Глава 15

Сегодня дверь в квартиру Карякина оказалась приоткрытой. Я всунула голову в темный коридор.

— Вадим, здравствуйте!

В ответ тишина.

— Господин Карякин! Ау!

— Кто там? — донесся из недр плохо пахнущего помещения голос.

— Можно войти?

— Валяй, — разрешил хозяин.

Я втиснулась в длинный коридор. Очень хорошо знакома с подобными квартирами: одно время Оксана, еще не обзаведясь собственным жильем, снимала такие апартаменты. Не перестаю удивляться полету мысли архитекторов, спланировавших странные хоромы.

Сначала вы оказываетесь в извилистом кишкообразном помещении, ширина которого не больше метра. Ни удобную вешалку тут не устроить, ни просторных шкафов не поставить, а если все же решитесь установить на пропадающей даром площади гардероб, то потом придется протискиваться мимо него буквально бочком.

Миновав означенную кишку, попадаешь на крохотный пятачок, где расположены входы в комнату, в совмещенный санузел и на кухню. Причем двери находятся буквально впритык, если откроешь одну, вторую распахнуть уже нет шансов.

Мне эти апартаменты напоминают нору кролика: сначала петляющий, извилистый ход, затем крохотная спаленка с почти лежащим на голове у хозяев потолком. Впрочем, длинноухий по сравнению с людьми находится в более привилегированном положении: ему не надо готовить еду, стирать белье и принимать ванну.

— Кто там топчется? — заорал Карякин.

Я, не снимая уличной обуви, добралась до «пятачка». Конечно, не очень прилично шастать по жилью в не слишком чистых сапогах, но у входа не нашлось тапочек, а шлепать по черному от вековой пыли паркету в чулках у меня не было никакой охоты.

— На кухню иди, — велел Вадим.

Я послушно шагнула влево и увидела малюсенькую «столовую», всю заваленную и заставленную грязными вещами.

В раковине громоздилась гора грязной посуды. Но использованным тарелкам и чашкам не хватило места под краном, и они заняли часть подоконника, на котором еще высились три светло-оранжевых горшка с голыми стеблями засохших растений, допотопная «Спидола», почерневший, видимо, перегоревший тостер и несколько пол-литровых банок с чем-то мутным. Пластиковый стол поражал разнообразием наваленных на него предметов: пустые консервные банки, наполненные бычками, ломти засохшего хлеба, расческа, несколько смятых газет, банка из-под майонеза, вилка с наколотым куском заветренной колбасы, сломанная сигарета, несколько пластиковых зажигалок, нож с погнутым лезвием…

Под стать интерьеру был и хозяин — помятый мужчина неопределенного возраста со взором тухлой селедки. На Вадиме болтался спортивный костюм, из-под куртки выглядывала футболка, вся в пятнах.

— Чего надо? — вопросил Карякин и икнул.

Я поморщилась. Потом, решив забыть про хорошее воспитание, подошла к покрытому жирной пылью окну и распахнула форточку.

Струя холодного воздуха влетела в духоту.

— Ваще, да? — обиженно прогудел Карякин. — Закрой, а то заболею.

— Маловероятно, — очаровательно улыбнулась я. — Организм, пропитанный спиртом, на долгие годы приобретает иммунитет к простудным заболеваниям. Вы отправитесь на больничную койку не от сквозняка, а от цирроза печени или алкогольного слабоумия.

Карякин снова икнул.

— Ну, ваше… — изумленно повторил он. — Ты кто такая?

— Даша Васильева.

— И что? — заморгал Вадим. — Откуда пришла? А, дошло: ты по объявлению… Квартиру мою купить хочешь? Лады. Только мне нужно место для жилья.

— Совершенно не собираюсь производить операций с недвижимостью, — ласково продолжила я, — меня направила сюда Серафима Полунина.

— С какого ляду?

— Я продюсер на телевидении, хочу снимать сериал, нечто типа «Саги о Форсайтах» . Сто серий.

— И чего? — неожиданно трезвым тоном осведомился Карякин.

— Серафима Полунина сказала, что у вас есть сценарий, крайне интересная история о неких коллизиях из жизни семьи Тришкиных. Актриса хочет исполнить в сериале одну из центральных ролей, поэтому дала мне координаты.

Карякин вскочил, но пошатнулся и ухватился руками за край стола. С огромным усилием удержал равновесие и проорал:

— Сидите тут, сейчас вернусь.

Потом, стараясь не заваливаться на бок, отбыл в ванную.

Я осталась терпеливо ждать на кухне. Прошло довольно много времени, прежде чем хозяин квартиры вновь объявился.

Теперь Карякин выглядел иначе. Спортивный костюм сменила пара брюки-пиджак, кстати, вполне приличная, чистая и даже выглаженная, на шее Вадима был завязан темно-синий галстук, лицо оказалось гладко выбрито, и пахло от мужчины хорошим одеколоном. И каким же это образом он сумел столь быстро преобразиться? Меньше всего сейчас Карякин походил на алкоголика.

— Еще раз здравствуйте, — глубоким, хорошо поставленным голосом сказал он. — Прошу извинить, затеял ремонт. В комнате мебель сдвинута, обои содраны, там бригада молдаван работает.

Я закивала:

— Да, да, понимаю.

— Сам временно на кухне ючусь, — спокойно врал дальше Димон. — Очень неудобно, но, по счастью, трудности скоро закончатся. Пригласить вас в свой кабинет не имею возможности, придется разговаривать тут.

— Нет проблем, не волнуйтесь.

— Увы, не способен предложить даже чаю, — ловко изображал из себя жертву строителей Карякин, — меня соседи пригрели, у них столуюсь и сплю временно.

Я покачала головой:

— Ужасные неудобства.

Однако у Вадима совсем плохо с памятью! Секунду назад заявил, что ютится на кухне, а теперь говорит о милых людях, пустивших к себе соседа.

— И не говорите, — подхватил Димон. — Знаете ли, я недавно получил серьезный гонорар от издательства и испугался, что мои сто тысяч долларов разойдутся по мелочи, лучше уж жилье обновить.

— Абсолютно правильное решение.

— Нуте-с, — потер руки Вадим, — давайте теперь поговорим конкретно. Кого представляете?

— Фирма «НРБ», — наугад ляпнула я и попала пальцем в небо.

Карякин нахмурился.

— Кто же у них там рулевой? Первый раз слышу название.

Я снова стала улыбаться. Надо же, полагала, что Димон окончательно пропил мозги и легко купится на любое заявление «продюсера». Ан нет, мужчина оказался твердым орешком. Мгновенно пришел в чувство, и, похоже, он знаком со многими из кинематографической тусовки. Видимо, Карякина на мякине не проведешь, но и я не лыком шита. Зайка не первый год работает на телевидении, я слышу от Ольги много всяких фамилий, кое-какие задержались в памяти.

Сохраняя на лице улыбку, я кинулась в бой:

— Есть такие Сергей Козлов и Игорь Товстунов. Вам, наверное, их имена, как, впрочем, и абсолютному большинству телезрителей, неизвестны. Жизнь несправедлива, люди считают, что основной человек в сериале — актер. Ан нет, главные-то Козлов с Товстуновым, они рулят процессом съемок, без них ничего не получится. Вот недавно эти двое создали собственный холдинг «НРБ» — гигантское предприятие, десять киностудий под одной крышей…

Тут я остановилась, чтобы перевести дух. Зайка не раз упоминала, что абсолютно незнакомые мне Сергей с Игорем крайне порядочные люди и честные бизнесмены. Что ж, пусть им на самом деле повезет и продюсерам удастся организовать в России собственный Голливуд. Давно заметила за собой одну особенность: как совру, так потом и получится.

— Я знаю Козлова, — вскинул голову Вадим, — и, естественно, наслышан о Товстунове. Значит, их проект?

— Деньги мои, — живо напомнила я, — на сто серий. А если удачно получится, еще двести сделаем. Но есть проблемка. Сценарий!

Карякин выпятил грудь.

— Полунина актриса никудышная, такая любое дело утопит, но вас она правильно сориентировала: я имею великолепный материал. Рассказать?

— Конечно, — подпрыгнула я.

Вадим сцепил руки перед собой и начал. Пока ничего нового я из уст Димона не услыхала: он мерно повествовал о двух женах Тришкина и их нечаянной смерти.

— Ну как? — горделиво осведомился Вадим, закончив историю. — Впечатляет?

Я прищурилась.

— Честно?

— Естественно.

— Нет.

— Но почему? — взвыл Карякин. — Такой богатый материал. Любовь, смерть… Дух захватывает!

Я сдвинула брови.

— Из исследований, которые провели по моей просьбе сотрудники отдела рекламы, явствует: народ не хочет мелодрам. Людям нужен детектив!

Вадим занервничал.

— В сценарии много криминала.

— Пока ни об одном трупе не услышала.

— А Майя и Юля? — возмутился Димон. — Они уж точно покойницы.

— Дорогой мой, — назидательно заговорила я, — мне Достоевский не нужен. Конечно, на сцене, где жена наблюдает за мужем-прелюбодеем и его любовницей, можно повысить рейтинг, но с одним пикантным эпизодом успеха не добиться. Поймите, требуется экшн — действие, интрига, тайна! А философские размышлизмы типа, как следует жить: идти на поводу у собственных желаний или вспомнить о чувстве долга, — не в кайф, кассы они не соберут. Ясно?

— Между прочим, «Идиот» имел оглушительный успех, — отбил мяч Карякин.

— Следовательно, второго «Идиота» уже не надо, — нашлась я. — В вашей заявке вялое действие, несчастный случай и самоубийство. Нет, не мой формат. Ладно, прощайте.

— Эй, эй, — окончательно испугался Вадим, — погодите!

Я вновь опустилась на табуретку.

— Вся внимание.

Карякин метнулся к шкафчику, вытащил из него бутылку с темной жидкостью непонятного происхождения и быстро воскликнул:

— Давайте выпьем за успех нашего совместного предприятия.

— С удовольствием, наливайте, — согласилась я.

Димон наплескал дурно пахнущую жидкость в не слишком чистые стаканы, поднял свой, чокнулся со мной и, закрыв глаза, начал вливать в себя нечто, притворяющееся коньяком.

Я быстро выплеснула свою порцию в раковину и опустила пустую емкость на стол. Димон крякнул, открыл глаза и хриплым голосом заявил:

— Ладно, пойду до конца. Значит, так! Лучше моего сценария вам не найти.

— Вы полагаете? — издевательски спросила я. — Да наши столы завалены рукописями.

Не успел язык произнести последнюю фразу, как мозг пожалел о ней. Эх, допустила ошибку, ведь только что жаловалась на отсутствие литературного материала для съемок!

Но Карякин не обратил внимания на глупую оговорку.

— Да, — твердо понесся он дальше, — получите не только гениальный текст, но и шикарный пиар. История подлинная, она произошла в реальной жизни, я опишу преступление, а потом, когда фильм отснимут и покажут, обращусь в милицию и потребую арестовать преступника, который долгие годы скрывается под маской честного человека. Вот какая фишка!

— Интересно, — одобрила я. — Замечательный ход. Включим прессу, привлечем телевидение, радио, всколыхнем общественное мнение, затеем дискуссию: можно ли вламываться в сапогах в частную жизнь? Только пока ни о каких убийствах от вас не услышала.

— Сейчас, — пообещал Вадим, — будет вам и дудка, будет и свисток. Лично присутствовал, видел и хорошо запомнил.

— Начинайте, — почти прыгая от нетерпения, приказала я. — Если сумеете заинтриговать меня, мигом выдам некоторую сумму в качестве аванса.

Димон потер красные, обветренные руки, плеснул себе в стакан новую порцию выпивки и, забыв угостить «продюсера», начал топить Тришкиных.

В ту роковую ночь, когда погибла Майя, Димон не спал. Он, тогда совсем молодой и излишне романтичный, пишущий стихи парень, думал о жизни.

Осенью Димон познакомился с милой девушкой Юлей Хазе. Юлечка, послушная дочь родителей, напоминала Ассоль — она поджидала принца на корабле с алыми парусами и была абсолютно уверена: королевич непременно появится, следует лишь запастись терпением. Вообще говоря, очень опасная жизненная позиция. Царских особ на всех девиц на выданье явно не хватает, и, коли настойчиво требовать от судьбы суженого с короной на голове, можно остаться в старых девах. Умные девушки внимательно оглядываются по сторонам, берут наиболее подходящего из возникших претендентов и собственноручно воспитывают из него короля.

Но Юле вроде бы повезло, она совершенно искренно поверила в то, что влюблена, и позволила Димону ухаживать за собой. Вадик не был девственником и, пару раз сводив Юлю в театр, решил приступить к следующей фазе отношений. Но девушка сказала, что хочет выйти замуж чистой, и категорически отвергла притязания Карякина. Думаете, он обиделся и бросил идиотку?

Милые мои, если вы полагаете, что мужчину можно привязать к себе веревкой, сделанной из постельного белья, то в общем не слишком ошибаетесь. Есть лишь один нюанс: коли сразу, в первый час после знакомства, получив шоколадку, рухнете с кавалером в койку, то, вероятнее всего, потеряете парня. То, что достается легко, абсолютно не ценится. Не следует, впрочем, и изображать из себя Брестскую крепость и спустя десять лет после знакомства уныло твердить: «В постель лишь со штампом в паспорте». Если кавалер за целое десятилетие не сделал предложения, гоните его вон, переключитесь на иной объект…

Получив от любимой категоричное «нет», Вадим завелся. Как это так? До сих пор все девушки с радостью соглашались с ним на интимные отношения, а Юля отказывается. Нет, Димон во что бы то ни стало обязан сломить сопротивление дурочки. Карякин пока не собирался жениться, его просто раззадорило упрямство девчонки.

Когда Игорь позвал школьного друга на Новый год, Димон мысленно потер руки. Вот он, шанс. На даче все выпьют, расслабятся, дом у Тришкиных хоть и не особо благоустроенный, но довольно большой, в нем полно крохотных комнатушек, и Юле с Димоном выделят по отдельной спальне. Дальше — дело техники.

Вначале все шло, как задумал Вадим: Юля немного выпила и начала вести себя более свободно, чем обычно. После полуночи она принялась зевать и сказала:

— Ой, устала.

— Так иди спать, деточка, — засуетилась Лидия Константиновна. — Я тебе в угловой комнате постелила. Там, правда, одна подушка, может, вторую дать?

Внезапно Юля обняла даму.

— Спасибо. Вы такая заботливая! Но я люблю низко спать.

Лидия погладила девушку по голове:

— Спокойной ночи.

Димон заликовал. Отлично, его спутница уже целуется с Тришкиной. Юля вообще-то хорошо воспитанная девушка и до сего часа никакого амикошонства с людьми не допускала, так что резкое изменение ее поведения, по мнению Димона, свидетельствовало о том, что капризница прилично набралась и ему пора действовать.

Выждав некоторое время, Карякин тоже принялся зевать и сказал, что отправляется спать. Но в отведенную ему комнату не пошел, а зарулил к Юле.

— Ты спишь? — прошептал Вадим.

Тишина.

— Юль, ау!

Снова молчание.

— Юляша, это я, — бубнил Димон, приближаясь к кровати.

Продолжая повторять на разные лады имя девушки, Вадим добрался до кровати, сел на край и понял: постель пуста. Решив, что Юля отправилась в туалет, находящийся в дальнем углу сада, Ромео лег и затаился у стенки. Воображение рисовало дивные картины. Вот Юляша появляется в комнате, не подозревая о присутствии Карякина, раздевается, ныряет под одеяло и.., оказывается в объятиях Димона, сгорающего от страсти!

Вадим лежал тихо-тихо, потом вдруг заснул. Очнулся он в полной темноте и понял: Юли нет.

Конечно, Карякин задумал не слишком хорошее дело, отдаленно смахивающее на изнасилование. Еще неизвестно, как бы он себя повел, начни девушка сопротивляться и отпихивать разгоряченного кавалера. Но при всем при том Вадим не подлый человек, и Юля ему на самом деле нравилась.

Парень сел на кровати, и ему стало не по себе. Куда подевалась девчонка? Может, она заглядывала в комнату, обнаружила в постели незваного гостя и в негодовании ушла? Легла там, где приготовили место для Вадима? Карякин встал и пошел в свою комнату.

Но соседняя спальня тоже оказалась пуста. Вот тут Димон перепугался всерьез. На улице стоит ощутимый мороз, будка туалета расположена довольно далеко… Что, если Юля упала, сломала ногу и сейчас замерзает в снегу? Карякин кинулся в прихожую, схватил куртку, но внезапно услышал тихий скрип.

А у Тришкиных имелась баня, пристроенная впритык к дому. Попасть туда можно из передней — от парадного входа надо повернуть в небольшой коридорчик, который ведет к комнате отдыха и парной. И вот сейчас дверь в этот проход распахнулась, и оттуда вышла Юля. Но в каком виде! Платье на девушке было совершенно измято и надето задом наперед, волосы взлохмачены, лицо красное, губы распухли, глаза горят огнем.

Вадим попятился.

— Ты чего там делала? — пробормотал он. — В комнате отдыха спала на диване?

Юля подошла к кавалеру и решительно сказала:

— Я люблю его.

— Кого? — отшатнулся Карякин.

— Игоря, — твердо сообщила девушка, — и выйду за него замуж. Он — мое счастье, я ждала его всю жизнь.

Димон сглотнул слюну.

— Гарик женат, — напомнил он, — а ты, похоже, с ума сошла.

— Я люблю его, — вскинула голову Юля. — Обожаю! Всего, целиком!

— Ты Гарьку впервые сегодня увидела, — попытался Димон спустить плохо вменяемую девушку с небес на землю, — когда успела втюриться?

— Я люблю его, и мы фактически поженились, осталось лишь документы оформить, — запальчиво заявила Юля.

И тут до Димона дошел смысл произошедшего.

— Эй, эй… — забормотал он, — так ты.., с Гариком… Сразу? Через пару часов после первой встречи? А меня столько времени за нос водила… Ну я ему сейчас дам!

Юля схватила Карякина за куртку.

— Я его люблю, не лезь в наши отношения!

— А я?

— Что ты?

— Я как?

— Никак, — пожала плечами девушка. — Разве я давала тебе какие-то обещания? Нет, мы просто по театрам ходили.

Высказавшись, Юля шмыгнула в дом, а у Корякина перехватило дыхание — воздух просто исчез из легких. Димон распахнул дверь и вывалился из дома.