ГЛАВА 27
Домой я вернулась в отвратительном настроении. Такая сокрушительная неудача постигла меня впервые.
Домашние мирно сидели на кухне и вкушали чай с ароматным пирогом.
– Вилочка, – обрадовалась Иришка, – ну-ка, давай скорей садись. Тебе с чем – с клубникой или вишней?
Я поглядела на стол, где стоял один пирог.
– А этот какой?
– Это ассорти, – гордо заявила Ирина, – тут тебе и вишня, и черника, и клубника.
– Надо же! – изумилась я.
– Да уж, – горделиво ответила Иришка, – подобную штуку не везде и в ресторане сделают. Даник его обожает, правда, милый?
Даниил молча кивнул и положил себе на блюдце очередную порцию.
– Замечательно вкусно, – облизнулась Кристя.
– Потрясающе, – подтвердила Томочка, – оторваться невозможно.
Анелия Марковна, которая не переваривала, когда в ее присутствии хвалили кого-нибудь другого, сначала поджала губы, а потом сказала:
– Вот когда мы со Степаном были в 71-м году в Лондоне…
Понимая, что сейчас на вас выльется ушат воспоминаний, я быстро прервала даму:
– Бога ради, Анеличка, извините, что перебиваю, но, боюсь, забуду. Купила для вас небольшую вещицу…
– Какую? – по-детски оживилась Ирочкина свекровь.
– Маску для лица, говорят, потрясающий эффект дает!
Она повертела в руках тюбик:
– Пленочная, стягивающая косметика. «Нанесите на чисто вымытое лицо, шею и область декольте. Держите десять минут. Во время проведения процедуры не следует разговаривать и гримасничать». Великолепно, прямо сейчас и попробуем!
Ловким движением она скрутила колпачок и понюхала содержимое зеленого тюбика.
– Пахнет вполне приятно! Пойду в ванную.
– А почему упаковка зеленая? – поинтересовалась Кристя, когда Анелия вышла.
Я пожала плечами.
– Наверное, чтобы люди поверили в естественное происхождение сырья, – пояснила Томочка, – трава-то зеленая! Тебе, Иришка, как кажется?
Ирина засмеялась:
– Вот мне-то как раз без разницы – зеленый или красный.
– Почему? – изумилась Кристя.
– Я дальтоник.
– Кто?
– Ну такой человек, который не различает цвета.
– Красный и зеленый? – продолжала удивляться Кристина. – Ну, коричневый или оранжевый с красным перепутать, это еще понятно, но зеленый!
– Обычное дело, – пояснила Иришка, – между прочим, дальтонизм среди женщин – редкое явление, данным недугом страдают в основном мужчины. Честно говоря, мне просто повезло.
– В чем? – спросила я.
Иришка улыбнулась:
– Работаю в прокуратуре, проходила, естественно, медицинскую комиссию и, честно говоря, боялась, что окулист начнет проверять цветовое зрение. Но врач увидел, что вижу прекрасно, ну и больше ничем интересоваться не стал, а то могли негодной признать.
– Как же ты улицу переходишь? – воскликнула Крися.
– Ну это просто, – ответила Ирина, – светофоры ведь все одинаковые, знаю, в каком месте расположен разрешающий сигнал.
– А губная помада? – не успокаивалась девочка.
– Тут проблема, – вздохнула женщина, – пришлось отказаться от косметики, но Даня считает, что мне лучше без макияжа, правда, милый?
Даниил вновь молча кивнул и налил себе чай.
– Чего только не бывает, – вздыхала Кристя, – у нас в классе у одной девочки шесть пальцев на ногах…
– Ну, мой дальтонизм никому не заметен, – засмеялась Иришка, – собственно говоря, неприятностей от него никаких, хронический насморк намного хуже!
Не успела она докончить фразу, как на кухню вошла быстрым шагом Анелия Марковна. Лицо дамы покрывала темно-зеленая кашица, отчего-то щеки, шея, лоб и подбородок блестели, словно лакированные. Если не знать, что физиономия гостьи намазана питательной маской, можно было подумать, что она высечена из цельного куска малахита или яшмы.
Кристя хихикнула, я пнула ее под столом и спросила:
– Анеличка, что-то случилось?
Гостья принялась показывать руками на лицо.
– Выглядит прекрасно! – быстро сказала я.
Анелия еще сильней зажестикулировала.
– Не понимаю, – протянула я.
Любительница омолаживающих процедур схватила шариковую ручку, бумажную салфетку и, накорябав пару слов, сунула мне записку под нос. Я уставилась на неровные строчки: «Она не смывается».
– Кто?
«Маска», – последовал ответ.
– Не может быть!
Анелия закивала.
– Пойдемте в ванную, – решительно предложила Томочка.
Все переместились в санузел. Томуся пустила теплую воду и обратилась к Анелии:
– Ну, давайте, попробуем еще раз.
Анелия принялась энергично тереть лицо. Минут через пять она повернулась к нам. Зеленая, лакированная поверхность даже не треснула.
– Возьмите гель для умывания, – предложила я, протягивая бутылочку «Джонсон и Джонсон».
Анелия Марковна покорно взяла беленький флакон, выдавила на ладонь приятно пахнущую жидкость… Результат снова был нулевой.
– Может, скрабом попробовать? – растерянно предложила Тамара.
В ход пошел отшелушивающий крем. Сначала для лица, потом для тела, следом для ног… Но маска не хотела смываться.
Следующие полчаса мы усиленно пытались отковырять темно-зеленую массу. Испробовали все: гели, скрабы, туалетное и хозяйственное мыло…
– Почему вы молчите? – спросила я.
Иришкина свекровь опять схватила бумагу… «У меня не раскрывается рот. Эта дрянь на лице не позволяет говорить».
– Теркой не надо, – еле-еле сдерживая смех, сказала Иришка, – пемзой можно.
Томочка протянула Анелии кусочек пемзы. Дама принялась возить им по щекам.
– Пойду растворитель для лака принесу, – пробормотала Ира и вышла.
Я двинулась за ней.
– Может, в «Скорую помощь» позвонить?
Ирина повернула ко мне смеющееся лицо:
– Какая потрясающая вещь эта маска, Анелия уже целый час молчит. Жаль только, что во второй раз не согласится намазаться.
Я хмыкнула и позвонила в «Скорую».
– Двадцать седьмая слушает, что случилось?
– У нас женщина не может смыть с лица маску.
– Что? – удивилась диспетчер.
– Дама не может убрать с лица маску.
– Какую?
– Косметическую.
– Между прочим, – довольно сердито ответила тетка, – можно и ответить за хулиганство! Вроде взрослый человек, а туда же, безобразие…
– Мне не поверили, – растерянно сказала я, глядя на пищащую трубку.
– Да уж, – хмыкнула Ирина, – в такое верится с трудом. Дай сюда.
Она выхватила у меня из рук телефон, быстро набрала номер и произнесла:
– Запишите вызов, женщине плохо с сердцем.
– Но у Анелии ничего не болит, – возразила я, когда Ирина повесила трубку.
– Иначе не приедут, – отмахнулась Иришка.
Врачи прибыли минут через пятнадцать.
– Где больная? – сурово поинтересовалась полная тетка в коротком голубом халате.
Я вывела Анелию.
– Что это такое? – оторопела врачиха, а молоденький медбрат тоненько захихикал.
Томочка быстро принялась объяснять ситуацию. Докторица хмурилась все больше и больше. Не успела Тома замолчать, как врач сурово произнесла:
– Толя, пошли в машину, а вы, гражданочки, завтра обратитесь в институт красоты. Может, там помогут!
– Но как же, – начала я, – она не может говорить!
– Ну и что? – отрезала доктор, – это не представляет угрозы для жизни.
– Но…
– Пошли, пошли!
Медики двинулись к выходу.
– Что же нам делать? – воскликнула моя подруга. – Ей же, наверное, больно!
Медбрат притормозил и посоветовал:
– Службу спасения вызывайте, они вроде умеют с такими штуками справляться.
– Иди, Толя, – окрысилась врачиха, – это нас не касается!
Они ушли, грохнув со всей дури дверью о косяк.
Глаза Анелии наполнились слезами.
– Сейчас, сейчас, – засуетилась я, – дельная мысль этому Толе в голову пришла. И как только сами не сообразили! Вызываем спасателей!
Вскоре в кухню вошли трое мужчин в синих ярких куртках.
– И что мы тут имеем? – спросил один.
Анелия подняла зеленое лицо.
– Любопытная картина, – пробормотал второй.
– Дайте-ка поглядеть, чем она намазалась? – поинтересовался третий.
Я быстро протянула ему тюбик.
– Ага, – забормотал мужик, – питательная маска, произведена объединением «Московский завод по изготовлению лаков, красок и клея». Однако, кто бы мог предположить, что данное предприятие выпускает косметику.
– Дай глянуть, Володя, – велел первый.
– Держи, Костик.
Константин выдавил на руку массу цвета больной лягушки, понюхал и заявил:
– Пахнет не противно.
– Делать чего будем? – спросил Федя. – Слышь, Вовка, может развести буру с крупной солью?
– Мы уже терли скрабом, – сказала я.
– Еще пемзой, – добавила Томочка.
– Понятно, – протянул Федор, – и где же купили данную чудную вещь?
– На Бутовском рынке, – робко ответила я, – у бабушки, за тридцать рублей. Она говорила, что отличная штука, из экологически чистого сырья.
– Да уж, – хмыкнул Володя, – вот вчера одна на «оптушке» приобрела коньячок, выпила и на тот свет отправилась.
– Обычное дело, – подхватил Федор.
– Ребята, – сказал Костя, – гляньте сюда.
Мужики повернулись в его сторону. Константин продемонстрировал им перемазанную руку.
– Пальцы не разлепляются!
– Да ну? – удивились в голос спасатели и уставилась на товарища.
– Однако, – пришел в себя Федор, – еще раз подскажите, где купили?
– На Бутовской «оптушке», – покорно повторила я, – а зачем вам?
– Да дерматин все время от входной двери отклеивается, – задумчиво пробормотал спасатель, – может, этой маской приклеить, а? Как думаешь, Вовка?
– Заканчивай чушь пороть, – раздраженно ответил старший, – лучше сгоняй в машину да притащи «М-20».
– Что это такое? – спросила Тамара, когда на кухне возникла довольно большая бутыль в оплетке.
– Растворитель, – сухо ответил Владимир, – универсальный, отличная вещь, все берет!
Но замечательный «М-20» подкачал. Пальцы Константина остались склеенными.
– Может, «Асом» попробовать? – робко предложила Кристя.
Владимир покачал головой:
– Никогда с таким не сталкивались.
– Пальцы жжет, прямо огнем горят, – сообщил Костя, – отвратительное ощущение.
– У вас лицо щиплет? – в ужасе спросила я у Анелии.
Та энергично закивала.
– Что делать? – растерянно спросил Федор.
– Эй, ребят, гляньте, она отдирается! – радостно выкрикнул Костя.
Мы уставились во все глаза на его руку. Спасатель подцепил за край темно-зеленую «перчатку» и старательно отковыривал ее от ладони. Медленно, словно нехотя, краска покидала длань. Там, где ее удалось содрать, показалась красная, нет, бордовая кожа. Наконец пальцы полностью освободились. Константин продемонстрировал нам конечность цвета перезрелой свеклы и сообщил:
– Такое чувство, словно из кипятка вытащил.
– Отлично, – подытожил Владимир, – раз невозможно смыть, начнем отдирать. Садитесь, дама, и не шевелитесь. Уж извините, скорей всего будет больно.
Анелия покорно устроилась на табуретке и задрала голову.
– Вот что, ребята, – приказал Володя, – давайте одновременно с трех сторон быстро дернем.
– Может, лучше постепенно, тихо, – попробовала вмешаться Тома.
– Не, Вовка прав, – пробасил Федор, – а то получится, как у мужика с кошкой…
– С какой кошкой? – удивилась Кристя.
– Ну, решил один хозяин своей киске хвост отрубить, – словоохотливо пояснил парень, – да пожалел животину. Вместо того чтобы сразу отчекрыжить, начал по кусочкам отрезать. Сегодня пять сантиметров, завтра еще два…
– Вот идиот, – воскликнула Кристя, – зачем он вообще животному хвост купировал?
Федя развел руками:
– Сие мне не ведомо.
– Федька, – грозно сказал Владимир, – кончай болтать. Ну, давай, я за подбородок, вы за щеки. Кто-нибудь один пусть держит женщину за плечи, а другой – за ноги.
– Зачем? – поинтересовалась Ирина.
– Чтоб не дергалась!
Я ухватила Анелию за лодыжки, Ирина за плечи, Даня и Томочка взяли несчастную за руки, Кристя поддерживала за голову.
– На счет «три», – скомандовал Володя, – ну, раз, два, взяли, дернули!
Раздался дикий крик, и пред нашим взором предстало синевато-красное лицо бедняги. Дрожащими руками Анелия принялась ощупывать лоб и щеки.
– А где ее брови? – спросила Кристя.
– Тут, – ответил Константин и потряс зеленой маской, сильно смахивающей на ту, которую натягивал на себя злодей Фантомас. – Депиляция случилась!
– Что? – не поняла Кристя.
– Потом объясню, – буркнула я.
Спасатели помыли руки, прихватили «М-20» и двинулись было на выход. Но тут до сих пор молчавший Даниил неожиданно сказал:
– У нас еще проблема. – Какая? – притормозил Федор.
Даниил ткнул пальцем в сторону. Я проследила взглядом за его рукой и увидела Дюшку, устроившуюся на табуретке:
– Ну и что? Она любит забираться повыше.
– Собака сидит на тюбике с маской, – пояснил мужчина, – вон, видишь, из-под задницы зеленое виднеется.
– Дюша, – строго сказала Катюша, – иди сюда.
Но всегда радостно бегущая на зов собачка только заскулила.
– Дюшоночек, – засюсюкала Иришка, – кушать хочешь? Иди ко мне, мясо, каша…
Но даже эти волшебные слова, так же как глагол «гулять», не возымели никакого действия.
– Все ясно, – резюмировал Владимир, – прилипла!
– Делать-то, делать-то чего? – суетилась Кристя.
– Отдирать, – со вздохом сообщил Константин.
– Слушай сюда, – велел Владимир, – я беру собаку под передние лапы. Федька держит табуретку за ножки. По команде дернем в разные стороны, лады?
– Ага, – согласился Федор, – давай.
Они приняли исходное положение и рванули собаку от табуретки. Пронесся обиженный вой, потом вопль Володи:
– Кусается!
– Кто? Дюшка? – возмутилась Кристя. – Не может быть! Она не умеет!
– Очень даже умеет, – проговорил Владимир и сунул нам под нос ладонь с каплями крови. – Вот зараза.
– Давай еще раз, – предложил Федор.
Володя подошел к Дюшке, но та подняла верхнюю губу, обнажила довольно крупные клыки и весьма определенно произнесла:
– Р-р-р…
– Лучше сама подержу собаку, – быстро сказала я.
– Хорошо, – недоуменно согласился Владимир, – а мы дернем…
«Отдиратели» приняли исходную позу. Я прижала к груди нервно трясущуюся Дюшу, мужчины ухватились за табуретку, потом последовал резкий рывок…
В наследство от злоупотреблявших горячительным предков мне достались тощие, совершенно цыплячьи косточки, вешу я сейчас чуть больше сорока килограммов, а джинсы четырнадцатилетней Кристины, весьма стройной девочки, велики мне на целый размер. Сами понимаете, что ожидать физической силы от женщины, не обладающей никакой мышечной массой, просто невозможно. Естественно, здоровенные мужики, рванув изо всех сил на себя табуретку, добились замечательного эффекта. Я не сумела устоять на ногах и, не отпуская Дюшку, врезалась прямо в спасателей. Парни пошатнулись и упали. Я и Дюшка, намертво приклеенная к табуретке, рухнули на них сверху.
– О господи, – закричала Томочка и кинулась меня поднимать.
Кое-как я встала на ноги, Константин почесал спину и вздохнул:
– Однако стукнулся.
– … – сказал Володя.
– В чем дело? – поинтересовалась Ирина.
– Прилип, – ответил парень.
– И я тоже, – прошептала Томуся.
Я оглядела табуретку, на которой восседала рыдающая от ужаса Дюшка. Владимир держался за мебель правой рукой, Тамара – левой. В целом ситуация очень походила на ту, что случилась с героями немецкой сказки «Золотой гусь», в которой все, кто хотел вырвать одно из золотых перьев, прилипали к гусю или друг к другу.
– Как такое вышло? – недоумевала Ирина.
– Эта дрянь зеленая, – пояснил Володя, – из-под собачьего зада вытекла и по табуретке сползла, мы прямо в нее и вляпались.
Внезапно Федор захохотал:
– Ой, не могу.
– Заткнись, – мрачно буркнул начальник, – немедленно прекрати ржать и начинай меня отковыривать!
Примерно через полчаса операция вступила в завершающую фазу. Володю и Тому удалось отодрать от табуретки с минимальными потерями. Оставалось вызволить из плена Дюшу. Чтобы окончательно перепуганная собачка не начала опять кусаться, мы замотали ей морду бинтом. Потом Володя ухватил пленницу под лапы, Федор обнял начальника за талию, Костя взялся за ножки табуретки…
– Погоди-ка, – велел Владимир и попросил Даниила помочь Константину.
Даня тоже уцепился за ножку…
– Раз, два, три! – прокричал начальник.
Послышался жалобный, какой-то придушенный вой, бедная Дюшка с завязанной пастью не могла заорать во весь голос. Потом раздался треск, и «композиция» развалилась на две части. Володя, Федор и Дюшка свалились у окна, Костя, Даниил и табуретка шлепнулись возле плиты…
– Слава богу! – в голос закричали Томочка и Ирина.
– Смотрите на табуретку! – завопила Крися.
Все поглядели в указанном направлении. На сиденье лежала серо-белая меховая накидка. Через секунду я поняла, что это шерсть несчастной Дюшки, а хозяйка выдранной шерсти сверкает голой розовой попой.
– Да, – констатировала Тома, – отличная вещь эта маска для лица!
– Классная штука, – согласился Федор, – если не жалко, отдайте мне остатки, дерматин приклеить.
– Забирай, бога ради, – простонала я, – унеси ее с наших глаз долой.
