налево! Да быстрее, коза ты общипанная!
Даже оказавшись в салоне самолета, Ката всe ещe кипела от негодования. Ну Розалия, ну спасибо тебе, успокоила так успокоила, врагу не пожелаешь… Это ж надо – «Смерть в облаках»! Нет, у бабки точно крыша поехала.
Рядом с Копейкиной сидела супружеская пара. Слишком полная женщина лет пятидесяти в цветастом сарафане и болезненного вида мужчина. Дама без умолку тарахтела, тогда как супруг ее спокойно почитывал газету.
Закрыв глаза, Ката приготовилась. Вот сейчас они взлетят, уже скоро, очень скоро…
Стюардесса попросила всех пристегнуть ремни безопасности. Катарина напряглась. Тeтка в сарафане, похоже, тоже боявшаяся полетов, крепко схватила мужа за руку.
– Ой, страх, страх… – бормотала она.
– Рита, успокойся.
– Не могу, не могу… Мы уже летим?
– Да.
– Ой, боюсь!
Копейкина дотронулась до иконки, лежащей в кармане. Самым лучшим в данной ситуации было успокоиться, расслабиться и ни о чeм не думать. Катарине это уже почти удалось, но еe соседка упорно мешала расслаблению. Сначала она стала приставать к мужу с вопросом, почему самолeт так странно гудит, потом ей вдруг показалось, что она ощутила толчок.
– Мы сейчас упадeм!
– Рита, тихо.
– Но почему такой шум? Так и должно быть?
– Да.
– Но почему?
– Так надо. – Супруг на секунду оторвался от газеты и с усмешкой взглянул на жену.
Но баба не унималась. Она схватила проходившую мимо стюардессу за руку.
– У вас проблемы? – мило улыбнулась девушка с кукольным лицом.
– Да, проблемы, и ещe какие.
– В чeм дело?
Муж попытался вмешаться, но Рита его перебила:
– Скажите, почему в салоне такой жуткий шум?
– Шум? – удивилась девушка. – Никакого шума, полeт проходит нормально, не надо волноваться. – И она пошла дальше по салону.
– Вот видишь, я говорил, а ты…
– Помолчи, Костя, они здесь все глухие. И немудрено – сколько часов летают, вот уши-то и заложило, а шум действительно ужасный.
Мужик пожал плечами и уткнулся в газету. Маргарита достала из кармана красный пузырeк и проглотила две таблетки. Катарина поняла: не одна она боится летать, вон что с бабой творится, на ней лица нет. Вернее, лицо присутствовало, но от страха оно было белым, как полотно.
– Мы разобьeмся! – снова, уже в голос, завопила Рита. – Как пить дать разобьeмся!
– Не шуми, – спокойно буркнул муж.
– Замолчи! И самое ужасное, что наши тела даже не найдут, мы будем лежать где-нибудь…
Ката от подобных реплик стала все больше заводиться. А правда, почему в салоне шум? Она тоже его слышит.
– Кошмар! – орала Рита.
Сзади послышался недовольный голос:
– Слышь, мужик, успокой ты свою бабу наконец, а то от еe криков моя жена нервничает!
Константин начал шептать супруге что-то на ухо, та кивала, потом закрыла глаза и на мгновение затихла. Но лишь на мгновение, через минуту она снова закричала:
– Я боюсь!
Подошла стюардесса, но уже другая, наклонилась к Маргарите и произнесла голосом, каким разговаривают с умалишенными или несмышлеными детьми:
– Женщина, прошу вас, успокойтесь, если вам плохо, вам окажут медицинскую помощь, но…
– Костя, ты слышал? Нет, ты это слышал? Они уже хотят оказывать помощь прямо в салоне? Значит, я права, они нас подготавливают… – Рита опять открыла пузырeк и отправила в рот таблетку. – Принесите мне воды.
Глядя на соседку, Катарина пришла к выводу, что сама она, наверное, так же выглядела сегодня утром, с одной лишь разницей: Риту все пытаются успокоить, а еe, напротив, настраивали на самое худшее.
Выпив воды, Маргарита чуть утихомирилась и стала вслух читать молитву.
– Отче наш иже еси на небеси… Господи, если ты даруешь нам удачную посадку, я тебе обещаю, мой муж Константин, который сидит рядом, бросит курить…
– Рита!
– Я сказала, бросишь… если удачно сядем. И ещe, Господи, я обещаю, как только у меня появится возможность, я скажу Ленке, что еe новая шуба ей очень идeт, а когда я говорила, что она похожа в ней на корову, это была шутка.
Константин с интересом посмотрел на жену.
– Ну, в каких грехах ещe хочешь покаяться?
– У меня нет грехов.
– Ты знаешь, мне кажется, шум действительно подозрительный…
Не успел он договорить, как Рита выпалила:
– Хорошо! Господи, признаюсь, что нашла в туалете за стояком заначку Константина и купила себе кофточку.
Костя покраснел.
– Так ты…
– Я думала, ты специально спрятал там деньги, чтобы я их нашла, и это был сюрприз, – оправдывалась женщина.
Катарина слегка улыбнулась. Костя начал переговариваться с женой шепотом.
Воспользовавшись воцарившейся тишиной, Ката попыталась представить, как сейчас выглядит Вера. Она не виделась с подругой с тех самых пор, как та, выйдя замуж в девяносто седьмом году, улетела жить в Гамбург. Вера работала секретарeм в одной солидной фирме, и к ним часто по делам приезжали иностранцы. Вот в один из таких визитов зарубежных партнеров она и познакомилась со своим будущим супругом. Ханс оказался довольно-таки приятным мужчиной и, что самое главное, сразу нашeл общий язык с шестилетней дочерью Веруни, Ладой. После того как подруга отбыла из России, они с Катой лишь переговаривались по телефону. Вера часто приглашала Копейкину в гости, но у той практически никогда не было свободного времени, да и страх полeтов тоже играл немаловажную роль. А вот теперь выдался случай, удастся и работу выполнить, и с подругой пообщаться.
Из плена воспоминаний еe вывел голос Маргариты:
– Долго нам ещe лететь?
– Уже скоро приземлимся, – ответил Костя, не отрываясь от газеты.
Рита опять потянулась за таблетками.
Катарина не выдержала и поинтересовалась:
– А что за таблетки вы принимаете?
Рита махнула рукой.
– Это так называемое успокоительное. Но знаете, они мне ни черта не помогают. Наверное, подсунули, паразиты, аскорбинку. Я уже пять штук проглотила, а толку – ноль. Если тоже нервничаете, могу дать. Может, вам помогут.
– С твоей комплекцией тебе нужно весь пузырeк проглотить, чтобы ощутить их действие, – засмеялся муж.
– О… о… зашевелился… Вот погоди у меня, как только окажемся на земле, попробуй хоть одну сигарету в рот взять!
– Я не обещал бросать курить…
– Зато я обещала.
– Все твои…
– Ах, ты так? Подумай о наших детях! Они остались в Москве, а нам с тобой ещe обратно лететь. Я дала обещание Богу, что ты бросишь, значит, бросишь! – Рита повернулась к Копейкиной. – Ну так как, хотите?
Ката кивнула.
– Берите сразу две.
Она положила таблетки под язык.
– Нет, нужно глотать. Вот, запейте водой, хотя уверена, вам тоже не поможет.
– Поживем увидим.
Когда самолeт пошeл на посадку, Катарина чувствовала себя так, словно накануне выпила ящик водки. Голова отказывалась соображать, мысли на время покинули хозяйку, на их месте образовалась пустота. Ката с трудом соображала, что происходит, сон буквально валил ее с ног. Как в тумане, она увидела машущую ей рукой Веру. Объятия и поцелуи прошли под непрекращающийся шум в ушах.
– Эй, мать! – проговорила Вера низким голосом. – Ты никак здорово приняла на грудь?
Катка покачала головой, отчего та отозвалась тупой болью.
– Ничего подобного, я хотела сначала выпить коктейль «Смерть в полeте» или что-то в этом роде, но… потом не стала. – Язык у Копейкиной заплетался.
Вера подхватила подругу под руку и потащила к своей машине.
– Почему у вас в Германии так всe крутится перед глазами, Верунь?
– Я тебе потом объясню.
– Кошмар, так хочется спать… Слушай, а как я спустилась с трапа? Хоть убей, не помню. По-моему, меня кто-то поддерживал…
– Верно, какая-то толстая баба в сарафане. Она тебя и вела, пока я не заметила. Ты почему-то называла еe Розалией.
– Розалией? Не может быть, Розалия – это монстр! – Ката уже почти висела на руке у Веры.
– Давай-давай, садись в машину, завтра утром поговорим. Всe выясним, кто монстр, а кто свинья. Это ж надо так нажраться! И куда только стюардессы смотрели?
Вера положила чемодан Копейкиной в багажник и села за руль.
