Глава 25
Сначала на Нину Леонидовну накричал муж.
— Кто дал тебе право в грязных сапогах вламываться в чужую душу? — ярился Валерий Сергеевич.
Нина, крайне удивленная реакцией супруга, сразу не остановила его, и ректору впервые в жизни удалось высказать своей второй половине все. Когда раскипятившийся Валерий умолк, Нина Леонидовна, решив простить неразумному мужу глупую вспыльчивость, ответила:
— Я просто захотела узнать, что за человек входит в нашу семью, и выяснила много неприятного. Что бы там ни говорили педагоги, но от осинки не родятся апельсинки. Какова мать, таков и ребеночек. Михаил — сын убийцы и развратницы, Анна с ним наплачется. И еще. Если он так обожает свою мать, то это грозит нам большими неприятностями.
— Какими? — тихо поинтересовался Валерий Сергеевич.
Нина Леонидовна прищурилась.
— Вместо того чтобы на меня орать, лучше скажи «спасибо», я своей поездкой в Пронькино уберегла нас от огромной беды. Эта Алена отсидит срок, выйдет на свободу и приедет к сыну, ей просто некуда будет податься.
— И что? — еще тише осведомился муж.
Нина Леонидовна всплеснула руками:
— Ты совсем ничего не понимаешь? Где теперь будет обитать ее сынок? С кем? Очень нам нужна в квартире бывшая зэчка, морально неустойчивая особа, да еще и убийца!
— Она несчастная женщина, — перешел на шепот Валерий Сергеевич. — Никому не пожелаю такой судьбы.
— Убийце нет прощения! — сурово парировала жена.
— Значит, если вдруг Аня в отчаянии убьет человека, ты ее вычеркнешь из своей жизни? — спросил Валерий Сергеевич.
— Не пори чушь! — вышла из себя Нина Леонидовна. — Наша девочка не способна на экстравагантные поступки, слава богу, я научила ее владеть собой.
— И все же попробуй на секунду представить подобную ситуацию, — настаивал Валерий Сергеевич, — примерь ситуацию на нас. Анечка влюбляется в подростка, весь мир против ее любви, и от полнейшей безнадежности пара решается на самоубийство, но злой рок оставляет девушку в живых и…
— Идиотский разговор, — вскипела Нина, — Анна нас никогда не опозорит.
— Никогда не опозорит… — эхом повторил муж. — Мне все ясно!
— Что тебе ясно? — вконец обозлилась жена. — Дело закончено, свадьбы не будет.
— Анна ушла с Мишей, — напомнил ректор.
— Вернется, — усмехнулась Нина Леонидовна. — Куда ей деваться? И вообще, я крайне устала, пойду отдохну!
На следующий день дочь не вернулась домой. Но теперь еще исчез и Валерий Сергеевич. Его не оказалось ни дома, в кабинете, ни на работе. Мобильных телефонов тогда не имелось, и Нина Леонидовна сначала встревожилась, а потом, сказав себе: «Долго злиться они не станут», — занялась своими делами.
Состояние необъявленной войны продолжалось почти неделю. Потом Валерий Сергеевич неожиданно приехал домой, вошел в спальню к жене и равнодушно сообщил:
— Все устроилось.
Нина Леонидовна, решив ни за что не интересоваться у супруга, где он пропадал и куда подевалась Анна, спокойно оторвала глаза от книги и кивнула.
— Хорошо. Думаю, теперь следует возобновить отношения с Витей. Позвони Сергею Лазаревичу и позови его с женой и сыном к нам на воскресенье.
— Боюсь, ты меня неправильно поняла, — так же, весьма равнодушно перебил супругу муж. — Анна выходит замуж за Михаила.
Нина вскочила.
— С ума сойти! После всего!
— Да, — кивнул Валерий Сергеевич.
— Нет на это моего согласия! — завизжала кандидат наук. — Будут жить на улице, сюда не пущу, тут не притон для детей убийц!
— Я предвидел такой ответ, — неожиданно улыбнулся муж, — и принял решение. Мы разводимся.
Нина застыла с раскрытым ртом.
— Кто с кем? — еле-еле выдавила она из себя.
— Я с тобой.
— Невероятно! Из-за чего? — закричала Нина Леонидовна. — А квартира, дача… Столько вещей! Любовницу завел?
— Нет, — коротко отреагировал ректор.
— Тебе это даром не пройдет, голым к своей бабе отправишься, ничего не отдам! — пошла вразнос супруга. — Немедленно объясни: что происходит?
— Боюсь, не сумеешь понять, — резко ответил муж.
Нина Леонидовна повалилась в кресло, а Валерий Сергеевич молча покинул комнату.
«Ничего, — мстительно подумала женщина, провожая взглядом неожиданно взбрыкнувшего мужа, — еще попляшешь у меня. Прибежишь вечером назад, на коленях прощения просить станешь».
Но события развивались по иному сценарию.
Валерий Сергеевич мгновенно оформил развод. Ошарашенная Нина Леонидовна даже не стала сопротивляться, опомнилась, только когда начался раздел имущества. За квадратные метры и деньги кандидат наук сражалась яростно и получила все, что хотела, окончательно потеряв семью.
Валерий Сергеевич, Анна и Михаил зажили своей жизнью. Через некоторое время после тягостного разрыва с мужем судьба подбросила Нине еще одну неприятность — Михаила взяли на работу в НИИ, причем в лабораторию «бессмертных». Узнав ошеломляющую новость, Нина Леонидовна бросилась к директору. Влетела к нему в кабинет и, забыв о всякой субординации, заголосила:
— Это правда?
Сергей Лазаревич вытащил из кисета трубку.
— Ты о чем?
— Михаил Антонов! Он работает теперь у нас?
— Угу, — кивнуло начальство. — Перспективный мальчик, Марк Генрихович от него в восторге.
— Издеваешься надо мной, — прошипела Нина Леонидовна.
— Ты-то здесь при чем?
— Михаил… из-за него… развод… — посыпались изо рта дамы несвязные фразы.
— Нина, — остановил женщину директор, — мы с Валерой дружим не один год, и мой тебе совет: замолчи. Разорванного не склеить.
— Этот Михаил отбил невесту у твоего сына! — не успокаивалась ученая дама.
Сергей Лазаревич методично раскурил трубку.
— Анна не слишком Вите нравилась, и он ей не по душе был. Слава богу, мы с Ариной поняли сына.
— Михаил имеет мать-уголовницу, — заехала с другой стороны Нина Леонидовна.
— Дети за родителей не отвечают, — спокойно парировал директор.
— Он скрыл факт наличия осужденной в семье, — продолжала гнуть свое Нина Леонидовна.
— Может, Михаил и не хотел особо распространяться о трагических событиях в судьбе своих родителей, но в анкете при поступлении на службу четко указал, где и по какой статье отбывает срок мать, — сообщил Сергей Лазаревич. — Нина, иди работай спокойно.
И кандидат наук решилась на последнее.
— Хорошо, — злобно прошипела она, — тогда я сейчас же увольняюсь. Выбирай: или я, или Михаил!
(Дорогие мои, если когда-нибудь захотите сказать кому-либо подобную фразу, крепко подумайте! Вдруг собеседник выберет не вас?)
— Ладно, — легко согласился Сергей Лазаревич, — только поторопись, мне в два часа уезжать, могу не успеть подписать твое заявление сегодня.
Нина Леонидовна всхлипнула и ушла к себе. Естественно, никакого заявления она директору не понесла. Несмотря на вздорность характера, женщина обладала ясным умом, и ей пришлось признать: битва проиграна по всем направлениям. Сергей Лазаревич на самом деле является стародавним другом Валерия Сергеевича, Нина Леонидовна для него была всего лишь женой приятеля. Супруга директора, Арина, всегда завидовала Нине, и сейчас она была по одну сторону баррикады с бывшими родственниками разведенки. Положение Нины Леонидовны в науке шатко, никаких особых открытий ею не сделано. В НИИ женщину ценят как старейшего работника и побаиваются, зная, что дама спокойно, безо всякой предварительной записи входит к директору. Если сейчас сменить работу, то можно потерять все привилегии, стать одной из многих, ничем не выделяющихся из общей массы.
Взвесив все «за» и «против», Нина осталась в НИИ. Сергей Лазаревич сделал вид, что последнего разговора между ними не было. Михаил при редких встречах со своей врагиней вежливо произносил:
— Здравствуйте…
— Понимаете теперь, отчего я не пошла на его похороны? — резко спросила Нина Леонидовна.
Я кивнула:
— Да, вам пришлось много пережить.
Последняя часть фразы была сказана из чистой вежливости. Встречаются на свете люди, собственными руками убивающие свое счастье. Похоже, моя собеседница из их числа.
— Ничего, — злобно процедила Нина Леонидовна, — я тоже не лыком шита. Хотя, следует признать, кое в чем ошибалась. Михаил живенько сделал карьеру. Конечно, тут вовсе не его гениальность сыграла роль — простое стечение обстоятельств.
Марк Генрихович умер через год после прихода Михаила в НИИ. Ну и кому было передавать лабораторию? Сначала Антонова назначили исполняющим обязанности. И тут он представил комплекс витаминов, названных «Анин», в честь жены. «Небось нашел записи Марка Генриховича и выдал исследования за свои», — пребывала в уверенности Нина Леонидовна.
Поскольку лаборатория «бессмертных» давным-давно ничего практического не выпускала, Сергей Лазаревич превознес «Анин» до небес. Директора можно было понять: кое-кто из членов ученого совета начал уже строчить подметные письма в вышестоящие организации, в бумагах задавался вопрос: «А куда идут средства, выделяемые Марку Генриховичу?»
У Сергея Лазаревича рыльце явно было в пушку — рубли утекают в лабораторию, отдачи от которой пшик, зато у директорской жены постоянно появляются шубы и драгоценности. Некрасиво получается. Марк Генрихович совершенно безумен, он не понимает ничего в финансовых вопросах и не оценивает, сколько стоит закупленное для него оборудование: бешеные деньги, как уверяет директор, или копейки. Может, Сергей Лазаревич попросту загребает рублики к себе в карман? Где же результат деятельности лаборатории? Эти вопросы начали волновать многих.
Тут как раз умер Марк Генрихович, а Михаил представил «Анин». Ясное дело, директор моментально ухватился за комплекс витаминов. «Анин» был позиционирован как огромное открытие, прорыв в науке. Робкие голоса тех, кто пытался объяснить, что ничего особенного в данном наборе витаминов нет, были заглушены восторженными криками. Сергей Лазаревич, беззастенчиво тративший невесть куда институтские деньги, теперь получил возможность обелить себя и старался как мог — ушлый директор пустил в ход все свои связи, и корреспонденты московских газет и журналов просто не вылезали из НИИ. Статьи выходили под бодрыми заголовками: «Анин» — смерть победима», «Витамины для вечной жизни» и тому подобными, с фразами типа «Ученый посвятил успех жене, назвав уникальное средство ее именем». В каждом интервью Михаил обязательно подчеркивал:
— Специалисты знают, что синтетические витамины не столь действенны, как те, что содержатся в пище. Но вдумайтесь только в цифру: дабы полностью покрыть суточную потребность человечекого организма в одном витамине К1, надо съесть два кило капусты брокколи, а ведь для нормальной жизнедеятельности нужны еще и А, Е, С, В1, В2, В12, D… Так вот наш комплекс содержит витамины в нужном количестве, а кроме того, это первый в истории человечества препарат, который усваивается полностью. Весь секрет в… некотором секрете, который я вам не открою.
Нине Леонидовне оставалось лишь скрипеть зубами. А на Михаила пролился дождь наград, муж Анны стал профессором и получил статус почти гения. Теперь Антонов мог почивать на лаврах. Чем он и занялся. Охладев к практической работе, начал писать книги, которые злые языки называли не специальной литературой, а «научпопом» [10 - Научно-популярное издание, рассчитанное на широкий круг читателей. (Прим. автора.)]. Но Антонов не обращал внимания на завистников, его брошюры из серии «Как жить долго» раскупались, словно мороженое жарким летом.
Шло время, НИИ постепенно хирел и почти умер, большинство научных работников отправили в бессрочные отпуска, Сергей Лазаревич скончался. Нина Леонидовна не успела обрадоваться смерти заклятого друга, потому что Михаил неожиданно вспомнил про «Анин» и развил бурную деятельность. Сначала он сообщил о создании «Анин-плюс» для беременных, потом появился «Анин-супер», предназначенный детям, следом «Анин-форте» для людей, ведущих активный образ жизни. На общем фоне отсутствия хороших отечественных недорогих препаратов «Анин» начал великолепно продаваться. Настолько хорошо, что Михаилу Петровичу, который каким-то таинственным образом ухитрился наладить выпуск «Анина», предложили стать директором НИИ. Ученые, получившие возможность самостоятельно выбирать себе начальство, захотели, чтобы на капитанском мостике встал человек с явными ухватками бизнесмена.
— Ишь, как свою ерунду распиарил, — шептались по углам сотрудники, — кучу денег нагреб. В какую аптеку ни зайдешь, там сто видов его «Анина», телик включишь и опять баночки увидишь. Интересно, сколько актерам за рекламу платят? Конечно, Антонов великим «бессмертникам» в подметки не годится, но пусть рулит НИИ, авось нас из ямы вытянет.
Узнав, что Антонова будут просить «сесть на царство», Нина Леонидовна приуныла. С бывшим мужем и дочерью дама не общалась, отношения порвались навсегда, но, наверное, Анна не упустит шанса отомстить матери, настал ее час. Михаил Петрович под натиском жены уволит Нину Леонидовну. И куда ей податься?
Но Антонов поступил странно — поблагодарил коллег за лестное предложение и… отказался.
— Я ученый, — мирно объяснил профессор свою позицию, — а пост директора НИИ мигом лишит меня возможности заниматься наукой и писать книги. Если хотите совет, то лучшей кандидатуры, чем Владлен Игоревич, не найти, а я ему помогу.
И институт возглавил протеже Антонова, который ничего кардинально в учреждении менять не стал. Нина Леонидовна осталась на месте. И вот теперь случилась радость: Антонов умер, Нина Леонидовна пережила человека, из-за которого лишилась семьи…
Вывалив на меня ворох информации, Нина Леонидовна потянулась к телефону. Потыкав в кнопки, она разочарованно сказала:
— Занято. Ладно, подождем.
— Кого? — не поняла я.
— Семена Савельевича.
— Это кто такой? — вновь не разобралась я в ситуации.
Нина Леонидовна, терзая аппарат, ухмыльнулась.
— Вы хотите статью об Антонове написать?
— Да, — осторожно ответила я.
— Душенька, — уперла в меня тяжелый взор старуха, — ну кому сейчас нужны славословия? Все эти обычные всхлипывания: великий ученый, профессор, создатель «Анина» и прочее, прочее, прочее… Да писали подобное о Михаиле Петровиче сто раз! Я же предлагаю вам бомбу, эксклюзивный материал: Антонов каков он есть. То есть был. Сын женщины-убийцы, расчетливый юноша, сумевший обмануть столичную девушку, выгнать из семьи ее мать, которая раскусила провинциального Растиньяка [11 - Растиньяк — фамилия героя ряда произведений О. Бальзака из его знаменитой «Человеческой комедии», стала нарицательной. Растиньяками называют людей, которые ради богатства и успеха готовы на любую подлость и предательство. (Прим. автора.)]. Можно с другой стороны посмотреть и на создание «Анина»: идею Михаил украл у Марка Генриховича, сам комплекс — раздутая пустышка. Люди, покупающие его, — жертвы рекламы. Антонов достиг вроде всего, получил славу, деньги, но был ли он достоин успеха?
Нина Леонидовна закашлялась.
Я молча ждала, пока приступ злобы перестанет душить старуху. Хм, почему принято считать, что пожилые люди милы и интеллигентны? Какой старик получится из мужчины, который регулярно бил своих родных? А во что превратится женщина, травившая во дворе кошек? Только не говорите, что, перевалив через пенсионный рубеж и почуяв дуновение смерти, и тот, и другая спохватились и запоздало начали любить человечество вкупе с животными. Вовсе даже нет! Негодяй превратится в злобного, норовящего всех стукнуть палкой старикашку, а гадкая тетка трансформируется в редкостную по вредности старушонку, говорящую о соседях гадости. Хорошими, добрыми бабушками и дедушками делаются лишь хорошие и добрые люди. Вот Нина Леонидовна, вроде образованный человек, кандидат наук, а какая мстительная особа! Она ничего не простила Антонову и ничего не забыла.